Хиггинс Джек. Час охотника (Исповедальня)

   Потом поднялся.
   – Кофе, сахиб?
   – Какой там кофе, Ким! Сообразите, пожалуйста, быстренько свежего чаю с бутербродами.
   Ким вышел, а вместо него в кабинет влетел Гарри Фокс.
   – Вот, сэр, ситуация следующая: в Рене она пробудет почти два часа. Оттуда до Сан-Мало семьдесят миль. Значит, приедет в половине восьмого.
   – Во сколько отходит корабль?
   – В восемь пятнадцать. До Джерси примерно час пятнадцать. На Джерси уже время по Гринвичу, значит, там она будет в половине девятого. В десять минут одиннадцатого отправляется рейс на Лондон с посадкой в Хитроу. Она сможет легко попасть на этот самолет. Остров очень маленький, сэр. Всего пятнадцать минут на такси от порта до аэропорта.
   – Однако ее нельзя оставлять одну. Нужно, чтобы ее кто-то встретил. Летите туда как можно скорее, Гарри. Наверняка есть утренний рейс.
   – Самолет садится на Джерси только в девять двадцать.
   – А, черт! – выругался Фергюсон и ударил кулаком по столу в тот самый момент, когда в кабинет вошел Ким с чаем и сандвичами, распространявшими аппетитный запах поджаренной ветчины.
   – Одна возможность все-таки есть, сэр.
   – И какая?
   – Мой двоюродный брат Алекс, сэр. Александр Мартин. Собственно, даже троюродный брат. Он финансист и женат на местной.
   – Мартин? Это имя мне знакомо.
   – Очень может быть, сэр. Однажды мы его уже использовали. Когда он здесь работал в торговом банке, он много ездил: Женева, Цюрих, Берлин, Рим.
   – Он числится нашим агентом?
   – Нет, сэр. Чаще всего мы его использовали в качестве курьера, но когда три года назад в Берлине ситуация вышла из-под контроля, он вел себя подобающим образом.
   – Теперь вспомнил, – сказал Фергюсон. – Он должен был получить документы от одной дамы, однако, установив, что она раскрыта, провез ее в багажнике своего автомобиля через контрольно-пропускной пункт «Чарли».
   – Совершенно верно, сэр. Это наш Алекс. Одно время он был офицером Уэльской гвардии, трижды служил в Ирландии. Музыкально одарен и мечтателен. В общем, типичный валлиец.
   – Привлеките его, – сказал Фергюсон. – И немедленно, Гарри.
   У него сразу возникло ощущение, что на Мартина можно положиться, и настроение улучшилось. Он взял сандвич.
   – Хм, вкусно.

* * *

   Александр Мартин был высоким, прекрасно выглядевшим тридцатисемилетним мужчиной с обманчивым выражением задумчивости на лице и терпеливой профессиональной улыбкой эксперта по вопросам инвестирования.
   Единственным недостатком работенки, которой он занимался на Джерси вот уже полтора года, была необходимость иметь дело с очень богатыми капризными людьми, а они буквально в печенках у него сидели, на что он частенько жаловался своей жене Джоан.
   Однако жизнь поворачивалась к нему и светлой стороной. Он считался хорошим, хотя и не признанным пианистом, и музыка была его страстным увлечением.
   Сейчас он сидел в гостиной своего уютного дома в Сан-Обе с видом на море и играл довольно сложную композицию Баха, требовавшую высокой собранности. По такому случаю Мартин надел смокинг и черную бабочку. Телефон звонил довольно долго, прежде чем до него дошло, в чем дело. Он поморщился и нехотя снял трубку.
   – Мартин слушает.
   – Алекс? Это Гарри. Гарри Фокс.
   – Господи Боже мой! Это ты? – спросил Мартин.
   – Как дети и Джоан?
   – Они уехали на неделю в Германию к сестре Джоан. Ее муж, майор, сейчас в Детмолле.
   – А, так ты один? Я-то думал, ты давно спишь.
   – Да нет, только что пришел с одной вечеринки.
   Мартин уже окончательно пришел в себя и сообразил, что этот звонок отнюдь не частного свойства.
   – Ну ладно, Гарри, в чем дело?
   – Алекс, ты нам нужен, и очень срочно. Но не в той роли, что раньше. Нужна поддержка прямо на вашем острове.
   Александр Мартин даже рассмеялся от удивления.
   – Здесь, на Джерси? Ты шутишь!
   – Ты когда-нибудь слышал о Татьяне Ворониной?
   – Естественно, – ответил Мартин. – Одна из лучших пианисток, появившихся за последние годы. Я был на одном из ее концертов в «Ройял Альберт Холле». В конторе мы получаем французские газеты, сейчас она, по-моему, концертирует в Париже.
   – Неверно, – сказал Фокс. – В данный момент она едет поездом в Рен. Она решила перебежать, Алекс.
   – Не понял.
   – Если ей повезет, то в Сан-Мало она пересядет на корабль на подводных крыльях и прибудет на Джерси в восемь тридцать. У нее британский паспорт на имя Джоанны Фрэнк.
   Мартин все понял.
   – И ты хочешь, чтобы я ее встретил?
   – Совершенно верно. И сразу же в аэропорт. Посадишь ее на десятичасовой рейс на Хитроу и все. Здесь мы ее встретим сами. Сложности будут?
   – Да нет. Как она выглядит, я знаю. Кажется, у меня даже осталась программка с ее фотографией с того концерта в «Ройял Альберт Холле».
   – Великолепно, – сказал Фокс. – Сразу же по приезде в Рен она должна позвонить нашему человеку. Мы передадим, что ты ее ждешь. Минутку, с тобой хочет поговорить генерал Фергюсон.
   – Слушаю, сэр.
   – Мы вам крайне признательны, мистер Мартин.
   – Пустячное дело, сэр. Один вопрос: что предпринимает противная сторона?
   – Маловероятно, чтобы вы с ней столкнулись. Конечно, КГБ перекроет все наиболее возможные пути бегства. Но не верю, чтобы они додумались разыскивать Воронину по нынешнему маршруту. Вот так. Передаю трубку Гарри.
   – Мы будем поддерживать с тобой связь, Алекс, – сказал Фокс. – Запиши мой номер на всякий случай.
   Мартин записал.
   – Ах, оставь благодарности. Эта история внесет приятное разнообразие в мою скучную жизнь. Я позвоню.
   Мартин был в самом лучшем настроении. Сна не было ни в одном глазу. Он налил себе водки с тоником, сел за рояль и заиграл Баха.

* * *

   В пятой комнате советского посольства в Париже располагался отдел, занимавшийся французской компартией, вербовкой профсоюзных лидеров и прочими делами того же рода. Целых полчаса Туркин просматривал дела, связанные с Сан-Мало и окрестностями города, однако возвратился к Белову с пустыми руками.
   – Дело, товарищ полковник, в ненадежности французской компартии, – сказал он, обращаясь к Белову. – Когда требуется настоящая помощь, французы ставят интересы страны выше интересов партии.
   – Знаю, – ответил Белов. – Всему виной их врожденная вера в собственное превосходство. – Он указал на бумаги, разбросанные по столу. – Я хорошенько рассмотрел карту этого Джерси. Решение представляется достаточно простым. Видите вот этот маленький аэродром под Парижем? Мы им уже пользовались.
   – Круа? – спросил Туркин. – Там есть фирма аэротакси.
   – Совершенно верно. Аэропорт Джерси открывается довольно рано. Вы приземлитесь там около семи и будете располагать достаточным временем для того, чтобы перехватить нашу беглянку. Паспорта выберите по своему усмотрению. Можно прикинуться французскими бизнесменами.
   – А как мы доставим ее обратно? – поинтересовался Туркин. – Ведь в аэропорту Джерси придется проходить паспортный и таможенный контроль, что в принципе исключено. Ей слишком легко удастся привлечь к себе внимание.
   – Извините, товарищ полковник, – вставил Шепилов, – но неужели ее действительно так необходимо везти обратно? Ведь главное – чтобы она молчала, или у меня сложилось неправильное впечатление?
   – Именно неправильное, – холодно ответил Белов. – Какими бы ни были обстоятельства, генерал Масловский хочет видеть ее живой. И не хотел бы я оказаться в вашей шкуре, Шепилов, в тот момент, когда вы станете докладывать, что вынуждены были ликвидировать ее. Слава Богу, есть более простое решение. В гавани Сан-Элие можно арендовать яхту. Туркин, вы ведь раньше, кажется, были яхтсменом?
   – Так точно, товарищ полковник.
   – Тогда ваших навигационных познаний хватит, чтобы довести моторку от Джерси до Сан-Мало. Там возьмете на прокат автомобиль и доставите Воронину сюда. Вам ясно?
   – Ясно, товарищ полковник.
   Ирина внесла поднос с кофе.
   – Отлично, – сказал Белов.
   – Осталось только разбудить владельца этой фирмы аэротакси, мосье Лебеля. А план, кажется, совсем неплох.

* * *

   Неожиданно для себя Таня проспала большую часть пути, так что двум студентам, севшим вместе с ней в Париже, даже пришлось разбудить ее. В половине четвертого утра на платформе в Рене было ужасно холодно, хотя дождь уже кончился. Студенты знали ночное кафе бульваре Борон рядом с вокзалом и показали ей дорогу.
   Она заказала себе кофе и омлет и пошла к телефону-автомату, чтобы поговорить с Девлином.

* * *

   Девлин, с нетерпением ждавший ее звонка, тут же спросил:
   – Все в порядке? Как доехали?
   – В самом лучшем виде. В поезде даже поспала немного. Не бойтесь, они наверняка не знают, где я. Когда мы увидимся?
   – Скоро, – ответил Девлин. – Но сначала нужно целой и невредимой доставить вас в Лондон. Слушайте внимательно. Когда прибудете в Джерси, вас встретит там мистер Мартин, Александр Мартин. Явно ваш поклонник, потому что знает, как вы выглядите.
   – Так. Что-нибудь еще?
   – Вроде больше ничего.
   – Хорошо, профессор, тогда я пойду есть омлет.
   Она повесила трубку. Девлин тоже. «Черт возьми, какая девушка», – сказал он самому себе по дороге на кухню.
   А в доме возле хосписа Гарри Кассен говорил по телефону с Полом Черни.

* * *

   Круа представлял собой маленький аэродром с контрольной вышкой, двумя ангарами и тремя бараками из гофрированного железа. Он был штаб-квартирой аэроклуба и фирмы аэротакси Пьера Лебеля. Сам Лебель был смуглым молчаливым мужчиной, никогда не задававшим лишних вопросов, если его удовлетворяла цена. Он уже несколько раз летал для Белова и знал Туркина и Шепилова в лицо, не подозревая, правда, что они – русские. Честно говоря, от них всегда веяло какой-то таинственностью, но поскольку наркотиков не возили и платили хорошо, то он не очень забивал себе голову подозрениями на их счет. Когда они приехали, Лебель уже открыл дверь ангара, чтобы вывести машину.
   – На чем полетим? – спросил Туркин.
   – На «шифте», потому что он быстрее, чем «сессна». На всем пути до Сан-Мало встречный ветер.
   – Когда отправимся?
   – Когда хотите.
   – Кажется, аэропорт на Джерси открывается только в семь?
   – У вас неверная информация. Для воздушных такси официально он открывается в половине восьмого. А бумажные самолетики они принимают с половины шестого утра.
   – Бумажные самолетики?
   – Ну, самолеты, которые доставляют газеты и почту из Англии. Так что авиадиспетчеры обычно идут навстречу тем, кто рано утром просит посадки, особенно если они тебя знают. Если не ошибаюсь, вы торопитесь?
   – Вы угадали, – ответил Туркин.
   – Хорошо, тогда пойдемте оформим сделку.
   Контора, куда они поднялись по шаткой лестнице, была снизу доверху набита всякой всячиной, на письменном столе в беспорядке валялись бумаги, а комната освещалась лампочкой без абажура. Туркин протянул Лебелю конверт:
   – Пересчитайте.
   – А как же, – сказал француз.
   В этот момент задребезжал телефон. Лебель снял трубку и тут же подал ее Турки ну:
   – Это вас.
   – Из Рена она звонила Девлину, – сообщил Белов. – В Джерси ее должен встречать некий Александр Мартин.
   – Профессионал? – спросил Туркин.
   – О нем у нас нет никакой информации. Нам и в голову не пришло, что на Джерси у них есть человек.
   – Это не проблема, – заявил Туркин. – Разберемся.
   – Желаю удачи.
   Туркин обернулся к Лебелю.
   – Мы готовы.

* * *

   В шесть они приземлились на Джерси. Было ясное, ветреное утро. Оранжевый свет на востоке предвещал близкий восход солнца.
   Служащий на таможенно-паспортном контроле был предупредителен и вежлив. А почему, собственно, и нет, если документы в порядке, а на Джерси постоянно прибывают тысячи французских бизнесменов?
   – Вы останетесь здесь? – спросил таможенник Лебеля.
   – Нет, лечу обратно в Париж, – ответил француз.
   – А вы, джентльмены?
   – А мы здесь поработаем и отдохнем дня три-четыре, – пояснил Туркин.
   – Будете что-нибудь декларировать согласно правилам?
   – Нет, ничего. – Туркин протянул ему свою сумку.
   Тот покачал в ответ головой.
   – Все в порядке, джентльмены. Желаю приятного пребывания на нашем острове.
   На прощанье они пожали Лебелю руку и вошли в совершенно пустой зал прилета.
   У здания аэропорта стояла пара автомобилей, но такси не было. Туркин направился было к телефону-автомату, но Шепилов тронул его за плечо.
   Ко входу подкатило такси, из которого вышли две стюардессы и направились к терминалу, а машина подъехала к ним.
   – Однако что-то вы рановато, джентльмены, – заметил водитель.
   – На частном самолете, только что из Парижа, – ответил Туркин.
   – Ясно. И куда же вас отвезти?
   Туркин, в полете внимательно изучивший принесенный Ириной путеводитель по Джерси, уделил особое внимание Сан-Элие и потому без запинки сказал:
   – К разводному мосту в гавани, пожалуйста.
   – Так вам не в отель?
   – Чуть позже мы встретимся с друзьями, которые позаботятся об этом. А пока мы хотели бы позавтракать.
   – Есть там то, что вам нужно. Рядом с разводным мостом довольно рано открывается кафе. Я покажу.
   Улицы были еще пустынны, и поездка в Бел-Ройял по четырехполосной Викториа-авеню заняла не более десяти минут. Солнце уже взошло и осветило великолепие бухты Сан-Обе. Был прилив, и замок Елизаветы на скалах казался окруженным морем. Перед ними лежал город с волнорезами в гавани, а в стороне возвышались портовые краны.
   Шофер свернул на стоянку.
   – Ну вот и приехали. Там, впереди, туристическое бюро, оно откроется попозже. Это на случай, если вам потребуются какие-либо справки. Кафе на другой стороне улицы за углом. С вас три фунта.
   Туркин, получивший от Ирины несколько сот фунтов стерлингов, вынул из бумажника пятерку.
   – Сдачу оставьте себе. Большое спасибо за информацию. И скажите, пожалуйста, как отсюда добраться до причала с яхтами?
   – Это на другом конце порта. Можно дойти и пешком.
   Туркин кивнул в сторону волнореза на входе в бухту.
   – Паромы причаливают там?
   – Да, у набережной Альберта. Отсюда вы видите причал автопарома. А корабли на подводных крыльях пристают дальше.
   – Понятно, – ответил Туркин, – спасибо.
   На причале они обнаружили несколько сот малых судов: яхты, тяжелые моторные лодки, скоростные катера. Прокат тоже нашли без труда, но контора оказалась закрытой.
   – Слишком рано, – решил Туркин. – Давай спустимся вниз, посмотрим, что там.
   Они пошли по качавшимся на волнах понтонам, с обеих сторон которых были причалены катера, остановились, потом двинулись дальше.
   В конце понтона они увидели ослепительно белую моторную яхту с синей полосой по ватерлинии и названием на корме – «Элюэтт». На причал перешагнула парочка, разговаривавшая по-французски. Мужчина – крупный бородач в очках и матросской куртке. Женщина – в джинсах, голубом жакете и платке.
   Когда мужчина помогал своей спутнице перебраться через релинг, Туркин услышал:
   – Пойдем на автобусную остановку и поймаем там такси до аэропорта. Рейс на Генци в восемь.
   – А обратные билеты ты уже забронировал? – поинтересовалась женщина.
   – На четыре. Еще успеем позавтракать в аэропорту.
   И они удалились.
   – Что это за Генци? – спросил Шепилов.
   – Тоже остров, тут, неподалеку, – пояснил Туркин. – Это я вычитал в путеводителе. Регулярные авиарейсы. Полет длится пятнадцать минут. Однодневная экскурсия для туристов.
   – Ты думаешь о том же, что и я? – спросил Шепилов.
   – Да. Красивый кораблик, – подтвердил Туркин. – Когда они после обеда вернутся, мы будем уже на пути из Сан-Мало в Париж.
   Он вытащил из кармана пачку французских сигарет и предложил напарнику.
   – Давай подождем, пока они уедут.
   Прогулявшись минут десять по понтонам, они ступили на борт «Элюэтт».
   Вход вниз оказался запертым. Шепилов вынул из кармана складной нож и со знанием дела взломал замок. Под палубой они обнаружили две прекрасно обставленные каюты, салон и камбуз. Туркин и Шепилов вновь поднялись на палубу и направились к рулевой рубке, дверь которой не была закрыта.
   – Ключа зажигания нет, – констатировал Шепилов.
   – Ерунда. Дай нож.
   Туркин вскрыл панель и вытащил оттуда множество разноцветных проводов. Буквально через минуту он нашел нужный контакт, нажал на кнопку запуска двигателя, и тот сразу заработал. Он бросил взгляд на указатель топлива.
   – Бак наполнен на три четверти. А нам везет сегодня, Иван, – бодро сказал он Шепилову.
   Они проследовали на другой конец порта, свернули на набережную Альберта и стали наблюдать оттуда за причалом для кораблей на подводных крыльях.
   – Прекрасно, – произнес Туркин, посмотрев на часы. – Сейчас нам остается только ждать. Есть время позавтракать. Давай найдем это кафе.
   В это время из порта Сан-Мало выходил корабль на подводных крыльях, почти до отказа заполненный французами, собиравшимися денек-другой отдохнуть на Джерси, как это поняла Татьяна из разговора между своими соседями. В открытом море корабль ускорил ход и приподнялся над волнами. Настроение у Татьяны улучшилось, и она с удовольствием смотрела на утреннее море. Отлично все получилось, думала она. Ведь Джерси – это почти что Лондон. С этими мыслями она откинулась на спинку кресла и закрыла глаза.

* * *

   На своем большом «пежо-комби» Алекс Мартин свернул на набережную Альберта и стал подыскивать место для парковки. Это было совсем непросто, так как только что пришел автопаром из Веймета. Всю ночь он не спал и только теперь начал ощущать последствия этого, несмотря на холодный душ и плотный завтрак.
   Конечно же, ему очень хотелось произвести впечатление на Татьяну Воронину. И он принарядился. Надел брюки цвета морской волны, такой же свитер и голубой спортивный блейзер из твида от Сен Лорана. Шанс познакомиться со знаменитой пианисткой значил для Мартина гораздо больше, чем могли представить себе Фергюсон или Фокс.
   В каком-то нервном возбуждении он провел ладонью по еще влажным волосам. Взял свой пистолет «смит-и-вессон» 38-го калибра, широко распространенный в ЦРУ. Шесть лет назад Алекс вынул его из руки террориста в Белфасте. Тот пытался убить Мартина, но Алекс застрелил его мгновением раньше. Странно, но этот эпизод никогда не мучил его – Мартин не ощущал укоров совести и ему не снились кошмары.
   – Только не надо торопиться, Алекс, – приказал он самому себе. – Мы же на Джерси.
   Однако чувство того, что находится он не на Джерси, а в Белфасте, никак не покидало его. Вспомнив о тех временах, Мартин засунул пистолет за пояс сзади: оружие, спрятанное таким образом, часто не обнаруживали даже при довольно тщательных обысках.
   Коротая время, он курил и слушал радио Джерси. Когда корабль пришвартовался, Мартин не сразу вышел из машины, а стал ждать, пока пассажиры пройдут обычные формальности. Он встал и быстрым шагом направился навстречу, когда первые из них показались на выходе из терминала.
   Татьяну Воронину он узнал очень быстро.
   – Мисс Воронина? – Она с недоверием посмотрела на него. – Ах, да, мне следовало бы сказать – мисс Фрэнк?
   – Кто вы?
   – Александр Мартин. Я здесь для того, чтобы проводить вас до самолета. Ваш лондонский рейс в десять десять. Так что времени у нас предостаточно.
   Таня взяла Мартина под руку, совершенно успокоилась и, конечно, не заметила стоявших у противоположной стены Туркина и Шепилова.
   – Вы даже не представляете себе, насколько приятно встретить друга.
   – Сюда, пожалуйста. – Мартин подвел ее к своему «пежо». – В прошлом году я слушал вас в «Ройял Альберт Холле». Это было бесподобно.
   Он открыл перед ней переднюю дверцу, потом обошел вокруг автомобиля и сел за руль.
   – Вы тоже играете на рояле? – спросила она, повинуясь интуитивной подсказке.
   – Да, но весьма посредственно, – ответил Алекс и повернул ключ зажигания.
   Вдруг сзади открылись обе дверцы, и в машину сели двое.
   – Тихо, – произнес за спиной Тани Туркин, – иначе вы рискуете остаться в машине с раздробленным позвоночником, ведь в кресле нет стального листа. Глушители на наших пистолетах позволяют бесшумно прихлопнуть вас обоих, а потом так же тихо исчезнуть.
   Таня словно окаменела. Изо рта ее вырвался только сдавленный крик.
   Алекс Мартин спокойно спросил:
   – Кто эти люди?
   – Они из советской военной разведки ГРУ.
   – Ах, вот оно что! И что дальше? – спросил Мартин Туркина.
   – Если мы сможем взять ее с собой, то увезем, если нет – она умрет. Важно лишь, чтобы она не говорила с кем не следует. Одно лишнее движение, и вы будете первым.
   – Не сомневаюсь.
   – Вот именно, красавчик. Сила на нашей стороне, а вы – слабаки, – отрубил Туркин. – Поэтому мы победим и еще помаршируем по площади перед Букингемским дворцом.
   – Сейчас для этого неподходящее время года, уважаемый, – ответил Алекс. – Королева в своей летней резиденции в Сендрингеме.
   Туркин мрачно ухмыльнулся.
   – Очень остроумно. Мы это учтем. А теперь давай, поехали к яхтам.
   По понтонам они прошли к «Элюэтт». Мартин поддерживал Таню под локоть, русские парни шли сзади. Алекс чувствовал, как дрожит Таня, когда помогал ей перебираться через релинг.
   Туркин открыл дверь, ведущую вниз.
   – Оба туда!
   С пистолетом в руке он последовал за ними.
   – Стоять! – скомандовал он Мартину в салоне. – Руки на стол, ноги на ширину плеч! А вы сядьте, – приказал он Тане.
   Сбоку стоял Шепилов с пистолетом в руке. Таня готова была разрыдаться.
   – Улыбнитесь, – мягко произнес Алекс. – Так будет лучше.
   – Эх вы, англичане, – хмыкнул Туркин, со знанием дела обыскивая Мартина. – Олухи вы, полные олухи. Вот подождите, аргентинцы еще отправят вас всех на дно Атлантического океана рыб кормить. – Он приподнял блейзер Мартина и обнаружил «смит-и-вессон». – Нет, ты только посмотри, – сказал он, обращаясь к Шепилову. – Типичный агент-любитель. В камбузе я видел какие-то веревки. Притащи.
   Через минуту Шепилов возвратился.
   – А после выхода из порта мне будет устроено морское погребение? – спросил Мартин.
   – Что-то в этом роде. – Туркин повернулся к Шепилову. – Свяжи его. Надо уходить. Пойду заведу мотор.
   Он направился к трапу. Татьяна больше не дрожала, зато от злости и отчаяния стала бледной как мел. Мартин почти незаметно тряхнул головой и тут же получил от Шепилова коленом под зад.
   – Стоять смирно, руки назад!
   И Мартин почувствовал, как в спину ему уткнулся глушитель пистолета, владелец которого обратился к Тане:
   – Свяжите ему руки.
   – Странно, неужели вас этому не учили? – спросил Мартин. – Так близко к жертве подходить нельзя.
   С этими словами он резко развернулся влево, в сторону от ствола пистолета, который рявкнул и тут же продырявил переборку. Правой рукой Мартин схватил Шепилова за запястье, вывернул его и рванул так, что тот скорчился от боли и выронил оружие.
   Кулак Мартина, словно молот, опустился на левое предплечье лейтенанта и раздробил его. Шепилов вскрикнул и рухнул на колени. Мартин нагнулся, чтобы подобрать пистолет, но в этот момент русский взметнул правую руку, в которой блеснуло лезвие раскладного ножа. Мартин почувствовал острую боль: лезвие впилось в руку. Костяшками кисти он ударил Шепилова в челюсть, а нож отбросил под лавку.
   Таня вскочила, но на палубе загремели шаги.
   – Иван! – крикнул Туркин.
   Мартин приложил палец к губам и протиснулся мимо Татьяны в камбуз. Оттуда к переднему люку вела узенькая лестница, по которой он выбрался на палубу.

* * *

   Начало моросить, с моря поднимался легкий туман. Он на цыпочках пробежал по трапу, по которому только что сошел Туркин, оглядывавшийся в поисках противника с пистолетом в руке. Мартин замер. Не желая давать шансов сопернику, он нажал на спусковой крючок и аккуратно прострелил ему руку. Туркин вскрикнул, выпустил оружие и скрючился на полу салона.
   Алекс поднял пистолет Туркина и сунул в карман. Поддерживая простреленную руку и буравя Мартина полными ненависти глазами, Туркин оперся на стол, Шепилов с шумом поднялся и снова опустился на лавку. Мартин обыскал Туркина и отнял свое оружие.
   – Я специально стрелял в руку для того, чтобы сохранить вам жизнь. По крайней мере – сейчас. Не знаю, чья это моторка, но вы, кажется, хотели смотаться отсюда. На вашем месте я бы так и поступил. Если вас здесь поймают, то вы поставите свое начальство в неловкое положение, а кроме того, вас наверняка с нетерпением ожидают в Москве. Вдвоем вы туда как-нибудь доберетесь.
   – Ах ты, говно! – с отчаянием в голосе прошипел Туркин.
   – О, такие выражения в обществе дамы, – с укором произнес Алекс, подвел Таню к трапу и повернулся. – Вы оба в Белфасте не продержались бы и дня, – презрительно бросил он и последовал за Таней на палубу.
   У «пежо» он осторожно снял блейзер. Увидев кровь на рукаве рубашки, достал носовой платок.
   – Не могли бы вы перевязать?
   Таня затянула платок на ране.
   – Что вы все-таки за человек?
   – Вообще-то я больше люблю Моцарта, – ответил Мартин, надевая блейзер. – Смотрите, смотрите!
   Из гавани выходила «Элюэтт».
   – Бедняги, – сказал Мартин. – Отсюда им прямая дорога в лагерь.
   Он отворил перед Татьяной дверцу машины и, садясь за руль, улыбнулся.