Страница:
– Как кто?
– Бог его знает, сколько, говорю, стоит.
– А я-то думал, что экспедиция Фредериксена была первой...
– А, вы про это слышали! Так это была местная самодеятельность. Комплекс к тому времени на Заповеднике крест поставил. Формально были от них предупреждения местной Звездной Академии, но те сами с усами... У них там тоже неразбери-поймешь что вышло, на Пятой. Но что характерно – уже через пару месяцев Фонсека нанял всех, кто ходил на Пятую. Из людей Фредериксена, разумеется. И они арендовали «Валгаллу». Практически за гроши – местная администрация ее даром готова отдать – с паршивой овцы хоть шерсти клок... И какое-то время Фонсеке шли хорошие денежки. Что-то они там присмотрели, на Пятой. Но тоже все пошло прахом...
– А статуи эти – какое отношение имеют?
– Не знаю, кто их делает и где – может, черти выпекают в аду – но только Демоны приходят за ними рано или поздно. Наверно, утаскивают на «Валгаллу»...
– Вот что, – после некоторой паузы сказал Кай, – сейчас вы пару раз повторите мне историю с вашим арестом. Вспоминая все детали. Мельчайшие. Все, что вы знаете о пути на «Валгаллу» – координаты, файлы хранения навигационной информации, сведения о лицах, осведомленных по этим вопросам, – вы напишите сейчас вот на этой планшетке и при этом постарайтесь не шептать про себя то, что будете писать. Только я сначала включу самый яркий свет, чтобы дисплей планшетки не читался камерами, буде такие есть. И пущу воду в ванной и туалете. Потом я посплю часа четыре. А вам рекомендую быть на стреме. Потом я двину в Управление, а вы будете сидеть тихо, как мышь, не отвечать на вызовы по терминалу и, разумеется, никого не впускать. Я дверь открою своим ключом. Постарайтесь выспаться. Но перед этим, чтобы быть от греха подальше, напишите-ка на имя Федерального Управления заявление о явке с повинной.
– Если это шутка, то не самая лучшая, – мрачно заметил инспектор ле Конти, залезая в свой кар, на заднем сидении которого его ожидал Федеральный Следователь. – Универсалкой открыли, или я забыл запереть? Я ведь чуть не вызвал сейчас саперов. У меня же по всей машине контрольки расставлены. Был здесь, знаете, такой период, когда каждый день взлетал на воздух кто-нибудь из наших. А сейчас выборы на носу – мало ли что кому взбредет в голову...
– Включите глушение, – попросил Кай.
– Слушаюсь, господин Следователь, – с нарочитым послушанием в голосе ответил инспектор. – Но только имейте в виду, – добавил он, выполнив просьбу, – что наша конспирация – это собачья чушь. За вами совершенно официально присматривает наш Технический Отдел, да вы и сами в курсе таких дел. И о нашем разговоре мне, понятное дело, задаст пару вопросов полковник.
– Найдете что ответить. Сейчас важно выиграть время. Поймите, что поскольку разговор идет у меня лично с вами и под глушитель, то за жизнь человека, о котором пойдет речь, и спросят непосредственно с вас...
– Потише на поворотах, следователь – я пуганный... Если не доверяете мне – я вас пойму, и тогда заткнемся и доедем до Управления молча. Если доверяете – валяйте и побыстрее.
Талант коротко и ясно излагать самые нелепые происшествия со временем вырабатывается у всех сотрудников учреждений, подобных Управлениям, приютившим в своих штатах Кая Санди и Фрэнка ле Конти. Так что Следователь примерно за половину времени, потраченного на дорогу, изложил суть проблем странствующего предпринимателя Палладини. Вопросы, связанные с Пятой планетой, он предусмотрительно не стал включать в разговор. Суть удалось свести к происшествию на «Ригеле» и наличию (или отсутствию) законспирированного околотка, в котором Микис – по его словам – провел чуть ли не половину времени своего пребывания на Мелетте.
– Ладно, я прокручу это дело по своей линии. Только не думайте, что вам удастся долго прятать этого проходимца у себя под койкой... Мой совет – выбивай под это дело у своего начальства разрешение задействовать программу укрытия свидетелей. Забирайте его на Фронтир или куда хотите... Официально предупреждаю – не позже завтрашнего утра мы придем за ним. Парень явно тянет на одного из главных свидетелей по предстоящему делу. Если вы отправите его к себе, у него еще есть шансы дожить до суда...
– Я уже связался с канцелярией Комиссара Сектора. Думаю, если здесь пойдут нам навстречу, ночью я сдам Палладини на челнок. Рядом болтается пара эсминцев Объединенного Флота... Теперь второе, – Кай протянул ле Конти белоснежный листочек приглашения, полученного им вчерашним вечером при несколько необычных обстоятельствах.
У Фрэнка брови полезли на лоб.
– Ну, если бы ты был правоверным католиком, то мог бы считать, что получил приглашение причаститься у самого Папы Римского. Хотя вряд ли у вас все смотрят наше Ти-Ви и читают мелеттскую прессу. В общем, этот парень, Боб Крук, по слухам, сочащимся со здешнего Олимпа – не просто человек, уполномоченный заниматься вопросами безопасности. Это скорее наставник или духовник самого Президента. И весьма влиятельная персона в прилегающих к тому кругах. Говорят, господин Президент на горшок не садится без его совета. И с горшка не встает... По негласной традиции все наиболее важные дела у него делаются за завтраком – с десяти до полудня. На эту тему ходят анекдоты...
– Не проще бы мне было поговорить с ним в служебной обстановке? Это исключило бы...
Некоторое время инспектор вытирал слезы смеха, выступившие у него на глазах.
– Вызвать на допрос Тихоню Боба – это лучшая шутка сезона, следователь. Но поберегите ее до другого раза. А пока – не вздумайте уклониться от встречи. Это будет очень бестактный ход. Предельно. Но будьте осторожны: Боб – калач тертый, и его интерес в этом деле – большая проблема. Чует мое сердце, что мы стоим на пороге большой ямы с дерьмом и, кажется, скоро наш заплыв. Не давайте вешать себе лапшу на уши, как говорят местные славяне.
Кар остановился у порога – и Кай, выбравшись из него и кивнув ле Конти, уже направился к подъезду сектора подпространственной связи, когда Фрэнк окликнул его. Он сунул голову в окно автомобиля и увидел перед собой поблескивающие неожиданным азартом глаза инспектора.
– Послушайте, следователь, – спросил тот с нажимом в голосе, – как вы назвали мне номер этого околотка-призрака, в котором прижали хвост вашему приятелю?
– Тысяча триста тринадцать, – несколько недоуменно ответил Кай.
Некоторое время Фрэнк задыхался от охвативших его чувств.
– Ну почему, почему вы произнесли это не так, как говорят все нормальные служаки? Ну что это за интеллигентное «тысяча триста...»? Ведь нормальный человек скажет «тринадцать-тринадцать»!
– Я не в курсе местной лексики... И какое это имеет значение?
– Терпение. Еще один вопрос – при такой занятости вам, наверное, не удалось вечерком присесть перед Ти-Ви и посмотреть какую-нибудь местную программу? «Мираж», например?
– Разумеется. Чего-чего, а Ти-Ви мне посмотреть как-то не пришлось...
Некоторое время ле Конти смотрел перед собой совершенно ошарашенным взглядом. Потом усмехнулся.
– Только обещайте, что дарите это дело мне. И никому – ни гу-гу. Думаю, когда вы вернетесь от Тихони, мы с этими призраками уже разберемся. Х-хе! Надо же...
Не заходя в Управление, ле Конти развернул кар и погнал его куда-то к центру города. У Кая оставалось еще три часа для хлопот об эвакуации свидетеля Палладини.
– Рад видеть вас в моем доме, господин Санди. Признаюсь, что, принимая во внимание сложность доставшегося вам дела и ваше усердие... Одним словом, я не был стопроцентно уверен, что вы сочтете мое приглашение своевременным. У нас есть несколько минут, прежде чем подадут омлет. Присаживайтесь...
– Я не кинозвезда, чтобы меня приглашали в качестве украшения стола. Думаю, вам есть, что сказать мне.
– Рад видеть перед собой делового человека. Впрочем, так мне вас и характеризовали... В двух словах: вы понимаете, что для нас, политиков, представляет этот инцидент с нападением на зарегистрированный на Земле лайнер? Я вижу – понимаете. Катастрофу. Поистине катастрофу. Потеря юридической независимости означает провал основной политической линии партии единственно истинных демократов. А сверх того – крах всех надежд наших только еще поднимающих голову молодых предпринимателей... Однако спасибо Господу! Насколько я знаю, следствие недвусмысленно указывает на то, что все мы стали жертвой каких-то проходимцев, давно уже практически переставших быть гражданами Мелетты, основавших свое пиратское гнездо где-то э-э-э...
Последовал неопределенный жест желтоватой ладошки и исполненный надежды на взаимность взгляд.
– Поражен вашей осведомленностью, господин Советник. Но не хотел бы комментировать предварительные результаты следствия. – Кай сосредоточился на рисунке салатного цвета штофных обоев.
– Ну что же, в любом случае арест бандитов и возвращение похищенного укрепит авторитет нашего отечества и, чего греха таить, даст нашему Президенту так необходимые ему голоса избирателей. И в наших интересах материально заинтересовать конкретное лицо, ведущее следствие...
– Материальная заинтересованность влечет за собой определенные обязательства. Я не могу обсуждать с вами эту тему.
У Кая возникло острейшее желание покинуть дом, где взятки следователям предлагают, как что-то само собой разумеющееся.
– Меня радует ваша осторожность. Даже щепетильность, я бы сказал... Обещаю в дальнейшем не возвращаться к этому вопросу. Впрочем, я не столько и не сколько имел в виду прямую э-э-э... финансовую инъекцию. Я хотел, скажем так, поставить вопрос о помощи некоего заинтересованного лица по линии поддержания конспирации и по линии прямой помощи космическим транспортом. Вы ведь имели в виду предпринять некий... конфиденциальный вояж, огласка которого крайне нежелательна...
По тому, как заблестели глаза собеседника, Кай понял, что его реакция на эту провокацию не была безупречной. Чем-то он выдал себя, что пошел с правильной карты.
– Однако мне хотелось бы знать, каким образом вы получили информацию о моих намерениях...
– Ах, мистер Санди, неужели вы не понимаете, что я отвечаю лично перед Президентом за все вопросы, связанные с обеспечением безопасности государства, и сбор конфиденциальной информации ведется мною систематически и профессионально. А профессионалы, простите, свои источники не выдают... Дело, главным образом, состоит в том, что местная пресса самым удивительным образом склоняет факт присутствия Федерального Следователя на планете – вплоть до того, что видит в этом фактическую потерю Независимости. Если вы, не отчитываясь ни перед кем, начнете порхать по Системе, то компания дискредитации правительства в прессе получит мощное э-э-э... ускорение. Я же предлагаю вам полную конфиденциальность – свою яхту на плазменном приводе и свои услуги, как мастера спортивной космонавигации. В классе любителей, разумеется.
Конечно, Кай был подготовлен к тому, что удивляться на Мелетте придется многому, но государственный служащий, располагающий собственной посудиной для прогулок по планетной системе – это...
– Хотел бы я видеть вашу декларацию о доходах, господин Советник...
– О, все это когда-нибудь будет на Мелетте – и декларации о доходах народных избранников, и разумные налоги, и многое, многое другое из того, что является достоянием цивилизованных областей Обитаемого Космоса... Но пока в нашем мире заправляют такие мерзавцы, как Тарквини и Носименто... приходится, знаете, не упускать и своего... Добро должно иметь кулаки.
– Мне знакома эта сентенция.
– Я так и думал, что у нас найдется много моментов взаимного понимания... Рассудите сами – кто предложил вам совершенно конфиденциальную прогулку по Системе, если бы ваш покорный слуга не снимал временами белых перчаток? А вообще-то яхта проходит по спискам Президентского резерва, но мне не придется отчитываться за все детали рейсов, предпринимаемых по государственной необходимости...
– Так значит, вы предлагаете лететь вдвоем? На условиях полного доверия?
– Именно так. Разумеется к рейсу надо быть готовым, и, честно говоря, я рассчитываю на хотя бы легкий намек с вашей стороны... Если вы, конечно, доверяете мне...
– При всем моем к вам доверии господин Советник, я не смогу назвать вам параметры предстоящего полета до выхода в дальний Космос. Как профессионал вы поймете меня... Но ваше предложение просто вынужден принять. У меня складывается впечатление, что события разворачиваются слишком стремительно. Но вот как посмотрите вы на возможный риск этого предприятия?
– О, «Леди Икс» – весьма надежная посудина. Я лично слежу за ее техническим состоянием. Превосходная противометеоритная система, великолепный бортовой компьютер и, заметьте – великолепная система маскировки и бортового вооружения. Это, конечно, не Имперский крейсер, но, поверьте – суденышко типа «Карат» со стационарными разрядниками и гамма-лазером на борту сумеет постоять за себя...
– Я имею в виду, конечно, не только метеориты. Но и не только пиратов. Я говорю о законности наших действий. Нам придется искать общий язык с нынешними держателями похищенного груза с «Ригеля» на весьма зыбких основаниях... Вы не страшитесь за свою репутацию, господин Советник?
– Невозможно нарушить законы Мелетты за пределами ее геостационарной орбиты, если вас так уж волнует историческая сторона вопроса... А вот и омлет. Я рассчитываю поддерживать с вами постоянный контакт: возьмите эту карточку – она дает выход на защищенную линию...
Глотая довольно скудное угощение, Кай прикидывал возможные варианты утечки информации. Их хватало. Достаточно выдавал его уже сам интерес, проявленный к участникам экспедиции Фредериксена. Должно быть были на планете и люди куда более, чем он осведомленные о делах этих ребят. А вот параметры нынешней орбиты «Валгаллы», похоже, были монопольной тайной кого-то, кто был причастен к проникновению секретящего вируса в информационную сеть Мелетты. Да еще проходимца в клетчатом пиджаке. Ни в коем случае не следовало упускать Палладини из рук... А вот «склеп» в машине милейшего Уго, кажется, подкачал. Во всяком случае, надо проследить, что стало за последние полсуток с Клэр Говард. Федеральный Следователь поспешил закончить трапезу и откланяться.
Кай еще вчера запросил информационную сеть о незапланированных или вызывающих подозрение стартах с Мелетты и, вернувшись в Управление, потянулся было к терминалу, чтобы проанализировать хотя бы сугубо формальные сведения на эту тему, но обнаружил принятый на его номер файл. Закодированный сугубо уникальным преобразованием. Единственная незакодированная приписка гласила, что ключом к файлу служит единственное буквенно-цифровое сочетание, знать которое, кроме господина Федерального Следователя не должен никто, однако, тем не менее, знает, остающийся ему благодарным за своевременное предупреждение г-н Сидни Фляйшмен. Пока Следователь ломал себе голову над идиотской проблемой, в дверях появился Фрэнк, вооруженный двумя объемистыми пакетами. Из одного из них он извлек местного типа «гамбургер» и предложил Каю. Себя же вознаградил основательным ломтем ветчины с салатом, майонезом и небольшим количеством хлеба.
– Ешьте, следователь. Ешьте и старайтесь не поперхнуться.
В тот момент, когда Кай подносил «гамбургер» ко рту, пробило час и из второго пакета донеслись до тошноты знакомые звуки «Паломы». Поперхнуться все-таки пришлось.
– Слушайте...
– Нет, слушайте вы, следователь. Не ваша вина, конечно, но я прямо-таки ошалел, когда сообразил, что вы единственный, надо думать, на Мелетте полицейский, который не знает, что каждый вечер в девятнадцать двадцать по «Миражу» крутят очередную часть сериала, называется который, к вашему сведению «Полицейский участок тринадцать-тринадцать». И что в героях ходят там черный лейтенант Руперт и белый инспектор Джон Риан. И еще масса героев. В том числе опустившийся сержант Слоппи и безнадежный хулиган Дринки... Только, вот не знаю, пойдет ли сегодняшняя серия в эфир. У них там еще много недоснятых кусков, а двое моих парней аккурат снимают показания с тамошнего народа... Миссис Дубсон – одна из сценаристов чуть-таки меня не удавила, – он поправил галстук, – но все-таки кишка тонка оказалась... А окружной прокурор сейчас вставляет последние загогулины в обвинение телеканала в мошенничестве и шантаже. Думаю, у него неплохо получится – они его здорово щемили, сердешного, люди с Ти-Ви, я имею в виду...
– Так значит, кто-то на студии решил таким образом подработать и...
– И давненько решил. Этот Риан-то – то бишь актер Забровски – с перепугу здорово раскололся и еще на десяток эпизодов я с него показаний вытряс. А мои парни, глядишь и на второй десяток материал наскребут. Он у меня сразу, на часах, попался.
– Не успел сбыть?
– Думаю, они ему понравились больно... А то, что жертва обратится в полицию, они считали – исключено. Промышляла честная компания просто – в полицейском камуфляже в свободное время крутилась в зоне нелегальных посадочных полос или у космотерминала и брали в оборот очевидных новичков – таких сюда на дурной бизнес несет со всего Сектора много. И каждый внесет со всего Сектора много. И каждый в заначке имеет несколько тысчонок – накопил или занял – на первое время, на черный день... Спускали с них, сердешных, фигурально говоря, штаны, но, надо им отдать должное, мокрухой, судя по всему, не занимались – оставляли жертве последние гроши, чтобы дать подзаработать еще и Петерсену с космотерминала, а тот всю эту шушеру добросовестно отправлял куда-нибудь за геостационарную орбиту. Тем, понятно, туго приходилось, но свет не без добрых людей – думаю большинство мы разыщем в ближнем Космосе – зарабатывают где-нибудь на проезд до лучших мест на подсобных работах или, если с опытом, то при казино пристроились. От силы до Фронтира добрались. Это еще не худший вариант. Здесь периодически находим мы неопознанные трупы таких заезжих – с ними работали людишки покруче, чем это жулье с «Миража»...
– Естественно, никто из них в полицию не обращался...
– Куда там! Благодарили, думаю, Господа, что ноги унесли. – Ле Конти покончил с ветчиной и налил себе и Каю кофе из термоса в пластиковые стаканчики. – И уж разумеется, никто из них и носа не совал на Мелетту, чтобы посидеть вечерок у телевизора. Понятное дело, не каждый день им так везло – людям из «Миража», но тут уж пенять не приходится... Бывало на настоящий патруль нарывались – но объясняли, что съемки очередной серии ведут – с бумагами в этом отношении у них все было в порядке, а рядовому патрульному просто приятно было пару минут поболтать с живыми Джоном и Рупертом и расстаться друзьями. Были придурки, которые еще и автограф просили...
Мелодичный сигнал вызова прервал их. Полковник Лукас настоятельно желал видеть Следователя Санди. Кай проглотил остатки кофе и, кивнув ле Конти, торопливо двинулся по проходам лабиринта рабочих боксов, надевая на ходу пиджак и поправляя галстук.
Полковник был хмур и сосредоточен.
– Только что я получил текст из вашей конторы, господин Санди. Не хочу сказать – распоряжение: в подчинении Федеральному Управлению я, слава Богу, не состою. За вашим... свидетелем, как тут написано, в восемнадцать ноль-ноль приходит десантный бот. На пятый военный терминал – это в двадцати километрах от города. Еще у меня здесь – указание от Президентской Службы. В том же духе... Хотя и получилось так, что вы действовали, вроде, через мою голову, я делаю все, чтобы вы этого типа вывезли с Мелетты живым. Танка вам дать не могу, но глайдер с защитой – берите. Его сейчас подают ко второму техническому выходу. Возьмете ле Конти с теми из его людей, кого он считает понадежнее и четырех ребят из Вспомогательной. Это наши, так сказать, ниндзя. Они вас ждут в глайдере. И действуйте быстрее. У меня неспокойно на душе.
– Благодарю вас за содействие, полковник.
Ле Конти уже на ходу, по блоку связи, рявкнул своим ребятам, чтобы они стягивались к «Шерифу». Кай только и успел, что забрать с принтера запись шифровки Фляйшмена и распечатку по подозрительным рейсам. Просматривал он ее, чертыхаясь, уже в нутре бронированного глайдера, будучи зажат между бронежилетами бойцов сопровождения. Сигнал вызова на бортовом блоке связи вспыхнул на середине пути.
– Не зря спешим! – зло прижимая к уху наушник, выкрикнул Фрэнк. – Там побоище. По всему четырнадцатому этажу. Молитесь за своего подопечного, Кай!
– Это человек из Президентской Службы, – пояснил дежурный. – Они пришли первыми и предъявили ордер. Но войти в номер не успели. Такое тут началось, такое... Этот черт ворвался с улицы – через стекло – вот там все высажено, видите, и пошел палить из бластера. Ну и те успели сделать пару выстрелов... Не представляю, как он сюда, на четырнадцатый, по внешним стенам...
– Вы его запомнили? – осведомился ле Конти, доставая из сумки голограмму. – Узнаете?
– Это он... – уныло констатировал коридорный.
– Ваш «крестник», – обернулся ле Конти к Каю. – Вы, кажется, соскучились без него?
– Двоих из Службы он, похоже, уложил. Их уже свезли отсюда. – Коридорный облизнул губы. – А гостя вашего – я имею в виду человека из вашего номера, лысого такого – он забрал. Живым, похоже...
– Каким именно образом забрал?..
– Да просто как барана – перетянул руки-ноги ремнями, кинул на плечо и дунул вниз по пожарной. А минут через... пять-шесть нагрянула «скорая» – я вызвал. А потом – патруль и вот эти господа, – он указал на людей Фрэнка.
Кай прошел в умеренно разгромленный номер – там на чудом уцелевшем терминале светилось извещение о получении шифровки Управления. Он снял послание на мнемокарту, присел к терминалу и сунул в щель карточку Крука. Четырех часов не прошло, как этот кусочек пластика уже пригодился ему.
Советник Президента отозвался почти молниеносно. Вид у него был неважный. Оно и понятно – очень уж двусмысленно смотрелся визит людей Президентской Службы в «Шериф». И слишком неудачно он закончился, этот визит.
– Мне кажется, что наше дело пора начинать, – без всяких предисловий начал Кай. – Или кончать, если на то пошло... Коли вы не передумали, то когда будет готов... когда вы будете готовы?
– В двадцать будьте на моей полосе. Это район Дальних Парков. Вас пропустят всюду.
И, не дожидаясь ответа, Советник убрался с линии связи. Кай обернулся на обалдело созерцавшего их разговор ле Конти.
– Давайте доканчивайте работу здесь. Отпечатки, следы и все такое. А мне нужно поработать на терминале. Только не здесь. А потом я быстро сматываюсь. Далеко и надолго. Может, не получиться попрощаться. Так что не помните зла, Фрэнк. Оружие...
– Тебе виднее... А «Дятла» пока оставь у себя... Думаю – пригодится. Пусть за тобой должок будет. Долги, они, знаешь, на тот свет не пускают... Эй, парень, отопри господину Следователю ближайший свободный номер, отдай ключи и не беспокой без дела! Я распоряжусь, чтобы подогнали ваш кар, – повернулся к Каю. – Через полчаса будет здесь.
Они пожали руки и Кай нырнул в услужливо отпертые перед ним апартаменты, а Фрэнк заревел в блок связи, адресуясь полковнику, что-то о том, что облаву по городу замешкались объявить и надо срочно...
Шифровка Управления гласила:
– Бог его знает, сколько, говорю, стоит.
– А я-то думал, что экспедиция Фредериксена была первой...
– А, вы про это слышали! Так это была местная самодеятельность. Комплекс к тому времени на Заповеднике крест поставил. Формально были от них предупреждения местной Звездной Академии, но те сами с усами... У них там тоже неразбери-поймешь что вышло, на Пятой. Но что характерно – уже через пару месяцев Фонсека нанял всех, кто ходил на Пятую. Из людей Фредериксена, разумеется. И они арендовали «Валгаллу». Практически за гроши – местная администрация ее даром готова отдать – с паршивой овцы хоть шерсти клок... И какое-то время Фонсеке шли хорошие денежки. Что-то они там присмотрели, на Пятой. Но тоже все пошло прахом...
– А статуи эти – какое отношение имеют?
– Не знаю, кто их делает и где – может, черти выпекают в аду – но только Демоны приходят за ними рано или поздно. Наверно, утаскивают на «Валгаллу»...
– Вот что, – после некоторой паузы сказал Кай, – сейчас вы пару раз повторите мне историю с вашим арестом. Вспоминая все детали. Мельчайшие. Все, что вы знаете о пути на «Валгаллу» – координаты, файлы хранения навигационной информации, сведения о лицах, осведомленных по этим вопросам, – вы напишите сейчас вот на этой планшетке и при этом постарайтесь не шептать про себя то, что будете писать. Только я сначала включу самый яркий свет, чтобы дисплей планшетки не читался камерами, буде такие есть. И пущу воду в ванной и туалете. Потом я посплю часа четыре. А вам рекомендую быть на стреме. Потом я двину в Управление, а вы будете сидеть тихо, как мышь, не отвечать на вызовы по терминалу и, разумеется, никого не впускать. Я дверь открою своим ключом. Постарайтесь выспаться. Но перед этим, чтобы быть от греха подальше, напишите-ка на имя Федерального Управления заявление о явке с повинной.
* * *
Утро застало Кая, однако, не в его номере. Поднявшись до рассвета и не потревожив благополучно уснувшего на посту Микиса, он вышел в коридор, запер за собой дверь и, мимо не слишком удивленной охраны, вышел на улицу. До Паркового Массива он добрался ранними автобусами, в три пересадки. Удивительно, но слежки сегодня заметить не удалось.– Если это шутка, то не самая лучшая, – мрачно заметил инспектор ле Конти, залезая в свой кар, на заднем сидении которого его ожидал Федеральный Следователь. – Универсалкой открыли, или я забыл запереть? Я ведь чуть не вызвал сейчас саперов. У меня же по всей машине контрольки расставлены. Был здесь, знаете, такой период, когда каждый день взлетал на воздух кто-нибудь из наших. А сейчас выборы на носу – мало ли что кому взбредет в голову...
– Включите глушение, – попросил Кай.
– Слушаюсь, господин Следователь, – с нарочитым послушанием в голосе ответил инспектор. – Но только имейте в виду, – добавил он, выполнив просьбу, – что наша конспирация – это собачья чушь. За вами совершенно официально присматривает наш Технический Отдел, да вы и сами в курсе таких дел. И о нашем разговоре мне, понятное дело, задаст пару вопросов полковник.
– Найдете что ответить. Сейчас важно выиграть время. Поймите, что поскольку разговор идет у меня лично с вами и под глушитель, то за жизнь человека, о котором пойдет речь, и спросят непосредственно с вас...
– Потише на поворотах, следователь – я пуганный... Если не доверяете мне – я вас пойму, и тогда заткнемся и доедем до Управления молча. Если доверяете – валяйте и побыстрее.
Талант коротко и ясно излагать самые нелепые происшествия со временем вырабатывается у всех сотрудников учреждений, подобных Управлениям, приютившим в своих штатах Кая Санди и Фрэнка ле Конти. Так что Следователь примерно за половину времени, потраченного на дорогу, изложил суть проблем странствующего предпринимателя Палладини. Вопросы, связанные с Пятой планетой, он предусмотрительно не стал включать в разговор. Суть удалось свести к происшествию на «Ригеле» и наличию (или отсутствию) законспирированного околотка, в котором Микис – по его словам – провел чуть ли не половину времени своего пребывания на Мелетте.
– Ладно, я прокручу это дело по своей линии. Только не думайте, что вам удастся долго прятать этого проходимца у себя под койкой... Мой совет – выбивай под это дело у своего начальства разрешение задействовать программу укрытия свидетелей. Забирайте его на Фронтир или куда хотите... Официально предупреждаю – не позже завтрашнего утра мы придем за ним. Парень явно тянет на одного из главных свидетелей по предстоящему делу. Если вы отправите его к себе, у него еще есть шансы дожить до суда...
– Я уже связался с канцелярией Комиссара Сектора. Думаю, если здесь пойдут нам навстречу, ночью я сдам Палладини на челнок. Рядом болтается пара эсминцев Объединенного Флота... Теперь второе, – Кай протянул ле Конти белоснежный листочек приглашения, полученного им вчерашним вечером при несколько необычных обстоятельствах.
У Фрэнка брови полезли на лоб.
– Ну, если бы ты был правоверным католиком, то мог бы считать, что получил приглашение причаститься у самого Папы Римского. Хотя вряд ли у вас все смотрят наше Ти-Ви и читают мелеттскую прессу. В общем, этот парень, Боб Крук, по слухам, сочащимся со здешнего Олимпа – не просто человек, уполномоченный заниматься вопросами безопасности. Это скорее наставник или духовник самого Президента. И весьма влиятельная персона в прилегающих к тому кругах. Говорят, господин Президент на горшок не садится без его совета. И с горшка не встает... По негласной традиции все наиболее важные дела у него делаются за завтраком – с десяти до полудня. На эту тему ходят анекдоты...
– Не проще бы мне было поговорить с ним в служебной обстановке? Это исключило бы...
Некоторое время инспектор вытирал слезы смеха, выступившие у него на глазах.
– Вызвать на допрос Тихоню Боба – это лучшая шутка сезона, следователь. Но поберегите ее до другого раза. А пока – не вздумайте уклониться от встречи. Это будет очень бестактный ход. Предельно. Но будьте осторожны: Боб – калач тертый, и его интерес в этом деле – большая проблема. Чует мое сердце, что мы стоим на пороге большой ямы с дерьмом и, кажется, скоро наш заплыв. Не давайте вешать себе лапшу на уши, как говорят местные славяне.
Кар остановился у порога – и Кай, выбравшись из него и кивнув ле Конти, уже направился к подъезду сектора подпространственной связи, когда Фрэнк окликнул его. Он сунул голову в окно автомобиля и увидел перед собой поблескивающие неожиданным азартом глаза инспектора.
– Послушайте, следователь, – спросил тот с нажимом в голосе, – как вы назвали мне номер этого околотка-призрака, в котором прижали хвост вашему приятелю?
– Тысяча триста тринадцать, – несколько недоуменно ответил Кай.
Некоторое время Фрэнк задыхался от охвативших его чувств.
– Ну почему, почему вы произнесли это не так, как говорят все нормальные служаки? Ну что это за интеллигентное «тысяча триста...»? Ведь нормальный человек скажет «тринадцать-тринадцать»!
– Я не в курсе местной лексики... И какое это имеет значение?
– Терпение. Еще один вопрос – при такой занятости вам, наверное, не удалось вечерком присесть перед Ти-Ви и посмотреть какую-нибудь местную программу? «Мираж», например?
– Разумеется. Чего-чего, а Ти-Ви мне посмотреть как-то не пришлось...
Некоторое время ле Конти смотрел перед собой совершенно ошарашенным взглядом. Потом усмехнулся.
– Только обещайте, что дарите это дело мне. И никому – ни гу-гу. Думаю, когда вы вернетесь от Тихони, мы с этими призраками уже разберемся. Х-хе! Надо же...
Не заходя в Управление, ле Конти развернул кар и погнал его куда-то к центру города. У Кая оставалось еще три часа для хлопот об эвакуации свидетеля Палладини.
* * *
Рука у господина Советника оказалась сухой и теплой, но в приветливо прищуренных оловянных глазах поблескивали льдинки. Небольшого роста, с редеющими светлыми волосами и ослепительным оскалом-улыбкой мелких и ровных зубов, Боб Крук напоминал бы в своем наглухо застегнутом темном двубортном костюме провинциального пастора, – если бы не цепкий, как у профессионального филера, взгляд.– Рад видеть вас в моем доме, господин Санди. Признаюсь, что, принимая во внимание сложность доставшегося вам дела и ваше усердие... Одним словом, я не был стопроцентно уверен, что вы сочтете мое приглашение своевременным. У нас есть несколько минут, прежде чем подадут омлет. Присаживайтесь...
– Я не кинозвезда, чтобы меня приглашали в качестве украшения стола. Думаю, вам есть, что сказать мне.
– Рад видеть перед собой делового человека. Впрочем, так мне вас и характеризовали... В двух словах: вы понимаете, что для нас, политиков, представляет этот инцидент с нападением на зарегистрированный на Земле лайнер? Я вижу – понимаете. Катастрофу. Поистине катастрофу. Потеря юридической независимости означает провал основной политической линии партии единственно истинных демократов. А сверх того – крах всех надежд наших только еще поднимающих голову молодых предпринимателей... Однако спасибо Господу! Насколько я знаю, следствие недвусмысленно указывает на то, что все мы стали жертвой каких-то проходимцев, давно уже практически переставших быть гражданами Мелетты, основавших свое пиратское гнездо где-то э-э-э...
Последовал неопределенный жест желтоватой ладошки и исполненный надежды на взаимность взгляд.
– Поражен вашей осведомленностью, господин Советник. Но не хотел бы комментировать предварительные результаты следствия. – Кай сосредоточился на рисунке салатного цвета штофных обоев.
– Ну что же, в любом случае арест бандитов и возвращение похищенного укрепит авторитет нашего отечества и, чего греха таить, даст нашему Президенту так необходимые ему голоса избирателей. И в наших интересах материально заинтересовать конкретное лицо, ведущее следствие...
– Материальная заинтересованность влечет за собой определенные обязательства. Я не могу обсуждать с вами эту тему.
У Кая возникло острейшее желание покинуть дом, где взятки следователям предлагают, как что-то само собой разумеющееся.
– Меня радует ваша осторожность. Даже щепетильность, я бы сказал... Обещаю в дальнейшем не возвращаться к этому вопросу. Впрочем, я не столько и не сколько имел в виду прямую э-э-э... финансовую инъекцию. Я хотел, скажем так, поставить вопрос о помощи некоего заинтересованного лица по линии поддержания конспирации и по линии прямой помощи космическим транспортом. Вы ведь имели в виду предпринять некий... конфиденциальный вояж, огласка которого крайне нежелательна...
По тому, как заблестели глаза собеседника, Кай понял, что его реакция на эту провокацию не была безупречной. Чем-то он выдал себя, что пошел с правильной карты.
– Однако мне хотелось бы знать, каким образом вы получили информацию о моих намерениях...
– Ах, мистер Санди, неужели вы не понимаете, что я отвечаю лично перед Президентом за все вопросы, связанные с обеспечением безопасности государства, и сбор конфиденциальной информации ведется мною систематически и профессионально. А профессионалы, простите, свои источники не выдают... Дело, главным образом, состоит в том, что местная пресса самым удивительным образом склоняет факт присутствия Федерального Следователя на планете – вплоть до того, что видит в этом фактическую потерю Независимости. Если вы, не отчитываясь ни перед кем, начнете порхать по Системе, то компания дискредитации правительства в прессе получит мощное э-э-э... ускорение. Я же предлагаю вам полную конфиденциальность – свою яхту на плазменном приводе и свои услуги, как мастера спортивной космонавигации. В классе любителей, разумеется.
Конечно, Кай был подготовлен к тому, что удивляться на Мелетте придется многому, но государственный служащий, располагающий собственной посудиной для прогулок по планетной системе – это...
– Хотел бы я видеть вашу декларацию о доходах, господин Советник...
– О, все это когда-нибудь будет на Мелетте – и декларации о доходах народных избранников, и разумные налоги, и многое, многое другое из того, что является достоянием цивилизованных областей Обитаемого Космоса... Но пока в нашем мире заправляют такие мерзавцы, как Тарквини и Носименто... приходится, знаете, не упускать и своего... Добро должно иметь кулаки.
– Мне знакома эта сентенция.
– Я так и думал, что у нас найдется много моментов взаимного понимания... Рассудите сами – кто предложил вам совершенно конфиденциальную прогулку по Системе, если бы ваш покорный слуга не снимал временами белых перчаток? А вообще-то яхта проходит по спискам Президентского резерва, но мне не придется отчитываться за все детали рейсов, предпринимаемых по государственной необходимости...
– Так значит, вы предлагаете лететь вдвоем? На условиях полного доверия?
– Именно так. Разумеется к рейсу надо быть готовым, и, честно говоря, я рассчитываю на хотя бы легкий намек с вашей стороны... Если вы, конечно, доверяете мне...
– При всем моем к вам доверии господин Советник, я не смогу назвать вам параметры предстоящего полета до выхода в дальний Космос. Как профессионал вы поймете меня... Но ваше предложение просто вынужден принять. У меня складывается впечатление, что события разворачиваются слишком стремительно. Но вот как посмотрите вы на возможный риск этого предприятия?
– О, «Леди Икс» – весьма надежная посудина. Я лично слежу за ее техническим состоянием. Превосходная противометеоритная система, великолепный бортовой компьютер и, заметьте – великолепная система маскировки и бортового вооружения. Это, конечно, не Имперский крейсер, но, поверьте – суденышко типа «Карат» со стационарными разрядниками и гамма-лазером на борту сумеет постоять за себя...
– Я имею в виду, конечно, не только метеориты. Но и не только пиратов. Я говорю о законности наших действий. Нам придется искать общий язык с нынешними держателями похищенного груза с «Ригеля» на весьма зыбких основаниях... Вы не страшитесь за свою репутацию, господин Советник?
– Невозможно нарушить законы Мелетты за пределами ее геостационарной орбиты, если вас так уж волнует историческая сторона вопроса... А вот и омлет. Я рассчитываю поддерживать с вами постоянный контакт: возьмите эту карточку – она дает выход на защищенную линию...
Глотая довольно скудное угощение, Кай прикидывал возможные варианты утечки информации. Их хватало. Достаточно выдавал его уже сам интерес, проявленный к участникам экспедиции Фредериксена. Должно быть были на планете и люди куда более, чем он осведомленные о делах этих ребят. А вот параметры нынешней орбиты «Валгаллы», похоже, были монопольной тайной кого-то, кто был причастен к проникновению секретящего вируса в информационную сеть Мелетты. Да еще проходимца в клетчатом пиджаке. Ни в коем случае не следовало упускать Палладини из рук... А вот «склеп» в машине милейшего Уго, кажется, подкачал. Во всяком случае, надо проследить, что стало за последние полсуток с Клэр Говард. Федеральный Следователь поспешил закончить трапезу и откланяться.
* * *
С Клэр все обстояло просто – ни бита информации о теперешнем ее местонахождении. Угнанный «Бентли» графа Уго фон Моргентойфеля в розыске был объявлен только нынешним утром по причине похмельного состояния владельца во все остальное время. И тут же найден по радиомаяку, замаскированному где-то в покрышке. Машина была спокойно припаркована в районе космотерминала.Кай еще вчера запросил информационную сеть о незапланированных или вызывающих подозрение стартах с Мелетты и, вернувшись в Управление, потянулся было к терминалу, чтобы проанализировать хотя бы сугубо формальные сведения на эту тему, но обнаружил принятый на его номер файл. Закодированный сугубо уникальным преобразованием. Единственная незакодированная приписка гласила, что ключом к файлу служит единственное буквенно-цифровое сочетание, знать которое, кроме господина Федерального Следователя не должен никто, однако, тем не менее, знает, остающийся ему благодарным за своевременное предупреждение г-н Сидни Фляйшмен. Пока Следователь ломал себе голову над идиотской проблемой, в дверях появился Фрэнк, вооруженный двумя объемистыми пакетами. Из одного из них он извлек местного типа «гамбургер» и предложил Каю. Себя же вознаградил основательным ломтем ветчины с салатом, майонезом и небольшим количеством хлеба.
– Ешьте, следователь. Ешьте и старайтесь не поперхнуться.
В тот момент, когда Кай подносил «гамбургер» ко рту, пробило час и из второго пакета донеслись до тошноты знакомые звуки «Паломы». Поперхнуться все-таки пришлось.
– Слушайте...
– Нет, слушайте вы, следователь. Не ваша вина, конечно, но я прямо-таки ошалел, когда сообразил, что вы единственный, надо думать, на Мелетте полицейский, который не знает, что каждый вечер в девятнадцать двадцать по «Миражу» крутят очередную часть сериала, называется который, к вашему сведению «Полицейский участок тринадцать-тринадцать». И что в героях ходят там черный лейтенант Руперт и белый инспектор Джон Риан. И еще масса героев. В том числе опустившийся сержант Слоппи и безнадежный хулиган Дринки... Только, вот не знаю, пойдет ли сегодняшняя серия в эфир. У них там еще много недоснятых кусков, а двое моих парней аккурат снимают показания с тамошнего народа... Миссис Дубсон – одна из сценаристов чуть-таки меня не удавила, – он поправил галстук, – но все-таки кишка тонка оказалась... А окружной прокурор сейчас вставляет последние загогулины в обвинение телеканала в мошенничестве и шантаже. Думаю, у него неплохо получится – они его здорово щемили, сердешного, люди с Ти-Ви, я имею в виду...
– Так значит, кто-то на студии решил таким образом подработать и...
– И давненько решил. Этот Риан-то – то бишь актер Забровски – с перепугу здорово раскололся и еще на десяток эпизодов я с него показаний вытряс. А мои парни, глядишь и на второй десяток материал наскребут. Он у меня сразу, на часах, попался.
– Не успел сбыть?
– Думаю, они ему понравились больно... А то, что жертва обратится в полицию, они считали – исключено. Промышляла честная компания просто – в полицейском камуфляже в свободное время крутилась в зоне нелегальных посадочных полос или у космотерминала и брали в оборот очевидных новичков – таких сюда на дурной бизнес несет со всего Сектора много. И каждый внесет со всего Сектора много. И каждый в заначке имеет несколько тысчонок – накопил или занял – на первое время, на черный день... Спускали с них, сердешных, фигурально говоря, штаны, но, надо им отдать должное, мокрухой, судя по всему, не занимались – оставляли жертве последние гроши, чтобы дать подзаработать еще и Петерсену с космотерминала, а тот всю эту шушеру добросовестно отправлял куда-нибудь за геостационарную орбиту. Тем, понятно, туго приходилось, но свет не без добрых людей – думаю большинство мы разыщем в ближнем Космосе – зарабатывают где-нибудь на проезд до лучших мест на подсобных работах или, если с опытом, то при казино пристроились. От силы до Фронтира добрались. Это еще не худший вариант. Здесь периодически находим мы неопознанные трупы таких заезжих – с ними работали людишки покруче, чем это жулье с «Миража»...
– Естественно, никто из них в полицию не обращался...
– Куда там! Благодарили, думаю, Господа, что ноги унесли. – Ле Конти покончил с ветчиной и налил себе и Каю кофе из термоса в пластиковые стаканчики. – И уж разумеется, никто из них и носа не совал на Мелетту, чтобы посидеть вечерок у телевизора. Понятное дело, не каждый день им так везло – людям из «Миража», но тут уж пенять не приходится... Бывало на настоящий патруль нарывались – но объясняли, что съемки очередной серии ведут – с бумагами в этом отношении у них все было в порядке, а рядовому патрульному просто приятно было пару минут поболтать с живыми Джоном и Рупертом и расстаться друзьями. Были придурки, которые еще и автограф просили...
Мелодичный сигнал вызова прервал их. Полковник Лукас настоятельно желал видеть Следователя Санди. Кай проглотил остатки кофе и, кивнув ле Конти, торопливо двинулся по проходам лабиринта рабочих боксов, надевая на ходу пиджак и поправляя галстук.
Полковник был хмур и сосредоточен.
– Только что я получил текст из вашей конторы, господин Санди. Не хочу сказать – распоряжение: в подчинении Федеральному Управлению я, слава Богу, не состою. За вашим... свидетелем, как тут написано, в восемнадцать ноль-ноль приходит десантный бот. На пятый военный терминал – это в двадцати километрах от города. Еще у меня здесь – указание от Президентской Службы. В том же духе... Хотя и получилось так, что вы действовали, вроде, через мою голову, я делаю все, чтобы вы этого типа вывезли с Мелетты живым. Танка вам дать не могу, но глайдер с защитой – берите. Его сейчас подают ко второму техническому выходу. Возьмете ле Конти с теми из его людей, кого он считает понадежнее и четырех ребят из Вспомогательной. Это наши, так сказать, ниндзя. Они вас ждут в глайдере. И действуйте быстрее. У меня неспокойно на душе.
– Благодарю вас за содействие, полковник.
Ле Конти уже на ходу, по блоку связи, рявкнул своим ребятам, чтобы они стягивались к «Шерифу». Кай только и успел, что забрать с принтера запись шифровки Фляйшмена и распечатку по подозрительным рейсам. Просматривал он ее, чертыхаясь, уже в нутре бронированного глайдера, будучи зажат между бронежилетами бойцов сопровождения. Сигнал вызова на бортовом блоке связи вспыхнул на середине пути.
– Не зря спешим! – зло прижимая к уху наушник, выкрикнул Фрэнк. – Там побоище. По всему четырнадцатому этажу. Молитесь за своего подопечного, Кай!
* * *
Дверь номера была просто-напросто сорвана с петель. По стенам комнат и коридора вились закопченные следы разрядов бластера. Один из помощников ле Конти приводил в чувства обалделого парня из охраны гостиницы, двое других как могли оказывали помощь здоровенному громиле в штатском, пристроенному на уже откуда-то добытых носилках. Слегка покалеченный дежурный по этажу помогал им.– Это человек из Президентской Службы, – пояснил дежурный. – Они пришли первыми и предъявили ордер. Но войти в номер не успели. Такое тут началось, такое... Этот черт ворвался с улицы – через стекло – вот там все высажено, видите, и пошел палить из бластера. Ну и те успели сделать пару выстрелов... Не представляю, как он сюда, на четырнадцатый, по внешним стенам...
– Вы его запомнили? – осведомился ле Конти, доставая из сумки голограмму. – Узнаете?
– Это он... – уныло констатировал коридорный.
– Ваш «крестник», – обернулся ле Конти к Каю. – Вы, кажется, соскучились без него?
– Двоих из Службы он, похоже, уложил. Их уже свезли отсюда. – Коридорный облизнул губы. – А гостя вашего – я имею в виду человека из вашего номера, лысого такого – он забрал. Живым, похоже...
– Каким именно образом забрал?..
– Да просто как барана – перетянул руки-ноги ремнями, кинул на плечо и дунул вниз по пожарной. А минут через... пять-шесть нагрянула «скорая» – я вызвал. А потом – патруль и вот эти господа, – он указал на людей Фрэнка.
Кай прошел в умеренно разгромленный номер – там на чудом уцелевшем терминале светилось извещение о получении шифровки Управления. Он снял послание на мнемокарту, присел к терминалу и сунул в щель карточку Крука. Четырех часов не прошло, как этот кусочек пластика уже пригодился ему.
Советник Президента отозвался почти молниеносно. Вид у него был неважный. Оно и понятно – очень уж двусмысленно смотрелся визит людей Президентской Службы в «Шериф». И слишком неудачно он закончился, этот визит.
– Мне кажется, что наше дело пора начинать, – без всяких предисловий начал Кай. – Или кончать, если на то пошло... Коли вы не передумали, то когда будет готов... когда вы будете готовы?
– В двадцать будьте на моей полосе. Это район Дальних Парков. Вас пропустят всюду.
И, не дожидаясь ответа, Советник убрался с линии связи. Кай обернулся на обалдело созерцавшего их разговор ле Конти.
– Давайте доканчивайте работу здесь. Отпечатки, следы и все такое. А мне нужно поработать на терминале. Только не здесь. А потом я быстро сматываюсь. Далеко и надолго. Может, не получиться попрощаться. Так что не помните зла, Фрэнк. Оружие...
– Тебе виднее... А «Дятла» пока оставь у себя... Думаю – пригодится. Пусть за тобой должок будет. Долги, они, знаешь, на тот свет не пускают... Эй, парень, отопри господину Следователю ближайший свободный номер, отдай ключи и не беспокой без дела! Я распоряжусь, чтобы подогнали ваш кар, – повернулся к Каю. – Через полчаса будет здесь.
Они пожали руки и Кай нырнул в услужливо отпертые перед ним апартаменты, а Фрэнк заревел в блок связи, адресуясь полковнику, что-то о том, что облаву по городу замешкались объявить и надо срочно...
Шифровка Управления гласила:
БУДЬТЕ ГОТОВЫ К НАШЕМУ ДЕСАНТУ НА МЕСТЕ ДЕЙСТВИЯ. БУДЕТ СОПРОВОЖДАТЬСЯ УДАРОМ НЕЙРОИНДУКТОРА. ВАША ЗАЩИТА (ПОЛУЧИЛИ СОГЛАСНО ПРЕДЫДУЩЕМУ УКАЗАНИЮ) БУДЕТ ВКЛЮЧЕНА ДИСТАНЦИОННО. УДАР ЧЕРЕЗ ТРИДЦАТЬ СЕКУНД ПОСЛЕ ЗУММЕРА И СВЕТОВОГО СИГНАЛА НА ЗАЩИТЕ.Послание это прибавило не столько ясности, сколько тревожного напряжения. Кай с уважением осмотрел то, что так напоминало устаревший регистратор и снова поместил его во внутренний карман. Так или иначе было ясно, что дипломатия закончилась и началась оперативная работа.
УДАЧИ. БАРНИ.