Ирина Пушкарева. ПростиТурция, или Восток – дело темное

   Когда Ёлке на день рождения папенька эту фигень дарил, то не преминул сообщить о том, что в этой игрушке есть одна интересная функция – слева такая кнопочка неприметная, называется: «Вызов консьержа». Смысл этой приспособы нелеп до безобразия – нажав эту самую кнопочку, хозяин сего космически стоящего и космически же бесполезного аппарата мог связаться с личным консультантом, который выполнит все пожелания ожиревшего клиента в любое время дня и ночи, где бы он (клиент) ни находился. Сидишь ты, например, в Италии на берегу моря, захотелось тебе пиццы с грибами – жмешь кнопку, озвучиваешь проблему – хопа, пиццу уже везут! И тебя вообще не волнует, где и как ее тебе заказали. Вот такой вот сервис для оборзевших богатеев.
   Элка, к ее чести стоит отметить, этой кнопочкой ни разу не попользовалась. И вообще искренне аппарат сей терпеть не могла. Как и не могла от него избавиться…
   Телефон звонил. Сначала его взял в руки Саша, посмотрел на высветившийся на экране номер (Элка могла поспорить – он этот номер мозгом сфотографировал), ничего подозрительного там не увидел – и передал аппарат Ёлке.
   – Ал-лё! – Мельком взглянув на настенные часы, Элка удивилась. Кто это может названивать утром в выходной? – Алё, говорю! Алё! Ой, Валера, здрассьте…
   Блин, а чего он так рано звонит? Сейчас же только пол-одиннадцатого! Ёлка ни проснуться толком не успела, ни морально подготовиться к разговору с красивым мужчиной. Блин, ну чего он так рано-то? Все четверо – Женя с Сашей, Ксюха и даже Стив – вытянули шеи (как курицы, чесслово!) и с любопытством уставились на Ёлку. Такую гамму чувств на лице человека за две минуты редко можно увидеть – покраснела… побледнела… два раза заикнулась… опять покраснела… Заулыбалась!
   – Да, Валер… Давай в двенадцать… Не, к двенадцати я точно опоздаю, давай в час встретимся! Ага, давай там… Ага, договорились! Ага, пока! Ага, и я целую! Ой…
   Последнее «Ой» она сказала уже гудящему телефону. Ну детский сад какой какой-то: «Пока, целую»… Вон, теперь эти любопытные сурикаты покою не дадут! Ладно Ксюха, ей по закону жанра положено выспрашивать и сплетничать – как-никак лучшая подруга, а вот телохранители изведутся сейчас напрочь: а кто? а что? а почему? И ведь будут не любопытством прикрываться, а профессиональной как бы необходимостью! Евражки любопытные! Еще ж обсуждать потому будут бедного Валерку, сплетничать. И это два взрослых умных мужика! Охохонюшки…
   Достонать «Какие мужики все-таки хитрые!» не получилось. Потому что завибрировал еще один телефон – на этот раз Ксюшкин.
   И опять четыре любопытные курицы – трое мужчин и Ёлка – уставились на говорящего по телефону человека.
   – Алё… Да… Ой, Машка, а я тебе перезванивала, а ты не отвечала… А, не со своего звонишь… А с чьего? Как у тебя дела-успехи? Чего новенького? Ой, Машк, ты там чего? Ты там ревешь, что ли? Что случилось? Прекрати рыдать! Говори уже внятно, зачем звонишь? Маша, я сейчас трубку повешу! Угу… Да ты че? И чем я тебе помочь могу? Слышь, я вот тебе совсем ничем помочь не могу… Ага, щас все брошу и к тебе на Эгейское море поеду… Маша, это то место, куда ты можешь сходить искупаться… А, ты не можешь… Ну, бывает… Бывает, говорю! Алё, Маш! Маша!
   Оксанка убрала трубку от уха, молвила недовольным голосом:
   – Бред какой-то… – В Ксюхином исполнении это означало: «Все уже задрали, мне это не надо, оставьте меня в покое».
   – Чего там? – это Ксюхе было неинтересно, а Ёлка-Женя-Саша-Стив изнывали от любопытства и желания узнать, при чем тут Эгейское море. – Оксанка, чего там наша Барби рассказывает? – От избытка чувств Ёлка даже попыталась пнуть подружку. – Ксюша!
   Оксана задумчиво почесала шевелюристую макушку и пожала плечами:
   – Да я сама толком не поняла! Она сказала, что ее похитили и она в Бодруме. Если кто не в курсе, это в Турции. (Все были в курсе, потому как все были образованные.) Рыдала про то, что «обманули-заманили», просила помочь и вызволить. Совсем оборзела!
   Оксанкину реакцию понять было можно – ее еще со школы все эти просители несчастные так достали, что одно только «Не могла бы ты мне помочь?» доводило девушку до нервной почесухи и желудочных колик.
   – А чего она в Турции делает? – Ёлке было плевать на Ксюхины нервы, ей было просто ужасно интересно.
   – Проститутствует она там. Мне кто-то из девчонок рассказывал, как наша Машенька на каждом углу кричала о том, что ее за рубеж пригласили работать моделью и что она там гонорары получать будет бешеные. Она, по-моему, даже Академию из-за этих зыбких перспектив бросила, недоучилась. Ей заезжий продюсер сказал, что слава вселенская ее ждать не будет и что если она сейчас не решится, то он найдет другую красотку и увезет ее навстречу безумным гонорарам и глянцевым журналам. Ну, Машандра наша резину тянуть и не стала. Всем убогим простым смертным она рассказала про «Ты не поверишь, Якин бросил свою кикимору и мы с ним улетаем в Гагры», собрала чемодан и рванула покорять турецкие подиумы.
   – А почему проститутствует? – переспросила Ёлка. – Она ж модельничает!
   – Элк, ну какое тут на фиг модельничает! Эл, ну кому она там нужна? Ну ежу понятно, что этот турецкий продюсер повез ее в публичный дом, паспорт отобрал и юзают теперь нашу красотку тамошние озабоченные арабы. И заезжие немецкие туристы. И ведь все вокруг говорили этой дуре, что в рабство сексуальное ее везут, так нет же: «Ах, вы все дуры страшные, мымры-неудачницы, вы мне все завидуете». Знала, куда ехала, пусть теперь сама расхлебывает. Блин, ну ведь уже каждой дворовой собаке известно, зачем этих дурочек во всякие Турции-Испании вывозят! И какая там работа горничной и официанткой! Ан нет, все равно дуры едут, а потом рыдают и кричат: «Спасите-помогите!» Бред какой-то.
   – Слышь, ну, может, плохо там девке, а ты так цинично… – Ёлка приняла позу «А давайте поговорим о том, какие бабы дуры» и приготовилась порассуждать на тему вселенской справедливости, но Ксюха ее на землю быстро вернула:
   – Может, и плохо. Но я бы на твоем месте подумала о том, что ты сидишь полуголая, с полотенцем на голове и без косметики, а время свидания с облитым вчерашним красавчиком неумолимо приближается. На старт?
   – Твою налево поперек!!! – Элка посмотрела на часы, подскочила и рванула в глубь квартиры приводить себя в порядок.
   – Элла Александровна! Куда едем-то? – бросился за ней Женька.
   На свидания с ней обычно ходил Женя. В отличие от шибко приметного Александра, он в романтичной обстановке окружающим в глаза не бросался и мог оставаться незамеченным даже в очень пикантных ситуациях. А сегодня ситуация очень могла стать таковой…
 
   – Ребят, а если я сейчас расскандалюсь и истерику устрою, вы меня из машины высадите? Мне, честно говоря, уже страшно становится. Может, кто-нибудь уже объяснит, что происходит? Я вдруг чего-то так жить захотела. Отпустите меня, пожалуйста?
   Лимузин с машинами сопровождения пролетел по центральным проспектам Москвы и, не останавливаясь, порулил куда-то за город. Мамочка… Куда ж ее везут-то… В темный лес, в лучшем случае волкам на растерзание. А в худшем? Про худший даже думать не хочется…
   – Отпустите меня, пожалуйста, люди добрые! Я домой хочу… – Ёлка вполне натурально всхлипнула, пытаясь вызвать в похитителях хоть какие-нибудь человеческие эмоции.
   – Элла Александровна, мы уже приехали! Если вам тут не понравится, вас с теми же почестями и охраной отвезут обратно в Екатеринбург. – У терминатороподобного Александра в глазах вдруг промелькнуло что-то человеческое. – Не переживайте вы так. Все замечательно. На самом деле все просто замечательно!
   Ага, замечательно! Живой останусь – вот это будет замечательно.
   Лимузин тем временем остановился. Его хромированная морда уперлась в огромные черные ворота. А от ворот в необозримые лево и право расходился высоченный забор из красного кирпича. Принимаем ставки? Подпольная лаборатория против… Против…
   И вот тут-то Элка поняла, что все предыдущие двадцать с лишним лет она прожила практически зря, потому как никакого другого варианта, кроме как «на органы – для опытов», использования своей собственной тушки она так и не смогла придумать. Вот так живешь-живешь, а случись чего – кроме как для печени почти не бэушной ты никому и не нужен.
   Вся жизнь перед глазами… Это, как оказалось, совсем не образное выражение.
   За те полминуты, что неприступные черные металлические ворота плавно разъезжались в стороны, впуская на закрытую территорию огромный тонированный лимузин, Элла успела вспомнить все, что с ней случилось за время ее сознательного бытия. Школа, мама, Ксюха, студенчество, замужество… Получается, что ничего важного или интересного в этой недолгой жизни и не было? И если не станет человека по имени Ёлка – ничего в этом огромном мире не изменится. Вообще ничего не изменится. Даже наследников ни по какой линии у Ёлки нету – никто не расстроится, никто не обрадуется…
   Ворота открылись, лимузин въехал на необъятные просторы закрытого частного владения, прошелестел шинами по мощеной подъездной дороге и мягко притормозил у огромного мраморного крыльца-терассы шикарнейшего трехэтажного дома.
   – Элла Александровна, все в порядке. Вам здесь действительно рады. Вы вдохните пару раз глубоко, успокойтесь, и давайте выбираться на свежий воздух. Не зря же вы такой путь проделали!
   Вид перепуганно вжавшейся в дальний угол автомобильного дивана девушки растрогал Александра, что называется, до глубины души. Привезли невесть куда невесть зачем, антураж этот весь опять же – самолеты-лимузины… Если верить ее досье, девчонка в жизни ничего слаще морковки не ела, жила всю жизнь бедненько, но чистенько, каждую копейку всегда считала и дальше пионерского лагеря за профсоюзный счет не выезжала – а тут сразу столько всего свалилось! И опять же – никто ничего не объясняет!
   Вот видит бог – Александр уже давно бы рассказал этой перепуганной девчонке в чем, собственно, дело и куда ее везут, но права не имел. Ну ничего, сейчас все устаканится. Сейчас все успокоятся. Все станет на свои места.

Глава 8

   Какой же это был замечательный день! Это был такой чудесный, солнечный, яркий и интересный день, что Ёлка совершенно искренне не хотела, чтобы он заканчивался!!!
   Они с Валерой гуляли в парке, разговаривали обо всякой чепухе – буквально обо всем на свете! Ели мороженое, просто так шлялись по городу, держась за руки, откровенно дурачились и наслаждались теплой погодой.
   Похоже, не только Ёлка получала удовольствие от этой замечательной прогулки. Валерий выглядел совершенно довольным – словно пылкий влюбленный, он смотрел на девушку, восхищенно приоткрыв рот, остроумно шутил, на каждом углу пытался купить мороженого или еще чего вкусненького. И вообще – блистал и покорял обаянием.
   – О! Все в порядке! Я извазюкалась. День удался! – Элка попыталась стряхнуть с белоснежной футболки кусок шоколадки от эскимо. – У меня даже примета такая есть – если я ничего не разобью и не сломаю, значит, будет ой-ой-ой что… – Шоколадка совсем размазалась, безнадежно испортив Gucci. – Да не переживай ты, я действительно постоянно пачкаюсь и окружающим тоже иногда достается. Хотя кому я рассказываю! Ты же от меня не далее как вчера пострадал!
   – Ага, – совершенно довольно кивнул Валера. – Меня вчера чуть из такси не высадили, так я вонял. И вот попробуй в такой ситуации доказать окружающим, что я, весь такой в пивных испарениях, не пью совершенно! Первый раз за полгода решил расслабиться – и вон что получилось!
   – А чего это ты непьющий? – Элка насторожилась. Она всегда в присутствии правильных людей настораживалась. – Больной что ли?
   Валерка грустно вздохнул. Очень тяжело жить в России непьющему человеку! Каждому приходится объяснять, что он не больной, не подшитый, не дебил.
   – Я спортсмен. Тренер. А в настоящем большом спорте не очень-то принято в запои уходить. Да и не люблю я это дело.
   – Тогда понятно. Хотя я думала, что среди спортсменов алкашей больше, чем у нас на районе. Подожди – настоящий спорт, это как? Чем он от игрушечного отличается?
   Вот откуда столько терпения у человека? У него ерунду всякую спрашивают, а он терпеливо все рассказывает и объясняет. И даже не зашипел ни разу от раздражения.
   – Я тренер. Тренер олимпийской юношеской сборной России по тейквондо. Наставник будущих чемпионов – алкоголик, согласись, это было бы странно. А если переходить на личное отношение, то в детстве я насмотрелся на пьяных и их выходки. Наверное, на всю оставшуюся жизнь хватит. Я вырос в очень неблагополучном районе, в Подмосковье. Меня в боевые искусства-то занесло только потому, что постоянно приходилось шкуру свою спасать. Просто выхода другого не было – либо я их, либо меня рано или поздно грохнули бы.
   Вокруг всегда кто-то кого-то бил или убивал. Как правило, это по-пьяни и случалось. Половина моих одноклассников сидит, почти все остальные спились и опустились ниже некуда. Мне просто повезло, что в детстве мама отвела меня в секцию тейквондо.
   Элка понимающе кивнула. Район, в котором она выросла, благополучным назвать тоже было тяжело – рабочие кварталы, многодетные семьи, никому ни до кого особого дела нет. Кто выжил, кто вовремя за голову взялся – тот и прав.
   – Угу. Понимаю. Помню, как моей однокласснице было стыдно за своего отца, когда тот на четвереньках, заблеванный, приползал домой на виду у всего подъезда. Вот веришь, нет, я в такие минуты ужасно радовалась, что у меня нет отца.
   – Ты тоже безотцовщина? И меня мама одна воспитывала. – Валерка заботливо, как супруг с пятнадцатилетним стажем, поправил свой пиджак, накинутый Элке на плечи, – несмотря на солнечный денек временами дул прохладный ветер.
   Элка кивнула.
   – Папа нас бросил в утробе – они с мамой расстались, когда я еще не родилась.
   – Мой, по версии мамани, просто сгинул где-то. Судя по всему, там было такое сокровище, что маманя сильно не переживала. Да и я особо тоже. Для меня потом тренер вместо отца стал – сильный, умный – идеальный пример для подражания. Знаешь, многие мои пацаны, ну, воспитанники мои, они, как правило, тоже из неблагополучных семей. Я их по провинциальным спортшколам разыскиваю и увожу к себе на базу. Причем вот что интересно. Во всякие спортивные секции ходят и пацаны из обычных семей, их успешные мамы за ручку приводят и папы на машинах забирают. А вот самые результативные и талантливые дети из семей неблагополучных – злые, голодные, в спорт попавшие случайно. Из таких чемпионы и вырастают.
   – Так ты тут в командировке? Чёс по провинциям в поисках золотых самородков? То есть ты не местный?
   – Угу. Я тут в активном поиске. – Валера усмехнулся. – Во, видишь, тебя активно нашел!
   – Нашел бы ты меня, ага, если бы я к тебе приставать не стала! Кстати, еще пожалеешь, что со мной связался. Я девушка затейливая! Кстати, а можно два нескромных вопроса? Или даже три!
   – Валяй! – благодушно щурясь на яркое солнце, позволил Валера. – Если попрет, можно четыре! Только если они в меру нескромные.
   – А сколько тебе лет? Не, ну это я так, просто из любопытства…
   – Тридцать четыре. Я мущщина в самом соку. Дальше про деньги будешь спрашивать?
   – Почему про деньги? – Элка аж притормозила от недоумения.
   – Потому что меня девушки часто про деньги спрашивают. Не в открытую, конечно, чаще завуалированно, типа «А какая у тебя машина?» или «Мы на Канары на выходные поедем?». Отвечаю сразу: машина недорогая, на Канары не поедем.
   – Да пес с ними, с Канарами! И машина мне твоя по фигу, честное пионерское! – Элка совершенно искренне замотала головой, отрицая свой интерес к материальным благам кавалера.
   – Тогда я неженат. Ты же про это хотела спросить?
   – Угу. Часто спрашивают? – Элке на минуту даже стыдно стало, что она такая предсказуемая. Но только на минутку. Ей вообще редко за себя стыдно бывало.
   – Постоянно. Ты замуж за меня намыливаешься?
   А чего это он так улыбается, негодяй? Кому он со своим замужеством сдался? Вот чего-чего, а замуж Ёлка еще до-о-о-лго не пойдет! Ей в свое время хватило!
   – Не, не собираюсь. Просто я принципиально с женатыми мужчинами не связываюсь, у меня от этого карма портится. А ты мне… Ну, это… Нравишься. И если ты женатый, то чего я и тебе и себе буду мозги полоскать?
   – Неженат я. Свободный, как дирижабль в полете. Так что можешь начинать приставать и строить планы на совместный отпуск. Кстати, отпуск у меня редко бывает, мне своих архаровцев надолго оставлять нельзя – спортивный режим и все такое. А если не про деньги, то какой был третий вопрос?
   – А почему ты неженатый? Как так получилось, что такой весь из себя умный, непьющий, замечательный – и на свободе? Или у тебя, как у бенгальского тигра, чип на загривке вшит? Чтобы такой редкий экземпляр отследить можно было – и спасти в случае чего из алчных наманикюренных лап?
   Валера шмыгнул носом. Блин, ну как пацан малолетний!
   – Да кто ж его знает, чего я такой чистопаспортный? Понимаешь, вокруг меня обычно всякие курицы гламурные крутятся, дочери всяких папаш-меценатов или просто богемная тусовка. Иногда скучающие жены больших человеков пристают. Нормальные женщины рядом со мной редко оказываются – большой спорт, большие деньги, большие люди. А где большие деньги и большие люди – там обычно красивые, но тупые и жадные телки с силиконовым выменем и «вау!» вместо мозга. А у меня на таких, прости за цинизм, не стоит. А ежели не стоит – то какое тут жениться? Хреновое, я тебе скажу, при таком раскладе «жениться» получается! – Валера пожал плечами – мол, ну вот где-то так. – Такой ответ на в меру нескромный вопрос тебя устроит? Еще о бабах будем говорить?
   – А чего о них говорить? – таким же задумчиво-циничным тоном отвечала Царевна-Ёлка. – Бабы дуры – на этой версии и остановимся. Угу?
   – Угу! Слушай, а расскажи мне о себе? Я тут болтаю, как сплетница на лавочке, а ты молчишь, как на первом свидании! Слушай, а у нас свидание или что?
   – Ну, не знаю… Давай как будто свидание. – Честно говоря, Элке очень хотелось, чтобы это было не просто бесцельное шатание по улицам родного города. – А что, есть какая-то принципиальная разница?
   – Как ты там сказала? Ты это… Ты мне тоже нравишься! Правда. Очень. – И такую пацанскую физиономию скорчил забавную!
   – Типа давай дружить? – Блин, ну как же Ёлке с ним хорошо было! Легко так, спокойно.
   – Типа да! – довольно кивнул головой кавалер. – Типа того. Типа давай!
   И они начали дружить. То есть взялись за руки и пошагали дальше – куда попало, куда ноги принесут! Просто им очень замечательно вместе гулялось.
   Господи, как, оказывается, давно Элка не сидела в дешевых парковых шашлычных! Да с пластиковым стаканом пива! А совершенно химический кетчуп в красной бутылке с желтой крышечкой! Классно-то как!
   В той, в прошлой жизни Элка совершенно искренне обожала все эти посиделки за пластмассовыми столиками. Они с Ксюхой регулярно в выходные выбирались в парк – посидеть под шелестящей листвой, пожевать плохо прожаренное мясо сомнительного происхождения и просто поболтать обо всем на свете. И вот сейчас она просто балдела от происходящего.
   Честно говоря, Валерий от этого ее выбора «где бы пообедать» слегка припух и попытался предложить какой-нибудь приличный ресторан, но в Ёлку как бес вселился – уперлась рогом и ни в какой ресторан идти не соглашалась. Хочу шашлык на улице и все тут!
   Ну не могла же она объяснить кавалеру, что в ее нынешней жизни ни о каком шашлыке и речи быть не могло! Когда Стив узнает, где она сегодня была и что за дрянь в ее желудок попала, у француза сердечный приступ с истерикой случится! Да и невидимый, но где-то рядом ошивающийся Женя наверняка сейчас за сердце хватается и правительственную реанимацию из Москвы уже заказывает. А ей, простой девушке Ёлке, шашлычка подгорелого хочется.
   И вообще – когда еще такой случай выдастся? Скандала с телохранителями (бедненькие, они же за ее жизнь отвечают, а она сейчас этой жизнью рискует) и трепетным Стивом ей все равно не избежать, так у нее сейчас хоть отмаза шикарная есть – ничего не знаю, меня в это злачное место обманом заманили, я пыталась отбиться, но мою волю сломили! Можно еще соврать, что она постеснялась заманивать молодого человека в ресторан по причине возможного отсутствия у него денег. Чтобы не ставить того в неудобное положение. А свои деньги она светить не любит.
   – Хорошо-то как! – Валера отхлебнул свой сок и с совершенно довольным выражением на физиономии уставился на Элку. – Я уже тысячу лет в подобных кафешках не сидел! Хочешь, сладкой ваты тебе куплю? Или шарик дурацкий?
   – Хочу шарик дурацкий! О! А подари мне надувную лошадь! Знаешь, есть такие блестящие шарики в виде зверушек? Мне срочно надо дурацкую лошадь!
   – Эл… У меня самолет завтра утром. Мне надо домой лететь. Я сегодня из-за свидания лишний день тут у вас проторчал.
   Оп-па! Это ж надо, как удачно все складывается! Элка довольно заулыбалась, даже носом счастливо засопела. Замечательное свидание имеет шанс на продолжение? «Хоп-хей!!!» – как говорил старина Карлсон.
   Они сидели на скамейке рядышком, бок о бок. Валера смотрел перед собой и светившуюся, как начищенный чайник, Элкину физиономию не видел. Он только слышал, как она сопеть начала. Расстроилась, наверное… А вот Элка его лицо видела и поняла, что он правда загрустил! Ой, ну надо же – он действительно расстроился, что расставание неизбежно! Прелесть какая!
   – Эл… Ты мне действительно очень нравишься. Давай я через пару недель прилечу? Выбью выходной и прилечу. Или давай мы сейчас в авиакассы сгоняем и тебе билеты на следующие выходные купим? Тут до Москвы лететь – пару часов! А там ко мне, я тебя в аэропорту заберу. Соглашайся! Тебе же проще будет ко мне вырваться? Где тут у вас билеты продают?
   Он решительно вскочил со скамейки.
   – Валер! Успокойся. Ты не поверишь, но я завтра тоже в Москву улетаю. Я в Ёбург погостить приезжала. А живу почти все время в Москве. Вот такая вот удачная петрушка.
   – Серьезно? Так это здорово! В кои-то веки нормальную девушку повстречал, без гламурных тараканов. Я думал, такие, как ты, перевелись давно. А ты не перевелась. Знаешь, как хорошо, что я тебя встретил!
   И он ее поцеловал. Нежно-нежно…

Глава 9

   Дверь лимузина перед Элкой распахнул высокий мужчина в строгом черном костюме. Из уха мужчины за ворот белоснежной рубашки спускался тоненький проводок. Вид у этого типа был крайне серьезный. Даже скорее угрожающий. Элка таких людей только в кино с Уитни Хьюстон видела. «Телохранитель» кино называется.
   Суровый мэн помог Ёлке выбраться из лимузина (блин, вот почему в этом самом кино всегда показывают, как люди из автомобилей изящно выходят? У Элки никогда так не получалось, она сколько ни тренировалась, все равно каждый раз из машины неуклюжим снеговичком выпадает), поддержал за локоток, когда она об порог авто запнулась, и тихо, но настойчиво попросил: «Стойте ровно».
   Зачем это ей вдруг надо было ровно стоять, Элка сразу и не сообразила. Но, повинуясь стальным ноткам в голосе «мужчины в черном», замерла. И тут же завизжала:
   – Эй, чувак, ты чего! Саша, Саша! Убери руки, сволочь!!!
   А чего это он делает? Мужчина с проводом в ухе, только что казавшийся ожившим манекеном – такой весь из себя бесстрастный и по пояс деревянный, вдруг принялся нашу Ёлку совершенно бесцеремонно хватать за разные части туловища!
   А Александр, который всю дорогу об Элке заботился, стоял рядом и молчал, как чучело огородное! Мало того, он даже взор потупил, мол, ничего не вижу! Подонок! Блин, это же он ее сюда завез, а сейчас стоит в сторонке – моя хата с краю!!!
   – Девушка, не дергайтесь. Это стандартная процедура обыска. Если не сложно, повернитесь, пожалуйста.
   Элка повернулась. Ее и сзади обшмонали. Стандартная процедура обыска, ага. Ее же по четыре раза на дню обыскивают, дело почти привычное! Чего тут непонятного?
   Интересно, куда это ее все-таки привезли, если тут гостей на пороге два раза обыскивают – сначала спереди, потом сзади? Твою за ногу, ну хоть кто-нибудь уже скажет, куда ее все-таки привезли?!
   – Спасибо большое. Извините за доставленные неудобства, Элла Александровна. Проходите, пожалуйста, вас уже ждут. Патрик вас проводит. – «Мэн ин блэк» слегка повернул голову и, совершенно не меняя интонации, произнес куда-то в сторону: – Патрик, проводи нашу гостью в библиотеку. Александр Ефремович через несколько минут поднимется.
   Кино и немцы! Около Элки вдруг материализовался настоящий дворецкий! В ливрее – или как там эта странная одежда для дворецких называется. Может, тут где-нибудь Пельш в кустах сидит? Та-дам! Это передача «Розыгрыш»!
   Чувак в ливрее по имени Патрик сдержанно, но почтительно склонил голову перед Ёлкой. И Элка проследовала – а куда деваться? Других вариантов ей вроде никто не предлагал.
   Патрик торжественно, как на похоронах председателя сельсовета, распахнул перед девушкой тяжелую дубовую дверь. И посторонился, пропуская гостью в дом. Нет, не в дом – в охренительный дворец. Дворец из старых английских сказок и фильмов про королей.
   Широкая дубовая лестница вела куда-то наверх, в счастливое будущее. Паркет под ногами блестел так, что блики солнца, отражаясь от него, слепили, как фары встречного козла с неотрегулированным самопальным ксеноном. Тут даже стены были оббиты чем-то вроде шелка (или что там в качестве тряпок за бешеные деньги на стену прибивают!). Короче, живое воплощение… Нет, правильно говорить – воплощенная жизнь. Правильная, охрененная, супербогатая жизнь. Нам с вами такое даже партия в свое время не обещала!