– Ничего! – Джек махнул рукой. – Нас и так встретили.
– Встретили? – Пурпур смахнул со лба мокрые волосы и удивленно посмотрел
на Шторма. – Кто?
Джек пожал плечами:
– Командир Скал.
Пунам разочарованно рявкнул и грохнулся в кресло.
– Да, Джек, похоже, повстанцы посетили тебя первыми. – Пурпур печально
улыбнулся и стал рассматривать церемониальный нож, протянутый Джеком. – Насколько я понимаю, они считают тебя грозным врагом.
Пурпур внимательно посмотрел на Пунама. Этот фишер был полной противоположностью Скалу – низкий, круглый, в мокром комбинезоне и хлюпающих ботинках – он словно бы являл собой образец всех фишерских несчастий.
Джек взял у Пурпура нож:
– Ничего не понимаю. А как они узнали, кто я? И откуда они знают о бронекостюме?
– А они уже знают о бронекостюме? – удивленно спросил Пурпур. Атмосфера накалилась. Пунам зарычал, мягкая, пушистая шерсть на его спине поднялась дыбом.
– Скал попросил меня, чтобы я показал ему бронекостюм, – спокойно ответил Джек.
– И ты показал?
Шторм пожал плечами:
– А у меня не было никаких причин ему отказывать.
Пурпур хлопнул по столу кулаком:
– Ну вот! Значит, наш план ошеломить их новым оружием провалился! Ну что ж, я должен был это предвидеть – этот фишер очень хорошо знает, на какие кнопки нажимать. Да, кстати, а на чем он уехал?
– На катере, вниз по реке.
Пурпур махнул Элибер:
– Ну вот что, кончай распаковывать вещи. Сегодня же мы должны перевести вас на новое место.
– Нет! – хором ответили Элибер и Джек. Пурпур внимательно посмотрел на Шторма:
– Пойми, он знает, где вы находитесь, и поэтому из соображений безопасности я настаиваю на том, чтобы вы немедленно переехали.
Джек хмыкнул:
– А что от этого изменится? Если он узнал о нас один раз, значит, узнает и второй. А потом, если я останусь здесь, значит, он будет знать, что я его жду.
Пурпур хотел что-то ответить, но как-то глухо хмыкнул и отвернулся в сторону: круглый человек-выдра пытался просунуть хвост в отверстие нового комбинезона. Джек сжал зубы, чтобы не рассмеяться, и тоже отвернулся в сторону.
– Ладно. Завтра утром у нас брифинг. Я пришлю за тобой глиссер, – сказал на прощание Пурпур.
– Договорились, – кивнул Джек и закрыл дверь.
Элибер долго слушала удаляющийся шум мотора и плеск волн на
разбушевавшейся реке, а потом осторожно спросила:
– Что-то не так?
Шторм махнул рукой:
– Ничего.
Она убрала со лба прядь пушистых, в янтарных искорках волос:
– Да нет, что-то случилось. Я же вижу это по твоему лицу!
Он выдавил из себя улыбку:
– Ничего страшного. Давай посмотрим, нет ли в нашей кладовой чего-нибудь кроме пива.
Элибер тихо подошла к окну:
– А на улице все еще идет дождь, – сказала она печально.
– Подождем до утра, – ответил Шторм.
Элибер пошла на кухню, взяла тряпку и затерла лужи, оставленные на полу
фишером и Пурпуром, потом посмотрела на потолок – не протекает ли крыша, и, успокоившись, опять подступила с расспросами к Джеку:
– Ты огорчен тем, что показал Скалу бронекостюм? – она села за стол и подперла голову руками.
Темное от грозы небо совсем почернело, за окном стояла кромешная ночь. Такой черноты Элибер никогда еще не приходилось видеть – городская жительница, она привыкла к сумраку, подсвеченному неоновыми вспышками реклам, – а тут – ни одной звезды, ни единого просвета, – бархатная, клубящаяся, живая и страшная чернота.
– Нет, из-за этого я не расстраиваюсь, – Джек вынул из кухонного шкафа саморазогревающиеся банки с консервами и понюхал содержимое. – Визит Скала, скорее всего, принесет пользу. Ведь он решил, что я не могу использовать бронекостюм в болоте.
Элибер засмеялась:
– Он прав. Ты увязнешь, как бегемот. Ха!
– Да, вполне возможно. Мне никогда не приходилось использовать его в
таком климате, но в учебном центре мы прорабатывали всякие ситуации, так что и к болотам я немного готов. К тому же Скал не предполагает, что я превращусь в местного жителя.
Элибер захохотала еще громче:
– Так ты собираешься бегать в желтых шортах?
– И с поясом для оружия, – кивнул Шторм.
Микроволновая банка разогрелась и подала сигнал. Шторм вытянул из нее
дымящиеся пакеты с провизией и вытряхнул их содержимое на тарелки:
– Ладно, ешь, а потом пойдем спать.
Элибер покосилась на черное окно:
– И как ты только можешь так спокойно об этом говорить?
ГЛАВА 17
ГЛАВА 18
– Встретили? – Пурпур смахнул со лба мокрые волосы и удивленно посмотрел
на Шторма. – Кто?
Джек пожал плечами:
– Командир Скал.
Пунам разочарованно рявкнул и грохнулся в кресло.
– Да, Джек, похоже, повстанцы посетили тебя первыми. – Пурпур печально
улыбнулся и стал рассматривать церемониальный нож, протянутый Джеком. – Насколько я понимаю, они считают тебя грозным врагом.
Пурпур внимательно посмотрел на Пунама. Этот фишер был полной противоположностью Скалу – низкий, круглый, в мокром комбинезоне и хлюпающих ботинках – он словно бы являл собой образец всех фишерских несчастий.
Джек взял у Пурпура нож:
– Ничего не понимаю. А как они узнали, кто я? И откуда они знают о бронекостюме?
– А они уже знают о бронекостюме? – удивленно спросил Пурпур. Атмосфера накалилась. Пунам зарычал, мягкая, пушистая шерсть на его спине поднялась дыбом.
– Скал попросил меня, чтобы я показал ему бронекостюм, – спокойно ответил Джек.
– И ты показал?
Шторм пожал плечами:
– А у меня не было никаких причин ему отказывать.
Пурпур хлопнул по столу кулаком:
– Ну вот! Значит, наш план ошеломить их новым оружием провалился! Ну что ж, я должен был это предвидеть – этот фишер очень хорошо знает, на какие кнопки нажимать. Да, кстати, а на чем он уехал?
– На катере, вниз по реке.
Пурпур махнул Элибер:
– Ну вот что, кончай распаковывать вещи. Сегодня же мы должны перевести вас на новое место.
– Нет! – хором ответили Элибер и Джек. Пурпур внимательно посмотрел на Шторма:
– Пойми, он знает, где вы находитесь, и поэтому из соображений безопасности я настаиваю на том, чтобы вы немедленно переехали.
Джек хмыкнул:
– А что от этого изменится? Если он узнал о нас один раз, значит, узнает и второй. А потом, если я останусь здесь, значит, он будет знать, что я его жду.
Пурпур хотел что-то ответить, но как-то глухо хмыкнул и отвернулся в сторону: круглый человек-выдра пытался просунуть хвост в отверстие нового комбинезона. Джек сжал зубы, чтобы не рассмеяться, и тоже отвернулся в сторону.
– Ладно. Завтра утром у нас брифинг. Я пришлю за тобой глиссер, – сказал на прощание Пурпур.
– Договорились, – кивнул Джек и закрыл дверь.
Элибер долго слушала удаляющийся шум мотора и плеск волн на
разбушевавшейся реке, а потом осторожно спросила:
– Что-то не так?
Шторм махнул рукой:
– Ничего.
Она убрала со лба прядь пушистых, в янтарных искорках волос:
– Да нет, что-то случилось. Я же вижу это по твоему лицу!
Он выдавил из себя улыбку:
– Ничего страшного. Давай посмотрим, нет ли в нашей кладовой чего-нибудь кроме пива.
Элибер тихо подошла к окну:
– А на улице все еще идет дождь, – сказала она печально.
– Подождем до утра, – ответил Шторм.
Элибер пошла на кухню, взяла тряпку и затерла лужи, оставленные на полу
фишером и Пурпуром, потом посмотрела на потолок – не протекает ли крыша, и, успокоившись, опять подступила с расспросами к Джеку:
– Ты огорчен тем, что показал Скалу бронекостюм? – она села за стол и подперла голову руками.
Темное от грозы небо совсем почернело, за окном стояла кромешная ночь. Такой черноты Элибер никогда еще не приходилось видеть – городская жительница, она привыкла к сумраку, подсвеченному неоновыми вспышками реклам, – а тут – ни одной звезды, ни единого просвета, – бархатная, клубящаяся, живая и страшная чернота.
– Нет, из-за этого я не расстраиваюсь, – Джек вынул из кухонного шкафа саморазогревающиеся банки с консервами и понюхал содержимое. – Визит Скала, скорее всего, принесет пользу. Ведь он решил, что я не могу использовать бронекостюм в болоте.
Элибер засмеялась:
– Он прав. Ты увязнешь, как бегемот. Ха!
– Да, вполне возможно. Мне никогда не приходилось использовать его в
таком климате, но в учебном центре мы прорабатывали всякие ситуации, так что и к болотам я немного готов. К тому же Скал не предполагает, что я превращусь в местного жителя.
Элибер захохотала еще громче:
– Так ты собираешься бегать в желтых шортах?
– И с поясом для оружия, – кивнул Шторм.
Микроволновая банка разогрелась и подала сигнал. Шторм вытянул из нее
дымящиеся пакеты с провизией и вытряхнул их содержимое на тарелки:
– Ладно, ешь, а потом пойдем спать.
Элибер покосилась на черное окно:
– И как ты только можешь так спокойно об этом говорить?
ГЛАВА 17
– Ну ты и дерьмо! – сказала Сэди. Она внимательно смотрела на человека,
расхаживающего по ее комнате. Ростовщица знала, что с каждым своим шагом этот человек приближается к катастрофе, и старалась не нервничать, ругая себя за то, что этому непрошеному гостю так легко удается вывести ее из себя.
– Все, что от вас требуется, так это сказать – где они?
– А я этого не сделаю.
Рольф развернулся и зло улыбнулся. В общем-то, он был по-своему хорош:
высокий, мускулистый, в белых хлопковых брюках и шелковой голубой рубашке. Если бы не короткая, по-бычьи напряженная шея, его вполне можно было бы поместить на обложку лучшего журнала мод.
– Я пришел сюда один, – резко сказал он. – И именно поэтому вы не можете выставить меня. А потом, я ведь буду приходить снова и снова, так что вам же будет хуже. Наверное, я не настолько силен, чтобы окончательно разорить вас, но кое-какие помехи я все-таки могу создать? – Рольф потрогал кончиками пальцев синяк под правым глазом. – Видите ли, я никому из них не желаю зла. Я просто хочу вернуть себе Элибер. Вы знаете, ведь девушка очень опасна, а тот солдафон понятия не имеет о ее способностях. Это может кончиться катастрофой.
За свою жизнь Сэди успела услышать много полуправды и распознавала ее тотчас же:
– Убирайся вон, Рольф, – невозмутимо сказала она.
Он неожиданно развернулся и ударил локтем по огромной старинной вазе с
лепными розами. Ваза рухнула на пол и разбилась вдребезги. В общем-то, жилище ростовщицы было завалено и гораздо более ценными вещами, но эта фарфоровая безделушка была особенно дорога ей: когда-то эту вазу подарил Сэди любимый человек.
– Ну нет, я ничего не скажу, – разгневанно повторила она.
– Ага! Но вот тут вы не правы, вы обязательно скажете мне все, чего я
хочу, потому что я знаю, что вам совсем не нужны неприятности, – Рольф поправил свои накрахмаленные манжеты и стряхнул со стола пепел. – Я ведь прав? Нам с вами не нужны неприятности?
– Нет, – сказала Сэди, чувствуя, что что-то в ходе переговоров меняется.
– Нам – не нужны.
Рольф победно осклабился:
– Ну вот! А насколько я помню, у вас были какие-то дела с генералом Гилгенбушем?
Сэди прищурилась:
– Возможно.
– Ну, естественно, вы действовали в рамках закона. Правда, генералу от
этого не легче. Так вот, он до сих пор не знает, где находится ваш основной офис, —ведь раньше он имел дело только с банками-спутниками. Но если генерал узнает, где вы живете, он непременно явится к вам на квартиру, чтобы лично засвидетельствовать свое почтение!
Сэди махнула рукой:
– Мальтен – нейтральная территория, а генерал Гилгенбуш не настолько глуп.
Глаза Рольфа блеснули, как черные ониксы:
– Не ведь существуют и тайные операции…
– Это возможно, – согласилась Сэди. – Конечно, если он узнает мой адрес.
– Вы все правильно поняли, – Рольф ожил.
– Сейчас они в другой солнечной системе, – осторожно сказала Сэди.
– Я это знаю.
Ростовщица задумчиво посмотрела на свои золоченые ногти. Им давно уже
требовалась полировка.
– А вы не сделаете им ничего плохого? – бархатным голосом спросила она.
– Конечно, нет.
– Ладно. – Сэди решительно тряхнула головой. —Их забрал с собой Владелец
Пурпура. Вам надо проверить маршруты полетов кораблей, парковавшихся в сорок втором ангаре. Это все, что я знаю.
Рольф кивнул:
– А этого мне вполне достаточно, мадам.
– Ну тогда проваливай, – сказала ростовщица и, когда дверь закрылась,
разочарованно вздохнула. Да, кажется, ее советники правы – они давно уже говорят, что с годами она становится слишком мягкой..
Их дом, стоящий у самого берега реки, давно уже был окружен водой. Элибер говорила, что так даже лучше. По крайней мере, теперь их не беспокоили маленькие юркие ящерицы. В общем-то, на дождь Шторму было наплевать, но кое-что удивляло и настораживало. Даже для такого влажного климата количество осадков было необычным. Того количества воды, которое свалилось с неба с момента их прибытия на планету, вполне хватило бы на добрую половину сезона дождей.
Ветка дерева ударили по ветровому щитку глиссера и обломилась под тяжестью ветра и воды. Еле видные голубые просветы заволокло черными тучами, и дождь линул с полной силой. Шторм выругался и включил дворники на лобовом стекле.
Джек летел над водой, на месте которой еще недавно была суша: это легко угадывалось по зеленым верхушкам деревьев, то там, то тут торчащим из воды. На берегу, а вернее, на сочном зеленом лугу, возле которого кончалась вода, Джек заметил какое-то волнение: солдаты Пунама, облаченные в комбинезоны Доминиона, пытались выбросить на берег какой-то катер.
Джек приземлился рядом с ними и вылез из машины. Холодный дождь хлестанул по обнаженному телу. Шторм все-таки проделал то, что придумал вчера: он решил максимально приблизиться к образу жизни местных жителей – на нем были шорты темно-синего цвета, пояс для оружия и легкие кожаные сандалии.
Солдаты увидели Джека и отдали ему честь. Старик-фишер, хозяин лодки, которую солдаты пытались вытащить на берег, увидев Джека, нахмурился. Он был одет в серую юбку из кожи ящерицы, его седой мех, намокший под дождем, сбивался в комки и обнажал местами розовую, по-детски нежную кожу. Старик заметил, с каким уважением встретили Шторма солдаты Пунама, и очень удивился. Дождь немного затих.
– Что у вас происходит? – мелко дрожа, спросил Джек.
– Конфискуем лодку, сэр, – ответил самый крупный из фишеров с густым
загривком на шее и тренированными мускулами, хорошо видными даже через комбинезон цвета хаки.
– Вольно, солдат, – скомандовал Джек. – А почему вы ее конфискуете?
– У нас военное положение, сэр. Нам нужны все виды транспорта. Мы никак
не можем оставить врагу то, что он сразу же использует против нас.
– А где враг? – оглянувшись по сторонам, спросил Шторм.
– Вот это враг, сэр, – показал здоровяк на старика, и его черная шерсть
недобрым светом блеснула в сумерках. Худой и грязный напарник помалкивал, нервно подергивая усами.
– К тому же он нарушил границу. Командир Пунам запретил приближаться к берегу лицам, не имеющим на то особого разрешения.
Джек посмотрел на старого фишера. Тот лежал, свернувшись клубочком, на дне лодки и вжимал голову в мокрые мешки с рисом.
– Чем ты занимаешься, старик? – приветливо спросил Джек.
– Продаю рис, ваша честь, – старый фишер дрожал от страха. – В низовьях
реки торговля совсем не идет. Я думал, что здесь много магазинов. И гораздо легче сбыть товар. – Он шлепнул хвостом по мокрому днищу лодки и с ненавистью посмотрел на солдат. – Но я ошибся.
Кажется, у них с Элибер риса не было. Шторм прикоснулся рукою к мешку:
– А ты был на базе?
– Нет, ваша честь. Эти двое… – старик залопотал что-то на местном
наречии. Понять этот лающий говор было нельзя, но по смыслу Шторм предположил, что, скорее всего, старый фишер обозвал солдат балбесами, – … остановили меня. Они думают, что мой рис отравлен, – старик дернул усами и плюнул за борт.
Большой черный фишер браво доложил:
– Это приказ, сэр.
За время знакомства с Пунамом Шторм успел заметить его нездоровые,
прямо-таки параноидальные наклонности. Он вздохнул. Что ж – солдаты выполняли свою работу, хотя они явно запугивали старика гораздо больше, чем требовалось. Джек посмотрел на группку промокших фишеров и подумал, что ни за что на свете не смог бы разобраться самостоятельно – кто из них враг, а кто – свой.
– Так отравлен твой рис или нет? – обратился он к испуганному старику.
– Нет, сэр, – ответил тот и задрожал.
– Отлично, в таком случае, я куплю его у тебя. Сколько ты просишь? Пять
кредитов за мешок?
Солдаты забеспокоились. Наконец-таки становилось ясно, что здесь происходит. Кажется, эти фишеры в форме Доминиона хотели конфисковать рис для себя. В лодке лежало четыре больших мешка. Шторм прикинул и сказал:
– Ладно. По мешку солдатам и два – мне. Договорились?
– Договорились, ваша честь, – старик-фишер запнулся. – Только я хотел
бы получить плату не в кредитах. У вас есть… чешуйки?
Джек улыбнулся. У фишеров в ходу была совсем другая валюта – мелкие золотые пластинки, которые они намывали в своих золотоносных реках. – Видимо, он был не дурак – пластмассовые деньги не устраивали его.
– Есть немного.
Старик шевельнул усами:
– У нас с женою скромные запросы. Мы просим совсем недорого – десять чешуек за мешок.
Шторму показалось, что это слишком много. Если он и носил в кармане местное золото, так не больше двадцати чешуек разом.
– Восемь, – ответил Шторм. – И – забирай свою лодку.
Здоровяк-солдат что-то тявкнул от возмущении. Старик низко поклонился:
– Это щедрое предложение, ваша честь. В таком случае я возьму с вас только семь чешуек. И – спасибо!
Старик выгрузил мешки с рисом, завел мотор, оттолкнул лодку от берега и поплыл вниз по реке. Резкий порыв ветра шевельнул низкие облака, опять пошел дождь.
Здоровяк повернулся к Джеку:
– Зачем вы это сделали? – еле сдерживая злобу, спросил он.
– А как бы он мог добраться до дома? – удивился Джек.
– Вплавь.
Фишер стал в боевую стойку, но тут же вспомнил, с кем имеет дело, и с
явной неохотой отдал честь. Солдаты повернулись и продолжили обход берега. Джек вернулся в глиссер и посмотрел на боковые экраны. Все вокруг было спокойно. Шторм затолкнул на заднее сиденье мешки с рисом и задел за рукав бронекостюма.
«Привет, Джек! Будем сегодня убивать?» – вдруг пронеслось в его мозгу.
«Только не сегодня», – мысленно ответил Шторм и включил двигатели.
Теперь уже беседы с бронекостюмом не беспокоили его так сильно, как это было в первое время. Элибер говорила, что сырость и тепло этой планеты окончательно помогли проснуться неведомому существу. Сейчас бесплотный дух мгновенно узнавал Джека, и хотя у того все еще бегали по коже мурашки от этих мысленных бесед, Элибер уверяла, что костюм будет безопасным до тех пор, пока Джек сможет сопротивляться. Сам-то Шторм думал по-другому: ему казалось, что вот-вот наступит момент, когда этой тяги к убийству он уже не сможет подавить. И потом, как управлять чужой волей внутри бронекостюма, когда надо сражаться?
расхаживающего по ее комнате. Ростовщица знала, что с каждым своим шагом этот человек приближается к катастрофе, и старалась не нервничать, ругая себя за то, что этому непрошеному гостю так легко удается вывести ее из себя.
– Все, что от вас требуется, так это сказать – где они?
– А я этого не сделаю.
Рольф развернулся и зло улыбнулся. В общем-то, он был по-своему хорош:
высокий, мускулистый, в белых хлопковых брюках и шелковой голубой рубашке. Если бы не короткая, по-бычьи напряженная шея, его вполне можно было бы поместить на обложку лучшего журнала мод.
– Я пришел сюда один, – резко сказал он. – И именно поэтому вы не можете выставить меня. А потом, я ведь буду приходить снова и снова, так что вам же будет хуже. Наверное, я не настолько силен, чтобы окончательно разорить вас, но кое-какие помехи я все-таки могу создать? – Рольф потрогал кончиками пальцев синяк под правым глазом. – Видите ли, я никому из них не желаю зла. Я просто хочу вернуть себе Элибер. Вы знаете, ведь девушка очень опасна, а тот солдафон понятия не имеет о ее способностях. Это может кончиться катастрофой.
За свою жизнь Сэди успела услышать много полуправды и распознавала ее тотчас же:
– Убирайся вон, Рольф, – невозмутимо сказала она.
Он неожиданно развернулся и ударил локтем по огромной старинной вазе с
лепными розами. Ваза рухнула на пол и разбилась вдребезги. В общем-то, жилище ростовщицы было завалено и гораздо более ценными вещами, но эта фарфоровая безделушка была особенно дорога ей: когда-то эту вазу подарил Сэди любимый человек.
– Ну нет, я ничего не скажу, – разгневанно повторила она.
– Ага! Но вот тут вы не правы, вы обязательно скажете мне все, чего я
хочу, потому что я знаю, что вам совсем не нужны неприятности, – Рольф поправил свои накрахмаленные манжеты и стряхнул со стола пепел. – Я ведь прав? Нам с вами не нужны неприятности?
– Нет, – сказала Сэди, чувствуя, что что-то в ходе переговоров меняется.
– Нам – не нужны.
Рольф победно осклабился:
– Ну вот! А насколько я помню, у вас были какие-то дела с генералом Гилгенбушем?
Сэди прищурилась:
– Возможно.
– Ну, естественно, вы действовали в рамках закона. Правда, генералу от
этого не легче. Так вот, он до сих пор не знает, где находится ваш основной офис, —ведь раньше он имел дело только с банками-спутниками. Но если генерал узнает, где вы живете, он непременно явится к вам на квартиру, чтобы лично засвидетельствовать свое почтение!
Сэди махнула рукой:
– Мальтен – нейтральная территория, а генерал Гилгенбуш не настолько глуп.
Глаза Рольфа блеснули, как черные ониксы:
– Не ведь существуют и тайные операции…
– Это возможно, – согласилась Сэди. – Конечно, если он узнает мой адрес.
– Вы все правильно поняли, – Рольф ожил.
– Сейчас они в другой солнечной системе, – осторожно сказала Сэди.
– Я это знаю.
Ростовщица задумчиво посмотрела на свои золоченые ногти. Им давно уже
требовалась полировка.
– А вы не сделаете им ничего плохого? – бархатным голосом спросила она.
– Конечно, нет.
– Ладно. – Сэди решительно тряхнула головой. —Их забрал с собой Владелец
Пурпура. Вам надо проверить маршруты полетов кораблей, парковавшихся в сорок втором ангаре. Это все, что я знаю.
Рольф кивнул:
– А этого мне вполне достаточно, мадам.
– Ну тогда проваливай, – сказала ростовщица и, когда дверь закрылась,
разочарованно вздохнула. Да, кажется, ее советники правы – они давно уже говорят, что с годами она становится слишком мягкой..
* * *
Шторм направил глиссер к огромному зеленому острову. Гроза то ли еще не успела закончиться, то ли начиналась снова. На землю легли лиловые сумерки. На базе зажгли огни. Это было хорошо – огни были желтыми и яркими, и их вполне можно было использовать как маяк. Сине-черные грозовые облака волнами уходили за горизонт, штормовой ветер швырял легкий глиссер из стороны в сторону.Их дом, стоящий у самого берега реки, давно уже был окружен водой. Элибер говорила, что так даже лучше. По крайней мере, теперь их не беспокоили маленькие юркие ящерицы. В общем-то, на дождь Шторму было наплевать, но кое-что удивляло и настораживало. Даже для такого влажного климата количество осадков было необычным. Того количества воды, которое свалилось с неба с момента их прибытия на планету, вполне хватило бы на добрую половину сезона дождей.
Ветка дерева ударили по ветровому щитку глиссера и обломилась под тяжестью ветра и воды. Еле видные голубые просветы заволокло черными тучами, и дождь линул с полной силой. Шторм выругался и включил дворники на лобовом стекле.
Джек летел над водой, на месте которой еще недавно была суша: это легко угадывалось по зеленым верхушкам деревьев, то там, то тут торчащим из воды. На берегу, а вернее, на сочном зеленом лугу, возле которого кончалась вода, Джек заметил какое-то волнение: солдаты Пунама, облаченные в комбинезоны Доминиона, пытались выбросить на берег какой-то катер.
Джек приземлился рядом с ними и вылез из машины. Холодный дождь хлестанул по обнаженному телу. Шторм все-таки проделал то, что придумал вчера: он решил максимально приблизиться к образу жизни местных жителей – на нем были шорты темно-синего цвета, пояс для оружия и легкие кожаные сандалии.
Солдаты увидели Джека и отдали ему честь. Старик-фишер, хозяин лодки, которую солдаты пытались вытащить на берег, увидев Джека, нахмурился. Он был одет в серую юбку из кожи ящерицы, его седой мех, намокший под дождем, сбивался в комки и обнажал местами розовую, по-детски нежную кожу. Старик заметил, с каким уважением встретили Шторма солдаты Пунама, и очень удивился. Дождь немного затих.
– Что у вас происходит? – мелко дрожа, спросил Джек.
– Конфискуем лодку, сэр, – ответил самый крупный из фишеров с густым
загривком на шее и тренированными мускулами, хорошо видными даже через комбинезон цвета хаки.
– Вольно, солдат, – скомандовал Джек. – А почему вы ее конфискуете?
– У нас военное положение, сэр. Нам нужны все виды транспорта. Мы никак
не можем оставить врагу то, что он сразу же использует против нас.
– А где враг? – оглянувшись по сторонам, спросил Шторм.
– Вот это враг, сэр, – показал здоровяк на старика, и его черная шерсть
недобрым светом блеснула в сумерках. Худой и грязный напарник помалкивал, нервно подергивая усами.
– К тому же он нарушил границу. Командир Пунам запретил приближаться к берегу лицам, не имеющим на то особого разрешения.
Джек посмотрел на старого фишера. Тот лежал, свернувшись клубочком, на дне лодки и вжимал голову в мокрые мешки с рисом.
– Чем ты занимаешься, старик? – приветливо спросил Джек.
– Продаю рис, ваша честь, – старый фишер дрожал от страха. – В низовьях
реки торговля совсем не идет. Я думал, что здесь много магазинов. И гораздо легче сбыть товар. – Он шлепнул хвостом по мокрому днищу лодки и с ненавистью посмотрел на солдат. – Но я ошибся.
Кажется, у них с Элибер риса не было. Шторм прикоснулся рукою к мешку:
– А ты был на базе?
– Нет, ваша честь. Эти двое… – старик залопотал что-то на местном
наречии. Понять этот лающий говор было нельзя, но по смыслу Шторм предположил, что, скорее всего, старый фишер обозвал солдат балбесами, – … остановили меня. Они думают, что мой рис отравлен, – старик дернул усами и плюнул за борт.
Большой черный фишер браво доложил:
– Это приказ, сэр.
За время знакомства с Пунамом Шторм успел заметить его нездоровые,
прямо-таки параноидальные наклонности. Он вздохнул. Что ж – солдаты выполняли свою работу, хотя они явно запугивали старика гораздо больше, чем требовалось. Джек посмотрел на группку промокших фишеров и подумал, что ни за что на свете не смог бы разобраться самостоятельно – кто из них враг, а кто – свой.
– Так отравлен твой рис или нет? – обратился он к испуганному старику.
– Нет, сэр, – ответил тот и задрожал.
– Отлично, в таком случае, я куплю его у тебя. Сколько ты просишь? Пять
кредитов за мешок?
Солдаты забеспокоились. Наконец-таки становилось ясно, что здесь происходит. Кажется, эти фишеры в форме Доминиона хотели конфисковать рис для себя. В лодке лежало четыре больших мешка. Шторм прикинул и сказал:
– Ладно. По мешку солдатам и два – мне. Договорились?
– Договорились, ваша честь, – старик-фишер запнулся. – Только я хотел
бы получить плату не в кредитах. У вас есть… чешуйки?
Джек улыбнулся. У фишеров в ходу была совсем другая валюта – мелкие золотые пластинки, которые они намывали в своих золотоносных реках. – Видимо, он был не дурак – пластмассовые деньги не устраивали его.
– Есть немного.
Старик шевельнул усами:
– У нас с женою скромные запросы. Мы просим совсем недорого – десять чешуек за мешок.
Шторму показалось, что это слишком много. Если он и носил в кармане местное золото, так не больше двадцати чешуек разом.
– Восемь, – ответил Шторм. – И – забирай свою лодку.
Здоровяк-солдат что-то тявкнул от возмущении. Старик низко поклонился:
– Это щедрое предложение, ваша честь. В таком случае я возьму с вас только семь чешуек. И – спасибо!
Старик выгрузил мешки с рисом, завел мотор, оттолкнул лодку от берега и поплыл вниз по реке. Резкий порыв ветра шевельнул низкие облака, опять пошел дождь.
Здоровяк повернулся к Джеку:
– Зачем вы это сделали? – еле сдерживая злобу, спросил он.
– А как бы он мог добраться до дома? – удивился Джек.
– Вплавь.
Фишер стал в боевую стойку, но тут же вспомнил, с кем имеет дело, и с
явной неохотой отдал честь. Солдаты повернулись и продолжили обход берега. Джек вернулся в глиссер и посмотрел на боковые экраны. Все вокруг было спокойно. Шторм затолкнул на заднее сиденье мешки с рисом и задел за рукав бронекостюма.
«Привет, Джек! Будем сегодня убивать?» – вдруг пронеслось в его мозгу.
«Только не сегодня», – мысленно ответил Шторм и включил двигатели.
Теперь уже беседы с бронекостюмом не беспокоили его так сильно, как это было в первое время. Элибер говорила, что сырость и тепло этой планеты окончательно помогли проснуться неведомому существу. Сейчас бесплотный дух мгновенно узнавал Джека, и хотя у того все еще бегали по коже мурашки от этих мысленных бесед, Элибер уверяла, что костюм будет безопасным до тех пор, пока Джек сможет сопротивляться. Сам-то Шторм думал по-другому: ему казалось, что вот-вот наступит момент, когда этой тяги к убийству он уже не сможет подавить. И потом, как управлять чужой волей внутри бронекостюма, когда надо сражаться?
ГЛАВА 18
Он набрал нужный код на электронном замке, и ворота на базу сразу же открылись. От ярких неоновых ламп глаза невольно заслезились. Пурпур уже ждал его.
– У тебя неприятности? – спросил он, тряхнув седыми волосами.
– Нет, – поежился Джек. – Просто плохая погода. Он достал с заднего
сиденья глиссера мешок с рисом и бросил его прямо во Владельца Пурпура. Тот покачнулся от неожиданности. Шторм засмеялся:
– Стареешь, дружище?
– Нет. А что это такое? – Пурпур недоверчиво посмотрел на мешок.
– Рис. Местный фермер пытался продать его в магазин, но солдаты Пунама
явно переусердствовали: они хотели конфисковать у старика и мешки, и лодку.
– Ну, а что сделал ты?
– Я? – Джек удивился. – Я спросил у него, сколько он хочет получить за
свой рис, купил мешки и поделил их между всеми поровну.
Пурпур улыбнулся и взвалил мешок на спину:
– Как ты думаешь, этот старик был связан с повстанцами? – спросил он.
Джек пожал плечами:
– Может быть. Ну, если так, то повстанцы стали на семь чешуек богаче, – он улыбнулся и надел на себя комбинезон и ботинки.
– Я бы хотел, – Пурпур критически посмотрел на приобретение Шторма, – чтобы наш химик все-таки проверил мешки прежде, чем ты отвезешь их домой. Отравлен рис или нет – это еще совсем неизвестно. А у нас здесь неприятности.
Пурпур был очень озабочен. Он остановился возле огромной карты, закрывавшей половину стены, и стал переставлять на ней какие-то значки и кружочки. Джек с интересом посмотрел на топографическое изображение местности и тут же нашел их район, расположенный в самом устье реки.
– Инженеры Доминиона, которые давно должны были выстроить реактор, занялись другими проектами, заказанными Мудрым Зубом.
В последнее время Джек часто слышал о Мудром Зубе. Это был лидер одной из религиозно-политических группировок фишеров, давно уже управляющий всей планетой, несмотря на явное противоборство населения.
Джек показал рукой на маленький значок в нижнем углу карты:
– Вот это дамба, верно?
– Да, – Пурпур кивнул. – Вот здесь, в устье реки, сосредоточены основные
силы повстанцев. У нас большие потери. Правда, шлюзы пока сдерживают напор воды, но творится что-то непонятное. Например, вот здесь, в соседних районах, – страшная засуха, а здесь уже смяло несколько деревень. Да и сама дамба в верхней части реки страшно перегружена.
Джек почесал затылок:
– А вы не отбрасывали такую гипотезу: фишеры стали бунтовать после постройки дамбы. Или это началось раньше?
Пурпур грустно улыбнулся:
– Это уже третье поколение бунтовщиков.
– Ого! – присвистнул Шторм.
Это был их первый серьезный разговор после прибытия Джека на планету, все предыдущие дни Шторму пришлось путешествовать вместе с Пунамом, он даже выучил несколько слов на фишерском языке, хотя в основном давал рекомендации по обучению солдат.
Впрочем, и поездки с Пунамом принесли кое-какую пользу: Шторм научился разбираться в особенностях местной погоды и в поведении реки. Река на этом континенте была главной торговой магистралью. И все же, несмотря на то, что Джек работал здесь уже несколько дней, и к тому же работал хорошо, до сих пор никто не дал ему никакой информации о реальном состоянии дел на планете.
– А может быть, не стоит называть это бунтом?
Пурпур молча кивнул головой.
– А если так, – продолжил Джек, – мы нарушаем законы Доминиона.
Поскольку правящая элита использует нас для того, чтобы оставаться у власти вопреки желанию подавляющей массы населения, мы не имеем права сотрудничать с нею. Ведь Доминион признает только то правительство, которому выражает доверие весь народ.
Пурпур отошел от карты:
– Но ведь мы не работаем на Доминион.
– И все-таки мы должны учитывать указы Императора.
Пурпур присел на краешек стола и усталым голосом сказал:
– Джек, вот сейчас ты вступаешь на опасную дорожку. Мы с тобой работаем по приказу частного работодателя.
Шторм уставил глаза в потолок:
– А вдруг этот работодатель ошибается?
– Это не наша забота, – пожал плечами Пурпур.
– Измена Императору – общая забота, – не унимался Джек.
– Только не твоя! – прервал его на полуслове командир.
Джек выпрямился:
– Но ты же говорил, что тебе нужен человек с совестью!
– К черту совесть! – этот разговор явно раздражал командира. – В конце
–то концов, это военная операция!
Джек насторожился. Пурпур был на взводе. Сейчас он походил на раздувшую капюшон змею: еще молчит, но вот-вот бросится на свою жертву!
– Я, конечно, понимаю, что это совсем не мое дело —определять экономические или политические санкции, —дипломатично сказал Джек. – И все же я не думаю, что мы во всем правы. Разве Мудрый Зуб имеет хоть какое-то право пользоваться поддержкой Доминиона, если сами фишеры не хотят видеть его на троне?
–А с чего ты взял, что его не хотят видеть на троне? – Пурпур пристально посмотрел на Шторма.
Джек пожал плечами и посмотрел куда-то мимо карты:
– Например, отдельные голоса в баре, тот старик, которого я сегодня спас, может быть, поведение Скала.
– Это хорошо, что ты не знаешь. – Пурпур ткнул указкой в светящуюся точку на карте. – У нас большие неприятности вот здесь, в центре реки. Ты отправишься туда и все уладишь.
– Я поеду с солдатами Пунама?
– Нет. Ты возьмешь с собой бронекостюм.
Джек отвернулся. Он сдержался и ничего не сказал, но его сердце
заколотилось в груди. В воздухе повисло давящее молчание.
– Ты хочешь продемонстрировать силу? – совсем тихо спросил Джек.
– Я хочу, чтобы они знали, на что мы способны. Там есть резервные
зернохранилища с пшеницей и рисом. Ходит слух, что местные жители умудряются их разворовывать, несмотря на то, что правительство поставило хорошую охрану. Его Величество хотел бы избежать голодных бунтов. Так вот. Вполне вероятно, что те мешки, которые ты сегодня купил, как раз из резервных хранилищ.
Джек хотел что-то сказать, но тут же закрыл рот.
– Поедешь завтра утром.
– На чем?
– Можешь взять глиссер. И потом, Джек… – Пурпур с легкой усмешкой
посмотрел на Шторма, – не устраивай маскарадов. Это хождение в шортах не приведет ни к чему хорошему. Нам совсем не нужны заявления о лояльности по отношению к повстанцам. Хотя избегать их тоже не следует. Слушай хорошенько и запоминай, а потом расскажешь мне все то, что услышишь.
– Даже если это не будет соответствовать тому, что ты хотел бы знать?
– А в особенности это. – Пурпур встал. – Кстати, убедись в том, что
Элибер знает, как связаться с нами.
Джек кивнул головой и вышел. На улице все еще грохотала гроза. Если дожди не кончатся, через несколько дней им придется перетаскивать куда-нибудь свой домик на сваях.
– Я должен. У меня есть приказ.
Элибер сидела на маленьком коврике ручной работы, купленном недавно у
местных жителей. На нем был вышит рисунок из пересекающихся кругов бежевого и коричневого цвета. Элибер нравилось использовать этот коврик для медитации. Вот и сейчас она смотрела на один из кругов и, не отрывая от него глаз, разговаривала с Джеком.
– Джек, это будет подлая резня. Ведь у фишеров нет никакой бронезащиты!
– А я и не собираюсь ни в кого стрелять, конечно, если в этом не будет
необходимости.
– Ты знаешь, твой костюм не произвел на Скала никакого впечатления, – Элибер оторвала глаза от вышивки на коврике и посмотрела на Джека. Конечно, в этом она была права, но Шторм не собирался уступать:
– А Скал никогда не видел, как он действует. К тому же этот фишер – командир бунтовщиков. Он скрывается. Никто его не видел после того, как он побывал у нас.
Элибер откинула с лица длинные волосы и посмотрела на Джека:
– Повтори, как ты назвал Скала?
– Я назвал его командиром бунтовщиков, – сказал Джек и стал протирать
мягкой тряпкой бронекостюм.
– А вдруг именно у Скала ты и должен получать приказы?
– Элибер, я заключил контракт.
Она презрительно посмотрела на него и фыркнула.
– Но ведь это же не какое-то религиозное табу. Ты всегда выступал за
справедливость, и до некоторого времени это было для тебя смыслом жизни.
– Моя работа – смысл моей жизни. Ты ведь еще не забыла, почему мы оказались здесь? – спокойно спросил Шторм.
– Нет, – Элибер во все глаза смотрела на него, – а вот ты, похоже, забыл.
Джек оглянулся на Элибер и уронил тряпку.
– Я прибыл сюда, чтобы заработать хорошую репутацию.
– Но это только часть твоего замысла! – Элибер встала на коленки и,
вытянув указательный палец, погрозила Джеку. – Ты прибыл сюда для того, чтобы хоть что-то узнать о том, что произошло на Милосе, а еще для того, чтобы узнать, кто сжег Кэрон. Ты прибыл сюда потому, что кто-то испоганил и превратил в грязь идею чистой войны, и ты должен узнать, чьих это рук дело. Тот, кто это сделал, должен ответить за все. Вот почему мы здесь. Но пока и Пурпур, и те, которых ты хотел разыскать, идут одной дорогой. Я не знаю, как ты, но я не хочу в этом участвовать!
Элибер встала и убежала в ванную комнату, с шумом захлопнув за собой дверь.
Ну вот! Ему не хватало только объяснений с Элибер! От досады Шторм пнул ногой бронекостюм, и тот затрясся. Вдруг Джек услышал:
«Привет, хозяин! Ты хочешь меня надеть?»
«О Боже! – подумал Шторм. – Он окончательно проснулся. Кажется, Элибер
сняла все ограничения!» «Нет, – мысленно ответил он неизвестному духу. —Я не собираюсь тебя надевать».
Вообще-то это здорово походило на разговор с трехлетним малышом.
«Почему?» – спросил дух.
«Потому что я этого не хочу», – мрачно ответил Джек.
Разговор прекратился, но Шторм уловил какую-то волну печали, исходящую
от бронекостюма. Он не знал, что ему делать дальше. Наверное, плюнуть на все. Он взял тряпку и вновь начал протирать гибкие сочленения скафандра.
«Ты чувствуешь прикосновение, когда я вытираю скафандр?» – через какое-то время спросил Джек у духа. Прямо в середине мысли в его сознании – наступил провал.
– У тебя неприятности? – спросил он, тряхнув седыми волосами.
– Нет, – поежился Джек. – Просто плохая погода. Он достал с заднего
сиденья глиссера мешок с рисом и бросил его прямо во Владельца Пурпура. Тот покачнулся от неожиданности. Шторм засмеялся:
– Стареешь, дружище?
– Нет. А что это такое? – Пурпур недоверчиво посмотрел на мешок.
– Рис. Местный фермер пытался продать его в магазин, но солдаты Пунама
явно переусердствовали: они хотели конфисковать у старика и мешки, и лодку.
– Ну, а что сделал ты?
– Я? – Джек удивился. – Я спросил у него, сколько он хочет получить за
свой рис, купил мешки и поделил их между всеми поровну.
Пурпур улыбнулся и взвалил мешок на спину:
– Как ты думаешь, этот старик был связан с повстанцами? – спросил он.
Джек пожал плечами:
– Может быть. Ну, если так, то повстанцы стали на семь чешуек богаче, – он улыбнулся и надел на себя комбинезон и ботинки.
– Я бы хотел, – Пурпур критически посмотрел на приобретение Шторма, – чтобы наш химик все-таки проверил мешки прежде, чем ты отвезешь их домой. Отравлен рис или нет – это еще совсем неизвестно. А у нас здесь неприятности.
Пурпур был очень озабочен. Он остановился возле огромной карты, закрывавшей половину стены, и стал переставлять на ней какие-то значки и кружочки. Джек с интересом посмотрел на топографическое изображение местности и тут же нашел их район, расположенный в самом устье реки.
– Инженеры Доминиона, которые давно должны были выстроить реактор, занялись другими проектами, заказанными Мудрым Зубом.
В последнее время Джек часто слышал о Мудром Зубе. Это был лидер одной из религиозно-политических группировок фишеров, давно уже управляющий всей планетой, несмотря на явное противоборство населения.
Джек показал рукой на маленький значок в нижнем углу карты:
– Вот это дамба, верно?
– Да, – Пурпур кивнул. – Вот здесь, в устье реки, сосредоточены основные
силы повстанцев. У нас большие потери. Правда, шлюзы пока сдерживают напор воды, но творится что-то непонятное. Например, вот здесь, в соседних районах, – страшная засуха, а здесь уже смяло несколько деревень. Да и сама дамба в верхней части реки страшно перегружена.
Джек почесал затылок:
– А вы не отбрасывали такую гипотезу: фишеры стали бунтовать после постройки дамбы. Или это началось раньше?
Пурпур грустно улыбнулся:
– Это уже третье поколение бунтовщиков.
– Ого! – присвистнул Шторм.
Это был их первый серьезный разговор после прибытия Джека на планету, все предыдущие дни Шторму пришлось путешествовать вместе с Пунамом, он даже выучил несколько слов на фишерском языке, хотя в основном давал рекомендации по обучению солдат.
Впрочем, и поездки с Пунамом принесли кое-какую пользу: Шторм научился разбираться в особенностях местной погоды и в поведении реки. Река на этом континенте была главной торговой магистралью. И все же, несмотря на то, что Джек работал здесь уже несколько дней, и к тому же работал хорошо, до сих пор никто не дал ему никакой информации о реальном состоянии дел на планете.
– А может быть, не стоит называть это бунтом?
Пурпур молча кивнул головой.
– А если так, – продолжил Джек, – мы нарушаем законы Доминиона.
Поскольку правящая элита использует нас для того, чтобы оставаться у власти вопреки желанию подавляющей массы населения, мы не имеем права сотрудничать с нею. Ведь Доминион признает только то правительство, которому выражает доверие весь народ.
Пурпур отошел от карты:
– Но ведь мы не работаем на Доминион.
– И все-таки мы должны учитывать указы Императора.
Пурпур присел на краешек стола и усталым голосом сказал:
– Джек, вот сейчас ты вступаешь на опасную дорожку. Мы с тобой работаем по приказу частного работодателя.
Шторм уставил глаза в потолок:
– А вдруг этот работодатель ошибается?
– Это не наша забота, – пожал плечами Пурпур.
– Измена Императору – общая забота, – не унимался Джек.
– Только не твоя! – прервал его на полуслове командир.
Джек выпрямился:
– Но ты же говорил, что тебе нужен человек с совестью!
– К черту совесть! – этот разговор явно раздражал командира. – В конце
–то концов, это военная операция!
Джек насторожился. Пурпур был на взводе. Сейчас он походил на раздувшую капюшон змею: еще молчит, но вот-вот бросится на свою жертву!
– Я, конечно, понимаю, что это совсем не мое дело —определять экономические или политические санкции, —дипломатично сказал Джек. – И все же я не думаю, что мы во всем правы. Разве Мудрый Зуб имеет хоть какое-то право пользоваться поддержкой Доминиона, если сами фишеры не хотят видеть его на троне?
–А с чего ты взял, что его не хотят видеть на троне? – Пурпур пристально посмотрел на Шторма.
Джек пожал плечами и посмотрел куда-то мимо карты:
– Например, отдельные голоса в баре, тот старик, которого я сегодня спас, может быть, поведение Скала.
– Это хорошо, что ты не знаешь. – Пурпур ткнул указкой в светящуюся точку на карте. – У нас большие неприятности вот здесь, в центре реки. Ты отправишься туда и все уладишь.
– Я поеду с солдатами Пунама?
– Нет. Ты возьмешь с собой бронекостюм.
Джек отвернулся. Он сдержался и ничего не сказал, но его сердце
заколотилось в груди. В воздухе повисло давящее молчание.
– Ты хочешь продемонстрировать силу? – совсем тихо спросил Джек.
– Я хочу, чтобы они знали, на что мы способны. Там есть резервные
зернохранилища с пшеницей и рисом. Ходит слух, что местные жители умудряются их разворовывать, несмотря на то, что правительство поставило хорошую охрану. Его Величество хотел бы избежать голодных бунтов. Так вот. Вполне вероятно, что те мешки, которые ты сегодня купил, как раз из резервных хранилищ.
Джек хотел что-то сказать, но тут же закрыл рот.
– Поедешь завтра утром.
– На чем?
– Можешь взять глиссер. И потом, Джек… – Пурпур с легкой усмешкой
посмотрел на Шторма, – не устраивай маскарадов. Это хождение в шортах не приведет ни к чему хорошему. Нам совсем не нужны заявления о лояльности по отношению к повстанцам. Хотя избегать их тоже не следует. Слушай хорошенько и запоминай, а потом расскажешь мне все то, что услышишь.
– Даже если это не будет соответствовать тому, что ты хотел бы знать?
– А в особенности это. – Пурпур встал. – Кстати, убедись в том, что
Элибер знает, как связаться с нами.
Джек кивнул головой и вышел. На улице все еще грохотала гроза. Если дожди не кончатся, через несколько дней им придется перетаскивать куда-нибудь свой домик на сваях.
* * *
– Ты не можешь пользоваться бронекостюмом!– Я должен. У меня есть приказ.
Элибер сидела на маленьком коврике ручной работы, купленном недавно у
местных жителей. На нем был вышит рисунок из пересекающихся кругов бежевого и коричневого цвета. Элибер нравилось использовать этот коврик для медитации. Вот и сейчас она смотрела на один из кругов и, не отрывая от него глаз, разговаривала с Джеком.
– Джек, это будет подлая резня. Ведь у фишеров нет никакой бронезащиты!
– А я и не собираюсь ни в кого стрелять, конечно, если в этом не будет
необходимости.
– Ты знаешь, твой костюм не произвел на Скала никакого впечатления, – Элибер оторвала глаза от вышивки на коврике и посмотрела на Джека. Конечно, в этом она была права, но Шторм не собирался уступать:
– А Скал никогда не видел, как он действует. К тому же этот фишер – командир бунтовщиков. Он скрывается. Никто его не видел после того, как он побывал у нас.
Элибер откинула с лица длинные волосы и посмотрела на Джека:
– Повтори, как ты назвал Скала?
– Я назвал его командиром бунтовщиков, – сказал Джек и стал протирать
мягкой тряпкой бронекостюм.
– А вдруг именно у Скала ты и должен получать приказы?
– Элибер, я заключил контракт.
Она презрительно посмотрела на него и фыркнула.
– Но ведь это же не какое-то религиозное табу. Ты всегда выступал за
справедливость, и до некоторого времени это было для тебя смыслом жизни.
– Моя работа – смысл моей жизни. Ты ведь еще не забыла, почему мы оказались здесь? – спокойно спросил Шторм.
– Нет, – Элибер во все глаза смотрела на него, – а вот ты, похоже, забыл.
Джек оглянулся на Элибер и уронил тряпку.
– Я прибыл сюда, чтобы заработать хорошую репутацию.
– Но это только часть твоего замысла! – Элибер встала на коленки и,
вытянув указательный палец, погрозила Джеку. – Ты прибыл сюда для того, чтобы хоть что-то узнать о том, что произошло на Милосе, а еще для того, чтобы узнать, кто сжег Кэрон. Ты прибыл сюда потому, что кто-то испоганил и превратил в грязь идею чистой войны, и ты должен узнать, чьих это рук дело. Тот, кто это сделал, должен ответить за все. Вот почему мы здесь. Но пока и Пурпур, и те, которых ты хотел разыскать, идут одной дорогой. Я не знаю, как ты, но я не хочу в этом участвовать!
Элибер встала и убежала в ванную комнату, с шумом захлопнув за собой дверь.
Ну вот! Ему не хватало только объяснений с Элибер! От досады Шторм пнул ногой бронекостюм, и тот затрясся. Вдруг Джек услышал:
«Привет, хозяин! Ты хочешь меня надеть?»
«О Боже! – подумал Шторм. – Он окончательно проснулся. Кажется, Элибер
сняла все ограничения!» «Нет, – мысленно ответил он неизвестному духу. —Я не собираюсь тебя надевать».
Вообще-то это здорово походило на разговор с трехлетним малышом.
«Почему?» – спросил дух.
«Потому что я этого не хочу», – мрачно ответил Джек.
Разговор прекратился, но Шторм уловил какую-то волну печали, исходящую
от бронекостюма. Он не знал, что ему делать дальше. Наверное, плюнуть на все. Он взял тряпку и вновь начал протирать гибкие сочленения скафандра.
«Ты чувствуешь прикосновение, когда я вытираю скафандр?» – через какое-то время спросил Джек у духа. Прямо в середине мысли в его сознании – наступил провал.