связей.
Бесстрашный человек опаснее любого существа и явления.
"Ты боишься смерти? Бога? Напасти? Несчастья?" -
спрашивает один у другого. И только положительный ответ
удовлетворит его. Это не просто вопрос. Это проверка
лояльности. Или оценка духовного родства. Люди только тем
отличаются друг от друга, что одни и те же пугала их пугают по
разному. В зависимости от близости к ним, воображения, жадности
и полученных наказаний.
Мы только и созидаем такое общественное устройство, при
котором бы культура страха успешно б развивалась. И поощрялась
бы наслаждениями. Как эфемерным бегством или искусственным
погружением в него.
Мы постоянно маскируем свои страхи неестественными
демонстративными выходками, пародирующими смелость. Или уходим
от них в себя.
Мы приходим в томление от слов великого мыслителя: Красота
спасет мир. Так и не осознав этих слов. Достоевский изумился бы
воспринятой трактовкой его фразы. Кто объяснит, что речь шла о
духовной красоте, красоте внутреннего мира? О видении
нравственного, гармоничного слияния человека, общества и мира.
При бесконечном отступлении "Я". И уж конечно без всякого
блаженства. Другой красоты не существует. И вовсе не о
чувственном восприятии приятности того, что нам нравится. Не
вкладывал писатель в понятие красоты ни красоту природных
пейзажей, ни красоту женщины, ни красоту изделий! Здесь нет
красоты! Есть ощущение потребительских качеств. Красота
Достоевского - это мука, это страдание, это бездонная мудрость.
Красивое являет себя криком пронзительной боли. Или молчит,
ничем себя не выдавая.
Красота не навязывает себя, не торгует собой и не
заискивает ни перед чем. Она в абсолютной высоте. Она - религия
гармонии.
Абсолютное большинство деятелей публичного искусства
оскорбляют ее, извращая, обезображивая, оглупляя, сделав
красивость доходным ремеслом. Утонченность, обрядив доступной
красоткой, подсовывают, как проститутку за деньги, под
низкопробный вкус. Искусство превратилось в способ ухода в мир
иллюзий.
Редкому художнику доступно видение истинной красоты. А
ценителей ее и того меньше.
Но солнце светит не для тех, кто в нем нуждается.
Мы развиваемся пока "вслепую". Не знаем, да и знать не
желаем, по какому пути и куда ведет нас жизнь, смутно
догадываясь, что ведет к апокалипсису, а пожить хочется весело,
со значением. И в этом почти все, считающие себя "нормальными"
людьми, видят смысл. Вопрос, а почему все, что нам дано и что
вообще происходит, - все именно в этой данности, а не в иной,
утопает в безмятежном: этого знать никому не дано. Мы обречены
знать только то, что необходимо и достаточно.
А что есть наше сознание? Многие полагают, что это сплав
логики, знаний, морали и культуры.
Люди логикой не пользуются, подменив ее интуицией,
подсознательным чутьем. Да и как ею пользоваться, если ее
сформировали опыты и наблюдения в пространстве реальности,
которое едва освещено свечой в полном мраке, искаженное,
неполное, да к тому же - непрерывно меняющееся по неведомым
правилам. Любые наши умозаключения ложны. А когда мы ими
пользуемся, то уподобляемся слепцу, рискнувшему ночью пройти
сквозь зверинец. Логику рождает ощущение стены.
Однако, наш ум для нас - предмет гипертрофированной
гордыни, мешающей нас увидеть в истинном свете. Мы все самые
умные. И очень любимые. Но любим себя не только за ум, мы любим
в основном за исключительность и единственную причастность к
закону высшего смысла. Никак не желаем видеть, что наши наивные
убеждения умостили дорогу к деградации. Маяком служит счастье.
Точные науки нас вводят в тем большее заблуждение, чем
больше претендуют на непогрешимость. Да, мы видим результаты
наук, которые могут засвидетельствовать успешность их методик и
выводов. Однако, не следует этим обольщаться. Мы должны
осознавать, что детище наук - это "всеразрушитель" в зародыше.
Практика использования опыта прошлого для улучшения, точнее -
искажения будущего, фатально недоступного нам для знания, и
летящего к ведомой только ему цели с невероятным ускорением с
немыслимыми трансформациями, грозит всем нам вылетом из той
ниши устойчивости, к которой человечество приспособилось и
опасно развлекается глупостями, что приведет к всеобщему
коллапсу. Природа изобрела, используя нас, сдвоенный процесс, в
лаборатории которого созидаются химеры. Они и есть не побочный,
а главный продукт наук, который мы пока едва осознаем. Вирусы,
психические перекосы, мутанты - вот их малый перечень.
Приближается время, когда цель выйдет из поля нашего понимания
ее. И обернется против нас.
Наука зашла в тупик в материалистическом мировоззрении.
Чем дальше она будет держаться за него, тем более
продемонстрирует свою беспомощность. Ее догмы, постулаты и
законы становятся не только условными, но и опасными. Изучая
свершившиеся события, она не может понять, почему они
свершаются снова, и, не поняв этого, делает нас заложниками
своих неполноценных выводов, навязывая свои рекомендации,
последствия которых никто не может предвидеть. А предвидение
могло бы подсказать, что человечество так движется к
самоуничтожению.
Для осознания своей нарастающей опасности наука должна
понять, что любое повторение несет развитие принципиально
нового направления природной Сути. Только в качествах и
размерах, не воспринимаемых никакими приборами. Потому что
приборы делаются тогда, когда они для этой цели уже непригодны.
Голова "зверя", на "хвосте" которого сидим мы, вне досягаемости
наших возможностей не только по управлению ею, но и по
представлению, что она такое, где и куда она. И по
представлению, на чем мы, собственно, сидим. Мы не знаем, на
каком свете находимся.
Но мы не отказываемся от удовольствия делать новые
открытия, лицемерно объявляя их дорогой к будущему счастью,
когда мы все знаем, что никакое открытие не сделало
человечество более счастливым, чем было прежде, а наоборот,
сделало рабами и заложниками прогресса, ставшего жить по своим,
а не по нашим, законам. И основной из этих законов -
истребление сопротивляющихся свободолюбцев и организация таких
взаимоотношений между людьми, при которых за металл или за
нефть они станут убивать друг друга. Техника из помощника
превратилась в хозяина, видоизменяя своего недавнего родителя
до состояния нежного специальноориентированного идиота,
получающего за отупение свое и верное служение всевозможные
удовольствия. Здесь следует сделать обобщение. Под техникой
надо понимать все достижения разума человека в области
повышения уровня жизни. Вопрос о том, а был ли у человечества
иной путь развития, правомерен и на него следует ответить
отрицательно. Нет, не было, потому что, если бы он был, он был
бы использован. Природа ведет нас по самому оптимальному пути,
вне зависимости от того, что мы думаем по этому поводу. Куда?
Мы не знаем. Однако, есть предположение, что с развитием
разума, мы все более вмешиваемся в предначертанный замысел. Не
понимая ни его, ни роли разума. И путь, выбираемый нами, -
всегда самый отвратительный.
Мы живем тем, что разрушаем то, что создано природой. Даже
когда что-то создаем. Да и создаем для этой же цели. Это
условие нашего существования.
Разрушаем природные кладовые ископаемых и ресурсов,
истребляем животный и растительный мир, загрязняем моря, озера,
реки, разрушаем почву, травим атмосферу, сводим с ума ноосферу.
Находим и уничтожаем все, что может поддержать нашу жизнь. Мы -
раковая опухоль земного шара. Мы будем жить, изменяя формы
нашей жизни, подгоняя их под выживание в бульоне обломков и
отходов, пока хоть что-то найдется неразрушенное. Начиная от
структур и форм, перейдя к молекулярным соединениям, и кончая
строением атома.
Агонизирующая Земля бессильно сражается со свалившемся
неведомо откуда наваждением, но с цепкостью заполученного
штамма ей не справиться. Она обречена. Что, если он взращен в
некой лаборатории Вселенной, где учтены все возможности такого
нежного организма, как Земля?
Далее этот вирус может только перекинуться на другие
планеты. Если и они ему будут посильны, он уничтожит и их.
Остается только ждать, когда величественная Вселенная выйдет из
оцепенения, и уничтожит нас до этого. Болезненная ясность
конкретности нашего бытия мне подсказывает о близости
сжимающегося круга обреченности.
Философ замолчал и в зале воцарилась гнетущая тишина.
Мне подумалось, что мы сами и люди нам симпатичны или нет
в зависимости от того, какие правила навязал нам кукольный
театр сегодняшнего дня. Мы самодостаточны в этом театре только
приняв их условности, как абсолютную ценность. В отрыве от него
ничего не можем понять, не имеем опоры и, будучи лишеные правил
мировоззрения, без них мгновенно теряемся.
Философ о чем-то подумал и, неподвижно глядя на свечу,
заключил:
- Мы чего-то не понимаем. Не может бред торжествовать. И
ничего не поймем, пока не выберемся из плоскости наших
рассуждений. Мы замкнули круг отношений материализма и
идеализма. И ничего не вынесли из него. Нам следует подняться
над ним. Понять, как появились они, эти два непримиримых воина?
Почему они появились? Для чего? Что же их свело воедино? Мы
подошли к своему пределу. Все.
Нависла безысходность.
ВЕЛИКИЙ СИНКЛИТ. АКТ ПЕРВЫЙ. Мироздание.
- Дайте мне, Ваша Честь, Вашу руку. А вот Вам моя.
Смотрите, хотя они соединились, я не получил Вашу, так как свою
доверил Вам. И нет у меня ничего. Так и у Вас. Не правда ль?
Так убедительно не то, что глаз покажет, а то, что разум
говорит.
Я не поверил своим глазам! Это говорил неведомо откуда
взявшейся Блаженный! Он стоял в белом халате и даже светился
белым светом. Я пружиной подскочил к нему, разбросав бумаги.
- Это Доктор, - заорал я. И обнял его. Он, узнав меня,
ответил объятием. - Вот, - сбиваясь, зашептал я, - это то, что
ты искал. - И вытащил из кармана вспыхнувший ослепительным
изумрудным светом маленький огонек.
Зал был поражен.
Медленно Блаженный взял его: "Философский камень!" -
говорили его губы! Поднес к лицу. Мне показалось, что все
исчезло в этом мире. Остались только он и лежащий на его ладони
жаркий огонек.
Завороженно глядя на него, он начал свою речь. А я
бросился ее записывать.
Вначале не было ничего. И в этом была Суть. Не было ни
тверди, ни пустоты, ни времени. Суть покоилась в бездне
пространства Абсолютного Абсурда. Она не знала, что она есть.
Суть была вечной, бесконечной, неизменной и безначальной. Ее
вечный покой был наполнен тревожным ожиданием в оцепенении.
Ожиданием возможности творить.
Позже Суть будет названа Богом или Иеговой. "Я есмь
Сущий" - назовет себя Суть Моисею.
Из бездонных глубин Абсурда, затерянных в царстве
Абсолютного Ада и Ужаса, из Тартара мчался Импульс чудовищной
Силы, Гордыни, Воли, Бешенства и самопожирающей Страсти. Ад
исторгнул свою пронзительную боль. И Ужас Разрушительного
Начала, замкнутого самого на себя. Он летел с воплем, словно
вырвавшийся узник из чудовищного плена, или безумный изгой с
клеймом Абсолютной Несвободы, известным, как любая неотвязная и
мучительная боль. Мчался огненным вихрем, рваным семиголовым
Змеем, кружась, и иступленно, в непостижимой страсти,
пытающимся сожрать себя в непосильной обреченности своего
существования. И от этого, как в мистическом ритуальном танце,
изворачиваясь, и гоняясь за своим хвостом, рвал свое тело на
куски и глотал их с лютой ненавистью за то, что существует. Но
эта пища восстанавливала его снова и снова, наполняя яростью
прежней силы.
Он цепенел и колотился, рассыпался в мириады демонов и
собирался вновь. Безумный вой уносился в поисках несуществующих
границ.
Бесконечное страдание летело по пространству, нигде не
находя облегчения. Оно жаждало жертвы для реализации себя в
своем предназначении и для утоления в том своей боли. Оно
жаждало свободы от себя, от бремени своей дьявольской сути.
Тогда еще не было известно, что Абсолютной Свободы нет. А
свободой будет называться гармония в мирополагании своем.
Этот Импульс по многоликости своей получит множество
названий: Дьявол, Сатана, Лавиафан, Самаэль, Вельзевул,
Люцифер. Ученые его назовут Энергией.
Спокойная Суть не искала разрешения вечного покоя, и могла
бы не допустить проникновения Дьявола к себе, но, мудрая и
сострадательная, решилась на великий акт Любви, как крайней
степени бескорыстного самопожертвования. С тех пор Любовь
требует отчуждения, ненависти, доведенной до абсурда,
неутоленной страсти. С надеждой найти себя меж них. Чтоб
спрятаться в себе от ужаса.
И она раскрылась перед ним.
Так впервые открылось самоосознание.
Страшный удар поразил Суть. Она приняла его в себя,
образовав первообраз оплодотворенного яйца.
Крик, вместивший в себя и пронзительную боль с ужасом и
отчаяньем, торжество и восторг блаженства будет впоследствии
назван Словом, объявившем Начало. И это Слово также будет
Богом, исторгнувшем Абсолютный Смысл. Смысл жертвенности в
облегчении страданий через разрядку и укрощение безумства
энергии, гордыни и желаний, порожденных ужасом, проводя их
сквозь внутреннюю Суть. Смысл горя, любви и счастья.
Яйцо взорвалось и начался отсчет времени. Началось великое
сотворение мира. Он распускался как единый организм из первой
клетки, когда все последующее исходит из одного через
многоэтапное его развитие. Мир - это взаимное проникновение и
схватка начал Сути с дьявольской сутью, поиск состояния
взаимного удовлетворения в гамме всех возможных проявлений.
Поиск состояния Абсолютной самодостаточности каждого через
другого. Ухода через бесконечность в ноль. И забвения в
Абсолютном Абсурде.
Вначале схватка не имела определенной структуры или
стратегии и представлялась беспредметным хаосом огня,
первозданной тверди, эфемерного пространства и процессов
реализации Любви во взаимных проникновениях. Она не была
процессом, а только состоянием жесточайших ударов и
беспримерной твердости. В нем произошло зарождение времени, как
вестника начала упорядоченного направления развития. И оно
пошло с оформления Сутью двух своих Начал, в наибольшей мере
приспособленных для укрощения Дьявола по его особенностям,
органическому общему взаимодействию и развитию их по усложнению
задачи.
Этими Началами стали Материя и Дух. Они же ипостаси Сути.
Материя - это стены, форма, конструкция плоскости,
отношения форм в плоскости. Дух - это содержание, смысл в
плоскости по отношению к задачам Сути. Если Материя - стена, то
Дух - луч к ней от Бога и к Богу от нее.
Материя оформляет образ Дьявола, а Дух проникает в него
для возбуждения в нем идеи самодостаточной целесообразности с
освобождением от страха.
Она представляется тюрьмой Дьяволу для становления его
морали, телом для взращения сознания с последующими этапами
построения нового обличия по содержанию.
Так родился процесс, реализующий божественный промысел.
Первообразное время также претерпело изменение. Оно
приобрело ритмическую форму и образовало замкнутый круг,
соединивший начало с концом и конец с началом. Внутри его в
изоляции от всего прочего развивался мир. Как в яйце.
В соответствии с частотным спектром энергетики Дьявола
постепенно образовались семь уровней сражений, семь
пространств, по которым стали сортироваться его специфические
свойства и перераспределяться по ним материальные и духовные
качества Сути, приводя каждый уровень к единообразному виду.
Образовались уровни элементарных частиц, атомов, вещества,
звездно- планетных систем, межзвездных систем, Галактик,
Вселенной. Каждый из уровней стал приобретать и самостоятельные
пространственно- временные характеристики. Происходило
межуровневое и внутриуровневое упорядочение.
Идея образования числа, единообразного множества
образовалась как средство предоставления возможности для
дьявольской неупорядоченной сути проявить себя на данном
уровне. Проявить себя в столкновениях и противоборствах, в
попытках извратить базовую единицу и внести хаос в процесс,
чтобы этим вызвать необходимую реакцию божественной Сути.
Следом шла задача объединения их, путем придания им общих
черт. С переходом к общему порядку. С этой целью Дух замкнул
эти уровни в единое кольцо и стал циркулировать по нему,
накладывая на элементарную частицу образ Вселенной и
обуславливая общее единство повсюду.
Мир один. Но не одна Вселенная. Их множество, чередой
следующих друг за другом, разделенные Материей и объединенные
Духом, образуя замкнутый к развивающийся круг, представляя
собой объемную систему, поддерживающую общую стабильность и
направление развития состояний и форм.
Мечется мир, как ребенок в чреве, перебрасывая потоки
энергии в пространствах и между ними и воплощая изменения
законов Сути, то есть законов мироздания в различных точках.
Вращаются перпендикулярные кольца. Сохраняя неизменным только
одно - Общее направление вращения.
Одно из них вращением обеспечивает развитие Вселенных
внутри каждой, проводя от мгновения к мгновению материальные и
духовные изменения при заданной стратегии Сути по мере уступок
Дьявола.
Второе, замыкающее будущее с прошлым, обеспечивает
совершенствование этой стратегии.
Наш мир несет всю свою историю с собой, следующий за нами
- уже другую, более благополучную.
Пока нашу Вселенную, но не все мироздание, в пределе ждет
"тепловая смерть", то есть общее равновесное состояние.
Предельно возможная для нее гармония. От нее скачком все
начнется сначала. Но с иного начала и уже не так. Так будущее
влияет на прошлое и на настоящее. А настоящее содержит в себе
все: и прошлое и будущее.
Наличие Вселенной говорит о наличии дисгармонии и о
продолжающейся борьбе через внутреннее саморазвитие.
Дисгармония - неукрощенный Дьявол и непонимающая Суть. Они
и есть плоть и кровь Вселенной.
Гармония - когда ничего нет. Когда созидание и разрушение
застыли, уравновешась. Если равновесие нуждается в поддержке
его, значит оно еще не равновесие.
На каждом этапе и уровне борьбы Дьявол входит в Суть,
повторяя первый акт Любви, олицетворяющий побег от самого себя,
дикого и необузданного, в ее лоно, с порождением на свет
бичевателей и гонителей отцов, а точнее, своего и их
дьявольского начала, и накопителей материнской мудрой
жертвенности. С постоянным устремлением к частной и всеобщей
гармонии, заключающейся в соответствии друг другу, гармонии,
при которой не будет ни воли, ни страсти, ни желания свободы,
где Идея обеспечит самодостаточность и полное удовлетворение
энергии, и когда противоборство и разбрасывание сменится
собиранием и объединением. Всех пространств и всех Вселенных.
Станет центром покоя и умиротворения. Центром ухода в никуда. В
черную дыру. Это ознаменует прекращение развития и исчезновение
всего мироздания. Там, по ту сторону черной дыры, блаженно
будет спать Суть в теплых объятиях нежного и кроткого Дьявола.
Исчезающе малые и совершенно обессиленные, но окутанные могучим
Разумом, рожденным дисгармонией в борьбе за свое право быть, но
познавшей Смысл и уничтожившей им себя.
Ужас будет изгнан, потому что для Разума ничего страшного
нет, если он, конечно, настоящий Разум. А чувства, подверженные
ему, будут спать.
Боль и сострадание сотворили мир и он, Дьявол в обработке
Бога, засверкал живущими и умирающими Вселенными.
В последующем не будет ни боли, ни сострадания, ни мира.
Но будет Ад, Абсурд и могучий Разум с гармонией Бога и Дьявола
внутри, а значит, будет и продолжение.
Но это уже иная история.
Доктор замолчал. Стояла тишина. Он сжал пальцы и
изумрудные лучи ушли в сжатую руку. Действующие лица и
декорации восстановились в свете свечи.
Идиот подполз к говорившему.
- Доктор, а как тогда понять триединство: бог-отец,
бог-сын и бог-святой дух?
- Это аллегорическое обозначение Сути, Материи и Духа. По
отношению к Дьяволу.
- Бог-сын - Материя?
- Да, он - материальный рупор бога. Он - слово. А слово -
это форма смысла, то есть духа. Он сосуд - для чистого
содержания.
- А сознание - это что?
- Проявление Духа.
- Почему в одних случаях, говорят, сознание первично, а
материя - вторична, в других же - наоборот? Что, и то и другое
неверно?
- Нет первичности и вторичности. Есть разные отношения к
происходящему.
Увидевший впервые восход солнца, стоя на земле, может
сказать, что первична земля, а солнце - вторично. А
находившийся бы на солнце человек, впервые увидевший землю,
сказал бы обратное. Для смотрящего вперед - первично будушее,
назад - прошлое, кому-то яйцо первично, а другому - курица.
- Ну хорошо. Но почему люди разведены по разные стороны
суждений, почему бы им не думать одинаково?
- Это связано с решением двойственной задачи: стоять на
месте и двигаться вперед. Как идет человек? Одна нога стоит на
земле, - другая идет вперед. Так и материализм двигается
поочередно с идеализмом.
- Можно ли утверждать, что всегда права движущаяся нога?
Ведь говорят, что движение - это все, движение - это жизнь,
через движение мы идем к свободе!
- Говорят. Но не понимают из этого ничего. Говорящие так -
определенно материалисты. Движение - форма существования
материи. Но не всего и не жизни. Идеалисты могли бы сказать то
же самое, поставив вместо движения покой. На самом деле жизнь -
это борьба и с движением и с покоем при условии их
балансирования. Человек идет туда, куда гонит его страсть,
чтобы унять ее. К свободе ли?
Свобода. Да что она такое? Духовная и физическая
независимость? Но ее не может быть. Человек нуждается в наличие
невероятного множества условий бытия. Пища, воздух, дом,
работа, признание, любовь - всего не перечислишь. Главная
зависимость - в подчинении законам природы, законам Вселенной,
в подчинении созданному мировоззрению. Свободу для (Я( не дает
даже смерть. Несвобода может только перераспределяться в рамках
физического и духовного пространств. Не дают свободы в смысле
независимости ни материальное благополучие, ни служение богу.
Она только в освобождении от собственных привязанностей,
притязаний, страстей, желаний, внутреннего дискомфорта. В
подчинении гармонии. Под свободой люди чаще всего понимают не
свободу в истинном смысле, а возможность получить желаемое,
которая дается только за счет образования иных зависимостей.
Деньги, дающие такую возможность, на самом деле коварно
закабаляют его и, зачислив в легион бездуховных сатанистов,
выведут в итоге на новый и более опасный уровень дискомфорта.
Так же закабаляет истовое богослужение, требующее однобокого
восприятия жизни. И жизнь людей становится перекошенной.
Духовенство олицетворяет противоположенный полюс капитализму. В
чистом виде их нет, однако диполь есть. Диполь, живущей
пульсирующей жизнью. То он расходится, образуя чрезвычайное
общественное напряжение, напитавшись энергией земли и духом
неба, и тогда появляются крайняя алчность и крестоносцы, то
сжимается, выявляя героев, и наступает время благоденствий. А
энергия уходит в потенциал разума и в верхнее пространство.
Крайне опасно, когда начинается его раскачка. Тогда идет
порабощение одного другим в любом из позиций. Люди в этом
пульсаре - материал его тенденций.
Внимательно слушавший Философ спросил:
- Скажите, Доктор, а существует ли то, что человек никогда
не поймет? Другим словом - есть ли абсолютно не понимаемое для
человека?
- Да, есть. Он никогда не поймет своих родителей. Он
никогда не поймет Дьявола или энергии. И не поймет Бога. Также
он не поймет и самого себя, как лишенный возможности
абсолютного абстрагирования. Слово никогда не может быть
понятым. Потому что оно - код, шифр которого в подсознании
говорящего. Ему понятнно только то, что связано с материей.
Потому что материя - это боль. Это то, что человек ощущает, как
внешнее грубое воздействие. Конкретность. Ему доступна для
понимания материя прошлого и никогда - дух будущего. Ему
понятны логика и физика, но непонятен их смысл, исходящий от
Духа. Поэтому он знает вчерашний день и не знает завтрашний.
Все его попытки наложить прошлое на будущее схожи с попыткой
вслепую обыграть неведомого игрока по неизвестным человеку
правилам.
- Как понять дух будущего? Как оценить смысл его? Есть ли
логика объяснения их?
Доктор ответил пространной речью.
- Найдите ответ в том, что я скажу. Вам поможет ощущение
смысла.
Есть три основные вида логики, восходящие от Материи к
Духу:
Первый вид логики.
Горизонтальная, принимающая как незыблемое установившиеся
законы природы и характер их отношений. На базе этих законов
производится анализ: что будет, если произойдет это. Самая
распространенная и примитивная логика. Законы ее обрисовались
бытовой практикой осознания Материи. Она и далее выявляется
экспериментальным путем. Эта логика в подавляющем ряде случаев
лежит в основе наших решений. В общем случае законы этой
логики, ее аргументы, выстроенные относительной стабильностью
правил бытия, не вечны.
Эта логика подразделяется на две, применяемые нами для
Бесстрашный человек опаснее любого существа и явления.
"Ты боишься смерти? Бога? Напасти? Несчастья?" -
спрашивает один у другого. И только положительный ответ
удовлетворит его. Это не просто вопрос. Это проверка
лояльности. Или оценка духовного родства. Люди только тем
отличаются друг от друга, что одни и те же пугала их пугают по
разному. В зависимости от близости к ним, воображения, жадности
и полученных наказаний.
Мы только и созидаем такое общественное устройство, при
котором бы культура страха успешно б развивалась. И поощрялась
бы наслаждениями. Как эфемерным бегством или искусственным
погружением в него.
Мы постоянно маскируем свои страхи неестественными
демонстративными выходками, пародирующими смелость. Или уходим
от них в себя.
Мы приходим в томление от слов великого мыслителя: Красота
спасет мир. Так и не осознав этих слов. Достоевский изумился бы
воспринятой трактовкой его фразы. Кто объяснит, что речь шла о
духовной красоте, красоте внутреннего мира? О видении
нравственного, гармоничного слияния человека, общества и мира.
При бесконечном отступлении "Я". И уж конечно без всякого
блаженства. Другой красоты не существует. И вовсе не о
чувственном восприятии приятности того, что нам нравится. Не
вкладывал писатель в понятие красоты ни красоту природных
пейзажей, ни красоту женщины, ни красоту изделий! Здесь нет
красоты! Есть ощущение потребительских качеств. Красота
Достоевского - это мука, это страдание, это бездонная мудрость.
Красивое являет себя криком пронзительной боли. Или молчит,
ничем себя не выдавая.
Красота не навязывает себя, не торгует собой и не
заискивает ни перед чем. Она в абсолютной высоте. Она - религия
гармонии.
Абсолютное большинство деятелей публичного искусства
оскорбляют ее, извращая, обезображивая, оглупляя, сделав
красивость доходным ремеслом. Утонченность, обрядив доступной
красоткой, подсовывают, как проститутку за деньги, под
низкопробный вкус. Искусство превратилось в способ ухода в мир
иллюзий.
Редкому художнику доступно видение истинной красоты. А
ценителей ее и того меньше.
Но солнце светит не для тех, кто в нем нуждается.
Мы развиваемся пока "вслепую". Не знаем, да и знать не
желаем, по какому пути и куда ведет нас жизнь, смутно
догадываясь, что ведет к апокалипсису, а пожить хочется весело,
со значением. И в этом почти все, считающие себя "нормальными"
людьми, видят смысл. Вопрос, а почему все, что нам дано и что
вообще происходит, - все именно в этой данности, а не в иной,
утопает в безмятежном: этого знать никому не дано. Мы обречены
знать только то, что необходимо и достаточно.
А что есть наше сознание? Многие полагают, что это сплав
логики, знаний, морали и культуры.
Люди логикой не пользуются, подменив ее интуицией,
подсознательным чутьем. Да и как ею пользоваться, если ее
сформировали опыты и наблюдения в пространстве реальности,
которое едва освещено свечой в полном мраке, искаженное,
неполное, да к тому же - непрерывно меняющееся по неведомым
правилам. Любые наши умозаключения ложны. А когда мы ими
пользуемся, то уподобляемся слепцу, рискнувшему ночью пройти
сквозь зверинец. Логику рождает ощущение стены.
Однако, наш ум для нас - предмет гипертрофированной
гордыни, мешающей нас увидеть в истинном свете. Мы все самые
умные. И очень любимые. Но любим себя не только за ум, мы любим
в основном за исключительность и единственную причастность к
закону высшего смысла. Никак не желаем видеть, что наши наивные
убеждения умостили дорогу к деградации. Маяком служит счастье.
Точные науки нас вводят в тем большее заблуждение, чем
больше претендуют на непогрешимость. Да, мы видим результаты
наук, которые могут засвидетельствовать успешность их методик и
выводов. Однако, не следует этим обольщаться. Мы должны
осознавать, что детище наук - это "всеразрушитель" в зародыше.
Практика использования опыта прошлого для улучшения, точнее -
искажения будущего, фатально недоступного нам для знания, и
летящего к ведомой только ему цели с невероятным ускорением с
немыслимыми трансформациями, грозит всем нам вылетом из той
ниши устойчивости, к которой человечество приспособилось и
опасно развлекается глупостями, что приведет к всеобщему
коллапсу. Природа изобрела, используя нас, сдвоенный процесс, в
лаборатории которого созидаются химеры. Они и есть не побочный,
а главный продукт наук, который мы пока едва осознаем. Вирусы,
психические перекосы, мутанты - вот их малый перечень.
Приближается время, когда цель выйдет из поля нашего понимания
ее. И обернется против нас.
Наука зашла в тупик в материалистическом мировоззрении.
Чем дальше она будет держаться за него, тем более
продемонстрирует свою беспомощность. Ее догмы, постулаты и
законы становятся не только условными, но и опасными. Изучая
свершившиеся события, она не может понять, почему они
свершаются снова, и, не поняв этого, делает нас заложниками
своих неполноценных выводов, навязывая свои рекомендации,
последствия которых никто не может предвидеть. А предвидение
могло бы подсказать, что человечество так движется к
самоуничтожению.
Для осознания своей нарастающей опасности наука должна
понять, что любое повторение несет развитие принципиально
нового направления природной Сути. Только в качествах и
размерах, не воспринимаемых никакими приборами. Потому что
приборы делаются тогда, когда они для этой цели уже непригодны.
Голова "зверя", на "хвосте" которого сидим мы, вне досягаемости
наших возможностей не только по управлению ею, но и по
представлению, что она такое, где и куда она. И по
представлению, на чем мы, собственно, сидим. Мы не знаем, на
каком свете находимся.
Но мы не отказываемся от удовольствия делать новые
открытия, лицемерно объявляя их дорогой к будущему счастью,
когда мы все знаем, что никакое открытие не сделало
человечество более счастливым, чем было прежде, а наоборот,
сделало рабами и заложниками прогресса, ставшего жить по своим,
а не по нашим, законам. И основной из этих законов -
истребление сопротивляющихся свободолюбцев и организация таких
взаимоотношений между людьми, при которых за металл или за
нефть они станут убивать друг друга. Техника из помощника
превратилась в хозяина, видоизменяя своего недавнего родителя
до состояния нежного специальноориентированного идиота,
получающего за отупение свое и верное служение всевозможные
удовольствия. Здесь следует сделать обобщение. Под техникой
надо понимать все достижения разума человека в области
повышения уровня жизни. Вопрос о том, а был ли у человечества
иной путь развития, правомерен и на него следует ответить
отрицательно. Нет, не было, потому что, если бы он был, он был
бы использован. Природа ведет нас по самому оптимальному пути,
вне зависимости от того, что мы думаем по этому поводу. Куда?
Мы не знаем. Однако, есть предположение, что с развитием
разума, мы все более вмешиваемся в предначертанный замысел. Не
понимая ни его, ни роли разума. И путь, выбираемый нами, -
всегда самый отвратительный.
Мы живем тем, что разрушаем то, что создано природой. Даже
когда что-то создаем. Да и создаем для этой же цели. Это
условие нашего существования.
Разрушаем природные кладовые ископаемых и ресурсов,
истребляем животный и растительный мир, загрязняем моря, озера,
реки, разрушаем почву, травим атмосферу, сводим с ума ноосферу.
Находим и уничтожаем все, что может поддержать нашу жизнь. Мы -
раковая опухоль земного шара. Мы будем жить, изменяя формы
нашей жизни, подгоняя их под выживание в бульоне обломков и
отходов, пока хоть что-то найдется неразрушенное. Начиная от
структур и форм, перейдя к молекулярным соединениям, и кончая
строением атома.
Агонизирующая Земля бессильно сражается со свалившемся
неведомо откуда наваждением, но с цепкостью заполученного
штамма ей не справиться. Она обречена. Что, если он взращен в
некой лаборатории Вселенной, где учтены все возможности такого
нежного организма, как Земля?
Далее этот вирус может только перекинуться на другие
планеты. Если и они ему будут посильны, он уничтожит и их.
Остается только ждать, когда величественная Вселенная выйдет из
оцепенения, и уничтожит нас до этого. Болезненная ясность
конкретности нашего бытия мне подсказывает о близости
сжимающегося круга обреченности.
Философ замолчал и в зале воцарилась гнетущая тишина.
Мне подумалось, что мы сами и люди нам симпатичны или нет
в зависимости от того, какие правила навязал нам кукольный
театр сегодняшнего дня. Мы самодостаточны в этом театре только
приняв их условности, как абсолютную ценность. В отрыве от него
ничего не можем понять, не имеем опоры и, будучи лишеные правил
мировоззрения, без них мгновенно теряемся.
Философ о чем-то подумал и, неподвижно глядя на свечу,
заключил:
- Мы чего-то не понимаем. Не может бред торжествовать. И
ничего не поймем, пока не выберемся из плоскости наших
рассуждений. Мы замкнули круг отношений материализма и
идеализма. И ничего не вынесли из него. Нам следует подняться
над ним. Понять, как появились они, эти два непримиримых воина?
Почему они появились? Для чего? Что же их свело воедино? Мы
подошли к своему пределу. Все.
Нависла безысходность.
ВЕЛИКИЙ СИНКЛИТ. АКТ ПЕРВЫЙ. Мироздание.
- Дайте мне, Ваша Честь, Вашу руку. А вот Вам моя.
Смотрите, хотя они соединились, я не получил Вашу, так как свою
доверил Вам. И нет у меня ничего. Так и у Вас. Не правда ль?
Так убедительно не то, что глаз покажет, а то, что разум
говорит.
Я не поверил своим глазам! Это говорил неведомо откуда
взявшейся Блаженный! Он стоял в белом халате и даже светился
белым светом. Я пружиной подскочил к нему, разбросав бумаги.
- Это Доктор, - заорал я. И обнял его. Он, узнав меня,
ответил объятием. - Вот, - сбиваясь, зашептал я, - это то, что
ты искал. - И вытащил из кармана вспыхнувший ослепительным
изумрудным светом маленький огонек.
Зал был поражен.
Медленно Блаженный взял его: "Философский камень!" -
говорили его губы! Поднес к лицу. Мне показалось, что все
исчезло в этом мире. Остались только он и лежащий на его ладони
жаркий огонек.
Завороженно глядя на него, он начал свою речь. А я
бросился ее записывать.
Вначале не было ничего. И в этом была Суть. Не было ни
тверди, ни пустоты, ни времени. Суть покоилась в бездне
пространства Абсолютного Абсурда. Она не знала, что она есть.
Суть была вечной, бесконечной, неизменной и безначальной. Ее
вечный покой был наполнен тревожным ожиданием в оцепенении.
Ожиданием возможности творить.
Позже Суть будет названа Богом или Иеговой. "Я есмь
Сущий" - назовет себя Суть Моисею.
Из бездонных глубин Абсурда, затерянных в царстве
Абсолютного Ада и Ужаса, из Тартара мчался Импульс чудовищной
Силы, Гордыни, Воли, Бешенства и самопожирающей Страсти. Ад
исторгнул свою пронзительную боль. И Ужас Разрушительного
Начала, замкнутого самого на себя. Он летел с воплем, словно
вырвавшийся узник из чудовищного плена, или безумный изгой с
клеймом Абсолютной Несвободы, известным, как любая неотвязная и
мучительная боль. Мчался огненным вихрем, рваным семиголовым
Змеем, кружась, и иступленно, в непостижимой страсти,
пытающимся сожрать себя в непосильной обреченности своего
существования. И от этого, как в мистическом ритуальном танце,
изворачиваясь, и гоняясь за своим хвостом, рвал свое тело на
куски и глотал их с лютой ненавистью за то, что существует. Но
эта пища восстанавливала его снова и снова, наполняя яростью
прежней силы.
Он цепенел и колотился, рассыпался в мириады демонов и
собирался вновь. Безумный вой уносился в поисках несуществующих
границ.
Бесконечное страдание летело по пространству, нигде не
находя облегчения. Оно жаждало жертвы для реализации себя в
своем предназначении и для утоления в том своей боли. Оно
жаждало свободы от себя, от бремени своей дьявольской сути.
Тогда еще не было известно, что Абсолютной Свободы нет. А
свободой будет называться гармония в мирополагании своем.
Этот Импульс по многоликости своей получит множество
названий: Дьявол, Сатана, Лавиафан, Самаэль, Вельзевул,
Люцифер. Ученые его назовут Энергией.
Спокойная Суть не искала разрешения вечного покоя, и могла
бы не допустить проникновения Дьявола к себе, но, мудрая и
сострадательная, решилась на великий акт Любви, как крайней
степени бескорыстного самопожертвования. С тех пор Любовь
требует отчуждения, ненависти, доведенной до абсурда,
неутоленной страсти. С надеждой найти себя меж них. Чтоб
спрятаться в себе от ужаса.
И она раскрылась перед ним.
Так впервые открылось самоосознание.
Страшный удар поразил Суть. Она приняла его в себя,
образовав первообраз оплодотворенного яйца.
Крик, вместивший в себя и пронзительную боль с ужасом и
отчаяньем, торжество и восторг блаженства будет впоследствии
назван Словом, объявившем Начало. И это Слово также будет
Богом, исторгнувшем Абсолютный Смысл. Смысл жертвенности в
облегчении страданий через разрядку и укрощение безумства
энергии, гордыни и желаний, порожденных ужасом, проводя их
сквозь внутреннюю Суть. Смысл горя, любви и счастья.
Яйцо взорвалось и начался отсчет времени. Началось великое
сотворение мира. Он распускался как единый организм из первой
клетки, когда все последующее исходит из одного через
многоэтапное его развитие. Мир - это взаимное проникновение и
схватка начал Сути с дьявольской сутью, поиск состояния
взаимного удовлетворения в гамме всех возможных проявлений.
Поиск состояния Абсолютной самодостаточности каждого через
другого. Ухода через бесконечность в ноль. И забвения в
Абсолютном Абсурде.
Вначале схватка не имела определенной структуры или
стратегии и представлялась беспредметным хаосом огня,
первозданной тверди, эфемерного пространства и процессов
реализации Любви во взаимных проникновениях. Она не была
процессом, а только состоянием жесточайших ударов и
беспримерной твердости. В нем произошло зарождение времени, как
вестника начала упорядоченного направления развития. И оно
пошло с оформления Сутью двух своих Начал, в наибольшей мере
приспособленных для укрощения Дьявола по его особенностям,
органическому общему взаимодействию и развитию их по усложнению
задачи.
Этими Началами стали Материя и Дух. Они же ипостаси Сути.
Материя - это стены, форма, конструкция плоскости,
отношения форм в плоскости. Дух - это содержание, смысл в
плоскости по отношению к задачам Сути. Если Материя - стена, то
Дух - луч к ней от Бога и к Богу от нее.
Материя оформляет образ Дьявола, а Дух проникает в него
для возбуждения в нем идеи самодостаточной целесообразности с
освобождением от страха.
Она представляется тюрьмой Дьяволу для становления его
морали, телом для взращения сознания с последующими этапами
построения нового обличия по содержанию.
Так родился процесс, реализующий божественный промысел.
Первообразное время также претерпело изменение. Оно
приобрело ритмическую форму и образовало замкнутый круг,
соединивший начало с концом и конец с началом. Внутри его в
изоляции от всего прочего развивался мир. Как в яйце.
В соответствии с частотным спектром энергетики Дьявола
постепенно образовались семь уровней сражений, семь
пространств, по которым стали сортироваться его специфические
свойства и перераспределяться по ним материальные и духовные
качества Сути, приводя каждый уровень к единообразному виду.
Образовались уровни элементарных частиц, атомов, вещества,
звездно- планетных систем, межзвездных систем, Галактик,
Вселенной. Каждый из уровней стал приобретать и самостоятельные
пространственно- временные характеристики. Происходило
межуровневое и внутриуровневое упорядочение.
Идея образования числа, единообразного множества
образовалась как средство предоставления возможности для
дьявольской неупорядоченной сути проявить себя на данном
уровне. Проявить себя в столкновениях и противоборствах, в
попытках извратить базовую единицу и внести хаос в процесс,
чтобы этим вызвать необходимую реакцию божественной Сути.
Следом шла задача объединения их, путем придания им общих
черт. С переходом к общему порядку. С этой целью Дух замкнул
эти уровни в единое кольцо и стал циркулировать по нему,
накладывая на элементарную частицу образ Вселенной и
обуславливая общее единство повсюду.
Мир один. Но не одна Вселенная. Их множество, чередой
следующих друг за другом, разделенные Материей и объединенные
Духом, образуя замкнутый к развивающийся круг, представляя
собой объемную систему, поддерживающую общую стабильность и
направление развития состояний и форм.
Мечется мир, как ребенок в чреве, перебрасывая потоки
энергии в пространствах и между ними и воплощая изменения
законов Сути, то есть законов мироздания в различных точках.
Вращаются перпендикулярные кольца. Сохраняя неизменным только
одно - Общее направление вращения.
Одно из них вращением обеспечивает развитие Вселенных
внутри каждой, проводя от мгновения к мгновению материальные и
духовные изменения при заданной стратегии Сути по мере уступок
Дьявола.
Второе, замыкающее будущее с прошлым, обеспечивает
совершенствование этой стратегии.
Наш мир несет всю свою историю с собой, следующий за нами
- уже другую, более благополучную.
Пока нашу Вселенную, но не все мироздание, в пределе ждет
"тепловая смерть", то есть общее равновесное состояние.
Предельно возможная для нее гармония. От нее скачком все
начнется сначала. Но с иного начала и уже не так. Так будущее
влияет на прошлое и на настоящее. А настоящее содержит в себе
все: и прошлое и будущее.
Наличие Вселенной говорит о наличии дисгармонии и о
продолжающейся борьбе через внутреннее саморазвитие.
Дисгармония - неукрощенный Дьявол и непонимающая Суть. Они
и есть плоть и кровь Вселенной.
Гармония - когда ничего нет. Когда созидание и разрушение
застыли, уравновешась. Если равновесие нуждается в поддержке
его, значит оно еще не равновесие.
На каждом этапе и уровне борьбы Дьявол входит в Суть,
повторяя первый акт Любви, олицетворяющий побег от самого себя,
дикого и необузданного, в ее лоно, с порождением на свет
бичевателей и гонителей отцов, а точнее, своего и их
дьявольского начала, и накопителей материнской мудрой
жертвенности. С постоянным устремлением к частной и всеобщей
гармонии, заключающейся в соответствии друг другу, гармонии,
при которой не будет ни воли, ни страсти, ни желания свободы,
где Идея обеспечит самодостаточность и полное удовлетворение
энергии, и когда противоборство и разбрасывание сменится
собиранием и объединением. Всех пространств и всех Вселенных.
Станет центром покоя и умиротворения. Центром ухода в никуда. В
черную дыру. Это ознаменует прекращение развития и исчезновение
всего мироздания. Там, по ту сторону черной дыры, блаженно
будет спать Суть в теплых объятиях нежного и кроткого Дьявола.
Исчезающе малые и совершенно обессиленные, но окутанные могучим
Разумом, рожденным дисгармонией в борьбе за свое право быть, но
познавшей Смысл и уничтожившей им себя.
Ужас будет изгнан, потому что для Разума ничего страшного
нет, если он, конечно, настоящий Разум. А чувства, подверженные
ему, будут спать.
Боль и сострадание сотворили мир и он, Дьявол в обработке
Бога, засверкал живущими и умирающими Вселенными.
В последующем не будет ни боли, ни сострадания, ни мира.
Но будет Ад, Абсурд и могучий Разум с гармонией Бога и Дьявола
внутри, а значит, будет и продолжение.
Но это уже иная история.
Доктор замолчал. Стояла тишина. Он сжал пальцы и
изумрудные лучи ушли в сжатую руку. Действующие лица и
декорации восстановились в свете свечи.
Идиот подполз к говорившему.
- Доктор, а как тогда понять триединство: бог-отец,
бог-сын и бог-святой дух?
- Это аллегорическое обозначение Сути, Материи и Духа. По
отношению к Дьяволу.
- Бог-сын - Материя?
- Да, он - материальный рупор бога. Он - слово. А слово -
это форма смысла, то есть духа. Он сосуд - для чистого
содержания.
- А сознание - это что?
- Проявление Духа.
- Почему в одних случаях, говорят, сознание первично, а
материя - вторична, в других же - наоборот? Что, и то и другое
неверно?
- Нет первичности и вторичности. Есть разные отношения к
происходящему.
Увидевший впервые восход солнца, стоя на земле, может
сказать, что первична земля, а солнце - вторично. А
находившийся бы на солнце человек, впервые увидевший землю,
сказал бы обратное. Для смотрящего вперед - первично будушее,
назад - прошлое, кому-то яйцо первично, а другому - курица.
- Ну хорошо. Но почему люди разведены по разные стороны
суждений, почему бы им не думать одинаково?
- Это связано с решением двойственной задачи: стоять на
месте и двигаться вперед. Как идет человек? Одна нога стоит на
земле, - другая идет вперед. Так и материализм двигается
поочередно с идеализмом.
- Можно ли утверждать, что всегда права движущаяся нога?
Ведь говорят, что движение - это все, движение - это жизнь,
через движение мы идем к свободе!
- Говорят. Но не понимают из этого ничего. Говорящие так -
определенно материалисты. Движение - форма существования
материи. Но не всего и не жизни. Идеалисты могли бы сказать то
же самое, поставив вместо движения покой. На самом деле жизнь -
это борьба и с движением и с покоем при условии их
балансирования. Человек идет туда, куда гонит его страсть,
чтобы унять ее. К свободе ли?
Свобода. Да что она такое? Духовная и физическая
независимость? Но ее не может быть. Человек нуждается в наличие
невероятного множества условий бытия. Пища, воздух, дом,
работа, признание, любовь - всего не перечислишь. Главная
зависимость - в подчинении законам природы, законам Вселенной,
в подчинении созданному мировоззрению. Свободу для (Я( не дает
даже смерть. Несвобода может только перераспределяться в рамках
физического и духовного пространств. Не дают свободы в смысле
независимости ни материальное благополучие, ни служение богу.
Она только в освобождении от собственных привязанностей,
притязаний, страстей, желаний, внутреннего дискомфорта. В
подчинении гармонии. Под свободой люди чаще всего понимают не
свободу в истинном смысле, а возможность получить желаемое,
которая дается только за счет образования иных зависимостей.
Деньги, дающие такую возможность, на самом деле коварно
закабаляют его и, зачислив в легион бездуховных сатанистов,
выведут в итоге на новый и более опасный уровень дискомфорта.
Так же закабаляет истовое богослужение, требующее однобокого
восприятия жизни. И жизнь людей становится перекошенной.
Духовенство олицетворяет противоположенный полюс капитализму. В
чистом виде их нет, однако диполь есть. Диполь, живущей
пульсирующей жизнью. То он расходится, образуя чрезвычайное
общественное напряжение, напитавшись энергией земли и духом
неба, и тогда появляются крайняя алчность и крестоносцы, то
сжимается, выявляя героев, и наступает время благоденствий. А
энергия уходит в потенциал разума и в верхнее пространство.
Крайне опасно, когда начинается его раскачка. Тогда идет
порабощение одного другим в любом из позиций. Люди в этом
пульсаре - материал его тенденций.
Внимательно слушавший Философ спросил:
- Скажите, Доктор, а существует ли то, что человек никогда
не поймет? Другим словом - есть ли абсолютно не понимаемое для
человека?
- Да, есть. Он никогда не поймет своих родителей. Он
никогда не поймет Дьявола или энергии. И не поймет Бога. Также
он не поймет и самого себя, как лишенный возможности
абсолютного абстрагирования. Слово никогда не может быть
понятым. Потому что оно - код, шифр которого в подсознании
говорящего. Ему понятнно только то, что связано с материей.
Потому что материя - это боль. Это то, что человек ощущает, как
внешнее грубое воздействие. Конкретность. Ему доступна для
понимания материя прошлого и никогда - дух будущего. Ему
понятны логика и физика, но непонятен их смысл, исходящий от
Духа. Поэтому он знает вчерашний день и не знает завтрашний.
Все его попытки наложить прошлое на будущее схожи с попыткой
вслепую обыграть неведомого игрока по неизвестным человеку
правилам.
- Как понять дух будущего? Как оценить смысл его? Есть ли
логика объяснения их?
Доктор ответил пространной речью.
- Найдите ответ в том, что я скажу. Вам поможет ощущение
смысла.
Есть три основные вида логики, восходящие от Материи к
Духу:
Первый вид логики.
Горизонтальная, принимающая как незыблемое установившиеся
законы природы и характер их отношений. На базе этих законов
производится анализ: что будет, если произойдет это. Самая
распространенная и примитивная логика. Законы ее обрисовались
бытовой практикой осознания Материи. Она и далее выявляется
экспериментальным путем. Эта логика в подавляющем ряде случаев
лежит в основе наших решений. В общем случае законы этой
логики, ее аргументы, выстроенные относительной стабильностью
правил бытия, не вечны.
Эта логика подразделяется на две, применяемые нами для