Страница:
Также высказывалась версия, что пожар возник по вине сторожа, который неосторожно обращался с огнём, а вину свалил на им же самим выдуманных злоумышленников в масках.
В двух заметках высказывалось предположение, что типографию запалил фабрикант Трупп для рекламы своего мыла, которое никто не покупает.
Кто-то обратил внимание на марку автомобиля преступников. Поскольку плохой автомобиль для такого опасного дела никто не возьмёт, всю эту историю можно было с натяжкой представить как рекламу автомобилей марки «Пудл».
Стоит ли говорить, что все эти версии как нельзя лучше устраивали господина Пупса, который просматривал газеты за утренней чашкой кофе. Но среди прочих была и такая заметка, которая его насторожила.
В опасную для настоящих виновников поджога сторону копнул знаменитый репортёр Буравчик, имевший собственную газету «Правдивые расследования» и программу «Момент секретности» на телевидении. Буравчик напомнил, что во время тушения пожара намок и пришёл в негодность тираж газеты «Давилонские юморески». И на этот факт, по его убеждению, следовало обратить особое внимание. «Кто являлся совсем недавно редактором упомянутой газеты? вопрошал репортёр Буравчик. — Господин Крысс. А чем занимается теперь господин Крысс? Служит управляющим делами у господина Пупса, ближайшего друга и компаньона господина Скарабея, негласного владельца газеты „Давилонские юморески“!..»
Из этой путаной цепочки ровным счётом ничего не следовало, однако чтение заметки заставило Пупса не раз болезненно поморщиться. «Надо будет хорошенько прощупать этого Буравчика, — подумал Пупс. — Возможно, он о чём-то догадывается…»
Глава девятая
— Где Крысс?
— Уже здесь, — вкрадчиво отозвался господин Крысс, заглядывая в спальню.
— Читали? — Пупс тряхнул пачкой утренних газет.
Крысс прикрыл за собою дверь и присел на краешек стула.
— Так точно. Читал.
— Что это ещё за Буравчик мутит нам воду? Вы его знаете?
— Так точно. Знаю. Чрезвычайно негибкий и неуживчивый гном. Одно время работал у меня в «Давилонских юморесках». Перессорился с редакторами всех газет и учредил свою собственную — «Правдивые расследования». Теперь поливает грязью честных и уважаемых граждан сколько ему вздумается.
— Кто же оплачивает эти… «Правдивые расследования»?
— Буравчик — популярный телеведущий, а популярность — те же деньги. Его телепередача «Момент секретности» имеет высокий рейтинг.
Интерес зрителей можно было понять; Пупс и сам старался не пропустить ни одного выпуска этой скандальной передачи с потрясающими разоблачениями. Случалось, что иного миллионера или важного чиновника выводили из студии уже в наручниках.
— Стало быть, наш герой-правдоискатель ровным счётом ни от кого не зависит?
— Увы, это так. Хотя…
— Да-да?
— Ходят слухи, что господин Буравчик сильно поиздержался на услуги адвокатов. Будто бы он приходил в банк «Гога и Магога» с просьбой о выдаче ему значительной ссуды. Но я не ручаюсь за достоверность этой информации.
— Это не сложно уточнить… — Пупс прикурил толстую сигару и выпустил облако дыма. — Подбросьте ему несколько цифр в конфиденциальной беседе. В пределах… ну, скажем, двух миллионов.
— Я вас понял, хозяин. Ещё поговаривают, что Буравчик недавно провёл неудачную операцию с покупкой телеканала, будто бы его сильно подвёл финансовый директор…
— Такое положение его дел нас бы устроило.
— Поздно ночью он попытался устроить пресс-конференцию с этими учёными…
— Сигмой и Мемегой? Что значит, попытался?
— Соблаговолите посмотреть запись.
Крысс вставил диск в проигрыватель и включил телевизор.
На экране за лесом микрофонов появились растерянные физиономии двух астрономов, проснувшихся, что называется, знаменитыми. Столпившиеся перед ними журналисты, не слыша друг друга, наперебой кричали:
— …Господин Сигма, это верно, что вы печатаете фальшивые деньги?…Господин Мемега, правда ли, что из всех кранов скоро потечет сладкий сироп?…Скажите, какую жидкость вы использовали для поджога типографии бензин или керосин?…Правда ли, что автомобили марки «Пудл» обладают самой надёжной конструкцией?..
Глядя на экран, Пупс улыбнулся. Крысс угодливо захихикал в ладошку. Но тут ведущий передачи Буравчик — белобрысый, спортивного вида гном потребовал, чтобы все заняли свои места и замолчали.
— Прежде всего, — сказал он, — по правилам нашей передачи гости должны сделать заявление от своего имени. Только после этого каждый имеет право поднять руку, представиться и задать свой собственный вопрос.
Стало тихо, Буравчик кивнул учёным, и первым слово взял астроном Сигма.
— Вы… все… — указал он слабым, дрожащим пальцем в зал, — дураки! Что вы понимаете в астрономии? Дураки и неучи!.. — Отвернувшись, он взял под руку Мемегу: — Уйдёмте отсюда, коллега, уйдёмте немедленно…
Под неодобрительный гул и свист журналистов, поддерживая друг друга, учёные стали выбираться из студии. Буравчик тщетно пытался остановить их, уговаривая вернуться на свои места. Оскорблённые в лучших чувствах, эти светила науки поклялись больше никогда не появляться перед журналистами «этой сворой оголтелых собак».
Пупс выключил телевизор и прикрыл глаза.
— За ними кто-то стоит, — произнёс он наконец.
— В любом случае, следует подобраться к ним поближе, — сказал Крысс. И мне кажется, у вас имеется для этого достаточно убедительное средство… прибавил он многозначительно.
Хозяин и секретарь понимающе посмотрели друг на друга.
— А вы уже видели этого… изобретателя? — поинтересовался Пупс.
— Сейчас его приведут. Сигму и Мемегу следует обработать гипнотическим порошком. А затем дать чёткие установки, касающиеся их последующей деятельности и публичных заявлений.
— Это разумно.
— Кому вы поручите столь деликатное дело?
— Целиком полагаюсь на ваш выбор.
Крысс послушно склонил голову.
Неожиданно в доме послышались крики и беготня. В спальню без стука ворвался старший охранник Хныга:
— Хозяин! Хозяин! Ужасное происшествие! Этого просто не может быть! Собаки как будто сошли с ума!
— Где пленники? — сухо произнес Пупс.
— Их нет, нет нигде! Собаки будто…
— Вон.
Хныга умолк на полуслове и, пятясь задом, удалился из спальни, осторожно прикрыв за собой дверь.
— Наверное, охранники плохо обыскали этого химика, — предположил Крысс. — Щепотки порошка достаточно, чтобы усмирить свору.
Пупс поднялся с кровати, босиком, в ночной рубашке подошел к окну и потянулся.
— Что вы намерены делать? — сказал он безразличным тоном, означавшим высшую степень недовольства.
— Я знаю одного толкового сыщика, — сказал Крысс. — При хорошей оплате берётся за любые безнадёжные дела и сомнительные делишки. И самое главное, умеет держать язык за зубами.
— Его имя?
— Фокс, с вашего позволения.
— А если они направились прямо в полицию?
— Не думаю, что они настолько глупы. Скорее всего попытаются раздобыть денег, фальшивые документы и смыться куда-нибудь подальше.
— В таком случае не скупитесь на расходы, положение слишком серьезно. Если мы не возьмём их за шиворот до сегодняшнего вечера, после это будет сделать гораздо труднее.
Больше не говоря ни слова, Крысс торопливо вышел.
Пупс снял телефонную трубку и вызвал Скарабея.
— Дело осложнилось, — сказал он, не вдаваясь в подробности. Встретимся вечером в «Весёлом клоуне».
Глава десятая
Выслушав Крысса по телефону и сторговавшись в цене, Фокс не помчался сломя голову в Давилон на поиски беглецов, а для начала заглянул в свою базу данных и узнал много чего интересного о личностях Миги, Кролла и Кротика. Потом он обзвонил своих платных осведомителей и только после этого сел в поезд и поехал. Но опять-таки не в Давилон, а в Лос-Свинтос, где, как ему удалось выяснить, находилось подпольное игорное заведение господина Кролла.
Подбросив там кое-кому деньжат, Фокс узнал, что заведение находится под «крышей» знаменитого бандита Танцора и ежемесячно выплачивает прибывающим из Давилона курьерам определенный процент от прибыли.
«Вот теперь всё встало на свои места, — сказал себе Фокс. — Несомненно, эти недотёпы явятся к Танцору и попытаются продать ему свой бизнес за бесценок. Но Танцор не будет вставлять палки в колёса господину Пупсу, следовательно…»
Фокс вынул из кармана трубку и набрал давилонский номер Крысса.
— Ну, что? Как дела? — в нетерпении закричал тот. — Нигде не могу вас найти!..
— Я в Лос-Свинтосе.
— Где?!.
— Послушайте, Крысс, если я прямо сейчас скажу, где искать ваших недотёп, мой гонорар не пострадает?
— Ни в коем случае. Для нас важнее всего выиграть время. Вы интеллектуал и у вас свои методы, а для грязной работы охотники всегда найдутся, да и стоят они недорого…
— Хорошо. Надеюсь, мы с вами работаем не в последний раз. Записывайте.
Крысс уже нетерпеливо водил карандашом по бумаге.
— Они должны явиться к Танцору в заведение под названием «Весёлый клоун»…
— Что?!. — Крысс выронил карандаш.
Фокс коротко, но обстоятельно рассказал о проделанной им за день работе.
Пообещав не сходя с места перевести на его счёт гонорар, Крысс связался с «Весёлым клоуном». Он представился и попросил соединить его с хозяином заведения. После минутной паузы, во время которой в трубке звучал доносившийся с эстрады голос популярного сатирика, их соединили.
— Господин Крысс имеет говорить с Танцором.
— Добрый вечер, господин Танцор, рад вас слышать.
— Не сомневаюсь, господин Крысс. И вечер тоже выдался славный.
— С вашего позволения, я перейду к делу.
— Валяйте, а чего тянуть.
— Известны ли вам такие личности, как Мигель, Кролл и Кротик?
— Впервые слышу.
— Простите за нескромный вопрос: когда вы их видели в последний раз?
— О! Вы бы ещё спросили, когда я в последний раз радовался в этой жизни чему-то хорошему… А чего такого натворили эти пижоны?
— Пока ещё ничего страшного, господин Танцор, просто господин Пупс желает их срочно видеть.
— И каким же боком в этом деле Танцор?
— Видите ли, есть серьёзные подозрения, что этой ночью они будут искать встречи лично с вами.
— Они её найдут, если вы просите.
— Это будет чрезвычайно любезно с вашей стороны. И пожалуйста… поаккуратней.
— Так и быть, специально для вас побрызгаю их одеколоном и перевяжу розовой ленточкой.
Рассыпавшись в любезностях, Крысс бросил трубку, хлопнул в ладоши и поспешил в «Весёлый клоун», где Пупс и Скарабей проводили в это время срочное совещание.
Глава одиннадцатая
— А товарец-то не первой свежести, — заметил один из них.
— Это точно, перо с душком, — подтвердил другой, прекратив работу и принюхиваясь. — Надо бы позвать бригадира, пускай он решает, что делать.
Пришёл бригадир, распорол один из тюков и стал ворошить пух, который немедленно полетел по фабричному двору. Все стали чихать, в административном здании захлопали форточки.
— Нет, пух первосортный, — уверенно заявил бригадир. — Это, наверное, шофер какую-нибудь дрянь возил, а кузов не вымыл. Из-за того и воняет.
Водитель начал переругиваться с бригадиром, и от этого шума проснулись зарывшиеся в тюки Мига, Кролл и Кротик. После мучительной ночи их сморил сон, и теперь они, поднявшись, озирались по сторонам, ровным счётом ничего не понимая. Все трое были с ног до головы перепачканы навозом и вываляны в пуху.
Первым опомнился бригадир.
— А ну-ка, ребята, — проговорил он взволнованно, — держите их хорошенько…
Двое рабочих и водитель грузовика стащили диковинных гномов на землю и крепко заломили им руки за спины. Потом их затолкали в пустой гараж, заперли и встали посреди двора, недоуменно отряхиваясь.
— Это инопланетяне, братцы! — зашептал водитель. — Я про них читал в газете «Для досуга»: они живут в канализационных трубах и охотятся за воробьями. Надо сообщить побыстрее куда следует!..
— Ладно, — сказал бригадир, — кто бы они ни были, пойду в контору и составлю акт. Спишу на них весь порченый товар и ещё партию бракованных наволочек за ту неделю. Вот так, попались наконец, вредители. А вы тоже идите со мной, распишетесь…
Оказавшись запертыми в гараже, Мига, Кролл и Кротик, ощущая невыносимую жажду, напились из стоявшего на земле ведра. Когда ведро поставили на место, из него выпрыгнула лягушка и, недовольно квакнув, ускакала. Мига и Кролл совсем скисли, а Кротик тем временем осмотрел металлическую дверь, подёргал, снял с ведра металлическую дужку, просунул в щель и ловким движением выбил заглушку из запора.
Без лишних разговоров все трое бегом пересекли двор, перемахнули через забор и что было духу помчались прочь по узенькой улочке. Редкие прохожие испуганно шарахались.
Миновав промышленную зону, беглецы вылетели прямо на середину оживлённого перекрестка.
Не успели они оглядеться по сторонам, как возле них заскрипели тормоза большого полицейского автомобиля. Из кабины вылез обер-атаман Дригль, а из дверей крытого кузова выпрыгнули рядовые Фигль и Мигль.
— Это что ещё за чучела? — прохрипел Дригль, медленно обходя троих облепленных перьями субъектов.
Час назад в полиции получили негласное указание о розыске неких мошенников — Мигеля, Кролла и Кротика; давалось также подробное описание их внешности, одежды и особых примет.
Несколько раз обойдя незнакомцев и брезгливо потыкав в них резиновой палкой, Дригль убедился, что ни один разосланным описаниям не соответствует. Скорее, эти существа напоминали ему каких-то диковинных птиц.
— Осмелюсь доложить, господин обер-атаман, — обратился к Дриглю рядовой Мигль, — из цирка сбежали какие-то три огромные диковинные птицы. Ходят и бегают на двух ногах, совсем как гномы. Штраусы или страусы… Предупреждали, что они могут больно лягаться.
Полицейские опасливо посторонились.
— Послушайте! — не выдержал Кролл. — Мы не страусы, мы обыкновенные граждане. Отпустите нас, мы очень спешим по делам!
— Ого! — удивился Фигль. — Они еще и говорить умеют.
— Это ещё что, — подтвердил Дригль. — На той неделе я видел по телевизору собаку, которая знала наизусть всю таблицу умножения, с какого места ни спросишь! Вот ты, Мигль, к примеру, знаешь таблицу умножения?
Мигль неуверенно поморщился и пожал плечами.
— Вот то-то и оно. А собака могла пролаять ответ с любого места. И если какая-то паршивая собака умеет считать лучше иного гнома, то почему бы таким дорогим и редким птицам не сболтнуть какую-нибудь ерунду? Вот что, ребята, отвезем-ка их в цирк и получим причитающееся нам вознаграждение. Эй, Мигль! Сколько там за них обещали?
— Осмелюсь доложить, господин обер-атаман, по сотне за каждую птицу.
— По сотне?! А чего тут еще раздумывать. Эй, вы, чуда в перьях, полезайте в фургон живо! Цып-цып-цып! — обратился он к беглецам, у которых уже ум заходил за разум.
Подогнав автомобиль к зданию цирка, Дригль вылез из кабины и открыл дверь кузова. Оттуда пулей выскочили Фигль и Мигль, зажимая носы.
— Ну и воняют же эти птицы! — пожаловались они. — Не верится, что кто-нибудь выложит за них триста фертингов…
Вызвали хозяина сбежавших страусов, и тот долго с удивлением рассматривал трех облепленных пухом и распространяющих запах навоза гномов.
— Нет, — решил он в конце концов. — Это не наши. Наших, вообще-то, привели ещё позавчера. Пришлось раскошелиться на триста фертингов. Ничего, вычту из жалованья у сторожа, в другой раз не будет таким растяпой. А этих вы бы лучше помыли в бане да спросили у них документы.
С этими словами хозяин страусов ушел обратно в цирк.
— Что за ерунда! — топнул ногой Дригль. — Какие могут быть у птиц документы! Вот что, надоело мне с ними возиться, отвезем сейчас же этих вонючек в зоопарк и посадим в клетку…
— Погодите! — взмолился Кролл. — Вы хотели триста фертингов? Вот, возьмите пятьсот, мы сами выкупим себя за вознаграждение. Мы сейчас же сами вернемся в цирк и не доставим вам больше никаких неудобств… — Кролл похрустел перед носом Дригля пятью стофертинговыми бумажками.
Тот взял деньги, повертел их в руках и сунул по одной бумажке Фиглю и Миглю. Потом полицейские молча залезли в автомобиль и умчались прочь.
— Неплохо же зарабатывают в этом цирке, — ворчал себе под нос Дригль, сидя за баранкой, — если какие-то вонючие птицы имеют при себе набитые деньгами бумажники!..
Глава двенадцатая
— Что случилось?
— Учёные ослы заказали новую партию акций, — объяснил Джулио, наклонившись к уху Крысса. — Тираж будет втрое больше прежнего.
— Зачем так много?
— Паршивые газетчики так раздули это дело, что теперь каждый гном хочет иметь у себя акцию «Космических поставок», хотя бы из любопытства. Цена пока ещё плёвая — фертинг за штуку.
Тут Пупс со словами «какие мерзавцы!..» отшвырнул от себя газеты.
Крысс, чтобы обратить на себя внимание, деликатно прокашлялся в кулак.
— А, это вы! — оживился Пупс. — Ну, как дела? Есть какие-нибудь зацепки?
— Косвенным образом я… да, я надеюсь, что в ближайшее время вы, вероятно, их увидите.
— Что вы такое бормочете, Крысс! — вмешался Скарабей, лицо у которого пылало огнем. — Говорите толком, где эти животные! Ага! Не знаете? Так вот что я вам скажу: надо прихлопнуть астрономов, и точка! — Скарабей ударил по столу так, что оркестр перестал играть.
— Тише, умоляю вас! — зашептал Крысс и сделал оркестру знак продолжать. — Поймите: во-первых, расправа над Сигмой и Мемегой ещё более повысит стоимость акций, а во-вторых, несомненно, что учёные ослы всего-навсего подставные марионетки и за ними стоит куда более серьезный и опасный противник.
— Крысс прав, — согласился Пупс. — Я уже не раз говорил вам, коллега, что тут замешаны «новые». Узнаю их тяжёлый стиль: стремительный напор, размах и бесцеремонность. Это гномы из нашей гильдии. Но кто бы это мог быть? Пока мы этого не знаем.
— Наверное, об этом следует поинтересоваться у самих учёных ослов, высказал свое предположение Джулио.
— Сначала нужно разыскать треклятый порошок! — кипятился Скарабей. Что они скажут вам без порошка? «Вы трус, вор, негодяй и мерзавец, господин Джулио!» — вот что они вам скажут в лучшем случае. В полиции у меня есть кое-какие связи; сегодня целый день химики из отдела криминальной экспертизы шуровали у этого Кротика на квартире. Всё впустую! Утверждают, что там полная неразбериха: склянки не подписаны а в тетрадях такие каракули, что не ясно, какой стороной их держать… Двоих растяп увезли с отравлением, и чему только учат проклятых идиотов!..
Крысс наклонился и что-то шепнул на ухо своему хозяину.
— Официант! — тут же распорядился Пупс. — Пригласите Танцора.
Официант исчез и через минуту вернулся:
— Господин Танцор велел передать, что он имеет вам кое-что показать там, внизу.
Крысс многозначительно посмотрел на Пупса, тот кивнул, и все четверо поспешили следом за официантом.
Глава тринадцатая
Деньги в данном случае были бессильны, кто-то должен был пожертвовать собой для отвлечения голодной стаи. Дрожа всем телом, никто из троих не решался первым высказать это единственное спасительное для двух других решение. Никто из троих не мог быть уверен, что выбор не выпадет именно на него.
Вдруг Кролл почувствовал, что всё уже решено и сейчас эти двое вытолкнут его из кустов на съедение собакам. Конечно, они уже всё решили! Ведь он из троих самый откормленный и наименее полезный. Ему стало казаться, что Мига и Кротик на него недобро скосились и вот-вот подтолкнут сзади…
В этот момент Кролл упёрся спиной в торчащий сук, дико взвизгнул и задал такого стрекача, что в одно мгновение скрылся из виду. Миге и Кротику не оставалось ничего другого, как последовать за ним, и теперь собаки должны были растерзать того, кто бежал последним. Все трое с места взяли такую скорость, что собаки в первые секунды остались далеко позади.
И — о чудо! — впереди блеснула поверхность декоративного рва, заполненного водой. Беглецы с разгону влетели в воду и, побарахтавшись хорошенько на мелководье, вылезли на противоположном берегу.
Под лай метавшихся в бессильной злобе собак они перемахнули через ограду парка и оказались на слепящей огнями фар оживленной трассе. Остановить попутку было минутным делом, и вскоре они уже колотили ногами и руками в служебную дверь ресторана «Весёлый клоун».
Коротко расспросив их, Танцор сообразил, что на этом деле можно будет неплохо нажиться. Он накормил гостей, дал им возможность выстирать одежду и высушить её на горячих трубах, а потом запер всех троих в подвале.
Глава четырнадцатая
Пленники бросились на каменные ступени к их ногам, наперебой горланя что-то жалобное и клятвенно-преданное.
— Как вы себя чувствуете, господин Кротик? — поинтересовался Пупс, не обращая ни малейшего внимания на двух других пленников.
— Не обижал ли вас кто-нибудь? — высказал несвойственную ему озабоченность Скарабей.
Из невнятных междометий Кротика можно было понять, что он готов делать всё, что ему прикажут.
— Мы подумаем о вашем предложении, — милостиво согласился Пупс.
Затем дверь захлопнулась, и пленники, поколотив в неё и покричав, снова впали в отчаяние.
Тем временем в кабинете господина Танцора начался торг.
— По десять тысяч за трёх бестолковых проходимцев? — возмущался Скарабей. — Мигу и Кролла я не возьму даром, пускай сидят в подвале. Я ещё приплачу, чтобы вы их не кормили.
— Все трое продаются в комплекте, — отвечал Танцор. — А если вам нужно именно Кротика, так берите его за тридцать. Тех я отпущу просто так, чтобы они болтали направо и налево, если вам этого надо.
— Но почему же за тридцать! — волновался Скарабей. — Вы умеете считать до одного, господин Танцор? Я желаю купить только одного гнома, а не трёх, понимаете? Так почему же за одного я должен платить как за трёх?
— Стало быть, он того стоит. Имейте в виду, что Танцор никогда не запросит лишнего.
Тут Пупс поднял руку, сделав знак всем замолчать:
— Господин Танцор, уступите мне всех троих за двадцать, и дело в шляпе.
Танцор сразу перестал торговаться, и они пожали друг другу руки.
— Вам их доставить?
— Да, пожалуйста. Я распоряжусь, чтобы для них подготовили соответствующие апартаменты.
Пупс сделал по телефону необходимые распоряжения, и вскоре пленников доставили на его загородную виллу. Кротик оказался в роскошной гостевой комнате с ванной, буфетом и гидрокроватью. Ему в срочном порядке доставили необходимые для производства порошка инструменты и химикаты. Что касается Миги и Кролла, то их опять затолкали в ту самую будку для садового инвентаря. Собаки, строго наказанные за бегство пленников, ходили кругом, некормленые и злые.
Глава пятнадцатая
В двух заметках высказывалось предположение, что типографию запалил фабрикант Трупп для рекламы своего мыла, которое никто не покупает.
Кто-то обратил внимание на марку автомобиля преступников. Поскольку плохой автомобиль для такого опасного дела никто не возьмёт, всю эту историю можно было с натяжкой представить как рекламу автомобилей марки «Пудл».
Стоит ли говорить, что все эти версии как нельзя лучше устраивали господина Пупса, который просматривал газеты за утренней чашкой кофе. Но среди прочих была и такая заметка, которая его насторожила.
В опасную для настоящих виновников поджога сторону копнул знаменитый репортёр Буравчик, имевший собственную газету «Правдивые расследования» и программу «Момент секретности» на телевидении. Буравчик напомнил, что во время тушения пожара намок и пришёл в негодность тираж газеты «Давилонские юморески». И на этот факт, по его убеждению, следовало обратить особое внимание. «Кто являлся совсем недавно редактором упомянутой газеты? вопрошал репортёр Буравчик. — Господин Крысс. А чем занимается теперь господин Крысс? Служит управляющим делами у господина Пупса, ближайшего друга и компаньона господина Скарабея, негласного владельца газеты „Давилонские юморески“!..»
Из этой путаной цепочки ровным счётом ничего не следовало, однако чтение заметки заставило Пупса не раз болезненно поморщиться. «Надо будет хорошенько прощупать этого Буравчика, — подумал Пупс. — Возможно, он о чём-то догадывается…»
Глава девятая
Господин Крысс появляется в спальне своего хозяина. — Сигма, Мемега и репортёр Буравчик появляются на экранах ТВ
Покончив с газетами и утренним кофе, ещё не поднимавшийся с постели Пупс нажал кнопку громкой связи:— Где Крысс?
— Уже здесь, — вкрадчиво отозвался господин Крысс, заглядывая в спальню.
— Читали? — Пупс тряхнул пачкой утренних газет.
Крысс прикрыл за собою дверь и присел на краешек стула.
— Так точно. Читал.
— Что это ещё за Буравчик мутит нам воду? Вы его знаете?
— Так точно. Знаю. Чрезвычайно негибкий и неуживчивый гном. Одно время работал у меня в «Давилонских юморесках». Перессорился с редакторами всех газет и учредил свою собственную — «Правдивые расследования». Теперь поливает грязью честных и уважаемых граждан сколько ему вздумается.
— Кто же оплачивает эти… «Правдивые расследования»?
— Буравчик — популярный телеведущий, а популярность — те же деньги. Его телепередача «Момент секретности» имеет высокий рейтинг.
Интерес зрителей можно было понять; Пупс и сам старался не пропустить ни одного выпуска этой скандальной передачи с потрясающими разоблачениями. Случалось, что иного миллионера или важного чиновника выводили из студии уже в наручниках.
— Стало быть, наш герой-правдоискатель ровным счётом ни от кого не зависит?
— Увы, это так. Хотя…
— Да-да?
— Ходят слухи, что господин Буравчик сильно поиздержался на услуги адвокатов. Будто бы он приходил в банк «Гога и Магога» с просьбой о выдаче ему значительной ссуды. Но я не ручаюсь за достоверность этой информации.
— Это не сложно уточнить… — Пупс прикурил толстую сигару и выпустил облако дыма. — Подбросьте ему несколько цифр в конфиденциальной беседе. В пределах… ну, скажем, двух миллионов.
— Я вас понял, хозяин. Ещё поговаривают, что Буравчик недавно провёл неудачную операцию с покупкой телеканала, будто бы его сильно подвёл финансовый директор…
— Такое положение его дел нас бы устроило.
— Поздно ночью он попытался устроить пресс-конференцию с этими учёными…
— Сигмой и Мемегой? Что значит, попытался?
— Соблаговолите посмотреть запись.
Крысс вставил диск в проигрыватель и включил телевизор.
На экране за лесом микрофонов появились растерянные физиономии двух астрономов, проснувшихся, что называется, знаменитыми. Столпившиеся перед ними журналисты, не слыша друг друга, наперебой кричали:
— …Господин Сигма, это верно, что вы печатаете фальшивые деньги?…Господин Мемега, правда ли, что из всех кранов скоро потечет сладкий сироп?…Скажите, какую жидкость вы использовали для поджога типографии бензин или керосин?…Правда ли, что автомобили марки «Пудл» обладают самой надёжной конструкцией?..
Глядя на экран, Пупс улыбнулся. Крысс угодливо захихикал в ладошку. Но тут ведущий передачи Буравчик — белобрысый, спортивного вида гном потребовал, чтобы все заняли свои места и замолчали.
— Прежде всего, — сказал он, — по правилам нашей передачи гости должны сделать заявление от своего имени. Только после этого каждый имеет право поднять руку, представиться и задать свой собственный вопрос.
Стало тихо, Буравчик кивнул учёным, и первым слово взял астроном Сигма.
— Вы… все… — указал он слабым, дрожащим пальцем в зал, — дураки! Что вы понимаете в астрономии? Дураки и неучи!.. — Отвернувшись, он взял под руку Мемегу: — Уйдёмте отсюда, коллега, уйдёмте немедленно…
Под неодобрительный гул и свист журналистов, поддерживая друг друга, учёные стали выбираться из студии. Буравчик тщетно пытался остановить их, уговаривая вернуться на свои места. Оскорблённые в лучших чувствах, эти светила науки поклялись больше никогда не появляться перед журналистами «этой сворой оголтелых собак».
Пупс выключил телевизор и прикрыл глаза.
— За ними кто-то стоит, — произнёс он наконец.
— В любом случае, следует подобраться к ним поближе, — сказал Крысс. И мне кажется, у вас имеется для этого достаточно убедительное средство… прибавил он многозначительно.
Хозяин и секретарь понимающе посмотрели друг на друга.
— А вы уже видели этого… изобретателя? — поинтересовался Пупс.
— Сейчас его приведут. Сигму и Мемегу следует обработать гипнотическим порошком. А затем дать чёткие установки, касающиеся их последующей деятельности и публичных заявлений.
— Это разумно.
— Кому вы поручите столь деликатное дело?
— Целиком полагаюсь на ваш выбор.
Крысс послушно склонил голову.
Неожиданно в доме послышались крики и беготня. В спальню без стука ворвался старший охранник Хныга:
— Хозяин! Хозяин! Ужасное происшествие! Этого просто не может быть! Собаки как будто сошли с ума!
— Где пленники? — сухо произнес Пупс.
— Их нет, нет нигде! Собаки будто…
— Вон.
Хныга умолк на полуслове и, пятясь задом, удалился из спальни, осторожно прикрыв за собой дверь.
— Наверное, охранники плохо обыскали этого химика, — предположил Крысс. — Щепотки порошка достаточно, чтобы усмирить свору.
Пупс поднялся с кровати, босиком, в ночной рубашке подошел к окну и потянулся.
— Что вы намерены делать? — сказал он безразличным тоном, означавшим высшую степень недовольства.
— Я знаю одного толкового сыщика, — сказал Крысс. — При хорошей оплате берётся за любые безнадёжные дела и сомнительные делишки. И самое главное, умеет держать язык за зубами.
— Его имя?
— Фокс, с вашего позволения.
— А если они направились прямо в полицию?
— Не думаю, что они настолько глупы. Скорее всего попытаются раздобыть денег, фальшивые документы и смыться куда-нибудь подальше.
— В таком случае не скупитесь на расходы, положение слишком серьезно. Если мы не возьмём их за шиворот до сегодняшнего вечера, после это будет сделать гораздо труднее.
Больше не говоря ни слова, Крысс торопливо вышел.
Пупс снял телефонную трубку и вызвал Скарабея.
— Дело осложнилось, — сказал он, не вдаваясь в подробности. Встретимся вечером в «Весёлом клоуне».
Глава десятая
Оперативный метод работы сыщика Фокса. — Господин Крысс имеет говорить с Танцором. — Похоже, что беглецы уже в ловушке
Сыщик Фокс считался лучшим сотрудником агентства «Хитрый лис» в Сан-Комарике. Он был умён, знал юриспруденцию и бухгалтерию, а ещё лучше психологию. Он умел добиваться своего, обходя законы таким образом, что все оставались довольны. Любое дело он устраивал так, что оно никогда не доходило до суда.Выслушав Крысса по телефону и сторговавшись в цене, Фокс не помчался сломя голову в Давилон на поиски беглецов, а для начала заглянул в свою базу данных и узнал много чего интересного о личностях Миги, Кролла и Кротика. Потом он обзвонил своих платных осведомителей и только после этого сел в поезд и поехал. Но опять-таки не в Давилон, а в Лос-Свинтос, где, как ему удалось выяснить, находилось подпольное игорное заведение господина Кролла.
Подбросив там кое-кому деньжат, Фокс узнал, что заведение находится под «крышей» знаменитого бандита Танцора и ежемесячно выплачивает прибывающим из Давилона курьерам определенный процент от прибыли.
«Вот теперь всё встало на свои места, — сказал себе Фокс. — Несомненно, эти недотёпы явятся к Танцору и попытаются продать ему свой бизнес за бесценок. Но Танцор не будет вставлять палки в колёса господину Пупсу, следовательно…»
Фокс вынул из кармана трубку и набрал давилонский номер Крысса.
— Ну, что? Как дела? — в нетерпении закричал тот. — Нигде не могу вас найти!..
— Я в Лос-Свинтосе.
— Где?!.
— Послушайте, Крысс, если я прямо сейчас скажу, где искать ваших недотёп, мой гонорар не пострадает?
— Ни в коем случае. Для нас важнее всего выиграть время. Вы интеллектуал и у вас свои методы, а для грязной работы охотники всегда найдутся, да и стоят они недорого…
— Хорошо. Надеюсь, мы с вами работаем не в последний раз. Записывайте.
Крысс уже нетерпеливо водил карандашом по бумаге.
— Они должны явиться к Танцору в заведение под названием «Весёлый клоун»…
— Что?!. — Крысс выронил карандаш.
Фокс коротко, но обстоятельно рассказал о проделанной им за день работе.
Пообещав не сходя с места перевести на его счёт гонорар, Крысс связался с «Весёлым клоуном». Он представился и попросил соединить его с хозяином заведения. После минутной паузы, во время которой в трубке звучал доносившийся с эстрады голос популярного сатирика, их соединили.
— Господин Крысс имеет говорить с Танцором.
— Добрый вечер, господин Танцор, рад вас слышать.
— Не сомневаюсь, господин Крысс. И вечер тоже выдался славный.
— С вашего позволения, я перейду к делу.
— Валяйте, а чего тянуть.
— Известны ли вам такие личности, как Мигель, Кролл и Кротик?
— Впервые слышу.
— Простите за нескромный вопрос: когда вы их видели в последний раз?
— О! Вы бы ещё спросили, когда я в последний раз радовался в этой жизни чему-то хорошему… А чего такого натворили эти пижоны?
— Пока ещё ничего страшного, господин Танцор, просто господин Пупс желает их срочно видеть.
— И каким же боком в этом деле Танцор?
— Видите ли, есть серьёзные подозрения, что этой ночью они будут искать встречи лично с вами.
— Они её найдут, если вы просите.
— Это будет чрезвычайно любезно с вашей стороны. И пожалуйста… поаккуратней.
— Так и быть, специально для вас побрызгаю их одеколоном и перевяжу розовой ленточкой.
Рассыпавшись в любезностях, Крысс бросил трубку, хлопнул в ладоши и поспешил в «Весёлый клоун», где Пупс и Скарабей проводили в это время срочное совещание.
Глава одиннадцатая
Как Мига, Кролл и Кротик превратились в учёных птиц, которые зарабатывают в цирке неплохие деньги
Миновав ворота фабрики пуховых изделий «Тепло и уют», грузовик остановился, и двое гномов принялись сбрасывать тюки под складской навес.— А товарец-то не первой свежести, — заметил один из них.
— Это точно, перо с душком, — подтвердил другой, прекратив работу и принюхиваясь. — Надо бы позвать бригадира, пускай он решает, что делать.
Пришёл бригадир, распорол один из тюков и стал ворошить пух, который немедленно полетел по фабричному двору. Все стали чихать, в административном здании захлопали форточки.
— Нет, пух первосортный, — уверенно заявил бригадир. — Это, наверное, шофер какую-нибудь дрянь возил, а кузов не вымыл. Из-за того и воняет.
Водитель начал переругиваться с бригадиром, и от этого шума проснулись зарывшиеся в тюки Мига, Кролл и Кротик. После мучительной ночи их сморил сон, и теперь они, поднявшись, озирались по сторонам, ровным счётом ничего не понимая. Все трое были с ног до головы перепачканы навозом и вываляны в пуху.
Первым опомнился бригадир.
— А ну-ка, ребята, — проговорил он взволнованно, — держите их хорошенько…
Двое рабочих и водитель грузовика стащили диковинных гномов на землю и крепко заломили им руки за спины. Потом их затолкали в пустой гараж, заперли и встали посреди двора, недоуменно отряхиваясь.
— Это инопланетяне, братцы! — зашептал водитель. — Я про них читал в газете «Для досуга»: они живут в канализационных трубах и охотятся за воробьями. Надо сообщить побыстрее куда следует!..
— Ладно, — сказал бригадир, — кто бы они ни были, пойду в контору и составлю акт. Спишу на них весь порченый товар и ещё партию бракованных наволочек за ту неделю. Вот так, попались наконец, вредители. А вы тоже идите со мной, распишетесь…
Оказавшись запертыми в гараже, Мига, Кролл и Кротик, ощущая невыносимую жажду, напились из стоявшего на земле ведра. Когда ведро поставили на место, из него выпрыгнула лягушка и, недовольно квакнув, ускакала. Мига и Кролл совсем скисли, а Кротик тем временем осмотрел металлическую дверь, подёргал, снял с ведра металлическую дужку, просунул в щель и ловким движением выбил заглушку из запора.
Без лишних разговоров все трое бегом пересекли двор, перемахнули через забор и что было духу помчались прочь по узенькой улочке. Редкие прохожие испуганно шарахались.
Миновав промышленную зону, беглецы вылетели прямо на середину оживлённого перекрестка.
Не успели они оглядеться по сторонам, как возле них заскрипели тормоза большого полицейского автомобиля. Из кабины вылез обер-атаман Дригль, а из дверей крытого кузова выпрыгнули рядовые Фигль и Мигль.
— Это что ещё за чучела? — прохрипел Дригль, медленно обходя троих облепленных перьями субъектов.
Час назад в полиции получили негласное указание о розыске неких мошенников — Мигеля, Кролла и Кротика; давалось также подробное описание их внешности, одежды и особых примет.
Несколько раз обойдя незнакомцев и брезгливо потыкав в них резиновой палкой, Дригль убедился, что ни один разосланным описаниям не соответствует. Скорее, эти существа напоминали ему каких-то диковинных птиц.
— Осмелюсь доложить, господин обер-атаман, — обратился к Дриглю рядовой Мигль, — из цирка сбежали какие-то три огромные диковинные птицы. Ходят и бегают на двух ногах, совсем как гномы. Штраусы или страусы… Предупреждали, что они могут больно лягаться.
Полицейские опасливо посторонились.
— Послушайте! — не выдержал Кролл. — Мы не страусы, мы обыкновенные граждане. Отпустите нас, мы очень спешим по делам!
— Ого! — удивился Фигль. — Они еще и говорить умеют.
— Это ещё что, — подтвердил Дригль. — На той неделе я видел по телевизору собаку, которая знала наизусть всю таблицу умножения, с какого места ни спросишь! Вот ты, Мигль, к примеру, знаешь таблицу умножения?
Мигль неуверенно поморщился и пожал плечами.
— Вот то-то и оно. А собака могла пролаять ответ с любого места. И если какая-то паршивая собака умеет считать лучше иного гнома, то почему бы таким дорогим и редким птицам не сболтнуть какую-нибудь ерунду? Вот что, ребята, отвезем-ка их в цирк и получим причитающееся нам вознаграждение. Эй, Мигль! Сколько там за них обещали?
— Осмелюсь доложить, господин обер-атаман, по сотне за каждую птицу.
— По сотне?! А чего тут еще раздумывать. Эй, вы, чуда в перьях, полезайте в фургон живо! Цып-цып-цып! — обратился он к беглецам, у которых уже ум заходил за разум.
Подогнав автомобиль к зданию цирка, Дригль вылез из кабины и открыл дверь кузова. Оттуда пулей выскочили Фигль и Мигль, зажимая носы.
— Ну и воняют же эти птицы! — пожаловались они. — Не верится, что кто-нибудь выложит за них триста фертингов…
Вызвали хозяина сбежавших страусов, и тот долго с удивлением рассматривал трех облепленных пухом и распространяющих запах навоза гномов.
— Нет, — решил он в конце концов. — Это не наши. Наших, вообще-то, привели ещё позавчера. Пришлось раскошелиться на триста фертингов. Ничего, вычту из жалованья у сторожа, в другой раз не будет таким растяпой. А этих вы бы лучше помыли в бане да спросили у них документы.
С этими словами хозяин страусов ушел обратно в цирк.
— Что за ерунда! — топнул ногой Дригль. — Какие могут быть у птиц документы! Вот что, надоело мне с ними возиться, отвезем сейчас же этих вонючек в зоопарк и посадим в клетку…
— Погодите! — взмолился Кролл. — Вы хотели триста фертингов? Вот, возьмите пятьсот, мы сами выкупим себя за вознаграждение. Мы сейчас же сами вернемся в цирк и не доставим вам больше никаких неудобств… — Кролл похрустел перед носом Дригля пятью стофертинговыми бумажками.
Тот взял деньги, повертел их в руках и сунул по одной бумажке Фиглю и Миглю. Потом полицейские молча залезли в автомобиль и умчались прочь.
— Неплохо же зарабатывают в этом цирке, — ворчал себе под нос Дригль, сидя за баранкой, — если какие-то вонючие птицы имеют при себе набитые деньгами бумажники!..
Глава двенадцатая
Необходимы срочные переговоры с Сигмой и Мемегой. — Танцор имеет кое-что показать господину Пупсу
В люкс-кабинете «Весёлого клоуна» Крысс застал Пупса и Скарабея за чтением вечерних газет. Он поздоровался с беспечно закусывающим Джулио и шёпотом спросил:— Что случилось?
— Учёные ослы заказали новую партию акций, — объяснил Джулио, наклонившись к уху Крысса. — Тираж будет втрое больше прежнего.
— Зачем так много?
— Паршивые газетчики так раздули это дело, что теперь каждый гном хочет иметь у себя акцию «Космических поставок», хотя бы из любопытства. Цена пока ещё плёвая — фертинг за штуку.
Тут Пупс со словами «какие мерзавцы!..» отшвырнул от себя газеты.
Крысс, чтобы обратить на себя внимание, деликатно прокашлялся в кулак.
— А, это вы! — оживился Пупс. — Ну, как дела? Есть какие-нибудь зацепки?
— Косвенным образом я… да, я надеюсь, что в ближайшее время вы, вероятно, их увидите.
— Что вы такое бормочете, Крысс! — вмешался Скарабей, лицо у которого пылало огнем. — Говорите толком, где эти животные! Ага! Не знаете? Так вот что я вам скажу: надо прихлопнуть астрономов, и точка! — Скарабей ударил по столу так, что оркестр перестал играть.
— Тише, умоляю вас! — зашептал Крысс и сделал оркестру знак продолжать. — Поймите: во-первых, расправа над Сигмой и Мемегой ещё более повысит стоимость акций, а во-вторых, несомненно, что учёные ослы всего-навсего подставные марионетки и за ними стоит куда более серьезный и опасный противник.
— Крысс прав, — согласился Пупс. — Я уже не раз говорил вам, коллега, что тут замешаны «новые». Узнаю их тяжёлый стиль: стремительный напор, размах и бесцеремонность. Это гномы из нашей гильдии. Но кто бы это мог быть? Пока мы этого не знаем.
— Наверное, об этом следует поинтересоваться у самих учёных ослов, высказал свое предположение Джулио.
— Сначала нужно разыскать треклятый порошок! — кипятился Скарабей. Что они скажут вам без порошка? «Вы трус, вор, негодяй и мерзавец, господин Джулио!» — вот что они вам скажут в лучшем случае. В полиции у меня есть кое-какие связи; сегодня целый день химики из отдела криминальной экспертизы шуровали у этого Кротика на квартире. Всё впустую! Утверждают, что там полная неразбериха: склянки не подписаны а в тетрадях такие каракули, что не ясно, какой стороной их держать… Двоих растяп увезли с отравлением, и чему только учат проклятых идиотов!..
Крысс наклонился и что-то шепнул на ухо своему хозяину.
— Официант! — тут же распорядился Пупс. — Пригласите Танцора.
Официант исчез и через минуту вернулся:
— Господин Танцор велел передать, что он имеет вам кое-что показать там, внизу.
Крысс многозначительно посмотрел на Пупса, тот кивнул, и все четверо поспешили следом за официантом.
Глава тринадцатая
Как беглецы все-таки добрались до заведения Танцора и как последний проявил гостеприимство
Отделавшись от полиции, Мига, Кролл и Кротик спрятались в кустах находившегося поблизости пустынного парка. Они решили дождаться вечера и под покровом темноты пробраться в город. Но не тут-то было: именно в это время в парке собирались для ночлега бродячие собаки со всего города. Они учуяли и быстро окружили место, где затаились беглецы. Стая увеличивалась, лай усиливался, кольцо сжималось.Деньги в данном случае были бессильны, кто-то должен был пожертвовать собой для отвлечения голодной стаи. Дрожа всем телом, никто из троих не решался первым высказать это единственное спасительное для двух других решение. Никто из троих не мог быть уверен, что выбор не выпадет именно на него.
Вдруг Кролл почувствовал, что всё уже решено и сейчас эти двое вытолкнут его из кустов на съедение собакам. Конечно, они уже всё решили! Ведь он из троих самый откормленный и наименее полезный. Ему стало казаться, что Мига и Кротик на него недобро скосились и вот-вот подтолкнут сзади…
В этот момент Кролл упёрся спиной в торчащий сук, дико взвизгнул и задал такого стрекача, что в одно мгновение скрылся из виду. Миге и Кротику не оставалось ничего другого, как последовать за ним, и теперь собаки должны были растерзать того, кто бежал последним. Все трое с места взяли такую скорость, что собаки в первые секунды остались далеко позади.
И — о чудо! — впереди блеснула поверхность декоративного рва, заполненного водой. Беглецы с разгону влетели в воду и, побарахтавшись хорошенько на мелководье, вылезли на противоположном берегу.
Под лай метавшихся в бессильной злобе собак они перемахнули через ограду парка и оказались на слепящей огнями фар оживленной трассе. Остановить попутку было минутным делом, и вскоре они уже колотили ногами и руками в служебную дверь ресторана «Весёлый клоун».
Коротко расспросив их, Танцор сообразил, что на этом деле можно будет неплохо нажиться. Он накормил гостей, дал им возможность выстирать одежду и высушить её на горячих трубах, а потом запер всех троих в подвале.
Глава четырнадцатая
О том, как трудно купить только одного гнома, когда вам навязывают сразу трёх
Но вот дверь подвала заскрипела, и в освещенном проёме показались Пупс и Скарабей вместе со своими секретарями.Пленники бросились на каменные ступени к их ногам, наперебой горланя что-то жалобное и клятвенно-преданное.
— Как вы себя чувствуете, господин Кротик? — поинтересовался Пупс, не обращая ни малейшего внимания на двух других пленников.
— Не обижал ли вас кто-нибудь? — высказал несвойственную ему озабоченность Скарабей.
Из невнятных междометий Кротика можно было понять, что он готов делать всё, что ему прикажут.
— Мы подумаем о вашем предложении, — милостиво согласился Пупс.
Затем дверь захлопнулась, и пленники, поколотив в неё и покричав, снова впали в отчаяние.
Тем временем в кабинете господина Танцора начался торг.
— По десять тысяч за трёх бестолковых проходимцев? — возмущался Скарабей. — Мигу и Кролла я не возьму даром, пускай сидят в подвале. Я ещё приплачу, чтобы вы их не кормили.
— Все трое продаются в комплекте, — отвечал Танцор. — А если вам нужно именно Кротика, так берите его за тридцать. Тех я отпущу просто так, чтобы они болтали направо и налево, если вам этого надо.
— Но почему же за тридцать! — волновался Скарабей. — Вы умеете считать до одного, господин Танцор? Я желаю купить только одного гнома, а не трёх, понимаете? Так почему же за одного я должен платить как за трёх?
— Стало быть, он того стоит. Имейте в виду, что Танцор никогда не запросит лишнего.
Тут Пупс поднял руку, сделав знак всем замолчать:
— Господин Танцор, уступите мне всех троих за двадцать, и дело в шляпе.
Танцор сразу перестал торговаться, и они пожали друг другу руки.
— Вам их доставить?
— Да, пожалуйста. Я распоряжусь, чтобы для них подготовили соответствующие апартаменты.
Пупс сделал по телефону необходимые распоряжения, и вскоре пленников доставили на его загородную виллу. Кротик оказался в роскошной гостевой комнате с ванной, буфетом и гидрокроватью. Ему в срочном порядке доставили необходимые для производства порошка инструменты и химикаты. Что касается Миги и Кролла, то их опять затолкали в ту самую будку для садового инвентаря. Собаки, строго наказанные за бегство пленников, ходили кругом, некормленые и злые.