Кэрролл Льюис. Принц Каспиан

вообще плавала с большим трудом.
- Кроме того, - сказала Сьюзен, - здесь может быть течение. Папа
говорит, что не надо плавать в незнакомом месте.
- Питер, - заметила Люси, - я знаю, что не могу плавать дома - я имею в
виду, в Англии. Но разве мы не умели плавать давным-давно, когда были
королями и королевами в Нарнии? Мы умели даже скакать верхом. Как ты
думаешь...
- Тогда мы были взрослыми, - прервал ее Питер, - правили долгие годы и
многому научились. Но теперь-то мы снова дети.
- Ой! - сказал Эдмунд таким голосом, что всякий прервал бы разговор и
выслушал его. - Я все понял.
- Что понял? - спросил Питер.
- Ну, все, - ответил Эдмунд. - Прошлой ночью нас поставило в тупик то,
что прошел только год, как мы оставили Нарнию, а все выглядит так, будто в
Кэр-Паравеле уже сотни лет никто не живет. Ты еще не понял? Ведь когда мы,
прожив долгие годы в Нарнии, вернулись назад через платяной шкаф, оказалось,
что не прошло и секунды.
- Продолжай, - попросила Сьюзен. - мне кажется, я начинаю понимать.
- И это значит, - продолжил Эдмунд, - что когда ты не в Нарнии, ты не
знаешь, как течет нарнийское время. Почему не может быть так: пока у нас в
Англии проходит год, в Нарнии - сотни лет?
- Ей-богу, Эд, - сказал Питер, - мне кажется, ты прав. В этом смысле
действительно прошли сотни лет с тех пор, как мы жили в Кэр-Паравеле. И
теперь мы вернулись в Нарнию так, как если бы в современную Англию вернулись
крестоносцы или саксы или древние бритты или еще кто-нибудь в этом роде.
- Как они удивятся, увидев нас... - начала Люси, но тут кто-то
воскликнул: "Тише! Смотрите!".
Немного правее на материке был лесистый мыс, и они думали, что за ним
находится устье реки. И вот из-за этого мыса показалась лодка. Миновав его,
она повернула и начала пересекать канал. В лодке были двое. Один греб,
другой сидел на корме и придерживал узел, который дергался и вертелся в его
руках, как живой. Оба были похожи на солдат, одеты в легкие кольчуги и
стальные каски и носили бороды. Лица их были суровы. Дети бросились назад в
лес и, притаившись, наблюдали за ними.
- Пора, - сказал солдат, сидящий на корме, когда лодка проплывала мимо
них.
- Привязывать камень к ногам, капрал? - спросил тот, что держал весла.
- Скажешь тоже, - проворчал первый. - Кому это нужно. Он отлично утонет
и без камня, если мы его хорошенько свяжем.
С этими словами он встал и поднял свой узел. Теперь Литер увидел, что
он и вправду живой, и что это гном, связанный по рукам и ногам. Гном
сопротивлялся изо всех сил. Тут Питер услышал, как что-то просвистело у него
над ухом и солдат, внезапно выронив гнома на дно лодки, упал в воду. Он
барахтался, пытаясь плыть к дальнему берегу, и Питер увидел, что стрела
Сьюзен сбила с него каску. Он обернулся к сестре, которая с побледневшим
лицом уже прилаживала к тетиве вторую стрелу. Но в этом не было нужды.
Другой солдат, увидев, что его товарищ упал, с громким криком выпрыгнул из
лодки и тоже начал барахтаться в воде (глубина оказалась в его рост), а
потом скрылся в лесу на материке.
- Быстрее! Пока ее не снесло! - закричал Питер. Они со Сьюзен, как были
одетые, бросились в воду и раньше, чем вода дошла им до плеч, добрались до
лодки, подтащили ее к берегу и вынули гнома, а Эдмунд начал разрезать
веревки карманным ножом. (Меч Питера был острее, но мечом это делать
неудобно). Когда гном, наконец, был освобожден, он потер затекшие руки и
ноги и воскликнул:
- Ну, что бы они там ни говорили, вы не похожи на привидения!
Он был коренастый и широкогрудый, как большинство гномов, трех футов
росту, а грубые рыжие борода и бакенбарды оставляли открытыми только
крючковатый нос и блестящие черные глаза.
- Во всяком случае, - продолжал он, - привидения вы или нет, вы спасли
мне жизнь, и я вам очень благодарен.
- Почему мы должны быть привидениями? - спросила Люси.
- Мне говорили всю жизнь, - сказал гном, - что в этих лесах на
побережье так же много привидений, как и деревьев. Такая вот история, И
поэтому, когда они хотят избавиться от кого-нибудь, то обычно привозят его
сюда (как меня) и говорят, что оставят привидениям. Мне всегда казалось, что
они просто топят их или перерезают глотки. Я никогда всерьез не верил в
привидения, но эти два труса верили. Они везли меня на смерть, а боялись
больше, чем я!
- Так вот почему они оба убежали, - сказала Сьюзен.
- А они убежали? - спросил гном.
- Да, - ответил Эдмунд. - На материк.
- Поймите, я стреляла не для того, чтобы убить, - сказала Сьюзен. Она
не хотела, чтобы кто-нибудь подумал, что она может промахнуться с такого
близкого расстояния.
- Гм, - отозвался гном, - это нехорошо и может грозить неприятностями,
если они не будут держать язык за зубами ради собственной шкуры.
- За что они собирались утопить вас? - спросил Питер.
- О, я ужасный преступник, - засмеялся гном. - Но это длинная история.
А я был бы рад, если бы вы пригласили меня позавтракать. От волнений
просыпается страшный аппетит.
- Здесь только яблоки, - печально сказала Люси, - Это лучше, чем
ничего, но свежая рыба еще лучше, - воскликнул гном, - тогда я приглашу вас
позавтракать, В лодке есть удочки, но надо уплыть на другую сторону острова,
а не то нас могут заметить с материка.
- Я должен был подумать об этом сам, - сказал Питер. Четверо детей и
гном вошли в воду, с некоторым трудом оттолкнули лодку от берега и
вскарабкались на борт. Командование взял гном. Весла, конечно, были слишком
велики для него, поэтому Питер греб, а гном правил сначала по каналу на
север, а потом на восток вдоль острова. Отсюда дети могли разглядеть и реку,
и все заливы, и мысы за рекой. Выросший лес все изменил, и они ничего не
могли узнать.
Когда вышли в открытое море восточное острова, гном стал ловить рыбу и
легко поймал несколько ярко-окрашенных рыб, все помнили их по обедам в
Кэр-Паравеле в старые дни. Наловив достаточно рыбы, они направили лодку в
маленький залив и привязали ее к дереву. Гном, бывший мастером на все руки
(между прочим, хотя кое-кто и встречал гномов-негодяев, вряд ли кто видел
гномов-дураков), разрезал рыбу, почистил ее и сказал:
- Теперь нам нужен хворост.
- У нас в замке уже много хвороста, - ответил Эдмунд. Гном даже
присвистнул:
- Броды и бороды! - воскликнул он. - Тек здесь действительно есть
замок?
- Только развалины, - сказала Люси.
Гном с любопытством оглядел всех четверых. "А кто в самом деле?.." -
начал он, но тут же оборвал себя и сказал:
"Неважно, сначала завтрак. Только одно до того, как мы пойдем. Вы
можете, положа руку на сердце, сказать, что я действительно жив? Могу я быть
уверен, что не утонул, и все мы не привидения?" Когда они его успокоили,
возник вопрос, как перенести рыбу. Связать ее было нечем и корзины тоже не
было. В конце концов они использовали шляпу Эдмунда, потому что только у
него одного была шляпа. Если бы не волчий аппетит, он бы больше расстроился
из-за этого.
Сначала гному было не слишком уютно в замке. Он озирался кругом, чихал
и приговаривал: "Гм-гм, выглядит немного призрачно. Да и пахнет
привидениями". Но когда зажгли костер, он приободрился и показал им, как
печь свежую рыбу в горячей золе. Нелегко было есть горячую рыбу без вилок, с
одним перочинным ножом на пятерых, и кое-кто обжег пальцы. Но в девять часов
утра, когда на ногах с пяти, ожогам не придаешь особого значения. Все
напились воды из колодца и съели по паре яблок, а гном извлек трубку
размером с ладонь, набил ее, зажег, выпустил огромное облако ароматного дыма
и сказал: "Ну так что?" - Расскажи сначала твою историю, - попросил Питер, -
а потом мы расскажем тебе нашу.
- Хорошо, - сказал гном, - вы спасли мне жизнь и это вполне
справедливо. Но я не знаю, с чего начать. Во-первых, я вестник короля
Каспиана.
- А кто это? - спросили хором все четверо.
- Каспиан Десятый, король Нарнии, да будет его царство долгим, -
ответил гном, - Или вернее сказать, он должен быть королем Нарнии, и мы
надеемся, что будет. Сейчас он король только для нас, старых нарнийцев.
- Кого ты имеешь в виду под старыми нарнийцами? - спросила Люси.
- Ну, это те, - ответил гном, - что подняли восстание.
- Я понял, - сказал Питер, - Каспиан - предводитель старых нарнийцев.
- Можно и так сказать, - проговорил гном, почесывая голову, - но на
самом деле он из новых нарнийцев, он - тельмаринец, если ты понимаешь меня.
- Я вот не понимаю, - заметил Эдмунд.
- Это хуже войны Алой и Белой Розы, - вставила Люси.
- Нет, - сказал гном, - я слишком плохо рассказываю. Думаю, что нужно
вернуться к началу, к тому, как Каспиан вырос при дворе своего дяди и как он
стал на нашу сторону. Но это длинная история.
- Отлично, - заметила Люси, - мы любим истории. Гном сел поудобнее и
начал свой рассказ. Дети часто перебивали его, поэтому я не буду повторять
вам все, это будет слишком долго и только запутает дело, да к тому же были
моменты, о которых дети узнали позже. Но суть истории, как они узнали ее в
конце концов, была такова.

4. Гном рассказывает о принце Каспиане

Принц Каспиан жил в огромном дворце в центре Нарнии со своим дядей
Миразом, королем Нарнии, и тетей, рыжеволосой королевой Призмией. Отец и
мать его умерли, и сильнее всех Каспиан любил свою няню, и хотя (ведь он был
принц) у него были чудесные игрушки, которые только что разговаривать не
умели, больше всего ему нравился тот час в конце дня, когда игрушки были
убраны, а няня рассказывала сказки.
Он не слишком любил своих дядю и тетю, но дважды в неделю дядя посылал
за ним, и они около получаса прогуливались по террасе на южной стороне
замка. Однажды во время прогулки король сказал ему:
- Ну, мальчик, скоро мы научим тебя скакать верхом и владеть мечом. Ты
знаешь, что у нас с тетей нет детей, так что похоже, ты будешь королем,
когда меня не станет. Доволен ты этим?
- Я не знаю, дядя, - ответил Каспиан.
- Не знаешь? - переспросил Мираз. - Хотел бы я знать, чего еще может
пожелать человек!
- Но у меня все-таки есть одно желание.
- Так чего же ты хочешь?
- Я желаю... я желаю... я желал бы жить в старые дни, - сказал Каспиан
(он был тогда очень маленьким мальчиком).
До сих пор король Мираз разговаривал с ним тем скучающим тоном, каким
разговаривают взрослые, когда совершенно уверены, что им неинтересен ответ,
но тут внезапно он пристально взглянул на Каспиана.
- Да? О чем это ты? Какие старые дни ты имеешь в виду?
- Разве вы не знаете, дядя? - начал Каспиан. - Тогда все было
по-другому. Звери умели разговаривать, в ручьях и деревьях жили прелестные
существа, наяды и дриады. Тогда были гномы, а в лесах - очаровательные
маленькие фавны с козлиными ножками. И...
- Все это чушь, сказки для младенцев, - сказал король строго. - Только
для младенцев, слышишь? Ты слишком взрослый для такой чепухи. В твои годы
нужно думать о битвах и подвигах, а не о детских сказках.
- Но в те дни были битвы и подвиги, - возразил Каспиан, - и чудесные
приключения. Однажды появилась Белая Колдунья, сказала, что она королева
всей страны и сделала так, чтобы все время была зима. А потом откуда-то
пришли два мальчика и две девочки, они убили Колдунью и стали королями и
королевами Нарнии. Их звали Питер, Сьюзен, Эдмунд и Люси. Их правление было
долгим и счастливым. Все это было потому, что Аслан...
- А это кто? - спросил Мираз. Если бы Каспиан был немножечко старше, то
понял бы по дядиному тону, что умнее замолчать. Но он продолжал весело
болтать:
- Разве вы не знаете? Аслан - великий Лев, который приходит из-за моря.
- Кто рассказывает тебе всю эту чепуху? - спросил дядя грозным голосом.
Каспиан в испуге ничего не ответил.
- Ваше королевское высочество, - сказал король Мираз, выпустив руку
Каспиана, которую держал до сих пор, - я требую ответа. Посмотрите мне в
глаза. Кто рассказал вам эту ложь?
- Ня... няня, - запинаясь, пробормотал Каспиан и разрыдался.
- Прекрати этот шум, - сказал дядя. Он взял Каспиана за плечи и слегка
потряс. - Прекрати. И чтоб я никогда больше не слышал, что ты разговариваешь
- или даже думаешь - об этих дурацких историях. Таких королей и королев не
было никогда. Как может быть два короля одновременно? И Аслан никогда не
существовал. Нет таких зверей, как львы. И не бывало никогда, чтобы животные
разговаривали. Ты слышишь меня?
- Да, дядя, - всхлипнул Каспиан.
- И не будем об этом больше, - сказал король. Затем подозвал одного из
лакеев, стоявших в дальнем конце террасы, и холодно произнес; "Проводите его
королевское высочество в его апартаменты и немедленно пришлите ко мне няню
его королевского высочества".
На следующий день Каспиан понял, что натворил - няню отослали, даже не
разрешив ей проститься с ним, а ему сказали, что теперь у него будет
наставник.
Каспиан очень скучал по няне и пролил много слез. Он был так несчастен,
что гораздо больше, чем обычно, думал о старых временах. Каждую ночь ему
снились гномы и дриады, и он пытался заставить кошек и собак из замка
разговаривать с ним. Но собаки только виляли хвостами, а кошки мурлыкали.
Каспиан был уверен, что возненавидит своего наставника, но когда неделю
спустя тот прибыл, то оказалось, что его невозможно не полюбить. Это был
самый маленький и самый толстенький из всех людей, которых Каспиан
когда-либо видел. Его длинная серебристая острая борода спускалась до пояса,
а коричневое, покрытое морщинами лицо было мудрым, уродливым и добрым.
Говорил он низким голосом, глаза у него были веселые, и не узнав его как
следует, трудно было понять, когда он шутит, а когда серьезен. Звали его
доктор Корнелиус.
Из всех уроков с доктором Корнелиусом Каспиану больше всего нравилась
история. До сих пор он знал историю Нарнии только по няниным рассказам и
теперь очень удивился, узнав, что его королевский род недавно пришел в эту
страну.
- Предок вашего высочества, Каспиан Первый, - рассказывал доктор
Корнелиус, - был тем, кто завоевал Нарнию и сделал ее своим королевством.
Это он привел ваш народ в эту страну. Вы не природные нарнийцы. Все вы
тельмаринцы, то есть пришли из страны Тельмар, что лежит далеко за Западными
горами. Вот почему Каспиана Первого называют Каспиан Завоеватель.
- Скажите, доктор, - спросил Каспиан, - кто жил в Нарнии до того, как
мы все пришли сюда из Тельмара?
- Не люди - вернее, очень мало людей - жили в Нарнии до того, как
тельмаринцы захватили ее, - ответил доктор.
- Но чего завоевал мой пра-пра-предок?
- Кого, а не чего, ваше высочество. Похоже, настало время обратиться от
истории к грамматике.
- Еще немного, пожалуйста, - сказал Каспиан, - я имел в виду - было ли
сражение? Почему он называется Каспиан Завоеватель, если он ни с кем не
воевал?
- Я сказал, что в Нарнии было очень мало людей, - произнес доктор,
странно поглядывая на маленького мальчика сквозь большие очки.
На мгновенье Каспиан смутился, а потом его сердце сильно забилось. "Вы
имеете в виду, - прошептал он, - что там были другие существа? Что все было
как в этих историях? И были?.." - Тише! - сказал доктор Корнелиус,
наклонившись к Каспиану. - Ни слова больше. Разве вы не поняли, что вашу
няню отослали за то, что она рассказывала о старой Нарнии? Королю это не
нравится. Если он узнает, что я раскрываю вам тайны, вас выпорют, а мне
отрубят голову.
- Почему? - спросил Каспиан.
- Настало время обратиться к грамматике, - произнес доктор Корнелиус
громким голосом. - Не будет ли ваше королевское высочество так любезно
открыть четвертую страницу "Грамматического сада или Беседки морфологии,
любезно открытой нежным умам" и заняться семантическими экскурсами?
И до самого обеда они занимались только существительными и глаголами,
но вряд ли Каспиан много выучил в этот день. Он был слишком взволнован. Он
был уверен, что доктор Корнелиус не стал бы рассказывать так много, если бы
не хотел рано или поздно рассказать еще больше.
И он не ошибся. Несколько дней спустя наставник сказал:
"Сегодня я собираюсь дать вам урок астрономии. Глубокой ночью две
величественные планеты, Тарва и Аламбил, пройдут на расстоянии одного
градуса друг от друга. Такое их соединение не наблюдалось уже две сотни лет,
и вашему высочеству не удастся увидеть его снова. Было бы хорошо, если бы вы
пошли в постель немного раньше обычного. Когда приблизится время наблюдать
соединение звезд, я приду и разбужу вас".
Каспиан подумал, что это вряд ли связано со старой Нарнией, о которой
ему так хотелось услышать, но подняться ночью на башню всегда интересно; он
все же обрадовался и лег в постель с уверенностью, что не уснет, но,
конечно, мгновенно уснул, и ему показалось, что не прошло и нескольких
минут, как кто-то начал ласково трясти его.
Он сел в кровати и увидел, что комната залита лунным светом. Доктор
Корнелиус стоял рядом, одетый в плащ с капюшоном. В руке он держал маленькую
лампу. Тут Каспиан вспомнил, что они собирались делать. Он вскочил и оделся.
Была летняя, но довольно прохладная ночь, поэтому он обрадовался, когда
доктор дал ему такой же плащ с капюшоном и пару теплых мягких туфель. Через
минуту, обутые и одетые так, чтобы их было не слышно и не видно в темных
коридорах, учитель и ученик покинули комнату.
Каспиан прошел вслед за доктором по множеству коридоров, поднялся по
нескольким лестницам, и, наконец, через маленькую дверь в башенке они вышли
на плоскую площадку. С одной стороны были башенные зубцы, с другой - крутой
скат крыши, внизу - тенистый и мерцающий дворцовый сад, над ними - звезды и
луна. Они подошли к двери, ведущей в центральную башню замка. Доктор
Корнелиус отпер ее, и они стали подниматься по темной винтовой лестнице.
Каспиан был сильно взволнован - раньше ему никогда не разрешали тут ходить.
Лестница была длинная и крутая, но когда они вышли на крышу башни и Каспиан
перевел дух, он не пожалел своих трудов. Справа смутно виднелись Западные
горы, слева блестела Великая река, и было так тихо, что он слышал шум
водопада у Эобровой запруды в миле отсюда. Нетрудно было увидеть две звезды,
ради которых они пришли сюда. Звезды висели близко друг от друга на южной
стороне неба, и сияли ярко, как две маленькие луны.
- Они должны столкнуться? - спросил Каспиан голосом, полным
благоговейного ужаса.
- Ну, мой дорогой принц, - сказал доктор, - великие небесные лорды
слишком хорошо знают фигуры своего танца. Посмотри на них внимательно. Их
встреча счастливая, и она предсказывает удачу грустному королевству Нарнии.
Тарва, лорд Победы, приветствует Аламбил, леди Мира. Для этого они и
приблизились друг к другу.
- Жаль, что дерево мешает рассмотреть хорошенько, - отозвался Каспиан,
- нам лучше было бы видно с Западной башни, хоть она и не такая высокая.
Доктор Корнелиус молчал, устремив взгляд на звезды. Потом глубоко
вздохнул и повернулся к Каспиану.
- Здесь, - сказал он, - ты видишь то, что никогда не видел и не увидит
никто из живущих сейчас. Да, ты прав, с более низкой башни видно лучше. Но я
привел тебя сюда по другой причине.
Каспиан посмотрел на него: лицо доктора было закрыто капюшоном.
- Достоинство этой башни в том, - продолжал он, - что под нами шесть
пустых комнат и длинная лестница, а дверь в башню заперта. Здесь нас не
подслушают.
- Вы хотите мне рассказать что-то, что не могли рассказать раньше? -
спросил Каспиан.
- Да, - ответил доктор, - но помни! Мы с тобой должны разговаривать
только здесь - на вершине Главной башни.
- Я обещаю, - сказал Каспиан, - но говорите, пожалуйста.
- Слушай, - начал доктор, - все, что ты знаешь о старой Нарнии -
правда. Это не страна людей. Это - страна Аслана, страна проснувшихся
деревьев и наяд, фавнов и сатиров, гномов и великанов, речных богов и
кентавров, страна говорящих зверей. Это против них сражался первый Каспиан.
Это вы, тельмаринцы, заставили замолчать зверей, деревья и потоки, вы убили
или изгнали гномов и фавнов, а теперь пытаетесь изгнать и память о них.
Король не разрешает даже разговаривать об этом.
- Как жалко, что мы это сделали. Я так рад, что старые дни хотя бы
были, даже если ничего не вернуть.
- Многие из твоего народа втайне думают так же, - сказал доктор
Корнелиус.
- Доктор, - спросил Каспиан, - почему вы говорите о моем народе? Разве
вы не тельмаринец?
- Я? - спросил доктор.
- Ну, по крайней мере, вы человек?
- Я? - повторил доктор низким голосом, откинул капюшон и Каспиан ясно
увидел его лицо в лунном свете.
Внезапно он осознал правду и понял, что мог бы догадаться и раньше.
Доктор Корнелиус был такой длиннобородый, низенький и толстый. Два чувства
смешались в Каспиане. Одно - ужас: "Он не настоящий человек, не человек
вообще, он - гном и привел меня сюда, чтобы убить". И другое - полнейший
восторг: "Есть еще настоящие гномы, и я, наконец, вижу одного из них".
- Теперь ты, наконец, угадал, - сказал доктор Корнелиус, - вернее,
почти угадал. Я не чистокровный гном, во мне есть и человеческая кровь.
Многие гномы спаслись в битвах и выжили, обрили бороды, одели ботинки с
высокими каблуками и стали изображать из себя людей. Они смешались с
тельмаринцами. Я один из таких, только наполовину гном, и если кто-нибудь из
моих родичей, настоящих гномов, еще жив где-то в лесах, он без сомнения
сочтет меня предателем и будет презирать. Но за все эти годы мы не забывали
о нашем собственном народе, о всех других счастливых созданиях Нарнии и
давно Потерянных днях свободы.
- Я... я сожалею, доктор, - пробормотал Каспиан, - это не моя вина.
- Я говорю это отнюдь не в упрек вам, дорогой принц, - ответил доктор.
- Вы спросите, почему же я все-таки рассказываю об этом. У меня есть две
причины. Во-первых, мое старое сердце хранило эти секреты так долго, что
разорвалось бы, не шепни я вам. Во-вторых, став королем, вы сможете помочь
нам, ведь я знаю, что вы, хотя и тельмаринец, любите старые времена.
- Да, да, - сказал Каспиан, - а как я смогу вам помочь?
- Вы можете быть добрым к таким, как я, потомкам гномов. Вы можете
собрать ученых магов и попытаться снова оживить деревья. Вы можете
исследовать все укромные уголки и дикие места в поисках уцелевших фавнов,
говорящих зверей или гномов.
- Вы думаете, что кто-нибудь еще есть? - обрадованно спросил Каспиан.
- Я не знаю... я не знаю, - с глубоким вздохом ответил доктор. - Иногда
я боюсь, что никого нет. Я ищу их следы всю жизнь. Временами мне кажется,
что я слышу в горах барабан гномов. Иногда по ночам в лесу мне чудится, что
вдалеке мелькают танцующий фавн или сатир, но когда я подхожу ближе, никого
не оказывается. Я часто отчаиваюсь, но всегда происходит что-то, что снова
пробуждает надежду. Я не знаю. И наконец, вы можете быть таким правителем,
каким был Верховный Король Питер в старину, а не таким, как ваш дядя.
- Так это правда, что были короли и королевы и Белая Колдунья? -
спросил Каспиан.
- Конечно, правда, - сказал Корнелиус, - правление этих королей было
Золотым веком Нарнии. И страна никогда не забудет их.
- Они жили в этом замке, доктор?
- Нет, мой дорогой, этот замок появился не так давно. Его построил ваш
прапрадед. Когда два сына Адама и две дочери Евы были коронованы самим
Асланом, они жили в замке Кэр-Паравел. Никто из живущих сейчас людей не
видел этого благословенного места, и возможно, теперь не найти даже его
развалин. Мы знаем, что замок был далеко отсюда, в устье Великой реки, на
самом берегу моря.
- Ах! - вздрогнув, сказал Каспиан. - Вы имеете в виду Черные леса? Там
же... ну, вы знаете... там живут привидения.
- Ваше высочество, вы говорите то, чему вас научили. Но это ложь,
истории, придуманные тельмаринцами. Там нет привидений. Ваши короли страшно
боятся моря, потому что не могут забыть, что во всех преданиях Аслан
приходит из-за моря. Они не хотят приближаться к морю и не хотят, чтобы к
нему приближались другие. Они позволили вырасти огромным лесам, чтобы
отрезать свой народ от побережья. Они боятся лесов, потому что поссорились с
деревьями. От страха перед лесами они вообразили, что там полно привидений.
Король и вельможи, ненавидящие море и лес, сами верят в это и поддерживают
веру в других. Они чувствуют себя спокойнее, если никто в Нарнии не
осмеливается выходить к побережью и смотреть на море - по направлению к
стране Аслана, заре и восточному краю мира.
Несколько минут царило глубокое молчание. Затем доктор Корнелиус
сказал: "Пойдемте. Мы пробыли здесь достаточно долго. Пора спуститься и идти
спать".
- Уже пора? - спросил Каспиан. - Мне бы хотелось разговаривать об этом
часами.
- Нас начнут искать, если мы не спустимся, - сказал доктор Корнелиус.

5. Приключения Каспиана в горах

Потом у Каспиана и его наставника было еще много секретных бесед на
вершине Главной башни, из них Каспиан узнавал о старой Нарнии все больше и
больше, так что мечты и размышления о старых днях, о том, как было бы
хорошо, если бы они вернулись, заполняли все свободное время. Но его было
немного, потому что образованием принца занялись теперь всерьез. Он учился
владеть мечом и скакать верхом, плавать и нырять, стрелять из лука и играть
на флейте и лютне, охотиться на оленей и свежевать их потом, а кроме того он
учил космографию, риторику, геральдику, стихосложение и, конечно, историю, и
немного юриспруденцию, физику, алхимию и астрономию. Магию он учил только в
теории, так как доктор Корнелиус сказал, что практическая часть -
неподходящее занятие для принцев. "Я сам, - добавил он, - очень
посредственный маг и могу делать только самые простые вещи". Навигацию (про
нее доктор говорил, что это - благородное и героическое искусство) он не