Страница:
— Значит, вы?
— Да, я всех убил.
— И Текса?
— И Текса, — помедлив, произнес Робин. — В вашего отца тоже… я стрелял… в спину.
Уголки губ подрагивали в подобии грустной усмешки. Молодой человек глядел на Молли так, словно они вели какой-нибудь легкий обмен любезностями. Молли проговорила тихо:
— Робин…
И вздрогнула, назвав его по имени.
— Робин, скажи правду.
— Я сказал. Убил всех я. Даже того, в постели… Холлера, тоже.
Молли истерически засмеялась.
— Вы… вы и имени его не знаете! А ведь кровью на стене написали!
Робин молчал. Молли упала на стул и зарыдала. У Робина сдавило сердце от жалости. Он протянул руку и тихонько погладил девушку по волосам. Она не отстранилась. Может, просто не заметила? Или вытерпела прикосновение?
В дверь постучали. Молли вскочила и, метнув взгляд на Робина, спокойно произнесла:
— Кто стучит?
— Боб, мисс Молли. Что-нибудь стряслось? Я проходил, слышу — плачет кто-то…
Девушка глубоко вздохнула, поглядела на Робина, потом на дверь.
— Все в порядке, дедушка Боб, — спокойный тон дался ей нелегко. — Я сейчас выйду.
Шаги удалились.
— Отчего не открыли? Не бойтесь, я стрелять не собираюсь. Сдамся без боя.
— Чтобы вас вздернули? — хрустнула пальцами девушка. Ясно, что тут какая-то тайна! Нельзя же сначала все отрицать, а потом… А отец? Да ведь Робин хочет взять на себя вину отца!
— Скажите, ваш отец совершил эти убийства?
— Нет, я, — отрицательно покачал головой Робин.
— Не может быть!
— Как вас понимать, мисс Ровер? Я все отрицал, а вы не верили. Теперь я говорю «да», и вы опять не верите!
— Нет, нет и нет! — заявила Молли решительно. — Кстати, вы сумеете выбраться отсюда?
— Разумеется. Как пришел, так и уйду.
— А Глайтон?
— Что-нибудь придумаем. Надо строить плотину, так ведь?
— Значит…
— …вечером он будет на месте.
— А сейчас уходите. Быстрее! Я не хочу, чтобы вас схватили.
Робин с нежностью посмотрел на девушку.
— Как жалко! — вырвалось у него.
— Что жалко?
— Да я к тому, что… В общем, никогда у меня не получалось полюбить… Видно, не будет у меня ни угла, ни семьи…
— Да отчего же?
— Смысла нет. Кто захочет жить с таким… как я?
— Вы думаете, не найдется девушки, которая полюбит вас, поверит, каждому слову поверит?
Они стояли совсем рядом. Робин осторожно взял в ладони руку Молли.
— Поверит — и что из того? Ведь в крови-то у меня разбой… И порой так накатит! Тигру нельзя иметь семью. Тем более детей. Хватит уж, что я вот такой…
Молли ничего не ответила. Он разжал ладони, и ее рука безжизненно упала.
— Уходи скорее! — прошептала она.
Несколько минут спустя Молли зашла в комнату отца и сообщила ему, что инженера Глайтона к вечеру, вероятно, найдут.
И действительно, его нашли. Возле самой фермы.
Мертвым.
— Вы кто такой? — спросил Глайтон, придя в себя.
— Я кто такой? — переспросил Баркер и сообразил, что он, черт побери, напрочь позабыл имя того бандюги, что терроризировал здешние края. Как же его… ну-ка?
— Барс! Барс мое имя! Слыхал?
— Не приходилось, — буркнул Глайтон.
«Мимо», — испугался Баркер и попытался скрыть промах подобием издевательской усмешки.
— А про Леопарда, небось, слыхивал?
— Тем более.
— Гм… А про Койота?
«Ненормальный, по-видимому», — подумал Глайтон.
— Вот-вот, некоторым полезно послушать, какие славные имена бывают у больших разбойников!
— Это уж точно, — согласился Глайтон.
— А как мыслишь, какая, к примеру, у меня?
— Сивый мерин.
— Не угадал, презренный пленник, не угадал. Ну, кровожадный такой, которого все боятся.
— Бизон, значит.
Баркер подумал, что все это явно не то, и продолжал:
— Нет, ну самый опасный зверь какой?
— Гризли.
— Не угадал опять. А впрочем, чего с тобой говорить. Раз не можешь угадать, обойдешься и так. Плевать я на тебя хотел!
Глайтону показалось, что лучше бы и дальше поиграть в нелепую угадайку. Хоть не будет всяких осложнении, а то вон как револьвер в руке прыгает, того и гляди…
— Зачем меня сюда притащили?
— Профессиональная тайна. Ты — мой пленник.
— Ну и что же мне… позволено делать?
— Обивать кушеточки. Ох, жаль, матерьялу нету!
«Точно, псих», — решил Глайтон.
— А кабы руки развязать, так можно и кулечки из бумаги сворачивать.
— Извините, мистер… как вас там? Гризли?
— Мимо, мимо, пленник. Зверь, который подкрадывается бесшумно, и все боятся его…
— Ну хорек… Тихо крадется, все его стороной обходят.
— Тоже выдумал! — зло прошипел Баркер. — Я что, по-твоему, на хорька похож?
— Чуточку, — неосторожно обронил инженер. — И очень кушать хочется… Можно мне чего-нибудь такого?.. Спасибо. Кстати, сколько мне еще тут сидеть?
— Вопросы задавать неположено, — строго отчеканил бывший заключенный. — Неположено иметь при себе вещи, которые могут быть использованы для членовредительства. Свидания разрешаются только по спецразрешению…
— Извините, мистер Койот…
— Не положено разговаривать! Чуть позже отберу шнурки. И ремень. Такой порядок.
Впавший в уныние Глайтон замолк.
— Ладно, если хочешь, можешь встать, так и быть, — смилостивился Баркер, — а то так и уснуть недолго.
— Да нет уж, пока ваша кличка на ум не придет — не усну.
— Вот-вот, давай соображай, кто самый знаменитый разбойник?
— Я! — произнес голос с порога.
В дверях стоял Тигр. Настоящий.
— Эй, артист, что у тебя с костылем-то? — Тигр кивнул на обмотанную тряпкой вывихнутую ногу.
— П-п-поломал вот, — выдавил Баркер, машинально раздувая свою беду: авось смилостивится Тигр, не станет раненого человека…
— Кто такой? — повернулся Тигр к инженеру.
— Говорят, что пленник. Не знаю, правда, у кого и зачем.
— Где повязали?
— Возле фермы Ровера. Я инженер, на плотине работаю.
— Ясненько, — произнес Тигр и на мгновение задумался.
Баркер сжался от страха: явился настоящий Тигр, а он, обманувший сына разбойника, лежит перед ним один, совершенно беспомощный… Хоть бы дождались, пока он на ноги встанет… В тюрьме, вон, лежачего не бьют. Эти звери-то, видать, других законов и не знают…
Настоящий Тигр заговорил — спокойно, по-домашнему.
— Скоро появится мой сыночек. Встречаться с ним никакой охоты не имею. Но буду рядом, за стеной. Если кто из вас хоть раз пискнет — перестреляю всех! Я — Тигр.
— Ну, слава Богу, выяснили, что за зверь, — ухмыльнулся инженер, не понимавший, похоже, что пахнет жареным, — выходит, он и есть Тигр, да?
— Тс-с-с! — зашипел Баркер.
— Трепитесь сколько влезет, — бросил через плечо Тигр. — Парень может вынюхивать хоть целый день, а ничего не учует, так что давайте-ка, ну? Беседуйте, черт подери!
— Гм, — кашлянул неуверенно Баркер, — как делишки?
— Очень неплохо, — голос Глайтона слегка дрожал. — Погодка вот чудесная…
— Замечательная погодка. А на той неделе, того… ну, ветрено было…
— Послушайте, вы мне сказали, что вы разбойник и что у вас кличка по названию животного, хищного и опасного. А мне теперь кажется, что мистер, который спрятался за стеной, и есть…
— Да, — покачал головой Баркер. — И я тоже животное. Осел. Вне всякого сомнения.
К дому подъехал всадник. Спешился, вошел в дверь. Это был Робин.
— Мистер Глайтон, — быстро заговорил он, — вы поедете со мной. Я должен вас отпустить. Прошу об одном: не выдавайте места, где мы прячемся. А не то мне этого ненормального старика придется на себе волочить…
— Что вы, не беспокойтесь! — радостно отозвался инженер.
— Ступайте себе к Роверу и продолжайте работать, — Робин разрезал веревки и помог Глайтону подняться: все тело инженера онемело от долгой неподвижности. Из сумки Робин достал кой-какую еду и сунул Баркеру.
— Бери пока. Еще привезу.
— Извините, пожалуйста, — проговорил Глайтон. — Сам я все никак не соображу, а на будущее бы надо знать… Не ровен час, опять… В общем, вот этот господин — что за зверь?
Робин смерил взглядом несчастного артиста.
— Не зверь он, а сивый мерин.
— Вот и я так говорил! — радостно произнес Глайтон и, так ничего и не поняв в разбойничьих играх-угадайках, заторопился вон.
Когда Робин с инженером уехали, на пороге опять возник Тигр.
— Я еще вернусь! — пригрозил он Баркеру и тоже ускакал. Старик остался один. Молодого Тигра он больше не боялся: все-таки заботится, как о родном, прямо настоящий сын…
Сын! А ведь у него, Баркера, есть сын. Живет где-то не то в Питтсбурге, не то в Новом Орлеане. Однажды отцу в тюрьму двадцать долларов прислал! Жаль только, обратного адреса не написал…
А если вернется настоящий Тигр? Сатанинское отродье, сейчас он не решится, Робин близко, но потом, потом…
Точно! Видать, за «сломанную ногу» пожалел или решил, что никуда Баркеру не улизнуть…
Но нога-то цела!
Баркер дополз до двери и попробовал встать. Ступня глухо ныла, но, прихрамывая, идти можно. Опухоль сошла, можно было и раньше подниматься, но так приятно, когда кто-то о тебе заботится!
Луна ярко освещала долину. Вдали двигались два темных силуэта. Робин с Глайтоном. Они ехали в сторону Фолкстона.
Баркер смочил свою перевязку в холодном ключе и, хромая изо всех сил, поспешил в противоположную сторону. Если Тигр опять перейдет дорогу, тогда конец, определенно конец! Добравшись до гребня горы, Баркер оглянулся. Далеко внизу можно было различить мелькание красных точек: там работали при свете факелов. Одинокая тень приближалась по пустой дороге к ферме Ровера. Значит, Робин отпустил инженера одного.
Вдруг за ним показался всадник. Обогнав инженера, он резко остановился. Донеслось это выстрела.
Всадник стрелял! Старый Тигр убивает — на сей раз Глайтона. Баркер бросился бежать не разбирая дороги. Ногу словно рвали железными крючьями, но он не останавливался и бежал, бежал, бежал.
ПЛАМЯ ВСПЫХНУЛО
— Как все произошло? — спросил Боб у ковбоев.
— Не видели, Боб. Мы его прямо на дороге нашли. И остыть не успел.
— Кто же его?
— Чего гадать, — хмуро ответил один из парней, — знаем и так, кто там был.
— Да откуда? — вырвалось у Молли, и все удивленно взглянули на девушку.
— А оттуда! Кто инженера украл, тот его и пристрелил. Тот самый, что в хозяина стрелял.
— Но в отца стреляли сзади, он и сам не видел — кто!
Люди Ровера с недоумением поглядели на дочь хозяина: чего это вы, мисс, преступника выгораживать вздумали, что ли?
— А вы как думаете, мисс Ровер? — спросил Боб.
Девушка заговорила быстро, взволнованно, но твердо:
— Вы забыли про старого Тигра. Он сейчас в наших краях. Вы не слыхали про это?
Никто не слышал.
— Молодой Тигр захватил меня в заложницы. И я знаю точно: старого Тигра выпустили из тюрьмы. Я даже видела его!
Молли изо всех сил старалась, чтобы ее слова выглядели достаточно убедительными. Да и не врала же она, в конце концов: своими глазами видела старого Тигра!
— Старый ли, молодой ли, — подытожил Боб, — обоих вздернем!
Молли не нашлась с ответом. Она только попросила ничего не рассказывать отцу, пока он не поднимется на ноги. Все запротестовали: ведь строительству нужен инженер!
— Несколько дней назад, — успокоила Молли, — отец написал письмо губернатору. Так что на днях, возможно, приедет новый человек. А пока можем обойтись и так, правда? И унесите же наконец беднягу Глайтона.
Неожиданно подал голос незнакомый человек лет пятидесяти, подтянутый и загорелый, появившийся во дворе фермы.
— Подождите-ка уносить, если можно…
Он вел под уздцы усталую лошадь, и явно проделал неблизкий путь.
— Моя фамилия Паттерсон, шериф из Биркхема. Я посылал телеграмму мистеру Роверу. Только вижу, что осторожности у вас все же не хватило. Прямо на покойника приехал… Кто убит?
— Глайтон, инженер.
Паттерсон склонился над телом.
— Его что, кто-то схватил? На запястьях следы веревок…
— Тигр со стройки выкрал. Шериф, вы идете по следу убийцы?
— Именно так. Кабы не губернаторский приезд, давно бы его выловил!
— В одиночку, стало быть? — усмехнулся Боб.
— А вы что, думаете, в лесу притаился отряд конной полиции? Ладно, унесите тело. Мне надо поговорить с хозяином.
— Отец болен.
— Имею честь видеть мисс Ровер?
— Да. Отец ранен, шериф.
— Но я же предупреждал! Он что, не получил моей телеграммы?
— Получил, мистер Паттерсон. Прошу вас, зайдите в дом, — пригласила Молли. Шериф последовал за ней.
— А теперь выкладывайте все, мисс Ровер. Все — с тех самых пор, как объявился Тигр. Точнее, с той минуты, как он вас захватил.
Девушка рассказала все с самого начала. Паттерсон слушал молча, временами вскидывая брови, словно удивляясь благородству молодого Тигра. Наконец Молли дошла до эпизода с обменом заложниками.
— К сожалению, мисс Ровер, вас обменяли на пожилого актеришку, который когда-то попался на подделке документов, а не на старого Тигра.
— Я знаю об этом, мистер Паттерсон.
— Вот как? — шериф испытующе поглядел на Молли, но не произнес ни слова. Девушка покраснела и сбивчиво продолжала.
— А дальше… Дальше прямо война. Вокруг плотины. Вы, наверное, слышали?
— Да-да, у губернатора мне рассказали. Один молодой инженер, его только что назначили.
— Ах, как замечательно, мистер Паттерсон! Значит, едет новый инженер?
— Едет. Но мало чего тут замечательного, мисс Ровер. Совсем зеленый. Прямо жалко парня.
— Неужели… Неужели вы считаете, что плотина — пустая затея?
— Отнюдь, мисс Ровер, плотина — дело очень важное. Но в здешних краях обитают темные люди. Впрочем, я слушаю дальше.
— Уже почти все. Тигр украл инженера прямо со стройки. Отец поехал в Фолкстон, и там ему выстрелили в спину, когда он садился в седло.
— Вы сомневаетесь в личности преступника?
У Молли вновь защемило сердце: шериф подозревает Робина и только Робина!
— На подозрении… один человек?
— Увы, мисс Ровер, всего один. Дело ясное. Я рад был бы думать иначе, поверьте.
Паттерсон решил не рассказывать Молли биографию Робина. Ни к чему впутывать старика Олсена, все равно делу не поможешь, хоть и навредил он парню изрядно: знай Робин, что он сын Веллера, никакой трагедии не случилось бы.
— Я распутаю дело, мисс Ровер, будьте уверены!
— Останьтесь с нами, мистер Паттерсон, прошу вас! Пусть хоть кто-то будет, если вдруг… Отец еще очень слаб. А я одна не справлюсь!
— Благодарю, мисс Ровер. Я останусь. Но с одним маленьким условием: ничего от меня не утаивать. Мне можно доверять.
— Мне нечего скрывать, мистер Паттерсон, — грустно ответила девушка и задумалась. Шериф заметил, что слезы застыли в ее глазах.
Боб доложил хозяину, что работа на плотине остановится со дня на день, дальше без инженера нельзя. Ровер только что узнал обо всем случившемся после ранения и теперь с полной ясностью представил возможные последствия.
— Боб, губернатор обещал нам прислать нового инженера. Надо подождать.
— Пока тот приедет, хозяин…
— Говори прямо!
— Да как сказать, хозяин… Люди у меня, того…
Боб замолчал, почесывая затылок.
— Выкладывай!
— В общем, ежели с хозяином вместе — то хоть в самый ад без всякого… Они и сейчас не сомневаются, каждый знает, что Ровер — сила, но…
— Что за «но», Боб?
— Честно скажу, хозяин. Несколько людей, из новых, человек девять, удрали сразу, когда Тигр Глайтона украл. Испугались Тигра.
— И пусть проваливают! У нас трусам делать нечего.
Боб мялся, не находя слов, чтобы сказать что-то еще.
— Хозяин! Но остальные, того… шепчутся.
— Что за дьявол, о чем?
— Одни болтают, мол, из-за плотины и впрямь несколько пастбищ пересохло, другие туда же… Не понимают ни бельмеса, а болтают, — Боб замялся и растерянно рыскал глазами по сторонам.
Ровер, нахмурившись, следил за ним.
— Эй, старина, уж не стал ли и ты так думать?
— Я с вами до конца, хозяин. Вы знаете сами.
— Мне не нужен соратник, который не верит.
— Так объясните мне, хозяин, чтоб я других убедил, объясните, отчего от чертовой плотины столько несчастий? И зачем высушивать пастбища, где еще деды наши и прадеды…
— Боб, — прервал его Ровер, — возьми, что тебе причитается, и еще триста долларов. Со склада возьми, что хочешь. Ты хороший человек, и Бог с тобой.
— Прогоняете, хозяин?
— Да. Ты стар стал да и устал. Наработался. Поезжай себе в Вайоминг, к дочке… И всем заодно скажи: кто хочет уйти, пусть уходит. Всем заплати, кто сколько наработал.
— Так я и ушел! — закричал разволновавшийся старик. — Нельзя меня прогонять! Я останусь до конца. Пусть всякие крысы с корабля бегут, а меня гнать не надо. Ни за что не уйду!
Ровер рассмеялся.
— Будет так, как я сказал. Как можно хорошо делать то, во что не веришь, а?
— Глупости! — взвился Боб.
— А я говорю: уходи.
— Да что с вами спорить, хозяин! Старый дурак и есть старый дурак! — и Боб вышел вон, шмякнув дверью так, что задрожали стены. Но и выйдя во двор долго не мог успокоиться и все бормотал что-то и гневно жестикулировал.
Ровер медленно оделся, отдохнул, а затем встал и вышел в соседнюю комнату. «Хорошо, Молли не видит», — подумал Ровер и выглянул во двор. У забора стоял незнакомый человек и седлал коня. Подтянутый, загорелый — кто таков?
Добравшись до шкафа, хозяин достал виски, глотнул немного. Но на пороге голова снова закружилась, в глазах потемнело, и он вынужден был ухватиться за косяк. Приступ прошел. Ровер распрямил плечи, чувствуя, что рана едва-едва затянулась. Бог даст, в легкие кровь не пойдет…
Он окликнул незнакомого человека.
— Шериф Паттерсон, — протянул руку незнакомец.
— Это вы послали телеграмму?
— Да. Очень рад, мистер Ровер, видеть вас в добром здравии. Но вы, часом, не поторопились подняться?
— Нисколько. Раньше следовало, да сил не было. А сейчас на ногах стою, как видите. Вы нас покидаете?
— Увы, мистер Ровер. Мисс Молли получила известие о скором прибытии нового инженера. Думаю в связи с таким событием с Тигром повидаться.
— Считаете, что он замышляет что-нибудь против нового человека?
— Более чем вероятно. Раз он столько сил потратил, чтобы Глайтона выкрасть прямо отсюда, то уж нового-то человека наверняка попробует по дороге перехватить. Где-нибудь возле Кантри, я думаю. Место самое подходящее. К тому же, мистер Ровер, тут с вашими людьми далеко не все в порядке…
— Знаю. Потому могу вам дать парочку верных ребят.
— Благодарю, мистер Ровер. Но на охоту я хожу один.
— Думаете, справитесь?
— Никто еще не сказал, будто старый Паттерсон свое отгулял. Ведь почти достал я его в Бакфорде, он на каких-то полчаса опередил… Убил Фреда.
— Во сне! А после мне в спину саданул. Старый Тигр такого бы никогда не сделал. Совсем другой повадки был.
— Пожалуй, — согласился шериф. — Кстати, хочу предупредить, что эти чертовы индейцы зашевелились. Фермеры из Фолкстона загнали скот на их земли, ну они и поднялись на дыбы.
— Я думаю, пора им вовсе отсюда убраться. Грабят где попало. Уже два года собираюсь с ними поквитаться…
— Похоже, теперь повод будет, — мрачно буркнул Паттерсон.
— Не понимаю, шериф?
— Индейцы знают, что после открытия плотины фолкстонцы начнут их теснить с земель в нижнем течении…
— Вот закончу, — упрямо перебил Ровер, — и сразу с каждым лично рассчитаюсь!
— Дай-то Бог, мистер Ровер. Прощайте!
Стараясь ступать как можно тверже, Ровер пошел к конюшне.
— Билл, коня!
— Ой, мистер Ровер, да как же?..
— Билл, я сказал: коня!
Конюх не посмел ослушаться. Косые лучи заходящего солнца осветили чеканный профиль старого ковбоя. И тут из дома выбежала Молли и испуганно вскрикнула, увидев отца.
— Папа! Куда ты? Немедленно ложись в постель!
— Я в полном порядке, дочь. Абсолютно здоров, — спокойно ответил Ровер, садясь в седло.
Выпрямившись, насколько позволяла рана, Ровер тронул поводья.
СХВАТКА
Рыли, таскали песок, насыпали дамбу, а к серьезным работам приступить не могли: дожидались инженера. Ровер с утра до позднего вечера находился среди рабочих. Мешали приступы сильного головокружения, но старик держался. Возвращаясь вечером домой, он встречал пристальный взгляд дочери и заставлял себя улыбаться.
— Все хорошо, Молли. Здоров как бык.
— Не болит? — дочь глядела испытующе.
— Не болит, — твердо отвечал Ровер. Рана не беспокоила. Беспокоило другое.
И однажды вечером явилась целая депутация.
— Хозяин, — доложил верный Боб. — Фолкстонцы пришли.
— Скажи, чтоб проваливали!
— Погоди, дедушка Боб, — вмешалась Молли. — Отец, до сих пор фолкстонцы нам зла не причиняли…
— Все они негодяи.
— Но, может, все-таки выслушаем их?
— Ладно, пусть заходят, — уступил Ровер, свирепо раскуривая сигару.
Но вошел один Алан. Остальные остались ждать снаружи.
— Надо серьезно поговорить, Ровер.
— Я привык о серьезных вещах с умными толковать!
Алан пропустил слова Ровера мимо ушей.
— Мы пасли скот на индейских полях…
— Знаю.
— Те обиделись, сказали, мол, будут убивать всякого, кто сунется…
— И у вас задрожали коленки?
— Да не в том дело, Ровер! У них ведь есть право обижаться. Ты бы, скажем, разрешил пасти чужой скот на своей земле?.. И ты всегда хотел наказать индейцев за грабежи и прочее… А сейчас они хоть ничего и не украли, но все-таки…
— Короче, Алан. При чем тут я?
— Индейцы плотины не хотят.
— Мне до них дела нет. Если вы с ними якшаетесь, то и разбирайтесь сами!
— Ах, так, Ровер? — угрюмо произнес Алан. — Тогда что бы ни случилось — нам нет дела до Тигра. Он против тебя. Но это не значит, что мы с ним заодно. Нам с негодяем не по пути.
— А с индейцами?
Алан не ответил.
— А с индейцами что, сговорились уже?
— У нас свой интерес, Ровер. К чертям твою плотину!
— Плотина будет.
— Ладно. Раз у тебя башка дубовая, валяй бейся об стену!
— На том и закончим, Алан.
— Совершенно с тобой согласен!
Алан крутанулся на каблуках и быстро вышел. Фолкстонцы ушли. Некоторое время Молли с отцом не проронили ни слова.
— А ты уверен, — нарушила молчание девушка, — что сумеешь… с ними со всеми?..
— Не уверен! — Ровер треснул кулаком по столу. — Но уверен, что делаю правильно!
Вошел взволнованный Боб.
— Хозяин, Билл поймал лошадь шерифа.
— А Паттерсон где?
— Нигде нету.
Конюх привел во двор утомленную, беспокойную лошадь. Все седло было в пятнах запекшейся крови.
Вечерело. Пришлось сделать изрядный крюк, чтобы обогнуть огороженные земли Ровера, но на станцию Паттерсон рассчитывал попасть вовремя. Надо встретить инженера, а то мало ли чего…
Чувство опасности охватило неожиданно, хотя ничего подозрительного вокруг не произошло. Все было спокойно. Что-то уж чересчур спокойно.
Лошадь всхрапнула и замотала головой, упираясь. Паттерсон осторожно огляделся и потрепал лошадь по холке. Кажется, все в порядке. Впрочем, будто копыта вдалеке стукнули, там, на горной тропе, где густой кустарник.
Паттерсон прислушался. Да нет, вроде, почудилось.
Лошадь по-прежнему упиралась, шумно фыркая и грызя удила. Боится, понял шериф.
— Ну, будет, будет, Шун, — укоризненно прошептал он ей на ухо, наклоняясь вперед.
И спас себе жизнь.
Грохнули два выстрела, раскатилось гулкое эхо. Паттерсон почувствовал, как пуля ударила в плечо, потерял равновесие и, перегнувшись в седле, упал на землю. В сердце метил, подонок, подумал Паттерсон, беспомощно распластавшись: рана была тяжелая, кровь хлестала ручьем, хорошо хоть сознание оставалось ясным.
А укрывшийся в кустах убийца внимательно приглядывался, пошевелится шериф или нет. Тот не шевелился. Убийца тихим свистом подозвал коня. Но в то же мгновение понял, что он не один.
— Да, я всех убил.
— И Текса?
— И Текса, — помедлив, произнес Робин. — В вашего отца тоже… я стрелял… в спину.
Уголки губ подрагивали в подобии грустной усмешки. Молодой человек глядел на Молли так, словно они вели какой-нибудь легкий обмен любезностями. Молли проговорила тихо:
— Робин…
И вздрогнула, назвав его по имени.
— Робин, скажи правду.
— Я сказал. Убил всех я. Даже того, в постели… Холлера, тоже.
Молли истерически засмеялась.
— Вы… вы и имени его не знаете! А ведь кровью на стене написали!
Робин молчал. Молли упала на стул и зарыдала. У Робина сдавило сердце от жалости. Он протянул руку и тихонько погладил девушку по волосам. Она не отстранилась. Может, просто не заметила? Или вытерпела прикосновение?
В дверь постучали. Молли вскочила и, метнув взгляд на Робина, спокойно произнесла:
— Кто стучит?
— Боб, мисс Молли. Что-нибудь стряслось? Я проходил, слышу — плачет кто-то…
Девушка глубоко вздохнула, поглядела на Робина, потом на дверь.
— Все в порядке, дедушка Боб, — спокойный тон дался ей нелегко. — Я сейчас выйду.
Шаги удалились.
— Отчего не открыли? Не бойтесь, я стрелять не собираюсь. Сдамся без боя.
— Чтобы вас вздернули? — хрустнула пальцами девушка. Ясно, что тут какая-то тайна! Нельзя же сначала все отрицать, а потом… А отец? Да ведь Робин хочет взять на себя вину отца!
— Скажите, ваш отец совершил эти убийства?
— Нет, я, — отрицательно покачал головой Робин.
— Не может быть!
— Как вас понимать, мисс Ровер? Я все отрицал, а вы не верили. Теперь я говорю «да», и вы опять не верите!
— Нет, нет и нет! — заявила Молли решительно. — Кстати, вы сумеете выбраться отсюда?
— Разумеется. Как пришел, так и уйду.
— А Глайтон?
— Что-нибудь придумаем. Надо строить плотину, так ведь?
— Значит…
— …вечером он будет на месте.
— А сейчас уходите. Быстрее! Я не хочу, чтобы вас схватили.
Робин с нежностью посмотрел на девушку.
— Как жалко! — вырвалось у него.
— Что жалко?
— Да я к тому, что… В общем, никогда у меня не получалось полюбить… Видно, не будет у меня ни угла, ни семьи…
— Да отчего же?
— Смысла нет. Кто захочет жить с таким… как я?
— Вы думаете, не найдется девушки, которая полюбит вас, поверит, каждому слову поверит?
Они стояли совсем рядом. Робин осторожно взял в ладони руку Молли.
— Поверит — и что из того? Ведь в крови-то у меня разбой… И порой так накатит! Тигру нельзя иметь семью. Тем более детей. Хватит уж, что я вот такой…
Молли ничего не ответила. Он разжал ладони, и ее рука безжизненно упала.
— Уходи скорее! — прошептала она.
Несколько минут спустя Молли зашла в комнату отца и сообщила ему, что инженера Глайтона к вечеру, вероятно, найдут.
И действительно, его нашли. Возле самой фермы.
Мертвым.
2
Баркер судорожно стискивал в руке револьвер, наставленный на толстого инженера.— Вы кто такой? — спросил Глайтон, придя в себя.
— Я кто такой? — переспросил Баркер и сообразил, что он, черт побери, напрочь позабыл имя того бандюги, что терроризировал здешние края. Как же его… ну-ка?
— Барс! Барс мое имя! Слыхал?
— Не приходилось, — буркнул Глайтон.
«Мимо», — испугался Баркер и попытался скрыть промах подобием издевательской усмешки.
— А про Леопарда, небось, слыхивал?
— Тем более.
— Гм… А про Койота?
«Ненормальный, по-видимому», — подумал Глайтон.
— Вот-вот, некоторым полезно послушать, какие славные имена бывают у больших разбойников!
— Это уж точно, — согласился Глайтон.
— А как мыслишь, какая, к примеру, у меня?
— Сивый мерин.
— Не угадал, презренный пленник, не угадал. Ну, кровожадный такой, которого все боятся.
— Бизон, значит.
Баркер подумал, что все это явно не то, и продолжал:
— Нет, ну самый опасный зверь какой?
— Гризли.
— Не угадал опять. А впрочем, чего с тобой говорить. Раз не можешь угадать, обойдешься и так. Плевать я на тебя хотел!
Глайтону показалось, что лучше бы и дальше поиграть в нелепую угадайку. Хоть не будет всяких осложнении, а то вон как револьвер в руке прыгает, того и гляди…
— Зачем меня сюда притащили?
— Профессиональная тайна. Ты — мой пленник.
— Ну и что же мне… позволено делать?
— Обивать кушеточки. Ох, жаль, матерьялу нету!
«Точно, псих», — решил Глайтон.
— А кабы руки развязать, так можно и кулечки из бумаги сворачивать.
— Извините, мистер… как вас там? Гризли?
— Мимо, мимо, пленник. Зверь, который подкрадывается бесшумно, и все боятся его…
— Ну хорек… Тихо крадется, все его стороной обходят.
— Тоже выдумал! — зло прошипел Баркер. — Я что, по-твоему, на хорька похож?
— Чуточку, — неосторожно обронил инженер. — И очень кушать хочется… Можно мне чего-нибудь такого?.. Спасибо. Кстати, сколько мне еще тут сидеть?
— Вопросы задавать неположено, — строго отчеканил бывший заключенный. — Неположено иметь при себе вещи, которые могут быть использованы для членовредительства. Свидания разрешаются только по спецразрешению…
— Извините, мистер Койот…
— Не положено разговаривать! Чуть позже отберу шнурки. И ремень. Такой порядок.
Впавший в уныние Глайтон замолк.
— Ладно, если хочешь, можешь встать, так и быть, — смилостивился Баркер, — а то так и уснуть недолго.
— Да нет уж, пока ваша кличка на ум не придет — не усну.
— Вот-вот, давай соображай, кто самый знаменитый разбойник?
— Я! — произнес голос с порога.
В дверях стоял Тигр. Настоящий.
3
Незнакомец отдаленно походил на Баркера: те же редкие кошачьи усы, маленькие глаза. Но у него было лицо Тигра, а у сидевшего в углу комнаты Баркера — лишь жалкая пародия. Настоящий Тигр стоял с карабином наперевес, держа палец на спусковом крючке и как бы случайно наставив дуло прямо на Баркера. Тот, впрочем, уже давным-давно выронил в испуге револьвер. Глайтон, ничего не понимая, переводил взгляд с одного на другого.— Эй, артист, что у тебя с костылем-то? — Тигр кивнул на обмотанную тряпкой вывихнутую ногу.
— П-п-поломал вот, — выдавил Баркер, машинально раздувая свою беду: авось смилостивится Тигр, не станет раненого человека…
— Кто такой? — повернулся Тигр к инженеру.
— Говорят, что пленник. Не знаю, правда, у кого и зачем.
— Где повязали?
— Возле фермы Ровера. Я инженер, на плотине работаю.
— Ясненько, — произнес Тигр и на мгновение задумался.
Баркер сжался от страха: явился настоящий Тигр, а он, обманувший сына разбойника, лежит перед ним один, совершенно беспомощный… Хоть бы дождались, пока он на ноги встанет… В тюрьме, вон, лежачего не бьют. Эти звери-то, видать, других законов и не знают…
Настоящий Тигр заговорил — спокойно, по-домашнему.
— Скоро появится мой сыночек. Встречаться с ним никакой охоты не имею. Но буду рядом, за стеной. Если кто из вас хоть раз пискнет — перестреляю всех! Я — Тигр.
— Ну, слава Богу, выяснили, что за зверь, — ухмыльнулся инженер, не понимавший, похоже, что пахнет жареным, — выходит, он и есть Тигр, да?
— Тс-с-с! — зашипел Баркер.
— Трепитесь сколько влезет, — бросил через плечо Тигр. — Парень может вынюхивать хоть целый день, а ничего не учует, так что давайте-ка, ну? Беседуйте, черт подери!
— Гм, — кашлянул неуверенно Баркер, — как делишки?
— Очень неплохо, — голос Глайтона слегка дрожал. — Погодка вот чудесная…
— Замечательная погодка. А на той неделе, того… ну, ветрено было…
— Послушайте, вы мне сказали, что вы разбойник и что у вас кличка по названию животного, хищного и опасного. А мне теперь кажется, что мистер, который спрятался за стеной, и есть…
— Да, — покачал головой Баркер. — И я тоже животное. Осел. Вне всякого сомнения.
К дому подъехал всадник. Спешился, вошел в дверь. Это был Робин.
— Мистер Глайтон, — быстро заговорил он, — вы поедете со мной. Я должен вас отпустить. Прошу об одном: не выдавайте места, где мы прячемся. А не то мне этого ненормального старика придется на себе волочить…
— Что вы, не беспокойтесь! — радостно отозвался инженер.
— Ступайте себе к Роверу и продолжайте работать, — Робин разрезал веревки и помог Глайтону подняться: все тело инженера онемело от долгой неподвижности. Из сумки Робин достал кой-какую еду и сунул Баркеру.
— Бери пока. Еще привезу.
— Извините, пожалуйста, — проговорил Глайтон. — Сам я все никак не соображу, а на будущее бы надо знать… Не ровен час, опять… В общем, вот этот господин — что за зверь?
Робин смерил взглядом несчастного артиста.
— Не зверь он, а сивый мерин.
— Вот и я так говорил! — радостно произнес Глайтон и, так ничего и не поняв в разбойничьих играх-угадайках, заторопился вон.
Когда Робин с инженером уехали, на пороге опять возник Тигр.
— Я еще вернусь! — пригрозил он Баркеру и тоже ускакал. Старик остался один. Молодого Тигра он больше не боялся: все-таки заботится, как о родном, прямо настоящий сын…
Сын! А ведь у него, Баркера, есть сын. Живет где-то не то в Питтсбурге, не то в Новом Орлеане. Однажды отцу в тюрьму двадцать долларов прислал! Жаль только, обратного адреса не написал…
А если вернется настоящий Тигр? Сатанинское отродье, сейчас он не решится, Робин близко, но потом, потом…
Точно! Видать, за «сломанную ногу» пожалел или решил, что никуда Баркеру не улизнуть…
Но нога-то цела!
Баркер дополз до двери и попробовал встать. Ступня глухо ныла, но, прихрамывая, идти можно. Опухоль сошла, можно было и раньше подниматься, но так приятно, когда кто-то о тебе заботится!
Луна ярко освещала долину. Вдали двигались два темных силуэта. Робин с Глайтоном. Они ехали в сторону Фолкстона.
Баркер смочил свою перевязку в холодном ключе и, хромая изо всех сил, поспешил в противоположную сторону. Если Тигр опять перейдет дорогу, тогда конец, определенно конец! Добравшись до гребня горы, Баркер оглянулся. Далеко внизу можно было различить мелькание красных точек: там работали при свете факелов. Одинокая тень приближалась по пустой дороге к ферме Ровера. Значит, Робин отпустил инженера одного.
Вдруг за ним показался всадник. Обогнав инженера, он резко остановился. Донеслось это выстрела.
Всадник стрелял! Старый Тигр убивает — на сей раз Глайтона. Баркер бросился бежать не разбирая дороги. Ногу словно рвали железными крючьями, но он не останавливался и бежал, бежал, бежал.
ПЛАМЯ ВСПЫХНУЛО
1
Когда привезли тело инженера Глайтона, Молли почувствовала, что вот-вот сойдет с ума.— Как все произошло? — спросил Боб у ковбоев.
— Не видели, Боб. Мы его прямо на дороге нашли. И остыть не успел.
— Кто же его?
— Чего гадать, — хмуро ответил один из парней, — знаем и так, кто там был.
— Да откуда? — вырвалось у Молли, и все удивленно взглянули на девушку.
— А оттуда! Кто инженера украл, тот его и пристрелил. Тот самый, что в хозяина стрелял.
— Но в отца стреляли сзади, он и сам не видел — кто!
Люди Ровера с недоумением поглядели на дочь хозяина: чего это вы, мисс, преступника выгораживать вздумали, что ли?
— А вы как думаете, мисс Ровер? — спросил Боб.
Девушка заговорила быстро, взволнованно, но твердо:
— Вы забыли про старого Тигра. Он сейчас в наших краях. Вы не слыхали про это?
Никто не слышал.
— Молодой Тигр захватил меня в заложницы. И я знаю точно: старого Тигра выпустили из тюрьмы. Я даже видела его!
Молли изо всех сил старалась, чтобы ее слова выглядели достаточно убедительными. Да и не врала же она, в конце концов: своими глазами видела старого Тигра!
— Старый ли, молодой ли, — подытожил Боб, — обоих вздернем!
Молли не нашлась с ответом. Она только попросила ничего не рассказывать отцу, пока он не поднимется на ноги. Все запротестовали: ведь строительству нужен инженер!
— Несколько дней назад, — успокоила Молли, — отец написал письмо губернатору. Так что на днях, возможно, приедет новый человек. А пока можем обойтись и так, правда? И унесите же наконец беднягу Глайтона.
Неожиданно подал голос незнакомый человек лет пятидесяти, подтянутый и загорелый, появившийся во дворе фермы.
— Подождите-ка уносить, если можно…
Он вел под уздцы усталую лошадь, и явно проделал неблизкий путь.
— Моя фамилия Паттерсон, шериф из Биркхема. Я посылал телеграмму мистеру Роверу. Только вижу, что осторожности у вас все же не хватило. Прямо на покойника приехал… Кто убит?
— Глайтон, инженер.
Паттерсон склонился над телом.
— Его что, кто-то схватил? На запястьях следы веревок…
— Тигр со стройки выкрал. Шериф, вы идете по следу убийцы?
— Именно так. Кабы не губернаторский приезд, давно бы его выловил!
— В одиночку, стало быть? — усмехнулся Боб.
— А вы что, думаете, в лесу притаился отряд конной полиции? Ладно, унесите тело. Мне надо поговорить с хозяином.
— Отец болен.
— Имею честь видеть мисс Ровер?
— Да. Отец ранен, шериф.
— Но я же предупреждал! Он что, не получил моей телеграммы?
— Получил, мистер Паттерсон. Прошу вас, зайдите в дом, — пригласила Молли. Шериф последовал за ней.
— А теперь выкладывайте все, мисс Ровер. Все — с тех самых пор, как объявился Тигр. Точнее, с той минуты, как он вас захватил.
Девушка рассказала все с самого начала. Паттерсон слушал молча, временами вскидывая брови, словно удивляясь благородству молодого Тигра. Наконец Молли дошла до эпизода с обменом заложниками.
— К сожалению, мисс Ровер, вас обменяли на пожилого актеришку, который когда-то попался на подделке документов, а не на старого Тигра.
— Я знаю об этом, мистер Паттерсон.
— Вот как? — шериф испытующе поглядел на Молли, но не произнес ни слова. Девушка покраснела и сбивчиво продолжала.
— А дальше… Дальше прямо война. Вокруг плотины. Вы, наверное, слышали?
— Да-да, у губернатора мне рассказали. Один молодой инженер, его только что назначили.
— Ах, как замечательно, мистер Паттерсон! Значит, едет новый инженер?
— Едет. Но мало чего тут замечательного, мисс Ровер. Совсем зеленый. Прямо жалко парня.
— Неужели… Неужели вы считаете, что плотина — пустая затея?
— Отнюдь, мисс Ровер, плотина — дело очень важное. Но в здешних краях обитают темные люди. Впрочем, я слушаю дальше.
— Уже почти все. Тигр украл инженера прямо со стройки. Отец поехал в Фолкстон, и там ему выстрелили в спину, когда он садился в седло.
— Вы сомневаетесь в личности преступника?
У Молли вновь защемило сердце: шериф подозревает Робина и только Робина!
— На подозрении… один человек?
— Увы, мисс Ровер, всего один. Дело ясное. Я рад был бы думать иначе, поверьте.
Паттерсон решил не рассказывать Молли биографию Робина. Ни к чему впутывать старика Олсена, все равно делу не поможешь, хоть и навредил он парню изрядно: знай Робин, что он сын Веллера, никакой трагедии не случилось бы.
— Я распутаю дело, мисс Ровер, будьте уверены!
— Останьтесь с нами, мистер Паттерсон, прошу вас! Пусть хоть кто-то будет, если вдруг… Отец еще очень слаб. А я одна не справлюсь!
— Благодарю, мисс Ровер. Я останусь. Но с одним маленьким условием: ничего от меня не утаивать. Мне можно доверять.
— Мне нечего скрывать, мистер Паттерсон, — грустно ответила девушка и задумалась. Шериф заметил, что слезы застыли в ее глазах.
2
Спустя неделю Ровер мог сесть в кровати. Рана оказалась все-таки неглубокой, и он быстро поправлялся: железный организм справился с большой потерей крови.Боб доложил хозяину, что работа на плотине остановится со дня на день, дальше без инженера нельзя. Ровер только что узнал обо всем случившемся после ранения и теперь с полной ясностью представил возможные последствия.
— Боб, губернатор обещал нам прислать нового инженера. Надо подождать.
— Пока тот приедет, хозяин…
— Говори прямо!
— Да как сказать, хозяин… Люди у меня, того…
Боб замолчал, почесывая затылок.
— Выкладывай!
— В общем, ежели с хозяином вместе — то хоть в самый ад без всякого… Они и сейчас не сомневаются, каждый знает, что Ровер — сила, но…
— Что за «но», Боб?
— Честно скажу, хозяин. Несколько людей, из новых, человек девять, удрали сразу, когда Тигр Глайтона украл. Испугались Тигра.
— И пусть проваливают! У нас трусам делать нечего.
Боб мялся, не находя слов, чтобы сказать что-то еще.
— Хозяин! Но остальные, того… шепчутся.
— Что за дьявол, о чем?
— Одни болтают, мол, из-за плотины и впрямь несколько пастбищ пересохло, другие туда же… Не понимают ни бельмеса, а болтают, — Боб замялся и растерянно рыскал глазами по сторонам.
Ровер, нахмурившись, следил за ним.
— Эй, старина, уж не стал ли и ты так думать?
— Я с вами до конца, хозяин. Вы знаете сами.
— Мне не нужен соратник, который не верит.
— Так объясните мне, хозяин, чтоб я других убедил, объясните, отчего от чертовой плотины столько несчастий? И зачем высушивать пастбища, где еще деды наши и прадеды…
— Боб, — прервал его Ровер, — возьми, что тебе причитается, и еще триста долларов. Со склада возьми, что хочешь. Ты хороший человек, и Бог с тобой.
— Прогоняете, хозяин?
— Да. Ты стар стал да и устал. Наработался. Поезжай себе в Вайоминг, к дочке… И всем заодно скажи: кто хочет уйти, пусть уходит. Всем заплати, кто сколько наработал.
— Так я и ушел! — закричал разволновавшийся старик. — Нельзя меня прогонять! Я останусь до конца. Пусть всякие крысы с корабля бегут, а меня гнать не надо. Ни за что не уйду!
Ровер рассмеялся.
— Будет так, как я сказал. Как можно хорошо делать то, во что не веришь, а?
— Глупости! — взвился Боб.
— А я говорю: уходи.
— Да что с вами спорить, хозяин! Старый дурак и есть старый дурак! — и Боб вышел вон, шмякнув дверью так, что задрожали стены. Но и выйдя во двор долго не мог успокоиться и все бормотал что-то и гневно жестикулировал.
3
Ровер сидел, свесив ноги с кровати. Немного кружилась голова. Опершись о спинку, он попробовал было дотянуться до одежды, но не смог и откинулся навзничь. Удалось только с третьего раза.Ровер медленно оделся, отдохнул, а затем встал и вышел в соседнюю комнату. «Хорошо, Молли не видит», — подумал Ровер и выглянул во двор. У забора стоял незнакомый человек и седлал коня. Подтянутый, загорелый — кто таков?
Добравшись до шкафа, хозяин достал виски, глотнул немного. Но на пороге голова снова закружилась, в глазах потемнело, и он вынужден был ухватиться за косяк. Приступ прошел. Ровер распрямил плечи, чувствуя, что рана едва-едва затянулась. Бог даст, в легкие кровь не пойдет…
Он окликнул незнакомого человека.
— Шериф Паттерсон, — протянул руку незнакомец.
— Это вы послали телеграмму?
— Да. Очень рад, мистер Ровер, видеть вас в добром здравии. Но вы, часом, не поторопились подняться?
— Нисколько. Раньше следовало, да сил не было. А сейчас на ногах стою, как видите. Вы нас покидаете?
— Увы, мистер Ровер. Мисс Молли получила известие о скором прибытии нового инженера. Думаю в связи с таким событием с Тигром повидаться.
— Считаете, что он замышляет что-нибудь против нового человека?
— Более чем вероятно. Раз он столько сил потратил, чтобы Глайтона выкрасть прямо отсюда, то уж нового-то человека наверняка попробует по дороге перехватить. Где-нибудь возле Кантри, я думаю. Место самое подходящее. К тому же, мистер Ровер, тут с вашими людьми далеко не все в порядке…
— Знаю. Потому могу вам дать парочку верных ребят.
— Благодарю, мистер Ровер. Но на охоту я хожу один.
— Думаете, справитесь?
— Никто еще не сказал, будто старый Паттерсон свое отгулял. Ведь почти достал я его в Бакфорде, он на каких-то полчаса опередил… Убил Фреда.
— Во сне! А после мне в спину саданул. Старый Тигр такого бы никогда не сделал. Совсем другой повадки был.
— Пожалуй, — согласился шериф. — Кстати, хочу предупредить, что эти чертовы индейцы зашевелились. Фермеры из Фолкстона загнали скот на их земли, ну они и поднялись на дыбы.
— Я думаю, пора им вовсе отсюда убраться. Грабят где попало. Уже два года собираюсь с ними поквитаться…
— Похоже, теперь повод будет, — мрачно буркнул Паттерсон.
— Не понимаю, шериф?
— Индейцы знают, что после открытия плотины фолкстонцы начнут их теснить с земель в нижнем течении…
— Вот закончу, — упрямо перебил Ровер, — и сразу с каждым лично рассчитаюсь!
— Дай-то Бог, мистер Ровер. Прощайте!
Стараясь ступать как можно тверже, Ровер пошел к конюшне.
— Билл, коня!
— Ой, мистер Ровер, да как же?..
— Билл, я сказал: коня!
Конюх не посмел ослушаться. Косые лучи заходящего солнца осветили чеканный профиль старого ковбоя. И тут из дома выбежала Молли и испуганно вскрикнула, увидев отца.
— Папа! Куда ты? Немедленно ложись в постель!
— Я в полном порядке, дочь. Абсолютно здоров, — спокойно ответил Ровер, садясь в седло.
Выпрямившись, насколько позволяла рана, Ровер тронул поводья.
СХВАТКА
1
Появление хозяина убедило маловеров. Лишь двое рабочих потребовали расчета. Но все-таки народу на строительстве изрядно поубавилось.Рыли, таскали песок, насыпали дамбу, а к серьезным работам приступить не могли: дожидались инженера. Ровер с утра до позднего вечера находился среди рабочих. Мешали приступы сильного головокружения, но старик держался. Возвращаясь вечером домой, он встречал пристальный взгляд дочери и заставлял себя улыбаться.
— Все хорошо, Молли. Здоров как бык.
— Не болит? — дочь глядела испытующе.
— Не болит, — твердо отвечал Ровер. Рана не беспокоила. Беспокоило другое.
И однажды вечером явилась целая депутация.
— Хозяин, — доложил верный Боб. — Фолкстонцы пришли.
— Скажи, чтоб проваливали!
— Погоди, дедушка Боб, — вмешалась Молли. — Отец, до сих пор фолкстонцы нам зла не причиняли…
— Все они негодяи.
— Но, может, все-таки выслушаем их?
— Ладно, пусть заходят, — уступил Ровер, свирепо раскуривая сигару.
Но вошел один Алан. Остальные остались ждать снаружи.
— Надо серьезно поговорить, Ровер.
— Я привык о серьезных вещах с умными толковать!
Алан пропустил слова Ровера мимо ушей.
— Мы пасли скот на индейских полях…
— Знаю.
— Те обиделись, сказали, мол, будут убивать всякого, кто сунется…
— И у вас задрожали коленки?
— Да не в том дело, Ровер! У них ведь есть право обижаться. Ты бы, скажем, разрешил пасти чужой скот на своей земле?.. И ты всегда хотел наказать индейцев за грабежи и прочее… А сейчас они хоть ничего и не украли, но все-таки…
— Короче, Алан. При чем тут я?
— Индейцы плотины не хотят.
— Мне до них дела нет. Если вы с ними якшаетесь, то и разбирайтесь сами!
— Ах, так, Ровер? — угрюмо произнес Алан. — Тогда что бы ни случилось — нам нет дела до Тигра. Он против тебя. Но это не значит, что мы с ним заодно. Нам с негодяем не по пути.
— А с индейцами?
Алан не ответил.
— А с индейцами что, сговорились уже?
— У нас свой интерес, Ровер. К чертям твою плотину!
— Плотина будет.
— Ладно. Раз у тебя башка дубовая, валяй бейся об стену!
— На том и закончим, Алан.
— Совершенно с тобой согласен!
Алан крутанулся на каблуках и быстро вышел. Фолкстонцы ушли. Некоторое время Молли с отцом не проронили ни слова.
— А ты уверен, — нарушила молчание девушка, — что сумеешь… с ними со всеми?..
— Не уверен! — Ровер треснул кулаком по столу. — Но уверен, что делаю правильно!
Вошел взволнованный Боб.
— Хозяин, Билл поймал лошадь шерифа.
— А Паттерсон где?
— Нигде нету.
Конюх привел во двор утомленную, беспокойную лошадь. Все седло было в пятнах запекшейся крови.
2
Шериф медленно ехал по дороге на Кантри. Он никак не мог забыть дикую выходку Олсена. Может, Робин и вправду в душе изверг, хотя с виду миляга-парень? Неужто начал убивать направо и налево из-за дурацкой побасенки?!Вечерело. Пришлось сделать изрядный крюк, чтобы обогнуть огороженные земли Ровера, но на станцию Паттерсон рассчитывал попасть вовремя. Надо встретить инженера, а то мало ли чего…
Чувство опасности охватило неожиданно, хотя ничего подозрительного вокруг не произошло. Все было спокойно. Что-то уж чересчур спокойно.
Лошадь всхрапнула и замотала головой, упираясь. Паттерсон осторожно огляделся и потрепал лошадь по холке. Кажется, все в порядке. Впрочем, будто копыта вдалеке стукнули, там, на горной тропе, где густой кустарник.
Паттерсон прислушался. Да нет, вроде, почудилось.
Лошадь по-прежнему упиралась, шумно фыркая и грызя удила. Боится, понял шериф.
— Ну, будет, будет, Шун, — укоризненно прошептал он ей на ухо, наклоняясь вперед.
И спас себе жизнь.
Грохнули два выстрела, раскатилось гулкое эхо. Паттерсон почувствовал, как пуля ударила в плечо, потерял равновесие и, перегнувшись в седле, упал на землю. В сердце метил, подонок, подумал Паттерсон, беспомощно распластавшись: рана была тяжелая, кровь хлестала ручьем, хорошо хоть сознание оставалось ясным.
А укрывшийся в кустах убийца внимательно приглядывался, пошевелится шериф или нет. Тот не шевелился. Убийца тихим свистом подозвал коня. Но в то же мгновение понял, что он не один.