Кин Дей. Любовь и преступная ненависть

   – Не знаю. Мне показалось, что я только что видел патрульную машину, но мне никто не помешал добраться сюда.
   – Тебя не задержали? Ты говоришь не под контролем?
   – Нет.
   – Значит, все хорошо?
   – Если не считать последнего удара, то достаточно хорошо.
   – Что ты говоришь?
   Талбот был изнурен. Голос Джейн, также как и вермут, не придал ему бодрости.
   – Кто-то еще раз попытался прикончить меня!
   – Где?
   – На рыбацкой стоянке.
   – Когда?
   – Полчаса назад.
   – Что же случилось?
   – Кто-то стрелял в меня пять раз.
   – У тебя же был револьвер, который я тебе дала!
   – Я воспользовался им и выстрелил три раза: но ни в кого не попал.
   – А ты не ранен?
   – Нет, но ранена Вики.
   – Какая жалость, – иронически протянула она. – Это серьезно? Она может умереть?
   – Не знаю.
   – Как это ты не знаешь!
   – Я отвез ее в госпиталь Святого Антуана прежде, чем приехал сюда. Дежурный врач ничего не мог сказать мне определенного.
   – А они предупредили полицию?
   – Это сделал один из санитаров.
   – Тогда как же случилось, что тебя не задержали у госпиталя?
   – Я уехал раньше, еще до приезда полиции.
   Джейн немного помолчала и взволнованно произнесла:
   – Ты с ума сошел! Я хочу сказать, что ты сошел с ума, когда с риском для своей жизни отвозил ее в госпиталь. Почему ты не позвонил мне прямо сюда и сразу же не приехал?
   Талботу пришлось защищать Вики.
   – Я ведь ей многим обязан.
   – Маленькая презренная пройдоха!
   – Нет. Это отличная девочка, которая сделала для меня все, что могла и даже больше.
   – Это ты так думаешь.
   – Что ты хочешь этим сказать?
   – Я объясню тебе это, когда ты будешь здесь. Ты видел человека, стрелявшего в тебя?
   – Нет.
   – А как это произошло?
   – В нас стреляли с края лужайки. Когда убийца истратил все пули, он исчез в зарослях кустарника. Послушай, Джейн...
   Ему в голову пришла неожиданная мысль.
   – Что?
   – Со сколькими людьми ты разговаривала сегодня?
   – Не помню. Со многими. Может, с дюжиной людей.
   – Ты звонила в полицию Тампы?
   – Сразу же после твоего телефонного звонка.
   – Они проверили ту информацию, которую мне дали в "Ибор-Сити"?
   – Они обещали сделать это немедленно.
   – Но у тебя больше нет от них новостей?
   – Нет. Городская полиция отказывается предоставлять мне сведения.
   – Это почему?
   – Я объясню тебе это, когда ты приедешь сюда.
   – Послушай, Джейн... – повторил Талбот.
   – Что?
   – А ты уверена, что случайно не проговорилась, что я приезжал к тебе и скрываюсь на стоянке Фрезера?
   – В этом я твердо уверена, – голос Джейн изменился. Казалось, что слова раздирают ей горло. – Но после того, что мне пришлось пережить, я без всякого труда могу догадаться, кто открыл твое убежище. Естественно, раньше я не думала о нем, но он почти признался мне в этом.
   В гостиной стало душно. Талботу не хватало воздуха. Сладко-горький вкус вермута преследовал Тэда: ему было противно. В комнате еще носился запах дешевых духов Вики. Тэд пожалел, что надел пиджак. Он расстегнул пуговицу и расслабил галстук.
   – "То, что тебе пришлось пережить"? Ради всего святого, что это значит, Джейн?
   – Я не могу сказать тебе этого по телефону и не хочу. Мне очень стыдно, – ее голос ослабел. Немного подумав, она добавила: – Тэд!
   – Да?
   – Ты не сделаешь глупости?
   – Какой глупости?
   – Ты не сдашься полиции?
   – Я твердо решился на этот шаг.
   Джейн заговорила тверже:
   – Но этого не следует делать. Во всяком случае до того времени, как я тебя увижу. Это самоубийство, Тэд! Ты понимаешь, теперь я знаю виновного!
   – Кто же это?
   – Перестань задавать вопросы! Приезжай сюда как можно скорей! Не позволяй задержать себя и не вздумай идти в полицию! Ты слышишь, Тэд?
   – Отлично слышу. Но почему ты так расстроена? Скажи, что случилось за это время?
   – Ничего особенного нового для меня, – ответила Джейн, задыхаясь от слез. – На этот раз меня вынудили уступить силе... Несколько минут назад, как раз перед твоим телефонным звонком. Он, вероятно, пришел сюда сразу же после того, как сделал свое черное дело на стоянке Фрезера.
   – Кто же это?
   – Я не могу сказать по телефону.
   – Я настаиваю, Джейн!
   – Человек, который все это подстроил. Человек, который ненавидит тебя, который всегда ненавидел тебя с самого раннего детства, потому что я предпочитала тебя! Твой лучший друг... Новый Генеральный прокурор!
   Талботу показалось, что его голова сейчас расколется на мельчайшие атомы.
   – Ради господа Бога, Джейн... Не хочешь же ты сказать, что Харман...
   – Ты отлично понимаешь, что я хочу сказать, – она рыдала и стонала одновременно. – Ты помнишь, что я тебе говорила раньше? Он всегда раздевал меня глазами и готов был опрокинуть на спину в любой момент, если только я дам ему какой-либо повод.
   – Да.
   – И вот сегодня вечером он не стал дожидаться знака с моей стороны...

Глава 16
Тэд, меня изнасиловал твой друг – Карл Харман

   Через открытое окно в доме, возле которого Талбот поставил свою машину, он увидел экран телевизора. Со своей неизменной сигарой во рту, Грум Марке спрашивал конкурентов по телевизионной игре, каково другое название Константинополя.
   "Стамбул, болваны!" – подумал Талбот.
   Хорошо изображать из себя умника, когда ты в нормальном состоянии. Но он не был умен, он просто глуп. Он остался просто крестьянином, едва набравшимся знаний. Его лучший друг обманывал егр много лет подряд. Карл любовно хлопал его по спине, предполагая про себя когда-нибудь всадить нож в спину Тэда. Талбот предпочел бы стать жертвой Люка Эдема или кого-нибудь иного, но только не Хармана.
   Если за "бьюиком" и следили, то инспектора полиции хорошо маскировались. Сперва Талбот решил взять такси, чтобы поехать на берег, но потом подумал, что это неосторожно. Он хотел увидеть Джейн. Надо обязательно сначала поговорить с ней, прежде чем становиться узником. Если Джейн говорит правду, Карл не замедлит избавиться от него. Харман утроит свои ставки на выигрыш, если Талбот сдастся полиции. Его осудят еще до начала процесса. Вскоре после ареста он "случайно" упадет с лестницы или "повесится от стыда и угрызений совести" в своей камере, а "Таймс" с радостью опубликует новость о его смерти.
   Тэд перешел темную улицу, сел за руль и тихо отъехал от дома. Никто не стоял в тени деревьев, никто не пытался задержать глупого Талбота.
   Ночь по-прежнему была душной, и казалось, что весь Сун-сити отправился на побережье. Люди забили до отказа коробки, бары, закусочные, пляжи.
   На дороге вдоль берега стало прохладнее, но воздух был насыщен влагой. Вдобавок пахло бензином и гудроном, а в желудке Талбот ощущал тяжесть и боль. Сидя за рулем, он выслушивал сообщения полиции. Говорили обо всем, кроме него. Как будто Талбот уже мертв.
   Машин стало меньше, дома проносились мимо него все реже. По мере продвижения вперед запахи города исчезали, уступая место свежему и чистому ветру с берегов Мексики. Легкая полоска белой пены окаймляла берег, как кружево. Вдалеке показалось красное пятно, которое приближалось и увеличивалось в объеме. Это был бар Рили. Талбот завершил круг: он приехал к месту, с которого все началось. Тэд повернул голову, проезжая мимо бара в этом уединенном месте. Ему очень хотелось остановиться и выпить чего-нибудь покрепче, чтобы приглушить вкус вермута, но у него не оставалось на это времени. Он и так его много потерял.
   Коттедж находился в нескольких метрах отсюда. Опущенные жалюзи пропускали свет. Дверь гаража была открыта. Джейн оставила свою желтую машину на дороге.
   Талбот проехал мимо дома, поставил машину в укромном месте и пешком возвратился к коттеджу. Было приятно идти по твердому песку. Размеренный шум волн навевал покой. Если бы только с ним не случилось этого ужасного происшествия, он мог бы всю жизнь ходить по песку, слушать шум волн и любоваться звездным небом. Если бы только он не старался сделать все возможное, чтобы завоевать любовь Джейн, все было бы хорошо. Настойчивость иногда приводит к неожиданным последствиям.
   Решетчатая дверь веранды отворилась от легкого толчка. В доме было почти также свежо, как и на берегу. Джейн не оказалось ни в кухне, ни в столовой. Комната налево была закрыта. Талбот открыл дверь и просунул туда голову.
   Несколько стульев опрокинуты, одно платье бледно-зеленого шелка валялось на полу рядом с бюстгальтером и разорванными трусиками. Смятая кровать наглядно указывала на то, что здесь недавно произошло.
   В ванной горел свет. Талбот пересек комнату и вошел туда. Джейн сидела в ванне. Она вскочила от неожиданности и скрестила руки на груди: – Слава Богу, это ты! – воскликнула она. – Я испугалась, что он снова вернулся!
   – Ты хочешь сказать, Харман?
   Талбот с трудом проговорил эту фразу. Джейн снова пустила в ванну воду. Губы ее дрожали, глаза покраснели от слез. Она покачала головой, закрыв глаза.
   – Твой лучший друг... Свидетель на нашей свадьбе... Ты уверен, что за тобой никто не следил?
   Талбот оперся на умывальник. Джейн с отвращением принялась тереть лицо губкой.
   – Не смотри на меня так, я сопротивлялась до последних сил...
   – Я в этом уверен.
   – Мужчины...
   Тэд хотел что-то сказать, но не нашел слов. Он сел на табурет и удивленно посмотрел на Джейн. Он видел ее голой и не ощущал ни малейшего желания. В продолжение их пятилетней супружеской жизни их отношения никогда не были слишком интимными. Их всегда что-то сдерживало. Чудесные волосы Джейн потеряли свой блеск. Ниспадая прямыми прядями вниз, они походили на крашенные.
   – Но не смотри же на меня так! Я тебе повторяю, что я не могла ему помешать!
   – Я знаю.
   – И не говори все время "я знаю"!
   – Извини...
   Джейн заговорила неестественно твердо:
   – Тогда сделай что-нибудь, вместо того, чтобы рассиживать тут и смотреть на меня, будто я какая-то шлюха, вроде той маленькой блондинки, которую бросил Карл в твои объятия.
   – Которую Карл мне!..
   – В этом деле она погрязла по самые уши. Ты отлично меня понимаешь. Вот поэтому Карл и пытался убить вас там обоих. Он жаждет избавиться от тебя и не хочет, чтобы я заговорила.
   – Выходит, это все же Карл?
   – С самого начала он ненавидел тебя. Вот уже несколько лет он пытался скомпрометировать тебя, и дело Конли пришлось весьма кстати. Он хотел занять твое место. И он желал, патологически желал меня!
   Талбот вытер лицо. Слова с трудом срывались с его губ.
   – Теперь ты убедилась, что Конли виновен?
   – Да, теперь я в этом убеждена. Но я действительно верила в его невиновность. Если бы это было не так, я ни за что бы не поехала в Рено и не подала бы на развод. Теперь я даже не знаю, хорошо ли я сделала или нет, что вернулась. Если бы ты только согласился на бегство... Но нет, ты упрям, как ишак! Ты повидал Люка Эдема! Ты, как вор, уехал, когда я спала! Какая необходимость у тебя была ездить в эту проклятую Тампу?
   Талбот был совершенно с ней не согласен. Он открыл рот, чтобы ответить, но Джейн не позволила ему сказать даже слова в свое оправдание.
   – И вот теперь, что с нами произошло! Все осквернено! По крайней мере до того, пока мы что-нибудь не сделаем...
   – Но что мы можем сделать?
   – Сейчас скажу. Ты по-прежнему любишь меня, Тэд?
   – Больше, чем когда-либо!
   – И ты знаешь, что я люблю тебя. Я доказала это тебе прошлой ночью, – она стала нервничать. – Но не сиди, наконец, как трухлявый пень! Скажи что-нибудь! Я тебе доказала, да?
   – Да.
   Джейн погрузилась в воду.
   – Ты понимаешь, что все исходило от Карла! Теперь я все понимаю. О, он очень, очень хитрый! Он знал, что только одна вещь может заставить меня вернуться в Сун-сити. Он так повернул дело Марлоу, чтобы оно произвело взрыв как раз в тот день, когда казнили Джима Конли! Он лишь немного не рассчитал шум, который из-за этого произойдет. Харман знал, что ты будешь вынужден отказаться от своего места, и что я примчусь к тебе на помощь.
   – Значит, ты утверждаешь, что Карл убил Марлоу?
   – Или сам убил или приказал убить.
   – А эта блондинка, которая провела с Марлоу пятнадцать дней и ночей?
   – Это все твоя ненаглядная Вики Пол. Кто же, ты думаешь, это еще был? И когда она стала больше не нужна Харману, чтобы заниматься Марлоу, он направил ее к тебе.
   Все это казалось достаточно логичным. Талбот закурил сигарету и предложил Джейн. Она отказалась.
   – Нет, благодарю, – сухо промолвила она.
   Ванная заполнилась паром. Табурет был неудобен для сидения. Запах мыла и духов, смешанный с парами вермута, вызывал у Талбота тошноту.
   – Сколько времени ты собираешься сидеть в ванной? – раздраженно спросил Тэд.
   Джейн подняла глаза, потом опустила и жалобно заплакала. Талбот стал нервничать еще больше.
   – Слезами горю не поможешь, – добавил он.
   – Знаю, – живо ответила Джейн, вытирая слезы. – Но я ведь Понтер, ты забыл про это? Конечно, ванна тоже мне не поможет, в этом я с тобой согласна. Но есть вещь, которую нужно сделать, чтобы все пришло в норму и чтобы можно было держать свою голову высоко.
   Талботу показалось, что он знает, о чем она думает. Он хотел избежать ее вопроса и поинтересовался:
   – А Бет Конли? Почему ее убили?
   – Все очень просто. Чтобы тебя приговорили к смерти, и еще потому, что она знала.
   – А что она знала?
   – Что признание Марлоу ложно. Да, я ошибалась, но Бет Конли знала. Она-то не сомневалась в виновности мужа. После того, что случилось, я много раздумывала и решила, что как только возникло это дело с Марлоу, Конли решила заставить Хармана петь под свою дудку.
   – Почему она пыталась шантажировать Хармана? Почему она решила, что это сделал именно он?
   – Потому что он стал Генеральным прокурором. Потому что он влюблен в меня! У женщин очень развита интуиция на такие дела. Бет даже надеялась, что новый процесс прояснит кое-какие детали.
   – А потом?
   – Карл не позволил ей шантажировать себя. Он отлично понимал, что если он начнет платить, то это уже навсегда. Тогда он позвонил тебе, изменив свой голос. Таким образом, он одним ударом убивал двух зайцев. Ты не должен был выйти из дома Конли живым. Он все рассчитал так, чтобы ты погиб в огне пожара.
   – Ясно.
   Талбот хрустнул фалангами пальцев. Джейн вынула пробку из ванны и вода стала вытекать. Голос ее стал спокойным, будто она выступала перед судьями:
   – Карл убил Бет Конли. Он все подстроил и поджег дом.
   – И ты в этом уверена?
   – Я это знаю. Но ты слишком быстро пришел в себя и избежал смерти. Тогда Харман попал в отчаянное положение. В тот вечер он словно сошел с ума, он клялся, что отправится на твои поиски, чтобы прикончить тебя собственными руками.
   – Ты думаешь, что это Карл стрелял в меня возле залива?
   – Ну, конечно, это он. Ведь вы не раз ходили туда в детстве на рыбалку.
   – Да, много раз.
   Джейн вышла из ванной, взяла полотенце и стала вытираться.
   – Видишь! Вот почему он догадался, где ты прячешься. Он был совсем сумасшедшим в тот вечер, когда случился пожар, уверяю тебя, Тэд. Он не мог простить тебе, что упустил меня. И понимая это, теперь я лучше осознаю несколько фраз, вырвавшихся у него тогда и теперь... – уголки ее рта опустились. Она прижалась лбом к фаянсовому умывальнику, чтобы немного охладить голову. – И это продолжалось очень долго. Я думала, он никогда не уйдет. И каждый раз, когда я пыталась воспротивиться его гнусным домогательствам, он ударял меня кулаком и продолжал свое грязное дело.
   Талбот смотрел на спину и на тонкие лодыжки своей жены. Стоя, она походила на мраморную статую. Все в ней было обольстительно, за исключением волос. Они потеряли свой блеск и пышность. Это удручало Талбота. Он пытался отогнать мысль, мелькнувшую у него в голове. Джейн повернулась.
   – Ты видел спальню?
   – Я должен был пройти через нее, чтобы оказаться здесь.
   – Тогда ты убедился, что она не специально приведена в подобный беспорядок.
   – Да, я понимаю.
   Джейн потеряла терпение.
   – Не повторяй все время, как попугай, "я понимаю"!
   – Что же ты хочешь, чтобы я сделал?
   – То, что сделал бы каждый человек на твоем месте.
   – Ты хочешь, чтобы я убил Хармана?
   – А ты видишь иной выход из положения? Если ты этого не сделаешь, я никогда не смогу смотреть на себя в зеркало и находиться в твоих объятиях... Все время я буду видеть перед собой его гнусное похотливое лицо. Буду чувствовать его руки, шарящие по моему телу, где только вздумается.
   Джейн старательно вытерлась. Талбот внимательно наблюдал за ней. Ему казалось, что он впервые видит это знакомое тело. Раньше он так желал Джейн, так любил ее, а сегодня вечером он не чувствовал любви и приятного возбуждения. Любовь – курьезная штука, она приходит и уходит. Она так же не постоянна, как мечты и честолюбие мужчины. Любовь и сновидения кажутся такими реальными, такими существенными. Ради них можно сражаться и погибнуть, но секундой позже все исчезает. Это пропадает, как окурок, брошенный с высоты моста.
   Джейн надела прозрачный халатик.
   – Ни один мужчина не смел так обращаться со мной, как это позволил себе Карл. Потом, есть и еще кое-что, разве ты этого не понимаешь, дорогой? Карл ненавидит тебя потому, что постоянно жаждет меня, моей физической любви. Пока он жив, ты будешь ходить по краю пропасти.
   – Существует еще и правосудие, – заметил Тэд.
   – Ах, правосудие! Ты отлично знаешь, что такое правосудие! К тому же, теперь его представляет сам Карл, – Джейн отошла от Тэда, иронически улыбаясь. – Поможет, ты не такой, как все? Может, ты не видишь ничего серьезного в том, что насилуют твою жену? Тебе, может быть, нравится изображать из себя дикое животное? Тебя это возбуждает? Так становись за Карлом в очередь!
   – Не болтай глупостей!
   – Тогда что-нибудь сделай!
   Джейн направилась в спальню. Тэд последовал за ней. Он прислонился к стене, пока она поднимала опрокинутый маленький стул.
   – Сегодня же вечером мы займемся Карлом, а затем покинем этот край. Меня полиция не разыскивает и пока не следит за мной. Мою машину не остановят и мы сможем добраться до Майами. Мы наймем судно, чтобы добраться до Кубы, а оттуда на самолете улетим в Буэнос-Айрес, Каракас или Лиму. У нас большой выбор.
   Она ходила взад и вперед по комнате, приводя ее в порядок. Ее прозрачная одежда развевалась от движения. Она подобрала платье, бюстгальтер и разорванные трусики и швырнула их в ящик комода. Талбот испытал странное чувство: ему казалось, что он присутствует на спектакле, что он зритель, а не действующее лицо. Зритель малоправдоподобного спектакля.
   – А деньги? – спросил он.
   Джейн подобрала свою сумочку и вынула из нее пачку банкнот.
   – Я уже подумала об этом утром и сняла с нашего счета в банке почти все, что там осталось. Я рассчитывала, что ты послушаешься меня и покинешь страну, как я тебе советовала. С этим мы можем уехать очень далеко.
   – Очень далеко...
   Джейн постелила кровать.
   – Я позову Хармана, а ты сделаешь то, что нужно сделать, если ты настоящий мужчина. После того как мы спрячем труп, отправимся в путешествие. Если ты хорошо возьмешься за это дело, его обнаружат не раньше, чем через несколько недель.
   Горло Талбота стиснул спазм. Когда Джейн закончила уборку, она села на кровать и стала взбивать свои еще мокрые волосы.
   – Револьвер все еще у тебя?
   – Да.
   – Ты пользовался им?
   – Я стрелял в своего неизвестного врага.
   – Сколько раз ты выстрелил?
   – Три раза.
   – Значит, осталось еще три патрона. Вполне достаточно, чтобы убить Хармана, – она поудобнее устроилась на кровати. – Теперь дай мне сигарету.
   Тэд закурил сам и дал ей сигарету. Джейн несколько раз глубоко затянулась и подвинула к себе телефон. Уверенной рукой она набрала нужный номер. Через прозрачную ткань халатика тело ее казалось бело-розовым. Талбот старался не смотреть на нее.
   – Карл? – произнесла Джейн в телефонную трубку. – Это Джейн. Мне необходимо повидать вас. Нет, это не телефонный разговор. Это касается Тэда. Отлично. Жду вас через десять минут.
   Она положила трубку и взглянула на Тэда.
   – Он приедет?
   – О, мужчины! – нервно воскликнула Джейн. – Какими вы можете быть глупыми! Я сказала ему, что буду ждать его через десять минут... ты же слышал, что я ему говорила. И что ж? Не сиди, как пень, и не таращь на меня глаза! Сейчас тебе ничего не обломится! Погаси верхний свет и сядь на маленький стул, чтобы он тебя не заметил, когда войдет.
   Талбот послушно выполнил ее требования. Неяркий свет настольной лампы смягчил лицо Джейн. Она растянулась на кровати. Ее выпуклая грудь и округлые бедра выглядели весьма соблазнительно. Взгляд Тэда переходил с женщины, лежащей на кровати, на револьвер в руке. Он снова ощутил спазм в желудке. Молчание, царившее в комнате, давило на него, оно нарушалось лишь равномерным дыханием Джейн. Засада в затемненной комнате, чтобы убить своего лучшего друга, дружба с которым продолжалась больше двадцати лет, казалась ему кошмаром.
   Джейн облизала сухие губы.
   – Ты боишься, Тэд?
   – Не особенно. Убить человека очень легко. Надо только нажать на спусковой крючок.

Глава 17
Раскрытие преступлений

   Послышался шум колес по гравийной дорожке. Хлопнула дверь. Когда раздался звонок, Талбот встал.
   – Сиди! – зашикала на него Джейн. – Оставайся тут и не пытайся вступать с Харманом в спор. Не позволяй ему заболтать себя. Стреляй в него сразу, как только он войдет.
   – А если он ответит тем же?
   – Что ж, – Джейн получше расправила складки одежды, – надо идти на риск. – Она поглядела на Тэда и твердо добавила: – Но он не увидит тебя, входя в эту комнату, потому что станет смотреть только на меня, ведь он так жаждет меня.
   – Как скажешь.
   Тэд сел на место. Звонок заверещал снова.
   – Входи, Карл! – закричала Джейн. – Я тут, в спальне!
   Дверь коттеджа отворилась и под ногами приехавшего заскрипел старый паркет. Миновав холл, Карл вошел в комнату и посмотрел на Джейн.
   – Ну! – завизжала Джейн. – Тэд, ради Бога, стреляй же!
   – Нет, – сухо проронил он, в то время, как Карл быстро повернулся к нему. – Если я убью Карла или он убьет меня, это не разрешит наших проблем.
   Харман опустил револьвер, который выхватил из кармана, пока поворачивался. Его голос оказался таким же утомленным, как и глаза.
   – Я предполагал увидеть тебя здесь, Тэд.
   Талбот положил револьвер на колени.
   – Недурное представление, не так ли?
   – Да. Я полагаю, что подобная сцена не предусматривалась в наших планах.
   Харман отступил подальше, чтобы ему легко было наблюдать одновременно за обоими супругами. Лицо Джейн исказилось от гнева. Она села на кровати и опустила на пол босые ноги.
   – Я тебя предупреждала, чтобы ты не вступал с ним в разговор. Ты должен был прикончить Карла, прежде чем он убьет тебя!
   – У нас еще есть время для этого, – спокойно промолвил Тэд. – Мы оба прекрасные стрелки, и не сможем промахнуться на таком расстоянии.
   – Нет, конечно, – подтвердил Харман удивительно спокойным тоном. – Что она тебе сказала, Тэд?
   – Только то, что ты изнасиловал ее, вот и все.
   – О! – непроизвольно вырвалось у Хармана. – И когда же имело место это происшествие?
   – Приблизительно час назад.
   – В этой комнате?
   – Да.
   – Понимаю.
   – Ты признаешься, что приходил сюда?
   – Да.
   Джейн провела рукой по лбу.
   – Карл меня зверски изнасиловал! Здесь, на этой кровати! Я боролась с ним и он меня ударил! Он сказал, что если я буду сопротивляться, то он убьет меня! Но, тем не менее, я боролась с ним!
   – Ты всегда был влюблен в нее, не правда ли! – спросил Талбот у Хармана.
   – Все верно. Влюблен до сумасшествия. Всегда.
   – И немного завидовал мне?
   – Да. Немного. По многим причинам.
   Не переставая держать Талбота под прицелом, он достал из кармана сигарету и закурил.
   – Для этого существовало немало причин, – продолжая Харман попыхивая сигаретой. – Когда мы учились в школе, ты всегда был первым, а я довольствовался вторым местом. Ты был капитаном футбольной команды, а я нет. И в армии я дослужился только до лейтенанта. О, не слишком далеко от тебя, но мне не удавалось тебя опередить. Потом еще существовала Джейн. Мы оба ухаживали за ней, но ты и на этот раз выиграл. Это в порядке вещей, что ты стал Генеральным прокурором, а я твоим помощником. Я – блестящий второй номер.
   – И ты не мог этого вынести, – вмешалась Джейн. – Под твоим спокойным взглядом скрывалась злоба и ненависть. Ты с ума сходил от ярости. Вот почему ты и кончил тем, что потерял голову, вот почему ты пришел сюда и напал на меня. Это ты благодаря различным махинациям заставил Тэда отказаться от места Генерального прокурора.
   – Это и твое мнение? – осведомился Харман у Талбота.
   – Во всяком случае, мне лично это не кажется вполне логичным, – спокойно ответил Талбот. – Да, у тебя существовали причины для ненависти и были возможности, чтобы мне отомстить. Ты отлично знал, что случится, если я отправлю на электрический стул невиновного.
   – Любой государственный чиновник, совершивший такую ошибку, рассуждал бы так же.
   – Но это не доказывает, что ты мечтал лишить меня места. Ничто не доказывает, что ты бросил в мои объятия Вики Пол, а еще ранее кинул ее в объятия Марлоу, чтобы получить его признание. Ты мог устроить ложное признание, а потом прикончить Марлоу.