Карлайл Лиз. Добродетельная женщина

   Опустив руку на спинку кресла, Сесилия перевела взгляд на ящик. Дома она не носила перчаток, и белая кружевная оборка манжеты упала на кисть. Делакорт представил себе, как было бы приятно растянуться на ее кровати и наблюдать, как эти тонкие изящные пальцы ласкают его…
   — Дэвид. — Она смотрела на него с нескрываемым любопытством. — За что ты хочешь передо мной извиниться?
   Дэвид почувствовал, как лицо его запылало. О Боже, он никогда в жизни не краснел!
   Смущенно шагнув ей навстречу, он неловко взмахнул рукой.
   — Надеюсь, этот подарок возместит тебе разбитую мной танцовщицу, — объяснил он и, понизив голос до хриплого шепота, продолжил: — Послушай, Сесилия… я не представляю, что на меня нашло вчера.
   Она прищурилась.
   — Ты жалеешь о том, что случилось? Он горько усмехнулся.
   — Я жалею лишь, милая, что не смог сдержать раздражение. По правде сказать, со мной такого раньше не бывало.
   Взгляд Сесилии скользнул по его лицу и остановился на губах.
   — Признаюсь, я, и сама была очень удивлена.
   Услышав это, Дэвиду захотелось обнять ее, но он не мог на это решиться, не находя слов для дальнейшего разговора и сомневаясь, что она захочет его слушать.
   Подняв руку, Дэвид нежно провел тыльной стороной ладони по щеке Сесилии.
   — Мне кажется, Сесилия, нам с тобой надо многое обсудить. Вчерашняя ночь… была сказочной.
   Как будто прочитав его мысли, Сесилия обхватила его руками за талию.
   — Похоже, мы сумели преодолеть неприязнь друг к другу.
   — Милая моя, — ласково сказал он, — никакой неприязни я к тебе не испытываю.
   — А что ты испытываешь ко мне, Дэвид? — тихо спросила она, прильнув щекой к лацкану его сюртука. — Я хочу, чтобы ты был со мной откровенным.
   Дэвид молчал. Ему казалось, что он стоит на скользкой ледяной горе, а внизу зияет бездонная пропасть.
   — Я тебя уважаю, — наконец отозвался он, — и боюсь сказать или сделать что-то не то.
   — Уважаешь? — Сесилия, прикрыв глаза, подалась назад. — Это вселяет надежду.
   Внезапно Дэвид больно схватил ее за плечи.
   — Скажи мне, Сесилия, — хрипло произнес он, — что ты хочешь от меня? Я сделаю все, что пожелаешь.
   Сесилия поняла: он пытается выяснить, будет ли она настаивать на женитьбе. Она не сделала этого вчера и не собирается делать сейчас. Дэвид не должен чувствовать себя обязанным, ведь она отдалась ему по доброй воле. Даже если он предложит ей выйти за него замуж, следует еще подумать над этим предложением.
   Да, она его любит, но в их отношениях нет самого главного — душевной близости.
   — Ты заблуждаешься. Мне ничего от тебя не нужно. Дэвид отпустил ее. Пальцы его чуть заметно дрожали.
   — Прости меня, — сказал он, нагнув голову и коснувшись лбом ее лба. — Я не так выразился. Я хотел сказать…
   Его неизменное нахальство явно его покинуло.
   — Черт возьми, Сесилия, у меня все мысли перепутались! Но ты сегодня великолепна! Может, все-таки посмотришь, что я тебе подарил?
   Несмотря на досаду, Сесилия нашла в себе силы усмехнуться. Ладно, пусть молчит и дарит подарки. Ради любви к нему она согласна потерпеть. Пока.
   — Хорошо, если только это не дрессированная обезьянка с колокольчиками на шее!
   — Дрессированная обезьянка? — переспросил Дэвид. — Какой болван станет дарить женщине такие нелепые подарки? Послушай, неужели тебе не хочется заглянуть в этот ящик?
   Опасаясь, что она откажется, Дэвид внимательно следил за ее лицом. Ему было легче засыпать ее подарками, чем подыскать нужные слова. Раньше, с другими женщинами, он никогда не испытывал подобных затруднений. Господи, он боялся ее потерять!
   Вместе с ним Сесилия подошла к дивану. В считанные секунды Дэвид развязал ленточки, открыл ящик и заставил ее развернуть вазы и кубки.
   Изумленно восклицая, она осторожно подносила к свету каждый предмет. Дэвид, сидя рядом, смотрел на нее с некоторым подозрением. Не померещилась ли ему эта улыбка, притаившаяся в уголках ее губ? А вдруг она обиделась? Вообще-то говоря, она имела на это полное право. Вчера он вел себя отвратительно и вот сегодня, вместо того чтобы ее утешить, мямлит что-то невнятное. Впрочем, похоже, Сесилия немного смягчилась…
   Увидев, что она потянулась к дну ящика, Дэвид попытался остановить ее руку. Их головы почти соприкоснулись и его дыхание всколыхнуло мягкий локон у нее на виске. Дэвид резко отпрянул.
   — Это последняя, — поспешно сказал он. — Так, ничего особенного. Просто безделушка. Боюсь, она тебе не понравится.
   — Обязательно понравится, — вежливо возразила Сесилия. — Я вижу, ты хорошо разбираешься в восточном фарфоре. — Очень осторожно она развернула бумагу. Наступило долгое молчание.
   — О Боже! — произнесла она, наконец, и в ее голосе послышалось веселое удивление. Делакорт встревожился.
   — Я же говорил: тебе не понравится.
   — Ох, Дэвид! — Не глядя на него, Сесилия подняла статуэтку, поставила ее себе на колени и медленно провела кончиками пальцев по желтой ткани, которой были обмотаны бедра зеленого человечка. — Впервые в жизни вижу такого уродца!
   Делакорт глубоко вздохнул, почувствовав острое разочарование. Внезапно Сесилия подняла голову, и он с удивлением увидел, что ее чудесные глаза увлажнились.
   — Сначала я думала, что ты хочешь меня задобрить, — прошептала она, — но ведь тебе пришлось потратить немало сил на поиски этих вещей. Как тебе удалось так быстро их найти?
   Дэвид смущенно развел руками.
   — Кажется, я совершенно не разбираюсь ни в фарфоре, ни в женщинах.
   Сесилия, усмехнувшись, быстро вскочила на ноги.
   — Давай отнесем его наверх. Интересно, как он будет смотреться.
   Она потащила все еще немного растерянного Дэвида вверх по лестнице, к спальне. В коридоре первого этажа им встретился Шоу, который не преминул неодобрительно взглянуть на них, а на лестничной площадке горничная, открыв рот, чуть не выронила веник.
   Но Сесилия ни на кого не обращала внимания. Решительно стиснув руку Дэвида, прижимая к груди статуэтку, она прошла в другое крыло. Там, сразу за ее спальней, в глубокой нише в форме морской раковины, располагался ряд полок, на которых стояло около дюжины необычных маленьких статуэток на странно выгнутых основаниях. Вчера ночью, ослепленный страстью, Дэвид в тускло освещенном коридоре не заметил этой коллекции. Но сейчас вспомнил слова Кембла, что это черепица для крыши. По правде, говоря, он никогда не интересовался подобными вещами. Теперь ему стало ясно, почему Сесилия сочла его таким внимательным. Судьба наконец-то улыбнулась ему, и он не собирался упускать такой шанс.
   Но Дэвида радовала не столько собственная удачливость, сколько откровенное ликование Сесилии. Она осторожно поставила зеленого человечка рядом с таким же, только красным, удовлетворенно вздохнула и начала любовно перебирать всю коллекцию, что-то, тихонько говоря себе под нос. Глаза ее сияли восхищением, щеки пылали. Надо будет попросить Кембла, чтобы он как можно скорее приволок еще дюжину таких уродцев. И плевать на деньги!
   Дэвид осторожно кашлянул.
   — Сесилия, я слышал, что эти ребята отгоняют злых духов. Может, поставишь статуэтку над дверью?
   — Нет, ни за что! — Сесилия повернула зеленого человечка к свету. — А вдруг какой-нибудь прохожий залезет и украдет?
   Дэвид внезапно порывисто обнял ее за талию и прижал спиной к своей груди.
   — Я имел в виду… — прошептал он, коснувшись губами ее шеи, — дверь твоей спальни.
   Сесилию бросило в жар. Она подняла глаза и увидела, что он показывает на притолоку.
   — Может быть… — растерянно выговорила она и вдруг усмехнулась. — А как ты думаешь, будет ли толк от этого человечка, если я поставлю его на столик у кровати?
   Делакорт прижал ее к себе крепче.
   — Сомневаюсь, — прошептал он и провел кончиком языка по ее ушку. — Я уже чувствую, как злые духи наступают. Может, попробуем их отогнать?
   Внезапно на лестнице послышались тяжелые шаги. Застигнутые врасплох, они испуганно отпрянули друг от друга, как юные любовники, и в то же мгновение на верхней ступеньке появился Шоу.
   — Прошу прощения, миледи. — Дворецкий покосился на Дэвида. — Так вам подавать карету? Дэвид перевел взгляд с Шоу на Сесилию.
   — Ты куда-то собралась? — спросил он, пытаясь скрыть разочарование.
   Сесилия слегка виновато потупилась.
   — Да. Я хотела прокатиться по Блэк-Хорс-лейн. Все амурные намерения Дэвида мигом испарились. Он вымученно улыбнулся.
   — Шоу, пожалуйста, оставьте нас на минутку. Дворецкий удивился, но все же ушел. Дэвид, обернувшись к Сесилии, сказал, тщательно подбирая слова:
   — Пожалуйста, поклянись мне, что не поедешь в публичный дом миссис Дербин.
   Сесилия сделала невинное лицо, но Дэвида было не провести.
   — Я просто прогуляюсь, и все. И со мной поедет Этта.
   Дэвид не знал, как поступить. Заставить ее остаться? Но он не имеет права приказывать ей. Придется поехать вместе с ней. Они до сих пор не выяснили, кто и за что убил тех двоих женщин. Вполне возможно, это как-то связано с заведением мамаши Дербин, но в любом случае Сесилия затеяла весьма рискованное предприятие.
   — С Эттой ты никуда не поедешь, — раздраженно сказал он. — Она не сумеет защитить тебя!
   Если тебе непременно нужно совершить эту глупость, ты поедешь со мной.
   — С тобой? — Сесилия удивленно подняла брови.
   — Да, — твердо произнес Дэвид, — в моей карете, с закрытыми гербами. — Он оглядел ее огненно-рыжие волосы и большие голубые глаза. Во всем Лондоне не найдется другой, похожей на нее женщины. — И ради Бога, Сесилия, прикрой лицо вуалью. Черной и густой. А лучше двумя. Иначе тебя узнают, когда ты раздвинешь занавески — а я уверен, что ты обязательно это сделаешь.
   Когда они добрались до места, сумерки уже сгущались. Вечер обещал быть необычно ясным. В темно-синем небе уже мерцала серебристая луна. Переулки и улицы, примыкающие к Блэк-Хорс-лейн, были окутаны мраком, но фонари еще не зажглись.
   Район Блэк-Хорс-лейн располагался неподалеку от доков, и поэтому, несмотря на позднее время, там было весьма оживленно. Мостовая кишела ростовщиками, торговцами и таможенниками, которые обслуживали моряков и бизнесменов.
   Дэвид молча смотрел на противоположную стенку кареты. Сесилия, чувствуя его напряжение, понимала, что тревожится он не за себя.
   Интересно, зачем ему понадобилось являться к ней сегодня? Только ли для того, чтобы извиниться? Может быть, он хотел сказать ей что-нибудь еще? Скорее всего, не одни угрызения совести были причиной его визита. А вдруг он раскаивается в том, что не смог вчера устоять? Не поднимет ли он ее на смех, узнав, как она боится потерять его?
   Впрочем, несмотря на сплетни, которые ходили в свете о Делакорте, Сесилия чувствовала, что жестокость ему несвойственна. Кроме того, мужчина не станет дарить дорогие подарки женщине, с которой намерен расстаться. Другая на ее месте заподозрила бы, что Дэвид соблазнил ее из чистой мести или для того, чтобы выиграть это гнусное пари в «Бруксе», но Сесилия так не думала.
   Странно, что теперь она нисколько не сомневалась в его порядочности, а ведь всего несколько дней назад у нее было совсем иное мнение о нем. Как же сильно она ошибалась!
   Она вспомнила свои ощущения, которые охватили ее, когда Дэвид наконец перестал ухаживать за ней в свете. Нет, это было не одно лишь облегчение. Она со стыдом признавалась самой себе, что играла с огнем, а когда огонь догорел, превратившись в холодную золу презрения, в душе ее родились обида и злость.
   Только сегодня она поняла: лорд Делакорт — не тот человек, с которым можно шутить. Не в силах удержаться, она взглянула на него из-под опущенных ресниц. Какое у него серьезное лицо! Как решительно сдвинуты брови!
   Наверное, ей придется дорого заплатить за то, что она так обращалась с ним все эти годы. Он по-прежнему желал ее и мог на время сделать своей любовницей. Но позволит ли ему гордость открыто ухаживать за ней? Едва ли он захочет выйти за рамки тайной любовной связи. Наверное, с ее стороны было глупо питать надежды на нечто большее, но ей так этого хотелось!
   Внезапно карета сбавила ход. Дэвид молча указал Сесилии на ближайшее здание. Это и было заведение мамаши Дербин — неплохой особняк с красивым фасадом и плотно зашторенными окнами. Странно, но дом этот, притулившийся на углу, между залитой ярким светом кофейней и табачной лавкой, выглядел совсем не таким пугающим, как представляла себе Сесилия. Человек непосвященный мог принять его за частное жилище, хоть и расположенное в не слишком благопристойном районе.
   Дэвид, подняв трость, три раза стукнул в крышу кареты.
   — Ну что ж, — заговорил он, наконец, — мы приехали. Только с улицы ничего не видно.
   Карета медленно остановилась у тротуара напротив переулка. С другой стороны подъехало очень элегантное ландо и встало перед табачной лавкой.
   Экипаж показался Сесилии смутно знакомым, но она не могла вспомнить, где видела его.
   Внезапно дверь кофейни распахнулась, и на мостовую упало пятно света. Хорошо одетый мужчина в пальто и шляпе поспешно вышел из ландо и, не спуская лесенки, помог сойти стройной элегантной даме. Лицо ее было прикрыто густой вуалью. Выйдя из экипажа, она весело засмеялась, положив руки на грудь мужчины.
   Он махнул рукой, отпуская кучера, и повел даму в заведение мадам Дербин. Сесилия была потрясена. Судя по манерам, эта дама — явно не проститутка. Может быть, она дорогая куртизанка? Но зачем мужчине, тоже на вид джентльмену, понадобилось вести ее в публичный дом?
   Сидевший рядом Дэвид брезгливо передернул плечами. Сесилия обернулась к нему.
   — Зачем они туда пошли?
   Он, казалось, ждал этого вопроса.
   — Скорее всего, они любовники, — объяснил он. — И дама наверняка замужем. Среди женщин высшего света есть немало любительниц тайных удовольствий. Они предпочитают, развлекаются там, где их никто не узнает.
   Сесилия безмерно удивилась. Она наслушалась рассказов Этты и считала себя хорошо осведомленной, даже искушенной, в большинстве житейских вопросов. Но о подобных вещах Этта никогда ей не говорила. Впрочем, Дэвиду можно верить. Он и сам, несомненно, посещал такие места, доставляя дамам «тайные удовольствия». Эта мысль привела ее в сильное замешательство.
   К дому подъехал еще один экипаж, на этот раз наемный. Вышедший из него мужчина, бросив кучеру монету, лениво зашагал к борделю. По его движениям можно было понять, что это еще юноша. Он небрежно, привычным движением толкнул дверь. Дэвид достал из кармана пальто небольшой блокнот и записал номер экипажа.
   Настало время действовать. Сесилия хотела, было раздвинуть шторки пошире, но Дэвид быстро перехватил ее руку.
   — Черт возьми, Сесилия, ты что, хочешь, чтобы тебя увидели?
   Она не ответила.
   — Ты знаешь этого человека? Дэвид, вздохнув, закрыл блокнот.
   — Сначала мне показалось, что знаю. Но… наверное, я ошибся. — Он посмотрел на нее с усмешкой. — У меня разыгралось воображение. В последнее время оно часто меня подводит.
   Эту реплику Сесилия тоже пропустила мимо ушей.
   — Дэвид, нам надо туда войти.
   — О Боже! — Дэвид подпер рукой голову. — Только этого нам не хватало!
   Она придвинулась ближе и умоляюще зашептала:
   — Но, Дэвид, ты же бывал в подобных заведениях, правда?
   Он взглянул на нее с кривой усмешкой.
   — Послушай, — продолжала Сесилия, — у меня густая вуаль. Никто не увидит моего лица. Мы войдем и сделаем вид… что хотим заняться тем же самым, что и все.
   Дэвид прыснул со смеху.
   — Что я слышу? Неужели мои мечты скоро сбудутся? — прошептал он, подавшись вперед и схватив ее в объятия. — Давай же скорее вернемся на Парк-Кресент!
   Сесилия в шутку стукнула Дэвида по макушке ридикюлем, но он продолжал смеяться.
   — Я серьезно — прошипела она. — Мы недолго пробудем там — только оглядимся. Может, встретим человека, который что-то знает про убитых девушек.
   — Опомнись, Сесилия! — воскликнул он, откинувшись на подушки. — Это тебе не светская вечеринка с чаепитием, где, расхаживая по гостиной, жуют бутерброды и болтают о пустяках.
   — Но что же делать? — спросила она, положив ридикюль на колени. — Я умираю от любопытства.
   — Ах, вот оно что! — тихо сказал он, ласково приподняв ее подбородок. — Тогда позволь, я отвезу тебя к себе домой, милая. Обещаю сполна удовлетворить твое любопытство. Но только там, а не здесь.
   Услышав это, Сесилия почувствовала, как у нее радостно заколотилось сердце. Значит, он все еще хочет ее! Впрочем, сейчас это было не самое важное.
   Она медленно подняла глаза и невольно залюбовалась в мерцающем свете каретного фонаря его красивым лицом, карими глазами и по-женски полными губами.
   И все же по его тону Сесилия поняла, что он готов уступить. А ей так хотелось попасть в заведение мамаши Дербин!
   — По-моему, это будет забавно, — настаивала она, соблазнительно опустив ресницы. — С тобой я буду чувствовать себя спокойнее, чем с Эттой.
   Внезапно Дэвид, схватив ее за плечи, резко рванул к себе. Шляпка съехала ей на один глаз.
   — Послушай, Сесилия, ты не должна переступать порог этого дома!
   Немного опомнившись, он тут же разжал руки и виновато взглянул в ее ошеломленное лицо.
   — Но ты же меня не послушаешь, верно? — горько спросил он. — Даже если я буду умолять тебя, бросившись на колени. Если я не пойду с тобой, ты вернешься сюда со своей замухрышкой-горничной.
   Наконец решившись, он достал из-под сиденья тяжелый пистолет и сунул его в глубокий карман пальто. Увидев это, Сесилия слегка заволновалась.
   — Опусти вуаль, — приказал он, — и не говори ни слова, понятно? Настал твой звездный час. Впрочем, мне тоже хочется посмотреть на того человека, который недавно вошел туда, а если я оставлю тебя здесь одну, ты все равно не усидишь на месте.
   Велев кучеру смотреть в оба, Дэвид взял Сесилию за руку и потащил ее к дому. Они вошли в парадную дверь и очутились в узком, тускло освещенном вестибюле. Их встретил широкоплечий низкорослый мужчина, лица которого Сесилия в темноте не разглядела.
   Дэвид сказал, что желает видеть миссис Дербин. Недовольно поворчав, мужчина проводил их в большую гостиную. Здесь стояли чайные столики, окруженные удобными креслами и диванами с гнутыми спинками среди искусственных пальм в кадках. Обстановка комнаты весьма располагала к уединению.
   Гостиная была полупустой. Слева от Сесилии женщина с мощным бюстом в желтом атласном платье о чем-то тихо разговаривала с посетителем, лицо которого оставалось в тени. Поодаль сидели еще двое мужчин. Развалившись в креслах и держа в руках бокалы с вином, они наблюдали, как изящная блондинка вешает свою одежду на спинку дивана, обитого красным атласом.
   Наконец, посовещавшись, мужчины встали. Один из них обнял блондинку за талию, и все трое удалились за шторы в заднюю часть комнаты. Сесилия, ощутив, как ее лицо заливается краской, порадовалась, что надела вуаль.
   В этот момент женщина в желтом обернулась и направилась к ним, радушно раскинув руки. Подойдя ближе, она окинула придирчивым взглядом стройную фигуру Дэвида.
   — Милорд, — произнесла она хриплым голосом, — для меня большая честь принимать вас в моем скромном заведении.
   Проклятие, она узнала его! Сесилия судорожно сжала руку Дэвида.
   Впрочем, чему тут удивляться? Посещая бордели, он, безусловно, вымостил себе дорогу в ад.
   — Добрый день, — поздоровался Дэвид, стараясь казаться спокойным. — Моя дама желает знать, какие… развлечения вы предлагаете.
   Миссис Дербин понимающе улыбнулась.
   — Милорд, наш дом не так изыскан, как те, к которым вы привыкли, — прошептала она, — но мы постараемся ублажить любую прихоть вашей дамы. Вы ищете партнершу? У меня много девочек…
   — He надо девочек, — перебил ее Дэвид, — и женщин тоже не надо.
   Миссис Дербин растерялась, но быстро взяла себя в руки и оценивающе посмотрела на Сесилию. Было видно, что ей очень хочется услужить знатным клиентам. В глазах ее зажегся огонек понимания.
   — Хотите мужской стриптиз? — предложила она, оглянувшись на мужчину, с которым только что разговаривала. — Обычно мы не оказываем таких услуг, но, может быть, этот джентльмен согласится провести с вами время. К сожалению, у нас больше нет тех развлечений, о которых он спрашивал.
   Мужчина, словно угадав, что речь идет о нем, быстро шагнул вперед. Неяркий свет упал ему на лицо. Дэвид испытал сперва удивление, потом стыд, а потом любопытство.
   Это и впрямь он! Бентам Ратлидж!
   Однако на сей раз он уже не казался беспечно-веселым. Лицо молодого человека искажала странная гримаса. Дэвид хотел оттащить Сесилию прочь, но тут Ратлидж усмехнулся, натянуто поклонился Сесилии и обвел ее горящим взглядом блестящих карих глаз.
   — Все знают, что вы безукоризненны в выборе женщин, милорд, — сказал он вкрадчивым тоном, — но сегодня, пожалуй, оплошали. Я вас жду, миссис Дербин, ведь мы еще не договорились. — Он вновь обратился к Дэвиду: — А что касается вас, милорд, то мы очень скоро увидимся. — С этими словами Ратлидж, нагло усмехнувшись, отошел прочь.
   Миссис Дербин заметно смутилась. Дэвид еще не знал, что именно произошло, но уже не сомневался в виновности Ратлиджа.
   Внезапно Сесилия заговорила.
   — Знаешь, милый, я передумала, — сказала она низким, гортанным голосом и взглянула на миссис Дербин. — Пришлите нам девочку. Только, пожалуйста, предоставьте более уединенное место.
   — Конечно, — сладко пропела хозяйка и ушла, чтобы поговорить со швейцаром.
   Дэвид резко обернулся к Сесилии.
   — Что ты делаешь, черт возьми? — яростно прошипел он.
   Глаза Сесилии вспыхнули.
   — Но мы же еще ничего не узнали! У Дэвида чесались руки схватить ее за плечи и хорошенько встряхнуть.
   — Может быть, вы, мэм, и не узнали, зато я теперь точно знаю, что связал свою судьбу с сумасшедшей. Я уже увидел то, что хотел, и готов покинуть этот дом.
   В этот момент вернулась миссис Дербин, держа в руке ключ.
   — Анджелина не разочарует вас, милорд, — прошептала она, многозначительно перекатывая ключ в пальцах. — Поднимайтесь в седьмой номер и ждите ее там.
   Дэвид, нехотя взяв ключ, с силой стиснул его в кулаке. Ну ничего, Сесилия заплатит за свои капризы! Может, приведя наверх, как следует ее отшлепать? Или привязать к стойкам кровати и ласкать до тех пор, пока она не взмолится о пощаде? А может, все же воспользоваться услугами, которые их ожидали? Это пойдет ей на пользу: будет знать, как не слушать его!
   Он поволок ее на второй этаж. Их номер был последним. По дороге Сесилия с любопытством разглядывала темный коридор, насыщенный стойкими запахами дешевой пудры и духов.
   Стены коридора были украшены скабрезными картинками, в нишах стояли гипсовые статуи обнаженных натур. Под коптящим подсвечником висело изображение некоего псевдогреческого бога, резвящегося с водной нимфой. Сесилия даже вытянула шею, стараясь получше все рассмотреть.
   Дальше было хуже. В алькове у двери под номером семь сюжет был таковым: Пан с рогами и копытами, перекинув полунагую пастушку через камень, воткнул ей член сзади.
   Сесилия резко остановилась.
   — О Боже! Это… — она нагнулась чуть ближе, разглядывая белые гипсовые ягодицы скульптуры, — это с-содомия? — наконец выдавила она.
   Дэвиду хотелось провалиться сквозь землю.
   — Не совсем, — прошипел он, с силой оттаскивая ее прочь. — Содомия — это нечто другое. И вообще помолчи, пожалуйста!
   Он отпер дверь и быстро втащил Сесилию в комнату, которая начала казаться ему спасительным убежищем. В камине ярко пылали угли, но тепло лишь усиливало приторный, назойливый аромат, проникавший из коридора. Дэвид, сняв с Сесилии плащ, тоже скинул пальто. Стульев здесь не было, поэтому он повесил одежду на подставку для ног.
   Обстановка в комнате была на редкость безвкусной. В центре стояла продавленная кровать с привязанными к стойкам кожаными ремнями и красным бархатным покрывалом, украшенным нелепым черным узором. На стене висела коллекция черных кожаных плетей с рукоятками, обвитыми красной шелковой веревкой. В углу кренилась набок плетеная ширма, за которой виднелись ночной горшок с крышкой и умывальник. Дэвид невольно содрогнулся. Да, прежде чем отсюда уйти, непременно захочется умыться!
   Сесилия, раскрыв рот, оглядывалась по сторонам. Только бы ей не взбрело в голову покопаться в шкафу! Один Бог ведает, что хранит там мамаша Дербин. К тому же Дэвиду совсем не хотелось сейчас отвечать на ее дурацкие вопросы.
   Послышался тихий стук в дверь, и в комнату вошла темноволосая девушка с весьма пышными формами.
   — Добрый вечер, — прощебетала она, с восхищением глядя на Дэвида. Тут она увидела Сесилию, и глаза ее слегка погасли. — Чем могу служить?
   Дэвид медленно шагнул вперед.
   — У тебя слишком явный акцент для девушки по имени Анджелина, — сухо заметил он. Анджелина прищурила один глаз. — Хозяйка говорит, что так лучше для дела, — ответила она. — Вы хотите посмотреть, как я буду с ней развлекаться? — вкрадчиво спросила она, кивнув на Сесилию. — Или у вас хватит сил на нас обеих? Дэвид натянуто улыбнулся.
   — Сил-то у меня хватит, но к подобным вещам я не привык, — небрежно отозвался он.
   Сесилия, негодующе охнув, метнулась к ним и достала из ридикюля банкноту.
   — Мы хотим, — поспешно вмешалась она, — задать вам несколько вопросов, только и всего.