Карлов Борис. Новые приключения Незнайки: Снова на Луне

   – А это ещё зачем? – испугался Незнайка, вспомнив про инкогнито.
   – Как это «зачем»? Вся рекламная кампания построена на ваших образах. Представьте: два наивных мечтателя долгое время изобретают никому не нужные и не понятные вещи, все вокруг считают их безнадёжными неудачниками. И вдруг всё меняется! Деньги, успех, благодарные лица владельцев велосипедов и всё такое, вам понятно?
   Незнайка растерянно молчал, но Пончик деловито сказал за него и за себя:
   – Нам всё понятно, госпожа Хлопушка. Делайте свою работу.
 
   В течение последующего часа Незнайка и Пончик примеряли всевозможные яркие майки, рубашки, куртки и комбинезоны, извлекаемые из объёмистого чемодана. Но всякий раз Хлопушка морщилась, говорила «не то», и приятели снова переодевались.
   Наконец, когда весь реквизит был перемерен и отвергнут, она, помолчав немного, обратилась к изобретателям:
   – Слушайте, малыши, а что вы вообще-то по жизни носите?
   Едва они вышли в гостиную, переодевшись из гостиничных халатов в свои обычные вещи, раздались единодушные аплодисменты. Это было именно то, что нужно. Своими собственными нарядами Незнайка и Пончик попадали, что называется, в десятку. Теперь они выглядели так, как надо – как чудаки-неудачники, которым неожиданно подфартило.
   Только после этого закипела настоящая работа.
   Изобретатели по очереди садились на велосипед, облокачивались о него в разных позах, стояли рядом и неслись на велосипеде с горы. Всё это происходило на фоне леса, морского побережья, в горах, в большом городе и в пустыне. Фоном служили закрепляемые поочередно на экране яркие фотоплакаты, а велосипед в необходимом положении удерживался при помощи специальной подставки и лежащих на полу ассистентов. Колеса раскручивались на валиках, в результате чего на снимках получались «смазанные» спицы, и это создавало полную иллюзию движения. Вентилятором гнали встречный ветер, из-за которого Незнайке приходилось хвататься одной рукой за шляпу, к полному восторгу присутствовавших.
   Постепенно друзья сами вошли во вкус Они раскраснелись, на лицах у них появились выражения волнения и азарта, а это и было нужно.
   Когда закончили с фотоснимками, принялись за съёмку телевизионных роликов. Изобретатели встали на белом фоне экрана, и, держась за велосипед, продекламировали два заготовленных для них четверостишия. Чтобы герои чувствовали себя увереннее, одна из ассистенток держала в руках развёрнутые листы ватмана с крупно намалёванным текстом.
   В первом ролике прозвучали такие слова:
 
   Посторонись, лихой водитель,
   На чудо рот не разевай,
   Велосипед системы НИПель
   Беги скорее покупай!
 
   При этом первую строчку говорил Незнайка, и камера наплывала на него; вторую говорил Пончик, и камера показывала его крупным планом. А две финальные строчки они говорили разом и тренькали велосипедным звонком.
   Слова второго ролика звучали так:
 
   Не угара опьяненье,
   Не источник разных бед —
   Всем несет оздоровленье
   Верный друг велосипед!
 
   По счастливым лицам рекламщиков можно было догадаться, что всё прошло как нельзя лучше.
   – Отлично, снято! – сказала Хлопушка. – Все свободны.
   Рекламщики быстро свернули аппаратуру с реквизитом, и они распрощались.
   – Молодцы, – похвалила Хлопушка изобретателей. – Сегодня о вас узнает вся страна. Главное – не дрейфить!
   – А мы и не… – сказал Незнайка. – Как сегодня?
   Приятели посмотрели на часы: было уже утро.

Глава одиннадцатая
Клюковка с радостью узнает, что она не одна против всех. Страшный замысел г-на Гризля, которому не суждено было осуществиться

   После торжественного ужина во дворце его сиятельства гости разошлись по комнатам, в каждой из которых имелся уже заботливо включённый телевизор, по совпадению показывавший ежевечернее наставление о послушании и любви к Верховному Правителю. Сытые, обласканные путешественники внимательно выслушали передачу и, ещё больше проникшись к Пупсу любовью и послушанием, заснули с чувством возвышенного восторга в сердцах, со слезинками на глазах и улыбками на губах.
   Но Огонёк не стала слушать; с негодованием она выключила телевизор и распахнула окно. В слабых отблесках от освещённых окон ей показалось, что в кустах шевельнулись тени. Так и есть! Повсюду – и внутри и снаружи – выставлена охрана.
   В дверь тихонько постучались.
   – Открыто, – довольно мрачно отозвалась Клюковка, полагая, что это визит кого-нибудь из здешних притворщиков.
   Но это была корреспондентка Кроха, которая уже переоделась в пижаму и отчего-то не легла спать.
   – Вы одна здесь? – осторожно спросила Кроха.
   – Как видите… – развела руками Огонёк.
   – Вы тоже ничего не ели за ужином? – Кроха внезапно перешла на шёпот.
   – Тоже? – удивилась Огонёк.
   – Да, да. Не вы одна догадались о том, что еда отравлена.
   – Правда?
   Лицо у Клюковки просветлело, она шагнула к Крохе и заключила её в объятия.
   – Ладно, ладно, вы не очень-то радуйтесь. Вы вели себя крайне неосторожно.
   – Да, наверное, я вела себя глупо, – огорчилась Огонёк. – Они всё поняли?
   – Конечно поняли и теперь глаз с вас не спустят. Мы с Буравчиком только делали вид, что едим и пьём, а сами только и делали, что переливали да перекладывали.
   – Но как же они сами…
   – Я вижу, дорогая профессор, вы совсем растерялись. Ведь это так просто: для каждого яда можно найти противоядие, какое-нибудь нейтрализующее вещество.
   – Да, конечно…
   – Дорогая, постарайтесь взять себя в руки, теперь мы должны действовать решительно и сообща.
   – А вы уже что-нибудь придумали?
   – Для начала необходимо хорошенько осмотреться, чтобы не наделать ошибок; враг хитёр и опасен. А сейчас нужно хорошенько выспаться.
   – Есть очень хочется…
   – Ах да, держите. – Кроха вынула из-под пижамы свёрток. – Это Буравчик только что принес из ракеты. Постарайтесь, чтобы никто не видел.
   – Соображу.
   – Ну, до завтра. – И Кроха бесшумно выскользнула из комнаты.
   Огонёк достала из пакета тюбики, брикеты и пластиковые бутылочки с космическим провиантом. Она поела манной каши с вареньем из двуполостного тюбика, похрустела галетами из брикета и выпила бутылочку лимонада. Остатки она спрятала под каминную решетку и присыпала пеплом. После этого она умылась, легла в кровать и моментально заснула.
 
   На следующий день дорогих гостей повезли на экскурсию по городу с посещением музеев, кондитерской фабрики и музыкального театра. Гризль сам выступал в роли экскурсовода, всё показывал и объяснял, а позади, за автобусом, следовала вереница чёрных автомобилей с затемнёнными стёклами. То ли это был почётный эскорт, как объяснял Гризль, то ли охранники, которые следили за тем, чтобы никто из дорогих гостей не сбежал.
   Один раз Клюковка не удержалась и предложила всем разойтись, чтобы свободно погулять по городу. Ей было интересно, как на это отреагирует г-н Гризль.
   – Как вы можете говорить такое! – воскликнул тот в сердцах. – Мы продумали каждый шаг, каждую минуту вашего пребывания на нашей многострадальной, но гостеприимной земле! Мы только хотели доставить вам немного удовольствия; неужели наша забота и наше гостеприимство вам настолько неприятны?..
   И все посмотрели на Клюковку с укоризной. Она махнула рукой и загрустила. К ней приблизилась Кроха и шепнула, прикрываясь носовым платочком:
   – Дорогая, вы ведете себя просто глупо. Время для решительных действий ещё не наступило, дождитесь вечера.
 
   Повсюду путешественников принимали торжественно, тепло и радушно. На улицах Гризль останавливал прохожих и расспрашивал. Разумеется, что все как один говорили о своей распрекрасной жизни, через каждое слово рассыпаясь благодарностями по адресу возлюбленного Верховного Правителя. Огонёк внимательно смотрела в их глаза, похожие на пуговицы, и ей становилось страшно.
 
   Поздно вечером, после просмотра модного в этом сезоне музыкального спектакля «Похождения Глупышкина», когда все вернулись во дворец, Кроха опять появилась в комнате Клюковки. На этот раз сверток под ее пижамой топорщился заметнее.
   – Вот, – сказала она и выложила на стол небольшой рюкзак. В нем оказалась космическая провизия, перчатки и моток веревки с узлами. – Обувь у вас удобная?
   – Обувь? Да я в кедах.
   – Сумеете спуститься с крыши второго этажа по веревке?
   – Пожалуй… конечно сумею.
   – Если вам удастся сбежать отсюда, что вы предпримете первым делом?
   Клюковка думала об этом постоянно, поэтому ответила не задумываясь:
   – Первым делом я разыщу «Дружка» и с его помощью проведу анализ здешних продуктов питания. Вы знаете, ведь это настоящая ходячая лаборатория.
   Кроха кивнула.
   – Потом он будет искать противоядие, это самое нейтрализующее вещество.
   Кроха кивнула.
   – После этого я отправлюсь на радио или на телевидение и расскажу всем о полученных результатах.
   Кроха решительно помотала головой:
   – А вот это никуда не годится, профессор, вас немедленно арестуют.
   – Как же быть?
   – Прежде всего необходимо привести в чувство этих экскурсантов, пока они окончательно не свихнулись. Все вместе мы сможем вернуться в ракету, а благодаря защитному полю она совершенно неприступна. Находясь в безопасности, зная источник заразы и противоядие от него, мы все вместе что-нибудь придумаем.
   – Годится! – сказала Клюковка, и новые подруги ударили по рукам.
 
   В это время Гризль докладывал повелителю о проделанной за день работе. Повелитель до его появления уже почти засыпал и поэтому теперь без стеснения зевал во всю пасть. Он был в кровати, под одеялом.
   – Ну что ж, – добродушно заметил Пупс, выслушав министра. – Мне кажется, пока всё идет неплохо. Ещё пару дней, и земляне отправятся в обратный путь, унося с собой наиприятнейшие воспоминания.
   Гризль согласно закивал и захихикал.
   – Они больше не настаивали на встрече с этими… космическими строителями?
   – Даже ни разу не вспомнили, ваше сиятельство.
   – Это хорошо. А найти их вообще-то удалось?
   – Ищем, ваше сиятельство. Напомню вам, что, поскольку господин Бигль вплотную занят розысками банды Ханаконды, вы поручили розыск этих личностей министру Пропаганды и связи.
   – Но он мне давно ничего не докладывал.
   – Господин Болтик утверждает, что его поиски пока ни к чему не привели.
   – Он утверждает? У вас, что же, есть какие-то сомнения на этот счёт?
   – Ни в коем случае, ваше сиятельство, на этот счёт у меня нет никаких фактов.
   – Но вы всё-таки не уверены?
   – Только интуиция, ваше сиятельство, ничего больше.
   – Так что же подсказывает ваша интуиция? Не бойтесь, Гризль, это останется между нами.
   – У меня есть ощущение, – Гризль оглянулся и заговорил шёпотом, – что господин Болтик в последнее время недостаточно предан вашему сиятельству.
   – А! – воскликнул Пупс. – Вот это уже серьёзное преступление.
   – Стало быть, ваше сиятельство не будет упрекать меня за излишнее рвение? Дело в том, что со вчерашнего дня я установил слежку за господином министром.
   – Ну… – Пупс опустил глаза, – если это необходимо в целях государственной безопасности… Хотя, кстати говоря, ведь это ваш выдвиженец?
   Не ожидавший такого выпада, Гризль растерялся.
   – Вот вы и разбирайтесь. А не то я буду разбираться с вами, господин Гризль, не правда ли?
   – Абсолютно справедливо, ваше сиятельство.
   Пупс протяжно зевнул и стал смотреть на министра, дожидаясь окончания его доклада.
   – Ваше сиятельство… – нерешительно сказал тот.
   – Говорите, Гризль, говорите.
   – Эта малышка, которая догадалась.
   – Так что же?
   – Вернувшись на Большую Землю, она всё расскажет.
   – Увы.
   – Нужно сделать так, чтобы она не вернулась.
   – Что?! – Пупс подскочил на перине. – Вы отдаете себе отчёт?..
   – Ваше сиятельство не так меня поняли. Я вовсе не имею в виду самые крайние меры. Я только думаю, что господин Кротик смог бы найти такой состав, от которого бы она навсегда лишилась памяти. Я даже осмелюсь доложить вашему сиятельству, что такой состав уже найден. Этой же ночью мы могли бы слегка придушить дамочку, пока она спит, и сделать ей укол.
   Пупс взволнованно потер лицо руками:
   – Да, но ведь при этом она забудет не только то, что нам бы хотелось, но и вообще всё. А такой коротышка и коротышкой-то быть перестанет…
   – Конечно, ваше сиятельство, это ужасно. Но вопрос о государственной безопасности ставится иногда именно так.
   – Послушайте, Гризль, вы меня пугаете.
   Гризль собирался ответить, но тут его длинный нос зашевелился, он стал мелко принюхиваться и тревожно озираться. В следующее мгновение и сам Пупс почувствовал запах дыма.
   – Пожар… – шепнул он неуверенно.
   – Пожар! – крикнул Гризль.
   – Пожар! Пожар! – подхватили со всех сторон.
   Гризль метнулся к дверям, выбежал, но вернулся и, упав перед кроватью на колени, надрывно воскликнул:
   – Я не дам погибнуть в огне вашему сиятельству! Лучше я погибну вместе с вами!..
   У Пупса отлегло от сердца: он понял, что крики и запах дыма ещё не означают пожар. И действительно, дым скоро проветрился, а в одной из кладовок нашли подброшенную кем-то консервную банку с перегоревшей внутри «дымовухой» – плотного мотка фото– или видеоплёнки.
   Кратковременная паника прекратилась, повылезавшие откуда-то в огромном количестве, словно тараканы, коротышки в серых трико снова растворились. Слуги прошли по комнатам и успокоили каждого из проснувшихся, вскоре снова стало совсем тихо. Но Клюковки во дворце уже не было.

Глава двенадцатая
Захват телевизионной башни откладывается из-за последствий стрельбы картофельного фермера в… вдогонку дикому коротышке

   Банда Ханаконды давно не давала о себе знать, и на то были причины. После того как картофельный фермер засадил в мягкую часть тела Росомахи заряд крупной соли, с этим полукоротышкой начали происходить непонятные вещи. Он вдруг стал податливым и уступчивым, не огрызался на шуточки, которые любили отпускать по его адресу Хорёк и Губошлёп. А если ему поручали какую-нибудь работу – заготовку дров или сбор грибов, – он безропотно подчинялся, хотя сам не боялся холода и в рот не брал растительной пищи.
   Всё остальное время, за исключением сна, Росомаха сидел в наполненной водой деревянной кадке и со стонами вымачивал из пострадавшего участка тела соль. Он ужасно страдал и постоянно грозил какому-то Козлику, ставшему якобы причиной всего того, что с ним произошло.
   Росомаха был нужен Ханаконде для нападения на телецентр, откуда он смог бы объявить всем, кто на самом деле является хозяином и Верховным Правителем подлунного мира. Но вся звериная озлобленность Росомахи внезапно куда-то подевалась, а с вялым и покладистым, хотя все ещё чрезвычайно сильным и ловким сообщником на такое дело идти было нельзя.
   Ханаконда подолгу дотошно выспрашивал Росомаху, что тот делал и что ел в последние дни. Но ничего, кроме мелких лесных и полевых грызунов, тот совершенно точно не ел, а воду пил прямо из лужи.
   Однажды, когда Ханаконда за обедом в очередной раз ломал голову над этой неразрешимой загадкой, Крабс между прочим пожаловался на отсутствие соли. С тех пор как банда обосновалась в лесном домике, питаться приходилось одними варёными козленками – все понимали, что в любом, самом захудалом продовольственном распределителе их подстерегает засада.
   И Ханаконду вдруг осенило.
   – Повтори, что ты сказал! – прошипел он, подскочив с места.
   – Я? – испугался Крабс, застыв с поднятой ложкой. – А я ничего такого не сказал. Я только думаю, шеф, что если бы можно было посолить грибы, есть их было бы не так противно.
   – Соль! – сказал Ханаконда. – Все дело в соли…
   – Конечно, шеф, – не понял его Крабс. – Росомаха наворовал бы для нас картошки, и мы бы сварили вполне приличную похлёбку.
   – Болван, при чём тут похлебка… Они травят всю пищу через соль. Все дело только в ней и в водопроводной воде!
   Обдумывая сказанное, все перестали есть и притихли.
   – А ведь верно, шеф, – догадался Хорёк. – Росомаха сделался придурковатым после того, как у него в заду засела порция соли. Теперь выходит, что пока он её до конца не вымочит, для нашей работы он не годится. Хорошо ещё, что у нас здесь нет радио, а то бы наслушался всякой дребедени и прямиком отправился сдавать нас властям.
   – Ладно, всем – цыц. Будем ждать, когда он очухается, а потом и дело. План у меня верный, и теперь, с этой солью, всё тютелька в тютельку сошлось.
   И Ханаконда посвятил своих сообщников в план захвата телевизионной башни.

Глава тринадцатая
Как Незнайка и Пончик проснулись знаменитыми. Первый визит, который навеял воспоминания

   Незнайке приснилось, что г-н Пудл раскатывает вокруг него на маленьком трёхколёсном велосипеде и без устали хохочет. Он смеётся потому, что, оказывается, велосипед на Луне такое же привычное дело, как и на Земле, и Незнайку все разыгрывали только для того, чтобы посмеяться над ним. Незнайка смотрит по сторонам и видит, что на улицах полным-полно велосипедов – новых и уже совсем старых, поскрипывающих; дорожных и спортивных, и даже двухместных, – и совершенно непонятно, почему он их раньше не замечал.
   Появляется Знайка и все другие коротышки с Земли и начинают над ним смеяться. Незнайке так стыдно, что он не знает, куда деваться от стыда. Закрыв лицо руками, он бежит прочь, налетает на какой-то столб, и это оказывается телебашня, которая вдруг окутывается клубами дыма и стартует в небо. «Стойте! – кричит Незнайка. – Стойте! Туда нельзя! Там ничего нет!..» Но башня-ракета уже скрылась из глаз, а вокруг него снова начал раскатывать на маленьком трёхколёсном велосипеде г-н Пудл, смеяться и звонить в звонок. Звонок звенит громче и громче, Незнайка вдруг понимает, что это сон, и заставляет себя проснуться.
   Замолкший на время телефон снова зазвенел, и Незнайка схватил трубку:
   – Да!
   – Господин Пончик? Ах нет, простите, я уже понял: это господин Незнайка.
   – Да, это я.
   – Вас беспокоит господин Пудл. Портье сказал, что вы в номере, поэтому я решил проявить настойчивость.
   Незнайка вспомнил свой сон и испугался.
   – Да, господин Пудл, – пролепетал он поникшим голосом.
   – Вы уже видели?
   – Что?..
   – Ах, значит, вы всё проспали. Включайте же скорее телевизор: этоначалось!
   – Да?.. А что именно?
   – Как это «что»! И он ещё спрашивает! Рекламная кампания, что же! Час назад велосипед поступил в продажу, и от желающих купить его нет отбоя. У магазинов выстраиваются очереди; это небывалый, невиданный успех!
   У Незнайки отлегло от сердца.
   – В таком случае я очень рад.
   – Разбудите своего коллегу и поздравьте от моего имени. Если будут какие-то вопросы, звоните, до свидания!
   – До свидания, господин Пудл. Спасибо, что позвонили.
   Незнайка повесил трубку и некоторое время сидел, мечтательно глядя в окно. Быстрый и легкий успех кружил голову, о плохом думать не хотелось.
   Внезапно в ушах у него зазвучал его собственный голос: «Посторонись, лихой водитель…», и так далее – тот самый стишок, который они начитывали минувшей ночью для рекламного ролика.
   Выскочив из спальни, Незнайка увидел себя на экране телевизора. Это Пончик (а он подслушивал разговор с параллельного телефона) поднялся с кровати и включил телевизор. После рекламы в новостях показали большой репортаж с центральной улицы Давилона, где перед фирменным салоном «Пудл» действительно выстроилась очередь из желающих приобрести велосипед. В перспективе улицы виднелись несколько гигантских щитов: на первом был изображён Незнайка, несущийся на велосипеде с горы; на другом – Пончик, горделиво восседающий на велосипеде перед бурлящим водопадом. Остальные, расположенные ещё дальше, разобрать в подробностях было трудно.
   – Вот это да… – присвистнул Незнайка. – Даже не верится.
   – Проценты небось уже тикают, – заметил Пончик с удовлетворением.
   – Какие проценты?
   – Наши, наши проценты. С каждого проданного велосипеда нам на счёт начисляются проценты, забыл уже?
   – А-а, – сказал Незнайка. – Это хорошо. А мы, что же, всё проспали?
   – Конечно проспали. Мы уже не только завтрак, но и обед уже почти проспали! А с учётом того, что мы всю ночь напролёт…
   Но в этот момент в дверь постучали, и в номер зашел незнакомый коротышка.
 
   – Чем обязан? – решительно шагнул к нему Пончик, который очень быстро освоился с ролью богача и знаменитости. А богатые и знаменитые, как известно, не любят тратить время на каких-то там посетителей.
   Однако посетитель, одетый, кстати говоря, очень прилично, мягко отстранил его тростью и уселся в кресло. Некоторое время он смотрел на Незнайку, а затем произнес:
   – А ведь вы нисколько не изменились.
   По его тону и манерам Пончик догадался, что они имеют дело не с обыкновенным коротышкой, и потому счёл лучшим прикусить язык. Однако Незнайка не был столь искусным дипломатом и потому спросил напрямик:
   – Послушайте, а вы кто вообще-то такой?
   Коротышка наигранно поморщился:
   – Да вы посмотрите на меня хорошенько, может быть, и вспомните…
   Незнайка стал вглядываться в незнакомца, в его маленькие усики под длинным тоненьким носом, и что-то такое всплыло в его памяти.
   – Ну, вспоминайте, вспоминайте: Сан-Комарик, вы служите собачьей няней у госпожи Миноги, дрянингская ночлежка в Мусорном тупичке…
   – Да, да, – начал вспоминать Незнайка, – мне кажется, что я вас где-то уже видел.
   Коротышка поднялся, величественно протянул руку и представился:
   – Бигль. Сыщик Бигль, если вам угодно. В те времена я был ещё рядовым сыщиком в сыскной конторе.
   – А! – вспомнил наконец Незнайка. – Так это вы следили за мной, когда я носил Козлику лекарства в ночлежку!
   – Что поделаешь, каждый зарабатывает свой хлеб, как умеет.
   Пончик, который на протяжении разговора лихорадочно шуршал валявшимися на столике газетами и журналами, стал делать приятелю отчаянные знаки, тыча пальцем в фотографии на первых страницах.
   – Совершенно верно, господин Пончик, – сказал Бигль не оборачиваясь. – Это я собственной персоной, Тайный министр его сиятельства Верховного Правителя господина Пупса. Оказывается, бывает и так: начинаешь службу в Мусорном тупичке, а заканчиваешь в чине министра. Или, в конце концов, ещё в какой-нибудь дыре. Но вам, как я понимаю, жаловаться не приходится. Кстати, как вам удаётся избегать воздействия э-э… умиротворяющих добавок?
   Незнайка и Пончик молчали. Они на самом деле не знали, как это удаётся. А Бигль не стал расспрашивать.
   – А помните ли вы, господин Незнайка, ту малоприятную историю с лопнувшим акционерным обществом гигантских растений, когда ваша физиономия тоже красовалась во всех газетах? Думаю, что не я один сумел сопоставить характерную внешность космического пришельца и Незнайку – изобретателя велосипеда. Я ведь не просто так сказал вам с самого начала, что вы нисколько не изменились.
   Незнайка подумал, что сейчас, наверное, сюда войдут полицейские и его арестуют.
   И в дверь действительно постучали.
   Перейдя вдруг на шепот, Бигль сказал:
   – Спросите кто!
   – Кто там? – спросил Незнайка.
   – Господин Болтик, с вашего позволения, – послышался голос из-за двери. – Репортёр или министр, как вам угодно.
   – Болтик?! – прошептал Бигль. – Проводите меня в другую комнату и не говорите, что я здесь.
   – Пожалуйста… – пожал плечами Незнайка.

Глава четырнадцатая
Второй визит, во время которого два министра невольно раскрывают друг перед другом свою политическую неблагонадежность

   Едва за Биглем затворилась дверь в спальню, Пончик впустил в номер министра Пропаганды и Связи г-на Болтика.
   – А вы ничуть не изменились, – сказал Болтик и уселся в то же самое кресло, из которого секунду назад поспешно выбрался Бигль. – Конечно, вы меня не можете помнить: я только однажды вёл репортаж о стычке ваших друзей с полицией, ещё тогда, у деревни Нееловки. Но, кроме этого, в своё время я готовил развернутые репортажи об акционерном обществе гигантских растений и о соляном бизнесе на побережье Лос-Паганоса… А память у меня очень хорошая, поверьте.
   Незнайка и Пончик молчали, опустив головы.
   – Но я пришёл сюда не для того, чтобы вас шантажировать. Поверьте, я пришёл как друг.
   Незнайка и Пончик подняли на него глаза.
   – И мне особенно приятно видеть, что вы находитесь в здравом уме, что вы сумели избежать воздействия этого отвратительного гипнотического препарата. Знайте: далеко не все оболванены порошком, в тайный Союз вольномыслия вступает все больше и больше наших коротышек, и недалёк тот час…
   Незнайка стал делать Болтику предупредительные знаки, показывая на дверь спальни, за которой прятался Тайный министр и, несомненно, всё слышал. Бигль это понял и вышел сам.
   – Не волнуйтесь, коллега, – сказал он растерявшемуся Болтику. – Ваше тайное общество мне давно известно, иначе я бы работал официантом, а не сыщиком. Пупс ничего не знает, но Гризль о чём-то уже догадывается, и развязка наступит не сегодня завтра. Вы будете ещё больше удивлены, когда узнаете, что с некоторых пор…
   Но в этот момент в дверь постучали, и Бигль затолкал растерявшегося Болтика в другую комнату.