Ховард Жозеф. Омен. Дэмьен.

   Второе событие произошло в ванной комнате в небольших апартаментах Дэниэля Неффа. Умывшись и почистив зубы, Нефф, как всегда с момента «посвящения», откинул со лба волосы и наклонился к зеркалу. Вглядевшись сегодня в свое отражение, он заметил ее — эту метку. Наконец-то. Три цифры — 666.
   Теперь уже ничто не стояло у них на пути.
   Марк беспокойно ворочался в кровати.
   После репетиции он сразу же вернулся в комнату, где жил вместе с братом. Здесь, на полу, он обнаружил смятую постель. Заправив кровать Дэмьена, он лежал на своей койке и пытался расслабиться. Марк с нетерпением ждал брата. Он никак не мог понять, что же произошло. Сегодня на уроке Марк заметил какое-то неистовое состояние Дэмьена, затем это его поспешное бегство из общежития. Они не успели поговорить, а Дэмьен до сих пор не вернулся. Марк был не на шутку встревожен и не мог заснуть.
   Наконец он услышал легкие шаги Дэмьена. Марк повернулся и увидел в дверях брата, пристально смотревшего на него.
   — Где ты был? — с беспокойством спросил Марк. — Я так боялся за тебя!
   Дэмьен ни слова не проронил в ответ. Он молча двинулся к своей койке и как-то отрешенно рухнул на нее. Дэмьен уставился в потолок, даже не заметив, что Марк заправил ему постель.
   — Дэмьен! — нетерпеливо прошептал Марк, но опять не получил ответа. Он проследил за взглядом приемного брата и снова позвал, на этот раз громче: — Дэмьен, с тобой все в порядке?
   Долгой время Дэмьен молчал. Наконец он произнес:
   — Теперь все в порядке. Выключи свет. А то у нас с тобой возникнут неприятности.
   Марк погасил свет. Комната погрузилась во мрак. Когда глаза привыкли к темноте, Марк разглядел неподвижно лежащего брата; он уставился в потолок невидящими глазами и тихо спросил:
   — Ты уверен, что с тобой все в порядке?
   — Спи, — приказал Дэмьен непривычно резким и твердым голосом. И отвернулся к стенке.
   Но прошло еще много времени, прежде чем Марк уснул.

8

   Пасариан, измученный сменой часовых поясов, с раздувшимся портфелем, спешил по покрытому гудроном шоссе. Позади него остывал самый большой самолет компании, только что проделавший беспосадочный перелет из Индии.
   Пасариан направился к ближайшему телефонному автомату. Несмотря на поздний воскресный вечер, отложить этот звонок он не мог. Торну необходимо рассказать, что произошло. И немедленно.
   В кармане индеец обнаружил кредитную телефонную карточку и горсть индийских монет. Он нервно постукивал по стеклу телефонной будки, ожидая, пока, наконец, соединится с дачей Торнов на озерах. Поднявший трубку лакей доложил, что Торн будет сегодня только поздно вечером и пообещал передать своему хозяину послание индейца.
   Пасариан расстроился, он никак не мог сообразить, что же ему делать. Некоторое время он размышлял, затем опять снял трубку и, не придумав ничего подходящего, набрал номер Бухера.
   Квартира Бухера выглядела такой же безликой и холодной, как и его кабинет. Единственное, что тут по-настоящему привлекало взгляд, — захватывающая дух панорама Чикаго.
   Бухер читал, когда раздался звонок. Он протянул руку и снял трубку.
   — Бухер, — представился Поль.
   Последовала пауза, легкая заминка, потом в трубке раздался голос Пасариана:
   — Поль, это я, Дэвид. Мне надо кое-что сообщить тебе.
   — Где ты? — Голос Бухера напрягся.
   — В аэропорту. Здесь, в Чикаго. Мне надо уехать. Неприятности.
   Бухер оборвал его:
   — Немедленно приезжай сюда.
   В это время Ричард и Анна наслаждались одиночеством. Мальчики вернулись в Академию; гости, которых непременно надо было развлекать, разъехались по домам. Да и ни на какие встречи не надо было мчаться сломя голову. Телефон молчал. Торны пребывали в каком-то романтическом настроении и решили вечерком прокатиться по снегу на санях.
   Это были настоящие сани, огромные и тяжелые. Справиться с ними могла только одна лошадь — Клайдсдэйл. Пару таких лошадей Ричард прикупил на прошлое Рождество у своего приятеля. Анна тогда перекрасила сани, прикрепила к ним колокольчики. И теперь их заливистый звон предупреждал о приближении упряжки.
   Заскрипели полозья, раздался конский топот — это возвращались с прогулки Ричард и Анна. Тесно прижавшись друг к другу под одним теплым одеялом, счастливые и радостные, они только удивлялись: за что им такая благодать…
   Войдя в дом, Ричард тут же обнаружил послание Пасариана. Он сразу попытался дозвониться до него, но индейца не оказалось на месте. Ричард пожал плечами и повесил трубку.
   — Нет дома, — обратился он к Анне и привлек ее к себе. — Завтра утром увижу его. В конце концов не так уж это и важно.
   Анна, порозовевшая на морозе, со сверкающими в волосах снежинками, была очаровательна. Она потянулась, чтобы поцеловать мужа.
   — Ничего не может быть более важным, чем то, что я для тебя припасла… — вымолвила Анна.
   Ричард ответил ей долгим и страстным поцелуем. Тогда Анна взяла его за руку и повела наверх, в их спальню.
   Пасариан сидел на черной кожаной кушетке в строгой элегантной гостиной Бухера и медленно потягивал кофе. Мысли его разбегались. Он чувствовал себя выжатым как лимон. Когда Бухер предложил индейцу выпить что-нибудь крепкое, тот отказался, зная, что моментально уснет от спиртного.
   Бухер пытался осмыслить все то, что сейчас рассказал ему Пасариан.
   — Итак, ты думаешь, — начал Бухер, — что этот человек не захотел продавать нам землю и потому был убит? Да еще одним из наших людей?
   Пасариан устало кивнул.
   — Я почти уверен в этом.
   — Но это невозможно! — воскликнул Бухер и направился к бару, чтобы плеснуть в бокал спиртного.
   — Я объездил восемь провинций, прицениваясь и проверяя землю, и в трех из них…
   — Трех?
   — Три убийства. — Пасариан отхлебнул глоток кофе и поставил чашку.
   — Но кто это мог быть?
   — Понятия не имею.
   — Да, — глубоко вздохнул Бухер. — Пожалуй, будет лучше, если во всем этом разберусь я сам.
   Индеец поднялся.
   — Доложить Ричарду? — Он потянулся за пальто.
   — Да уж, придется! — ожесточенно произнес Бухер. — Я звякну ему утром. — Он помог Пасариану надеть пальто. — Кстати, — как бы между прочим, проговорил Бухер, — Торн хочет тебя видеть.
   — Ричард? Зачем?
   Бухер проводил Пасариана до дверей.
   — Очевидно, что-то с твоей П-84. У тебя на письменном столе должна быть докладная, Ричард обеспокоен. Надо срочно проверить утром. — Он пожал индейцу руку и добавил: — Я не хочу покрывать это, Дэвид.
   Пасариан кивнул.
   — Ладно, я проверю, — бросил он и открыл дверь.
   Бухер устремил взгляд в окно, рассматривая очертания Чикаго.
   — Надеюсь, эти люди на полях не слишком энергичны? — тихо произнес он. Потом обернулся к индейцу и улыбнулся: — Спасибо, что заглянул, Дэвид. Я действительно ценю твое доверие.
   Пасариан кивнул, попрощался с Бухером и вышел, чувствуя себя не в своей тарелке. Он размышлял, правильно ли только что поступил.
   Плохие новости, привезенные внезапно возвратившимся Пасарианом, начисто выбили из колеи Бухера. Надо было доложить обо всем Торну. Кроме всего прочего, предстояла мышиная возня с установкой П-84. Голова у Бухера шла кругом от всех забот. Поэтому неудивительно, что он начисто забыл, какой сегодня день. А ведь именно сегодня должны были приехать курсанты из Академии, чтобы осмотреть недавно приобретенный сельскохозяйственный завод.
   Бухер выглянул из окна и, увидев внизу автобус Дэвидсоновской Военной Академии, весьма удивился. Когда до него наконец дошло, зачем здесь этот автобус, Бухер немедленно вызвал секретаршу и велел на время отменить все телефонные разговоры. Необходимо было заняться мальчиками.
   «Едва ли можно было выбрать более неудачный день», — подумал Бухер.
   Тем временем подростки оживленно обменивались впечатлениями. До сего момента они имели лишь отдаленное представление, насколько богаты Торны. Но сегодня, увидев кирпичные громады, занимающие по площади целый город — в таких небольших городках жили некоторые из курсантов, — мальчики были просто ошеломлены. Кто-то даже присвистнул.
   Тедди решил разрядить возникшую напряженность.
   — А входит ли в экскурсию обед? — Он похлопал себя по животу и облизнул губы наподобие некоего гротескового персонажа из мультфильма.
   — Конечно, — вежливо заверил его Дэмьен.
   Марк решил продолжить начатую Тедди игру.
   — Мы проверим на тебе действие нового пестицида, — заявил он, и все рассмеялись.
   Курсанты вошли в главное здание компании, где их уже ждал Бухер.
   Дэмьен вдруг почувствовал, что несколько смущается в его присутствии. У мальчика не было времени, чтобы усвоить даже сотую часть того, что он узнал о себе. И хотя Дэмьен ощущал себя сильнее и увереннее, он прекрасно понимал, что время действий еще не наступило. Мальчик, мельком глянув на Бухера, прочитал надпись на стеклянной стене, мимо которой они проходили: «Сектор пестицидов. Вход воспрещен. Только для сотрудников».
   Бросив взгляд сквозь стекло, Дэмьен успел рассмотреть просторное помещение размером с добрую баскетбольную площадку. Мальчик заметил Пасариана. Зал был битком набит разноцветными, замысловато переплетенными трубами и шлангами и походил на внутренности очень большого и сложного робота.
   Эта лаборатория, созданная Пасарианом, была его детищем. Именно здесь собирались совершенствовать и другое приобретение индейца — установку П-84.
   Пасариан стоял у большого компьютерного пульта, наблюдая, как на монитор поступает нужная информация.
   Представив мальчиков одному из своих сотрудников, Бухер отрядил его сопровождать ребят. Сам же поспешил назад, в свой кабинет. Здесь предстояла очень важная конференция. Эту встречу готовили в течение нескольких недель.
   Бухер предпочитал иметь дела с людьми, в чьих жилах бурлила молодая кровь, кто был до краев наполнен энергией и силой. Он безгранично мог сеять свои идеи в таких пытливых и одержимых жаждой деятельности умах. Только эти молодые люди могли стать достойными и исполнительными союзниками в борьбе за осуществление его проектов.
   Бухера не переставало удивлять, какими же юными выглядели эти люди: одинаково причесанные, в костюмах-тройках. Ему вдруг показалось, что он обращается со вступительным словом к выпускникам Гарвардской школы бизнеса.
   — Если проект приобретения земель, какой мы сейчас пытаемся осуществить в Индии, станет реальностью, — разглагольствовал Бухер, — нам придется опасаться местного населения, которое вдруг решило, что мы начнем его эксплуатировать. Ерунда, мы не собираемся этого делать! Мы находимся там, чтобы помогать! У этих людей, — конечно, не по их вине, — отсутствуют и культура, и образование. Мы принимаем все это, как само собой разумеющееся. Мы нерадиво будем исполнять свои обязанности и как сотрудники «Торн Индастриз», и как американцы, — Бухер удовлетворенно отметил про себя, что в должном порядке расставил слова, — если не поделимся нашим изобилием с теми, кто несчастлив и голоден. И еще запомните: обеспечивая пищей Индию и Ближний Восток, мы предотвратим продвижение в эти регионы русских. Таким образом мы приобретем не только благодарность, но и ресурсы.
   В кабинет вошла секретарша.
   — Мистер Пасариан приступил к испытанию П-84, — сообщила она, залившись краской при виде столь многочисленного племени молодых мужчин. — Вы просили доложить.
   — Спасибо, — поблагодарил Бухер, повернулся к аудитории и улыбнулся. — Джентльмены, отдохните полчасика. — Он вышел, прикрыв за собой дверь.
   Эти могли и подождать. Никаких отлагательств не терпело лишь дело с Пасарианом.
   Сотрудник, сопровождавший мальчиков по заводу, был благовоспитанным молодым человеком. Он принадлежал к низшим эшелонам власти и работал в отделе связей с общественностью. И действительно, молодой человек в это утро всего себя посвятил ребятам, надеясь, что его ретивость произведет на юных сыновей Торна благоприятное впечатление, и они со временем о нем вспомнят.
   Молодой сотрудник только что привел ребят в сектор пестицидов.
   — Чтобы урожай был как можно богаче и для ускорения его созревания, — объяснял он, — требуются более эффективные и улучшенные удобрения, а также вновь изобретенные пестициды.
   Группа остановилась перед запертыми дверями. Это и был отдел по производству пестицидов, где Пасариан проводил испытание своей установки П-84. Гид показал охраннику свои документы и незаметно сунул двадцатидолларовую бумажку. Это помещение никогда не включалось в обычную экскурсию, но молодому сотруднику так хотелось сделать для юных Торнов и их друзей что-то особенное.
   Распахнулись массивные двери, и курсанты вошли внутрь помещения. Двери за ними немедленно захлопнулись. На полную мощность гудели машины, и сопровождающему ребят сотруднику пришлось повысить голос, чтобы его услышали.
   — Сложная работа, — он почти кричал, — целиком выполняется всего лишь тремя сотрудниками вон там, у компьютерных пультов. — Гид указал в направлении застекленной площадки прямо посреди зала. — Вот почему вы здесь никого не видите.
   Большинство ребят были несколько ошарашены масштабом происходящего. Но только не Тедди. Мысли его опять застопорились на привычной теме.
   — А существуют ли в природе пестициды, повышающие сексуальную активность? — поинтересовался Тедди.
   — О господи, Тедди, — накинулся на него один из курсантов. — Ты опять об этом!
   Но молодой сотрудник как ни в чем не бывало продолжал свое объяснение.
   — Тедди совершенно прав, — возразил он, — сексуальные стимуляторы — феромоны — извлекают из насекомых и прячут в ловушку, чтобы привлечь особей противоположного пола, в этом-то капкане и гибнут насекомые. А истребив достаточное количество представителей одного пола, вы по существу уничтожите и сам вид, так как не остается никого, кто бы мог его воспроизводить.
   Однако вся эта информация бледнела по сравнению с окружающей грандиозностью происходящего. Гид провел ребят по металлической лестнице прямо под потолком. Они находились теперь высоко над лабиринтом разноцветных труб.
   — Это устройство для сортировки, — на ходу продолжал объяснять молодой сотрудник, то и дело срываясь на крик. — Оно, как и все остальное тут, компьютеризировано. Установка запрограммирована таким образом, чтобы поставлять на главный завод точные порции смесей вещества и растворов из складских цистерн.
   Теперь все могли видеть Пасариана, расположившегося внизу, рядом со сложнейшей измерительной системой. Она фиксировала необходимое давление и крепилась в связке желтых труб.
   Пасариан взглянул вверх и узнал своих юных друзей.
   — Марк! Дэмьен! — позвал он. — Что вы здесь делаете? — Индеец был встревожен их присутствием. С испытанием установки что-то никак не клеилось.
   Мальчики улыбнулись ему.
   — У нас грандиозная экскурсия! — прокричал Дэмьен. Потом они вместе с Марком помахали Пасариану рукой и двинулись дальше. Индеец почувствовал замешательство.
   Как раз в этот момент в дальнем углу зала внезапно лопнула труба, и из нее с шипением повалил густой зеленоватый пар. Он стремительно наполнял зал.
   — Утечка! — закричал кто-то.
   Пасариан поднял глаза и увидел, как лицо его помощника исказилось от вдыхания ядовитого газа. Помощник еще раз судорожно вздохнул, потерял сознание и опрокинулся через поручень. Он упал на пол, размозжив себе голову.
   Пасариан не верил собственным глазам. Он бросился к компьютерному пульту и заорал:
   — Всем выйти! Заберите отсюда детей!
   Его приказ долетел до экскурсантов. Гид испуганно оглянулся. Газ уже почти поднялся до их уровня.
   Пасариан впился глазами в показания измерительных приборов. Давление стремительно падало по мере того, как из развороченной трубы мощной струей уходил газ.
   На пульте имелась кнопка тревоги. Пасариан изо всей силы надавил на нее. Сквозь стекло он глянул в прилегающий компьютерный зал и увидел, что два техника в белых халатах оживленно болтают друг с другом. Аварийная кнопка, похоже, не срабатывала. Откуда мог знать индеец, что эту кнопку сегодня утром установил его начальник Бухер?
   Пасариан снова нанял кнопку, но оба техника как ни в чем не бывало продолжали свою беседу. Очевидно, они ничего не замечали.
   И тут индеец услышал крики курсантов. Ребята задыхались и кашляли, они, спотыкаясь, наталкивались друг на друга в отчаянной попытке выбраться отсюда. Охваченные ужасом курсанты жадно хватали ртом воздух. Слезы струились у них из глаз. У некоторых ребят на лицах и руках высыпали крошечные волдыри.
   Сопровождающий курсантов сотрудник бросился к грузовому лифту и принялся неистово нажимать подряд все кнопки.
   Но безуспешно. Лифт не работал.
   Сотрудник тыкал в кнопку за кнопкой. Он не знал, что ему делать. Меньше всего в этой ситуации молодой человек боялся за свою собственную жизнь. Но допустить, чтобы с кем-нибудь из юных Торнов случилась беда, — этого он не мог. Чего будет стоить тогда его собственная жизнь?
   Единственным человеком, кого, казалось, совершенно не коснулась всеобщая паника, был Дэмьен. Газ не действовал на него. Он оглянулся на своих друзей, уже начинающих терять сознание. И тут впервые Дэмьен ощутил свою особую силу.
   Понял мальчик и другое. У него появилась свобода выбора. Он может сейчас уйти и остаться в живых. Он будет единственным уцелевшим в этой аварии. Но есть еще одна возможность. Дэмьен поможет всем остальным выпутаться из этой ситуации и, конечно, тут же попадет в герои.
   Странно, но все это начинало обретать для него некий смысл.
   Дэмьен решил помочь ребятам. Ему пришлась по вкусу мысль прослыть героем. Мальчик быстро оглядел потолок и заметил металлический трап, закрепленный на стене и ведущий к люку, который выходил, очевидно, на крышу.
   — Туда! — крикнул Дэмьен и устремился к трапу. Он ловко и грациозно вскарабкался по нему, дотянулся до портика и наконец распахнул люк, впустив потоки солнечного света и свежего воздуха.
   Остальные ребята брели, еле передвигая ноги, вдоль узкого прохода. Они опирались друг на друга. Мальчики на ощупь взобрались по трапу на крышу, где тут же рухнули, распластав руки и глубоко вдыхая воздух тяжелыми, жадными глотками.
   Внезапно Дэмьен вспомнил про Пасариана. Он огляделся по сторонам, чтобы убедиться, все ли на месте, потом повернулся и снова скользнул вниз. Мальчик двигался быстро и осторожно по верхнему коридору. Потом он молниеносно сбежал по металлической лестнице.
   Никого. Пасариана и след простыл. Лишь зеленый ядовитый газ, клубясь, наполнял зал. Сработал наконец аварийный сигнал, и кругом замелькали красные огни.
   Дэмьен перебежал на другую сторону и опустился по лестничному пролету на следующий уровень.
   Здесь он увидел Пасариана. Но индеец уже ни на что не реагировал. Скорчившись, он лежал рядом с развороченной трубой. Рука индейца была вытянута вперед, по-видимому, это была его последняя попытка заделать отверстие. Вздувшееся и покрытое волдырями лицо было практически неузнаваемо.
   Дэмьен с отвращением отвернулся и со всех ног кинулся к лестнице.
   Вновь очутившись на крыше, мальчик обнаружил, что остальные ребята все еще находятся в состоянии панического смятения. Они катались по крыше, задыхались, жадно хватая ртом воздух. Дыхание с присвистом вырывалось из легких. От боли слезы струились из глаз.
   Дэмьен пробирался между корчившимися телами к Марку. Ему необходимо было узнать, в каком состоянии находится его брат.
   И пока Дэмьен разыскивал Марка, он внезапно осознал, что вот такой — нынешний — он начинает себе нравиться. И плевать на то, кто он есть на самом деле.

9

   Узнав о случившемся, Ричард Торн и Анна покинули Озерный уголок и помчались в Детский госпиталь, куда после аварии отвели курсантов.
   Торн стоял бледный и небритый. Его трясло от гнева. Он разговаривал с Бухером по больничному телефону рядом с палатой мальчиков.
   — Кажется, с ними обошлось, — говорил Ричард, — но я пока не переговорил с врачом. Мне нужен полный отчет о том, что произошло, и этот отчет должен лежать сегодня на моем письменном столе!
   Ричард бросил трубку и, вконец измученный, тяжело привалился к стене.
   Краешком глаза он заметил высокого и красивого чернокожего врача, входящего в палату мальчиков. Торн бросился за ним. Он а нетерпением ждал результатов предварительных анализов.
   Анна сидела на стуле меж двух кроватей. Марк был бледен и слаб. Однако Дэмьен, похоже, чувствовал себя вполне прилично.
   Врач подошел к Анне. Он назвался доктором Кейном. Торн стоял позади него.
   — С мальчиками все будет в порядке, — обнадежил доктор Кейн. — Мы проверили, не повреждены ли у кого из ребят легкие. Никаких признаков. Какое-то время их еще будет подташнивать, но постоянных…
   — Я хочу, чтобы за всеми ухаживали самым лучшим образом, — прервал его Торн.
   Доктор Кейн утвердительно кивнул.
   — Конечно, — согласился он, отводя Торна в сторону. — А нельзя ли мне переговорить с вами лично? Всего минуту? — прошептал врач.
   — Да, да, конечно. — Торн последовал за доктором в коридор.
   Дэмьен, лежа в кровати, пристально наблюдал, как они выходили.
   Выйдя в коридор, доктор Кейн подождал, пока пройдет медсестра, и, когда уже никто не мог услышать их, тихо заговорил.
   — Мы провели все возможные анализы крови и поврежденных тканей. Каждый мальчик в той или иной степени подвергся воздействию газа. Каждый, за исключением вашего сына Дэмьена.
   Мускулы на лице Торна дрогнули.
   — Что вы имеете в виду? — спросил Ричард. — Он что…
   Доктор Кейн перебил его.
   — Нет, нет, мистер Торн. Это совсем не то, что вы думаете. — Врач изо всех сил старался объяснить все как можно деликатней. — Дэмьен вообще не подвергся никакому воздействию… совсем .
   В палате Дэмьен обратился к Анне.
   — Как ты думаешь, что происходит? — Его глаза начали затуманиваться темным и холодным гневом.
   — О, скорее всего ничего, — рассеянно произнесла Анна. — Доктора ведь так любят всякие секреты.
   Когда мужчины вернулись в палату, Ричард выглядел очень расстроенным.
   — Доктор просил оставить Дэмьена здесь еще на пару дней, — произнес он, пытаясь говорить непринужденно. — Ему необходимо провести еще кое-какие анализы.
   Дэмьен сел на кровати.
   — Но со мной же все в порядке, — запротестовал он. — Почему мне надо остаться, если…
   — Вы хотите провести повторные анализы? — прервала мальчика Анна, обращаясь к доктору Кейну.
   Торн выразительно взглянул на них: не в присутствии ребят.
   Дэмьен снова заговорил:
   — Я не хочу оставаться здесь!
   Анна подошла к мальчику и взяла его руки в свои.
   Марк тоже поспешил на помощь брату.
   — Если он останется, то и я с ним.
   Анна устремила взгляд на врача.
   — Почему мы не можем сейчас же забрать их домой? Мы приведем сюда Дэмьена на следующей неделе. Ужасно все, что с ним произошло.
   — Может быть, так и сделаем? — робко спросил Ричард.
   Похоже, доктору Кейну не очень нравился этот вариант, но врач прекрасно понимал, что он окончательный.
   — Хорошо, — согласился доктор Кейн.
   Анна, торжествуя, улыбнулась и еще раз обняла Дэмьена.
   — Замечательно, мальчики, — обратилась она к ним. — Почему бы вам теперь не отдохнуть, а попозже мы заедем за вами и отвезем на озера, договорились? Свежий воздух будет вам полезен.
   Мальчики радостно закивали, расцеловались с родителями и проследили взглядом, как за ними и доктором Кейном закрылась дверь.
   В тот же день поздно вечером доктор Кейн сидел в больничной лаборатории, склонившись над микроскопом. Он пытался усвоить значение только что увиденного и в сотый раз уставился на стеклянную пластинку с мазком крови. Затем заглянул в справочник, лежащий подле него: это была толстая голубая книга с мелким шрифтом и до мельчайших деталей подробными фотографиями, потом снова уставился на слайд. Ошибки быть не могло.
   Кровь Дэмьена Торна содержала хромосомный набор шакала.
   Это походило на какую-то абракадабру, что-то вроде дурацкой шутки, и тем не менее доказательство было налицо. Вот с ним-то рассудительный ум Кейна и вел сейчас борьбу.
   По необъяснимой причине Кейну не хотелось заниматься всем этим в одиночестве. Врач поднял трубку и набрал внутренний добавочный номер. Совершенно случайно его друг и коллега оказался на работе.
   — Да, — буркнул знакомый голос.
   — Бен! — крикнул Кейн. — Слава Богу, ты еще на месте! Можно я спущусь к тебе на минутку? Надо перекинуться парой слов.
   — Вообще-то, — раздался хрипловатый голос, — я уже уходил.
   — Пожалуйста, это срочно, — попросил Кейн.
   — Ладно, спускайся, — согласился наконец коллега.
   — Спасибо, Бен. Через минуту буду. — Кейн повесил трубку, аккуратно поставил слайд в контейнер и, засунув справочник под мышку, направился к лифту.
   В Озерном уголке все крепко спали. И лишь Дэмьен бодрствовал. Он неподвижно лежал в постели. Его широко раскрытые глаза были устремлены в одну точку. Казалось, они глядели на что-то невидимое, находящееся в ином, далеком измерении. Мальчик чувствовал, что ему необходимо сосредоточиться на этом. Он изо всех сил сконцентрировался. Пот выступил на лбу, и все тело охватила дрожь.