Кейли Элизабет. Как узнать любовь

   Ровно в десять часов утра Оливия получила результаты анализов. Она была совершенно здорова.
   – Ну слава богу! – облегченно пробормотала она, когда вышла из больницы, и тут же позвонила Кейт, предлагая подруге отметить в каком-нибудь кафе благополучное завершение этого приключения.
 
   Через две недели Оливия уже и думать забыла о костюмированном бале и о том, что было после. Она с головой ушла в работу – наконец-то появился интересный проект, а в выходные должна была приехать давняя подруга Эмилия, которая вот уже пять лет жила в Лондоне и, судя по всему, не собиралась возвращаться.
   Оливия стояла в аэропорту Кеннеди и раздраженно посматривала на часы. Рейс задерживался. Впрочем, Оливии уже давно было пора к этому привыкнуть: как только прилетала Эмилия, с самолетами обязательно что-нибудь случалось! Но Оливия опасалась говорить об этом вслух – чтобы не сглазить. А вот Эмилия ничего не замечала, она была уверена, что так происходит со всеми.
   – Лив! – услышала Оливия свое детское прозвище и сразу же узнала голос подруги.
   Она обернулась и раскрыла объятия невысокой, чуть полноватой, но совершенно от этого не страдающей, Эмилии.
   – Эм! Как я рада тебя видеть! – воскликнула Оливия, обнимая подругу. – Как долетела?
   – Как всегда болтанка. Когда они научатся делать нормальные самолеты?! – возмутилась Эмилия.
   Оливия счастливо рассмеялась.
   – Если бы ты знала, какой у тебя лондонский акцент!
   – Меня уже несколько лет принимают за кокни!
   – Какие у тебя планы? – спросила Оливия, когда они получили багаж и пытались найти свободное такси.
   – Сейчас заедем в отель, оставляем мою сумку и вперед за тряпками! Мне нужно полностью обновить гардероб к осени. Я слышала в «Мери Стоун» распродажа?
   – В Нью-Йорке всегда распродажа! Кстати, «Мери Стоун» английский бренд.
   – Тем более мне интересна их распродажа в Нью-Йорке! В какой поедем отель?
   – Какой отель?! – возмутилась Оливия. – Остановишься у меня. И никаких возражений. Я хочу провести с тобой весь уик-энд! Мы и так редко видимся.
   – Я просто думала, а вдруг ты уже живешь не одна...
   – Если ты опять начнешь мне рассказывать, что в тридцать пять нельзя одной, я тебя посажу в самолет и отправлю обратно без всякого шопинга! – пригрозила Оливия.
   – О нет, только не без этого!
   Подруги переглянулись и рассмеялись.
   Как приятно встречаться с теми, кто любит тебя, несмотря ни на какие твои причуды, подумала Оливия. Надо будет не забыть рассказать Эмилии о той ночи. Вот она посмеется!
 
   Они забрались вдвоем с ворохом одежды в одну кабинку. Ну не ходить же туда-сюда по магазину, чтобы показать, как сидит кофточка!
   – Слушай, ты в свой размер нормально влезаешь? – удивленно спросила Оливия.
   – Тебе кажется, что я поправилась?
   – Да нет! Просто я никак не могу влезть в восьмой! А ведь у меня вес не меняется лет с двадцати трех!
   – Ну-ка, ну-ка! – Встревоженная Эмилия подалась навстречу подруге. – Я отлично вхожу в свой двенадцатый! Подожди пару секунд!
   Подруга выскочила из примерочной и вернулась с брюками ярко-розового цвета.
   – Что это ты такое принесла?! – возмутилась Оливия. – Я никогда в жизни это не надену!
   – Тебя никто и не просит в них отправляться на работу или на свидание! – нетерпеливо перебила ее Эмилия. – Мне просто нужно кое-что выяснить. Надевай!
   Оливия подчинилась и с трудом влезла в брюки. Она с ужасом посмотрела на свое отражение и тут же отвернулась.
   – Ужас какой!
   – Родная моя, ты знаешь, что это десятый размер?
   – Какой?! – в ужасе воскликнула Оливия и попыталась изогнуться так, чтобы увидеть ценник.
   – Десятый! – четко сказала Эмилия. – Или у меня уже такой акцент, что ты не понимаешь?
   – Да все я понимаю! Но...
   – Что – но? – лениво поинтересовалась Эмилия.
   – Но почему я с трудом влезаю даже в десятый?!
   – У меня есть одна догадка, но ты сразу же начнешь возмущаться...
   – Говори! – позволила Оливия. – Я слишком много ем в последнее время!
   – Ты еще и много ешь?
   – У меня просто волчий аппетит. Я могу уничтожить недельные запасы за один день! А по шоколадкам я просто схожу с ума! Моему организму явно чего-то не хватает. Тут как-то в автомате не было «Баунти», так я чуть ли не побежала отпрашиваться у шефа, чтобы сбегать куда-нибудь, где этот дурацкий батончик есть! А потом ударилась в слезы, меня весь отдел успокаивал, все спрашивали, что у меня случилось, но я же не могу честно сказать, что просто ужасно хочу батончик! Настоящая истерика из-за шоколадки.
   – А больше ничего странного не замечала?
   – Нет.
   – Слушай, Оливия, когда у тебя должна начаться менструация?
   – А что?
   – Ответь, пожалуйста, на мой вопрос.
   Оливия пожала плечами и полезла в свою записную книжку. В ее голове постоянно был такой объем информации, что помнить еще и о цикле не было ни возможности, ни желания.
   – Я не записала, – растерянно сказала она.
   – Она уже прошла?
   Оливия напряглась, пытаясь вспомнить.
   – Ты что, не помнишь?! – изумилась Эмилия.
   – Всего-то три дня неудобств! – отмахнулась Оливия. – У меня сейчас столько дел!
   – Везучая, – тяжело вздохнула Эмилия, – я всегда помню и две недели морально готовлюсь! Ладно, вернемся к теме нашего разговора. Когда у тебя там последняя запись?
   – Шестнадцатое июля.
   – Ты пила гормональные таблетки?
   – Да.
   – Кстати, а сейчас?
   – Я потеряла пачку, все никак не могла купить, прошло больше двух дней, и я решила просто быть поосторожнее.
   – Понятно. От тебя я такого, между прочим, не ожидала. Когда это было?
   – Недели две назад.
   – В августе ты их пила?
   – Да.
   Эмилия взяла у подруги органайзер и нашла в нем календарь.
   – Тогда, считаем: шестнадцатое июля плюс двадцать восемь дней – четырнадцатое августа плюс еще двадцать восемь – девятое сентября. Сегодня двадцатое.
   Эмилия подняла глаза на подругу.
   – Что это ты так на меня смотришь?
   – Оливия, ты понимаешь, что у тебя задержка уже больше двух недель? Это много...
   – Но ведь я ни с кем... О боже мой! Нет, этого просто не может быть! Не может быть!
   – Что такое, Лив? – встревоженно спросила Эмилия. – Что у тебя случилось?
   – Понимаешь, со мной произошла странная история. До сих пор не знаю, как к этому относиться. На корпоративной вечеринке я пила шампанское, ты же знаешь, как оно на меня действует. Но сначала все было просто отлично. Я веселилась, танцевала, а потом... – Оливия замолчала, словно собиралась с силами.
   – Что потом? – поторопила ее подруга.
   – Потом я проснулась дома в своей постели, из которой буквально пять минут назад вылез какой-то мужчина. Я не знаю, ни кто он, ни как выглядит, ничего!
   – Но вы точно...
   – Эмилия, как ты думаешь, можно ли в этом ошибиться?
   – Вот так история! Ты хоть проверилась?
   – Да, я ничем не больна. Мне попался чистый экземпляр! – Оливия грустно усмехнулась.
   – Так, теперь давай дальше разбираться. Ты в это время еще пила таблетки?
   – Да вроде...
   – Вроде или да? – настаивала Эмилия.
   – Да! – твердо ответила Оливия хотя бы для того, чтобы подруга отстала с дурацкими расспросами. – Не могу я быть беременной! Не могу!
   – Ладно! – облегченно вздохнула Эмилия. – Скорее всего, ты слишком много работаешь. Нужно больше отдыхать, Лив, гулять, получать какие-то положительные эмоции. Организм пытается все это получить от еды, раз уж ты его не балуешь и заставляешь работать. Но все же сходи к врачу, не должно быть такой задержки, особенно после таблеток.
   – Меня только одно огорчает...
   – Что же?
   – Я ничего не могу купить, пока не похудею!
   Эмилия облегченно рассмеялась – ее подруга вновь была такой же, как и прежде.
   Но вот Оливия с трудом заставила себя улыбнуться. Себя-то обманывать всегда сложнее, а она отлично помнила, что в этом месяце постоянно забывала выпить таблетки!
   Нет-нет, я просто устала, отсюда и все проблемы! – решила она.
 
   Вечером они решили никуда не идти, а устроить домашний ужин с едой из ресторана. Оливия набросала на ковер подушек с дивана, зажгла свечи и предложила подруге располагаться. Но Эмилия вскочила с криком, не успев толком сесть.
   – Ты что-то где-то забыла? – спросила удивленная Оливия, чуть не вывалив на ковер рис с овощами.
   – Это не смешно! – со слезами в голосе сказала Эмилия.
   – Что не смешно?
   – Твои шуточки.
   – Какие шуточки?! – возмутилась Оливия.
   – Так развлекаются в первом классе! – Обиженная Эмилия встала на колени и принялась шарить рукой по полу.
   – Да что это с тобой такое?! – недоуменно воскликнула Оливия, наблюдая за этой странной сценой.
   – Вот! – тоном государственного обвинителя заявила подруга и протянула Оливии запонку. – Мне было больно, когда я на нее села.
   – Ты что, думаешь, будто это я ее тебе подложила?! – возмутилась Оливия.
   – Откуда же она тогда взялась?!
   Оливия задумалась, нахмурив лоб, но морщины почти сразу же разо
   – Я знаю! – воскликнула она.
   – И? – все еще обиженно спросила Эмилия.
   – Ее явно забыл мужчина, который был со мной той ночью! Теперь у меня есть ниточка! – Оливия осторожно забрала запонку и положила ее в шкатулочку на столе.
   – Что же ты с ней будешь делать? Устроишь поиски? – Обида на ее лице сменилась любопытством.
   Оливия вновь нахмурилась. И правда, что делать с этой находкой? С одной стороны, хотелось бы найти этого загадочного мужчину, а, с другой – что она ему скажет? Зачем его искала? Если он не остался до утра, значит, не хотел, чтобы об этой связи узнала Оливия. Может быть, он женат? Тогда тем более не имеет смысла пытаться его искать.
   – Нет, – наконец решила она. – Я не буду его искать. Мне кажется, он этого не хочет. Мало ли, вдруг там счастливое семейство с тремя детьми. И тут я: здравствуйте, вы тут со мной как-то переспали, получите вашу запонку!
   – Дурацкая ситуация! – согласилась Эмилия. – Но все же оставь вещицу на всякий случай.
   – На какой такой случай? – подозрительно поинтересовалась Оливия.
   – Вдруг ты все же...
   – Даже не произноси это слово! – потребовала Оливия. – Ты просто не представляешь, как дурно мне становится при одной этой мысли!
   – Оливия, для женщины быть матерью нормально!
   – Я понимаю. Но когда вижу беременную с этим ужасным животом, я сразу же стараюсь куда-то спрятаться! А когда знакомые встречают меня на улице и начинают показывать какие-то фотки УЗИ, на которых видны одни черные пятна, и требуют, чтобы я немедленно высказала свое мнение об их сыночке, меня бросает в дрожь! – Оливия даже поежилась. – Где-то в середине это выглядит даже эстетично, но в конце? Ужас! Они, бедные, еле ходят, волосы колтуном, ногти обламываются, даже за стол нормально не сядешь – живот мешает. Нет уж!
   – Но, Лив, ты подумай, потом появляется маленький комочек, которому ты дала жизнь!
   – О детях даже не упоминай! – воскликнула Оливия. – Я не знаю, с какой стороны к ним подойти. Мне проще научиться водить, чем перепеленать младенца!
   – Есть подгузники.
   – Вот это да! – ядовито сказала Оливия, пытаясь сделать вид, что ее удивило это замечание.
   – В общем, ясно. Ты еще недозрела.
   – Вот именно!
   – Только учти, пока ты дозреешь, может стать поздно.
   – Не смогу родить, усыновлю. Так мне даже будет проще. Если вообще когда-нибудь почувствую, что мне хочется познать радости материнства!
   – Очень надеюсь, что ты не беременна!
   – Сплюнь! – попросила Оливия. – Давай оставим мои проблемы в покое. Лучше расскажи, как у тебя дела. Ты, как мне кажется, для материнства уже созрела.
   – Созреть-то созрела, вот только думаю, не забеременеть ли «случайно». Или сразу же заплатить за искусственное оплодотворение!
   – Что, все так плохо? – сочувственно спросила Оливия.
   – Да как тебе сказать, есть один славный парень, вот уже два года зовет меня замуж...
   – Так в чем же дело? Мы ведь уже не раз говорили, что замуж и любовь – разные вещи!
   – Ну не мой он тип! – развела руками Эмилия. – Во всем не мой: из всех видов спорта предпочитает шахматы, обожает духовную музыку средневековья, невысокий, да еще и рыжий!
   – А тебе нужен блондинистый атлет, увлекающийся двигателями внутреннего сгорания? – поинтересовалась Оливия. – Ты с ним спала?
   – Нет, конечно! Если я с ним пересплю, потом вообще не отвяжусь!
   – Откуда тогда знаешь, что он не твой тип?
   – Ну не мой – и все!
   – Ясно, это как у меня с беременностью: одна сплошная нелюбовь.
   – Аккуратнее: в моем случае нелюбовь только с одной стороны!
   – Даже не хочу думать! – твердо заявила Оливия и потянулась к третьей порции крылышек.
   Эмилия лишь усмехнулась, но решила ничего не говорить. В конце концов, подруга и сама все поймет. Возможно, так будет даже лучше: меньше шансов сделать непоправимую глупость!

3

   Оливия раздраженно ударила по клавиатуре, но это не принесло желаемого результата: компьютер по-прежнему висел, причем впервые за десять лет! Она уже была готова побросать вещи в сумку и отправиться домой с твердым намерением больше никогда не возвращаться в «Программ компани». Оливия не была подвержена истерикам и беспричинным слезам. Она давно решила, что не стоит нервничать из-за того, чего не в состоянии изменить, а нервничать из-за того, с чем можешь справиться, в высшей степени глупо.
   Но сегодня привычные мантры не срабатывали. Впрочем, у Оливии была серьезная причина для истерики. Вот только она никак не хотела признаваться самой себе в том, что проблема существует. Подумаешь, вес так и не сбрасывается, а по утрам в последнее время подташнивает! Если бы у нее было меньше работы и больше свободного времени, она уже давно бы сходила к врачу и выяснила, что же такое с организмом.
   У меня, видно, начинается гастрит, решила Оливия. Она еще раз попробовала реанимировать компьютер, но он все так же оставался глух к ее попыткам. Оливия сглотнула, чувствуя, что сейчас ей вновь станет плохо. Точно гастрит! Была же права мама, когда запрещала мне питаться всухомятку!
   Она поморщилась и тяжело вздохнула.
   – Может быть, от меня ты примешь помощь? Говорят, ты сегодня уже послала к черту столько народу, что, если бы они все пошли по указанному адресу, в аду план за год был бы перевыполнен процентов на двести!
   – Ты ко всем подкрадываешься так незаметно или только я удостаиваюсь этой чести? – ядовито спросила Оливия своего приятеля.
   – Прости, я просто хотел помочь, – растерянно ответил Джек и удивленно посмотрел на подругу.
   Конечно, характер у Оливии был не сахар, но еще никогда она не позволяла себе такие выпады. Уже две недели Оливия сама не своя. Ее явно что-то тревожит, но говорить об этом она не собирается. Джек это отлично чувствовал.
   – Прости. – Оливия устало потерла переносицу. – Еще только десять часов, а я уже успела сделать со своим железным другом что-то, от чего он впал в глубокую кому. Да и спать хочу, словно вот уже несколько дней подряд болтаюсь по ночным клубам. Как ты думаешь, это старость?
   – Я думаю, это усталость. Тебе нужно взять несколько дней выходных и хорошенько выспаться, – участливо сказал Джек и осторожно положил руку на плечо Оливии. – Давай-ка посмотрим, что у тебя случилось.
   Оливия откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. Ей хотелось только одного: оказаться в своей постели и закрыть глаза. Ни думать, ни тем более что-то делать сил не было.
   Джек прав, честно призналась самой себе Оливия. Хотя мне иногда кажется, что он всегда прав. И это немного раздражает. Впрочем, меня сейчас раздражает практически все! Нужно что-то с собой делать. Для начала извиниться перед Фредом, на которого я вчера наорала. А ведь он был вовсе не виноват.
   Оливия бросила быстрый взгляд направо, где сидел Фред, не слишком расторопно вчера передавший ей документацию. Вместо обычной улыбки Оливия получила хорошую порцию ледяного презрения. Фред не забыл вчерашнего инцидента и прощать Оливию не собирался.
   Но ведь он-то тоже должен понимать, как мне сейчас тяжело! – возмущенно подумала она и тут же себя остановила. Если так будет продолжаться, я скоро превращусь в типичную неудовлетворенную стерву и буду бросаться на всех подряд!
   – Ну вот и все! – удовлетворенно сообщил Джек. – Продолжай работать, теперь все должно быть в порядке. Правда, судя по элементарности ошибки, я бы тебе все же советовал отправиться домой. Готов отдать правую руку и любимую мышку в придачу, ты сегодня все равно ничего путного не сделаешь...
   – Не пророчь! – попросила Оливия. – Мне так плохо, что я вот-вот расплачусь!
   Джек удивленно посмотрел на нее.
   – Ты мне что-то не нравишься в последнее время. После этой вечеринки ты словно сошла с ума! То плачешь, то смеешься, загоняла уже всех за шоколадными батончиками... Что происходит, Оливия?
   Она опустила глаза, не зная, как рассказать Джеку о том, что ее беспокоит. Да и стоит ли рассказывать, если она даже не уверена в том, что подозрения Эмилии имеют какую-то почву. Она-то точно знает, что этого не может быть. Потому что не может быть никогда!
   – Ладно, если не хочешь сейчас говорить, не надо. Может, когда-нибудь потом... – Джек замолчал.
   Оливия поняла, что его обидел отказ поделиться, но как она может ему рассказать обо всем, что случилось с ней за эти чертовы три недели! Она неловко улыбнулась.
   – Прости, Джек, но мне нужно работать. Я должна сегодня все закончить. А поболтаем мы с тобой как-нибудь потом.
   Джек с деланным равнодушием пожал плечами и пошел к себе. Оливия вздохнула и, подперев голову рукой, подумала, что она очень несчастна! Если так пойдет и дальше, еще через три недели ей точно придется увольняться, потому что все вокруг ее возненавидят.
   Жалость к себе заполонила ее всю и начала переливаться через край горькими слезами. Оливия всхлипнула, пытаясь удержать этот поток, и почти сразу же уронила голову на руки. На мгновение в офисе установилась мертвая тишина, которая сменилась встревоженным гомоном.
   – Оливия, что с вами?! – воскликнул Фред, сразу же забыв обо всех своих обидах.
   Оказывается, Фред не так уж на меня и обижался, поняла Оливия. Какой же он милый и чудный молодой человек! Я не заслуживаю его жалости.
   От этой мысли Оливия заплакала еще сильнее. А вокруг все пришло в движение, и уверенные в себе, состоявшиеся мужчины забегали вокруг Оливии словно наседки, перемежая бесполезную беготню восклицаниями:
   – Что у тебя случилось?!
   – Опять закончились шоколадки в автомате?! Я сбегаю!
   – Она слишком много работает!
   – Оливия, может быть, принести воды? Сходите кто-нибудь за водой!
   Оливия подняла голову и сквозь слезы пробормотала:
   – Вы все такие милые!
   Это было все, на что хватило сил: истерика разразилась с новой силой. Наконец кто-то догадался позвать Кейт, и подруга тут же прибежала на помощь.
   Ей сказали, что Оливии плохо, но увидеть такое Кейт не ожидала. Она вообще не могла вспомнить, плакала ли когда-нибудь ее подруга, что уж говорить об истерике!
   – Дайте воды! – первым делом потребовала Кейт.
   Кто-то уже успел сбегать за водой и сейчас протягивал ей пластиковый стаканчик. Кейт недолго думая вылила его на голову подруги.
   Ожидавшая вздохов и причитаний и даже где-то в глубине души наслаждавшаяся ролью слабой женщины, Оливия была шокирована этим поступком. Она подняла на Кейт растерянный взгляд и уже собралась было разразиться гневной тирадой, что теперь по милости подруги похожа на мокрую курицу, как вдруг улыбнулась.
   – Спасибо, Кейт, кажется, это единственное, что могло бы привести меня в чувство! – Она посмотрела на столпившихся вокруг программистов и смущенно улыбнулась. – Простите, что заставила вас побегать...
   – Да ничего, главное, что теперь с вами все в порядке, – за всех ответил Фред. – Ведь все в порядке?
   – Да, все в порядке! – вымученно улыбаясь, сказала Оливия. – И... простите меня, пожалуйста!
   – Ладно, хватит тут разводить сантименты! – сердито потребовала Кейт. – Сейчас ты пойдешь к мистеру Берингу и до конца дня возьмешь отгул. Нет. Даже не до конца дня, а до конца недели.
   У Оливии не было никакого желания спорить, тем более что желания работать было не больше. Она покорно кивнула и выключила компьютер.
 
   Оливия апатично лежала на диване и отравляла в рот одну конфету за другой. Она никак не могла понять, зачем включила телевизор, ведь всякие дурацкие шоу терпеть не могла с детства. Но в этот вечер почему-то особенно тяжело было сидеть одной в пустой квартире. А так хоть какой-то эффект присутствия.
   Слезы, вновь подступившие к горлу, Оливия поспешила заесть очередной конфетой, но все же один тихий всхлип вырвался из ее груди.
   А что, если Эмилия права? Уже три недели, как у меня должна была начаться менструация, и до сих пор никакого намека. Да еще и тошнота по утрам... Нет, нет! Это может случиться с кем угодно, но только не со мной. По крайней мере, не сейчас. Господи, если это случилось...
   Оливия вздрогнула и схватила в руки пульт. Она холодела от одной мысли, что беременна.
   Я ведь не знаю, с кем тогда переспала! Хотя, может быть, это вина Кевина? Впрочем, последний раз мы с ним спали на седьмой день цикла. Слишком рано. Или такое бывает?
   Оливия задумчиво теребила в руках пустую коробку из-под конфет. С ней явно что-то происходит: раньше она ни за что не смогла бы съесть целую коробку без пагубных последствий для пищеварения.
   Все же придется сходить к врачу. Хотя бы для того, чтобы выяснить, что может быть, а чего быть не может. В этот момент Оливия поняла, что все же последние десять конфет были явно лишними, и бросилась в ванную.
   Умывшись ледяной водой, Оливия посмотрела на себя в зеркало и ужаснулась: если бы она не была уверена в том, что зеркало может отражать только ее, то точно бы решила, что это какой-то странный оптический обман. У женщины в зеркале была кожа зеленоватого цвета, под глазами набухли огромные мешки, а сами глаза были красными как у кролика. Оливия перевела взгляд на свое тело и только сейчас поняла, как сильно она поправилась. В домашней бесформенной футболке она выглядела не на десятый, а на двенадцатый размер. Это открытие явилось последней каплей. Оливия опустилась на холодный кафельный пол и заплакала.
   Это была даже не истерика, вызванная гормональными бурями, а слезы разочарования и недоумения. Как же такое могло случиться с ней? Почему именно она?! Это так не вовремя, так некстати!
   Наконец слезы жалости к себе закончились, и Оливия, хлюпнув носом, пошла за телефоном. Похоже, ей остается только одно: позвонить маме и попросить совета. Может быть, этот звонок хотя бы заставит ее решиться сдать анализы. Сколько же можно держать себя в неведении и нервном напряжении?
   Я сейчас даже надеюсь, что больна, устало подумала Оливия. Это был бы выход для меня. Да, буду думать, что у меня просто проблемы со здоровьем. Отсюда и задержка, и лишний вес, и нервозность. А тошнота более чем объяснима: я никогда столько не ела!
   И все же Оливия взяла телефонную трубку и набрала номер.
   – Алло? – раздался на другом конце провода такой знакомый, такой родной голос.
   – Мам! Мне очень нужна твоя помощь! – жалобным голосом сказала Оливия и вновь расплакалась.
   – Что случилось, милая? – встревоженно спросила миссис Хэмстон. – Лив, ты в порядке?
   Как хорошо, что хоть в подростковом возрасте у меня не было этих самых гормональных бурь! – обрадованно подумала Оливия, услышав ласковый голос матери. Я умудрилась не испортить отношения с родителями. Если кто-то и может мне сейчас помочь, так только мама. Конечно, она все расскажет папе, а тот расстроится... Но, может быть, все и обойдется?
   Оливия собралась с духом и выпалила:
   – Мам, я не знаю, что делать. У меня был незащищенный секс и... – Оливия запнулась.
   – Ты чем-то заразилась? – встревоженно спросила ее мать.
   – Только этого не хватало! – Оливия облегченно вздохнула и подумала, что все могло быть и хуже. В конце концов, можно было и ВИЧ подхватить!
   – Тогда что же? Мне казалось, ты спокойно относишься к подобным вопросам... Кстати, что об этом думает Кевин?
   – Какое Кевин имеет отношение к моей личной жизни?! – сердито спросила Оливия.
   – Между прочим, он и есть твоя личная жизнь.
   – Ой, мам, у нас свободные отношения! Ты же знаешь.
   – Знаю, но не понимаю. – Миссис Хэмстон тяжело вздохнула. – Что ж, ясно, что дело не в Кевине. Что ты натворила, Оливия?
   – Еще не знаю. – Она вновь всхлипнула. – Понимаешь, я в этом месяце принимала таблетки через пень-колоду, у меня задержка уже три недели, меня тошнит по утрам, я набрала вес и ем, как молодой кашалот. Что со мной такое?
   – Ты еще не поняла?! – радостно воскликнула миссис Хэмстон.
   – Нет, нет и нет! – быстро сказала Оливия, словно слова могли что-то изменить.
   – Лив, тебе уже тридцать пять! Мне всегда казалось, что ты умная девочка. Точнее, уже давно женщина. Зачем же отрицать очевидное?
   – Эстель! – В минуты сильного волнения Оливия часто называла мать по имени. Им обеим такое общение казалось более доверительным, ведь мама для нее была не только матерью, но и – что сейчас было гораздо важнее – лучшей подругой.
   – Ну что, Эстель?! Дорогая, все признаки указывают на это. Если ты мне еще скажешь, что у тебя землистый цвет лица и ты моментально устаешь, я вообще не буду сомневаться ни секунды! Со мной все было точно так же.