Ильин Михаил
Рассказы о вещах
Михаил Ильин
Рассказы о вещах
Том 1: (611 стр.)
Поэзия науки (Вступительная статья С. Маршака) Рассказы о вещах Рассказ о великом плане Покорение природы
Том 2: (598 стр.) Как человек стал великаном Послесловие (О. Писаржевский)
Том 3 (666 стр.) Человек и стихия Бородин Послесловия А. Ивич. "Человек и стихия" Б. Ляпунов. "Бородин"
СТО ТЫСЯЧ ПОЧЕМУ
Пять тысяч ГДЕ, семь тысяч КАК, Сто тысяч ПОЧЕМУ?
Р. Киплинг Путешествие по комнате
У вас в доме каждый день топятся печи, зажигается примус, варится картошка.
Вы, может быть, сами отлично умеете растапливать печь или варить картошку. А вот попробуйте объяснить: почему дрова в печке трещат? Почему дым идет в трубу, а не в комнату? Откуда берется копоть, когда горит керосин? Почему у жареной картошки есть сверху корочка, а у вареной нет?
Боюсь, что толком объяснить не сможете. Или вот: почему вода тушит огонь?
Один мой знакомый ответил: "Тушит потому, что мокрая и холодная". Да ведь керосин тоже мокрый и холодный, а попробуйте керосином огонь потушить!
Нет, лучше не пробуйте: придется пожарных звать. Видите, вопрос простой, а ответить на него не так-то легко. Хотите, я загадаю вам еще двенадцать загадок о самых простых вещах?
1
Что теплее: три рубашки или рубашка тройной толщины?
2
Бывают ли стены из воздуха?
3
Бывает ли у огня тень?
4
Почему вода не горит?
5
Может ли вода взорвать дом?
6
Почему печка гудит, когда топится?
7
Почему пиво шипит и пенится?
8
Бывает ли прозрачное железо?
9
Почему хлебная мяхоть вся в дырочках?
10
Печка греет потому, что ее топят. Почему греет шуба?
11
Почему суконное платье гладят через мокрую тряпку?
12
Почему по льду можно кататься на коньках, а по полу нельзя?
На эти вопросы вряд ли ответит один из десяти читателей. О вещах, которые нас окружают, мы знаем очень мало. Да и спросить часто бывает некого.
Можно раздобыть книжку о паровозе, о телефоне, а где найти книжку о печеной картошке или о кочерге?
Книжки-то такие есть, но нужно их прочесть очень много, чтобы ответить хотя бы на наши двенадцать загадок. А ведь таких загадок можно загадать не двенадцать, а сто тысяч.
Каждая вещь у вас в комнате -- загадка.
Из чего, как, почему она сделана? Давно ли ее придумали?
Вот у вас на столе вилка и нож. Они всегда вместе, будто
брат и сестра. А знаете ли вы, что нож по крайней мере на пятьдесят тысяч лет старше вилки? Нож был еще у первобытных людей, правда не железный, а каменный, а вилкой стали пользоваться всего лет триста тому назад.
Люди знают, когда и кем изобретены телефон и электрическая лампочка, а спросите их: давно ли придумано зеркало, носовой платок, давно ли стали мыться мылом, есть картошку?
На эти вопросы очень немногие ответят.
Мы с увлечением читаем о путешествиях по далеким, неисследованным странам и не догадываемся, что в двух шагах от нас, а то и ближе лежит незнакомая, удивительная, загадочная страна, которая называется
Наша комната
Если мы захотим ее исследовать, мы можем отправиться в путешествие в любую минуту. Никакие палатки, ружья, проводники нам не нужны. Не нужна и карта.
В пути мы не заблудимся.
Вот наши станции:
Водопроводный кран. Печка. Стол и плита. Полка с кастрюлями. Буфет. Шкаф.
Станция первая
Водопроводный кран
Давно ли люди моются?
Редко в каком городе нет сейчас водопровода. Каждый из нас тратит в день ведер десять -- двенадцать воды. А в старину, в XV-- XVI веках, житель такого города, как Париж, расходовал только одно ведро. Вот и прикиньте, часто ли он мог мыться и много ли он тратил воды на стирку белья и уборку комнат.
Да и не мудрено, что воды тратили мало: водопроводов тогда не было. Кое-где на площадях были колодцы, и воду приходилось таскать ведрами, как и сейчас еще в маленьких городах. В колодцах часто находили трупы кошек и крыс.
В старину людям не только недоставало воды, но недоставало и чистоплотности. Мыться каждый день люди стали совсем недавно.
Лет триста тому назад даже короли не считали нужным мыться ежедневно. В роскошной спальне французского короля вы нашли бы огромную кровать, такую большую, что ее нельзя было стлать без помощи специального инструмента -"постельной палки". Вы нашли бы пышный балдахин на четырех раззолоченных колоннах, похожий на маленький храм. Вы нашли бы там великолепные ковры, венецианские зеркала, часы работы лучших мастеров. Но сколько бы вы ни искали, вы не нашли бы там умывальника.
Каждое утро королю подавали мокрое полотенце, которым он вытирал лицо и руки. И все находили, что этого вполне достаточно.
У нас люди были чистоплотнее. Иностранцев, приезжавших в Москву, поражало то, что русские часто ходят в баню. Врач Коллинс писал:
Бани здесь очень употребляются и приносят большой доход, потому что вера обязывает русских ходить в баню. Когда печи разгораются, то обыкновенно плескают на них холодной водой. Некоторые выбегают из бани, валяются в снегу нагие и потом опять возвращаются.
Но вернемся в Париж. Белье парижанин менял редко: раз в месяц, а то и в два. Тогда думали не о том, чтобы рубашка была чистая, а о том, чтобы кружева на манжетах были подороже да грудь получше вышита. На ночь рубашку снимали вместе с прочим платьем и спали нагишом.
Только лет двести назад дошли до того, что белье стали менять чаще.
Носовой платок тоже появился совсем недавно. Ему всего только лет двести -- триста.
Сначала платком пользовались только немногие. Среди самых знатных и важных людей немало было таких, которые считали носовой платок ненужной роскошью.
Пышные балдахины над кроватями устраивались не столько для красоты, сколько для того, чтобы спастись от насекомых, падавших с потолка. В старинных дворцах до сих пор сохранились такие зонтики от клопов. Клопов даже во дворцах было видимо-невидимо.
Балдахины мало помогали. Клопы устраивались в их складках еще с большим удобством.
Канализации не было. В Париже помои выливали прямо на улицу из окон. Грязная вода стекала в канаву, вырытую посреди улицы. Вонь от канавы была такая сильная, что прохожие старались держаться поближе к домам.
Грязная была и наша Москва, Когда в Москве в 1867 году прокладывали газовые трубы, обнаружили под землей остатки деревянных мостовых XV-- XVI веков. Поверх самой древней мостовой лежал на аршин слой грязи, потом шла опять мостовая-- более поздняя -- и поверх нее опять слой грязи.
Не мудрено, что в старину люди болели гораздо больше, чем сейчас. Никто не знал тогда, что где грязь, там и зараза. Случалось, что целые города вымирали от страшных болезней -- чумы, черной оспы. Из десяти детей доживало до десяти лет только пятеро. На каждом углу толпились нищие, обезображенные оспой и проказой.
Что же сделало нас здоровее и крепче? Водопроводный кран, кусок мыла, чистая рубашка.
Почему моются водой?
Почему вода смывает грязь? Может быть, она ее просто уносит с собой, как река уносит брошенную щепку?
А вот проверьте. Подержите грязные руки под краном. Станут ли они от этого чистыми?
Боюсь, что нет. Ведь так никто и не моется. Когда мы моемся, мы обязательно трем одну руку о другую. А для чего? Для того, чтобы стереть, соскоблить грязь.
То же самое и с бельем. Прачки не просто кладут белье в воду, а стирают его, трут руками и даже щетками.
С т и р а т ь белье это и значит с т и р а т ь с него грязь, вроде того как мы стираем резинкой написанное на бумаге. А когда грязь счищена, воде уж нетрудно унести ее прочь.
Как человек заставил работать мыльные пузыри?
Но тут мы забыли одну вещь, без которой никогда не стирают.
Какая же это вещь?
Мыло.
Если бы мы стирали белье или мылись без мыла, мы всегда ходили бы грязными. Мыло -- самый сильный враг грязи. Вот, например, сажа. Ее особенно трудно отмыть. Сажа -- это крошечные кусочки угля с острыми, неровными краями. Заберется такой уголек в углубление кожи, зацепится, его оттуда не выцарапаешь.
Но возьмите в руки мыло, намыльте их хорошенько.
Мыло набросится на сажу, вытащит и выгонит ее из всех пор и складок.
Как же это оно делает?
А давайте подумаем.
Какое мыло лучше моет -- то, которое дает больше пены, или то, которое совсем почти не пенится?
То, которое дает больше пены. Значит, дело тут в пене.
А что такое пена?
Разглядите ее. Вся она составлена из маленьких мыльных пузырьков, из маленьких воздушных шариков, у которых оболочка сделана из воды. И вот эти-то пузырьки хватают и уносят сажу. Частички сажи прилипают к пузырькам пены, а пену уж смыть нетрудно.
То же самое делают на заводах, когда хотят отделить, отмыть руду от "пустой породы" -- от камня. И руда и камень в воде тонут. Но в пене, если их измельчить, они не тонут. У пузырьков пены очень большая сила. Пузырьки подымают и кусочки руды, и кусочки камня и выносят их наверх. И тут начинается отбор. Кусочки породы не могут долго держаться на пузырьках и падают на дно аппарата. А частички руды не падают. В конце концов в аппарате получается корка руды, которую легко снять.
Значит, мыльные пузыри годятся не только для забавы. Человек хитер -он и мыльные пузыри заставил на себя работать.
Зачем воду пьют?
Вот опять простой вопрос. Такой простой, что, кажется, и спрашивать незачем.
А спросишь, и оказывается, что из десяти человек только один знает, зачем пьют воду.
Вы скажете: воду пьют потому, что хочется.
А почему хочется?
Потому, что без воды жить нельзя.
А жить нельзя потому, что мы воду все время расходуем и нам надо запас ее пополнять.
Дохните-ка на холодное стекло. Стекло запотеет, покроется капельками воды.
Откуда взялась вода? Из вашего тела.
Или вот, скажем, вы в жаркий день вспотели.
Откуда взялся пот? Опять-таки оттуда же -- из тела,
А раз вы воду расходуете, теряете, вам нужно ею время от времени запасаться.
В сутки человек теряет целых двенадцать стаканов воды. Значит, столько же ему надо выпить или съесть.
А разве воду едят?
В том-то и дело, что едят. В мясе, в овощах, в хлебе -- во всякой еде воды гораздо больше, чем твердого материала, В мясе воды втрое больше, чем твердого вещества, а огурец, так тот почти целиком состоит из воды.
Да и в вас самих воды почти столько же, сколько в зеленом огурце. Если вы весите 40 килограммов, то в вас 35 килограммов воды и только 5 килограммов твердого материала.
Тело взрослого человека содержит воды меньше: около трех четвертей веса.
Вы спросите:
-- Почему же люди не растекаются по полу, как кисель?
Вся штука в том, что не так важно, из чего построена вещь. Самое главное -- как она построена.
Если мы рассмотрим под микроскопом кусочек мяса или огурца, мы увидим множество клеточек, наполненных соком. Сок этот не выливается из клеточек потому, что они со всех сторон закрыты. Вот в чем секрет.
Значит, вода главный материал, из которого построено наше тело.
Не удивительно поэтому, что человек может долго прожить без еды, а без воды не может прожить и нескольких дней.
Может ли вода взорвать дом?
Вода с виду безобидное вещество. А бывает, что вода взрывается, словно порох. Да что порохВода раз в двадцать опаснее пороха, если не уметь с ней обращаться.
Был случай, когда вода взорвала целый дом в пять этажей и убила двадцать три человека.
Это было в Америке лет сорок тому назад,
Как же это могло случиться?
Дело в том, что в доме этом была фабрика.
В нижнем этаже вмазан был в большую печку огромный котел. Воды в нем помещалось столько же, сколько в большом пруду.
Когда печку топили, вода в котле кипела, а пар шел по трубе в паровую машину.
Один раз машинист зазевался и не подкачал вовремя воды. В котле воды осталось совсем мало. А печка продолжала топиться. От этого стенки котла раскалились. Машинист об этом не подумал -- взял да и пустил воду в раскаленный котел.
А вы знаете, что бывает, когда льешь воду на раскаленное железо? Она вся сразу превращается в пар.
То же самое случилось и тут. Вода вся превратилась в пар, пару в котле скопилось слишком много, котел не выдержал и лопнул.
Бывало еще хуже: в Германии однажды сразу взорвалось двадцать два котла. Все дома вокруг были разрушены. Обломки котлов валялись на расстоянии полукилометра от места взрыва.
Вот какая страшная вещь водяной пар!
У вас в доме тоже каждый день взрывается несколько тысяч паровых котлов, только не больших, а маленьких. Когда дрова в печке трещат, это значит, что их взрывает вода. Совсем сухих дров не бывает, вода в дровах всегда есть. От сильного жара вода превращается в пар и с треском разрывает волокна дерева.
Твердая вода
Твердая вода-- лед -- тоже иногда взрывается.
Пар взрывает дома, а лед разрушает целые горы. Происходит это так.
Осенью в трещины скал попадает вода. Зимой она замерзает-- превращается в лед. Но лед занимает больше места, чем вода, правда не намного -- всего на одну десятую. Под напором раздающегося во все стороны льда трескается самый крепкий камень.
Оттог же лопаются и водопроводные трубы. Чтобы они не лопались, надо их на зиму отеплять -- укутывать чем-нибудь, например войлоком.
Почему нельзя кататься на коньках по полу ?
Один мальчик, которого я спросил, почему нельзя кататься на коньках по полу, ответил:
-- Потому что лед скользкий и очень твердый, а пол не такой твердый и не скользкий.
Но ведь бывает и каменный пол; он скользкий и твердый, а кататься на каменном полу все-таки нельзя.
Когда мы катаемся по льду, лед под давлением коньков тает. Между коньками и льдом образуется слой воды. Не будь этого слоя воды, кататься по льду было бы так же трудно, как по полу. Вода, словно масло в машине, уменьшает трение между коньком и льдом.
Движение ледников с гор происходит по той же причине. Под тяжестью льда нижние слои его тают, и ледяная река скользит по горному склону, как ваши коньки по катку.
Бывает ли непрозрачная вода и прозрачное железо
Всякий скажет, что вода прозрачна. А на самом деле она прозрачна только в тонком слое. На дне океанов ночь, потому что солнечные лучи не могут пройти через всю толщу воды.
Но не только вода -- все вещества в тонком слое прозрачны, а в толстом нет. Возьмите, например, кусок белого, прозрачного стекла и посмотрите на него с ребра. Стекло покажется вам и не белым и не прозрачным.
Недавно один ученый приготовил из железа пластинку толщиной в одну стотысячную миллиметра. Пластинка эта прозрачна, как стекло, и почти совсем бесцветна. Положив ее на страницу книги, можно без труда читать самый мелкий шрифт.
Такие же прозрачные пластинки ученый приготовил из золота и из других металлов.
Станция вторая
ПЕЧКА
Давно ли научились люди добывать огонь?
Как весело трещат в печке дрова зимним вечером! Когда смотришь в огонь, легко себе представить множество удивительных вещей -- горящие города, осажденные крепости. Треск поленьев напоминает залпы орудий, а языки пламени кажутся солдатами, взбегающими по крепостной стене.
В старину люди думали, что в огне живут маленькие огненные ящерицы -духи огня. А были и такие, которые считали огонь божеством и строили в его честь храмы. Сотни лет горели в этих храмах, не угасая, светильники, посвященные богу огня.
Обычай поддерживать неугасимый огонь -- один из самых древних на земле. Много десятков тысяч лет тому назад люди не умели добывать огонь. Они не добывали огонь, а находили, как сейчас находят драгоценные камни. Не мудрено, что огонь тогда берегли, как сокровище. Если бы он погас, другого достать негде было бы: ведь добывать огонь люди не умели.
Случалось, что молния зажигала дерево. Люди со страхом смотрели на огненного зверя, который пожирал дерево, с треском ломая сучья и слизывая языком кору. Подойти ближе было страшно, а уходить не хотелось: в холодную ночь было тепло и весело около горящего дерева.
Первобытный человек был смелым существом. Ему часто приходилось вступать в бой и с огромным косматым мамонтом, и с могучим пещерным медведем. Нашлись в конце концов храбрецы, которые не побоялись приблизиться к угасающему огню.
Нам неизвестно, кто первый решился схватить горящий сук и принести домой эту диковинную добычу. Вероятно, это сделал не один человек, а несколько в разных местах. Как бы там ни было, нашлись смелые, изобретательные люди, которые приручили огонь, как приручают диких зверей.
Изобретение Эдисона, сделавшего первую электрическую лампочку, ничто по сравнению с изобретением этих покрытых шерстью, длинноруких, косолапых людей. Не будь огня, мы и сейчас немногим отличались бы от орангутангов или горилл.
Яркий огонь осветил пещеры и землянки первобытных людей. Но прошло еще много тысяч лет, прежде чем люди научились добывать огонь.
Научившись добывать огонь, человек мог не бояться его потерять. Если буря или ливень гасили костер, всегда можно было разжечь новый.
Но еще долго в храмах горели неугасимые светильники, напоминая о том времени, когда огня не умели делать, когда огонь был редкой и драгоценной находкой.
Как это ни странно, самый древний способ добывания огня сохранился до нашего времени. Первобытные люди добывали огонь трением одной деревянной палочки о другую.
Мы тоже добываем огонь трением -- спички о коробок.
Но разница есть, и очень большая. Зажечь спичку -- дело одного мгновения, а чтобы зажечь кусок дерева, даже очень сухого, нужно повозиться минут пять, а то и больше. Да и уметь надо. Спичку всякий зажжет, а попробуйте добыть огонь по первобытному способу. Я сильно сомневаюсь, чтобы у вас что-нибудь вышло.
Почему спички зажигаются?
У первобытного человека не было таких инструментов, какие есть у нас. У него не было ни пилы, ни рубанка.
Пилил он и строгал острым камнем или костью. Работать таким инструментом было нелегко. Приходилось так долго тереть и скоблить, что дерево разогревалось и даже иногда вспыхивало. Это, вероятно, и заставило человека догадаться, что огонь можно добывать трением.
Для того чтобы дерево вспыхнуло, его нужно очень сильно нагреть. Значит, и тереть одну палочку о другую нужно очень долго.
Другое дело -- спички. Спичечная головка сделана из материала, который загорается даже от небольшого нагревания.
Достаточно прикоснуться спичкой к горячему железу, например к горячей печной дверце, чтобы спичка вспыхнула. А если вы прикоснетесь к дверце другим концом спички, никакой вспышки не будет.
Вот почему спичку не приходится тереть о коробок по пяти минут. Стоит чиркнуть -- и она загорится.
Давно ли у людей спички?
Спички изобрели совсем недавно. В 1933 году первой спичечной фабрике исполнилось ровно сто лет. До этого времени добывали огонь другим способом. Вместо коробка спичек люди, жившие сто лет тому назад, носили в кармане маленький ящичек с тремя странными предметами: кусочком стали, небольшим камешком и кусочком чего-то вроде губки. Если бы вы спросили, что это такое, вам сказали бы, что сталь -- это огниво, камешек -- это кремень, а кусочек губки -- трут.
Целая куча вещей вместо одной спички!
Как же тогда добывали огонь?
Посмотрите на этого толстяка в пестром халате, с длинной трубкой в зубах. В одной руке он держит огниво, в другой кремень и трут. Он ударяет огнивом о кремень. Никакого результата! Еще раз. Опять ничего. Еще раз. Из огнива выскакивает искра, но трут не загорается. Наконец, в четвертый или пятый раз трут вспыхивает.
Собственно говоря, это та же зажигалка. В зажигалке тоже есть камешек, есть кусочек стали -- колесико, есть и трут -- фитилек, пропитанный бензином.
Высекать огонь было не так-то просто. По крайней мере когда европейские путешественники хотели научить гренландских эскимосов своему способу добывать огонь, эскимосы отказались. Они нашли, что их старый способ лучше: они добывали огонь трением, как первобытные люди,-- вращая ремнем палочку, поставленную на кусок сухого дерева.
Да и сами европейцы были не прочь заменить кремень и огниво чем-нибудь получше. В продаже то и дело появлялись всевозможные "химические огнива", одно другого мудренее.
Тут были спички, зажигавшиеся от прикосновения к серной кислоте; тут были спички со стеклянной головкой, которую надо было раздавить щипцами, чтобы спичка вспыхнула; были, наконец, целые приборы из стекла очень сложного устройства. Но все они были неудобны и дорого стоили.
Так продолжалось до тех пор, пока не изобрели фосфорные спички.
Фосфор -- это вещество, которое загорается при самом слабом нагревании -- всего до 60 градусов. Казалось бы, лучшего материала для спичек и придумать нельзя. Но и фосфорные спички никуда не годились по сравнению с нашими.
Они были очень ядовиты, а главное, загорались чересчур легко. Чтобы зажечь спичку, достаточно было чиркнуть ею о стенку или даже о голенище. Когда спичка загоралась, происходил взрыв. Головка разлеталась на части, словно маленькая бомба. Сгорев, спичка оставляла по себе скверную память в виде противного сернистого газа. Кроме фосфора, в головке была еще сера, которая, сгорая, превращалась в сернистый газ.
Лет шестьдесят тому назад появились наконец "безопасные", или "шведские", спички, которыми мы пользуемся и сейчас. В головках этих спичек фосфора нет совсем, он заменен другими горючими веществами.
Почему вода не горит?
Одни вещи загораются, когда их сильно нагреваешь. Другие вспыхивают даже от слабого нагревания. А есть и такие, которые не горят совсем.
Вода, например, не горит.
А хотите знать почему?
Да потому же, почему не горит зола.
Вода сама получилась от горения.
Что же надо сжечь, чтобы получилась вода?
Газ водород, тот самый, которым наполняют воздушные шары и дирижабли.
Теперь стали наполнять дирижабли также и другим газом -- гелием. Гелий не горит, поэтому и летать на таких дирижаблях безопаснее.
Куда деваются дрова, когда печка топится?
Принесли из сарая тяжелую вязанку дров, бросили ее с грохотом возле печки. Поленья крепкие, здоровые. Запах от них такой, словно в комнату елку принесли.
Затопили печку. Смотришь, через час-два от вязанки ничего не осталось. Только мокрое пятно на полу от растаявшего снега да в печке горсточка-две золы.
Куда же вязанка девалась?
Сгорела.
А что такое -- сгорела?
Надо это дело расследовать. Вот и свеча тоже, когда горит, исчезает. Что же -- она совсем исчезает или это только кажется?
Сделаем такой опыт. Возьмем ложку и свечку. Подержим ложку над свечкой. Ложка затуманится, покроется водяными капельками.
Откуда взялась вода? Ясно, что из свечи, больше неоткуда.
Теперь вытрем ложку и подержим ее над пламенем. Ложка покроется сажей -- кусочками угля. Откуда уголь? Опять-таки из свечи.
Почему же раньше угля не было видно?
Да потому же, почему не видно в доме балок или гвоздей. Балки, гвозди, кирпичи становятся заметными только во время пожара. Так же и тут: уголь становится заметным только тогда, когда мы устраиваем маленький пожар -зажигаем свечу.
Ну хорошо. Когда свеча горит, из нее получается вода и уголь.
А куда же они деваются?
Вода улетает в виде пара. Этот-то пар и садится на ложку, когда мы ее держим над пламенем.
Но куда же девается уголь?
Когда свеча коптит, уголь улетает в виде копоти -- маленьких кусочков угля -- и садится на потолок, на стены, на окружающие вещи.
Но если свеча горит хорошо, копоти нет-- уголь весь сгорает.
Сгорает?
А что такое -- сгорает?
Вся история начинается сначала. Куда уголь девается, когда он сгорает?
Одно из двух: или он пропадает, исчезает совсем, или он превращается в какое-то другое вещество, которого мы просто не видим.
Попробуем невидимку поймать.
Для этого нам понадобятся две банки из-под варенья и огарок свечи.
Огарок свечи надо насадить на проволоку, чтобы его удобнее было опускать в банку.
А в стакан надо налить известковую воду.
Воду эту мы приготовим так: возьмем немного негашеной извести, разболтаем ее в воде и процедим сквозь промокательную бумагу. Если раствор получится мутный, мы процедим его еще раз, чтобы он был совсем прозрачный.
Теперь зажжем огарок и опустим его осторожно на дно пустой банки. Огарок погорит-погорит и погаснет. Вытащим его, зажжем и опустим в банку снова. На этот раз огарок погаснет сразу, словно его погрузили в воду.
Значит, в банке теперь что-то есть, что мешает свече гореть.
Что же там может быть? Ведь на вид банка совсем пустая.
Сделаем тогда вот что. Добавим в банку известковой воды. Вода замутится -- станет белой. А если мы нальем известковой воды в другую банку, где ничего не было, вода останется прозрачной. Значит, в той банке, где раньше горела свеча, есть какой-то невидимый газ, который делает мутной известковую воду.
Ученые назвали этот газ углекислым газом. Они нашли, что углекислый газ получается и тогда, когда горит уголь.
Теперь мы можем ответить на вопрос, куда девается свеча. Она превращается сначала в уголь и воду. Вода улетает, а уголь сгорает и превращается в углекислый газ.
То же самое происходит и с дровами. Дрова тоже превращаются в уголь и воду. Уголь сгорает, хотя и не весь: немного несгоревшего угля всегда остается в печке. А сгоревший уголь, то есть углекислый газ, улетает вместе с водяным паром в трубу. Белый дым, который валит зимой из труб, это и есть водяной пар, сгустившийся на морозе в капельки воды. А если дым черный, значит, печка коптит; в дыме остается много несгоревшего угля -- сажи.
Рассказы о вещах
Том 1: (611 стр.)
Поэзия науки (Вступительная статья С. Маршака) Рассказы о вещах Рассказ о великом плане Покорение природы
Том 2: (598 стр.) Как человек стал великаном Послесловие (О. Писаржевский)
Том 3 (666 стр.) Человек и стихия Бородин Послесловия А. Ивич. "Человек и стихия" Б. Ляпунов. "Бородин"
СТО ТЫСЯЧ ПОЧЕМУ
Пять тысяч ГДЕ, семь тысяч КАК, Сто тысяч ПОЧЕМУ?
Р. Киплинг Путешествие по комнате
У вас в доме каждый день топятся печи, зажигается примус, варится картошка.
Вы, может быть, сами отлично умеете растапливать печь или варить картошку. А вот попробуйте объяснить: почему дрова в печке трещат? Почему дым идет в трубу, а не в комнату? Откуда берется копоть, когда горит керосин? Почему у жареной картошки есть сверху корочка, а у вареной нет?
Боюсь, что толком объяснить не сможете. Или вот: почему вода тушит огонь?
Один мой знакомый ответил: "Тушит потому, что мокрая и холодная". Да ведь керосин тоже мокрый и холодный, а попробуйте керосином огонь потушить!
Нет, лучше не пробуйте: придется пожарных звать. Видите, вопрос простой, а ответить на него не так-то легко. Хотите, я загадаю вам еще двенадцать загадок о самых простых вещах?
1
Что теплее: три рубашки или рубашка тройной толщины?
2
Бывают ли стены из воздуха?
3
Бывает ли у огня тень?
4
Почему вода не горит?
5
Может ли вода взорвать дом?
6
Почему печка гудит, когда топится?
7
Почему пиво шипит и пенится?
8
Бывает ли прозрачное железо?
9
Почему хлебная мяхоть вся в дырочках?
10
Печка греет потому, что ее топят. Почему греет шуба?
11
Почему суконное платье гладят через мокрую тряпку?
12
Почему по льду можно кататься на коньках, а по полу нельзя?
На эти вопросы вряд ли ответит один из десяти читателей. О вещах, которые нас окружают, мы знаем очень мало. Да и спросить часто бывает некого.
Можно раздобыть книжку о паровозе, о телефоне, а где найти книжку о печеной картошке или о кочерге?
Книжки-то такие есть, но нужно их прочесть очень много, чтобы ответить хотя бы на наши двенадцать загадок. А ведь таких загадок можно загадать не двенадцать, а сто тысяч.
Каждая вещь у вас в комнате -- загадка.
Из чего, как, почему она сделана? Давно ли ее придумали?
Вот у вас на столе вилка и нож. Они всегда вместе, будто
брат и сестра. А знаете ли вы, что нож по крайней мере на пятьдесят тысяч лет старше вилки? Нож был еще у первобытных людей, правда не железный, а каменный, а вилкой стали пользоваться всего лет триста тому назад.
Люди знают, когда и кем изобретены телефон и электрическая лампочка, а спросите их: давно ли придумано зеркало, носовой платок, давно ли стали мыться мылом, есть картошку?
На эти вопросы очень немногие ответят.
Мы с увлечением читаем о путешествиях по далеким, неисследованным странам и не догадываемся, что в двух шагах от нас, а то и ближе лежит незнакомая, удивительная, загадочная страна, которая называется
Наша комната
Если мы захотим ее исследовать, мы можем отправиться в путешествие в любую минуту. Никакие палатки, ружья, проводники нам не нужны. Не нужна и карта.
В пути мы не заблудимся.
Вот наши станции:
Водопроводный кран. Печка. Стол и плита. Полка с кастрюлями. Буфет. Шкаф.
Станция первая
Водопроводный кран
Давно ли люди моются?
Редко в каком городе нет сейчас водопровода. Каждый из нас тратит в день ведер десять -- двенадцать воды. А в старину, в XV-- XVI веках, житель такого города, как Париж, расходовал только одно ведро. Вот и прикиньте, часто ли он мог мыться и много ли он тратил воды на стирку белья и уборку комнат.
Да и не мудрено, что воды тратили мало: водопроводов тогда не было. Кое-где на площадях были колодцы, и воду приходилось таскать ведрами, как и сейчас еще в маленьких городах. В колодцах часто находили трупы кошек и крыс.
В старину людям не только недоставало воды, но недоставало и чистоплотности. Мыться каждый день люди стали совсем недавно.
Лет триста тому назад даже короли не считали нужным мыться ежедневно. В роскошной спальне французского короля вы нашли бы огромную кровать, такую большую, что ее нельзя было стлать без помощи специального инструмента -"постельной палки". Вы нашли бы пышный балдахин на четырех раззолоченных колоннах, похожий на маленький храм. Вы нашли бы там великолепные ковры, венецианские зеркала, часы работы лучших мастеров. Но сколько бы вы ни искали, вы не нашли бы там умывальника.
Каждое утро королю подавали мокрое полотенце, которым он вытирал лицо и руки. И все находили, что этого вполне достаточно.
У нас люди были чистоплотнее. Иностранцев, приезжавших в Москву, поражало то, что русские часто ходят в баню. Врач Коллинс писал:
Бани здесь очень употребляются и приносят большой доход, потому что вера обязывает русских ходить в баню. Когда печи разгораются, то обыкновенно плескают на них холодной водой. Некоторые выбегают из бани, валяются в снегу нагие и потом опять возвращаются.
Но вернемся в Париж. Белье парижанин менял редко: раз в месяц, а то и в два. Тогда думали не о том, чтобы рубашка была чистая, а о том, чтобы кружева на манжетах были подороже да грудь получше вышита. На ночь рубашку снимали вместе с прочим платьем и спали нагишом.
Только лет двести назад дошли до того, что белье стали менять чаще.
Носовой платок тоже появился совсем недавно. Ему всего только лет двести -- триста.
Сначала платком пользовались только немногие. Среди самых знатных и важных людей немало было таких, которые считали носовой платок ненужной роскошью.
Пышные балдахины над кроватями устраивались не столько для красоты, сколько для того, чтобы спастись от насекомых, падавших с потолка. В старинных дворцах до сих пор сохранились такие зонтики от клопов. Клопов даже во дворцах было видимо-невидимо.
Балдахины мало помогали. Клопы устраивались в их складках еще с большим удобством.
Канализации не было. В Париже помои выливали прямо на улицу из окон. Грязная вода стекала в канаву, вырытую посреди улицы. Вонь от канавы была такая сильная, что прохожие старались держаться поближе к домам.
Грязная была и наша Москва, Когда в Москве в 1867 году прокладывали газовые трубы, обнаружили под землей остатки деревянных мостовых XV-- XVI веков. Поверх самой древней мостовой лежал на аршин слой грязи, потом шла опять мостовая-- более поздняя -- и поверх нее опять слой грязи.
Не мудрено, что в старину люди болели гораздо больше, чем сейчас. Никто не знал тогда, что где грязь, там и зараза. Случалось, что целые города вымирали от страшных болезней -- чумы, черной оспы. Из десяти детей доживало до десяти лет только пятеро. На каждом углу толпились нищие, обезображенные оспой и проказой.
Что же сделало нас здоровее и крепче? Водопроводный кран, кусок мыла, чистая рубашка.
Почему моются водой?
Почему вода смывает грязь? Может быть, она ее просто уносит с собой, как река уносит брошенную щепку?
А вот проверьте. Подержите грязные руки под краном. Станут ли они от этого чистыми?
Боюсь, что нет. Ведь так никто и не моется. Когда мы моемся, мы обязательно трем одну руку о другую. А для чего? Для того, чтобы стереть, соскоблить грязь.
То же самое и с бельем. Прачки не просто кладут белье в воду, а стирают его, трут руками и даже щетками.
С т и р а т ь белье это и значит с т и р а т ь с него грязь, вроде того как мы стираем резинкой написанное на бумаге. А когда грязь счищена, воде уж нетрудно унести ее прочь.
Как человек заставил работать мыльные пузыри?
Но тут мы забыли одну вещь, без которой никогда не стирают.
Какая же это вещь?
Мыло.
Если бы мы стирали белье или мылись без мыла, мы всегда ходили бы грязными. Мыло -- самый сильный враг грязи. Вот, например, сажа. Ее особенно трудно отмыть. Сажа -- это крошечные кусочки угля с острыми, неровными краями. Заберется такой уголек в углубление кожи, зацепится, его оттуда не выцарапаешь.
Но возьмите в руки мыло, намыльте их хорошенько.
Мыло набросится на сажу, вытащит и выгонит ее из всех пор и складок.
Как же это оно делает?
А давайте подумаем.
Какое мыло лучше моет -- то, которое дает больше пены, или то, которое совсем почти не пенится?
То, которое дает больше пены. Значит, дело тут в пене.
А что такое пена?
Разглядите ее. Вся она составлена из маленьких мыльных пузырьков, из маленьких воздушных шариков, у которых оболочка сделана из воды. И вот эти-то пузырьки хватают и уносят сажу. Частички сажи прилипают к пузырькам пены, а пену уж смыть нетрудно.
То же самое делают на заводах, когда хотят отделить, отмыть руду от "пустой породы" -- от камня. И руда и камень в воде тонут. Но в пене, если их измельчить, они не тонут. У пузырьков пены очень большая сила. Пузырьки подымают и кусочки руды, и кусочки камня и выносят их наверх. И тут начинается отбор. Кусочки породы не могут долго держаться на пузырьках и падают на дно аппарата. А частички руды не падают. В конце концов в аппарате получается корка руды, которую легко снять.
Значит, мыльные пузыри годятся не только для забавы. Человек хитер -он и мыльные пузыри заставил на себя работать.
Зачем воду пьют?
Вот опять простой вопрос. Такой простой, что, кажется, и спрашивать незачем.
А спросишь, и оказывается, что из десяти человек только один знает, зачем пьют воду.
Вы скажете: воду пьют потому, что хочется.
А почему хочется?
Потому, что без воды жить нельзя.
А жить нельзя потому, что мы воду все время расходуем и нам надо запас ее пополнять.
Дохните-ка на холодное стекло. Стекло запотеет, покроется капельками воды.
Откуда взялась вода? Из вашего тела.
Или вот, скажем, вы в жаркий день вспотели.
Откуда взялся пот? Опять-таки оттуда же -- из тела,
А раз вы воду расходуете, теряете, вам нужно ею время от времени запасаться.
В сутки человек теряет целых двенадцать стаканов воды. Значит, столько же ему надо выпить или съесть.
А разве воду едят?
В том-то и дело, что едят. В мясе, в овощах, в хлебе -- во всякой еде воды гораздо больше, чем твердого материала, В мясе воды втрое больше, чем твердого вещества, а огурец, так тот почти целиком состоит из воды.
Да и в вас самих воды почти столько же, сколько в зеленом огурце. Если вы весите 40 килограммов, то в вас 35 килограммов воды и только 5 килограммов твердого материала.
Тело взрослого человека содержит воды меньше: около трех четвертей веса.
Вы спросите:
-- Почему же люди не растекаются по полу, как кисель?
Вся штука в том, что не так важно, из чего построена вещь. Самое главное -- как она построена.
Если мы рассмотрим под микроскопом кусочек мяса или огурца, мы увидим множество клеточек, наполненных соком. Сок этот не выливается из клеточек потому, что они со всех сторон закрыты. Вот в чем секрет.
Значит, вода главный материал, из которого построено наше тело.
Не удивительно поэтому, что человек может долго прожить без еды, а без воды не может прожить и нескольких дней.
Может ли вода взорвать дом?
Вода с виду безобидное вещество. А бывает, что вода взрывается, словно порох. Да что порохВода раз в двадцать опаснее пороха, если не уметь с ней обращаться.
Был случай, когда вода взорвала целый дом в пять этажей и убила двадцать три человека.
Это было в Америке лет сорок тому назад,
Как же это могло случиться?
Дело в том, что в доме этом была фабрика.
В нижнем этаже вмазан был в большую печку огромный котел. Воды в нем помещалось столько же, сколько в большом пруду.
Когда печку топили, вода в котле кипела, а пар шел по трубе в паровую машину.
Один раз машинист зазевался и не подкачал вовремя воды. В котле воды осталось совсем мало. А печка продолжала топиться. От этого стенки котла раскалились. Машинист об этом не подумал -- взял да и пустил воду в раскаленный котел.
А вы знаете, что бывает, когда льешь воду на раскаленное железо? Она вся сразу превращается в пар.
То же самое случилось и тут. Вода вся превратилась в пар, пару в котле скопилось слишком много, котел не выдержал и лопнул.
Бывало еще хуже: в Германии однажды сразу взорвалось двадцать два котла. Все дома вокруг были разрушены. Обломки котлов валялись на расстоянии полукилометра от места взрыва.
Вот какая страшная вещь водяной пар!
У вас в доме тоже каждый день взрывается несколько тысяч паровых котлов, только не больших, а маленьких. Когда дрова в печке трещат, это значит, что их взрывает вода. Совсем сухих дров не бывает, вода в дровах всегда есть. От сильного жара вода превращается в пар и с треском разрывает волокна дерева.
Твердая вода
Твердая вода-- лед -- тоже иногда взрывается.
Пар взрывает дома, а лед разрушает целые горы. Происходит это так.
Осенью в трещины скал попадает вода. Зимой она замерзает-- превращается в лед. Но лед занимает больше места, чем вода, правда не намного -- всего на одну десятую. Под напором раздающегося во все стороны льда трескается самый крепкий камень.
Оттог же лопаются и водопроводные трубы. Чтобы они не лопались, надо их на зиму отеплять -- укутывать чем-нибудь, например войлоком.
Почему нельзя кататься на коньках по полу ?
Один мальчик, которого я спросил, почему нельзя кататься на коньках по полу, ответил:
-- Потому что лед скользкий и очень твердый, а пол не такой твердый и не скользкий.
Но ведь бывает и каменный пол; он скользкий и твердый, а кататься на каменном полу все-таки нельзя.
Когда мы катаемся по льду, лед под давлением коньков тает. Между коньками и льдом образуется слой воды. Не будь этого слоя воды, кататься по льду было бы так же трудно, как по полу. Вода, словно масло в машине, уменьшает трение между коньком и льдом.
Движение ледников с гор происходит по той же причине. Под тяжестью льда нижние слои его тают, и ледяная река скользит по горному склону, как ваши коньки по катку.
Бывает ли непрозрачная вода и прозрачное железо
Всякий скажет, что вода прозрачна. А на самом деле она прозрачна только в тонком слое. На дне океанов ночь, потому что солнечные лучи не могут пройти через всю толщу воды.
Но не только вода -- все вещества в тонком слое прозрачны, а в толстом нет. Возьмите, например, кусок белого, прозрачного стекла и посмотрите на него с ребра. Стекло покажется вам и не белым и не прозрачным.
Недавно один ученый приготовил из железа пластинку толщиной в одну стотысячную миллиметра. Пластинка эта прозрачна, как стекло, и почти совсем бесцветна. Положив ее на страницу книги, можно без труда читать самый мелкий шрифт.
Такие же прозрачные пластинки ученый приготовил из золота и из других металлов.
Станция вторая
ПЕЧКА
Давно ли научились люди добывать огонь?
Как весело трещат в печке дрова зимним вечером! Когда смотришь в огонь, легко себе представить множество удивительных вещей -- горящие города, осажденные крепости. Треск поленьев напоминает залпы орудий, а языки пламени кажутся солдатами, взбегающими по крепостной стене.
В старину люди думали, что в огне живут маленькие огненные ящерицы -духи огня. А были и такие, которые считали огонь божеством и строили в его честь храмы. Сотни лет горели в этих храмах, не угасая, светильники, посвященные богу огня.
Обычай поддерживать неугасимый огонь -- один из самых древних на земле. Много десятков тысяч лет тому назад люди не умели добывать огонь. Они не добывали огонь, а находили, как сейчас находят драгоценные камни. Не мудрено, что огонь тогда берегли, как сокровище. Если бы он погас, другого достать негде было бы: ведь добывать огонь люди не умели.
Случалось, что молния зажигала дерево. Люди со страхом смотрели на огненного зверя, который пожирал дерево, с треском ломая сучья и слизывая языком кору. Подойти ближе было страшно, а уходить не хотелось: в холодную ночь было тепло и весело около горящего дерева.
Первобытный человек был смелым существом. Ему часто приходилось вступать в бой и с огромным косматым мамонтом, и с могучим пещерным медведем. Нашлись в конце концов храбрецы, которые не побоялись приблизиться к угасающему огню.
Нам неизвестно, кто первый решился схватить горящий сук и принести домой эту диковинную добычу. Вероятно, это сделал не один человек, а несколько в разных местах. Как бы там ни было, нашлись смелые, изобретательные люди, которые приручили огонь, как приручают диких зверей.
Изобретение Эдисона, сделавшего первую электрическую лампочку, ничто по сравнению с изобретением этих покрытых шерстью, длинноруких, косолапых людей. Не будь огня, мы и сейчас немногим отличались бы от орангутангов или горилл.
Яркий огонь осветил пещеры и землянки первобытных людей. Но прошло еще много тысяч лет, прежде чем люди научились добывать огонь.
Научившись добывать огонь, человек мог не бояться его потерять. Если буря или ливень гасили костер, всегда можно было разжечь новый.
Но еще долго в храмах горели неугасимые светильники, напоминая о том времени, когда огня не умели делать, когда огонь был редкой и драгоценной находкой.
Как это ни странно, самый древний способ добывания огня сохранился до нашего времени. Первобытные люди добывали огонь трением одной деревянной палочки о другую.
Мы тоже добываем огонь трением -- спички о коробок.
Но разница есть, и очень большая. Зажечь спичку -- дело одного мгновения, а чтобы зажечь кусок дерева, даже очень сухого, нужно повозиться минут пять, а то и больше. Да и уметь надо. Спичку всякий зажжет, а попробуйте добыть огонь по первобытному способу. Я сильно сомневаюсь, чтобы у вас что-нибудь вышло.
Почему спички зажигаются?
У первобытного человека не было таких инструментов, какие есть у нас. У него не было ни пилы, ни рубанка.
Пилил он и строгал острым камнем или костью. Работать таким инструментом было нелегко. Приходилось так долго тереть и скоблить, что дерево разогревалось и даже иногда вспыхивало. Это, вероятно, и заставило человека догадаться, что огонь можно добывать трением.
Для того чтобы дерево вспыхнуло, его нужно очень сильно нагреть. Значит, и тереть одну палочку о другую нужно очень долго.
Другое дело -- спички. Спичечная головка сделана из материала, который загорается даже от небольшого нагревания.
Достаточно прикоснуться спичкой к горячему железу, например к горячей печной дверце, чтобы спичка вспыхнула. А если вы прикоснетесь к дверце другим концом спички, никакой вспышки не будет.
Вот почему спичку не приходится тереть о коробок по пяти минут. Стоит чиркнуть -- и она загорится.
Давно ли у людей спички?
Спички изобрели совсем недавно. В 1933 году первой спичечной фабрике исполнилось ровно сто лет. До этого времени добывали огонь другим способом. Вместо коробка спичек люди, жившие сто лет тому назад, носили в кармане маленький ящичек с тремя странными предметами: кусочком стали, небольшим камешком и кусочком чего-то вроде губки. Если бы вы спросили, что это такое, вам сказали бы, что сталь -- это огниво, камешек -- это кремень, а кусочек губки -- трут.
Целая куча вещей вместо одной спички!
Как же тогда добывали огонь?
Посмотрите на этого толстяка в пестром халате, с длинной трубкой в зубах. В одной руке он держит огниво, в другой кремень и трут. Он ударяет огнивом о кремень. Никакого результата! Еще раз. Опять ничего. Еще раз. Из огнива выскакивает искра, но трут не загорается. Наконец, в четвертый или пятый раз трут вспыхивает.
Собственно говоря, это та же зажигалка. В зажигалке тоже есть камешек, есть кусочек стали -- колесико, есть и трут -- фитилек, пропитанный бензином.
Высекать огонь было не так-то просто. По крайней мере когда европейские путешественники хотели научить гренландских эскимосов своему способу добывать огонь, эскимосы отказались. Они нашли, что их старый способ лучше: они добывали огонь трением, как первобытные люди,-- вращая ремнем палочку, поставленную на кусок сухого дерева.
Да и сами европейцы были не прочь заменить кремень и огниво чем-нибудь получше. В продаже то и дело появлялись всевозможные "химические огнива", одно другого мудренее.
Тут были спички, зажигавшиеся от прикосновения к серной кислоте; тут были спички со стеклянной головкой, которую надо было раздавить щипцами, чтобы спичка вспыхнула; были, наконец, целые приборы из стекла очень сложного устройства. Но все они были неудобны и дорого стоили.
Так продолжалось до тех пор, пока не изобрели фосфорные спички.
Фосфор -- это вещество, которое загорается при самом слабом нагревании -- всего до 60 градусов. Казалось бы, лучшего материала для спичек и придумать нельзя. Но и фосфорные спички никуда не годились по сравнению с нашими.
Они были очень ядовиты, а главное, загорались чересчур легко. Чтобы зажечь спичку, достаточно было чиркнуть ею о стенку или даже о голенище. Когда спичка загоралась, происходил взрыв. Головка разлеталась на части, словно маленькая бомба. Сгорев, спичка оставляла по себе скверную память в виде противного сернистого газа. Кроме фосфора, в головке была еще сера, которая, сгорая, превращалась в сернистый газ.
Лет шестьдесят тому назад появились наконец "безопасные", или "шведские", спички, которыми мы пользуемся и сейчас. В головках этих спичек фосфора нет совсем, он заменен другими горючими веществами.
Почему вода не горит?
Одни вещи загораются, когда их сильно нагреваешь. Другие вспыхивают даже от слабого нагревания. А есть и такие, которые не горят совсем.
Вода, например, не горит.
А хотите знать почему?
Да потому же, почему не горит зола.
Вода сама получилась от горения.
Что же надо сжечь, чтобы получилась вода?
Газ водород, тот самый, которым наполняют воздушные шары и дирижабли.
Теперь стали наполнять дирижабли также и другим газом -- гелием. Гелий не горит, поэтому и летать на таких дирижаблях безопаснее.
Куда деваются дрова, когда печка топится?
Принесли из сарая тяжелую вязанку дров, бросили ее с грохотом возле печки. Поленья крепкие, здоровые. Запах от них такой, словно в комнату елку принесли.
Затопили печку. Смотришь, через час-два от вязанки ничего не осталось. Только мокрое пятно на полу от растаявшего снега да в печке горсточка-две золы.
Куда же вязанка девалась?
Сгорела.
А что такое -- сгорела?
Надо это дело расследовать. Вот и свеча тоже, когда горит, исчезает. Что же -- она совсем исчезает или это только кажется?
Сделаем такой опыт. Возьмем ложку и свечку. Подержим ложку над свечкой. Ложка затуманится, покроется водяными капельками.
Откуда взялась вода? Ясно, что из свечи, больше неоткуда.
Теперь вытрем ложку и подержим ее над пламенем. Ложка покроется сажей -- кусочками угля. Откуда уголь? Опять-таки из свечи.
Почему же раньше угля не было видно?
Да потому же, почему не видно в доме балок или гвоздей. Балки, гвозди, кирпичи становятся заметными только во время пожара. Так же и тут: уголь становится заметным только тогда, когда мы устраиваем маленький пожар -зажигаем свечу.
Ну хорошо. Когда свеча горит, из нее получается вода и уголь.
А куда же они деваются?
Вода улетает в виде пара. Этот-то пар и садится на ложку, когда мы ее держим над пламенем.
Но куда же девается уголь?
Когда свеча коптит, уголь улетает в виде копоти -- маленьких кусочков угля -- и садится на потолок, на стены, на окружающие вещи.
Но если свеча горит хорошо, копоти нет-- уголь весь сгорает.
Сгорает?
А что такое -- сгорает?
Вся история начинается сначала. Куда уголь девается, когда он сгорает?
Одно из двух: или он пропадает, исчезает совсем, или он превращается в какое-то другое вещество, которого мы просто не видим.
Попробуем невидимку поймать.
Для этого нам понадобятся две банки из-под варенья и огарок свечи.
Огарок свечи надо насадить на проволоку, чтобы его удобнее было опускать в банку.
А в стакан надо налить известковую воду.
Воду эту мы приготовим так: возьмем немного негашеной извести, разболтаем ее в воде и процедим сквозь промокательную бумагу. Если раствор получится мутный, мы процедим его еще раз, чтобы он был совсем прозрачный.
Теперь зажжем огарок и опустим его осторожно на дно пустой банки. Огарок погорит-погорит и погаснет. Вытащим его, зажжем и опустим в банку снова. На этот раз огарок погаснет сразу, словно его погрузили в воду.
Значит, в банке теперь что-то есть, что мешает свече гореть.
Что же там может быть? Ведь на вид банка совсем пустая.
Сделаем тогда вот что. Добавим в банку известковой воды. Вода замутится -- станет белой. А если мы нальем известковой воды в другую банку, где ничего не было, вода останется прозрачной. Значит, в той банке, где раньше горела свеча, есть какой-то невидимый газ, который делает мутной известковую воду.
Ученые назвали этот газ углекислым газом. Они нашли, что углекислый газ получается и тогда, когда горит уголь.
Теперь мы можем ответить на вопрос, куда девается свеча. Она превращается сначала в уголь и воду. Вода улетает, а уголь сгорает и превращается в углекислый газ.
То же самое происходит и с дровами. Дрова тоже превращаются в уголь и воду. Уголь сгорает, хотя и не весь: немного несгоревшего угля всегда остается в печке. А сгоревший уголь, то есть углекислый газ, улетает вместе с водяным паром в трубу. Белый дым, который валит зимой из труб, это и есть водяной пар, сгустившийся на морозе в капельки воды. А если дым черный, значит, печка коптит; в дыме остается много несгоревшего угля -- сажи.