Два? Вероятно, Чанг тоже отослал сообщение, которое не было отправлено.
— Проиграй первое сообщение.
Анна моментально узнала себя: она ненавидела свой голос
— Стоп. Переправить первое сообщение в почтовый ящик, код доступа 120349. note 1
Дата их свадьбы. Когда связь будет восстановлена, Анна сможет воспользоваться доступом Чанга и отправить письмо. До тех пор она сохранит его в своем ящике. Письмо не будет болтаться в ящике Чанга, и тот не сможет его обнаружить. Анне захотелось узнать, что же было во втором сообщении. Конечно, это личное, но Анне хотелось убедиться, что оно не было копией ее сообщения, появившейся из–за неисправности системы.
— Компьютер, кто отправитель второго сообщения?
— Начальник экспедиции Чанг.
Как она и подозревала. Но для полной уверенности …
— Кто получатель второго сообщения?
— Инспектор Голович.
Куратор Чанга в IPX. Интересно, почему это сообщение не было отослано. Если причина — в той же неисправности, из–за которой застряло ее письмо, то значит, Чанг либо пытался отправить сообщение в течение последних нескольких минут, во время вечеринки, либо он умышленно оставил его неотправленным.
— Время создания второго сообщения?
— 0 часов, 32 минуты 01.01.57.
Несколько минут назад. Анна знала, что в полночь Чанг был на вечеринке, они все там были, за исключением Донн. Через несколько минут, после начала этого дурацкого ритуала Анна заметила, что Чанг вышел и подумала, что ей самой будет неплохо сделать перерыв и отправить Джону письмо. Странно, что Чанг ушел с вечеринки для того, чтобы отправить сообщение своему шефу. Даже IPX может подождать до окончания празднования Нового Года. Видимо сообщение было срочным.
Должно быть, сообщение Чанга не было отправлено по той же причине, что и ее письмо. Анне захотелось узнать, знал ли Чанг о том, что его сообщение не было отправлено?
И что такого важного он хотел сообщить Головичу? С тех пор, как две с половиной недели назад прекратил работать зонд, они коротали время, перебирая старые данные, создавая разметку на казавшихся самыми многообещающими для раскопок участках, планируя стратегию раскопок и играя в покер. Только Анна чувствовала себя во власти паранойи, которая будто передалась ей от Чанга. Она постоянно думала о зонде и о том, кто же мог завладеть доступом и умел управлять аппаратом. Анне хотелось обсудить с кем–нибудь эти проблемы, но единственным, кто знал об этой истории, был Чанг. А с тех пор, как она ворвалась к нему в каюту с новостями о зонде, она ощущала растущее между ним и собой отчуждение. Опасность грозила всей экспедиции, а его больше беспокоило то, чтобы чиновники дома оставались довольными, вместо того, чтобы эффективно и точно руководить научной экспедицией.
Анна заставила себя основательно взвесить все за и против, особенно моральный аспект — в течение трех секунд, а затем приказала компьютеру проиграть сообщение.
На экране возник доктор Чанг, одетый в строгий костюм, сидящий в своей каюте в тесном кресле. Невзирая на его очевидные старания казаться спокойным, ноготь его большого пальца потирал мозоль на указательном, и он выглядел запыхавшимся. Анна никогда не видела его таким расстроенным.
— Это незапланированный доклад, — голос Чанга оставался ровным. — Сейчас 0 часов 25 минут, первое января. Команда продолжает отмечать Новый Год. Я ушел с вечеринки несколько минут назад, собираясь пойти спать. По пути я решил заглянуть на несколько минут на наблюдательную палубу. По дороге я случайно заметил идущую по коридору мисс Донн. Я последовал за ней. Она встретилась с капитаном Идальго. Я не слышал всего разговора, но услышал достаточно, чтобы понять — Донн и Идальго о чем–то договорились. Я не уверен в цели их соглашения…
Чанг замолчал, будто слова комом встали у него в горле. Потом сглотнул и продолжил:
— Он согласился похитить для нее артефакты, чтобы по возвращении на Землю она передала их Пси–Корпусу. Я не знаю, собирается ли она тайком от нас пронести украденные предметы на борт, или постарается впоследствии похитить их из корабельного хранилища.
Согласно вашим инструкциям, я старался как можно меньше контактировать с мисс Донн, но ее планы, случайно открывшиеся мне, ставят под удар всю экспедицию. Не думаю, что она одна сможет причинить большой ущерб. Но я не уверен, что смогу эффективно руководить экспедицией, если капитан сотрудничает с Пси–Корпусом. Мы зависим от него. Знаю, что у меня нет полномочий смещать капитана. Необходимо, чтобы вы дали мне такие полномочия, или отстранили его от занимаемой должности. Не знаю, сколько членов экипажа с ним в сговоре. Чтобы он мог выполнить свое обещание, данное Донн, у него обязательно должны быть сообщники.
Чанг снова замолчал. Анна видела, что он пытается успокоиться.
— Пожалуйста, как можно быстрее свяжитесь со мной. В ваших руках — наш корабль и наши жизни.
Несколько секунд Чанг тупо смотрел на экран, потом, будто очнувшись, глубоко вздохнул и выпрямился:
— Да, в соответствии с вашим запросом я просканировал сектор. В радиусе действия наших сканеров не обнаружено других кораблей: ни биомеханических, ни каких–либо еще. Это, а также безуспешные попытки орбитера обнаружить какой–либо корабль или признаки деятельности на планете, подтверждает гипотезу мистера Мордена о том, что корабли, за которыми вы следили от самого Марса, двигались на автопилоте, и, вероятно, подобно мыши доктора Шеридан, погрузились в спячку. Но это всего лишь предположение… Я жду вашего ответа. Знаю, что завтра… уже сегодня… праздник, но, пожалуйста, сделайте все необходимое для получения этих полномочий. Через тридцать один час мы начнем высадку, и мне бы не хотелось садиться на планету, пока командиром корабля остается Идальго.
Сообщение закончилось.
Во время просмотра Анна постоянно нервно оглядывалась на пустой коридор. Потом быстро проговорила:
— Скопировать второе сообщение. Переслать копию в почтовый ящик, код доступа 120349. Конец связи.
Анна поднесла кулак ко рту. Первая часть сообщения выглядела достаточно пугающей — капитану нельзя доверять. Но вторая часть подразумевала нечто худшее — Чангу нельзя доверять. Он лгал ей. Анна не могла в это поверить, а слова доктора Чанга все звучали у нее в ушах. Если сюда прилетели корабли, в которых использовалась технология, похожая технологию мышей — биомеханические корабли, обнаруженные на Марсе и выслеженные IPX, то IPX было известно об этой планете и о биомеханической технологии гораздо больше, чем они признавали. И, если зонд не обнаружил никаких кораблей, тогда они прилетели сюда раньше зонда. IPX заинтересовалась Альфой Омега 3, потому что они проследили за неизвестными кораблями до этого места, а не потому, что зонд случайно наткнулся на эту планету. Анна вспомнила, как Чанг позвонил ей на станцию Прима, передал ей „потрясающие” новости о сделанном зондом открытии. Но зонд был отправлен вслед за кораблями, его заданием было наблюдение. По–видимому, начальство считало, что корабли управляются автоматически, но для Анны функционирующие корабли подразумевали существующую, а не погибшую, цивилизацию — или, по крайней мере, возможность существования таковой. Что ставило под сомнение всю затею с отправкой сюда археологической экспедиции.
Перспектива найти биомеханические спящие корабли, лежащие пустыми в ожидании пилотов, возможность массового производства подобных машин, должно быть, превратило деятелей IPX в хищных динозавров.
„Гипотезы доктора Мордена”… Несомненно, он и Космофлот были замешаны в случившемся на Марсе, что бы там ни произошло. Это объясняло его присутствие здесь. Еще одному члену экспедиции она не могла доверять. Еще у одного были свои секреты. А драгоценный Космофлот Джона держал историю с кораблями в секрете, позволил IPX послать их на планету, не передав всю информацию, — лишь бы их представитель оказался на борту!
Но больше всего Анну уязвил обман Чанга. Он скрыл от нее факты о планете, о культуре, о технологии. Недостаток точной информации наверняка должен сказаться на ее исследованиях. Ее исследования будут бесполезными, или недействительными, или несущественными. Чанг предал ее. Это худшее, что один археолог может сделать по отношению к своему коллеге. У Анны возникло ощущение, что вся эта экспедиция была глобальным надувательством, как кардиффский великан, прозванный американским Голиафом. Она проглотила и крючок, и леску, и грузило.
Анне хотелось встряхнуть Чанга, выкрикнуть ему в лицо все, что она о нем думала и как следует поколотить его. Но Анну остановило то, что теперь она не знала, как отреагирует Чанг, узнав, что она видела его сообщение. Возможно, он решит, что ее необходимо убрать из экспедиции.
Помимо того, настала ее очередь завести секреты.
Но она должна была кое–что ему сообщить. Она включила систему связи:
— Доктор Чанг.
Спустя несколько секунд Чанг появился на экране. Он был в своей каюте, в обычной одежде.
— Да?
— Я должна сообщить вам, что система связи не работает. Она вышла из строя около двадцати минут тому назад. Я пыталась отправить сообщение.
Чанг покачался на каблуках взад–вперед, она никогда раньше не замечала за ним такой привычки.
— Мне известно об этом. Капитан Идальго уже сообщил мне.
Взглянув на его лицо, Анна все поняла. Идальго устроил все так, чтобы сообщение не смогло уйти к адресату. Анна чувствовала себя идиоткой. Естественно, связь не работает. Идальго, должно быть, отслеживал все сообщения Чанга, увидел последнее, которое она только что просмотрела, и устроил подходящую поломку. Чанг знал, кто это сделал и почему, но ничего не мог изменить.
— Тогда все в порядке, — сказала Анна.
Чанг отсутствующе кивнул:
— Доброй ночи.
Анна вышла из лаборатории, не зная, что ей делать. Вся экспедиция разваливалась на части, а они еще даже не добрались до планеты. В коридоре ее оглушила музыка, гремящая на вечеринке. Она прошла на звук в комнату для совещаний.
Гигмосианская часть вечеринки, кажется, наконец, закончилась. Черльзстейн, Фаворито, Рейзер, Скотт, Морден, Петрович и Стендиш сидели, все вдрызг пьяные, вокруг стола и резались в покер.
— Тройка! — закричал Стендиш, размахивая картой перед Черльзстейном.
Черльзстейн скосил глаза, его голова еще не успела повернуться в направлении карты. Морден, сидящий во главе стола, первым заметил ее. Он барабанил пальцами по столу, кому–то на что–то указывая.
— Вы хотите, чтобы мы сейчас подняли ставки? — спросила Скотт.
— Привет, Шеридан! — улыбнувшись, она махнула рукой Анне. Ее короткие, светлые волосы топорщились во все стороны. — Ты пришла помочь мне раздеть этих парней?
Несколько человек повернулись в ее сторону, издавая ободряющие выкрики.
— Нет, спасибо, я пас.
Морден встал, сделал большой глоток из своей чашки, сгреб все выигранные фишки и сложил их на пустую тарелку.
— Я пошел, — заявил он, не взирая на протесты остальных, подошел к Анне. — Что–то не так?
Беспокойство в его взгляде сглаживалось улыбкой.
— Ничего, — покачала головой Анна. — Я просто пыталась отправить письмо мужу и обнаружила, что связи нет.
— О, я уверен, ее скоро починят. Поломка не может быть серьезной, не так ли?
Черные глаза Мордена изучали Анну.
— Я не знаю.
Анна оглянулась на сидящих за столом, нервно постукивая рукой по бедру. Она не могла ему доверять. Она не могла доверять никому из них.
— Это всего лишь… ну, вы знаете, как это бывает в праздники, вам хочется поговорить с кем–то…
Улыбка Мордена стала еще шире, и Анна поняла, что она ляпнула.
— Я понимаю, — сказал он.
— О, послушайте, я чуть не забыла. У меня есть кое–что для вас.
В кармане свитера Анны лежала коробочка. Сейчас ей показалась странной идея о подарке для него, но она уже подготовилась. Она должна продолжать действовать, как обычно.
— Звучит загадочно.
— Всего лишь маленький новогодний сувенир. Выйдем за дверь.
Они вышли в главную лабораторию, там Анна включила освещение одной из рабочих станций, осветив стол и лежащие на нем различные детали оборудования. Они уселись на стулья с одной стороны стола. Остальная часть лаборатории вокруг них оставалась в тени.
Морден поставил на стол тарелку с фишками, от резкого света лампы в его глазах, под носом, у губ возникли тени.
— Это была самая очаровательная новогодняя вечеринка из всех, в каких я когда–либо участвовал.
— Я того же мнения. Похоже, вы неплохо освоились, — сказала она, указывая на горку фишек. До Анны дошло, что его тарелка была самой большой среди всех игравших.
Морден ответил ровным голосом:
— Я очень хорошо играю в покер.
— И вы совсем не пили, не так ли?
— Боюсь, я — плохой собутыльник. Я не нахожу в выпивке ничего забавного.
— Вам нравится сбивать людей с толку, не так ли? — эти слова сорвались с ее уст, прежде чем она успела сдержаться.
Морден осторожно сложил руки, заметив, как изменилось поведение Анны.
— Нет, не нравится. Это меня не радует. За исключением игры в покер. Но я не держу козырного туза в рукаве. Я не люблю показывать на весь мир свою личную жизнь. Полагаю, что именно это я сделал сразу после взрыва. Я потерял контроль над собой. И я сожалею об этом, — он, выдохнув, сжался. — Но я не пользуюсь на работе методами мисс Донн, если вы это имеете в виду. Я действую более эффективно, если действую тихо.
— И в чем заключается ваша работа?
— Блюсти интересы Космофлота, когда дело касается любых новых технологий и сотрудничать с IPX, когда это ведет к углублению наших познаний и новых технологий. Я никогда этого не скрывал, — Морден наклонил голову, изучая Анну. — Это что, допрос?
Анна улыбнулась:
— Извините. Полагаю, что сейчас я слегка не в себе, ведь мы уже скоро сядем на планету. И, полагаю, что я немножко расстроена из–за того, что не смогла отправить письмо Джону.
Она вытащила из кармана маленькую коробочку.
— Но я чувствую себя счастливой, обретя такую любовь. И я знаю, что вы тоже были счастливы, — Анна вручила коробочку Мордену. — Это память, исцеление и жизнь. Я надеюсь, что вы не рассердитесь.
— Почему я должен сердиться, получив подарок? — с застывшей улыбочкой на лице, Морден развернул обертку и открыл коробочку. Вытащил любовный камень, который Анна вчера стащила из его каюты. В дырочку на одном конце камня сейчас было продето серебряное кольцо, к нему прикреплена серебряная цепочка. Морден поднял камень, выражение его лица не изменилось, будто он его не узнал.
Анна боялась заговорить, все больше осознавая, что нечаянно разбередила страшную рану.
— Я даже не заметил, что он пропал, — наконец, звучно произнес Морден.
— Я взяла его вчера поздно вечером, — сказала Анна.
— Я привык смотреть на него каждую ночь, каждый день, каждый час, иногда несколько раз за час. Я привык засыпать и просыпаться, сжимая его в руке.
— Просто потому что…
— Я не заметил, что он пропал. Как долго он был у вас? Двадцать четыре часа?
Анна кивнула. В действительности, камень находился у нее дольше.
— Я не заметил. Я не посмотрел.
Лицо Мордена сморщилось. В резком свете лампы казалось, будто его лицо ожило. Оно судорожно подрагивало. Анна никогда еще не встречала того, кто бы так страдал. Смотреть на это было ужасно, и это было еще ужасней потому, что в этом была виновата она.
— Простите, простите.
Анна разбередила рану, оставленную прошлым, сорвала начинающую образовываться мозоль. Анна взяла Мордена за руку — за ту, которая не сжимала камень. Рука дрожала. Анна задумалась, страдала бы она так же сильно, если бы погиб Джон?
— Думаете, что нет ничего страшного в том, что ты забыл о тех, кого любил когда–то? Я обещал любить сою жену вечно. И вот я здесь, прошло всего шесть месяцев, а я уже начинаю забывать. Целых двадцать четыре часа я не думал о ней!
Судорога исказила лицо Мордена, мельком осветив то, что было у него на душе.
— Вы знаете, что я не могу вспомнить голоса дочери? Я не могу вспомнить, как он звучит. Да, я могу видеть ее на наших домашних видеофильмах. Я слышу ее разговоры, ее смех, но она будто чужая. Это уже не то, чем была моя дочь — ее прикосновение, когда она проходила мимо, ее запах — свежий и слабый, звук ее шагов по лестнице, крики радости, которыми она отмечала мой приход домой с работы. Она ушла. Они обе ушли. И все, что я сейчас чувствую, это облегчение.
Они помолчали. Спустя некоторое время Анна заметила, что Морден престал дрожать.
— Простите.
Его лицо снова начало принимать обычное выражение.
— Все в порядке. Простите, что расстроила вас.
Анна поняла, что его боль никогда не утихнет. Она всегда будет в нем, неважно, насколько глубоко она будет похоронена. Анну ничто никогда не задевало столь сильно.
— Я тут болтал о том, что я не держу туза в рукаве, но потом сорвался.
Он высвободил руку:
— Все в порядке. Я понимаю.
В глазах Мордена снова бродили тени.
— Нет, вы не понимаете. И, я надеюсь, никогда не поймете.
Морден разжал кулак, открывая лежащий на ладони камень:
— Это было очень мило с вашей стороны.
— Боюсь, что не очень.
— Я действительно ценю это. Спасибо. Вы не поможете мне надеть его?
Анна взяла цепочку, обошла его, чтобы оказаться сзади, открыла замочек.
— Так я никогда о нем не забуду …
— Надеюсь, что вы будете помнить о том, что они любили вас и хотели, чтобы вы были счастливы. Так вы сможете всегда носить с собой их пожелания.
Анна надела цепочку на шею Мордена так, чтобы имя бога, написанное на камне, было обращено к его груди, и застегнула замочек.
Анна снова села рядом с ним. Тени исчезли с лица Мордена. Черты его лица разгладились, оно превратилось в прежнюю маску. Лицо Мордена казалось расстроенным, неуверенным. Она разбередила рану, и требовалось время, чтобы ее залечить. Вероятно, именно сейчас появилась возможность. Возможность установить настоящие человеческие отношения, не забиваемые политикой или секретами. Она наклонилась поближе.
— Расскажите мне о Марсе, — попросила Анна.
И Морден начал свой рассказ.
Глава 11
— Проиграй первое сообщение.
Анна моментально узнала себя: она ненавидела свой голос
— Стоп. Переправить первое сообщение в почтовый ящик, код доступа 120349. note 1
Дата их свадьбы. Когда связь будет восстановлена, Анна сможет воспользоваться доступом Чанга и отправить письмо. До тех пор она сохранит его в своем ящике. Письмо не будет болтаться в ящике Чанга, и тот не сможет его обнаружить. Анне захотелось узнать, что же было во втором сообщении. Конечно, это личное, но Анне хотелось убедиться, что оно не было копией ее сообщения, появившейся из–за неисправности системы.
— Компьютер, кто отправитель второго сообщения?
— Начальник экспедиции Чанг.
Как она и подозревала. Но для полной уверенности …
— Кто получатель второго сообщения?
— Инспектор Голович.
Куратор Чанга в IPX. Интересно, почему это сообщение не было отослано. Если причина — в той же неисправности, из–за которой застряло ее письмо, то значит, Чанг либо пытался отправить сообщение в течение последних нескольких минут, во время вечеринки, либо он умышленно оставил его неотправленным.
— Время создания второго сообщения?
— 0 часов, 32 минуты 01.01.57.
Несколько минут назад. Анна знала, что в полночь Чанг был на вечеринке, они все там были, за исключением Донн. Через несколько минут, после начала этого дурацкого ритуала Анна заметила, что Чанг вышел и подумала, что ей самой будет неплохо сделать перерыв и отправить Джону письмо. Странно, что Чанг ушел с вечеринки для того, чтобы отправить сообщение своему шефу. Даже IPX может подождать до окончания празднования Нового Года. Видимо сообщение было срочным.
Должно быть, сообщение Чанга не было отправлено по той же причине, что и ее письмо. Анне захотелось узнать, знал ли Чанг о том, что его сообщение не было отправлено?
И что такого важного он хотел сообщить Головичу? С тех пор, как две с половиной недели назад прекратил работать зонд, они коротали время, перебирая старые данные, создавая разметку на казавшихся самыми многообещающими для раскопок участках, планируя стратегию раскопок и играя в покер. Только Анна чувствовала себя во власти паранойи, которая будто передалась ей от Чанга. Она постоянно думала о зонде и о том, кто же мог завладеть доступом и умел управлять аппаратом. Анне хотелось обсудить с кем–нибудь эти проблемы, но единственным, кто знал об этой истории, был Чанг. А с тех пор, как она ворвалась к нему в каюту с новостями о зонде, она ощущала растущее между ним и собой отчуждение. Опасность грозила всей экспедиции, а его больше беспокоило то, чтобы чиновники дома оставались довольными, вместо того, чтобы эффективно и точно руководить научной экспедицией.
Анна заставила себя основательно взвесить все за и против, особенно моральный аспект — в течение трех секунд, а затем приказала компьютеру проиграть сообщение.
На экране возник доктор Чанг, одетый в строгий костюм, сидящий в своей каюте в тесном кресле. Невзирая на его очевидные старания казаться спокойным, ноготь его большого пальца потирал мозоль на указательном, и он выглядел запыхавшимся. Анна никогда не видела его таким расстроенным.
— Это незапланированный доклад, — голос Чанга оставался ровным. — Сейчас 0 часов 25 минут, первое января. Команда продолжает отмечать Новый Год. Я ушел с вечеринки несколько минут назад, собираясь пойти спать. По пути я решил заглянуть на несколько минут на наблюдательную палубу. По дороге я случайно заметил идущую по коридору мисс Донн. Я последовал за ней. Она встретилась с капитаном Идальго. Я не слышал всего разговора, но услышал достаточно, чтобы понять — Донн и Идальго о чем–то договорились. Я не уверен в цели их соглашения…
Чанг замолчал, будто слова комом встали у него в горле. Потом сглотнул и продолжил:
— Он согласился похитить для нее артефакты, чтобы по возвращении на Землю она передала их Пси–Корпусу. Я не знаю, собирается ли она тайком от нас пронести украденные предметы на борт, или постарается впоследствии похитить их из корабельного хранилища.
Согласно вашим инструкциям, я старался как можно меньше контактировать с мисс Донн, но ее планы, случайно открывшиеся мне, ставят под удар всю экспедицию. Не думаю, что она одна сможет причинить большой ущерб. Но я не уверен, что смогу эффективно руководить экспедицией, если капитан сотрудничает с Пси–Корпусом. Мы зависим от него. Знаю, что у меня нет полномочий смещать капитана. Необходимо, чтобы вы дали мне такие полномочия, или отстранили его от занимаемой должности. Не знаю, сколько членов экипажа с ним в сговоре. Чтобы он мог выполнить свое обещание, данное Донн, у него обязательно должны быть сообщники.
Чанг снова замолчал. Анна видела, что он пытается успокоиться.
— Пожалуйста, как можно быстрее свяжитесь со мной. В ваших руках — наш корабль и наши жизни.
Несколько секунд Чанг тупо смотрел на экран, потом, будто очнувшись, глубоко вздохнул и выпрямился:
— Да, в соответствии с вашим запросом я просканировал сектор. В радиусе действия наших сканеров не обнаружено других кораблей: ни биомеханических, ни каких–либо еще. Это, а также безуспешные попытки орбитера обнаружить какой–либо корабль или признаки деятельности на планете, подтверждает гипотезу мистера Мордена о том, что корабли, за которыми вы следили от самого Марса, двигались на автопилоте, и, вероятно, подобно мыши доктора Шеридан, погрузились в спячку. Но это всего лишь предположение… Я жду вашего ответа. Знаю, что завтра… уже сегодня… праздник, но, пожалуйста, сделайте все необходимое для получения этих полномочий. Через тридцать один час мы начнем высадку, и мне бы не хотелось садиться на планету, пока командиром корабля остается Идальго.
Сообщение закончилось.
Во время просмотра Анна постоянно нервно оглядывалась на пустой коридор. Потом быстро проговорила:
— Скопировать второе сообщение. Переслать копию в почтовый ящик, код доступа 120349. Конец связи.
Анна поднесла кулак ко рту. Первая часть сообщения выглядела достаточно пугающей — капитану нельзя доверять. Но вторая часть подразумевала нечто худшее — Чангу нельзя доверять. Он лгал ей. Анна не могла в это поверить, а слова доктора Чанга все звучали у нее в ушах. Если сюда прилетели корабли, в которых использовалась технология, похожая технологию мышей — биомеханические корабли, обнаруженные на Марсе и выслеженные IPX, то IPX было известно об этой планете и о биомеханической технологии гораздо больше, чем они признавали. И, если зонд не обнаружил никаких кораблей, тогда они прилетели сюда раньше зонда. IPX заинтересовалась Альфой Омега 3, потому что они проследили за неизвестными кораблями до этого места, а не потому, что зонд случайно наткнулся на эту планету. Анна вспомнила, как Чанг позвонил ей на станцию Прима, передал ей „потрясающие” новости о сделанном зондом открытии. Но зонд был отправлен вслед за кораблями, его заданием было наблюдение. По–видимому, начальство считало, что корабли управляются автоматически, но для Анны функционирующие корабли подразумевали существующую, а не погибшую, цивилизацию — или, по крайней мере, возможность существования таковой. Что ставило под сомнение всю затею с отправкой сюда археологической экспедиции.
Перспектива найти биомеханические спящие корабли, лежащие пустыми в ожидании пилотов, возможность массового производства подобных машин, должно быть, превратило деятелей IPX в хищных динозавров.
„Гипотезы доктора Мордена”… Несомненно, он и Космофлот были замешаны в случившемся на Марсе, что бы там ни произошло. Это объясняло его присутствие здесь. Еще одному члену экспедиции она не могла доверять. Еще у одного были свои секреты. А драгоценный Космофлот Джона держал историю с кораблями в секрете, позволил IPX послать их на планету, не передав всю информацию, — лишь бы их представитель оказался на борту!
Но больше всего Анну уязвил обман Чанга. Он скрыл от нее факты о планете, о культуре, о технологии. Недостаток точной информации наверняка должен сказаться на ее исследованиях. Ее исследования будут бесполезными, или недействительными, или несущественными. Чанг предал ее. Это худшее, что один археолог может сделать по отношению к своему коллеге. У Анны возникло ощущение, что вся эта экспедиция была глобальным надувательством, как кардиффский великан, прозванный американским Голиафом. Она проглотила и крючок, и леску, и грузило.
Анне хотелось встряхнуть Чанга, выкрикнуть ему в лицо все, что она о нем думала и как следует поколотить его. Но Анну остановило то, что теперь она не знала, как отреагирует Чанг, узнав, что она видела его сообщение. Возможно, он решит, что ее необходимо убрать из экспедиции.
Помимо того, настала ее очередь завести секреты.
Но она должна была кое–что ему сообщить. Она включила систему связи:
— Доктор Чанг.
Спустя несколько секунд Чанг появился на экране. Он был в своей каюте, в обычной одежде.
— Да?
— Я должна сообщить вам, что система связи не работает. Она вышла из строя около двадцати минут тому назад. Я пыталась отправить сообщение.
Чанг покачался на каблуках взад–вперед, она никогда раньше не замечала за ним такой привычки.
— Мне известно об этом. Капитан Идальго уже сообщил мне.
Взглянув на его лицо, Анна все поняла. Идальго устроил все так, чтобы сообщение не смогло уйти к адресату. Анна чувствовала себя идиоткой. Естественно, связь не работает. Идальго, должно быть, отслеживал все сообщения Чанга, увидел последнее, которое она только что просмотрела, и устроил подходящую поломку. Чанг знал, кто это сделал и почему, но ничего не мог изменить.
— Тогда все в порядке, — сказала Анна.
Чанг отсутствующе кивнул:
— Доброй ночи.
Анна вышла из лаборатории, не зная, что ей делать. Вся экспедиция разваливалась на части, а они еще даже не добрались до планеты. В коридоре ее оглушила музыка, гремящая на вечеринке. Она прошла на звук в комнату для совещаний.
Гигмосианская часть вечеринки, кажется, наконец, закончилась. Черльзстейн, Фаворито, Рейзер, Скотт, Морден, Петрович и Стендиш сидели, все вдрызг пьяные, вокруг стола и резались в покер.
— Тройка! — закричал Стендиш, размахивая картой перед Черльзстейном.
Черльзстейн скосил глаза, его голова еще не успела повернуться в направлении карты. Морден, сидящий во главе стола, первым заметил ее. Он барабанил пальцами по столу, кому–то на что–то указывая.
— Вы хотите, чтобы мы сейчас подняли ставки? — спросила Скотт.
— Привет, Шеридан! — улыбнувшись, она махнула рукой Анне. Ее короткие, светлые волосы топорщились во все стороны. — Ты пришла помочь мне раздеть этих парней?
Несколько человек повернулись в ее сторону, издавая ободряющие выкрики.
— Нет, спасибо, я пас.
Морден встал, сделал большой глоток из своей чашки, сгреб все выигранные фишки и сложил их на пустую тарелку.
— Я пошел, — заявил он, не взирая на протесты остальных, подошел к Анне. — Что–то не так?
Беспокойство в его взгляде сглаживалось улыбкой.
— Ничего, — покачала головой Анна. — Я просто пыталась отправить письмо мужу и обнаружила, что связи нет.
— О, я уверен, ее скоро починят. Поломка не может быть серьезной, не так ли?
Черные глаза Мордена изучали Анну.
— Я не знаю.
Анна оглянулась на сидящих за столом, нервно постукивая рукой по бедру. Она не могла ему доверять. Она не могла доверять никому из них.
— Это всего лишь… ну, вы знаете, как это бывает в праздники, вам хочется поговорить с кем–то…
Улыбка Мордена стала еще шире, и Анна поняла, что она ляпнула.
— Я понимаю, — сказал он.
— О, послушайте, я чуть не забыла. У меня есть кое–что для вас.
В кармане свитера Анны лежала коробочка. Сейчас ей показалась странной идея о подарке для него, но она уже подготовилась. Она должна продолжать действовать, как обычно.
— Звучит загадочно.
— Всего лишь маленький новогодний сувенир. Выйдем за дверь.
Они вышли в главную лабораторию, там Анна включила освещение одной из рабочих станций, осветив стол и лежащие на нем различные детали оборудования. Они уселись на стулья с одной стороны стола. Остальная часть лаборатории вокруг них оставалась в тени.
Морден поставил на стол тарелку с фишками, от резкого света лампы в его глазах, под носом, у губ возникли тени.
— Это была самая очаровательная новогодняя вечеринка из всех, в каких я когда–либо участвовал.
— Я того же мнения. Похоже, вы неплохо освоились, — сказала она, указывая на горку фишек. До Анны дошло, что его тарелка была самой большой среди всех игравших.
Морден ответил ровным голосом:
— Я очень хорошо играю в покер.
— И вы совсем не пили, не так ли?
— Боюсь, я — плохой собутыльник. Я не нахожу в выпивке ничего забавного.
— Вам нравится сбивать людей с толку, не так ли? — эти слова сорвались с ее уст, прежде чем она успела сдержаться.
Морден осторожно сложил руки, заметив, как изменилось поведение Анны.
— Нет, не нравится. Это меня не радует. За исключением игры в покер. Но я не держу козырного туза в рукаве. Я не люблю показывать на весь мир свою личную жизнь. Полагаю, что именно это я сделал сразу после взрыва. Я потерял контроль над собой. И я сожалею об этом, — он, выдохнув, сжался. — Но я не пользуюсь на работе методами мисс Донн, если вы это имеете в виду. Я действую более эффективно, если действую тихо.
— И в чем заключается ваша работа?
— Блюсти интересы Космофлота, когда дело касается любых новых технологий и сотрудничать с IPX, когда это ведет к углублению наших познаний и новых технологий. Я никогда этого не скрывал, — Морден наклонил голову, изучая Анну. — Это что, допрос?
Анна улыбнулась:
— Извините. Полагаю, что сейчас я слегка не в себе, ведь мы уже скоро сядем на планету. И, полагаю, что я немножко расстроена из–за того, что не смогла отправить письмо Джону.
Она вытащила из кармана маленькую коробочку.
— Но я чувствую себя счастливой, обретя такую любовь. И я знаю, что вы тоже были счастливы, — Анна вручила коробочку Мордену. — Это память, исцеление и жизнь. Я надеюсь, что вы не рассердитесь.
— Почему я должен сердиться, получив подарок? — с застывшей улыбочкой на лице, Морден развернул обертку и открыл коробочку. Вытащил любовный камень, который Анна вчера стащила из его каюты. В дырочку на одном конце камня сейчас было продето серебряное кольцо, к нему прикреплена серебряная цепочка. Морден поднял камень, выражение его лица не изменилось, будто он его не узнал.
Анна боялась заговорить, все больше осознавая, что нечаянно разбередила страшную рану.
— Я даже не заметил, что он пропал, — наконец, звучно произнес Морден.
— Я взяла его вчера поздно вечером, — сказала Анна.
— Я привык смотреть на него каждую ночь, каждый день, каждый час, иногда несколько раз за час. Я привык засыпать и просыпаться, сжимая его в руке.
— Просто потому что…
— Я не заметил, что он пропал. Как долго он был у вас? Двадцать четыре часа?
Анна кивнула. В действительности, камень находился у нее дольше.
— Я не заметил. Я не посмотрел.
Лицо Мордена сморщилось. В резком свете лампы казалось, будто его лицо ожило. Оно судорожно подрагивало. Анна никогда еще не встречала того, кто бы так страдал. Смотреть на это было ужасно, и это было еще ужасней потому, что в этом была виновата она.
— Простите, простите.
Анна разбередила рану, оставленную прошлым, сорвала начинающую образовываться мозоль. Анна взяла Мордена за руку — за ту, которая не сжимала камень. Рука дрожала. Анна задумалась, страдала бы она так же сильно, если бы погиб Джон?
— Думаете, что нет ничего страшного в том, что ты забыл о тех, кого любил когда–то? Я обещал любить сою жену вечно. И вот я здесь, прошло всего шесть месяцев, а я уже начинаю забывать. Целых двадцать четыре часа я не думал о ней!
Судорога исказила лицо Мордена, мельком осветив то, что было у него на душе.
— Вы знаете, что я не могу вспомнить голоса дочери? Я не могу вспомнить, как он звучит. Да, я могу видеть ее на наших домашних видеофильмах. Я слышу ее разговоры, ее смех, но она будто чужая. Это уже не то, чем была моя дочь — ее прикосновение, когда она проходила мимо, ее запах — свежий и слабый, звук ее шагов по лестнице, крики радости, которыми она отмечала мой приход домой с работы. Она ушла. Они обе ушли. И все, что я сейчас чувствую, это облегчение.
Они помолчали. Спустя некоторое время Анна заметила, что Морден престал дрожать.
— Простите.
Его лицо снова начало принимать обычное выражение.
— Все в порядке. Простите, что расстроила вас.
Анна поняла, что его боль никогда не утихнет. Она всегда будет в нем, неважно, насколько глубоко она будет похоронена. Анну ничто никогда не задевало столь сильно.
— Я тут болтал о том, что я не держу туза в рукаве, но потом сорвался.
Он высвободил руку:
— Все в порядке. Я понимаю.
В глазах Мордена снова бродили тени.
— Нет, вы не понимаете. И, я надеюсь, никогда не поймете.
Морден разжал кулак, открывая лежащий на ладони камень:
— Это было очень мило с вашей стороны.
— Боюсь, что не очень.
— Я действительно ценю это. Спасибо. Вы не поможете мне надеть его?
Анна взяла цепочку, обошла его, чтобы оказаться сзади, открыла замочек.
— Так я никогда о нем не забуду …
— Надеюсь, что вы будете помнить о том, что они любили вас и хотели, чтобы вы были счастливы. Так вы сможете всегда носить с собой их пожелания.
Анна надела цепочку на шею Мордена так, чтобы имя бога, написанное на камне, было обращено к его груди, и застегнула замочек.
Анна снова села рядом с ним. Тени исчезли с лица Мордена. Черты его лица разгладились, оно превратилось в прежнюю маску. Лицо Мордена казалось расстроенным, неуверенным. Она разбередила рану, и требовалось время, чтобы ее залечить. Вероятно, именно сейчас появилась возможность. Возможность установить настоящие человеческие отношения, не забиваемые политикой или секретами. Она наклонилась поближе.
— Расскажите мне о Марсе, — попросила Анна.
И Морден начал свой рассказ.
Глава 11
Генерал Лохшманан отошел от панели управления орудиями, следом за ним — его помощница, так и не сделавшая ни единой пометки в своем электронном блокноте. Джон сдержал улыбку и слегка кивнул Россу. Канонир стоял, вытянувшись по стойке смирно, но по его расправленным плечам Джон мог сказать, что Росс горд собой. Джон чувствовал то же самое. Позади Росса, вытянув руки по швам, стоял Спано. С ним до сих пор были проблемы, но Джон хотел дать Россу возможность справиться с ним.
Генерал и его помощница, вместе с Джоном и Корчораном, вышли из отсека управления орудиями. Инспекция была окончена, и они вернулись в кабинет Джона.
— Капитан, мои поздравления. Вы отлично прошли инспекцию.
На лице Джона заиграла улыбка:
— Благодарю вас, сэр.
Лохшманан потянулся к карману кителя:
— Настало время сообщить вам дополнительную информацию о предстоящем задании. После моего ухода вы можете ознакомить с ней коммандера Корчорана. На этом инфокристалле содержатся сведения о запланированном месте, времени, а также еще некоторые, полученные нами, данные, касающиеся покупки Земной Гвардией партии взрывчатки. Это должно произойти примерно через тридцать часов. Как только я покину борт „Агамемнона”, вы направитесь к месту, где состоится передача товара. План террористов таков: они погрузят взрывчатку на борт своего корабля и направятся к Вавилону 5. Во время церемонии открытия станции корабль террористов врежется в нее, и взрывчатка сдетонирует от удара. Церемония открытия станции состоится через три дня.
Ваше задание: оставаясь незамеченными, наблюдать за погрузкой взрывчатки на борт корабля террористов. Именно для этого ваш корабль был оснащен новейшей стелс–системой. Выждите, пока продавцы–нарны не покинут район. Нам не нужны лишние проблемы. Сразу после того, как они уйдут, вы нападете на корабль террористов. Вам нужно уничтожить или серьезно повредить его. Этот корабль не должен долететь до Вавилона 5.
— Есть, сэр.
Генерал повернулся было к двери, но задержался.
— Капитан, — произнес он, стоя спиной к Джону, — нет нужды напоминать вам о силе и влиянии Земной Гвардии.
— Понимаю, сэр.
— Очень хорошо, — генерал вышел, его помощница последовала за ним.
Корчоран угрюмо повернулся к Джону. Хмурое выражение лица придавало его темным бровям еще более дикий вид.
— Ничего себе. Едва мы сумели пройти инспекцию, как они посылают нас на особо важное задание.
Джон положил руку ему на плечо:
— Это то, о чем я говорил. Но, думаю, сейчас мы готовы выполнить задание. Мы справимся.
— Расскажите мне об этой Земной Гвардии. Откуда генерал получил информацию?
Джон отмахнулся:
— Позже объясню. Нам нужно немедленно отправляться. И, как только мы ляжем на курс, я хочу, чтобы был введен режим полного радиомолчания. И я не считаю нужным информировать команду о предстоящем задании. Не вдавайтесь в подробности. Но, на всякий случай, если у нас на борту окажется человек, симпатизирующий Земной Гвардии, и он что–то разузнает, я не дам ему ни малейшего шанса передать информацию своим.
— Понимаю вас, сэр.
Джон хлопнул Корчорана по плечу:
— Веселее, коммандер! Учения позади!
Корабль пел песню о красоте и порядке, о гармонии сфер. В мелодии отражались молчаливое спокойствие его движения сквозь пространство, симметрия его форм, целостность функционирования всех его систем. Корабль служил добровольно и верно. Кош Наранек, погрузившись в песню корабля, изменил его курс. Корабль с радостью сбросил с себя грубые путы гравитации и повернул, готовый лететь в новом направлении.
Кош просмотрел присланные данные. Информация зондов была однозначной. Опасность неминуема. Еще три года назад он понял, что когда–нибудь этот день настанет. И он ждал.
Он вплыл в скафандр и установил связь — других возможностей действовать у него не было.
— Посол Кош, — поклонившись, произнес тот, кого звали Нерид. — Вы оказали нам большую честь, связавшись с нами. Посол Деленн в настоящий момент готовится к возвращению на Вавилон 5. Мы слышали о том, что вы присоединитесь к ней на церемонии открытия.
Подошла Деленн, отпустив Нерида. Она поклонилась, всем своим видом выражая беспокойство.
— Ваш вызов был для нас полной неожиданностью.
Голос, синтезированный речевым устройством скафандра, породил слабое эхо:
— Земляне улетели на За'ха'дум.
Несколько долгих секунд она хранила молчание, и Кош снова напомнил себе о том, с каким упорством младшие расы инстинктивно отворачивались от правды.
— Что их там заинтересовало? Как они вообще смогли найти его?
— Они должны быть отозваны.
— Что они там найдут?
— Прошлое. И будущее. Останови их.
Сообщив всю необходимую информацию, он оборвал связь. Деленн любила задавать вопросы, а он не любил отвечать на них.
Кош выбрался из скафандра, снова погрузился в мелодию, течение которой приведет его на За'ха'дум. Там он ничего не сможет предпринять, но он должен знать, что произойдет. Он будет там раньше земного корабля, на случай, если Деленн не удастся добиться его отзыва. Сами люди были пешками, но события, цепь которых они вызовут своим появлением, могут изменить течение пространства и времени. Он должен проследить за этим.
— Я вернусь на „Икар” к 17:00. Встречайте, — Чанг связался с Анной, задействовав коммуникатор скафандра. — Удачи.
— Вас поняла, — отвечала Анна, выдерживая нейтральный тон.
Сквозь маленький иллюминатор, находящийся рядом с ее сиденьем в передней части краулера, Анна едва могла рассмотреть две машины партии Чанга, поворачивающие к югу. Их целью являлось яйцо и самая большая колонна. Они решили начать раскопки в двух местах: в районе яйца и главной колонны и в районе большой пещеры, исследованной Анной с помощью зонда. После обнаружения мышей исследование пещеры стало приоритетной задачей. Чанг повел к колонне группу, в состав которой входили Черьлзстейн, Скотт, Петрович и Донн. С Анной к пещере отправились Морден, Фаворито, Рейзер и Стендиш.
Большинство археологов рвались исследовать яйцо. Уникальность находки и постоянные вопросы со стороны Донн, которая будто решила стать рекламным агентом яйца, вызвали сильное возбуждение. Донн доставала всех расспросами о том, что им удалось узнать о яйце, особенно она интересовалась их мнениями о надписях, переведенных Морденом. Анна сочла странным то, что Чанг сам предложил ей поехать с его партией. Решение взять Донн в свою группу казалось еще более странным, если принять во внимание сообщение Чанга, обнаруженное Анной. Если Чангу было известно о том, что Донн задумала украсть артефакты, то зачем брать ее к самому многообещающему объекту из всех, которые они обнаружили на данный момент? Но Чанг назначил Донн в свою партию. Вероятно, он хотел лично проследить за ней. Анна была ему благодарна. Пусть они сами разбираются со своими заговорами и контрзаговорами. Быть может, тогда у нее появится возможность заняться непосредственно археологией.
Каждой группе выделили по два краулера. В состав групп, кроме археологов, входило по сорок техников из команды технического обеспечения. Анна лично проинструктировала их, гадая при этом, кто из них может участвовать в заговоре Идальго и Донн, кто попытается украсть артефакты. Из всей группы Анне показались подозрительными всего несколько человек.
Генерал и его помощница, вместе с Джоном и Корчораном, вышли из отсека управления орудиями. Инспекция была окончена, и они вернулись в кабинет Джона.
— Капитан, мои поздравления. Вы отлично прошли инспекцию.
На лице Джона заиграла улыбка:
— Благодарю вас, сэр.
Лохшманан потянулся к карману кителя:
— Настало время сообщить вам дополнительную информацию о предстоящем задании. После моего ухода вы можете ознакомить с ней коммандера Корчорана. На этом инфокристалле содержатся сведения о запланированном месте, времени, а также еще некоторые, полученные нами, данные, касающиеся покупки Земной Гвардией партии взрывчатки. Это должно произойти примерно через тридцать часов. Как только я покину борт „Агамемнона”, вы направитесь к месту, где состоится передача товара. План террористов таков: они погрузят взрывчатку на борт своего корабля и направятся к Вавилону 5. Во время церемонии открытия станции корабль террористов врежется в нее, и взрывчатка сдетонирует от удара. Церемония открытия станции состоится через три дня.
Ваше задание: оставаясь незамеченными, наблюдать за погрузкой взрывчатки на борт корабля террористов. Именно для этого ваш корабль был оснащен новейшей стелс–системой. Выждите, пока продавцы–нарны не покинут район. Нам не нужны лишние проблемы. Сразу после того, как они уйдут, вы нападете на корабль террористов. Вам нужно уничтожить или серьезно повредить его. Этот корабль не должен долететь до Вавилона 5.
— Есть, сэр.
Генерал повернулся было к двери, но задержался.
— Капитан, — произнес он, стоя спиной к Джону, — нет нужды напоминать вам о силе и влиянии Земной Гвардии.
— Понимаю, сэр.
— Очень хорошо, — генерал вышел, его помощница последовала за ним.
Корчоран угрюмо повернулся к Джону. Хмурое выражение лица придавало его темным бровям еще более дикий вид.
— Ничего себе. Едва мы сумели пройти инспекцию, как они посылают нас на особо важное задание.
Джон положил руку ему на плечо:
— Это то, о чем я говорил. Но, думаю, сейчас мы готовы выполнить задание. Мы справимся.
— Расскажите мне об этой Земной Гвардии. Откуда генерал получил информацию?
Джон отмахнулся:
— Позже объясню. Нам нужно немедленно отправляться. И, как только мы ляжем на курс, я хочу, чтобы был введен режим полного радиомолчания. И я не считаю нужным информировать команду о предстоящем задании. Не вдавайтесь в подробности. Но, на всякий случай, если у нас на борту окажется человек, симпатизирующий Земной Гвардии, и он что–то разузнает, я не дам ему ни малейшего шанса передать информацию своим.
— Понимаю вас, сэр.
Джон хлопнул Корчорана по плечу:
— Веселее, коммандер! Учения позади!
Корабль пел песню о красоте и порядке, о гармонии сфер. В мелодии отражались молчаливое спокойствие его движения сквозь пространство, симметрия его форм, целостность функционирования всех его систем. Корабль служил добровольно и верно. Кош Наранек, погрузившись в песню корабля, изменил его курс. Корабль с радостью сбросил с себя грубые путы гравитации и повернул, готовый лететь в новом направлении.
Кош просмотрел присланные данные. Информация зондов была однозначной. Опасность неминуема. Еще три года назад он понял, что когда–нибудь этот день настанет. И он ждал.
Он вплыл в скафандр и установил связь — других возможностей действовать у него не было.
— Посол Кош, — поклонившись, произнес тот, кого звали Нерид. — Вы оказали нам большую честь, связавшись с нами. Посол Деленн в настоящий момент готовится к возвращению на Вавилон 5. Мы слышали о том, что вы присоединитесь к ней на церемонии открытия.
Подошла Деленн, отпустив Нерида. Она поклонилась, всем своим видом выражая беспокойство.
— Ваш вызов был для нас полной неожиданностью.
Голос, синтезированный речевым устройством скафандра, породил слабое эхо:
— Земляне улетели на За'ха'дум.
Несколько долгих секунд она хранила молчание, и Кош снова напомнил себе о том, с каким упорством младшие расы инстинктивно отворачивались от правды.
— Что их там заинтересовало? Как они вообще смогли найти его?
— Они должны быть отозваны.
— Что они там найдут?
— Прошлое. И будущее. Останови их.
Сообщив всю необходимую информацию, он оборвал связь. Деленн любила задавать вопросы, а он не любил отвечать на них.
Кош выбрался из скафандра, снова погрузился в мелодию, течение которой приведет его на За'ха'дум. Там он ничего не сможет предпринять, но он должен знать, что произойдет. Он будет там раньше земного корабля, на случай, если Деленн не удастся добиться его отзыва. Сами люди были пешками, но события, цепь которых они вызовут своим появлением, могут изменить течение пространства и времени. Он должен проследить за этим.
— Я вернусь на „Икар” к 17:00. Встречайте, — Чанг связался с Анной, задействовав коммуникатор скафандра. — Удачи.
— Вас поняла, — отвечала Анна, выдерживая нейтральный тон.
Сквозь маленький иллюминатор, находящийся рядом с ее сиденьем в передней части краулера, Анна едва могла рассмотреть две машины партии Чанга, поворачивающие к югу. Их целью являлось яйцо и самая большая колонна. Они решили начать раскопки в двух местах: в районе яйца и главной колонны и в районе большой пещеры, исследованной Анной с помощью зонда. После обнаружения мышей исследование пещеры стало приоритетной задачей. Чанг повел к колонне группу, в состав которой входили Черьлзстейн, Скотт, Петрович и Донн. С Анной к пещере отправились Морден, Фаворито, Рейзер и Стендиш.
Большинство археологов рвались исследовать яйцо. Уникальность находки и постоянные вопросы со стороны Донн, которая будто решила стать рекламным агентом яйца, вызвали сильное возбуждение. Донн доставала всех расспросами о том, что им удалось узнать о яйце, особенно она интересовалась их мнениями о надписях, переведенных Морденом. Анна сочла странным то, что Чанг сам предложил ей поехать с его партией. Решение взять Донн в свою группу казалось еще более странным, если принять во внимание сообщение Чанга, обнаруженное Анной. Если Чангу было известно о том, что Донн задумала украсть артефакты, то зачем брать ее к самому многообещающему объекту из всех, которые они обнаружили на данный момент? Но Чанг назначил Донн в свою партию. Вероятно, он хотел лично проследить за ней. Анна была ему благодарна. Пусть они сами разбираются со своими заговорами и контрзаговорами. Быть может, тогда у нее появится возможность заняться непосредственно археологией.
Каждой группе выделили по два краулера. В состав групп, кроме археологов, входило по сорок техников из команды технического обеспечения. Анна лично проинструктировала их, гадая при этом, кто из них может участвовать в заговоре Идальго и Донн, кто попытается украсть артефакты. Из всей группы Анне показались подозрительными всего несколько человек.