Херберт Брайан. Дюна - Дом Коррино (Том 2)

   Шаддам услышал новость, которую хотел услышать, и теперь мастер-исследователь Аджидика мог беспрепятственно продолжать свою работу. Его великий план скоро принесет свои плоды.
   ***
   Когда ты чувствуешь давление ограничений, то начинаешь умирать в тюрьме, которую сам для себя выбрал.
   Доминик Верниус. "Эказские мемуары"
   К'тэр привел Ромбура и Гурни в расположенный глубоко под землей квартал субоидов, в обширное помещение со сложенными из грубо обтесанного камня стенами. Когда-то здесь был промежуточный продуктовый склад, но в связи с уменьшением поступления продовольствия многие такие помещения пришли в запустение. В первую ночь, оказавшись здесь вдалеке от посторонних глаз, Ромбур и Гурни обсудили дальнейшую стратегию. Из-за задержки с лайнером у них оставалось меньше времени, чем они надеялись.
   Лихорадочным шепотом, сидя под тусклым плавающим светильником, К'тэр рассказал прибывшим о том, как все эти годы занимался саботажем, как тайная помощь Атрейдеса помогла ему произвести несколько тайных взрывов на предприятиях тлейлаксов. Но жестокость завоевателей и негласное присутствие на планете сардаукаров отняли у народа Икса всякую надежду завоевать свободу собственными силами.
   У Ромбура не оставалось иного выхода, как сообщить К'тэру печальную весть о смерти его брата Д'мурра, который погиб от загрязненной пряности, но смог продержаться ровно столько, чтобы спасти переполненный пассажирами корабль Гильдии.
   - Я... я знал, что с ним что-то случилось, - севшим от волнения голосом сказал К'тэр, не желая рассказывать трагическую историю Кристэйн. Я говорил с ним в тот момент, когда это произошло.
   Слушая рассказ о злоключениях К'тэра, иксианский принц никак не мог понять, каким образом этот террорист-одиночка, этот верный подданный Верниусов, смог продержаться, выжить и сохранить волю к борьбе. Гнет почти свел его с ума, но он продолжал свое дело.
   Но скоро все изменится. Ромбур чувствовал, что его охватывает все больший и больший энтузиазм. Тессия может по праву им гордиться.
   Незадолго до искусственного рассвета они с Гурни выскользнули на поверхность, до конца разобрали боевое судно, на котором прибыли на планету, и доставили в подземелье оружие и оснащение. Этого будет достаточно для небольшого восстания, при условии, конечно, что удастся эффективно использовать имеющееся оружие.
   И при условии, что удастся найти достаточное количество бойцов.
   В уединенной комнате с каменными стенами Ромбур стоял, как живой символ. В течение нескольких дней по планете распространился слух о возвращении принца. Теперь охваченные благоговейным чувством люди, тщательно отобранные К'тэром и Гурни, под любыми предлогами уходили с работы, чтобы посмотреть на Ромбура. Они входили в помещение по одному. Само присутствие принца вселяло в них надежду. Они слышали обещания о его возвращении много лет, но теперь полноправный принц Икса из Дома Верниусов наконец вернулся домой.
   Ромбур выглянул в коридор и увидел, что там столпились рабочие, ожидавшие своей очереди войти. У некоторых были удивленные, расширенные глаза, некоторые плакали, не стесняясь своих слез.
   - Посмотри на них, Гурни. Это мой народ. Он не предаст меня. - Он мимолетно улыбнулся. - Но если они встанут против Дома Верниусов, несмотря на все, что сделали, с ним тлейлаксы, то тогда, видимо, не стоило затевать борьбу за освобождение этой планеты.
   Люди продолжали тайно прибывать в подземелье, чтобы пожать механическую руку принца-киборга, словно он воскрес из мертвых. Некоторые люди падали на колени, другие смотрели ему в глаза, словно бросая вызов его способности освободить свой народ от иноземного ига.
   - Я знаю, что вы много раз разочаровывались, - говорил Ромбур повзрослевшим усталым голосом, какого никогда прежде не слышал Гурни. - Но на этот раз победа на Иксе обеспечена.
   Люди внимательно слушали обращенную к ним речь. Ром-бур расценил это как чудо и свою великую ответственность.
   - В течение нескольких дней вам надо наблюдать и ждать. Готовьте возможности. Я не призываю вас подвергать себя опасности, пока не призываю. Но вы должны понимать, когда настанет подходящее время. Я не могу рассказать вам обо всех деталях, потому что у тлейлаксов много ушей.
   По собранию прошел ропот, несколько человек из сорока собравшихся здесь оглянулись, отыскивая лицеделов.
   - Я - ваш принц, полноправный граф Дома Верниусов. Верьте мне. Я не подведу вас. Скоро вы будете освобождены, и Икс станет таким, каким он был прежде, во времена правления моего отца Доминика.
   Люди немного оживились, кто-то даже крикнул:
   - Мы освободимся от тлейлаксов и сардаукаров? Ромбур повернулся к этому человеку:
   - Императорские солдаты имеют не больше прав находиться здесь, чем тлейлаксы.
   Лицо принца помрачнело.
   - Кроме того, Дом Коррино совершил отдельное преступление по отношению к Дому Верниусов. Смотрите сами.
   Гурни выступил вперед и включил портативный голографический проектор. В помещении возникло объемное изображение худого, избитого человека, сидевшего в сырой темной камере.
   - Перед тем как выйти замуж за Доминика Верниуса, моя мать Шандо была наложницей императора Эльруда IX. В свое время она родила от него побочного сына, что было нам неизвестно. Мальчика назвали Тиросом Реффой и взяли на воспитание в Дом Талигари, где его наставником стал добрый доцент. Следовательно, Реффа - мой сводный брат по материнской линии.
   В комнате раздался ропот удивления. Все иксианцы знали о смерти Доминика, Шандо и Кайлеи, но они даже не догадывались а других членах правившей семьи.
   - Эти его слова были записаны в имперской тюрьме нашим послом в изгнании Каммаром Пилру. Это последняя речь, произнесенная Тиросом Реффой перед тем, как его лично казнил император Шаддам Коррино. Даже я сам так никогда и не встретился со своим сводным братом.
   Люди застонали от гнева и ярости, слушая проникновенные, исполненные страсти слова Тироса Реффы. Очевидно, что этот человек никогда прежде не слышал о своем родстве с Домом Верниусов, да это и не имело никакого значения для слушавших его будущих повстанцев. Когда изображение исчезло, люди подходили к месту, где оно было, и обнимали воздух.
   После этого с таким же пылом и страстью перед собравшимися выступил сам принц Ромбур. Его темпераменту и умению зажечь аудиторию мог бы позавидовать даже мастер-жонглер. Этой пламенной речью он сделал для восстания больше, чем мог бы сделать другой, показав людям разработанный в деталях план выступления. В своих прочувствованных, эмоциональных фразах принц взывал к справедливости.
   - Идите и передайте мои слова другим, - сказал он в заключение. Время было ограничено, и принцу приходилось рисковать больше, чем предполагали они с Гурни. - Будьте осторожны, но не теряйте присутствия духа и мужества. Мы не можем пока открывать наш план тлейлаксам и сардаукарам. Время для открытого выступления еще не пришло.
   Услышав имена ненавистных врагов, несколько иксианцев с отвращением плюнули на каменный пол. Новые рекруты с мрачной решимостью выкрикнули девиз восстания: "Победа на Иксе!"
   К'тэр и Гурни быстро увели принца в боковой туннель, чтобы успеть спрятать его на случай, если среди собравшихся найдется предатель, и власти начнут розыск Ромбура.
   Спустя несколько дней, наполненных множеством нерешенных вопросов и неопределенностей, принц и Гурни сидели в очередном укрытии и смотрели на часы, дожидаясь конца Рабочей смены и готовясь выйти из укрытия, чтобы поговорить с другими потенциальными повстанцами. Над головами конспираторов тускло горел плавающий светильник, подвешенный под низким потолком тесной комнаты.
   - Все идет как нельзя лучше, учитывая наше опоздание и нарушение графика, - сказал Ромбур.
   - Однако герцогу Лето приходится действовать в полном неведении, озабоченно проговорил Гурни. - Хотелось бы связаться с ним, чтобы сказать, что мы живы и начали работать.
   Ромбур ответил цитатой из Оранжевой Католической Библии: "Если ты не веришь своим друзьям, значит, у тебя нет верных друзей".
   - Успокойся и верь. Лето не оставит нас в беде.
   Мужчины напряглись, услышав в коридоре какое-то движение и крадущиеся шаги. Потом появился К'тэр. Его рабочий комбинезон и руки были залиты кровью.
   - Мне надо срочно переодеться и помыться. - Он нервно огляделся, опасаясь погони. - Я был вынужден убить одного тлейлакса. Он простой лаборант, но загнал в угол одного из наших рекрутов и начал с пристрастием его допрашивать. Я выяснил, что, узнав хотя бы немного, он выдаст наш план.
   - Тебя кто-нибудь видел? - живо спросил Гурни.
   - Нет, но рекрут сбежал, оставив меня с этой грязью. К'тэр опустил глаза, покачал головой, потом резко вскинул подбородок. В глазах его светилась гордость.
   - Я убью их столько, сколько потребуется. Кровь тлейлаксов очищает.
   Гурни, однако, не разделял радости К'тэра.
   - Это плохая новость, уже четвертый наш человек близок к провалу на протяжении всего лишь трех дней. Тлейлаксы станут весьма подозрительными.
   - Вот почему нам нельзя больше медлить, - сказал Ромбур. - Каждый должен знать время восстания и свое место в нем. Все повстанцы должны быть готовы к выступлению. Я их принц - поведу их в бой.
   Шрам Гурни побагровел.
   - Лично мне все это очень не нравится.
   К'тэр принялся оттирать руки и выковыривать запекшуюся кровь из-под ногтей. Кажется, его совершенно не волновала опасность.
   - Нас, иксианцев, убивали и раньше, но наша решимость победит. Бог услышит наши молитвы.
   ***
   Поиск окончательного, унифицирующего объяснения всех явлений бесплодное занятие, шаг в ложном направлении. Вот почему, живя во вселенной хаоса, мы должны постоянно к ней приспосабливаться.
   Бене Гессерит. "Книга Азхара"
   "Исхак-холл", в котором хранились самые ценные документы империи, затерялся среди величественных зданий Кайтэйна. Во времена своей юности Шаддам посвятил много времени развлечениям, но ни разу не удосужился покопаться в старинных бумагах и манифестах. Однако сейчас официальное посещение старого музея показалось Шаддаму подходящим развлечением.
   Чем вызвано такое замешательство Гильдии?
   Готовясь к приезду императора, работники "Исхак-холла" вынесли из помещений всю следящую аппаратуру. На этот день всем преподавателям, историкам и студентам был воспрещен вход в здание, чтобы не стеснять императора в его передвижениях. Но даже сейчас императора сопровождала многочисленная свита и охрана. Придворных было столько, что они создали давку в коридорах музея.
   Хотя на секретной встрече настояла Гильдия, подходящее время и место выбрал сам император.
   В давние времена, когда император Исхак XV выстроил здание библиотеки, оно было одним из самых живописных зданий имперской цитадели. Но прошли тысячелетия, и Зал Великих Документов был поглощен более впечатляющей архитектурой; теперь его трудно было найти в переплетениях Широких улиц имперской столицы.
   Старший куратор приветствовал Шаддама и его свиту с обескураживающим верноподданническим восторгом, скрупулезно следуя протоколу. Шаддам пробормотал нужные слова, и раболепствующий куратор принялся показывать августейшему гостю древние рукописные документы и личные дневники императоров прошедших эпох.
   Подумав о времени, которое отнимали у него повседневные обязанности, Шаддам не мог не удивиться тому, как его предки могли позволить себе роскошь так много писать для потомства.
   Подобно Исхаку XV, который попытался вписать свое имя в хроники империи, воздвигнув некогда величественный музей, каждый правивший падишах старался по-своему оставить след в истории. Шаддам поклялся себе, что с амалем он войдет в историю надежнее, нежели исписывая бумагу или строя пыльные здания.
   Чего хочет от меня Гильдия? Что нового нашли они при расследовании загрязненной пряности с Биккала?
   Хотя Шаддам все еще не решил, что будет делать с Арракисом, когда в его руках окажется монополия на дешевый заменитель, он уже был намерен заложить основу будущего процветания следующих поколений Дома Коррино.
   Между тем экскурсия продолжалась. Куратор показал Шаддаму конституционные документы, клятвы в условной независимости и декларации планетарной верности, датированные временами, когда растущая империя начала консолидироваться в единый государственный организм. Тщательно сохраняемый пергамент первой хартии Гильдии, предположительно один из одиннадцати уцелевших во всей империи, лежал под колпаком, освещаемый специальной лампой и прикрытый защитным полем. На одном из стендов находилась "Книга Азхара", древнее собрание тайн Бене Гессерит, написанное от руки в незапамятные времена на давно забытом языке.
   Наконец, остановившись перед закрытыми двойными дверями, куратор торжественно провозгласил:
   - Здесь, ваше императорское величество, мы храним наше величайшее сокровище, краеугольный камень имперской цивилизации. - От благоговения он перешел на шепот. - Здесь находится оригинальный документ Великой Конвенции.
   Шаддам изо всех сил пытался изобразить на лице удивление и восторг. Он знал законность всего, что было написано в Великой Конвенции, изучал прецеденты, но никогда не читал сам текст.
   - Вы распорядились, чтобы я мог один осмотреть этот экспонат, насладиться им в свое удовольствие?
   - Конечно, сир. Это отдельное и совершенно безопасное помещение.
   Куратор вел себя так, словно в этот момент он один отвечал за жизнь и здоровье императора. Шаддаму стало интересно, знает ли этот человек, что он может сделать, оказавшись наедине с бесценным документом? Если император порвет Великую Конвенцию на мелкие кусочки, то это уже само по себе станет историческим событием. Улыбка мелькнула на губах императора.
   Шаддам, как и немногие другие, знал, однако, что "священная реликвия" была в действительности не оригиналом, а искусно выполненной копией, поскольку оригинал погиб в атомном огне, пожравшем Салусу. Но это был символ, и люди испытывали фанатичное благоговение, созерцая эту подделку. Двери распахнулись, и Шаддам величественной походкой, не спеша, вошел в зал. Он чувствовал, что испытывает все возрастающий страх.
   Космическая Гильдия редко просит чего-либо у императора, а сейчас она сама настаивает на секретной встрече. Чего они хотят?
   Гильдия получает огромные взятки после каждого налета на хранилища пряности, и кажется, ее руководители довольны таким положением.
   Шаддам вошел в пустую, без окон, комнату и взглянул на похожий на гробницу помост, на котором лежала дорогая подделка. У фолианта были даже обожжены края страниц, чтобы создать иллюзию, что эта реликвия пережила салусанский холокост. Как хотелось сейчас Шаддаму, чтобы рядом был его верный Хазимир Фенринг. Жаль, что он сам отослал его на Икс. Для решения проблем, связанных с Великой Меланжевой Войной, Шаддам нуждался в хороших советниках. Он подавил глубокий вздох. Я предоставлен самому себе.
   Сейчас, когда Фенринг отбросил все свои сомнения, Шаддам планировал объявить о своем амале ничего не подозревающим ОСПЧТ и Космической Гильдии. Нет сомнения, что экономические последствия будут поначалу катастрофическими, но император силен, как никогда, и сможет выдержать любые санкции. Но как блокировать каналы поступления на рынок меланжи?
   Арракис, что делать с Арракисом?
   Надо либо уничтожить пустынную планету, либо разместить там сардаукаров, чтобы помешать Гильдии получать пряность непосредственно оттуда. Такая мера жизненно необходима на переходный период, до того, как вся империя не начнет покупать его синтетический амаль...
   Как только за императором затворилась тяжелая дверь, в дальнем конце левой стены открылась другая дверь, поменьше, и в помещение вошел высокий человек с розовыми глазами и венчиком белых волос на голове. Человек остановился в нерешительности, опасливо оглядываясь по сторонам. На нем был надет защитный костюм Гильдии из полимерного кожзаменителя с трубками, соединявшими маску на лице члена Гильдии с баллоном сжатого меланжевого газа в наспинном ранце. Газ, выходя из баллона, окутывал лицо легата Гильдии оранжевым облаком.
   Легат подошел ближе, глядя прямо в лицо Шаддаму своими красными глазами альбиноса. За легатом следовали пятеро карликов в одинаковых костюмах, но без баллонов с меланжей. Это были абсолютно лысые создания, бледные, с изуродованной костной системой. Было такое впечатление, что их кости сделали из глины, а потом резко сжали получившийся скелет. На шеях у карликов были прикреплены голосовые резонаторы и записывающие аппараты.
   Шаддам подобрался, как перед схваткой.
   - Я полагал, что разговор останется между нами двоими, легат. Я не взял с собой охрану.
   В замкнутом пространстве император явственно ощутил едкий запах концентрированной меланжи.
   - Я тоже нахожусь здесь без охраны, - сказал легат Гильдии маслянистым голосом, смягченным употреблением массивных доз пряности. - Эти люди - мое продолжение, части Гильдии. Все мы в Гильдии - одно целое, слишком тесно мы связаны друг с другом. А вы один можете представлять Дом Коррино.
   - Со стороны Гильдии было бы мудро не забывать о моем высоком положении. - Он остановил себя, стараясь сдержаться и не наговорить лишнего, чтобы не вызвать ненужных конфликтов, не важно, тайных или явных. - Вы попросили меня о встрече. Прошу вас, давайте перейдем к делу. Я очень занятой человек.
   - Мы сделали выводы относительно загрязненной пряности, которая стала причиной ошибки навигаторов и смерти одного члена Гильдии. Теперь мы знаем источник.
   Шаддам нахмурил брови.
   - Если мне не изменяет память, вы сами недавно говорили, что загрязненная пряность поступила с Биккала. Я уже наложил на эту планету строгий карантин.
   - Биккальцы просто продали нам негодную меланжу, мрачно проговорил легат Гильдии. - Пряность поступает с Арракиса. Ее поставляют только Харконнены.
   Альбинос сделал глубокий вдох и, выдохнув, выпустил из ноздрей густое облако меланжевого газа.
   - От наших оперативных сотрудников, работающих на Арракисе, мы узнали, что барон владеет там многочисленными нелегальными хранилищами пряности. Мы знаем об этом доподлинно, но ведь барон не уменьшает из-за этого объемы поставок.
   Шаддам начал закипать гневом. Член Гильдии мог бы знать, что для императора это самый больной вопрос.
   - Мы произвели аудит и проверили записи Харконнена. Барон очень тщательно документирует все операции, связанные с добычей и отгрузкой пряности. Количества добытой и отгруженной пряности совпадают.
   Шаддам с трудом следил за ходом мыслей легата.
   - Если его записи правильны, то каким образом барону удается создавать нелегальные хранилища? И какое отношение все это имеет к загрязненной пряности?
   По какой-то непонятной причине пятеро карликов вдруг подошли ближе и обступили своего легата-альбиноса.
   - Подумайте сами, сир. Если барон крадет определенный процент добытой меланжи, но продолжает отгружать заявленные количества, то это значит, что он снимает "сливки", а оставшуюся меланжу разбавляет инертным материалом. Эту разбавленную меланжу он поставляет Гильдии для использования ее навигаторами. Учитывая данные обстоятельства, можно считать это заключение единственно возможным и верным.
   Легат нажал какие-то кнопки и рычаги на костюме, а потом снова вдохнул и выдохнул оранжевый газ.
   - Космическая Гильдия готова обвинить барона Харконнена - в суде Ландсраада - в злоумышлении и объявить его виновным в катастрофах лайнеров Гильдии. Если мы докажем наше обвинение, барону придется платить возмещение ущерба, а это неминуемо приведет к банкротству Дома Харконненов.
   Шаддам не мог удержаться от улыбки, чуть ли не насильно растянувшей его губы. Он не мог решить головоломку Арракиса, но здесь решение чудесным образом само явилось в руки. Идея была абсолютно ясна. При этом все вопросы удастся решить одним ударом. Он бы не мог при всем старании придумать лучший сценарий. Ужасные обвинения Гильдии стали золотой палочкой-выручалочкой. Правда, они прозвучат несколько преждевременно, но это не так важно.
   В конце концов он найдет повод, чтобы оправдать свою монополию на меланжу. Положительный отзыв Фенринга, оптимистичные донесения мастера-исследователя Аджидики и подполковника сардаукаров Кандо Гарона убедили императора в пригодности синтетической пряности.
   Основываясь на обвинениях легата, Шаддам сможет обрушить меч своего правосудия на Арракис, заручившись при этом полной поддержкой Гильдии. Прежде чем все поймут, что произошло, он, Шаддам, уничтожит всякую добычу пряности на Арракисе, что поставит Дом Коррино в абсолютно уникальное положение монопольного владельца единственно доступной пряности - амаля. Эта экономическая революция произойдет скорее, чем он мог желать в самых смелых своих мечтах.
   Карлики-мутанты стояли вокруг своего начальника, ожидая от него команды.
   Шаддам повернулся к легату Гильдии:
   - Мы конфискуем всю пряность у Дома Харконненов, начиная с Арракиса. Потом мы займемся поиском нелегальных хранилищ на других планетах, принадлежащих барону. - Он отечески улыбнулся. - Как и всегда, я больше всего озабочен неукоснительным соблюдением имперских законов. И, как раньше, ОСПЧТ и Гильдия получат свою часть из конфискованных нелегальных запасов. Я не стану оставлять себе ничего.
   Представитель Гильдии склонил голову в поклоне, едва заметном в густом облаке оранжевого газа.
   - Это удовлетворит нас, император Коррино. Меня это удовлетворит еще больше, чем вас.
   Он так давно ждал этого момента, но какая досада, что такая простая мысль не пришла ему в голову с самого начала. Как он мог пропустить такую очевидную возможность? Как только он уничтожит единственный источник естественной меланжи и начнет распространять в империи меланжу синтетическую - амаль, - существование каких-то крох естественной пряности станет несущественным.
   - Кроме того, что я оставлю в силе блокаду Биккала, я пошлю крупные силы сардаукаров на Арракис. - Он дугой выгнул бровь. Если удастся избежать платы за транспортировку громадного воинского контингента, то он, пожалуй, сможет получить еще большую выгоду. - Естественно, я надеюсь, что Гильдия обеспечит эту операцию своими лайнерами.
   - Конечно, - ответил легат, играя на руку Шаддаму. - Мы предоставим вам столько лайнеров, сколько вы потребуете.
   ***
   Жизнь улучшает возможности окружающей среды поддерживать жизнь. Жизнь делает питательные вещества более пригодными для усвоения. Она высвобождает энергию и делает ее пригодной для использования биологическими системами, передавая энергию от организма к организму.
   Имперский планетолог Пардот Кинес
   Под командованием Туфира Гавата корабли Атрейдеса с гуманитарной помощью на борту приблизились к запретной зоне блокированного Биккала. Ментат, ведший флотилию, не представлял ни для кого угрозы, но и не собирался сворачивать с курса. Суда Лето были почти не вооружены, их вооружения не хватило бы даже на то, чтобы отогнать прочь банду космических пиратов.
   Заметив флотилию, имперские корабли ощетинились оружием, показывая свою непобедимую мощь.
   Пока корабли Гавата двигались к кордону, от имперских сил оторвались два корвета и приблизились к флотилии. Га-ват не стал дожидаться, когда командиры этих кораблей начнут ему угрожать, и первым обратился к ним:
   - Наши корабли движутся под флагом герцога Лето Атрейдеса с гуманитарной миссией. Мы везем продовольствие и медикаменты для голодающего населения Биккала.
   - Поворачивайте обратно, - грубо ответил имперский офицер.
   Любой из этих корветов мог легко уничтожить всю флотилию Атрейдеса, но ментат не дрогнул.
   - Я вижу, что вы левенбрех. Назовите мне свое имя, чтобы я мог занести его в постоянную память. - Он не мигая смотрел в камеру видеосвязи. Офицеры такого ранга никогда не принимают важных решений.
   - Торинн, сэр, - ответил левенбрех сухим официальным тоном. - У вашего Дома нет здесь никаких дел. Поворачивайте свою флотилию и возвращайтесь на Каладан.
   - Левенбрех Торинн, мы можем помочь людям внизу выжить, пока они пытаются заменить растительность резистентными к заразе формами зеленых насаждений. Неужели вы откажете в помощи этим людям продовольствием и медикаментами? Цель блокады, насколько мне известно, заключается не в этом.
   - Ни один корабль не имеет права нарушить кордон блокады, - настаивал на своем Торинн. - Нельзя нарушать карантин.
   - Я вижу, но не могу понять. Вы, как я вижу, тоже не понимаете этого. Я хочу говорить с вашим начальником.
   - Верховный башар занят другими делами, - проговорил левенбрех, стараясь казаться непреклонным.
   - Тогда нам остается занять его еще больше. - Гават дал сигнал своим кораблям продолжать движение, не спеша и не сворачивая с первоначального курса.
   Два корвета попытались преградить путь флотилии, но Гават отдал приказ на боевом языке Атрейдесов, и корабли рассыпали строй, огибая вражеские суда, как подводные камни. Левенбрех продолжал подавать сигналы, но безуспешно. Растерянность его стала еще больше, когда он понял, что Га-ват попросту игнорирует его приказы.
   Наконец, Торинн вызвал подкрепление. Гават знал, что младшему офицеру не простят такой ошибки - он не смог остановить мирную флотилию из неповоротливых грузовых судов.