Страница:
Илона последовала за отцом.
Войдя в большой зал, на стенах которого висело старинное оружие и знамена, они повернули в широкий коридор, ведущий в тронный зал.
Это помещение было перестроено ее дедом по образу и подобию Зеркального зала Версаля и выглядело очень впечатляюще. Высокие окна, выходящие в регулярный сад, отражались в зеркалах по обеим сторонам зала. Расшитые золотом шторы были раздвинуты, и солнечный свет играл на хрустальных люстрах и канделябрах.
В передней части зала на небольшом возвышении стояли два роскошных трона. Они были выполнены из золота и украшены аметистами и сердоликами, добытыми в горах Добруджи. Балдахины над креслами также украшали драгоценные камни.
Трон королевы был уменьшенной копией королевского, и, следуя за отцом на возвышение, Илона поняла, где ее место.
Она села сразу же вслед за отцом, прямо и гордо держа спину. Шлейф платья красивыми складками лег у ее ног. Девушка с интересом смотрела на группу людей, стоявших перед троном. Впереди стоял, по-видимому, премьер-министр, которого, она знала, зовут Андраш Фулек.
Вся депутация — а их была добрая дюжина — низко поклонилась королю, и Андраш Фулек произнес:
— Мы попросили у вашего королевского величества аудиенции по очень важному вопросу.
— Вы всегда так говорите, — проворчал король. Илона решила, что премьер-министру немногим более сорока. Он был невысок ростом, но держался очень гордо. Видимо, в отличие от остальных, он не боялся короля. Прочие же члены депутации нервно поглядывали на своего повелителя, пытаясь угадать его настроение.
— Государь, — продолжал премьер-министр, — нам стали известны факты чрезвычайной важности, касающиеся намерений русских относительно нашей страны.
— Что значит «вам стали известны факты»? — пренебрежительно спросил король. — Признайтесь честно, что этот вздор вы услышали от ваших шпионов-цыган, подонков, которых вы используете и которые рассказывают вам всякие небылицы!
— В данном случае, государь, информация получена не от цыган, хотя и они ранее сообщали нам, о чем говорят за границей.
— И о чем же говорят за границей? — заинтересовался король.
— Русские намерены воспользоваться трудностями, которые сейчас переживает наша страна.
— Какие такие трудности? О чем вы?
— Я имею в виду вражду, почти войну, государь, между Радаками и Шарошами.
— Боже правый! Вы думаете, я об этом не знаю? — воскликнул король. — Если говорить начистоту, премьер-министр, это война! И я намерен разгромить всех, кто не подчиняется моей воле и, ни во что не ставя мою власть, освобождает моих узников!
— На это и рассчитывают русские, — спокойно произнес премьер-министр.
Король молча уставился на него.
— У меня есть бесспорные доказательства, что они проникли в наши ряды и подстрекают смутьянов упразднить королевскую власть, не жалея на это денег.
— Вы с ума сошли! Кто собирается свергать меня?
— Русские подстрекают народ на гражданскую войну, государь. Это позволит им войти на нашу территорию под предлогом наведения порядка.
Илона тяжело вздохнула.
— Вашему величеству известно, что если они нападут на нас, когда здесь все будет спокойно, — продолжал премьер-министр, — то Австро-Венгрия и Румыния скорее всего придут нам на помощь. — Он пристально взглянул на короля и медленно произнес: — Но если мы будем продолжать междоусобную драку, если страна будет разделена, как сейчас, русские победят нас. Они сильны и выгнать их будет трудно.
Король откинулся назад, выпятив нижнюю губу. Илона видела, что он искренне удивлен услышанным. Слова премьер-министра звучали вполне правдоподобно. Ей уже не раз приходилось слышать, что русские не прочь погреть руки в Добрудже.
Горы на границе с Россией были значительно легче преодолеть, чем на границах с Венгрией и Румынией. Кроме того, Россия — огромная страна, и ее армия достаточно сильна!
Илона была уверена: дойди дело до войны, и Добруджа, несмотря на мужество и отвагу ее жителей, будет повержена более многочисленной армией.
Тишину нарушил премьер-министр:
— Сегодня утром на Совете мы нашли решение, государь!
— Решение? Какое?
Его тон был еще агрессивен, но Илона чувствовала: отец не на шутку обеспокоен, хотя внешне и не проявляет этого.
— Мы узнали, — продолжал премьер-министр, — о возвращении ее королевского высочества.
Поклонившись Илоне, он обратился к ней:
— Добро пожаловать, принцесса! Разрешите сказать, что все эти годы нам очень не хватало вас. Ваша красота и очарование откроют новую эру в истории нашей страны!
Илона улыбнулась:
— Благодарю вас, господин премьер-министр. Спасибо за добрые слова. Мне бы очень хотелось действительно принести вам мир.
К. ее удивлению, взоры всех членов депутации обратились к ней, но выражения их лиц она не понимала;
— Мы молились, чтобы вы принесли нам мир, и это в ваших силах! — сказал премьер-министр.
Илона изумленно воззрилась на них, а король резко рявкнул:
— О чем, черт возьми, вы говорите? Я ничего не понимаю. Если у вас действительно есть решение, извольте доложить.
— Наше решение очень просто, государь, — ответил премьер-министр. — Нашу страну, которую мы все любим и которой хотим служить, нужно объединить, чтобы не было разногласий между Радаками и Шарошами.
— И как же вы надеетесь достичь этого? — усмехнулся король.
— С помощью брака ее королевского высочества принцессы Илоны и князя Аладара Шароша!
В зале воцарилась гробовая тишина. Илона издала глубокий вздох, а отец, подавшись вперед, стукнул кулаком по подлокотнику трона.
— И это вы называете решением? — заорал он. — Вы считаете, что я отдам свою единственную дочь за этого дьявола, который убил моего сына и мутит против меня парод?
Его голос эхом отдавался в уголках зеркального зала.
После короткой паузы премьер-министр произнес:
— Если таково ваше окончательное слово, государь, тогда мы можем спокойно открыть русским все пути и приветствовать их как освободителей!
Снова повисло гнетущее молчание.
Илона чувствовала неистовое биение своего сердца и, пытаясь сдержать слова, крепко сцепила руки.
«Это невероятно!» — думала она. Невозможно представить, что они просили ее выйти замуж за человека, которого она никогда не видела и о котором ничего не знает, кроме одного — что отец ненавидит его!
В Париже много говорили о любви; воспитанницы в монастыре посматривали на мужчин и грезили о замужестве, как о рае. Правда, Илона не больно-то слушала их, но все-таки втайне и она надеялась в один прекрасный день влюбиться. Ей вовсе не хотелось вступать в брак по расчету, хотя во Франции это было принято. Но ведь она не француженка! Она читала венгерские легенды о влюбленных, бросавших вызов всему миру и обретавших полное счастье.
Она никогда не обсуждала ни с матерью, ни с подругами вопросов о замужестве, но про себя решила, что никогда не выйдет замуж без любви. Несмотря на тихую жизнь, которую они вели с матерью, она была по-детски уверена, что обязательно встретит человека, которого сможет полюбить и который полюбит ее. Она всегда представляла его воинственным рыцарем, примчавшимся на полудиком коне из зеленой степи, чтобы подарить ей восторженную любовь.
Сейчас она пробудилась от своих романтических грез и поняла: от ее решения зависит мир в
Добрудже.
«Господи, ну почему я?» — в отчаянии спрашивала она себя. Этот вопрос мужчины и женщины задавали испокон веков, когда дело касалось любви.
Ответ был предельно прост: больше некому! Отец уже назвал ее наследницей престола Добруджи. Князь Аладар Шарош, хоть и не был особой королевской крови, практически властвовал над территорией, равной площади монархии Радака. Другого способа прекратить кровную месть, вражду и ненависть в этой стране нет!
— Я не соглашусь! — упрямо произнес король.
— Хорошо, хорошо, ваше величество, — быстро ответил премьер-министр. — В таком случае, нам остается только удалиться и ждать нападения.
— Почему вы так уверены, что русские собираются напасть на нас? — поинтересовался король.
— Вам известно, ваше величество, что в России у нас есть свои агенты, кроме цыган, которых вы так презираете!
— Их информация надежна?
— Она подтверждена дюжиной других источников! Смутьяны, которых мы арестовали, не оставили нам никаких сомнений.
Король молчал. Вдруг один из присутствующих спросил неуверенно:
— А не следует ли, государь, спросить принцессу, готова ли она спасти свою страну?
Все снова уставились на Илону, и она поняла, что все, даже отец, ждут ее ответа.
Ей хотелось кричать от ужаса и отвращения, но, вспомнив уроки матери, она задумалась.
«Мы всегда должны доверяться Богу, — говорила королева. — Мы не настолько мудры, чтобы самим решать наши проблемы. Бог знает лучше нас!»
«И Бог считает, что ты правильно сделала, покинув папу?» — спросила девочка.
«Я много лет молилась об этом. Не проходило дня, чтобы я, стоя на коленях, не просила у него помощи. — Она тяжело вздохнула: — Я считала, нет, я была уверена, Богу угодно, чтобы я выполнила свой долг. Я вышла замуж за твоего отца, дала клятву принадлежать ему и не собиралась нарушать ее».
«И что же случилось, мама?» «Когда твой отец бил тебя до бесчувствия за малейшую провинность, я словно услышала голос свыше, приказавший мне увезти тебя в безопасное место. Я чувствовала долг не только перед мужем, но и перед дочерью, которая еще не могла сама защитить себя!» — просто произнесла она.
Делегация ждала, а Илона, словно услышав голос матери, тихо произнесла:
— Я сделаю все… что вы требуете от меня… если это спасет… нашу страну!
Двенадцать человек, стоящие перед ней, с облегчением вздохнули.
— От всего сердца благодарим ваше королевское высочество! — горячо произнес премьер-министр.
— А как же Аладар Шарош? — осведомился король. — Он согласен на эту безумную затею? Или вы уверены, что он на четвереньках поползет ко дворцу, лишь бы я принял его как зятя?
Тон отца был настолько вызывающ, что Илоне стало стыдно. Да, мама была права, когда говорила, что никогда нельзя выставлять напоказ свои сокровенные чувства, нужно всегда владеть ими, подумала девушка.
— Мы сочли своим долгом, государь, поделиться этими планами прежде всего с вашим величеством.
— Премного вам благодарен! — саркастически заметил король.
— Сейчас мы сразу же отправимся в замок Шароша. Князь глубоко озабочен положением страны и не хуже нас понимает, какая опасность грозит всем нам, так что, я уверен, он согласится.
— Дурак будет, если не согласится! — усмехнулся король.
Премьер-министр проигнорировал это замечание.
— Я должен обратить внимание вашего величества, насколько важно, чтобы все свершилось как можно скорее. Судя по имеющимся у меня донесениям, вторжение русских — вопрос нескольких дней!
— Почему вы так уверены в этом?
— В городе арестованы два человека с динамитом, которым было приказано взорвать здание парламента и мост через реку!
— Боже всемогущий! Куда смотрит полиция?
Ну у нас и армия!
— Силы, о которых вы упомянули, государь, не могут контролировать нежелательных гостей: все заняты только тем, чтобы не допустить междоусобной резни! — Против этого довода королю было нечего возразить, и премьер-министр продолжал: — Поэтому предлагаю вам, государь, и ее королевскому высочеству назначить свадьбу на послезавтра, с тем, чтобы разрядить
напряженность.
Илона с трудом сдержалась, чтобы не вскрикнуть.
Одно дело обсуждать брак с незнакомцем — человеком, которого она никогда не видела, но такого скоропалительного решения она не ожидала.
Через мгновение король проворчал:
— Если этому суждено быть, медлить нечего!
— Прекрасно, государь! Если вы поручите дело мне, я все устрою, и с согласия принцессы сегодня вечером глашатаи возвестят о свадьбе на рыночной площади. — Взглянув на Илону, он добавил: — Все необходимое для свадьбы прибудет завтра. Для проведения церемонии будет приглашен архиепископ. Подробности праздника мы обсудим позже!
— Одному Богу известно, что мы будем праздновать! — с досадой воскликнул король.
— Это единственный способ спасти Добруджу, — твердо сказал премьер-министр.
— Тогда делайте что хотите, черт возьми! — внезапно разъярился король. — И убирайтесь вон! Все! Не хочу видеть ваши противные рожи! Вы ликуете, думая, что добились успеха! — Встав, он крикнул: — Я предостерегаю вас: из этого брака не выйдет ничего хорошего! Я предпочитаю миллион русских одному Шарошу!
Он сошел с возвышения и чеканным шагом вышел из тронного зала.
Илона, взглянув на премьер-министра, смутилась и неуверенно поднялась.
Он подошел к девушке и поднес ее руку к губам.
— Благодарим вас, принцесса, за мужество и за то, что, прожив столько лет вдали от нас, вы по-прежнему близко к сердцу принимаете благополучие своей страны!
— Сегодня… я подумала, — неуверенно произнесла Илона, — что счастье отвернулось… от нашего народа.
— Вы его вернете, я уверен в этом! Только вы можете спасти нас!
— Положение действительно так плохо, как вы описали королю?
— Хуже некуда! — признался премьер-министр. — Его величество ненавидит цыган, но в последние два года мы знали все планы русских благодаря тому, что цыгане постоянно кочуют из одной страны в другую, роднятся с цыганами всех стран и становятся там своими.
— Россия такая большая, а наша страна так мала… Зачем мы им?
— Из-за виноградников Набота, — чуть заметно улыбнулся премьер-министр. — Во всяком случае, они все время ждали удобного случая, а смерть принца Юлиуша дала им понять, что час настал!
— Они не ожидали, что отец пошлет за мной?
— Думаю, они забыли о вашем существовании, если когда-то и знали!
— Так значит, мой… брак будет для них сюрпризом?
Казалось, слово «замужество» застревало у нее в горле.
— Еще каким! Очень нежелательным для русских генералов! — Перейдя на более официальный тон, премьер-министр добавил: — Разрешите представить вашему высочеству моих коллег, которые также благодарны вам за понимание.
Каждый из них, будучи представленным, целовал Илоне руку.
Глядя на этих людей, она поняла, что все они достаточно ответственны и серьезны, чтобы их можно было ввести в заблуждение досужими сплетнями о вторжении русских.
Наконец премьер-министр с коллегами удалились, и Илона помчалась в свою спальню, стараясь избегать комнат, где могла встретиться с отцом.
Магда ждала ее, и девушка, вбежав, крепко обняла старую горничную.
— Магда, Магда! — заплакала она. — Меня выдают замуж за человека, которого я никогда не видела… которого папа ненавидит и который, как клянется папа, убил Юлиуша! О Магда, как мне страшно!
Глава 3
Войдя в большой зал, на стенах которого висело старинное оружие и знамена, они повернули в широкий коридор, ведущий в тронный зал.
Это помещение было перестроено ее дедом по образу и подобию Зеркального зала Версаля и выглядело очень впечатляюще. Высокие окна, выходящие в регулярный сад, отражались в зеркалах по обеим сторонам зала. Расшитые золотом шторы были раздвинуты, и солнечный свет играл на хрустальных люстрах и канделябрах.
В передней части зала на небольшом возвышении стояли два роскошных трона. Они были выполнены из золота и украшены аметистами и сердоликами, добытыми в горах Добруджи. Балдахины над креслами также украшали драгоценные камни.
Трон королевы был уменьшенной копией королевского, и, следуя за отцом на возвышение, Илона поняла, где ее место.
Она села сразу же вслед за отцом, прямо и гордо держа спину. Шлейф платья красивыми складками лег у ее ног. Девушка с интересом смотрела на группу людей, стоявших перед троном. Впереди стоял, по-видимому, премьер-министр, которого, она знала, зовут Андраш Фулек.
Вся депутация — а их была добрая дюжина — низко поклонилась королю, и Андраш Фулек произнес:
— Мы попросили у вашего королевского величества аудиенции по очень важному вопросу.
— Вы всегда так говорите, — проворчал король. Илона решила, что премьер-министру немногим более сорока. Он был невысок ростом, но держался очень гордо. Видимо, в отличие от остальных, он не боялся короля. Прочие же члены депутации нервно поглядывали на своего повелителя, пытаясь угадать его настроение.
— Государь, — продолжал премьер-министр, — нам стали известны факты чрезвычайной важности, касающиеся намерений русских относительно нашей страны.
— Что значит «вам стали известны факты»? — пренебрежительно спросил король. — Признайтесь честно, что этот вздор вы услышали от ваших шпионов-цыган, подонков, которых вы используете и которые рассказывают вам всякие небылицы!
— В данном случае, государь, информация получена не от цыган, хотя и они ранее сообщали нам, о чем говорят за границей.
— И о чем же говорят за границей? — заинтересовался король.
— Русские намерены воспользоваться трудностями, которые сейчас переживает наша страна.
— Какие такие трудности? О чем вы?
— Я имею в виду вражду, почти войну, государь, между Радаками и Шарошами.
— Боже правый! Вы думаете, я об этом не знаю? — воскликнул король. — Если говорить начистоту, премьер-министр, это война! И я намерен разгромить всех, кто не подчиняется моей воле и, ни во что не ставя мою власть, освобождает моих узников!
— На это и рассчитывают русские, — спокойно произнес премьер-министр.
Король молча уставился на него.
— У меня есть бесспорные доказательства, что они проникли в наши ряды и подстрекают смутьянов упразднить королевскую власть, не жалея на это денег.
— Вы с ума сошли! Кто собирается свергать меня?
— Русские подстрекают народ на гражданскую войну, государь. Это позволит им войти на нашу территорию под предлогом наведения порядка.
Илона тяжело вздохнула.
— Вашему величеству известно, что если они нападут на нас, когда здесь все будет спокойно, — продолжал премьер-министр, — то Австро-Венгрия и Румыния скорее всего придут нам на помощь. — Он пристально взглянул на короля и медленно произнес: — Но если мы будем продолжать междоусобную драку, если страна будет разделена, как сейчас, русские победят нас. Они сильны и выгнать их будет трудно.
Король откинулся назад, выпятив нижнюю губу. Илона видела, что он искренне удивлен услышанным. Слова премьер-министра звучали вполне правдоподобно. Ей уже не раз приходилось слышать, что русские не прочь погреть руки в Добрудже.
Горы на границе с Россией были значительно легче преодолеть, чем на границах с Венгрией и Румынией. Кроме того, Россия — огромная страна, и ее армия достаточно сильна!
Илона была уверена: дойди дело до войны, и Добруджа, несмотря на мужество и отвагу ее жителей, будет повержена более многочисленной армией.
Тишину нарушил премьер-министр:
— Сегодня утром на Совете мы нашли решение, государь!
— Решение? Какое?
Его тон был еще агрессивен, но Илона чувствовала: отец не на шутку обеспокоен, хотя внешне и не проявляет этого.
— Мы узнали, — продолжал премьер-министр, — о возвращении ее королевского высочества.
Поклонившись Илоне, он обратился к ней:
— Добро пожаловать, принцесса! Разрешите сказать, что все эти годы нам очень не хватало вас. Ваша красота и очарование откроют новую эру в истории нашей страны!
Илона улыбнулась:
— Благодарю вас, господин премьер-министр. Спасибо за добрые слова. Мне бы очень хотелось действительно принести вам мир.
К. ее удивлению, взоры всех членов депутации обратились к ней, но выражения их лиц она не понимала;
— Мы молились, чтобы вы принесли нам мир, и это в ваших силах! — сказал премьер-министр.
Илона изумленно воззрилась на них, а король резко рявкнул:
— О чем, черт возьми, вы говорите? Я ничего не понимаю. Если у вас действительно есть решение, извольте доложить.
— Наше решение очень просто, государь, — ответил премьер-министр. — Нашу страну, которую мы все любим и которой хотим служить, нужно объединить, чтобы не было разногласий между Радаками и Шарошами.
— И как же вы надеетесь достичь этого? — усмехнулся король.
— С помощью брака ее королевского высочества принцессы Илоны и князя Аладара Шароша!
В зале воцарилась гробовая тишина. Илона издала глубокий вздох, а отец, подавшись вперед, стукнул кулаком по подлокотнику трона.
— И это вы называете решением? — заорал он. — Вы считаете, что я отдам свою единственную дочь за этого дьявола, который убил моего сына и мутит против меня парод?
Его голос эхом отдавался в уголках зеркального зала.
После короткой паузы премьер-министр произнес:
— Если таково ваше окончательное слово, государь, тогда мы можем спокойно открыть русским все пути и приветствовать их как освободителей!
Снова повисло гнетущее молчание.
Илона чувствовала неистовое биение своего сердца и, пытаясь сдержать слова, крепко сцепила руки.
«Это невероятно!» — думала она. Невозможно представить, что они просили ее выйти замуж за человека, которого она никогда не видела и о котором ничего не знает, кроме одного — что отец ненавидит его!
В Париже много говорили о любви; воспитанницы в монастыре посматривали на мужчин и грезили о замужестве, как о рае. Правда, Илона не больно-то слушала их, но все-таки втайне и она надеялась в один прекрасный день влюбиться. Ей вовсе не хотелось вступать в брак по расчету, хотя во Франции это было принято. Но ведь она не француженка! Она читала венгерские легенды о влюбленных, бросавших вызов всему миру и обретавших полное счастье.
Она никогда не обсуждала ни с матерью, ни с подругами вопросов о замужестве, но про себя решила, что никогда не выйдет замуж без любви. Несмотря на тихую жизнь, которую они вели с матерью, она была по-детски уверена, что обязательно встретит человека, которого сможет полюбить и который полюбит ее. Она всегда представляла его воинственным рыцарем, примчавшимся на полудиком коне из зеленой степи, чтобы подарить ей восторженную любовь.
Сейчас она пробудилась от своих романтических грез и поняла: от ее решения зависит мир в
Добрудже.
«Господи, ну почему я?» — в отчаянии спрашивала она себя. Этот вопрос мужчины и женщины задавали испокон веков, когда дело касалось любви.
Ответ был предельно прост: больше некому! Отец уже назвал ее наследницей престола Добруджи. Князь Аладар Шарош, хоть и не был особой королевской крови, практически властвовал над территорией, равной площади монархии Радака. Другого способа прекратить кровную месть, вражду и ненависть в этой стране нет!
— Я не соглашусь! — упрямо произнес король.
— Хорошо, хорошо, ваше величество, — быстро ответил премьер-министр. — В таком случае, нам остается только удалиться и ждать нападения.
— Почему вы так уверены, что русские собираются напасть на нас? — поинтересовался король.
— Вам известно, ваше величество, что в России у нас есть свои агенты, кроме цыган, которых вы так презираете!
— Их информация надежна?
— Она подтверждена дюжиной других источников! Смутьяны, которых мы арестовали, не оставили нам никаких сомнений.
Король молчал. Вдруг один из присутствующих спросил неуверенно:
— А не следует ли, государь, спросить принцессу, готова ли она спасти свою страну?
Все снова уставились на Илону, и она поняла, что все, даже отец, ждут ее ответа.
Ей хотелось кричать от ужаса и отвращения, но, вспомнив уроки матери, она задумалась.
«Мы всегда должны доверяться Богу, — говорила королева. — Мы не настолько мудры, чтобы самим решать наши проблемы. Бог знает лучше нас!»
«И Бог считает, что ты правильно сделала, покинув папу?» — спросила девочка.
«Я много лет молилась об этом. Не проходило дня, чтобы я, стоя на коленях, не просила у него помощи. — Она тяжело вздохнула: — Я считала, нет, я была уверена, Богу угодно, чтобы я выполнила свой долг. Я вышла замуж за твоего отца, дала клятву принадлежать ему и не собиралась нарушать ее».
«И что же случилось, мама?» «Когда твой отец бил тебя до бесчувствия за малейшую провинность, я словно услышала голос свыше, приказавший мне увезти тебя в безопасное место. Я чувствовала долг не только перед мужем, но и перед дочерью, которая еще не могла сама защитить себя!» — просто произнесла она.
Делегация ждала, а Илона, словно услышав голос матери, тихо произнесла:
— Я сделаю все… что вы требуете от меня… если это спасет… нашу страну!
Двенадцать человек, стоящие перед ней, с облегчением вздохнули.
— От всего сердца благодарим ваше королевское высочество! — горячо произнес премьер-министр.
— А как же Аладар Шарош? — осведомился король. — Он согласен на эту безумную затею? Или вы уверены, что он на четвереньках поползет ко дворцу, лишь бы я принял его как зятя?
Тон отца был настолько вызывающ, что Илоне стало стыдно. Да, мама была права, когда говорила, что никогда нельзя выставлять напоказ свои сокровенные чувства, нужно всегда владеть ими, подумала девушка.
— Мы сочли своим долгом, государь, поделиться этими планами прежде всего с вашим величеством.
— Премного вам благодарен! — саркастически заметил король.
— Сейчас мы сразу же отправимся в замок Шароша. Князь глубоко озабочен положением страны и не хуже нас понимает, какая опасность грозит всем нам, так что, я уверен, он согласится.
— Дурак будет, если не согласится! — усмехнулся король.
Премьер-министр проигнорировал это замечание.
— Я должен обратить внимание вашего величества, насколько важно, чтобы все свершилось как можно скорее. Судя по имеющимся у меня донесениям, вторжение русских — вопрос нескольких дней!
— Почему вы так уверены в этом?
— В городе арестованы два человека с динамитом, которым было приказано взорвать здание парламента и мост через реку!
— Боже всемогущий! Куда смотрит полиция?
Ну у нас и армия!
— Силы, о которых вы упомянули, государь, не могут контролировать нежелательных гостей: все заняты только тем, чтобы не допустить междоусобной резни! — Против этого довода королю было нечего возразить, и премьер-министр продолжал: — Поэтому предлагаю вам, государь, и ее королевскому высочеству назначить свадьбу на послезавтра, с тем, чтобы разрядить
напряженность.
Илона с трудом сдержалась, чтобы не вскрикнуть.
Одно дело обсуждать брак с незнакомцем — человеком, которого она никогда не видела, но такого скоропалительного решения она не ожидала.
Через мгновение король проворчал:
— Если этому суждено быть, медлить нечего!
— Прекрасно, государь! Если вы поручите дело мне, я все устрою, и с согласия принцессы сегодня вечером глашатаи возвестят о свадьбе на рыночной площади. — Взглянув на Илону, он добавил: — Все необходимое для свадьбы прибудет завтра. Для проведения церемонии будет приглашен архиепископ. Подробности праздника мы обсудим позже!
— Одному Богу известно, что мы будем праздновать! — с досадой воскликнул король.
— Это единственный способ спасти Добруджу, — твердо сказал премьер-министр.
— Тогда делайте что хотите, черт возьми! — внезапно разъярился король. — И убирайтесь вон! Все! Не хочу видеть ваши противные рожи! Вы ликуете, думая, что добились успеха! — Встав, он крикнул: — Я предостерегаю вас: из этого брака не выйдет ничего хорошего! Я предпочитаю миллион русских одному Шарошу!
Он сошел с возвышения и чеканным шагом вышел из тронного зала.
Илона, взглянув на премьер-министра, смутилась и неуверенно поднялась.
Он подошел к девушке и поднес ее руку к губам.
— Благодарим вас, принцесса, за мужество и за то, что, прожив столько лет вдали от нас, вы по-прежнему близко к сердцу принимаете благополучие своей страны!
— Сегодня… я подумала, — неуверенно произнесла Илона, — что счастье отвернулось… от нашего народа.
— Вы его вернете, я уверен в этом! Только вы можете спасти нас!
— Положение действительно так плохо, как вы описали королю?
— Хуже некуда! — признался премьер-министр. — Его величество ненавидит цыган, но в последние два года мы знали все планы русских благодаря тому, что цыгане постоянно кочуют из одной страны в другую, роднятся с цыганами всех стран и становятся там своими.
— Россия такая большая, а наша страна так мала… Зачем мы им?
— Из-за виноградников Набота, — чуть заметно улыбнулся премьер-министр. — Во всяком случае, они все время ждали удобного случая, а смерть принца Юлиуша дала им понять, что час настал!
— Они не ожидали, что отец пошлет за мной?
— Думаю, они забыли о вашем существовании, если когда-то и знали!
— Так значит, мой… брак будет для них сюрпризом?
Казалось, слово «замужество» застревало у нее в горле.
— Еще каким! Очень нежелательным для русских генералов! — Перейдя на более официальный тон, премьер-министр добавил: — Разрешите представить вашему высочеству моих коллег, которые также благодарны вам за понимание.
Каждый из них, будучи представленным, целовал Илоне руку.
Глядя на этих людей, она поняла, что все они достаточно ответственны и серьезны, чтобы их можно было ввести в заблуждение досужими сплетнями о вторжении русских.
Наконец премьер-министр с коллегами удалились, и Илона помчалась в свою спальню, стараясь избегать комнат, где могла встретиться с отцом.
Магда ждала ее, и девушка, вбежав, крепко обняла старую горничную.
— Магда, Магда! — заплакала она. — Меня выдают замуж за человека, которого я никогда не видела… которого папа ненавидит и который, как клянется папа, убил Юлиуша! О Магда, как мне страшно!
Глава 3
— Отец встретится со мной? — спросила Илона.
— Адъютант сказал, что король никого не принимает, принцесса.
Илона прошла будуар, примыкавший к спальне королевы, и выглянула в окно.
Внизу на теплом ветру развевались флаги, яркими пятнами выделяясь на фоне белых зданий.
— Какой-то абсурд, — прошептала девушка. — Надо выяснить, что там происходит и какие сделаны распоряжения на завтрашний день.
Магда молчала, и по ее лицу Илона видела, что та встревожена.
— Все будет в порядке, Магда, — попыталась она успокоить старую женщину. — Я уверена: все будет в порядке!
Говоря так, она хотела успокоить не только свою служанку, но и себя. Страх перед будущим смешался в ее душе в шоком, который она испытала вчера ночью.
Когда депутация ушла, она надеялась не встречаться с отцом, пока не утихнет его гнев.
В какой-то мере она понимала его чувства: ему было унизительно принять князя Аладара в свою семью после всего происшедшего между ними.
Но ведь должен же он понимать, что интересы страны прежде всего, а уж кто действительно приносит жертву, так это она!
Она убеждала себя, что все происходящее вполне естественно, и любая особа королевской крови может оказаться в подобной ситуации. Какая разница — выйти замуж за князя Аладара или любого другого европейского принца? По крайней мере она и князь Аладар принадлежат к одной нации!
«Наверное потому, что я так долго жила как простой человек, — думала Илона, — меня так ужасает мысль о браке по расчету».
Она честно признавалась в этом самой себе, но знала: матери было бы стыдно за нее, если бы она выставила на показ свой страх и свои страдания. Возможно, желание спасти Добруджу поможет ей наладить семейную жизнь с князем Аладаром.
Сложность ее положения заключалась в том, что она ничего не знала о нем и не могла никого расспросить во дворце. Расспрашивать полковника Сеаки или других придворных она считала ниже своего достоинства, да и вряд ли те могли дать ей объективную информацию, так как, наверное, разделяли чувства своего короля.
«Придется подождать», — думала Илона.
Но все-таки она твердо решила поговорить с отцом не столько о князе Аладаре, сколько об истории семейства Шарошей.
Весьма возможно, это снова вызовет его ярость и он опять начнет оскорблять князя, но лучше быть готовой и знать все самое худшее, что ждет ее впереди, чем оставаться в полном неведении.
Днем она гуляла по дворцовому саду, а оставшееся до обеда время использовала для знакомства с дворцовыми покоями, которых не видела с детства.
Она совсем забыла об уникальной библиотеке, собранной ее дедом, очень образованным человеком. Дед интересовался греческой культурой и собрал коллекцию статуй, урн и ваз, которая высоко ценилась знатоками. Старые друзья ее матери получили бы удовольствие от многих картин великих мастеров, украшавших степы гостиных и коридоров, собрания старинного золотого и серебряного оружия, которым пользовались короли Добруджи в прошлые века.
Илона знала, что все сокровища во дворце были с любовью подобраны ее матерью. Венгерка по рождению, королева была очень начитана и прекрасно знала античную литературу.
Илона тоже любила историю и сейчас, проходя по залам дворца, ловила себя на том, что испытывает те же чувства, что и при чтении интересной книги.
Ее очень заинтересовало собрание старинных икон, попавших сюда из России, но расспросить о них было некого.
Прогулка по дворцу так увлекла ее, что она не заметила, как подошло время переодеваться к обеду.
С отцом она еще не виделась и надеялась встретиться с ним за обедом.
Магда ждала ее в спальне.
— Я подумала, мадемуазель, что вы пожелаете пообедать у себя, а не спускаться в столовую.
— Одна? — спросила Илона. — А разве я не могу пообедать с отцом?
— Нет, мадемуазель!
— Почему? Он все еще сердится? Поколебавшись, Магда ответила:
— У него другие планы, мадемуазель.
— Другие планы? — не поняла Илона. — Ты хочешь сказать, он будет обедать с кем-то другим?
— Да, мадемуазель!
По голосу Магды Илона поняла, что в обеде ее отца есть что-то таинственное.
— Ты что-то знаешь и не хочешь мне говорить, Магда? Что за таинственную особу папа пригласил к обеду?
Магда прятала взгляд.
— Не переживайте, мадемуазель. Вам не надо встречаться с такими женщинами. Это бесстыдницы — вот кто они такие!
Илона вспомнила, что точно так же Магда отзывалась о роскошных дамах в Булонском лесу. Помолчав, она тихо спросила:
— Ты хочешь сказать… у папа… есть… подруга?
— Если хотите, да, — раздраженно ответила Магда. — Ваша бедная матушка все годы страдала от этого!
Илона вытаращила на служанку глаза.
Только сейчас она поняла кое-что из того, о чем мать нечаянно проговаривалась, рассказывая о своей жизни в Добрудже. Королева терпела не только физические оскорбления.
— Другие женщины!
Как большинство детей, Илона никогда не ожидала, что ее отец способен на такое. Разумеется, она знала, что французы всегда писали о любви и возлюбленных, что у Луи-Наполеона была целая вереница любовниц, о которых шептались и которых обсуждали во всех парижских гостиных.
Но все это никогда не касалось ее лично, и она никогда не ожидала, что отец, каким бы непредсказуемым он ни был, мог связаться с другой женщиной, кроме ее матери.
Теперь она чувствовала себя наивной и глупой.
Конечно, народ в Добрудже горячий и страстный, музыка и танцы неистовы и темпераментны, кони стремительны и своенравны.
Но отец!
Она уговаривала себя, что нельзя ожидать от мужчины, особенно от добруджанца, чтобы он вел монашескую жизнь. Правда, она не могла себе представить, какая женщина могла бы вынести капризы отца и приступы его гнева, хоть он и король!
Однако обсуждать это с Магдой она не могла.
— Ты права, Магда! Я пообедаю у себя в будуаре. Кроме того, у меня есть интересная книга!
Ночью она не сомкнула глаз и все думала о женщине, с которой обедал отец.
Она подозревала, хотя скорее умерла бы, чем стала бы об этом расспрашивать, что у любовницы короля, безусловно, есть свои покои во дворце, где, вероятно, при желании мог бы разместиться целый гарем. Но ей было невыносимо думать, что она спит под одной крышей с порочной женщиной, занявшей место ее доброй и милой матушки.
Однако под утро она пришла к выводу, что это не ее дело. Частная жизнь отца ее не касается. Надо думать только о безопасности Добруджи. Мать сочла бы своим долгом спасти свою страну и принести мир ее народу.
«Я хочу снова слышать их песни и смех», — сказала себе Илона.
Перед свадьбой она решила обсудить с отцом законы о новых налогах, о запрете на траур и закрытии кладбищ.
Из книг, прочитанных вместе с матерью, она знала, что во многих странах любой пустяк может вызвать бунт.
«Должно быть, народ ненавидит папу, — думала она, — за то, что не может ухаживать за могилами близких и помолиться, чтобы те обрели покой после смерти».
У нее хватит сил бороться против этих несправедливостей и, когда придет время, сказать отцу правду.
Самое трудное заключается в том, чтобы вообще увидеть его!
Рано утром она через Магду попросила отца о встрече. И в третий раз Магде ответили, что его величество не желает видеть дочь.
«Как бы хорошо сейчас прокатиться верхом!» — подумала Илона и тут же вспомнила вчерашнее происшествие.
Несмотря на последние события, она все еще помнила чувство, возникшее у нее при поцелуе незнакомца, и настойчивую требовательность его губ.
«Я должна забыть об этом! Какое оскорбление! Он поступил так дерзко оттого, что я имела глупость убежать от эскорта». В Париже она никогда бы не отправилась на верховую прогулку без грума. Здесь же, дома, она вообразила, что везде находится в полной безопасности, и ошиблась!
— Почему бы вам, мадемуазель, не погулять в саду? — спросила Магда.
— Я хочу увидеться с отцом и намерена поговорить с ним. — Она решительно двинулась к двери, бросив на ходу: — Вынь все белые платья, которые мы привезли из Парижа, Магда. Надо решить, которое я надену завтра!
— Я уже их вынула, мадемуазель. Там есть одно, которое вам понравится больше остальных!
— Я посмотрю, когда вернусь!
Она спустилась по лестнице и прошла по коридору, ведущему к королевским покоям.
В приемной, к радости Илоны, дежурил полковник Сеаки.
— Доброе утро, полковник!
— Доброе утро, ваше королевское высочество!
— Я три раза просила аудиенции у отца. Для меня очень важно обсудить с ним все приготовления к завтрашнему дню!
— Я обо всем могу рассказать вашему королевскому высочеству!
Он подошел к письменному столу и взял лист бумаги.
— А почему я не могу все обсудить с королем? Полковник заколебался, и Илона поняла, что его мучают раздумья, как много он может ей сказать.
— Он передумал… относительно свадьбы? Отец вполне мог это сделать, не считаясь с последствиями.
— Не совсем. Но его величество, как и следовало ожидать, в ярости от предстоящего брака.
— Но он же должен понимать: выбора у него нет!
— Я уверен, что правильно сделаю, если сообщу вашему королевскому высочеству: премьер-министр и князь Аладар были здесь сегодня утром и хотели видеть вас.
— Князь? — воскликнула Илона.
— Этого визита следовало ожидать.
— Мне не сказали, что он был здесь.
— Его величество не позволил ни князю, ни премьер-министру встретиться с вами. Боюсь, принцесса, король обошелся с ними не очень вежливо!
— Что же случилось?
— Их проводили в одну из гостиных. Дежурный офицер, молодой человек, доложил его величеству о визите премьер-министра.
Илона затаила дыхание. Она уже поняла, что произошло дальше.
— Что было сказано князю? — осведомилась она.
После недолгого колебания полковник ответил:
— «Ее королевское высочество принцесса Добруджи Илона не имеет никакого желания говорить с князем Аладаром и видеть его, прежде чем обстоятельства не вынудят ее сделать это». — Полковник тихо добавил: — Я глубоко сожалею, что так случилось!
— Полковник, я настаиваю на встрече с отцом!
Илона кипела от гнева: как мог отец так бестактно, так оскорбительно обойтись с человеком, за которого, она выходит замуж! Ссора перед свадьбой! Это совершенно неслыханно!
— Адъютант сказал, что король никого не принимает, принцесса.
Илона прошла будуар, примыкавший к спальне королевы, и выглянула в окно.
Внизу на теплом ветру развевались флаги, яркими пятнами выделяясь на фоне белых зданий.
— Какой-то абсурд, — прошептала девушка. — Надо выяснить, что там происходит и какие сделаны распоряжения на завтрашний день.
Магда молчала, и по ее лицу Илона видела, что та встревожена.
— Все будет в порядке, Магда, — попыталась она успокоить старую женщину. — Я уверена: все будет в порядке!
Говоря так, она хотела успокоить не только свою служанку, но и себя. Страх перед будущим смешался в ее душе в шоком, который она испытала вчера ночью.
Когда депутация ушла, она надеялась не встречаться с отцом, пока не утихнет его гнев.
В какой-то мере она понимала его чувства: ему было унизительно принять князя Аладара в свою семью после всего происшедшего между ними.
Но ведь должен же он понимать, что интересы страны прежде всего, а уж кто действительно приносит жертву, так это она!
Она убеждала себя, что все происходящее вполне естественно, и любая особа королевской крови может оказаться в подобной ситуации. Какая разница — выйти замуж за князя Аладара или любого другого европейского принца? По крайней мере она и князь Аладар принадлежат к одной нации!
«Наверное потому, что я так долго жила как простой человек, — думала Илона, — меня так ужасает мысль о браке по расчету».
Она честно признавалась в этом самой себе, но знала: матери было бы стыдно за нее, если бы она выставила на показ свой страх и свои страдания. Возможно, желание спасти Добруджу поможет ей наладить семейную жизнь с князем Аладаром.
Сложность ее положения заключалась в том, что она ничего не знала о нем и не могла никого расспросить во дворце. Расспрашивать полковника Сеаки или других придворных она считала ниже своего достоинства, да и вряд ли те могли дать ей объективную информацию, так как, наверное, разделяли чувства своего короля.
«Придется подождать», — думала Илона.
Но все-таки она твердо решила поговорить с отцом не столько о князе Аладаре, сколько об истории семейства Шарошей.
Весьма возможно, это снова вызовет его ярость и он опять начнет оскорблять князя, но лучше быть готовой и знать все самое худшее, что ждет ее впереди, чем оставаться в полном неведении.
Днем она гуляла по дворцовому саду, а оставшееся до обеда время использовала для знакомства с дворцовыми покоями, которых не видела с детства.
Она совсем забыла об уникальной библиотеке, собранной ее дедом, очень образованным человеком. Дед интересовался греческой культурой и собрал коллекцию статуй, урн и ваз, которая высоко ценилась знатоками. Старые друзья ее матери получили бы удовольствие от многих картин великих мастеров, украшавших степы гостиных и коридоров, собрания старинного золотого и серебряного оружия, которым пользовались короли Добруджи в прошлые века.
Илона знала, что все сокровища во дворце были с любовью подобраны ее матерью. Венгерка по рождению, королева была очень начитана и прекрасно знала античную литературу.
Илона тоже любила историю и сейчас, проходя по залам дворца, ловила себя на том, что испытывает те же чувства, что и при чтении интересной книги.
Ее очень заинтересовало собрание старинных икон, попавших сюда из России, но расспросить о них было некого.
Прогулка по дворцу так увлекла ее, что она не заметила, как подошло время переодеваться к обеду.
С отцом она еще не виделась и надеялась встретиться с ним за обедом.
Магда ждала ее в спальне.
— Я подумала, мадемуазель, что вы пожелаете пообедать у себя, а не спускаться в столовую.
— Одна? — спросила Илона. — А разве я не могу пообедать с отцом?
— Нет, мадемуазель!
— Почему? Он все еще сердится? Поколебавшись, Магда ответила:
— У него другие планы, мадемуазель.
— Другие планы? — не поняла Илона. — Ты хочешь сказать, он будет обедать с кем-то другим?
— Да, мадемуазель!
По голосу Магды Илона поняла, что в обеде ее отца есть что-то таинственное.
— Ты что-то знаешь и не хочешь мне говорить, Магда? Что за таинственную особу папа пригласил к обеду?
Магда прятала взгляд.
— Не переживайте, мадемуазель. Вам не надо встречаться с такими женщинами. Это бесстыдницы — вот кто они такие!
Илона вспомнила, что точно так же Магда отзывалась о роскошных дамах в Булонском лесу. Помолчав, она тихо спросила:
— Ты хочешь сказать… у папа… есть… подруга?
— Если хотите, да, — раздраженно ответила Магда. — Ваша бедная матушка все годы страдала от этого!
Илона вытаращила на служанку глаза.
Только сейчас она поняла кое-что из того, о чем мать нечаянно проговаривалась, рассказывая о своей жизни в Добрудже. Королева терпела не только физические оскорбления.
— Другие женщины!
Как большинство детей, Илона никогда не ожидала, что ее отец способен на такое. Разумеется, она знала, что французы всегда писали о любви и возлюбленных, что у Луи-Наполеона была целая вереница любовниц, о которых шептались и которых обсуждали во всех парижских гостиных.
Но все это никогда не касалось ее лично, и она никогда не ожидала, что отец, каким бы непредсказуемым он ни был, мог связаться с другой женщиной, кроме ее матери.
Теперь она чувствовала себя наивной и глупой.
Конечно, народ в Добрудже горячий и страстный, музыка и танцы неистовы и темпераментны, кони стремительны и своенравны.
Но отец!
Она уговаривала себя, что нельзя ожидать от мужчины, особенно от добруджанца, чтобы он вел монашескую жизнь. Правда, она не могла себе представить, какая женщина могла бы вынести капризы отца и приступы его гнева, хоть он и король!
Однако обсуждать это с Магдой она не могла.
— Ты права, Магда! Я пообедаю у себя в будуаре. Кроме того, у меня есть интересная книга!
Ночью она не сомкнула глаз и все думала о женщине, с которой обедал отец.
Она подозревала, хотя скорее умерла бы, чем стала бы об этом расспрашивать, что у любовницы короля, безусловно, есть свои покои во дворце, где, вероятно, при желании мог бы разместиться целый гарем. Но ей было невыносимо думать, что она спит под одной крышей с порочной женщиной, занявшей место ее доброй и милой матушки.
Однако под утро она пришла к выводу, что это не ее дело. Частная жизнь отца ее не касается. Надо думать только о безопасности Добруджи. Мать сочла бы своим долгом спасти свою страну и принести мир ее народу.
«Я хочу снова слышать их песни и смех», — сказала себе Илона.
Перед свадьбой она решила обсудить с отцом законы о новых налогах, о запрете на траур и закрытии кладбищ.
Из книг, прочитанных вместе с матерью, она знала, что во многих странах любой пустяк может вызвать бунт.
«Должно быть, народ ненавидит папу, — думала она, — за то, что не может ухаживать за могилами близких и помолиться, чтобы те обрели покой после смерти».
У нее хватит сил бороться против этих несправедливостей и, когда придет время, сказать отцу правду.
Самое трудное заключается в том, чтобы вообще увидеть его!
Рано утром она через Магду попросила отца о встрече. И в третий раз Магде ответили, что его величество не желает видеть дочь.
«Как бы хорошо сейчас прокатиться верхом!» — подумала Илона и тут же вспомнила вчерашнее происшествие.
Несмотря на последние события, она все еще помнила чувство, возникшее у нее при поцелуе незнакомца, и настойчивую требовательность его губ.
«Я должна забыть об этом! Какое оскорбление! Он поступил так дерзко оттого, что я имела глупость убежать от эскорта». В Париже она никогда бы не отправилась на верховую прогулку без грума. Здесь же, дома, она вообразила, что везде находится в полной безопасности, и ошиблась!
— Почему бы вам, мадемуазель, не погулять в саду? — спросила Магда.
— Я хочу увидеться с отцом и намерена поговорить с ним. — Она решительно двинулась к двери, бросив на ходу: — Вынь все белые платья, которые мы привезли из Парижа, Магда. Надо решить, которое я надену завтра!
— Я уже их вынула, мадемуазель. Там есть одно, которое вам понравится больше остальных!
— Я посмотрю, когда вернусь!
Она спустилась по лестнице и прошла по коридору, ведущему к королевским покоям.
В приемной, к радости Илоны, дежурил полковник Сеаки.
— Доброе утро, полковник!
— Доброе утро, ваше королевское высочество!
— Я три раза просила аудиенции у отца. Для меня очень важно обсудить с ним все приготовления к завтрашнему дню!
— Я обо всем могу рассказать вашему королевскому высочеству!
Он подошел к письменному столу и взял лист бумаги.
— А почему я не могу все обсудить с королем? Полковник заколебался, и Илона поняла, что его мучают раздумья, как много он может ей сказать.
— Он передумал… относительно свадьбы? Отец вполне мог это сделать, не считаясь с последствиями.
— Не совсем. Но его величество, как и следовало ожидать, в ярости от предстоящего брака.
— Но он же должен понимать: выбора у него нет!
— Я уверен, что правильно сделаю, если сообщу вашему королевскому высочеству: премьер-министр и князь Аладар были здесь сегодня утром и хотели видеть вас.
— Князь? — воскликнула Илона.
— Этого визита следовало ожидать.
— Мне не сказали, что он был здесь.
— Его величество не позволил ни князю, ни премьер-министру встретиться с вами. Боюсь, принцесса, король обошелся с ними не очень вежливо!
— Что же случилось?
— Их проводили в одну из гостиных. Дежурный офицер, молодой человек, доложил его величеству о визите премьер-министра.
Илона затаила дыхание. Она уже поняла, что произошло дальше.
— Что было сказано князю? — осведомилась она.
После недолгого колебания полковник ответил:
— «Ее королевское высочество принцесса Добруджи Илона не имеет никакого желания говорить с князем Аладаром и видеть его, прежде чем обстоятельства не вынудят ее сделать это». — Полковник тихо добавил: — Я глубоко сожалею, что так случилось!
— Полковник, я настаиваю на встрече с отцом!
Илона кипела от гнева: как мог отец так бестактно, так оскорбительно обойтись с человеком, за которого, она выходит замуж! Ссора перед свадьбой! Это совершенно неслыханно!