Кинг Джордж Роберт. Карнавал страха

   – Да, – поддержал его Вэлор, вскакивая со своего места. – Надо что-то делать! Мы сделаем все, что ты скажешь! Только скажи слово!
   Тяжело вздохнув, Мария с трудом проговорила:
   – Убирайте завалы, надо освободить выход с арены.
   Вэлор встал, широко улыбаясь:
   – Это почти сделано. Сделано благодаря мне. – Он подошел к ней и взял Марию за руку. – Рука слепой была холодна как лед. – Давай я отведу тебя туда.
   – Нет… Я должна обработать рану Гермоса.
   Карлик замешкался, потом развернулся и закричал уродам:
   – Вы слышали, что сказал генерал?! Берите лопаты, вилы, кинжалы и пики! Мы идем валить стену.
   Он сделал знак аплодировать, и артисты ответили дружной овацией. Но карлик остался недоволен откликом, и сделал знак повторить аплодисменты. На сей раз они оказались громче. Вэлор сделал жест следовать за ним и направился к заделанному в начале войны проходу. За ним гуськом потянулись уроды.
   Мария немного расслабилась, слушая их шаги, потом она направилась к Гермосу. Кто-то из артистов принес ей простыни для бинтов и баночку бальзама. Взяв их, Мария поблагодарила горбуна и подошла к великану.
   Гермос не отрывал от нее взгляда, но не произнес ни слова, ни когда она села рядом, ни тогда, когда ее маленькие руки коснулись его раненой ноги. Она отвернулась и тоже молчала, ничем не успокоив его подозрений. Раздвинув ткань, она ощупала рану пальцами, а потом начала рвать простыни на бинты.
   – Что же произошло? – наконец спросил Гермос.
   Мария колебалась только мгновение, а потом продолжила работу. Она открыла банку с пахучим бальзамом и начала мазать ему ногу.
   – Что они с тобой сделали? – настаивал он, голос его дрожал от волнения. Рука Марии дрогнула.
   – Ничего, – ответила она.
   Раздался страшный грохот, это артисты разбивали стену. Гермос осмотрел ее грустное опущенное лицо.
   – Это правда ты? – спросил он.
   Мария на мгновение остановилась, раздался новый удар тарана, за которым последовал шум падающих камней. Потом она начала забинтовывать бедро великана.
   Гермос погладил окровавленной рукой ее нежную шею.
   – Я скучал по тебе. – Он отвел темные волосы женщины, она вздрогнула, догадавшись, что он делает. Было поздно – он увидел, что татуировки исчезли.
   Мария молча продолжала бинтовать рану.
   Гермос, не отводя от нее глаз, вырвал у нее из рук бинт, а потом, обхватив голову женщины окровавленными руками, повернул к себе ее бледное лицо. В ее выражении мешались страх и облегчение, пока он пристально вглядывался в нее.
   Раздался новый удар.
   – Ты меня видишь? – тревожно спросил он.
   Слеза скатилась по бледной щеке Марии, она закрыла глаза.
   – Конечно, нет.
   Великан обнял ее костлявыми длинными руками, она не только не сопротивлялась, но обхватила его шею и прижалась к худой груди Гермоса. Теперь слезы струились и по его щекам. Поправив ее черные волосы, он сорвал амулет, висевший у нее на шее, и произнес последнюю фразу, которую услышала слепая жонглерша Мария:
   – Может быть, Тидхэр простит нас.
   Тихий звук рвущейся бечевки потонул в страшном грохоте обвалившейся стены, вслед за которым сразу раздались веселые крики уродов. Гермос нежно поднял неподвижное тело слепой и прижал ее к себе, как мать прижимает любимого ребенка.
   – Стена пала! – раздался крик Вэ-лора. – Что делать дальше, о наш великий генерал, Мария?
   Гермос нежно баюкал мертвое тело, он едва слышал вопрос. Уроды, которые хотели услышать ответ, бросились к ним. Гермос опустил Марию на каменный пол и легко поцеловал в лоб.
   – Прощай.
   Потом он встал и объявил:
   – Бежать! Мария сказала бежать! – Уроды толпились на лестнице, удивленно глядя на великана. – Она сказала – бежать! Идите за мной! Идите к свободе!
   В пять огромных шагов Гермос пересек сцену и закричал:
   – Свобода!
   Пристально посмотрев на него и отыскав, видимо, ответ на какой-то из мучивших его вопросов, Вэлор первым подхватил:
   – Свобода! Единственная наша надежда! Свобода-а-а! Бежать!
   Уроды эхом ответили на этот призыв. Первым в туннель, который вел с арены, вбежал Гермос, за ним последовали остальные. Впереди толпы уродов маячила длинная фигура великана, который быстро пересекал территорию Карнавала.
   Так они и шли: Гермос впереди, за ним – здоровые и сильные, последними волоклись раненые и больные, они опирались на палки, поддерживали друг друга. Вереница уродов потянулась через выжженные разрушенные земли Карнавала, по равнине, лесу, мимо кладбища, мимо болот. Солдаты молча и удивленно наблюдали за этим побегом.
   Только слепая женщина осталась на арене, ее красивое тело неподвижно лежало на холодном каменном полу.

Эпилог

   Карнавал лежал в руинах. Руинах, которые представляли прекрасную игровую площадку для мальчишек. Черноволосый Пьер, спрятавшийся под разрушенным балаганом, издал крик разочарования, когда его нашел Клод. Клод пошарил под обвалившимся куполом толстой клюкой, но Пьер откатился в противоположную сторону.
   – Я нашел его! Нашел! Он здесь! – вопил Клод, зовя остальных игроков.
   Появились еще четыре мальчика. Все они были старше, чем Пьер, и у всех были светлые волосы.
   – Ты дотронулся до этой черной свиньи? – крикнул один.
   – Да, – солгал Клод, – я осалил его палкой.
   – Нет! – запротестовал Пьер и побежал прочь. Мальчишки следовали за ним. Пьер встал между двумя сценами на корточки и попытался пролезть в небольшой проем. Клод догнал его первым, споткнувшись, он упал, попытавшись схватить товарища за ногу. Младший, рассмеявшись, вырвался.
   – Мы тебе покажем! – закричал Клод вскакивая на сцену, Бернар обошел ее с другой стороны, все искали второй выход, чтобы схватить беглеца.
   Дрожа, Пьер выглянул в проем, в котором спрятался, вылез и побежал по аллее. Бернар свистнул, и все бросились за беглецом.
   Когда мальчишки почти приблизились к нему, Пьер резко свернул на арену, вбежал под высокие каменные своды, в которых шумным и зловещим эхом отдавался каждый его шаг. Ему стало страшно. Он остановился и оглянулся по сторонам широко открытыми глазами.
   Старшие мальчики налетели на него и грубо повалили на пол. В другом случае он обязательно бы закричал, но сейчас был слишком потрясен тем, что увидел на арене.
   На скамейке сидел человек с лицом кота и в гипнотической сосредоточенности смотрел на амулет, зажатый, в руке.
   Клод больно толкнул Пьера.
   – Сдавайся, ты побежден!
   – Подожди.
   – запротестовал Пьер, поднимаясь на локте. – Взгляни на этого человека!
   Клод на минуту повернулся, мазнул по коту взглядом и снова повернулся к Пьеру:
   – Ну и что, мы же тебя поймали.
   – А что он здесь делает? – спросил Пьер.
   – Какое нам дело, – ответил Клод, хватая Пьера за плечо.
   Подобрав с пола яблочный огрызок, он запустил им в урода. Огрызок чуть-чуть не попал в лицо кота. Существо подняло на мальчиков глаза, а потом надело медальон на шею. Отворачиваясь от кота, Клод заявил:
   – Ну, продолжим. Кто будет водить? Чернявый бегает слишком медленно.
   – Давай, – крикнул Бернар младшему. – Попробуй догнать нас.
   – Подожди, – повторил Пьер, все еще глядя на человека-кота.
   Остальные уже отряхивались от песка.
   – Водит последний! – крикнул Бернар, бросаясь бежать. Остальные со смехом последовали за ним.
   Пьер снова оказался последним. Ему опять надо было водить.