Хотя мероприятие разрабатывалось и осуществлялось Споком, он, тем не менее, действовал на основании данного мной разрешения, и поэтому я несу всю полноту ответственности за последующее развитие событий.
Продолжительные наблюдения за Мерканиадом с момента взрыва в его ядре фотонных торпед подтвердили правильность первоначальных предположений Спока. Звезда быстро стабилизируется, превращаясь в нормальную звезду класса Д со всеми характеристиками, присущими стабильным звёздам этого класса, располагающимся в нашем секторе Галактики. Выход гиперактивных лучей Бертольда снизился практически до нулевой отметки; полные сведения об этом не зарегистрированном до сих пор феномене внесены в библиотеку компьютера с тем, чтобы их в дальнейшем проанализировали и дали им свое толкование специалисты Федерации.
Однако стабилизация Мерканиада вызовет дестабилизацию гуманоидной цивилизации. Мы преднамеренно разрушили астрономическое явление, служившее базисом здешней цивилизации. При сложившихся обстоятельствах у меня не было приемлемого выхода, позволившего бы спасти «Энтерпрайз» и экипаж от неминуемой гибели. Следовательно, я взял на себя ответственность за открытое и умышленное нарушение Основной Директивы и Генерального Приказа N1, вполне осознавая, что стабилизация звезды изменит культуру и стиль жизни обитателей Меркана, не оставив им возможности для возврата к прошлому.
Ход дальнейших действий мне пока не ясен. На борту «Энтерпрайза» находятся лидеры двух из трёх существующих в Мерканской цивилизации социально-политических группировок: Главный проктор Ленос и руководитель группы «Техник» Таллан. По всей видимости, я должен попытаться созвать и провести совещание Стражей, Проктората и Техников в надежде помочь им создать для себя новый прочный общественный строй на планете при отсутствии в руках Стражей основного рычага, посредством которого они поддерживали своё господствующее положение: Тайны возникновения Стихии, дающей Стражам возможность точно предсказывать вспышки Мерканиада.
Благодаря нашим действиям нашествие Стихий больше не повторится.
Конечно, «Энтерпрайз» и его экипаж спасены, но мне не дает покоя вопрос: что последует за этим?
Мерканские наука и техника, вероятно, находятся на довольно высокой ступени развития, и местные специалисты способны оказать содействие лейтенанту Скотту и техническому подразделению в ремонте режимного модуля искривления, без которого мы не сможем вернуться в Созвездие Ориона и на федеральную территорию. Но помогут ли нам мерканцы? Или они, в результате принятых мною решений, окажутся ввергнутыми в пучину планетарной гражданской войны?»
Глава 11
Глава 12
Продолжительные наблюдения за Мерканиадом с момента взрыва в его ядре фотонных торпед подтвердили правильность первоначальных предположений Спока. Звезда быстро стабилизируется, превращаясь в нормальную звезду класса Д со всеми характеристиками, присущими стабильным звёздам этого класса, располагающимся в нашем секторе Галактики. Выход гиперактивных лучей Бертольда снизился практически до нулевой отметки; полные сведения об этом не зарегистрированном до сих пор феномене внесены в библиотеку компьютера с тем, чтобы их в дальнейшем проанализировали и дали им свое толкование специалисты Федерации.
Однако стабилизация Мерканиада вызовет дестабилизацию гуманоидной цивилизации. Мы преднамеренно разрушили астрономическое явление, служившее базисом здешней цивилизации. При сложившихся обстоятельствах у меня не было приемлемого выхода, позволившего бы спасти «Энтерпрайз» и экипаж от неминуемой гибели. Следовательно, я взял на себя ответственность за открытое и умышленное нарушение Основной Директивы и Генерального Приказа N1, вполне осознавая, что стабилизация звезды изменит культуру и стиль жизни обитателей Меркана, не оставив им возможности для возврата к прошлому.
Ход дальнейших действий мне пока не ясен. На борту «Энтерпрайза» находятся лидеры двух из трёх существующих в Мерканской цивилизации социально-политических группировок: Главный проктор Ленос и руководитель группы «Техник» Таллан. По всей видимости, я должен попытаться созвать и провести совещание Стражей, Проктората и Техников в надежде помочь им создать для себя новый прочный общественный строй на планете при отсутствии в руках Стражей основного рычага, посредством которого они поддерживали своё господствующее положение: Тайны возникновения Стихии, дающей Стражам возможность точно предсказывать вспышки Мерканиада.
Благодаря нашим действиям нашествие Стихий больше не повторится.
Конечно, «Энтерпрайз» и его экипаж спасены, но мне не дает покоя вопрос: что последует за этим?
Мерканские наука и техника, вероятно, находятся на довольно высокой ступени развития, и местные специалисты способны оказать содействие лейтенанту Скотту и техническому подразделению в ремонте режимного модуля искривления, без которого мы не сможем вернуться в Созвездие Ориона и на федеральную территорию. Но помогут ли нам мерканцы? Или они, в результате принятых мною решений, окажутся ввергнутыми в пучину планетарной гражданской войны?»
Глава 11
У входа в каюту Кирка зазвучал сигнальный звонок.
– Войдите, – громко крикнул он. Раздвижная дверь с шумом раскрылась, и на фоне освещённого коридора показался высокий силуэт Спока. Кирк не поднялся навстречу гостю и продолжал лежать на своей кровати.
– Не хотел беспокоить вас, капитан.
– Вы мне не помешаете, Спок, входите.
Дверь за спиной старшего офицера закрылась.
– Я должен показать вам кое-какие данные, – начал Спок. – Ваше переговорное устройство, кажется, не работает.
– Мне нужно было несколько часов отдохнуть в тишине и подумать.
Правая бровь старшего офицера поднялась вверх.
– Чем вы так удивлены, Спок? Даже капитану звёздного корабля иногда необходимо побыть наедине с самим собой. И даже капитан звёздного корабля может логически мыслить…
– Я знаю, в человеке живет потребность в спокойных раздумьях в тишине. И эта черта присуща и людям, и вулканцам, – согласился Спок. – Вас никто не торопит, срочных дел нет, корабль находится на устойчивой орбите, и мы ждём, когда же, наконец, мерканцы осознают, что Стихия отступила. Однако, у меня есть два сообщения. Первое: Мерканиад, как и предполагалось, обретает равновесие и постепенно превращается в нормальную звезду класса Д-0; в стабильное состояние войдет через восемь целых три десятых часа и пробудет стабильной звездой класса Д-0 около миллиарда лет…
– Значит, Стражи скоро начнут вылезать из своих нор, пытаясь выяснить, что же происходит? – заметил Кирк. – Нам нужно наметить план действий.
– Верно, капитан. Но мы уже зарегистрировали отдельные вспышки транспортаторно-трэвелерного излучения в окрестностях Селербитана. Вероятно, Стражи, определив снижение звездной активности, выходят на поверхность.
Кирк вздохнул и сел на край кровати.
– Спасибо, Спок, предоставленные сведения позволят мне обозначить временные рамки для принятия решений и последующей работы.
Но Спок, закончив свой рапорт, не спешил уходить.
– Капитан… Джеймс, вы не появлялись на капитанском мостике две вахты – факт сам по себе нетипичный при данных обстоятельствах. Следуя логике размышлений, вас, наверное, беспокоит возможность нарушения Генерального Приказа N1 и вопрос: развяжут ли мерканцы, и в частности Техники, гражданскую войну вместо того, чтобы в ответ на нашу помощь оказать нам содействие в ремонте режимного модуля. Правильно ли я оценил ситуацию?
Кирк взглянул на высокого офицера, унаследовавшего черты получеловека-полувулканца, который часто читал мысли своих коллег-людей и обладал неподвластной обычному человеку проницательностью и умением ставить себя на место другого. Спок редко обращался к своему ближайшему другу Джеймсу Кирку по имени даже в беседе с глазу на глаз. В этом смысле манеры поведения старшего офицера напоминали мерканские.
– Садитесь, Спок. Вы довольно точно поняли суть моей проблемы. Я давно и настойчиво пытаюсь найти пути её разрешения, но не знаю, смогу ли определить единственно правильный выход… даже если не принимать во внимание Основную Директиву и все усилия сконцентрировать на спасение «Энтерпрайза» и экипажа.
Спок ответил не сразу, по-видимому, тщательно взвешивая слова капитана, затем произнёс:
– По независящим от нас обстоятельствам мы попали в весьма необычное положение, и у вас не оставалось иного выбора, кроме как пойти на авантюру в отношении уникальной мерканской цивилизации…
– Нет, Спок, тут другое, – махнув рукой, возразил Кирк. – И вообще, мне интереснее слушать ваши рассуждения о гравитационных аномалиях…
Спок, очевидно, не принял эту «шпильку».
– Всё было абсолютно непредсказуемо, ведь приходилось действовать в неисследованном космическом пространстве.
– … Где, тем не менее, обнаружилась мерканская цивилизация, и я наивно исходил из того, что они – здравомыслящие гуманоиды. Меня ввели в заблуждение чрезвычайная вежливость и учтивость в поведении мерканцев, и я не прибегнул к решительным силовым методам. Но обитатели данной планеты, и в частности Стражи, по степени логичности и последовательности своих поступков мало отличаются от представителей любой другой гуманоидной расы, даже вулканцев, – осторожно добавил Кирк.
– Правильно. Даже вулканцу требуется не один год, чтобы научиться полностью контролировать свои эмоции. Лишь очень немногие Магистры-вулканцы сумели достичь безупречной логичности и рациональности своих мыслительных процессов, пройдя через долгие тяжелые испытания Колинара, – произнес Спок и на мгновение замолчал, словно сомневаясь, стоит ли кому бы то ни было, даже такому близкому, единственному из людей настоящему Другу, как Джеймс Кирк, говорить о личном. – Надеюсь, в один прекрасный день я смогу вернуться на Вулкан и, пройдя курс обучения у наших Магистров, овладеть способностью полного подчинения мысли логике разума… если мы вернёмся назад.
Кирк встал.
– Спок, нам нельзя отчаиваться. Надо говорить не «если возвратимся», а «когда возвратимся». Я уже тоже начинал терять надежду.
– Простите, но во мне иногда проявляется человеческая сущность моей матери, – извинился Спок.
– Но нельзя забывать, что человек, сделав над собой усилие, может воспрянуть духом, – сказал ему Кирк. – Спок, у меня почти не осталось вариантов выхода из сложившейся ситуации. По-моему, есть лишь два пути возможного развития событий.
Правая бровь старшего офицера вновь поднялась вверх.
– И по-вашему, это…
Кирк загнул пальцы.
– Первый: поскольку шанс отремонтировать режимный модуль минимален, то можно принять решение о высадке на Меркан, где мы и проведем остаток наших дней, либо займемся наладкой модуля и будем ждать появления федерального корабля, который, несомненно, уже послан вслед за нами и, рано или поздно, обнаружит затерявшуюся в бездне космоса звёздную систему. Второй: я уже нарушил Основную Директиву, поэтому можно оставить ту же линию поведения и продолжать вмешиваться во внутренние дела планеты, что, скорее всего, выльется в гражданскую войну между Стражами и прокторами с одной стороны, и Техниками – с другой. Оказание Техникам помощи в свержении существующего строя – а при имеющихся у нас боевых средствах победа обеспечена – даст нам, в конечном итоге, шанс отремонтировать модуль. Но ценой каких потерь, Спок! Даже я, не мерканец, не хочу получить желаемое ценой разрушения мерканской культуры!
Кирк замолчал. Спок ещё некоторое время вопрошающе смотрел на него и, не услышав продолжения, спросил:
– Почему вы остановились на данных вариантах?
– Та информация, которой я располагаю, позволяет предугадать исход лишь этих двух ходов.
– Но есть и ещё, – категорически настаивал Спок. – При составлении плана действий на будущее закономерно выстраивается графическое дерево альтернативных решений, и у него значительно больше ветвей, чем упомянутых вами, Джеймс.
– У вас есть предложения? – поинтересовался Кирк. Он ещё никогда так долго не беседовал с замкнутым по характеру старшим офицером.
– Да. На учебно-тренировочных занятиях в Звёздном Флоте мы усвоили, помимо всего прочего, два правила, – подчеркнул Спок, – первому из которых вы следуете во многих случаях: «Не сдавайтесь до тех пор, пока не убедитесь, что иной альтернативы нет!» Насколько я помню, в 1813 году Вильям Барроуз, лейтенант старого Военно-Морского Флота Соединённых Штатов, командир другого корабля «Энтерпрайз», сказал: «Флаги никогда не должны быть спущены». Второе, не менее важное, очень часто слышат от вас наши молодые офицеры: «Не принимайте какоголибо решения в отношении предстоящих действий, пока или если в этом не возникнет абсолютной необходимости». Не обижайтесь, Джеймс, но, судя по всему, вы сейчас проигнорировали оба предписания.
Кирк долго молчал, затем ответил:
– Правильно, Спок.
– Наш нынешний полёт планировался как необременительная экспедиция, где члены экипажа могли восстановить свои силы, – спокойно продолжал Спок. – Мы все были измотаны с самого начала, но ни обстоятельства, ни время не позволили вернуть нам обычное состояние боеготовности. Короче говоря, Джеймс, – и доктор Маккой, бесспорно, согласится со мной, – многие люди на борту корабля, и вы в том числе, всё ещё переутомлены – это физический и психологический факторы, внесшие свои коррективы в поведение…
– А вы не чувствуете усталости?
– Нет, вам ведь известно, что я обладаю большей выносливостью, чем люди.
– Хорошо, Спок, оставим это на усмотрение Маккоя, хотя ваши наблюдения, конечно, нужно принять к сведению. Мы поговорим с Боунзом, когда у него выдастся свободная минутка, – заметил Кирк. – Так какие другие варианты решения вы предлагаете?
– Давайте рассуждать, – упорствовал Спок. – Независимо от предпринятых нами впоследствии шагов, мы уже оказали необратимое воздействие на мерканскую цивилизацию и здешний образ жизни. Следовательно, Основная Директива больше не имеет значения, к делу не относится и не должна расцениваться в качестве веского ограничения наших действий.
– Верно. К несчастью, верно.
– Может быть, и не к несчастью. Ваши суждения, возможно, преждевременны. Всё зависит от того, как повести себя с обитателями планеты, – сказал Спок. – Стоит обратить внимание на тот факт, что мерканцы представляют собой достаточно развитую цивилизацию с высоким уровнем технических знаний. Судя по совместной работе с Талланом и Отолом на борту корабля, они достаточно умны, легко адаптируются к новой обстановке и по большинству аспектов находятся на той же ступени развития, что и другие инопланетные сообщества на момент установления с ними первых контактов и включения их в состав Федерации.
– Не забывайте, что мы общались только с Техниками, а Стражи и прокторы так же упрямы и глупы, как встречавшиеся нам ранее верховные жрецы или касты высокопоставленных военных.
– Возможно, но я разговаривал и с проктором Леносом. Он очень растерян, система его ценностей разрушена самим фактом существования «Энтерпрайза» и нашей принадлежностью к другому миру, – тихо сказал Спок. – Ему нужна помощь, а также и остальным прокторам, находящимся под арестом с первых минут появления на корабле. Я немного на них похож, поэтому Ленос и отыскал меня для беседы.
– Понятно, Спок. Мы, наверное, напоминаем им пигмеев.
– Здесь нечто большее, чем эктоморфизм, – объяснил Спок. – Их милитаризм, по сути, вовсе не военный, и у него есть некое сходство с ромуланской философией, поскольку не подразумевает применения физической силы для поддержания традиций, обычаев, законности в стране; и нам следует понимать это скорее как чувство долга, добровольно взятое на себя обязательство перед согражданами охранять их, оберегать от бед, спасать и приходить на выручку в трудную минуту, в дополнение к тому, действуя от имени Стражей.
Слова Спока вызвали у Кирка где-то в глубине его памяти воспоминания о проводимой в стенах Академии Звёздного Флота дискуссии по истории полувоенных организаций. Кто же там выступал? Ну да, конечно! Лейтенант Роберт Хенли! «Вы должны помнить, – сказал им военный историк, – что военные, полувоенные и полицейские структуры необязательно являются орудием подавления или принуждения масс с использованием физической силы, но могут представлять собой примерно такую же модель, на основе которой, по большему счету, построен Звёздный Флот – старую береговую охрану США…»
– Так, по-вашему, стоит пойти на сотрудничество с Леносом? – спросил Кирк.
– Скорее всего, да.
Это, как понял Кирк, меняло ситуацию. Наверное, если Прокторат объединится с Техниками, Стражи будут вынуждены… Нет, так нельзя. Кирку хотелось бы здесь увидеть видоизменённую форму той устойчивой цивилизации, которая существовала на Меркане прежде, но без важного полурелигиозного фактора нестабильности Мерканиада.
– Стабильность, – пробормотал Кирк.
– Что, сэр?
– Им нужна не менее прочная, чем раньше, государственная система, Спок.
– Согласен, капитан. Как и все гуманоиды, они являются изначально воинственной расой. На Вулкане нам приходилось подавлять свои эмоции, чтобы не дать проявиться заложенным в нас инстинктам. Мерканцы же замаскировали их под ритуалом дуэльного кодекса. Поскольку дестабилизацию вызвало внешнее воздействие – наше случайное появление на Меркане, – то же внешнее воздействие может стать новым стабилизирующим фактором, – предположил Спок.
– Членство в Федерации?
– Вот именно, капитан.
– Но готовы ли они к нему? Стражи… прокторы?
– Вулканцев приняли в Федерацию при сходных условиях, капитан, – напомнил ему Спок, – и одним из побудительных мотивов было желание обеих сторон обмениваться полезной информацией за неимением иного способа её получения.
– Спок, – спокойно произнес Кирк, – вы знаете, как я ценю наши взаимоотношения и ваш логический вклад в процесс принятия решений…
– Это мой… долг, капитан.
– У вас есть какие-либо рекомендации относительно ситуации?
– Капитан, я некомпетентен в вопросах межпланетной дипломатии…
– Чёрт побери, Спок! – с легким укором воскликнул Кирк. – Мне нужны все те же логические выводы.
Подумав, Спок ответил:
– Оптимальный вариант – вступить в переговоры, и начать надо с передачи информации, которая всегда помогает сделать хороший старт…
– Гм… Но, допустим, Стражи не соизволят принять в них участие?
– Тогда, капитан, вам придется взять на себя роль благосклонного диктатора.
– Фернандо Кортеса? Оставьте, Спок, этот сценарий не для меня.
– А как насчет Дугласа Маккартура, сэр?
Прежде чем Кирк успел ответить, зазвучал входной сигнальный звонок.
– Кто там? – крикнул Кирк, явно раздражаясь чьим-то вторжением именно в тот момент, когда между ним и Споком установилось необычайное взаимопонимание и необходимо было ещё многое обсудить.
– Доктор Маккой, капитан. С вами всё в порядке? У вас не отвечает переговорное устройство.
Кирк вздохнул.
– Входи, Боунз.
Дверь распахнулась, и вошёл Маккой. После того, как щёлкнул замок за его спиной, бортовой врач заметил Спока.
– Извините, господа, не хотел прерывать ваше совещание. – Затем он пристально посмотрел на Кирка. – Как вы себя чувствуете?
– Устал, но в остальном все в порядке, Боунз. Обеспокоен и немного расстроен ходом событий, но это часть моей работы.
– Спуститесь-ка лучше в лазарет, и я проверю, не отразилось ли на вашем здоровье пребывание под гиперактивными лучами Бертольда.
– У кого-либо из членов десантного отряда появились последствия облучения, Боунз?
– Пока нет, но всех четверых стоит взять на заметку.
– Сначала вылечите себя, Боунз. А у нас есть проблемы поважнее, касающиеся Меркана, – резко бросил Кирк врачу и тут же пожалел о сказанном.
– Да, если судить с медицинской точки зрения, раздражительность как раз и является проявлением усталости.
– Боунз, если вы пришли сюда оценить моё самочувствие, то диагноз уже поставлен, – холодно произнес Кирк.
– Это было лишь одной из причин, Джеймс, – подтвердил бортовой врач. – Я знаю, и заметил ещё на планете, что вас очень волнует общественная ситуация на Меркане. – Он указал на папку с докладом, которую держал в руке. – У меня подготовлены биоданные благодаря Делин… И, Джеймс, если рассматривать в качестве образца развитие интеллекта и технических познаний Делин, то мерканцы могут стать полноправными членами Федерации. А в биоинженерии, по-видимому, они шагнули далеко вперёд, обогнав наших учёных.
– Мои догадки подтверждаются, – добавил Спок, подняв левую бровь.
– Хорошо, Боунз, вы представите свой отчёт здесь или в конференц-зале?
– О, тут будет совсем неплохо.
– Ладно, докладывайте.
– Джеймс, мерканцы настолько похожи на людей, что у нас с ними может быть общее потомство, – объявил Маккой, – как и с вулканцами.
– Так я и думал, – отметил Спок.
– Какие логические посылки привели вас к такому выводу? – поинтересовался Маккой.
– Боунз, не отвлекайтесь. Если мы настолько биологически близки к мерканцам, то есть ли у вас данные, которые бы указывали на основные унаследованные черты? – спросил Кирк. – Другими словами, возможно ли по анализу крови определить их происхождение?
– Пока по компонентам крови мне не удается получить ответы на все вопросы, – продолжал врач. – Делин согласилась на проведение биопсии и прошла полное медицинское обследование, включая сканирование внутренних органов. Обнаружилось значительное сходство с набором генетических особенностей вулканцев, несмотря на кажущееся внешнее отличие молекул ДНК. Уже во время пребывания на Меркане я почувствовал, что у них больше общего с вулканцами, чем с людьми, хотя и существует едва уловимая разница в генетической и внутренней структуре. Поэтому корни мерканцев не на Земле. В галактической гуманоидной матричной схеме они, вероятно, заняли бы положение между вулканцами и людьми, но ближе к вулкано-ромуланской группе, и ясно одно: придётся многое пересмотреть в ксеноантропологии. Джеймс, итоги наблюдений как обескуражили, так и взволновали меня. Приношу свои извинения, Спок, но мерканцы, скорее всего, являются очеловеченными вулканцами.
Старший офицер кивал головой.
– Спок, ваше собственное происхождение, наверное, помогло вам сделать какое-то умозаключение, которое ни мне, ни Маккою не приходило в голову?
– Во всяком случае, капитан, в первый же момент появления на Меркане я заподозрил принадлежность его обитателей к человеческо-вулканской ветви, и беседа с проктором Леносом подтвердила мои предположения, – объяснил Спок. Замолчав на несколько секунд, он добавил:
– У меня появилось чувство… я сумел постичь… совершить… Простите, но у вас нет такого понятия, а, следовательно, и выражения, способного передать мою мысль, и существующее в вулканском языке слово нельзя передать с помощью ваших речевых механизмов… Оно похоже по значению на «слияние душ», но ближе всего по смыслу к «прикосновению душ»… хотя тоже не совсем точно.
– Эмпатия, сочувствие? – подсказал Маккой.
– Что-то вроде того, доктор. Под влиянием этого фактора у меня и возникло предположение об их принадлежности к вулкано-ромуланской гуманоидной группе.
– Хорошо, – сказал Кирк, шагая взад и вперёд по своей тесной каюте, – теперь начинает вырисовываться план дальнейших действий. Нужно попытаться устроить переговоры. В состав нашей делегации кроме меня войдут Спок, Маккой и… – капитан задумался, – лейтенант Монтгомери Скотт. В первую очередь надо поговорить с находящимися на борту Техниками, затем – с Леносом и тремя прокторами, которых он выберет из своего отряда. Спок, хотелось, чтобы вы с доктором Маккоем предварительно установили контакт с проктором Леносом и его подчинёнными. Проведите их по «Энтерпрайзу» и в доступной форме постарайтесь растолковать все непонятные им вещи. В частности, Спок, покажите и объясните принцип устройства нашего оружия и транспортатора.
– Ясно, сэр.
– По моему мнению, переговоры на «Энтерпрайзе» между нами и четырьмя Техниками, а также прокторами необходимо проводить… отдельно.
– Джеймс, вам это, наверное, помогает думать, но ходьба взад и вперёд в тесноте не только неудобна, – прервал его Маккой, – но она указывает мне на то, что ваши нервы как натянутая струна. И я, врач, настаиваю, чтобы вы и Скотти сегодня же отправились в спортзал и провели там получасовую разминку.
Кирк остановился.
– Слушаюсь, доктор, – коротко сказал капитан бортовому врачу, единственному человеку на корабле, который мог отдавать ему приказы и делать замечания, касающиеся его физического и душевного здоровья. – Всё верно. Мне в самом деле это необходимо.
– Так же, как и Скотти, – добавил Маккой.
Кирк указал пальцем на доктора.
– Но, Боунз, по окончании предварительных переговоров вам, как члену десантного отряда, придётся вместе с нами вернуться в Селербитан для встречи со Стражами.
– Почему снова выбрали меня? – допытывался Маккой. – Я не хочу, чтобы этот чертов транспортатор опять перетряхивал мои бедные внутренности!
– Потому что на сей раз мы спускаемся вниз с твёрдым намерением заставить Стражей сесть за стол переговоров; и теперь, в случае необходимости, я без колебания прибегну к силовому воздействию, – решительно заявил Кирк. – И если Стражи будут продолжать упрямиться и повторять свои догмы, начнется огненный фейерверк залпов с «Энтерпрайза», а затем и подключится десантный отряд. Но поскольку любой из нас рискует получить пулевое ранение, хотя вряд ли когда-либо эти мерканские мушкеты попадали в цель, то нам понадобится тогда помощь нашего замечательного доктора.
– Войдите, – громко крикнул он. Раздвижная дверь с шумом раскрылась, и на фоне освещённого коридора показался высокий силуэт Спока. Кирк не поднялся навстречу гостю и продолжал лежать на своей кровати.
– Не хотел беспокоить вас, капитан.
– Вы мне не помешаете, Спок, входите.
Дверь за спиной старшего офицера закрылась.
– Я должен показать вам кое-какие данные, – начал Спок. – Ваше переговорное устройство, кажется, не работает.
– Мне нужно было несколько часов отдохнуть в тишине и подумать.
Правая бровь старшего офицера поднялась вверх.
– Чем вы так удивлены, Спок? Даже капитану звёздного корабля иногда необходимо побыть наедине с самим собой. И даже капитан звёздного корабля может логически мыслить…
– Я знаю, в человеке живет потребность в спокойных раздумьях в тишине. И эта черта присуща и людям, и вулканцам, – согласился Спок. – Вас никто не торопит, срочных дел нет, корабль находится на устойчивой орбите, и мы ждём, когда же, наконец, мерканцы осознают, что Стихия отступила. Однако, у меня есть два сообщения. Первое: Мерканиад, как и предполагалось, обретает равновесие и постепенно превращается в нормальную звезду класса Д-0; в стабильное состояние войдет через восемь целых три десятых часа и пробудет стабильной звездой класса Д-0 около миллиарда лет…
– Значит, Стражи скоро начнут вылезать из своих нор, пытаясь выяснить, что же происходит? – заметил Кирк. – Нам нужно наметить план действий.
– Верно, капитан. Но мы уже зарегистрировали отдельные вспышки транспортаторно-трэвелерного излучения в окрестностях Селербитана. Вероятно, Стражи, определив снижение звездной активности, выходят на поверхность.
Кирк вздохнул и сел на край кровати.
– Спасибо, Спок, предоставленные сведения позволят мне обозначить временные рамки для принятия решений и последующей работы.
Но Спок, закончив свой рапорт, не спешил уходить.
– Капитан… Джеймс, вы не появлялись на капитанском мостике две вахты – факт сам по себе нетипичный при данных обстоятельствах. Следуя логике размышлений, вас, наверное, беспокоит возможность нарушения Генерального Приказа N1 и вопрос: развяжут ли мерканцы, и в частности Техники, гражданскую войну вместо того, чтобы в ответ на нашу помощь оказать нам содействие в ремонте режимного модуля. Правильно ли я оценил ситуацию?
Кирк взглянул на высокого офицера, унаследовавшего черты получеловека-полувулканца, который часто читал мысли своих коллег-людей и обладал неподвластной обычному человеку проницательностью и умением ставить себя на место другого. Спок редко обращался к своему ближайшему другу Джеймсу Кирку по имени даже в беседе с глазу на глаз. В этом смысле манеры поведения старшего офицера напоминали мерканские.
– Садитесь, Спок. Вы довольно точно поняли суть моей проблемы. Я давно и настойчиво пытаюсь найти пути её разрешения, но не знаю, смогу ли определить единственно правильный выход… даже если не принимать во внимание Основную Директиву и все усилия сконцентрировать на спасение «Энтерпрайза» и экипажа.
Спок ответил не сразу, по-видимому, тщательно взвешивая слова капитана, затем произнёс:
– По независящим от нас обстоятельствам мы попали в весьма необычное положение, и у вас не оставалось иного выбора, кроме как пойти на авантюру в отношении уникальной мерканской цивилизации…
– Нет, Спок, тут другое, – махнув рукой, возразил Кирк. – И вообще, мне интереснее слушать ваши рассуждения о гравитационных аномалиях…
Спок, очевидно, не принял эту «шпильку».
– Всё было абсолютно непредсказуемо, ведь приходилось действовать в неисследованном космическом пространстве.
– … Где, тем не менее, обнаружилась мерканская цивилизация, и я наивно исходил из того, что они – здравомыслящие гуманоиды. Меня ввели в заблуждение чрезвычайная вежливость и учтивость в поведении мерканцев, и я не прибегнул к решительным силовым методам. Но обитатели данной планеты, и в частности Стражи, по степени логичности и последовательности своих поступков мало отличаются от представителей любой другой гуманоидной расы, даже вулканцев, – осторожно добавил Кирк.
– Правильно. Даже вулканцу требуется не один год, чтобы научиться полностью контролировать свои эмоции. Лишь очень немногие Магистры-вулканцы сумели достичь безупречной логичности и рациональности своих мыслительных процессов, пройдя через долгие тяжелые испытания Колинара, – произнес Спок и на мгновение замолчал, словно сомневаясь, стоит ли кому бы то ни было, даже такому близкому, единственному из людей настоящему Другу, как Джеймс Кирк, говорить о личном. – Надеюсь, в один прекрасный день я смогу вернуться на Вулкан и, пройдя курс обучения у наших Магистров, овладеть способностью полного подчинения мысли логике разума… если мы вернёмся назад.
Кирк встал.
– Спок, нам нельзя отчаиваться. Надо говорить не «если возвратимся», а «когда возвратимся». Я уже тоже начинал терять надежду.
– Простите, но во мне иногда проявляется человеческая сущность моей матери, – извинился Спок.
– Но нельзя забывать, что человек, сделав над собой усилие, может воспрянуть духом, – сказал ему Кирк. – Спок, у меня почти не осталось вариантов выхода из сложившейся ситуации. По-моему, есть лишь два пути возможного развития событий.
Правая бровь старшего офицера вновь поднялась вверх.
– И по-вашему, это…
Кирк загнул пальцы.
– Первый: поскольку шанс отремонтировать режимный модуль минимален, то можно принять решение о высадке на Меркан, где мы и проведем остаток наших дней, либо займемся наладкой модуля и будем ждать появления федерального корабля, который, несомненно, уже послан вслед за нами и, рано или поздно, обнаружит затерявшуюся в бездне космоса звёздную систему. Второй: я уже нарушил Основную Директиву, поэтому можно оставить ту же линию поведения и продолжать вмешиваться во внутренние дела планеты, что, скорее всего, выльется в гражданскую войну между Стражами и прокторами с одной стороны, и Техниками – с другой. Оказание Техникам помощи в свержении существующего строя – а при имеющихся у нас боевых средствах победа обеспечена – даст нам, в конечном итоге, шанс отремонтировать модуль. Но ценой каких потерь, Спок! Даже я, не мерканец, не хочу получить желаемое ценой разрушения мерканской культуры!
Кирк замолчал. Спок ещё некоторое время вопрошающе смотрел на него и, не услышав продолжения, спросил:
– Почему вы остановились на данных вариантах?
– Та информация, которой я располагаю, позволяет предугадать исход лишь этих двух ходов.
– Но есть и ещё, – категорически настаивал Спок. – При составлении плана действий на будущее закономерно выстраивается графическое дерево альтернативных решений, и у него значительно больше ветвей, чем упомянутых вами, Джеймс.
– У вас есть предложения? – поинтересовался Кирк. Он ещё никогда так долго не беседовал с замкнутым по характеру старшим офицером.
– Да. На учебно-тренировочных занятиях в Звёздном Флоте мы усвоили, помимо всего прочего, два правила, – подчеркнул Спок, – первому из которых вы следуете во многих случаях: «Не сдавайтесь до тех пор, пока не убедитесь, что иной альтернативы нет!» Насколько я помню, в 1813 году Вильям Барроуз, лейтенант старого Военно-Морского Флота Соединённых Штатов, командир другого корабля «Энтерпрайз», сказал: «Флаги никогда не должны быть спущены». Второе, не менее важное, очень часто слышат от вас наши молодые офицеры: «Не принимайте какоголибо решения в отношении предстоящих действий, пока или если в этом не возникнет абсолютной необходимости». Не обижайтесь, Джеймс, но, судя по всему, вы сейчас проигнорировали оба предписания.
Кирк долго молчал, затем ответил:
– Правильно, Спок.
– Наш нынешний полёт планировался как необременительная экспедиция, где члены экипажа могли восстановить свои силы, – спокойно продолжал Спок. – Мы все были измотаны с самого начала, но ни обстоятельства, ни время не позволили вернуть нам обычное состояние боеготовности. Короче говоря, Джеймс, – и доктор Маккой, бесспорно, согласится со мной, – многие люди на борту корабля, и вы в том числе, всё ещё переутомлены – это физический и психологический факторы, внесшие свои коррективы в поведение…
– А вы не чувствуете усталости?
– Нет, вам ведь известно, что я обладаю большей выносливостью, чем люди.
– Хорошо, Спок, оставим это на усмотрение Маккоя, хотя ваши наблюдения, конечно, нужно принять к сведению. Мы поговорим с Боунзом, когда у него выдастся свободная минутка, – заметил Кирк. – Так какие другие варианты решения вы предлагаете?
– Давайте рассуждать, – упорствовал Спок. – Независимо от предпринятых нами впоследствии шагов, мы уже оказали необратимое воздействие на мерканскую цивилизацию и здешний образ жизни. Следовательно, Основная Директива больше не имеет значения, к делу не относится и не должна расцениваться в качестве веского ограничения наших действий.
– Верно. К несчастью, верно.
– Может быть, и не к несчастью. Ваши суждения, возможно, преждевременны. Всё зависит от того, как повести себя с обитателями планеты, – сказал Спок. – Стоит обратить внимание на тот факт, что мерканцы представляют собой достаточно развитую цивилизацию с высоким уровнем технических знаний. Судя по совместной работе с Талланом и Отолом на борту корабля, они достаточно умны, легко адаптируются к новой обстановке и по большинству аспектов находятся на той же ступени развития, что и другие инопланетные сообщества на момент установления с ними первых контактов и включения их в состав Федерации.
– Не забывайте, что мы общались только с Техниками, а Стражи и прокторы так же упрямы и глупы, как встречавшиеся нам ранее верховные жрецы или касты высокопоставленных военных.
– Возможно, но я разговаривал и с проктором Леносом. Он очень растерян, система его ценностей разрушена самим фактом существования «Энтерпрайза» и нашей принадлежностью к другому миру, – тихо сказал Спок. – Ему нужна помощь, а также и остальным прокторам, находящимся под арестом с первых минут появления на корабле. Я немного на них похож, поэтому Ленос и отыскал меня для беседы.
– Понятно, Спок. Мы, наверное, напоминаем им пигмеев.
– Здесь нечто большее, чем эктоморфизм, – объяснил Спок. – Их милитаризм, по сути, вовсе не военный, и у него есть некое сходство с ромуланской философией, поскольку не подразумевает применения физической силы для поддержания традиций, обычаев, законности в стране; и нам следует понимать это скорее как чувство долга, добровольно взятое на себя обязательство перед согражданами охранять их, оберегать от бед, спасать и приходить на выручку в трудную минуту, в дополнение к тому, действуя от имени Стражей.
Слова Спока вызвали у Кирка где-то в глубине его памяти воспоминания о проводимой в стенах Академии Звёздного Флота дискуссии по истории полувоенных организаций. Кто же там выступал? Ну да, конечно! Лейтенант Роберт Хенли! «Вы должны помнить, – сказал им военный историк, – что военные, полувоенные и полицейские структуры необязательно являются орудием подавления или принуждения масс с использованием физической силы, но могут представлять собой примерно такую же модель, на основе которой, по большему счету, построен Звёздный Флот – старую береговую охрану США…»
– Так, по-вашему, стоит пойти на сотрудничество с Леносом? – спросил Кирк.
– Скорее всего, да.
Это, как понял Кирк, меняло ситуацию. Наверное, если Прокторат объединится с Техниками, Стражи будут вынуждены… Нет, так нельзя. Кирку хотелось бы здесь увидеть видоизменённую форму той устойчивой цивилизации, которая существовала на Меркане прежде, но без важного полурелигиозного фактора нестабильности Мерканиада.
– Стабильность, – пробормотал Кирк.
– Что, сэр?
– Им нужна не менее прочная, чем раньше, государственная система, Спок.
– Согласен, капитан. Как и все гуманоиды, они являются изначально воинственной расой. На Вулкане нам приходилось подавлять свои эмоции, чтобы не дать проявиться заложенным в нас инстинктам. Мерканцы же замаскировали их под ритуалом дуэльного кодекса. Поскольку дестабилизацию вызвало внешнее воздействие – наше случайное появление на Меркане, – то же внешнее воздействие может стать новым стабилизирующим фактором, – предположил Спок.
– Членство в Федерации?
– Вот именно, капитан.
– Но готовы ли они к нему? Стражи… прокторы?
– Вулканцев приняли в Федерацию при сходных условиях, капитан, – напомнил ему Спок, – и одним из побудительных мотивов было желание обеих сторон обмениваться полезной информацией за неимением иного способа её получения.
– Спок, – спокойно произнес Кирк, – вы знаете, как я ценю наши взаимоотношения и ваш логический вклад в процесс принятия решений…
– Это мой… долг, капитан.
– У вас есть какие-либо рекомендации относительно ситуации?
– Капитан, я некомпетентен в вопросах межпланетной дипломатии…
– Чёрт побери, Спок! – с легким укором воскликнул Кирк. – Мне нужны все те же логические выводы.
Подумав, Спок ответил:
– Оптимальный вариант – вступить в переговоры, и начать надо с передачи информации, которая всегда помогает сделать хороший старт…
– Гм… Но, допустим, Стражи не соизволят принять в них участие?
– Тогда, капитан, вам придется взять на себя роль благосклонного диктатора.
– Фернандо Кортеса? Оставьте, Спок, этот сценарий не для меня.
– А как насчет Дугласа Маккартура, сэр?
Прежде чем Кирк успел ответить, зазвучал входной сигнальный звонок.
– Кто там? – крикнул Кирк, явно раздражаясь чьим-то вторжением именно в тот момент, когда между ним и Споком установилось необычайное взаимопонимание и необходимо было ещё многое обсудить.
– Доктор Маккой, капитан. С вами всё в порядке? У вас не отвечает переговорное устройство.
Кирк вздохнул.
– Входи, Боунз.
Дверь распахнулась, и вошёл Маккой. После того, как щёлкнул замок за его спиной, бортовой врач заметил Спока.
– Извините, господа, не хотел прерывать ваше совещание. – Затем он пристально посмотрел на Кирка. – Как вы себя чувствуете?
– Устал, но в остальном все в порядке, Боунз. Обеспокоен и немного расстроен ходом событий, но это часть моей работы.
– Спуститесь-ка лучше в лазарет, и я проверю, не отразилось ли на вашем здоровье пребывание под гиперактивными лучами Бертольда.
– У кого-либо из членов десантного отряда появились последствия облучения, Боунз?
– Пока нет, но всех четверых стоит взять на заметку.
– Сначала вылечите себя, Боунз. А у нас есть проблемы поважнее, касающиеся Меркана, – резко бросил Кирк врачу и тут же пожалел о сказанном.
– Да, если судить с медицинской точки зрения, раздражительность как раз и является проявлением усталости.
– Боунз, если вы пришли сюда оценить моё самочувствие, то диагноз уже поставлен, – холодно произнес Кирк.
– Это было лишь одной из причин, Джеймс, – подтвердил бортовой врач. – Я знаю, и заметил ещё на планете, что вас очень волнует общественная ситуация на Меркане. – Он указал на папку с докладом, которую держал в руке. – У меня подготовлены биоданные благодаря Делин… И, Джеймс, если рассматривать в качестве образца развитие интеллекта и технических познаний Делин, то мерканцы могут стать полноправными членами Федерации. А в биоинженерии, по-видимому, они шагнули далеко вперёд, обогнав наших учёных.
– Мои догадки подтверждаются, – добавил Спок, подняв левую бровь.
– Хорошо, Боунз, вы представите свой отчёт здесь или в конференц-зале?
– О, тут будет совсем неплохо.
– Ладно, докладывайте.
– Джеймс, мерканцы настолько похожи на людей, что у нас с ними может быть общее потомство, – объявил Маккой, – как и с вулканцами.
– Так я и думал, – отметил Спок.
– Какие логические посылки привели вас к такому выводу? – поинтересовался Маккой.
– Боунз, не отвлекайтесь. Если мы настолько биологически близки к мерканцам, то есть ли у вас данные, которые бы указывали на основные унаследованные черты? – спросил Кирк. – Другими словами, возможно ли по анализу крови определить их происхождение?
– Пока по компонентам крови мне не удается получить ответы на все вопросы, – продолжал врач. – Делин согласилась на проведение биопсии и прошла полное медицинское обследование, включая сканирование внутренних органов. Обнаружилось значительное сходство с набором генетических особенностей вулканцев, несмотря на кажущееся внешнее отличие молекул ДНК. Уже во время пребывания на Меркане я почувствовал, что у них больше общего с вулканцами, чем с людьми, хотя и существует едва уловимая разница в генетической и внутренней структуре. Поэтому корни мерканцев не на Земле. В галактической гуманоидной матричной схеме они, вероятно, заняли бы положение между вулканцами и людьми, но ближе к вулкано-ромуланской группе, и ясно одно: придётся многое пересмотреть в ксеноантропологии. Джеймс, итоги наблюдений как обескуражили, так и взволновали меня. Приношу свои извинения, Спок, но мерканцы, скорее всего, являются очеловеченными вулканцами.
Старший офицер кивал головой.
– Спок, ваше собственное происхождение, наверное, помогло вам сделать какое-то умозаключение, которое ни мне, ни Маккою не приходило в голову?
– Во всяком случае, капитан, в первый же момент появления на Меркане я заподозрил принадлежность его обитателей к человеческо-вулканской ветви, и беседа с проктором Леносом подтвердила мои предположения, – объяснил Спок. Замолчав на несколько секунд, он добавил:
– У меня появилось чувство… я сумел постичь… совершить… Простите, но у вас нет такого понятия, а, следовательно, и выражения, способного передать мою мысль, и существующее в вулканском языке слово нельзя передать с помощью ваших речевых механизмов… Оно похоже по значению на «слияние душ», но ближе всего по смыслу к «прикосновению душ»… хотя тоже не совсем точно.
– Эмпатия, сочувствие? – подсказал Маккой.
– Что-то вроде того, доктор. Под влиянием этого фактора у меня и возникло предположение об их принадлежности к вулкано-ромуланской гуманоидной группе.
– Хорошо, – сказал Кирк, шагая взад и вперёд по своей тесной каюте, – теперь начинает вырисовываться план дальнейших действий. Нужно попытаться устроить переговоры. В состав нашей делегации кроме меня войдут Спок, Маккой и… – капитан задумался, – лейтенант Монтгомери Скотт. В первую очередь надо поговорить с находящимися на борту Техниками, затем – с Леносом и тремя прокторами, которых он выберет из своего отряда. Спок, хотелось, чтобы вы с доктором Маккоем предварительно установили контакт с проктором Леносом и его подчинёнными. Проведите их по «Энтерпрайзу» и в доступной форме постарайтесь растолковать все непонятные им вещи. В частности, Спок, покажите и объясните принцип устройства нашего оружия и транспортатора.
– Ясно, сэр.
– По моему мнению, переговоры на «Энтерпрайзе» между нами и четырьмя Техниками, а также прокторами необходимо проводить… отдельно.
– Джеймс, вам это, наверное, помогает думать, но ходьба взад и вперёд в тесноте не только неудобна, – прервал его Маккой, – но она указывает мне на то, что ваши нервы как натянутая струна. И я, врач, настаиваю, чтобы вы и Скотти сегодня же отправились в спортзал и провели там получасовую разминку.
Кирк остановился.
– Слушаюсь, доктор, – коротко сказал капитан бортовому врачу, единственному человеку на корабле, который мог отдавать ему приказы и делать замечания, касающиеся его физического и душевного здоровья. – Всё верно. Мне в самом деле это необходимо.
– Так же, как и Скотти, – добавил Маккой.
Кирк указал пальцем на доктора.
– Но, Боунз, по окончании предварительных переговоров вам, как члену десантного отряда, придётся вместе с нами вернуться в Селербитан для встречи со Стражами.
– Почему снова выбрали меня? – допытывался Маккой. – Я не хочу, чтобы этот чертов транспортатор опять перетряхивал мои бедные внутренности!
– Потому что на сей раз мы спускаемся вниз с твёрдым намерением заставить Стражей сесть за стол переговоров; и теперь, в случае необходимости, я без колебания прибегну к силовому воздействию, – решительно заявил Кирк. – И если Стражи будут продолжать упрямиться и повторять свои догмы, начнется огненный фейерверк залпов с «Энтерпрайза», а затем и подключится десантный отряд. Но поскольку любой из нас рискует получить пулевое ранение, хотя вряд ли когда-либо эти мерканские мушкеты попадали в цель, то нам понадобится тогда помощь нашего замечательного доктора.
Глава 12
Переговоры с мерканцами Кирк решил провести не в том помещении, где обычно проходили совещания, а в специально оборудованном конференц-зале на палубе II в верхнем отсеке корабля, и тому была веская причина: в стандартном салоне имелись два смотровых иллюминатора, через которые открывался вид на планету Меркан, медленно плывущую навстречу движущемуся по орбите звездолёту – с одной стороны, и на мерцающий свет далеких галактических созвездий Ориона и Стрельца или диск Мерканиада – с другой. Даже он сам ощутил психологическое воздействие, когда вошёл сюда в первый раз, намереваясь проверить пригодность зала для предстоящего заседания с Техниками.
Кирк привык к жизни в замкнутом пространстве, к чему приходилось адаптироваться каждому, кто отправлялся в длительные межзвёздные путешествия. Служба на борту корабля подразумевала постоянное пребывание в закрытой искусственной среде, а панораму окружающей их Вселенной время от времени воспроизводили экраны. Обязанности капитана нечасто позволяли ему подниматься на палубы, предназначенные для отдыха, где встроенные иллюминаторы позволяли членам экипажа обозревать мир за пределами «Энтерпрайза». Поэтому визуальные впечатления от реального образа Меркана и полосы переливающихся отблесков от галактических созвездий оказались для Кирка достаточно сильными.
Он вышел из турболифта, приблизился к иллюминатору и долго стоял, не отрывая взгляда от испещрённой синими, белыми, зелёными и коричневыми пятнами поверхности планеты. Повернувшись, Кирк обнаружил стоявшего рядом Скотти.
– Капитан, – в порыве нахлынувших на него чувств, сбиваясь на гэльский акцент, необычно мягко произнёс инженер-механик, – вдали от дома, на другом конце Галактики нужно иногда остановиться, чтобы ощутить запах цветов.
Если царящая здесь атмосфера повлияла даже на лейтенанта Монтгомери Скотти, испытывавшего удовольствие лишь от инженерных чертежей и инструкций по эксплуатации механизмов, то, подумал Кирк, место для проведения беседы с мерканцами выбрано правильно…
Кирк привык к жизни в замкнутом пространстве, к чему приходилось адаптироваться каждому, кто отправлялся в длительные межзвёздные путешествия. Служба на борту корабля подразумевала постоянное пребывание в закрытой искусственной среде, а панораму окружающей их Вселенной время от времени воспроизводили экраны. Обязанности капитана нечасто позволяли ему подниматься на палубы, предназначенные для отдыха, где встроенные иллюминаторы позволяли членам экипажа обозревать мир за пределами «Энтерпрайза». Поэтому визуальные впечатления от реального образа Меркана и полосы переливающихся отблесков от галактических созвездий оказались для Кирка достаточно сильными.
Он вышел из турболифта, приблизился к иллюминатору и долго стоял, не отрывая взгляда от испещрённой синими, белыми, зелёными и коричневыми пятнами поверхности планеты. Повернувшись, Кирк обнаружил стоявшего рядом Скотти.
– Капитан, – в порыве нахлынувших на него чувств, сбиваясь на гэльский акцент, необычно мягко произнёс инженер-механик, – вдали от дома, на другом конце Галактики нужно иногда остановиться, чтобы ощутить запах цветов.
Если царящая здесь атмосфера повлияла даже на лейтенанта Монтгомери Скотти, испытывавшего удовольствие лишь от инженерных чертежей и инструкций по эксплуатации механизмов, то, подумал Кирк, место для проведения беседы с мерканцами выбрано правильно…