Картленд Барбара. И пришла любовь...

   — Мне до такой степени хорошо, как не было уже давно, — отшутилась мисс Грэм, — а потому если кто здесь и благодарен, то это я.
   — Что ж, все просто замечательно, а посему давайте ложиться спать, — рассмеялась Новелла. — Завтра нам рано выезжать.
   — Да, конечно, — согласилась мисс Грэм.
   Новелла вошла в свою комнату. Горничная оставила две свечи на туалетном столике и одну — возле кровати.
   Заперев дверь, девушка вдруг почувствовала себя странно — она была уверена, что комнату обыскивали. Она не могла понять, откуда эта уверенность, — быть может, ее смутило то, что халат больше не лежал там, где она оставила его. Она подошла к туалетному столику — кто-то брал в руки ее щетку, расческу и другие предметы…
   Новелла открыла комод. Она положила туда всего несколько вещей, но их тоже, как бы нелепо это ни выглядело, кто-то перетрогал.
   Она вспомнила о человеке в обеденном зале и вздрогнула. Лорд Гримстон мог послать его шпионить за ней. А ведь это было вполне вероятно, если б его милость знал, что они едут в Лондон. Он наверняка бы решил (не имея иных доказательств), что Новелла везет сведения от человека, которого прячет.
   Новелла обхватила голову руками.
   «Я все это выдумала, — твердила она себе. — Никто за мной не следит. Это все пустые фантазии».
   Повинуясь внезапному порыву, девушка подошла к двери — в ней не было ключа. А ведь она могла бы присягнуть, что, когда отправлялась ужинать, ключ торчал из замочной скважины. Она не стала закрывать дверь, так как горничная должна была прийти и постелить на ночь.
   Кроме того, на окне были задвинуты занавески — вероятно, кто-то пробрался в комнату.
   Горничная наверняка не стала бы уносить ключ.
   К тому же эта молодая простолюдинка не осмелилась бы копаться в вещах постояльцев. А вот шпион лорда Гримстона, если, конечно, это был он, как пить дать перетряхнул бы все вокруг.
   Новелла осмотрелась, раздумывая, что делать. Она не смогла бы сдвинуть с места мебель, состоявшую из туалетного столика и комода, размещенного напротив двери.
   Внезапно ей в голову пришла мысль, очень испугавшая ее: что, если тот человек проникнет в комнату, пока она будет спать? Он заставит ее рассказать все о той информации, которую она везет. Сначала она сможет солгать, но не исключено, что он станет мучить ее и она не сможет сохранить записку, спрятанную на груди.
   Думая об этом, Новелла все больше и больше паниковала и в конце концов начала лихорадочно искать выход из опасной ситуации.
   Первым делом она решила пойти к мисс Грэм и сообщить ей о своем желании ночевать у нее в комнате — хотя бы даже на полу.
   Но тут Новелла вспомнила, что Вейл просил никому, включая мисс Грэм, не рассказывать о том, что она везет виконту Пальмерстону.
   «Я должна что-то делать. Я не могу сидеть тут и ждать, пока тот человек откроет дверь и войдет».
   Она пыталась успокоиться и, как учил ее отец, хладнокровно обо всем подумать. Необходимо обуздать страх, от которого хочется визжать. Это очень трудно.
   «Я дочь своего отца. Я должна быть храброй, — повторяла девушка. — Что он посоветовал бы мне сделать? Как жаль, что я не могу рассказать ему о своих страхах!»
   Она зажмурилась.
   — Господи, прошу тебя… помоги мне!
   И ее мольба была услышана, и пришел ответ, словно ниспосланный с небес.
   Новелла взяла халат, ночную рубашку и тапочки. Освещая себе путь свечой с туалетного столика, она вышла в коридор.
   Комната напротив и следующий за ней номер были заняты: у одной двери она увидела пару мужских ботинок, у другой — мужскую и женскую обувь, дожидавшуюся чистильщика.
   Девушка пошла дальше по коридору и остановилась у двери, возле которой не стояла обувь.
   Прислушалась. Потом с некоторой опаской открыла дверь. Комната была погружена во тьму.
   Девушка подняла свечу — там никого не было.
   Новелла скользнула внутрь и заперла Дверь ключом, торчавшим в замке. Эта комната отличалась от ее собственной только тем, что занавески не были задвинуты, а постель не была застелена.
   Новелла задвинула занавески и медленно переоделась-. Сняв платье, достала клочок бумаги, данный ей Вейлом, и положила его на туалетный столик.
   Потом задумалась над тем, что следовало бы сказать шпиону лорда Гримстона, ворвись он в комнату. Он спросил бы ее, что она прячет. Если б она была в одной ночной рубашке, а бумага оставалась там же, где днем, скрыть записку не удалось бы. Если б она сказала, что ничего не прячет, шпион захотел бы обыскать комнату.
   Поскольку она женщина, он стал бы искать только в самых заметных местах — под подушкой, под вазой, под самодельной игольницей, стоявшей на туалетном столике.
   Тут Новелла вспомнила историю, о которой как-то раз читала. Человек спрятал важные документы под угол ковра, и никто не догадался поискать их там.
   Завернув записку Вейла в носовой платок, Новелла сунула ее под ковер и подумала, что было бы ужасно забыть ее утром. Правда, такое не могло бы произойти. Каждый ее нерв был наготове на тот случай, если бы шпион попытался найти ее в этой комнате.
   Наконец, вспомнив, что впереди у нее длинный день, а сама она очень устала, Новелла легла спать.
   Поначалу она лежала не двигаясь, прислушиваясь к звукам в коридоре. Примерно через полчаса семейная пара из соседнего номера поднялась к себе. Входя в спальню, они смеялись и болтали. Видимо, неплохо поужинали. Какое-то время из их комнаты доносился неясный гул, потом наступила тишина.
   Новелла уснула, но вскоре проснулась без определенной причины. Все ее тело было напряжено. Она приподняла голову с подушки и прислушалась. Раздался звук аккуратно закрываемой двери. Новелла не сомневалась, что это дверь той комнаты, откуда она ушла. Это значило, что, дождавшись, пока все уснут, к ней поднялся человек лорда Гримстона. Он хотел заставить ее отдать то, за чем он охотился.
   Возможно, это была всего лишь игра воображения. В таком случае она помогла Новелле правильно угадать действия неизвестного. Девушка окончательно убедилась в этом, когда через минуту снова услышала звук открывающейся двери.
   Она села на постели и инстинктивно зажала рот руками — на случай, если вдруг завизжит.
   Кто-то тихо, но тяжело, по-мужски, шел по коридору. Его шаги были едва слышны, однако Новелла ясно различала их.
   Мужчина остановился у ее двери. Она знала, он ищет ее, потому что она отсутствовала в той комнате, где переодевалась к ужину.
   Шаги затихли, и ей показалось, будто она слышит чье-то дыхание. Она поняла, шпион прислушивается, пытаясь понять, есть ли кто-нибудь в комнате.
   Новелла была так испугана, что дрожала словно осиновый лист, не отнимая, впрочем, рук ото рта.
   Казалось, прошла целая вечность, прежде чем шпион повернул ручку двери.
   Именно теперь девушка с трудом удержала крик. Ей хотелось кричать и вопить, чтобы все сбежались посмотреть на происходящее.
   Наконец она вспомнила, что закрыла дверь и никто не сможет проникнуть внутрь. Значит, она в безопасности!
   Он еще долго стоял под дверью. Лишь когда Новелла едва не, лишилась чувств от напряжения, она услышала удаляющиеся шаги. Человек очень тихо пошел назад по коридору — возможно, решил еще раз заглянуть в оставленную комнату. Впрочем, нет — он дошел до конца коридора и стал спускаться по лестнице.
   Когда его шаги уже не были слышны даже при чрезмерно разыгравшейся фантазии, Новелла судорожно вздохнула. Вздох этот исходил из самой глубины души.
   Она легла на подушку, осознав в эту минуту, что перехитрила шпиона и что за ней действительно следят. Значит, лорд Гримстон все-таки узнал о ее поездке в Лондон и заподозрил, что при ней может быть какая-то информация.
   Новелла была так напугана случившимся, что не замечала времени, и теперь ощутила, как холод проникает в каждую клеточку тела. Она закуталась в одеяла и свернулась клубочком. Шпион ушел, он уже не мог ничего сделать — разве что выломать дверь и тем самым привлечь всеобщее внимание.
   — Спасибо, Господи… спасибо! — истово промолвила Новелла.
   Хоть она и чувствовала себя в безопасности, уснуть ей удалось не скоро.
 
   На следующее утро Новелла встала очень рано и вернулась в комнату, где должна была жить. Она забрала с собой записку Вейла и надеялась только, что никто не обнаружит ее ночного отсутствия в собственной комнате.
   Девушка застелила кровать, накрыла ее покрывалом, раздвинула занавески и переоделась.
   Теперь-то уж никто не сможет догадаться, что она провела ночь не у себя! Единственным, кто мог подозревать что-либо подобное, был шпион лорда Гримстона.
   Неужели, в тревоге подумала Новелла, он будет преследовать их до следующей гостиницы? Наверное, он решит, чти они поедут прямиком в Лондон Зная, где находится дом Новеллы и то, что она едет в Лондон, нетрудно догадаться» что путешественницы остановятся в «Петухе и перьях», одной из самых известных гостиниц на лондонской дороге. Ее посещали почти все, кто жил в Хите.
   Что же касается следующей гостиницы, то дамы должны были приехать туда поздно вечером, все еще находясь в нескольких милях от Лондона. Новелла здраво рассудила, что можно провести ночь там. Почтовые лошади были далеко не так хороши, как собственные лошади Вентморов, и не способны идти так же быстро.
   Все, кого спрашивала Новелла, советовали ей остановиться в «Зеленом драконе», самой лучшей из тамошних гостиниц. Именно в ней останавливался ее отец, а если бы лорду Гримстону вздумалось путешествовать, он сделал бы то же самое.
   Не стоило подвергать себя неудобствам — шпион в любом случае отыскал бы ее — просто прошел бы по всем гостиницам.
   А что, если он решил не преследовать их?
   Однако подобные мысли не мешали Новелле по несколько раз в день оглядываться, чтобы посмотреть, не преследуют ли их.
   — Ты чем-то взволнована, дорогая, — заметила мисс Грэм, когда они уже приближались к «Зеленому дракону». — Надеюсь, эта спешная поездка не слишком тебя утомит.
   — Ну что вы! — ответила Новелла. — Я просто считала, сколько времени нам понадобится, чтобы добраться до места. Впрочем, здесь мы устроимся так же удобно, как в Лондоне.
   — Мне кажется, за один день ты сделала достаточно, — отметила мисс Грэм. — Честно говоря, я уже просто мечтаю о постели.
   — Значит, едем в «Зеленый дракон», — улыбнулась Новелла, поворачивая к большому двору.
   Услышав фамилию девушки, хозяин гостиницы тотчас осведомился о ее отце.
   — Папа, разумеется, воюет вместе с Веллингтоном, — сообщила Новелла.
   — Благослови его Господь! Надеюсь, ваш папенька скоро вернется домой.
   — Мы все очень хотим этого. Быть может, эта противная война закончится раньше, чем можно себе представить.
   — Противная, это вы точно сказали, — согласился хозяин. — Моя старуха все волнуется о нашем старшеньком, а про младшего мы уже шесть месяцев ничего не слышали, он же у нас во флоте.
   — Надеюсь, он вам скоро напишет, — успокоила его Новелла.
   Когда горничная сопровождала Новеллу и мисс Грэм в их комнаты, девушка размышляла: «Есть ли во всей стране хоть один человек, которого так или иначе не затронула эта ужасная война? Как может она продолжаться так долго?»
   Многие искали ответа на этот вопрос.
   Предложенные комнаты мало отличались от спален, в которых путешественницы провели минувшую ночь.
   — Повезло вам, мисс, — сказала горничная. — У нас куча народу, и это последние свободные номера.
   — Да, повезло, — согласилась Новелла.
   Едва войдя в комнату, она вытащила ключ из замка и опустила его в сумочку. Ей не хотелось оказаться в таком же положении, что и прошлой ночью, если вдруг за ней последует шпион.
   Новелла сменила дорожную одежду на платье, которое надевала вчера к ужину. При этом ее не оставляла мысль, что все происходящее выглядит не совсем нормально. Неужели лорд Гримстон действительно решил послать за ней шпиона до самого Лондона? Она говорила всем, что едет по делам отца, — так что же выиграет лорд, если его человек вернется с пустыми руками.
   «Я должна быть очень осмотрительна, — думала Новелла, — но все равно не могу поверить, что все это происходит на самом деле!»
   Когда мисс Грэм переоделась, дамы спустились вниз, чтобы поужинать пораньше.
   — Должна признаться, я немного устала, — промолвила мисс Грэм. — Карета, в которой мы ехали сегодня, показалась мне не столь удобной, как твоя.
   — Мне тоже так показалось, — кивнула девушка. — Но папенька всегда говорил, не следует использовать нашу карету: если с ней будут плохо обращаться, а лошади окажутся непривычными, во всем, что случится с каретой, будем виноваты мы.
   — Я уверена, твой отец прав, — согласилась мисс Грэм, — но буду рада, когда ты снова возьмешься за вожжи и в карете будет побольше места.
   За разговором они вошли в обеденный зал.
   Официант провел их к столу, и Новелла увидела его, поджидающего путешественниц. Он кисло кривил рот.
   Новелла почувствовала, как сердце ухнуло и забилось сильнее. Сев за столик, она невольно посмотрела на шпиона, устроившегося через два столика от них.
   Это был неприятный мужчина лет сорока.
   Его глаза таили в себе что-то злое и жестокое.
   То же самое выдавали и его губы. Шпион бросил на Новеллу ответный взгляд, и ей почудилось, будто он знает, где она везет драгоценную записку Вейла.
   Ужин был далеко не так хорош, как вчерашний. Сдобные булочки имели весьма неаппетитный вид, и мисс Грэм даже не стала есть их.
   — Они того не стоят, — заметила она. — Я очень устала, Новелла. Не пора ли нам, дорогая моя, ложиться спать? Ведь если завтра тебя ждут дела, связанные с твоим отцом, ты должна будешь хорошо выглядеть.
   — Да, конечно.
   Новелла встала, подметив, что шпион следит за каждым ее движением.
   Поднимаясь по не прикрытым ковром дубовым ступенькам, она думала, что же ей делать.
   Она могла запереться, как прошлой ночью, однако ее не покидало ощущение, что шпион выглядит слишком уверенно, — возможно, он нашел надежный способ добраться до нее.
   Они уже достигли комнаты мисс Грэм, находившейся по соседству с комнатой Новеллы, когда девушка спросила:
   — Как вы думаете, с моей стороны будет очень странно попроситься на ночлег к вам в комнату?
   Мисс Грэм удивленно взглянула на нее.
   — Зачем?
   — Я знаю, вы посмеетесь надо мной, но у меня такое чувство, словно вокруг меня витает призрак, а вы в такие вещи не верите.
   — Не верю, разумеется, — строго произнесла мисс Грэм. — Я не раз говорила тебе с самого твоего детства, привидений не бывает.
   Это просто игра воображения.
   Новелла не удержалась и хихикнула.
   — Вы говорили мне об этом, когда я увидела привидение в библиотеке и еще одно — в холле.
   Мисс Грэм рассмеялась.
   — Этот случай я прекрасно помню. Кто-то из лакеев слишком много выпил и упал под стол, на котором лежали шляпы. Когда ты услышала, как он храпит, то прибежала ко мне в комнату и закричала, что в холле привидение и оно хочет тебя съесть.
   — Мне было всего пять лет, а лакей действительно производил очень странные звуки, — оправдывалась Новелла.
   — Почему же ты решила, что у тебя в комнате привидение?
   — Не знаю, — ответила девушка. — Просто у меня по спине бежит холодок, а волосы словно приподнимаются сами по себе.
   — По-моему, это всего лишь усталость, — сказала мисс Грэм. — Но ты, конечно, можешь спать в моей комнате. Если ночью меня разбудит привидение, я уж с ним поговорю!
   — Ну вот, теперь я чувствую себя совсем глупой, — улыбнулась Новелла. — Но все равно я очень благодарна вам за доброту.
   Она поцеловала мисс Грэм и пошла в свою комнату. Собрав все свои вещи, она помогла мисс Грэм перенести ее вещи к себе. Затем поцеловала мисс Грэм еще раз и сказала:
   — Вы так добры ко мне! Я как будто вернулась в старые добрые времена, и вы снова присматриваете за мной.
   — Именно этим я и намерена заняться, — заверила ее мисс Грэм. — А теперь марш в постель, и больше никаких разговоров.
   Гувернантка рассмеялась и заперла дверь.
   Новелла сделала то же самое, повернув ключ в замке. Разделась и легла спать. Она так устала, что сразу же уснула, и пробудилась, когда сквозь занавески светило солнце.
   Новелла посмотрела на часы — семь утра.
   Раздался стук в дверь, и она встала, чтобы открыть.
   Служанка принесла горячую воду для умывания и чашку чая на подносе вместе с хлебом и маслом.
   — Прекрасное утро, мисс! — сказала горничная. — Завтрак будет готов, как только скажете.
   — Благодарю вас.
   Новелла едва закончила одеваться, как в комнату вошла мисс Грэм.
   — Ты готова, дорогая? — спросила она.
   — Да, только шляпку осталось надеть.
   — Надеюсь, ты хорошо выспалась. К счастью, ты спала не в одной комнате со мной, не то наверняка решила бы, что видишь привидение.
   — А что случилось?
   — Я довольно быстро уснула, — стала рассказывать мисс Грэм, — но внезапно проснулась от того, что раздался звук падающего предмета.
   Новелла затаила дыхание и впилась глазами в лицо мисс Грэм.
   — В следующую минуту открылась дверь, и вошел человек.
   — Человек? — переспросила девушка, зная, о ком идет речь.
   — Да, тот самый незнакомец, которого я видела внизу, когда мы ужинали, — ответила мисс Грэм. — У него была свеча. Увидев меня, он очень удивился и сказал: «Простите, должно быть, я ошибся комнатой». — «Ошиблись?» — спросила я. Но он сразу же вышел и довольно резко закрыл за собой дверь.
   Новелла не произнесла ни слова, и мисс Грэм продолжала:
   — Самым странным было то, что на полу лежал ключ. Должно быть, он вытолкнул его из замка, когда использовал второй ключ, чтобы войти. Я считаю, это весьма опрометчиво — ставить в гостинице на двери одинаковые замки.
   — Да, очень странно, — согласилась Новелла.
   В эту минуту она горячо возблагодарила Бога за то, что поступила довольно мудро, поменявшись комнатой с мисс Грэм. Драгоценное письмо Вейла к военному министру было спасено еще раз.
   Не желая больше говорить на эту тему. Новелла начала укладываться. При этом она заметила, что мисс Грэм ждет ее.
   — Пока мы будем завтракать, наш багаж отнесут в карету, — объяснила девушка. — Нам стоило бы добраться до Лондона, пока на дороге не появится слишком много экипажей.
   Мисс Грэм одобрила эту идею.
   Спускаясь по лестнице, Новелла радовалась своей удаче и уму, позволившему ей обмануть шпиона лорда Гримстона. Вероятно, они увидят его в обеденном зале.
   Впрочем, незнакомец, видимо, спал или уже уехал, потому что так и не показался.
   Мисс Грэм пребывала в наилучшем настроении. Она не уставала повторять, что очень рада происшедшей в ее жизни перемене: теперь она не должна проводить в одиночестве и безделье целые дни.
   — Никогда больше не буду сидеть без дела, — сказала она. — Я уже не дождусь того дня, когда начну заботиться о твоей матушке.
   — Я знаю, она будет счастлива, — ответила Новелла.
   Мисс Грэм вела себя весьма сдержанно. После того как девушка сказала, что едет в Лондон по делам, касающимся отца, гувернантка не задала больше ни одного вопроса. А что же скажет мисс Грэм, когда их карета подъедет к Уайтхоллу?
   Остановившись у военного министерства, Новелла подумала, что мисс Грэм не станет задавать ей неудобных вопросов. Однако не успела она сказать и слова, как гувернантка произнесла:
   — Я останусь в карете, дорогая. Уверена, тебе не нужна моя компания.
   — Я постараюсь справиться побыстрее, — ответила Новелла.
   Выйдя под весеннее солнце, она стала еще прелестнее в том же голубом плаще и шляпке, в которых уезжала из дома. Когда девушка поднялась по ступенькам и вошла внутрь здания, мисс Грэм вздохнула. Война не позволила Новелле, как и многим другим девушкам, провести сезон в Лондоне. Там в ее честь был бы дан бал, ее приглашали бы на другие балы и увеселения вместе с ровесницами.
   Новелла очень волновалась. А что, если данное ей Вейлом письмо сочтут не столь важным и окажется, что долгий путь был проделан зря.
   Правда, несмотря на рану, Вейл выглядел весьма уверенным в себе. Это убедило ее в том, что данный им листочек бумаги очень нужен военному министру.
   Новелла знала, что министром является Палмерстон, о котором часто рассказывал отец.
   Поэтому, когда к ней подошел человек в униформе, она сказала:
   — Я хотела бы видеть военного министра виконта Палмерстона.
   — Как ваше имя, мэм?
   — Скажите его милости, что его хочет видеть мисс Новелла Вентмор, дочь генерала сэра Александра Вентмора.
   При упоминании ее отца на лице военного промелькнуло такое выражение, будто он пытается что-то вспомнить. Предложив ей присесть, он поспешно удалился.
   Вскоре Новеллу сопроводили в кабинет виконта Палмерстона.
   Это был видный мужчина, весьма притягательный для особ противоположного пола. Вокруг него царила атмосфера некой церемонности.
   Несмотря на то что в основном он был известен как «Человек моды», виконт являлся гибким и преданным своей стране политиком, к тому же самым знающим и могущественным из всех военных министров, какие только были в Великобритании.
   Он приветствовал Новеллу улыбкой, которую она, так же как многие другие прекрасные леди до нее, сочла неотразимой.
   — Рад встрече, мисс Вентмор. Я получил хорошие новости о вашем отце. Герцог Веллингтон очень высоко ценит его заслуги.
   Новелла вспыхнула от гордости за отца.
   — Садитесь, мисс Вентмор, — предложил виконт. — Не могли бы вы рассказать, что привело вас ко мне?
   Оглядевшись и поняв, что они одни, Новелла вручила министру листок, данный ей Вейлом.
   — Я привезла вам вот это, милорд, от «агента один-пять».
   Виконт замер и удивленно уставился на Новеллу. Затем, словно не веря собственным ушам, он спросил:
   — Вы сказали, от «агента один-пять»?
   — Да, милорд.
   Виконт никак не мог оторвать от нее взгляд, Но вот, не задавая больше вопросов, он развернул записку и встал со стула. Потом снова сел и открыл ящик стола извлеченным из кармана сюртука ключом. Достал маленькую голубую книжку и положил ее на пресс-папье. Новелла догадалась: она необходима для расшифровки сообщения.
   Виконт довольно долго изучал книжку и листок и наконец сказал:
   — То, что вы привезли мне, мисс Вентмор, весьма интересно и важно. Я уверен, что больше вы ни с кем об этом не говорили.
   — Ни с кем, милорд. Мне велели хранить это в тайне.
   — Знаете ли вы, кто такой «агент один-пять»?
   — Да, милорд.
   — Где он находится?
   — У меня дома, в Вентмор-Холле, Хит.
   Виконт вздохнул. Новелле показалось, что это был вздох облегчения.
   — Я не собираюсь задавать вам ненужных вопросов, — произнес виконт, — но не могли бы вы объяснить мне, как он там оказался?
   — Конечно, милорд. Думаю, вы должны знать, что он скрывается.
   — Скрывается? — удивленно переспросил виконт. — От кого?
   Какое-то мгновение Новелла колебалась, но затем решила рассказать всю правду.
   — «Агент один-пять» вбежал в мой дом три дня назад. Он попросил меня спасти его, потому что несколько человек гнались за ним, чтобы убить.
   Виконт широко раскрыл глаза, но не стал прерывать рассказ.
   — Он был ранен в руку, — продолжала Новелла, — и рана сильно кровоточила. Я поверила ему и спрятала.
   Она подумала, что виконт заинтересуется, куда именно она спрятала агента, однако тот молчал.
   — Едва он успел спрятаться, как появился лорд Гримстон.
   — Лорд Гримстон?
   — Да, милорд. Он живет недалеко от нас.
   — И этот Гримстон охотился за «агентом один-пять», верно?
   — Да, милорд. Он сказал, что ищет человека, который вбежал в дом. Но я убедила его, что он ошибся, тогда его люди обыскали сад и уехали.
   — А «один-пять» все еще находится там?
   — Да, милорд. У него началась горячка, из-за этого сам он не смог поехать в Лондон.
   — И вы прибыли вместо него, — закончил виконт. — Могу только сказать, что я очень благодарен вам.
   Он посмотрел на бумажку, которую держал в руке.
   — Думаю, вы поймете, мисс Вентмор, если скажу, что хотел бы обсудить это с премьер-министром. Поэтому я должен попросить вас ненадолго остаться здесь. Постараюсь обернуться побыстрее, а вам пока принесут кофе.
   — Благодарю вас, ваша милость, это будет прекрасно, Виконт позвонил в колокольчик, стоявший на столе, и дверь почти мгновенно открылась.
   — Принесите мисс Вентмор кофе и чего-нибудь к нему, — распорядился он.
   Взяв со стола листок, он положил голубую книжку обратно в ящик и запер его. Тепло улыбнувшись Новелле, виконт вышел.
   Девушка огляделась вокруг — она никогда не думала, что ей придется побывать в военном министерстве. Интересно, что скажет отец, когда узнает про этот ее визит? Она была уверена, он похвалит ее за то, что она помогла Вейлу скрыться от лорда Гримстона.
   А каким образом сам лорд оказался замешан в этой истории, подумала Новелла, вспомнив, как виконт Палмерстон удивился, услышав об этом.
   «Лорд Гримстон — ужасный человек. Надеюсь, в мое отсутствие он не напугает нянюшку».
   Перед отъездом Новелла строго-настрого приказала Даукинсу никого не пускать в дом, пока ее не будет. Если бы лорд Гримстон или кто-либо другой вознамерился попасть в дом, слуга отказался бы открыть дверь.
   Между тем принесли кофе; Новелла выпила чашечку и съела несколько маленьких бутербродов с паштетом. Она наверняка была бы поражена, узнав, сколько шуму наделал клочок бумаги, который она передала виконту Палмерстону.