Страница:
На миг Хэриет остановилась, наблюдая за тем, что происходит. Мужчины, проносившие тюки, посматривали в ее сторону, но никто из них не произносил ни слова. Они передвигались быстро и четко, не мешая друг другу.
Маркиза стала вглядываться в глубь коридора, из которого они появлялись. Холодный ветер, дующий с моря, теребил ее юбку и локоны, аккуратно уложенные вокруг головы. В пещеру большими шагами вошел мужчина. Властное выражение лица не сочеталось с его внешним видом. На нем была разорванная тельняшка, залатанные кожаные сапоги и грязный платок на шее.
– Добрый вечер, ваша светлость.
Он говорил вежливо, со странным подобострастием.
– Добрый вечер, Пэдлетт. Все в порядке?
– Прекрасно переплыли – за два часа пятьдесят минут. Эта новая лодка стоит каждого пенни, которые ваша светлость за нее заплатили.
– Рада слышать. А как груз?
– Вот список, ваша светлость, все, как Фрогги мне передал. Я пересмотрел его, все правильно, можно вычеркнуть только бутылку бренди.
– Почему?
Вопрос звучал категорично.
– Один из экипажа, миледи. Человек, которого мы взяли в прошлом месяце. С ним много хлопот. Он стащил бутылку в мое отсутствие.
– Ты знаешь, Пэдлетт, я не терплю воришек.
– Простите, миледи, но, если бы мы не взяли его, нам бы не хватило гребца. Ваша светлость знает, что нынче трудно найти хорошего человека.
– Глупости, до сих пор у нас не было подобных проблем.
– Может быть, миледи, но другие предлагают им за работу больше.
– Я всегда щедро плачу, – заметила маркиза.
– Но я ведь не говорю, что вы несправедливы, – возразил Пэдлетт. – Просто люди хотят работать на себя. Они получают деньги, это правда, но вы им больше ничего не разрешаете.
– Они могут тратить деньги, сойдя на берег во Франции, но я с самого начала установила правило, Пэдлетт, чтобы вы не давали бутылки со спиртным или ткани тем, кто живет в местных деревнях, так как они могут навести подозрения не только на себя, но и на меня. Мы часто говорили на эту тему.
– Да, знаю, ваша светлость, – ответил Пэдлетт, но это его, очевидно, не убедило.
– Что бы ни было, я ожидала встретиться с вами не раньше, чем через два дня, – сказала маркиза.
– И я не думал, что мы прибудем раньше четверга или пятницы, но груз уже нас ждал, и потом, повезло с погодой.
– Да, небо ясное.
– Откровенно говоря, ваша светлость, все из-за Мэтью – вы, наверное, помните его, он с нами с самого начала – его жена должна скоро родить, и он хотел попасть домой как можно быстрее.
Маркиза недовольно сжала губы.
– Черт возьми, Пэдлетт, ты думаешь, меня волнуют роды всякой мелюзги, которая на меня работает? Какая мне разница, кого родит его жена, пусть даже двойню или тройню? Все, что тебе следует делать, это не рисковать, и тем более, в такую ночь.
– Ну, ну, ваша светлость, – успокаивал ее Пэдлетт. – Пока что нам ничто не помешало.
– Сколько еще осталось вам выгрузить? – спросила маркиза.
– Думаю, несколько бочек бренди. Пойду проверю, ваша светлость.
Он повернулся, а Хэриет посмотрела ему вслед. Она в нетерпении топнула ногой, нервно теребя пальцами трость из слоновой кости. Маркиза взглянула на список, который ей дал Пэдлетт. Отличный груз – чай, кружева, бренди, табак и ткани. Она надеялась получить и бархат, который хорошо продавался в последний раз. Но товары и так были хорошие.
Она не сомневалась, что с легкостью получит две тысячи гиней, как только все это попадет в Лондон. Товар не должен долго оставаться в пещерах под Мэндрейком. Это опасно. Ей необходимо послать сообщение на рассвете, а вечером к секретному ходу из пещеры, ведущему к стене парка, подъедут повозки. Груженые торфом, они с грохотом подъедут к маленькому трактиру где-нибудь в глуши, в четырех милях отсюда. Там их встретят лондонские агенты, и задолго до рассвета все товары будут вывезены из Мэндрейка.
Дело было хорошо отлажено и приносило ей немалую прибыль. Маркиза улыбнулась при мысли об этом. Ее неоднократно просили, даже пытались подкупить, чтобы она взяла партнеров, но Хэриет предпочитала работать одна. Эта женщина жаждала всех денег – да, каждый шиллинг прибыли – только для себя.
Как она волновалась, когда покупала новые лодки! Каких денег это ей стоило, но на всем Южном побережье вряд ли нашелся бы таможенный экипаж, который смог бы угнаться за лодкой с тридцатью шестью веслами. Два часа пятьдесят минут! Возможно, это рекорд, но, к сожалению, она не могла сравнить этот результат с результатами других экипажей. Прибрежная охрана так слаба, и если на то пошло, даже боится контрабандистов.
Маркиза обратила внимание на огромные кинжалы на поясе у каждого. У драгунов есть ружья, но в рукопашной схватке ее люди всегда брали верх. Она пошла на риск, но как это оправдалось! Хэриет вспомнила, как впервые отправила золото во Францию, и не переставала думать об этом дни и ночи, пока экипаж не прибыл с грузом. Все началось вскоре после того, как она вернулась в Мэндрейк. Она слышала разговоры о контрабанде и узнала, что некоторые богатые обитатели Фоукстоуна и Дувра этим промышляют. Один из старых друзей рассказал ей, как это легко получается. Он год пробыл за границей, спасаясь после дуэли, во время которой его противник погиб.
– Это просто, Хэриет, – сказал он, – а те, у кого есть приличная сумма, могут сделать огромное состояние.
Друг говорил правду. Тысяча гиней, отправленная во Францию, принесла прибыль больше чем в два раза. Были и те, конечно, кто считал подобные вещи непатриотичными. Наполеон жаждал золота, и даже в парламенте говорилось о том, что золото, которое контрабандой вывозилось во Францию, попадало в руки агентов Бонапарта.
Хэриет равнодушно передернула плечами, она скорее даст руку или ногу на отсечение, чем откажется от такой выгоды. В последнее время трудно было удержать золото в руках. Джастин уже надоел. Маркиза боялась его подозрений в том, что не все деньги, которые он ей давал, тратились на Мэндрейк. Вначале она могла найти предлог, чтобы вытянуть из него как можно больше, убеждая сына в том, что деньги пойдут на отделку дома. Как он любил свой дом! Не составляло особого труда выпросить у него золото, если он знал, что оно тратится на улучшение обожаемого поместья.
– Мэндрейк для тебя как возлюбленная, – сказала она как-то, что немало ему польстило.
Затем она пыталась разыгрывать трагедии. Хэриет говорила, что слишком много проигрывает в карты, что хотела заплатить врачу, портному... Но к этим оправданиям Джастин оставался глух. Нет! Он готов на жертвы только ради Мэндрейка, и сейчас она хорошо понимала, что сын все менее охотно давал ей золото, которое так необходимо.
Если бы ей больше везло за игорным столом! За последние три месяца она проиграла кучу денег. Мадам Роксана обещала, что удача к ней вернется, но она все проигрывала и проигрывала. Поэтому ей пришлось взять немного из мешочка, в котором хранились деньги для экипажа, всегда готовые к их прибытию. Пять гиней на человека! Это было слишком много, правда, Пэдлетт каждый раз пытался доказать ей, что людям нужно платить больше, контрабандистам хотелось помимо денег дополнительно получать бренди, табак или, может быть; рулон ткани для жен. Хэриет была против этого. Она знала, как просто человеку проговориться в местных трактирах и что новое платье жены рыбака или костюм ребенка могут привлечь внимание и стать предметом разговора для всей деревни. Нет, они могут брать только деньги. Если им это не нравится, они могли уйти от нее, но маркиза боялась этого. Невозможно быть уверенным в их преданности так же, как она верила в преданность прислуги в Мэндрейке.
Эти мужчины грубы и неотесаны. Сам Пэдлетт по рождению принадлежал к более высокому классу, его отец когда-то работал управляющим большого имения, но затем потерял работу, занялся браконьерством и был повешен в Ассизах. Пэдлетт умел читать и писать, но остальная часть экипажа знала лишь одно – как обходить закон и получать любым способом все, что хочется. Они понимали только язык силы, и Хэриет иногда казалось, что они не лучше животных.
Когда-то бывало легче найти рыбаков, готовых идти на риск. Достойные парни, они занимались этим не ради наживы, а просто ради удовольствия. Те времена прошли. Таких ребят переловили, запугали, они едва могли избежать виселицы. Для налаженной работы требовались подобные люди – суровые и жестокие, мужчины, готовые пойти на риск и ради своей цели перегрызть глотку любому.
Хэриет вздрогнула. Через пару минут она должна что-то сказать им. Мешочек в левой руке был поразительно легким. Ей вдруг стало очень холодно. Несколько минут она стояла лицом к ветру. Неужели все-таки Пэдлетт вернется? Она посмотрела в сторону моря. Как мало людей знали, что канал между скалами углублялся таким образом, что лодка могла подплыть прямо к обрыву и ее можно было разгружать у входа в подземную пещеру, располагавшуюся в самом центре Мэндрейка!
Секрет этого места хранился многие годы. Оно не было указано даже на старых планах поместья; его не было ни на одной из карт, за исключением маленьких карт личного пользования хозяина дома.. Хэриет однажды заметила, как ее муж рассматривал их вскоре после свадьбы и заставила его раскрыть этот секрет.
– Потайной ход задуман так, чтобы шпионы могли свободно попасть в страну, оставаясь незамеченными, – объяснил он, – или же можно было избавляться от нежелательных заключенных.
Хэриет этим заинтересовалась, но затем забыла. А когда контрабанда стала предметом всеобщих разговоров, она об этом вспомнила. Каким полезным оказался этот ход! Каким удобным!
Подошел Пэдлетт.
– Лодка разгружена, ваша светлость. Мы только что закончили.
Мимо нее прошли последние два человека с грузом, а другие, возвратившись из коридора напротив, окружили ее в ожидании. Свет от факелов падал на их лица – квадратные челюсти, жесткие губы и хитрые глаза.
Некоторые из мужчин вызывающе смотрели на нее, не скрывая удивления. На ее обнаженных плечах сверкали драгоценные камни, изгибы тела подчеркивал полупрозрачный бальный наряд, прекрасные огненные волосы, гордая и необычная красота – неудивительно, что моряки застыли, уставившись на нее. Но были и те, кто отводил взгляд. Этих она недолюбливала. Других она понимала. Они были пиратами – такими же, которые в более славные времена плавали вместе с Фрэнсисом Дрейком и грабили иностранные корабли в открытых морях.
Для них женщина оставалась только женщиной, неважно кто она – маркиза или шлюха. Да, она могла понять таких мужчин, которые осмеливались смотреть на нее оценивающим взглядом.
Хэриет вспомнила, как одна из леди послала своих факельщиков выпороть человека, который выкрикнул в ее адрес рядом с особняком Карлтон Хауз Терас: «Вон идет пышная подстилка для принца».
– Не выношу подобной наглости, – делилась она позже с маркизой.
Но Хэриет в ответ только засмеялась.
– Дорогая, ты ведь получила комплимент, а комплименты не всегда так правдивы.
Эта история обошла все клубы, и Хэриет нажила врагов.
Но такие мужчины были настоящими мужчинами, думала Хэриет. Неважно, как они одеты – в атлас или лохмотья, пудрились и употребляли духи или от них разило запахом пота – они оставались мужественными и страстными.
Сильные, страстные, требовательные – само мужество оправдывало тот блеск в глазах, который они и не пытались скрывать.
Она презирала других, которые не смотрели ей в лицо и отводили глаза в сторону, когда она обращалась к ним. В экипаже был один, которого маркиза приметила недавно и которого особенно недолюбливала. Это был крупный мужчина, с осунувшимся лицом, хитрыми глазами и судорожно подрагивавшими губами, что создавало впечатление, будто он все время улыбается. Хэриет сразу догадалась, что именно этот человек мог украсть бренди. Он был сильно пьян, шатался и чуть не падал на остальных, а те в свою очередь отталкивали его, бормоча ругательства или советуя ему «собраться с силами». Он разговаривал сам с собой и с другими, нарушая этим еще одно правило, запрещающее разговаривать во время разгрузки.
Пэдлетт строго посмотрел в его сторону, но ничего не сказал, затем с нетерпением взглянул на маркизу, молча давая ей понять, что чем быстрее им заплатят, тем лучше для всех. Ночная работа была закончена. Осталось только оттащить лодку к маленькой бухте, где ее обычно прятали, а затем экипаж мог разойтись по домам и отдохнуть денек-другой.
Маркиза заколебалась, а Пэдлетт подался вперед.
– Ну что, ваша светлость, могу я им заплатить?
Маркиза протянула ему мешок.
– Да, заплатите им, но у нас сегодня мало денег. Если придете завтра, Пэдлетт, я дам остальное.
– Мало?
– Я не ждала вас раньше четверга, – настаивала на своем маркиза.
– Сколько не хватает? – спросил один из контрабандистов.
– Здесь по две гинеи на каждого, – ответила она. – Как я уже сказала, остальное будет завтра.
– Ну а как теперь мы их можем получить? – спросил кто-то из них.
– Я позабочусь об этом, – оборвал его Пэдлетт. – Вы же слышали, ее светлость говорит, что не ждала нас до четверга. Вы можете подождать несколько часов.
По пещере пронесся ропот недовольства, мужчины уставились на нее с вызывающим видом, но было очевидно, что им придется согласиться на это, хотя и с неохотой. Пьяный шагнул вперед.
– Я хотеть мою денежку сейчас, клянусь Богом, и собирается забирать все сейчас.
– Тебе заплатят завтра.
Маркиза говорила спокойно, но сурово.
– Я рисковать, – не унимался тот, – рисковать моя поганая голова, чтобы привезти все это барахло, и я не хотеть, чтобы меня надули сказками. Я хотеть золота, вот чего я хотеть – золота.
Все остальные поддержали его, в свою очередь показывая недовольство, и Пэдлетт сразу же вмешался:
– Вам уже сказали, сколько вы получите завтра. Те, кому это не нравится, получат от меня то, чего им не хочется. Понятно?
Он говорил так убедительно, что несколько человек инстинктивно отступили, но пьяный не унимался.
– Я хотеть мои деньги, – упрямо повторял он.
В эту минуту маркиза услышала шаги. Обернувшись, она, к своему удивлению, увидела Серину. Девушка подошла к ней, выйдя из темного коридора. Свет падал на ее белое платье и золотистые волосы. Она широко раскрыла глаза, но, по-видимому, не испугалась. Она уставилась на этих людей, которые в свою очередь с любопытством разглядывали ее. Серина заговорила с маркизой так, чтобы все могли слышать.
– Лорд Вулкан попросил меня передать вам, мэм, что отряд драгунов и таможенников сейчас у вас в доме.
Маркиза вскрикнула.
– Черт возьми, они начнут искать это место. Они обыщут все лодки, проплывающие у подножия скал. Поторопитесь. Несомненно, мой сын задержит их на несколько минут, но нельзя терять ни секунды.
Пэдлетт уже раздавал золотые монеты из мешочка. Один за другим моряки брали их и спешили по коридору в сторону моря. Однако пьяный, едва держась на ногах, оставался на месте.
– За это меня будут повесить, – кричал он. – Солдаты поймать меня. Пока не повесили, я хотеть мое золото, за которое я рисковать собственной головой.
– Живо, беги к лодке, – приказала маркиза.
Намного выше нее ростом, пьяный злобно уставился на нее, но маркиза не боялась и смотрела на него вызывающе.
– Если я не иметь золота, – сказал он, – я будет взять этот блестящий безделушка.
Он потянулся к маркизе огромной рукой и схватил бриллиантовое ожерелье на ее шее. Серина инстинктивно вскрикнула, Пэдлетт, который в это время раздавал деньги, уронил мешочек, высыпав золотые монеты прямо ему в руки. Пьяный, пытаясь схватить их, сжал кулаки. Но маркиза опередила его. Раздался странный свист, и ножны из слоновой кости упали, обнажая сверкающую шпагу. Она выступила вперед, и шпага попала пьяному прямо в шею, тот споткнулся, лицо его исказилось от удивления. Затем он пошатнулся и грохнулся на каменный пол пещеры.
Пьяный лежал, сжав кулаки, судорожно подрагивая в агонии, затем издал хриплый стон и закашлял, издавая страшный звук, темная струя хлынула изо рта на влажную землю.
Когда он упал, маркиза вынула шпагу из его шеи и быстро убрала ее в ножны. В пещере воцарилась мертвая тишина.
– Проследите, чтобы это убрали, – с презрением сказала она Пэдлетту. Затем с высоко поднятой головой и улыбкой на губах она повернулась к Серине.
Глава 9
Маркиза стала вглядываться в глубь коридора, из которого они появлялись. Холодный ветер, дующий с моря, теребил ее юбку и локоны, аккуратно уложенные вокруг головы. В пещеру большими шагами вошел мужчина. Властное выражение лица не сочеталось с его внешним видом. На нем была разорванная тельняшка, залатанные кожаные сапоги и грязный платок на шее.
– Добрый вечер, ваша светлость.
Он говорил вежливо, со странным подобострастием.
– Добрый вечер, Пэдлетт. Все в порядке?
– Прекрасно переплыли – за два часа пятьдесят минут. Эта новая лодка стоит каждого пенни, которые ваша светлость за нее заплатили.
– Рада слышать. А как груз?
– Вот список, ваша светлость, все, как Фрогги мне передал. Я пересмотрел его, все правильно, можно вычеркнуть только бутылку бренди.
– Почему?
Вопрос звучал категорично.
– Один из экипажа, миледи. Человек, которого мы взяли в прошлом месяце. С ним много хлопот. Он стащил бутылку в мое отсутствие.
– Ты знаешь, Пэдлетт, я не терплю воришек.
– Простите, миледи, но, если бы мы не взяли его, нам бы не хватило гребца. Ваша светлость знает, что нынче трудно найти хорошего человека.
– Глупости, до сих пор у нас не было подобных проблем.
– Может быть, миледи, но другие предлагают им за работу больше.
– Я всегда щедро плачу, – заметила маркиза.
– Но я ведь не говорю, что вы несправедливы, – возразил Пэдлетт. – Просто люди хотят работать на себя. Они получают деньги, это правда, но вы им больше ничего не разрешаете.
– Они могут тратить деньги, сойдя на берег во Франции, но я с самого начала установила правило, Пэдлетт, чтобы вы не давали бутылки со спиртным или ткани тем, кто живет в местных деревнях, так как они могут навести подозрения не только на себя, но и на меня. Мы часто говорили на эту тему.
– Да, знаю, ваша светлость, – ответил Пэдлетт, но это его, очевидно, не убедило.
– Что бы ни было, я ожидала встретиться с вами не раньше, чем через два дня, – сказала маркиза.
– И я не думал, что мы прибудем раньше четверга или пятницы, но груз уже нас ждал, и потом, повезло с погодой.
– Да, небо ясное.
– Откровенно говоря, ваша светлость, все из-за Мэтью – вы, наверное, помните его, он с нами с самого начала – его жена должна скоро родить, и он хотел попасть домой как можно быстрее.
Маркиза недовольно сжала губы.
– Черт возьми, Пэдлетт, ты думаешь, меня волнуют роды всякой мелюзги, которая на меня работает? Какая мне разница, кого родит его жена, пусть даже двойню или тройню? Все, что тебе следует делать, это не рисковать, и тем более, в такую ночь.
– Ну, ну, ваша светлость, – успокаивал ее Пэдлетт. – Пока что нам ничто не помешало.
– Сколько еще осталось вам выгрузить? – спросила маркиза.
– Думаю, несколько бочек бренди. Пойду проверю, ваша светлость.
Он повернулся, а Хэриет посмотрела ему вслед. Она в нетерпении топнула ногой, нервно теребя пальцами трость из слоновой кости. Маркиза взглянула на список, который ей дал Пэдлетт. Отличный груз – чай, кружева, бренди, табак и ткани. Она надеялась получить и бархат, который хорошо продавался в последний раз. Но товары и так были хорошие.
Она не сомневалась, что с легкостью получит две тысячи гиней, как только все это попадет в Лондон. Товар не должен долго оставаться в пещерах под Мэндрейком. Это опасно. Ей необходимо послать сообщение на рассвете, а вечером к секретному ходу из пещеры, ведущему к стене парка, подъедут повозки. Груженые торфом, они с грохотом подъедут к маленькому трактиру где-нибудь в глуши, в четырех милях отсюда. Там их встретят лондонские агенты, и задолго до рассвета все товары будут вывезены из Мэндрейка.
Дело было хорошо отлажено и приносило ей немалую прибыль. Маркиза улыбнулась при мысли об этом. Ее неоднократно просили, даже пытались подкупить, чтобы она взяла партнеров, но Хэриет предпочитала работать одна. Эта женщина жаждала всех денег – да, каждый шиллинг прибыли – только для себя.
Как она волновалась, когда покупала новые лодки! Каких денег это ей стоило, но на всем Южном побережье вряд ли нашелся бы таможенный экипаж, который смог бы угнаться за лодкой с тридцатью шестью веслами. Два часа пятьдесят минут! Возможно, это рекорд, но, к сожалению, она не могла сравнить этот результат с результатами других экипажей. Прибрежная охрана так слаба, и если на то пошло, даже боится контрабандистов.
Маркиза обратила внимание на огромные кинжалы на поясе у каждого. У драгунов есть ружья, но в рукопашной схватке ее люди всегда брали верх. Она пошла на риск, но как это оправдалось! Хэриет вспомнила, как впервые отправила золото во Францию, и не переставала думать об этом дни и ночи, пока экипаж не прибыл с грузом. Все началось вскоре после того, как она вернулась в Мэндрейк. Она слышала разговоры о контрабанде и узнала, что некоторые богатые обитатели Фоукстоуна и Дувра этим промышляют. Один из старых друзей рассказал ей, как это легко получается. Он год пробыл за границей, спасаясь после дуэли, во время которой его противник погиб.
– Это просто, Хэриет, – сказал он, – а те, у кого есть приличная сумма, могут сделать огромное состояние.
Друг говорил правду. Тысяча гиней, отправленная во Францию, принесла прибыль больше чем в два раза. Были и те, конечно, кто считал подобные вещи непатриотичными. Наполеон жаждал золота, и даже в парламенте говорилось о том, что золото, которое контрабандой вывозилось во Францию, попадало в руки агентов Бонапарта.
Хэриет равнодушно передернула плечами, она скорее даст руку или ногу на отсечение, чем откажется от такой выгоды. В последнее время трудно было удержать золото в руках. Джастин уже надоел. Маркиза боялась его подозрений в том, что не все деньги, которые он ей давал, тратились на Мэндрейк. Вначале она могла найти предлог, чтобы вытянуть из него как можно больше, убеждая сына в том, что деньги пойдут на отделку дома. Как он любил свой дом! Не составляло особого труда выпросить у него золото, если он знал, что оно тратится на улучшение обожаемого поместья.
– Мэндрейк для тебя как возлюбленная, – сказала она как-то, что немало ему польстило.
Затем она пыталась разыгрывать трагедии. Хэриет говорила, что слишком много проигрывает в карты, что хотела заплатить врачу, портному... Но к этим оправданиям Джастин оставался глух. Нет! Он готов на жертвы только ради Мэндрейка, и сейчас она хорошо понимала, что сын все менее охотно давал ей золото, которое так необходимо.
Если бы ей больше везло за игорным столом! За последние три месяца она проиграла кучу денег. Мадам Роксана обещала, что удача к ней вернется, но она все проигрывала и проигрывала. Поэтому ей пришлось взять немного из мешочка, в котором хранились деньги для экипажа, всегда готовые к их прибытию. Пять гиней на человека! Это было слишком много, правда, Пэдлетт каждый раз пытался доказать ей, что людям нужно платить больше, контрабандистам хотелось помимо денег дополнительно получать бренди, табак или, может быть; рулон ткани для жен. Хэриет была против этого. Она знала, как просто человеку проговориться в местных трактирах и что новое платье жены рыбака или костюм ребенка могут привлечь внимание и стать предметом разговора для всей деревни. Нет, они могут брать только деньги. Если им это не нравится, они могли уйти от нее, но маркиза боялась этого. Невозможно быть уверенным в их преданности так же, как она верила в преданность прислуги в Мэндрейке.
Эти мужчины грубы и неотесаны. Сам Пэдлетт по рождению принадлежал к более высокому классу, его отец когда-то работал управляющим большого имения, но затем потерял работу, занялся браконьерством и был повешен в Ассизах. Пэдлетт умел читать и писать, но остальная часть экипажа знала лишь одно – как обходить закон и получать любым способом все, что хочется. Они понимали только язык силы, и Хэриет иногда казалось, что они не лучше животных.
Когда-то бывало легче найти рыбаков, готовых идти на риск. Достойные парни, они занимались этим не ради наживы, а просто ради удовольствия. Те времена прошли. Таких ребят переловили, запугали, они едва могли избежать виселицы. Для налаженной работы требовались подобные люди – суровые и жестокие, мужчины, готовые пойти на риск и ради своей цели перегрызть глотку любому.
Хэриет вздрогнула. Через пару минут она должна что-то сказать им. Мешочек в левой руке был поразительно легким. Ей вдруг стало очень холодно. Несколько минут она стояла лицом к ветру. Неужели все-таки Пэдлетт вернется? Она посмотрела в сторону моря. Как мало людей знали, что канал между скалами углублялся таким образом, что лодка могла подплыть прямо к обрыву и ее можно было разгружать у входа в подземную пещеру, располагавшуюся в самом центре Мэндрейка!
Секрет этого места хранился многие годы. Оно не было указано даже на старых планах поместья; его не было ни на одной из карт, за исключением маленьких карт личного пользования хозяина дома.. Хэриет однажды заметила, как ее муж рассматривал их вскоре после свадьбы и заставила его раскрыть этот секрет.
– Потайной ход задуман так, чтобы шпионы могли свободно попасть в страну, оставаясь незамеченными, – объяснил он, – или же можно было избавляться от нежелательных заключенных.
Хэриет этим заинтересовалась, но затем забыла. А когда контрабанда стала предметом всеобщих разговоров, она об этом вспомнила. Каким полезным оказался этот ход! Каким удобным!
Подошел Пэдлетт.
– Лодка разгружена, ваша светлость. Мы только что закончили.
Мимо нее прошли последние два человека с грузом, а другие, возвратившись из коридора напротив, окружили ее в ожидании. Свет от факелов падал на их лица – квадратные челюсти, жесткие губы и хитрые глаза.
Некоторые из мужчин вызывающе смотрели на нее, не скрывая удивления. На ее обнаженных плечах сверкали драгоценные камни, изгибы тела подчеркивал полупрозрачный бальный наряд, прекрасные огненные волосы, гордая и необычная красота – неудивительно, что моряки застыли, уставившись на нее. Но были и те, кто отводил взгляд. Этих она недолюбливала. Других она понимала. Они были пиратами – такими же, которые в более славные времена плавали вместе с Фрэнсисом Дрейком и грабили иностранные корабли в открытых морях.
Для них женщина оставалась только женщиной, неважно кто она – маркиза или шлюха. Да, она могла понять таких мужчин, которые осмеливались смотреть на нее оценивающим взглядом.
Хэриет вспомнила, как одна из леди послала своих факельщиков выпороть человека, который выкрикнул в ее адрес рядом с особняком Карлтон Хауз Терас: «Вон идет пышная подстилка для принца».
– Не выношу подобной наглости, – делилась она позже с маркизой.
Но Хэриет в ответ только засмеялась.
– Дорогая, ты ведь получила комплимент, а комплименты не всегда так правдивы.
Эта история обошла все клубы, и Хэриет нажила врагов.
Но такие мужчины были настоящими мужчинами, думала Хэриет. Неважно, как они одеты – в атлас или лохмотья, пудрились и употребляли духи или от них разило запахом пота – они оставались мужественными и страстными.
Сильные, страстные, требовательные – само мужество оправдывало тот блеск в глазах, который они и не пытались скрывать.
Она презирала других, которые не смотрели ей в лицо и отводили глаза в сторону, когда она обращалась к ним. В экипаже был один, которого маркиза приметила недавно и которого особенно недолюбливала. Это был крупный мужчина, с осунувшимся лицом, хитрыми глазами и судорожно подрагивавшими губами, что создавало впечатление, будто он все время улыбается. Хэриет сразу догадалась, что именно этот человек мог украсть бренди. Он был сильно пьян, шатался и чуть не падал на остальных, а те в свою очередь отталкивали его, бормоча ругательства или советуя ему «собраться с силами». Он разговаривал сам с собой и с другими, нарушая этим еще одно правило, запрещающее разговаривать во время разгрузки.
Пэдлетт строго посмотрел в его сторону, но ничего не сказал, затем с нетерпением взглянул на маркизу, молча давая ей понять, что чем быстрее им заплатят, тем лучше для всех. Ночная работа была закончена. Осталось только оттащить лодку к маленькой бухте, где ее обычно прятали, а затем экипаж мог разойтись по домам и отдохнуть денек-другой.
Маркиза заколебалась, а Пэдлетт подался вперед.
– Ну что, ваша светлость, могу я им заплатить?
Маркиза протянула ему мешок.
– Да, заплатите им, но у нас сегодня мало денег. Если придете завтра, Пэдлетт, я дам остальное.
– Мало?
– Я не ждала вас раньше четверга, – настаивала на своем маркиза.
– Сколько не хватает? – спросил один из контрабандистов.
– Здесь по две гинеи на каждого, – ответила она. – Как я уже сказала, остальное будет завтра.
– Ну а как теперь мы их можем получить? – спросил кто-то из них.
– Я позабочусь об этом, – оборвал его Пэдлетт. – Вы же слышали, ее светлость говорит, что не ждала нас до четверга. Вы можете подождать несколько часов.
По пещере пронесся ропот недовольства, мужчины уставились на нее с вызывающим видом, но было очевидно, что им придется согласиться на это, хотя и с неохотой. Пьяный шагнул вперед.
– Я хотеть мою денежку сейчас, клянусь Богом, и собирается забирать все сейчас.
– Тебе заплатят завтра.
Маркиза говорила спокойно, но сурово.
– Я рисковать, – не унимался тот, – рисковать моя поганая голова, чтобы привезти все это барахло, и я не хотеть, чтобы меня надули сказками. Я хотеть золота, вот чего я хотеть – золота.
Все остальные поддержали его, в свою очередь показывая недовольство, и Пэдлетт сразу же вмешался:
– Вам уже сказали, сколько вы получите завтра. Те, кому это не нравится, получат от меня то, чего им не хочется. Понятно?
Он говорил так убедительно, что несколько человек инстинктивно отступили, но пьяный не унимался.
– Я хотеть мои деньги, – упрямо повторял он.
В эту минуту маркиза услышала шаги. Обернувшись, она, к своему удивлению, увидела Серину. Девушка подошла к ней, выйдя из темного коридора. Свет падал на ее белое платье и золотистые волосы. Она широко раскрыла глаза, но, по-видимому, не испугалась. Она уставилась на этих людей, которые в свою очередь с любопытством разглядывали ее. Серина заговорила с маркизой так, чтобы все могли слышать.
– Лорд Вулкан попросил меня передать вам, мэм, что отряд драгунов и таможенников сейчас у вас в доме.
Маркиза вскрикнула.
– Черт возьми, они начнут искать это место. Они обыщут все лодки, проплывающие у подножия скал. Поторопитесь. Несомненно, мой сын задержит их на несколько минут, но нельзя терять ни секунды.
Пэдлетт уже раздавал золотые монеты из мешочка. Один за другим моряки брали их и спешили по коридору в сторону моря. Однако пьяный, едва держась на ногах, оставался на месте.
– За это меня будут повесить, – кричал он. – Солдаты поймать меня. Пока не повесили, я хотеть мое золото, за которое я рисковать собственной головой.
– Живо, беги к лодке, – приказала маркиза.
Намного выше нее ростом, пьяный злобно уставился на нее, но маркиза не боялась и смотрела на него вызывающе.
– Если я не иметь золота, – сказал он, – я будет взять этот блестящий безделушка.
Он потянулся к маркизе огромной рукой и схватил бриллиантовое ожерелье на ее шее. Серина инстинктивно вскрикнула, Пэдлетт, который в это время раздавал деньги, уронил мешочек, высыпав золотые монеты прямо ему в руки. Пьяный, пытаясь схватить их, сжал кулаки. Но маркиза опередила его. Раздался странный свист, и ножны из слоновой кости упали, обнажая сверкающую шпагу. Она выступила вперед, и шпага попала пьяному прямо в шею, тот споткнулся, лицо его исказилось от удивления. Затем он пошатнулся и грохнулся на каменный пол пещеры.
Пьяный лежал, сжав кулаки, судорожно подрагивая в агонии, затем издал хриплый стон и закашлял, издавая страшный звук, темная струя хлынула изо рта на влажную землю.
Когда он упал, маркиза вынула шпагу из его шеи и быстро убрала ее в ножны. В пещере воцарилась мертвая тишина.
– Проследите, чтобы это убрали, – с презрением сказала она Пэдлетту. Затем с высоко поднятой головой и улыбкой на губах она повернулась к Серине.
Глава 9
Охваченная ужасом, Серина оцепенела, сердце ее замерло, голова кружилась. Девушка жаждала забытья, чтобы не видеть темной струи крови, хлынувшей изо рта убитого, его глаз, затянутых пеленой смерти. Внутренний голос подсказывал, что нужно что-то сделать, чтобы помочь ему, постараться остановить кровотечение; но она не могла двигаться, тело ее не слушалось.
Маркиза обернулась, на лице ее застыла маска жестокости, и девушке захотелось убежать подальше от человека, порочного настолько, что он мог ликовать, совершив убийство. Глаза маркизы сверкали, на щеках выступил румянец, и она запрокинула голову, как бы бросая вызов всему миру.
– Пойдем, девочка, мы должны вернуться к гостям.
Серина, уставившись на нее, не могла сдвинуться с места, но маркиза взяла ее под руку и вывела из пещеры. Девушка чувствовала, как в теплых пальцах маркизы, сильных, как сталь, бьется неукротимая энергия.
По-видимому, неосознанное действие, повлекшее за собой убийство, что-то разбудило в маркизе. Она как будто ожила от нового чувства. Вероятно, так же она выглядела в дни расцвета своей красоты, в объятиях желанного любовника.
Она тянула Серину за руку, почти тащила ее за собой по коридору. Серина еле поспевала за ней. Некоторое время девушка ни о чем не могла думать, чувствуя только ужас и холод.
Маркиза останавливалась перед каждой горящей свечой, чтобы погасить. Женщины поднялись по крутым ступенькам. Маркиза все еще держала Серину за руку и не отпускала до самого конца, пока они шли по коридору, ведущему через дверь за выдвижной панелью, обратно в дом.
Они вошли в теплое светлое помещение, потайная дверь за ними закрылась, и девушка, пробуждаясь от кошмара, стала постепенно приходить в себя. Знакомый мягкий свет, блестящие резные перила и облицованные стены, толстый ковер с рисунками малинового и синего цвета, после зловещей игры безжалостного огня и пурпурных теней, мокрых скал и грубых камней, действовали умиротворяюще. Здесь трудно было поверить в обман и зло, в бурные страсти и кровавое убийство. Дрожа, девушка подняла руку ко лбу. Маркиза строго посмотрела на нее и презрительно сжала губы при виде такой слабости.
– Возьми себя в руки, девочка. Сейчас не время. В мире стало на одного подонка меньше. Никто по нем тосковать не станет.
– Но мэм, мэм, – заикаясь произнесла девушка.
Маркиза вскинула голову, бриллианты вокруг шеи и серьги в ее крошечных ушах переливались от пламени свечей.
– Ох, ну и трусиха же ты. Я думала, в твоих жилах течет лучшая кровь, но, кажется, я ошиблась. – Серина инстинктивно отреагировала на упрек и тон ее голоса. Ничего не говоря, девушка расправила плечи и подняла голову. – Пойдем, так будет лучше, – сказала маркиза, – пощипай себе щеки, девочка, чтобы они хотя бы немного порозовели, а то люди подумают, что ты увидела привидение.
Она засмеялась, оценив собственную шутку, но этот смех заставил Серину вздрогнуть. Девушка многое слышала о привидениях с того времени, как приехала в Мэндрейк, а сейчас прибавится еще одно, которое, возможно, будет искать свое заброшенное и изуродованное тело.
Грубый мужчина и контрабандист, он все же был человеком, жил и дышал и имел право на существование на этой земле. И вот, сейчас, его кровь, пролитая несколько минут назад, смешана с грязью, и скоро море унесет его труп в свое холодное царство. Девушке вдруг захотелось вернуться и снова постоять рядом с умирающим. Если она ничего не могла сделать, ей, по крайней мере, оставалось только помолиться за него. Но было слишком поздно, так как маркиза уже поднималась по лестнице и она знала, что должна следовать за ней. Несколько секунд было слышно только шуршание платьев и звук шагов. Когда они дошли до площадки первого этажа, Серина вырвала свою руку из руки маркизы и с мольбой в глазах попросила:
– Пожалуйста, мэм, можно мне уйти к себе?
Маркиза презрительно взглянула в ее сторону:
– Конечно, нет, глупышка, у тебя куриные мозги, тебе не ясно, что мы должны вместе вернуться к гостям? Наше отсутствие могло быть замечено. Скажем, что мы были в спальне, обновляя макияж. Пошли и перестань упрямиться, дурочка. Уверяю тебя, смерть мошенника и контрабандиста – просто пустяк.
Маркиза взяла девушку под руку, и та почувствовала себя, как в железных тисках. Они прошли через первый этаж и дошли до площадки над главной лестницей. Когда они начали спускаться, маркиза громким голосом произнесла:
– Клянусь, мне еще повезет. Я выиграю. Самыми кончиками пальцев чувствую выигрыш.
Она говорила так, чтобы не выдать себя, Серина сразу догадалась, а затем увидела внизу, как из банкетного зала выходят несколько человек – береговая охрана и драгуны и с ними – лорд Вулкан. Маркиза держалась как ни в чем ни бывало, но девушка, чувствуя ее стиснутые пальцы и напряжение во всем теле, поняла, что это только притворство. Она непринужденно продолжала:
– Черт, но игра – это только игра случая. Ты поистине счастливица, что не увлекаешься этим, моя дорогая Серина.
Они спустились вниз по главной лестнице, и с удивлением маркиза посмотрела в сторону мужчин, входящих в зал.
– Боже праведный, еще гости! – вскрикнула она и, взглянув на сына, спросила: – Твои друзья, Джастин?
– Да, друзья, мама, – серьезно ответил маркиз, – но, к сожалению, здесь они находятся по делу, а не для развлечений. Позвольте представить вам офицера, лейтенанта Дэлхема.
Молодой человек с красным лицом туповато поклонился.
– Польщена знакомством с вами, лейтенант, – сказала маркиза, – хотите присоединиться к нам в игре случая?
– К сожалению, мэм, я здесь по долгу службы., Пограничная охрана сообщила, что здесь, у подножия ваших скал, видели лодку. Хочу попросить разрешения обыскать ваш сад и расспросить, знаете ли вы какую-нибудь пристань поблизости, где лодка может стать на якорь или разгрузиться.
Глаза маркизы округлились от удивления.
– Лодка! Здесь! – воскликнула она, переводяь взгляд с одного офицера на другого. – Кого вы подозреваете?
– Контрабандистов, мэм.
Маркиза вскрикнула:
– Контрабандисты! Какой ужас! Контрабандисты в Мэндрейке! Что ты скажешь на это, Джастин?
– Думаю, это полная ерунда, – спокойно ответил он. – Только что лейтенант Дэлхем говорил, что скалы здесь очень опасные, и вряд ли сюда может приплыть лодка. Надеюсь, что контрабандистов скоро схватят!
– О, помолимся Богу за это! – произнесла маркиза. Предупреждаю, лейтенант, я не успокоюсь, пока хоть мельком не взгляну на их груз. Как вы думаете, что там? Кружева? Ленты? Бархат для новых нарядов? А может, бутылка-другая французского бренди?
Раздался взрыв хохота, но маркиза, не обращая внимания на это и очаровывая всех своей неотразимой улыбкой, продолжала:
– Можете смеяться, но неужели никто из ваших солдат не помнит о том, без чего слабые женщины не могут обойтись?! Все так подорожало с начала войны. Думаете, мы способны очаровать вас только естественной красотой, без чудодейственных средств, которые можно купить только у французов? Сжальтесь над нами хоть чуточку.
– Если мы поймаем контрабандистов, мэм, я обязательно скажу вам, что мы нашли в лодке, – ответил Дэлхем.
– Обещаете? – воскликнула маркиза. – Спасибо, лейтенант. Вы поистине галантны, и вы, джентльмены.
Слова маркизы весьма польстили присутствующим.
– Но я не могу отрывать вас от дел. Джастин, избавь джентльменов от нашего чрезмерного гостеприимства.
– Поистине, мэм, – ответил за него лейтенант, – его светлость очень любезны, но мы не можем больше задерживаться. Вы позволите нам продолжить обыск?
– Ну конечно! Вас, прежде всего, интересуют сады, не правда ли? Вы ведь не станете обыскивать дом! Правда, может быть, кто-нибудь из моих гостей связан с контрабандистами. Не исключено, что они даже обмениваются сигналами из окна спальни.
– Не думаю, что это так, – ответил лейтенант.
Маркиза вздрогнула.
– Возможно, вы правы. Многие из них, к сожалению, слишком глупы, чтобы задумать такой план, не говоря уже о его выполнении. Когда-нибудь, когда у меня будет время, я сама стану заниматься контрабандой, и у вас, лейтенант, будет шанс принять участие в погоне, достойной вашего ума.
– Будем надеяться, что этот день не за горами, поймать такого контрабандиста, как вы, будет величайшим достижением в моей незаметной службе.
– Хорошо сказано, – одобрила маркиза. Затем, протянув руку Серине, сказала: – Пойдем, девочка, мы должны вернуться в salon. Но боюсь, что после разговора с лейтенантом игра покажется скучным занятием. Лейтенант, право, с вами было очень приятно поговорить.
– Ваш покорный слуга, мэм.
Лейтенант поклонился и ушел вместе с отрядом. Серина, стоя рядом с маркизой, услышала, как лорд Вулкан отдавал распоряжения лакею показать лейтенанту дверь в восточном крыле дома. Девушка знала, что эта дверь расположена дальше всех от скал. Она вела прямо к запущенному саду, обнесенному стеной, за которой была Аллея Роз. Лейтенанту пришлось бы потерять несколько минут, прежде чем выйти к скалам.
Маркиза обернулась, на лице ее застыла маска жестокости, и девушке захотелось убежать подальше от человека, порочного настолько, что он мог ликовать, совершив убийство. Глаза маркизы сверкали, на щеках выступил румянец, и она запрокинула голову, как бы бросая вызов всему миру.
– Пойдем, девочка, мы должны вернуться к гостям.
Серина, уставившись на нее, не могла сдвинуться с места, но маркиза взяла ее под руку и вывела из пещеры. Девушка чувствовала, как в теплых пальцах маркизы, сильных, как сталь, бьется неукротимая энергия.
По-видимому, неосознанное действие, повлекшее за собой убийство, что-то разбудило в маркизе. Она как будто ожила от нового чувства. Вероятно, так же она выглядела в дни расцвета своей красоты, в объятиях желанного любовника.
Она тянула Серину за руку, почти тащила ее за собой по коридору. Серина еле поспевала за ней. Некоторое время девушка ни о чем не могла думать, чувствуя только ужас и холод.
Маркиза останавливалась перед каждой горящей свечой, чтобы погасить. Женщины поднялись по крутым ступенькам. Маркиза все еще держала Серину за руку и не отпускала до самого конца, пока они шли по коридору, ведущему через дверь за выдвижной панелью, обратно в дом.
Они вошли в теплое светлое помещение, потайная дверь за ними закрылась, и девушка, пробуждаясь от кошмара, стала постепенно приходить в себя. Знакомый мягкий свет, блестящие резные перила и облицованные стены, толстый ковер с рисунками малинового и синего цвета, после зловещей игры безжалостного огня и пурпурных теней, мокрых скал и грубых камней, действовали умиротворяюще. Здесь трудно было поверить в обман и зло, в бурные страсти и кровавое убийство. Дрожа, девушка подняла руку ко лбу. Маркиза строго посмотрела на нее и презрительно сжала губы при виде такой слабости.
– Возьми себя в руки, девочка. Сейчас не время. В мире стало на одного подонка меньше. Никто по нем тосковать не станет.
– Но мэм, мэм, – заикаясь произнесла девушка.
Маркиза вскинула голову, бриллианты вокруг шеи и серьги в ее крошечных ушах переливались от пламени свечей.
– Ох, ну и трусиха же ты. Я думала, в твоих жилах течет лучшая кровь, но, кажется, я ошиблась. – Серина инстинктивно отреагировала на упрек и тон ее голоса. Ничего не говоря, девушка расправила плечи и подняла голову. – Пойдем, так будет лучше, – сказала маркиза, – пощипай себе щеки, девочка, чтобы они хотя бы немного порозовели, а то люди подумают, что ты увидела привидение.
Она засмеялась, оценив собственную шутку, но этот смех заставил Серину вздрогнуть. Девушка многое слышала о привидениях с того времени, как приехала в Мэндрейк, а сейчас прибавится еще одно, которое, возможно, будет искать свое заброшенное и изуродованное тело.
Грубый мужчина и контрабандист, он все же был человеком, жил и дышал и имел право на существование на этой земле. И вот, сейчас, его кровь, пролитая несколько минут назад, смешана с грязью, и скоро море унесет его труп в свое холодное царство. Девушке вдруг захотелось вернуться и снова постоять рядом с умирающим. Если она ничего не могла сделать, ей, по крайней мере, оставалось только помолиться за него. Но было слишком поздно, так как маркиза уже поднималась по лестнице и она знала, что должна следовать за ней. Несколько секунд было слышно только шуршание платьев и звук шагов. Когда они дошли до площадки первого этажа, Серина вырвала свою руку из руки маркизы и с мольбой в глазах попросила:
– Пожалуйста, мэм, можно мне уйти к себе?
Маркиза презрительно взглянула в ее сторону:
– Конечно, нет, глупышка, у тебя куриные мозги, тебе не ясно, что мы должны вместе вернуться к гостям? Наше отсутствие могло быть замечено. Скажем, что мы были в спальне, обновляя макияж. Пошли и перестань упрямиться, дурочка. Уверяю тебя, смерть мошенника и контрабандиста – просто пустяк.
Маркиза взяла девушку под руку, и та почувствовала себя, как в железных тисках. Они прошли через первый этаж и дошли до площадки над главной лестницей. Когда они начали спускаться, маркиза громким голосом произнесла:
– Клянусь, мне еще повезет. Я выиграю. Самыми кончиками пальцев чувствую выигрыш.
Она говорила так, чтобы не выдать себя, Серина сразу догадалась, а затем увидела внизу, как из банкетного зала выходят несколько человек – береговая охрана и драгуны и с ними – лорд Вулкан. Маркиза держалась как ни в чем ни бывало, но девушка, чувствуя ее стиснутые пальцы и напряжение во всем теле, поняла, что это только притворство. Она непринужденно продолжала:
– Черт, но игра – это только игра случая. Ты поистине счастливица, что не увлекаешься этим, моя дорогая Серина.
Они спустились вниз по главной лестнице, и с удивлением маркиза посмотрела в сторону мужчин, входящих в зал.
– Боже праведный, еще гости! – вскрикнула она и, взглянув на сына, спросила: – Твои друзья, Джастин?
– Да, друзья, мама, – серьезно ответил маркиз, – но, к сожалению, здесь они находятся по делу, а не для развлечений. Позвольте представить вам офицера, лейтенанта Дэлхема.
Молодой человек с красным лицом туповато поклонился.
– Польщена знакомством с вами, лейтенант, – сказала маркиза, – хотите присоединиться к нам в игре случая?
– К сожалению, мэм, я здесь по долгу службы., Пограничная охрана сообщила, что здесь, у подножия ваших скал, видели лодку. Хочу попросить разрешения обыскать ваш сад и расспросить, знаете ли вы какую-нибудь пристань поблизости, где лодка может стать на якорь или разгрузиться.
Глаза маркизы округлились от удивления.
– Лодка! Здесь! – воскликнула она, переводяь взгляд с одного офицера на другого. – Кого вы подозреваете?
– Контрабандистов, мэм.
Маркиза вскрикнула:
– Контрабандисты! Какой ужас! Контрабандисты в Мэндрейке! Что ты скажешь на это, Джастин?
– Думаю, это полная ерунда, – спокойно ответил он. – Только что лейтенант Дэлхем говорил, что скалы здесь очень опасные, и вряд ли сюда может приплыть лодка. Надеюсь, что контрабандистов скоро схватят!
– О, помолимся Богу за это! – произнесла маркиза. Предупреждаю, лейтенант, я не успокоюсь, пока хоть мельком не взгляну на их груз. Как вы думаете, что там? Кружева? Ленты? Бархат для новых нарядов? А может, бутылка-другая французского бренди?
Раздался взрыв хохота, но маркиза, не обращая внимания на это и очаровывая всех своей неотразимой улыбкой, продолжала:
– Можете смеяться, но неужели никто из ваших солдат не помнит о том, без чего слабые женщины не могут обойтись?! Все так подорожало с начала войны. Думаете, мы способны очаровать вас только естественной красотой, без чудодейственных средств, которые можно купить только у французов? Сжальтесь над нами хоть чуточку.
– Если мы поймаем контрабандистов, мэм, я обязательно скажу вам, что мы нашли в лодке, – ответил Дэлхем.
– Обещаете? – воскликнула маркиза. – Спасибо, лейтенант. Вы поистине галантны, и вы, джентльмены.
Слова маркизы весьма польстили присутствующим.
– Но я не могу отрывать вас от дел. Джастин, избавь джентльменов от нашего чрезмерного гостеприимства.
– Поистине, мэм, – ответил за него лейтенант, – его светлость очень любезны, но мы не можем больше задерживаться. Вы позволите нам продолжить обыск?
– Ну конечно! Вас, прежде всего, интересуют сады, не правда ли? Вы ведь не станете обыскивать дом! Правда, может быть, кто-нибудь из моих гостей связан с контрабандистами. Не исключено, что они даже обмениваются сигналами из окна спальни.
– Не думаю, что это так, – ответил лейтенант.
Маркиза вздрогнула.
– Возможно, вы правы. Многие из них, к сожалению, слишком глупы, чтобы задумать такой план, не говоря уже о его выполнении. Когда-нибудь, когда у меня будет время, я сама стану заниматься контрабандой, и у вас, лейтенант, будет шанс принять участие в погоне, достойной вашего ума.
– Будем надеяться, что этот день не за горами, поймать такого контрабандиста, как вы, будет величайшим достижением в моей незаметной службе.
– Хорошо сказано, – одобрила маркиза. Затем, протянув руку Серине, сказала: – Пойдем, девочка, мы должны вернуться в salon. Но боюсь, что после разговора с лейтенантом игра покажется скучным занятием. Лейтенант, право, с вами было очень приятно поговорить.
– Ваш покорный слуга, мэм.
Лейтенант поклонился и ушел вместе с отрядом. Серина, стоя рядом с маркизой, услышала, как лорд Вулкан отдавал распоряжения лакею показать лейтенанту дверь в восточном крыле дома. Девушка знала, что эта дверь расположена дальше всех от скал. Она вела прямо к запущенному саду, обнесенному стеной, за которой была Аллея Роз. Лейтенанту пришлось бы потерять несколько минут, прежде чем выйти к скалам.