После ресторана я повез развеселившуюся от выпитого шампанского Верку в нашу с Вадимом квартиру. Внутренний антураж нашего жилища также привел Верку в восторг. Мне стало ее жаль – красивая баба горбатится в каком-то вшивом ларьке за деньги, которых еле-еле хватает только на то, чтобы прокормить себя и ребенка. Работая с Сильвестром, я уже успел повидать много женщин ничем не лучше Верки, которые буквально купались в деньгах только по той причине, что знали, перед кем раздвинуть ноги. Верка в этом отношении резко отличалась от них – если она и заводила мужика, то только исходя из симпатии к нему самому, а не к его бумажнику.
В постели у нас с Веркой получилось все как нельзя лучше. Конечно, она не обладала некоторыми приемами, которые использовали проститутки, но ее естественность компенсировала это сторицей. После занятий любовью мы вместе приняли душ, и это безобидное занятие опять привело к тому, чем мы занимались ранее. Все кончилось тем, что пришедший поздно вечером Вадим нашел нас практически бездыханными на кровати и, не задавая лишних вопросов, умотал на кухню варить сосиски. Верка засмущалась и засобиралась было домой, но я упросил ее остаться на ночь, мотивируя это тем, что метро уже не работает, а за руль мне садиться в таком состоянии никак нельзя – поездка закончится у первого же столба.
Собственно говоря, я бы был совсем не против, если бы Верка осталась жить со мной насовсем – она была уютной женщиной, красивой, хозяйственной и без каких-либо претензий. Но квартира, к сожалению, была не моей, а делить Верку с Вадимом у меня не было ни малейшего желания. Однако если дела мои будут идти и дальше так хорошо, то через некоторое время я смогу купить нам с Веркой приличную квартиру. Сама она снимала убогую однокомнатную квартирку, в которой было тесновато даже им с ребенком.
Я заснул рядом с посапывающей Веркой, обдумывая планы на будущее.
Однако на следующий день произошло событие, которое заставило меня временно позабыть обо всех планах вообще и о Верке в частности. Чеченцы нанесли ответный удар. Среди дня был практически изрешечен пулями ресторан «Орехово». Это была стрельба безо всякой цели, из-за которой погибли несколько наших ребят, находившихся в это время внутри ресторана. «Чехи» подъехали на трех машинах и обстреляли здание из автоматов, круша вывески, разбивая стекла, раня людей. Расстреляв две обоймы, они уехали.
После этой акции Сильвестр был вне себя.
– Все, Сулик не жилец! – убежденно сказал он, когда мы провожали в последний путь погибших ребят.
Налет на ресторан «Орехово» выполняла бригада Сулика.
В течение двух-трех дней лучшие люди, входящие в разведгруппу Сильвестра, отслеживали местонахождение Сулика. Наконец выяснили, что он живет у одной проститутки в районе станции метро «Сокол». Туда и отправилась бригада. Сильвестр настоял, чтобы на отстрел Сулика поехал и я.
– Твоя главная задача, – инструктировал меня Сильвестр, – убедиться, что Сулик мертв.
На сей раз в этой операции была задействована вся дальневосточная бригада, в том числе и Вадим со Славкой. Уже в сумерках мы подъехали к девятиэтажному кирпичному дому.
Наша братва сидела в засаде уже несколько дней, следя за каждым шагом Сулика. Вот и сейчас из припаркованной рядом с домом тачки выглянул один из братанов, заметив нас, вылез из машины, поздоровался и сказал:
– Вот его подъезд. Телка живет на четвертом этаже. Сейчас никого дома нет. Удачи вам, ребята! Если что – звоните, подъедем, поможем!
– Да ладно, сами справимся! – с важным видом ответил Вадим.
После этого братва, так сказать, передав нам эстафету, укатила прочь.
Мы остались сидеть в машине. Очень хотелось курить, но, к сожалению, это было запрещено. Наша тачка стояла метрах в тридцати от подъезда. Таким образом, нам было прекрасно видно всех, кто входит и выходит из дома.
– Ты номера снял? – вспомнив, спросил Вадим у шофера.
– Да, скрутил.
– Молодец! – похвалил водителя Вадим.
Славка сидел на переднем сиденье, держа в руке автомат с оптическим прицелом, время от времени поглаживая холодный металл. В задачу Славки входило физическое уничтожение Сулика.
Делать было совершенно нечего, и время тянулось нестерпимо медленно. Оставалось только надеяться, что Сулик со своей рыжей шлюхой не завернет в какое-нибудь ночное заведение. Тогда нам придется ждать его до утра.
К нашей всеобщей радости, примерно часа через полтора к подъезду медленно подъехал «Форд-Скорпио» с потушенными габаритными огнями. Машина остановилась у подъезда. Выходить из нее никто не торопился. Было ясно, что это машина сопровождения – сам Сулик вряд ли бы опустился до того, чтобы ездить на машине среднего класса. Но раз сопровождающие уже здесь, значит, с минуты на минуту должен появиться «мерс» самого главаря.
Тем временем охрана Сулика, оглядевшись на местности, стала потихоньку выбираться из тачки. Двое «чехов» осмотрели все подступы к подъезду и сам подъезд. Вероятно убедившись, что все спокойно, один из них крикнул что-то с четвертого этажа. Затем, минут через пять, к дому медленно подъехал ярко-красный «мерс». Из него вышел чеченец очень высокого роста с резкими, неприятными чертами лица. Одет он был в дорогой, прекрасно сидевший на нем костюм. Видать, в машине было тепло, так как Сулик был без верхней одежды. На длинных пальцах чеченца поблескивало несколько золотых колец. Меня всегда удивляло пристрастие мужиков этой национальности к золоту. Наши братки, считавшие своим долгом носить на шее цепочку в палец толщиной и печатку граммов на двадцать, не могли идти ни в какое сравнение с буквально обвешанными золотом чеченцами. Сулик не был исключением из правил. Следом за ним из машины выпрыгнула молоденькая девушка с ярко-рыжей, практически огненной шевелюрой. Вместе с Суликом они двинулись ко входу в подъезд.
Вот тогда Славик, медленно приоткрыв окно, нацелил автомат и дал очередь… Сулик не успел выхватить пистолет, который, по всей видимости, был у него за пазухой. Охранники, находившиеся в «Форде», выскочили и стали стрелять в ответ, но тут на них обрушился град автоматных очередей – мы с Вадимом и остальными ребятами приняли участие во всеобщем веселье. Наконец Славка убрал автомат и скомандовал: «Трогай!» Наша машина рванула в темноту переулка. Нас провожали все удалявшиеся выстрелы. Преследовать, однако, нас не стали.
Главная задача была выполнена – Сулик мертв. Я четко видел в оптический прицел, как из его головы текла струйка крови, собираясь в алую лужицу. Следовательно, Сильвестру можно докладывать, что операция прошла удачно.
Иваныч был очень доволен результатом акции. Всех участников он отблагодарил. Каждому из побывавших на этом задании была выплачена премия – от 5 до 10 тысяч долларов.
Я к тому же получил пару недель отпуска. Через два дня мы с Веркой полетели отдыхать в Прибалтику. Я все больше привязывался к ней. Она, по-моему, также была ко мне неравнодушна. За время совместного отдыха мы настолько привыкли к обществу друг друга, что было очень грустно вновь расставаться по возвращении домой. Однако проблемы оставались прежними – пока я не обзаведусь собственным жилищем, нам с Веркой придется встречаться время от времени, по выходным.
За то время, пока я прохлаждался в чопорной Прибалтике, в столице события разворачивались достаточно бурно. Была попытка покушения на Хозу. Ребята в его отсутствие подъехали к ресторану, где он постоянно тусовался в последнее время, и открыли шквальный огонь. Но вскоре выяснилось, что Хоза из ресторана свалил за час до этого. Там в это время отдыхали какие-то азербайджанцы. Это был полный прокол. Ребята быстро ретировались.
Параллельно с событиями в Москве в самой Чеченской Республике произошло обострение гражданской войны. Один из лидеров чеченского клана, действующий в Москве, Рустам, срочно выехал на подмогу генералу Дудаеву. Говорили, что ему там дали высокое звание и высокую должность, так как он привез большое количество денег и много людей. Может быть, он посчитал, что безопасней находиться в родной Чечне, чем в Москве, а может быть, просто взяли верх патриотические чувства.
К концу 1993 года произошло еще одно крайне неприятное для меня событие. В один из дней конца декабря я получил выходной. Мы с Вадимом решили отправиться по автомагазинам. Вадим хотел купить зимнюю резину для своей новенькой «БМВ», а я решил составить ему компанию. Посетив несколько магазинов, мы оказались на площади Коммуны, в магазине, торгующем импортными запчастями. Мы долго ходили по залам, присматривали различные причиндалы к автомобилям, как вдруг заметили двух темных пацанов, стоящих у одной из витрин и внимательно ее изучавших.
Когда мы оказались в соседнем зале, Вадик тихо сказал:
– Послушай, Саша, тебе не кажется, что эти чеченцы нас узнали?
– Да вряд ли… Мало ли чеченцев в Москве! Думаешь, нас все знают? – ответил я.
Об этом случае мы практически сразу же забыли, так как, когда покидали магазин, чеченцев в нем уже не было. Купив покрышки, погрузив их в багажник автомобиля, мы поехали по Трифоновской улице, решив заехать в небольшой ресторанчик пообедать.
Короткий путь к тому ресторанчику лежал через Институтский переулок. Это была маленькая, узкая улочка, безлюдная даже среди белого дня. Здесь-то нас и нагнал ярко-розовый «Опель», при этом резко подрезав. Вадим выругался и вдавил педаль тормоза.
– Ну сейчас я этим лохам рога поотшибаю! – сказал он и хотел уже было выйти из машины, как вдруг неожиданно дверцы «Опеля» раскрылись и оттуда выскочили те самые чеченцы, которых мы видели в магазине. В руках у них были пистолеты, из которых они тотчас начали стрелять. Вадим успел крикнуть:
– Ложись!
Я быстро скатился вниз, под сиденье. Вадим снова крикнул:
– Там, в колонках, «ствол» лежит! Доставай!
Я рванул колонку, вмонтированную в правую дверь. Колонка тут же отлетела. Там на резинках был прикреплен пистолет. Тем временем Вадим уже стрелял по чеченцам из своего «ТТ». Я тоже начал палить. Кого-то из «чехов» мы зацепили – один из них продолжал стрелять, а другой пытался оттащить в сторону своего раненого товарища.
– Пошли! – крикнул мне Вадим.
Мы быстро выскочили из машины и начали прижимать чеченцев к стене. У того, что тащил раненого, не было никакого выхода, как только бросить своего товарища, что он и сделал. Подбежав к машине, «чехи» рванули вперед.
Мы с Вадимом приблизились к раненому чеченцу. Тому было на вид лет двадцать. Пуля попала ему в живот. Двумя руками зажимая рану, он что-то лепетал на своем языке. Вероятно, ему было очень больно.
– Гады, гады, зачем стреляли? Убей меня, убей меня! – говорил он, не в силах терпеть мучения.
Естественно, выполнять его последнюю волю никто из нас не захотел.
– Все равно вашему Сильвестру не жить! Аллахом клянусь! Все приговорили Сильвестра! Не жить ему на земле! Вот увидите – скоро его не будет! – продолжал вопить неугомонный чеченец. – Убейте меня, гады!
Вадик махнул рукой.
– Пошли! Шакалу шакалья смерть!
Мы сели в машину и быстро поехали прочь. Надо было скорее сматываться, так как с минуты на минуту могла подоспеть наша доблестная милиция.
По пути домой я не выдержал и задал Вадиму беспокоивший меня вопрос:
– Как ты думаешь, неужели они и вправду приговорили Сильвестра?
– А ты что, сомневаешься в этом? – ответил Вадим. – Вопросов нет. Все мы приговоренные в этой жизни. Только неизвестно, кто раньше в землю ляжет, – философски добавил он.
Я и сам прекрасно понимал, что чеченцы не простят убийств ни Сильвестру, ни нам с Вадимом. От таких мыслей мне стало не по себе – умирать молодым не входило в мои планы.
После этого инцидента в Орехове прозвучали еще несколько выстрелов. Некоторые бригады чеченцев покинули район. Казалось, Сильвестр выиграл эту войну, но на самом деле все практически оставалось на своих местах.
Весь 1993 год сопровождался постоянными стычками и перестрелками с чеченцами, однако к концу года все стихло. В ходе этой войны погибли несколько серьезных криминальных авторитетов Москвы, интересы которых каким-то образом пересекались с ореховской братвой. Было вполне очевидно, что такой беспредел бесконечно продолжаться не может, хотя бы потому, что он был невыгоден криминальному миру столицы, причем как славянским группировкам, так и чеченцам, которые были заинтересованы в пусть не совсем законном, но прибыльном бизнесе, а не в боевых действиях, уносящих жизни товарищей и союзников.
В конце 1993 года произошли два важных события. Перед самым Новым годом я сопровождал Сильвестра в ночной клуб. Мы только вошли в полутемный зал, когда у Сильвестра зазвонил мобильный телефон. После короткого разговора Сильвестр кивнул мне, сказав:
– Александр, иди займи столик. Сейчас Сережа Борода подъедет на разговор.
Я занял столик, который стоял в некотором отдалении от остальных. Вскоре появился Сергей Круглов, он же Сережа Борода. В последнее время они с Сильвестром стали близкими друзьями и постоянно встречались в различных местах.
Сергей поздоровался с Сильвестром и, протянув мне руку, сказал, обращаясь к шефу:
– Иваныч, здесь стрелочка одна намечается… – Он вопросительно взглянул в мою сторону.
– Говори, – разрешил Сильвестр, давая понять, что я являюсь его доверенным лицом.
– Нам с тобой надо встретиться с кое-какими уважаемыми людьми… – продолжил Борода.
– С кем, с блатными, что ли? – спросил Сильвестр.
– Нет.
– С беспределом встречаться не буду, – сразу предупредил Иваныч.
– Да при чем здесь беспредельщики? – удивился Сережа. – Это погоны.
– С муровцами? Руоповцами?
– Да нет, бери выше, – сказал Борода. – С гэбэшниками.
– А зачем нам такая встреча нужна?
– Я не могу сейчас тебе всего объяснить, но очень важный вопрос нужно с ними решить. Инициатива исходит от них.
– Через кого?
– Есть посредники. Ты их не знаешь, – сказал Борода. – Но мне они знакомы, короче, коммерсанты…
– Хорошо, – согласился Сильвестр. – Если ты считаешь нужным, то давай поедем на эту встречу. Когда ехать?
– Завтра. В пять часов у ресторана «Прага».
Для меня известие о предстоящей встрече было полной неожиданностью. На скольких стрелках я побывал – и с блатными, и с беспредельщиками… А тут – стрелка с органами! «На кой черт нам с ними встречаться? – размышлял я. – Что им от Сильвестра понадобилось? Какую тему они поднимут? Какую предъяву поставят? А вдруг захотят забрать Сильвестра? Но Иваныч не дурак и тоже не лыком шит, он наверняка, как всегда, просчитает все варианты!» – успокаивал я сам себя.
На следующий день я вместе с Иванычем поехал на стрелку в ресторан «Прага». Всю дорогу Сильвестр молчал, только когда мы уже подъезжали к месту, он дал мне последние указания:
– Ты сейчас из машины выйди и стой недалеко, у подъезда. Мало ли что, вроде бы ты не с нами. А дальше – по обстановке действия предпринимаешь. Адвокат там, братву подтянешь, к законникам поедешь… Сам поймешь, чем дело кончится. Хотя, – сделал небольшую паузу Сильвестр, – я думаю, что это просто деловая встреча.
– Хорошо, сделаю как скажешь, – отозвался я, вышел из машины и занял свое место у подъезда. Иваныч остался в машине.
Вскоре к «Мерседесу» Сильвестра подъехал джип. Из него вышел Сережа Борода. Он подсел к Сильвестру, и они стали ждать приезда погон вдвоем. Вскоре подъехала темная «Волга» с тонированными стеклами и несколькими антеннами на крыше. На «Волге» стоял номер с тремя нулями впереди – сразу видно, что тачка принадлежала какому-то крутому дяде.
В постели у нас с Веркой получилось все как нельзя лучше. Конечно, она не обладала некоторыми приемами, которые использовали проститутки, но ее естественность компенсировала это сторицей. После занятий любовью мы вместе приняли душ, и это безобидное занятие опять привело к тому, чем мы занимались ранее. Все кончилось тем, что пришедший поздно вечером Вадим нашел нас практически бездыханными на кровати и, не задавая лишних вопросов, умотал на кухню варить сосиски. Верка засмущалась и засобиралась было домой, но я упросил ее остаться на ночь, мотивируя это тем, что метро уже не работает, а за руль мне садиться в таком состоянии никак нельзя – поездка закончится у первого же столба.
Собственно говоря, я бы был совсем не против, если бы Верка осталась жить со мной насовсем – она была уютной женщиной, красивой, хозяйственной и без каких-либо претензий. Но квартира, к сожалению, была не моей, а делить Верку с Вадимом у меня не было ни малейшего желания. Однако если дела мои будут идти и дальше так хорошо, то через некоторое время я смогу купить нам с Веркой приличную квартиру. Сама она снимала убогую однокомнатную квартирку, в которой было тесновато даже им с ребенком.
Я заснул рядом с посапывающей Веркой, обдумывая планы на будущее.
Однако на следующий день произошло событие, которое заставило меня временно позабыть обо всех планах вообще и о Верке в частности. Чеченцы нанесли ответный удар. Среди дня был практически изрешечен пулями ресторан «Орехово». Это была стрельба безо всякой цели, из-за которой погибли несколько наших ребят, находившихся в это время внутри ресторана. «Чехи» подъехали на трех машинах и обстреляли здание из автоматов, круша вывески, разбивая стекла, раня людей. Расстреляв две обоймы, они уехали.
После этой акции Сильвестр был вне себя.
– Все, Сулик не жилец! – убежденно сказал он, когда мы провожали в последний путь погибших ребят.
Налет на ресторан «Орехово» выполняла бригада Сулика.
В течение двух-трех дней лучшие люди, входящие в разведгруппу Сильвестра, отслеживали местонахождение Сулика. Наконец выяснили, что он живет у одной проститутки в районе станции метро «Сокол». Туда и отправилась бригада. Сильвестр настоял, чтобы на отстрел Сулика поехал и я.
– Твоя главная задача, – инструктировал меня Сильвестр, – убедиться, что Сулик мертв.
На сей раз в этой операции была задействована вся дальневосточная бригада, в том числе и Вадим со Славкой. Уже в сумерках мы подъехали к девятиэтажному кирпичному дому.
Наша братва сидела в засаде уже несколько дней, следя за каждым шагом Сулика. Вот и сейчас из припаркованной рядом с домом тачки выглянул один из братанов, заметив нас, вылез из машины, поздоровался и сказал:
– Вот его подъезд. Телка живет на четвертом этаже. Сейчас никого дома нет. Удачи вам, ребята! Если что – звоните, подъедем, поможем!
– Да ладно, сами справимся! – с важным видом ответил Вадим.
После этого братва, так сказать, передав нам эстафету, укатила прочь.
Мы остались сидеть в машине. Очень хотелось курить, но, к сожалению, это было запрещено. Наша тачка стояла метрах в тридцати от подъезда. Таким образом, нам было прекрасно видно всех, кто входит и выходит из дома.
– Ты номера снял? – вспомнив, спросил Вадим у шофера.
– Да, скрутил.
– Молодец! – похвалил водителя Вадим.
Славка сидел на переднем сиденье, держа в руке автомат с оптическим прицелом, время от времени поглаживая холодный металл. В задачу Славки входило физическое уничтожение Сулика.
Делать было совершенно нечего, и время тянулось нестерпимо медленно. Оставалось только надеяться, что Сулик со своей рыжей шлюхой не завернет в какое-нибудь ночное заведение. Тогда нам придется ждать его до утра.
К нашей всеобщей радости, примерно часа через полтора к подъезду медленно подъехал «Форд-Скорпио» с потушенными габаритными огнями. Машина остановилась у подъезда. Выходить из нее никто не торопился. Было ясно, что это машина сопровождения – сам Сулик вряд ли бы опустился до того, чтобы ездить на машине среднего класса. Но раз сопровождающие уже здесь, значит, с минуты на минуту должен появиться «мерс» самого главаря.
Тем временем охрана Сулика, оглядевшись на местности, стала потихоньку выбираться из тачки. Двое «чехов» осмотрели все подступы к подъезду и сам подъезд. Вероятно убедившись, что все спокойно, один из них крикнул что-то с четвертого этажа. Затем, минут через пять, к дому медленно подъехал ярко-красный «мерс». Из него вышел чеченец очень высокого роста с резкими, неприятными чертами лица. Одет он был в дорогой, прекрасно сидевший на нем костюм. Видать, в машине было тепло, так как Сулик был без верхней одежды. На длинных пальцах чеченца поблескивало несколько золотых колец. Меня всегда удивляло пристрастие мужиков этой национальности к золоту. Наши братки, считавшие своим долгом носить на шее цепочку в палец толщиной и печатку граммов на двадцать, не могли идти ни в какое сравнение с буквально обвешанными золотом чеченцами. Сулик не был исключением из правил. Следом за ним из машины выпрыгнула молоденькая девушка с ярко-рыжей, практически огненной шевелюрой. Вместе с Суликом они двинулись ко входу в подъезд.
Вот тогда Славик, медленно приоткрыв окно, нацелил автомат и дал очередь… Сулик не успел выхватить пистолет, который, по всей видимости, был у него за пазухой. Охранники, находившиеся в «Форде», выскочили и стали стрелять в ответ, но тут на них обрушился град автоматных очередей – мы с Вадимом и остальными ребятами приняли участие во всеобщем веселье. Наконец Славка убрал автомат и скомандовал: «Трогай!» Наша машина рванула в темноту переулка. Нас провожали все удалявшиеся выстрелы. Преследовать, однако, нас не стали.
Главная задача была выполнена – Сулик мертв. Я четко видел в оптический прицел, как из его головы текла струйка крови, собираясь в алую лужицу. Следовательно, Сильвестру можно докладывать, что операция прошла удачно.
Иваныч был очень доволен результатом акции. Всех участников он отблагодарил. Каждому из побывавших на этом задании была выплачена премия – от 5 до 10 тысяч долларов.
Я к тому же получил пару недель отпуска. Через два дня мы с Веркой полетели отдыхать в Прибалтику. Я все больше привязывался к ней. Она, по-моему, также была ко мне неравнодушна. За время совместного отдыха мы настолько привыкли к обществу друг друга, что было очень грустно вновь расставаться по возвращении домой. Однако проблемы оставались прежними – пока я не обзаведусь собственным жилищем, нам с Веркой придется встречаться время от времени, по выходным.
За то время, пока я прохлаждался в чопорной Прибалтике, в столице события разворачивались достаточно бурно. Была попытка покушения на Хозу. Ребята в его отсутствие подъехали к ресторану, где он постоянно тусовался в последнее время, и открыли шквальный огонь. Но вскоре выяснилось, что Хоза из ресторана свалил за час до этого. Там в это время отдыхали какие-то азербайджанцы. Это был полный прокол. Ребята быстро ретировались.
Параллельно с событиями в Москве в самой Чеченской Республике произошло обострение гражданской войны. Один из лидеров чеченского клана, действующий в Москве, Рустам, срочно выехал на подмогу генералу Дудаеву. Говорили, что ему там дали высокое звание и высокую должность, так как он привез большое количество денег и много людей. Может быть, он посчитал, что безопасней находиться в родной Чечне, чем в Москве, а может быть, просто взяли верх патриотические чувства.
К концу 1993 года произошло еще одно крайне неприятное для меня событие. В один из дней конца декабря я получил выходной. Мы с Вадимом решили отправиться по автомагазинам. Вадим хотел купить зимнюю резину для своей новенькой «БМВ», а я решил составить ему компанию. Посетив несколько магазинов, мы оказались на площади Коммуны, в магазине, торгующем импортными запчастями. Мы долго ходили по залам, присматривали различные причиндалы к автомобилям, как вдруг заметили двух темных пацанов, стоящих у одной из витрин и внимательно ее изучавших.
Когда мы оказались в соседнем зале, Вадик тихо сказал:
– Послушай, Саша, тебе не кажется, что эти чеченцы нас узнали?
– Да вряд ли… Мало ли чеченцев в Москве! Думаешь, нас все знают? – ответил я.
Об этом случае мы практически сразу же забыли, так как, когда покидали магазин, чеченцев в нем уже не было. Купив покрышки, погрузив их в багажник автомобиля, мы поехали по Трифоновской улице, решив заехать в небольшой ресторанчик пообедать.
Короткий путь к тому ресторанчику лежал через Институтский переулок. Это была маленькая, узкая улочка, безлюдная даже среди белого дня. Здесь-то нас и нагнал ярко-розовый «Опель», при этом резко подрезав. Вадим выругался и вдавил педаль тормоза.
– Ну сейчас я этим лохам рога поотшибаю! – сказал он и хотел уже было выйти из машины, как вдруг неожиданно дверцы «Опеля» раскрылись и оттуда выскочили те самые чеченцы, которых мы видели в магазине. В руках у них были пистолеты, из которых они тотчас начали стрелять. Вадим успел крикнуть:
– Ложись!
Я быстро скатился вниз, под сиденье. Вадим снова крикнул:
– Там, в колонках, «ствол» лежит! Доставай!
Я рванул колонку, вмонтированную в правую дверь. Колонка тут же отлетела. Там на резинках был прикреплен пистолет. Тем временем Вадим уже стрелял по чеченцам из своего «ТТ». Я тоже начал палить. Кого-то из «чехов» мы зацепили – один из них продолжал стрелять, а другой пытался оттащить в сторону своего раненого товарища.
– Пошли! – крикнул мне Вадим.
Мы быстро выскочили из машины и начали прижимать чеченцев к стене. У того, что тащил раненого, не было никакого выхода, как только бросить своего товарища, что он и сделал. Подбежав к машине, «чехи» рванули вперед.
Мы с Вадимом приблизились к раненому чеченцу. Тому было на вид лет двадцать. Пуля попала ему в живот. Двумя руками зажимая рану, он что-то лепетал на своем языке. Вероятно, ему было очень больно.
– Гады, гады, зачем стреляли? Убей меня, убей меня! – говорил он, не в силах терпеть мучения.
Естественно, выполнять его последнюю волю никто из нас не захотел.
– Все равно вашему Сильвестру не жить! Аллахом клянусь! Все приговорили Сильвестра! Не жить ему на земле! Вот увидите – скоро его не будет! – продолжал вопить неугомонный чеченец. – Убейте меня, гады!
Вадик махнул рукой.
– Пошли! Шакалу шакалья смерть!
Мы сели в машину и быстро поехали прочь. Надо было скорее сматываться, так как с минуты на минуту могла подоспеть наша доблестная милиция.
По пути домой я не выдержал и задал Вадиму беспокоивший меня вопрос:
– Как ты думаешь, неужели они и вправду приговорили Сильвестра?
– А ты что, сомневаешься в этом? – ответил Вадим. – Вопросов нет. Все мы приговоренные в этой жизни. Только неизвестно, кто раньше в землю ляжет, – философски добавил он.
Я и сам прекрасно понимал, что чеченцы не простят убийств ни Сильвестру, ни нам с Вадимом. От таких мыслей мне стало не по себе – умирать молодым не входило в мои планы.
После этого инцидента в Орехове прозвучали еще несколько выстрелов. Некоторые бригады чеченцев покинули район. Казалось, Сильвестр выиграл эту войну, но на самом деле все практически оставалось на своих местах.
Весь 1993 год сопровождался постоянными стычками и перестрелками с чеченцами, однако к концу года все стихло. В ходе этой войны погибли несколько серьезных криминальных авторитетов Москвы, интересы которых каким-то образом пересекались с ореховской братвой. Было вполне очевидно, что такой беспредел бесконечно продолжаться не может, хотя бы потому, что он был невыгоден криминальному миру столицы, причем как славянским группировкам, так и чеченцам, которые были заинтересованы в пусть не совсем законном, но прибыльном бизнесе, а не в боевых действиях, уносящих жизни товарищей и союзников.
В конце 1993 года произошли два важных события. Перед самым Новым годом я сопровождал Сильвестра в ночной клуб. Мы только вошли в полутемный зал, когда у Сильвестра зазвонил мобильный телефон. После короткого разговора Сильвестр кивнул мне, сказав:
– Александр, иди займи столик. Сейчас Сережа Борода подъедет на разговор.
Я занял столик, который стоял в некотором отдалении от остальных. Вскоре появился Сергей Круглов, он же Сережа Борода. В последнее время они с Сильвестром стали близкими друзьями и постоянно встречались в различных местах.
Сергей поздоровался с Сильвестром и, протянув мне руку, сказал, обращаясь к шефу:
– Иваныч, здесь стрелочка одна намечается… – Он вопросительно взглянул в мою сторону.
– Говори, – разрешил Сильвестр, давая понять, что я являюсь его доверенным лицом.
– Нам с тобой надо встретиться с кое-какими уважаемыми людьми… – продолжил Борода.
– С кем, с блатными, что ли? – спросил Сильвестр.
– Нет.
– С беспределом встречаться не буду, – сразу предупредил Иваныч.
– Да при чем здесь беспредельщики? – удивился Сережа. – Это погоны.
– С муровцами? Руоповцами?
– Да нет, бери выше, – сказал Борода. – С гэбэшниками.
– А зачем нам такая встреча нужна?
– Я не могу сейчас тебе всего объяснить, но очень важный вопрос нужно с ними решить. Инициатива исходит от них.
– Через кого?
– Есть посредники. Ты их не знаешь, – сказал Борода. – Но мне они знакомы, короче, коммерсанты…
– Хорошо, – согласился Сильвестр. – Если ты считаешь нужным, то давай поедем на эту встречу. Когда ехать?
– Завтра. В пять часов у ресторана «Прага».
Для меня известие о предстоящей встрече было полной неожиданностью. На скольких стрелках я побывал – и с блатными, и с беспредельщиками… А тут – стрелка с органами! «На кой черт нам с ними встречаться? – размышлял я. – Что им от Сильвестра понадобилось? Какую тему они поднимут? Какую предъяву поставят? А вдруг захотят забрать Сильвестра? Но Иваныч не дурак и тоже не лыком шит, он наверняка, как всегда, просчитает все варианты!» – успокаивал я сам себя.
На следующий день я вместе с Иванычем поехал на стрелку в ресторан «Прага». Всю дорогу Сильвестр молчал, только когда мы уже подъезжали к месту, он дал мне последние указания:
– Ты сейчас из машины выйди и стой недалеко, у подъезда. Мало ли что, вроде бы ты не с нами. А дальше – по обстановке действия предпринимаешь. Адвокат там, братву подтянешь, к законникам поедешь… Сам поймешь, чем дело кончится. Хотя, – сделал небольшую паузу Сильвестр, – я думаю, что это просто деловая встреча.
– Хорошо, сделаю как скажешь, – отозвался я, вышел из машины и занял свое место у подъезда. Иваныч остался в машине.
Вскоре к «Мерседесу» Сильвестра подъехал джип. Из него вышел Сережа Борода. Он подсел к Сильвестру, и они стали ждать приезда погон вдвоем. Вскоре подъехала темная «Волга» с тонированными стеклами и несколькими антеннами на крыше. На «Волге» стоял номер с тремя нулями впереди – сразу видно, что тачка принадлежала какому-то крутому дяде.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента