Страница:
В ответ послышались отдельные выкрики, слившиеся в нестройный, беспорядочный рокот. Вольф не присоединился к гаму. Унтер-офицеры тут же подбежали к строю новобранцев, ругаясь и размахивая дубинками.
– Всем понятно? – повторил Ортега с угрозой в голосе.
Во второй раз ответило больше солдат, однако это был все тот же унылый лепет. Вольф хмыкнул… и сразу вскрикнул от пронзившей спину боли. Многие также получили порцию электрошока от стремительно двигающегося сквозь строй капрала.
– Мы будем повторять это до тех пор, пока не услышим удовлетворительный ответ, – громко объявил Ортега. – Итак, вы должны отдать мне честь и назвать «сержант», когда обращаетесь по любому вопросу. Единственно правильными ответами на любой заданный вопрос будет: «Да, сержант», «Так точно, сержант», «Есть, сержант» или «Никак нет, сержант». ВСЕМ ПОНЯТНО?
На этот раз и Вольф присоединился к общему ответу, опасаясь остановившегося рядом капрала:
– ТАК ТОЧНО, СЕРЖАНТ!!!
Ортега коротко кивнул:
– Вы, шишаки… да нет, это было бы оскорблением для каждого шишака сравнить его с такими, как вы. Нет, вы не шишаки… и, уж конечно, не люди… потому что вы – низшая форма жизни. Слизняки. Вы, слизняки, являетесь лучшими представителями самого гнусного дерьма, отбросов, от которого не смогли избавиться иначе, как послав сюда. И вот теперь вы проведете здесь пятнадцать недель, проходя базовую подготовку… если кто-нибудь из вас не запищит и не попросится обратно. Я уверен, такие найдутся! Но я выбью из вас чертовы слезы. Находясь здесь, вы узнаете, что значит быть легионером, но пока никто из вас не заслуживает и того, чтобы вдыхать один и тот же воздух вместе с легионером. К тому времени, когда все закончится, вы все до одного будете молить Бога, чтобы отправил вас в ад, поскольку тамошние черти и геенна огненная – ничто по сравнению с тем, что ожидает вас здесь!
Он сделал паузу, медленно и с откровенным презрением оглядев стоящий перед ним строй.
– Остаток дня вы проведете в новых казармах. Рота будет поделена на четыре взвода [61]по тридцать курсантов в каждом, и каждому взводу будет отведена своя казарма. Те, кто уже не первый месяц кантуется здесь, вероятно, обрадуются, узнав о том, что получат более удобные места и почти индивидуальные кубрики. После деления на взводы, отделения и лэнсы вы займетесь оборудованием своего жилья. Ужин в 18.00. После – два часа личного времени, и в 21.00 – отбой. Подъем в 03.00.
Ортега бросил взгляд на маленький экран своего компьютерного браслета.
– Кроме меня, заниматься вашим обучением будут двенадцать НСО. Теоретические спецкурсы проводят офицеры или сержанты, в зависимости от плана. Всем сержантам и капралам вы должны подчиняться беспрекословно. Если у вас возникнут какие-либо проблемы, вы должны обращаться по инстанции. Это означает, что сначала вы идете к капралу, ответственному за ваше отделение. Он решает, стоит ли беспокоить по этому вопросу взводного сержанта. Бог вам в помощь, если они решат, что ваше дело стоит передать мне… но если вы сами осмелитесь подойти ко мне с вашей чертовой жалобой, не обратившись по команде, как положено, он вас не спасет!
Ортега оскалился в звериной ухмылке и махнул одному из НСО.
– Порядок. Распределяйте их по лэнсам и уводите. Здесь, черт побери, не пикник! – закончил он и, развернувшись, зашагал прочь.
Один из сержантов стал перед строем:
– Первый взвод – построиться за мной!
Kanparf перехватил его клич.
– Первое отделение. Лэпс Альфа. – Он громко выкрикнул пять имен, среди которых оказался Суартана, и добавил. – Стройся за моей спиной. Быстро!
Казалось, этот процесс будет длиться целую вечность. В строю то и дело возникали возня и ропот, тогда капрал, ткнувший дубинкой в Вольфа, таким же образом «успокаивал» курсантов.
Наконец построение первого взвода закончилось, и сержант быстрым шагом увел своих новых подчиненных.
Капрал с дубинкой занял место перед строем.
– Второй взвод, лэнс Дельта. Все, кого я назову, строятся позади меня. Антонелли Марио, Керн Томас, Скотт Лиза, Маяги, Вольф! – он сделал паузу, прежде чем перейти к лэнсу Омега.
Пока капрал продолжал выкрикивать имена, Вольф изучал курсантов своего лэнса. С Маяги оп уже был знаком, знал немного Керна и Антонелли, сотоварищей по временному бараку. Рыжеволосый здоровяк оказался добродушным парнем; нахальные манеры итальянца не прибавляли ему популярности, однако с юношей вполне можно было поладить.
Еще одним членом их маленького коллектива была та самая девушка-блондинка, которой восхищался Антонелли. Высокая и стройная, она обладала прекрасной фигурой и грациозной походкой. Ни короткая стрижка, ни потрепанный комбинезон не могли скрыть ее без сомнения благородного происхождения и незаурядной красоты. «Наверняка она из богатой и обладающей властью семьи, – подумал Вольф. – Как и Макдафф, она выглядит аристократкой». Ему было бы интересно узнать о прошлом Лизы, о том, что толкнуло ее в Легион.
Капрал закончил перекличку, и высокий верзила-сержант с лицом, испещренным многочисленными шрамами, не поддавшимися усилиям пластических хирургов, хриплым голосом приказал Второму взводу следовать за ним. Они скорее побежали, нежели пошли к одной из приземистых казарм, окружавших плац, и остановились возле постройки, отмеченной как «Казарма 18». Капралы – командиры отделений еще раз произвели перекличку личного состава..
– Ну ладно, жалкие слизни, вольно и слушать меня внимательно! – рявкнул НСО. – Я – капрал Стефан Ванек. До тех пор, пока вы не наденете черные береты, или пока вас не вышвырнут отсюда, второе отделение взвода подчиняется мне беспрекословно. Следующие пятнадцать недель вы будете отвечать за свои поступки перед Богом, двумя сержантами и мной… но не обязательно в перечисленном порядке. Когда я скажу вам подпрыгнуть, единственное, что можно спросить, – «Как высоко?». Только пикните, и я прилеплюсь к вам, как чешуя к убренфару. Понятно?
– Так точно, капрал! – хором проревело уже наученное отделение.
– Прекрасно. Теперь дальше. У каждого из вас – четыре товарища по лэнсу. Вы должны усвоить: ваш лэнс – это ваша семья. Вы будете вместе тренироваться, вместе есть, вместе спать и, даст Бог, вместе сражаться. Пока вы в Легионе – вы все это будете делать вместе. Ясно?
– Так точно, капрал!
Стоящий во втором ряду Антонелли самодовольно ухмыльнулся и, подмигнув Вольфу, кивнул головой в сторону блондинки.
– Я так не откажусь и спать вместе, – прошептал он. – Это совсем недурно будет, парень!
Ванек прищурился и шагнул в их сторону.
– Кто сказал? – спросил он, глядя прямо Вольфу в глаза.
Никто не ответил.
– Что ж, слизняки, пусть так. Лэнс Дельта, пять раз вокруг плаца бегом марш!
Строй рванул по плацу. Антонелли сразу вырвался вперед. Следом, не отставая, бежала девушка. Вольф заметил, что Керн и маленький ханн поотстали, видимо, решили поберечь силы. Он предположил, что Керн знает, что делает, и пристроился рядом.
Хотя все пятеро не слишком усердствовали, вскоре они покрылись потом. Сухой горячий воздух сушил горло. Пробежав приказанные пять кругов, они заняли место в строю, и Ванек продолжил наставления.
– В следующий раз, если кто-то из вас, слизняков, раскроет в строю свой поганый рот, вы схлопочете настоящее наказание, а не легкое предупреждение, – он помолчал. – Как я уже говорил, лэнс – это главное. Ваши лучшие друзья, ваша семья. Один из вас споткнулся – споткнулось все лэнс-отделение. Помните об этом.
Над головами послышался рев шаттла, заглушившего все звуки в Форте Хаптер. Ванек подождал, пока он пролетит, затем продолжил:
– Один из вас будет назначен старшим. Он будет отвечать за дисциплину и за все действия лэнс-отделения. Вы должны подчиняться приказам старшего, если рядом нет капрала или сержанта.
Вольф решил, что отвращение, с которым капрал смотрит на курсантов, является неотъемлемой привилегией инструкторов Форта Хаптер, и подавил улыбку.
Воинское прошлое Керна, несомненно, делало его кандидатуру наиболее подходящей для лидера лэнса, хотя то же самое можно было сказать и о самом Вольфе. Может, в расчет примут его образование и учебу в Академии. Дениц, во всяком случае, не исключал такого поворота событий. Несмотря на то, что давно уже распрощался с желанием командовать людьми, он не станет уклоняться от ответственности.
– Итак, лэнс Дельта… гм… – Ванек задумался. – Вот ты, эйл, в твоем досье сказано, что у тебя есть боевой опыт в Легионе…
Ханн кивнул, умудрившись изобразить совершенно человеческий жест:
– Так точно, капрал. Я служил в роте капитана Фрейзера на Ханумане и Полифеме.
– Разве я спрашивал тебя об истории твоей жизни, слизняк? – грубо оборвал Маяги капрал. Его взгляд скользнул по строю курсантов. – Когда Легион привлекает добровольцев на местах во время военной кампании, не всегда есть время для регулярных тренировок. Маяги в этом смысле является исключением. Он уже участвовал в двух боевых кампаниях. Поскольку ты, Маяги, имеешь опыт сражений, ты назначаешься старшим в лэнсе Дельта. Понял?
– Так точно, капрал, – бойко ответил эйл.
– Но ведь… – невольно вырвалось у Вольфа. Он тут же замолчал.
– Что такое, слизняк? – резко повернулся к нему Ванек.
– Уф… простите, ничего, капрал. Ничего.
Ванек несколько долгих секунд испытующе смотрел на него.
– Я изучал твое досье, Вольф. Похоже, ты ставишь себя выше других. Это правда?
– Никак нет, капрал, – пробормотал Вольф.
– Хорошо… то есть ты хочешь сказать, что психоанализатор допустил в отношении тебя ошибку? Я правильно понял?
– Никак нет, капрал, – повторил Вольф.
Ванек фыркнул и тут же ткнул Вольфа дубинкой.
– Надо быть более искренним, слизняк. Это касается вас всех, отбросы. Если вас раздражает то, что эйл будет старшим по лэнсу, то лучше вам по быстрее проглотить свои обиды. Мне наплевать, сколько у легионера рук и ног, вылупился он из яйца или выполз из дерьма. Так или иначе все слизняки – это низшая форма жизни, какие-то там пустяковые различия нисколько не должны волновать вас. Вы поняли?
– Так точно, капрал! – прогремело в ответ.
Ванек поднес дубинку к лицу Вольфа:
– Ну, а ты, недоносок? У тебя возникнут проблемы при выполнении приказов, отданных старшим?
– Никак нет, капрал. Ни одной, – Вольф судорожно сглотнул, с тоской подумав, как верно последнее замечание капрала. Он слышал о боевом опыте Маяги еще на борту «Туен Кванга», однако аристократу трудно было смириться с тем, что гуманоид имеет возможность стать лидером какого бы то ни было уровня.
– Ты думаешь, что сможешь командовать лэнсом лучше Маяги, слизняк? – не унимался Ванек.
– Никак нет, капрал, – быстро выпалил Вольф… возможно, чересчур быстро.
Капрал долго сверлил его ненавидящим взглядом, наконец удовлетворенно кивнул.
– Лэнс Дельта, старший – Маяги, – и пошел дальше по строю. – Так, теперь лэнс Омега… гм…
Судя по всему, здесь не делали различия между людьми и эйлами, между представителями различных миров, хотя сам Легион утверждал власть Человечества. Вольф ожидал, что ему придется столкнуться с неожиданностями. Его далекие предки эмигрировали на Лаут Безар главным образом для того, чтобы оградить себя от некоторых аспектов жизненного уклада, принятых в Содружестве. И спустя сотню лет две культуры стали разительно отличаться друг от друга. Теперь от него требовали адаптироваться к новым, чуждым условиям, а люди, подобные Ванеку, прилагали все усилия к тому, чтобы сделать этот процесс как можно более мучительным.
Он мельком взглянул на Маяги. А легко ли маленькому ханну постоянно испытывать презрение людей? Зато Маяги проходил службу в Легионе и единственный из Тренировочной Роты Один-цева носил знаки отличия легионера третьего класса.
Вольф почувствовал некоторое облегчение. Ничего, оп приспособится к здешней жизни… хотя бы ради того, чтобы развеять сомнения Ванека и Ортеги. Если это означает, что к эйлу надо относиться как к равному, то так тому и быть.
Через несколько минут капрал закончил с назначением старших, и отделение отправилось в казарму. Помещение предназначалось для взвода из тридцати человек. На первом этаже располагались спальни, а кабинеты и гимнастические залы – под землей. Вниз вела лестница, заканчивающаяся воздушным шлюзом. «В тренировочном зале, – пояснил Ванек, – можно моделировать целый ряд климатических условий».
Казарменный блок разделялся на четыре сектора – для каждого из отделений. Лэнс размещался в отдельной комнате, перегороженной ширмами. Рядом были и помещения для НСО.
У входа в казарму находился офис сержанта взвода Конрада, а также общие уборные и душ.
Лэнсу Дельта досталась комната рядом с душем. Поначалу это не понравилось Вольфу, особенно когда курсанты с шумом повалили мыться. Но Керн улыбнулся и объяснил, что у них зато есть преимущество оказаться в душе первыми.
Казарма оказалась куда более удобной, чем временный барак. В каждом кубрике, отделенном ширмой, стояла походная кровать, небольшой письменный стол с компьютерным терминалом, а также шкафчик для личных вещей и одежды. Дверца его, правда, была столь смехотворна, что могла служить лишь иллюзией надежности.
По сравнению с апартаментами Вольфганга Хаузера в Академии Воздушной Гвардии нынешний кубрик выглядел просто убого, но принимая во внимание остальные аспекты жизни в Легионе, Карл Вольф удивлялся его относительной «роскоши».
Распаковывая вещмешок, он вспомнил слова капрала Ванека. НСО явно подразумевал, что доброволец Вольф провалится, не выдержит испытаний. Может, это и к лучшему.
Глава 11
– Мне не нравится только то, что некоторые из этих парней чересчур вольно обращаются с шоковыми дубинками, вот и все, – сказал Вольф.
Новобранцы закончили ужин и вернулись в казарму, наслаждаясь последним вечером относительной свободы. Все, что они слышали со времени прибытия на Дэвро, говорило о том, что Основной курс будет чрезвычайно тяжелым, и сейчас им выдался короткий штиль перед предстоящей бурей.
Вольф, Керн и Лиза сидели за столом в центре комнаты. Маяги скрылся у себя в кубрике и заказал чипу лекцию о принципах руководства подчиненными, в то время как Антонелли развалился на койке, откуда глазел на остальных, перебирая в руках потрепанную колоду карт.
Разговор завязался после того, как сержант Конрад закончил инспекционный обход взвода. У лэнса Дельта он не нашел никаких нарушений, но через несколько минут взбудоражил всех, когда назначил дополнительные наряды лэнсу Омега за беспорядок в шкафчике одного из рекрутов. После ухода сержанта доброволец Лористон решил самостоятельно разобраться с провинившимся – маленьким щуплым парнишкой по имени Кочу Бурундай. Конрад с Ванеком быстро утихомирили драчунов, не преминув, впрочем, и на этот раз пустить в ход дубинки.
Хаузеру уже не раз пришлось столкнуться с телесными наказаниями, как и на борту обоих лайтеров, так и здесь, в Форте Хантер. Это действовало на него удручающе. Даже индомейцы на Лаут Безаре не подвергались такому унижению, не то что уро, а вот в «просвещенном» Содружестве никто и шагу не может ступить без риска подвергнуться электрическому воздействию дубинки.
Том Керн, однако, не выглядел особенно расстроенным.
– Да, это грубовато, я согласен. Но у них есть на то веские причины. Ты вскоре поймешь, что любые действия в армии всегда имеют мотивы, как бы плохо они не выглядели со стороны.
Скотт засмеялась.
– Меня этим не купишь, Керн, – сказала она, насмешливо глядя на экс-десантника. – Ты лучше скажи, как можно было, находясь в здравом уме, собрать такое лэнс-отделение, как наше?
– Вот тут она права, Том, – поддержал девушку Хаузер. – Послушай, если задача была – создать совместимую боевую единицу, то на деле разве она выполнена? Мы ведь совершенно не типичное подразделение, не так ли?
Керн пожал плечами:
– Мне приходилось видеть и более странные сочетания.
– Ну конечно. Итак, среди нас есть дезертир с Флота…
– Я никогда не говорил тебе, что дезертировал! – выпалил Керн, скорее удивленный, чем рассерженный.
За то время, пока они тянули волынку во временных бараках, ожидая, пока укомплектуют роту, до Хаузера дошло множество слухов о прошлом некоторых курсантов, в том числе о Керне и об Антонелли.
– Ладно, не кипятись, я хотел сказать – ветеран Флота, – поправился он. – Дальше – парень с улицы, отправившийся попытать счастья в Легионе помимо своей воли, – он метнул взгляд на Антонелли, который скорчил гримасу. – И еще примми, который понятия не имеет о половых различиях. Я – некий аристократ с темным прошлым… ну и, конечно, наша таинственная гостья.
Лиза Скотт отвернулась, немного покраснев. Свое прошлое она держала на замке, и пока что никто не посмел нарушить традицию Легиона и расспросить ее. Это, однако, не останавливало товарищей девушки от высказывания разного рода предположений.
– Далеко от идеала, если не сказать больше, – заключил он. – Да как вообще додумались создать такую команду? Может быть, кто-то ввел вирус в центральный компьютер, и тот выдал славную шутку?
– Предполагается, судя по всему, что все принятые в Легион обладают психологической совместимостью, – заметил Керн. – Да, конечно, вы двое – пока прямо противоположны друг другу, но командование знает, чего хочет. У тебя есть воинский опыт, не так ли, Вольф?
Дождавшись утвердительного кивка, Керн продолжил:
– Ну вот, так же у Маяги и у меня. Полагаю, что у тебя, Скотт… и у Антонелли такой опыт отсутствует. То есть кое-кто постарался распределить новичков среди тех, кто имеет хоть какую-то подготовку. А смешивая социальные слои, нас приучат взаимодействовать, невзирая на статус и тому подобную ерунду.
– Да уж конечно, происхождение никто во внимание не принимает, – прокомментировал Вольф. – Дьявол, но ведь тот парень, которого они прижучили за беспорядок в тумбочке, никогда в глаза не видел водопровода, пока не ступил на борт «Вир Хакайма»!..
– Я в курсе, – ответил Керн. – Я слышал, что Бурундай был пастухом на Улан-Тала. Во время Темных Столетий их племена вновь стали кочевниками. Так, как вам, им не повезло. У них на планете не оказалось ничего привлекательного для новых колонистов, которые смогли бы приобщить их к цивилизации. В Легионе это – одна из главных проблем. В Регулярные Войска отбирают лучших рекрутов, в то время как Колониальная Армия в основном состоит из людей низших классов. Ну, а уж Легион вербует новобранцев буквально отовсюду, от Земли до Улан-Тала. В этом и состоит причина столь жесткой дисциплины.
– Ты опять за свое? – спросила Лиза.
Керн развел руками и виновато улыбнулся, но, видимо, он находился в философском расположении духа.
– Дело в том, что инструкторы читают нам лекции, которые многие просто не понимают. Как, например, объяснить тому пастуху, почему цивилизованные люди должны пользоваться туалетом, а не ходить под первый попавшийся куст, которых много в поле? Помножь все это на сто двадцать, поскольку у каждого рекрута своя предыстория, свои представления о жизни и о том, как, по его мнению, правильно себя вести. Куда проще заставить людей принять какой-то единый стандарт, показав им хорошую причину – сохранить свое тело целым и невредимым, – чем искать индивидуальный подход к каждому в отдельности.
– Однако я почему-то уверен, что Ванеку нравится заставлять людей дергаться от разрядов дубинки, – сухо возразил Вольф. -»Откуда тебе вообще известно, что движет этими НСО, Керн?
Тот не ответил, и разговор прекратился. Антонелли спрыгнул со своей койки и подошел к столу, все еще тасуя в руках карты, причем делал он это столь искусно, что «вызвал бы зависть даже у Брюса Макдаффа.
– Хей, к черту философию, давайте-ка лучше повеселимся, – задорно предложил он. – Это наша первая ночь вместе, и надо же как-то убить свободное время. Что скажете, если мы немного переметнемся в картишки, а?
– Нет уж, спасибо, – буркнул Вольф и поднялся со своего места. – Я думаю, пора посмотреть какой-нибудь курс по чипу, пока не вырубили свет.
– А я надеялся, что ты хотя бы посидишь рядом, пока мы будем играть, – с этими словами Антонелли положил карты на стол и щелкнул по колоде.
– Спасибо за приглашение.
Хаузер еще но составил мнение об Антонелли. Парень очень старался понравиться всем, однако при этом имел дурную привычку говорить невпопад. Так случилось на плацу в день прибытия в Форт.
– Я просто очень общительный, – сказал Антонелли и отвернулся. – Ну а ты, рыжий?
– На меня не рассчитывай, приятель, – довольно невежливо отказался Керн.
Антонелли беспомощно опустился на стул.
– Бог мой, с кем меня поселили, – посетовал он. – Ну давай же, сыграй со мной на пару!
Керн отрицательно покачал головой:
– Возможно, как-нибудь в другой раз, когда нам заплатят первые бабки, идет? А то я израсходовал свой аванс еще до того, как мы покинули транспорт, а без ставок играть неинтересно.
Из своего кубрика Вольф увидел, как Антонелли пожал плечами и направился к Лизе Скотт.
– Уж ты-то обязательно сыграешь со мной, крошка, – громко сказал он. – Думаю, мы можем придумать ставку, а?
Девушка не ответила. Повернувшись к балагуру спиной, она подошла к тумбочке, вытащила полотенце и направилась к выходу. Через пару минут послышался звук льющейся воды, что подтвердило. цель ее ухода.
Антонелли хитро улыбнулся:
– Что ж, возможно, она и права. Мне тоже не мешает помыться…
Он поднялся и последовал в душ. Вольф вскочил с койки:
– Наверно, лучше будет пойти и помочь Лизе…
– Не спеши, – остановил его Керн. – Подождем немного и посмотрим, действительно ли дама нуждается в помощи. Не исключено, она приберегла пару сюрпризов для старины Марио.
Прежде чем Вольф мог ответить, в душевой раздался пронзительный крик, затем послышалась грязная ругань Антонелли. Вольф бросился к двери. Керн последовал за ним. Маяги тоже выскочил из кубрика и поспешил в душевую.
Антонелли стоял у стены, сжимая левую руку. Кровь сочилась меж пальцев и капала на кафельный пол.
– Она пырнула меня ножом. Эта сука порезала мне руку! – вопил итальянец.
Лиза сделала шаг в его сторону. Она не старалась прикрыть свое обнаженное тело. Вольф заметил, что в руке она держала тонкий кинжал.
– Я порежу тебя куда сильнее, если ты еще хоть раз приблизишься ко мне, – тихо, но с угрозой произнесла девушка. – И уже не руку, а куда более болезненное место, чтобы у тебя прошла всякая охота приставать с гадостями!
– Что это здесь происходит? Ну-ка с дороги! – заглушил гвалт сбежавшихся поглазеть на происшествие курсантов скрипучий голос капрала Ванека. – Прочь, я сказал!
НСО протиснулся мимо Вольфа и мгновенно оценил обстановку.
– Так, давайте все по кубрикам. Быстро!
Он взглядом приказал Вольфу и остальным рекрутам лэнса Дельта задержаться, затем пристально посмотрел на Лизу, и, ни слова не говоря, с полуоборота неожиданно всадил кулак прямо в живот Антонелли. Итальянец согнулся пополам, отчаянно глотая воздух. Ванек снова ударил его, на этот раз в лицо.
– Ты, глупый недоносок, – произнес он невозмутимым голосом. – Чертов упырь, – для придания веса оскорблениям он еще раз стукнул Антонелли, потом подал знак Керну и Вольфу поставить пострадавшего на ноги.
– Легион существует не для того, чтобы ты мог трахаться со своим напарником, Антонелли. Ты понимаешь, о чем я говорю?
Антонелли слабо кивнул, и Ванек ударил его снова.
– Нет, я не уверен, что ты слышал меня, слизняк! Я не знаю, как было принято в той сточной канаве, из которой ты вылез, но в Легионе, запомни, нет различий между мужчиной и женщиной. Никаких! Это означает, что в подразделениях были и будут женщины, и здесь, и на поле сражения. Но они – не игрушки для твоего грязного вожделения, – с этими словами он поднял руку, чтобы ударить итальянца, но передумал, увидев, что тот едва держится на ногах. – Заруби себе это на носу. Ты можешь трахаться с кем угодно, где угодно и когда угодно – в свое личное время. Для этого в округе существуют бордели, полные проституток. Здесь же все должны быть друзьями, товарищами по оружию. Ты все понял, слизень?
– Так точно, капрал, – слабо выдохнул Антонелли.
– Хорошо. Предупреждаю, что если ты еще раз выкинешь подобный фокус, то я лично позабочусь о тех местах, которых не коснется рука этой женщины.
– Я все понял, капрал, – тихо повторил Антонелли.
Капрал обратил свой сердитый взор к Лизе.
– Теперь ты, дуреха. Ты ясно дала ему понять, что не хочешь иметь с ним ничего общего… прежде чем вытащила нож?
Девушка спокойно выдержала его взгляд:
– Так точно, капрал. Я предупреждала его уже несколько раз сегодня, в том числе и тогда, когда он появился в душе.
Ванек нахмурился:
– И эту штучку ты прихватила с собой специально? Ты всегда берешь с собой в душ подобные украшения?
Вспыхнув, Лиза хмуро кивнула.
– Так точно, капрал, – повторила она. – Так я поступаю с семнадцати лет. Имею же я право защищаться.
Ванек сделал резкое движение и схватив за запястье, вывернул ей руку. Нож стукнулся о кафельный пол. Капрал наотмашь ударил обнаженную девушку по лицу. Она пошатнулась, но устояла на ногах.
– Всем понятно? – повторил Ортега с угрозой в голосе.
Во второй раз ответило больше солдат, однако это был все тот же унылый лепет. Вольф хмыкнул… и сразу вскрикнул от пронзившей спину боли. Многие также получили порцию электрошока от стремительно двигающегося сквозь строй капрала.
– Мы будем повторять это до тех пор, пока не услышим удовлетворительный ответ, – громко объявил Ортега. – Итак, вы должны отдать мне честь и назвать «сержант», когда обращаетесь по любому вопросу. Единственно правильными ответами на любой заданный вопрос будет: «Да, сержант», «Так точно, сержант», «Есть, сержант» или «Никак нет, сержант». ВСЕМ ПОНЯТНО?
На этот раз и Вольф присоединился к общему ответу, опасаясь остановившегося рядом капрала:
– ТАК ТОЧНО, СЕРЖАНТ!!!
Ортега коротко кивнул:
– Вы, шишаки… да нет, это было бы оскорблением для каждого шишака сравнить его с такими, как вы. Нет, вы не шишаки… и, уж конечно, не люди… потому что вы – низшая форма жизни. Слизняки. Вы, слизняки, являетесь лучшими представителями самого гнусного дерьма, отбросов, от которого не смогли избавиться иначе, как послав сюда. И вот теперь вы проведете здесь пятнадцать недель, проходя базовую подготовку… если кто-нибудь из вас не запищит и не попросится обратно. Я уверен, такие найдутся! Но я выбью из вас чертовы слезы. Находясь здесь, вы узнаете, что значит быть легионером, но пока никто из вас не заслуживает и того, чтобы вдыхать один и тот же воздух вместе с легионером. К тому времени, когда все закончится, вы все до одного будете молить Бога, чтобы отправил вас в ад, поскольку тамошние черти и геенна огненная – ничто по сравнению с тем, что ожидает вас здесь!
Он сделал паузу, медленно и с откровенным презрением оглядев стоящий перед ним строй.
– Остаток дня вы проведете в новых казармах. Рота будет поделена на четыре взвода [61]по тридцать курсантов в каждом, и каждому взводу будет отведена своя казарма. Те, кто уже не первый месяц кантуется здесь, вероятно, обрадуются, узнав о том, что получат более удобные места и почти индивидуальные кубрики. После деления на взводы, отделения и лэнсы вы займетесь оборудованием своего жилья. Ужин в 18.00. После – два часа личного времени, и в 21.00 – отбой. Подъем в 03.00.
Ортега бросил взгляд на маленький экран своего компьютерного браслета.
– Кроме меня, заниматься вашим обучением будут двенадцать НСО. Теоретические спецкурсы проводят офицеры или сержанты, в зависимости от плана. Всем сержантам и капралам вы должны подчиняться беспрекословно. Если у вас возникнут какие-либо проблемы, вы должны обращаться по инстанции. Это означает, что сначала вы идете к капралу, ответственному за ваше отделение. Он решает, стоит ли беспокоить по этому вопросу взводного сержанта. Бог вам в помощь, если они решат, что ваше дело стоит передать мне… но если вы сами осмелитесь подойти ко мне с вашей чертовой жалобой, не обратившись по команде, как положено, он вас не спасет!
Ортега оскалился в звериной ухмылке и махнул одному из НСО.
– Порядок. Распределяйте их по лэнсам и уводите. Здесь, черт побери, не пикник! – закончил он и, развернувшись, зашагал прочь.
Один из сержантов стал перед строем:
– Первый взвод – построиться за мной!
Kanparf перехватил его клич.
– Первое отделение. Лэпс Альфа. – Он громко выкрикнул пять имен, среди которых оказался Суартана, и добавил. – Стройся за моей спиной. Быстро!
Казалось, этот процесс будет длиться целую вечность. В строю то и дело возникали возня и ропот, тогда капрал, ткнувший дубинкой в Вольфа, таким же образом «успокаивал» курсантов.
Наконец построение первого взвода закончилось, и сержант быстрым шагом увел своих новых подчиненных.
Капрал с дубинкой занял место перед строем.
– Второй взвод, лэнс Дельта. Все, кого я назову, строятся позади меня. Антонелли Марио, Керн Томас, Скотт Лиза, Маяги, Вольф! – он сделал паузу, прежде чем перейти к лэнсу Омега.
Пока капрал продолжал выкрикивать имена, Вольф изучал курсантов своего лэнса. С Маяги оп уже был знаком, знал немного Керна и Антонелли, сотоварищей по временному бараку. Рыжеволосый здоровяк оказался добродушным парнем; нахальные манеры итальянца не прибавляли ему популярности, однако с юношей вполне можно было поладить.
Еще одним членом их маленького коллектива была та самая девушка-блондинка, которой восхищался Антонелли. Высокая и стройная, она обладала прекрасной фигурой и грациозной походкой. Ни короткая стрижка, ни потрепанный комбинезон не могли скрыть ее без сомнения благородного происхождения и незаурядной красоты. «Наверняка она из богатой и обладающей властью семьи, – подумал Вольф. – Как и Макдафф, она выглядит аристократкой». Ему было бы интересно узнать о прошлом Лизы, о том, что толкнуло ее в Легион.
Капрал закончил перекличку, и высокий верзила-сержант с лицом, испещренным многочисленными шрамами, не поддавшимися усилиям пластических хирургов, хриплым голосом приказал Второму взводу следовать за ним. Они скорее побежали, нежели пошли к одной из приземистых казарм, окружавших плац, и остановились возле постройки, отмеченной как «Казарма 18». Капралы – командиры отделений еще раз произвели перекличку личного состава..
– Ну ладно, жалкие слизни, вольно и слушать меня внимательно! – рявкнул НСО. – Я – капрал Стефан Ванек. До тех пор, пока вы не наденете черные береты, или пока вас не вышвырнут отсюда, второе отделение взвода подчиняется мне беспрекословно. Следующие пятнадцать недель вы будете отвечать за свои поступки перед Богом, двумя сержантами и мной… но не обязательно в перечисленном порядке. Когда я скажу вам подпрыгнуть, единственное, что можно спросить, – «Как высоко?». Только пикните, и я прилеплюсь к вам, как чешуя к убренфару. Понятно?
– Так точно, капрал! – хором проревело уже наученное отделение.
– Прекрасно. Теперь дальше. У каждого из вас – четыре товарища по лэнсу. Вы должны усвоить: ваш лэнс – это ваша семья. Вы будете вместе тренироваться, вместе есть, вместе спать и, даст Бог, вместе сражаться. Пока вы в Легионе – вы все это будете делать вместе. Ясно?
– Так точно, капрал!
Стоящий во втором ряду Антонелли самодовольно ухмыльнулся и, подмигнув Вольфу, кивнул головой в сторону блондинки.
– Я так не откажусь и спать вместе, – прошептал он. – Это совсем недурно будет, парень!
Ванек прищурился и шагнул в их сторону.
– Кто сказал? – спросил он, глядя прямо Вольфу в глаза.
Никто не ответил.
– Что ж, слизняки, пусть так. Лэнс Дельта, пять раз вокруг плаца бегом марш!
Строй рванул по плацу. Антонелли сразу вырвался вперед. Следом, не отставая, бежала девушка. Вольф заметил, что Керн и маленький ханн поотстали, видимо, решили поберечь силы. Он предположил, что Керн знает, что делает, и пристроился рядом.
Хотя все пятеро не слишком усердствовали, вскоре они покрылись потом. Сухой горячий воздух сушил горло. Пробежав приказанные пять кругов, они заняли место в строю, и Ванек продолжил наставления.
– В следующий раз, если кто-то из вас, слизняков, раскроет в строю свой поганый рот, вы схлопочете настоящее наказание, а не легкое предупреждение, – он помолчал. – Как я уже говорил, лэнс – это главное. Ваши лучшие друзья, ваша семья. Один из вас споткнулся – споткнулось все лэнс-отделение. Помните об этом.
Над головами послышался рев шаттла, заглушившего все звуки в Форте Хаптер. Ванек подождал, пока он пролетит, затем продолжил:
– Один из вас будет назначен старшим. Он будет отвечать за дисциплину и за все действия лэнс-отделения. Вы должны подчиняться приказам старшего, если рядом нет капрала или сержанта.
Вольф решил, что отвращение, с которым капрал смотрит на курсантов, является неотъемлемой привилегией инструкторов Форта Хаптер, и подавил улыбку.
Воинское прошлое Керна, несомненно, делало его кандидатуру наиболее подходящей для лидера лэнса, хотя то же самое можно было сказать и о самом Вольфе. Может, в расчет примут его образование и учебу в Академии. Дениц, во всяком случае, не исключал такого поворота событий. Несмотря на то, что давно уже распрощался с желанием командовать людьми, он не станет уклоняться от ответственности.
– Итак, лэнс Дельта… гм… – Ванек задумался. – Вот ты, эйл, в твоем досье сказано, что у тебя есть боевой опыт в Легионе…
Ханн кивнул, умудрившись изобразить совершенно человеческий жест:
– Так точно, капрал. Я служил в роте капитана Фрейзера на Ханумане и Полифеме.
– Разве я спрашивал тебя об истории твоей жизни, слизняк? – грубо оборвал Маяги капрал. Его взгляд скользнул по строю курсантов. – Когда Легион привлекает добровольцев на местах во время военной кампании, не всегда есть время для регулярных тренировок. Маяги в этом смысле является исключением. Он уже участвовал в двух боевых кампаниях. Поскольку ты, Маяги, имеешь опыт сражений, ты назначаешься старшим в лэнсе Дельта. Понял?
– Так точно, капрал, – бойко ответил эйл.
– Но ведь… – невольно вырвалось у Вольфа. Он тут же замолчал.
– Что такое, слизняк? – резко повернулся к нему Ванек.
– Уф… простите, ничего, капрал. Ничего.
Ванек несколько долгих секунд испытующе смотрел на него.
– Я изучал твое досье, Вольф. Похоже, ты ставишь себя выше других. Это правда?
– Никак нет, капрал, – пробормотал Вольф.
– Хорошо… то есть ты хочешь сказать, что психоанализатор допустил в отношении тебя ошибку? Я правильно понял?
– Никак нет, капрал, – повторил Вольф.
Ванек фыркнул и тут же ткнул Вольфа дубинкой.
– Надо быть более искренним, слизняк. Это касается вас всех, отбросы. Если вас раздражает то, что эйл будет старшим по лэнсу, то лучше вам по быстрее проглотить свои обиды. Мне наплевать, сколько у легионера рук и ног, вылупился он из яйца или выполз из дерьма. Так или иначе все слизняки – это низшая форма жизни, какие-то там пустяковые различия нисколько не должны волновать вас. Вы поняли?
– Так точно, капрал! – прогремело в ответ.
Ванек поднес дубинку к лицу Вольфа:
– Ну, а ты, недоносок? У тебя возникнут проблемы при выполнении приказов, отданных старшим?
– Никак нет, капрал. Ни одной, – Вольф судорожно сглотнул, с тоской подумав, как верно последнее замечание капрала. Он слышал о боевом опыте Маяги еще на борту «Туен Кванга», однако аристократу трудно было смириться с тем, что гуманоид имеет возможность стать лидером какого бы то ни было уровня.
– Ты думаешь, что сможешь командовать лэнсом лучше Маяги, слизняк? – не унимался Ванек.
– Никак нет, капрал, – быстро выпалил Вольф… возможно, чересчур быстро.
Капрал долго сверлил его ненавидящим взглядом, наконец удовлетворенно кивнул.
– Лэнс Дельта, старший – Маяги, – и пошел дальше по строю. – Так, теперь лэнс Омега… гм…
Судя по всему, здесь не делали различия между людьми и эйлами, между представителями различных миров, хотя сам Легион утверждал власть Человечества. Вольф ожидал, что ему придется столкнуться с неожиданностями. Его далекие предки эмигрировали на Лаут Безар главным образом для того, чтобы оградить себя от некоторых аспектов жизненного уклада, принятых в Содружестве. И спустя сотню лет две культуры стали разительно отличаться друг от друга. Теперь от него требовали адаптироваться к новым, чуждым условиям, а люди, подобные Ванеку, прилагали все усилия к тому, чтобы сделать этот процесс как можно более мучительным.
Он мельком взглянул на Маяги. А легко ли маленькому ханну постоянно испытывать презрение людей? Зато Маяги проходил службу в Легионе и единственный из Тренировочной Роты Один-цева носил знаки отличия легионера третьего класса.
Вольф почувствовал некоторое облегчение. Ничего, оп приспособится к здешней жизни… хотя бы ради того, чтобы развеять сомнения Ванека и Ортеги. Если это означает, что к эйлу надо относиться как к равному, то так тому и быть.
Через несколько минут капрал закончил с назначением старших, и отделение отправилось в казарму. Помещение предназначалось для взвода из тридцати человек. На первом этаже располагались спальни, а кабинеты и гимнастические залы – под землей. Вниз вела лестница, заканчивающаяся воздушным шлюзом. «В тренировочном зале, – пояснил Ванек, – можно моделировать целый ряд климатических условий».
Казарменный блок разделялся на четыре сектора – для каждого из отделений. Лэнс размещался в отдельной комнате, перегороженной ширмами. Рядом были и помещения для НСО.
У входа в казарму находился офис сержанта взвода Конрада, а также общие уборные и душ.
Лэнсу Дельта досталась комната рядом с душем. Поначалу это не понравилось Вольфу, особенно когда курсанты с шумом повалили мыться. Но Керн улыбнулся и объяснил, что у них зато есть преимущество оказаться в душе первыми.
Казарма оказалась куда более удобной, чем временный барак. В каждом кубрике, отделенном ширмой, стояла походная кровать, небольшой письменный стол с компьютерным терминалом, а также шкафчик для личных вещей и одежды. Дверца его, правда, была столь смехотворна, что могла служить лишь иллюзией надежности.
По сравнению с апартаментами Вольфганга Хаузера в Академии Воздушной Гвардии нынешний кубрик выглядел просто убого, но принимая во внимание остальные аспекты жизни в Легионе, Карл Вольф удивлялся его относительной «роскоши».
Распаковывая вещмешок, он вспомнил слова капрала Ванека. НСО явно подразумевал, что доброволец Вольф провалится, не выдержит испытаний. Может, это и к лучшему.
Глава 11
Легион – это духовный рай и физический ад.
Неизвестный полковник Французского Иностранного Легиона.
– Мне не нравится только то, что некоторые из этих парней чересчур вольно обращаются с шоковыми дубинками, вот и все, – сказал Вольф.
Новобранцы закончили ужин и вернулись в казарму, наслаждаясь последним вечером относительной свободы. Все, что они слышали со времени прибытия на Дэвро, говорило о том, что Основной курс будет чрезвычайно тяжелым, и сейчас им выдался короткий штиль перед предстоящей бурей.
Вольф, Керн и Лиза сидели за столом в центре комнаты. Маяги скрылся у себя в кубрике и заказал чипу лекцию о принципах руководства подчиненными, в то время как Антонелли развалился на койке, откуда глазел на остальных, перебирая в руках потрепанную колоду карт.
Разговор завязался после того, как сержант Конрад закончил инспекционный обход взвода. У лэнса Дельта он не нашел никаких нарушений, но через несколько минут взбудоражил всех, когда назначил дополнительные наряды лэнсу Омега за беспорядок в шкафчике одного из рекрутов. После ухода сержанта доброволец Лористон решил самостоятельно разобраться с провинившимся – маленьким щуплым парнишкой по имени Кочу Бурундай. Конрад с Ванеком быстро утихомирили драчунов, не преминув, впрочем, и на этот раз пустить в ход дубинки.
Хаузеру уже не раз пришлось столкнуться с телесными наказаниями, как и на борту обоих лайтеров, так и здесь, в Форте Хантер. Это действовало на него удручающе. Даже индомейцы на Лаут Безаре не подвергались такому унижению, не то что уро, а вот в «просвещенном» Содружестве никто и шагу не может ступить без риска подвергнуться электрическому воздействию дубинки.
Том Керн, однако, не выглядел особенно расстроенным.
– Да, это грубовато, я согласен. Но у них есть на то веские причины. Ты вскоре поймешь, что любые действия в армии всегда имеют мотивы, как бы плохо они не выглядели со стороны.
Скотт засмеялась.
– Меня этим не купишь, Керн, – сказала она, насмешливо глядя на экс-десантника. – Ты лучше скажи, как можно было, находясь в здравом уме, собрать такое лэнс-отделение, как наше?
– Вот тут она права, Том, – поддержал девушку Хаузер. – Послушай, если задача была – создать совместимую боевую единицу, то на деле разве она выполнена? Мы ведь совершенно не типичное подразделение, не так ли?
Керн пожал плечами:
– Мне приходилось видеть и более странные сочетания.
– Ну конечно. Итак, среди нас есть дезертир с Флота…
– Я никогда не говорил тебе, что дезертировал! – выпалил Керн, скорее удивленный, чем рассерженный.
За то время, пока они тянули волынку во временных бараках, ожидая, пока укомплектуют роту, до Хаузера дошло множество слухов о прошлом некоторых курсантов, в том числе о Керне и об Антонелли.
– Ладно, не кипятись, я хотел сказать – ветеран Флота, – поправился он. – Дальше – парень с улицы, отправившийся попытать счастья в Легионе помимо своей воли, – он метнул взгляд на Антонелли, который скорчил гримасу. – И еще примми, который понятия не имеет о половых различиях. Я – некий аристократ с темным прошлым… ну и, конечно, наша таинственная гостья.
Лиза Скотт отвернулась, немного покраснев. Свое прошлое она держала на замке, и пока что никто не посмел нарушить традицию Легиона и расспросить ее. Это, однако, не останавливало товарищей девушки от высказывания разного рода предположений.
– Далеко от идеала, если не сказать больше, – заключил он. – Да как вообще додумались создать такую команду? Может быть, кто-то ввел вирус в центральный компьютер, и тот выдал славную шутку?
– Предполагается, судя по всему, что все принятые в Легион обладают психологической совместимостью, – заметил Керн. – Да, конечно, вы двое – пока прямо противоположны друг другу, но командование знает, чего хочет. У тебя есть воинский опыт, не так ли, Вольф?
Дождавшись утвердительного кивка, Керн продолжил:
– Ну вот, так же у Маяги и у меня. Полагаю, что у тебя, Скотт… и у Антонелли такой опыт отсутствует. То есть кое-кто постарался распределить новичков среди тех, кто имеет хоть какую-то подготовку. А смешивая социальные слои, нас приучат взаимодействовать, невзирая на статус и тому подобную ерунду.
– Да уж конечно, происхождение никто во внимание не принимает, – прокомментировал Вольф. – Дьявол, но ведь тот парень, которого они прижучили за беспорядок в тумбочке, никогда в глаза не видел водопровода, пока не ступил на борт «Вир Хакайма»!..
– Я в курсе, – ответил Керн. – Я слышал, что Бурундай был пастухом на Улан-Тала. Во время Темных Столетий их племена вновь стали кочевниками. Так, как вам, им не повезло. У них на планете не оказалось ничего привлекательного для новых колонистов, которые смогли бы приобщить их к цивилизации. В Легионе это – одна из главных проблем. В Регулярные Войска отбирают лучших рекрутов, в то время как Колониальная Армия в основном состоит из людей низших классов. Ну, а уж Легион вербует новобранцев буквально отовсюду, от Земли до Улан-Тала. В этом и состоит причина столь жесткой дисциплины.
– Ты опять за свое? – спросила Лиза.
Керн развел руками и виновато улыбнулся, но, видимо, он находился в философском расположении духа.
– Дело в том, что инструкторы читают нам лекции, которые многие просто не понимают. Как, например, объяснить тому пастуху, почему цивилизованные люди должны пользоваться туалетом, а не ходить под первый попавшийся куст, которых много в поле? Помножь все это на сто двадцать, поскольку у каждого рекрута своя предыстория, свои представления о жизни и о том, как, по его мнению, правильно себя вести. Куда проще заставить людей принять какой-то единый стандарт, показав им хорошую причину – сохранить свое тело целым и невредимым, – чем искать индивидуальный подход к каждому в отдельности.
– Однако я почему-то уверен, что Ванеку нравится заставлять людей дергаться от разрядов дубинки, – сухо возразил Вольф. -»Откуда тебе вообще известно, что движет этими НСО, Керн?
Тот не ответил, и разговор прекратился. Антонелли спрыгнул со своей койки и подошел к столу, все еще тасуя в руках карты, причем делал он это столь искусно, что «вызвал бы зависть даже у Брюса Макдаффа.
– Хей, к черту философию, давайте-ка лучше повеселимся, – задорно предложил он. – Это наша первая ночь вместе, и надо же как-то убить свободное время. Что скажете, если мы немного переметнемся в картишки, а?
– Нет уж, спасибо, – буркнул Вольф и поднялся со своего места. – Я думаю, пора посмотреть какой-нибудь курс по чипу, пока не вырубили свет.
– А я надеялся, что ты хотя бы посидишь рядом, пока мы будем играть, – с этими словами Антонелли положил карты на стол и щелкнул по колоде.
– Спасибо за приглашение.
Хаузер еще но составил мнение об Антонелли. Парень очень старался понравиться всем, однако при этом имел дурную привычку говорить невпопад. Так случилось на плацу в день прибытия в Форт.
– Я просто очень общительный, – сказал Антонелли и отвернулся. – Ну а ты, рыжий?
– На меня не рассчитывай, приятель, – довольно невежливо отказался Керн.
Антонелли беспомощно опустился на стул.
– Бог мой, с кем меня поселили, – посетовал он. – Ну давай же, сыграй со мной на пару!
Керн отрицательно покачал головой:
– Возможно, как-нибудь в другой раз, когда нам заплатят первые бабки, идет? А то я израсходовал свой аванс еще до того, как мы покинули транспорт, а без ставок играть неинтересно.
Из своего кубрика Вольф увидел, как Антонелли пожал плечами и направился к Лизе Скотт.
– Уж ты-то обязательно сыграешь со мной, крошка, – громко сказал он. – Думаю, мы можем придумать ставку, а?
Девушка не ответила. Повернувшись к балагуру спиной, она подошла к тумбочке, вытащила полотенце и направилась к выходу. Через пару минут послышался звук льющейся воды, что подтвердило. цель ее ухода.
Антонелли хитро улыбнулся:
– Что ж, возможно, она и права. Мне тоже не мешает помыться…
Он поднялся и последовал в душ. Вольф вскочил с койки:
– Наверно, лучше будет пойти и помочь Лизе…
– Не спеши, – остановил его Керн. – Подождем немного и посмотрим, действительно ли дама нуждается в помощи. Не исключено, она приберегла пару сюрпризов для старины Марио.
Прежде чем Вольф мог ответить, в душевой раздался пронзительный крик, затем послышалась грязная ругань Антонелли. Вольф бросился к двери. Керн последовал за ним. Маяги тоже выскочил из кубрика и поспешил в душевую.
Антонелли стоял у стены, сжимая левую руку. Кровь сочилась меж пальцев и капала на кафельный пол.
– Она пырнула меня ножом. Эта сука порезала мне руку! – вопил итальянец.
Лиза сделала шаг в его сторону. Она не старалась прикрыть свое обнаженное тело. Вольф заметил, что в руке она держала тонкий кинжал.
– Я порежу тебя куда сильнее, если ты еще хоть раз приблизишься ко мне, – тихо, но с угрозой произнесла девушка. – И уже не руку, а куда более болезненное место, чтобы у тебя прошла всякая охота приставать с гадостями!
– Что это здесь происходит? Ну-ка с дороги! – заглушил гвалт сбежавшихся поглазеть на происшествие курсантов скрипучий голос капрала Ванека. – Прочь, я сказал!
НСО протиснулся мимо Вольфа и мгновенно оценил обстановку.
– Так, давайте все по кубрикам. Быстро!
Он взглядом приказал Вольфу и остальным рекрутам лэнса Дельта задержаться, затем пристально посмотрел на Лизу, и, ни слова не говоря, с полуоборота неожиданно всадил кулак прямо в живот Антонелли. Итальянец согнулся пополам, отчаянно глотая воздух. Ванек снова ударил его, на этот раз в лицо.
– Ты, глупый недоносок, – произнес он невозмутимым голосом. – Чертов упырь, – для придания веса оскорблениям он еще раз стукнул Антонелли, потом подал знак Керну и Вольфу поставить пострадавшего на ноги.
– Легион существует не для того, чтобы ты мог трахаться со своим напарником, Антонелли. Ты понимаешь, о чем я говорю?
Антонелли слабо кивнул, и Ванек ударил его снова.
– Нет, я не уверен, что ты слышал меня, слизняк! Я не знаю, как было принято в той сточной канаве, из которой ты вылез, но в Легионе, запомни, нет различий между мужчиной и женщиной. Никаких! Это означает, что в подразделениях были и будут женщины, и здесь, и на поле сражения. Но они – не игрушки для твоего грязного вожделения, – с этими словами он поднял руку, чтобы ударить итальянца, но передумал, увидев, что тот едва держится на ногах. – Заруби себе это на носу. Ты можешь трахаться с кем угодно, где угодно и когда угодно – в свое личное время. Для этого в округе существуют бордели, полные проституток. Здесь же все должны быть друзьями, товарищами по оружию. Ты все понял, слизень?
– Так точно, капрал, – слабо выдохнул Антонелли.
– Хорошо. Предупреждаю, что если ты еще раз выкинешь подобный фокус, то я лично позабочусь о тех местах, которых не коснется рука этой женщины.
– Я все понял, капрал, – тихо повторил Антонелли.
Капрал обратил свой сердитый взор к Лизе.
– Теперь ты, дуреха. Ты ясно дала ему понять, что не хочешь иметь с ним ничего общего… прежде чем вытащила нож?
Девушка спокойно выдержала его взгляд:
– Так точно, капрал. Я предупреждала его уже несколько раз сегодня, в том числе и тогда, когда он появился в душе.
Ванек нахмурился:
– И эту штучку ты прихватила с собой специально? Ты всегда берешь с собой в душ подобные украшения?
Вспыхнув, Лиза хмуро кивнула.
– Так точно, капрал, – повторила она. – Так я поступаю с семнадцати лет. Имею же я право защищаться.
Ванек сделал резкое движение и схватив за запястье, вывернул ей руку. Нож стукнулся о кафельный пол. Капрал наотмашь ударил обнаженную девушку по лицу. Она пошатнулась, но устояла на ногах.