Страница:
– Главное – не подстрелили бы, – заметил Мишка.
– Не забывай о том, что Миньков – человек неординарный, сильный и умный. Он может прогнозировать ситуацию, поэтому способен свернуть деятельность. Ты смотри, чтобы не было сокращения штатов путем убийства всех боевиков. Этот киллер, Псих, он ведь занимается и зачисткой кадров. Я бы много рассказал тебе о нем, но времени нет. Его надо брать в первую очередь. Когда он в последний раз так легко вышел на свободу, никто из нас этого не ожидал. Может быть, лучше его и не брать, а сделать так, чтобы он погиб в перестрелке… – задумчиво проговорил Костров.
Миша понимающе кивнул.
– У меня сосед по комнате, Напарник, – сказал он, – вроде парень правильный. Не настолько он там замазан. Я вам еще на прошлой встрече о нем говорил…
– Да, помню. Эдик Петров, правильно?
– Да, правильно. Я его в основном Напарником зову, – Миша улыбнулся. – Вы с ним не очень-то жестко…
– Все не от меня зависит, ты же знаешь. Как следствие, как суд… И вообще, рано еще об этом говорить. Главное, нам сейчас нужно сухими из воды выйти. Опасность может появиться в любой момент. Будь очень осторожен!
Двойная вербовка
Ликвидация
Совещание в Кремле
Возвращение из Лондона
Убийство в подъезде
– Не забывай о том, что Миньков – человек неординарный, сильный и умный. Он может прогнозировать ситуацию, поэтому способен свернуть деятельность. Ты смотри, чтобы не было сокращения штатов путем убийства всех боевиков. Этот киллер, Псих, он ведь занимается и зачисткой кадров. Я бы много рассказал тебе о нем, но времени нет. Его надо брать в первую очередь. Когда он в последний раз так легко вышел на свободу, никто из нас этого не ожидал. Может быть, лучше его и не брать, а сделать так, чтобы он погиб в перестрелке… – задумчиво проговорил Костров.
Миша понимающе кивнул.
– У меня сосед по комнате, Напарник, – сказал он, – вроде парень правильный. Не настолько он там замазан. Я вам еще на прошлой встрече о нем говорил…
– Да, помню. Эдик Петров, правильно?
– Да, правильно. Я его в основном Напарником зову, – Миша улыбнулся. – Вы с ним не очень-то жестко…
– Все не от меня зависит, ты же знаешь. Как следствие, как суд… И вообще, рано еще об этом говорить. Главное, нам сейчас нужно сухими из воды выйти. Опасность может появиться в любой момент. Будь очень осторожен!
Двойная вербовка
– Вот какое дело, – сказал подполковник, – у нас есть информация, что паспорт, который выдан вам, поддельный.
– Нет, граждане, вы что-то путаете! – взволнованно проговорил Вадим Серебряков. – Он не может быть поддельным, потому что я оформлял его через туристическую компанию. Кстати, я по этому паспорту уже несколько раз летал, вы меня выпускали. Так что тут какое-то недоразумение!
– Нет, в том-то и дело… – сказал подполковник. – Вся эта серия – ворованные бланки. Мы получили эти сведения совсем недавно.
– Но я-то тут при чем? – не унимался Серебряков. – Я законопослушный человек. Я приехал в туристическое агентство, которое занимается выдачей заграничных паспортов, принес деньги, фотографии… Я не знаю, если они мошенники и купили какие-то ворованные серии, то при чем тут я?
– Нет, к вам мы претензий не предъявляем. Здесь простое недоразумение, и я думаю, что мы его решим.
– Товарищи, у меня самолет скоро!
– Вы не волнуйтесь, Вадим Михайлович, – вступил в разговор мужчина в штатском, – это все пустяки! Вы чисто формально должны личный досмотр таможенный пройти…
– Так я уже прошел таможенный досмотр! – заволновался Вадим.
– А в правилах не говорится, что вы должны проходить таможенный досмотр только один раз. Если у работников возникли подозрения, то они имеют право пригласить вас на таможенный досмотр повторно. Да не волнуйтесь вы, это чистая формальность! – повторил мужчина в штатском.
Серебряков насторожился. Про его пояс с деньгами никто не знает. В крайнем случае он выкрутится, даст взятку…
Через несколько минут в комнате появились двое сотрудников таможенной службы и двое мужчин, похожих на грузчиков.
– А это кто такие? – спросил Вадим.
– А это понятые, Вадим Михайлович. Так сказать, на всякий случай, – улыбнулся мужчина в штатском.
– Зачем понятые? У меня что, наркотики? Кстати, товарищи, никаких наркотиков и оружия я не везу, – сообщил Серебряков.
– Не волнуйтесь! Пожалуйста, снимите ботинки! – сказал один из таможенников.
Вадим не спеша снял ботинки.
– Теперь пиджак…
Таможенник взял ботинки и стал их внимательно осматривать. «Что же это такое? – лихорадочно соображал Вадим. – Кто же на меня их навел?!»
Другой таможенник подошел к нему и стал ощупывать одежду. Тут третий таможенник, который осматривал его пиджак, громко сказал:
– Внимание, понятые, смотрите! – И он, надорвав подкладку пиджака, вытащил оттуда несколько пачек долларов. – Это потайной пояс, вшитый в пиджак.
– Скажите, гражданин Серебряков, – обратился к Вадиму один из таможенников, видимо, старший, – что вы везете запрещенного? Покажите вашу декларацию!
– Да ничего запрещенного я не везу! Вот моя декларация. Ну, перстень у меня золотой, цепочка золотая с медальоном…
– А вот это что у вас? – спросил таможенник, вытаскивая из потайного пояса очередные пачки долларов. – Товарищи, – обратился он к понятым, – тут находится шестьдесят тысяч долларов. Сейчас мы составим акт, а вы распишетесь. Вас, товарищ Серебряков, тоже прошу расписаться.
– Ничего я подписывать не буду! – почти прокричал Вадим.
– В таком случае мы составим акт, что вы от подписания акта отказались. В принципе, для вас это никакого значения не имеет.
– Но у меня через час самолет!
– Дело не в самолете. Вам придется сейчас остаться. Вы же знаете, что есть статья о контрабанде, куда входит также незаконное перемещение денежных средств в недекларированной валюте. Так что вы теперь, так сказать, субъект преступления.
– Да ладно, ребята, за это не сажают! – попытался улыбнуться Серебряков.
– Не волнуйтесь, Вадим Михайлович, – сказал мужчина в штатском. – Конечно, мы вас в Лондон выпустим. Деньги, правда, вам придется оставить на хранение. – Он достал пустой бланк. – Вот это вам надо заполнить и расписаться.
Вадим взял листок и стал читать. Суть написанного заключалась в том, что он сдает свои деньги на ответственное хранение.
– Я так понимаю, что вы тут самый главный, – обратился он к мужчине в штатском.
– В общем, это так. Я из ФСБ. И мы к вам, Вадим Михайлович, имеем достаточно серьезный разговор. Никто вас сажать не будет. Только вы должны будете помочь нам в одном деле.
– С удовольствием! – ответил Вадим с облегчением.
– Мы сделаем так. О делах поговорим после вашего отпуска. Сейчас спокойно летите в Лондон, а как вернетесь – пожалуйста, к нам на беседу. Там можете и деньги получить.
Последняя фраза обеспокоила Вадима. Не первый раз его напрягают правоохранительные органы. Что они еще придумали?
Через несколько минут Вадим вышел из служебного помещения и подошел к Лене.
– Быстрее, мы уже опаздываем на посадку! Что случилось? – спросила она.
– Да ничего серьезного. Жаль только, деньги потерял. Ну ничего, кредитная карточка осталась.
– Нет, граждане, вы что-то путаете! – взволнованно проговорил Вадим Серебряков. – Он не может быть поддельным, потому что я оформлял его через туристическую компанию. Кстати, я по этому паспорту уже несколько раз летал, вы меня выпускали. Так что тут какое-то недоразумение!
– Нет, в том-то и дело… – сказал подполковник. – Вся эта серия – ворованные бланки. Мы получили эти сведения совсем недавно.
– Но я-то тут при чем? – не унимался Серебряков. – Я законопослушный человек. Я приехал в туристическое агентство, которое занимается выдачей заграничных паспортов, принес деньги, фотографии… Я не знаю, если они мошенники и купили какие-то ворованные серии, то при чем тут я?
– Нет, к вам мы претензий не предъявляем. Здесь простое недоразумение, и я думаю, что мы его решим.
– Товарищи, у меня самолет скоро!
– Вы не волнуйтесь, Вадим Михайлович, – вступил в разговор мужчина в штатском, – это все пустяки! Вы чисто формально должны личный досмотр таможенный пройти…
– Так я уже прошел таможенный досмотр! – заволновался Вадим.
– А в правилах не говорится, что вы должны проходить таможенный досмотр только один раз. Если у работников возникли подозрения, то они имеют право пригласить вас на таможенный досмотр повторно. Да не волнуйтесь вы, это чистая формальность! – повторил мужчина в штатском.
Серебряков насторожился. Про его пояс с деньгами никто не знает. В крайнем случае он выкрутится, даст взятку…
Через несколько минут в комнате появились двое сотрудников таможенной службы и двое мужчин, похожих на грузчиков.
– А это кто такие? – спросил Вадим.
– А это понятые, Вадим Михайлович. Так сказать, на всякий случай, – улыбнулся мужчина в штатском.
– Зачем понятые? У меня что, наркотики? Кстати, товарищи, никаких наркотиков и оружия я не везу, – сообщил Серебряков.
– Не волнуйтесь! Пожалуйста, снимите ботинки! – сказал один из таможенников.
Вадим не спеша снял ботинки.
– Теперь пиджак…
Таможенник взял ботинки и стал их внимательно осматривать. «Что же это такое? – лихорадочно соображал Вадим. – Кто же на меня их навел?!»
Другой таможенник подошел к нему и стал ощупывать одежду. Тут третий таможенник, который осматривал его пиджак, громко сказал:
– Внимание, понятые, смотрите! – И он, надорвав подкладку пиджака, вытащил оттуда несколько пачек долларов. – Это потайной пояс, вшитый в пиджак.
– Скажите, гражданин Серебряков, – обратился к Вадиму один из таможенников, видимо, старший, – что вы везете запрещенного? Покажите вашу декларацию!
– Да ничего запрещенного я не везу! Вот моя декларация. Ну, перстень у меня золотой, цепочка золотая с медальоном…
– А вот это что у вас? – спросил таможенник, вытаскивая из потайного пояса очередные пачки долларов. – Товарищи, – обратился он к понятым, – тут находится шестьдесят тысяч долларов. Сейчас мы составим акт, а вы распишетесь. Вас, товарищ Серебряков, тоже прошу расписаться.
– Ничего я подписывать не буду! – почти прокричал Вадим.
– В таком случае мы составим акт, что вы от подписания акта отказались. В принципе, для вас это никакого значения не имеет.
– Но у меня через час самолет!
– Дело не в самолете. Вам придется сейчас остаться. Вы же знаете, что есть статья о контрабанде, куда входит также незаконное перемещение денежных средств в недекларированной валюте. Так что вы теперь, так сказать, субъект преступления.
– Да ладно, ребята, за это не сажают! – попытался улыбнуться Серебряков.
– Не волнуйтесь, Вадим Михайлович, – сказал мужчина в штатском. – Конечно, мы вас в Лондон выпустим. Деньги, правда, вам придется оставить на хранение. – Он достал пустой бланк. – Вот это вам надо заполнить и расписаться.
Вадим взял листок и стал читать. Суть написанного заключалась в том, что он сдает свои деньги на ответственное хранение.
– Я так понимаю, что вы тут самый главный, – обратился он к мужчине в штатском.
– В общем, это так. Я из ФСБ. И мы к вам, Вадим Михайлович, имеем достаточно серьезный разговор. Никто вас сажать не будет. Только вы должны будете помочь нам в одном деле.
– С удовольствием! – ответил Вадим с облегчением.
– Мы сделаем так. О делах поговорим после вашего отпуска. Сейчас спокойно летите в Лондон, а как вернетесь – пожалуйста, к нам на беседу. Там можете и деньги получить.
Последняя фраза обеспокоила Вадима. Не первый раз его напрягают правоохранительные органы. Что они еще придумали?
Через несколько минут Вадим вышел из служебного помещения и подошел к Лене.
– Быстрее, мы уже опаздываем на посадку! Что случилось? – спросила она.
– Да ничего серьезного. Жаль только, деньги потерял. Ну ничего, кредитная карточка осталась.
Ликвидация
Миша Коптев сидел в съемной квартире и смотрел телевизор. Напарника не было, он пошел встречаться со своей девушкой и может появиться под утро.
Мишка подошел к мобильному телефону, проверил, есть ли сигнал, чтобы потом не попасть под раздачу от старших. В таких ситуациях некоторые пацаны были жестоко избиты своими же ребятами – Миньков приказал сделать это за то, что те находились в каком-то баре, а телефон там не работал, так как изоляция не позволяла радиоволнам проходить внутрь, но Минькова это не касалось.
Он повторял: это не моя проблема, что ваши мобилы не работают. Вы должны были все проверить. Поэтому теперь все бойцы бригады постоянно проверяли, есть ли сигнал на мобильнике.
Миша посмотрел в окно. На дворе была ночь, около полуночи. Интересно, чего Напарник загулял? Неожиданно он услышал, как входная дверь медленно открылась.
– Напарник, ты? – громко спросил Миша.
– Я, я, Мишаня, – ответил Эдик, входя в квартиру.
– Ну что, с чувихой был?
– Да.
– Куда ходили?
– В баре посидели, то да се… В общем, девчонка просто отличная. Я тебе честно скажу, – Эдик стал переодеваться, – я жениться хочу.
– Жениться? Кто же тебе разрешит? У Папы согласия сначала спросить надо.
– Папа, Папа… Папе конец скоро.
Миша удивленно посмотрел на него:
– С чего ты это взял?
– Сейчас я тебе такое скажу, что у тебя глаза на лоб полезут!
Они уселись за стол. Эдик продолжил:
– Ты знаешь, что Папа хочет лыжи делать?
– Что это значит?
– Свалить хочет. Короче, смотри, что получается. Обрати внимание – после того, как кто-то из наших завалил таможенника, там такая война началась! С той стороны достаточно серьезная группировка. Они с ментами еще завязаны или с фээсбэшниками. Короче, наших пацанов стали арестовывать. В день по одному-двое забирают. А потом я что-то не то почувствовал в отношении Мени. Но это только мои предположения, – повторил Эдик. – Меня дал команду своему киллеру, Психу, убрать всех ребят.
– С чего ты это взял, что ребят Псих убирает? – спросил Мишка.
– Ну, во-первых, смотри – за две недели мы потеряли пять бойцов, они убиты. Правильно?
– Ну, правильно…
– Теперь, где мы их теряли? В подъезде, в квартире, на стоянке, где машины ставили. Значит, какой можно вывод сделать? Что тот, кто их убивал, знал, где они живут. Правильно?
Мишка снова кивнул.
– Это первое. Второе – все пятеро, которых убили, сопротивления не оказали, хотя были вооружены. Из этого следует, что если бы к ним подошел кто-то из враждебной группировки, с кем мы воюем, то наверняка бы началась стрельба. Не будут же они просто так давать себя убить! Значит, напрашивается вывод – убирал их кто-то из наших, и у них не возникало никаких подозрений. А если кто-то из наших, то, кроме Психа, никто мокрухой заниматься больше не будет.
– В принципе, я согласен с тобой. Но все же это основано на косвенных уликах… – Миша тут же осекся, посмотрев на Напарника, – вдруг он его расшифрует, скажет, что он из милиции, если пользуется такими терминами.
Эдик удивленно посмотрел на него:
– Какие слова ты знаешь – косвенные улики… Вообще, у меня создается впечатление, что ты, парень, к нам ментами подослан…
Мишу обдало холодным потом.
– Ты что, братан! С чего ты решил? Какие менты, какая засылка? Я с Севера приехал, я же тебе много раз рассказывал!
Эдик кивнул, продолжая улыбаться.
– Ладно, Мишка, не дрейфь, – сказал он. – Я тебе сейчас раскроюсь – я свалить хочу.
– Свалить?! Ты что, Эдик? Это исключается! Меня на принцип пойдет. Он показательный суд над тобой устроит, пошлет бойцов, они найдут тебя и публично кончат. Да еще, не дай бог, горло перережут или еще что… Даст волю Психу, его фантазии садистской! Тебе делать этого нельзя!
– Ты меня не выдашь? – неожиданно проговорил Эдик, глядя на Мишку.
– Ты что, братан? Зачем мне тебя выдавать?
– Мишка, вопрос очень серьезный. Я давно с тобой поговорить хотел. Поверь мне, я, конечно, как ты говоришь, не обладаю прямыми уликами, что ты на ментов работаешь, но чувствую, что-то тут не то.
– Братан, да ты что?..
– Ладно, не оправдывайся. Я не хочу говорить на эту тему. Это твое право, твое дело. Может быть, мне кажется. Я ничего против тебя не имею.
Коптев не ожидал такого. «А вдруг он меня проверяет? – подумал он. – А вдруг он действует по заданию Минькова? Сейчас я ему карты раскрою, а он позвонит ребятам? Нет, Напарник не такой. Слишком долго мы с ним в одной квартире жили, я его знаю. Не может он такого сделать!»
Тем временем Эдик продолжал:
– Мишка, я предлагаю тебе такой вариант. Я полностью уверен, что следующие, кого будут убирать, – это мы с тобой. У меня есть план. Давай мы самого Психа уберем! Он на меня плохо действует психологически.
– В каком смысле?
– Я когда вижу его садистскую рожу, на которой написано – погодите, пацаны, и ваша очередь придет, я к вам приеду! – трястись начинаю.
– Да ладно, это нервы…
– Да, нервы. Работа такая, нервная. Но я не хочу так жить. Ты считаешь, он не заслужил уничтожения?
– Как же ты собираешься это сделать? – спросил Мишка заинтересованно.
– Очень просто. Заметь – у него есть одна особенность, которой нужно воспользоваться. Он все время находится один, ни с кем не ходит. Значит, если он приедет, предположим, к нам, на какое-то задание нас вызывать или что-то еще, мы с тобой можем спокойно его шлепнуть. Мало ли кто его убрал! Война идет, может быть, это кто-то из группировки, которая таможенный склад опекала. Да Меня его особо искать и не будет.
– Как же ты собираешься его шлепнуть?
– Можно стволом, можно удавкой. Все зависит от ситуации. Да и потом, ты же у нас боксер…
– И что из этого?
– Стукнешь его одним ударом, чтобы он в нокауте оказался…
Миша пожал плечами.
– Вообще, он комплекции средней, наверное, свалится…
– А потом мы вдвоем набросимся, придушим или шлепнем…
– Чего это тебе такие мысли в голову приходят?
– Миша, у нас нет других вариантов! Мы следующие, или через раз, я точно говорю! Посмотри, сколько ребят осталось в группировке! И обрати внимание – Меня новых не набирает. Ты вспомни, когда у нас были такие варианты с посадками пацанов, он тут же молодежь брал. А тут никого не берет. Более того, Меня сворачивает дела. Он уже продал пару коммерческих структур.
– Продал?
– Ну, чтобы бабки заработать. Так что скоро он все распродаст, бабки возьмет, да еще общаковские добавит и свалит куда-нибудь в теплые страны, где пальмы и синее небо с теплым морем! А мы с тобой либо в земле лежать будем, либо в изоляторах гнить. Тебе такая перспектива подходит?
Мишка отрицательно покачал головой.
– Конечно, нет.
Теперь он задумался. С одной стороны, Костров дал согласие на уничтожение Психа. Да и Напарник прав – сколько еще по земле будет эта гнида ходить? А если его снова посадят, ему можно будет с помощью адвоката или подкупа судей снова выйти на свободу. Нет, нельзя отпускать такого гада живьем!
Петров неожиданно произнес:
– Давай все же подумаем с тобой, как нам Психа убрать, какие варианты могут быть.
Коптев неопределенно пожал плечами:
– Даже не знаю… Не забывай, что он ни с кем не общается, и нам с ним в контакт очень тяжело войти. Что, мы его позовем вместе к девчонкам поехать или футбол в баре смотреть? Исключается.
– Согласен, исключается.
– Проследить, где он живет, тоже исключается. Он всегда появляется по конкретным делам.
– А что, если через Гнома попробовать?
– Каким образом?
– Гном часто с ним появляется. Они вдвоем ездят. Гном, как я понял, – прикрывающая сторона. Наверняка он знает про Психа, где он живет.
Мишка отрицательно покачал головой:
– Может, они и ездят вместе в последнее время, но Гном у него типа водилы. Положим, прикрывает его, согласен. Но не думаю, чтобы он с Психом имел дружеские отношения. Просто пару раз я выезжал вместе с ними. Они даже не разговаривают. Гном отпускает свои шутки, Псих их мимо ушей пропускает, никак не реагирует. Конечно, Гном может знать, где Псих живет. Но как нам узнать это у Гнома?
– Что, теперь нам сидеть и ждать, как кроликам, когда удав придет и нас проглотит?
– Эдик я, в принципе, согласен с тобой, с такой постановкой вопроса. Я готов завалить этого мокрушника. Но давай придумаем более надежный способ.
– Хорошо, что-нибудь придумаем…
После этого разговора Мишка долго не мог заснуть, пытаясь понять, почему же Эдик завел с ним разговор по этому поводу. Наверное, ему действительно надоела такая жизнь. Похоже, приходит конец группировке. Коптев еще надеялся выполнить задание Кострова – сообщить, когда группировка соберется в полном составе, но после начавшихся убийств в бригаде Меня вместе ребят не собирал, а действовал через Гнома, который давал задания или звонил на мобильные телефоны. Поэтому фактически они сидели в режиме ожидания, находясь дома и выходя только в магазин за продуктами и за сигаретами, постоянно ожидая звонка от босса.
Но проблема решилась достаточно быстро и неожиданно. Как-то ближе к вечеру на мобильник Напарнику позвонил Гном и сказал, чтобы они с Мишкой были дома, что есть работа и они вместе с Психом подъедут и заберут ребят. Потом, минут через десять, Гном позвонил уже на телефон Мишки и неожиданно сказал:
– Слышь, Мишка, такая канитель получается… Псих должен подъехать ко мне, потом мы приедем за вами. Пацаны, у меня нехорошее предчувствие. Короче, перезвоните мне минут через пятнадцать на мобилу. Я просто побазарю, на всякий случай. Что-то у меня чувство нехорошее, – повторил Гном.
Мишка, заволновавшись, положил трубку. Он передал весь разговор Напарнику.
– Вот видишь, – сказал тот, – я не удивлюсь, если сейчас подъедут эти два молодчика и шлепнут нас с тобой. Давай готовиться!
– А почему же Гном мне такую информацию скинул? Можно сказать, душу излил?
– Потому что у всех уже очко играет, и у Гнома тоже. Если что, косяк на Психа пойдет. Примитивно и просто! Выхода нет, парень на пределе.
Минут через пятнадцать Мишка набрал номер Гнома, но тот к мобильнику не подходил. А через три минуты мобильник был отключен.
– По-моему, все ясно, – Петров вышел на балкон и достал пистолет. – Будем ждать гостя. Я на балконе расположусь, отсюда вход в подъезд хорошо виден, а ты у двери будешь. Все может быть, этот гад может и дубликаты ключей сделать.
– Да когда же он успел?
– Когда мы в футбол играли или в спортзале. Что, трудно слепки ключей сделать? А он войдет тихонечко в квартиру и отстреляет нас одним махом! Так что держи оборону!
Действительно, минут через сорок Напарник выскочил с балкона и шепотом сказал:
– Псих приехал, один! Машину закрыл на замок, к нам поднимается. Ну что, Мишель, действуй!
– А может, нам у лифта его встретить? – спросил Коптев.
– А что это даст?
– Мы оглушим его сзади, завалим, а потом тут придушим.
– Отличная идея!
– Кто к лифту пойдет?
– Давай я пойду. Чего бы потяжелее взять? – Миша стал осматривать квартиру. – Может, гантелю? Нет, она короткая. Надо что-то подлиннее…
Наконец он нашел бейсбольную биту, валявшуюся на балконе.
– Только оберни ее чем-нибудь, – сказал Эдик.
– А если я оберну, то удар получится слабый… Ладно, я так его завалю. – Миша взвел курок пистолета и сунул его под рубашку. – Если что – буду стрелять. Тогда тут же уходим.
– С богом! – сказал Эдик. – А я буду тут, возле двери. Ты дверь приоткрытой оставь.
– Нет, это может его насторожить. Лучше закрой и стой в коридоре.
Миша вышел на лестничную площадку и затаился возле лифта. Теперь ему все было хорошо видно. Как только Псих выйдет из лифта, Мишка тут же ударит его изо всей силы битой.
Но на лифте никто не поднимался.
«Наверное, – подумал Мишка, – пешком пошел, из предосторожности…» Действительно, на лестнице послышались осторожные шаги. Кто-то шел вверх. Конечно же, это был Псих. Сердце учащенно забилось. Мишке казалось, что оно бьется так громко, что Псих слышал удары. А может, он поднимается со стволом в руке? Может, он все разгадал?
Мишка подошел к мобильному телефону, проверил, есть ли сигнал, чтобы потом не попасть под раздачу от старших. В таких ситуациях некоторые пацаны были жестоко избиты своими же ребятами – Миньков приказал сделать это за то, что те находились в каком-то баре, а телефон там не работал, так как изоляция не позволяла радиоволнам проходить внутрь, но Минькова это не касалось.
Он повторял: это не моя проблема, что ваши мобилы не работают. Вы должны были все проверить. Поэтому теперь все бойцы бригады постоянно проверяли, есть ли сигнал на мобильнике.
Миша посмотрел в окно. На дворе была ночь, около полуночи. Интересно, чего Напарник загулял? Неожиданно он услышал, как входная дверь медленно открылась.
– Напарник, ты? – громко спросил Миша.
– Я, я, Мишаня, – ответил Эдик, входя в квартиру.
– Ну что, с чувихой был?
– Да.
– Куда ходили?
– В баре посидели, то да се… В общем, девчонка просто отличная. Я тебе честно скажу, – Эдик стал переодеваться, – я жениться хочу.
– Жениться? Кто же тебе разрешит? У Папы согласия сначала спросить надо.
– Папа, Папа… Папе конец скоро.
Миша удивленно посмотрел на него:
– С чего ты это взял?
– Сейчас я тебе такое скажу, что у тебя глаза на лоб полезут!
Они уселись за стол. Эдик продолжил:
– Ты знаешь, что Папа хочет лыжи делать?
– Что это значит?
– Свалить хочет. Короче, смотри, что получается. Обрати внимание – после того, как кто-то из наших завалил таможенника, там такая война началась! С той стороны достаточно серьезная группировка. Они с ментами еще завязаны или с фээсбэшниками. Короче, наших пацанов стали арестовывать. В день по одному-двое забирают. А потом я что-то не то почувствовал в отношении Мени. Но это только мои предположения, – повторил Эдик. – Меня дал команду своему киллеру, Психу, убрать всех ребят.
– С чего ты это взял, что ребят Псих убирает? – спросил Мишка.
– Ну, во-первых, смотри – за две недели мы потеряли пять бойцов, они убиты. Правильно?
– Ну, правильно…
– Теперь, где мы их теряли? В подъезде, в квартире, на стоянке, где машины ставили. Значит, какой можно вывод сделать? Что тот, кто их убивал, знал, где они живут. Правильно?
Мишка снова кивнул.
– Это первое. Второе – все пятеро, которых убили, сопротивления не оказали, хотя были вооружены. Из этого следует, что если бы к ним подошел кто-то из враждебной группировки, с кем мы воюем, то наверняка бы началась стрельба. Не будут же они просто так давать себя убить! Значит, напрашивается вывод – убирал их кто-то из наших, и у них не возникало никаких подозрений. А если кто-то из наших, то, кроме Психа, никто мокрухой заниматься больше не будет.
– В принципе, я согласен с тобой. Но все же это основано на косвенных уликах… – Миша тут же осекся, посмотрев на Напарника, – вдруг он его расшифрует, скажет, что он из милиции, если пользуется такими терминами.
Эдик удивленно посмотрел на него:
– Какие слова ты знаешь – косвенные улики… Вообще, у меня создается впечатление, что ты, парень, к нам ментами подослан…
Мишу обдало холодным потом.
– Ты что, братан! С чего ты решил? Какие менты, какая засылка? Я с Севера приехал, я же тебе много раз рассказывал!
Эдик кивнул, продолжая улыбаться.
– Ладно, Мишка, не дрейфь, – сказал он. – Я тебе сейчас раскроюсь – я свалить хочу.
– Свалить?! Ты что, Эдик? Это исключается! Меня на принцип пойдет. Он показательный суд над тобой устроит, пошлет бойцов, они найдут тебя и публично кончат. Да еще, не дай бог, горло перережут или еще что… Даст волю Психу, его фантазии садистской! Тебе делать этого нельзя!
– Ты меня не выдашь? – неожиданно проговорил Эдик, глядя на Мишку.
– Ты что, братан? Зачем мне тебя выдавать?
– Мишка, вопрос очень серьезный. Я давно с тобой поговорить хотел. Поверь мне, я, конечно, как ты говоришь, не обладаю прямыми уликами, что ты на ментов работаешь, но чувствую, что-то тут не то.
– Братан, да ты что?..
– Ладно, не оправдывайся. Я не хочу говорить на эту тему. Это твое право, твое дело. Может быть, мне кажется. Я ничего против тебя не имею.
Коптев не ожидал такого. «А вдруг он меня проверяет? – подумал он. – А вдруг он действует по заданию Минькова? Сейчас я ему карты раскрою, а он позвонит ребятам? Нет, Напарник не такой. Слишком долго мы с ним в одной квартире жили, я его знаю. Не может он такого сделать!»
Тем временем Эдик продолжал:
– Мишка, я предлагаю тебе такой вариант. Я полностью уверен, что следующие, кого будут убирать, – это мы с тобой. У меня есть план. Давай мы самого Психа уберем! Он на меня плохо действует психологически.
– В каком смысле?
– Я когда вижу его садистскую рожу, на которой написано – погодите, пацаны, и ваша очередь придет, я к вам приеду! – трястись начинаю.
– Да ладно, это нервы…
– Да, нервы. Работа такая, нервная. Но я не хочу так жить. Ты считаешь, он не заслужил уничтожения?
– Как же ты собираешься это сделать? – спросил Мишка заинтересованно.
– Очень просто. Заметь – у него есть одна особенность, которой нужно воспользоваться. Он все время находится один, ни с кем не ходит. Значит, если он приедет, предположим, к нам, на какое-то задание нас вызывать или что-то еще, мы с тобой можем спокойно его шлепнуть. Мало ли кто его убрал! Война идет, может быть, это кто-то из группировки, которая таможенный склад опекала. Да Меня его особо искать и не будет.
– Как же ты собираешься его шлепнуть?
– Можно стволом, можно удавкой. Все зависит от ситуации. Да и потом, ты же у нас боксер…
– И что из этого?
– Стукнешь его одним ударом, чтобы он в нокауте оказался…
Миша пожал плечами.
– Вообще, он комплекции средней, наверное, свалится…
– А потом мы вдвоем набросимся, придушим или шлепнем…
– Чего это тебе такие мысли в голову приходят?
– Миша, у нас нет других вариантов! Мы следующие, или через раз, я точно говорю! Посмотри, сколько ребят осталось в группировке! И обрати внимание – Меня новых не набирает. Ты вспомни, когда у нас были такие варианты с посадками пацанов, он тут же молодежь брал. А тут никого не берет. Более того, Меня сворачивает дела. Он уже продал пару коммерческих структур.
– Продал?
– Ну, чтобы бабки заработать. Так что скоро он все распродаст, бабки возьмет, да еще общаковские добавит и свалит куда-нибудь в теплые страны, где пальмы и синее небо с теплым морем! А мы с тобой либо в земле лежать будем, либо в изоляторах гнить. Тебе такая перспектива подходит?
Мишка отрицательно покачал головой.
– Конечно, нет.
Теперь он задумался. С одной стороны, Костров дал согласие на уничтожение Психа. Да и Напарник прав – сколько еще по земле будет эта гнида ходить? А если его снова посадят, ему можно будет с помощью адвоката или подкупа судей снова выйти на свободу. Нет, нельзя отпускать такого гада живьем!
Петров неожиданно произнес:
– Давай все же подумаем с тобой, как нам Психа убрать, какие варианты могут быть.
Коптев неопределенно пожал плечами:
– Даже не знаю… Не забывай, что он ни с кем не общается, и нам с ним в контакт очень тяжело войти. Что, мы его позовем вместе к девчонкам поехать или футбол в баре смотреть? Исключается.
– Согласен, исключается.
– Проследить, где он живет, тоже исключается. Он всегда появляется по конкретным делам.
– А что, если через Гнома попробовать?
– Каким образом?
– Гном часто с ним появляется. Они вдвоем ездят. Гном, как я понял, – прикрывающая сторона. Наверняка он знает про Психа, где он живет.
Мишка отрицательно покачал головой:
– Может, они и ездят вместе в последнее время, но Гном у него типа водилы. Положим, прикрывает его, согласен. Но не думаю, чтобы он с Психом имел дружеские отношения. Просто пару раз я выезжал вместе с ними. Они даже не разговаривают. Гном отпускает свои шутки, Псих их мимо ушей пропускает, никак не реагирует. Конечно, Гном может знать, где Псих живет. Но как нам узнать это у Гнома?
– Что, теперь нам сидеть и ждать, как кроликам, когда удав придет и нас проглотит?
– Эдик я, в принципе, согласен с тобой, с такой постановкой вопроса. Я готов завалить этого мокрушника. Но давай придумаем более надежный способ.
– Хорошо, что-нибудь придумаем…
После этого разговора Мишка долго не мог заснуть, пытаясь понять, почему же Эдик завел с ним разговор по этому поводу. Наверное, ему действительно надоела такая жизнь. Похоже, приходит конец группировке. Коптев еще надеялся выполнить задание Кострова – сообщить, когда группировка соберется в полном составе, но после начавшихся убийств в бригаде Меня вместе ребят не собирал, а действовал через Гнома, который давал задания или звонил на мобильные телефоны. Поэтому фактически они сидели в режиме ожидания, находясь дома и выходя только в магазин за продуктами и за сигаретами, постоянно ожидая звонка от босса.
Но проблема решилась достаточно быстро и неожиданно. Как-то ближе к вечеру на мобильник Напарнику позвонил Гном и сказал, чтобы они с Мишкой были дома, что есть работа и они вместе с Психом подъедут и заберут ребят. Потом, минут через десять, Гном позвонил уже на телефон Мишки и неожиданно сказал:
– Слышь, Мишка, такая канитель получается… Псих должен подъехать ко мне, потом мы приедем за вами. Пацаны, у меня нехорошее предчувствие. Короче, перезвоните мне минут через пятнадцать на мобилу. Я просто побазарю, на всякий случай. Что-то у меня чувство нехорошее, – повторил Гном.
Мишка, заволновавшись, положил трубку. Он передал весь разговор Напарнику.
– Вот видишь, – сказал тот, – я не удивлюсь, если сейчас подъедут эти два молодчика и шлепнут нас с тобой. Давай готовиться!
– А почему же Гном мне такую информацию скинул? Можно сказать, душу излил?
– Потому что у всех уже очко играет, и у Гнома тоже. Если что, косяк на Психа пойдет. Примитивно и просто! Выхода нет, парень на пределе.
Минут через пятнадцать Мишка набрал номер Гнома, но тот к мобильнику не подходил. А через три минуты мобильник был отключен.
– По-моему, все ясно, – Петров вышел на балкон и достал пистолет. – Будем ждать гостя. Я на балконе расположусь, отсюда вход в подъезд хорошо виден, а ты у двери будешь. Все может быть, этот гад может и дубликаты ключей сделать.
– Да когда же он успел?
– Когда мы в футбол играли или в спортзале. Что, трудно слепки ключей сделать? А он войдет тихонечко в квартиру и отстреляет нас одним махом! Так что держи оборону!
Действительно, минут через сорок Напарник выскочил с балкона и шепотом сказал:
– Псих приехал, один! Машину закрыл на замок, к нам поднимается. Ну что, Мишель, действуй!
– А может, нам у лифта его встретить? – спросил Коптев.
– А что это даст?
– Мы оглушим его сзади, завалим, а потом тут придушим.
– Отличная идея!
– Кто к лифту пойдет?
– Давай я пойду. Чего бы потяжелее взять? – Миша стал осматривать квартиру. – Может, гантелю? Нет, она короткая. Надо что-то подлиннее…
Наконец он нашел бейсбольную биту, валявшуюся на балконе.
– Только оберни ее чем-нибудь, – сказал Эдик.
– А если я оберну, то удар получится слабый… Ладно, я так его завалю. – Миша взвел курок пистолета и сунул его под рубашку. – Если что – буду стрелять. Тогда тут же уходим.
– С богом! – сказал Эдик. – А я буду тут, возле двери. Ты дверь приоткрытой оставь.
– Нет, это может его насторожить. Лучше закрой и стой в коридоре.
Миша вышел на лестничную площадку и затаился возле лифта. Теперь ему все было хорошо видно. Как только Псих выйдет из лифта, Мишка тут же ударит его изо всей силы битой.
Но на лифте никто не поднимался.
«Наверное, – подумал Мишка, – пешком пошел, из предосторожности…» Действительно, на лестнице послышались осторожные шаги. Кто-то шел вверх. Конечно же, это был Псих. Сердце учащенно забилось. Мишке казалось, что оно бьется так громко, что Псих слышал удары. А может, он поднимается со стволом в руке? Может, он все разгадал?
Совещание в Кремле
На совещании у Президента в Кремле собрались директор ФСБ, министр внутренних дел, председатель Счетной палаты. Совещание было назначено на двенадцать часов дня. Все приглашенные сидели в приемной.
В приемную быстро вошел заместитель главы Администрации Президента, курирующий силовые ведомства. Поздоровавшись, он пригласил всех в кабинет.
Войдя, все сели за овальный стол. Президент, сидевший за столом, выпрямился, посмотрел на директора ФСБ и произнес:
– Давайте начинать!
– Товарищ Президент, – начал директор ФСБ, – органами Федеральной службы безопасности совместно со Счетной палатой была проведена комплексная проверка организаций и ведомств, входящих в систему Министерства внутренних дел Российской Федерации.
Президент перебил его:
– Хорошо, давайте ближе к делу. Какой же самый коррумпированный орган в МВД? Попробую угадать. ГАИ?
Директор ФСБ улыбнулся и ответил:
– Нет, товарищ Президент! Представьте себе, первое место по коррумпированности занимает РУБОП. Затем идет УБНОН…
– Это по наркотикам? – уточнил Президент.
– Да. Все указано в аналитической справке, с выводами и предложениями.
– И какие ваши предложения?
Директор ФСБ посмотрел на министра внутренних дел. Министр, потрогав свои усы, сказал:
– Я считаю, что РУБОП надо упразднить. Вот у нас в Питере много лет прекрасно действует организация по борьбе с бандитами и организованной преступностью – ОРБ.
– Оперативно-розыскное бюро? – переспросил Президент.
– Именно так. Нам надо эту систему перенести сюда и вместо РУБОПа сделать ОРБ.
– И что получится? Мы поменяем только название? Давайте сделаем так. Поменяйте название, людей выведите за штат и держите так как можно дольше. Пусть те, кто привык к жизни вне закона, сами уйдут. Заведите, в соответствии с законом, уголовные дела по фактам проверки, если лица, замеченные в должностных преступлениях и иных преступлениях, подпадают под статью Уголовного кодекса. И больше гласности! Пусть в прессе появится информация о причинах ликвидации РУБОПа. Пусть сотрудники забеспокоятся, пусть сами оборотни и перерожденцы покинут прикормленные места! Постарайтесь перекрыть все их связи с коммерческими структурами.
– Это будет трудно сделать, – сказал министр.
– Так давайте больше информации в прессе – нет больше РУБОПа! И я вас уверяю, что сами коммерческие структуры перестанут платить им деньги.
– А не получится так, что их место займут бандиты?
– А этим будете заниматься вы, но уже по линии ОРБ. Короче, – Президент посмотрел на министра внутренних дел, – готовьте приказ о ликвидации РУБОПа и доведите его не только до сотрудников, но и до населения.
Вскоре совещание было закончено.
В приемную быстро вошел заместитель главы Администрации Президента, курирующий силовые ведомства. Поздоровавшись, он пригласил всех в кабинет.
Войдя, все сели за овальный стол. Президент, сидевший за столом, выпрямился, посмотрел на директора ФСБ и произнес:
– Давайте начинать!
– Товарищ Президент, – начал директор ФСБ, – органами Федеральной службы безопасности совместно со Счетной палатой была проведена комплексная проверка организаций и ведомств, входящих в систему Министерства внутренних дел Российской Федерации.
Президент перебил его:
– Хорошо, давайте ближе к делу. Какой же самый коррумпированный орган в МВД? Попробую угадать. ГАИ?
Директор ФСБ улыбнулся и ответил:
– Нет, товарищ Президент! Представьте себе, первое место по коррумпированности занимает РУБОП. Затем идет УБНОН…
– Это по наркотикам? – уточнил Президент.
– Да. Все указано в аналитической справке, с выводами и предложениями.
– И какие ваши предложения?
Директор ФСБ посмотрел на министра внутренних дел. Министр, потрогав свои усы, сказал:
– Я считаю, что РУБОП надо упразднить. Вот у нас в Питере много лет прекрасно действует организация по борьбе с бандитами и организованной преступностью – ОРБ.
– Оперативно-розыскное бюро? – переспросил Президент.
– Именно так. Нам надо эту систему перенести сюда и вместо РУБОПа сделать ОРБ.
– И что получится? Мы поменяем только название? Давайте сделаем так. Поменяйте название, людей выведите за штат и держите так как можно дольше. Пусть те, кто привык к жизни вне закона, сами уйдут. Заведите, в соответствии с законом, уголовные дела по фактам проверки, если лица, замеченные в должностных преступлениях и иных преступлениях, подпадают под статью Уголовного кодекса. И больше гласности! Пусть в прессе появится информация о причинах ликвидации РУБОПа. Пусть сотрудники забеспокоятся, пусть сами оборотни и перерожденцы покинут прикормленные места! Постарайтесь перекрыть все их связи с коммерческими структурами.
– Это будет трудно сделать, – сказал министр.
– Так давайте больше информации в прессе – нет больше РУБОПа! И я вас уверяю, что сами коммерческие структуры перестанут платить им деньги.
– А не получится так, что их место займут бандиты?
– А этим будете заниматься вы, но уже по линии ОРБ. Короче, – Президент посмотрел на министра внутренних дел, – готовьте приказ о ликвидации РУБОПа и доведите его не только до сотрудников, но и до населения.
Вскоре совещание было закончено.
Возвращение из Лондона
Через две недели Вадим Серебряков вернулся из Лондона. Каково же было его удивление, когда в аэропорту он увидел встречающего его того же фээсбэшника! С ним были еще два человека.
– Добрый день, Вадим Михайлович! – поприветствовал он Серебрякова. – А мы вас встречаем!
– Да у меня своя машина… – ответил Вадим растерянно.
– Пусть ваша невеста на вашей машине едет. А мы с вами поедем к нам на разговор.
– Лена, – обратился к девушке Вадим, – поезжай с водилой, а я потом подъеду. Да, вот еще что… – Вадим придвинулся к Лене будто бы для того, чтобы поцеловать ее, и тихо прошептал: – Если меня к вечеру не будет, то позвони моему адвокату. Не волнуйся, все будет хорошо! – Он поцеловал Лену.
Девушка, пожав плечами, вышла из здания аэропорта.
Всю дорогу фээсбэшники молчали. Вадим тоже не начинал разговор.
Когда они приехали в Управление ФСБ по Москве и Московской области, которое находится недалеко от Лубянской площади, и ввели Вадима в кабинет, Серебряков напрягся. Что же за предложение сейчас последует?
– Вадим Михайлович, надеюсь, вы понимаете, что совершили преступление – попытку незаконного провоза денег? – спросил фээсбэшник.
– Но я же их не провез, – стал оправдываться Серебряков.
– Степень вашей вины должен будет определить суд. Конечно, если мы с вами не договоримся.
– О чем мы должны договориться?
– У вас недавно была встреча с армянскими предпринимателями. Мы не станем скрывать, что эти граждане обратились в наши органы и написали заявление. Так вот, с вашей стороны на встрече присутствовали работники одной из спецслужб. Вы можете их назвать?
Серебряков стал соображать, называть Малькова или не называть.
– А, собственно, что это мне даст? – спросил он.
– Если вы дадите показания и проведете с нами одно оперативное мероприятие, то, я вас уверяю, в этом деле вы будете просто свидетелем. Нас интересуют именно эти сотрудники. Честно говоря, вы, при всем нашем уважении, нас не интересуете.
– Хорошо. Я могу подумать?
– Конечно. Посидите полчаса и подумайте. Вам хватит этого времени? – Мужчина направился к выходу из кабинета.
– Да, вполне хватит.
– Да, не вздумайте делать глупость – звонить по телефону. Как вы понимаете, у нас тут все контролируется.
Когда Вадим остался один, он стал думать. Если армяне написали заявление, то, скорее всего, весь удар придется на рубоповцев. «Ну что же, попытка не пытка, – решил он. – Давай-ка я их все же выдам!»
Через полчаса вернулся фээсбэшник.
– Ну что? – спросил он. – Надумали, Вадим Михайлович?
– Я согласен.
– Хорошо! Пишите тогда заявление, что сотрудники РУБОПа – вы их назовете – вымогают у вас деньги.
– Каким образом они вымогают?
– Но вы же обещали заплатить им деньги за то, что они вас прикрыли перед армянскими предпринимателями?
– Да, обещал…
– Вот и пишите заявление на имя директора ФСБ. А дальше мы разработаем план мероприятий, в котором вы будете принимать участие. Я повторяю, что вы будете в этом деле только свидетелем. Даже в какой-то мере потерпевшим, если нам удастся доказать факт вымогательства у вас денег. Так что с вами мы будем достаточно серьезно заниматься. Более того, мы вам гарантируем полную безопасность, так как если операция будет удачно проведена, то эти люди будут арестованы и помещены в следственный изолятор. Ну что, согласны?
Вадим молчал.
– Добрый день, Вадим Михайлович! – поприветствовал он Серебрякова. – А мы вас встречаем!
– Да у меня своя машина… – ответил Вадим растерянно.
– Пусть ваша невеста на вашей машине едет. А мы с вами поедем к нам на разговор.
– Лена, – обратился к девушке Вадим, – поезжай с водилой, а я потом подъеду. Да, вот еще что… – Вадим придвинулся к Лене будто бы для того, чтобы поцеловать ее, и тихо прошептал: – Если меня к вечеру не будет, то позвони моему адвокату. Не волнуйся, все будет хорошо! – Он поцеловал Лену.
Девушка, пожав плечами, вышла из здания аэропорта.
Всю дорогу фээсбэшники молчали. Вадим тоже не начинал разговор.
Когда они приехали в Управление ФСБ по Москве и Московской области, которое находится недалеко от Лубянской площади, и ввели Вадима в кабинет, Серебряков напрягся. Что же за предложение сейчас последует?
– Вадим Михайлович, надеюсь, вы понимаете, что совершили преступление – попытку незаконного провоза денег? – спросил фээсбэшник.
– Но я же их не провез, – стал оправдываться Серебряков.
– Степень вашей вины должен будет определить суд. Конечно, если мы с вами не договоримся.
– О чем мы должны договориться?
– У вас недавно была встреча с армянскими предпринимателями. Мы не станем скрывать, что эти граждане обратились в наши органы и написали заявление. Так вот, с вашей стороны на встрече присутствовали работники одной из спецслужб. Вы можете их назвать?
Серебряков стал соображать, называть Малькова или не называть.
– А, собственно, что это мне даст? – спросил он.
– Если вы дадите показания и проведете с нами одно оперативное мероприятие, то, я вас уверяю, в этом деле вы будете просто свидетелем. Нас интересуют именно эти сотрудники. Честно говоря, вы, при всем нашем уважении, нас не интересуете.
– Хорошо. Я могу подумать?
– Конечно. Посидите полчаса и подумайте. Вам хватит этого времени? – Мужчина направился к выходу из кабинета.
– Да, вполне хватит.
– Да, не вздумайте делать глупость – звонить по телефону. Как вы понимаете, у нас тут все контролируется.
Когда Вадим остался один, он стал думать. Если армяне написали заявление, то, скорее всего, весь удар придется на рубоповцев. «Ну что же, попытка не пытка, – решил он. – Давай-ка я их все же выдам!»
Через полчаса вернулся фээсбэшник.
– Ну что? – спросил он. – Надумали, Вадим Михайлович?
– Я согласен.
– Хорошо! Пишите тогда заявление, что сотрудники РУБОПа – вы их назовете – вымогают у вас деньги.
– Каким образом они вымогают?
– Но вы же обещали заплатить им деньги за то, что они вас прикрыли перед армянскими предпринимателями?
– Да, обещал…
– Вот и пишите заявление на имя директора ФСБ. А дальше мы разработаем план мероприятий, в котором вы будете принимать участие. Я повторяю, что вы будете в этом деле только свидетелем. Даже в какой-то мере потерпевшим, если нам удастся доказать факт вымогательства у вас денег. Так что с вами мы будем достаточно серьезно заниматься. Более того, мы вам гарантируем полную безопасность, так как если операция будет удачно проведена, то эти люди будут арестованы и помещены в следственный изолятор. Ну что, согласны?
Вадим молчал.
Убийство в подъезде
Но опасения Мишки не оправдались. Псих осторожно поднимался на девятый этаж и остановился, прислушиваясь. Мишка тоже стоял тихо. Наконец Псих приблизился к двери в квартиру и нажал на звонок. Раздалась трель. Все, это сигнал к началу!
Мишка осторожно выглянул из укрытия. Псих стоял возле двери, держа за спиной пистолет с глушителем. «Ах ты, гад!» – подумал Мишка, сделал шаг вперед и изо всей силы ударил Психа по голове.
– Вот тебе! – произнес он. Тотчас же раздался выстрел – еле слышный щелчок, на который никто из соседей среагировать не может. Псих стал медленно опускаться на пол. Мишка в это время два раза позвонил в звонок, как было условлено. Эдик тут же распахнул дверь.
Мишка осторожно выглянул из укрытия. Псих стоял возле двери, держа за спиной пистолет с глушителем. «Ах ты, гад!» – подумал Мишка, сделал шаг вперед и изо всей силы ударил Психа по голове.
– Вот тебе! – произнес он. Тотчас же раздался выстрел – еле слышный щелчок, на который никто из соседей среагировать не может. Псих стал медленно опускаться на пол. Мишка в это время два раза позвонил в звонок, как было условлено. Эдик тут же распахнул дверь.