Ослепленный светом костра, Айвен в ужасе смотрел, как туша буйвола приближается к нему. Половина его сознания все время твердила ему, что это всего лишь пантомима, детская игра, а вторая отказывалась слушать, понимая, что в каком-то смысле это и есть охота. Именно так все и будет в темных дебрях леса. И он забыл о собравшихся людях, забыл об освещенной огнем поляне, представив себя на лесной арене.
Буйвол уже был почти около него. Между ними не осталось ничего, кроме копья и силы его руки. Он попытался ткнуть зверя копьем и отогнать его, но не смог. Не смог он также развернуться и убежать, поскольку мысль о людях, наблюдавших за ним, стояла стеной за его спиной. Он застыл, как в ту ночь, когда Джози спасла их от леопарда. Он стоял как завороженный, пока громадная голова и плечи зверя не заслонили ему взор, пока он не почувствовал запах грязи и пыли, которыми пропиталась шкура.
Он поднял копье, когда было уже совсем поздно. Это было не атакующее движение, он на него просто не был способен. Он вскинул руки вверх чисто рефлекторно, в желании предотвратить катастрофу. Широкая голова со всей силы врезалась в него, и рога боднули его в грудь. Он запутался в длинной вонючей шерсти.
Он больше не видел света – все заслонила огромная туша, придавив его к пыльной земле. Он слышал прерывистое дыхание прямо у себя над ухом и ощущал тяжесть тела. Но почему-то эти ужасные рога не проткнули его. Зверь оставался странно неподвижным, несмотря на его беспомощность, и всего лишь тяжело вздыхал, как ветер в ветвях деревьев.
Прежде чем Айвен понял, что же произошло, его извлекли из-под туши. Харно вытянул его, а все остальные радостно приветствовали.
И тут он понял причину их радости. «Зверь», в лице Агри, лежал распростертый у его ног. Она не поднималась, потому что у нее сбилось дыхание. Она так и лежала, скрючившись, рядом с тупым копьем, которое совершенно случайно угодило ей в солнечное сплетение.
Харно взял Айвена за руку и поднял ее вверх.
– Художник и охотник един, – объявил он, и его слова опять встретили с восторгом.
– Он забрал зверя себе, – добавила Льена откуда-то из задних рядов.
Из всех собравшихся только один человек продолжал рассматривать его с подозрением.
– Этот лунный человек опасен для нас, – заявил Леппо. – Он не понимает законов охоты. Никто из людей не может бороться с духом буйвола и победить.
– Какое право ты имеешь так говорить? – резко спросила Льена. – Ты же сам видел, как он сделал это сейчас.
– Да уж, мы видели, – отозвалась Джози по-английски и хитро усмехнулась.
– Что она говорит? – спросила Льена, поворачиваясь к Айвену. – Что означают эти лунные слова?
Но Айвена больше волновали не сами слова, а смех Джози. Вернее, то, что он сказал ему о нем самом, о том, что стояло за этой липовой победой.
10
11
Буйвол уже был почти около него. Между ними не осталось ничего, кроме копья и силы его руки. Он попытался ткнуть зверя копьем и отогнать его, но не смог. Не смог он также развернуться и убежать, поскольку мысль о людях, наблюдавших за ним, стояла стеной за его спиной. Он застыл, как в ту ночь, когда Джози спасла их от леопарда. Он стоял как завороженный, пока громадная голова и плечи зверя не заслонили ему взор, пока он не почувствовал запах грязи и пыли, которыми пропиталась шкура.
Он поднял копье, когда было уже совсем поздно. Это было не атакующее движение, он на него просто не был способен. Он вскинул руки вверх чисто рефлекторно, в желании предотвратить катастрофу. Широкая голова со всей силы врезалась в него, и рога боднули его в грудь. Он запутался в длинной вонючей шерсти.
Он больше не видел света – все заслонила огромная туша, придавив его к пыльной земле. Он слышал прерывистое дыхание прямо у себя над ухом и ощущал тяжесть тела. Но почему-то эти ужасные рога не проткнули его. Зверь оставался странно неподвижным, несмотря на его беспомощность, и всего лишь тяжело вздыхал, как ветер в ветвях деревьев.
Прежде чем Айвен понял, что же произошло, его извлекли из-под туши. Харно вытянул его, а все остальные радостно приветствовали.
И тут он понял причину их радости. «Зверь», в лице Агри, лежал распростертый у его ног. Она не поднималась, потому что у нее сбилось дыхание. Она так и лежала, скрючившись, рядом с тупым копьем, которое совершенно случайно угодило ей в солнечное сплетение.
Харно взял Айвена за руку и поднял ее вверх.
– Художник и охотник един, – объявил он, и его слова опять встретили с восторгом.
– Он забрал зверя себе, – добавила Льена откуда-то из задних рядов.
Из всех собравшихся только один человек продолжал рассматривать его с подозрением.
– Этот лунный человек опасен для нас, – заявил Леппо. – Он не понимает законов охоты. Никто из людей не может бороться с духом буйвола и победить.
– Какое право ты имеешь так говорить? – резко спросила Льена. – Ты же сам видел, как он сделал это сейчас.
– Да уж, мы видели, – отозвалась Джози по-английски и хитро усмехнулась.
– Что она говорит? – спросила Льена, поворачиваясь к Айвену. – Что означают эти лунные слова?
Но Айвена больше волновали не сами слова, а смех Джози. Вернее, то, что он сказал ему о нем самом, о том, что стояло за этой липовой победой.
10
Когда Айвен выполз из пещеры, притихший перед рассветом лес уже очистился от тумана, а небо окрасилось в розовый цвет в ожидании восхода солнца. Он надеялся, что сможет провести этот утренний час наедине, но Гунига и Ильха, жены молодых охотников, уже готовили завтрак на костре.
– Тебе надо еще поспать, лунный парень, – весело окликнула его Гунига. – Сегодня тебе понадобится вся твоя сила.
– Дни охоты длинны, как лесные тропы, – согласилась Ильха, шевеля угли вокруг камней, на которых готовилась пища. – Иди обратно и отдыхай, пока можно.
– Я уже выспался, – кратко ответил он, не желая останавливаться и продолжать разговор. Он пошел по тропинке, которая огибала скопление скал и уходила вверх по склону.
По идее, он должен был выбрать совсем другую тропинку, ту, которая вела на берег озера, но на это уже не было времени. Во всяком случае, сегодня утром, хотя вопрос о прибытии спасателей никогда еще не стоял столь остро.
– Пожалуйста, пусть они будут там, – бормотал он, поднимаясь на вершину холма, откуда открывался хороший обзор. – Пожалуйста, пусть они будут. Пожалуйста.
Но его, как всегда, постигло разочарование: озеро было пустынно, во всяком случае, насколько хватало глаз. Высокие деревья заслоняли ближний берег, так что оставалась еще зыбкая надежда, что корабль просто не было видно. В конце концов, ведь именно там он приземлился в день их прибытия. Может быть, в этот момент его спасители только и ждут, чтобы забрать его отсюда. Может быть, единственная преграда к его спасению в недостатке веры в будущее? Если бы он только мог забыть обо всем, в том числе и об охоте, пойти по тропинке к озеру, он еще мог наткнуться на корабль из тускло-серебристого металла, плавно покачивающийся на волнах…
Нет! Он покачал головой, отгоняя эти мысли. Он всего лишь хватается за соломинки. То, что они прибудут именно в день испытания, когда они нужны ему больше всего, было слишком невероятным.
– Черт! – тихо ругнулся он, стараясь сдержать свое разочарование, и уныло уселся на камень, увитый плющом.
Дальше притворяться было бесполезно: ему придется пройти через охоту. Может, все в конце концов окажется не так уж и плохо. Надо еще проверить, правда ли, что с ними не может случиться ничего плохого в прошлом. До сих пор они с Джози заработали всего лишь по паре царапин и синяков. Если повезет, то они окажутся защищены от всего, что может выдвинуть против них это прошлое, поскольку их судьбы написаны где-то в другом месте.
Он частенько возвращался к этой мысли, когда ему было совсем грустно, но в глубине души он понимал, что это всего лишь его желания, тайная надежда, что в последний момент появится корабль и спасет его. Но этого не произошло, и хочет он того или нет, через час он отправится с охотниками в лес. Он, конечно, мог отказаться, но это будет публичный позор. Почему-то это его пугало еще больше, чем сама охота. Джози опять посмеется над ним, как накануне! Или еще хуже, Агри, его единственный верный союзник, обратится против него! Он снова покачал головой, будто отвечая невидимому судье. Сейчас, когда пришло время решать, он предпочел рискнуть и пойти с охотниками.
Он вздохнул и поднялся. Далеко внизу было видно, как члены клана выползают из своих пещер. Один из них, судя по коренастой фигуре – Леппо, был чем-то взволнован, потому что он размахивал руками и что-то кричал. На таком расстоянии разобрать его слова было невозможно, но было ясно, что он разозлен. А другая фигура – неужели Джози? Она тоже казалась разъяренной, и ее тоненький голосок прорывался сквозь тишину утра.
«А сейчас-то они из-за чего спорят?» – подумал Айвен. И почему они так все время грызутся? Но на этот раз это была не обычная перепалка. Даже отсюда было видно, что кто-то третий, видимо, Харно, пытался разнять их.
Айвен пожал плечами. У него своих проблем хватает, чтобы еще переживать из-за их перебранок. Пусть сами разбираются, решил он и уже собрался отвернуться, когда Леппо вдруг проскочил мимо Харно и сбил Джози с ног.
Глухой стук от удара был слышен даже на такой высоте, и Айвен подполз к краю холма, пытаясь рассмотреть, что происходит. Удар, видимо, был сильным и, может быть, даже оглушил Джози, потому что некоторое время она лежала не шевелясь. Но когда Харно наклонился к ней, она вскочила и подхватила что-то с земли. Копье! Теперь уже она наступала, а Леппо быстро отступал. Но, оказывается, только для того, чтобы взять другое копье. И вот они стояли напротив друг друга по разные стороны костра, а все остальные молча наблюдали за ними.
– О господи! – выдохнул Айвен и ринулся вниз по тропинке. О чем Джози думает? Как она не понимает, что Леппо может… что он достаточно силен, чтобы?..
Ладно, сейчас не время для этих вопросов. Надо постараться не упасть на крутом склоне.
Когда он выбежал на поляну, весь клан бурлил.
– Это лунные люди! – старался перекрыть общий гвалт Харно. – Они не знают наших обычаев.
Льена втиснулась в самую середину.
– Вы что, мартышки, которые только и могут, что драться промеж собой? Вам наплевать на законы наших предков?
– А я как раз и взываю к законам наших предков, – упорствовал Леппо, тыча копьем в сторону Джози.
– Что? С копьем в руке? Оно тебе заменило разум?
– Нет ничего неразумного в том, чтобы защищать себя, – возразил Леппо. – Она первая взялась за оружие.
– Да. Но только после того, как ты ударил ее.
– А разве у меня не было на то причины? – закричал Леппо. На глазах у него снова заблестели слезы возмущения. – И не забывай, что я вступился как раз за обычай.
– Да мне наплевать на ваш драгоценный обычай! – закричала в ответ Джози по-английски и добавила уже на языке клана: – Я тоже… иду… на охоту.
– Ни за что! – взорвался Леппо. – Ни одна женщина никогда не ходила на охоту.
– А я пойду! – На мгновение Айвену показалось, что она собирается метнуть копье. Но она вместо этого нащупала на земле камень и швырнула его в Леппо, угодив прямо в лоб. – Зуб за зуб, глупый варвар! – добавила она с мрачной улыбкой.
Пытаясь взять себя в руки, Леппо отчаянно хватался за копье. Слезы все сильнее текли у него по щекам.
– Вы видели? У этого лунного существа нет никаких понятий о чести. – Он всхлипнул и в качестве последнего оскорбления добавил: – Она даже не женщина.
– Тогда я тем более присоединюсь к охоте, – ответила Джози по-английски.
– Вы только послушайте ее, – глумился Леппо, – ее тарабарщину. Да она просто лунная мартышка. Ей не место на охоте среди мужчин. Как мы можем довериться ей? Она же поставит наши жизни под угрозу.
– Вот так, ты хотел сказать? – спросила Джози с угрозой в голосе и на этот раз действительно метнула копье, но так, чтобы оно воткнулось у самых его ног.
Он некоторое время недоверчиво смотрел на копье. Потом поднял свое и потряс им в воздухе. На лице его отражались едва сдерживаемые эмоции.
– Ну давай, сделай это! – поддразнивала его Джози на английском. Потом добавила те слова, которые он понимал: – Покажи мне, как… как охотится мужчина.
– Подумай, сын мой, подумай! – грозно сказал Харно.
С криком Леппо развернулся и кинул копье не в Джози, а в скалу, и кремниевый наконечник разлетелся на кусочки.
– Достаточно! – резко заявила Льена и потрясла своей погремушкой из тыквы, от чего на поляне установилась тишина. – А теперь мое суждение. Так что слушайте внимательно. И лунная женщина, и Леппо вели себя глупо. Но вот это! – Она указала на копье Джози, все еще торчащее в земле. – Это угрожает жизни других, и это больше чем просто глупость. Это табу. Одним этим действием лунная женщина сама приговорила себя. Она показала, что не может охотиться вместе с людьми.
– Тогда я буду охотиться одна, – заявила Джози не менее решительно и направилась прямо к Леппо, будто подзуживая его снова ее ударить. Он с трудом пересилил себя, и у него даже выступил пот на лбу. Тогда она, смеясь, вытащила копье. – Животное! – прошипела она на его родном языке так, чтобы расслышал только он. А потом повторила то же самое вслух: – Животное!
Леппо схватил ее за руку, но она выскользнула и коснулась его лба. Это мимолетное движение застало его врасплох. Она коснулась пальцами ссадины от удара камня. В этом жесте не было агрессивности, хотя и особой нежности тоже не было. Но она отдернула руку, будто коснулась огня.
– Держись от меня подальше, лунная женщина, – предупредил ее Леппо и шагнул назад.
– Я так и сделаю… пока, – ответила она на странной смеси двух языков. – Но ты береги свою спину, животное. Сегодня в лесу ты будешь не единственным охотником.
И прежде чем он успел что-либо ответить, она проскользнула мимо него и скрылась за деревьями.
Члены клана обменивались недоуменными взглядами, рассаживаясь по своим местам вокруг костра. Только Леппо остался там, где стоял.
– Эй ты, безымянный, – гаркнул он, обращаясь к Айвену. – Что эта лунная женщина сказала в конце? Что значат ее слова?
– Она сказала… она сказала… – неуверенно начал Айвен и остановился. Сейчас он уже точно не знал, что значили ее последние слова: то ли это была угроза, то ли какое-то обещание.
– Тебе надо еще поспать, лунный парень, – весело окликнула его Гунига. – Сегодня тебе понадобится вся твоя сила.
– Дни охоты длинны, как лесные тропы, – согласилась Ильха, шевеля угли вокруг камней, на которых готовилась пища. – Иди обратно и отдыхай, пока можно.
– Я уже выспался, – кратко ответил он, не желая останавливаться и продолжать разговор. Он пошел по тропинке, которая огибала скопление скал и уходила вверх по склону.
По идее, он должен был выбрать совсем другую тропинку, ту, которая вела на берег озера, но на это уже не было времени. Во всяком случае, сегодня утром, хотя вопрос о прибытии спасателей никогда еще не стоял столь остро.
– Пожалуйста, пусть они будут там, – бормотал он, поднимаясь на вершину холма, откуда открывался хороший обзор. – Пожалуйста, пусть они будут. Пожалуйста.
Но его, как всегда, постигло разочарование: озеро было пустынно, во всяком случае, насколько хватало глаз. Высокие деревья заслоняли ближний берег, так что оставалась еще зыбкая надежда, что корабль просто не было видно. В конце концов, ведь именно там он приземлился в день их прибытия. Может быть, в этот момент его спасители только и ждут, чтобы забрать его отсюда. Может быть, единственная преграда к его спасению в недостатке веры в будущее? Если бы он только мог забыть обо всем, в том числе и об охоте, пойти по тропинке к озеру, он еще мог наткнуться на корабль из тускло-серебристого металла, плавно покачивающийся на волнах…
Нет! Он покачал головой, отгоняя эти мысли. Он всего лишь хватается за соломинки. То, что они прибудут именно в день испытания, когда они нужны ему больше всего, было слишком невероятным.
– Черт! – тихо ругнулся он, стараясь сдержать свое разочарование, и уныло уселся на камень, увитый плющом.
Дальше притворяться было бесполезно: ему придется пройти через охоту. Может, все в конце концов окажется не так уж и плохо. Надо еще проверить, правда ли, что с ними не может случиться ничего плохого в прошлом. До сих пор они с Джози заработали всего лишь по паре царапин и синяков. Если повезет, то они окажутся защищены от всего, что может выдвинуть против них это прошлое, поскольку их судьбы написаны где-то в другом месте.
Он частенько возвращался к этой мысли, когда ему было совсем грустно, но в глубине души он понимал, что это всего лишь его желания, тайная надежда, что в последний момент появится корабль и спасет его. Но этого не произошло, и хочет он того или нет, через час он отправится с охотниками в лес. Он, конечно, мог отказаться, но это будет публичный позор. Почему-то это его пугало еще больше, чем сама охота. Джози опять посмеется над ним, как накануне! Или еще хуже, Агри, его единственный верный союзник, обратится против него! Он снова покачал головой, будто отвечая невидимому судье. Сейчас, когда пришло время решать, он предпочел рискнуть и пойти с охотниками.
Он вздохнул и поднялся. Далеко внизу было видно, как члены клана выползают из своих пещер. Один из них, судя по коренастой фигуре – Леппо, был чем-то взволнован, потому что он размахивал руками и что-то кричал. На таком расстоянии разобрать его слова было невозможно, но было ясно, что он разозлен. А другая фигура – неужели Джози? Она тоже казалась разъяренной, и ее тоненький голосок прорывался сквозь тишину утра.
«А сейчас-то они из-за чего спорят?» – подумал Айвен. И почему они так все время грызутся? Но на этот раз это была не обычная перепалка. Даже отсюда было видно, что кто-то третий, видимо, Харно, пытался разнять их.
Айвен пожал плечами. У него своих проблем хватает, чтобы еще переживать из-за их перебранок. Пусть сами разбираются, решил он и уже собрался отвернуться, когда Леппо вдруг проскочил мимо Харно и сбил Джози с ног.
Глухой стук от удара был слышен даже на такой высоте, и Айвен подполз к краю холма, пытаясь рассмотреть, что происходит. Удар, видимо, был сильным и, может быть, даже оглушил Джози, потому что некоторое время она лежала не шевелясь. Но когда Харно наклонился к ней, она вскочила и подхватила что-то с земли. Копье! Теперь уже она наступала, а Леппо быстро отступал. Но, оказывается, только для того, чтобы взять другое копье. И вот они стояли напротив друг друга по разные стороны костра, а все остальные молча наблюдали за ними.
– О господи! – выдохнул Айвен и ринулся вниз по тропинке. О чем Джози думает? Как она не понимает, что Леппо может… что он достаточно силен, чтобы?..
Ладно, сейчас не время для этих вопросов. Надо постараться не упасть на крутом склоне.
Когда он выбежал на поляну, весь клан бурлил.
– Это лунные люди! – старался перекрыть общий гвалт Харно. – Они не знают наших обычаев.
Льена втиснулась в самую середину.
– Вы что, мартышки, которые только и могут, что драться промеж собой? Вам наплевать на законы наших предков?
– А я как раз и взываю к законам наших предков, – упорствовал Леппо, тыча копьем в сторону Джози.
– Что? С копьем в руке? Оно тебе заменило разум?
– Нет ничего неразумного в том, чтобы защищать себя, – возразил Леппо. – Она первая взялась за оружие.
– Да. Но только после того, как ты ударил ее.
– А разве у меня не было на то причины? – закричал Леппо. На глазах у него снова заблестели слезы возмущения. – И не забывай, что я вступился как раз за обычай.
– Да мне наплевать на ваш драгоценный обычай! – закричала в ответ Джози по-английски и добавила уже на языке клана: – Я тоже… иду… на охоту.
– Ни за что! – взорвался Леппо. – Ни одна женщина никогда не ходила на охоту.
– А я пойду! – На мгновение Айвену показалось, что она собирается метнуть копье. Но она вместо этого нащупала на земле камень и швырнула его в Леппо, угодив прямо в лоб. – Зуб за зуб, глупый варвар! – добавила она с мрачной улыбкой.
Пытаясь взять себя в руки, Леппо отчаянно хватался за копье. Слезы все сильнее текли у него по щекам.
– Вы видели? У этого лунного существа нет никаких понятий о чести. – Он всхлипнул и в качестве последнего оскорбления добавил: – Она даже не женщина.
– Тогда я тем более присоединюсь к охоте, – ответила Джози по-английски.
– Вы только послушайте ее, – глумился Леппо, – ее тарабарщину. Да она просто лунная мартышка. Ей не место на охоте среди мужчин. Как мы можем довериться ей? Она же поставит наши жизни под угрозу.
– Вот так, ты хотел сказать? – спросила Джози с угрозой в голосе и на этот раз действительно метнула копье, но так, чтобы оно воткнулось у самых его ног.
Он некоторое время недоверчиво смотрел на копье. Потом поднял свое и потряс им в воздухе. На лице его отражались едва сдерживаемые эмоции.
– Ну давай, сделай это! – поддразнивала его Джози на английском. Потом добавила те слова, которые он понимал: – Покажи мне, как… как охотится мужчина.
– Подумай, сын мой, подумай! – грозно сказал Харно.
С криком Леппо развернулся и кинул копье не в Джози, а в скалу, и кремниевый наконечник разлетелся на кусочки.
– Достаточно! – резко заявила Льена и потрясла своей погремушкой из тыквы, от чего на поляне установилась тишина. – А теперь мое суждение. Так что слушайте внимательно. И лунная женщина, и Леппо вели себя глупо. Но вот это! – Она указала на копье Джози, все еще торчащее в земле. – Это угрожает жизни других, и это больше чем просто глупость. Это табу. Одним этим действием лунная женщина сама приговорила себя. Она показала, что не может охотиться вместе с людьми.
– Тогда я буду охотиться одна, – заявила Джози не менее решительно и направилась прямо к Леппо, будто подзуживая его снова ее ударить. Он с трудом пересилил себя, и у него даже выступил пот на лбу. Тогда она, смеясь, вытащила копье. – Животное! – прошипела она на его родном языке так, чтобы расслышал только он. А потом повторила то же самое вслух: – Животное!
Леппо схватил ее за руку, но она выскользнула и коснулась его лба. Это мимолетное движение застало его врасплох. Она коснулась пальцами ссадины от удара камня. В этом жесте не было агрессивности, хотя и особой нежности тоже не было. Но она отдернула руку, будто коснулась огня.
– Держись от меня подальше, лунная женщина, – предупредил ее Леппо и шагнул назад.
– Я так и сделаю… пока, – ответила она на странной смеси двух языков. – Но ты береги свою спину, животное. Сегодня в лесу ты будешь не единственным охотником.
И прежде чем он успел что-либо ответить, она проскользнула мимо него и скрылась за деревьями.
Члены клана обменивались недоуменными взглядами, рассаживаясь по своим местам вокруг костра. Только Леппо остался там, где стоял.
– Эй ты, безымянный, – гаркнул он, обращаясь к Айвену. – Что эта лунная женщина сказала в конце? Что значат ее слова?
– Она сказала… она сказала… – неуверенно начал Айвен и остановился. Сейчас он уже точно не знал, что значили ее последние слова: то ли это была угроза, то ли какое-то обещание.
11
Когда охотники собрались в путь, Агри прижалась лбом ко лбу Айвена в ритуальном прощании и украдкой что-то сунула ему в руку.
– Пусть дух птицы присмотрит за тобой, – прошептала она и прижалась губами к его щеке. Насколько Айвен знал, это была абсолютно запрещенная вещь.
Он поспешно отошел в сторону и разжал ладонь. Она дала ему маленький амулет наподобие тех, что носили женщины клана. Он был в виде летящей птицы, вырезанной из клыка, а в широкой части через отверстие был продет кожаный шнурок.
– Это… женский талисман, – запротестовал он, не зная, принимать подарок или нет.
– Это не важно, – объяснила она. – Он сбережет тебя.
Сбережет! Трудно было противиться этому слову, да еще вкупе с амулетом. Отбросив все сомнения, он надел его на шею и спрятал крохотную фигурку за пазуху.
– Ступай с миром, лунный мальчик, – шепнула она и повторила бы запретный жест, если бы Айвен не отвернулся и не поспешил присоединиться к остальным охотникам.
По их меркам они были великолепно вооружены. У каждого было по копью или даже по два, тяжелые дубинки. Кремниевые ножи и топоры. Кроме того, у каждого охотника за плечами был кожаный мешок с принадлежностями для костра и циновкой для сна.
– Пусть в ваших сердцах не будет зла, когда вы совершите убийство, – пропела им напутствие Льена, притопывая в такт своим словам. – Зверь ждет вас. Помните это. Вы – его судьба. Ваша задача отпустить его дух домой.
– Наши копья принесут его душе успокоение, – заверил ее Харно.
С этими словами они двинулись в путь по тропинке, уходившей к подножию горы. День для начала охоты был самый что ни на есть подходящий. Солнце еще не пробилось сквозь кроны деревьев, и на папоротниках, росших по краям от тропинки, блестела ночная роса. Вокруг весело щебетали птицы.
Айвен еще никогда не заходил так далеко в лес и теперь был просто очарован им. Посмотреть только на размер деревьев! Да это же настоящие лесные гиганты! Стволы их заросли мхом, а выпиравшие корни доходили Айвену до пояса. А лианы! Они каскадами спускались с верхних веток, и их широкие листья и восковые цветы добавляли экзотический аромат к лесным запахам.
Заметив одну лиану, всю усыпанную цветами, он даже остановился.
– Шагай, не останавливайся, безымянный, – подтолкнул его кто-то.
Это был Орну, один из молодых охотников. Айвен охотно двинулся дальше, легко шагая в ногу с остальными.
Однако к середине утра его стала донимать жара. Лучи солнца, пробивающиеся сквозь зелень, впивались в него, как беспощадные стрелы, и каждый раз, как они останавливались, чтобы попить из ручья, он чувствовал, что ему все больше не хочется идти дальше. Ноги болели, заплечный мешок оттягивал плечи, и каждый следующий шаг давался все тяжелее.
– Не могли бы мы ненадолго остановиться? – взмолился он, но в ответ получил лишь жесткий взгляд Харно, полный осуждения.
– Лесные тропы – наши друзья, – тихо сказал ему Арик. – Не борись с ними, а дай им вести себя.
Судя по тому, как неутомимо шли остальные, было похоже, что их действительно влечет какая-то внешняя сила. Даже Харно, который был раза в три старше Айвена, продолжал путь без видимых усилий. Устыдившись своей слабости, Айвен заставил себя идти еще час или два.
Около полудня они остановились, чтобы перекусить. Айвен к тому времени был настолько вымотан, что даже не хотел есть. И пока остальные сидели в кружке и разговаривали, он купался в небольшой запруде, где ветки и сучья перегородили ручей.
Лежа в воде, он услышал, как Арик тихо сказал что-то про «глупость этих лунных людей».
– Пусть себе, – шепотом ответил Харно. – Для него же лучше, если он будет учиться, как ребенок.
Потом вступил Леппо, даже не пытавшийся понизить голос:
– А чего ему бояться? Ни одна пиявка не присосется к существу, у которого молоко вместо крови.
Айвена насторожило слово «пиявка». Он уже слышал его однажды, от Льены, когда маленький Тарек купался в озере. Интересно, что оно означает? – подумал он и тут же почувствовал острую, как игла, боль под коленом. Потом такой же укол в лодыжку и еще в другую ногу.
Какого черта!..
Одним махом он выскочил из воды и тогда понял, о чем говорили охотники, поскольку голую кожу ног, там где были обрезаны джинсы, украшали гирлянды каких-то жирных существ. Пиявки! Они были огромными, и их раздувающиеся бока пульсировали алым и розовым цветами.
– Снимите их с меня! – завопил он, не смея сам прикоснуться к ним.
Остальные тут же подскочили к нему и вывели на берег.
– Потерпи, безымянный, – успокаивающе сказал Орну, положив руку Айвену на плечо. Тот весь дрожал. – Если мы оторвем пиявок, пока они кормятся, их яд попадет тебе в тело.
Харно тем временем достал из мешка свои приспособления для разведения огня, которые состояли в общем-то из пары горстей сухой травы и двух крепких кусков кремния. Оторвав от ближайшего дерева две полоски коры, он соорудил щит от ветра, насыпал между ними травы и стал бить кусками кремния друг от друга так, чтобы искры от них летели вниз. На ярком свету невозможно было заметить, попадали ли искры на трут, но уже через несколько минут появилась струйка дыма, а потом и язычок пламени, куда Харно сразу подбросил сухих веток.
– Уже скоро, – ответил он на молчаливую мольбу Айвена и начал нагревать кремниевый нож на огне.
Только когда нож раскалился так, что до него было не дотронуться, он стал прикладывать его к пиявкам. Они извивались, сморщивались и сами по себе отваливались. Когда последняя из них отвалилась, Айвен утер пот со лба и сел на землю. Он все еще дрожал, но уже успокаивался. Ноги были целы и невредимы, если не считать нескольких маленьких дырочек от укусов и пары капель крови.
Увидев кровь, все разом выдохнули.
– Смотрите, он такой же человек, как и мы! – удивленно сказал Арик, инстинктивно потрогав шрам на щеке. – У него тоже течет кровь, когда лес нападает на него.
– Глина Льены сделала свое дело, – согласился Орну. – Она его переделала.
– Разве я вам не говорил, что он теперь земной? – вмешался Харно.
Но больше всех удивлен был Леппо. На его лице застыло изумление, и взгляд стал отсутствующим.
– Так она тоже смертная! – хрипло выдавил он.
– Она?
– Ну та, другая безымянная, женщина. Харно раздраженно поцокал языком.
– Какое нам сейчас дело до нее? Она не охотник. Это уже решено. А нам надо думать только об охоте.
Леппо даже вздрогнул, пытаясь собрать свои непослушные мысли, но не мог оторвать взгляда от капель крови на ноге Айвена.
– Эта кровь – дурной знак, – вдруг решительно заявил он. – Мы должны вернуться.
– Почему это?
– Потому что зверь не узнает этот запах. Там, в пещере, его не отметили кровью безымянного, и в нем это разбудит только страх и ярость. Он будет драться как никогда.
– Это правда, – пробормотал Арик, снова потрогав шрам, из-за которого уголок рта у него всегда был приподнят в полуухмылке. – Я видел такого зверя в ярости.
– Ты тогда был ребенком, – напомнил Харно. – И ты был один, потерявшийся в горах. Мы – мужчины. Охотники! – Произнеся это слово, он гордо взялся за копье. – Мы не поворачиваем назад, когда уже проведен ритуал. Рисунок в пещере – это наш договор с лесом, и мы не должны нарушать его. Никогда!
– Даже если мы несем с собой запах смерти? – возразил Леппо.
Харно указал на заживающий шрам на плече Леппо, который образовался после того, как он полоснул себя ножом в пещере.
– А как же этот запах? Разве он не считается? Зверь учует и его. Он узнает в тебе брата и сам бросится нам на копья, зная, что мы пришли без ненависти в сердцах.
– Но он гораздо лучше узнает его, если безымянного не будет с нами, – сказал Леппо. – Если мы оставим его здесь, зверь отнесется к нам с доверием и отдаст себя.
До этого момента Айвен лишь молча наблюдал, пытаясь следить за разговором. Но теперь, когда он понял, что его хотят оставить одного в лесу, он вскочил на ноги.
– Вы не можете оставить меня здесь одного! – крикнул он.
– Все в порядке, лунный мальчик, ты с нами, – успокаивающе сказал Харно. А потом, повернувшись к Леппо, продолжил: – Ты забыл, что зверь признал его прошлой ночью, в охотничьем танце. Он ждет, что мальчик будет среди нас. Мы все связаны ритуалом, и парень тоже.
Леппо покачал головой, но, наконец, сдался.
– Хорошо, – сказал он и принюхался. В этот момент его лицо с раздувающимися ноздрями и сверкающими зубами больше напоминало зверя, нежели человека. – Но безымянный должен идти сзади и не путаться у нас под ногами, ибо конец охоты уже близок.
– Тебе об этом сказал ветер? – восхищенно спросил Орну, собирая вещи.
– Он говорит мне, что брат рядом, – кивнул Леппо и двинулся по тропинке.
Айвену, который теперь замыкал отряд, казалось невероятным, что Леппо мог унюхать добычу. Однако минут через десять, когда они спустились в долину мелкой речушки, они увидели на влажной земле следы копыт.
Харно опустился на одно колено рядом со следом.
– Зверь прошел один, – тихо сказал он. – Это старый буйвол, и он близится к концу отпущенного ему срока, как и предсказывал сон Льены. Он спустился с высоких пастбищ умирать. След говорит мне, что он пересек нашу тропу не больше, чем сто ударов сердца назад.
– Смотрите, как осторожно он двигался, – добавил Леппо. – Должно быть, он услышал нас.
– Так это тот самый? – спросил Арик, напряженно всматриваясь в гигантские папоротники, росшие по берегам речушки.
Леппо приложил руку к своей ране на плече, прислушиваясь к пульсации крови, как раньше он принюхивался к воздуху.
– Это он, – пробормотал он. – Он ждет нас.
– Ну что ж, мы не разочаруем его, – прошептал Орну и снял мешок с плеча. Потом он улыбнулся, и стало видно, что у него недостает передних зубов.
Остальные последовали его примеру, оставляя на берегу все, кроме своих кожаных накидок и избранного оружия. Только Айвен замешкался, осознав, что настал момент, которого он с ужасом ждал уже несколько дней: конечный этап охоты, где ему предстоит лицом к лицу столкнуться не только с диким лесным зверем, но и со своим собственным страхом.
«Я не хочу этого делать!» – хотелось крикнуть ему в лицо своим спутникам, но он не решился даже на это. Молчаливые деревья, немигающий солнечный свет, едва слышное журчание ручья – все они сговорились против него, заставляя его не нарушать их тишины. Ничего не говорить, подавить свои дурные предчувствия и заняться этим страшным делом – охотой. Доверься нам, казалось, говорили земля, небо, деревья. Отдай себя в наши руки, как в ночь ритуального танца, и все будет хорошо.
А если не будет? А что, если ритуал был неправильным? Леппо, например, в него не верил ни секунды, И что, если его статус человека из будущего никак не защитит его от опасностей дикого мира прошлого? Что тогда? То, что у него может быть кровотечение, он уже показал там, у ручья. Это тоже могло быть знаком того, что ему так же грозят опасности и смерть, как и всем остальным здесь, и что если он будет настолько глуп, чтобы двинуться дальше, то смерть в виде косматого зверя обязательно настигнет его.
Рука Арика мягко легла на его плечо, заставив виновато вздрогнуть.
– Ты готов, парень?
И снова он хотел сказать, что никогда не будет готов к этому, но его губы отказывались шевелиться, а во рту пересохло.
– Первая охота всегда самая трудная, – заверил его Орну и, вспомнив о чем-то, провел языком по пустой десне.
И тут Айвен заметил капельки пота на лбу Орну. Так, значит, он тоже боится! Он, Айвен, не был так уж одинок в своем страхе. Это помогло ему успокоиться, и он даже заставил себя следовать за остальными, когда они перешли вброд ручей и пошли вверх по течению.
Высокие папоротники нависали над ним, заслоняя от него солнце. Он словно попал в какую-то зеленую ловушку, где воздух был теплый, влажный и совершенно неподвижный, что заставляло еще больше нервничать. Ему казалось, что он вступил в долину смерти, где ничего не двигалось, кроме воды под ногами, где больше не дул ветер, где даже пение птиц казалось таким далеким и неестественным, как крик из другого мира.
«Я здесь умру», – с отчаянием подумал он и уже собрался повернуть назад, когда почувствовал на себе чей-то взгляд. Его спутники остановились чуть впереди и занялись рассматриванием следов на грязном берегу. Так что это был не один из них. Айвен повернулся, внимательно вглядываясь в тень между стволов папоротников. Ничего! Во всяком случае, он ничего не видел. Но чувство, что за ним наблюдают, не исчезло. Более того, в этой молчаливой слежке было что-то будоражащее, будто у папоротников появились глаза, и они только и ждут, когда он ослабит бдительность, чтобы обвить его своими ветками и затянуть в себя.
– Харно? – тихо позвал он с дрожью в голосе.
– Тихо! – прошептал в ответ Леппо. – Зверь рядом.
Зверь! Может быть, это его он почувствовал? Он поднял голову и принюхался, в точности как это делал Леппо. Но здесь, в тени папоротников, совсем не было ветра, и густой влажный воздух был как плотная маска, которая не давала дышать.
– Зверь пошел назад, – сказал Харно. – Мы должны…
Он не договорил, потому что в зарослях у берега что-то пошевелилось, и кусок тени отделился от окружающей зелени.
– Харно! – крикнул Айвен, на этот раз уже с ужасом, потому что тень приобрела форму косматого тела с засохшей на боках грязью. Потом появилась массивная голова с тяжелыми рогами, взбороздившими воду, и зверь ринулся в атаку. На него! В точности как в танце! Рев зверя громом прокатился в тишине долины.
– Пусть дух птицы присмотрит за тобой, – прошептала она и прижалась губами к его щеке. Насколько Айвен знал, это была абсолютно запрещенная вещь.
Он поспешно отошел в сторону и разжал ладонь. Она дала ему маленький амулет наподобие тех, что носили женщины клана. Он был в виде летящей птицы, вырезанной из клыка, а в широкой части через отверстие был продет кожаный шнурок.
– Это… женский талисман, – запротестовал он, не зная, принимать подарок или нет.
– Это не важно, – объяснила она. – Он сбережет тебя.
Сбережет! Трудно было противиться этому слову, да еще вкупе с амулетом. Отбросив все сомнения, он надел его на шею и спрятал крохотную фигурку за пазуху.
– Ступай с миром, лунный мальчик, – шепнула она и повторила бы запретный жест, если бы Айвен не отвернулся и не поспешил присоединиться к остальным охотникам.
По их меркам они были великолепно вооружены. У каждого было по копью или даже по два, тяжелые дубинки. Кремниевые ножи и топоры. Кроме того, у каждого охотника за плечами был кожаный мешок с принадлежностями для костра и циновкой для сна.
– Пусть в ваших сердцах не будет зла, когда вы совершите убийство, – пропела им напутствие Льена, притопывая в такт своим словам. – Зверь ждет вас. Помните это. Вы – его судьба. Ваша задача отпустить его дух домой.
– Наши копья принесут его душе успокоение, – заверил ее Харно.
С этими словами они двинулись в путь по тропинке, уходившей к подножию горы. День для начала охоты был самый что ни на есть подходящий. Солнце еще не пробилось сквозь кроны деревьев, и на папоротниках, росших по краям от тропинки, блестела ночная роса. Вокруг весело щебетали птицы.
Айвен еще никогда не заходил так далеко в лес и теперь был просто очарован им. Посмотреть только на размер деревьев! Да это же настоящие лесные гиганты! Стволы их заросли мхом, а выпиравшие корни доходили Айвену до пояса. А лианы! Они каскадами спускались с верхних веток, и их широкие листья и восковые цветы добавляли экзотический аромат к лесным запахам.
Заметив одну лиану, всю усыпанную цветами, он даже остановился.
– Шагай, не останавливайся, безымянный, – подтолкнул его кто-то.
Это был Орну, один из молодых охотников. Айвен охотно двинулся дальше, легко шагая в ногу с остальными.
Однако к середине утра его стала донимать жара. Лучи солнца, пробивающиеся сквозь зелень, впивались в него, как беспощадные стрелы, и каждый раз, как они останавливались, чтобы попить из ручья, он чувствовал, что ему все больше не хочется идти дальше. Ноги болели, заплечный мешок оттягивал плечи, и каждый следующий шаг давался все тяжелее.
– Не могли бы мы ненадолго остановиться? – взмолился он, но в ответ получил лишь жесткий взгляд Харно, полный осуждения.
– Лесные тропы – наши друзья, – тихо сказал ему Арик. – Не борись с ними, а дай им вести себя.
Судя по тому, как неутомимо шли остальные, было похоже, что их действительно влечет какая-то внешняя сила. Даже Харно, который был раза в три старше Айвена, продолжал путь без видимых усилий. Устыдившись своей слабости, Айвен заставил себя идти еще час или два.
Около полудня они остановились, чтобы перекусить. Айвен к тому времени был настолько вымотан, что даже не хотел есть. И пока остальные сидели в кружке и разговаривали, он купался в небольшой запруде, где ветки и сучья перегородили ручей.
Лежа в воде, он услышал, как Арик тихо сказал что-то про «глупость этих лунных людей».
– Пусть себе, – шепотом ответил Харно. – Для него же лучше, если он будет учиться, как ребенок.
Потом вступил Леппо, даже не пытавшийся понизить голос:
– А чего ему бояться? Ни одна пиявка не присосется к существу, у которого молоко вместо крови.
Айвена насторожило слово «пиявка». Он уже слышал его однажды, от Льены, когда маленький Тарек купался в озере. Интересно, что оно означает? – подумал он и тут же почувствовал острую, как игла, боль под коленом. Потом такой же укол в лодыжку и еще в другую ногу.
Какого черта!..
Одним махом он выскочил из воды и тогда понял, о чем говорили охотники, поскольку голую кожу ног, там где были обрезаны джинсы, украшали гирлянды каких-то жирных существ. Пиявки! Они были огромными, и их раздувающиеся бока пульсировали алым и розовым цветами.
– Снимите их с меня! – завопил он, не смея сам прикоснуться к ним.
Остальные тут же подскочили к нему и вывели на берег.
– Потерпи, безымянный, – успокаивающе сказал Орну, положив руку Айвену на плечо. Тот весь дрожал. – Если мы оторвем пиявок, пока они кормятся, их яд попадет тебе в тело.
Харно тем временем достал из мешка свои приспособления для разведения огня, которые состояли в общем-то из пары горстей сухой травы и двух крепких кусков кремния. Оторвав от ближайшего дерева две полоски коры, он соорудил щит от ветра, насыпал между ними травы и стал бить кусками кремния друг от друга так, чтобы искры от них летели вниз. На ярком свету невозможно было заметить, попадали ли искры на трут, но уже через несколько минут появилась струйка дыма, а потом и язычок пламени, куда Харно сразу подбросил сухих веток.
– Уже скоро, – ответил он на молчаливую мольбу Айвена и начал нагревать кремниевый нож на огне.
Только когда нож раскалился так, что до него было не дотронуться, он стал прикладывать его к пиявкам. Они извивались, сморщивались и сами по себе отваливались. Когда последняя из них отвалилась, Айвен утер пот со лба и сел на землю. Он все еще дрожал, но уже успокаивался. Ноги были целы и невредимы, если не считать нескольких маленьких дырочек от укусов и пары капель крови.
Увидев кровь, все разом выдохнули.
– Смотрите, он такой же человек, как и мы! – удивленно сказал Арик, инстинктивно потрогав шрам на щеке. – У него тоже течет кровь, когда лес нападает на него.
– Глина Льены сделала свое дело, – согласился Орну. – Она его переделала.
– Разве я вам не говорил, что он теперь земной? – вмешался Харно.
Но больше всех удивлен был Леппо. На его лице застыло изумление, и взгляд стал отсутствующим.
– Так она тоже смертная! – хрипло выдавил он.
– Она?
– Ну та, другая безымянная, женщина. Харно раздраженно поцокал языком.
– Какое нам сейчас дело до нее? Она не охотник. Это уже решено. А нам надо думать только об охоте.
Леппо даже вздрогнул, пытаясь собрать свои непослушные мысли, но не мог оторвать взгляда от капель крови на ноге Айвена.
– Эта кровь – дурной знак, – вдруг решительно заявил он. – Мы должны вернуться.
– Почему это?
– Потому что зверь не узнает этот запах. Там, в пещере, его не отметили кровью безымянного, и в нем это разбудит только страх и ярость. Он будет драться как никогда.
– Это правда, – пробормотал Арик, снова потрогав шрам, из-за которого уголок рта у него всегда был приподнят в полуухмылке. – Я видел такого зверя в ярости.
– Ты тогда был ребенком, – напомнил Харно. – И ты был один, потерявшийся в горах. Мы – мужчины. Охотники! – Произнеся это слово, он гордо взялся за копье. – Мы не поворачиваем назад, когда уже проведен ритуал. Рисунок в пещере – это наш договор с лесом, и мы не должны нарушать его. Никогда!
– Даже если мы несем с собой запах смерти? – возразил Леппо.
Харно указал на заживающий шрам на плече Леппо, который образовался после того, как он полоснул себя ножом в пещере.
– А как же этот запах? Разве он не считается? Зверь учует и его. Он узнает в тебе брата и сам бросится нам на копья, зная, что мы пришли без ненависти в сердцах.
– Но он гораздо лучше узнает его, если безымянного не будет с нами, – сказал Леппо. – Если мы оставим его здесь, зверь отнесется к нам с доверием и отдаст себя.
До этого момента Айвен лишь молча наблюдал, пытаясь следить за разговором. Но теперь, когда он понял, что его хотят оставить одного в лесу, он вскочил на ноги.
– Вы не можете оставить меня здесь одного! – крикнул он.
– Все в порядке, лунный мальчик, ты с нами, – успокаивающе сказал Харно. А потом, повернувшись к Леппо, продолжил: – Ты забыл, что зверь признал его прошлой ночью, в охотничьем танце. Он ждет, что мальчик будет среди нас. Мы все связаны ритуалом, и парень тоже.
Леппо покачал головой, но, наконец, сдался.
– Хорошо, – сказал он и принюхался. В этот момент его лицо с раздувающимися ноздрями и сверкающими зубами больше напоминало зверя, нежели человека. – Но безымянный должен идти сзади и не путаться у нас под ногами, ибо конец охоты уже близок.
– Тебе об этом сказал ветер? – восхищенно спросил Орну, собирая вещи.
– Он говорит мне, что брат рядом, – кивнул Леппо и двинулся по тропинке.
Айвену, который теперь замыкал отряд, казалось невероятным, что Леппо мог унюхать добычу. Однако минут через десять, когда они спустились в долину мелкой речушки, они увидели на влажной земле следы копыт.
Харно опустился на одно колено рядом со следом.
– Зверь прошел один, – тихо сказал он. – Это старый буйвол, и он близится к концу отпущенного ему срока, как и предсказывал сон Льены. Он спустился с высоких пастбищ умирать. След говорит мне, что он пересек нашу тропу не больше, чем сто ударов сердца назад.
– Смотрите, как осторожно он двигался, – добавил Леппо. – Должно быть, он услышал нас.
– Так это тот самый? – спросил Арик, напряженно всматриваясь в гигантские папоротники, росшие по берегам речушки.
Леппо приложил руку к своей ране на плече, прислушиваясь к пульсации крови, как раньше он принюхивался к воздуху.
– Это он, – пробормотал он. – Он ждет нас.
– Ну что ж, мы не разочаруем его, – прошептал Орну и снял мешок с плеча. Потом он улыбнулся, и стало видно, что у него недостает передних зубов.
Остальные последовали его примеру, оставляя на берегу все, кроме своих кожаных накидок и избранного оружия. Только Айвен замешкался, осознав, что настал момент, которого он с ужасом ждал уже несколько дней: конечный этап охоты, где ему предстоит лицом к лицу столкнуться не только с диким лесным зверем, но и со своим собственным страхом.
«Я не хочу этого делать!» – хотелось крикнуть ему в лицо своим спутникам, но он не решился даже на это. Молчаливые деревья, немигающий солнечный свет, едва слышное журчание ручья – все они сговорились против него, заставляя его не нарушать их тишины. Ничего не говорить, подавить свои дурные предчувствия и заняться этим страшным делом – охотой. Доверься нам, казалось, говорили земля, небо, деревья. Отдай себя в наши руки, как в ночь ритуального танца, и все будет хорошо.
А если не будет? А что, если ритуал был неправильным? Леппо, например, в него не верил ни секунды, И что, если его статус человека из будущего никак не защитит его от опасностей дикого мира прошлого? Что тогда? То, что у него может быть кровотечение, он уже показал там, у ручья. Это тоже могло быть знаком того, что ему так же грозят опасности и смерть, как и всем остальным здесь, и что если он будет настолько глуп, чтобы двинуться дальше, то смерть в виде косматого зверя обязательно настигнет его.
Рука Арика мягко легла на его плечо, заставив виновато вздрогнуть.
– Ты готов, парень?
И снова он хотел сказать, что никогда не будет готов к этому, но его губы отказывались шевелиться, а во рту пересохло.
– Первая охота всегда самая трудная, – заверил его Орну и, вспомнив о чем-то, провел языком по пустой десне.
И тут Айвен заметил капельки пота на лбу Орну. Так, значит, он тоже боится! Он, Айвен, не был так уж одинок в своем страхе. Это помогло ему успокоиться, и он даже заставил себя следовать за остальными, когда они перешли вброд ручей и пошли вверх по течению.
Высокие папоротники нависали над ним, заслоняя от него солнце. Он словно попал в какую-то зеленую ловушку, где воздух был теплый, влажный и совершенно неподвижный, что заставляло еще больше нервничать. Ему казалось, что он вступил в долину смерти, где ничего не двигалось, кроме воды под ногами, где больше не дул ветер, где даже пение птиц казалось таким далеким и неестественным, как крик из другого мира.
«Я здесь умру», – с отчаянием подумал он и уже собрался повернуть назад, когда почувствовал на себе чей-то взгляд. Его спутники остановились чуть впереди и занялись рассматриванием следов на грязном берегу. Так что это был не один из них. Айвен повернулся, внимательно вглядываясь в тень между стволов папоротников. Ничего! Во всяком случае, он ничего не видел. Но чувство, что за ним наблюдают, не исчезло. Более того, в этой молчаливой слежке было что-то будоражащее, будто у папоротников появились глаза, и они только и ждут, когда он ослабит бдительность, чтобы обвить его своими ветками и затянуть в себя.
– Харно? – тихо позвал он с дрожью в голосе.
– Тихо! – прошептал в ответ Леппо. – Зверь рядом.
Зверь! Может быть, это его он почувствовал? Он поднял голову и принюхался, в точности как это делал Леппо. Но здесь, в тени папоротников, совсем не было ветра, и густой влажный воздух был как плотная маска, которая не давала дышать.
– Зверь пошел назад, – сказал Харно. – Мы должны…
Он не договорил, потому что в зарослях у берега что-то пошевелилось, и кусок тени отделился от окружающей зелени.
– Харно! – крикнул Айвен, на этот раз уже с ужасом, потому что тень приобрела форму косматого тела с засохшей на боках грязью. Потом появилась массивная голова с тяжелыми рогами, взбороздившими воду, и зверь ринулся в атаку. На него! В точности как в танце! Рев зверя громом прокатился в тишине долины.