Поворачиваясь на юг, Алхимик чертит огненную Пентаграмму с огненным Керубом в центре, произнося при этом: «OIP ТЕАА PDOCE». Знаками Четвертой Сторожевой Башни вызываю Ангелов Великого Южного Четырехугольника Огня.»
Вернувшись к Алтарю Двойного Куба, Алхимик ставит на место Жезл Огня и берет Кубок, который затем несет к соответствующей стороне для первого окропления. После этого Алхимик со вершает еще один обход посолонь, цитируя из Зороастра: «А посему служитель, руководящий работой огня, да окропит люстральной водой из громогласно отзывающегося моря». Возвращаясь к западной стороне, Алхимик осуществляет второе окропление и чертит водную Пентаграмму с сигилой Скорпиона посредине, произнося: «МРН ARSL GAIOL. Знаками Второй Сторожевой Башни вызываю Ангелов Великого Западного Четырехугольника Воды».
Возвращаясь к Алтарю, как он делал до этого, Алхимик кладет на место Кубок и берет Кинжал Воздуха, с которым идет на восток, откуда, нанеся удар по воздуху, идет посолонь, цитируя Зороастра. — «Так действует Огонь, расширяясь за счет потоков Воздуха. И даже бесформенный Огонь выражает себя голосом. И даже сверкающий свет насыщается и то скручиваясь, то раскручиваясь громко плачет».
Повернувшись на восток, Алхимик чертит Пентаграмму Воздуха с сигилой Керуба Воздуха посредине, произнося: «ORO IBAH AOZPI. Знаками Первой Сторожевой Башни вызываю Ангелов Великого Восточного Квадрата Воздуха».
Алхимик кладет Кинжал обратно на Алтарь, берет Диск и несет его на север для ритуального встряхивания, после которого он снова обходит алтарь посолонь, произнося: «Не оступись в делание мрачно-великолепное, где вечно простерлись глубины безверия и Гадес, окутанный мраком; не очаровывайся образами неясными, отрывочными и извилистыми; и черной, вечно кружащейся бездной, вечно супружествующей с телом бессвязным, бесформенным и пустотным». Вернувшись к северной стороне, Алхимик чертит Пентаграмму Земли с Керубом Земли посредине, произнося: «MOR DIAL HCTGA. Знаками Третьей Сторожевой Башни я вызываю Ангелов Великого Северного Квадрата Земли».
Алхимик берет горящее Благовоние Абрамелина и, поворачиваясь к Хоругви Востока, призывает Дух Пентаграммы, громко крича: «EXARP BITOM NANTA НСОМА. Буквами Скрижали Союза взываю к силе Духа Жизни».
Алхимик относит назад Благовоние и делает знак Раздвинутой Завесы, после чего произносит: «Хранителей Вселенной и Хранителей Ордена призываю стать Хранителями этой Часовни. Охраняйте и вдохновляйте меня, чтобы Йохида засияла в моем магическом зеркале, отражающем всю Вселенную, и я смог участвовать в Жизни Света Вечности, познавая его Тайны.
Алхимик три раза обходит посолонь, затем последний раз предстает пред алтарем и восклицает:
Алхимик устанавливает колбу на Сверкающую Камею Юпитера и, стоя на восточной стороне Алтаря, кладет на него левую руку. В правой руке он держит свой лотосовидный Жезл за перевязь Овна и, чертя им необходимые знаки, призывает все силы Хесед [52]воздействовать на содержимое колбы. Закончив эту операцию, Алхимик двумя руками поднимает колбу, произнося: «Воздействуйте на содержимое этой колбы, о силы Божественного Света».
Затем Алхимик умеренно нагревает запечатанную колбу на водяной бане до тех пор, пока материальная основа полностью не потемнеет, и когда это будет достигнуто, он ставит колбу на северную сторону Алтаря и вызывает Сатурн. Затем он берет лотосовидный Жезл за черную перевязь и говорит: «позволь мне ступить на тропу Тьмы, ибо так я достигну Царства Света».
Алхимик снова умеренно дистиллирует материальную основу и еще раз кристаллизует жидкость в твердую субстанцию, распечатывая колбу и помещая ее в водяную ванну до тех пор, пока все вновь не растворится. Затем Алхимик относит колбу на западную сторону Алтаря и взывает к Cauda Draconis [53]и убывающей Луне. Он кладет колбу на Сверкающую Камею Луны и подвергает ее воздействию лунного света в течение девяти ночей (в первую ночь Луна должна быть полной), после чего материальная основа дистиллируется и еще раз растворяется, как было сделано прежде.
Алхимик затем несет колбу к восточной стороне Алтаря и взывает к растущей Луне и Caput Draconis [54]
Затем он кладет колбу на Камею Луны и оставляет ее под воздействием лунного света в течение девяти дней. В этот раз полнолуние придется на последнюю ночь. И снова материальная основа дистиллируется и растворяется.
Алхимик относит колбу на южную сторону Алтаря и взывает к силам Тиферет и Солнца, после чего, когда Солнце находится в созвездии Льва, колба, подвергается солнечному свету в течение шести дней с 8.30 утра до 8.30 вечера, когда она стоит на соответствующей Сверкающей Камее. Потом колбу снова ставят на Алтарь, и Алхимик произносит: «О Дитя Земли, ты так долго пребывал во Мраке. Оставь Царство Тьмы и стремись к Свету». Затем он берет лотосовидный Жезл за белую перевязь и, делая необходимые знаки и сигилы, говорит: «Провозглашаю в тебе Силы Света, к коим я взывал», декламируя Слова Силы из «Великих Сторожевых Башен Еноха».
Теперь Алхимик вызывает элементальную форму материала и, исходя из характера ее окраски, решает, достигла ли материальная основа необходимого состояния. Если нет, то он должен повторить лунную и солнечную операции.
Теперь Алхимик держит лотосовидный Жезл над колбой и чертит им каббалистический Пламенный Меч, так чтобы его наконечник опускался в материальную основу, после чего ставит колбу на восточную сторону Алтаря и взывает к Марсу. Когда воззвание успешно завершено, колба помещается между Черной и Белой Колоннами Внешнего Храма «Золотого Рассвета» и находится там на Сверкающей Камее Марса в течение пяти дней.
Алхимик затем снова дистиллирует, но на этот раз не растворяет твердую субстанцию, которую некоторое время держит отдельно. Берется жидкость, и к ней призываются силы Меркурия, после чего ее ставят на Сверкающую Камею Солнца и подвергают воздействию солнечных лучей в течение восьми дней. Твердую субстанцию размельчают в порошок и призывают к нему силы Юпитера. После чего его оставляют в темноте на Сверкающей Камее в течение четырех дней.
На Алтарь Двойного Куба Алхимик кладет Сверкающие Камеи Земли, Воздуха, Огня и Воды вместе с Пантаклем Земли, Жезлом Огня, Чашей Воды и Кинжалом
Воздуха. Затем он проводит Большой Ритуал Пентаграммы. В первую очередь он посредством Жезла взывает к Огню для воздействия на порошок, во-вторых, посредством Чаши взывает к Воде для воздействия на жидкость, в-третьих, посредством Белой Перевязи лотосовидного Жезла он взывает к активному и пассивному Духу для воздействия как на порошок, так и на жидкость. В-четвертых, посредством Кинжала он взывает к Воздуху для воздействия на жидкость и, в-пятых, посредством пантакля он взывает к Земле для воздействия на порошок. На этот раз сосуды оставляются на Алтаре на пять дней.
Затем Алхимик не трогает сосуды, но заменяет Камеи Элементов на белую и золотую Камеи Кетер. Затем он отождествляет себя со своим Святым Ангелом-Хранителем и взывает к Кетер.
Порошок и жидкость затем снова смешиваются и подвергаются воздействию солнечных лучей в течение 10 дней. Затем колбу вновь возвращают на Алтарь, но ставят на Сверкающую Камею Венеры. Установив колбу, Алхимик взывает к Силам Венеры. Затем он в течение семи дней оставляет колбу на Камее. По прошествии этого периода времени он ставит ее на водяную баню на такое же время.
Алхимик снова дистиллирует содержимое колбы, образовавшуюся жидкость сливает в сторону, она служит лекарством, а порошок кладет в плавильный тигель и нагревает его, доводя до белого каления. Затем дает медленно остыть, и так семь раз за семь следующих друг за другом дней.
На этом заканчивается мое краткое изложение этой экстраординарной операции. Остается только добавить, что, согласно «Книге результатов», конечный продукт был в точности как «блестящий порошок» и что его применение привело ко «многим неожиданным и удивительным результатам».
В 1959 г. Вожди «Германубиса» учредили дочерний Храм в Лондоне, который возродил имя «Исиды-Урании» (несомненно, с целью еще раз подтвердить свою верность традиции изначального «Золотого Рассвета»). В этом лондонском Храме разрабатывалось только пять ступеней Внешнего Ордена и отсутствовала отдельная «Скиния Адептов». Те лондонские члены, которые достаточно продвинулись по ступеням, были допущены к бристольской Скинии. Но таких нашлось немного, т. к. Вожди лондонского Храма, вероятно, проявляли избирательность в приеме неофитов, также как и их коллеги в материнском Храме.
Дополнение. Я убежден, что современный бристольский Храм, упомянутый в этой главе, не имел никакой связи ни с изначальным «Золотым Рассветом», ни с храмом «Кромлех».
Глава 21
Глава 22
Вернувшись к Алтарю Двойного Куба, Алхимик ставит на место Жезл Огня и берет Кубок, который затем несет к соответствующей стороне для первого окропления. После этого Алхимик со вершает еще один обход посолонь, цитируя из Зороастра: «А посему служитель, руководящий работой огня, да окропит люстральной водой из громогласно отзывающегося моря». Возвращаясь к западной стороне, Алхимик осуществляет второе окропление и чертит водную Пентаграмму с сигилой Скорпиона посредине, произнося: «МРН ARSL GAIOL. Знаками Второй Сторожевой Башни вызываю Ангелов Великого Западного Четырехугольника Воды».
Возвращаясь к Алтарю, как он делал до этого, Алхимик кладет на место Кубок и берет Кинжал Воздуха, с которым идет на восток, откуда, нанеся удар по воздуху, идет посолонь, цитируя Зороастра. — «Так действует Огонь, расширяясь за счет потоков Воздуха. И даже бесформенный Огонь выражает себя голосом. И даже сверкающий свет насыщается и то скручиваясь, то раскручиваясь громко плачет».
Повернувшись на восток, Алхимик чертит Пентаграмму Воздуха с сигилой Керуба Воздуха посредине, произнося: «ORO IBAH AOZPI. Знаками Первой Сторожевой Башни вызываю Ангелов Великого Восточного Квадрата Воздуха».
Алхимик кладет Кинжал обратно на Алтарь, берет Диск и несет его на север для ритуального встряхивания, после которого он снова обходит алтарь посолонь, произнося: «Не оступись в делание мрачно-великолепное, где вечно простерлись глубины безверия и Гадес, окутанный мраком; не очаровывайся образами неясными, отрывочными и извилистыми; и черной, вечно кружащейся бездной, вечно супружествующей с телом бессвязным, бесформенным и пустотным». Вернувшись к северной стороне, Алхимик чертит Пентаграмму Земли с Керубом Земли посредине, произнося: «MOR DIAL HCTGA. Знаками Третьей Сторожевой Башни я вызываю Ангелов Великого Северного Квадрата Земли».
Алхимик берет горящее Благовоние Абрамелина и, поворачиваясь к Хоругви Востока, призывает Дух Пентаграммы, громко крича: «EXARP BITOM NANTA НСОМА. Буквами Скрижали Союза взываю к силе Духа Жизни».
Алхимик относит назад Благовоние и делает знак Раздвинутой Завесы, после чего произносит: «Хранителей Вселенной и Хранителей Ордена призываю стать Хранителями этой Часовни. Охраняйте и вдохновляйте меня, чтобы Йохида засияла в моем магическом зеркале, отражающем всю Вселенную, и я смог участвовать в Жизни Света Вечности, познавая его Тайны.
Алхимик три раза обходит посолонь, затем последний раз предстает пред алтарем и восклицает:
Затем Алхимик помещает материальную основу в колбу и после воззвания к невидимой силе Юпитера [51] в течение трех дней, предварительно запечатав, подвергает ее воздействию слабого огня. По истечении этого срока он вызывает дух Юпитера и присоединяет к колбе конденсор Либиха. После дистилляции он размельчает в порошок оставшиеся в колбе твердые частицы и опускает их обратно в исходный сосуд, после чего наливает туда дистиллированную жидкость и снова запечатывает колбу.
Свят, свят Владыка Вселенной!
Свят, свят Не Имеющий Формы!
Свят, свят Безграничный и Могущественный!
Повелитель Света и Тьмы!
Алхимик устанавливает колбу на Сверкающую Камею Юпитера и, стоя на восточной стороне Алтаря, кладет на него левую руку. В правой руке он держит свой лотосовидный Жезл за перевязь Овна и, чертя им необходимые знаки, призывает все силы Хесед [52]воздействовать на содержимое колбы. Закончив эту операцию, Алхимик двумя руками поднимает колбу, произнося: «Воздействуйте на содержимое этой колбы, о силы Божественного Света».
Затем Алхимик умеренно нагревает запечатанную колбу на водяной бане до тех пор, пока материальная основа полностью не потемнеет, и когда это будет достигнуто, он ставит колбу на северную сторону Алтаря и вызывает Сатурн. Затем он берет лотосовидный Жезл за черную перевязь и говорит: «позволь мне ступить на тропу Тьмы, ибо так я достигну Царства Света».
Алхимик снова умеренно дистиллирует материальную основу и еще раз кристаллизует жидкость в твердую субстанцию, распечатывая колбу и помещая ее в водяную ванну до тех пор, пока все вновь не растворится. Затем Алхимик относит колбу на западную сторону Алтаря и взывает к Cauda Draconis [53]и убывающей Луне. Он кладет колбу на Сверкающую Камею Луны и подвергает ее воздействию лунного света в течение девяти ночей (в первую ночь Луна должна быть полной), после чего материальная основа дистиллируется и еще раз растворяется, как было сделано прежде.
Алхимик затем несет колбу к восточной стороне Алтаря и взывает к растущей Луне и Caput Draconis [54]
Затем он кладет колбу на Камею Луны и оставляет ее под воздействием лунного света в течение девяти дней. В этот раз полнолуние придется на последнюю ночь. И снова материальная основа дистиллируется и растворяется.
Алхимик относит колбу на южную сторону Алтаря и взывает к силам Тиферет и Солнца, после чего, когда Солнце находится в созвездии Льва, колба, подвергается солнечному свету в течение шести дней с 8.30 утра до 8.30 вечера, когда она стоит на соответствующей Сверкающей Камее. Потом колбу снова ставят на Алтарь, и Алхимик произносит: «О Дитя Земли, ты так долго пребывал во Мраке. Оставь Царство Тьмы и стремись к Свету». Затем он берет лотосовидный Жезл за белую перевязь и, делая необходимые знаки и сигилы, говорит: «Провозглашаю в тебе Силы Света, к коим я взывал», декламируя Слова Силы из «Великих Сторожевых Башен Еноха».
Теперь Алхимик вызывает элементальную форму материала и, исходя из характера ее окраски, решает, достигла ли материальная основа необходимого состояния. Если нет, то он должен повторить лунную и солнечную операции.
Теперь Алхимик держит лотосовидный Жезл над колбой и чертит им каббалистический Пламенный Меч, так чтобы его наконечник опускался в материальную основу, после чего ставит колбу на восточную сторону Алтаря и взывает к Марсу. Когда воззвание успешно завершено, колба помещается между Черной и Белой Колоннами Внешнего Храма «Золотого Рассвета» и находится там на Сверкающей Камее Марса в течение пяти дней.
Алхимик затем снова дистиллирует, но на этот раз не растворяет твердую субстанцию, которую некоторое время держит отдельно. Берется жидкость, и к ней призываются силы Меркурия, после чего ее ставят на Сверкающую Камею Солнца и подвергают воздействию солнечных лучей в течение восьми дней. Твердую субстанцию размельчают в порошок и призывают к нему силы Юпитера. После чего его оставляют в темноте на Сверкающей Камее в течение четырех дней.
На Алтарь Двойного Куба Алхимик кладет Сверкающие Камеи Земли, Воздуха, Огня и Воды вместе с Пантаклем Земли, Жезлом Огня, Чашей Воды и Кинжалом
Воздуха. Затем он проводит Большой Ритуал Пентаграммы. В первую очередь он посредством Жезла взывает к Огню для воздействия на порошок, во-вторых, посредством Чаши взывает к Воде для воздействия на жидкость, в-третьих, посредством Белой Перевязи лотосовидного Жезла он взывает к активному и пассивному Духу для воздействия как на порошок, так и на жидкость. В-четвертых, посредством Кинжала он взывает к Воздуху для воздействия на жидкость и, в-пятых, посредством пантакля он взывает к Земле для воздействия на порошок. На этот раз сосуды оставляются на Алтаре на пять дней.
Затем Алхимик не трогает сосуды, но заменяет Камеи Элементов на белую и золотую Камеи Кетер. Затем он отождествляет себя со своим Святым Ангелом-Хранителем и взывает к Кетер.
Порошок и жидкость затем снова смешиваются и подвергаются воздействию солнечных лучей в течение 10 дней. Затем колбу вновь возвращают на Алтарь, но ставят на Сверкающую Камею Венеры. Установив колбу, Алхимик взывает к Силам Венеры. Затем он в течение семи дней оставляет колбу на Камее. По прошествии этого периода времени он ставит ее на водяную баню на такое же время.
Алхимик снова дистиллирует содержимое колбы, образовавшуюся жидкость сливает в сторону, она служит лекарством, а порошок кладет в плавильный тигель и нагревает его, доводя до белого каления. Затем дает медленно остыть, и так семь раз за семь следующих друг за другом дней.
На этом заканчивается мое краткое изложение этой экстраординарной операции. Остается только добавить, что, согласно «Книге результатов», конечный продукт был в точности как «блестящий порошок» и что его применение привело ко «многим неожиданным и удивительным результатам».
В 1959 г. Вожди «Германубиса» учредили дочерний Храм в Лондоне, который возродил имя «Исиды-Урании» (несомненно, с целью еще раз подтвердить свою верность традиции изначального «Золотого Рассвета»). В этом лондонском Храме разрабатывалось только пять ступеней Внешнего Ордена и отсутствовала отдельная «Скиния Адептов». Те лондонские члены, которые достаточно продвинулись по ступеням, были допущены к бристольской Скинии. Но таких нашлось немного, т. к. Вожди лондонского Храма, вероятно, проявляли избирательность в приеме неофитов, также как и их коллеги в материнском Храме.
Дополнение. Я убежден, что современный бристольский Храм, упомянутый в этой главе, не имел никакой связи ни с изначальным «Золотым Рассветом», ни с храмом «Кромлех».
Глава 21
КОЛДОВСТВО СЕГОДНЯ
В современной Англии довольно многие занимаются (или считают, что занимаются) традиционным колдовством, которое они рассматривают как все еще сохранившийся культ плодородия доисторической Европы Один из таких «колдунов», видимо, склонный к саморекламе, называет себя «Королем ведьм» и утверждает, что под его контролем находится не менее 107 групп (так называемых «ковенов»), в каждой из которых насчитывается по 13 членов. К этой цифре, несомненно, нужно отнестись с большой долей скептицизма. Но тем не менее, исходя из своих знаний, я убежден, что примерно одна-две тысячи человек в достаточной степени интересуются этим предметом и могли бы стать активными членами ковенов. И совершенно очевидно, что есть еще много других людей, имеющих какое-то отношение к организованной деятельности такого рода
Исследователи современного колдовства, которые сами не являются членами «религии ведьм», обычно ошибочно полагают, что этому культу не более 20 лет и что он был создан ушедшим на пенсию малайским таможенным служащим Джеральдом Бруссо Гарднером. У меня есть все основания считать такое заключение неверным.
В 1953 г. бывший мой учитель познакомил меня с Луи Амфревиллем Уилкинсоном, проживавшим в небольшой дорсетширской деревне Хэзлбери-Брайент Уилкинсон, сын владельца-директора подготовительной школы в Суссексе (графство в Англии), прожил интересную и полноценную жизнь.
Вначале он учился в Оксфорде, но был обвинен в богохульстве и исключен. Тогда он перевелся в Кембридж. Там он подружился с братьями Поуис. В своей автобиографии
Джон Купер Поуис называет Уилкинсона «Архангелом». Вместе с братьями он нанес серьезное (впрочем, далеко не единственное) оскорбление автору романа «Адриан VII» Фридриху Рольфу («Барону Корво»), который впоследствии переселился в Венецию. Затем Уилкинсон под псевдонимом Луи Марло сочинил несколько превосходных, но малоизвестных романов, написал ряд рецензий для первого номера третьего тома кроулианского «Equinox», а также выступал во многих аудиториях с лекциями по английской литературе. В 1947 г. он привел в ярость сотрудников местной бристольской газеты, зачитав в муниципальном крематории прекрасный «Последний Ритуал». Это была речь на погребальной службе Алистера Кроули. Одна национальная газета охарактеризовала ее как «Черную Мессу».
Мы немного поговорили с Уилкинсоном об Оскаре Уайльде — Уилкинсон был способным учеником колледжа Рэдли и переписывался с Уайльдом, когда тот находился в тюрьме — и о Кроули. Уилкинсон был исполнителем литературных завещаний обоих авторов. Он показал мне несколько томов Суинберна в пергаментном переплете с забавными аннотациями Кроули и прочитал своим чистым прекрасным голосом стихотворение «Долорес». Затем, за обычной беседой, которая то и дело прерывалась вторжением элегантных кошек его жены, Уилкинсон пересказал мне один из рассказов Кроули. Оказывается, еще в юности Кроули будто бы предлагали получить посвящение в «религию ведьм», но он отказался, т. к. «не хотел, чтобы им распоряжались женщины». [55]
Я был заинтригован. Подобно многим другим, я уже читал антропософские фантазии Маргарет Муррей (со смешанным чувством интереса, изумления и скептицизма); но я и представить себе не мог, что ведьмовские ковены, о которых она писала, существуют в XX столетии.
Я вежливо спросил, не думает ли он, что Кроули позволил себе тонкую шутку. На что он ответил, что хотя Кроули и был склонен поразвлечься такими шутками, в этом случае он говорил правду. Затем мой собеседник как бы в доказательство своих слов признался, что он сам в конце 30-х — начале 40-х гг. был в дружеских отношениях с членами ведьмовского ковена, действовавшего в Нью-Форест.
Затем он поведал мне о социальном составе этой группы. Оказывается, это была своеобразная смесь образованных людей из среднего класса и представителей местного крестьянства. Основание группы должно датироваться 1921 г., после выхода в том же году книги Маргарет Муррей «Религия ведьм в Западной Европе», собственно, благодаря которой эта группа и возникла. Но у Уилкинсона была на этот счет другая точка зрения. Он уверен, и не без разумных на то оснований, что произошло слияние сохранившейся подлинной народной традиции колдовства с более интеллектуальным оккультизмом среднего класса.
Затем Луи Уилкинсон поведал несколько разных интересных подробностей из практики гэмпширских ведьм. Я уверен, эти подробности совершенно определенно доказывают, что данная группа — не просто продукт чрезмерного увлечения некоторых образованных представителей среднего класса теориями Маргарет Муррей. Приведем один пример: «Религия ведьм в Западной Европе» дает два рецепта «колдовской мази». Оба состава содержат масло и ядовитые травы. Автор книги рассматривает их как средство для достижения приятных галлюцинаций — таких, как полет на метле, посещение шабаша и тд. Члены нью-форестского ковена также использовали колдовскую мазь, но она представляла собой обычный густой жир, в основном состоящий из медвежьего сала. Эта мазь во многом была схожа с мазью, которую использовали пловцы через Ла-Манш, и применялась она с той же целью, т. е. для защиты обнаженных тел от холода во время сборищ на открытом воздухе. С другой стороны, они также употребляли галлюциноген, но это был обычный британский мухомор, который они принимали внутрь исключительно в малых дозах. Мухомор и другие похожие на него грибы использовались во всем мире испокон веков. Его ели викинги, чтобы стать неуязвимыми в бою, а на другом краю Евро-Азиатского материка — шаманы для достижения транса. Кстати, довольно странно, что мухомор не привлек внимания хиппи, этих энтузиастов психоделического опыта, — хотя, пожалуй, к счастью для них, т. к. входящий в его химический состав алкалоид чрезвычайно токсичен. Различные виды грибов сильно различаются по силе своего воздействия, и неосторожный пользователь может очень легко принять смертельную дозу.
Гэмпширские ведьмы позволили себе даже человеческое жертвоприношение (по крайней мере, один раз), но осуществили это таким способом, что потом не было никаких неприятностей с властями. Эта церемония состоялась в мае 1940 г., когда непосредственно ощущалась опасность гитлеровского вторжения. Ведьмы считали существенной задачей удержать Гитлера от вторжения с помощью могущественного ритуала, основным пунктом которого должна была стать смерть добровольца. Самый старый и немощный член согласился принести себя в жертву. Он не воспользовался защитной мазью и должен был умереть от воздействия холодной внешней среды. К несчастью, за много лет это была самая холодная майская ночь и не только доброволец, но и два других члена культа скончались от пневмонии в течение следующих двух недель.
Возвращаясь к грибам, необходимо уточнить, что без всяких сомнений именно работы Джеральда Гарднера дали толчок росту популярности грибов в колдовстве 50-х и 60-хгг.
Родился Джеральд Гарднер в июне 1884 г. и до ухода в отставку из малайской таможни в 1936 г. большую часть своей жизни провел на Дальнем Востоке. По-видимому, он очень увлекался темными сторонами оккультизма. Он часто посещал спиритических медиумов, проявлял значительный интерес к анималистским верованиям более примитивных малайских народов, а также был другом Дж. С.М.Уорда, самозваного епископа, который одно время служил важным чиновником в Федерации британских промышленников. Он написал несколько достаточно неплохих, но довольно заумных книг о масонстве и, ко всему прочему, управлял своеобразной религиозной общиной под названием «Аббатство царя Христа». Вначале она находилась возле английского города Сент-Олбанс, а затем на Кипре, где Гарднер и познакомился с Уордом.
В 1940 г. Гарднер вступил в псевдорозенкрейцерскую организацию, возглавляемую дочерью Анни Безант. Деятельность этой организации осуществлялась в городе Крайстчерч графства Гемпшир, там же они организовали так называемый «Розенкрейцерский театр». Именно в этом городе Гарднер познакомился (во всяком случае, он так утверждает) с приверженцами религии ведьм, которые использовали «розенкрейцерскую» организацию в качестве наживки для ловли новых рекрутов в свой ковен. Я подозреваю, что это был тот же самый ковен, с которым вступил в контакт Луи Уилкинсон.
В итоге Гарднер был посвящен в эту группу и, по его словам, назначен пропагандистом. Однако похоже, что он был не в восторге от их простых церемоний и поэтому решил основать свой более продуманный и романтизированный вариант религии ведьм.
Некоторое время Гарднер был знаком с Алистером Кроули, поскольку был посвященным VII° O.T.O., и вдобавок имел грамоту, которая давала ему право управлять определенной разновидностью лож О.Т.О. Но он так никогда и не воспользовался этим правом. Следуя несколько другим наклонностям, он решил учредить собственную организацию, для чего нанял Кроули, чтобы тот за щедрую плату написал детально разработанные ритуалы для новой «гарднеровской» религии ведьм. Приблизительно в это же время Гарднер сочинил (или заказал сочинить) так называемую «Книгу Теней» — руководство по колдовству, якобы написанное в XVl в. He стоит и говорить, что каждая строчка этого произведения, менее чем посредственно стилизованного под английский язык елизаветинской эпохи, выдает его современное происхождение.
В конце 40-хгг. Гарднер под псевдонимом Scire написал длинный и почти что невозможный для чтения роман «Пособие по высшей магии», — о магии и колдовстве в средневековой Англии. Похоже, эта книга потерпела полный провал — спустя пять лет после выхода романа я видел, как полки издателя все еще ломились под тяжестью нераспроданных копий. И все-таки роман привлек внимание некоторых читателей, склонных к оккультным темам, и Гарднер вскоре приобрел нескольких последователей.
В 1954 г. издательство «Rider» опубликовало работу Гарднера «Современное ведовство». Книга вышла довольно сносной: дело в том, что человек, ответственный за ее прием к публикации, сам был исследователем оккультизма и ему удалось отредактировать большинство наиболее слабых мест. Книга имела небольшой коммерческий успех и была достаточно хорошо освещена в прессе. В результате по всей стране стали возникать новые ковены, в большей или меньшей степени взявшие на вооружение ритуалы и учение Гарднера.
К сожалению, Гарднер был садомазохистом. В нем проявлялись тенденции как к бичеванию, так и к созерцанию эротических сцен. Эти его влечения сказались и на ритуалах, в большинство из которых были внесены тяжелые наказания. А то, что Гарднер называл «Великим Ритуалом», было половым актом между Великим Священнослужителем и Великой Священнослужительницей в окружении остальных членов ковена.
Гарднер умер в 19б4 г. К этому времени уже существовало немалое количество организаций, появившихся главным образом благодаря его деятельности Некоторые из них, правда, отказались от крайностей в сексуальной практике.
Сегодня религия ведьм разделена на пять или шесть враждующих сект. В некоторых из них все еще ощущается значительный уклон к сексуальности. Так, одна группа применяет экстраординарное «смертоносное заклятие», которое предусматривает участие Священнослужителя и Священнослужительницы в довольно неудобном процессе — они должны совокупится через отверстие, высверленное в середине каменного реликта, принадлежащего якобы неолитической эпохе!
Другие современные ковены более строги в своем отношении к сексу и в большей мере занимаются целительством, сочетая в своей работе заговоры и применение лечебных трав.
Вероятно, самыми интересными представителями современного колдовства являются, во-первых, один или два выживших до-гарднеровских ковена и, во-вторых, так называемые «облаченные ковены» Последние, как подразумевает их название, воздерживаются от наготы и совмещают свое поклонение рогатому божеству и лунной богине с определенной долей более ортодоксальных верований, таких как ритуальная магия, биолокация, астрология и тд.
ДополнениеСовременное колдовство продолжает находиться под влиянием более интеллектуальных представителей магической традиции. Так, это влияние очевидно в популярных книгах М. Стюарт и Дж. Фарр. По крайней мере, одна из современных групп практикует енохианскую магию.
Исследователи современного колдовства, которые сами не являются членами «религии ведьм», обычно ошибочно полагают, что этому культу не более 20 лет и что он был создан ушедшим на пенсию малайским таможенным служащим Джеральдом Бруссо Гарднером. У меня есть все основания считать такое заключение неверным.
В 1953 г. бывший мой учитель познакомил меня с Луи Амфревиллем Уилкинсоном, проживавшим в небольшой дорсетширской деревне Хэзлбери-Брайент Уилкинсон, сын владельца-директора подготовительной школы в Суссексе (графство в Англии), прожил интересную и полноценную жизнь.
Вначале он учился в Оксфорде, но был обвинен в богохульстве и исключен. Тогда он перевелся в Кембридж. Там он подружился с братьями Поуис. В своей автобиографии
Джон Купер Поуис называет Уилкинсона «Архангелом». Вместе с братьями он нанес серьезное (впрочем, далеко не единственное) оскорбление автору романа «Адриан VII» Фридриху Рольфу («Барону Корво»), который впоследствии переселился в Венецию. Затем Уилкинсон под псевдонимом Луи Марло сочинил несколько превосходных, но малоизвестных романов, написал ряд рецензий для первого номера третьего тома кроулианского «Equinox», а также выступал во многих аудиториях с лекциями по английской литературе. В 1947 г. он привел в ярость сотрудников местной бристольской газеты, зачитав в муниципальном крематории прекрасный «Последний Ритуал». Это была речь на погребальной службе Алистера Кроули. Одна национальная газета охарактеризовала ее как «Черную Мессу».
Мы немного поговорили с Уилкинсоном об Оскаре Уайльде — Уилкинсон был способным учеником колледжа Рэдли и переписывался с Уайльдом, когда тот находился в тюрьме — и о Кроули. Уилкинсон был исполнителем литературных завещаний обоих авторов. Он показал мне несколько томов Суинберна в пергаментном переплете с забавными аннотациями Кроули и прочитал своим чистым прекрасным голосом стихотворение «Долорес». Затем, за обычной беседой, которая то и дело прерывалась вторжением элегантных кошек его жены, Уилкинсон пересказал мне один из рассказов Кроули. Оказывается, еще в юности Кроули будто бы предлагали получить посвящение в «религию ведьм», но он отказался, т. к. «не хотел, чтобы им распоряжались женщины». [55]
Я был заинтригован. Подобно многим другим, я уже читал антропософские фантазии Маргарет Муррей (со смешанным чувством интереса, изумления и скептицизма); но я и представить себе не мог, что ведьмовские ковены, о которых она писала, существуют в XX столетии.
Я вежливо спросил, не думает ли он, что Кроули позволил себе тонкую шутку. На что он ответил, что хотя Кроули и был склонен поразвлечься такими шутками, в этом случае он говорил правду. Затем мой собеседник как бы в доказательство своих слов признался, что он сам в конце 30-х — начале 40-х гг. был в дружеских отношениях с членами ведьмовского ковена, действовавшего в Нью-Форест.
Затем он поведал мне о социальном составе этой группы. Оказывается, это была своеобразная смесь образованных людей из среднего класса и представителей местного крестьянства. Основание группы должно датироваться 1921 г., после выхода в том же году книги Маргарет Муррей «Религия ведьм в Западной Европе», собственно, благодаря которой эта группа и возникла. Но у Уилкинсона была на этот счет другая точка зрения. Он уверен, и не без разумных на то оснований, что произошло слияние сохранившейся подлинной народной традиции колдовства с более интеллектуальным оккультизмом среднего класса.
Затем Луи Уилкинсон поведал несколько разных интересных подробностей из практики гэмпширских ведьм. Я уверен, эти подробности совершенно определенно доказывают, что данная группа — не просто продукт чрезмерного увлечения некоторых образованных представителей среднего класса теориями Маргарет Муррей. Приведем один пример: «Религия ведьм в Западной Европе» дает два рецепта «колдовской мази». Оба состава содержат масло и ядовитые травы. Автор книги рассматривает их как средство для достижения приятных галлюцинаций — таких, как полет на метле, посещение шабаша и тд. Члены нью-форестского ковена также использовали колдовскую мазь, но она представляла собой обычный густой жир, в основном состоящий из медвежьего сала. Эта мазь во многом была схожа с мазью, которую использовали пловцы через Ла-Манш, и применялась она с той же целью, т. е. для защиты обнаженных тел от холода во время сборищ на открытом воздухе. С другой стороны, они также употребляли галлюциноген, но это был обычный британский мухомор, который они принимали внутрь исключительно в малых дозах. Мухомор и другие похожие на него грибы использовались во всем мире испокон веков. Его ели викинги, чтобы стать неуязвимыми в бою, а на другом краю Евро-Азиатского материка — шаманы для достижения транса. Кстати, довольно странно, что мухомор не привлек внимания хиппи, этих энтузиастов психоделического опыта, — хотя, пожалуй, к счастью для них, т. к. входящий в его химический состав алкалоид чрезвычайно токсичен. Различные виды грибов сильно различаются по силе своего воздействия, и неосторожный пользователь может очень легко принять смертельную дозу.
Гэмпширские ведьмы позволили себе даже человеческое жертвоприношение (по крайней мере, один раз), но осуществили это таким способом, что потом не было никаких неприятностей с властями. Эта церемония состоялась в мае 1940 г., когда непосредственно ощущалась опасность гитлеровского вторжения. Ведьмы считали существенной задачей удержать Гитлера от вторжения с помощью могущественного ритуала, основным пунктом которого должна была стать смерть добровольца. Самый старый и немощный член согласился принести себя в жертву. Он не воспользовался защитной мазью и должен был умереть от воздействия холодной внешней среды. К несчастью, за много лет это была самая холодная майская ночь и не только доброволец, но и два других члена культа скончались от пневмонии в течение следующих двух недель.
Возвращаясь к грибам, необходимо уточнить, что без всяких сомнений именно работы Джеральда Гарднера дали толчок росту популярности грибов в колдовстве 50-х и 60-хгг.
Родился Джеральд Гарднер в июне 1884 г. и до ухода в отставку из малайской таможни в 1936 г. большую часть своей жизни провел на Дальнем Востоке. По-видимому, он очень увлекался темными сторонами оккультизма. Он часто посещал спиритических медиумов, проявлял значительный интерес к анималистским верованиям более примитивных малайских народов, а также был другом Дж. С.М.Уорда, самозваного епископа, который одно время служил важным чиновником в Федерации британских промышленников. Он написал несколько достаточно неплохих, но довольно заумных книг о масонстве и, ко всему прочему, управлял своеобразной религиозной общиной под названием «Аббатство царя Христа». Вначале она находилась возле английского города Сент-Олбанс, а затем на Кипре, где Гарднер и познакомился с Уордом.
В 1940 г. Гарднер вступил в псевдорозенкрейцерскую организацию, возглавляемую дочерью Анни Безант. Деятельность этой организации осуществлялась в городе Крайстчерч графства Гемпшир, там же они организовали так называемый «Розенкрейцерский театр». Именно в этом городе Гарднер познакомился (во всяком случае, он так утверждает) с приверженцами религии ведьм, которые использовали «розенкрейцерскую» организацию в качестве наживки для ловли новых рекрутов в свой ковен. Я подозреваю, что это был тот же самый ковен, с которым вступил в контакт Луи Уилкинсон.
В итоге Гарднер был посвящен в эту группу и, по его словам, назначен пропагандистом. Однако похоже, что он был не в восторге от их простых церемоний и поэтому решил основать свой более продуманный и романтизированный вариант религии ведьм.
Некоторое время Гарднер был знаком с Алистером Кроули, поскольку был посвященным VII° O.T.O., и вдобавок имел грамоту, которая давала ему право управлять определенной разновидностью лож О.Т.О. Но он так никогда и не воспользовался этим правом. Следуя несколько другим наклонностям, он решил учредить собственную организацию, для чего нанял Кроули, чтобы тот за щедрую плату написал детально разработанные ритуалы для новой «гарднеровской» религии ведьм. Приблизительно в это же время Гарднер сочинил (или заказал сочинить) так называемую «Книгу Теней» — руководство по колдовству, якобы написанное в XVl в. He стоит и говорить, что каждая строчка этого произведения, менее чем посредственно стилизованного под английский язык елизаветинской эпохи, выдает его современное происхождение.
В конце 40-хгг. Гарднер под псевдонимом Scire написал длинный и почти что невозможный для чтения роман «Пособие по высшей магии», — о магии и колдовстве в средневековой Англии. Похоже, эта книга потерпела полный провал — спустя пять лет после выхода романа я видел, как полки издателя все еще ломились под тяжестью нераспроданных копий. И все-таки роман привлек внимание некоторых читателей, склонных к оккультным темам, и Гарднер вскоре приобрел нескольких последователей.
В 1954 г. издательство «Rider» опубликовало работу Гарднера «Современное ведовство». Книга вышла довольно сносной: дело в том, что человек, ответственный за ее прием к публикации, сам был исследователем оккультизма и ему удалось отредактировать большинство наиболее слабых мест. Книга имела небольшой коммерческий успех и была достаточно хорошо освещена в прессе. В результате по всей стране стали возникать новые ковены, в большей или меньшей степени взявшие на вооружение ритуалы и учение Гарднера.
К сожалению, Гарднер был садомазохистом. В нем проявлялись тенденции как к бичеванию, так и к созерцанию эротических сцен. Эти его влечения сказались и на ритуалах, в большинство из которых были внесены тяжелые наказания. А то, что Гарднер называл «Великим Ритуалом», было половым актом между Великим Священнослужителем и Великой Священнослужительницей в окружении остальных членов ковена.
Гарднер умер в 19б4 г. К этому времени уже существовало немалое количество организаций, появившихся главным образом благодаря его деятельности Некоторые из них, правда, отказались от крайностей в сексуальной практике.
Сегодня религия ведьм разделена на пять или шесть враждующих сект. В некоторых из них все еще ощущается значительный уклон к сексуальности. Так, одна группа применяет экстраординарное «смертоносное заклятие», которое предусматривает участие Священнослужителя и Священнослужительницы в довольно неудобном процессе — они должны совокупится через отверстие, высверленное в середине каменного реликта, принадлежащего якобы неолитической эпохе!
Другие современные ковены более строги в своем отношении к сексу и в большей мере занимаются целительством, сочетая в своей работе заговоры и применение лечебных трав.
Вероятно, самыми интересными представителями современного колдовства являются, во-первых, один или два выживших до-гарднеровских ковена и, во-вторых, так называемые «облаченные ковены» Последние, как подразумевает их название, воздерживаются от наготы и совмещают свое поклонение рогатому божеству и лунной богине с определенной долей более ортодоксальных верований, таких как ритуальная магия, биолокация, астрология и тд.
ДополнениеСовременное колдовство продолжает находиться под влиянием более интеллектуальных представителей магической традиции. Так, это влияние очевидно в популярных книгах М. Стюарт и Дж. Фарр. По крайней мере, одна из современных групп практикует енохианскую магию.
Глава 22
НОВАЯ СИСТЕМА МАГИИ
В годы Первой мировой войны или сразу после ее окончания один мой друг, который тогда был студентом художественного колледжа, а сейчас общественный бухгалтер-аудитор, подружился с пожилым художником по имени А.О. Спейр. Приблизительно 40 лет назад Спейр был преуспевающим художником и пользовался большой популярностью. Его талант проявился еще в довольно юном возрасте и сразу же получил положительные отзывы у художественных критиков тех лет. Однако в то время, когда с ним познакомился мой друг, его уже почти все забыли. Жил он в бедности, в чрезвычайно мрачной квартире, находившейся в подвальном этаже. На стенах потеки от сырости, воздух пропитан запахом плесени, все это смутно указывает на наличие мышей и засохшей гнили. Ко всему прочему в комнату доносился постоянный и почти невыносимый шум, не только от лондонских автобусов, которые проезжали всего в несколько метрах, но и было хорошо слышно, как течет вода по водопроводным и канализационным трубам, расположенным между потолком подвала и половыми досками верхних комнат. Без сомнения, эти трубы находились в антисанитарном состоянии.
Спейр был в хороших отношениях с моим другом. Они оба разделяли неприязнь модных течений в современной живописи 30-хгг. Но в отношении таких предметов как спиритизм и магия, их взгляды существенно расходились. Спейр творил в двух весьма отличных друг от друга художественных стилях. Первый был исключительно его собственный, второй сильно напоминал поздние работы Уильяма Блейка, которыми, как утверждал Спейр, он временами был просто одержим. Мой друг не испытывал восхищения к таким убеждениям и самонадеянным тоном, так свойственным юношескому возрасту, говорил о комплексах раздвоения, шизофренических личностях и прочее из жаргона психиатров, т. е. то, что в наше время уже стало довольно привычным. Спейру это порядком надоело, и он заявил, что не только глубоко верит в магию, но и уже много лет практикует ее и, что фактически он изобрел новую систему практического оккультизма. Спейр сказал, что эта новая система называется Zoz или Zos, а в следующую встречу он даже обещал моему другу продемонстрировать ее на практике.
На следующей неделе мой друг пришел к художнику, дабы стать свидетелем демонстрации новой системы магии. За эту неделю ему удал ось кое-что прочитать о магии и, входя в дом, он чувствовал себя несколько нервозно, тем не менее он был твердо убежден, что его приверженность лингвистической философии А. Дж. Эйра спасет его от съедения демоном Асмодеем или от каких-либо других неприятностей, которые могли бы случиться. Ведь чем черт не шутит.
Мой друг был удивлен, когда не обнаружил ни магического круга, ни курящегося фимиама и никаких следов обычных магических приборов. Вместо этого посредине комнаты стоял стол, покрытый рисунками, многие из которых представляли собой соединенные между собой буквы. Что касается самого Спейра, то никак не скажешь, что он был занят какой-либо аскетической подготовкой к работе. Он спокойно поглощал кусок пирога. Покончив с пирогом, Спейр приступил к демонстрации своего эксперимента. Мой друг рассказал мне, что этот эксперимент предназначался для воспроизведения феномена, достаточно обычного для спиритизма ХIХв., но редко кто его выполняет в ХХв. Известен он как аппорт. Спейр собирался создать из воздуха живые, как будто только что срезанные розы. Вначале он не издавал никаких монотонных заклинаний, во всяком случае, он вообще не произносил ни звука. Он просто в течение минуты или двух размахивал рисунком в воздухе, затем положил его обратно на стол, после чего, поднимая вверх руки, произнес слово «Розы», при этом на мгновение лицо Спейра исказилось от некой внутренней борьбы. На миг воцарилась напряженная тишина, затем с треском и грохотом с потолка свалился кусок штукатурки и из канализационной трубы прямо на их головы вылилось сто пятьдесят галлонов воды смешанной с нечистотами. Оказывается, труба просто не выдержала давления, образовавшегося из-за недельных пробок, и разорвалась.
Спейр был в хороших отношениях с моим другом. Они оба разделяли неприязнь модных течений в современной живописи 30-хгг. Но в отношении таких предметов как спиритизм и магия, их взгляды существенно расходились. Спейр творил в двух весьма отличных друг от друга художественных стилях. Первый был исключительно его собственный, второй сильно напоминал поздние работы Уильяма Блейка, которыми, как утверждал Спейр, он временами был просто одержим. Мой друг не испытывал восхищения к таким убеждениям и самонадеянным тоном, так свойственным юношескому возрасту, говорил о комплексах раздвоения, шизофренических личностях и прочее из жаргона психиатров, т. е. то, что в наше время уже стало довольно привычным. Спейру это порядком надоело, и он заявил, что не только глубоко верит в магию, но и уже много лет практикует ее и, что фактически он изобрел новую систему практического оккультизма. Спейр сказал, что эта новая система называется Zoz или Zos, а в следующую встречу он даже обещал моему другу продемонстрировать ее на практике.
На следующей неделе мой друг пришел к художнику, дабы стать свидетелем демонстрации новой системы магии. За эту неделю ему удал ось кое-что прочитать о магии и, входя в дом, он чувствовал себя несколько нервозно, тем не менее он был твердо убежден, что его приверженность лингвистической философии А. Дж. Эйра спасет его от съедения демоном Асмодеем или от каких-либо других неприятностей, которые могли бы случиться. Ведь чем черт не шутит.
Мой друг был удивлен, когда не обнаружил ни магического круга, ни курящегося фимиама и никаких следов обычных магических приборов. Вместо этого посредине комнаты стоял стол, покрытый рисунками, многие из которых представляли собой соединенные между собой буквы. Что касается самого Спейра, то никак не скажешь, что он был занят какой-либо аскетической подготовкой к работе. Он спокойно поглощал кусок пирога. Покончив с пирогом, Спейр приступил к демонстрации своего эксперимента. Мой друг рассказал мне, что этот эксперимент предназначался для воспроизведения феномена, достаточно обычного для спиритизма ХIХв., но редко кто его выполняет в ХХв. Известен он как аппорт. Спейр собирался создать из воздуха живые, как будто только что срезанные розы. Вначале он не издавал никаких монотонных заклинаний, во всяком случае, он вообще не произносил ни звука. Он просто в течение минуты или двух размахивал рисунком в воздухе, затем положил его обратно на стол, после чего, поднимая вверх руки, произнес слово «Розы», при этом на мгновение лицо Спейра исказилось от некой внутренней борьбы. На миг воцарилась напряженная тишина, затем с треском и грохотом с потолка свалился кусок штукатурки и из канализационной трубы прямо на их головы вылилось сто пятьдесят галлонов воды смешанной с нечистотами. Оказывается, труба просто не выдержала давления, образовавшегося из-за недельных пробок, и разорвалась.