Страница:
– А это скоро случится, не сомневайся! Ты можешь считать ангелами людей, которые стараются удовлетворить каждого и жалеют тех, кого удовлетворить не в состоянии, но я считаю их придурками!
– Нет! – попыталась возразить Кэрис.
– Не нет, а да! Я предупреждал тебя, Кэрис, что в конце концов тебе придется жалеть саму себя! Все, чего тебе не хватает, это немного решительности! Что с того, если миссис Донтри и Фредерика будут недовольны? Они это переживут! А тебе, Эндимион, незачем смотреть на меня, как разъяренный бык, потому что я буду говорить своей собственной сестре то, что захочу!
Тут не выдержала Кэрис, которую возмутило нелестное описание благородного поведения ее возлюбленного, и она ринулась его защищать с непривычным для нее жаром. Во время этой перебранки Эндимион, согласившийся с братскими правами Харри, погрузился в глубокое раздумье, из которого внезапно вышел, напугав ссорящихся возгласом:
– Да, они переживут! – Видя, что брат и сестра ошеломленно уставились на него, он добавил: – Как ты сказал, Харри, моя мать и Фредерика это переживут! Более того, если бы мы могли завязать узел тайком от них, мы бы их блокировали с обоих концов! Не было бы ни шума, ни спазмов! И не понадобилось бы отправлять меня с какой-нибудь чертовой миссией бог знает куда!
Глаза Кэрис заблестели от восхищения этой безупречной логикой, но на Харри она не произвела впечатления.
– Чего зря сотрясать воздух? Как ты можешь «завязать узел», чтобы никто об этом не знал? Если тебе в голову пришла идея бежать с Кэрис, то это не пойдет! А если ты думаешь, что я стану помогать сестре в таком деле, то хорошенькое у тебя обо мне представление, ничего не скажешь!
– Я никогда так не поступлю! – заявила Кэрис.
Эндимион густо покраснел.
– А какое у тебя обо мне представление, Харри, если ты подумал, будто я на такое способен? Удивительно, что ты вообще позволял Кэрис видеться со мной!
– Ладно, угомонись! – остановил его Харри. – Конечно, я так не думаю! Но если у тебя в голове не бегство, то что? Будь я проклят, если вижу другой способ проделать все тайно!
– Верно! – мрачно согласился Эндимион.
– Ну, тогда что ты имел в виду?
– Да ничего! Просто подумал, как это было бы здорово!
К счастью, так как Харри явно начинал терять терпение, симпозиуму положили конец часы на каминной полке, пробившие час и напомнившие Эндимиону о воинском долге. Простившись, он поспешно удалился.
– В жизни не встречал такого болвана! – взорвался Харри. – Он просто подумал, как это было бы здорово! А еще здоровее было бы, если бы у вас обоих в голове было хотя бы столько мозгов, сколько у пары воробьев! Только у вас их нет и, по-моему, никогда не будет!
Кэрис разразилась слезами.
Глава 26
Глава 27
– Нет! – попыталась возразить Кэрис.
– Не нет, а да! Я предупреждал тебя, Кэрис, что в конце концов тебе придется жалеть саму себя! Все, чего тебе не хватает, это немного решительности! Что с того, если миссис Донтри и Фредерика будут недовольны? Они это переживут! А тебе, Эндимион, незачем смотреть на меня, как разъяренный бык, потому что я буду говорить своей собственной сестре то, что захочу!
Тут не выдержала Кэрис, которую возмутило нелестное описание благородного поведения ее возлюбленного, и она ринулась его защищать с непривычным для нее жаром. Во время этой перебранки Эндимион, согласившийся с братскими правами Харри, погрузился в глубокое раздумье, из которого внезапно вышел, напугав ссорящихся возгласом:
– Да, они переживут! – Видя, что брат и сестра ошеломленно уставились на него, он добавил: – Как ты сказал, Харри, моя мать и Фредерика это переживут! Более того, если бы мы могли завязать узел тайком от них, мы бы их блокировали с обоих концов! Не было бы ни шума, ни спазмов! И не понадобилось бы отправлять меня с какой-нибудь чертовой миссией бог знает куда!
Глаза Кэрис заблестели от восхищения этой безупречной логикой, но на Харри она не произвела впечатления.
– Чего зря сотрясать воздух? Как ты можешь «завязать узел», чтобы никто об этом не знал? Если тебе в голову пришла идея бежать с Кэрис, то это не пойдет! А если ты думаешь, что я стану помогать сестре в таком деле, то хорошенькое у тебя обо мне представление, ничего не скажешь!
– Я никогда так не поступлю! – заявила Кэрис.
Эндимион густо покраснел.
– А какое у тебя обо мне представление, Харри, если ты подумал, будто я на такое способен? Удивительно, что ты вообще позволял Кэрис видеться со мной!
– Ладно, угомонись! – остановил его Харри. – Конечно, я так не думаю! Но если у тебя в голове не бегство, то что? Будь я проклят, если вижу другой способ проделать все тайно!
– Верно! – мрачно согласился Эндимион.
– Ну, тогда что ты имел в виду?
– Да ничего! Просто подумал, как это было бы здорово!
К счастью, так как Харри явно начинал терять терпение, симпозиуму положили конец часы на каминной полке, пробившие час и напомнившие Эндимиону о воинском долге. Простившись, он поспешно удалился.
– В жизни не встречал такого болвана! – взорвался Харри. – Он просто подумал, как это было бы здорово! А еще здоровее было бы, если бы у вас обоих в голове было хотя бы столько мозгов, сколько у пары воробьев! Только у вас их нет и, по-моему, никогда не будет!
Кэрис разразилась слезами.
Глава 26
За исключением того, что Харри, раскаявшись в своих резких словах, помирился с Кэрис, когда Фредерика с младшими братьями вернулась из Хартфордшира через три дня, положение оставалось столь же неудовлетворительным.
Еще не переступив порог, Фредерика заметила, что Кэрис выглядит бледной и изможденной, но в суматохе приезда ей не представилось возможности поговорить с сестрой наедине. Только проследив за вносом багажа в дом, поздоровавшись со слугами, распаковав лекарства Феликса и с трудом убедив его лечь в постель, чтобы отдохнуть после путешествия, Фредерика смогла уделить внимание Кэрис и позвала ее в свою спальню помочь распаковывать чемодан.
– Мне кажется, будто я не видела тебя несколько месяцев! – сказала она. – Надеюсь, нам больше не придется переживать такое ужасное время!
– Представляю, каким ужасным оно было для тебя! – вздрогнув, отозвалась Кэрис.
– Вообще-то ты права! – призналась Фредерика. – Если бы не Элверстоук, не знаю, как бы я с этим справилась! Я ему бесконечно благодарна! Он был так спокоен и терпелив с Феликсом и так поддерживал меня, особенно в те два дня, когда я боялась… Ладно, не будем об этом! Ты тоже болела, дорогая? У тебя такое бледное лицо!
– Нет, я здорова. Это от жары.
– Может быть. Я сама от нее мучилась: жара действует угнетающе даже в деревне, а здесь, наверное, было еще хуже. Джессами говорил, что в Лондоне настоящее пекло! Ну ничего! Надеюсь, через несколько дней мы будем далеко отсюда! Элверстоук говорил тебе, какой великолепный план он придумал для нас?
– Нет, – ответила Кэрис, с тревогой глядя на сестру.
– Мы поедем в Элвер и пробудем там сколько захотим! – сказала Фредерика, начиная распаковывать чемодан. – Наверное, мне следовало отказаться от этого предложения, но уж очень оно было заманчиво! Как раз то, что нужно для мальчиков! Это ведь в Сомерсете, недалеко от Бата… О боже, посмотри только на этот муслин! Когда мы поедем в Элвер, я попрошу тебя упаковать мои вещи! – Не получив ответа, она обернулась и увидела, что Кэрис опустилась на стул и закрыла лицо руками. – Кэрис, дорогая, в чем дело?
– Я так несчастна!
– Господи, почему?
– Я не хочу ехать в Элвер!
Подавив раздражение, Фредерика спокойно осведомилась:
– Ты имеешь в виду, что предпочла бы поехать на побережье?
– Нет! Я вообще не хочу никуда ехать!
– Очевидно, Кэрис, ты не вполне понимаешь ситуацию, – сказала Фредерика. – Для здоровья Феликса необходимо вывезти его из Лондона. А если в летние месяцы здесь всегда так душно и пыльно, то это необходимо и для нас! Ты боишься, что там будет скучно? Возможно, после столицы тебе сначала так покажется, но ты ведь никогда не скучала в деревне. Элвер – чудесное место. Помнишь, что написано в путеводителе о его парке, садах и озере? Элверстоук говорит, что мальчики смогут ловить форель! Видела бы ты, как обрадовался Джессами, узнав об этом! Не хочешь же ты лишить его такого удовольствия! В конце концов, дорогая, ни он ни Феликс не мешали нам развлекаться, верно?
– Нет-нет, я не имела в виду… Конечно, они должны туда поехать! Но если бы только я могла остаться здесь! Если тетя Серафима поедет с вами, я бы поселилась на Харли-стрит – думаю, бедная тетя Амелия была бы мне рада!
– Тетя Серафина не поедет с нами, потому что я не собираюсь ее об этом просить. Я не вижу нужды в старшей компаньонке, а если бы и видела, то не могла бы рассчитывать на ее услуги, так как вышла у нее из милости! Что касается того, чтобы оставить тебя с тетей Амелией, то можешь выбросить это из головы!
– О, Фредерика…
– Если ты не хочешь вывести меня из себя, прекрати ныть! – прервала ее Фредерика. – Можешь заодно и перестать притворяться! Честное слово, Кэрис, я тебе удивляюсь! Я отлично знаю, что ты хочешь остаться в Лондоне из-за Эндими-она Донтри!
– Я люблю Эндимиона! – заявила Кэрис, вскинув голову. – И он любит меня!
– Тогда я не вижу причин для траура, – спокойно заметила Фредерика.
Кэрис уставилась на нее:
– Ты имеешь в виду… что согласна на наш брак?
– Кто знает, что мне придется сделать, если твоя теперешняя привязанность окажется более продолжительной, чем предыдущие, – беспечно отозвалась Фредерика.
– Ты никогда не позволишь мне выйти за него замуж! – дрожащим голосом произнесла Кэрис. – Ты хочешь нас разлучить!
– Увезя тебя на несколько месяцев в Элвер? Ну, если ваша взаимная страсть этого не переживет…
– Ты хочешь нас разлучить, надеясь, что я его забуду! – прервала Кэрис. – Но я никогда не забуду Эндимиона, Фредерика!. Никогда!
– Не впадай в истерику. Вспомни, что через два года ты сможешь делать что тебе заблагорассудится.
– Ты не знаешь, что такое быть влюбленной! – с пафосом воскликнула Кэрис.
– Нет, и должна признаться, что рада этому, – если быть влюбленной означает плакать, кричать и делать всякие глупости! И ты тоже будешь рада – когда подумаешь как следует и поймешь, что ты чувствуешь на самом деле. Не будем ссориться! Я не хотела тебя огорчать, но мне пришлось слишком чного волноваться за последнее время, чтобы беспокоиться из-за какой-то…
Она не договорила, но Кэрис закончила фразу за нее:
– Из-за какой-то чепухи! – фыркнула она и выбежала из комнаты.
Фредерика не пыталась ее удержать, боясь потерять самообладание. Ей казалось чудовищным, что после всех треволнений ее приветствовали дома подобной сценой. Возможно, Кэрис не понимала, что после таких переживаний не сразу приходишь в себя, иначе не стала бы устраивать трагедию через час после приезда сестры.
Все дело в том, думала Фредерика, что она смертельно устала и поэтому легко выходит из себя. Последняя неделя на ферме Монка, которую она вынуждена была провести без поддержки Элверстоука, сильно ее утомила. Фредерика настолько привыкла обращаться к нему за помощью и советом, что ощущала себя без него абсолютно беспомощной. Ей не хватало общества кузена, что тоже было вполне объяснимо: как бы сильно она ни любила младших братьев, с ними нельзя было разговаривать так, как с Элверстоуком или с другим взрослым собеседником.
Вешая платья в гардероб и перекладывая нижние сорочки и юбки из чемодана в ящики комода, Фредерика думала о прогулках и поездках в компании Элверстоука и улыбалась, вспоминая то, что он ей говорил.
Эти приятные, хотя и ностальгические воспоминания были прерваны стуком в дверь, вслед за которым появился Харри и резко осведомился:
– Что я слышал, Фредди? Кэрис говорит, что ты собираешься провести лето в поместье Элверстоука в Сомерсете! Меня удивляет, что ты хочешь быть до такой степени ему обязанной, но я этого не желаю! Я вполне в состоянии сам позаботиться о своей семье – можешь так ему и передать! Более того, ты не знаешь, какая у него репутация, но я знаю и, черт возьми, не допущу этого!
– Не допустишь, Харри? – с угрожающим спокойствием переспросила Фредерика. – Тогда начинай заботиться о своей семье! До сих пор ты для нас и пальцем не пошевелил! Ты даже не подыскал мне жилье, когда я просила тебя об этом! Ты позволил Эндимиону ухаживать за Кэрис – даже поощрял его к этому, – ничуть не беспокоясь о последствиях! Ты никогда не делал ни малейшей попытки принять на себя ответственность и легко согласился предоставить все мне! А теперь, когда я на пределе и мой кузен – не мой брат! – пришел мне на помощь, тебе хватает наглости заявлять, что ты этого не допустишь, не желаешь быть ему обязанным, и удивляешься, что я этого хочу! Так вот, я этого тоже не хочу, но вынуждена принимать его услуги, потому что больше мне не на кого положиться! Он, видите ли, удивляется! Уверяю тебя, ты меня удивляешь куда больше, чем я тебя!
Голос Фредерики дрогнул, и она отвернулась, ошеломленная не менее, чем Харри. Ей удалось сдержаться во время разговора с Кэрис, и она никак не ожидала, что потеряет терпение с Харри. Фредерика не собиралась бросать ему столь жестокие упреки, но ее внезапно охватил такой гнев, какого она никогда прежде не испытывала. Теперь она ощущала себя полностью выдохшейся и с трудом удерживала слезы.
– Прости! – сдавленным голосом произнесла Фредерика. – Я не хотела этого говорить – просто я очень устала… Пожалуйста, забудь все, что я сказала, и если можно, оставь меня одну!
– С большим удовольствием! – ответил Харри.
С этими словами он вышел, кипя от гнева, унижения и жгучего ощущения несправедливости. В потоке обвинений Фредерики было достаточно правды, и это сердило его куда больше, чем если бы ее там не было вовсе. Но кто виноват, что он не принял на себя ответственности за семью? Конечно, Фредерика! Она подняла бы дикий шум, если бы он попытался вмешаться в ее руководство семьей! Когда Фредерика просила его о помощи? Никогда, если не считать недавней просьбы позаботиться о Кэрис, пока ее не будет в Лондоне! И разве он этого не сделал? Разумеется, сделал, и без единого слова жалобы, хотя ему пришлось отказаться от развлечений, которые он так предвкушал! Разве он для своего удовольствия торчал в Лондоне последние несколько недель? Нет, черт возьми! Он сделал это по просьбе Фредерики, иначе сразу отправился бы на ферму Монка!
Некоторое время Харри продолжал в том же духе, задавая себе вопросы и решительно отвечая на них, однако особого удовлетворения это ему не принесло. Чувство обиды становилось все сильнее, и, когда Кэрис вскоре стала умолять его о помощи, он находился в подходящем настроении, чтобы пуститься в любую авантюру, лишь бы досадить Фредерике.
Учитывая вынужденное и, по-видимому, близкое заключение в Элвере, Кэрис казалось важным срочно посоветоваться с Эндимионом. Не мог бы дорогой Харри передать ему сообщение или устроить им респектабельное рандеву?
Еще как мог бы! Он посетит Эндимиоиа этим же вечером, а что до респектабельного рандеву, ничего не может быть легче! Они встретятся в Кенсингтон-Гарденс, куда он сам будет сопровождать Кэрис.
– О, Харри, я знала, что могу на тебя положиться! – воскликнула Кэрис.
Это пролило бальзам на его оскорбленные чувства. Хотя бы одна из сестер ценит его по достоинству! Жаль, конечно, что этого не слышала Фредерика, но ей, так или иначе, скоро станет ясно, что он не никчемный бездельник, а сила, с которой следует считаться!
Когда Фредерика спустилась в гостиную перед обедом, вся его злость прошла. Он был один, и она направилась прямо к нему, обняла его и поцеловала.
– Прости меня, Харри! У тебя не сестра, а настоящая ведьма!
Чувство обиды быстро таяло, но вынудило его заметить:
– Должен сказать тебе, Фредди, что с твоей стороны это было чертовски несправедливо!
Харри был готов доказать ее неправоту пункт за пунктом, и, если бы Фредерика позволила ему это, к нему бы очень скоро вернулось хорошее настроение. Но у нее болела голова после двух недавних сцен, она чувствовала смертельную усталость и хотела спать, а не втягиваться в очередной спор.
– Да, дорогой, я знаю, – быстро сказала Фредерика. – Давай поговорим о чем-нибудь другом!
– Да, но ведь это ты заговорила об Эндимионе и Кэрис, так что…
– Ради бога, Харри, не надо! – воскликнула она. – Я не могу и не хочу с тобой препираться!
Ощутив, что старшая сестра презирает его мнение, Харри сразу помрачнел и промолвил с ледяной вежливостью:
– Как тебе будет угодно.
Фредерика понимала, что снова ранила чувствительность брата и должна убедить его не обижаться, но это требовало такта и терпения, а обе добродетели в данный момент ее покинули, поэтому она ограничилась усталой улыбкой, утешая себя мыслью, что обиды Харри никогда не тянутся долго.
Кэрис спустилась к обеду с покрасневшими глазами, но была спокойна, и, удалившись в гостиную вдвоем с Фредерикой, взяла шитье и только отвечала на вопросы сестры, не пытаясь поддерживать беседу.
Они рано пошли спать, и Фредерика, поцеловав сестру на ночь, почувствовала облегчение, когда Кэрис крепко ее обняла.
Фредерика заснула почти сразу, но Кэрис лежала с открытыми глазами, прислушиваясь к шагам Харри на лестнице. Услышав их, она села в кровати, так как он обещал сообщить ей результат своей миссии.
– Входи! – тихо отозвалась Кэрис на стук в дверь и осведомилась, прежде чем Харри успел закрыть ее за собой: – Харри, ты видел его?
– Конечно видел. Не говори так громко! – ответил он, бросив взгляд на стену, за которой находилась комната Фредерики.
– Что он сказал? – понизив голос, допытывалась Кэрис. – Как, по его мнению, мы должны поступить?
– Он сказал, ему нужно время, чтобы подумать, – отозвался Харри, скрывая усмешку.
– Естественно – это ведь оказалось для него большим потрясением, – с достоинством произнесла Кэрис.
– Еще бы! Он был так ошарашен, что сначала только повторял: «Что за чертовщина!» Но мы с ним встретимся завтра, так что можешь не волноваться! Кстати, нам нужно придумать какой-нибудь предлог, так как можешь не сомневаться, что Фредерика захочет знать, куда мы уходим.
– О нет, Харри! Я не могу ее обманывать! – жалобно сказала Кэрис.
– Ну, если так, тебе лучше не встречаться с Эндимионом!
– Но я должна…
– Тогда перестань хныкать! Тебе нужно сделать какую-нибудь покупку?
Подумав как следует, Кэрис сказала, что если бы она поехала в Элвер, то ей бы понадобилась бумага для рисования. Они оставились на этом предлоге, и Харри пошел спать, посоветовав сестре не впадать в панику.
Утром Кэрис сильно нервничала, но фортуна ей благоприятствовала. Когда пришло время отправляться в Кенсингтон-Гарденс и она пошла проститься с Фредерикой, то обнаружила, что сестра занята с утренним визитером в лице лорда Бакстида.
Приход Кэрис обеспечил желанный перерыв. Злой гений побудил Карлтона, обменявшегося рукопожатиями с лежащим на диване Феликсом, выразить надежду, что он больше никогда не при-чинит своей сестре таких страданий. Фредерика попыталась вмешаться, но тщетно. Лорд Бакстид давно решил, что она чересчур снисходительна, и промолвил с улыбкой, приведшей в ярость всех трех Мерривиллов:
– У тебя всепрощающая сестра, Феликс! Боюсь, ты заслужил то, что с тобой произошло! Больше я ничего не скажу, но…
– Я бы не стал вас слушать, что бы вы ни сказали! – прервал Феликс, покраснев и сверкнув глазами. – Вы не имеете права! Вы не мой опекун!
– Придержи язык, Феликс! – резко сказал Джессами, прижимая его к подушкам. Посмотрев на Бакстида, он сказал, тщательно подбирая слова: – Уверяю вас, сэр, нет никакой надобности распекать моего брата.
– Распекать меня – не его дело, а кузена Элверстоука! – свирепо заявил Феликс. – Он не стал меня ругать, так как видел, что я еле живой, а сказал, что, если я снова такое вйкину, он заставит меня пожалеть, что родился!
Так как было ясно, что Феликс привел себя в состояние нежелательного возбуждения, и еще яснее, что любая попытка вытянуть из него извине-ние будет с ходу отвергнута, Фредерика искренне обрадовалась появлению сестры.
Она ни на секунду не поверила, будто Харри собирается сопровождать Кэрис за покупками, но приняла это объяснение, ограничившись вопросом:
– Вы возьмете Лафру? На вашем месте я бы этого не делала.
– Нет-нет! – ответила Кэрис, отпуская ошейник Лафры. – Просто он знает, что мы уходим, и попытается выскочить в открытую дверь, поэтому я привела его к тебе, Джессами.
Он кивнул и взялся за ошейник пса, обнюхивающего отполированные ботинки Бакстида, а Кэрис вышла, радуясь, что избежала расспросов.
Впрочем, Фредерика не стала бы ее расспрашивать и без присутствия Бакстида. В ней не было ничего от тюремщицы, и она не хотела, чтобы Кэрис чувствовала, будто находится под наблюдением. Не приходилось сомневаться, что у нее свидание с Эндимионом, но предотвращать их встречу перед разлукой на несколько месяцев было бы излишней жестокостью, тем более что она взяла с собой Харри.
Выбросив из головы эти мысли, Фредерика стала отвлекать лорда Бакстида, который изводил Джессами шутливыми комментариями относительно изумления возможных посетителей при виде такого монстра, как Лафра, в гостиной.
Однако никто из вскоре появившихся трех визитеров не выразил никакого удивления. Первым был Дарси Мортон, на которого Карлтон взирал с явной враждебностью, а через несколько минут доложили о леди Элизабет Кентмир и лорде Элверстоуке.
Эффект был подобен удару электрического тока, заставив мистера Мортона печально вздохнуть. Улыбка Фредерики говорила сама за себя, да и вообще не было никаких сомнений в наилучших отношениях маркиза с его подопечными. Феликс издал радостный вопль: «Кузен Элверстоук!» – и попытался соскочить с дивана, а Джессами, быстро поклонившись леди Элизабет, сразу же начал рассказывать маркизу о чем-то, происшедшем на ферме Монка после его отъезда. Так как у Феликса тоже было что рассказать, а Лафра, почувствовав возбужденную атмосферу, стал оглушительно лаять, несколько минут в комнате продолжался пандемониум. Леди Элизабет рассмеялась и промолвила, пожимая руку Фредерике:
– Я знала, что они любят Вернона, но не думала, что его появление вызовет такой шум!
– Должна за них извиниться! – улыбнулась в ответ Фредерика. – Наверное, вы думаете, что их воспитывали в хлеву!
– Едва ли. Но Феликсу, наверное, вредно так возбуждаться. Может быть, Джессами стоит отвести его в другую комнату?
– Нет-нет! – возразила Фредерика. – Элверстоук отлично умеет с ним обращаться.
Дальнейшие события быстро подтвердили ее правоту. Его лордство без малейших усилий утихомирил буйство, велев Феликсу вернуться на диван, а Джессами успокоить «белуджистанскую гончую» и добавив, что когда он захочет быть оглушенным парой крикунов, то непременно об этом сообщит. Эти язвительные слова были восприняты вполне дружелюбно, что с удивлением и неодобрением отметил Бакстид. Не вызвало у него радости и то, что Элверстоук сел рядом с Фредерикой и завел с ней почти интимный диалог. Так как Элиза, разговаривавшая с мистером Морто-ном, вовлекла племянника в беседу, ему пришлось уделить внимание ей, вместо того чтобы пытаться услышать, что говорит Элверстоук вполголоса Фредерике.
Впрочем, разговор был абсолютно безобидным.
– Феликсу явно лучше! – заметил Элверстоук.
– По-моему, да. Правда, он немного устал после путешествия, а от жары, кажется, возобновились боли.
– Чем скорее вы отвезете его в Элвер, тем лучше. Вы уже написали Найтону?
– Этим утром. Я упомянула ваше имя, как вы велели, и вложила в конверт письмо, которое дал мне для него доктор Элкот.
Маркиз кивнул:
– Надеюсь, проводить вас до конца недели. Между прочим, боюсь, что в вопросе с педагогом я превысил ваши указания.
– Вы имеете в виду, что нашли преподавателя? – воскликнула Фредерика.
– Не я, а Чарлз. Он предложил мне своего брата Септимуса, и я нанял его. Септимус сейчас гостит на Беркли-сквер – он приятный молодой человек и должен понравиться мальчикам. Надеюсь, вам тоже.
– Несомненно! Брат мистера Тревора не может не понравиться! Пожалуйста, передайте мистеру Тревору мою благодарность!
– Разумеется, хотя Септимус доволен не менее вас. Он как раз искал место репетитора на время летних каникул, и теперь – если вы останетесь в Элвере на все лето – сможет жить дома, всего в нескольких милях от Элвера. Сообщите, когда вам будет удобно с ним встретиться, и я пришлю его сюда.
– В любое время. Я сейчас никуда не выхожу – разве только на несколько минут. – Она сделала паузу, как будто ей в голову пришла внезапная мысль. – А что, если попросить Харри побеседовать с ним? Думаю, он захочет это сделать.
– Сомневаюсь, что его удастся убедить взять на себя задачу проверить ученость Септимуса, а если он это сделает, то только к собственному смущению! Септимус уже на четвертом курсе и сейчас трудится для получения стипендии. Между прочим, я не вижу ни Харри, ни Кэрис. Он все еще добросовестно ее опекает?
Фредерика улыбнулась, но ответила с нотками напряжения в голосе:
– Да, кажется, он повел ее за покупками.
Она этому не верила и не удивилась бы, узнав, что в данный момент Кэрис сидит на скамейке в уединенном уголке Кенсингтон-Гарденс между братом и возлюбленным, сообщая Эндимиону о своей уверенности, что их разлучат навсегда.
– Прекрати болтать чушь! – сказал Харри. – Я уже сто раз тебе говорил, что никто не может разлучить вас навсегда!
– Верно! – согласился Эндимион.
– Как только меня запрут в Элвере…
– Скверная затея! – помрачнел Эндимион. – Не удивлюсь, если это заговор. Элверстоук – чертовски башковитый парень! Мне не по себе с тех пор, как он посоветовал не слишком проявлять к тебе внимание. Он говорил вполне дружелюбно, но я сразу понял, на что он намекает, и оказался прав! Я мог бы видеться с тобой в Рэмсгейте, но никак не в Элвере. Там меня каждая собака знает, и можешь не сомневаться, что какой-нибудь доброхот настучит Элверстоуку, если я покажу нос в десяти милях от поместья!
– А когда мы уедем из Элвера, тебя пошлют с какой-нибудь ужасной миссией, и Фредерика увезет меня в Грейнард!
– Нет, если его отправят с миссией, – вмешался ее более практичный брат. – Да и вообще она вряд ли это сделает – ведь Грейнард сдан в аренду Порту на год!
– Ну, тогда в Хэрроугейт, чтобы Феликс мог пить воды! – простонала Кэрис.
– Это возможно, – признал Харри.
– Я не поеду ни с какой миссией! – внезапно заявил Эндимион. – Уйду в отставку! Мой кузен не сможет мне помешать. Более того, как только я это сделаю, ничто не может мне помешать жениться на Кэрис!
– Но я несовершеннолетняя, – печально промолвила Кэрис.
– В том-то вся и загвоздка! Когда я думаю, что придется ждать целых два года и что даже тогда, возможно, не смогу с тобой видеться… ну, этого достаточно, чтобы убежать к шотландской границе! Не то чтобы я собирался это сделать! – поспешно добавил он, бросив тревожный взгляд на Харри.
– Я тоже не смогу на такое решиться! – вздрогнула Кэрис. – Может быть, Фредерика осознает, что ей нас не отговорить… Но я уверена, что она все равно не даст согласия!
– Погоди-ка! – прервал Харри, резко выпрямившись. – Кажется, я нашел выход! Черт возьми, почему я раньше об этом не подумал?
Две пары глаз уставились на него.
– О чем не подумал, дорогой? – спросила Кэрис.
– Тебе не нужно согласие Фредерики! – заявил Харри с озорным блеском во взгляде. – Твой опекун не она, а я!
Еще не переступив порог, Фредерика заметила, что Кэрис выглядит бледной и изможденной, но в суматохе приезда ей не представилось возможности поговорить с сестрой наедине. Только проследив за вносом багажа в дом, поздоровавшись со слугами, распаковав лекарства Феликса и с трудом убедив его лечь в постель, чтобы отдохнуть после путешествия, Фредерика смогла уделить внимание Кэрис и позвала ее в свою спальню помочь распаковывать чемодан.
– Мне кажется, будто я не видела тебя несколько месяцев! – сказала она. – Надеюсь, нам больше не придется переживать такое ужасное время!
– Представляю, каким ужасным оно было для тебя! – вздрогнув, отозвалась Кэрис.
– Вообще-то ты права! – призналась Фредерика. – Если бы не Элверстоук, не знаю, как бы я с этим справилась! Я ему бесконечно благодарна! Он был так спокоен и терпелив с Феликсом и так поддерживал меня, особенно в те два дня, когда я боялась… Ладно, не будем об этом! Ты тоже болела, дорогая? У тебя такое бледное лицо!
– Нет, я здорова. Это от жары.
– Может быть. Я сама от нее мучилась: жара действует угнетающе даже в деревне, а здесь, наверное, было еще хуже. Джессами говорил, что в Лондоне настоящее пекло! Ну ничего! Надеюсь, через несколько дней мы будем далеко отсюда! Элверстоук говорил тебе, какой великолепный план он придумал для нас?
– Нет, – ответила Кэрис, с тревогой глядя на сестру.
– Мы поедем в Элвер и пробудем там сколько захотим! – сказала Фредерика, начиная распаковывать чемодан. – Наверное, мне следовало отказаться от этого предложения, но уж очень оно было заманчиво! Как раз то, что нужно для мальчиков! Это ведь в Сомерсете, недалеко от Бата… О боже, посмотри только на этот муслин! Когда мы поедем в Элвер, я попрошу тебя упаковать мои вещи! – Не получив ответа, она обернулась и увидела, что Кэрис опустилась на стул и закрыла лицо руками. – Кэрис, дорогая, в чем дело?
– Я так несчастна!
– Господи, почему?
– Я не хочу ехать в Элвер!
Подавив раздражение, Фредерика спокойно осведомилась:
– Ты имеешь в виду, что предпочла бы поехать на побережье?
– Нет! Я вообще не хочу никуда ехать!
– Очевидно, Кэрис, ты не вполне понимаешь ситуацию, – сказала Фредерика. – Для здоровья Феликса необходимо вывезти его из Лондона. А если в летние месяцы здесь всегда так душно и пыльно, то это необходимо и для нас! Ты боишься, что там будет скучно? Возможно, после столицы тебе сначала так покажется, но ты ведь никогда не скучала в деревне. Элвер – чудесное место. Помнишь, что написано в путеводителе о его парке, садах и озере? Элверстоук говорит, что мальчики смогут ловить форель! Видела бы ты, как обрадовался Джессами, узнав об этом! Не хочешь же ты лишить его такого удовольствия! В конце концов, дорогая, ни он ни Феликс не мешали нам развлекаться, верно?
– Нет-нет, я не имела в виду… Конечно, они должны туда поехать! Но если бы только я могла остаться здесь! Если тетя Серафима поедет с вами, я бы поселилась на Харли-стрит – думаю, бедная тетя Амелия была бы мне рада!
– Тетя Серафина не поедет с нами, потому что я не собираюсь ее об этом просить. Я не вижу нужды в старшей компаньонке, а если бы и видела, то не могла бы рассчитывать на ее услуги, так как вышла у нее из милости! Что касается того, чтобы оставить тебя с тетей Амелией, то можешь выбросить это из головы!
– О, Фредерика…
– Если ты не хочешь вывести меня из себя, прекрати ныть! – прервала ее Фредерика. – Можешь заодно и перестать притворяться! Честное слово, Кэрис, я тебе удивляюсь! Я отлично знаю, что ты хочешь остаться в Лондоне из-за Эндими-она Донтри!
– Я люблю Эндимиона! – заявила Кэрис, вскинув голову. – И он любит меня!
– Тогда я не вижу причин для траура, – спокойно заметила Фредерика.
Кэрис уставилась на нее:
– Ты имеешь в виду… что согласна на наш брак?
– Кто знает, что мне придется сделать, если твоя теперешняя привязанность окажется более продолжительной, чем предыдущие, – беспечно отозвалась Фредерика.
– Ты никогда не позволишь мне выйти за него замуж! – дрожащим голосом произнесла Кэрис. – Ты хочешь нас разлучить!
– Увезя тебя на несколько месяцев в Элвер? Ну, если ваша взаимная страсть этого не переживет…
– Ты хочешь нас разлучить, надеясь, что я его забуду! – прервала Кэрис. – Но я никогда не забуду Эндимиона, Фредерика!. Никогда!
– Не впадай в истерику. Вспомни, что через два года ты сможешь делать что тебе заблагорассудится.
– Ты не знаешь, что такое быть влюбленной! – с пафосом воскликнула Кэрис.
– Нет, и должна признаться, что рада этому, – если быть влюбленной означает плакать, кричать и делать всякие глупости! И ты тоже будешь рада – когда подумаешь как следует и поймешь, что ты чувствуешь на самом деле. Не будем ссориться! Я не хотела тебя огорчать, но мне пришлось слишком чного волноваться за последнее время, чтобы беспокоиться из-за какой-то…
Она не договорила, но Кэрис закончила фразу за нее:
– Из-за какой-то чепухи! – фыркнула она и выбежала из комнаты.
Фредерика не пыталась ее удержать, боясь потерять самообладание. Ей казалось чудовищным, что после всех треволнений ее приветствовали дома подобной сценой. Возможно, Кэрис не понимала, что после таких переживаний не сразу приходишь в себя, иначе не стала бы устраивать трагедию через час после приезда сестры.
Все дело в том, думала Фредерика, что она смертельно устала и поэтому легко выходит из себя. Последняя неделя на ферме Монка, которую она вынуждена была провести без поддержки Элверстоука, сильно ее утомила. Фредерика настолько привыкла обращаться к нему за помощью и советом, что ощущала себя без него абсолютно беспомощной. Ей не хватало общества кузена, что тоже было вполне объяснимо: как бы сильно она ни любила младших братьев, с ними нельзя было разговаривать так, как с Элверстоуком или с другим взрослым собеседником.
Вешая платья в гардероб и перекладывая нижние сорочки и юбки из чемодана в ящики комода, Фредерика думала о прогулках и поездках в компании Элверстоука и улыбалась, вспоминая то, что он ей говорил.
Эти приятные, хотя и ностальгические воспоминания были прерваны стуком в дверь, вслед за которым появился Харри и резко осведомился:
– Что я слышал, Фредди? Кэрис говорит, что ты собираешься провести лето в поместье Элверстоука в Сомерсете! Меня удивляет, что ты хочешь быть до такой степени ему обязанной, но я этого не желаю! Я вполне в состоянии сам позаботиться о своей семье – можешь так ему и передать! Более того, ты не знаешь, какая у него репутация, но я знаю и, черт возьми, не допущу этого!
– Не допустишь, Харри? – с угрожающим спокойствием переспросила Фредерика. – Тогда начинай заботиться о своей семье! До сих пор ты для нас и пальцем не пошевелил! Ты даже не подыскал мне жилье, когда я просила тебя об этом! Ты позволил Эндимиону ухаживать за Кэрис – даже поощрял его к этому, – ничуть не беспокоясь о последствиях! Ты никогда не делал ни малейшей попытки принять на себя ответственность и легко согласился предоставить все мне! А теперь, когда я на пределе и мой кузен – не мой брат! – пришел мне на помощь, тебе хватает наглости заявлять, что ты этого не допустишь, не желаешь быть ему обязанным, и удивляешься, что я этого хочу! Так вот, я этого тоже не хочу, но вынуждена принимать его услуги, потому что больше мне не на кого положиться! Он, видите ли, удивляется! Уверяю тебя, ты меня удивляешь куда больше, чем я тебя!
Голос Фредерики дрогнул, и она отвернулась, ошеломленная не менее, чем Харри. Ей удалось сдержаться во время разговора с Кэрис, и она никак не ожидала, что потеряет терпение с Харри. Фредерика не собиралась бросать ему столь жестокие упреки, но ее внезапно охватил такой гнев, какого она никогда прежде не испытывала. Теперь она ощущала себя полностью выдохшейся и с трудом удерживала слезы.
– Прости! – сдавленным голосом произнесла Фредерика. – Я не хотела этого говорить – просто я очень устала… Пожалуйста, забудь все, что я сказала, и если можно, оставь меня одну!
– С большим удовольствием! – ответил Харри.
С этими словами он вышел, кипя от гнева, унижения и жгучего ощущения несправедливости. В потоке обвинений Фредерики было достаточно правды, и это сердило его куда больше, чем если бы ее там не было вовсе. Но кто виноват, что он не принял на себя ответственности за семью? Конечно, Фредерика! Она подняла бы дикий шум, если бы он попытался вмешаться в ее руководство семьей! Когда Фредерика просила его о помощи? Никогда, если не считать недавней просьбы позаботиться о Кэрис, пока ее не будет в Лондоне! И разве он этого не сделал? Разумеется, сделал, и без единого слова жалобы, хотя ему пришлось отказаться от развлечений, которые он так предвкушал! Разве он для своего удовольствия торчал в Лондоне последние несколько недель? Нет, черт возьми! Он сделал это по просьбе Фредерики, иначе сразу отправился бы на ферму Монка!
Некоторое время Харри продолжал в том же духе, задавая себе вопросы и решительно отвечая на них, однако особого удовлетворения это ему не принесло. Чувство обиды становилось все сильнее, и, когда Кэрис вскоре стала умолять его о помощи, он находился в подходящем настроении, чтобы пуститься в любую авантюру, лишь бы досадить Фредерике.
Учитывая вынужденное и, по-видимому, близкое заключение в Элвере, Кэрис казалось важным срочно посоветоваться с Эндимионом. Не мог бы дорогой Харри передать ему сообщение или устроить им респектабельное рандеву?
Еще как мог бы! Он посетит Эндимиоиа этим же вечером, а что до респектабельного рандеву, ничего не может быть легче! Они встретятся в Кенсингтон-Гарденс, куда он сам будет сопровождать Кэрис.
– О, Харри, я знала, что могу на тебя положиться! – воскликнула Кэрис.
Это пролило бальзам на его оскорбленные чувства. Хотя бы одна из сестер ценит его по достоинству! Жаль, конечно, что этого не слышала Фредерика, но ей, так или иначе, скоро станет ясно, что он не никчемный бездельник, а сила, с которой следует считаться!
Когда Фредерика спустилась в гостиную перед обедом, вся его злость прошла. Он был один, и она направилась прямо к нему, обняла его и поцеловала.
– Прости меня, Харри! У тебя не сестра, а настоящая ведьма!
Чувство обиды быстро таяло, но вынудило его заметить:
– Должен сказать тебе, Фредди, что с твоей стороны это было чертовски несправедливо!
Харри был готов доказать ее неправоту пункт за пунктом, и, если бы Фредерика позволила ему это, к нему бы очень скоро вернулось хорошее настроение. Но у нее болела голова после двух недавних сцен, она чувствовала смертельную усталость и хотела спать, а не втягиваться в очередной спор.
– Да, дорогой, я знаю, – быстро сказала Фредерика. – Давай поговорим о чем-нибудь другом!
– Да, но ведь это ты заговорила об Эндимионе и Кэрис, так что…
– Ради бога, Харри, не надо! – воскликнула она. – Я не могу и не хочу с тобой препираться!
Ощутив, что старшая сестра презирает его мнение, Харри сразу помрачнел и промолвил с ледяной вежливостью:
– Как тебе будет угодно.
Фредерика понимала, что снова ранила чувствительность брата и должна убедить его не обижаться, но это требовало такта и терпения, а обе добродетели в данный момент ее покинули, поэтому она ограничилась усталой улыбкой, утешая себя мыслью, что обиды Харри никогда не тянутся долго.
Кэрис спустилась к обеду с покрасневшими глазами, но была спокойна, и, удалившись в гостиную вдвоем с Фредерикой, взяла шитье и только отвечала на вопросы сестры, не пытаясь поддерживать беседу.
Они рано пошли спать, и Фредерика, поцеловав сестру на ночь, почувствовала облегчение, когда Кэрис крепко ее обняла.
Фредерика заснула почти сразу, но Кэрис лежала с открытыми глазами, прислушиваясь к шагам Харри на лестнице. Услышав их, она села в кровати, так как он обещал сообщить ей результат своей миссии.
– Входи! – тихо отозвалась Кэрис на стук в дверь и осведомилась, прежде чем Харри успел закрыть ее за собой: – Харри, ты видел его?
– Конечно видел. Не говори так громко! – ответил он, бросив взгляд на стену, за которой находилась комната Фредерики.
– Что он сказал? – понизив голос, допытывалась Кэрис. – Как, по его мнению, мы должны поступить?
– Он сказал, ему нужно время, чтобы подумать, – отозвался Харри, скрывая усмешку.
– Естественно – это ведь оказалось для него большим потрясением, – с достоинством произнесла Кэрис.
– Еще бы! Он был так ошарашен, что сначала только повторял: «Что за чертовщина!» Но мы с ним встретимся завтра, так что можешь не волноваться! Кстати, нам нужно придумать какой-нибудь предлог, так как можешь не сомневаться, что Фредерика захочет знать, куда мы уходим.
– О нет, Харри! Я не могу ее обманывать! – жалобно сказала Кэрис.
– Ну, если так, тебе лучше не встречаться с Эндимионом!
– Но я должна…
– Тогда перестань хныкать! Тебе нужно сделать какую-нибудь покупку?
Подумав как следует, Кэрис сказала, что если бы она поехала в Элвер, то ей бы понадобилась бумага для рисования. Они оставились на этом предлоге, и Харри пошел спать, посоветовав сестре не впадать в панику.
Утром Кэрис сильно нервничала, но фортуна ей благоприятствовала. Когда пришло время отправляться в Кенсингтон-Гарденс и она пошла проститься с Фредерикой, то обнаружила, что сестра занята с утренним визитером в лице лорда Бакстида.
Приход Кэрис обеспечил желанный перерыв. Злой гений побудил Карлтона, обменявшегося рукопожатиями с лежащим на диване Феликсом, выразить надежду, что он больше никогда не при-чинит своей сестре таких страданий. Фредерика попыталась вмешаться, но тщетно. Лорд Бакстид давно решил, что она чересчур снисходительна, и промолвил с улыбкой, приведшей в ярость всех трех Мерривиллов:
– У тебя всепрощающая сестра, Феликс! Боюсь, ты заслужил то, что с тобой произошло! Больше я ничего не скажу, но…
– Я бы не стал вас слушать, что бы вы ни сказали! – прервал Феликс, покраснев и сверкнув глазами. – Вы не имеете права! Вы не мой опекун!
– Придержи язык, Феликс! – резко сказал Джессами, прижимая его к подушкам. Посмотрев на Бакстида, он сказал, тщательно подбирая слова: – Уверяю вас, сэр, нет никакой надобности распекать моего брата.
– Распекать меня – не его дело, а кузена Элверстоука! – свирепо заявил Феликс. – Он не стал меня ругать, так как видел, что я еле живой, а сказал, что, если я снова такое вйкину, он заставит меня пожалеть, что родился!
Так как было ясно, что Феликс привел себя в состояние нежелательного возбуждения, и еще яснее, что любая попытка вытянуть из него извине-ние будет с ходу отвергнута, Фредерика искренне обрадовалась появлению сестры.
Она ни на секунду не поверила, будто Харри собирается сопровождать Кэрис за покупками, но приняла это объяснение, ограничившись вопросом:
– Вы возьмете Лафру? На вашем месте я бы этого не делала.
– Нет-нет! – ответила Кэрис, отпуская ошейник Лафры. – Просто он знает, что мы уходим, и попытается выскочить в открытую дверь, поэтому я привела его к тебе, Джессами.
Он кивнул и взялся за ошейник пса, обнюхивающего отполированные ботинки Бакстида, а Кэрис вышла, радуясь, что избежала расспросов.
Впрочем, Фредерика не стала бы ее расспрашивать и без присутствия Бакстида. В ней не было ничего от тюремщицы, и она не хотела, чтобы Кэрис чувствовала, будто находится под наблюдением. Не приходилось сомневаться, что у нее свидание с Эндимионом, но предотвращать их встречу перед разлукой на несколько месяцев было бы излишней жестокостью, тем более что она взяла с собой Харри.
Выбросив из головы эти мысли, Фредерика стала отвлекать лорда Бакстида, который изводил Джессами шутливыми комментариями относительно изумления возможных посетителей при виде такого монстра, как Лафра, в гостиной.
Однако никто из вскоре появившихся трех визитеров не выразил никакого удивления. Первым был Дарси Мортон, на которого Карлтон взирал с явной враждебностью, а через несколько минут доложили о леди Элизабет Кентмир и лорде Элверстоуке.
Эффект был подобен удару электрического тока, заставив мистера Мортона печально вздохнуть. Улыбка Фредерики говорила сама за себя, да и вообще не было никаких сомнений в наилучших отношениях маркиза с его подопечными. Феликс издал радостный вопль: «Кузен Элверстоук!» – и попытался соскочить с дивана, а Джессами, быстро поклонившись леди Элизабет, сразу же начал рассказывать маркизу о чем-то, происшедшем на ферме Монка после его отъезда. Так как у Феликса тоже было что рассказать, а Лафра, почувствовав возбужденную атмосферу, стал оглушительно лаять, несколько минут в комнате продолжался пандемониум. Леди Элизабет рассмеялась и промолвила, пожимая руку Фредерике:
– Я знала, что они любят Вернона, но не думала, что его появление вызовет такой шум!
– Должна за них извиниться! – улыбнулась в ответ Фредерика. – Наверное, вы думаете, что их воспитывали в хлеву!
– Едва ли. Но Феликсу, наверное, вредно так возбуждаться. Может быть, Джессами стоит отвести его в другую комнату?
– Нет-нет! – возразила Фредерика. – Элверстоук отлично умеет с ним обращаться.
Дальнейшие события быстро подтвердили ее правоту. Его лордство без малейших усилий утихомирил буйство, велев Феликсу вернуться на диван, а Джессами успокоить «белуджистанскую гончую» и добавив, что когда он захочет быть оглушенным парой крикунов, то непременно об этом сообщит. Эти язвительные слова были восприняты вполне дружелюбно, что с удивлением и неодобрением отметил Бакстид. Не вызвало у него радости и то, что Элверстоук сел рядом с Фредерикой и завел с ней почти интимный диалог. Так как Элиза, разговаривавшая с мистером Морто-ном, вовлекла племянника в беседу, ему пришлось уделить внимание ей, вместо того чтобы пытаться услышать, что говорит Элверстоук вполголоса Фредерике.
Впрочем, разговор был абсолютно безобидным.
– Феликсу явно лучше! – заметил Элверстоук.
– По-моему, да. Правда, он немного устал после путешествия, а от жары, кажется, возобновились боли.
– Чем скорее вы отвезете его в Элвер, тем лучше. Вы уже написали Найтону?
– Этим утром. Я упомянула ваше имя, как вы велели, и вложила в конверт письмо, которое дал мне для него доктор Элкот.
Маркиз кивнул:
– Надеюсь, проводить вас до конца недели. Между прочим, боюсь, что в вопросе с педагогом я превысил ваши указания.
– Вы имеете в виду, что нашли преподавателя? – воскликнула Фредерика.
– Не я, а Чарлз. Он предложил мне своего брата Септимуса, и я нанял его. Септимус сейчас гостит на Беркли-сквер – он приятный молодой человек и должен понравиться мальчикам. Надеюсь, вам тоже.
– Несомненно! Брат мистера Тревора не может не понравиться! Пожалуйста, передайте мистеру Тревору мою благодарность!
– Разумеется, хотя Септимус доволен не менее вас. Он как раз искал место репетитора на время летних каникул, и теперь – если вы останетесь в Элвере на все лето – сможет жить дома, всего в нескольких милях от Элвера. Сообщите, когда вам будет удобно с ним встретиться, и я пришлю его сюда.
– В любое время. Я сейчас никуда не выхожу – разве только на несколько минут. – Она сделала паузу, как будто ей в голову пришла внезапная мысль. – А что, если попросить Харри побеседовать с ним? Думаю, он захочет это сделать.
– Сомневаюсь, что его удастся убедить взять на себя задачу проверить ученость Септимуса, а если он это сделает, то только к собственному смущению! Септимус уже на четвертом курсе и сейчас трудится для получения стипендии. Между прочим, я не вижу ни Харри, ни Кэрис. Он все еще добросовестно ее опекает?
Фредерика улыбнулась, но ответила с нотками напряжения в голосе:
– Да, кажется, он повел ее за покупками.
Она этому не верила и не удивилась бы, узнав, что в данный момент Кэрис сидит на скамейке в уединенном уголке Кенсингтон-Гарденс между братом и возлюбленным, сообщая Эндимиону о своей уверенности, что их разлучат навсегда.
– Прекрати болтать чушь! – сказал Харри. – Я уже сто раз тебе говорил, что никто не может разлучить вас навсегда!
– Верно! – согласился Эндимион.
– Как только меня запрут в Элвере…
– Скверная затея! – помрачнел Эндимион. – Не удивлюсь, если это заговор. Элверстоук – чертовски башковитый парень! Мне не по себе с тех пор, как он посоветовал не слишком проявлять к тебе внимание. Он говорил вполне дружелюбно, но я сразу понял, на что он намекает, и оказался прав! Я мог бы видеться с тобой в Рэмсгейте, но никак не в Элвере. Там меня каждая собака знает, и можешь не сомневаться, что какой-нибудь доброхот настучит Элверстоуку, если я покажу нос в десяти милях от поместья!
– А когда мы уедем из Элвера, тебя пошлют с какой-нибудь ужасной миссией, и Фредерика увезет меня в Грейнард!
– Нет, если его отправят с миссией, – вмешался ее более практичный брат. – Да и вообще она вряд ли это сделает – ведь Грейнард сдан в аренду Порту на год!
– Ну, тогда в Хэрроугейт, чтобы Феликс мог пить воды! – простонала Кэрис.
– Это возможно, – признал Харри.
– Я не поеду ни с какой миссией! – внезапно заявил Эндимион. – Уйду в отставку! Мой кузен не сможет мне помешать. Более того, как только я это сделаю, ничто не может мне помешать жениться на Кэрис!
– Но я несовершеннолетняя, – печально промолвила Кэрис.
– В том-то вся и загвоздка! Когда я думаю, что придется ждать целых два года и что даже тогда, возможно, не смогу с тобой видеться… ну, этого достаточно, чтобы убежать к шотландской границе! Не то чтобы я собирался это сделать! – поспешно добавил он, бросив тревожный взгляд на Харри.
– Я тоже не смогу на такое решиться! – вздрогнула Кэрис. – Может быть, Фредерика осознает, что ей нас не отговорить… Но я уверена, что она все равно не даст согласия!
– Погоди-ка! – прервал Харри, резко выпрямившись. – Кажется, я нашел выход! Черт возьми, почему я раньше об этом не подумал?
Две пары глаз уставились на него.
– О чем не подумал, дорогой? – спросила Кэрис.
– Тебе не нужно согласие Фредерики! – заявил Харри с озорным блеском во взгляде. – Твой опекун не она, а я!
Глава 27
Удивительно, думала Фредерика, насколько лучше себя чувствуешь, поспав как следует две ночи подряд! Подавленности и раздражения как не бывало! Дела вернулись в опытные руки маркиза, и ей стало практически не о чем беспокоиться: ни о приготовлениях к переезду семьи из лондонского дома в другой, находящийся на расстоянии сотни миль, ни о ведении хозяйства после переезда. Для Фредерики, которая с юности не знала, что такое отдых, это было истинным благом. Тем не менее она с некоторым страхом ожидала ближайших месяцев, которые ей предстояло провести в лесном уединении. Конечно, о подлинном уединении говорить не приходилось: с ней будут Кэрис, мальчики и еще незнакомая миссис Осмингтон, вдовствующая кузина Элверстоука, которую он в свойственной ему властной манере решил поселить в Элвере. Наконец, там будет Септимус, да и его мать, несомненно, станет часто наносить им визиты. Сперва, наверное, ей будет не хватать лондонских друзей и покажется в Элвере немного скучновато, но Элверстоук собирается приехать на несколько дней, что внесет приятное разнообразие. Кроме того, он разрешил ей приглашать в гости кого она захочет и вообще считать дом своим собственным. Фредерика решила не ловить его на слове, но, так как она не могла придумать, кого из подруг ей пригласить, решение не оказалось для нее тяжелым.