Картленд Барбара. Выше звезд

   Джерри все еще болтал, когда вошла служанка.
   — Рада засвидетельствовать почтение вашей светлости, миледи. Смогли бы вы собраться через полчаса? Граф приглашает вас и его светлость в зоопарк.
   Люпита еще ничего не успела ответить, как Джерри издал радостный вопль и спрыгнул с постели.
   — Я пойду скажу, что мы будем скоро готовы! Поспеши! Скорее! — кричал он.
   Люпита приводила себя в порядок и думала, как это характерно для графа — все заранее обдумать и подготовить.
   Она уже оделась и заканчивала прическу, когда лакей вызвал из ее спальни служанку, чтобы сообщить, что кто-то стоит внизу и хочет видеть миледи.
   — Кто бы это мог быть? — недоумевала Люпита, услышав эту новость из-за двери, и предположила, что это Энтони Бенсон.
   — Его зовут Мэтьюз, — ответила служанка, пошептавшись с лакеем.
   — Мистер Мэтьюз? — воскликнула Люпита.
   Неужели управляющий фермы из Вуд-Холла отыскал ее?
   — Я сейчас выйду, — быстро сказала она служанке. — Отнесите вниз, пожалуйста, мою шляпу и сумочку.
   Не дожидаясь ответа, она последовала за лакеем в маленькую комнатку, которая вела в зал; Люпита ее никогда раньше не видела.
   Там ждал ее мистер Мэтьюз. В течение двадцати пет он был управляющим фермы ее отца. Она знала, что на него во всем можно положиться, — он был честен и надежен.
   Она пожала ему руку.
   — Вот так неожиданность, мистер Мэтьюз! Как вы узнали, что я нахожусь здесь?
   — Мне необходимо было найти вас, миледи, потому что произошли события, о которых вы, по моему разумению, срочно должны узнать!
   — Как же вы меня нашли?
   Она не на шутку испугалась: если мистер Мэтьюз знает, то Руфус Ланг тоже, вероятно, разведал, где она скрывается.
   — Это все жена, — объяснил управляющий. — Она прочитала в газете, что вы были на балу у герцогини Девонширской с графом Ардвиком.
   Люпита совершенно выпустила из виду, что о посещениях балов сообщается в» Придворных новостях «, а в колонке хроники печатается список гостей.
   — Мы узнали адрес графа Ардвика, миледи, и тогда я сразу же приехал в Лондон на поезде.
   — Расскажите же мне, что стряслось! — взмолилась Люпита.
   О серьезности происшедшего можно было судить по виду мистера Мэтьюза.
   Девушка знала, что он никогда не оставил бы Вуд-Холл без уважительной причины, поскольку беречь и стеречь ферму было его основной обязанностью.
   — Давайте сядем и спокойно поговорим, мистер Мэтьюз. Расскажите мне по возможности подробнее о причине вашего приезда.
   Она села на диван, мистер Мэтьюз — в кресло напротив.
   — Вот как все было, миледи, — начал он. — Мне очень не хотелось беспокоить вас, но я не могу представить себе, чтобы ваш покойный отец вытерпел все, что творит мистер Руфус.
   От страха и беспокойства у Люпиты забилось сердце. Она догадывалась, что кузен Руфус был причиной визита управляющего.
   — Что же он сделал?
   — Первое, что он сделал, отобрал у меня, несмотря на то что я противился как мог, все деньги, которые я взял в банке, как всегда по четвергам, чтобы сегодня, в пятницу, выдать зарплату слугам и другим работникам.
   —  — Так он отобрал у вас все деньги?
   — Да, миледи, до последнего пенни. А когда я ему сказал, что должен расплатиться со слугами, он заявил, будто деньги ему нужны больше, чем им!
   Люпита хотела сказать, что это воровство, но прикусила язык.
   — Продолжайте, — попросила она управляющего.
   — Я знаю также, что он собирает в доме все, что имеет цену, и складывает на бильярдном столе.
   Люпита была потрясена.
   — Но почему он это делает?
   — Думаю, он готовит вещи, чтобы все продавать любому, кто приедет из Лондона.
   — Но ведь это не его вещи! Как же он может их продавать? — возмутилась Люпита.
   — Я тоже недоумевай. Но это еще не все. Он приказал мистеру Бриггсу открыть сейф, чтобы завладеть драгоценностями вашей семьи, которые там хранятся. А там не только серебро, но и старинные фамильные ценности вашей матушки. Там лежат такие сокровища, как тиара и жемчуг, которые переходят из поколения в поколение.
   — Надеюсь, Бриггс не дал ему ключ от сейфа! — задыхаясь от гнева, произнесла Люпита.
   Мистер Бриггс был достаточно умен, чтобы сказать, будто вы, ваша светлость, взяли ключ с собой. Но мистер Руфус грозился взорвать замок сейфа.
   — Невозможно в это поверить! — вскричала Люпита. — Мы обязаны остановить его. Немедленно прервать его бесчинства.
   — Я точно так же думал и был уверен, что ваша светлость так скажет…
   А когда мистер Бриггс поздно ночью рассказал мне про сейф, я вскочил в поезд, который развозит молоко в пять часов утра, и утром же приехал к вам.
   — Вы очень, очень разумно поступили, уважаемый Мистер Мэтьюз. А теперь подождите здесь — я схожу за графом.
   Она вскочила с дивана, выбежала в зал и, быстро спустившись вниз, направилась к апартаментам графа.
   Она была уверена, что найдет его за чтением утренних газет и подписыванием писем, и действительно застала его за этим занятием. Когда она, постучав, ворвалась в кабинет, граф обеспокоенно спросил:
   — Что случилось?
   — Здесь управляющий нашей фермы в Вуд-Холле, мистер Мэтьюз. Папа ему всецело доверял. Ом рассказал, что там происходят чудовищные вещи. Пожалуйста, посоветуйте, что мне делать!
   Граф не стал терять время на выспрашивание деталей. Он встретился с мистером Мэтьюзом и внимательно выслушал его рассказ.
   — Леди Люпите повезло, что у нее такой разумный помощник, как вы, которому можно поручать важные дела.
   Управляющий весь засиял от этой похвалы.
   — Я пытаюсь делать то, что считаю правильным, милорд!
   — Вот что я собираюсь предложить, — сказал граф. — Пока я буду готовиться к отъезду в ваше поместье, поешьте и выпейте чего-нибудь на дорогу. Если мы хотим спасти то, что принадлежит твоему брату, — обратился он к Люпите, — то не должны терять ни минуты.
   Лицо графа выражало крайнюю степень решимости.
   — Попроси миссис Филдинг и служанку поскорее уложить твою одежду и все, что нужно, для Джерри.
   Закончив с приготовлениями, она пошла за братом и пыталась утешить его, так как отменялся поход в зоопарк.
   Он, конечно, бурно протестовал:
   — Я так хотел посмотреть медведей и слонов!
   — Мы пойдем в другой раз. Обещаю тебе. А сейчас мы должны ехать домой, потому что кузен Руфус хочет украсть вещи, которые принадлежат тебе! — объясняла ему Люпита.
   — А что он крадет? Мои игрушки?
   — Нет, нет, не игрушки, а деньги и драгоценности наших родителей, а может быть, и наших лошадей.
   — Ему не достанется Самбо! — возмутился Джерри. — Самбо мой. Я не позволю кузену Руфусу его отобрать?
   — Вот потому мы должны сейчас же поехать домой и остановить этот грабеж.
   Самбо подходил Джерри по росту, и мальчику разрешали кататься на нем верхом, а на пони он ездил с тех пор как научился ходить. Папа сам обучал его верховой езде, и своими результатами Джерри поражал всех обитателей поместья.
   Самбо был черной масти с белой звездочкой на носу. Мальчик его обожал. Когда он впервые поехал верхом, Люпита боялась, что Джерри не будет с Самбо достаточно терпелив и упустит его. Но все получилось как нельзя лучше.
   После того как Люпита провела с братом разъяснительную беседу, он воспринял отъезд из графского дома менее болезненно.
   К тому же миссис Филдинг одарила его таким количеством игрушек, что он абсолютно утешился.
   Накануне он спросил:
   — Если мы останемся здесь надолго, можно Самбо поедет с нами в Лондон, и я буду ездить на нем верхом по парку?
   — Мы должны спросить об этом у графа, но нам придется поехать домой очень скоро.
   — Наверное, Самбо больше понравится жить за городом. Но я по нему скучаю.
   — Я уверена, он тоже скучает по тебе.
   Теперь Джерри не будет расстроен тем, что не попал в зоопарк, — ведь скоро он увидит своего Самбо.
   Чтобы переменить тему, Люпита обратила внимание Джерри на его любимые игрушки.
   Она предложила служанке упаковать их отдельно.
   Через двадцать минут они должны были отправиться на железнодорожную станцию.
   Лакеи снесли вниз багаж.
   Люпита накинула легкое пальто, которое очень шло к ее платью.
   Наконец две кареты — одна с хозяевами и гостями, вторая со слугами и багажом — отъехали от дома.
   У поезда к каретам устремились носильщики. Они спустили на землю вещи и понесли их в багажное отделение. В это время граф помогал своим гостям и бабушке подняться в вагон.
   Внешне этот вагон ничем не отличался от остальных, но внутри он представлял собой не что иное, как дом в миниатюре.
   Он состоял из апартаментов, обставленных по-домашнему. От такого зрелища просто захватывало дух.
   Джерри бурно выражал свои эмоции, с восторгом бегая из комнаты в комнату. А вскоре забрел на кухню с самой настоящей плитой, на которой официант готовил им кофе. Его поразили две маленькие спаленки, выходящие в гостиную.
   Люпита впервые видела собственный пассажирский вагон.
   Она когда-то читала о таком вагоне, принадлежавшем королеве Виктории, и сейчас с умилением сказана графу:
   — Наш вагон похож на кукольный домик.
   Граф улыбнулся, но ответил серьезно:
   — Я его использую только для продолжительных деловых поездок, но, раз с нами едет бабушка, я счел необходимым создать ей максимальный комфорт.
   — Я так рада, что она посетит наше поместье, но боюсь, за время моего отсутствия домашнее хозяйство захирело и она увидит беспорядок.
   — Бабушка не обратит на это внимания, самое главное то, что ты находишься под ее неусыпным присмотром.
   Люпита об этом как-то не подумала и потому немного удивилась.
   А поразмыслив какое-то время, медленно произнесла:
   — Полагаю, о вас не очень хорошо стали бы думать, если бы в Вуд-Холле кроме нас с вами никто не остался, ..
   — Мы должны соблюдать правила приличия, а значит, за тобой надо присматривать.
   Граф внезапно осознал, что, когда до Лондона дойдут слухи, будто он живет в Вуд-Холле, непременно поползут сплетни, что они тайно обручились.
   Да, он хотел нанести удар Элоизе, но он действительно не думал о последствиях своего поступка, когда привел Люпиту на бал.
   Теперь же эта авантюра показалась ему безрассудной. Его приезд мог повредить Люпите. Она ведь еще так молода и наивна!
   Он устыдился своего поступка, которым мог опорочить невинную девушку.
   И тогда пришей к мысли, показавшейся ему единственно правильной: он должен найти ей мужа, который будет беречь и защищать ее от всех невзгод, так же как от любого человека, который мог расстроить и напугать ее. А таким может быть не только Руфус.
   Послышался свисток, и поезд тронулся.
   Люпита сидела рядом с его бабушкой, и у нее были сияющие глаза.
   В эту минуту граф остро ощутил свою ответственность перед столь чистым, незащищенным, милым существом.
   Когда он приедет в Вуд-Холл, он не позволит Люпите бояться своего противного кузена и страдать из-за него.
   Он прочистит мозги этому Руфусу.
   Граф прервал свои раздумья, когда принесли второй завтрак.
   Наспех приготовленный кухаркой на Гросвенор-сквер, в поезде он оказался на удивление вкусным.
   Но Люпита не могла наслаждаться едой, ее волновали мысли о доме — что ее там ждет?
   Конечно, от присутствия графа становилось немного легче.
   Однако она опасалась, что они опоздали и драгоценности уже проданы.
   А если Руфусу удалось взломать сейф, то и фамильные сокровища тоже исчезли бесследно.
   Даже если графу удастся выгнать Руфуса из дома, как ей потом сохранить все в целости для Джерри?
   Кроме Руфуса, и кто-нибудь другой из родственников мог попытаться обмануть ее и Джерри в делах о наследстве.
   Как ей быть достаточно предусмотрительной, чтобы предотвратить мошенничество?
   У Люпиты был встревоженный вид, и прозорливая графиня сказала:
   — Милое дитя, не волнуйся, просто доверься Ингрэму. Он все сделает как надо.
   — Я уверена… в этом… но ведь у него так много своих деп и обязательств, а тут еще мои…
   Граф, стоя у окна, показывал Джерри старинный замок, мимо которого они проезжали.

Глава 6

   Когда все вышли из вагона, Джерри вскарабкался в карету вместе с собакой.
   Граф оглянулся, проверяя, поместились ли во вторую карету слуги и багаж.
   Он посмотрел на отделку довольно старомодной кареты Лангов, в которой сидели бабушка и Люпита, и сказал:
   — Чтобы всем было удобно, думаю, мне лучше сесть между двумя прекрасными дамами.
   — Мы с Люпитой сожмемся так, чтобы не раздавить тебя, — улыбнулась бабушка.
   Граф втиснулся между ними. Старомодные кареты устроены так, что в них всем хватает места. Джерри развалился на сиденье, а пес сел позади него.
   — Он понимает, что едет домой, — объяснил Джерри.
   Люпита чувствовала одновременно радостное волнение от встречи с родным домом и непроходящую тревогу. Ее пугала неизвестность — всякое могло случиться.
   Кузен Руфус наверняка не обрадуется их неожиданному появлению.
   Когда лошади тронулись, графу передались ее ощущения. Он положил свою руку на ее.
   — Не волнуйся. Предоставь все дела мне. Ничего не бойся, все будет хорошо.
   » Как это похоже на него — тонко понимать состояние другого человека «, — подумала Люпита.
   Когда его пальцы на мгновение стиснули ее руку, какое-то странное чувство поразило ее — это было как удар молнии. Она не поняла, что произошло, — очевидно, так подействовала близость графа, прижавшегося к ней.
   И она вдруг осознала, что это любовь.
   Незнакомый доселе трепет всколыхнул все ее существо.
   » Я люблю его… Но до сих пор этого не знала!«
   Всю дорогу она думала о своем чувстве, и теперь вспоминала, как ночами благодарила Бога за то, что граф покровительствует ей.
   Она любила его, еще когда они вместе танцевали, ее волновали его руки, обнимавшие ее за талию.
   » Как я могу не любить его?! Ведь он так красив и в то же время такой добрый и все-все понимает!«
   Она думала о том, что, когда будет покончено с неприятностями, с Руфусом и все встанет на свои места, он вернется в Лондон и забудет о ней. Он будет снова общаться с женщинами из общества — такими, как Элоиза Брук, прекрасными и загадочными, а отношения с ней, Люпитой, просто позабавят его.
   Девушка с грустью размышляла о своем будущем, казавшемся ей безотрадным, и вдруг сурово одернула себя: нельзя унывать, надо быть разумной.
   Если он когда-нибудь любил, то, наверное, это была знатная леди, а может, принцесса.
   Но что бы ни случилось в будущем, убеждала себя Люпита, у нее были с ним такие счастливые минуты… По крайней мере будет что вспомнить.
   Они проезжали знакомые с детства места, окружающие усадьбу, и она хотела, чтобы граф любовался ими, видел, какие они красивые. Поля, желтели от подсолнухов, зеленела живая изгородь…
   » Вот это мой мир! А его мир совсем иной…«
   — Ты так молчалива, Люпита! — неожиданно сказал граф. — А я думал, теперь ты мне будешь много рассказывать о поместье, покажешь мне свой дом. Тебе наверняка интересно узнать первое мое впечатление…
   — Я как раз хочу это сделать, и мы почти приехали.
   — Когда мы приедем, вы увидите моего Самбо? — радостно закричал Джерри. Он очень крупный конь, и я могу ездить на нем. Через год или два я хочу получить лошадку еще выше ростом.
   — Конечно, получишь, а если будешь таким же прекрасным наездником, как твой папа, все станут гордиться тобой, — заметил граф.
   Джерри обнял своего Брэкли.
   — Когда я стану взрослым, у меня будут сотни лошадок и сотни собак, моих собственных.
   — Надеюсь, твои лошади будут первыми на всех бегах и скачках и прочих испытаниях, если ты позволишь им участвовать в них.
   Затем граф обратился к бабушке:
   — Вы не очень устали?
   Графиня взволнованно сказала:
   — Не могу выразить словами, как я мечтаю увидеть Вуд-Холл. Я думаю, поместье так же великолепно, как мама Люпиты. Оно должно было служить обрамлением ее красоты!
   — Надеюсь, вы не будете разочарованы… — уверила ее Люпита. , — Убеждена, что не буду.
   Несколько минут спустя девушка уже показывала графу, где проходит граница их поместья.
   Люпиту обрадовало, что поля хорошо обработаны, живые изгороди подстрижены, — владения Джерри в полном порядке.
   Наконец они въехали в деревушку, где дома примыкали к парку; при каждом доме был сад, полный цветов.
   Это должно понравиться графу.
   Они проехали через главные ворота парка, и, когда дорога пошла вниз, дом оказался на виду. В лучах вечернего солнца, отражавшегося в окнах, он казался необычайно красивым.
   Это была постройка в стиле Тюдоров, с годами старые кирпичи приобрели теплый розовый оттенок. Остроконечная крыша и задняя стена прятались за вековыми деревьями.
   — Дом очарователен, — промолвила графиня, — именно таким я его себе и представляла.
   Люпита поблагодарила ее за лестный отзыв.
   — Теперь, когда не стало папы, это мой дом, — заявил Джерри.
   — Ты должен к нему очень заботливо относиться и следить за тем, чтобы ом выглядел таким же красивым, как сейчас, — наставляла его графиня.
   Карета остановилась у парадного подъезда.
   Люпита надеялась, что гости не будут разочарованы, увидев дом изнутри.
   Граф вышел из кареты и помог выбраться сначала бабушке, потом Люпите. Слуги вынесли багаж.
   Парадная дверь отворилась, и появился старый дворецкий. Он смотрел на прибывших в полном изумлении.
   Лишь увидев Люпиту, поспешил спуститься с лестницы.
   — Ваша светлость, я не ждал вас, простите! — воскликнул он.
   — Мы приехали домой, Бриггс, и привезли с собой дорогих гостей.
   Прежде чем дворецкий успел произнести хоть слово, Люпита тихо спросила:
   — А где же мистер Руфус?
   — Сейчас его здесь нет, — ответил мистер Бриггс и, понизив голос, добавил:
   — Он уехал в город, миледи, чтобы разыскать слесаря, который может вскрыть сейф.
   Граф слышал сообщение Бриггса и молча продолжал вести бабушку по ступенькам в зал.
   Увидев старинную лестницу с резными дубовыми перилами, стены, обшитые панелями, и средневековый камин, графиня выразила полнейший восторг.
   — Он был как раз таким в моем воображении.
   Мистер Бриггс сказал Люпите:
   — Я накрою стол к чаю в столовой.
   Через несколько минут все будет готово, миледи.
   — Благодарю вас, Бриггс, и попросите вашу жену показать горничной ее светлости графине лучшую спальню.
   Мистер Бриггс кивнул, как бы подтверждая, что все уже сам решил и это оказалось правильным.
   Они прошли через зал, и графиня уже восхищалась высокими окнами столовой с блестящими как алмазы стеклами и обитыми красивой тканью стульями.
   Граф прошептал Люпите:
   — Думаю, мне стоит взглянуть на то, что находится на бильярдном столе.
   Когда они вышли из столовой, Люпита в ужасе воскликнула:
   — Там уже нет папиной коллекции табакерок и сервиза из сервского фарфора!
   Граф не ответил; он лишь попросил мистера Бриггса отвести его в бильярдную.
   Ему показалось, что дворецкий как-то неуверенно посмотрел на него.
   — Конечно, я вам все покажу. Но только ее светлость не назвала нам имен своих гостей.
   — Мы — это графиня Дауджерская и я, ее внук, граф Ардвик. Так как я знал отца ее светлости, леди Люпиты, я теперь занимаюсь всеми ее делами в качестве опекуна.
   — Это очень хорошие новости, милорд, очень добрые новости, — сказан мистер Бриггс. — Здесь творились такие дела, что его сиятельство, если бы узнал, в гробу перевернулся!
   — Я все знаю, так проводите же меня в бильярдную..
   Мистер Бриггс провел графа длинным коридором и открыл дверь в дальнем его конце.
   Беглого взгляда было достаточно, дабы убедиться, что Мэтьюз ничего не преувеличил, рассказывая о намерениях Руфуса Ланга.
   Огромный стол был завален предметами, которые Люпита характеризовала как священные семейные реликвии.
   Среди дорогих вещей были и сервский фарфор, и коллекция табакерок, которые Руфус перенес сюда из столовой, стояли зеркала в золоченых рамах и другие ценные предметы искусства, многие — очень старинные.
   Граф осмотрелся.
   — Есть ли еще другие работники в доме? — спросил он мистера Бриггса. — Нужны молодые, сильные мужчины.
   — Да, милорд, у нас два лакея — молодые парни. Они служат здесь, но, когда ее светлость уехала, я отпустил их ненадолго в деревню, откуда они родом, чтобы они могли повидаться со своими семьями.
   — Пошлите за ними, и как только они вернутся, все, что стоит на этом столе, они должны будут перенести на место — туда, где все эти вещи находились раньше, — велел граф. — А теперь, после того что я увидел здесь, хочу, чтоб вы заперли дверь и отдали мне ключ.
   Мистер Бриггс сделал все, как ему было приказано, и граф положил ключ в карман.
   — Было ни продано что-нибудь из вещей? — спросил ом.
   — Нет, милорд. Мистер Руфус хотел, чтобы слесарь вскрыл сейф до приезда из Лондона людей, за которыми он послал. Он хотел, чтобы они посмотрели серебро и другие драгоценности, принадлежавшие матери ее светлости.
   — Я узнал обо всем этом от мистера Мэтьюза и должен поблагодарить его и вас за мгновенную реакцию и сообразительность, которую вы проявили, спрятав ключ от мистера Руфуса Ланга. Вы оба оказались весьма находчивыми. Ее светлость леди Люпита вам очень благодарна.
   — Мистер Руфус пытался сбить выстрелом замок сейфа, милорд, но сдвинуть замок с места не удалось. Это просто невозможно. Вот почему ему пришлось ехать в Лондон за опытным слесарем.
   — Вы можете сказать ему, что в этом нет необходимости, а я хотел бы повидать мистера Руфуса сразу, как только он вернется.
   — Очень хорошо, милорд.
   Мистер Бриггс был явно обрадован тем, что появился человек, который отвечает за происходящее и обладает властью, — это было видно по тому, как он не по годам резво побежал в кухню распорядиться насчет еды.
   Потом он отпер сейф и достал грузинский серебряный чайный сервиз, которым всегда пользовалась графиня Ланг.
   Когда граф вернулся в гостиную, Люпита вопросительно взглянула на него.
   — Не волнуйся, ничего не продано, — успокоил он ее. — Теперь все будет расставлено по своим местам.
   Люпита не находила снов благодарности, лишь с благоговением смотрела на графа.
   Под этим взглядом, исполненным любви и уважения, он чувствовал себя почти олимпийцем.
   В гостиную ворвался Джерри, Брэкли бежал за ним, едва не наступая ему на пятки.
   — Мы дома! Мы дома! — закричал мальчик, как будто только что осознал этот факт. — Теперь я хочу показать вам Самбо!
   — У нас для этого будет достаточно времени, прежде чем Бриггс внесет чай, — с улыбкой урезонила его Люпита.
   Она вопросительно посмотрела на графа, чувствуя, что из-за ответственности, которую он взял на себя, она должна согласовывать с ним любое свое действие.
   — Я пойду с тобой в конюшню.
   Очень хочу посмотреть на породистых лошадей твоего отца, — сказал граф девушке.
   — Не могу дождаться этой минуты — мечтаю показать вам конюшни. Мой отец сам обновлял, перестраивал и приводил в порядок конюшни и стойла. Наш дом обветшал, а конюшни и стойла в них совсем новые.
   — Тогда я, конечно, посмотрю, — охотно согласился граф.
   Конюшни находились совсем близко, за домом.
   Они миновали арку и прошли по вымощенному камнем двору.
   Джерри мчался впереди, горя желанием поскорей увидеть Самбо.
   По дороге Люпита объясняла графу, как отец расширяй старые здания и превращал отжившее свой век внутреннее устройство во вполне современное.
   При этом он руководствовался новейшими образцами. На графа, который также занимался усовершенствованием своих конюшен, увиденное произвело большое впечатление.
   Стойла были шире обычных, и к каждому приспособлены отдельные кормушки. На внешней стороне каждой двери были начертаны имена коней и представлена их родословная. На стене коридора против каждого стойла висели уздечки и седла.
   — Папа считал, что каждая лошадь должна привыкнуть к своему седлу, как мы — к своей одежде, — объяснила Люпита.
   — Отличная идея. Я стану последователем вашего отца.
   Девушка продолжала показывать графу другие нововведения, среди них — особая система снабжения стойл водой, чтобы легче было чистить их от навоза.
   Граф проявлял ко всему неподдельный интерес, делился впечатлениями, и это льстило ее самолюбию.
   Они подошли к стойлу Самбо, и Люпита разрешила Джерри показать его графу.
   — Самбо — очень красивая, хорошо тренированная лошадка, как раз подходящая для маленького мальчика, — заметил граф и подумал, что, если б у него был сын, который с таким же энтузиазмом и трепетом любил бы свою лошадку, ему это было бы приятно.
   У них уже не оставалось времени, чтобы посмотреть всех лошадей. Надо было вернуться в дом и выпить чай вместе с графиней Дауджерской.
   Между тем Люпита со страхом думала о возвращении Руфуса, о возможных неприятностях и безобразиях, которые он .мог учинить при графе.
   Джерри очень не хотелось расставаться с Самбо, но он погладил его и сказал:
   — Я еще вернусь и попрощаюсь с тобой перед сном.
   Придя домой, граф стал смотреть из окна на озеро.
   Люпита была уверена, что он вспоминает ее рассказ о том, как Руфус проделал в лодке дыру, чтобы избавиться от Джерри.
   Когда они вошли в гостиную, стол уже был накрыт. Серебряный чайник для заварки и чайник с кипятком стояли на расписном подносе. Молодой лакей раскладывал пирожные и сэндвичи.