Иван Гусаров. КИЧЛАГ

Мешают лишние птички,
Медвежатник достал напильник.
 
 
Закурил не спеша сигарету,
Наступил важный момент,
Поддал фонариком света,
Усмехнулся успеху клиент.
 
 
Заскрипели тяжелые двери,
Забиты деньгами полки,
Медведи – страшные звери,
Приручили их взломщики – волки.
 

НАРКОМАТРИЦА

 
В стране наркотический угар,
Ночные летучие сычи,
Несут чувствительный удар,
На иглу садятся тысячи.
 
 
Беспощадна злая матрица,
Вгоняет в длительный наркоз,
Прочь уносят мертвеца,
Схватил за горло передоз.
 
 
Жить бы надо молодым,
Колокольный слушать звон,
Души втоптаны в экстрим,
Считает прибыли барон.
 
 
Беспредел творится на экране,
Пусты и безответны фразы,
Авторитеты и воры славяне
Против героиновой заразы.
 
 
Приходит смерть по пятницам,
Игловые заснут навеки,
Покрыла сетью матрица
Ночные клубы, дискотеки.
 
 
Глотали колеса и кокнар,
За доблесть не вешали значки,
Свободно поднимались с нар,
Не лезли из орбит зрачки.
 
 
Наркота наползает лавою,
Про свободу читают байку,
Олигархи – демагоги правые,
У бедных отнимают пайку.
 
 
Хотите быть убитыми,
Стать рабами дури,
С лицами калеными, небритыми,
Забыли о детях и культуре.
 
 
Король галлюцинаций ЛСД –
Пережили страшную напасть,
Легкие наркотики везде,
Героин открывает пасть.
 
 
Время резких перемен,
Большой жратвы и дележа
Тормозит веществ обмен
Ломка после кутежа.
 
 
Порошок сгребает палец,
Проник он в башню и подвал,
Белый бешеный китаец
Валит сразу наповал.
 
 
Дорогая наркота –
Привилегия богатых,
Душевная нагота
Не выправит горбатых.
 
 
Зельем накачали матрицу,
Проказной снабдили базой,
Стоять державе не к лицу
Перед героиновой заразой.
 

МЕСТЬ

 
Беглец нырнул под состав,
Пальцев коснулись колеса,
На реке стоит ледостав,
Сгоревшая яхта у плеса.
 
 
Белая длинная яхта,
Дым висит над кормой,
Ночная больничная вахта,
В коме лежит больной.
 
 
За вагон зацепилась одежда,
Остались на рельсах два пальца,
Душу согрела надежда,
Не нужны заключенному пяльца.
 
 
Яхта горела всю ночь,
Лиха досталось подонкам.
Отомстил за погибшую дочь,
Прошелся по многим шконкам.
 
 
Подтянулся здоровой рукой,
Ноги закинул на ось,
Короткий явился покой,
Продувало ветром насквозь.
 
 
На подъеме стучали колеса,
Сбавили резко ход,
Скатился быстро с откоса,
Поезд ушел в поворот.
 
 
Сгоревшая белая яхта,
У плеса стоит беглец,
Больничная длинная вахта,
На воду смотрит отец.
 

СОВЕСТЛИВЫЙ ГРЕШНИК

 
Жизнь прожил на две трети,
Написана длинная повесть,
За многое был в ответе,
Мучила часто совесть.
 
 
Как с почты идут извещения,
Выплывали в сознании грешки,
Просил он за них прощения,
Это были только вершки.
 
 
Мерещился белый экран,
Криминальное крутили кино,
Возникали корысть и обман,
Уходил с вещами в окно.
 
 
Принудил в юности девушку,
Умоляла не трогать, просила…
Он готов был разбить башку, –
Просьбу скомкала сила.
 
 
Прошлое лишало покоя,
Не прочесть даже повести,
Может, пришла паранойя,
А, может, приступы совести.
 
 
Решился идти на исповедь,
Грехи написал на бумаге,
Не прятаться больше за изгородь,
Набрался силы, отваги.
 
 
На высокий поднялся мост,
Вверх поднимала сила,
На просторах – Великий Пост,
Смело шагнул за перила.
 
 
Прожита жизнь на треть,
Не ставятся в храме свечи,
Согрешить еще можно успеть,
О покаянии нету речи.
 
 
Посмотрел на высокое небо,
Невозможно с грехами жить,
Большим злодеем он не был,
Но не мог прощения просить.
 
 
Заранее закрыл глаза,
Пробежала по телу дрожь,
Пронеслась за лесом гроза,
Крупный закапал дождь.
 
 
Он лежал на мокром шоссе,
Машина сбила, – решили,
Жизнь бушевала во всей красе,
Люди смеялись, грешили.
 
 
К сердцу прижал бумагу,
Боялся расстаться с грехами,
Никто не оценит отвагу,
Гром прогремел верхами.
 

ПРОШЛЫЕ ГОДА

 
Мне прощения не надо,
Мне бы жбан веселой браги,
Здесь тюремная ограда,
Здесь поймут меня бродяги.
 
 
На дело шли гурьбой,
Порой хрустели косточки,
Все делили меж собой,
Костыли и тросточки.
 
 
Двадцать восемь паспортов,
Все как один – чужие,
На пирсе западных портов
Кореша свои служили.
 
 
На ценные вагончики
Наносились мелом точки,
Выгружали на перрончики
Ящики, мешочки.
 
 
Под покровом ночки
Дремали наши кореша,
Мешки, ящики и бочки
Увозили, не спеша.
 
 
Года пятидесятые,
Застойный криминал,
Бараки сплошь дощатые,
Бандитский сериал.
 
 
Прокололися подельники,
Сколь веревочке ни виться,
Знали, будут понедельники,
В неволе будем бриться.
 

ТРЕЗВОСТЬ

 
На страницах книги мудрой
Все про внутренний вопрос,
Красит дама пудрой
С похмелья красный нос.
 
 
Летят, как с фронта сводки
(Врага стремится лава),
В пути машины с водкой –
Крепить быстрей прилавок.
 
 
Толпа вкатилась в зал,
С ментов летят пилотки,
Кто глупости сказал,
Что в России нету водки?..
 
 
От водки много зла,
Вгоняет в стресс и кому,
Решила новая метка
Объявить войну спиртному.
 
 
Страна не вышла из запоя,
С утра – похмельная болячка,
В головах от перепоя
Бродит белая горячка.
 
 
Ходят винные талоны,
Пьют любую гадость,
Дихлофосные баллоны
Алкашам являют радость.
 
 
Две бутылки в руки,
Чтоб не разевали часто рот,
Чтоб исчезли глюки,
Чтоб просветлел народ.
 
 
Стаканов слышен звон,
Только плотно закуси,
Не пройдет сухой закон,
Вечно пили на Руси.
 

ПИРАМИДЫ

 
В корне ошибаются историки:
Россия – родина пирамид.
Готовы подопытные кролики,
Пока веселый, трезвый вид.
 
 
Среди вертлявой публики
Прорицатели, гадалово,
Сменили блат на рублики,
Разводы и кидалово.
 
 
В стране сплошные пирамиды,
По ветру деньги дует,
Разворовали деньги гниды,
Назад получишь х…
 
 
Пирамиды гранями на запад,
Пустой кассой на восток,
Не берут ищейки запах,
Короткий больно поводок.
 
 
Перепутали все карты,
Исчезли главные тузы,
Голодовки и инфаркты,
В болоте ползают низы.
 
 
На солнце сохнут стебли,
Остудят день закаты,
Стоят живые кегли,
С годами выцвели плакаты.
 
 
Готовы красить и белить
Виртуальное жилье,
Только б ордер получила,
Найти прогнившее жулье.
 
 
Общение – сплошь знакомые,
Получит каждый богадельню,
Успокойтесь, насекомые,
Сегодня понедельник.
 

ПАШКА АМЕРИКА

 
У московских обывателей истерика,
Страх охватывает массы,
Грабит Пашка Америка
Магазины, квартиры и кассы.
 
 
Пашке нравилось Чикаго,
Любили гангстеров в народе,
Охраняла важная бумага,
Служит Пашка моде.
 
 
Америка – московский модельер,
Ночью – безжалостный налетчик,
Не принимает милиция мер,
Налеты накручивает счетчик.
 
 
Отведена большая роль
В списке авторитетов роковых,
Пашка Америка – король
Конца лихих сороковых.
 
 
Сгубила Пашу карманница,
Сцена любовная постельная,
Предала его избранница,
Испугала статья расстрельная.
 
 
Наболтали Пашке четвертак,
Чтоб забыл надолго Националь,
В промерзший лагерный барак
Понесли этапы вдаль.
 
 
Занесло на сахалинский берег,
Падал пушистый мягкий снег,
У берегов двух Америк
Потерялся Пашкин след.
 

СОНЬКА – ЗОЛОТАЯ РУЧКА

 
Родилась Сура под Варшавой
В еврейской серой голытьбе,
Воровской обласканная славой,
Соня очень нравилась себе.
 
 
Девушка простая Сура
Не хотела жить спросонья,
Привлекала девушку халтура,
По душе ей имя Соня.
 
 
Жизнь казалась пошлой,
Бросила родного мужа,
Рассталась смело с прошлым,
В душе гуляла стужа.
 
 
Воровала с улыбочкой, красиво,
Без насилия, страха и крови,
Была в этой жизни сила,
Соня не хмурила брови.
 
 
Дерзкие кражи и шмоны,
Чистила Соня карманы,
Ждали Соню прогоны,
Любовь, тоска и обманы.
 
 
Сонька – золотая ручка,
В восторге малина воровская,
Червонцев золотая кучка,
Сонька, фартовая такая.
 
 
Разводила смело господина,
Лохи, господа бездельники,
Золота досталась половина,
Половину заберут подельники.
 
 
Сонька – золотая ручка,
Ювелиров, торгашей гроза,
Соня – дьявольская штучка,
Черные цыганские глаза.
 
 
Кража – сладостный наркотик,
Пожар, бушующий в крови,
Умело брошенный дротик,
Признание в горячей любви.
 
 
Соня прошлась по Европе,
Грустила у тихой воды,
В воровском безумном галопе
Оставляла всюду следы.
 
 
Объявилась воровка в Одессе,
Красиво закрыла страницу,
Сообщалось в местной прессе,
Отправили Соню в столицу.
 
 
Не тащила последнее Соня,
Не крала у бедных людей,
Ограблен огранщик Моня –
Ростовщик, хапуга, злодей.
 
 
У женщины было кредо,
Цели поставлены три:
Дети, любовь и победы,
Несгибаемый стержень внутри.
 
 
Судили открыто воровку,
Развеяло следствие тучки,
Накинули Соне веревку,
Золотые связали ручки.
 
 
Соню ждет Сахалин,
Огласили суровую долю,
У сердца спрятан ребенок,
Надеется каждый на волю.
 
 
Будет побег впереди,
Суровая будет отдача,
Устало сердце в груди,
Отвернулась от Сони удача.
 
 
Темный, холодный подвал,
Кандалы на Сониных ручках,
Трехлетний привал суровый,
Сахалинское небо в тучках.
 
 
Острога ветхого остов
В прошлое нас зовет,
Стал ей могилкою остров
На память о Соне живой.
 

ТРЕСТ

 
У прокурора жена – судья,
В постели принимают решения,
Не поможет невиновному скамья,
Отклонят вежливо прошения.
 
 
Далеко бегать не надо,
Решение лежит под боком,
Невиновный сидел за оградой,
Мелким отделался сроком.
 
 
Вещает секретарь демагог
Про наш независимый суд,
Бедолаге готовят урок,
Отсиженный срок дадут.
 
 
Защищать честь мундира
До последнего будет законник,
Другу нужна квартира,
Сядет надолго заходник.
 
 
Осудить задумали банду,
Стали факты вдруг зависеть,
На халяву жрали баланду,
Мне жалобы будут писать.
 
 
Невиновным – Сибирь и стужа,
Муж нашептал приговор,
В постели большая лужа,
Утром хорош прокурор.
 
 
Жена не подставит мужа,
Подумаешь, невиновный сидел,
В отношениях не появится стужа,
Не зря муженек потел.
 
 
Нужный огласит приговор
Судебно-прокурорский трест,
Не нарушит судья договор,
Бесполезно писать протест.
 

ПРОКУРОР

 
Отволок пятерик незаконно
В порядке, скорей, назидания,
Прокурор отвечает казенно:
«Были на то основания».
 
 
Пишу лихому писаке:
Состава нет преступления,
Понятно бродячей собаке –
Надо прислать извинения.
 
 
Прыщ отвечает в мундире,
Из сталинской вышел шинели:
«Ты мишенью был в тире,
Мажут иногда по мишени».
 
 
В прокуроры идут кровожадные,
Законы здесь не при чем,
Судьи лишают неладные
Главным стать палачом.
 
 
Не давят погоны на плечи,
Слаба прокурорская честь,
В суде сомнительные речи,
Лицемерных наветов не счесть.
 
 
Покажите мне прокурора,
Который скажет в суде:
«Ваша честь! Не того судим вора,
Сажают его по вражде».
 
 
Пена катит изо рта,
Невиновного надо прибить,
Нет у обвинения креста,
Любой ценой посадить.
 
 
У законников свой чердак,
Все замкнулось на крыше,
Прокурор в суде, как дурак, –
Посадить приказали свыше.
 

РЕЙДЕРЫ

 
Наехал плотно рейдер
На жирный, лакомый кусок,
Сгребает в кучу грейдер
Золотой рассыпанный песок.
 
 
Наглые проходят поглощения,
Наметит контур рейсфедер,
Мягко прошло хищение,
Неподсуден хищник рейдер.
 
 
Заводы глотают акулы,
Готовы всегда пионеры,
Сводит от страха скулы,
Разинули рты акционеры.
 
 
Бросит рейдер лимон
На подкуп, охрану, захват,
Прибыли получит вагон,
Огромен жирный охват.
 
 
Захватил поля и пашни,
В район несется конник,
Снесли водовзводную башню,
Молчит местный законник.
 
 
Получил законник мзду,
Ставит сельчанам препоны,
Не может накинуть узду,
Под рейдеров точит законы.
 
 
Бедолаги ходят по кругу,
Их объявили врагами,
Недвижимость продали другу,
Судиться будут годами.
 

МАРИК

 
Умер тихо Марик,
Привычный не нарушил быт,
В руках держал словарик,
Учил пацан иврит.
 
 
Сидел за кражу Марик,
Ограбил будто дачу,
Хилый, щупленький очкарик
Попал под полную раздачу.
 
 
Портит графики висяк,
Признаки – царица доказательств,
Запорет следствие косяк,
Не счесть пыток, издевательств.
 
 
Писал надзору жалобы:
Закралась здесь ошибка;
Читали жалобы жлобы,
Блуждала хитрая улыбка.
 
 
Жало пишут тонны,
Шлют ответы под копирку,
Не устранит надзор препоны,
До звонка не снимут бирку.
 
 
Кому ты нужен, Марик?
Оставил злобный мир,
Погас один фонарик,
Твой папа не банкир.
 
 
Глотал малышка гадость –
Стекло, железо, гвозди,
Попасть в больничку – радость,
Как сходить на воле в гости.
 
 
Висят покойника штаны,
Бычки в карманах телогрейки,
Живем под знаком Сатаны,
Жизнь не стоит ни копейки.
 
 
Прочтет раввин Талмуд
В далекой тихой синагоге,
На погосте кол вобьют,
Не вспомнят здесь о Боге.
 

КАТИТСЯ ПЛАВНО СТОЛЫПИН…

 
Катится плавно Столыпин,
Злодейка-судьба улыбается,
Чифира холодного выпьем –
Жизнь, как всегда, продолжается.
 
 
Жизнь – это шумная гавань
И тихий заветный причал,
Белый накроет саван
Всех, кто кричал и молчал.
 
 
Вроде прожил спокойно,
Время пришло итожить,
На душе пусто и больно,
За малодушие совесть гложет.
 

УМОЙСЯ КРОВЬЮ…

 
Умойся кровью, сука,
Гневи свою натуру,
К братве входил без стука,
Свою лелеял шкуру.
 
 
Гнулся плавно, незаметно,
Блеял скорбно, как овца,
Шагами мерил метры,
Превратился тихо в подлеца.
 
 
Когда кум права качал,
Твоя хата была с краю,
Не вопил и не кричал
«На части режьте, я не знаю».
 
 
Не напрягал на шее жил,
Лучше б ушел в припадок,
Честно оперу служил,
Ментовской берег порядок.
 
 
Убить живое в человеке, –
Повинуйся, зомби, немо,
Стать козлом навеки –
Вот к чему ведет система.
 
 
Закинут в сучью зону,
Живи по совести, по чести,
Служи братскому закону,
Мы сильны, пока мы вместе.
 
 
Никто не просит: «Замочи!»
Чужой не рви кадык,
Честно зону оттопчи,
Как русский правильный мужик.
 

ВОРОБЕЙ

 
Злой на киче воробей,
Достали суки птичку,
«Всех перетрахаю блядей,
Кто урезал нычку».
 
 
Готовил нычку на крайняк,
Много было на кону,
Воробей ведь не хомяк,
По одному носил зерну.
 
 
Полный вышел беспредел,
Половины нету проса,
Шмель семейный прилетел –
Узнать цену вопроса.
 
 
Шмеля семья не крысила,
Грева капает капель,
«Понятии я в хате не превысил», –
Клянется падлой шмель,
 
 
Видно, кто-то съехал с хаты,
Видно, строчек цинканул,
В общем, мы не виноваты,
Молчит до срока караул.
 
 
Нычка у самых тормозов,
В щели сидит сверчок,
Закрывают хату на засов,
Нычку не засечь в волчок.
 
 
Убрать пластину справа,
Переправить надо нычку,
Дает ответ малява
Про вредную привычку.
 
 
Маляву пишет воробей:
«Братва не сядет в лужу,
Всех ссученных блядей
Надо вывести наружу».
 

ШАНСОН

 
Ты больше любишь оперу,
Тебе по нраву оперетта,
Мне не видать лучше опера,
Догулять спокойно лето.
 
 
Мне с тобой не по пути,
Здесь бокалов звон,
В ресторане «Ассорти»
Звучит всегда шансон.
 
 
Песни сильных мужчин
Выскажут общее мнение,
Выбивают клином клин,
Свои поют сочинения.
 
 
В ресторане стоит полумрак,
Сигаретных дымков синева,
Не допит в рюмках коньяк,
Заставили думать слова.
 
 
Симпатичен людям герой,
В горячих точках служил.
Автор за песню горой,
Смерть не раз пережил.
 
 
Мне по нраву братва,
Что стержень имеет внутри,
Буду сидеть до утра,
Пой, братишка, твори.
 
 
По жизни долго бродил,
Закрутил не один зигзаг,
Шансон меня убедил
Сделать правильный шаг.
 
 
Мне с шансоном по пути,
Выбивают клином клин,
В ресторане «Ассорти» –
Песни сильных мужчин.
 

ПРОЩАНИЕ

 
Любят сыновья матерей,
Дочери любят отцов,
К порогу родных кровей
Я, мама, вернусь на Покров.
 
 
Выпадет первый снег,
Станет от снега светлей,
Время замедлит бег,
Станет от встречи теплей.
 
 
Сяду за стол, не глядя,
Буду молчать упрямо,
Прячет седые пряди,
Слезу утирает мама.
 
 
Жалко непутевого сына,
Знает все наперед,
Семейная эта картина
В прошлое скоро уйдет.
 
 
«Долго пробудешь, сынок?»
Лежит на душе истома.
«Даю тебе, мама, зарок –
Навсегда останусь дома».
 
 
Завтра явлюсь в район,
Паспорт выдадут новый,
Явиться велит закон,
Должен знать участковый.
 
 
Быстро решили дела,
Домой вернулся охочий.
«Мать у тебя умерла», –
На станции выдал рабочий.
 
 
Вспомнил прошлый взгляд,
Свеча у иконы горела,
Мама молилась подряд,
Долго в окно смотрела.
 
 
У родной постоял могилы,
Отчий дом не закрыл на замок,
Было желание и силы
Выполнить данный зарок.
 

ПЕРЕКИД

 
Открылась с грохотом кормушка,
Дубак кричит: «С вещами!»
Сейчас закрутится петрушка,
Секрет открою между нами.
 
 
Братву тасует опер,
Дубак ведет продолом выше,
Угловую хату отпер,
Там спокойней и потише.
 
 
Пацаны по первой ходке,
На лицах меловая белизна,
Арестанты тихи, кротки,
Уступают место у окна.
 
 
Кум закинул ненадолго,
Не достаю из сумки шмотки,
К новичкам не садят волка,
Сидят отдельно первоходки.
 
 
К баланде хлопнула кормушка,
У дубака нелегкий труд,
Дальше крутится петрушка,
Сейчас к заходникам запрут.
 
 
Открыты настежь тормоза,
Формирует хаты оперчасть,
Малява бросилась в глаза,
Сидела воровская масть.
 
 
На клочке бумаги знаки,
Знакомый лагерный узор,
Ждут братву бараки,
Ясно, что прочитан приговор.
 
 
Присели, может, в осужденке,
Ждут этапы в нетерпении,
Пустовать не будут шконки,
Закинут скоро пополнение.
 

ВОВКА-ДЕСАНТНИК

 
Вовка – веселый мальчишка,
Дерзкий сильный, упрямый,
В себе был уверен слишком,
Шел гордо, смело и прямо.
 
 
Жил по своей программе,
Рядился в грязную робу,
Помогал сестрам и маме,
Нормально закончил учебу.
 
 
От армии он не косил,
Вова – лучший курсант,
Российскую форму носил,
Пошел в воздушный десант.
 
 
Стал сержантом умелым,
Повышал готовность свою,
Доказал лидерство делом, –
Погиб командир в бою.
 
 
Володя командовал боем,
Отвел от многих беду,
Стал десантник героем,
В Кремле получил звезду.
 
 
Стал сержант известным,
Служил не ради наград,
Напомнить будет уместно
Учил молодых ребят.
 
 
Деревенский парень простой,
Делился последним с соседом,
Не женатый был, холостой,
Не был заносчивым дедом.
 
 
Дома ждала невеста,
Подписал Володя контракт.
«Таня, тебе найдется место», –
Написал, как свершившийся факт.
 
 
Стране быть сильной, живой,
Будут завидовать силе,
С молодой Володя женой,
Хранит присягу России.
 

ПОБЕГ

 
У хозяина неважны дела,
У кума тоже не блестяще.
Ноченька тревожная была,
Побеги были настоящие.
 
 
У офицеров слабая позиция,
Депеши доставляются из штаба,
Роет землю оппозиция,
ЧП губернского масштаба.
 
 
Серьезный отвалил народ,
Много пересудов, шума,
Хозяина бросает в пот,
Нервы расстроены у кума.
 
 
В шоке пребывают господа,
Уходят от общения,
Гудят над зоной провода,
Несут неважные сообщения.
 
 
Плохие от конвоя вести,
Совсем не варит котелок,
Офицеры выпили по двести,
Зеленый расстегнут кителек.
 
 
Снайперы сидят на крыше,
Готовят огненный привет,
Что доложить можно выше? –
Беглецов не найден след.
 
 
Кто-то посопутствовал побегу,
Пустыми оказались меры,
Кто-то празднует победу,
Рапорт пишут офицеры.
 

БЕЛАЯ ЧЕРЕМУХА

 
Белая душистая черемуха,
В цветах утонет ИВС,
Не видят дети промаха,
Под защитой деталей интерес.
 
 
Минутам счет потерян,
Подлости в зону не хотят,
Первым сроком всех озолотят.
Сбиваются в стаи подростки,
 
 
Духовный отсутствует мир,
На городские выходят подлости,
Жестокость их командир.
Подростки безмерно жестоки,
 
 
Убийства, насилие, игры,
Крови прольются потоки,
Приходят голодные тигры.
Подростки обществу мстят
 
 
За нищету, ущербное детство,
Безысходность доводит ребят,
Любые подходят средства.
Доверчивы подростки, ранимы,
 
 
Не хватает………………
………………?
На пачке измятой «Примы»
Адрес записан знакомый.
 
 
Ждут их этапы и зоны,
Наставления получат вводные,
Навеки разлюбят законы,
Законы пишут свободные.
 
 
Другие люди откинутся,
Влияние окажет промот,
Половина обратно двинется,
Жизнь убежала вперед.
 

ГОСТЬ

 
Явился желанный гость,
На связи он долго не был,
В пойках крепкая жидкость,
Пайка черного хлеба.
 
 
В каптерке накурено, тесно,
Соперник подложил ежа,
Круто замешано тесто,
Налево уходит моржа.
 
 
Изумруды нашли в граните,
Побочный здесь материал,
Чужие плывут по орбите,
Напишут свой сериал.
 
 
Гранитный глубокий рудник,
Вглубь уходит гряда,
По склону бежит родник,
Зеленеет от камня вода.
 
 
Поделить предлагает соперник,
Обещает сохранить до срока,
Стрелку забьем в понедельник,
Заходить не будем далеко.
 
 
Изумруды раскинули поровну,
Десятину отдали в общак,
Отвели грозящую войну.
Мирно живет барак.
 

ШТОРМ

 
Ветер и дождь на Покров,