Страница:
Все эти годы наш Создатель вовсе не сачковал и не дрых без задних ног, как об этом думал Ури. Вместе с Маниту он прилежно и без устали трудился в дальнем Зазеркалье и, один за одним, творил там новые обитаемые миры. В основном, это были миры кислородного типа и Яхве уже не требовалось большое число помощников, так как он широко использовал свои прежние разработки и комбинировал их с тем, что было наработано им уже в этой Вселенной.
Это у него получилось очень мило и в будущем человеку придется столкнуться с весьма приятными партнерами по Космосу. Самое же главное состоит в том, что те дикие племена, которые сейчас населяют тысячи планет, смогут без особых препятствий скрещиваться с людьми и давать потомство. Правда, сейчас они выглядят не ахти как приятно, но впереди у них есть несколько тысяч лет развития, да и мне с моими друзьями не следовало забывать об этих мирах.
Создатель оставлял на мое попечение не только Зазеркалье и Парадиз Ланд, но и вменял мне в обязанность подготовку новых Создателей. Ведь в будущем я сам не смогу стать Создателем до тех пор, пока из моего гнезда не выпорхнет, как минимум две дюжины новых Демиургов. Так что Вельзевул был для меня тем самым оселком, на котором Яхве проверил мои магические способности. К счастью, я не облажался и именно это подвигло Создателя назначить меня на хлопотную и опасную должность Защитника Мироздания, в общем-то, мало почитаемую в среде Создателей, которые иногда все-таки общались между собой.
Опасной моя новая работа была уже только потому, что некоторые Создатели были вовсе не прочь пограбить Вселенную, оставленную на попечение балбесов, подобных мне. Эти хищники, обнаружив координаты такой Вселенной в астральном пространстве, немедленно вторгались в неё и тырили все подряд, что плохо лежало и не было крепко-накрепко прикручено болтами, но особенно они любили упереть из метафизического мира, какого-нибудь горе-защитника, все наработанные им запасы Первичной Материи. Вот в это я охотно верил, поскольку для меня самого уже ничего не стоило надеть на каждую руку по пять Колец Творения и закатать в них пару, тройку планет среднего размера, расположенных вблизи от метафизического мира, а на периферии я и вовсе смог бы свистнуть с десяток галактик.
Со слов Яхве, сказанных очень озабоченным тоном, я понял, что для очень многих нерадивых Создателей, особенно из числа тех новичков, которые сами нахально влезли в эти сани, это, вообще, был единственный способ выжить самим и вытянуть свои убогие Вселенные на более или менее приемлемый уровень до того момента, когда Господь Бог сам не избавит их от мучений.
Правда, наш Небесный Отец, в отличие от того же Яхве, очень терпелив и никогда не спешит с карательными санкциями. Господь Бог, в своем великодушии, всегда дает Создателям шанс проявить себя, ну, а на то, что некоторые типы при этом грешили грабежом и разбоем, он, явно, закрывал свои всевидящие очи, видимо, вполне справедливо считая, что выжить могут только сильнейшие, а всяческие мягкотелые слабаки, не способные защитить себя и свои Вселенные, должны стать для них рабочим материалом для нужд творения.
Еще я узнал от Яхве, что те Создатели, которые получили азы образования от своих, более старших, товарищей по цеху, почти никогда не грешили разбоем. Впрочем, и среди них иногда попадались матерые волки, которые, таким образом, желали преподать хороший урок новичкам. Поэтому, Яхве, ознакомившись с моими боевыми возможностями, пришел от них в восторг, но все же посоветовал больше уповать на магию, а не науку и ни в коем случае не давать спуску грабителям, а при первом же случае посягательства, мочить зарвавшихся Создателей не раздумывая.
То, что Господь Бог сподобил меня назвать практически все имена Смерти и сотворить магические обереги, Яхве счел самым мощным моим оружием. Когда же я, без какой-либо просьбы с его стороны, вежливо испросив у него соизволения и, вытребовав тонну старого золота, быстренько наклепал для него два здоровенных мешка священных, магических оберегов, мы окончательно стали друзьями. Дело дошло даже до того, что наш Создатель вручил мне справочник, составленный им собственноручно и сказал:
— У тебя щедрая и бескорыстная душа, Защитник Ольгерд и я действительно счастлив, что оставляю свою Вселенную на твое попечение. Эти знания еще не раз сослужат тебе пользу, но я советую тебе больше уповать на интуицию и быть подлинным Творцом, а не слепым начетчиком. Меня до глубины души поразило то, с каким радушием ты и твои помощники подарили мне целый месяц любовной неги со своими подругами. Это был очень щедрый и незабываемый дар, а вместе с тем, что ты вернул мне всю свежесть жизненных ощущений, его значение очень трудно переоценить. Твои магические обереги я не стану держать под спудом и обязательно буду использовать, ведь отныне я решил брать с собой в каждую новую Вселенную не подвластные мне души, а живых помощников. Так что твои священные обереги уже очень скоро станут истинной наградой тем ангелам, которых я забрал с собой из Парадиз Ланда. Их число невелико и много меньше, чем число помощников Создателя Вельзевула. Однако, Ольгерд у меня есть к тебе одна просьба.
До этого момента, Создатель говорил со мной величаво, напевно и очень торжественно, но последние его слова прозвучали как-то очень тепло и по-дружески. Мысленно обратившись к Господу Богу с короткой молитвой о заступничестве, я робко улыбнулся и сказал Создателю самым добродушным тоном, обратившись к нему так, как это делали мои подруги и спутницы:
— Яххи, я готов сделать для тебя все что угодно!
Создатель сразу же заулыбался широко и открыто, и, немедленно приняв мой тон, попросил меня о следующем одолжении:
— Михалыч, ты не мог бы дать мне точно такой же комплект оборудования, каким ты снабдил Зела? Честно говоря, частенько хочется поговорить с кем-либо из своих коллег, но увы, наши встречи бывают очень редко и проходят совсем не так, как хотелось бы. Ты ведь был прав, когда назвал меня однажды волком-одиночкой. Так оно и есть на самом деле. Порой, мне даже хочется повыть на луну от одиночества, Михалыч. Когда тебя окружают лишь преданные подданные, действительно становится тоскливо на душе. Ты даже не представляешь себе, какую огромную радость доставили мне твои подруги. О, уж они-то не раболепствовали передо мной, а были не только необычайно нежны со мной, но и заставляли выполнять любые их прихоти. Эти нежные и очаровательные создания, просто видели во мне только мужчину и им было совершенно наплевать, что я их Создатель. Как ни умолял я Гелиору и Галлу стать моими подругами, они остались верны своему Фламариону и я искренне сожалею о том, что Лициния не стала моей подругой. Зато я знаю, что уже очень скоро обрету таких же подруг, какие есть у тебя и у меня больше не возникнет желания оживлять свои скульптуры, чтобы любоваться на их безмолвную грациозность и изящество. Теперь-то я уж точно знаю, что способен влюбиться, как мальчишка.
Видя, что наш разговор приобрел совершенно особое свойство, я сказал Создателю:
— Да, Яххи, это был совершенно удивительный год. То, что мне удалось сделать тебе такой подарок, наполняет мою душу радостью. Знаешь, но еще там, в Зазеркалье, я всегда благодарил Бога лишь за то, что все еще жив, по прежнему способен дышать, чувствовать, видеть и слышать. Попасть в твой волшебный мир уже было для меня невероятным счастьем, а выполнить твое задание, и подавно. Тем не менее, моя душа оставалась неудовлетворенной, ведь я не мог ничего дать тебе лично, мой повелитель Яхве и друг Яххи. То, что Господь сподобил меня сотворить то магическое заклинание, превращающее восьмой золотой оберег в нож, разрезавший путы, стягивавшие твою душу, стало для меня самой большой наградой.
Несколько минут мы оба молчали. В кабинете Яхве, где проходила наша беседа, были настежь распахнуты окна и легкий ветерок, влетающий в них, приносил с собой запахи цветущего сада Создателя. Эти запахи одновременно пьянили меня и делали мое сознание кристально чистым. Самым большим итогом моего путешествия по Парадиз Ланду стало то, что я обрел еще одного друга и этим другом стал сам Создатель Яхве. Мне захотелось узнать о днях его юности и я спросил его:
— Яххи, скажи мне, из какого мира ты родом? Как он назывался и что с ним стало теперь?
Мой вопрос явно застал Яхве врасплох. Картинно хлопнув себя ладонью по лбу, он сказал мне:
— Ах я старый болван! О самом главном я чуть было и не забыл рассказать тебе, друг мой! - Откинувшись спиной в своем золотом кресле, Создатель вообще очень любил этот металл и применял его повсеместно, он вкратце рассказал мне историю своего превращения - Когда-то, очень давно, Михалыч, я был небогатым рыцарем, честно служил своему сеньору, был не очень то счастлив и частенько мне приходилось терпеть нужду. Помнится, моя планета, кажется, называлась на моем родном языке Тринор, а страна, - Саллестрианна. Со мной произошла почти такая же история, когда меня призвал к себе Создатель Вайнион, но мне, в отличие от тебя, не пришлось решать для него таких трудных задач. Вайниону просто понадобился Защитник Мироздания для его новой Вселенной и его взор пал на меня. Так что мне тоже однажды крупно повезло и я стал Создателем отнюдь не по своей собственной воле. Создатель Вайнион пятьдесят лет был моим другом и учителем. Он предал мне все знания, какими владел сам, после чего ушел в Абсолютную Пустоту. Перед этим он открыл мне последнее таинство, которое заключается в том, что помимо материальной Вселенной, в которой живут обычные дельты и метафизического мира, населенного гаммами и бетами, существуют еще и астральная Вселенная, которая наиболее близка к Богу и служит для него интеллектуальным донором. Для того, чтобы завершить дело, начатое Вайнионом, мне было достаточно соединить два мира, физический и метафизический, заставить их слиться и тогда вся физическая Вселенная, повинуясь её магам, могла свернуться в астральную сферу и целиком перейти в бесконечную астральную Вселенную. Перед этим я должен был подготовить двадцать пять Создателей, после чего мог и сам перейти в этот ранг. Начал я с того, что сделал Создателями двух своих сыновей и супругу. Затем мне следовало придать своей Вселенной совершенно иное качество. Именно это я и сделал за каких-то неполных двести лет, так и не дав цивилизации Тринора развиться до высокого уровня. Тем самым я существенно ограничил свое собственное интеллектуальное развитие и очень долго плодил Вселенные, которые, видимо, так никогда и не достигали высокого уровня развития науки и техники. Отсюда и происходило то, что я установил и в этом Парадиз Ланде отсталые, феодальные порядки. Но на сей раз я все-таки решил оставить на какое-то время в покое передовую планету Зазеркалья и посмотреть, что же из этого в итоге выйдет. Все остальное тебе и самому прекрасно известно. Главным же результатом для меня стало то, что Создатель Вельзевул, повинуясь уже твоим, а не мои наставлениям, вышел в Абсолютную Пустоту не косным и дремучим магом-демиургом, а подлинным ученым. Твой родной мир дал ему такие знания, о которых не мог мечтать не то что я, а даже и сам Вайнион, который был старше меня сегодняшнего, раз в пять, не меньше. И, вместе с тем, благодаря тебе, мой юный друг, и сам я смог приобщиться к мудрости науки, а уж её соединение с магией, оказывается, дает нам, Создателям, просто невероятное могущество. Но самое главное я понял, почему некоторые Создатели совершенно неуязвимы для своих нерадивых собратьев по ремеслу и что им позволяет общаться друг с другом, а иногда и собираться вместе. Кстати, Михалыч, когда ты сам будешь уходить в Абсолютную Пустоту, не спеши, подобно Вельзевулу, пробивать лбом темпоральные вихри, задержись, осмотрись немного, ведь именно в пограничной зоне ты сможешь легко найти других Создателей и пообщаться с ними.
В этот день мы беседовали с Яххи до самого рассвета и он рассказал мне очень много интересного. Не очень то доверяя тому, что старик, по его словам, смог перехватить всю информацию, которую я сгрузил Зелу, я вошел вместе с ним в синеву наших Колец Творения и мы отработали там по полной программе. Все, что знали мы с Зелом, стало и его достоянием и, таким образом, мы оба смогли преодолеть тот последний барьер, который еще оставался между нами. Так что расстались мы самыми добрыми друзьями и между нами уже не было ничего недосказанного.
Сегодня, ровно в семь часов утра, Яххи покинул нас навсегда, стартовав прямо с террасы своих бывших покоев. Манни и Луи вошли в его Кольцо Творения без пяти минут Создателями, буквально за минуту до этого. Так нас покинул славный, благородный барон Яхве де-Монфор из древней Салестрианны, наш великий Создатель Яхве, дружище Яххи и просто возлюбленный Яххи. В этот момент терраса огласилась дружным девичьим ревом, так полюбился им всем за эти два месяца старина Яххи. Даже такой кремень, как Узиил и тот был вынужден смахнуть слезинку с глаз.
Мне же некогда было не только лить слезы, но и вообще грустить. К тому же я совсем не видел причин для расстройства, ведь уже через сутки с небольшим, послезавтра в полдень, мы должны будем созвониться, чтобы обменяться первыми впечатлениями и я за это время хотел успеть сделать очень многое. Тем более, что мой азарт подстегивали впечатляющие успехи Зела, который умудрился за два месяца в три раза увеличить размеры Нового Парадиза, уже сотворил огромную Вселенную и даже стал готовить передовой мир своего Зазеркалья к заселению друинами. На нем, к этому моменту, уже имелись океаны и моря, а в них бурлил бульон, состоящий из первых микроорганизмов.
Пока Яххи окучивал Парадиз Ланд, активно вербуя себе помощников совершенно нового толка и радовал небожительниц своим вниманием, что снова привело к значительному увеличению размеров этого мира, я частенько беседовал с Зелом. Вот теперь я уже знал доподлинно, а не с чьих-то слов, как на самом деле выглядит первый день творения. Лициния, прежде чем её обожаемый муженек успел приступить к акту творения, успела достать из своего Кольца Творения видеокамеру и все засняла нам на зависть и себе на долгую память. Картина была, что ни на есть самая потешная.
Зел, освещенный мощным прожектором видеокамеры, сверкая своим голым задом, болтался в Абсолютной Пустоте и озабочено сучил ногами, машинально ища точку опоры. Наконец, вспомнив, что он ни абы кто, а все-таки Создатель, Зел включил свой голубой фонарик и, выпустив из него крошечную крупинку Первичной Материи и быстро погнал её от себя прочь. Действовал он мастерски, но увы, с полным пренебрежением к технике безопасности, практически за гранью минимально допустимого риска. Клубящийся, крутящийся и дрожащий фиолетовый шар стремительно разрастался в размерах, а Зел все не отдавал магического приказа на формирование прочной каменной скорлупы.
Когда Яххи просматривал на экране эти кадры, он, дрожа от возбуждения, невольно вопил во весь голос: "Кретин, давай же начинай кристаллизацию! Ведь эта зараза сейчас взорвется и поглотит тебя самого!" Однако, Зел совершенно точно выбрал момент для начала кристаллизации гигантского шара Первичной Материи и сделал все буквально за доли секунды до его неконтролируемого, взрывообразного разбухания. В итоге у него получилась двояковыпуклая линза, имеющая диаметр почти в пятнадцать тысяч километров.
По авторитетному мнению Яххи, с которым было трудно спорить, это уже было больше похоже на чудо, чем на простой, вполне обычный акт творения. После этого Зел быстро сотворил временное светило, затем океан, закрывший всю поверхность линзы Нового Парадиза и поднял из его вод гигантский континент на Светлой Стороне и остров средних размеров на Темной. Следующим этапом творения, для него было создание причудливого ландшафта, его озеленение и создание множества рек, озер и внутренних морей. От горы Обитель Бога старина Зел отказался еще тогда, когда он еще только проектировал Новый Парадиз во всех его деталях.
В отличие от великого правителя Яхве, Создатель Вельзевул решил быть демократом и не отрываться от народа, а потому Новый Парадиз стал почти точной копией острова Избавления и имел форму невероятно широкого конуса. Заодно Зел вообще решил отказаться от слишком высоких гор и применял эту деталь ландшафта, только с целью украшения пейзажей. Отработав в этой фазе творения, Вельзевул опустился на живописную вершину своего мира, видеокамера отъехала от них обоих и эта, все еще нагая, парочка, принялась изгонять из своих Колец Творения целые толпы Верховных магов. Зел при этом истошно вопил:
— Прочь! Ступайте прочь отсюда, бездельники! Займитесь работой, потом будете радоваться!
Верховные маги со смехом улепетывали во все лопатки, так как их Создатель не ленился щедро раздавать им пинки и оплеухи, призывающие магов к созидательному труду. И все-таки, не смотря на все его титанические усилия, Новый Парадиз оглашался радостными криками с каждой новой порцией народа, в воздух тысячами взлетали пробки от шампанского, а звон бокалов был подобен колокольному. Но, в конце концов, вблизи Зела остались только нагие и прекрасные Лициния, Афина и Эвфимия, которые, посовещавшись несколько минут, дружно набросились на своего возлюбленного и повалили его на мягкую, шелковистую траву.
Видеокамеру при этом никто не выключил, а поскольку Лициния вовсе не считала это безнравственным, она без какого-либо стеснения перегнала по факс-модему на мой компьютер и эти кадры весьма откровенного содержания. Единственное, чего не хватало этому порнофильму, так это хорошего оператора, так как видеокамера просто застыла в одной единственной точке и хотя в объектив попадало практически все, что вытворяла с Зелом эта троица, не было полного эффекта присутствия. Зато мы все полюбовались на то, с каким энтузиазмом Создатель Вельзевул принялся увеличивать все наличные запасы Первичной Материи.
Из комментария, сделанного Лицинией позже, мы узнали, что все остальные Верховные маги занимались тем же самым, что и позволило им сразу увеличить размеры Нового Парадиза, почти на семьдесят процентов. Так, еще до начала сотворения новой Вселенной, мои друзья заполучили себе огромный, прекрасный мир и первый же день творения стал для них днем счастья, любви и радости. Так что мне было вполне понятно неудовольствие Зела, когда зазвонил телефон, лежащий в траве неподалеку от них.
Радуясь успехам своего друга, я все-таки сразу обратил внимание на то, что и он, и моя сестричка выходя в Абсолютную Пустоту лишились своих ангельских крыльев. Более того, они и внешне несколько изменились, став невероятно красивыми существами. Хотя, вроде бы к прекрасному облику Лицинии уже нечего было добавить, чтобы сделать её еще прекраснее, у высших сил нашлось несколько штрихов для этого и она стала просто невероятной красавицей. Похоже, что только пройдя через это испытание Создатель расцветает полностью и вне уже не остается ничего от прежнего человека, ангела или магического существа.
У моего друга все складывалось превосходно. В отличие от меня, он провел эти два месяца в праведных трудах. Именно поэтому, простившись с Создателем Яхве, я стремглав бросился прочь из Золотого замка и на максимальной скорости полетел к самой нижней облачной линзе, совершенно не обращая внимания на чудовищный холод. Мне срочно требовались новые и куда более компетентные в различных науках помощники, и я совершенно точно знал, где смогу их разыскать.
Уж где-где, а в Чистилище находились тысячи отличных ученых, отдавших Богу свои пытливые души, жажда жизни которых, отнюдь не была удовлетворена. Теперь, когда Яххи научил меня столь многому, я всерьез надеялся на то, что смогу завербовать их к себе на работу. Ведь в моих силах было дать им прекрасные, могучие тела и даже сделать так, что в них соединятся все их прежние ипостаси, как это произошло со стариной Зелом в момент выхода в Абсолютную Пустоту, где он вспомнил, что в своей самой первой жизни он был поэтом, страстную душу которого Создатель затем поместил в тело ангела, который почти двадцать тысяч лет был его верным помощником, после чего вновь забрал его душу, чтобы опять вселить её в тело ангела.
Благодаря Создателю Иисусу Христу, я имел прекрасную возможность заполнить все свои пробелы в классическом образовании, а точнее у меня не было никакого желания перегружать свою голову чисто научными знаниями. Мне вполне хватало того, что я был теперь весьма неплохим магом. Тем не менее ученые мне были нужны просто позарез, ну, а поскольку для меня, как для Создателя, не составляло особого труда влезть в Чистилище, то именно это я и намеревался сделать.
Подлетев к синеватой облачной линзе, я уперся лбом в некую твердь, имеющую крепость алмаза. Чего-либо подобного я и ожидал. Ведь не мог же Создатель Иисус оставить райскую обитель душ без надежной охраны, чтобы какие-нибудь ловкие пройдохи из числа плутоватых магов, не организовали контрабандной торговли магическими телами. Таким образом они запросто смогли бы заиметь для себя особо преданных помощников.
На то, чтобы полностью разгадать секрет Создателя Иисуса, у меня ушло чуть более часа, столь замысловатым и сложным оказалось магическое заклятье, наложенное на самый обыкновенный воздух, который он превратил в абсолютно твердое тело. Так что на самом деле, три облачных линзы, как бы представляли из себя три сосуда тороидальной формы, положенных стопкой друг на друга и нанизанных на гору Обитель Бога. Проделав дырку в самом нижнем, я, спиной вперед, влетел в Чистилище и немедленно, из чувства предосторожности, заделав за собой проход.
Для меня уже стало вполне естественным, занимаясь чем-либо серьезным, предусматривать самое худшее и заранее исключать даже малейшую возможность неприятных последствий. Это было гораздо лучше, нежели потом ломать голову над тем, как выправить ситуацию. Работа мага, а тем более мага-защитника, требовала особой ответственности и дисциплины.
Поэтому, когда я наблюдал за хулиганской деятельностью Зела, я весь цепенел от злости, ведь этот раздолбай поставил под угрозу миллионы жизней и потому, уже на следующий день, когда у нас был очередной сеанс связи, я устроил ему такой разнос, что ему небо показалось в овчинку. Высказав Вельзевулу в самой жесткой, убийственной форме и нецензурных выражениях, прямо в присутствии Лицинии все, что думал о его гусарстве, я потребовал, чтобы он поклялся мне, что впредь будет осторожнее.
Так что, вторгаясь на территорию Создателя Иисуса, сам я был предельно осторожен. Стоило мне пройти сквозь стометровую толщу смеси газов, превращенных в субстанцию, которая была крепче алмаза, я оказался в удивительном мире. Надо мной была яркая синева неба, с легкими, белоснежными облачками, я находился подле не очень высокой, заснеженной вершины, а подо мной, гигантским цирком, охватывающим сверкающий, ультрамариново-синий цилиндр горы Обитель Бога, раскинулось Чистилище с его садами и парками, лугами и озерами, прекрасными замками и коттеджами, в которых жили души людей.
Что-то это место мало напоминало мне рай. Внизу, слишком явно, кипела бурная деятельность. Души, которым Создатель Иисус придал форму бесполых существ, дабы навсегда отвратить их от занятий сексом в пределах Чистилища, во всем остальном были подобны людям и их мир был эфемерным и призрачным только для сторонних наблюдателей, а для них самих он был очень даже материален. Так вот, когда спустился пониже, то первое, что я увидел, так это то, что прямо у меня под носом, на огромной, цветущей поляне, шла самая обычная драка и бесплотные души, вооруженные дубинами, молотили друг друга от всей души.
Чем была вызвана столь отчаянная потасовка я, разумеется, даже не догадывался, поскольку ближайшие замки и коттеджи не носили на себе следов нападения, но я намеревался выяснить с чего это души так разошлись. Приблизившись, я чуть не оглох от их оглашенных воплей. Поначалу, я оставался незамеченным и потому смог внимательно рассмотреть этих душевных существ, которые внешне выглядели как люди, но даже без крыльев были способны летать. Все они были поголовно одеты в просторные хитоны ярко-голубых и сиреневых цветов и драка явно шла между двумя этими лагерями.
Сиреневые, кстати, явно,побеждали и вовсе не за счет своего численного превосходства, это как раз именно голубых было больше, а за счет своей агрессивности. Они намного энергичнее махали своими деревянными дубинами, которые очень напоминали мне палки от гардин. За дракой наблюдал не только я, но и несколько душ в белых хитонах, но несколько голубохитонников бросились к ним с дубьем и они быстро ретировались. Когда я спустился на высоту метров в пятьдесят, меня, наконец, заметили. Сразу семь душ в сиреневых одеяниях бросились на меня со своим дрекольем. Особенно прыткой была одна душа, которая неслась впереди всех, истошно крича в мой адрес по-арабски:
— Ах ты гнида бело-халатная! Чего приперся? Ну, сейчас мы тебе ввалим, придурок несчастный!
После первого же удара дрючком, который прошел сквозь меня, словно я был голографическим изображением, драчливый дух обрадовано завопил:
— Парни, да это же какой-то Создатель, клянусь Иисусом!
А вот это уже было интересно. Похоже, что Создатели и особенно Иисус Христос, были здесь в чести. Драка была мгновенно прекращена и я тотчас оказался в кольце душ, на лицах которых была написана радость. Тотчас раздались крики совсем другого рода, которые только подтвердили мне то, что вербовка спецов будет проходить в упрощенном порядке, так как души обращались ко мне с одной и той же просьбой:
Это у него получилось очень мило и в будущем человеку придется столкнуться с весьма приятными партнерами по Космосу. Самое же главное состоит в том, что те дикие племена, которые сейчас населяют тысячи планет, смогут без особых препятствий скрещиваться с людьми и давать потомство. Правда, сейчас они выглядят не ахти как приятно, но впереди у них есть несколько тысяч лет развития, да и мне с моими друзьями не следовало забывать об этих мирах.
Создатель оставлял на мое попечение не только Зазеркалье и Парадиз Ланд, но и вменял мне в обязанность подготовку новых Создателей. Ведь в будущем я сам не смогу стать Создателем до тех пор, пока из моего гнезда не выпорхнет, как минимум две дюжины новых Демиургов. Так что Вельзевул был для меня тем самым оселком, на котором Яхве проверил мои магические способности. К счастью, я не облажался и именно это подвигло Создателя назначить меня на хлопотную и опасную должность Защитника Мироздания, в общем-то, мало почитаемую в среде Создателей, которые иногда все-таки общались между собой.
Опасной моя новая работа была уже только потому, что некоторые Создатели были вовсе не прочь пограбить Вселенную, оставленную на попечение балбесов, подобных мне. Эти хищники, обнаружив координаты такой Вселенной в астральном пространстве, немедленно вторгались в неё и тырили все подряд, что плохо лежало и не было крепко-накрепко прикручено болтами, но особенно они любили упереть из метафизического мира, какого-нибудь горе-защитника, все наработанные им запасы Первичной Материи. Вот в это я охотно верил, поскольку для меня самого уже ничего не стоило надеть на каждую руку по пять Колец Творения и закатать в них пару, тройку планет среднего размера, расположенных вблизи от метафизического мира, а на периферии я и вовсе смог бы свистнуть с десяток галактик.
Со слов Яхве, сказанных очень озабоченным тоном, я понял, что для очень многих нерадивых Создателей, особенно из числа тех новичков, которые сами нахально влезли в эти сани, это, вообще, был единственный способ выжить самим и вытянуть свои убогие Вселенные на более или менее приемлемый уровень до того момента, когда Господь Бог сам не избавит их от мучений.
Правда, наш Небесный Отец, в отличие от того же Яхве, очень терпелив и никогда не спешит с карательными санкциями. Господь Бог, в своем великодушии, всегда дает Создателям шанс проявить себя, ну, а на то, что некоторые типы при этом грешили грабежом и разбоем, он, явно, закрывал свои всевидящие очи, видимо, вполне справедливо считая, что выжить могут только сильнейшие, а всяческие мягкотелые слабаки, не способные защитить себя и свои Вселенные, должны стать для них рабочим материалом для нужд творения.
Еще я узнал от Яхве, что те Создатели, которые получили азы образования от своих, более старших, товарищей по цеху, почти никогда не грешили разбоем. Впрочем, и среди них иногда попадались матерые волки, которые, таким образом, желали преподать хороший урок новичкам. Поэтому, Яхве, ознакомившись с моими боевыми возможностями, пришел от них в восторг, но все же посоветовал больше уповать на магию, а не науку и ни в коем случае не давать спуску грабителям, а при первом же случае посягательства, мочить зарвавшихся Создателей не раздумывая.
То, что Господь Бог сподобил меня назвать практически все имена Смерти и сотворить магические обереги, Яхве счел самым мощным моим оружием. Когда же я, без какой-либо просьбы с его стороны, вежливо испросив у него соизволения и, вытребовав тонну старого золота, быстренько наклепал для него два здоровенных мешка священных, магических оберегов, мы окончательно стали друзьями. Дело дошло даже до того, что наш Создатель вручил мне справочник, составленный им собственноручно и сказал:
— У тебя щедрая и бескорыстная душа, Защитник Ольгерд и я действительно счастлив, что оставляю свою Вселенную на твое попечение. Эти знания еще не раз сослужат тебе пользу, но я советую тебе больше уповать на интуицию и быть подлинным Творцом, а не слепым начетчиком. Меня до глубины души поразило то, с каким радушием ты и твои помощники подарили мне целый месяц любовной неги со своими подругами. Это был очень щедрый и незабываемый дар, а вместе с тем, что ты вернул мне всю свежесть жизненных ощущений, его значение очень трудно переоценить. Твои магические обереги я не стану держать под спудом и обязательно буду использовать, ведь отныне я решил брать с собой в каждую новую Вселенную не подвластные мне души, а живых помощников. Так что твои священные обереги уже очень скоро станут истинной наградой тем ангелам, которых я забрал с собой из Парадиз Ланда. Их число невелико и много меньше, чем число помощников Создателя Вельзевула. Однако, Ольгерд у меня есть к тебе одна просьба.
До этого момента, Создатель говорил со мной величаво, напевно и очень торжественно, но последние его слова прозвучали как-то очень тепло и по-дружески. Мысленно обратившись к Господу Богу с короткой молитвой о заступничестве, я робко улыбнулся и сказал Создателю самым добродушным тоном, обратившись к нему так, как это делали мои подруги и спутницы:
— Яххи, я готов сделать для тебя все что угодно!
Создатель сразу же заулыбался широко и открыто, и, немедленно приняв мой тон, попросил меня о следующем одолжении:
— Михалыч, ты не мог бы дать мне точно такой же комплект оборудования, каким ты снабдил Зела? Честно говоря, частенько хочется поговорить с кем-либо из своих коллег, но увы, наши встречи бывают очень редко и проходят совсем не так, как хотелось бы. Ты ведь был прав, когда назвал меня однажды волком-одиночкой. Так оно и есть на самом деле. Порой, мне даже хочется повыть на луну от одиночества, Михалыч. Когда тебя окружают лишь преданные подданные, действительно становится тоскливо на душе. Ты даже не представляешь себе, какую огромную радость доставили мне твои подруги. О, уж они-то не раболепствовали передо мной, а были не только необычайно нежны со мной, но и заставляли выполнять любые их прихоти. Эти нежные и очаровательные создания, просто видели во мне только мужчину и им было совершенно наплевать, что я их Создатель. Как ни умолял я Гелиору и Галлу стать моими подругами, они остались верны своему Фламариону и я искренне сожалею о том, что Лициния не стала моей подругой. Зато я знаю, что уже очень скоро обрету таких же подруг, какие есть у тебя и у меня больше не возникнет желания оживлять свои скульптуры, чтобы любоваться на их безмолвную грациозность и изящество. Теперь-то я уж точно знаю, что способен влюбиться, как мальчишка.
Видя, что наш разговор приобрел совершенно особое свойство, я сказал Создателю:
— Да, Яххи, это был совершенно удивительный год. То, что мне удалось сделать тебе такой подарок, наполняет мою душу радостью. Знаешь, но еще там, в Зазеркалье, я всегда благодарил Бога лишь за то, что все еще жив, по прежнему способен дышать, чувствовать, видеть и слышать. Попасть в твой волшебный мир уже было для меня невероятным счастьем, а выполнить твое задание, и подавно. Тем не менее, моя душа оставалась неудовлетворенной, ведь я не мог ничего дать тебе лично, мой повелитель Яхве и друг Яххи. То, что Господь сподобил меня сотворить то магическое заклинание, превращающее восьмой золотой оберег в нож, разрезавший путы, стягивавшие твою душу, стало для меня самой большой наградой.
Несколько минут мы оба молчали. В кабинете Яхве, где проходила наша беседа, были настежь распахнуты окна и легкий ветерок, влетающий в них, приносил с собой запахи цветущего сада Создателя. Эти запахи одновременно пьянили меня и делали мое сознание кристально чистым. Самым большим итогом моего путешествия по Парадиз Ланду стало то, что я обрел еще одного друга и этим другом стал сам Создатель Яхве. Мне захотелось узнать о днях его юности и я спросил его:
— Яххи, скажи мне, из какого мира ты родом? Как он назывался и что с ним стало теперь?
Мой вопрос явно застал Яхве врасплох. Картинно хлопнув себя ладонью по лбу, он сказал мне:
— Ах я старый болван! О самом главном я чуть было и не забыл рассказать тебе, друг мой! - Откинувшись спиной в своем золотом кресле, Создатель вообще очень любил этот металл и применял его повсеместно, он вкратце рассказал мне историю своего превращения - Когда-то, очень давно, Михалыч, я был небогатым рыцарем, честно служил своему сеньору, был не очень то счастлив и частенько мне приходилось терпеть нужду. Помнится, моя планета, кажется, называлась на моем родном языке Тринор, а страна, - Саллестрианна. Со мной произошла почти такая же история, когда меня призвал к себе Создатель Вайнион, но мне, в отличие от тебя, не пришлось решать для него таких трудных задач. Вайниону просто понадобился Защитник Мироздания для его новой Вселенной и его взор пал на меня. Так что мне тоже однажды крупно повезло и я стал Создателем отнюдь не по своей собственной воле. Создатель Вайнион пятьдесят лет был моим другом и учителем. Он предал мне все знания, какими владел сам, после чего ушел в Абсолютную Пустоту. Перед этим он открыл мне последнее таинство, которое заключается в том, что помимо материальной Вселенной, в которой живут обычные дельты и метафизического мира, населенного гаммами и бетами, существуют еще и астральная Вселенная, которая наиболее близка к Богу и служит для него интеллектуальным донором. Для того, чтобы завершить дело, начатое Вайнионом, мне было достаточно соединить два мира, физический и метафизический, заставить их слиться и тогда вся физическая Вселенная, повинуясь её магам, могла свернуться в астральную сферу и целиком перейти в бесконечную астральную Вселенную. Перед этим я должен был подготовить двадцать пять Создателей, после чего мог и сам перейти в этот ранг. Начал я с того, что сделал Создателями двух своих сыновей и супругу. Затем мне следовало придать своей Вселенной совершенно иное качество. Именно это я и сделал за каких-то неполных двести лет, так и не дав цивилизации Тринора развиться до высокого уровня. Тем самым я существенно ограничил свое собственное интеллектуальное развитие и очень долго плодил Вселенные, которые, видимо, так никогда и не достигали высокого уровня развития науки и техники. Отсюда и происходило то, что я установил и в этом Парадиз Ланде отсталые, феодальные порядки. Но на сей раз я все-таки решил оставить на какое-то время в покое передовую планету Зазеркалья и посмотреть, что же из этого в итоге выйдет. Все остальное тебе и самому прекрасно известно. Главным же результатом для меня стало то, что Создатель Вельзевул, повинуясь уже твоим, а не мои наставлениям, вышел в Абсолютную Пустоту не косным и дремучим магом-демиургом, а подлинным ученым. Твой родной мир дал ему такие знания, о которых не мог мечтать не то что я, а даже и сам Вайнион, который был старше меня сегодняшнего, раз в пять, не меньше. И, вместе с тем, благодаря тебе, мой юный друг, и сам я смог приобщиться к мудрости науки, а уж её соединение с магией, оказывается, дает нам, Создателям, просто невероятное могущество. Но самое главное я понял, почему некоторые Создатели совершенно неуязвимы для своих нерадивых собратьев по ремеслу и что им позволяет общаться друг с другом, а иногда и собираться вместе. Кстати, Михалыч, когда ты сам будешь уходить в Абсолютную Пустоту, не спеши, подобно Вельзевулу, пробивать лбом темпоральные вихри, задержись, осмотрись немного, ведь именно в пограничной зоне ты сможешь легко найти других Создателей и пообщаться с ними.
В этот день мы беседовали с Яххи до самого рассвета и он рассказал мне очень много интересного. Не очень то доверяя тому, что старик, по его словам, смог перехватить всю информацию, которую я сгрузил Зелу, я вошел вместе с ним в синеву наших Колец Творения и мы отработали там по полной программе. Все, что знали мы с Зелом, стало и его достоянием и, таким образом, мы оба смогли преодолеть тот последний барьер, который еще оставался между нами. Так что расстались мы самыми добрыми друзьями и между нами уже не было ничего недосказанного.
Сегодня, ровно в семь часов утра, Яххи покинул нас навсегда, стартовав прямо с террасы своих бывших покоев. Манни и Луи вошли в его Кольцо Творения без пяти минут Создателями, буквально за минуту до этого. Так нас покинул славный, благородный барон Яхве де-Монфор из древней Салестрианны, наш великий Создатель Яхве, дружище Яххи и просто возлюбленный Яххи. В этот момент терраса огласилась дружным девичьим ревом, так полюбился им всем за эти два месяца старина Яххи. Даже такой кремень, как Узиил и тот был вынужден смахнуть слезинку с глаз.
Мне же некогда было не только лить слезы, но и вообще грустить. К тому же я совсем не видел причин для расстройства, ведь уже через сутки с небольшим, послезавтра в полдень, мы должны будем созвониться, чтобы обменяться первыми впечатлениями и я за это время хотел успеть сделать очень многое. Тем более, что мой азарт подстегивали впечатляющие успехи Зела, который умудрился за два месяца в три раза увеличить размеры Нового Парадиза, уже сотворил огромную Вселенную и даже стал готовить передовой мир своего Зазеркалья к заселению друинами. На нем, к этому моменту, уже имелись океаны и моря, а в них бурлил бульон, состоящий из первых микроорганизмов.
Пока Яххи окучивал Парадиз Ланд, активно вербуя себе помощников совершенно нового толка и радовал небожительниц своим вниманием, что снова привело к значительному увеличению размеров этого мира, я частенько беседовал с Зелом. Вот теперь я уже знал доподлинно, а не с чьих-то слов, как на самом деле выглядит первый день творения. Лициния, прежде чем её обожаемый муженек успел приступить к акту творения, успела достать из своего Кольца Творения видеокамеру и все засняла нам на зависть и себе на долгую память. Картина была, что ни на есть самая потешная.
Зел, освещенный мощным прожектором видеокамеры, сверкая своим голым задом, болтался в Абсолютной Пустоте и озабочено сучил ногами, машинально ища точку опоры. Наконец, вспомнив, что он ни абы кто, а все-таки Создатель, Зел включил свой голубой фонарик и, выпустив из него крошечную крупинку Первичной Материи и быстро погнал её от себя прочь. Действовал он мастерски, но увы, с полным пренебрежением к технике безопасности, практически за гранью минимально допустимого риска. Клубящийся, крутящийся и дрожащий фиолетовый шар стремительно разрастался в размерах, а Зел все не отдавал магического приказа на формирование прочной каменной скорлупы.
Когда Яххи просматривал на экране эти кадры, он, дрожа от возбуждения, невольно вопил во весь голос: "Кретин, давай же начинай кристаллизацию! Ведь эта зараза сейчас взорвется и поглотит тебя самого!" Однако, Зел совершенно точно выбрал момент для начала кристаллизации гигантского шара Первичной Материи и сделал все буквально за доли секунды до его неконтролируемого, взрывообразного разбухания. В итоге у него получилась двояковыпуклая линза, имеющая диаметр почти в пятнадцать тысяч километров.
По авторитетному мнению Яххи, с которым было трудно спорить, это уже было больше похоже на чудо, чем на простой, вполне обычный акт творения. После этого Зел быстро сотворил временное светило, затем океан, закрывший всю поверхность линзы Нового Парадиза и поднял из его вод гигантский континент на Светлой Стороне и остров средних размеров на Темной. Следующим этапом творения, для него было создание причудливого ландшафта, его озеленение и создание множества рек, озер и внутренних морей. От горы Обитель Бога старина Зел отказался еще тогда, когда он еще только проектировал Новый Парадиз во всех его деталях.
В отличие от великого правителя Яхве, Создатель Вельзевул решил быть демократом и не отрываться от народа, а потому Новый Парадиз стал почти точной копией острова Избавления и имел форму невероятно широкого конуса. Заодно Зел вообще решил отказаться от слишком высоких гор и применял эту деталь ландшафта, только с целью украшения пейзажей. Отработав в этой фазе творения, Вельзевул опустился на живописную вершину своего мира, видеокамера отъехала от них обоих и эта, все еще нагая, парочка, принялась изгонять из своих Колец Творения целые толпы Верховных магов. Зел при этом истошно вопил:
— Прочь! Ступайте прочь отсюда, бездельники! Займитесь работой, потом будете радоваться!
Верховные маги со смехом улепетывали во все лопатки, так как их Создатель не ленился щедро раздавать им пинки и оплеухи, призывающие магов к созидательному труду. И все-таки, не смотря на все его титанические усилия, Новый Парадиз оглашался радостными криками с каждой новой порцией народа, в воздух тысячами взлетали пробки от шампанского, а звон бокалов был подобен колокольному. Но, в конце концов, вблизи Зела остались только нагие и прекрасные Лициния, Афина и Эвфимия, которые, посовещавшись несколько минут, дружно набросились на своего возлюбленного и повалили его на мягкую, шелковистую траву.
Видеокамеру при этом никто не выключил, а поскольку Лициния вовсе не считала это безнравственным, она без какого-либо стеснения перегнала по факс-модему на мой компьютер и эти кадры весьма откровенного содержания. Единственное, чего не хватало этому порнофильму, так это хорошего оператора, так как видеокамера просто застыла в одной единственной точке и хотя в объектив попадало практически все, что вытворяла с Зелом эта троица, не было полного эффекта присутствия. Зато мы все полюбовались на то, с каким энтузиазмом Создатель Вельзевул принялся увеличивать все наличные запасы Первичной Материи.
Из комментария, сделанного Лицинией позже, мы узнали, что все остальные Верховные маги занимались тем же самым, что и позволило им сразу увеличить размеры Нового Парадиза, почти на семьдесят процентов. Так, еще до начала сотворения новой Вселенной, мои друзья заполучили себе огромный, прекрасный мир и первый же день творения стал для них днем счастья, любви и радости. Так что мне было вполне понятно неудовольствие Зела, когда зазвонил телефон, лежащий в траве неподалеку от них.
Радуясь успехам своего друга, я все-таки сразу обратил внимание на то, что и он, и моя сестричка выходя в Абсолютную Пустоту лишились своих ангельских крыльев. Более того, они и внешне несколько изменились, став невероятно красивыми существами. Хотя, вроде бы к прекрасному облику Лицинии уже нечего было добавить, чтобы сделать её еще прекраснее, у высших сил нашлось несколько штрихов для этого и она стала просто невероятной красавицей. Похоже, что только пройдя через это испытание Создатель расцветает полностью и вне уже не остается ничего от прежнего человека, ангела или магического существа.
У моего друга все складывалось превосходно. В отличие от меня, он провел эти два месяца в праведных трудах. Именно поэтому, простившись с Создателем Яхве, я стремглав бросился прочь из Золотого замка и на максимальной скорости полетел к самой нижней облачной линзе, совершенно не обращая внимания на чудовищный холод. Мне срочно требовались новые и куда более компетентные в различных науках помощники, и я совершенно точно знал, где смогу их разыскать.
Уж где-где, а в Чистилище находились тысячи отличных ученых, отдавших Богу свои пытливые души, жажда жизни которых, отнюдь не была удовлетворена. Теперь, когда Яххи научил меня столь многому, я всерьез надеялся на то, что смогу завербовать их к себе на работу. Ведь в моих силах было дать им прекрасные, могучие тела и даже сделать так, что в них соединятся все их прежние ипостаси, как это произошло со стариной Зелом в момент выхода в Абсолютную Пустоту, где он вспомнил, что в своей самой первой жизни он был поэтом, страстную душу которого Создатель затем поместил в тело ангела, который почти двадцать тысяч лет был его верным помощником, после чего вновь забрал его душу, чтобы опять вселить её в тело ангела.
Благодаря Создателю Иисусу Христу, я имел прекрасную возможность заполнить все свои пробелы в классическом образовании, а точнее у меня не было никакого желания перегружать свою голову чисто научными знаниями. Мне вполне хватало того, что я был теперь весьма неплохим магом. Тем не менее ученые мне были нужны просто позарез, ну, а поскольку для меня, как для Создателя, не составляло особого труда влезть в Чистилище, то именно это я и намеревался сделать.
Подлетев к синеватой облачной линзе, я уперся лбом в некую твердь, имеющую крепость алмаза. Чего-либо подобного я и ожидал. Ведь не мог же Создатель Иисус оставить райскую обитель душ без надежной охраны, чтобы какие-нибудь ловкие пройдохи из числа плутоватых магов, не организовали контрабандной торговли магическими телами. Таким образом они запросто смогли бы заиметь для себя особо преданных помощников.
На то, чтобы полностью разгадать секрет Создателя Иисуса, у меня ушло чуть более часа, столь замысловатым и сложным оказалось магическое заклятье, наложенное на самый обыкновенный воздух, который он превратил в абсолютно твердое тело. Так что на самом деле, три облачных линзы, как бы представляли из себя три сосуда тороидальной формы, положенных стопкой друг на друга и нанизанных на гору Обитель Бога. Проделав дырку в самом нижнем, я, спиной вперед, влетел в Чистилище и немедленно, из чувства предосторожности, заделав за собой проход.
Для меня уже стало вполне естественным, занимаясь чем-либо серьезным, предусматривать самое худшее и заранее исключать даже малейшую возможность неприятных последствий. Это было гораздо лучше, нежели потом ломать голову над тем, как выправить ситуацию. Работа мага, а тем более мага-защитника, требовала особой ответственности и дисциплины.
Поэтому, когда я наблюдал за хулиганской деятельностью Зела, я весь цепенел от злости, ведь этот раздолбай поставил под угрозу миллионы жизней и потому, уже на следующий день, когда у нас был очередной сеанс связи, я устроил ему такой разнос, что ему небо показалось в овчинку. Высказав Вельзевулу в самой жесткой, убийственной форме и нецензурных выражениях, прямо в присутствии Лицинии все, что думал о его гусарстве, я потребовал, чтобы он поклялся мне, что впредь будет осторожнее.
Так что, вторгаясь на территорию Создателя Иисуса, сам я был предельно осторожен. Стоило мне пройти сквозь стометровую толщу смеси газов, превращенных в субстанцию, которая была крепче алмаза, я оказался в удивительном мире. Надо мной была яркая синева неба, с легкими, белоснежными облачками, я находился подле не очень высокой, заснеженной вершины, а подо мной, гигантским цирком, охватывающим сверкающий, ультрамариново-синий цилиндр горы Обитель Бога, раскинулось Чистилище с его садами и парками, лугами и озерами, прекрасными замками и коттеджами, в которых жили души людей.
Что-то это место мало напоминало мне рай. Внизу, слишком явно, кипела бурная деятельность. Души, которым Создатель Иисус придал форму бесполых существ, дабы навсегда отвратить их от занятий сексом в пределах Чистилища, во всем остальном были подобны людям и их мир был эфемерным и призрачным только для сторонних наблюдателей, а для них самих он был очень даже материален. Так вот, когда спустился пониже, то первое, что я увидел, так это то, что прямо у меня под носом, на огромной, цветущей поляне, шла самая обычная драка и бесплотные души, вооруженные дубинами, молотили друг друга от всей души.
Чем была вызвана столь отчаянная потасовка я, разумеется, даже не догадывался, поскольку ближайшие замки и коттеджи не носили на себе следов нападения, но я намеревался выяснить с чего это души так разошлись. Приблизившись, я чуть не оглох от их оглашенных воплей. Поначалу, я оставался незамеченным и потому смог внимательно рассмотреть этих душевных существ, которые внешне выглядели как люди, но даже без крыльев были способны летать. Все они были поголовно одеты в просторные хитоны ярко-голубых и сиреневых цветов и драка явно шла между двумя этими лагерями.
Сиреневые, кстати, явно,побеждали и вовсе не за счет своего численного превосходства, это как раз именно голубых было больше, а за счет своей агрессивности. Они намного энергичнее махали своими деревянными дубинами, которые очень напоминали мне палки от гардин. За дракой наблюдал не только я, но и несколько душ в белых хитонах, но несколько голубохитонников бросились к ним с дубьем и они быстро ретировались. Когда я спустился на высоту метров в пятьдесят, меня, наконец, заметили. Сразу семь душ в сиреневых одеяниях бросились на меня со своим дрекольем. Особенно прыткой была одна душа, которая неслась впереди всех, истошно крича в мой адрес по-арабски:
— Ах ты гнида бело-халатная! Чего приперся? Ну, сейчас мы тебе ввалим, придурок несчастный!
После первого же удара дрючком, который прошел сквозь меня, словно я был голографическим изображением, драчливый дух обрадовано завопил:
— Парни, да это же какой-то Создатель, клянусь Иисусом!
А вот это уже было интересно. Похоже, что Создатели и особенно Иисус Христос, были здесь в чести. Драка была мгновенно прекращена и я тотчас оказался в кольце душ, на лицах которых была написана радость. Тотчас раздались крики совсем другого рода, которые только подтвердили мне то, что вербовка спецов будет проходить в упрощенном порядке, так как души обращались ко мне с одной и той же просьбой: