Керн Людвик. Проснись, Фердинанд !

   - Так точно, начальник! - хором ответили охотники. - По-нят-но!!!
   - Благодарю вас, - ответил аптекарь и, повернувшись к Фердинанду, произнёс: - Дорогой Фердинанд, идёмте!
   Аптекарь повёл Фердинанда через такие кусты, что они едва сквозь них пробились. В одном месте среди зарослей было как бы оконце, оттуда просматривалось всё капустное поле.
   - Место тут идеальное, дорогой Фердинанд, - заметил аптекарь. - Вы со всех сторон укрыты, и вместе с тем отсюда очень удобно наблюдать за... капустным... как это вы сказали?
   - Капустным раем, - подсказал Фердинанд.
   - Вот именно. Капустным раем. Поскольку добрых пожеланий давать на охоте не полагается, желаю вам сломать ногу!
   - А я вам обе ноги, - не остался в долгу Фердинанд, который с самого рождения желал всем всегда одного только хорошего.
   С тем они и расстались. Аптекарь, пробившись сквозь чащобу, вернулся к своим товарищам, а Фердинанд остался один, окружённый со всех сторон непроходимой стеной кустарника.
   IV
   Фердинанд снял с одного плеча ружьё, с другого - рог. Ружьё он прислонил к растущему поблизости кусту можжевельника и больше к нему не притрагивался. Зато рог он долго вертел в руках, любуясь бликами, которые от него исходят, и томимый желанием хоть немного потрубить. Но это желание он в конце концов поборол, справедливо считая, что, поскольку охота началась, трубить без согласия старшего запрещается.
   Всласть налюбовавшись рогом, Фердинанд положил его под кустом.
   Он стал глядеть на капустный рай, где торчали тысячи капустных головок, но ничто живое не шевелилось. Вскоре Фердинанду стало жарко - в кустах стояла страшная духота.
   - Уфф, кажется, я тут заживо сварюсь, - буркнул Фердинанд, снял свою охотничью шапочку с пером и бросил на землю.
   Через четверть часа он стянул с себя высокие сапоги со шнуровкой, а ещё четверть часа спустя - охотничью куртку, только тогда он почувствовал, что ему полегчало.
   "Нет смысла торчать всё время в этом просвете да пялиться на пустое капустное поле, - подумал Фердинанд, растянувшись на земле, поросшей толстым мягким мохом. - Полежу так с полчасика и начну наблюдать..."
   Поручиться - не поручусь, но, по-моему, Фердинанд слегка вздремнул. Впрочем, не исключено, что он просто отдыхал, согласно новому методу, с закрытыми глазами. Во всяком случае, в тот момент, когда Фердинанд открыл глаза, он увидел большого зайца, обнюхивающего ружьё, которое, как вы припоминаете, было прислонено к кусту можжевельника.
   - Эй, ты! - шёпотом позвал Фердинанд. При звуке голоса заяц одним прыжком очутился за можжевельником.
   - Чего боишься? - спросил Фердинанд.
   - Те-те-те-те-те-тебя, - дрожащим голоском ответил заяц.
   - Не бойся, я тебе ничего не сделаю.
   - А зачем тогда ру-ру-ружьё? - спросил заяц, и его дрожь передалась можжевельнику, из чего можно было заключить, что за дрожащим кустом притаился дрожащий заяц.
   - Дали мне, вот я и взял, - пояснил Фердинанд. - А стрелять из него я не буду.
   - П-п-п-п-правда? - допытывался заяц.
   - П-п-п-п-правда! - ответил Фердинанд, передразнивая зайца.
   Того это настолько ободрило, что он высунул из-за можжевельника кончики своих длинных усов.
   - Ты од-д-д-дин?
   - О-д-д-дин, - ответил Фердинанд. - А в общем-то, перестань валять дурака и говори нормально, ладно?
   - Ла-ла-ла-ладно, - согласился заяц.
   - Как твоя фамилия?
   - Быстрицкий.
   - А зовут как?
   - Кицек.
   - Это что, уменьшительное имя?
   - Понятия не имею, - ответил заяц. - Меня с детства зовут Кицеком, так уж и повелось.
   - Бывает, - заметил Фердинанд. - А моя фамилия Великолепный, а зовут Фердинанд.
   - Очень приятно, - отозвался Кицек Быстрицкий, качнув за кустом длинными ушами.
   - Мне тоже очень приятно, - сказал на это Фердинанд, - но было б ещё приятней, если бы ты всё-таки вылез из-за куста.
   Кицек одним прыжком очутился рядом с Фердинандом.
   - А ты большой, - заметил Фердинанд, посмотрев с одобрением на зайца.
   - Я самый большой заяц в округе, - с гордостью сообщил Кицек. - Меня здесь зайцы все слушаются.
   - Вот и отлично, - обрадовался Фердинанд. - Немедленно предупреди зайцев, чтоб до восьми вечера не ходили в капустный рай.
   - А что такое "капустный рай"? - спросил удивлённый Кицек.
   - Капустный рай, ты, капустная кочерыжка, - это то самое, что ты видишь перед собой, - пояснил Фердинанд, указывая сквозь просвет в ветвях на поле, засаженное капустой.
   - На нашем языке это называется "столовая", - ответил Кицек.
   - Пусть будет столовая, - не стал спорить Фердинанд. - Надо предупредить, чтоб ни один заяц не приходил в столовую сегодня до восьми часов вечера, понятно?
   - Понятно. А почему?
   - Потому что будут стрелять.
   - Кто?
   - Другие охотники.
   - Ага! Тогда я побежал! - воскликнул Ки-цек и помчался сквозь кусты с поразительной быстротой - не зря, видно, носил он свою фамилию.
   Минуты через три он уже вернулся.
   - Всё в порядке! - заявил, тяжело дыша, Кицек. - Ни один заяц не придёт в столовую до восьми. Каким только образом мы узнаем, что время уже прошло?
   - Об этом можно узнать, посмотрев на часы, - объяснил Фердинанд.
   - А часы у тебя есть? - спросил Кицек.
   - Нету, - чистосердечно признался Фердинанд. - Но ведь, я думаю, у кого-нибудь из зайцев часы найдутся?
   - Часов ни у кого нет, - упавшим голосом проговорил Кицек.
   - Тогда всё погибло! - буркнул Фердинанд.
   - Что ж теперь будет? - спросил убитый горем Кицек.
   - Минуточку... - ответил Фердинанд и глубоко задумался.
   Думал он, думал, а потом вдруг ни с того ни с сего спросил:
   - Есть тут в округе башня?
   - Какая башня?
   - Всё равно какая, - пояснил Фердинанд. - Пусть будет колокольня, пожарная каланча или башня на ратуше...
   - А зачем тебе башня?
   - "Зачем! Зачем"! - вспылил Фердинанд. - А затем, что на башнях сплошь да рядом бывают часы. Дошло?
   - Дошло! - воскликнул Кицек и от волнения пошевелил усами. - У нас в округе не одна башня, да вот беда: я не знаю, на какой есть часы. По правде сказать, нас это никогда не интересовало.
   - Пошли зайцев, пусть разузнают. Кицек свистнул особенным образом, и тотчас явилось с дюжину зайцев.
   - Разбегитесь по округе, - велел им Кицек, - ищите башни. Чуть какую башню увидите, тут же выясняйте, есть ли на ней часы...
   - Да спросите заодно, ходят ли они, - добавил Фердинанд. - Это очень важно!
   - Будьте осторожны! - предостерёг их Кицек.
   - И ни в коем случае не пробегайте через капустный рай! - предупредил их Фердинанд.
   - То есть через столовую! - перевёл Кицек слова Фердинанда на заячий язык.
   Выяснилось, что башня с исправными часами находится неподалёку. При башне оставили одного из зайцев, который, едва пробьёт восемь, должен был немедленно оповестить штаб в кустах. Остальным зайцам приказано было отсиживаться в укромном месте, а зайчат даже загнали в норы.
   Кицек и Фердинанд меж тем, чтоб скрасить ожидание, устроили себе в кустах развлечение: они передавали друг другу рог и строили при этом всевозможные гримасы. На медной полированной поверхности рога их изображения десятки раз искривлялись и растягивались самым невероятным образом, и оба они давились при этом от смеха.
   Памятуя, однако, что следует соблюдать абсолютную тишину, они смеялись исключительно про себя, ухитрившись за всё это время ни разу не хихикнуть вслух.
   V
   До восьми вечера не прогремел ни один выстрел.
   Все охотники (за исключением Фердинанда, который всё ещё сидел с Кицеком в кустах) вышли из засады и столпились вокруг аптекаря.
   - Я и ползайца не видел... - сказал первый охотник.
   - Я и четверти зайца... - добавил второй.
   - Я и осьмушки... - пожаловался третий.
   - Я и заячьего хвоста... - зарыдал четвёртый.
   - Я и заячьего уха... - пробурчал пятый.
   - Даже заячья тень не промелькнула... - заявил, с досадой махнув рукой, шестой.
   - Вот так охота... - горько засмеялся седьмой.
   - По три зайца собирались мы застрелить... - шепнул с насмешкой восьмой.
   - А всех зайцев должно было набраться тридцать три штуки. Ха-ха-ха... захохотал девятый.
   Десятый охотник, иначе говоря - аптекарь, сдвинув на затылок свою охотничью шапочку с пером, почесал в отчаянии лоб.
   - Ничего не понимаю, - твердил он всё время, - ничего не понимаю... Это лучшее место из всех, какие мне только известны. В эту капусту приходят под вечер сотни зайцев. А сегодня ни одного.
   - Может, это не здесь? - пробормотал кто-то. - Может, капустный рай совсем другое место?
   - Чепуха, - проговорил аптекарь, - капустный рай только один. Ошибка исключается.
   - Может, зайцы явятся позже? Может, их задержало, скажем, собрание или что-нибудь ещё? - предположил один из охотников.
   - Такого ещё не бывало, - с убеждением проговорил аптекарь. - Капуста для зайца важней любого собрания.
   - Но если они, предположим, сейчас покажутся, то ведь можно и стрельнуть... - не утерпел другой.
   - Ни в коем случае! - воскликнул аптекарь. - Мы же сами решили, что стреляем только до восьми. Одно из двух: либо мы хозяева своего слова, либо нет.
   - Хо-зя-ева!!! - воскликнули хором охотники.
   - Тогда попрошу разрядить ружья, - распорядился аптекарь.
   Защёлкали ружейные замки, и все стали выковыривать из патронников заряды, которые торчали там в ожидании зайцев.
   - Готово? - спросил старший.
   - Го-то-во!!! - ответили все хором.
   - Подождём Фердинанда, - проговорил аптекарь. - Я отвёл ему самое дальнее место. Затем - по домам.
   - А как же с традиционным костром? - послышался чей-то голос.
   - Не думаю, чтоб у нас было право на костёр, - заметил аптекарь. - Костёр - это своего рода награда для охотников, которые добыли в лесу трофеи. А какие трофеи добыли мы, ну какие?
   Пристыжённые, охотники потупили голову. В самом деле, с трофеями обстояло слабовато.
   - Может, всё-таки зажечь?.. - вновь послышался робкий голос.
   - Пусть костёр будет не такой уж большой, - присоединился кто-то к товарищу.
   - Давайте разложим костёр скромненький...
   - Махонький...
   - Доставим себе хоть это удовольствие...
   - Что ж, небольшой костёр можно, - согласился аптекарь, - почему не зажечь?
   - За работу! За работу! - воскликнули охотники.
   - Надо набрать сучьев!
   - Веточек!
   - И можжевельника! - добавил аптекарь. - Чтоб дыму, дыму побольше!
   VI
   Было, наверно, шесть или семь минут девятого, когда в кустах появился запыхавшийся от сумасшедшего бега заяц, тот самый, которому поручили караулить у башни.
   - Уже восемь! - закричал заяц, с трудом переводя дух. - Уже восемь часов!
   - Ты всё время следил за стрелками?
   - Я следил за стрелками и считал, когда пробило восемь, - пыхтя, ответил заяц.
   - Молодец, - сказал Фердинанд и потрепал зайца по спине. - Всё сделано как надо. Ляг и отдохни немного.
   Заяц разлёгся на мху, довольный, что выполнил свой долг и заслужил похвалу.
   - Послушай, Кицек, - обратился Фердинанд к главному зайцу, который всё ещё рассматривал своё отражение в роге. - Есть у меня к тебе одна просьба...
   - Слушаю... - отозвался Кицек, не поворачиваясь.
   - Мне нужны тридцать три зайца... - сказал Фердинанд.
   - Странная цифра! - воскликнул Кицек, не прерывая своего занятия. - Почему именно тридцать три?
   - Долго объяснять, - отвечал Фердинанд. - Нужны тридцать три зайца, и точка. Важно, чтоб это были стопроцентные зайцы, понимаешь?
   - Понимаю. Сейчас позову зайцев. Сам выберешь.
   Кицек вновь свистнул, и на его зов тотчас же сбежалась целая орава зайцев. Фердинанд с Кицеком придирчиво осматривали каждого и наконец выбрали из этой заячьей толпы тридцать два лучших зайца.
   - Ты ведь хотел тридцать три? - напомнил Фердинанду Кицек, когда Фердинанд объяснил, что отбор заканчивается. - А у нас только тридцать два зайца.
   - Нет, у нас тридцать три, - уверенно произнёс Фердинанд.
   - Как же так... - с сомнением в голосе ответил Кицек. - Зайцев всего только тридцать два, я сам считал.
   - А я тебе говорю, тридцать три!
   - Где же тогда тридцать третий?
   - Вот он! - проговорил Фердинанд, указывая на Кицека.
   - Ты и меня выбрал? - спросил обрадованный Кицек.
   - А ты как думал? Ты всем зайцам заяц.
   - Что ж нам теперь делать? - осведомился Кицек, которого вся эта история ужасно заинтересовала.
   - Пойдём с визитом к моим товарищам.
   - Что за товарищи? - осведомился Кицек.
   - Мои товарищи по охоте, - пояснил Фердинанд.
   - И мы к ним пойдём?! - спросил перепуганный насмерть Кицек.
   - Почему бы нет?
   - Они будут в нас стрелять.
   - Ручаюсь, не будут, - торжественно заверил Кицека Фердинанд.
   - Ни разу?
   - Ни разу.
   - А что мы будем там делать?
   - Будем сидеть у костра, разговаривать о всякой всячине и есть бигос.
   - Бигос?
   - Да, бигос.
   - А что такое бигос? - переспросил Кицек, который про бигос ещё никогда не слышал.
   - Это такое кушанье.
   - Вкусное?
   - Потрясающее!
   - Не уверен, что бигос нам понравится... - покачал головой Кицек.
   - А я говорю, понравится, - заявил Фердинанд.
   - Почему ты так думаешь?
   - В бигосе есть кое-что такое, что вы, зайцы, очень любите. Просто обожаете. Сходите с ума...
   - Интересно, что ж это такое? - задумался Кицек.
   - Чтоб ты не мучился, скажу сразу. В бигосе есть вот такие зелёные листья, которые растут целыми кочанами...
   - Капуста!!! - завизжал Кицек так громко, что эхо пошло гулять по лесу.
   - Капуста, капуста, - подтвердил Фердинанд, заливаясь смехом.
   VII
   Охотники болтали о том о сём, рассевшись вокруг своего маленького костра, как вдруг появился Фердинанд во главе отряда из тридцати трёх зайцев.
   - Привет охотникам!!! - хором проговорили зайцы, приблизясь к костру.
   Этому Фердинанд научил их по дороге. Они разучивали приветствие беззвучным способом, шевеля одними только губами, чтоб ни в коем случае не выдать своего приближения.
   Охотники вскочили на ноги, поджилки у них задрожали.
   - Кто идёт?! - заорал в ужасе аптекарь.
   - Мы, - ответил Фердинанд.
   - Кто это "мы"?
   - Мы, зайцы!
   Аптекарь приложил руку козырьком ко лбу - свет костра мешал ему видеть и, обнаружив Фердинанда, который шёл во главе ватаги зайцев, воскликнул:
   - Ах, это вы, Фердинанд! Я вижу, вы не один... Кто это идёт за вами следом?..
   - Что, не узнали? - спросил удивлённым голосом Фердинанд.
   - Мне сдаётся, что это, откровенно говоря, зайцы, - отозвался аптекарь, вглядываясь в сумерки.
   - И мне тоже так, откровенно говоря, сдаётся, - ответил в тон ему Фердинанд.
   - Откуда они взялись? - спросил аптекарь, вглядываясь вытаращенными глазами в зайцев:
   видеть таких ему ещё не приходилось.
   Остальные охотники глядели без слов, как зачарованные.
   - Они пришли вместе со мной, - бросил небрежно Фердинанд.
   - Как это вместе с вами? - изумился аптекарь.
   - Любят меня, вот и пришли, - пояснил Фердинанд. - Пригласите-ка их к костру. Не стоять же нам так целую вечность...
   - Разумеется, разумеется! - засуетился аптекарь. - Милости прошу садиться... - обратился он к зайцам. - Боже мой, сколько их тут, - пробурчал он себе под нос.
   Но Фердинанд услышал.
   - А вы сосчитайте, - сказал он. Аптекарь принялся считать:
   - Раз... два... три... восемь... двадцать... двадцать пять... тридцать... тридцать три... Тридцать три. Ведь я не ошибся, не так ли? - обратился аптекарь к остальным охотникам.
   Охотники, каждый в свою очередь, тоже принялись считать про себя зайцев и только закивали в ответ головами: дескать, всё правильно, число сходится.
   - Кажется, именно столько зайцев намеревались мы сегодня застрелить? спросил Фердинанд.
   Все охотники вместе с аптекарем понурили головы.
   - А сколько лично вы сегодня застрелили? - спросил у аптекаря Фердинанд.
   - Ни одного, - ответил аптекарь, не глядя на Фердинанда.
   - А остальные? - спросил Фердинанд, указав на охотников.
   - Тоже ни одного, - повторил аптекарь.
   - А сколько зайцев удалось раздобыть мне?
   - Вам удалось раздобыть тридцать три зайца.
   - Кто ж из всех нас в таком случае лучший охотник?
   - Вы, дорогой Фердинанд! - произнёс аптекарь.
   - Вы, дорогой Фердинанд! - повторили остальные.
   - Большое вам спасибо... - ответил растроганный Фердинанд. - Есть у меня к вам один вопрос, - обратился он к аптекарю. - Могу ли я делать с этими зайцами всё, что мне заблагорассудится?
   - Ну, разумеется, дорогой Фердинанд... - подтвердил аптекарь, а остальные кивнули головой.
   - Вот и отлично, - заметил Фердинанд. - В таком случае, я приглашаю их на традиционный бигос!
   Из автомобиля достали термос, открыли его, и тотчас упоительный запах разлился по поляне. Фердинанда очень интересовало, вкусен ли будет бигос, но этого ему не суждено было узнать...
   - Не эту ли собаку вы ищете? - раздался над Фердинандом чей-то голос.
   Фердинанд приоткрыл левый глаз и увидел милиционера в форме и с ремнём на подбородке, а рядом с милиционером стояла хозяйка Фердинанда.
   - Да, это мой Фердинанд, - подтвердила хозяйка и принялась тормошить Фердинанда за ошейник. - Фердинанд! Проснись, Фердинанд! Что за собака! Третий раз удирает в парк!
   - Ну хватит, слезай со скамейки, - сказал милиционер, похлопав Фердинанда по спине. - Нельзя столько спать...
   - А я и не спал... - отозвался Фердинанд, глядя своими верными глазами на хозяйку. - Я только отдыхал. По новейшему методу - с закрытыми глазами...
   Но хозяйка не поняла.
   ВЛАДЕЛЕЦ ЗОНТИКА
   I
   Фердинанд давно мечтал о зонтике.
   Пожалуйста, не смейтесь, ничего смешного в этом нет. Мечты бывают самые неожиданные, и самые неожиданные вещи бывают предметом нашей мечты.
   Один, например, мечтал летом о коньках, другой мечтал зимой искупаться в море, третий мечтал осенью о свежей клубнике. Все эти мечты не могут, разумеется, тотчас осуществиться. Тот, кто мечтает о коньках, должен подождать зимы, тому, кто мечтает о море, придётся потерпеть до лета, а тому, кто пожелал клубники, надо дождаться весны.
   А сколько ждать, чтоб осуществилась мечта о зонтике?
   Хм, этого не знает никто!
   Фердинанд, во всяком случае, мечтал о зонтике очень-очень давно.
   Почему мечтал?
   Трудно сказать... Никто, пожалуй, на этот вопрос не ответит. До сегодняшнего дня не удалось установить, почему вдруг начинаешь о чём-то мечтать. Мечта является сама собой, прилетает, словно назойливая муха, и кружит вокруг нас, кружит, кружит... Проходит секунда, другая, и мы внезапно отдаём себе отчёт в том, что эта муха не дто иное, как наша мечта.
   Однажды Фердинанд поделился своей мечтой со старинными часами в деревянном футляре, которые стояли в углу комнаты. С ними Фердинанда связывала давнишняя дружба.
   - Ты не можешь себе представить, дорогой Бим-Бом, - сказал Фердинанд (имя у часов было Бим-Бом), - как мне хочется стать владельцем зонтика!
   - Отлично тебя понимаю, - отозвался Бим-Бом, - хотя моя точка зрения иная. Я считаю: зонтик - вещь бесполезная.
   - Тому, кто не вылезает из своего угла, зонтик, конечно, кажется вещью бесполезной, - заметил Фердинанд.
   - Совершенно верно, - подтвердил Бим-Бом. - Вскоре после моего рождения меня поставили в этот угол, и хоть я всё время хожу, в город я ещё ни разу не вышел.
   - Это оттого, что ты ходишь на месте...
   - Вот именно, - опять подтвердил Бим-Бом. - Но я понимаю того, кто хочет обзавестись зонтиком...
   - Это я! - воскликнул Фердинанд, показывая на себя. - Скажи, что надо для того, чтоб обзавестись зонтиком?
   - Надо его купить, - ответил Бим-Бом.
   - А что надо для того, чтоб купить зонтик? - снова спросил Фердинанд.
   - Для этого нужны деньги.
   - А если денег нет?
   - Тогда скопить.
   - А долго надо копить?
   - Это зависит от того, какой тебе нужен зонтик.
   - Самый великолепный, какой только можно себе представить! - воскликнул Фердинанд.
   - На самый великолепный зонтик придется копить долго, очень долго, объяснил Бим-Бом.
   - Что значит "долго"? - допытывался Фердинанд.
   - Это опять же зависит от того, помногу ты будешь откладывать или нет... пустился рассуждать Бим-Бом. - Может, стоит взять ссуду...
   - А существуют ссуды на покупку зонтика? - поинтересовался Фердинанд.
   - Раз существуют ссуды на постройку дома или, скажем, на покупку мебели, то, мне кажется, должны существовать ссуды и на покупку зонтика. Надо только обосновать свою просьбу.
   - Что значит "обосновать просьбу"?
   - Ну, написать, скажем, что зонтик тебе нужен для исполнения твоих служебных обязанностей, ввиду необходимости...
   - Выйти сухим из воды, - подсказал Фердинанд.
   - Сухим из воды, - подхватил Бим-Бом. - По-моему, прекрасная формулировка. Ты можешь ещё написать, что в результате промокания в момент исполнения твоих обязанностей ты рискуешь простудиться...
   - Разумеется, - согласился Фердинанд.
   - А если простудишься, то можешь схватить насморк...
   - Совершенно верно. Всякий раз, когда простужаюсь, у меня насморк, подтвердил Фердинанд.
   - А раз насморк, то чихаешь...
   - Ещё как!
   - А раз чихаешь, то заражаешь других...
   - Да уж наверно...
   - И тогда те, кого заражаешь, тоже чихают и тоже заражают, в свою очередь, других; у тех других тоже появляется насморк, и они, в свою очередь, чихают и своим чиханьем заражают следующих... А всё из-за чего?
   - Да, из-за чего?..
   - Всё из-за того, что у тебя нет зонтика! - досказал Бим-Бом, страшно гордясь своей сообразительностью.
   - Вот видишь! - вырвалось у Фердинанда. - Видишь, зонтик мне необходим.
   - Ты можешь также написать в заявлении, что зонтик тебе необходим не только ввиду опасности промокания, но также ввиду общественного блага... Ибо факт отсутствия у тебя зонтика может пагубно сказаться на окружающих, кои подвержены заражению насморком вследствие отсутствия у тебя лично зонтика, как такового.
   - Сейчас же напишу заявление, - решил Фердинанд. - Ты мне поможешь, дорогой Бим-Бом?
   - Я помогу тебе в изложении мыслей, но писать придётся тебе самому, потому что писать стоя мне неудобно... - пояснил Бим-Бом. - Ты хоть представляешь, какой зонтик тебе нужен?
   - Мне хотелось бы, - мечтательно произнёс Фердинанд, - чтоб зонтик был у меня изысканный. Чтоб трость у него была бамбуковая, а верх шелковый...
   - А цвет какой?
   - Голубой, как небо.
   - Голубой непрактично, - заметил Бим-Бом. - На солнце голубой выгорает.
   - Я постараюсь не ходить с ним по солнцу, - возразил Фердинанд. - Впрочем, с зонтиком ходят под дождём, а не под солнцем.
   - Ишь, умник! - заметил Бим-Бом. - А скажи, разве редко после дождя выглядывает солнце, а?
   - Не так уж редко, - признался Фердинанд.
   - Значит, зонтик может всё-таки выгореть?
   - Может.
   - Тогда не надо тебе голубого, дорогой Фердинанд, - проговорил Бим-Бом и громко пробимбомил десять раз, потому что было ровно десять. - Я так с тобой заболтался, что чуть не прозевал десять часов.
   - Какой же мне купить? - спросил Фердинанд. - Красный?
   - Красный слишком бросается в глаза, - возразил Бим-Бом. - Ты всегда будешь на виду, куда бы ты ни шёл.
   - Вот и прекрасно! - обрадовался Фердинанд. - Пусть бросается! Пусть все видят меня и мой зонтик.
   - Тогда у тебя не будет ни минуты покоя. Из-за красного зонтика всем всегда будет известно, где ты находишься, и ты вечно будешь окружён родственниками и знакомыми. А ведь каждому из нас необходимо порой одиночество.
   - Верно... - согласился Фердинанд. - Какой же зонтик мне купить? Зелёный?
   - Зелёный не слишком хорош, - заявил Бим-Бом.
   - Почему?
   - Потому что летом .он совсем не бросается в глаза. А ведь с зонтиком мы ходим главным образом летом.
   - Как это так: летом не бросается в глаза? - не понял Фердинанд.
   - А очень просто. Летом много зелени, и среди зелени зонтик незаметен... А ты хочешь, чтоб все видели твой зонтик...
   - Ты убедил меня, - ответил Фердинанд. - Что скажешь про фиолетовый?
   - Не-еет... - с неудовольствием поморщился Бим-Бом и пошевелил стрелками, как усами. - Фиолетовый - это несолидно...
   - Что же тогда солидно?
   - Моя точка зрения такова: это чёрный, - произнёс Бим-Бом.
   - Чёрный? - удивился Фердинанд.
   - Чёрный, только чёрный! - стоял на своём Бим-Бом.
   - Чёрный цвет - печальный.
   - Чёрный цвет - такой же цвет, как и всякий другой, - настаивал Бим-Бом. Хочешь быть солидным, покупай себе чёрный зонтик...
   - Ещё бы, конечно, хочу! - подтвердил Фердинанд.
   - Тогда бери бумагу и перо, садись, пиши заявление...
   - Кому полагается писать такое заявление? - спросил Фердинанд, приготовив бумагу, перо и чернила.
   - Тому, кто даёт ссуды, - ответил Бим-Бом.
   - А кто даёт ссуды?
   - Банк.
   Фердинанд макнул перо в чернильницу, удобней устроился на стуле и стал писать, повторяя написанное вслух по складам.
   - "Ува-жа-ем-ый Банк..."
   - Учти, банк - это не человек, - перебил его Бим-Бом.
   - А что это такое?
   - Банк - это здание, где хранятся деньги...
   - Хорошо, - отозвался Фердинанд, - сейчас поправлю.
   И, зачеркнув строчку, он начал снова:
   - "Ува-жае-мое здание, где хра-нят-ся день-ги..."
   - Что ты пишешь! - воскликнул Бим-Бом. - Ведь это сущая чепуха!
   - Должно же быть какое-то начало?
   - Только не такое.
   - Какое же?
   - Пиши так: "В Ссудный Банк..."
   - Почему всё-таки ссудный?
   - Потому, что он даёт ссуды и займы, понятно? Пиши: "В Ссудный Банк..."
   - "В суд-ный банк..." - написал Фердинанд. Бим-Бом заглянул Фердинанду через плечо и чуть не упал в обморок.
   - Что ты опять написал? - воскликнул он. - Во-первых, всё надо с заглавной буквы, а во-вторых, банк не "Судный", а "Ссудный". Сейчас же исправь!
   Фердинанд исправил, и Бим-Бом принялся диктовать дальше:
   - "Прошу дать мне ссуду на покупку зонтика, который мне крайне необходим..."
   - "Про-шу дать ми-не Ссу-ду на по-куп-ку зон-ти-ка ка-то-рый ми-не край-не ни-ап-ха-дим..." - произнёс Фердинанд, старательно выводя буквы на бумаге. Так?