Калинина Дарья Александровна. В погоне за бурным сексом

Дарья Калинина
В погоне за бурным сексом

Глава первая

   Чудесным летним вечером, когда на небе не было ни тучки, в кронах деревьев не дрогнул ни листок, а в голове не было ни единой дурной мысли, две подруги решили немного развлечься. В пятницу, тринадцатого числа, проявляя осторожность, они решили не идти на дискотеку, а заняться спортом. Вроде бы все по уму. Но вот с выбором вида спорта получилась неувязка… Что, в общем-то, понятно, поскольку они даже примитивной физкультурой не занимались, даже зарядку по утрам не делали. А тут сразу — конный спорт. Короче говоря, они отправились на ипподром.
   — Глупо, конечно, называть так маленький манеж, где помещается не больше шести лошадок за раз, — умничала Леся. — Но зато на свежем воздухе и в парке. А когда мы хоть немного научимся держаться в седле, нас отпустят и в парк.
   — Одних или на лошади? — хмуро поинтересовалась Кира, которой идея подруги не очень-то пришлась по сердцу.
   Знает она этих лошадок! Только на вид существа травоядные и мирные, мухи не обидят. А потом выясняется, что характер у большинства кобыл дурной, от жеребцов вообще не знаешь, чего и ждать. Одним словом, все у них как у людей. Только у лошадей еще имеются зубы и копыта, словно специально снабженные железяками для усиления удара прямо по челюсти.
   — И к тому же мы с тобой пропахнем конюшней так, что нас ни в один транспорт не пустят, — высказывала опасения Кира.
   — Ерунда! Дима отвезет нас на своей машине.
   — Но одежда все равно будет испорчена. Запах не выветришь и за год.
   — Не верю, что у тебя не найдется пары маек и брючек, которые ты все равно собиралась выбросить! — стояла на своем Леся.
   — Не с твоей комплекцией лезть на лошадь, — выдвинула Кира последний аргумент и, как оказалось, неудачный.
   — Что ты имеешь в виду? — немедленно обиделась Леся. — Я такая толстая?
   — Не толстая. Но пухленькая. И мягкая. Какая из тебя наездница?
   — Вот и подтянусь! Ты хоть знаешь, что при езде на лошади задействованы все мышцы?
   — Ну…
   — Никакой тренажер не сравнится. И потом, свежий воздух и контакт с природой! Нам этого так не хватает.
   Кира только вздохнула. Если незамужним подругам чего и не хватало в жизни, так это твердой мужской поддержки. И порой им даже казалось, что это для них серьезная проблема. Хотя если разобраться, думали они в иные дни, то мужья были им не очень-то и нужны.
   Зарабатывали подруги себе на жизнь сами. В быту умели прибить гвоздь и даже при необходимости вкрутить шуруп. Они даже знали, чем дюбель отличается от болгарки. В общем, были вполне самодостаточными молодыми женщинами. И образ мужа виделся им в каком-то романтическом ореоле. Увы, прекрасных принцев на белом коне в их окружении не наблюдалось. И хотя надежды на его появление они не теряли, но все же не исключали, что он может и не появиться вовсе.
   Но сейчас Кира думала не о возможности увидеть принца на ипподроме. Ее пугала перспектива занятий конным спортом на природе еженедельно. Дитя городских джунглей, она предпочитала производить контакты с природной средой на разумном расстоянии — из окна персонального автомобиля или с балкона загородной гостиницы. На худой конец, была согласна на ухоженные пляжи или парки. Но это… Нет, мысль о гарцевании на лошади почему-то приводила Киру в трепет.
   — Занятие стоит пятьсот рублей, но для нас с тобой бесплатно! — выложила Леся последний козырь.
   Разумеется, против такого Кира устоять просто не могла. Она же была в конце концов обыкновенной девушкой. А какой русский не любит халявы? И Кира согласилась.
   И вот теперь после долгого рабочего дня, который они провели в родной туристической фирме, отправляя счастливчиков в дальние теплые страны, подруги ехали, чтобы и самим получить толику удовольствия от жизни. Ехали они в машине Димы, который и затеял всю эту историю с конным спортом. Он даже договорился со своей женой — владелицей той самой конюшни, чтобы она организовала для Киры с Лесей несколько бесплатных занятий.
   Щекотливость ситуации заключалась в том, что до того, как жениться на своей жене, Дима долгое время и не без успеха ухаживал за самой Лесей. А потом бросил ее ради другой женщины.
   — Ухожу дорогой великой любви, — так он объяснил свой поступок Лесе.
   И та приняла информацию к сведению.
   Вообще-то все подруги (и Кира в том числе) завидовали характеру Леси. А особенно одной ее черте. Она умела сохранять добрые отношения с людьми даже в самых немыслимых ситуациях. Вот, к примеру, хоть бы этот Дима. Ведь в женихах же ходил. Даже отвел Лесю в ювелирный магазин, где слезно упросил выбрать колечко с брильянтиком покрупней. Только, как выяснилось, не для нее предназначалось это колечко, а для его новой пассии.
   Только она об этом, разумеется, ничего не подозревала. И наивно потопала за ним, словно овечка на веревочке, осматривать его только что приобретенную квартиру-студию, в которой еще шли отделочные работы. А потом мотались по строительным магазинам, ангарам и рынкам в поисках подходящего и дешевого ламината, дверей, торговалась за каждый квадратный сантиметр положенной кафельной плитки с целой бригадой таджиков. И все это лишь для того, чтобы потом выяснить: колечко, ремонт и вся предсвадебная суета не имела к ней никакого отношения. Он женился на другой, а она старалась для своей соперницы. Нехило, правда?
   Но Леся вместо того, чтобы выцарапать этому гаду его мерзкие, лживые глазенки, лишь широко распахнула свои прекрасные голубые и пролепетала:
   — Счастья тебе, Димочка. Большого человеческого счастья. Обо мне не беспокойся. Мне будет невыносимо трудно без тебя, но я справлюсь!
   А что Дима? Казалось бы, живи себе спокойно с молодой женой. Ведь этого же хотел. Так нет! Теперь Дима поздравлял свою бывшую невесту со всеми праздниками, звал в гости, устраивал ей свидания с подходящими, на его взгляд, кавалерами и вообще всячески заботился о том, чтобы она не скучала. Зачем он это делал, для всех оставалось загадкой.
   Если честно, то прежде, ухаживая за Лесей, Дима про ее день рождения умудрялся забывать даже после десятикратного напоминания и включенной электронной «напоминалки». Международный женский день праздником прежде вообще не числил. А все прочие считал удобным поводом лишь для собственного увеселения.
   А теперь без поздравления не оставлял ни одного, да еще и дарил подарки, был внимателен к маленьким желаниям Леси. Зачем? Тайна. Ибо никакой видимости выгоды от этой своей заботы не имел. Леся же уверяла всех, что в свое время расплатилась с Димой сполна, и теперь он чувствует нечто вроде желания откупиться от нее.
   Все возможно. Но ни одна из Лесиных подруг не могла бы похвастаться подобной преданностью бывшего кавалера или жениха. Обычно те убегали, а потом при случайной встрече изо всех сил делали вид, что они не знакомы вовсе. И даже с трудом могут вспомнить, где встречались. Как? Неужели регулярно в течение трех лет в их собственной постели? Быть того не может! Такой короткой памяти вовсе не бывает.
   — А ты ее хоть видела? — осведомилась Кира, занятая собственными размышлениями.
   — Конечно! Новый манеж! Чистые опилки! Отличные стойла! А какие лошадки! Все породистые, ухоженные и здоровые. Даже старушки держатся молодцом! — радостно выкрикивала Леся, думая, что Кира переменила свое мнение о лошадях.
   — Я не о конюшне! — прошептала Кира, косясь на Димкину голову с безупречно подстриженным затылком. — Я о его новой жене!
   — А-а-а! — тоже перешла на шепот Леся. — Видела, конечно. На свадьбе.
   — Ты была на их свадьбе?
   — Ну да. И ты тоже была.
   — Я?!
   — Конечно. Ты еще тогда так напилась, что свалилась с катамарана.
   — Все происходило на катамаране? — удивилась Кира.
   — Нет, в ЗАГСе, разумеется. Но после регистрации Дима повез всех гостей в Озерки.
   — А! — вспомнила Кира. — Пикник у воды на шерстяном одеяле. Так это было свадебное застолье? Оригинально! А почему я полезла на катамаран?
   — Не знаю. Ты вообще была какая-то странная в тот день.
   — За тебя переживала.
   — Ну вот и допереживалась до того, что познакомилась с какой-то чужой компанией. И с этими мужиками полезла на катамаран.
   — Помню, вы нас потом всей свадьбой спасали, — кивнула Кира. — Слушай, но там не было невесты!
   — Была! Сама подумай, что за свадьба без невесты?
   — Не знаю. Но невесты там не было.
   — Была!
   — Не было никого в белом платье!
   — Она и не была в белом платье! Она была в брюках и какой-то маечке. Как и все остальные!
   — Но почему?
   — Откуда я знаю? Они так решили. Свадьба на природе. И потому гости и жених с невестой оделись соответственно.
   Кира снова покосилась на голову Димы, который и не подозревал, что разговор идет о нем самом, и невозмутимо вел машину. На этот раз Кира косилась на него с возмущением.
   — Он что, такой бедный? Или такой жадный?
   — Ни то ни другое, — заступилась за бывшего жениха Леся. — Он оригинальный!
   — Да уж.
   Кира понимала оригинальность несколько иначе. Вот если бы Дима устроил бракосочетание где-нибудь на дне Марианской впадины, оплатив заранее пребывание всех гостей в ближайшем клубном отеле, она бы первой согласилась считать его большим оригиналом и затейником. Но пикник на Суздальских озерах, куда только ленивый в жаркую пору не писает, — это ни в какие понятия об оригинальности не лезет! А теперь еще и это его увлечение конным спортом.
   Тем не менее конюшня, куда они прибыли, в самом деле была хорошенькой, чистенькой и очень новой. Находилась она на окраине города. В лесопарковой зоне. И в то же время неподалеку от станции метро. Так что добирались до нее все желающие без проблем.
   Лошади, Леся не соврала, были все словно на подбор. Высокие, здоровые и бодрые. На взгляд Киры, даже слишком бодрые. Например, ее серой кобылке, которую она облюбовала за тихий вид и на которую с опаской, но все же взгромоздилась, не мешало бы вести себя чуточку поскромней. И уж вовсе не нужно было стартовать с такой резвостью и без всякого предупреждения. И не стоило сразу же демонстрировать всю свою отпущенную природой и предками прыть. Да и сигать через барьер с полосато-красными палками и потом носиться по лесу диким галопом и с таким же диким ржанием тоже, на взгляд Киры, не было никакой нужды.
   Но Звездочка все это проделала. Да еще с таким азартом, что Кира уже прощалась с жизнью, когда полоумную скотину наконец изловили и остановили.
   — Ну, с почином! — поздравила Киру невысокая молодая женщина, когда шуструю Звездочку отловили и за узду привели к стойлу. — А ты молодец! Не упала. Из тебя выйдет толк!
   Кира с трудом слезла с лошади, которая теперь снова казалась воплощением кротости и невинности. После безумной скачки, которая длилась всего-навсего пятнадцать минут, но которая показалась Кире вечностью, у девушки дрожали ноги, тряслись руки, и ей смертельно хотелось сделать хороший глоток коньяка, чтобы снять стресс.
   — Нет, нет! — энергично запротестовала все та же худенькая невзрачная девушка, которая только что поздравляла Киру. — Тут пить не стоит. Лошади не выносят запаха спиртного!
   — И что? Они могут выкинуть нечто похуже, чем эта ваша Звездочка? — прошипела в ответ Кира и глотнула из своей серебряной фляжки.
   Стресс мигом снялся. Но подойти к лошади Кира теперь отказывалась наотрез.
   — На первый раз достаточно! — уверяла она Лесю, наблюдая с безопасного расстояния, как подруга мерно трясется в седле совершенно чумового, на первый взгляд, коня.
   У этого жгуче-вороного брюнета была лохматая длинная челка, закрывающая ему глаза, густая грива и длинный хвост. И его лоснящаяся шерсть так и сверкала под солнцем. А под кожей переливались стальные мускулы. И что бы вы думали? Это воплощение сатаны мирно прошагало по кругу, ни разу не сделав попытки не то что пуститься в безумную скачку, но даже не пожелав сменить свою плавную рысь на более активный аллюр.
   — Я ничего не понимаю в лошадях, я ничего не понимаю в мужчинах, я ничего не понимаю в этой жизни, — с грустью констатировала Кира самой себе, наблюдая эту картину. — Даже удивительно, как я до сих пор жива.
   В общем, настроение у Киры было так себе. Наблюдая за Лесей, она краем глаза заметила, как Дима о чем-то возбужденно говорит с Маней — своей женой. Судя по артикуляции и отдельным возгласам, пара ссорилась. А кукиш, который сунула под нос мужу маленькая Маня, не оставил в этом никаких сомнений.
   — Ссорятся, — удовлетворенно произнесла Кира, наблюдая эту сцену. — Странно, что только ссорятся.
   Но тут, словно в ответ на ее пожелание, Дима проорал что-то короткое и отвесил любимой жене смачную оплеуху. Кира охнула. Она ожидала, что Маня от удара улетит далеко в сторону. Но та оказалась крепким орешком. На ногах устояла и даже пнула мужа в пах. От полученного удара тот согнулся в три погибели. И из его рта полилась уж вовсе откровенная нецензурная брань.
   — Дерутся! — с уже куда большим удовлетворением отметила Кира. — Так-так.
   Сама Кира, если бы ей супруг устроил вместо шикарной свадьбы в ресторане пикник на траве у изрядно грязного пруда, просто убила бы жмота. Но, похоже, у Мани запросы были поскромней, а характер более сдержанный. Она прожила замужем за Димой целый год и даже чуть больше. И оба при этом до сих пор оставались живы.
   — Кира! — отвлек ее голос подруги. — Кира, смотри на меня! Я скачу!
   Кира оторвалась от созерцания супружеской драки, так и не поняв, за кем осталась победа. За маленькой, но дерзкой Маней, или все же за крепким, но не собранным Димой.
   К этому времени Лесино занятие подошло к концу. Она спрыгнула на землю очень довольная. И принялась гладить и благодарить жеребенка. Точно так же поступили и остальные новички, скармливая лошадям морковь, соленые сухарики и прочее. Кира только презрительно фыркнула, глядя на эту идиллию. Предательницу Звездочку она угощать не стала. Еще не хватало! Кнута ей хорошего, а не пряников. А вот Леся скормила своему Черногриву целую сахарницу рафинада, прихваченного из дома.
   — Ну как адреналин? — очень довольная, поинтересовалась она у Киры. — Бушует?
   — У меня уже утих. А вот у кое-кого другого бушует.
   — В смысле?
   Кира перевела взгляд в ту сторону, где недавно видела Маню с Димой, и с удивлением обнаружила, что их уже и след простыл.
   — Не могут они так сильно ссориться! — рассмеялась Леся над рассказом подруги. — Дима души в Мане не чает. Он сам мне об этом говорил. И не один раз!
   — Не знаю, что он тебе говорил! Любящий муж таких слов жене не говорит! И по морде ее не лупит!
   — Ты ошибаешься! — настаивала Леся. — Ты смотрела издалека и не поняла. Они просто шутили.
   — Ничего себе шуточки! Да она его так пнула, что даже мне больно стало! А я не мужчина. И тем более не Дима.
   — Говорю тебе, они обожают друг друга.
   — Видела бы ты, как они буквально десять минут назад обожали друг друга! Да я думала, у них до смертоубийства дойдет!
   Леся ничего не ответила. Лицо у нее внезапно расплылось в приветливой улыбке. И смотрела она теперь не на Киру, а куда-то за ее спину.
   — О чем вы говорили? — раздался приветливый голос.
   Кира быстро обернулась и едва не ахнула. Сзади нее стояли Дима и Маня. Рядышком! Под ручку! Улыбаясь друг другу, словно в самом деле были влюбленными новобрачными, только что вставшими с любовного ложа. От подобного зрелища у Киры буквально глаза на лоб полезли. Она придирчиво всмотрелась в Маню, надеясь обнаружить у той на лице признаки недавней ссоры. Покрасневшие от слез глаза, припухшую от удара щеку. Но нет! Не было ничего, даже намека на нервозность. Маня улыбалась совершенно счастливо, как и полагается молодой жене, чей любимый находится при ней рядом.
   — Что же вы тут? — проворковала Маня, глядя на подруг. — Стол уже накрыт.
   — Стол? — окончательно оторопела Кира. — А что мы празднуем?
   — Ничего. Просто легкий ужин для долгожданных гостей.
   — Вы нас ждали? — удивилась Леся.
   — Очень! Дима мне все время про вас рассказывает!
   — Надеюсь, хорошее?
   — Только хорошее! Он вас так любит!
   Леся обрадованно защебетала слова благодарности. А у Киры по коже прошла неприятная холодная дрожь. Да что же такое происходит? С каких это пор жены стали лучшими подругами бывших любовниц, которых мужья к тому же приглашают в гости? Или в мире поменялись все понятия, а Кира не заметила и безнадежно отстала от жизни? Но нет, не может быть! Ревность еще никто не отменял. А Маня, если все то, что она рассказывает, верно, должна была уже если не свихнуться от ревности, то, во всяком случае, возненавидеть Лесю. Однако вместо этого зовет ее в гости. Ой, не к добру это. Точно, не к добру!
   Стол был накрыт в административном домике. Он оказался маленьким, но вполне комфортабельным и обустроенным для того, чтобы жить тут круглые сутки и даже круглый год. Тут имелись санузел с душем и горячей водой, спальня, небольшая гостиная, она же столовая и кухня.
   — Как говорится, в тесноте, да не в обиде! — радостно провозгласила Маня, указывая на крохотный круглый столик, заставленный тарелками с закусками.
   Четверо за ним все же уместились, хотя и с трудом. Собственные тарелки приходилось уже держать на коленях. Хорошо, что они оказались одноразовыми, из цветного картона. Зато Маня оказалась посредственным кулинаром и плохой хозяйкой, так что угощение состояло из уже порезанного копченого мяса, которое она только что извлекла из вакуумной упаковки, поленившись даже разделить слипшийся пласт на отдельные кусочки. То же касалось сыра и даже соленой рыбки. И салаты Маня не потрудилась переложить в салатницы. Скорей всего, оных в ее по-спартански обставленном домике и не имелось. Так что салаты так и стояли в своих фирменных пластиковых коробочках.
   Но проголодавшиеся на свежем воздухе подруги набросились на еду с жадностью львиц. Им было все равно — сама ли Маня простояла у плиты несколько часов, чтобы приготовить это угощение, или купила его в ближайшем супермаркете. Какая, в сущности, разница? Даже хорошо, что, не умея готовить, Маня и не пыталась освоить эту науку.
   Слава богу, ушли в далекое прошлое времена наших несчастных бабушек, которые не знали, что такое обед из полуфабрикатов. И, обливаясь потом, собственноручно лепили пельмени и стругали лапшу, убивая на это занятие драгоценную молодую и такую прекрасную жизнь, которую могли бы в противном случае посвятить путешествиям, общению, философским размышлениям о смысле жизни и прочим приятным мелочам.
   А вот Дима неожиданно закапризничал:
   — Почему рис в салате такой странный, недоваренный, на зубах хрустит? — ныл он. — Сколько дней этой рыбе? Колбаса совсем задубела. Маня, ты что, хочешь меня опозорить?
   — Милый, я не виновата, — оправдывалась жена. — Я всегда покупаю еду в этих супермаркетах. И всегда все было отлично.
   — И сегодня отлично! — подтвердила Леся, смакуя рыбку.
   — Вше ошень вкушно, — прошамкала Кира, поддерживая подругу.
   Казалось бы, чего Диме еще нужно? Гости довольны. Ешь и молчи. Но нет, Диме уже попала шлея под хвост. И он завелся.
   — Еда должна быть приготовлена профессионалом! Если ты этого сама не умеешь, то какая ты после этого женщина? Черт, Машка, возьми уроки кулинарии у Леси!
   Леся, которая в этот момент жевала вполне даже вкусный бутерброд с семгой, едва не подавилась. И со страхом покосилась на Маню. Что сейчас будет? Смертоубийство? Цунами? Погром? Ведь Мане ее закапризничавший муж только что нанес жуткое оскорбление, прилюдно выставив ее неумехой, да еще поставив ей в пример свою бывшую любовницу.
   — Ой, — едва справившись с семгой, воскликнула Леся, торопясь сгладить казус. — Не слушай его, Машенька! Он же ничего не знает! Я, вообще-то, не готовлю. Все моя мама!
   — Верно! — поддержала подругу Кира. — Все ее мама! Приезжает и готовит.
   Но Дима не унимался.
   — Не врите! Леся сама мне пекла блинчики! Ах, что за блинчики были! Пышные, высокие, воздушные. Тесто на зубах тянется и тут же тает. А варенье!
   — Варенье покупное! — выкрикнула Леся. — И вообще, не было такого. Ты меня с кем-то путаешь.
   — Еще как было! Сама же меня в гости тогда позвала. На Масленицу.
   Леся побагровела. Маня тоже. Кира перевела испуганный взгляд с одной женщины на другую и поняла, что произошло. На прошлую Масленицу Дима еще не успел порвать с Лесей, но уже ухаживал за Маней. Вот в чем дело.
   — И начинки были восхитительные! — продолжал настаивать идиот Дима. — Соленые с икрой, а еще с селедкой, с яйцом и сметаной. И сладкие с клубничным джемом, с медом, с творогом. Объедение, а не блины!
   — Я их купила за пять минут до твоего приезда, — из последних сил соврала Леся, истощив на этом свое воображение.
   Но следующий вопрос Димы поставил ее в тупик:
   — Где? Где ты могла купить блины и начинку к ним?
   Но, к счастью, у Леси была подруга. И Кира пришла ей на выручку.
   — А в нашем парке и купила! — быстро произнесла она. — Народное гулянье на Масленицу бывает, знаешь о таком? Вот там Леся и отоварилась.
   — Где? Прямо в парке?
   — Ну да, в ларьке. Взяла блины прямо с пылу-с жару и домой принесла.
   — И начинки тоже?
   — Конечно!
   Маня, просидевшая молча все время этого диалога, поднялась и принялась собирать использованные тарелки.
   — Сейчас будет горячее, — только и произнесла она.
   — Надеюсь, мое любимое запеченное мясо омара с грибами и моллюсками? — ядовито поинтересовался у нее Дима.
   — Кура-гриль, дорогой.
   — Я помогу тебе ее нарезать! — вызвалась Кира.
   Леся тоже вызвалась помогать — мыть тарелки. Ничего умней, чем мыть одноразовую картонную посуду, ей в голову не пришло. Дима же по-хозяйски вольготно расположился на стуле, закинув ногу на ногу. И ковырялся в зубах осиновой зубочисткой.
   — Спасибо вам, девочки, — неожиданно прошептала Маша. — Только не стоило за меня так заступаться. Дима на самом деле вовсе так не думает. Про готовые блины.
   — Конечно, не думает! — с жаром подхватили подруги. — Он тебя очень любит!
   В глазах Мани сверкнуло что-то похожее на надежду.
   — Он вам сам так сказал?
   — И не один раз!
   Но Маня не попалась на удочку.
   — Не знаю почему, но я вам не верю, — покачала она головой.
   И, вытащив курицу из пакета, принялась кромсать ее на мелкие-мелкие кусочки. Нож так и мелькал в руках у Мани, приводя подруг одновременно в восхищение (ведь может же, когда хочет!), а с другой стороны, даже в какой-то трепет.
   Наконец курица была разделана, а точней, раскрошена. И Маня торжественно, залив ее кетчупом, понесла к столу. К счастью, у Димы пропала охота бурчать. Он молча сжевал ножку. Невнятно пробурчал «спасибо» и принялся пить пиво. Молча. Маня тоже молчала. Лишь сдавленно отвечая «да» или «нет» на вопросы своих гостий.
   В общем, подруги были рады, когда им все же удалось выбраться из-за стола.
   — Уф! Никогда еще так не уставала во время еды, — пожаловалась Леся, когда они с Кирой ковыляли на полусогнутых ногах до дороги.
   От конюшни до проезжей части было от силы метров пятьсот. Но непривычные к физическим нагрузкам подруги после катания на лошадях чувствовали себя так, будто им предстоит преодолеть по меньшей мере километров пятьсот.
   — Может быть, нас кто-нибудь подвезет? — простонала Кира. — Почему Дима с нами не пошел?
   — У Мани еще какие-то дела на конюшне. Она должна остаться. И Дима, конечно, захотел быть с ней.
   — А я не поняла, они там в этом домике и живут? Постоянно?
   — Это жилье Маши. А у Димы в городе новая квартира. Помнишь, я тебе про нее еще рассказывала?
   — А! Конура с совмещенным санузлом, без ванны и с одной огромной кухней. Рассказывала. Верно.
   — И вовсе у него не так.
   — Что? Ванну установил? — ехидно хмыкнула Кира.
   Но Леся была настроена снисходительно к своему бывшему жениху.
   — Зачем обязательно ванна? У него есть душевая кабинка с гидромассажем. А кухню он почти не использует. Предпочитает питаться в ресторанах или заказывать готовые блюда оттуда на дом.
   — Заметно, — проворчала Кира. — Маня тоже не большая охотница кулинарить.
   — У нее бизнес. Ей некогда!
   — А что ты так за нее заступаешься? — удивленно спросила Кира и даже остановилась.
   С одной стороны, ей хотелось передохнуть. А с другой, — хотелось посплетничать.
   — Можно подумать, вы с ней подруги!
   — Не знаю, — вздохнула Леся. — Теоретически я должна была бы ненавидеть Машку. Отбила у меня жениха, и все такое. Но не могу. Мне ее жалко.
   — Жалко?
   — Ну да. Я-то ведь знаю, какое дерьмо этот наш Дима. А теперь я вижу, что с ней он обращается ничуть не лучше, чем когда-то со мной. И зная, что он способен довести женщину до белого каления, мне Машку жалко.
   — Теперь понятно.
   И Кира снова двинулась вперед.
   — А что, когда вы были с ним вместе, он тебя тоже упрекал, что ты не умеешь готовить? — спросила она у подруги.
   — Представь себе, да! И много раз! А уж про те блинчики на Масленицу, про которые он рассказывал сегодня с таким упоением, я наслушалась столько гадостей, что чуть ему на башку кастрюлю с тестом не нахлобучила.
   — Понятно. Вполне в Димином духе.
   К этому моменту подруги дошли до дороги. Остановили первую же попавшуюся машину и, не торгуясь, поехали домой. Смывать с себя конский запах и отдыхать. А главное, приходить в себя после ужина со счастливой семейной парой. Чувствовали они себя при этом так, словно весь вечер ворочали тяжелые камни. О ночном клубе, куда они намеревались поехать, речи даже не шло.