Исаков Дмитрий. Дубликатор Джона Хаггарда

Дмитрий Исаков
Дубликатор Джона Хаггарда

   Работы не было.
   Вернее, работа была, но скоро кончалась, а новых заказов не поступало.
   По этому поводу у Джона Хаггарда было весьма скверное настроение.
   Чтобы как-то его развеять, он нажал на кнопку вызова секретаря:
   – Линда, дорогая! Дайте последнюю производственную сводку!
   На экране стенного стереовизора появилось изображение элегантной тридцатилетней женщины, имевшей довольно строгий и недоступный вид, что и привлекало в ней больше всего, а если быть до конца правдивым, то и возбуждало Джона Хаггарда.
   Видимо, он ценил в ней эти качества, которыми она, несомненно, обладала, в противоположность своей природной лености и хамоватости.
   Ну откуда в характере бизнесмена могут проявиться наглость и цинизм, не мне вам объяснять, а вот его леность была из породы кошачьих, знаете ли, эдакий Базилио/Matroskin, вечно чем-нибудь недовольный и вульгарный в своем нигилизме.
   Секретарша как бы дополняла его и мобилизовала своей подтянутостью и категоричной интеллигентностью.
   В отличие от традиционных молоденьких и намазанных кукол, сидящих в большинстве приемных, мисс Линда была «черствым сухарем», «синим чулком» и «настоятельницей монастыря» (для одного монаха), но при этом являлась незаменимым человеком в довольно небольшой для своего рода занятий фирме «Хаггард и К°», президентом которой был вышеупомянутый монах. (Честно говоря, она была весьма красива и привлекательна, только это не сразу можно было заметить за избытком деловитости и непререкаемым блюдением долга).
   – На сегодня в работе было задействовано только десять процентов служащих нашей фирмы, занятых непосредственно на сборке и отладке последнего звездолета из заложенных на нашей верфи. Остальные вчера отправлены во внеочередной отпуск, а через неделю и оставшихся пять человек также придется отпустить отдыхать за счет фирмы. Меня вы, конечно же, не отпустите, как это уже было в прошлом году?
   – Именно от того, что я вас не отпустил, несмотря на ваши настоятельные просьбы, мы, поработав с вами, обеспечили себя заказами на целый год!
   – И вы думаете опять повторить тот кошмар, ту ненормальную скачку с планеты на планету, после которой у меня обострилась мигрень и появилось четыре морщинки на лице?
   – Вы мне ничего не говорили про морщинки, мисс Линда.
   – А вам необязательно все знать!
   – В таком случае, прошу немедленно зайти ко мне! – сердитым голосом скомандовал Хаггард.
   Войдя в кабинет шефа, Линда остановилась перед столом и приготовилась заносить его указания в электронную шпаргалку.
   – Подойдите ко мне! – зловещим, не терпящим возражений голосом приказал Хаггард. А затем, когда секретарь приблизилась, четко произнес:
   – Покажите, где у вас появились морщинки?
   – Фи, – она фыркнула и отвернулась к окну, демонстрируя тотальное презрение.
   Джон Хаггард, бизнесмен средней руки, тридцати семи лет, разведенный и т. д., пользуясь моментом и оплошностью жертвы, медленно, но с чувством провел по ней рукой от середины спины и ниже.
   (Ну, не мог он вытерпеть! Ну очень уж она была хороша! И он был мужчиной хоть куда!)
   Резко обернувшись, мисс Линда ударила его по руке:
   – Что вы себе позволяете, мистер?!
   – А что я такого сделал? – невинным голосом спросил Хаггард и повторил движение.
   – Как вы смеете ко мне прикасаться?! Нахал!
   – Ну, нисколечко! – Он уже обеими руками обхватил ее и, несмотря на энергичное сопротивление, посадил себе на колени и начал целовать.
   В этот самый ответственный момент прозвучал входной звонок, Линда зашипела от досады, мгновенно вскочила и, застегивая на ходу кофточку, быстрым шагом пошла открывать так некстати появившемуся посетителю. Вскоре из приемной послышался ее сердитый голос, выговаривающий нежданному гостю.
   – Линда, кто там?
   – Вас хочет видеть некий Альфред Лэннинг. Говорит, что ваш школьный друг! – По голосу Линды чувствовалось, что школьному другу основательно досталось.
   – Ну, раз пришел, пусть войдет!
   Чуть приоткрытая дверь отворилась, и в комнату нерешительно вошел тощий, очкастый и весь какой-то помятый субъект с виноватым выражением лица и заискивающей улыбкой.
   – Добрый день, Джон!
   – Здравствуй, Альфред! – строго ответил Хаггард. – Опять пришел просить денег?
   – Ты понимаешь, Джон…
   – Не дам!
   – Я сделал дубликатор!
   – Что?
   – Дубликатор!
   – И он работает?
   – Да!
   – Так, значит, теперь ты мне отдашь все деньги, которые у меня занимал?
   – Я, конечно, обязательно… – начал Лэннинг и протянул Хаггарду две бумажки.
   Взяв их, Хаггард увидел, что это два доллара, и непонимающе посмотрел на собеседника:
   – Здесь не все!
   – Что не все?
   – Здесь всего два доллара, а ты у меня брал намного больше!
   – Джон, посмотри на них повнимательнее!
   Хаггард повертел бумажки так и сяк, доллары были обыкновенные – зеленые, но, присмотревшись, он наконец заметил, что номера и буквы серии на обеих банкнотах были одинаковыми!
   – Так ты скопировал один из них?
   – Сдублировал…
   Тут в кабинет вошла мисс Линда, неся кофе для шефа, и с удивлением уставилась на глупое выражение лица Джона Хаггарда. Воспользовавшись ее замешательством, Лэннинг с несвойственным ему проворством схватил с подноса чашку кофе и залпом выпил ее.
   От этой наглости Линда очнулась и только собралась сказать что-то грозное, как Хаггард опередил ее:
   – Линда, свяжитесь с гаражом – пусть подадут машину к подъезду!
   – Вы уезжаете?
   – Да, и надолго! Вы на сегодня свободны, завтра разбудите меня в 8:00!
   И, схватив под руку своего странного дружка-кофефила, он проследовал мимо разъяренной секретарши (ее настроение он, конечно, уловил по холодному и бесстрастному блеску ее глаз и по тонко сжатым, имеющим изумительный овал губам)
   Ну подумайте сами, как тут не разъяриться, если сначала вводят в грех бедную одинокую женщину, нараздают ей многообещающих авансов, а потом обманным путем смываются с каким-то грязным педиком и еще имеют наглость требовать, чтобы его разбудили в 8 утра! Ну, я тебя разбужу! Но не по видеофону, а лично заявлюсь и посмотрю, с кем он там водит шашни!
   Всю дорогу они молчали и не потому, что боялись подслушивания (бортовой компьютер был неподкупен, и подслушивающее устройство при всем старании он не позволил бы установить), а потому, что Хаггард, затаив дыхание, все никак не мог поверить, что это на самом деле возможно, и с нетерпением смотрел на дорогу, как бы подгоняя гравимобиль. Лэннинг же из-за своей дурацкой скромности все никак не решался спросить Хаггарда, хотя ему было что спросить у него.
   – Ну, и где же твой «перпетуум-мобиле»? – Хаггард поразился запустению, царившему в подвале Лэннинга.
   В прошлое его посещение два года назад здесь было довольно чисто, и на полу валялись лишь обрывки проводов.
   – Он перед тобой! – Лэннинг показал на стол.
   Там стояло нечто, именуемое «дубликатором», размером примерно с коробку из-под виски, все опутанное разноцветными пучками проводов От него тянутся приличной толщины кабель к стоящей рядом со столом стойке с электронными блоками.
   Хаггард обошел вокруг стола и, усевшись на стоящий перед ним стул приказал:
   – Показывай, как он работает!
   – Ты понимаешь, он сломался…
   – ?!
   – Пока я занимался его отладкой, мне хватало мощности гравицапы, но при пробном дублировании она, как я и опасался, полетела, а на новую у меня нет денег!
   – Сколько она стоит?
   – Если взять ту, что надо, то пятьсот долларов!
   – Далеко отсюда до супермаркета?
   – Две минуты езды. Только, Джон, так получилось, что я со вчерашнего дня ничего не ел, и если тебя это не затруднит, купи что-нибудь поесть…
   …Сунув в щель кассового аппарата кредитную карточку, Хаггард непонятно зачем попросил автомат дать ему стодолларовую банкноту, о чем он впоследствии горько пожалел…
   Пока Хаггард вынимал из пакета виски и закуску, Лэннинг быстро подсоединил гравицапу к стойке и включил аппарат. Видя, что он открыл маленькое окошко в своем детище и собирается положить туда долларовую бумажку, Хаггард остановил его руку и сам положил в камеру дубликатора стодолларовую банкноту. Лэннинг с одобрением и восхищением прищелкнул пальцами и, закрыв крышку, нажал на красную кнопку на верхнем блоке стойки.
   Раздался негромкий щелчок, и на экране среднего блока появилась надпись «Сеанс окончен!»
   Лэннинг открыл окошечки с обеих сторон клубка проводов и извлек из его недр две совершенно одинаковые бумажки.
   – Ура!!!
   Они орали так долго, что за это время Лэннинг успел наделать еще пять сотен.
   – Теперь надо съездить опять в магазин, и пусть автомат проверит эту деньжищу!
   – Необязательно, я уже проверял. Он ее проглотил за милую душу, еле уговорил отдать назад!
   – Давай, Альфред, еще что-нибудь сдублируем!
   И еще минут двадцать они совали в дубликатор что ни попадя, только бы влезло в камеру, и скоро на столе не осталось свободного места от радиодеталей и всевозможной закуски.
   Их не остановило даже то, что в камеру не влезла бутылка виски, так они, паршивцы, отыскали лафитник, наполнили его отнюдь не водой и давай доставать его копии из камеры за здоровье величайшего в мире ученого Альфреда Лэннинга, за самого мудрого и дальновидного предпринимателя Джона Хаггарда, за самую совершенную в мире машину и даже за самую много-о-себе-понимающую жеманницу и чистоплюйку мисс Линду…
   Короче, нажрались они, почти как свиньи.
   Вы спросите, почему «как»?
   Потому что настоящие свиньи так никогда не нажирались!
   …Барахтаясь в огромной горе, состоящей из долларовых бумажек, Хаггард все никак не мог закрыть крышку камеры дубликатора, а оттуда все лезли и лезли копии… Альфреда Лэннинга, и каждая из них все норовила схватить его за грудки и, дыша перегаром и блевотиной, с гнусной ухмылкой вопрошала: «Джон! Ты меня уважаешь?!»
   С трудом продрав глаза, он увидел склонившуюся над ним Линду.
   – Мамочка!
   – Какая я вам мамочка! – сказала мисс Линда и, перестав трясти его, отодвинулась и, демонстративно прикрыв нос надушенным платком, вынесла окончательный приговор:
   – Свинья!
   Хаггард приподнялся и, протянув к «мамочке» обе трясущиеся руки, простонал:
   – Пить!
   Мисс Линда, как ни странно, тут же подала ему стакан с апельсиновым соком, и он, стуча о край зубами, с трудом пропихнул в себя спасительную влагу.
   Немного очухавшись, он оглядел комнату, но следов пребывания в ней Лэннинга не обнаружил.
   – А где Альфред? – вопросительно посмотрел он на Линду.
   – Этого грязного хама я больше на порог не пущу!
   – А вот и не угадали, дорогая мисс Линда! Еще как пустите!
   – Тогда я уйду.
   – А вот и не уйдете!
   По-моему, этот спор должен был перерасти в локальную драчку, но прозвучал вызов видеофона.
   – А вот и Альфред, мой милый друг! Не забыл меня! Он спешит пожелать мне доброго утра!
   Но вместо еще неопохмеленной рожи Лэннинга на экране показался полицейский чин и официальным голосом спросил:
   – Мистер Хаггард?
   – Да!
   – Это ваша визитная карточка? – и показал белый квадратик.
   – Да, моя! А что случилось?
   – Вы узнаете этого человека? – И на экране крупным планом во всех подробностях появилось обезображенное лицо Лэннинга, лежащего в луже крови.
   – Альфред!!!
   Не давая ему прийти в себя, полицейский чеканил вопрос за вопросом:
   – Когда в последний раз вы его видели?
   – Мы с ним вчера решили отпраздновать нашу встречу после долгой разлуки и немного перебрали…
   – В котором часу вы расстались?
   Хаггард поморщился, стараясь вспомнить финал дружеской встречи, и, оставив в покое свою дырявую память, обреченно сказал:
   – Мне сейчас трудно точно это припомнить, но мой электронный адвокат нам точно все покажет, только дайте мне десять минут, чтобы отыскать этот эпизод!
   Полицейский удовлетворенно кивнул, а Хаггард прохрипел:
   – Дукакис, иди сюда! – На что из угла комнаты выскочил и подлетел на гравиподушке робот-дворецкий, замерев у изголовья кровати.
   – Милейший, прими в себя адвоката и покажи мне в ускоренном темпе запись всего, что происходило с восемнадцати ноль-ноль!
   Робот беззвучно покликал адвоката, а тот примостился на спинке кровати, где в принципе и должен он всегда находиться, то есть в полуметре над головой хозяина, чтобы полностью зафиксировать все происходившее с ним (конечно, не многие могли себе позволить купить электронного адвоката, но зато это было очень престижно – иметь над своей головой парящего свидетеля, которого почти невозможно подстрелить ввиду его малого размера и высокой маневренности и который в случае несчастья с хозяином посылал сигнал тревоги на базовый пульт и, дождавшись прилета дублирующего адвоката, сам улетал в тайное укрытие, из которого его мог достать только живой адвокат потерпевшего).
   Маленький осведомитель сорвался с места и пулей влетел в приемное устройство робота.
   Тут же у того засветился брюшной дисплей, и на нем в бешеном темпе, как в хорошей кинокомедии, когда показывают «духарную» драку, забегали вокруг стола в комнате изобретателя маленькие Хаггард и Лэннинг, потешно размахивая ручонками, непрерывно целуясь и опорожняя заново родившиеся шкалики.
   Хаггарду от этого зрелища было отнюдь не до смеха, перед его глазами все еще стояло мертвое лицо Лэннинга, а мисс Линда, и тем более полицейский, не могли оценить скоморошьи таланты «ковёрных» Джона и Альфреда (и нечего им было глазеть на это безобразие и на модель дубликатора!), так как робот стоял к ним спиной, а звука, естественно, не было ввиду ускоренного воспроизведения.
   После того, как между обниманиями и распитием дружки стали все чаще ползать и валяться на полу, они наконец методично, преодолевая все препятствия, стали двигаться в сторону выхода и, вопреки всему здравому смыслу, каким-то чудом умудрились забраться в экипаж Хаггарда.
   Во время движения машины по направлению к дому Хаггарда собутыльники с одержимостью маньяков целовались и трясли друг у друга перед носом пачками зелененьких.
   В этом месте Хаггард приказал роботу замедлить изображение до нормального и начать транслировать звуковое сопровождение только непосредственно ему через наушник.
   Тут же в его ухе зазвучали пьяные голоса, нестройно и фальшиво, но зато с душой горланившие пошленький шлягер: «У моей девочки есть маленькая штучка!»
   В квартале от дома Хаггарда Лэннинг перестал петь и потребовал остановить экипаж. Не в силах отказать другу, Хаггард остановил машину и поинтересовался причиной незапланированной остановки.
   Лэннинг заплетающимся языком, нещадно мучаясь от икоты, заявил, что здесь недалеко живет его лучший друг, после Хаггарда конечно, который одолжил ему в очень трудную минуту безденежья и отсутствия Хаггарда, вероятно, уехавшего по срочным делам, сто долларов, и вот теперь, когда у него в кармане этих долларов куры не клюют, ему надо непременно сейчас, в два часа ночи, вернуть старый должок. И пусть дорогой дружище Джон не волнуется и не дожидается его, а едет преспокойно спать, а он, доставив радость своим посещением (в два часа ночи!) и выполнив свой гражданский долг, вернув занятые деньги, обязательно скоро придет в гости к своему лучшему другу Джону, разыскав его по адресу на визитной карточке…
   Когда эти кадры были просмотрены полицией повторно, Хаггард опять приказал роботу включить ускоренное воспроизведение.
   И опять на экране понеслась по сумасшедшему машина, влетела в ворота хаггардовского особняка, из нее, как под пулеметным огнем, вывалился кубарем Хаггард и перебежками, припадая к земле, поскакал ко входной двери.
   В последнем броске, открыв головой дверь, он был подхвачен подоспевшим на помощь роботом и, предварительно освобожденный от одежды, благополучно уложен в постель.
   Финалом этого захватывающего зрелища были чарующие звуки, по своему темпу напоминающие степ, а по тембру – храп…
   – Мистер Хаггард, как звали вашего друга?
   – Альфред Лэннинг!
   – Где он жил?
   – Я не знаю.
   Хаггард не особо кривил душой. Он и в самом деле понятия не имел, где живет Лэннинг, а про подвал решил промолчать, ведь его спрашивали, где он живет, а не где работает, не правда ли?
   – У него есть родные или близкие?
   – По-моему, у него никого из них не осталось. Если вас, инспектор, интересует, кто возьмет на себя организацию похорон, то это могу сделать я. Сейчас к вам подъедет мисс Линда и все оформит. Хорошо?
   – Если нам что-нибудь станет известно, то мы вам сообщим. До свидания, мистер Хаггард! – полицейский холодно попрощался и отключился.
   Хаггард, к этому времени окончательно очухавшийся, собрался вставать с постели и, как бы извиняясь, обратился к Линде:
   – Дорогая моя, я думаю, что вы не должны на меня очень сердиться. Впрочем, полагаю, ваша помощь сейчас больше пригодится бедняге Лэннингу, чем мне. Сделайте все по высшему классу, он этого заслужил!
   Когда мисс Линда удалилась, опять несолоно хлебавши, Хаггард начал быстро приводить себя в порядок, при этом интенсивно размышляя над создавшейся ситуацией:
   «Бедный Альфред! Ну зачем тебя понесло черт-те куда, на ночь глядя! И я тоже, идиот, отпустил его! И все из-за этой проклятой сотни! Что же теперь делать с дубликатором? Без Альфреда это не более чем набор радиодеталей! Правда, он что-то там рассказывал о своих записях? Так надо немедленно вывезти аппарат из этого тухлого подвала, пока туда не нагрянула полиция! Альфред что-то говорил о разборности конструкции. Вообще, он всегда был аккуратным, и все его поделки работали довольно надежно. Надо вызвать на помощь старину Ивенса, он умеет держать язык за зубами, а по дороге стоить просмотреть запись нашего непотребства – кажется, Лэннинг подробно рассказал о его конструкции и о документах!»
   – Дукакис, вызови начальника сборочного цеха Харлайна!
   Когда в гардеробе Хаггарду осталось застегнуть только последний клапан на рукаве пиджака, робот выдал на дисплей панораму сборочного цеха.
   Вокруг заканчиваемого звездолета неспешно ползали роботы, людей не было видно, но по доносившимся голосам было слышно, что они где-то рядом.
   Тут появилось довольное лицо Харлайна:
   – Доброе утро, Джон!
   – Привет, старина! Требуется твоя срочная помощь. Возьми двух роботов-ремонтников и двух кибергрузчиков и на двух микрофургонах поезжай немедленно по адресу… Дукакис! Отыщи-ка мне адрес подвала, который ты сегодня нам показывал! И еще, Ивенс, закрась на роботах наши эмблемы, а на фургонах напиши название какой-нибудь кондитерской фирмы и не спрашивай, зачем это надо, я потом тебе объясню!
   – Шеф, не беспокойтесь: надо, значит, надо. А что будем грузить?
   – Электронику.
   – Какие, примерно, габариты?
   – Дукакис, дай изображение подвала и крупным планом сооружение на столе со стойкой рядом!
   – Джон, да это пустяки, хватит одного ремонтника и грузчика.
   – Ну, раз хватит…
   – Мы еще можем взять с собой контейнеры с гравиамортизаторами!
   – Хорошо! И давай побыстрей, я уже выезжаю… Да, кстати, ребятам не говори, зачем едем. Лучше, если у них создастся впечатление, что ты никуда не уезжал!
   – Хорошо!
   Уже направляясь к выходу, Хаггард подумал, что ему также неплохо бы замаскироваться, и обратился к роботу:
   – Дукакис, а где мой новогодний карнавальный костюм? Его моль не съела?
   – Нет, сэр!
   – Тогда тащи плащ, парик и, самое главное, усы с бородой!
   Не доезжая квартала до подвала Лэннинга, Хаггард приказал остановить машину и опять связался с Харлайном:
   – Ивенс, где вы находитесь?
   – Уже подъезжаем!
   – Всю работу проделаешь самостоятельно! Я не хочу светиться, и принципе, мне там нечего делать!
   – Хорошо, шеф!
   Хагтард принял это решение в самый последний момент, когда окончил слушать запись речи Лэннинга, и глянул в зеркало на результат упорного труда Дукакиса по приклеиванию бороды.
   На карнавале были рожи, может быть, еще посмешней, но здесь с такой мордой лучше не появляться – а то жители близлежащих кварталов подумают, что приехал бродячий цирк, и сбегутся на представление.
   Следя по монитору за тем, как фургоны въехали во двор дома Лэннинга, Хаггард сразу оценил свою прозорливость: у подъезда на лавочке сидела склочного вида старуха и сплетничала через весь двор со своей не менее коммуникабельной подружкой.
   Стоило Харлайну вылезти из машины, как прокурор в юбке тут же поинтересовалась, к кому они приехали. Тот, получая через наушник указания Хаггарда, бодро ответил: забрать находящийся в ремонте у мистера Лэннинга кассовый компьютер со стойкой памяти.
   Добровольный адвокат Лэннинга тут же доложила, что ее подзащитный уехал вчера с каким-то довольно приличным господином, с которым они предварительно довольно прилично нажрались, и, хотя раньше она не замечала за Лэннингом ничего подобного, это не дает ему права горланить на весь двор похабные песни, и дело не в том, что это происходило в час ночи, а в том, какой пример он подает молодому поколению, которое и так стариков ни во что не ставит, и куда только смотрит полиция!
   На это Харлайн ответил, что полиция сейчас, наверное, смотрит по стереовизору футбол, а в том, что Лэннинга до сих пор нет дома, нет ничего страшного, они все обговорили заранее, и аппарат заберут, не дожидаясь хозяина.
   Старуха хотела было проводить пришельцев, но, когда из фургона появился кибергрузчик и, издавая басовитые сигналы, покатился на нее, размахивая на ходу своими довольно агрессивного вида манипуляторами, она тут же вспомнила, что у нее молоко убежало, а кроме того, она еще не успела рассказать своей подружке Анне про похождения соседской снохи…
   Замок в двери был в духе Лэннинга, с секретом, но вчера, во время героического отступления, изобретатель вернулся за шляпой, и роботам не составило труда воспроизвести входной пароль, а установленный напротив дверного объектива дисплей на животе робота с достаточной достоверностью отобразил пьяную рожу ныне покойного, и дверь благополучно открылась сама, не то ее пришлось бы вскрывать, что совершенно не входило в планы Хаггарда.
   – Значит так, Ивенс, – начал руководить операцией Хаггард. – Вот этот кабель должен отсоединяться, но прежде зафиксируй точное положение устройства по отношению к магнитным и гравитационным полям и их напряженность тоже… Теперь можно забирать стойку с кабелем, и пусть грузчик сразу тащит ее в фургон, а мы пока соберем все схемы и описания устройства… Они вон там на полках. Так… теперь пакуй это чудовище и смотри не оборви ни один из проводков! Папки с бумагами клади в кузов грузчика и вытащи кристалл памяти из дверного компьютера… Так, а что это за приборы в углу? Компьютер, говоришь? Довольно мощный? Ну-ка, вытащи из него всю память и со стеллажа тоже! И все вон те коробки с запасными блоками! Больше ничего не забыли? Тогда двигаем, пока нас тут не застукали!
   Когда Харлайн с обоими роботами поднялся из подвала во двор, вредная бабка уже находилась на своем посту и вовсю водила своим длинным носом.
   Старина Ивенс ухмыльнулся и, прощаясь, просил передать Лэннингу, когда он вернется, что, как только появится работа, о ней ему сразу же сообщат…
   Вся операция заняла 15 минут, а с момента звонка инспектора прошло не более часа. Полиция вряд ли успела найти адрес Лэннинга и, если даже и нашла, то не такая уж важная фигура этот старый неудачник, чтобы на расследование его убийства было направлено больше одного инспектора, а тот выведен из игры мисс Линдой.
   Хаггарду стало даже немного жалко беднягу, который, видно, стоит сейчас по стойке «смирно» перед этой ревнивой блюстительницей порядка, и сейчас она ему выговаривает за неряшливый вид и грязь на полу. Не-ет, не скоро фараоны доберутся до подвала!
   Но окончательно он все же успокоился только тогда, когда оба фургона неспешно проследовали мимо его машины и, дождавшись, когда они отъедут от него на расстояние трехсот метров, отправился следом за ними на верфь.
   По дороге Хаггард в ускоренном темпе прокрутил Харлайну эпизод с расставанием с Лэннингом и свое возвращение домой. Затем он в нормальном темпе и со звуком показал утренние события и объяснил свое решение забраться в чужой подвал тем, что по своей доверчивости не оформил документально заказ и финансирование разработки несчастного, и теперь, чтобы избежать долгого разбирательства с полицией и верной перспективы бесполезного доказательства, что ты не верблюд, пришлось пойти на эту уголовщину.
   Все это было в принципе сущей правдой, правда, он скрыл по известной причине, что за устройство они так благополучно слямзили, и, когда Ивенс поинтересовался, что это за штука, Хаггард долго мялся, но потом, взяв с Харлайна клятву, что тот будет молчать, как могила, признался, что это экспериментальная гравигенная машина для гаданий и предсказания будущего. Впрочем, поскольку он не совсем уверен, что покойному все это удалось реализовать и машина работает, то ему не хотелось афишировать это свое не совсем серьезное хобби, на что старина Ивенс со смехом выразил свою надежду на успех в этом предприятии, и если шеф будет не против, то пусть машина предскажет ему, что ему следует в этом году ожидать от дорогой супружницы и от детей тоже. И это будет самой верной проверкой работоспособности кибергадалки, ибо старик Ивенс прекрасно знает, что от своих близких ничего хорошего ему ожидать нельзя.