Speaking In Tongues Лавка Языков
Перевел Андрей Кононенко (под ред. С.С.Заикиной)

Перевод 1998-2000


Предисловие

По речке ясным летним днем

Плыли мы в лодчонке.

С азартом налегли на весла

Детские ручонки.

Теченье пытались победить

Тщетно три сестренки.

В такую чудную погоду

Приятно помечтать,

И попросили те девчушки

Им сказку рассказать.

В три голоса защебетали,

Как мог я отказать?

"Начните сказку же скорее!"

-- Старшая сказала.

"Пусть будет сказка необычной,"

-- Вторая пожелала,

Тогда как младшая рассказ

Ежеминутно прерывала.

Когда угомонились сестры,

Я стал итоги подводить:

В страну прекрасных грез ребенка

Я должен проводить,

И чтобы в сказке звери, птицы

Могли бы говорить.

Решил я, пусть Алиса будет

Главный в ней герой.

И под деревьями уснет,

Сморенная жарой.

Во сне же приключения

Накатятся волной.

До самого заката сказку

Устал я сочинять.

Провел весь день на солнце,

Хотелось очень спать.

А сестры, с интересом слушая,

Просили продолжать.

Так страна Чудес появилась

Строка за строкой.

В ней чудеса, превращенья

Все придуманы мной.

И вся команда вечером

Направилась домой.


Рождественское поздравление (от Феи)

Дитя, коль феи могут отложить
На время шалости и игры в прятки,
И хороводы бросить с эльфами водить,
То только на Рождественские святки.

Ведь послушным детям, мы-то знаем,
Подвластно слышать глас небес.
К детям мы особую любовь питаем,
По детским голосам зимой тоскует лес.

И каждый раз, как Святки наступают,
Когда все звезды ярко так горят,
Дети вслух небес послание читают:
"Пусть доброта и мир везде царят!"

Так пусть же сердце каждого, как у детей,
Подобно небесам чистейшим будет,
Тогда у всех жизнь станет веселей;
Пусть Рождества душа не позабудет!

Поэтому забыв и шутки, и игру
На две минуты в это торжество,
Тебе желаем радости в Новом году,
И, конечно, веселья в Рождество!

Рождество, 1867 г.


Глава 1:
Падение в кроличью нору


Алиса уже несколько часов подряд сидела с сестрой на скамейке и не
знала, чем бы ей заняться. Тепло ласкового июльского солнышка и легкий
шелест листвы нагоняли на нее скуку и сонливость. Алиса раза два заглянула
через плечо сестры в ее книжку, но там не было ни картинок, ни шуток. "Ну
как можно читать несмешную книжку, да еще и без картинок? " -- подумала
Алиса.
Наконец, она придумала, чем бы заняться: нарвать себе ромашек и сплести
из них венок. Однако Алиса почувствовала, что совершенно разомлела на
солнце, и ей лень даже пошевелиться. Так она продолжала сидеть на скамейке,
пытаясь побороть сонливость, как вдруг мимо нее вихрем пронесся кролик.
В этом не было ничего необычного. Самый обыкновенный белый кролик с
розовым носом. Не привлекло внимания Алисы и то, что он не прыгал, а бежал
на задних лапках ("В конце концов," -- подумала она -- "Все звери в цирке
умеют так ходить"). Не удивилась Алиса и тому, что кролик все время
причитал: "Боже мой, я опаздываю, опаздываю!" (когда Алиса потом вспоминала
этот случай, то пришла к выводу, что это все-таки было удивительно, но
сейчас ей почему-то все казалось вполне естественным). Однако, когда Кролик
вынул из кармана жилета часы и озабоченно взглянул на них, Алиса
встрепенулась и кинулась за ним. Ей никогда раньше не приходилось видеть у
кроликов ни карманов, ни часов, доставаемых из них. Поэтому Алису охватило
безграничное любопытство. Она пробежала за кроликом через весь сад и в его
конце, под забором, увидела огромную нору. Алиса влетела в нее вслед за
кроликом, совершенно не задумываясь, как будет выбираться обратно, о чем
вскоре пожалела.
Кроличья нора была больше похожа на туннель, который уходил куда-то
прямо, без поворотов. В скором времени, однако, туннель так резко оборвался
вниз, что Алиса не сразу поняла, что с ней произошло. Было похоже, что она
проваливается в колодец. Оправившись от неожиданности, Алиса подумала о том,
что или колодец очень глубокий, или падает она очень медленно -- уж больно
затянулось ее падение. Алиса решила воспользоваться этой передышкой, чтобы
немного осмотреться и поразмыслить о том, каких еще следует ожидать
сюрпризов. Сперва она попыталась разглядеть внизу в кромешной темноте дно
колодца, но безуспешно. Тогда Алиса принялась изучать стенки колодца, и с
удивлением обнаружила, что они сплошь и рядом усыпаны полками с посудой и
книгами. Среди этого изобилия она заметила там и сям развешенные на
торчавших из стен огрызках корней старинные морские карты и какие-то
портреты. И все это медленно проплывало мимо Алисы вверх. Она словно не
падала, а погружалась в морскую бездну. Алиса взяла с одной из полок первую
подвернувшуюся под руку банку. Судя по этикетке это было апельсиновое
варенье, но к великому разочарованию Алисы банка оказалась пустой. Она не
рискнула бросить банку вниз, боясь угодить кому-нибудь по голове, а потому
поставила ее на очередную проплывшую мимо полку.
Алиса все падала, падала, падала... Казалось этому падению никогда не
будет конца. "Ну и ну," -- подумала Алиса, -- "Люди высоты боятся, аж визжат
от страха; восхищаются храбростью парашютистов. Видели б они меня,
захлебнулись бы от восторга. После такого прыжка я и без парашюта прыгну, не
раздумывая, и даже рта не раскрою ни до, ни после!" (В этом она была права
полностью.)
"Кстати, интересно, с какой высоты я прыгнула и сколько уже пролетела?
" -- размышляла Алиса. Далее она продолжала уже вслух, причем довольно
громко: "Должно быть я уже близко от центра Земли! Сейчас, сейчас вспомню...
Ага, приблизительно я на глубине шести тысяч километров." -- (Алиса, как вы
наверное догадались, запомнила это и кое-что еще на занятиях в школе. Хотя
случай представился не совсем удобный, поскольку блистать знаниями было не
перед кем, однако повторение уроков всегда полезно.) "Да-а, прилично
пролетела, но на какой же широте или долготе я нахожусь? (Алиса не имела ни
малейшего представления, что такое широта или долгота, однако ей нравилось,
как солидно звучат эти умные слова.)
Помолчав с минуту, Алиса принялась снова рассуждать: "Интересно, а если
я провалюсь сквозь Землю? Забавно будет оказаться среди людей, которые ходят
кверху ногами. Встреча, так сказать, с антиподами." -- (Алиса подумала о
том, как хорошо, что ее не слышит сейчас учительница, поскольку последние
слова звучали как-то неуместно.) "Придется хотя бы узнать, куда я попаду.
Представляю, как глупо я буду выглядеть. Тетенька, Вы не подскажете, это
Новая Зеландия или Австралия? " (Алиса, подшучивая над собой, попыталась
присесть в реверансе. Ага, и это-то паря в воздухе! Попробуйте-ка сами
проделать такую фигуру высшего пилотажа.) "Ну уж нет! Никого ни о чем я
спрашивать не буду, лучше попытаюсь прочесть это где-нибудь."
Алиса все падала, падала, падала... Чем еще можно было заниматься в
такой ситуации, и Алиса опять стала разговаривать сама с собой: "Дина
наверное без меня соскучилась." (Диной звали кошку в доме Алисы.) "Надеюсь,
ей не забыли за ужином налить молока в блюдце. Дина, моя ты дорогая, как бы
я хотела сейчас видеть тебя рядом с собой! Боюсь, здесь нет мышей, но ты
смогла бы поймать себе летучую мышку. Они ведь почти ничем не отличаются.
Кстати, интересно, едят ли кошки летучих мышек? " Алиса не заметила, как
снова задремала и уже во сне продолжала бормотать: "Едят ли кошки летучих
мышек? Едят ли кошки..." А иногда у нее получалось что-то вроде: "Едят ли
мышки летучих кошек? " Алисе снилось, что она гуляет в саду в обнимку с
Диной и настойчиво спрашивает ее: "Ну все-таки, Дина, признавайся, ты
когда-нибудь пробовала летучих мышей? " В ответ Дина только хитро
облизывалась, щекоча усами Алису. И вдруг... Бух!!! Алиса очнулась на ворохе
сухих листьев вперемешку с соломой. Наконец падение завершилось, причем
благополучно!
Алиса даже не поцарапалась, а потому легко соскочила с мягкой кучи.
Первым делом она осмотрелась по сторонам. Над головой зияла темная дыра, а
впереди ее ждал еще один мрачный коридор, в котором маячил Белый Кролик.
Алисе больше не хотелось оставаться одной в этой темноте, и она стремглав
помчалась за кроликом. Кролик скрылся за поворотом коридора. Алиса несильно
от него отстала, поскольку отчетливо слышала его причитания: "Ох, мои ушки и
усики, слишком, слишком поздно!" Миновав поворот, Алиса очутилась в огромном
круглом зале, но Кролика нигде не было видно.
Зал тускло освещался лампами, свисавшими причудливыми гроздьями с
низкого потолка. Здесь не было ни одного окна, зато вдоль всей стены тянулся
целый ряд дверей. Алиса дважды обошла вокруг всего зала, пытаясь открыть
хоть какую-нибудь из них, но все двери были плотно заперты.
В отчаянии Алиса направилась обратно к выходу, пытаясь хоть что-то
придумать как ей отсюда выбраться. Внезапно посреди зала она наткнулась на
небольшой хрустальный столик на трех ножках. На столике не было ничего кроме
крохотного золотого ключика. Алиса радостно схватила его и стала пытаться
открыть им каждую дверь по очереди. Но либо замочные скважины были слишком
велики, либо ключик слишком мал, так или иначе все попытки завершились
безуспешно. Алиса собралась было снова впасть в уныние, но тут нечаянно
задела занавес, на который до этого просто не обращала внимание. За этим
занавесом, свисающим до самого пола, она обнаружила дверцу высотой не более
сорока сантиметров. Недолго думая, Алиса попробовала открыть ключиком и эту
дверцу, и, к величайшему ее восторгу, ключ подошел!
За этой дверцей скрывался проход по размерам чуть больше крысиной норы.
Алиса присела на корточки и увидела, что он ведет в сад неописуемой красоты.
Как ей хотелось попасть в этот сад, выбраться из этого ужасного мрачного
подземелья и побродить среди тех прекрасных цветов и прохладных
фонтановОднако Алиса не могла просунуть туда даже голову. "А если голова и
пролезет," -- думала она, -- "От головы без плеч проку мало. Как бы я хотела
сжаться, как гармошка! Да я бы и сжалась, коль знала бы как это сделать."
Как видите, с Алисой за столь короткое время приключилось довольно-таки
много чудес, поэтому она практически начала верить, что на свете нет ничего
неосуществимого.
Стоять возле дверцы и чего-то ждать не было смысла, и Алиса вернулась к
столику. В ее душе теплилась слабая надежда найти на нем другой ключ или, на
худой конец, книжку с правилами по складыванию человека в гармошку (на что
надежды было еще меньше). Подойдя к столику, Алиса обнаружила на нем
маленький пузырек. "До этого его здесь конечно же не было," -- сказала Алиса
с возмущением. К горлышку пузырька был привязан бумажный ярлычок, на котором
золотистыми крупными буквами красовалась надпись: "ВЫПЕЙ МЕНЯ".
Алиса не спешила следовать этому предписанию. "Ну уж нет!" -- думала
она, -- "Мало ли что там написано. Сперва надо посмотреть, нет ли где-нибудь
на пузырьке пометки "ЯД"." Алиса в свое время достаточно наслушалась
чудесненьких поучительных рассказиков о детишках, которые попадали в лапы
Бармалея, Бабы Яги и прочей нечисти. А все потому, что они забывали
простейшие истины: если будешь баловаться со спичками, то непременно
обожжешься; если будешь играть с ножиком -- порежешься; если выпить из
бутылька с пометкой "ЯД", то рано или поздно тебе сделается плохо.

Поскольку на пузырьке больше никаких надписей не было, Алиса отважилась
попробовать его содержимое. Она быстро опустошила пузырек, так как вкус
жидкости был очень приятным: смесь вишневого пирога, мороженого, ананаса,
жаркого из курицы, леденцов и свежевыпеченных булок.

* * *


"Поразительное чувство!" -- воскликнула Алиса -- "Я, похоже, сжимаюсь,
как гармошка." И верно, теперь ее рост не превышал и двадцати сантиметров.
Алиса обрадовалась, ведь она достигла как раз нужных размеров, чтобы пройти
в дверцу. Алиса подождала еще с минуту и посмотрела, прекратила ли она
уменьшаться. Сейчас ее очень волновал этот вопрос. Алиса думала: "Если я не
прекращу сжиматься, то растаю как пламя свечи. На что тогда я буду похожа? "
И она попыталась представить себе пламя сгоревшей свечки, но так и не
смогла.
Убедившись, что с ней все в порядке, Алиса направилась к дверце. Но
ужас! Она обнаружила, что забыла ключик на столике. Теперь же маленький
столик превратился для нее в высоченную башню. Алиса попыталась взобраться
на столик по одной из его ножек, но они были слишком гладкими и скользкими.
Ей ничего не оставалось, как смотреть на ключик сквозь хрустальную
поверхность столика и тихо плакать.
Немножко поплакав, Алиса твердо, даже немножко грубовато, сказала себе:
"Довольно! Хватит попусту разводить сырость! Лучше тебе взять себя в руки и
забыть эту оплошность." Она, однако, быстро нашла для себя действительно
полезный совет (хотя Алиса редко следовала советам). Вообще Алисе нравилось
поучать саму себя. Она давала себе советы каждый раз, как только ее глаза
наполнялись слезами. Один раз Алиса даже попыталась надрать уши себе за то,
что немножко смухлевала, играя сама с собой в крокет. Она часто разыгрывала
по ролям двух человек. "Но сейчас," -- думала она -- "Что толку играть за
двоих? Тут, с моими-то размерами, и на одного нормального человека не
наберется!"
Так Алиса горевала, пока ее взгляд не упал на небольшую коробочку,
блестевшую под столом. Она открыла ее и увидела внутри крохотный (но для нее
весьма внушительных размеров) пирожок, на румяной корочке которого
изюминками было выложено: "СЪЕШЬ МЕНЯ". Алиса подумала: "Ладно, чего уж
терять. Так и быть, съем. Если я от этого увеличусь, то достану ключ. А если
еще больше уменьшусь, то смогу пройти и в щелку под дверью. Все равно я
попаду в сад!"
Откусив пирожок, Алиса с тревогой стала себя спрашивать: "Я становлюсь
больше или меньше? Больше или меньше? " Чтобы узнать это, она все время
держала руку прижатой к голове и с удивлением отметила, что ничего не
меняется. Впрочем, это вполне естественно, когда ешь пироги. Но Алиса уже
настолько привыкла к чудесам, что, когда все шло своим чередом, жизнь ей
казалась глупой и бессмысленной. Поэтому она с удвоенной силой принялась за
пирожок, и вскоре с ним было покончено.

* * *

Глава 2:
Море слез


"Чем дальчее, тем хужее и хужее!" -- воскликнула Алиса (очередной
сюрприз ее так расстроил, что она на мгновение разучилась правильно
говорить). -- "Ну вот, теперь я растянулась как длиннейшая гармошка в мире!
До свидания, ножки мои!" (Алиса угрюмо смотрела, как ее ноги постепенно
исчезают внизу из виду). Ей в голову стали приходить одна за другой
печальные мысли: "Бедные, бедные мои ножки! И кто же теперь будет натягивать
на вас чулки и обувать, дорогие вы мои? ! Я буду слишком далеко, чтобы
заботиться о вас. Надеюсь, вы как-нибудь уж там без меня справитесь. Нет,
так дело не пойдет! Надо будет почаще уделять им хоть какое-то внимание, а
то они совсем меня забудут и начнут ходить куда хотят без моего ведома.
Например, можно каждый год на Рождество дарить им по новой паре туфелек."
Алиса стала думать, как же она будет доставлять подарки к ногам: "Иного
выхода нет, придется отправлять по почте. Вот смеху-то будет! Это ж надо,
отправлять посылки собственным ногам! А как будет выглядеть адрес, а? !


куда: г. Коврик, ул. Возле камина
кому: Правой Ноге Алисы.


Боже мой, какой кавардак у меня в голове!"
К этому времени Алиса вытянулась настолько, что больно стукнулась
головой о потолок зала. Она схватила ключик со стола и поспешила к дверце.
Бедная Алиса! Теперь с ее-то ростом в четыре метра она могла разве что лежа
на полу смотреть одним глазом в дверцу. Попасть же в сад сейчас ей было ни
сколько не проще, чем раньше. Алиса медленно села на пол и слезы ручьем
полились из ее глаз.
"Как не стыдно плакать такой большой девочке!" -- сказала себе Алиса
(что большая-то это она верно сказала). -- "Ну, будет! Слышишь, немедленно
перестань!" На этот раз Алисе не удалось себя успокоить, и вскоре она залила
слезами почти весь пол.
Спустя некоторое время Алиса услышала приближающийся мягкий топот
чьих-то ног. Она наскоро протерла рукавом глаза, чтобы рассмотреть кто это.
А это возвращался уже нарядно одетый Белый Кролик, неся в одной руке пару
изящных белых перчаток, а в другой -- большой веер. Он ужасно спешил, все
время повторяя на ходу: " Ой-ей-ей! Герцогиня просто рассвирепеет, если я
заставлю ее ждать. Ай-яй-яй!" Алиса находилась в таком отчаянном положении,
что готова была попросить о помощи первого встречного. Поэтому, когда Кролик
проходил мимо, она робко, потихонечку окликнула его: "Не будете ли Вы так
любезны..." Кролик обернулся, и его глаза мгновенно наполнились таким
ужасом, что он выронил перчатки и веер и побежал прочь со всех ног (а точнее
со всех лап).
Алиса подняла перчатки и веер. Поскольку в зале стало душно, она стала
обмахиваться веером, а тем самым завела разговор сама с собой: "Боже
мойКакой сегодня ужасный день! А ведь еще вчера я жила нормальной, спокойной
жизнью. Неужели все так сильно изменилось за ночь? Позвольте, но сегодня
утром я-то проснулась прежней! Хотя нет, чувствовала я себя как-то уже не
так. Ну, хорошо, если я- уже не я, тогда кто я? Как все запутанно!" И Алиса
стала перебирать в уме всех своих сверстниц, в которых она могла
превратиться.
"Я точно знаю, что я не Аня," -- сказала Алиса. -- "По крайней мере у
меня, в отличии от нее, волосы не курчавые. И конечно же я не Яна. В отличии
от нее в школе я учусь хорошо, а потому знаю много того, чего она не знает.
А она... У-у-у! Да она почти ничего и не знает! Так что я -- это я, а она --
это она. А я... О, Боже! Как все сложно! Кстати, надо проверить знаю ли я
то, что знаю, то есть то, что до этого знала, в смысле... В общем так: пятью
пять -- тридцать пять, шестью шесть- сорок шесть, семью семь -- ...О,
Господи! Так я и до ста не доберусь. Впрочем, таблицу умножения знают все.
Лучше взять что-нибудь из географии. Вот, например: Москва -- столица
Лондона, Лондон -- столица Рима, а Рим -- ...нет, все совсем не так! Похоже
я стала Яной. Может стишок какой вспомню? Ага, пожалуйста! "Ворона и Лиса"."
Алиса скрестила руки на груди и стала бойко, прям как на уроке, читать
наизусть. Однако голос ее звучал несколько хрипловато, да и слова выходили
какие-то странные:



Уж сколько раз твердили миру,
Что нет прекрасней крокодила!
Ряды белых облаков,
Нил течет среди холмов.
На песчаном берегу
Ловит рыбку на уху.
Чешуя как лед блестит.
Воду хвостиком мутит.
У крокодила все на диво --
Лапки, брюшко так красивы!
Нырять он может глубоко
И улыбаться широко.


"Опять не то!" -- всхлипнула Алиса, и слезы опять заблестели у нее в
глазах, -- "Неужели я и в самом деле превратилась в Яну и мне придется жить
в ее убогой лачуге, без игрушек...? А сколько теперь мне придется учить
заново! Если я Яна, то уж лучше останусь здесь, под землей. Пусть тогда
приходят за мной и зовут оттуда, сверху: "Дорогая, мы ждем тебя, поднимайся
скорее к нам!" А я даже не взгляну на них и скажу: "Не-е-етСперва назовите,
кто я теперь такая." И если мне понравится моя новая личность, тогда
поднимусь, а если нет, то буду ждать здесь, внизу, пока не превращусь в
кого-нибудь получше. Но..."
"Боже ты мой!" -- Алиса не выдержала и расплакалась. -- "Какая разница
кто я, лишь бы хоть кто-нибудь пришел за мнойЯ так устала сидеть
одна-одинешенька в этой дурацкой норе!"
Алиса со вздохом понурила голову, и вдруг увидела, что ее рука была в
одной из перчаток, оброненных Кроликом. "Как же так получилось? Должно быть
я опять уменьшаюсь" -- подумала она. Алиса подбежала к столику, чтобы
померить по нему свой рост, и обнаружила, что уже вдвое ниже него и
продолжает быстро уменьшаться. Внезапно она поняла, что все дело в веере,
которым она непрерывно обмахивалась. Алиса поспешно отбросила его подальше
от себя.
"Уф-ф! Чудом спаслась! Еще бы чуть-чуть и от меня бы даже тени не
осталось," -- облегченно вздохнула Алиса, радуясь, что все еще существует на
белом свете. Она все-таки здорово перепугалась. "А теперь в сад!" -- весело
сказала Алиса и бодро зашагала к дверце. Но вот незадача -- дверца вновь
оказалась запертой, а золотой ключик по-прежнему лежал на хрустальном
столике. "Час от часу не легче! Чем меньше я становлюсь, тем меньше мне
везет. Все так плохо, что хуже уже и некуда!" -- подумала бедная Алиса.
Только она произнесла эти слова, как поскользнулась и -- бу-ултых! -- с
головой ушла в соленую воду. Сперва она подумала, что каким-то чудом
очутилась в море. "Неужели хоть в этом повезло? " -- сказала Алиса,
отфыркиваясь. -- "Если так, то домой я вернусь поездом." Алиса только
однажды побывала на пляже и теперь думала, что на любом побережье можно
увидеть одно и то же -- сплошной муравейник: лодки, сбившиеся в стадо на
воде; песок, который виден только возле воды, где копошатся кучки малышей, а
дальше загорает народ, даже ступить негде; и все это отгорожено от города
частоколом гостиниц и железной дорогой. Но поскольку ни людей, ни лодок не
было видно, то она поняла, что просто угодила в лужу слез, которую
наплакала, когда выросла до громадных размеров.
"Говорила я тебе, меньше нюни распускать надо!" -- ругала себя Алиса,
плавая кругами в надежде увидеть где-нибудь сушу. -- "Не послушалась, вот и
наплакала на свою голову, утонешь в собственных слезах! Скверно... впрочем
сегодня все скверно."
В этот момент Алиса услышала, как что-то шлепнулось неподалеку за
спиной, обдав ее градом брызг. Она развернулась и подплыла поближе, чтобы
рассмотреть, что там плещется в воде. Сначала Алиса не могла понять, что это
за чудовище -- или кит с ушами, или длиннохвостый бегемот. Но вспомнив о
своих крошечных размерах, она сразу же признала в этом чудище обычную мышь,
которая также поскользнувшись, угодила в море слез.
"Может, попробовать заговорить с этой мышью? А что толку? Хотя,
учитывая, сколько чудес сегодня я повидала, вполне вероятно, что она умеет
говорить. В конце концов, попытка -- не пытка!" -- подумала Алиса.
Поразмыслив немного, как бы завязать разговор, она начала: "О, Мыши,
приветствую вас! Не обладаете ли вы познаниями о том, как выбраться на сушу?
А то я очень устала плавать кругами, о, Мыши!" (Алисе никогда раньше не
приходилось разговаривать с мышами, а у брата в учебнике русского языка она
видела столбец слов: мышь, мыши, мыши, мышь, мышью, о мыши. Этим и
объясняется столь странное обращение к мыши, хотя Алисе оно казалось самым
верным в подобной ситуации). Мышь посмотрела на нее с откровенным
любопытством и даже как будто подмигнула своим глазом, но так ничего и не
ответила.
"Может она по-русски не понимает?" -- подумала Алиса. -- "Тогда, скорее
всего, она англичанка, наверное приплыла вместе с Колумбом." В добавок ко
всем своим "обширным" познаниям в области истории, Алиса еще и, мягко
говоря, не совсем хорошо ориентировалась в давности событий. Поэтому она
ляпнула первое, что ей пришло на ум из ее учебника по английскому языку: "I
am a cat!"
При этих словах Мышь аж выскочила из воды и, казалось, вся
задрожала от ужаса. "Ой! Простите." -- поспешно сказала Алиса, поняв, что
задела за живое бедного зверька. -- "Я совсем забыла, как вы не любите
кошек."
"Не люблю кошек?!!" -- пронзительно завопила Мышь. -- "А ты бы на моем
месте любила их?!"
"Ну, конечно нет," -- успокаивающе ответила Алиса. -- "Не сердитесь на
меня." Далее она продолжала говорить как бы сама себе, плывя медленно, с
ленцой: "Все таки я как-нибудь покажу вам мою Дину. Уверена, вы сразу же
измените свое отношение к кошкам. Вы даже не представляете, какое она милое,
безобидное существо. Сядет возле камина вечером и начнет облизывать лапки и
умывать мордочку -- так забавно! А как приятно она мурчит, когда с ней
нянчишься! А как прекрасно она ловит мышей!.."
"Ой, простите!" -- взмолилась Алиса, пытаясь придумать, как ей
исправить свою очередную ошибку. На этот раз Мышь вся ощетинилась, и она
поняла, что та не на шутку рассердилась. Поэтому Алиса поспешила добавить:
"Если вы против, мы больше не будем говорить о ней."
"Мы не будем?!" -- возмутилась Мышь, дрожа от негодования от носа до
кончика хвоста. -- "Стала бы я говорить о кошках! Наша семья из поколения в
поколение ненавидела их: гадкие, подлые, невоспитанные существа! Даже не
упоминай о них при мне!"
"Не буду," -- залепетала Алиса, спеша сменить тему разговора, -- "А
вы... как вы относитесь... м-м-м... к собакам?" Мышь не ответила, поэтому
Алиса с воодушевлением продолжила: "У соседей живет очаровательный маленький
песик. Я обязательно вас познакомлю с ним! Этакий, знаете ли, маленький
коричневый кучерявый пуделек с блестящими черными глазками! Он может
приносить брошенную вами палочку, может стоять на задних лапках и просить
лакомый кусочек, и еще он знает много-много других команд, я и то всех из не
помню. Его хозяин, фермер, говорит, что этому песику цены нет, потому что ко
всему к этому он еще и в погребе всех крыс переловил, и... О, Боже!"
"Боюсь, я снова ее рассердила," -- подумала Алиса. Мышь уплывала от нее
что есть мочи развивая скорость; от нее, как от катера, на воде оставался
бурный след.
Алиса стала как можно ласковее звать мышь: "Мышь, дорогая! Вернитесь,