Карлов Борис. Карлуша на Луне

   Кроха и Циркуль, тоже растягивавшие губы в идиотских улыбках, на самом деле очень волновались. Огонёк во дворец не вернулась, а её отсутствия будто никто и не заметил. Студент пытался несколько раз окликнуть её на экскурсии, но Крысс неизменно оказывался рядом и говорил, что видел г-жу Огонёк буквально минуту назад. Пупс не хотел волновать гостей рассчитывал вернуть беглянку до наступления темноты. А ночью в её комнату должны были пустить снотворный газ и сделать укол, который навсегда лишил бы её памяти.
   После ужина Верховный Правитель уединился с Крыссом и раздражённо потребовал у него отчёта о проведённой работе. Пупс уже видел, что почва уходит у него из-под ног, что он зарвался, зашел слишком далеко и не сегодня завтра его невиданная, гигантская авантюра рухнет… Но он уже вкусил дурман безграничной власти и понимал, что вопреки здравому смыслу и даже собственной воле будет цепляться за эту власть до последнего.
   — Крысс, — сказал Пупс, нервно кусая себе губы, — почему вы до сих пор её не поймали?
   Министр открыл рот, чтобы ответить, но Пупс его перебил:
   — Я знаю, весь день вы были заняты: прохлаждались на озерах. Бегали, смеялись, размахивали руками… Вместо того чтобы спасать от позора своего правителя!
   — Но ваше сиятельство сами велели мне находиться возле землян неотступно. Господа Тайный министр и министр Связи могли бы в мое отсутствие…
   — Не могли! Банда Ханаконды намерена захватить телевидение и диктовать условия моему народу! Эти двое готовят ему засаду, а не прохлаждаются, как некоторые, на озёрах. Ах, какой ужас! — Пупс застонал и обхватил голову руками. — Враги, враги обступили меня со всех сторон! Они щёлкают зубами, они готовы прыгнуть и вцепиться мне в горло!!. — Пупс схватил себя за горло и задёргался.
   Зазвенел телефон, он тут же перестал кривляться и взял трубку. Но от услышанного ему пришлось задрожать по-настоящему.
   — Что? Как захватили? Как же вы… — от волнения он стал задыхаться и схватился за грудь. — Они захватили телецентр… банда Ханаконды…
   Крысс схватил пульт и щёлкнул кнопкой. Огромный, в полстены, экран вспыхнул, на нём появилась голова гнома с аккуратно прилизанным пробором.
   — …Сейчас каждый из вас возьмёт в руки чашку или стакан, — говорил он, прижимая к уху радиосуфлёр, — подойдёт к водопроводному крану…
   — Это не Ханаконда! — слабо произнес Пупс, указывая на прилизанного гнома.
   — Это администратор прямого эфира, — сказал Крысс. — И он говорит под чью-то диктовку. Вода, вода… Ах, чтоб тебя! — До Крысса внезапно дошел смысл происходящего. — Нельзя, чтобы они пили эту воду!!
   И он выбежал из кабинета.
   Первой по коридору была комната, в которой остановился Студент. Крысс распахнул дверь, но никого не увидел, только администратор Маслёнка с экрана включённого телевизора заканчивал свое обращение командой «действуйте!».
   И скорее всего, что гномы уже действовали: дверь в ванную комнату была открыта, оттуда доносилось журчание льющейся из крана воды.
   Крысс шагнул в ванную и увидел, как землянин, послушно вытряхнув из стаканчика зубную щётку, полощет его, одновременно пропуская воду положенные две минуты.
   — А, это вы, господин Первый министр! — улыбнулся ему Студент. — Вы, случайно, не знаете, что это за странное пожелание прозвучало только что в эфире? Наверное, это ещё одна форма заботы мудрейшего Верховного Правителя о здоровье гномов. Стакан водопроводной воды перед сном — гениально и просто! Нужно будет сказать Глюку, чтобы он распространил этот опыт у нас в Песочном городе. А что это у вас такой странный вид? Может быть, вам тоже надо выпить воды и лечь спать?
   Студент протянул Крыссу наполненный стакан.
   — Нет, не хочу, — сказал тот неожиданно резко. — И вы не будете пить эту воду. Она… отравлена!
   Студент с изумлением на него уставился.
   — Враки, она не отравлена! — послышался рядом писклявый, но решительный голос. — Не слушайте его, пейте!
   В дверях стояла Кроха, и вид у неё был довольно-таки угрожающий.
   — Он не будет пить! — повысил голос Крысс и замахнулся, чтобы выбить стакан у Студента из рук.
   Но тут Кроха внезапно сделала ему подсечку, и Крысс, не успев ахнуть, загремел на пол.
   — Ах ты… да я тебя сейчас… — зашептал он в ярости, вставая на ноги.
   Но едва он только протянул руки, чтобы схватить дамочку за горло мёртвой хваткой, как та ловко увернулась и в стремительном развороте ударила его ногою в живот. Крысс согнулся в три погибели, застонав от боли и унижения.
   — А теперь ополоснись немножко, — сказала Кроха и легонько толкнула его ладошкой в лоб.
   Первый министр кувыркнулся спиной в наполненную водой пенную ванну и забарахтался.
   Кроха обратилась к Студенту, который смотрел на всё происходящее, не зная, верить ли своим глазам:
   — Пейте же скорее, что вы смотрите!
   Студент послушно выпил до дна весь стакан, Кроха отвела его в комнату и усадила в кресло. На экране телевизора в это время Карлуша и Пухляк читали стишок про велосипед, и Студент почувствовал, как ум у него заходит за разум.
   Но вот в следующее мгновение он ощутил, как пальцы его ног свела лёгкая судорога, как она горячей волной пробежала по ногам и по животу, руки непроизвольно задергались, напряглась шея и ходуном заходила голова. Он забормотал что-то нечленораздельное, спина вдруг выгнулась мостиком, Студент весь напрягся, как струна, затем осел, расслабился и обмяк. На его бледном лице заблестели крупные капли пота.
   — Как вы? — прошептала с испугом следившая за его превращением Кроха.
   Студент посмотрел по сторонам, кивнул и, опустив голову, стал сосредоточенно протирать платочком стекла очков. В одно мгновение он всё вспомнил, и ему стало стыдно. На его бледном лице начала быстро проступать густая краска стыда.
   — В водопроводной воде было нейтрализующее вещество? — спросил он тихо, не поднимая глаз.
   — Да, — подтвердила Кроха. — Огонёк позвонила и предупредила нас об этом.
   — Где она?
   — В гостинице «Изумруд», с Карлушей и Пухляком. Там с ними ещё два министра, они тоже против Пупса.
   — Значит, теперь всё кончено?
   — Надеюсь, что так.
   — И нашего вмешательства не потребовалось…
   — Что ж, и это неплохо.
   Захлюпали ботинки: через комнату прошагал Первый министр. Он был весь в пене, а в сторону дорогих гостей даже не посмотрел.
   — Теперь они, наверное, сбегут, — сказал Студент.
   — А это уже не наша забота, — ответила Кроха. — Пусть с ними разбираются сами лунатики.
   Телевизор продолжал работать, но блок рекламы внезапно прервался. На экранах появился гном с жестоким, неприятным лицом. По его удлиненному туловищу прошло легкое волнообразное движение, он снял маленькие темно-зелёные очки, вперил суженные, разбегающиеся в стороны зрачки в объектив и зашипел:
   — А вот и я, мои дружные и послушные гномы. Меня зовут Ханаконда, я ваш новый возлюбленный Верховный Правитель. Забудьте все, что было раньше; с этой минуты для вас начинается новая жизнь, новый порядок. Те из вас, кто служит в полиции, больше не будут подчиняться гномам из так называемой касты неприкасаемых. С этой минуты больше не будет никаких каст. Вы должны арестовать всех, кто работал на прежнюю власть, они будут сосланы в такие места, где больше не смогут причинить вам вреда. Всё ваше имущество — дома, автомобили, одежда, мебель, фабрики, заводы, земля и вода — с этой минуты принадлежит государству. Государство — это я. Всё, что вам нужно, вы будете получать от меня, поровну. Не будет больше ни бедных, ни богатых; вы все наденете форму одинакового покроя, удобную и свободную; каждый из вас получит удобную и компактную ячейку для жилья. С отменой собственности вы больше не будете испытывать зависти друг к другу. Каждый из вас будет подчиняться единому для всех порядку. Если же кто-то узнает про другого, что тот не соблюдает распорядок или, хуже того, допускает невежливые высказывания по адресу новой власти…
   Ханаконда продолжал говорить, а Студент и Кроха с испугом смотрели на экран.
   — Послушайте! — воскликнула Кроха. — Да ведь наш возлюбленный господин Пупс был по сравнению с этим настоящим подарком!
   — Надеюсь, что все успели выпить воду… — проговорил Студент, ещё сильно смущённый проявленной слабостью.
   — Воду из-под крана? Думаю, что все успели, и теперь для лунатиков его выступление будет хорошим уроком на будущее.
   В коридорах дворца послышались шаги и взволнованные голоса.
   — Похоже, что наши тоже очухались. Давайте соберемся все вместе и поговорим наконец не только о мудрости и скромности господина Пупса.
   Студент снова густо покраснел.

Глава двадцать пятая

Страсти продолжают накаляться. — Их сиятельство и Первый министр бегут из города, воспользовавшись общим замешательством

   — А ведь господин Пупс был по сравнению с этим настоящим подарком! слово в слово одновременно с Крохой произнесла Огонёк.
   Два министра, два изобретателя и Ослик напряжённо смотрели в телевизор, и каждый чувствовал, как по спине у него бегают мурашки. Пухляк зачерпнул из вазы горсть сушёных грибов и запихал в рот. Поспешно разжевав и проглотив, он забежал в ванную, пропустил воду из-под крана и выпил залпом стаканчик. Подумав немного, набрал ещё один и выпил. «Это не помешает, — сказал он, глядясь на себя в зеркало. — Так-то оно вернее будет».
   Когда он вернулся в гостиную, министров уже не было — они помчались на телевидение, где страсти продолжали накаляться с каждой минутой. Не было здесь и «Дружка» — по общему решению «железный гном» отправился вместе с ними для усиления.
   — Едемте во дворец, — предложила оставшимся Огонёк. — Если их сиятельство ещё не сбежало, я вас с ним познакомлю. Кроме того, пора бы вам уже присоединиться к экипажу: как ни крути, а вы ещё члены спасательной экспедиции.
   Оставшиеся не возражали. Но едва они шагнули за дверь, как на изобретателей налетела и закружила обратно в номер стая телевизионщиков, которыми верховодил, размахивая тростью, господин Скупердфильд. Карлуша и Пухляк совсем уже про него забыли, а теперь надо было держать данное слово.
   — Ладно, поезжайте пока без нас, — решил Карлуша. — Мы после подъедем.
   Огонёк покачала головой, но ничего не сказала. Всё-таки гномы, которые сумели здесь в несколько дней разбогатеть и прославиться, вызывали некоторое уважение.
   А их сиятельство всё-таки сбежало.
   Будучи умным гномом, Пупс давно уже поручил Первому министру заготовить для него новые документы на вымышленное имя. Будучи гномом осторожным и предусмотрительным, Крысс изготовил фальшивые документы не только для него, но и для самого себя.
   Когда Первый министр, покрытый мыльной пеной и несмываемым позором, вернулся в кабинет, Верховный Правитель сидел в своем похожем на трон кресле и с ужасом смотрел на Ханаконду, зачитывающего с экрана телевизора манифест о перемене власти и основных положениях нового порядка.
   — Эй, вы! — грубо окликнул его Крысс. — Собирайтесь, пора сматываться отсюда.
   — Как… вы смеете! — испуганно произнёс Пупс, поражённый как увиденным и услышанным с экрана телевизора, так и немыслимым поведением Первого министра. — Это мятеж! Я прикажу сейчас же…
   — Ах, оставьте, ничего вы не прикажете.
   — Что такое! В своем ли вы уме, господин Крысс? — Пупс задёргал шнурок колокольчика.
   — Одевайтесь, ваше сиятельство, одевайтесь, никто не придёт. Все разбежались, словно зайцы.
   — Нет, нет, этого не может быть!
   Крысс открыл сейф и начал шарить по полкам.
   — Держите. — Он протянул Пупсу документы. — Это ваше новое удостоверение личности: с этого момента вас зовут Пуфик и вы старший приказчик галантерейного магазина в Сан-Комарике.
   — Пуфик!.. А почему только приказчик?.. А вы думаете, они все выпили воду?..
   Теперь Пупс говорил только для того, чтобы не молчать. Он всё понял и теперь быстро одевался. Надев на себя добротный шерстяной костюм, он окликнул Крысса, продолжавшего рыться на полках огромного сейфа:
   — Что вы там ищете?
   — Как это что! Где у вас тут наличные деньги?
   — Наличные деньги? — удивился Пупс. — Я как-то уже и забыл, что это такое — наличные деньги. На банковском счету есть какие-то миллиарды…
   Крысс перестал рыться и проговорил, глядя на Пупса с нескрываемой неприязнью:
   — Вы понимаете, что мы теперь нищие?
   — А у вас самого, что же, нет наличных денег?
   Крысс вынул пухлый бумажник и пересчитал купюры:
   — Четыре тысячи шестьсот пятьдесят фертингов. И это вместо того, что у нас было…
   — Ничего, на первое время хватит, — заметил Пупс примирительно.
   Разыскав в гардеробе пузатый чемодан-саквояж, Крысс принялся сгребать в него всё, что подворачивалось под руку: золотые и серебряные безделушки с полок; статуэтки, чернильницу и пресс-папье с письменного стола. Пупс снял со стен несколько картин, отодрал холсты от рам, кое-как свернул и тоже уложил в саквояж.
   Внезапно и громко зазвонил телефон. Оба вздрогнули и переглянулись.
   — Не подходите, — сказал Крысс.
   Но не успел замолкнуть первый телефон, как его трель на свой лад подхватил второй, третий, четвёртый… Кабинет наполнился тревожным и пронзительным перезвоном стоящих на письменном столе телефонных аппаратов.
   — Идемте, — сказал Крысс. — Сейчас сюда придут.
   Они вышли в пустой коридор, и Пупс направился к парадной лестнице.
   — Не туда! — схватил его за рукав Крысс. — Сюда, через кухню!
   Пробравшись через опустевшую кухню и подсобные помещения, они вышли на хозяйственный двор и, перескакивая через грязные лужи и отбросы, заторопились в сторону темнеющего за каменной оградой леса.
   — Если пойдём напрямик, выйдем к железнодорожной станции, — объяснил Крысс. — Помогите мне забраться.
   Пупс подтолкнул Крысса на кромку стены, подал ему саквояж и протянул руку.
   — Ну, помогайте же теперь мне! — зашептал он в нетерпении.
   Но Крысс не спешил давать ему руку. О чём-то задумавшись, он медлил.
   — Вы даже не знаете моего нового имени, — сказал он, переживая внутренние колебания.
   Но, как бы там ни было, Пупс стоил немножко больше, чем Крысс.
   — Опознать ваш труп не составит труда, — заверил он своего бывшего министра, взводя курок огромного револьвера, извлеченного из-за пазухи, и прицеливаясь. — Новое имя вам даже не понадобится.
   Крысс быстро протянул ему руку:
   — Ну, давайте же! Что за ерунда пришла вам в голову?..
   Пупс схватился за руку и, цепляясь ногами за неровности, вскарабкался на стену. Они сели рядом и отдышались.
   — В саквояже моё добро, — напомнил Пупс. — Оно стоит больше ваших четырёх тысяч.
   — Хорошо, хорошо. Не хватало нам ещё ссориться из-за пустяков. Прыгайте первым.
   — Нет, вы прыгайте.
   — Хорошо.
   По ту сторону стены загремел саквояж, затем почти бесшумно спрыгнул Крысс. Пупс прыгнул за ним следом, и земля ощутимо вздрогнула. Крысс сдавленно вскрикнул, — очевидно, он не успел посторониться. Послышались удаляющиеся шаги и затихающая брань.
   С безграничной властью Верховного Правителя было покончено.

Глава двадцать шестая

Телезрители звонят в студию, потому что этого шоу нет в программе. — Фокс предлагает сдаться. — Дикий гном против железного робота

   Ханаконда закончил чтение манифеста и вперил свои колючие глаза в объектив телекамеры.
   — Запомните этот взгляд, — прошипел он зловеще. — Теперь вы все будете меня бояться. Бояться и ненавидеть. Ненавидеть, но бояться. Мне не нужно вашей любви, мне нужно ваше послушание. Послушание и страх — именно это необходимо для поддержания нового порядка, который, — Ханаконда торжественно повысил голос, — я объявляю с этой минуты!
   Он поднялся с места и тут только заметил, что Губошлёп делает ему какие-то отчаянные знаки из-за стекла режиссерской кабины. Он приложил к уху радиосуфлер и услышал:
   — Шеф, тут творится что-то непонятное! Зрители звонят наперебой и спрашивают, почему этого нет в программе. Кажется, они принимают вас за клоуна из шоу вечерних страшилок!
   — Что… Что ты сказал?.. — Ханаконда задрожал от ярости, на его губах выступила пена. — Они приняли меня за клоуна?..
   — Погодите, шеф, ещё кое-что! На связь вышел Фокс, Тайный министр, он хочет с вами поговорить!
   В радиосуфлер ворвался голос Фокса:
   — Ханаконда, слушайте меня внимательно: только что мы взяли двух типов, которые запалили автостоянку. Это ваши дружки — Тефтель и Жмурик. Сейчас мы отправим их к вам, а дальше думайте сами. Они вам всё объяснят, потому что нам вы всё равно не поверите. Предупреждаю сразу: если не начнёте выходить по одному с поднятыми лапами, забросаем слезоточивыми шашками и начнем штурм. Всё поняли?
   — Тьфу на тебя, — прохрипел Ханаконда. — Моя уже взяла, Пупсу хана. А этих двоих можешь оставить себе…
   Но в это время в коридоре уже слышались голоса Тефтеля и Жмурика: «Не стреляйте, не стреляйте!»; Хорёк, который держал на прицеле дверцу лифта, пропустил их на этаж.
   — Шеф! Шеф! — закричали те наперебой. — Всё кончено! Порошок больше не действует, они все очухались! Надо сдаваться, шеф, пока ещё не поздно! Фокс обещал, что, если мы выйдем с поднятыми руками, он устроит нам вполне приличные условия — там, на болоте. Чистые продукты, баня, смена белья…
   — На болоте?! — взвизгнул Ханаконда и схватил Жмурика за горло.
   Это было тем более несправедливо, что про болото сказал не Жмурик, а Тефтель. В запале Ханаконда душил все сильнее и сильнее, и, если бы ему не разомкнули руки, работы у полиции бы поубавилось.
   — Пошли, уходим, — скомандовал шеф. — Фараоны так и не поняли, что у нас есть вертолёт.
   — Но, шеф… — пролепетал Тефтель.
   — Что такое?
   — Они знают, что у нас есть вертолёт.
   — Откуда они могут это знать, болван?
   — Я им сказал. Я же не думал…
   Ничего не сказав, Ханаконда размахнулся и нанёс Тефтелю сокрушительный удар в челюсть. Но толстокожий здоровяк лишь покачнулся и потер ушибленное место, зато сам Ханаконда схватился за кулак и зашипел.
   Из шахты лифта послышался голос Фокса, говорившего через рупор:
   — Даю вам одну минуту! Только одну минуту! Спускайтесь вниз с поднятыми руками! Это последнее предупреждение, через минуту мы начинаем!
   — Все наверх, — скомандовал Ханаконда. — Росомаха первым.
   Росомаха послушно поскакал первым, за ним следом побежали пятеро вооруженных бандитов. Выход на вертолётную площадку был свободен. Ханаконда открыл щиток и повернул рубильник.
   Вспыхнули огни, и в ярком свете все увидели возвышающуюся на пути к вертолёту огромную фигуру лысого гнома в тёмных очках и чёрном блестящем плаще, свободно свисающем до самого пола. Он был безоружен, руки его были сложены на груди, ноги уверенно расставлены.
   — Огонь, — сказал Ханаконда.
   Бандиты вскинули автоматы и разом затарахтели. Пули загудели и зазвенели по арматуре. Одна из пуль, расплющившись, рикошетом ударила Росомахе в истерзанную задницу. Несчастное существо взревело, как пароходная сирена.
   — Взять его! Фас! — крикнул шеф.
   Обезумевший от боли зверь-полугном бросился на «Дружка» и вцепился зубами в его резиновое лицо.
   — За мной, — махнул рукой шеф, и бандиты следом за ним быстро запрыгнули в вертолёт.
   Робот отшвырнул от себя рычащего звереныша, но в то же мгновение вертолёт оторвался от площадки. Сильно оттолкнувшись обеими ногами, «Дружок» прыгнул и уцепился за посадочную лыжу. Машина тяжело осела, но винт прибавил обороты и вытянул её на подъем. В момент снижения Росомаха с визгом прыгнул и тоже уцепился, но не за лыжу вертолёта, а за плащ робота, изрешечённый пулями. Словно кошка цепляясь когтями за дырки, он взлетел по плащу наверх и юркнул внутрь вертолёта. Машина взмыла высоко в тёмное небо, башня и высыпавшие на взлетную площадку полицейские скрылись из виду.

Глава двадцать седьмая

Ханаконда снова становится опасен. — «Дружок» выходит из игры. «Космические поставки» в последний раз работают на бандитов

   Зарево давилонских огней осталось позади, внизу со всех сторон темнел лес.
   — Куда лететь, шеф? — спросил Хорёк, сидевший за штурвалом.
   Ханаконда развернул на коленях карту и, склонившись над нею, напряженно думал. Он уже никуда не смотрел, а только сосредоточенно думал. Думал так, что на лбу у него вздулись и ходили ходуном синие прожилки.
   — На юго-запад, — наконец произнес он тихо. — В Научный городок.
   — А потом куда рванем?
   — Потом на Большую Землю.
   — Что?! — от неожиданности Хорёк завалил вертолёт на бок.
   — Осторожно, болван. Здесь, на Луне, нам не спрятаться, слишком тесно. На Большой Земле нас никто не знает, начнём всё сначала. Тамошних гномов ничего не стоит облапошить, они даже не знают, что такое деньги. Мы быстро наведём там свой порядок.
   — Вам виднее, шеф. А что делать с этим? — Он кивнул вниз, туда, где висел «Дружок».
   — Это всего-навсего машина, а машину легко обмануть. На каких частотах ведёт свои переговоры полиция?..
   «Дружок» бездействовал в эти минуты потому, что дожидался ответа от Фокса, которому временно переподчинила его Огонёк. В последний раз он доложил о том, что висит на лыже вертолёта и летит неизвестно куда. Фокс совещался и медлил с ответом. Наконец робот услышал в своем приёмном устройстве голос:
   — Эй, робот, ты меня слышишь?
   — Слышу вас хорошо, господин Фокс, — откликнулся «Дружок». — Вы приняли решение?
   — Принял, принял; слушай сюда.
   — А что у вас с голосом, господин Фокс? Вы простудились?
   — Да, да, точно, чтоб тебя… Выпил холодного, оттого и сел голос. Ты вот что, робот: прыгай сейчас вниз и быстро возвращайся. Твои дружки с Земли в опасности, понял?
   — В опасности, — повторил робот. — Выполняю немедленно. Спешу на помощь.
   Он разжал пальцы и рухнул вниз.
   Пролетев с треском через густую сосну и переломав половину сучьев, он взгромоздился на спящий муравейник, но сразу поднялся и зашагал обратно, в сторону города. Всю дорогу он беспрестанно повторял себе на одной фальшивой ноте: «Дружки в опасности. Быстро возвращайся. В опасности…»
   Вертолёт приземлился в центре Научного городка, у колоннады главного здания. Бандиты спрыгнули на землю и с автоматами наперевес взбежали по ступенькам.
   В это время Сигма, Мемега, обер-атаман Пшигль и доцент Квантик сидели за совещательным столом и обсуждали внезапно разразившиеся в телевизионном эфире судьбоносные события. Просуществовавший меньше месяца, Союз вольномыслия, хотя и не успел сделать ничего существенного, всё-таки сплотил и объединил многих гномов перед лицом опасности. Как это ни странно, к этому времени в Союз вступили почти все министры, члены большого пленума промышленников и высшие полицейские чины. Списки тайного общества было решено опубликовать в газетах, чтобы все знали своих героев, а также и тех, кто, несмотря ни на что, сотрудничал с узурпатором. Предателей насчитывалось совсем немного, и правление Союза (здесь были все, за исключением Ослика) в эту минуту обсуждало, стоит ли вообще предавать гласности их имена.
   Внезапно дверь распахнулась и в кабинет шумно ввалилась ощетинившаяся стволами пёстрая компания.
   Сигма и Мемега сразу узнали хозяев «Космических поставок» и нескольких мелькавших здесь в то время охранников. Росомаху пока не было видно за их спинами.
   — Руки кверху! — что было мочи завопил Губошлёп. — Всех положу!!
   — Здравствуйте, господа учёные, — поздоровался Ханаконда, присаживаясь к совещательному столу. — Господин Квантик, господин Пшигль, вы тоже здесь? Но как же вы уцелели? До меня дошли слухи, что Пупс взорвал нашу ракету. Впрочем, это хорошо, что вы уцелели: найдите и раздавите его, как поганую жабу, теперь он наш общий враг.
   Тут послышалось нарастающее злобное рычание, из-за спин бандитов выскочил Росомаха, запрыгнул на стол и схватил Квантика за волосы. При виде знаменитого обезьяноподобного гнома все повскакивали с мест.
   — Успокойтесь, господа, — сказал Ханаконда. — Этот несчастный — наш товарищ. Мне кажется, он только хочет что-то спросить у господина Квантика.
   — Где, — выдавил из себя страшное рычание зверёныш, — Ослик!
   Перекосившись от боли, с запрокинутой головой, Квантик сказал:
   — Его здесь нет.
   — Где — он!
   — Не знаю.
   — Где — он!!
   Росомаха приставил большой палец ноги к глазу Квантика, приготовившись надавить.
   Но тут счёл необходимым вмешаться обер-атаман Пшигль: он снял с пояса электрическую дубинку, перегнулся через стол и ткнул её концом в многострадальную часть тела Росомахи. Послышался треск, сверкнула молния электрического разряда, запахло палёным. В следующее мгновение раздался такой крик, от которого у всех присутствовавших разом заложило перепонки.
   Перекувыркнувшись несколько раз в воздухе, несчастное полуживотное разнесло вдребезги оконное стекло и вылетело наружу.
   Приблизившись к окну, бандиты увидели, что Росомаха, целый и невредимый, с воем катается по мокрым листьям, схватившись за больное место.