Карент О. Многоточие

мешаете моей работе с клиентом. Он, желая провести интересный вечер, оплатил
мои услуги. Вы нарушили его планы. Да и мои тоже. Благодаря вам, наша
размеренная беседа прервана. Не хватает только, чтобы мой клиент потребовал
часть суммы обратно, поскольку вечер перестал быть приятным! - с долей
легкого возмущения закончила она.
И Филипп, и Фред с изумлением смотрели на Тину. Затем Фред растерянно
произнес:
- Да-да... простите... Кажется, я, действительно... Простите... Филипп,
извини. Я не подумал...
Он не договорил, быстро поклонился и стремительно двинулся к выходу.
Тина проводила его долгим взглядом, потом перевела его на ошеломленного
Филиппа и засмеялась. Он тряхнул головой, взял ее руки в свои и слегка сжал
их.
- Тина, милая, ты была неподражаема.
- Тон, это же - обычный отработанный профессиональный прием, - с мягкой
улыбкой пояснила она.
- Но морду ему набить все-таки следовало! - горячо заявил Филипп. - Зря
ты помешала!
- Ну да!.. - возразила Тина. - Только драки не хватало! Завтра же все
газеты раструбили бы о том, какой дебош устроили заказная гейша и Наследник
Могущественной Семьи в ресторане. Представляю, как подскочили бы тиражи
после этого! Эффект был бы грандиозным!!!
- Особенно, от той части публикации, - быстро дополнил Филипп, - где
сообщалось, что они вдвоем растерзали в мелкие клочья одного из посетителей
ресторана!
Каждый из них старался не подать вида, насколько огорчены и расстроены
этим происшествием. Оба дружно рассмеялись, потому что заканчивать вечер на
грустной ноте ни он, ни она не хотели.
6
Филипп с досадой думал о том, что излишне перестраховался и в тот
злополучный вечер взял с собой не Барса, а Альберта. Барс знал почти всех
знакомых и приятелей Филиппа и, безусловно, смог бы и своевременно заметить
Фреда, и предупредить Филиппа о его появлении, или отвлечь на себя внимание,
или увести и обезопасить Тину. А Альберт, весь вечер проскучавший у стойки
бара, встревожился только тогда, когда ссора была в самом разгаре, и
растерялся. В непредвиденной ситуации парню не хватило элементарного опыта.
Ну почему в этот первый и, как подозревал Филипп, теперь - единственный
выход его и Тины в ресторан откуда-то взялся этот чертов Фред?!! И испортил
такой замечательный вечер?!!
Филиппу было ясно, что Тина не примет больше ни одного приглашения
выйти куда бы то ни было. И не ошибся.
Опять встречи с Тиной стали редкими и короткими. Филипп чувствовал, что
она постепенно отдаляется, вновь выстраивая между собой и ним преграду за
преградой. Она как будто не понимала или не хотела понимать, какая буря
страстей бушует внутри Филиппа. Он все чаще и чаще, особенно после
очередного мимолетного и непродолжительного свидания с Тиной, гневно
срывался, без особой причины становился несдержанным и даже грубым. Филипп и
сам понимал, что его ярость и придирки абсолютно беспочвенны и напрасны.
Никто не был виноват в том, что происходит или не происходит между ним и
Тиной.
Однажды, придя в невероятное отчаяние от обилия раздумий, которые
заполонили его голову после появления в его жизни Тины, Филипп вдруг решил,
что необходимо хотя бы частично расслабиться. В подобных случаях лучшим
средством для Филиппа, как и для подавляющег большинства людей, всегда был
секс. Вечером Филипп отправился к одной из своих бывших любовниц, чем очень
удивил и обрадовал ее. Но в результате, вместо ожидаемого эффекта
удовлетворения и покоя добился обратного. Наоборот, появилось чувство
раздражения на весь белый свет и ненависть ко всему и вся. Привычные
объятья, знакомое, но совершенно чужое тело вызвали чуть ли не отвращение.
Филипп вернулся домой, проклиная и самого себя, и свою идиотскую идею
отправиться к любовнице, а с особой злостью и яростью почему-то родителей
Дана. Филипп не спал всю ночь. На следующий день он не мог заставить себя
решить даже самые пустяковые рядовые проблемы. А если что-то решал, то
совершенно глупо и бездарно, да к тому же с небывалой горячностью настаивая
на немедленном исполнении собственных дурацких непоследовательных
распоряжений. К вечеру Филипп так изнемог и от борьбы с самим собой, и от
своих нелепых поступков, и от лихорадочных мыслей о Тине, что, отказавшись
от ужина, рухнул в постель, уткнулся в подушку и почти мгновенно уснул...
7
Филипп смотрел на Тину, усилием воли заставляя себя слушать то, что она
излагала, потому что его голова была занята совершенно другими, далекими от
ее рассказа, мыслями. Он включился в тот момент, когда Тина с энтузиазмом
произнесла:
-... и вот на эти каникулы, Тон, я купила для Гарри и Лии путевку в
детский пансионат на одном из высокогорных курортов. Ведь я всю жизнь
мечтала покататься на лыжах! Но не случилось. так пусть хоть они насладятся
такой возможностью. И за меня, в том числе! - засмеялась она. - Я взяла с
них обещание, что они привезут мне кучу фотографий об этой поездке. Особенно
тех, где крупным планом будут сняты их ноги в ботинках на лыжах! Правда,
здорово, Тон?!!
Филипп одобрительно улыбнулся и согласно ответил:
- Замечательно! Ты - молодец, Тина. Я уверен, ребята останутся
довольны. Катание на лыжах - очень увлекательное занятие. Знаю по
собственному опыту.
- А я на лыжах ни разу не стояла... - вздохнула она. - Но как только
дети подрастут, я обязательно найду возможность это сделать. Обязательно!
Тина с такой решительностью говорила, ее глаза так ярко сверкали, что
Филипп рассмеялся. Она возмущенно замахала на него руками и с подчеркнутой
обидой отвернулась. Филипп быстро пересел к Тине вплотную и, слегка обняв за
плечи, развернул к себе. Она хмурилась, старательно скрывая улыбку. Тина
удивилась, когда Филипп вдруг кончиком указательного пальца осторожно провел
от переносицы по ее бровям, словно разглаживая складочку между ними. Тина
замерла, широко открыла глаза, прямо глядя в глаза Филиппа. А он спокойно и
мягко спросил:
- Поедем на каникулах в тот отдаленный охотничий дом, как когда-то?..
Поедем, Тина! Поедем!..
Она отстранилась, ненадолго задумалась, потом проницательно посмотрела
в лицо Филиппа. Он ласково улыбнулся и иронично пояснил:
- Воспринимай эту поездку, как приглашение продолжить романтичное
посещение исторических мест нашей юности, Тина. Согласись, простая
справедливость требует признания этого домика наравне с парками и скверами!
Тина заметно расслабилась, покачала головой и задорно и звонко
рассмеялась:
- Факты - вещь убедительная! А если еще они к тому же и архитектурно
выстроены!.. Тон, ты прав. Придется признать историческую ценность домика и
посетить его в ближайшее время! То есть, на каникулах.
- Значит, договорились, Тина? - с замиранием сердца спросил Филипп.
- Договорились! - кивнула она.
8
Машина остановилась. Как только Тина с помощью Филиппа шагнула на
землю, она громко ахнула и удивленно всплеснула руками:
- Ой!!! Тон!.. Да что же это?!!Тина замерла на месте, до конца не веря
собственным глазам. И было от чего прийти в изумление. Среди бушующей зелени
леса и разнотравья, на знакомой, широко простиравшейся поляне, теперь
располагался огромный надувной стадион.
- Тон... - Тина повернулась к Филиппу. - Да что же это?.. Тон!..
Он усмехнулся, невозмутимо пожал плечами и иронично пояснил:
- По-моему, это - импровизированная лыжныя база. Насколько мне не
изменяет память, кто-то страстно мечтал покататься на лыжах! Тина, ты
случайно не в курсе, кто этот "кто-то"?
тина весело засмеялась, энергично кивнула и громко объявила:
- В курсе, Тон! В курсе! Этот "кто-то" - я! Я!!!
- Неужели? - высоко поднял брови Филипп.
Искреннее удивление и нескрываемый восторг Тины наполняли его душу
радостью и счастьем. Чтобы добиться ответного чувства тины, он готов был на
все, что она пожелает! Но свои истинные чувства приходилось прятать
глубоко-глубоко, скрывать их за легковесными ироничными фразами и ждать,
терпеливо ждать, когда Тина сама догадается и поймет, как нужна ему ее
любовь.
- Тон, а... лыжи? А экипировка? - быстро спросила Тина.
- Все имеется, - последовал его ответ.
- А мы можем... прямо сейчас?..
Она бросила на Филиппа умоляющий взгляд. он засмеялся, согласно кивнул,
взял ее за руку и повел к дому.
Барс посмотрел им вслед, глубоко вздохнул, а затем принялся выгружать
вещи.
Он давно знал о любви Филиппа к Тине, сочувствовал ему, понимал его
переживания, но внешне этого никогда не проявлял, всегда строго соблюдая
дистанцию между собой и своим подопечным. Хотя Барс знал, что Филипп
относится к нему, как к другу, с детства доверяя все тайны, как доверял свою
жизнь. На протяжении долгих лет Барс оставался единственным доверенным лицом
Филиппа, которого ни разу не подвел и не предал. К Тине Барс относился с
искренней симпатией и доброжелательностью. Она нравилась ему своей
непосредственностью, умом, живостью характера, честностью, невероятным
женским обаянием. Лучшей жены, чем Тина, Барс для Филиппа не пожелал бы! Но
все складывалось между ними так запутанно и непросто, что разобраться в этом
пока было не под силу никому, тем более, ему, Барсу. И он принимал все так,
как есть. В глубине души Барс надеялся, что Филипп, наконец, обретет те
счастье и любовь, которые на протяжении стольких лет оставались для него
лишь мечтой!..

Вскоре Тина, переодетая в лыжный костюм, стремительно выскочила из
дома. За ней вышел весело хохочущий Филипп. В руках он держал лыжи и палки,
свои и Тины. Она вдруг остановилась и категорично объявила:
- Тон, свои лыжи я понесу сама. СА-МА!!!
Тина забрала лыжи и, высоко вскинув голову, важно зашагала к стадиону.
Филипп двинулся следом. Со стороны оба выглядели очень забавно. Их
экипировка явно не соответствовала яркому солнечному свету, окружающей
зелени леса, сапфировому сиянию небы.
Филипп пропустил Тину внутрь, и она, остановившись, восторженно
воскликнула:
- Это сказка!!! Тон! Это сказка!!!
она крепко зажмурилась, потом снова открыла глаза и убежденно и
серьезно заявила:
- И все равно я не верю!!!
Филипп рассмеялся.
- Тина, дорогая, ну почему "не верю"? все реально. Ре-аль-но!!!
Она отрицательно покачала головой, снова на секунду прикрыла глаза,
глубоко вздохнула, затем внимательно стала осматриваться вокруг.
При искусственном освещении снег казался ослепительно-голубым. По всему
периметру стадиона была проложена лыжная трасса, а в середине лежало
огромное количество пушистых сугробов, в которые хотелось упасть, как в
пуховую перину.
- Тина, - усмехнулся, взглянув на Тину, Филипп. - Ты собираешься
осуществлять свою мечту? Советую поторопиться! Если мы пробудем, как сейчас,
в состоянии полного ступора, то рискуем, как минимум, погрузиться в анабиоз,
а как максимум - замерзнуть словно мамонты в ледниковый период. Хотя
температура здесь и не намного ниже нуля, но нам для этого и ее будет
достаточно. Подозреваю, - многозначительно глядя на Тину, произнес Филипп, -
что тебя не оставляет идея заморозить меня окончательно! Уж если не обилием
кредитного мороженого, так снегами лыжного стадиона!
Тина звонко рассмеялась и горячо возразила:
- Тон, но я же не виновата, что со дня нашего знакомства все всегда
связано со сверхнизкими температурами! И ты напрасно обвиняешь меня, Тон.
Это не у меня, а у тебя неодолимая страсть предлагать исключительно
охлаждающие яства и развлечения! У ТЕБЯ!!!
Филипп оглушительно захохотал и согласился.
- Ох, Тина!.. Ты даже не представляешь... как ты права! Я - болван!..
О-о-о!.. Какой болван!!! Спасибо, что бъяснила мне... причину моих...
неудач!
- Пожалуйста, Тон, пожалуйста! - скрывая иронию, сказал Тина. - Я же -
твой друг. Можешь смело расчитывать на мое понимание и поддержку.
Филипп бросил на нее быстрый взгляд и, криво усмехнувшись, тихо
заметил:
- "Понимание"... Если бы так!..
Тина этих слов не услышала. Она деловито установила на лыжне свои лыжи
и попыталась разобраться с креплением. Филипп подошел к ней, присел у ног
Тины и быстро закрепил ботинки.
- Порядок! Можешь ехать, Тина!
Он дождался, когда она наденет перчатки, потом подал палки, показал,
как правильно их держать, и вернулся к своим лыжам. Но прежде, чем надеть
их, Филипп взял фотоаппарат. И сделал это, как оказалось, вовремя. Он
ухитрился запечатлеть именно тот момент, когда Тина, сделав два сумбурных
шага, запуталась в последовательности перемещения палок и лыж и, абсолютно
не координируя собственные движения, упала. Тина тут жу громко захохотала.
Филипп бросился к ней, заметив, что она беспомощно барахтается в снегу, не
догадываясь хотя бы избавиться от палок. Филипп поставил Тину на ноги и,
сдерживая смех, заботливо спросил:
- Ты не ушиблась?
Она отрицательно качнула головой и, весело и довольно улыбнувшись,
заявила:
- Какая прелесть! Обожаю кататься на лыжах!!! У меня почти получилось
скользить, как настоящему лыжнику! Правда, Тон?
Филипп серьезно согласился:
- Да. У тебя замечательно получается! А главное, я успел сделать
исторически важный снимок твоего первого триумфального шествия по лыжне!!!
Тина лукаво посмотрела в его глаза и засмеялась.
- Ох, Тон!.. Лучше бы ты запечатлел мое десятое или сотое "шествие"!
- Ну нет! - воскликнул Филипп. - И потом... Тина, ты все правильно
делаешь, вот только...
Филипп принялся объяснять ей, что и как требуется выполнять, чтобы не
просто беспорядочно "топать" по лыжне, а скользить. Тина внимательно и
серьезно слушала его наставления, потом, дождавшись, когда Филипп наденет
лыжи и встанет рядом, попыталась реализовать только что полученные
теоретические знания на практике. Филипп помогал ей, не оставляя ни на
секунду. Они долго мучились. Иногда оба, иногда только Тина, падали в снег.
но веселились и смеялись от души. Впрочем, Тина оказалась способной
ученицей. Вскоре Филипп одобрительно заметил, что Тина гораздо уверенней
чувствует себя на лыжне.
9
С удивлением и нескрываемым удовольствием Барс наблюдал, как Тина и
Филипп целыми днями катаются на лыжах, лепят из снега забавные фигурки,
строят замысловатые крепости, радуются и веселятся, как дети, забыв обо всем
на свете. В том числе, и о том, что оба - взрослые солидные люди.
Обычно после ужина Барс отправлялся в ежевечерний обход, а затем уходил
в одну из отдаленных комнат, деликатно предоставляя Тине и Филиппу
возможность свободного общения наедине.
Они подолгу сидели у камина, беззаботно шутили, беседовали, иногда
молчали, думая каждый о чем-то своем и пристально глядя на размеренные
мягкие блики огня.
Этот вечер не стал исключением.
Тина и Филипп устроились перед камином прямо на ковре. Между ними
стояла початая бутылка и два бокала. Филипп плеснул в них вино и один
протянул Тине. Она взяла бокал, сделала большой глоток и восторженно
сказала:
- О, Тон!.. Такого божественного напитка я в жизни не пила! Прелесть!!!
Волшебный букет!!! Надо экономнее расходовать это вино. А ты, Тон, слишком
расточителен. Уже вторую бутылку откупорил!
Филипп усмехнулся и искоса бросил на Тину взгляд. Спиртное окрасило
щеки Тины нежным румянцем, глаза чарующе заблестели. За эти дни Тина
отдохнула и выглядела настолько привлекательно, что Филипп временами едва
справлялся с собственными чувствами.
Тина вряд ли догадывалась, как велико было воздействие ее невероятной
женственности, мягкой пластики и... потрясающей сексуальности. Каждый жест
Тины, каждое движение манили и притягивали к ней, как магнит. Филипп был
опытным человеком и точно знал, что Тина относится к тому редкому типу
женщин, которые, не отличаясь броской и яркой красотой, обладают незаурядным
магическим воздействием на мужчин. Именно таких женщин хотелось носить на
руках, ласкать, лелеять, баловать, выполнять любые их прихоти и желания,
проявлять о них заботу. В ответ они дарили невероятную нежность,
удивительную преданность, страстную любовь и фантастическое чувственное
наслаждение. Покорить сердце таких женщин, как правило, не просто, потому
что они каким-то сверхъестественным образом безошибочно выделяют из
огромного числа поклонников настоящего мужчину - благородного, достойного,
порядочного. Одним словом, мужественного. И не обязательно таковым
оказывается высокий стройный атлет - общепринятый эталон мужской силы и
красоты. Это обычное женское заюлуждение никогда не распространяется на ту
особую категорию, к которой по праву относилась Тина. Филипп безуино желал
стать для Тины тем близким человеком, который вернет ей веру в возможность
любви и счастья. Но пока...
- Тон, - вновь раздался голос Тины. - Тон, ты меня слышишь?
- Слышу, Тина, слышу! - откликнулся Филипп. - Я хочу тебя успокоить. У
нас достаточно запасов отменного вина, чтобы пить столько, сколько хочется.
Без граничений и тревог!
Она засмеялась, допила вино и протянула бокал Филиппу.
- Тогда, наливай! Пить, так пить!!!
- Согласен! - кивнул Филипп и вновь наполнил бокалы.
Тина свой опустошила наполовину, вытянулась на ковре, подложив под
подбородок руки, и стала безмятежно смотреть на огонь в камине.
Какое-то время Филипп раздумывал, потом устроился рядом в той же позе,
что и она. Оба долго молчали. Затем Филипп повернулся на бок, подпер голову
согнутой в локте рукой и тихо произнес:
- Тина, тогда мы... при встрече... не договорили.
Она развернулась в его сторону, припала щекой на сомкнутые руки и
уточнила:
- О чем?
- О тебе, - коротко отозвался Филипп.
- Обо мне?!! - удивилась Тина, озадаченно глядя на него. - Разве?.. Мне
казалось, я достаточно откровенно и подробно...
- Я не об этом! - перебил ее Филипп. - Я... о тебе. Именно о тебе самой
спрашивал.
- Тон, - улыбнулась Тина, - ты меня озадачил. Я не понимаю тебя.
Филипп немного помолчал, потом устремил на Тину проницательный взгляд и
медленно спросил:
- Тина, у тебя есть... близкий человек?
- То есть? - не поняла она его вопрос. - Что ты имеешь в виду?
- Ну... - Филипп сделал небольшую паузу и уточнил: - Я имею в виду...
мужчину.
Он заметил, что Тина растерялась от его вопроса. Она привстала на
колени, подумала, потом всплеснула руками и рассмеялась.
- Ну и вопросы ты, Тон, задаешь!!! Совсем меня смутил! И главное, ни с
того, ни с сего! Ты считаешь, спрашивать подобное - тактично, Тон?
Филипп усмехнулся и непринужденно возразил:
- Может, это и не тактично. Но мы, во-первых, давние друзья. Во-вторых,
взрослые люди. А в-третьих, что тут особенного? Я же не спрашиваю
конкретного имени и прочего. Просто я хочу знать именно о тебе, Тина. Только
и всего.
Он говорил так спокойно и просто, что Тина, внимательно и открыто
посмотрев в его лицо, вдруг честно призналась:
- Ты прав, Филипп. Мы - давние друзья. И всегда были откровенны! - она
сделала паузу, допила вино и серьезно завершила: - У меня нет... близкого
друга. И не было.
Тина глубоко вздохнула, долго молчала, глядя на огонь в камине, а затем
грустно продолжила:
- Понимаешь, Тон... Я была так невероятно счастлива с Даном, что,
наверное, исчерпала весь выданный мне Судьбою лимит. И мне вполне хватит тех
запасов счастья... так я думаю!.. на долгие-долгие годы. До конца жизни.
Любить так, как я любила дана, я никогда никого не смогу. С гибелью Дана для
меня закончилось все то, что ты называешь "личной жизнью". Вот так.
Филипп раздумывал какое-то время, глядя на неподвижный силуэт Тины,
потом решительно произнес:
- Тина, я понимаю твои чувства. Но ты не совсем права. Тебе еще нет и
29 лет. ты - молодая женщина. Привлекательная. Полная сил. Впереди у тебя -
долгая жизнь. И она должна быть полноценной. А любить кого-то так, как Дана,
совсем необязательно. Да и невозможно это. И незачем. Это то, что навсегда
останется в твоей памяти. Но пойми, Тина, в ПАМЯТИ!!! Потому что это -
прошлое. Пусть прекрасное, замечательное, но ПРО-ШЛО-Е!!! Только им жить
нельзя. Пойми, Тина, НЕЛЬЗЯ! - горячо и убежденно заявил он. - И с чего
вдруг ты решила, что должна лишить себя права чувствовать, дышать, видеть,
наслаждаться жизнью?
- Ничего я не решила! - возразила Тина. - Это - внутри меня. Оно просто
есть. И все. И я, несмотря ни на что, чувствую, дышу, вижу и наслаждаюсь
жизнью, как и все другие люди. Тон, твои возражения и доводы напрасны. Ты же
сам убедился, что интерес к окружающему миру я не потеряла! Вот и сюда с
тобой отправилась. Хотя, конечно, и предполагать не могла, какой неожиданный
сюрприз ты мне приготовил. Тон, я очень благодарна тебе! Спасибо!!! -
лучезарно улыбнулась Тина, бросив на Филиппа выразительный взгляд.
Он улыбнулся в ответ, привстал, наполнил бокалы и весело предложил:
- Тина, давай выпьем за то, чтобы в будущем у нас все удачно сложилось!
- Давай! - согласилась она.
Оба до дна осушили бокалы.
- Тина, хочешь еще вина? - неожиданно спросил Филипп.
Она звонко и мелодично рассмеялась и бесшабашно согласилась:
- Хотя я и чувствую, что окончательно опьянела, но все равно! В общем,
да! Хочу!
Филипп наполнил бокалы и один протянул ей. Тина взяла бокал, сделала
несколько глотков, потом поставила его перед собой, любуясь пунцовым
насыщенным цветом вина.
- Все! Тон, я совершенно пьяна! Со-вер-шен-но!!! Вдрызг!!! - вдруг
объявила она. - даже встать не могу. Ноги, как ватные! Не хватало только при
попытке перемещения своего тела в спальню разбиться или покалечиться!
Кажется, придется заночевать прямо здесь, у камина.
Филипп быстро встал, наклонился, подхватил Тину на руки и широко
зашагал в сторону тех комнат, которые занимали он и Тина.
- Тон! Что ты делаешь?!! - громко воскликнула она. - Куда ты
направляешься?!!
Он остановился и, усмехнувшись, прошептал:
- В постель...
Тина отпрянула и, бурно протестуя, забилась в его руках.
- Ты сошел с ума!!! Отпусти меня немедленно! Немедленно!!! Что ты...
Филипп перебил ее, невозмутимо переспросив:
- Что я? Что, Тина? Я всего лишь несу тебя в постель.
- Не надо этого делать! Что за выдумки?!! Немедленно...
Она с силой застучала сжатыми кулачками в его грудь.
- Тина, дорогая, ты сейчас нокаутируешь меня! А ведь я всего-навсего
хотел помочь тебе. Я хотел доставить обезноженную вином женщину в ее
комнату. На кровать. Но раз мои старания не оценены должным образом, -
грозно и сурово нахмурился Филипп, - то возмущенный и неблагодарный пьяница
будет возвращен на прежнее место!
Вернувшись к камину, Филипп остоорожно опустил Тину на ковер. Она
ошеломленно молчала, напряженно раздумывая, а потом звонко рассмеялась.
- О, Боже!.. Ха-ха-ха!.. Глупейшая ситуация!.. Тон, дорогой, я... я
вообразила... О, Боже!.. Это ж надо!..
Расположившись около нее, Филипп тоже захохотал.
- Тон!.. - вытирая выступившие на глаза слезы, продолжила Тина. - Я
абсолютно бездарно... причем, как выяснилось, совсем не к месту!..
изобразила юную девственницу... которую коварный похититель... собирается
лишить невинности! Боже мой!!! Вот ужас!!! Кошмар какой-то!..
- Тина, ты напрасно усомнилась в своих актерских способностях! -
шутливо возразил Филипп. - Поверь очевидцу и похитителю в одном лице, что в
роли девственницы ты была очень убедительна. Я не на шутку забеспокоился о
сохранности собственной жизни! Признаюсь честно, что такого отчаянного
сопротивления женщины я не встречал ни разу в жизни!!!
- А главное, той, на особое расположение которой никто и не
претендовал!!! - вновь захохотала она. - Тон, ты, к счастью, встречался с
нормальными женщинами! А тут необычный случай. Внезапный приступ "белой
горячки" и буйное помешательство от нескольких бокалов вина! Тон, прошу,
будь снисходителен и забудь это прискорбное недоразумение, - скрывая иронию,
умоляюще попросила Тина, бросив на Филиппа лукавый взгляд. - Пообещай
немедленно, что уже забыл!!! Иначе у меня не хватит мужества ни на одну
встречу с тобой. Или я прямо сейчас до тла сгорю от стыда и смущения!!!
- Тина, я - благородный человек! - расправив плечи и грудь, с
подчеркнутой важностью заявил Филипп. - Просьба женщины - закон для
настоящего мужчины. С этой секунды я забыл о том, как нес тебя на руках в
постель.
До конца не выдержав взятого тона, Филипп вдруг громко захохотал.
- Тина... прости!.. но с этой секунды... забыть не получается!..
Наверное, я... не достаточно благороден!!! Можно я забуду... через пять
минут?!! Ха-ха-ха!!!
Она согласно кивнула и тоже весело захохотала.
Когда оба немного успокоились, Филипп посмотрел на Тину и спросил:
- Еще пить будем?
Тина сначала с сомнением пожала плечами, а затем решительно кивнула:
- Да! Но под твою ответственность, Тон! Я не могу гарантировать, что не
выкину еще какой-нибудь экстравагантный номер после очередного бокала.
- А-а!.. - махнул рукой Филипп и налил вино. - Теперь меня вряд ли что
удивит!!! Поэтому выпьем за дальнейшее взаимопонимание, Тина? Да?
- Да! - коротко согласилась она.
Когда бокалы опустели, Филипп вдруг нараспев позвал:
- Ти-на...
- Да, Тон...
Тина снова вытянулась у камина и положила на руки подбородок. Филипп
лег на спину с ней рядом, забросив руки за голову. Оба долго молчали.
- Ти-на... - вновь тихо позвал он.
- Да?.. - почти беззвучно откликнулась она.
- Посмотри на меня, пожалуйста, - попросил Филипп.
Тина искоса бросила на него вопросительный взгляд.
- Я смотрю, Тон. Что ты хочешь?
- Я хочу, чтобы ты увидела Филиппа, - многозначительно сказал он.
- Филиппа?!! - недоумевая, уточнила она.
- Да, Филиппа, - подтвердил он, повернулся на бок, оперся на локоть и