Керр Филипп. Решетка

   – Большое спасибо, Марти, – поблагодарил Арнон. – Отличная работа. А теперь можешь идти домой.
   Вспыхнув, Бирнбаум, сунул Куртису листок с записями и деревянными шагами направился на кухню, сопровождаемый громким хохотом Давида Арнона.
   – Во всяком случае, еды достаточно, – обратился Куртис к Коулману.
   – От пивка бы я не отказался, – ответил тот.
   – И я тоже умираю от жажды, – призналась Дженни.
   – А у меня в животе трескотня, как во время праздничного салюта, – поделился своими суждениями Левин. – Боб? Тебе принести чего-нибудь из кухни?
   Боб Бич озабоченно отодвинулся от мигающего умолкнувшего терминала рабочей станции и, поднявшись, подошел к окну.
   – Боб? – окликнул его Митч. – Удалось тебе что-нибудь выяснить?
   Аппетит у всех мгновенно улетучился, как только они услышали лаконичный ответ:
   – Нам придется пересмотреть наши планы на быстрое освобождение, – произнес Бич ледяным голосом. – Причем радикально.
   Было уже почти девять часов вечера.
   – Практически у всех нас ненормированный рабочий день, так ведь? – заметил Боб Бич. – Взять меня, я нередко задерживаюсь до полуночи. Пару раз вообще дома не ночевал. Думаю, то же самое можно сказать о каждом из находящихся в этой комнате. Сержант Куртис?
   – Коп обычно не выбирает, когда ему работать, – подтвердил тот. – Но переходите к главному.
   – Джентльмены, вам говорит что-нибудь такое имя – Ру Эванс?
   Переглянувшись с Куртисом, Натан Коулман согласно кивнул.
   – Чернокожий парень из района Уоттс, – сказал он. – Застрелен в машине.
   – Мы сейчас занимаемся этим убийством, – добавил Куртис.
   – А вот и нет, больше вы им не занимаетесь, – возразил Бич.
   – Что вы этим хотите сказать? – удивился Коулман.
   – Вас уже отстранили от расследования и вызвали в суд по обвинению в причастности к убийству Эванса. По крайней мере, так считает ваш капитан Мэхони.
   – О чем вы тут толкуете, черт вас возьми? – возмутился Куртис.
   – Боюсь, что толкую не я, а кто-то другой. Неизвестный настучал на вас через ваш головной компьютер в Сити-холле. Причем сделал это просто мастерски. Не верите – можете взглянуть на экран рабочей станции. И еще долгое время никто не хватится, что вы не появляетесь в вашем отделе по расследованию убийств. А может, и вообще никогда – потому что коллеги считают вас персонами нон грата. Такая вот получается латынь, друзья.
   Куртис обернулся, тупо уставившись на компьютер.
   – Вы что, дурачите нас? – сказал он. – Или это действительно правда?
   – Поверьте, сержант, я искренне хотел бы ошибиться.
   – Но обычно по таким вопросам к Мэхони звонят из окружной прокуратуры, – заметил Коулман. – Ведь так?
   – Так было раньше, а сейчас все идет через компьютер, чтобы, дескать, обеспечить конфиденциальность и объективность рассмотрения дел, понятно тебе? – Куртис вздохнул. – И чтобы гарантировать беспристрастность расследования. Этому тупице Мэхони теперь достаточно отсиживать свою жирную задницу и читать компьютерные распечатки, выдавая информацию из центра за собственную. Вероятно, он даже сообщил моей жене, чтобы она не ждала меня домой.
   – Я ж говорю, – подтвердил Бич, – кто-то работает без осечек. Уже связался по факсу с авиакомпанией и от имени Ричардсона аннулировал билеты на лондонский рейс. Даже отменил твой заказ, Тони, на столик в ресторане «Спаго». Любопытно, не правда ли?
   – Проклятие. Я четыре недели ждал этого заказа.
   – Все жены, друзья и подруги также предупреждены через электронную почту или факсимильную связь. Им любезно сообщили, что все телефоны здесь отключены и мы собираемся работать всю ночь, чтобы подготовить эту каменную дуру к приемке.
   В комнате повисло долгое и тягостное молчание. Наконец Дэвид Арнон спросил:
   – А как ты думаешь, мог Грейбл, скажем, позвонить в «Мастеркард» и снять со счета мои деньги?
   – Выходит, нас сегодня вечером дома не ждут? – растерянно проговорила Дженни. – И никто не подозревает, что мы застряли здесь? С этим помешанным?
   – Похоже, именно так, – подтвердил Бич. – Но это еще далеко не все.
   – Что может быть хуже этого? – вырвалось у Коулмана.
   – А то, что Аллен Грейбл здесь ни при чем.
   – Как ты сказал? А кто же тогда? – воскликнула Элен.
   – Никто.
   – Я что-то не понял, – вступил в разговор Куртис. – Ведь вы утверждали, что «некто» направил информацию в центральную диспетчерскую...
   – Этим «некто» мы все считали Аллена Грейбла, а им оказался наш Авраам.
   – Ты хочешь сказать, что все случилось по инициативе компьютера? – спросил Марти Бирнбаум.
   – Именно это я собираюсь сказать.
   – Какого... Не могу в это поверить, – медленно произнес Куртис. – Преступник для меня – это тип, связанный с оружием, наркотиками и всяким подобным дерьмом. И вдруг – какой-то железный ящик.
   – Да брось ты. Боб! – вмешался Куртис. – Это ведь несерьезно. Ты сам говорил, что система разлажена. Поэтому все, что ты нам сейчас рассказал, просто абсурд, а ты – обычный паникер. Кстати, без твоего участия тут вряд ли обошлось. С чего это вдруг Авраам ополчился на нас? Я что-то не припомню, чтобы ты нас предупреждал о такой возможности?
   – Ну, для начала договоримся о терминах, – ответил Бич. – Не «почему», сержант, а «как». Слово «почему» предполагает мотив. А мы говорим сейчас всего лишь о машине.
   – Какая, к черту, разница? Мне просто надо выяснить, что здесь происходит, – отреагировал Куртис.
   – Не исключен вариант временного помрачения.
   – Какого еще помрачения?
   – Которое случается, если имело место не полное отключение электропитания, а всего лишь падение напряжения в сети. В этом случае включается аварийный генератор, мощности которого хватает, чтобы поддержать основные функции управления, однако при выполнении некоторых программ Авраам может допускать сбои. Он словно задыхается без энергии, как человеческий мозг в условиях кислородного голодания. – Бич развел руками. – Не знаю, как лучше объяснить. Это просто мое предположение.
   – Ты уверен в этом. Боб? Насчет Авраама.
   – Митч, я просто не вижу другого объяснения. Я только что просматривал на терминале командные файлы, создаваемые в недрах самого «Ю-5». Даже скорость, с какой они возникали на экране, убедила меня, что компьютером управляет не человек. Я в этом просто уверен. И никаких комментариев к запускаемым программам, Авраам все делает самостоятельно.
   – Боб, а может, все-таки есть иное объяснение? – сказал Митч.
   – Слушаю тебя, – ответил Бич.
   – Ведь мы имеем дело с чрезвычайно сложной и развитой системой, так? А повышенная сложность всегда сопряжена с определенной неустойчивостью, согласен?
   – Интересный вариант, – признал Бич.
   – И что из того? – поинтересовался Куртис.
   – Излишне сложная система всегда находится как бы на границе порядка и хаоса.
   – Но мне казалось, что разработаны специальные приемы и инструкции, защищающие людей от возможного нападения со стороны компьютеров, – перебил его Коулман. – Как это, скажем, показывают в кино.
   – Наверное, вы имеете в виду повесть Айзека Азимова «Первый закон роботов», – задумчиво произнес Бич. – Так все и было, пока мы работали с бинарными системами – компьютерами, программы которых построены по принципу «да/нет». Однако здесь мы имеем дело с единой параллельно-процессорной системой, с развитой нервной системой, которая действует на основе взвешенных вероятностей событий, почти как человеческое сознание. И такие ЭВМ по мере своей работы становятся все совершеннее. Как при структурировании своего компьютерного мозга, так и при выполнении практических задач Авраам является своего рода нонконформистом и принимает практические решения самостоятельно.
   – Пусть так, – заметил Марти Бирнбаум. – Но, что бы вы здесь, друзья, ни говорили, мне ясно: одно дело – предложить решение, и совсем другое – намерение выполнить это решение. А то, что вы сейчас так жарко обсуждаете, – он развел руками, – прямо научная фантастика, другого слова не подберу.
   – Проклятие, – выругался Бич. – Действительно, Митч, в это трудно поверить.
   – Ты что, не считаешь возможным, – возразил Митч, – что Авраам переступил определенный порог сложности и дальше развивается автокаталитически, по своей внутренней логике.
   – "Авто" что? – переспросил Левин.
   – Компьютер постепенно самоорганизуется на базе ранее запрограммированных откликов и вступает с окружающей средой в реакцию типа «обмена веществ». – В продолжении дискуссии Бич все сильнее возбуждался.
   Дженни тихо поднялась со своего места.
   – Вот тебе раз, – проговорила она. – Обмен веществ? Ты ведь выразился именно так, Митч?
   – Да, именно так я и сказал.
   – О чем он здесь нам рассказывает? – воскликнул Давид Арнон. – Боб, может, ты объяснишь? Лично я ни хрена не понял.
   – Вот что я вам всем скажу, – ответил Бич. – Я – человек неверующий. Но в данном случае я, можно сказать, сподобился настоящего откровения. И почти готов поверить, что Авраам ожил и может мыслить.

* * *

   Последние слова, произнесенные Бобом Бичем, вызвали у Виллиса Эллери еще больший приступ тошноты. Опасаясь, что его вот-вот вырвет, он быстро прошел в мужской туалет, закрыл дверь в кабинку и опустился на колени перед унитазом. Частое и прерывистое дыхание, а также катившийся у него по лбу холодный пот словно подчеркивали ужасный хаос, творившийся у него в желудке. Однако ничего особенного не случилось. Он пару раз отрыгнул и собрался было засунуть несколько пальцев в горло, как это делают объевшиеся школьницы-старшеклассницы, но так и не смог себя заставить сделать это.
   Несколько минут спустя в животе появилась тяжесть, и он решил, что, пожалуй, можно попробовать освободить его обычным порядком. Поэтому, неуверенно привстав с колен, расстегнув ремень и спустив брюки с трусами, он занял место на стульчаке.
   «Почему это случилось именно с Кай? – спрашивал он себя. – Почему? Она никогда и никому не сделала вреда. И было ей всего лет двадцать пять. Какая потеря! И как вообще она могла утонуть? Даже если Авраам вознамерился ее убить, то каким образом он смог это сделать? Ведь там нет ни вышки для прыжков в воду, ни генератора волн. Как же все это произошло?»
   Инженерное естество Виллиса Эллери не давало ему успокоиться. Он решил, что, как только закончит свои дела в этой кабинке, обязательно свяжется с Рэем Ричардсоном по «уоки-токи» и выяснит у него подробности гибели Кай Киллен. Вероятно, обнаружив тело под водой, Ричардсон естественным образом предположил то же, что и большинство людей на его месте. Но были и другие возможные варианты: удар электрическим током или, скажем, газовое отравление. В данных обстоятельствах это было вполне возможно. Ведь с помощью дозирующих насосов Аврааму не составит труда напустить порцию отравляющего газа. Не исключено даже, что он просто резко увеличил концентрацию озона.
   С трудом добившись перистальтического сокращения. Эллери опорожнил наконец кишечник и мгновенно почувствовал себя лучше. Потом локтем надавил на педаль спуска и включил автоматическую систему персональной чистки и дезинфекции. Выйдя из кабинки, он направился к умывальнику с длинной и узкой мраморной раковиной самой модной конструкции. Эллери хотел было наполнить раковину водой, чтобы погрузить туда потное лицо, но ее форма не позволяла этого сделать. При такой конструкции процедуру умывания особо не затянешь.
   Взглянув в зеркало, Эллери с удовлетворением отметил, что его лицу вернулся прежний живой оттенок.
   «Раковина должна быть раковиной, а не походить на письменный стол», – раздраженно проворчал он.
   От открыл кран, сполоснул лицо водой из-под крана и сделал пару глотков.
   Вдруг его обожгла мысль, что он сейчас почти в таком же положении, что и Кай перед встречей со смертью. От осознания возможной смертельной опасности к горлу снова подступила тошнота. Ведь Авраам полностью контролировал туалетные комнаты, точно так же, как и бассейн.
   Эллери мгновенно расхотелось прикасаться к крану или сушить руки под автоматом с горячим воздухом из-за боязни получить удар электрическим током. Он осторожно приблизился к выходной двери и радостно рассмеялся, когда она легко распахнулась от его толчка.

* * *

   Тони Левин был почти на верху блаженства.
   – Что с тобой творится, старина? – проскрипел Тони Левин. – Бог мой, ты меня просто перепугал.
   – Похоже, я сам себя напугал. Тони, – объяснил, смущенно улыбаясь, Эллери. – Я все время размышляю о Кай – никак не могу понять, отчего она утонула. Хочу попробовать в этом разобраться. Возможно, Ричардсон просто решил: раз она лежит бездыханная в воде, то с причиной смерти все ясно – утонула.
   – У тебя с головой все в порядке? – съязвил Тони Левин.
   – До меня только теперь дошло. В распоряжении Авраама находятся все химикаты, используемые для обработки бассейна. Полагаю, ее могли просто отравить каким-то газом.
   Тони Левин презрительно сморщил нос.
   – Вот если бы она оказалась здесь, то действительно могла бы задохнуться. – Он громко расхохотался. – От тебя воняет даже сильнее, чем в других уголках этого здания. Что ты ел на завтрак, дорогуша, уж не собачьи ли консервы? – Левин демонстративно отодвинулся от коллеги.
   – Ну и подонок же ты, – возмутился Эллери и, услышав посторонний звук, быстро обернулся на входную дверь. Комнату заполнила тягостная тишина ожидания.
   Стук закрываемой двери заглушил тихий щелчок воздушной блокировки – компьютер всего-навсего приготовился освежить атмосферу в помещении.
   – Чем сложнее система, – продолжал Митч, – тем ниже уровень ее предсказуемости и тем выше вероятность того, что в своем поведении она будет руководствоваться собственными приоритетами. При этом, независимо от всей вашей квалификации, знаний и даже досконального понимания алгоритмических возможностей системы, всегда имеется вероятность получения непредвиденных результатов. С точки зрения компьютера хаос всего лишь один из вариантов порядка. Вы спрашиваете, как это стало возможным? Но с таким же успехом я могу спросить вас, а почему бы, собственно, и нет?
   – Но как машина может в принципе ожить? – спросил Куртис. – Давайте только не отрываться от реальности. Нигде и никогда в жизни такие вещи невозможны. Разве что в детских комиксах.
   – Все зависит от того, что вы вкладываете в понятие жизни, – возразил Митч. – В настоящее время большинство ученых сходятся во мнении, что общее определение жизни отсутствует. Даже если вы возразите, что основным признаком живой материи является способность к воспроизводству себе подобных, то и такое определение вовсе не исключает компьютеры.
   – Митч прав, – поддержал его Бич. – Те же компьютерные вирусы можно рассматривать как один из признаков живых систем. Может, это и не очень приятно сознавать, однако наличие тела нельзя рассматривать в качестве обязательного атрибута жизни. Жизнь определяется не формой материи, а уровнем ее организации, которая характеризуется физико-динамическими параметрами. Уже существуют машины, воспроизводящие подобные динамические функции. По сути дела, некоторые автоматы в этом смысле уже напоминают живые организмы.
   – Все же я предпочитаю, чтобы машины только напоминали живые организмы, но ни в коем случае не ожили, – заметила Дженни Бао. – Жизнь для меня священное понятие.
   – Ну для тебя, дорогуша, все окутано священным смыслом, – пробормотал Бирнбаум.
   – Компьютер «Ю-5» – Авраам – изначально задуман как самоорганизующая система, – продолжил Бич. – Она может обучаться и приспосабливаться к новым условиям. В силах заботиться о себе. Что вы удивляетесь? Почему так уж трудно поверить в то, что Авраам может мыслить? С таким же успехом можно сомневаться, например, в способностях самого Господа Бога. Я имею в виду – разве у вас больше доказательств, что Бог в большей степени все знает, слышит, видит, чувствует, думает, чем Авраам? Если мы считаем заведомо абсурдным представление о возможной чувственности Всевышнего, то почему не взглянуть с тех же позиций и на компьютер? Вся проблема коренится в языке. Общепринято, что машины не могут вести себя как люди, а те в своей деятельности непрерывно стремятся приблизиться к машинам. Язык – одна из тех областей, где это слияние становится наиболее заметно. Компьютеры и люди учатся разговаривать на одном языке.
   – Все это вы говорите от имени программистов и тех, кто работает с машинами, – заметил Куртис.
   – Знаете, ведь люди уже давно писали о таких вещах, – добавил Бич, улыбнувшись. – Возьмите, например, историю о Пигмалионе или древнееврейский миф о Големе. А еще вспомните Фрэнкенштейна или повесть Артура Кларка «2001». Возможно, мы как раз и являемся свидетелями свершения этих вымыслов: искусственное существо, машина, берет в руки свою судьбу. И случилось это не где-нибудь, а в Лос-Анджелесе.
   – Таких чудо-машин в Лос-Анджелесе и без того хватает, – сказал Арнон. – Взять хотя бы того же Рэя Ричардсона.
   – Отлично, – произнес Куртис. – Мы все являемся свидетелями исторического события. Будем надеяться, что доживем до тех дней, когда сможем рассказать о нем своим внукам.
   – Послушайте, я прекрасно понимаю всю серьезность ситуации: погибли люди, и я скорблю вместе со всеми, – заявил Бич. – Но в то же время я еще и ученый, и у меня, хотите вы этого или нет, есть одна привилегия.
   – Привилегия? – презрительно переспросил Куртис.
   – Хорошо, это неудачное слово. Но для меня, как ученого, происходящее здесь представляет огромный интерес. Идеально было бы как следует изучить это явление. Разобраться, по какому пути развивался процесс. Чтобы потом воспроизвести условия и повторить то же самое, но уже под строгим контролем. Я хочу сказать, было бы крайне стыдно просто стереть все и забыть, это даже аморально. В конце концов, Дженни права: жизнь – понятие святое. И раз уж вы ее создали, то выступаете в роли коллективного Творца и несете определенные обязательства перед своим творением.
   Грузно усевшись снова в кресло, Куртис, похоже, находился в замешательстве.
   – Постойте-ка, – воскликнул он. – Подождите минуту... Вы сейчас сказали, что было бы стыдно просто все стереть. Этим вы хотите сказать, что в силах прекратить весь нынешний ужасный бардак? И вырубить компьютер?
   – При проектировании и монтаже «Ю-5» мы, естественно, предусмотрели вариант, что у него может возникнуть желание посоревноваться со своими создателями, – подтвердил Бич. – В конце концов, машине неведомы правила и нормы общественного поведения. Поэтому мы встроили в базовую конфигурацию Авраама специальную программу-контролер, которую назвали ГАВРИИЛ, чтобы иметь возможность отключать Авраама в случае непредвиденного развития событии.
   – Непредвиденного развития, говоришь? – Схватив Бича за галстук, Куртис с силой прижал его головой к стене. – Безмозглый ублюдок! – прорычал полицейский. – Мы тут крутим шарами, как спасти троих людей, которые застряли в лифте по вине твоего компьютера-убийцы, а ты вдруг заявляешь, что давно мог остановить этого садиста! – Лицо Куртиса исказилось гримасой гнева, и он уже приготовился как следует врезать Бичу, но его остановил Натан Коулман.
   – Оставь его, Фрэнк, – вмешался Коулман. – Он еще нам понадобится, чтобы выключить этот чертов компьютер.
   Бич вырвал свой галстук из могучей лапы Куртиса.
   – Они все равно уже погибли! – выкрикнул он. – Вы ведь сами сказали. Кроме того, как можно выбросить в помойку аппаратуру и программное обеспечение на сорок миллионов долларов, даже не просмотрев конфигурацию системы. Одно дело – несчастный случай, и совсем другое – преднамеренное убийство.
   – Ты просто кусок дерьма, – криво усмехнулся Куртис. – Ну и люди! Одни лишь доллары и центы у них на уме.
   – То, что вы предлагаете, полный абсурд. Никому в трезвом рассудке не придет в голову вышвырнуть «Ю-5» в сортир без доскональной проверки всех программных блоков, – стоял на своем Бич.
   – Уже пять человек погибли! Какую еще тебе нужно проверку?
   Бич отошел в сторону.
   – Положим, ты проведешь эту гребаную проверку, – продолжил Куртис. – А что потом? – Он перехватил настороженный взгляд Коулмана. – Все в порядке, Нат, можешь идти. – Он высвободил руки от объятий своего коллеги. – Неужели вы ждете, чтобы кто-то еще погиб, пока до вашей пустой черепушки наконец не дойдет, что это вам не мудацкий университетский эксперимент с какой-нибудь плесенью в чашке Петри? Мы сейчас толкуем не о какой-то искусственной жизни, а о настоящей. О мужчинах и женщинах, у которых есть семьи, а не каких-то отбросах общества без чести и совести.
   – Ты в самом деле можешь его отключить. Боб? – спросил Митч. – Это возможно?
   – По правилам я должен сначала получить разрешение господина Ю, – объяснил Бич. – Потом составить и подписать соответствующий протокол на эту операцию, понимаешь?
   – К черту господина Ю! – вмешался Куртис. – И к черту этот долбаный протокол! Или вы уже забыли, что отсюда не так-то легко с кем-нибудь связаться?
   – Действуй. Боб, – приказал Митч.
   – О кей, о кей, – нехотя согласился Бич, занимая место за терминалом рабочей станции. – Да я и сам собирался это сделать.
   Заверещал «уоки-токи». Коулман что-то ответил в трубку и вышел из комнаты в коридор, направившись к балкону.
   – Аллилуйя, – тихо пропела Элен. – Может, хоть теперь нам удастся выбраться из этого многоэтажного приюта для лунатиков?
   – Аминь, – поддержала ее Дженни. – Всю вторую половину дня меня мучили плохие предчувствия относительно этого здания. Собственно, за этим я сегодня и пришла сюда – изгнать злых духов.
   – Что бы ни пригнало сюда твою лодку, – шутливо протянул Арнон, вытянувшись на диване, – чем раньше мы отсюда смоемся, тем лучше.
   – Эй, не больно-то спешите, – охладил их надежды Бич. – Для того чтобы разлить программную отраву по тысячам локальных компьютеров, потребуется некоторое время.
   – Сколько? – спросил Куртис.
   – Трудно точно сказать. Мне еще не приходилось выбрасывать на помойку компьютер стоимостью в сорок миллионов. Исаака, помнится, мы прикончили за тридцать шесть минут, а возраст той программы составлял всего несколько часов. Помнишь, Митч, СС – систему самовоспроизведения? – И Бич приступил к вводу новой порции команд.
   – Да, припоминаю.
   – Вот, а его батя орудует уже несколько месяцев. Он приступил к работе еще до установки в этом здании. Одному Богу известно, сколько информации он нахапал за это время. Может, придется провозиться несколько часов.
   – Несколько часов? – Куртис присвистнул.
   – Минимум.
   – Вы шутите?
   – Какие уж тут шутки? Может, сами хотите попробовать, сержант? Могу уступить место.
   – Занимайся делом. Боб, – буркнул Митч. – Прошу тебя.
   – Ладно, проехали, – вздохнул Бич, быстро бегая пальцами по клавишам. – Конечно, грязная работка мне досталась, но кто-то должен ее делать. Вот и конец. – Бич пропел строку из песни «Доорз». – Конец.
   – Мне никогда не нравилась эта песня, – вставил Арнон. – Уж больно унылая. И текст все о том же: никто отсюда не выйдет живым. Вполне подходит к нашему случаю, как считаете?
   – Авраам? – обратился Бич через микрофон. – Мы уже раскатали черное погребальное покрывало и собираемся предать тебя забвению, мой микросхемный друг. Что касается лично меня, то я хотел бы узнать тебя получше. Но вот остальные считают иначе и приговорили тебя к смерти. Здесь сидит коп, который приказал тебя замочить, дружище. Усек? Пожелаю глубокого тебе сна до нового пробуждения. Конец файла. Конец жизни. Конец счастья.
   Натан Коулман перегнулся через стеклянный бортик галереи и взглянул вниз, на цокольный этаж. Словно из смотровой бочки, укрепленной на корабельной мачте, он наблюдал за людьми-муравьями, копошившимися далеко внизу на палубе. Их было трое. Нату показалось, что «уоки-токи» просигналил ему «убрать паруса», а один из «муравьев» внизу махнул ему рукой.
   – Эй! – крикнул снизу Ричардсон. – Что там у вас происходит, черт возьми? Похоже, вы нас совсем бросили. Мы здесь словно на необитаемом острове.
   – Это длинная история, и я не уверен, что все до конца понял, – ответил Коулман. – Много заумных философских рассуждений на тему искусственной жизни и прочего. Сухой остаток таков: ваш компьютер действует по собственному разумению и в результате наворотил всю эту фигню. Во всяком случае, мистер Бич как раз сейчас пытается нейтрализовать его и полностью отключить компьютер от управления зданием, – закончил Коулман, прекрасно понимая, насколько его слова расстроят главного архитектора Решетки.
   – Господи Иисусе, какого черта? Нам просто надо подождать немного, вот и все.
   – Я так не думаю, мистер Ричардсон. Видите ли. Авраам аннулировал ваши авиабилеты в Лондон. Он связался с центральным компьютером ПУЛА в Сити-холле и добился, чтобы нас с сержантом Куртисом отстранили от дела. И проделал еще кучу подобных трюков. И вот результат – никого из нас не ждут сегодня вечером дома. Похоже, ваш компьютер собирается стать первым профессиональным киллером во всей Силиконовой Долине.