Страница:
Дочитав письмо, Роби простонал:
— Черт побери, Патрик думает, будто я волшебник! Откуда мне взять столько времени, чтобы установить фонтан? — кричал он. — И даже если мы поставим его в саду, где я найду воду?
— Думаю, нам просто следует забыть о его предложении, — ответила Тила.
Однако она была не уверена, что брат последует ее совету.
Патрик прислал им лошадей прежде, чем хотя бы половина конюшни была отремонтирована.
Он отправил коляски и шикарный фаэтон, хотя знал, что помещения для них еще не готовы.
— Я собираюсь написать сегодня Патрику, — сказал Роби, — и сообщить ему, что главные комнаты в доме закончены, но если мистер Викхэм приедет раньше, ему придется мириться с тем, что все еще идут работы на втором этаже и вводном крыле.
— Не понимаю, почему Патрик не может уговорить его погостить у кого-нибудь из маркизов, пока мы здесь все не закончим? — проворчала себе под нос Тила.
— Если ты говоришь это мне, — вспыхнул Роби, — то я спешу тебя заверить, что Патрик постарается задержать его в Лондоне как можно дольше. В конце концов, там для него тоже снят дом, и целая армия людей с нетерпением ждет его приезда, чтобы выстроиться в торжественную линейку перед входом.
— Это первое радостное известие, которое я слышу! — воскликнула Тила. — И значит, сейчас, когда отделка дома почти закончена, мы должны подумать, откуда взять слуг.
— Патрик уже все обмозговал, — ответил Роби.
— Тогда почему ты ничего не сказал мне? — возмутилась Тила.
— Забыл, — просто ответил брат. — Но он уже договорился с дворецким маркиза Ньюкасла, что тот наберет персонал. Еще он нашел французского повара, как я понял, одного из лучших в стране.
— Как насчет кладовщика? — поинтересовалась Тила.
— Уверен, у него есть кто-нибудь в запасе, — подмигнул ей Роби. — И вообще, не волнуйся об этом, а прежде всего позаботься о том, чтобы классная комната и твоя спальня были удобны.
Тила улыбнулась:
— Я уже позаботилась об этом. Моя спальня выглядит очень мило. Ты должен подняться и посмотреть на нее, Роби. Я рада, что буду жить в комнатах, где мы были так счастливы в детстве.
Ее голос звучал растроганно и мягко.
— Я сейчас отчетливо вспомнила ощущение маленькой девочки, когда ты качался на игрушечной лошадке, а я смотрела с завистью, мечтая тоже на ней покачаться.
— Ты должна будешь добиться от Викхэма разрешения кататься на его лошадях! — как бы подхватив ее мажорную ноту, воскликнул Роби. — Сегодня утром я проехался на одной. Это было просто великолепно!
Ну конечно, чем бы ни был занят Роби, он всегда находил возможность часок-другой перед завтраком покататься на лошадях.
Деревенский воздух и более упорядоченный образ жизни сделали свое дело — брат стал выглядеть гораздо лучше, чем по приезде.
Его обычная усталость и рассеянность, порожденная лондонскими ночными кутежами, постепенно исчезла.
Теперь это был здоровый, жизнелюбивый молодой человек.
Тила с улыбкой подумала: тоже самое можно сказать и про Кингфишера.
Она действительно была права, предполагая, что конь выглядит таким старым и усталым из-за недостатка пищи. Теперь он вместе с лошадьми Викхэма получал лучший овес.
Так что и Кингфишер заметно повеселел.
Несмотря на свою привязанность к нему, девушка любила ездить на новых лошадях; конечно, при этом она чувствовала свою вину перед Кингфишером.
Она по-прежнему ездила в леса, где за эти три недели все наполнилось жизненными соками и расцвело.
Глядя на эту красоту вокруг. Тила окончательно уверилась в правильности заключенной сделки.
Она даже была готова ползать под кроватями, нырять в озеро и подслушивать у дверей, чтобы добывать необходимую Патрику информацию.
Роби потянулся.
— Я весь упарился от этой возни с перетаскиванием мебели, пойду приму ванну.
— А что, действительно течет горячая вода? — спросила Тила.
— Вчера вроде текла, — ответил брат. — А какая вода была у тебя сегодня утром?
— Чуть теплая. Но в любом случае это такой восторг смотреть, как она льется из крана, что я не жалуюсь!
Роби засмеялся.
— Если ты примешь ванну до ужина, мы сможем обменяться впечатлениями, — сказал он. — И я буду просто в бешенстве, если горячей воды все еще нет!
Он уже выходил из комнаты, произнося эти слова, потому не слышал ответа Типы.
А она говорила, насколько все это удивительно: вот они сидят в своем доме и выражают негодование по случаю отсутствия горячей воды в ванной комнате.
А ведь до этого она всю свою жизнь спокойно мылась холодной водой.
Девушка осмотрелась вокруг.
В комнате новый ковер и новые шторы, вся мебель отреставрирована.
Все подушки и дивам обтянуты новыми тканями.
Тяжелая голубая парча вставлена в оригинальные рамы эпохи Людовика Четырнадцатого.
«Мама была бы довольна!»— подумала она.
Тила вошла в комнату, служившую ей спальней, и вспомнила, что в шкафу висит новое платье, недавно присланное Из деревенского магазина.
Роби велел ей купить какой-нибудь дешевой материи у курьера, приходившего теперь каждую неделю.
В прошлый раз он предложил ей довольно миленький голубой шелк и белую ткань для накидки, которую назвал «резаной».
— Через каждые десять сантиметров на ней есть фигурный вырез, — объяснил курьер, — он очень подойдет для леди.
Тила поблагодарила его и отправила ткани в деревню портнихе вместе со страничкой из женского журнала, на которой был помещен образец платья.
Миссис Сандерс славно потрудилась, и платье вышло прехорошенькое.
Вообще-то Тила могла сшить его и сама, но Роби в ней нуждался постоянно.
К тому же она не совсем доверяла его вкусу и возложила на себя выбор обоев и штор, так что времени на шитье не оставалось.
Вместе они решали, какая мебель будет стоять в апартаментах.
Из дома столько всего было продано, что некоторые комнаты приходилось обставлять полностью.
Они ездили по предместьям Лондона, чтобы приобрести мебель по более приемлемым ценам, — здесь Тила полагалась на свою интуицию.
— Мистер Викхэм будет нам благодарен за то, что сэкономили на мебели, — сказала она.
Роби скосил на нее глаза.
Хорошо зная его. Тила спросила:
— А что, Патрик, берет с него больше действительной стоимости?
— Ну конечно! — решительно произнес брат. — Он же должен хоть что-то получить от этой сделки!
Тила вздохнула:
— Просто я не думала, что он будет брать комиссионные с мебели.
— Он считает, у него есть право на любые комиссионные, — объяснил Роби. — И «на любые» здесь наиболее подходящее выражение после всего, что он сделал.
— Может, это и так, — согласилась Тила, — но в то же время это довольно странный способ зарабатывать на жизнь.
— Поверь, я знаю об этом гораздо больше тебя, — возразил Роби. — И если бы речь шла о выборе между богатством и бедностью, я бы предпочел быть богатым.
— Что ж, не спорю! — усмехнулась Тила. — Но все-таки мне кажется, есть вещи, которые настоящий джентльмен никогда бы себе не позволил.
— Да, конечно, — съязвил Роби, — особенно если джентльмен с пустыми карманами и непомерными запросами.
После этих слов наступило молчание.
— Ты… что… тоже занимался подобными вещами? — наконец оторопело произнесла Тила.
Он посмотрел на сестру и с нарочитой грубостью ответил:
— Конечно, занимался! Если кто-то просит меня купить ему лошадь, пусть заплатит за мое умение выбирать хороших, породистых лошадей и объезжать их. По-моему, легче заплатить одному человеку, чем распыляться на многих.
— Надеюсь… я правильно тебя поняла…
Тила подумала, что Роби никогда бы не сделал ничего подобного, если б не Патрик О'Келли.
Странное чувство вдруг охватило ее.
Ей вдруг почудилось, будто их обоих быстро затягивают зыбучие пески и выбраться уже почти невозможно.
Одно тянуло за собой другое, потом третье.
Как все усложнилось!
Такого никогда не могло случиться, пока мама была жива. Тогда мир казался прекрасным и простым — солнце на небе и зеленые деревья на земле.
«Я слишком много хочу», — одернула себя Тила.
И в то же время она ужасно боялась будущего.
Глава 3
— Черт побери, Патрик думает, будто я волшебник! Откуда мне взять столько времени, чтобы установить фонтан? — кричал он. — И даже если мы поставим его в саду, где я найду воду?
— Думаю, нам просто следует забыть о его предложении, — ответила Тила.
Однако она была не уверена, что брат последует ее совету.
Патрик прислал им лошадей прежде, чем хотя бы половина конюшни была отремонтирована.
Он отправил коляски и шикарный фаэтон, хотя знал, что помещения для них еще не готовы.
— Я собираюсь написать сегодня Патрику, — сказал Роби, — и сообщить ему, что главные комнаты в доме закончены, но если мистер Викхэм приедет раньше, ему придется мириться с тем, что все еще идут работы на втором этаже и вводном крыле.
— Не понимаю, почему Патрик не может уговорить его погостить у кого-нибудь из маркизов, пока мы здесь все не закончим? — проворчала себе под нос Тила.
— Если ты говоришь это мне, — вспыхнул Роби, — то я спешу тебя заверить, что Патрик постарается задержать его в Лондоне как можно дольше. В конце концов, там для него тоже снят дом, и целая армия людей с нетерпением ждет его приезда, чтобы выстроиться в торжественную линейку перед входом.
— Это первое радостное известие, которое я слышу! — воскликнула Тила. — И значит, сейчас, когда отделка дома почти закончена, мы должны подумать, откуда взять слуг.
— Патрик уже все обмозговал, — ответил Роби.
— Тогда почему ты ничего не сказал мне? — возмутилась Тила.
— Забыл, — просто ответил брат. — Но он уже договорился с дворецким маркиза Ньюкасла, что тот наберет персонал. Еще он нашел французского повара, как я понял, одного из лучших в стране.
— Как насчет кладовщика? — поинтересовалась Тила.
— Уверен, у него есть кто-нибудь в запасе, — подмигнул ей Роби. — И вообще, не волнуйся об этом, а прежде всего позаботься о том, чтобы классная комната и твоя спальня были удобны.
Тила улыбнулась:
— Я уже позаботилась об этом. Моя спальня выглядит очень мило. Ты должен подняться и посмотреть на нее, Роби. Я рада, что буду жить в комнатах, где мы были так счастливы в детстве.
Ее голос звучал растроганно и мягко.
— Я сейчас отчетливо вспомнила ощущение маленькой девочки, когда ты качался на игрушечной лошадке, а я смотрела с завистью, мечтая тоже на ней покачаться.
— Ты должна будешь добиться от Викхэма разрешения кататься на его лошадях! — как бы подхватив ее мажорную ноту, воскликнул Роби. — Сегодня утром я проехался на одной. Это было просто великолепно!
Ну конечно, чем бы ни был занят Роби, он всегда находил возможность часок-другой перед завтраком покататься на лошадях.
Деревенский воздух и более упорядоченный образ жизни сделали свое дело — брат стал выглядеть гораздо лучше, чем по приезде.
Его обычная усталость и рассеянность, порожденная лондонскими ночными кутежами, постепенно исчезла.
Теперь это был здоровый, жизнелюбивый молодой человек.
Тила с улыбкой подумала: тоже самое можно сказать и про Кингфишера.
Она действительно была права, предполагая, что конь выглядит таким старым и усталым из-за недостатка пищи. Теперь он вместе с лошадьми Викхэма получал лучший овес.
Так что и Кингфишер заметно повеселел.
Несмотря на свою привязанность к нему, девушка любила ездить на новых лошадях; конечно, при этом она чувствовала свою вину перед Кингфишером.
Она по-прежнему ездила в леса, где за эти три недели все наполнилось жизненными соками и расцвело.
Глядя на эту красоту вокруг. Тила окончательно уверилась в правильности заключенной сделки.
Она даже была готова ползать под кроватями, нырять в озеро и подслушивать у дверей, чтобы добывать необходимую Патрику информацию.
Роби потянулся.
— Я весь упарился от этой возни с перетаскиванием мебели, пойду приму ванну.
— А что, действительно течет горячая вода? — спросила Тила.
— Вчера вроде текла, — ответил брат. — А какая вода была у тебя сегодня утром?
— Чуть теплая. Но в любом случае это такой восторг смотреть, как она льется из крана, что я не жалуюсь!
Роби засмеялся.
— Если ты примешь ванну до ужина, мы сможем обменяться впечатлениями, — сказал он. — И я буду просто в бешенстве, если горячей воды все еще нет!
Он уже выходил из комнаты, произнося эти слова, потому не слышал ответа Типы.
А она говорила, насколько все это удивительно: вот они сидят в своем доме и выражают негодование по случаю отсутствия горячей воды в ванной комнате.
А ведь до этого она всю свою жизнь спокойно мылась холодной водой.
Девушка осмотрелась вокруг.
В комнате новый ковер и новые шторы, вся мебель отреставрирована.
Все подушки и дивам обтянуты новыми тканями.
Тяжелая голубая парча вставлена в оригинальные рамы эпохи Людовика Четырнадцатого.
«Мама была бы довольна!»— подумала она.
Тила вошла в комнату, служившую ей спальней, и вспомнила, что в шкафу висит новое платье, недавно присланное Из деревенского магазина.
Роби велел ей купить какой-нибудь дешевой материи у курьера, приходившего теперь каждую неделю.
В прошлый раз он предложил ей довольно миленький голубой шелк и белую ткань для накидки, которую назвал «резаной».
— Через каждые десять сантиметров на ней есть фигурный вырез, — объяснил курьер, — он очень подойдет для леди.
Тила поблагодарила его и отправила ткани в деревню портнихе вместе со страничкой из женского журнала, на которой был помещен образец платья.
Миссис Сандерс славно потрудилась, и платье вышло прехорошенькое.
Вообще-то Тила могла сшить его и сама, но Роби в ней нуждался постоянно.
К тому же она не совсем доверяла его вкусу и возложила на себя выбор обоев и штор, так что времени на шитье не оставалось.
Вместе они решали, какая мебель будет стоять в апартаментах.
Из дома столько всего было продано, что некоторые комнаты приходилось обставлять полностью.
Они ездили по предместьям Лондона, чтобы приобрести мебель по более приемлемым ценам, — здесь Тила полагалась на свою интуицию.
— Мистер Викхэм будет нам благодарен за то, что сэкономили на мебели, — сказала она.
Роби скосил на нее глаза.
Хорошо зная его. Тила спросила:
— А что, Патрик, берет с него больше действительной стоимости?
— Ну конечно! — решительно произнес брат. — Он же должен хоть что-то получить от этой сделки!
Тила вздохнула:
— Просто я не думала, что он будет брать комиссионные с мебели.
— Он считает, у него есть право на любые комиссионные, — объяснил Роби. — И «на любые» здесь наиболее подходящее выражение после всего, что он сделал.
— Может, это и так, — согласилась Тила, — но в то же время это довольно странный способ зарабатывать на жизнь.
— Поверь, я знаю об этом гораздо больше тебя, — возразил Роби. — И если бы речь шла о выборе между богатством и бедностью, я бы предпочел быть богатым.
— Что ж, не спорю! — усмехнулась Тила. — Но все-таки мне кажется, есть вещи, которые настоящий джентльмен никогда бы себе не позволил.
— Да, конечно, — съязвил Роби, — особенно если джентльмен с пустыми карманами и непомерными запросами.
После этих слов наступило молчание.
— Ты… что… тоже занимался подобными вещами? — наконец оторопело произнесла Тила.
Он посмотрел на сестру и с нарочитой грубостью ответил:
— Конечно, занимался! Если кто-то просит меня купить ему лошадь, пусть заплатит за мое умение выбирать хороших, породистых лошадей и объезжать их. По-моему, легче заплатить одному человеку, чем распыляться на многих.
— Надеюсь… я правильно тебя поняла…
Тила подумала, что Роби никогда бы не сделал ничего подобного, если б не Патрик О'Келли.
Странное чувство вдруг охватило ее.
Ей вдруг почудилось, будто их обоих быстро затягивают зыбучие пески и выбраться уже почти невозможно.
Одно тянуло за собой другое, потом третье.
Как все усложнилось!
Такого никогда не могло случиться, пока мама была жива. Тогда мир казался прекрасным и простым — солнце на небе и зеленые деревья на земле.
«Я слишком много хочу», — одернула себя Тила.
И в то же время она ужасно боялась будущего.
Глава 3
Тила вошла в классную комнату и посмотрела в окно, выходящее в парк.
Как и всем домочадцам, ей было немного не по себе.
Мистер Викхэм приезжает сегодня.
Слава Богу он провел две недели в Лондоне, прежде чем приехать в Ставерли, так что была возможность довести ремонт до конца.
Роби поехал встречать его.
На прощание Тила сказана брату:
— Постарайся задержать этого человека, насколько сможешь.
— Сомневаюсь, смогу ли я повлиять на «Его Высочество и Могущество», — пошутил Роби.
«Да, судя по описанию, такой титул подходит ему больше всего», — подумала она.
Чем меньше времени оставалось до приезда мистера Викхэма, тем ощутимее становилось раздражение, копившееся в ней.
Дом между тем превратился в прекрасный дворец.
«Прямо как в детстве», — умилилась девушка.
Но при всем при том ее приводила в негодование мысль, что Роби так старался вовсе не для себя, а для какого-то американского миллионера.
Она почти не сомневалась, что новоявленный хозяин дома и не соизволит поблагодарить их за проделанную работу.
«Он примет это как должное», — подначивала она себя. — И, конечно, отметит, что его ранчо в Техасе намного лучше «.
Но все же, когда она видела бархатные шторы и атласные подушки, ей хотелось петь от радости.
Ставерли вновь был красив!
Ставерли был впечатляющ!
Ставерли был изыскан!
Он был таким, каким его хотел видеть дед.
Поначалу Роби колебался, покупая дорогую мебель.
Но затем они с Тилой решили, что такой случай выпадает единственный раз и потому не надо скупиться.
В результате все, что они купили, выглядело великолепно и отлично вписывалось в интерьер.
Роби прислал письмо пару дней назад.
В нем сообщалось, что они привезут мистера Викхэма с дочерью в среду.
Прочитав письмо. Тила не сразу могла собраться с мыслями.
До последней минуты она надеялась, что мистер Викхэм передумает и уедет обратно в Америку.
Или какой-то непредвиденный случай потребует его срочного вмешательства.
Она даже видела словно наяву апокалипсические сцены крушения двух поездов и взрыва на нефтяной скважине.
Тогда ему точно пришлось бы вернуться для разбирательства по этим делам.
Но, к ее великому сожалению, ничего такого не произошло.
Прежде чем в дом въехали новые слуги, она вместе с Коблинсами перебралась в домик на холмах. Кингфишер тоже составил им компанию.
Дом после ремонта выглядел очень мило.
Там разместили кое-какую мебель из Большого дома и повесили новые шторы.
Типе не хотелось думать, что совсем скоро ей придется оставить этот дом и уйти в главное поместье, чтобы приступить к своим обязанностям.
Все это было очень трудно объяснить Кобпинсам: они не понимали, почему им нашли замену и они не могут продолжать трудиться, как делали это всю жизнь, и почему мисс Оттила теперь должна быть гувернанткой.
В конце концов девушка объяснила доходчивее:
— Это значит, я смогу зарабатывать достаточно, чтобы мы не испытывали ни в чем нужды. Вы будете по-прежнему получать свою зарплату, и мы не станем отказывать себе в хорошей еде.
Просто я буду работать, потому что сэр Роберт попросил меня присмотреть за маленькой девочкой.
— Значит ли это, мисс Оттила, что вы не будете жить здесь, с нами? — сделала большие глаза миссис Коблинс.
— Только пока мистер Викхэм будет в Англии, — ответила Тила. — Но так как у него обширные владения в Америке, за которыми надо присматривать, я не думаю, что он надолго останется здесь.
Наконец они поняли что к чему, но миссис Коблинс все же с грустью промолвила, что без мисс Оттилы их жизнь станет совсем другой.
Этим утром Тила ушла из домика для гостей.
Прощаясь, она снова попросила их на некоторое время забыть, что ее зовут мисс Оттила, и не называть ее так.
— А там, в деревне, мисс Оттила, подумают, мол, что-то неладно, раз вы работаете в Большом доме, — забеспокоился Кобпинс.
— Они не узнают об этом, — уверила его девушка. — Ив том числе по этой причине я изменяю имя.
Коблинс удивленно посмотрел на нее:
— Вы меняете свое имя, мисс Оттила? Зачем?
— Сэр Роберт посчитал, будет стыдно, если американцы узнают, что я его сестра.
— В этом есть какой-то смысл, — одобрил Коблинс, — особенно, если ради этого он сделал дом таким хорошим.
Тила подумала, что слово» хороший» совсем не подходит для того, чтобы описать необыкновенную красоту Ставерли.
«Но главное, — решила она для себя, — Коблинсы поняли, им необходимо хранить молчание».
Роби прислал за ней коляску, чтобы отвезти из дома на холмах в Ставерли.
Тила не заставила себя долго ждать, приготовившись заранее.
— Я выгляжу, как настоящая гувернантка, — прошептала она, бросив последний взгляд в зеркало.
Через полчаса она была в Ставерли.
Расплатилась с кучером и прошла в дом.
— Мне было ведено ожидать вас мисс Стивенс, — почтительно произнес дворецкий. — Надеюсь, вы хорошо доехали?
— Все в порядке, спасибо, — ответила Тила.
Слуга проводил ее наверх, в комнату, которую она сама так заботливо обставляла.
Пока они поднимались, она думала о том, как ужасно звучит имя, которое Патрик выбрал для нее.
— Почему Стивенс? — раздраженно спросила она у ирландца. — Звучит противно.
— Я специально выбирал такое, — объяснил Патрик. — Две первые буквы в этом имени те же, что и в вашем настоящем. У меня не было уверенности, что ваши инициалы не выгравированы на ваших чемоданах и носовых платках.
— Там нет никаких пометок, — отрезала Тила. — А я бы хотела иметь более приятное имя.
— Слишком поздно, — пожал плечами Патрик. — Я уже отправил письмо своему другу в Америку с просьбой передать мистеру Викхэму, что я нашел прекрасную гувернантку. И, естественно, там указано ваше новое имя.
Девушка возмутилась: он мог бы посоветоваться с ней, прежде чем поступить так!
Она уже вознамерилась сказать ему об этом, но вовремя заметила, как нахмурился Роби.
Он хотел, чтобы она делала так, как велит ей Патрик, и при этом не бунтовала.
«Интересно, какая она, дочь мистера Викхэма? Надеюсь, она не столь избалована, как мой брат, в противном случае передо мной встанет довольно сложная проблема», — думала девушка.
Она стояла у окна и наблюдала за петляющей под дубами дорогой, где совсем скоро должны появиться экипажи из Лондона.
Сама не зная почему. Тила по-прежнему представляла себе мистера Викхэма стариком.
Ей казалось невероятным, что человек, обладающий таким богатством, может быть молодым.
«Ну какой молодой человек, — рассуждала она, чуть ухмыляясь, — захочет жениться на девушке только из-за ее титула и генеалогического древа? Никогда не слышала ничего более смешного, чем эта идея о создании династии».
Простояв у окна какое-то время и так ничего не увидев. Тила решила распаковать свои вещи.
Она должна будет безоглядно посвятить себя этой маленькой американской девочке, и, возможно, для личной жизни у нее уже не останется времени.
Классная комната была довольно просторная.
Первоначально она служила детской, где Тила и Роби проводили время в играх.
Рядом находились две спальни: одна раньше принадлежала Типе, другая — ее няне; напротив располагалась спальня Роби.
Здесь солнце появлялось после обеда, а в детской — по утрам.
Теперь все изменилось, но Тила решила оставить себе детскую комнату.
Ей нравилось видеть из окна сад, особенно теперь, когда он переживал свой ренессанс.
Роби нанял восьмерых садовников.
Они приложили неимоверные усилия, чтобы из дикого, заброшенного сада сделать произведение искусства.
Газоны были аккуратно подстрижены и казались бархатными, клумбы пестрели яркими цветами.
А самое главное — после мучительных колебаний Роби все-таки приказал установить фонтан, и теперь он искрился на солнце радужными струями.
Из окон спальни Тила могла видеть множество ручейков, сбегавших с холма в небольшой пруд в самом углу сада.
Рядом с прудом раскинулся участок, засаженный разнообразными экзотическими растениями, которые сейчас на удивление живописно цвели, Тила постояла несколько минут, пораженная этой красотой, и вернулась в классную комнату.
И тут ее ожидал сюрприз: новая служанка бережно и обстоятельно разбирала ее багаж.
— О, ты делаешь это для меня? — воскликнула Тила. — Как мило с твоей стороны!
— Мне велели обслужить вас, мисс, — ответила девочка. — И еще маленькую леди, когда та приедет.
— Как тебя зовут?
— Эмили, мисс, и я очень счастлива быть здесь!
Девочка говорила с таким воодушевлением, что Тила невольно улыбнулась.
— Надеюсь, мы подружимся! — сказала она.
— Это так необычно — работать на американского джентльмена! — радовалась Эмили. — Как вы думаете, он носит перья на голове и поет эти странные песни, про которые нам говорили в школе?
Тила засмеялась:
— Ты говоришь о краснокожих индейцах, первых жителях Америки, а не о самих американцах. Думаю, мистер Викхэм ненамного будет отличаться от обычного англичанина.
Эмили разочарованно взглянула на нее.
— А я так надеялась увидеть кого-нибудь с перьями, — пробурчала она.
Тила с трудом удержалась от смеха, увидев, как расстроилась девочка.
«Хотя, — неожиданно подумала она, — может быть, этот Викхэм выглядит гораздо хуже, чем вождь индейцев».
Вслух это говорить не стоило.
Эмили достала последние вещи из чемодана и сложила их в шкаф.
Обнаружив, что у нее «осталось гораздо больше времени, чем она предполагала. Тила решила заняться отбором платьев на сегодняшний вечер.
Немного поразмыслив, она остановилась на двух.
Конечно, маловероятно, что кто-нибудь, кроме нее самой, увидит эти наряды, если, как положено настоящей гувернантке, она будет ужинать одна в классной комнате.
Однако девушка представила, как рассердилась бы ее мама, если б узнала, что она не переодевается к обеду.
Когда мама была жива, это важное правило дома неукоснительно соблюдалось.
Отложив платья. Тила осмотрелась вокруг.
Ах да, теперь она может принимать ванну, когда ей только этого захочется.
В небольшом помещении, которое раньше предназначалось для слуг, теперь разместили ванную.
Сейчас эта комната изменилась до неузнаваемости.
Большая ванна стояла в центре, стены были оклеены симпатичными обоями, а на полу лежал ковер.
— Почему ковер? — как-то спросила Тила у брата. — Он же наверняка намокнет?
— Патрик, когда он, был в Америке, обратил внимание на то, что во всех добропорядочных и богатых домах в ванных комнатах постелены ковры. Он думает, что мистер Викхэм надеется увидеть их и в наших ванных.
Потом Тила заметила, что ковры были не только в ванных комнатах, а повсюду. В каждой комнате, в каждом холле теперь лежали ковры.
О, если б отец мог увидеть, каким стал их дом! Он, несомненно, был бы в восторге.
Про себя девушка часто молилась, чтобы мистер Викхэм пробыл здесь недолго и уехал обратно в Америку, тогда они с братом смогут вернуться в Большой дом и почувствовать себя полноценными хозяевами Ставерли.
» Хотя, — с грустью думала она, — нам нелегко будет находить средства, чтобы постоянно содержать дом в порядке и не дать ему возвратиться к тому состоянию, в котором он был всего два месяца назад «.
— Пожалуйста… Господи… Пожалуйста, — взывала она, бродя по роскошным апартаментам.
Тила чувствовала, что просит слишком много.
Она вспоминала о своей недавней жизни, когда она даже не знала, будет ли есть в следующий раз и откуда взять деньги на питание.
А затем как по мановению волшебной папочки все изменилось.
Патрик свел их с одним из самых богатых людей Америки, и теперь она будет гувернанткой его дочери.
» Я должна быть благодарна, и я благодарна «, — напоминала она себе неоднократно, стараясь не драматизировать ситуацию.
Она не хотела думать о будущем, решив довольствоваться только тем, что у нее есть.
Наконец Эмили распаковала все вещи.
— Я пойду, мисс? — вопросительно посмотрела она на нее. — В четыре часа я принесу вам чай. А если вам еще чего-нибудь захочется, мисс, только скажите, и я попрошу об этом миссис Денвер.
— А миссис Денвер — это кто? Управляющая? — поинтересовалась Тила.
— Да, мисс, и она такая хорошая.
Тила улыбнулась.
Она поняла: для Эмили все здесь в новинку и Та не готова ничего и никого критиковать.
Ну что ж, очень приятно иметь возле себя такую молодую, полную энергии служанку.
Как только Эмили удалилась. Тила вновь подошла к окну и посмотрела на сад.
Она стояла довольно долго, пока наконец вдалеке не заметила коляску, направлявшуюся к проезду.
За ней следовало еще несколько.
Первую сопровождали два конных всадника.
Да, Клинт Викхэм широко размахнулся!
Главная коляска пересекла мост через озеро и быстро приближалась к парадному входу.
Пусть подъезжает!
Новый красный ковер расстелен на каменной лестнице, ведущей в дом.
Четверо из шести лакеев будут ждать на лестнице, выстроившись в шеренгу.
Дворецкий останется при входе с двумя остальными.
Встреча хорошо отрепетирована.
Тила надеялась, Клинт Викхэм, как американец, поймет и оценит встречу.
Когда кортеж проехал по мосту, Роби выглянул в окно.
Первое, что он увидел, были зеленые лужайки и красный ковер на лестнице.
Он повернулся к Клинту Викхэму, сидевшему рядом с ним.
— Я приказал слугам ждать вас при входе.
Они будут счастливы приветствовать вас, а затем я вас представлю.
— Да, конечно, — ответил мистер Викхэм. — Патрик сказал мне, что эти слуги отобраны из лучших домов Лондона.
Он говорил на превосходном английском, лишь в некоторых словах проскальзывал чуть заметный американский акцент.
Патрик, сидевший напротив, улыбнулся.
— Я тщательно подбирал людей, — молвил он, — и уверен, вам обеспечат должный уход.
Вы скоро сможете убедиться, нет ничего более приятного, чем внимание и уважение, которое вы получите от хорошего английского слуги.
— Об этом я уже наслышан, — изрек Викхэм.
Коляска, запряженная четверкой лошадей, подъехала к входу.
Лакей, одетый в парадную ливрею с гербом Ставерли и в напудренном парике, открыл дверь.
Мистер Викхэм вышел первым, и лакей поклонился ему.
Роби и Патрик следовали за ним и поднялись по ступенькам, где их ждал дворецкий.
— Добрый день, сэр! — сказал он. — Я рад от имени всего персонала приветствовать вас в Ставерли!
— Благодарю! — проронил Клинт Викхэм.
— Затем Патрик — так как он нанимал слуг — познакомил мистера Викхэма с дворецким Бартоном, лакеями и миссис Денвер, за которой стояла армия слуг, работающих в доме.
Следующим, кого он представил мистеру Викхэму, был повар и, наконец, мистер Трент, секретарь, призванный заниматься хозяйственными вопросами от лица мистера Викхэма.
Мистер Трент в некотором роде стоял особняком, так как он единственный был выбран не Патриком, а Роби.
— Ты должен найти такого человека, который будет отвечать за состояние ферм и следить за всеми рабочими и садовниками, — объяснял он Роби. — И еще ему надо растолковать, что все отчеты о расходах он обязан представлять мне, прежде чем о них узнает мистер Викхэм.
Роби прекрасно понимал, что это значит.
Итак, секретарю не положено задавать слишком много вопросов, ему надлежит просто следовать инструкциям, которые он станет получать, пока мистер Викхэм будет находиться здесь.
А между тем Клинт Викхэм пожал руки главным слугам и кивнул головой остальным.
Роби провел его по многочисленным комнатам первого этажа.
Гостиная выглядела потрясающе.
Повсюду стояли цветы, солнце светило в окна.
Фонтан, долго бывший причиной головной боли Роби, возвышался напротив, в саду, и рассыпался сверкающими брызгами, словно самоцветами.
Клинт Викхэм никак не комментировал увиденное.
Из гостиной они прошли б кабинет, полностью переоборудованный.
Старые кожаные кресла не подлежали восстановлению, и их заменили новыми.
Картины, некогда приобретенные сэром Осмундом, были давно проданы, и на их место Патрик повесил новые, купленные им на аукционе Сотби.
— Эту комнату мой отец использовал в качестве рабочего кабинета, — объяснял Роби мистеру Викхэму. — Она очень удобная, к тому же находится в отдалении. Я бы посоветовал вам предупредить слуг, что когда вы здесь. То не испытываете желания принимать визитеров.
— А вы думаете, они будут? — поинтересовался мистер Викхэм.
— Каждому обывателю будет любопытно заглянуть сюда исключительно ради того, чтобы посмотреть на вас, — вмешался в разговор Патрик. — Да и во время званых вечеров бывают моменты, когда хочется ускользнуть от общества и побыть одному.
Клинт Викхэм ничего не ответил.
Они прошли в комнату для карточных игр, потом в бильярдную и комнату для писем.
Следующей была библиотека, где теперь висели новые бархатные гардины и красовались необыкновенно мягкие персидские ковры, в которых утопала нога.
Как и всем домочадцам, ей было немного не по себе.
Мистер Викхэм приезжает сегодня.
Слава Богу он провел две недели в Лондоне, прежде чем приехать в Ставерли, так что была возможность довести ремонт до конца.
Роби поехал встречать его.
На прощание Тила сказана брату:
— Постарайся задержать этого человека, насколько сможешь.
— Сомневаюсь, смогу ли я повлиять на «Его Высочество и Могущество», — пошутил Роби.
«Да, судя по описанию, такой титул подходит ему больше всего», — подумала она.
Чем меньше времени оставалось до приезда мистера Викхэма, тем ощутимее становилось раздражение, копившееся в ней.
Дом между тем превратился в прекрасный дворец.
«Прямо как в детстве», — умилилась девушка.
Но при всем при том ее приводила в негодование мысль, что Роби так старался вовсе не для себя, а для какого-то американского миллионера.
Она почти не сомневалась, что новоявленный хозяин дома и не соизволит поблагодарить их за проделанную работу.
«Он примет это как должное», — подначивала она себя. — И, конечно, отметит, что его ранчо в Техасе намного лучше «.
Но все же, когда она видела бархатные шторы и атласные подушки, ей хотелось петь от радости.
Ставерли вновь был красив!
Ставерли был впечатляющ!
Ставерли был изыскан!
Он был таким, каким его хотел видеть дед.
Поначалу Роби колебался, покупая дорогую мебель.
Но затем они с Тилой решили, что такой случай выпадает единственный раз и потому не надо скупиться.
В результате все, что они купили, выглядело великолепно и отлично вписывалось в интерьер.
Роби прислал письмо пару дней назад.
В нем сообщалось, что они привезут мистера Викхэма с дочерью в среду.
Прочитав письмо. Тила не сразу могла собраться с мыслями.
До последней минуты она надеялась, что мистер Викхэм передумает и уедет обратно в Америку.
Или какой-то непредвиденный случай потребует его срочного вмешательства.
Она даже видела словно наяву апокалипсические сцены крушения двух поездов и взрыва на нефтяной скважине.
Тогда ему точно пришлось бы вернуться для разбирательства по этим делам.
Но, к ее великому сожалению, ничего такого не произошло.
Прежде чем в дом въехали новые слуги, она вместе с Коблинсами перебралась в домик на холмах. Кингфишер тоже составил им компанию.
Дом после ремонта выглядел очень мило.
Там разместили кое-какую мебель из Большого дома и повесили новые шторы.
Типе не хотелось думать, что совсем скоро ей придется оставить этот дом и уйти в главное поместье, чтобы приступить к своим обязанностям.
Все это было очень трудно объяснить Кобпинсам: они не понимали, почему им нашли замену и они не могут продолжать трудиться, как делали это всю жизнь, и почему мисс Оттила теперь должна быть гувернанткой.
В конце концов девушка объяснила доходчивее:
— Это значит, я смогу зарабатывать достаточно, чтобы мы не испытывали ни в чем нужды. Вы будете по-прежнему получать свою зарплату, и мы не станем отказывать себе в хорошей еде.
Просто я буду работать, потому что сэр Роберт попросил меня присмотреть за маленькой девочкой.
— Значит ли это, мисс Оттила, что вы не будете жить здесь, с нами? — сделала большие глаза миссис Коблинс.
— Только пока мистер Викхэм будет в Англии, — ответила Тила. — Но так как у него обширные владения в Америке, за которыми надо присматривать, я не думаю, что он надолго останется здесь.
Наконец они поняли что к чему, но миссис Коблинс все же с грустью промолвила, что без мисс Оттилы их жизнь станет совсем другой.
Этим утром Тила ушла из домика для гостей.
Прощаясь, она снова попросила их на некоторое время забыть, что ее зовут мисс Оттила, и не называть ее так.
— А там, в деревне, мисс Оттила, подумают, мол, что-то неладно, раз вы работаете в Большом доме, — забеспокоился Кобпинс.
— Они не узнают об этом, — уверила его девушка. — Ив том числе по этой причине я изменяю имя.
Коблинс удивленно посмотрел на нее:
— Вы меняете свое имя, мисс Оттила? Зачем?
— Сэр Роберт посчитал, будет стыдно, если американцы узнают, что я его сестра.
— В этом есть какой-то смысл, — одобрил Коблинс, — особенно, если ради этого он сделал дом таким хорошим.
Тила подумала, что слово» хороший» совсем не подходит для того, чтобы описать необыкновенную красоту Ставерли.
«Но главное, — решила она для себя, — Коблинсы поняли, им необходимо хранить молчание».
Роби прислал за ней коляску, чтобы отвезти из дома на холмах в Ставерли.
Тила не заставила себя долго ждать, приготовившись заранее.
— Я выгляжу, как настоящая гувернантка, — прошептала она, бросив последний взгляд в зеркало.
Через полчаса она была в Ставерли.
Расплатилась с кучером и прошла в дом.
— Мне было ведено ожидать вас мисс Стивенс, — почтительно произнес дворецкий. — Надеюсь, вы хорошо доехали?
— Все в порядке, спасибо, — ответила Тила.
Слуга проводил ее наверх, в комнату, которую она сама так заботливо обставляла.
Пока они поднимались, она думала о том, как ужасно звучит имя, которое Патрик выбрал для нее.
— Почему Стивенс? — раздраженно спросила она у ирландца. — Звучит противно.
— Я специально выбирал такое, — объяснил Патрик. — Две первые буквы в этом имени те же, что и в вашем настоящем. У меня не было уверенности, что ваши инициалы не выгравированы на ваших чемоданах и носовых платках.
— Там нет никаких пометок, — отрезала Тила. — А я бы хотела иметь более приятное имя.
— Слишком поздно, — пожал плечами Патрик. — Я уже отправил письмо своему другу в Америку с просьбой передать мистеру Викхэму, что я нашел прекрасную гувернантку. И, естественно, там указано ваше новое имя.
Девушка возмутилась: он мог бы посоветоваться с ней, прежде чем поступить так!
Она уже вознамерилась сказать ему об этом, но вовремя заметила, как нахмурился Роби.
Он хотел, чтобы она делала так, как велит ей Патрик, и при этом не бунтовала.
«Интересно, какая она, дочь мистера Викхэма? Надеюсь, она не столь избалована, как мой брат, в противном случае передо мной встанет довольно сложная проблема», — думала девушка.
Она стояла у окна и наблюдала за петляющей под дубами дорогой, где совсем скоро должны появиться экипажи из Лондона.
Сама не зная почему. Тила по-прежнему представляла себе мистера Викхэма стариком.
Ей казалось невероятным, что человек, обладающий таким богатством, может быть молодым.
«Ну какой молодой человек, — рассуждала она, чуть ухмыляясь, — захочет жениться на девушке только из-за ее титула и генеалогического древа? Никогда не слышала ничего более смешного, чем эта идея о создании династии».
Простояв у окна какое-то время и так ничего не увидев. Тила решила распаковать свои вещи.
Она должна будет безоглядно посвятить себя этой маленькой американской девочке, и, возможно, для личной жизни у нее уже не останется времени.
Классная комната была довольно просторная.
Первоначально она служила детской, где Тила и Роби проводили время в играх.
Рядом находились две спальни: одна раньше принадлежала Типе, другая — ее няне; напротив располагалась спальня Роби.
Здесь солнце появлялось после обеда, а в детской — по утрам.
Теперь все изменилось, но Тила решила оставить себе детскую комнату.
Ей нравилось видеть из окна сад, особенно теперь, когда он переживал свой ренессанс.
Роби нанял восьмерых садовников.
Они приложили неимоверные усилия, чтобы из дикого, заброшенного сада сделать произведение искусства.
Газоны были аккуратно подстрижены и казались бархатными, клумбы пестрели яркими цветами.
А самое главное — после мучительных колебаний Роби все-таки приказал установить фонтан, и теперь он искрился на солнце радужными струями.
Из окон спальни Тила могла видеть множество ручейков, сбегавших с холма в небольшой пруд в самом углу сада.
Рядом с прудом раскинулся участок, засаженный разнообразными экзотическими растениями, которые сейчас на удивление живописно цвели, Тила постояла несколько минут, пораженная этой красотой, и вернулась в классную комнату.
И тут ее ожидал сюрприз: новая служанка бережно и обстоятельно разбирала ее багаж.
— О, ты делаешь это для меня? — воскликнула Тила. — Как мило с твоей стороны!
— Мне велели обслужить вас, мисс, — ответила девочка. — И еще маленькую леди, когда та приедет.
— Как тебя зовут?
— Эмили, мисс, и я очень счастлива быть здесь!
Девочка говорила с таким воодушевлением, что Тила невольно улыбнулась.
— Надеюсь, мы подружимся! — сказала она.
— Это так необычно — работать на американского джентльмена! — радовалась Эмили. — Как вы думаете, он носит перья на голове и поет эти странные песни, про которые нам говорили в школе?
Тила засмеялась:
— Ты говоришь о краснокожих индейцах, первых жителях Америки, а не о самих американцах. Думаю, мистер Викхэм ненамного будет отличаться от обычного англичанина.
Эмили разочарованно взглянула на нее.
— А я так надеялась увидеть кого-нибудь с перьями, — пробурчала она.
Тила с трудом удержалась от смеха, увидев, как расстроилась девочка.
«Хотя, — неожиданно подумала она, — может быть, этот Викхэм выглядит гораздо хуже, чем вождь индейцев».
Вслух это говорить не стоило.
Эмили достала последние вещи из чемодана и сложила их в шкаф.
Обнаружив, что у нее «осталось гораздо больше времени, чем она предполагала. Тила решила заняться отбором платьев на сегодняшний вечер.
Немного поразмыслив, она остановилась на двух.
Конечно, маловероятно, что кто-нибудь, кроме нее самой, увидит эти наряды, если, как положено настоящей гувернантке, она будет ужинать одна в классной комнате.
Однако девушка представила, как рассердилась бы ее мама, если б узнала, что она не переодевается к обеду.
Когда мама была жива, это важное правило дома неукоснительно соблюдалось.
Отложив платья. Тила осмотрелась вокруг.
Ах да, теперь она может принимать ванну, когда ей только этого захочется.
В небольшом помещении, которое раньше предназначалось для слуг, теперь разместили ванную.
Сейчас эта комната изменилась до неузнаваемости.
Большая ванна стояла в центре, стены были оклеены симпатичными обоями, а на полу лежал ковер.
— Почему ковер? — как-то спросила Тила у брата. — Он же наверняка намокнет?
— Патрик, когда он, был в Америке, обратил внимание на то, что во всех добропорядочных и богатых домах в ванных комнатах постелены ковры. Он думает, что мистер Викхэм надеется увидеть их и в наших ванных.
Потом Тила заметила, что ковры были не только в ванных комнатах, а повсюду. В каждой комнате, в каждом холле теперь лежали ковры.
О, если б отец мог увидеть, каким стал их дом! Он, несомненно, был бы в восторге.
Про себя девушка часто молилась, чтобы мистер Викхэм пробыл здесь недолго и уехал обратно в Америку, тогда они с братом смогут вернуться в Большой дом и почувствовать себя полноценными хозяевами Ставерли.
» Хотя, — с грустью думала она, — нам нелегко будет находить средства, чтобы постоянно содержать дом в порядке и не дать ему возвратиться к тому состоянию, в котором он был всего два месяца назад «.
— Пожалуйста… Господи… Пожалуйста, — взывала она, бродя по роскошным апартаментам.
Тила чувствовала, что просит слишком много.
Она вспоминала о своей недавней жизни, когда она даже не знала, будет ли есть в следующий раз и откуда взять деньги на питание.
А затем как по мановению волшебной папочки все изменилось.
Патрик свел их с одним из самых богатых людей Америки, и теперь она будет гувернанткой его дочери.
» Я должна быть благодарна, и я благодарна «, — напоминала она себе неоднократно, стараясь не драматизировать ситуацию.
Она не хотела думать о будущем, решив довольствоваться только тем, что у нее есть.
Наконец Эмили распаковала все вещи.
— Я пойду, мисс? — вопросительно посмотрела она на нее. — В четыре часа я принесу вам чай. А если вам еще чего-нибудь захочется, мисс, только скажите, и я попрошу об этом миссис Денвер.
— А миссис Денвер — это кто? Управляющая? — поинтересовалась Тила.
— Да, мисс, и она такая хорошая.
Тила улыбнулась.
Она поняла: для Эмили все здесь в новинку и Та не готова ничего и никого критиковать.
Ну что ж, очень приятно иметь возле себя такую молодую, полную энергии служанку.
Как только Эмили удалилась. Тила вновь подошла к окну и посмотрела на сад.
Она стояла довольно долго, пока наконец вдалеке не заметила коляску, направлявшуюся к проезду.
За ней следовало еще несколько.
Первую сопровождали два конных всадника.
Да, Клинт Викхэм широко размахнулся!
Главная коляска пересекла мост через озеро и быстро приближалась к парадному входу.
Пусть подъезжает!
Новый красный ковер расстелен на каменной лестнице, ведущей в дом.
Четверо из шести лакеев будут ждать на лестнице, выстроившись в шеренгу.
Дворецкий останется при входе с двумя остальными.
Встреча хорошо отрепетирована.
Тила надеялась, Клинт Викхэм, как американец, поймет и оценит встречу.
Когда кортеж проехал по мосту, Роби выглянул в окно.
Первое, что он увидел, были зеленые лужайки и красный ковер на лестнице.
Он повернулся к Клинту Викхэму, сидевшему рядом с ним.
— Я приказал слугам ждать вас при входе.
Они будут счастливы приветствовать вас, а затем я вас представлю.
— Да, конечно, — ответил мистер Викхэм. — Патрик сказал мне, что эти слуги отобраны из лучших домов Лондона.
Он говорил на превосходном английском, лишь в некоторых словах проскальзывал чуть заметный американский акцент.
Патрик, сидевший напротив, улыбнулся.
— Я тщательно подбирал людей, — молвил он, — и уверен, вам обеспечат должный уход.
Вы скоро сможете убедиться, нет ничего более приятного, чем внимание и уважение, которое вы получите от хорошего английского слуги.
— Об этом я уже наслышан, — изрек Викхэм.
Коляска, запряженная четверкой лошадей, подъехала к входу.
Лакей, одетый в парадную ливрею с гербом Ставерли и в напудренном парике, открыл дверь.
Мистер Викхэм вышел первым, и лакей поклонился ему.
Роби и Патрик следовали за ним и поднялись по ступенькам, где их ждал дворецкий.
— Добрый день, сэр! — сказал он. — Я рад от имени всего персонала приветствовать вас в Ставерли!
— Благодарю! — проронил Клинт Викхэм.
— Затем Патрик — так как он нанимал слуг — познакомил мистера Викхэма с дворецким Бартоном, лакеями и миссис Денвер, за которой стояла армия слуг, работающих в доме.
Следующим, кого он представил мистеру Викхэму, был повар и, наконец, мистер Трент, секретарь, призванный заниматься хозяйственными вопросами от лица мистера Викхэма.
Мистер Трент в некотором роде стоял особняком, так как он единственный был выбран не Патриком, а Роби.
— Ты должен найти такого человека, который будет отвечать за состояние ферм и следить за всеми рабочими и садовниками, — объяснял он Роби. — И еще ему надо растолковать, что все отчеты о расходах он обязан представлять мне, прежде чем о них узнает мистер Викхэм.
Роби прекрасно понимал, что это значит.
Итак, секретарю не положено задавать слишком много вопросов, ему надлежит просто следовать инструкциям, которые он станет получать, пока мистер Викхэм будет находиться здесь.
А между тем Клинт Викхэм пожал руки главным слугам и кивнул головой остальным.
Роби провел его по многочисленным комнатам первого этажа.
Гостиная выглядела потрясающе.
Повсюду стояли цветы, солнце светило в окна.
Фонтан, долго бывший причиной головной боли Роби, возвышался напротив, в саду, и рассыпался сверкающими брызгами, словно самоцветами.
Клинт Викхэм никак не комментировал увиденное.
Из гостиной они прошли б кабинет, полностью переоборудованный.
Старые кожаные кресла не подлежали восстановлению, и их заменили новыми.
Картины, некогда приобретенные сэром Осмундом, были давно проданы, и на их место Патрик повесил новые, купленные им на аукционе Сотби.
— Эту комнату мой отец использовал в качестве рабочего кабинета, — объяснял Роби мистеру Викхэму. — Она очень удобная, к тому же находится в отдалении. Я бы посоветовал вам предупредить слуг, что когда вы здесь. То не испытываете желания принимать визитеров.
— А вы думаете, они будут? — поинтересовался мистер Викхэм.
— Каждому обывателю будет любопытно заглянуть сюда исключительно ради того, чтобы посмотреть на вас, — вмешался в разговор Патрик. — Да и во время званых вечеров бывают моменты, когда хочется ускользнуть от общества и побыть одному.
Клинт Викхэм ничего не ответил.
Они прошли в комнату для карточных игр, потом в бильярдную и комнату для писем.
Следующей была библиотека, где теперь висели новые бархатные гардины и красовались необыкновенно мягкие персидские ковры, в которых утопала нога.