Карент О. Многоточие

Тина разделась, приняла душ и легла в постель. Слова Эдуарда о том, что
он ее разыскивал, не явились для Тины неожиданными. Вера позвонила и
сообщила ей об этом сразу же после встречи с Эдуардом.
К счастью, Вера, как выяснилось, могла пока продолжать консервативное
лечение. Вот уже третий месяц она жила на побережье. Вацлав снял для нее
неподалеку от своего дома маленький коттедж. Веру волновало только то, что
она жила вдали от сына. Но Тина заверила подругу, что крестник будет
находиться под ее бдительным неусыпным присмотром. А Вацлав пообещал, что
они смогут навещать мальчика по первому желанию самой Веры или ее сына.
Конечно, Вацлав и Вера не могли пожениться, но оба казались такими
счастливыми и довольными, что это, как справедливо рассудила Тина, не могло
служить препятствием для того, чтобы быть вместе. Хотя... и Тина это
знала... неопределенность положения тяготила обоих - и Веру, и Вацлава. Как
та же неопределенность тяготила и саму Тину.
Она обхватила подушку руками и уткнулась в нее лицом. Столько всего
произошло за прошедшие пять лет со дня женитьбы Филиппа!.. Но изменилась ли
ее жизнь?..
Тина вдруг вспомнила, сколько пережила и как мучилась после того
ужасного объяснения с Филиппом, когда он уехал в свадебное путешествие, а
она осталась одна, наедине со своими тягостными раздумьями. Тогда ей
казалось, что между нею и Филиппом произошел окончательный разрыв. Разрыв
трагичный. Болезненный. Страшный. Что поставлена точка.
Но ошиблась. Тина оказалась бездарной прорицательницей. Судьба
распорядилась по-своему...

После отъезда Филиппа прошло около трех недель. Тина готовилась к
предстоящей лекции, когда раздался телефонный звонок. Она взяла трубку.
- Алло!
- Тина...
Услышав голос Филиппа, Тина задрожала, как в лихорадке.
- Да... Филипп...
- Как ты, Тина? Как дети?
- Спасибо, Филипп. Все хорошо.
Они обменивались короткими отрывистыми фразами, напряженно вслушиваясь
в интонации друг друга.
- Филипп, а как ты? Где ты?
- Попробуй угадать! - засмеялся он. - Та-а-ак... Где же это я?.. Сейчас
определюсь. Во-первых, я сижу. В кресле. Вокруг... обалденное количество
всякого... хлама. Во-вторых, я не свожу глаз с лица одной женщины, которая
находится прямо передо мной. А в-третьих, я хочу, чтобы ты приехала, Тина.
- Приехала? Куда? - в ответ засмеялась она.
- Ко мне. В то место, которое я тебе только что образно описал.
- Филипп, там, заграницей, где ты путешествуешь, уйма кресел,
достаточное количество хлама, а уж о женщинах и говорить нечего!
Отправляться куда-либо, получив такие координаты, безумие. А я, надеюсь,
рассудок пока не потеряла!
- Тина, это место - не заграницей. И тебе оно очень хорошо известно! -
усмехнулся Филипп.
- То есть... ты хочешь сказать... - наконец, догадавшись, о чем он
говорит, растерялась Тина.
- Именно! - засмеялся он и серьезно добавил: - Ты можешь приехать прямо
сейчас?
- Да! - без раздумий выдохнула Тина.
- Я жду тебя!
Тина быстро собралась, выскочила на улицу, поймала такси и назвала
адрес.
Едва она успела подняться по ступенькам, как дверь распахнулась, и Тина
в одно мгновение оказалась в объятьях Филиппа. Он крепко прижал ее к груди и
зарылся лицом в ее волосах. И вдруг оба, одновременно, на одном дыхании
произнесли:
- Прости меня, Филипп...
- Я не могу без тебя, Тина...

КАМИЛЛА

Филипп быстрым шагом вошел в гостиную и гневно взглянул на сидящую в
кресле жену.
- Это... правда?
Камилла посмотрела на него невозмутимым продолжительным взглядом и
бесстрастно спросила:
- Что?
С трудом сдерживаясь, Филипп уточнил:
- То, что мне сообщили.
- А что тебе сообщили? - приподняла она брови.
- Что ты сегодня ездила... к Валентине? - жестко бросил он.
Камилла помолчала, равнодушно пожала плечами и спокойно подтвердила:
- Да. Это правда.
- Зачем?
Филипп окинул жену пронзительным колючим взглядом.
- Зачем? - повторила Камилла. - Тебе требуется объяснение, Филипп? -
иронично спросила она.
- Да! Требуется! - вспылил он. - Я не потерплю...
Не дослушав, Камилла перебила его и нервно, потеряв выдержку,
заговорила:
- Ну что ж! Пожалуйста! Я готова объяснить, если ты такой непонятливый!
Я ездила, чтобы познакомиться и поговорить с той, которая мешает нам
наладить нормальную супружескую жизнь. А оказалось, мы почти знакомы! Я
сразу узнала ту особу с нашей помолвки, услуги которой оплачивал Фред. О чем
он тогда громогласно и экстравагантно всем нам и объявил! А она бесстыдно
подтвердила это!!! Публично!!!
- Не смей говорить в таком тоне о Валентине! - с яростью воскликнул
Филипп.
Камилла повела плечом и пренебрежительно и надменно заявила:
- А разве это не правда? Что тебя возмущает, Филипп? Уж не твоя ли
скупость? Фред хотя бы ОПЛАЧИВАЛ, - подчеркнула она, - ее услуги. А ты, как
выяснилось, не слишком-то щедр. Ее коттеджик и обстановочка оставляют желать
лучшего! Впрочем, как и сама хозяйка! У тебя какой-то странный вкус, Филипп.
Твоя избранница - не молода, не отличается красотой. Какая-то забитая,
замореная, безответная серая мышь! Кажется, я даже голоса ее так и не
услышала. И я хочу понять, почему ты предпочитаешь ее мне! Что во мне не
так? Я - молода, красива, образованна, умна. У тебя какая-то аберрация
зрения, Филипп! Прошло пять лет после нашей женитьбы. Пора бы прозреть! Я не
понимаю, что происходит между нами?
- Между нами ничего не происходит, - ледяным тоном отозвался Филипп.
- Вот именно! НИЧЕГО!!! - воскликнула Камилла. - Ты получил в жены
женщину, о которой мечтают миллионы мужчин. Я была девственницей! А ты...
Он прервал ее и, усмехнувшись, произнес:
- Бог мой!.. Про девственность вспомнила! И что я? Какие ко мне
претензии? По-моему, я был деликатен с тобой.
- Вот! - громко и возбужденно воскликнула Камилла. - Ты подобрал
подходящее слово! Именно так! Деликатен! Деликатен! - повторила она. - В
нашу первую брачную ночь ты провел со мной в постели едва ли четверть часа.
Не больше! И ушел в свою спальню. А спустя короткое время до меня с улицы
донесся твой голос. Я подошла к окну и увидела, как ты и Барс сели в машину
и уехали. Явился ты только утром. И я догадываюсь, где и с кем ты провел эту
ночь! Как и предыдущую! У меня есть точные сведения из надежных источников.
Ты даже на свадьбу опоздал! Все никак не мог расстаться со своей пассией! Уж
не знаю, что там у вас произошло, но в свадебное путешествие ты отправился
чернее тучи. Вспомни, ты сказал мне едва ли десяток слов в день отъезда!
Потом более-менее терпеливо ты на протяжении двух недель периодически
исполнял свою супружескую ДЕЛИКАТНУЮ, - выделила Камилла, - миссию. Затем ты
погрузился на два дня в депрессию, потом еще пару дней напивался до
бесчувствия и... исчез, оставив меня одну в чужой стране, в незнакомом
городе! Через три дня вернулся счастливый, довольный и сияющий. Догадываюсь,
в каком Бермудском треугольнике ты пропадал!.. После своей материализации ты
относился ко мне мило, заботливо, даже ухаживал за мной, но... В спальню ко
мне ты больше не вошел ни разу. Как и после нашего возвращения домой. Уж и
не знаю, от чего ты был более счастливым - от того ли, что я сразу
забеременела, и ты получил желаемого тобой ребенка, или от того, что больше
не надо было, как в первую брачную ночь и те две недели свадебного
путешествия проявлять "деликатность" по отношению ко мне!
Филипп неопределенно пожал плечами и спокойно заметил:
- Камилла, мне непонятно твое возмущение. У нас был договор. Я был с
тобой предельно честен и откровенен. Я тебе все объяснил. Я предлагал тебе
подумать. Ты сама сделала выбор и дала согласие. Я выполнил все условия
нашего договора.
- Я тоже! - горячо воскликнула она. - Хотя если бы я знала, каково мне
придется, то...
- Не думаю, что нам нужно вспоминать об этом!
Филипп прищурил глаза и в упор посмотрел на жену.
- Хорошо... - немного растерянно согласилась Камилла.

Как только Филипп приехал в клинику, к нему сразу поспешил доктор.
- Очень хорошо, что вы приехали! Как раз вовремя! - взволнованно
заговорил он. - В целом, все в порядке. У вашей жены нормальные, я сказал
бы, легкие роды. Но она отчего-то впала в беспричинную панику, никого не
хочет слушать и ничего не желает выполнять. А она должна помочь ребенку. Он
измучен. Возможно, вам удастся как-то успокоить, убедить ее.
Филипп в сопровождении врача стремительно подошел к Камилле, склонился
у ее лица, погладил волосы и успокаивающе произнес:
- Камилла, потерпи. Доктор говорит, что у тебя нормальные, даже легкие
роды. Успокойся, Камилла. Ты должна подумать о нашем малыше, помочь ему. Я
буду рядом, Камилла. Пожалуйста, послушай и выполни все, как советует
доктор. Пожалуйста...
Она посмотрела на него каким-то сумасшедшим, бессмысленным взглядом,
словно не воспринимая действительность. Филипп понял, что его слова летят в
пустоту.
- Камилла... прошу тебя...
Филипп почувствовал, как кто-то потянул его за рукав. Он оглянулся. Это
был врач.
Они отошли в сторону. Филипп вопросительно взглянул на него. Тот
быстрым полушепотом сказал:
- Мы упускаем время! Если ваша жена немедленно... слышите?.. немедленно
не опомнится и не будет выполнять все, что требуется, мы потеряем ребенка.
От лица Филиппа отлила кровь. Он побледнел, как полотно, и вновь
подошел к Камилле. Филипп крепко сжал ее щеки ладонями и гневно и резко
произнес:
- Камилла, сейчас ты будешь делать все так, как тебе говорят врачи!
Слышишь?!! Все!!! Мне плевать на твои чувства! Ты обязана выполнить свою
часть договора! Обязана родить мне ребенка! И ребенка здорового! Я не
позволю тебе мучить его и издеваться над ним! Не позволю!!! Я предупреждаю
тебя, Камилла! Если с моим ребенком сейчас что-нибудь случится, я сегодня же
подам на развод! Ты поняла меня? И только посмей не выполнять рекомендации
врачей! Только посмей!!!
А вскоре Филипп с замиранием сердца держал на ладонях своего крошечного
попискивающего беспорядочно копошащегося сына.
Глядя на него, врач долго молчал, потом серьезно сказал:
- Вы знаете, я должен вам это сказать. В общем, сначала я посчитал, что
вы слишком... резко говорили со своей женой. Но!.. тем самым вы спасли жизнь
своего сына. Вот так.

- Хорошо, Филипп, - повторила Камилла. - Вспомним другое.
Она помолчала, пристально глядя на него, потом продолжила:
- Честно говоря, тогда я особо не страдала от того, что мы спим в
разных спальнях. Мне это было безразлично. Хотя твои частые и
продолжительные исчезновения из дома досаждали. Мною ты интересовался только
из-за ребенка. Ты - заботливый отец, Филипп! Очень заботливый!!! А вот
муж...
- По-моему, я уважительно отношусь к тебе, Камилла, - бесстрастно
произнес Филипп.
- Спасибо! Впрочем, я говорила сейчас о тебе не столько, как о муже, а
как... о любовнике. За те две недели нашего путешествия я о сексе, как
оказалось, не узнала ничего. А вот потом!.. Не знаю, что произошло, но...
Через три месяца после рождения сына ты вдруг вспомнил обо мне! О!.. Вот
когда я поняла, что такое страсть, чувственность , наслаждение!!! Ты с
каким-то ожесточением и невиданной пылкостью ласкал меня! Это были
незабываемые упоительные ночи!!! Увы, их было всего три. Всего три ночи, в
которые я узнала, что такое настоящий секс и в которые, можно сказать, стала
женщиной. Но ты вдруг на неделю погрузился в беспробудный запой, а
очнувшись, надолго уехал по делам. После возвращения в мою спальню ты больше
не вошел ни разу. Я меняла наряды, прически, откровенно соблазняла тебя, но
в твоих глазах, когда ты смотрел на меня, была пустота. А я безумно мечтала
о том, чтобы повторились те упоительные ночи!!! Этого не произошло. Но
результат все-таки был. Я вновь отправилась на эту Голгофу - родильный стол,
а ты к своей несказанной радости получил второго сына. Итог наших
супружеских отношений таков. Мы в браке пять лет, имеем двоих сыновей, спим
в разных спальнях, вместе провели от силы десяток ночей.
- И что?.. - Филипп проницательно посмотрел на жену. - Что тебя не
устраивает? По-моему, ты не обделена вниманием, Камилла, - многозначительно
добавил он.
Она усмехнулась и согласно кивнула.
- Да. Это так.
- Заметь, я, как и обещал перед свадьбой, не в претензии. Я не в праве
требовать от тебя то, что не выполняю сам. То есть, верности, - невозмутимо
констатировал Филипп. - Эта сторона твоей жизни меня не касается.
Желательно, чтобы и ты не вмешивалась в мою личную жизнь. Бесцеремонно. Как
сегодня, например.
- Не касается?!! - едко переспросила Камилла. - А если я... рожу не от
тебя? А от кого-нибудь другого? Тогда как?
Филипп застыл, гневно нахмурился, хотел что-то сказать, но, очевидно,
передумал. Он долго молчал, затем ледяным невыразительным тоном произнес:
- Я назову этого ребенка своим. И воспитаю его, как своего. В этом
случае будет именно так, Камилла. Хотя, я уверен, ты никогда не пойдешь на
это. Во-первых, потому что совершенно не переносишь и малейшей боли. Рожать
для тебя - все равно, что отправиться в преисподнюю. А во-вторых, ты
дорожишь своей репутацией. Но, как я уже сказал, захочешь родить - рожай! Я
признаю ребенка.
- Ты - страшный человек, Филипп!!! - воскликнула Камилла. -
Сумасшедший!!! Подозреваю, что если бы не некие экстраординарные
обстоятельства, у нас был бы только один сын! Единственный!!! Хотела бы я
знать, что тогда произошло между тобой и твоей... Валентиной! Уверена, что
рождение второго сына каким-то образом точно связано с ней!
- Тебе, Камилла, до этого нет никакого дела! - холодно сказал Филипп и
категорично и жестко завершил: - Впредь запомни. Я никогда не вернусь в твою
постель. Никогда!!! Поэтому все разговоры на эту тему прекращаются.
Прекращаются навсегда!!! Запомни, Камилла, этот разговор был последним. И
только посмей когда-нибудь упомянуть о Валентине! А уж тем более, досаждать
ей. В том числе, и своими визитами! Ты все поняла?!! Предупреждаю, Камилла,
посмеешь нарушить мои требования - я буду беспощаден. Так и знай! Ты меня
хорошо поняла?
- Да, - откликнулась она. - Я все поняла. Но и ты пойми, что так жить
невозможно! Невозможно!!!
Филипп окинул жену серьезным взглядом, пожал плечами и, ничего не
ответив, вышел из гостиной. Он направился в свой кабинет. Внутри Филиппа
кипели и бурлили противоречивые чувства. То, о чем ему сейчас напомнила и о
чем желала знать Камилла, Филипп хотел бы забыть навсегда. Это была одна из
неприятных и тяжелых страниц их общей с Тиной судьбы...

МАРК

1
Лия вбежала в комнату, бросилась на шею Тины и громко поцеловала ее в
щеку.
- Мама! Мамочка! Что я тебе расскажу!.. Ты упадешь в обморок!!!
- Тогда, может быть, мне лучше сразу лечь? - засмеялась Тина. - Чтобы
избежать травмы при падении?
- Ну, мама!.. - отмахнулась Лия. - Лучше, если ты сейчас не ложиться
будешь, а выслушаешь меня!
После короткой паузы Лия возбужденно продолжила:
- Мама, ты знаешь, что концерт, который вчера состоялся, был
очень-очень важным! Ты же видела, КТО, - выделила она, - присутствовал на
нем!
- Да, - согласно кивнула Тина. - Ты играла замечательно, доченька. Как
никогда! Я гордилась тобой. И папа был бы счастлив и горд!
Лия всплеснула руками и насмешливо сказала:
- Мамочка, дорогая, спасибо, конечно, за твою высокую оценку моего
исполнения. Но что ты могла услышать, если... и я это заметила!.. ты
проплакала все то время, что я была на сцене. Ах, мама!.. Я, когда играла,
тоже думала о папе. Я ему так благодарна! Ведь именно он... я это помню и
буду помнить всегда!.. отвел меня, пятилетнюю малышку, к учителю-скрипачу.
- Да, Лия, милая, это так, - подтвердила Тина, до глубины души
растроганная словами дочери.
- Так вот, мама, - серьезно продолжила Лия. - Теперь решается моя
судьба. Понимаешь?
Тина пожала плечами.
- Пока нет.
- Мамочка! - нетерпеливо воскликнула Лия. - Такая удача бывает только
раз в жизни! На концерте Маэстро отбирал учеников в свой знаменитый класс.
Претендентов огромное количество! Ты это знаешь, мамочка. А я - младше всех.
Ну что за невезение!!! - огорченно выдохнула Лия.
Этим она невероятно рассмешила Тину, но она старалась не показать этого
и внешне держалась по-прежнему невозмутимо.
- Но мамочка!.. У меня появилась надежда! Потому что мой педагог
сегодня сказал, что я произвела впечатление!!! Значит, у меня есть шанс!
Не дослушав, Тина взволнованно перебила дочь:
- Подожди, Лия. Это же значит, что ты... уедешь! В другой город! А как
же я?.. Я останусь совсем одна? Доченька, ты же знаешь, что Гарри уезжает
учиться, что он, как папа, хочет быть военным летчиком. А теперь и ты хочешь
уехать!..
Лия подошла к ней, села рядом, нежно обняла за плечи и ласково
произнесла:
- Мамочка, не огорчайся... Я и Гарри будем приезжать на каникулы. Ты
будешь навещать нас, когда захочешь. Но это в том случае, если... Пока со
мной ничего не решено. Мне - 12 лет. И это колоссальная проблема! Среди
желающих попасть в класс Маэстро я - младшая. Мамочка, мой педагог
разговаривал с ним. Но Маэстро пожелал обязательно побеседовать с тобой. В
общем, сегодня, в два часа дня он ждет тебя, чтобы лично поговорить обо мне.
Мамочка, пожалуйста, убеди его, что возраст - ерунда! Тем более, с нами
будет заниматься его ученик. Маэстро приезжает только на прослушивание и
ведет мастер-классы. У него - жесткий гастрольный график. А живет он здесь.
Я безумно хочу попасть в этот знаменитый класс!!! Потому что тогда я получу
путевку на Большую Сцену! Там я смогу готовиться и участвовать в конкурсах!
Попасть в класс Маэстро - мечта любого начинающего скрипача! Теперь или
никогда решается моя судьба!!! - вдохновенно закончила Лия.
Тина покачала головой и огорченно вздохнула:
- Ах, Лия, Лия!.. Доченька!..Что мне с вами делать? Сначала Гарри...
теперь ты... Значит, вы одновременно разъедетесь! А я... я останусь одна...
- Мамочка, ну, пожалуйста!.. Дорогая... милая... любимая... - Лия
расцеловала лицо Тины и быстро вскочила: - Все! Пошла заниматься! А ты
собирайся, а то опоздаешь!
Она убежала в свою комнату, и оттуда сразу полились мелодичные нежные
звуки скрипки.
Тина опять покачала головой, немного погрустила и занялась сборами.

Получив разрешение, Тина вошла в кабинет и приветливо улыбнулась.
- Добрый день! Мне назначено на четырнадцать часов. Я - мама...
Из-за стола поднялся высокий худощавый мужчина с длинными, до плеч,
вьющимися волосами и, ответно улыбнувшись, быстро дополнил:
- ... Лии. Я узнал вас. Видел вчера на концерте. На предыдущем, полгода
назад, тоже. Рад, что, наконец, имею возможность познакомиться с вами. Марк,
- представился он.
- Валентина, - слегка смутившись, растерянно ответила Тина.
Она не ожидала, что Марк, известный музыкант и признанный авторитет,
запомнил Лию. Тине это было лестно слышать.
- Очень приятно. Садитесь, пожалуйста, - пригласил он и жестом указал
на кресла, разделенные низким столиком.
Тина села. Марк устроился в кресле напротив. Он бросил быстрый взгляд
на Тину и спокойно сказал:
- Да, я запомнил вас... и вашу дочь... еще на предыдущем концерте. Лия
способная, я бы даже сказал, талантливая девочка. Педагог ее хвалит. И не
напрасно. Она успешно продвигается. Ее прошлое выступление и вчерашнее
заметно отличаются. В лучшую сторону.
- Спасибо, - благодарно произнесла Тина.
От волнения и счастья, что она испытывала, у нее порозовели щеки, глаза
ослепительно сияли.
Марк внимательно посмотрел на нее и дополнил:
- Я знаю, что Лия хочет заниматься в моей школе, в классе моего
ученика. Что об этом думаете вы, Валентина?
Тина вздохнула.
- Откровенно говоря, я хотела бы, чтобы дочь оставалась со мной и
никуда не уезжала. Но хотя ей всего 12 лет, она вполне самостоятельный
целеустремленный человек. Лия сделала свой выбор. А я... Что ж! Мне остается
только согласиться и поддержать дочь.
- М-да... - протянул Марк.
Он надолго задумался, пристально глядя на Тину, потом медленно
произнес:
- Видите ли, Валентина... Желающих попасть в мою школу - огромное
количество. А Лие - всего двенадцать. Но я знаю, как страстно она мечтает
учиться! В общем-то, эту проблему можно решить.
- О! Лия будет счастлива! - с воодушевлением воскликнула Тина, заранее
радуясь за дочь.
- Да... конечно...
Марк задумчиво посмотрел на нее, затем, как будто что-то вспомнив,
бросил взгляд на часы и вдруг сказал:
- Валентина, извините, пожалуйста, у меня, после того, как я назначил
вам время, изменились обстоятельства. Я не могу сейчас... Мне срочно надо
уйти.
- Да-да! Я понимаю.
Тина встала.
- Но... - Марк тоже встал и продолжил: - Мы с вами не договорили,
Валентина. Знаете что?.. Я буду свободен... вечером. И мы могли бы спокойно,
без помех, обсудить все вопросы.
- Да, пожалуйста! Меня устраивает любое время, - деликатно ответила
Тина.
Марк помолчал и неожиданно для нее предложил:
- Давайте поужинаем вместе? А заодно побеседуем. За всеми делами я за
день еще ни разу не поел! - быстро добавил он. - За исключением чашки кофе!
Утром!
Тина засмеялась и согласно кивнула.
- Хорошо.
Марк назвал известный ресторан и время, потом проводил Тину.
Окрыленная, она поспешила домой, решив пока ничего не говорить Лие. Да,
собственно, пока и говорить-то было нечего! Марк ничего определенного не
сказал. По его виду и поведению Тина поняла, что голова Марка была занята
какими-то другими проблемами, чем устройство Лии. Тина предположила, что,
наверное, Марка волновали те непредвиденные обстоятельства, о которых он
упомянул. Конечно, было бы лучше, чтобы беседа была завершена сразу. Но Тине
приходилось мириться и принимать предлагаемые условия. Ей хотелось, чтобы
мечта дочери обязательно исполнилась. И не только ее, Тины, Лии, но и Дана.
Желая произвести хорошее впечатление, Тина тщательно продумала каждую
деталь своего туалета, в котором решила отправиться на этот важный ужин.

Тина вышла из такси и, осмотревшись, увидела Марка, широко
вышагивающего вдоль лестницы, ведущей в ресторан. Очевидно, Марк, занятый
своими мыслями, появления Тины не заметил. Она улыбнулась, подумав о том,
что общеизвестное мнение о странностях творческих людей абсолютно верно.
Тина быстро подошла к Марку и вежливо произнесла:
- Добрый вечер!
Очнувшись, Марк тряхнул головой. Глаза его сверкнули, и он восхищенно
ответил:
- Добрый вечер, Валентина. Вы ослепительно выглядите! Я потрясен!
- Благодарю, - мило улыбнулась Тина.
Он предложил ей руку и повел в ресторан. Они расположились за одним из
отдаленных столиков, почти скрытом от посторонних взглядов множеством
густорастущих экзотических растений. Как выяснилось, заказ был сделан Марком
заранее, что немного удивило Тину, но она не придала этому значения.
- Если вас, Валентина, что-то не устраивает, можете заказать, что
желаете. По своему усмотрению.
Марк вопросительно взглянул на нее.
- Нет-нет! - сразу возразила Тина. - Не беспокойтесь, пожалуйста.
К концу ужина, когда им подали десерт и кофе, Марк восторженно сказал:
- Валентина, вы - удивительная женщина. У вас необыкновенный дар
увлекать собеседника абсолютно любой темой. Столько различных тем и проблем,
сколько мы с вами сейчас обсудили, я, наверное, не обсудил за всю свою
жизнь. Я поражен и восхищен!
Слушая его, Тина решила, что как раз теперь самый подходящий момент,
чтобы перевести разговор в нужное для себя русло. Она улыбнулась и с легкой
иронией ответила:
- Марк, вы правы. Да, мы, кажется, обсудили все, что только могли, за
исключением той темы, которая послужила поводом для встречи.
Тину немного насторожил и смутил взгляд Марка, который он бросил на
нее. Возможно, укорила она себя, не следовало торопиться и так прямо
высказываться? Не обидела ли она Марка? Вдруг он решил, что он сам ей совсем
не интересен? Что она озабочена только своими меркантильными проблемами?
Хотя, конечно, доля истины в этом была. Судьба Лии волновала Тину. Ей
хотелось помочь дочери. Неужели Марк посчитал ее слова бестактными и
оскорбился? Не хватало только, чтобы из-за ее, Тины, глупости пострадала
карьера дочери!!!
Тина забеспокоилась. Тем более, Марк молчал и исподлобья смотрел на нее
каким-то загадочным неопределенным взглядом. Стушевавшись, она начала
медленно поворачивать кофейное блюдце, опустив глаза и не отрывно глядя на
него.
- Что ж! - вдруг произнес Марк. - Я готов к обсуждению вопроса о Лие.
Тина подняла глаза и вопросительно, с замиранием сердца, посмотрела на
Марка. Он чуть прищурился и спокойно продолжил:
- В общем-то, этот вопрос и обсуждать нечего. Лия - талантливая
работоспособная девочка. Здесь нет проблемы.
- Значит, ваше решение... какое?
От волнения Тина начала задыхаться.
Марк на мгновение прикрыл глаза, потом в упор посмотрел на Тину, накрыл
своей ладонью ее руку и многозначительно произнес:
- Мое решение напрямую зависит от вашего, Валентина.
Недоумевая, она вскинула брови, потом сдвинула их к переносице,
подумала и растерянно уточнила:
- Марк, я уже говорила, что согласна с решением Лии. Я не буду
возражать... чтобы дочь уехала учиться.
Он отрицательно покачал головой и, криво усмехнувшись, сказал:
- Сейчас речь не о решении вашей дочери. А о вашем, Валентина!
- Но я... я не понимаю...
Тина окончательно растерялась, напряженно обдумывая различные варианты.
Ей не хотелось выглядеть тупой безнадежной дурой, но чувствовала она себя
сейчас именно так. Действий, слов и жеста Марка, когда он накрыл ее руку