Кларк Артур Чарльз. Рама Явленный

    Небольшая группа людей — практически та семья, которая побывала в Узле, — уже более года проживает в главном городе октопауков. Их взаимодействие с хозяевами свидетельствует, что оба вида могут гармонически уживаться. Совместная делегация» людей и октопауков предприняла попытку предотвращения широкомасштабной войны между видами путем непосредственных переговоров с лидерами человеческой колонии. Однако вероятность успеха пренебрежимо мала.
    Пока октопауки не проявляли излишней агрессивности, но тем не менее приступили к подготовке войны с людьми. И хотя военные действия они начнут только в случае явной угрозы жизни их колонии, глубокие познания октопауков в биологии делают исход войны предрешенным. Правда, еще не ясно, как отреагируют люди на первые тяжелые потери. Вероятно, война быстро окончится, и через некоторое время оба уцелевших сообщества смогут достичь равновесного состояния. Однако данные о людях заставляют не без оснований предполагать, что этот вид будет продолжать сопротивление, пока не погибнут все особи. Подобный исход погубит по крайней мере одно из двух сообществ космоплавателей, оставшихся на корабле, и чтобы предотвратить его, рекомендуется перейти ко второй стадии умиротворения.

2

   Николь пробудилась, услышав возню игравших в гостиной детей. Пока она надевала халат, Элли подошла к двери спальной и спросила мать, не видела ли та любимую куклу Никки.
   — По-моему, она под ее кроватью, — ответила Николь.
   Элли продолжала собираться. Николь слышала возню Ричарда в ванной. «Все, осталось недолго», — подумала она, и тут в дверях вдруг появилась их внучка.
   — Мы с мамочкой уходим, Нонни, — проговорила девочка, улыбаясь. — К папочке.
   Николь развела руки, и малышка побежала обниматься.
   — Знаю, моя дорогая, — Николь крепко обхватила девочку и погладила по голове. — Мне будет так не хватать тебя, Никки.
   Через несколько секунд в комнату прискакали оба близнеца Ватанабэ.
   — Есть хочется, миссис Уэйкфилд, — объявил Галилей.
   — И мне тоже, — добавил Кеплер.
   Николь неохотно выпустила свою внучку и отправилась из спальни.
   — Хорошо, мальчики. Я приготовлю вам завтрак через несколько минут.
   Когда трое детей почти закончили еду, в дверях появились Макс, Эпонина и Мариус.
   — А знаете, дядя Макс, — сказала Никки, прежде чем Николь успела поздороваться с Паккеттами, — я отправляюсь к папочке.
   Четыре часа пролетели быстро. Ричард и Николь объяснили все дважды: сперва Максу и Эпонине, а потом новобрачным, еще лучившимся после удовольствий брачной ночи.
   Когда приблизилось время расставания, всеобщее оживление улеглось. У Николь заныло под ложечкой. «Расслабься и улыбайся, — сказала она себе. — Грусти не грусти — легче не станет».
   Первым прощался Макс.
   — Подойди-ка сюда, принцесса, — обратился он к Никки, — поцелуй дядю Макса. — Девочка послушно последовала указаниям. Потом Макс подошел к Элли, разговаривавшей с матерью, и обнял ее. — Элли, внимательно следи за этой девицей. И смотри, чтобы вас там не облапошили. — Макс обменялся рукопожатием с Ричардом и позвал близнецов Ватанабэ наружу.
   Настроение в комнате сразу переменилось. Осознав, что она располагает лишь несколькими минутами для прощания, Николь ощутила волну ужаса, невзирая на данное себе обещание оставаться спокойной. Последовав примеру Макса, Патрик, Наи, Бенджи и Эпонина обнимались с уходящей троицей.
   Николь хотела еще раз обнять Никки, но девочка увернулась, бросившись наружу поиграть с близнецами. Элли распрощалась с Эпониной и обернулась к Николь.
   — Мне будет не хватать тебя, мама. Я очень тебя люблю.
   Николь попыталась сохранить душевное равновесие.
   — Я не могла бы даже мечтать о лучшей дочери, — сказала она. И обнимая Элли на прощание, Николь негромко шепнула ей на ухо: — Будь осторожна, дело очень серьезное…
   Элли, чуть отстранившись, заглянула в глаза матери и глубоко вздохнула.
   — Знаю, мама, — произнесла она с горечью, — это пугает меня. Надеюсь, я не разочарую…
   — Не разочаруешь, — Николь погладила дочь по плечу. — Только помни, что там сверчок говорил Пиноккио. — Элли улыбнулась. — «И пусть совесть всегда ведет тебя».
   — Арчи здесь! — услыхав возглас Никки, Николь взглядом поискала мужа. «А где же Ричард? — подумала она в испуге. — Я не попрощалась с ним…» Элли уже шла к двери с двумя рюкзаками.
   Николь едва могла дышать. А потом она услышала Патрика:
   — Где же дядя Ричард?
   Ему ответил голос из кабинета:
   — Я здесь.
   Николь побежала туда. Ричард сидел на полу, перед открытым рюкзаком посреди кучи электроники. Она постояла секунду в дверях, пытаясь отдышаться.
   Услыхав ее шаги, Ричард обернулся.
   — Привет, — сказал он невозмутимо. — А я все еще не могу сообразить, на сколько трансляторов брать деталей.
   — Арчи уже здесь, — тихо проговорила Николь.
   Ричард поглядел на часы.
   — Да, время идти, — произнес он и, собрав электронику, уложил ее в рюкзак Поднявшись, он подошел к Николь.
   — Дядя Ричард, — послышался голос Патрика.
   — Иду, — ответил Ричард. — Сию минуту.
   Когда Ричард обнял Николь, она задрожала.
   — Ну-ну, успокойся… Нам не впервой расставаться.
   Страх настолько овладел Николь, что она не могла говорить. Она изо всех сил стремилась быть отважной, но это ей не удавалось: Николь понимала, что в последний раз прикасается к своему мужу.
   Протянув руку к затылку Ричарда, она чуть пригнула его голову, чтобы поцеловать. Слезы уже текли по щекам. Николь хотелось бы остановить время, затянуть этот момент на целую вечность. Как на фотографии запечатлев в памяти черты Ричарда, она нежно поцеловала его в губы.
   — Я люблю тебя, Николь.
   На миг ей показалось, что она не сумеет ответить.
   — И я тебя тоже, — наконец выдавила она.
   Он закинул рюкзак за плечи и помахал ей. Остановившись в дверях, Николь провожала его взглядом. «Запоминай», — услышала она в душе голос Омэ.
   Никки едва могла поверить своей удаче: прямо за воротами Изумрудного города их дожидался страусозавр, как и обещал Арчи. Она дергалась на месте, пока мать застегивала ее куртку.
   — А можно мне покормить его, мама? — спросила Никки. — Можно? Можно?
   Страусозавр опустился на землю, и Ричарду пришлось помочь Никки залезть на него.
   — Спасибо, Буба, — проговорила маленькая девочка, уютно устроившись в чаше.
   — Время выбрано специально, — объяснил Арчи Ричарду и Элли, когда они оказались в лесу. — Мы прибудем в лагерь людей, когда отряд будет завтракать. Тут они нас и увидят.
   — А как мы узнаем, когда нам пора идти? — поинтересовался Ричард.
   — С северной оконечности полей поступают квадроиды. Как только солдаты проснутся и начнут ходить около палаток, над их головой пролетит ваш приятель Тимми с письменным предупреждением о нашем прибытии. Там будет сказано, что сперва прилетят светляки, а мы будем идти с белым флагом, как вы предложили.
   Никки заметила странные глаза, следившие за ними из лесной тьмы.
   — Ой, как весело! — воскликнула она, но Элли не отреагировала.
   Арчи остановил страусозавра в километре к югу от лагеря людей. Издали фонари около и внутри палаток казались звездочками, мерцавшими в ночи.
   — Наверное, Тимми сейчас сбрасывает наше послание, — проговорил Арчи.
   Они осторожно шагали во тьме в течение почти целого терта, не желая пользоваться светляками, чтобы их не заметили в лагере чересчур рано. Никки мирно спала, положив голову на плечо матери.
   Ричард и Элли чувствовали себя напряженно.
   — А что будем делать, — осведомился на ходу Ричард, — если по нам откроют огонь, прежде чем мы успеем сказать им хоть слово?
   — Повернем назад и побежим изо всех сил, — ответил Арчи.
   — А если они погонятся за нами с геликоптерами и прожекторами? — спросила Элли у октопаука.
   — На полном скаку страусозавр окажется в лесу через четыре вудена.
   Подлетел Тимми — на короткое бормотанье отвечали цветовые фразы Арчи, — заверил, что свою миссию выполнил, и попрощался с Ричардом. В огромных глазах птицы вспыхнуло незнакомое Ричарду чувство, когда он напоследок прикоснулся к мягкой грудке. Не мешкая более, Тимми улетел в направлении Изумрудного города, а возле тропы вспыхнула пара светляков, неторопливо направившаяся в сторону лагеря. Возглавлял процессию Ричард, державший в правой руке белый флаг. За ним, в пятидесяти метрах, следовал страусозавр, на нем ехали Арчи и Элли со спящей девочкой.
   Когда они оказались примерно в четырехстах метрах от лагеря, Ричард смог разглядеть фигуры солдат в свой бинокль. Все стояли, обратившись в их сторону. Ричард насчитал двадцать шесть человек, у троих были винтовки, двое вглядывались во тьму с помощью биноклей.
   Как и планировалось, Элли, Никки и Арчи спустились на землю, когда до лагеря оставалось около двухсот метров. Отослав страусозавра в Изумрудный город, все четверо направились к солдатам. Никки не хотела просыпаться; сперва она жаловалась, но потом утихла, ощутив, что мать очень серьезно просит ее умолкнуть.
   Арчи шел между двумя людьми. Никки держалась за руку матери и старалась идти с ней в ногу.
   — Эй, там! — закричал Ричард, когда, по его расчетам, в лагере уже могли слышать его. — Это Ричард Уэйкфилд. Мы идем с миром. — Он энергично замахал белым флагом. Я пришел с моей дочерью Элли, внучкой Никки и представителем октопауков.
   Для солдат зрелище, безусловно, было удивительным: никто из них еще не видел октопаука. Светляки повисли над головами землян, и Ричард со своим отрядом выступил из раманской тьмы.
   Один из вояк шагнул вперед.
   — Я — капитан Энрико Пиоджи, — проговорил он, — комендант этого лагеря… Принимаю вашу капитуляцию перед вооруженными силами Нового Эдема.
   Поскольку о парламентерах земляне узнали всего за полчаса до их появления, распоряжение сверху об участи пленников еще не прошло всей цепи начальства, распоряжавшегося в Новом Эдеме. Подтвердив, что группа в составе мужчины, женщины с ребенком и октопаука действительно приближается к лагерю, капитан Пиоджи вновь радировал в штаб, оставшийся в Нью-Йорке, и затребовал инструкций относительно дальнейших действий. Командовавший кампанией полковник велел ему стеречь пленников и ждать новых распоряжений.
   Ричард не рассчитывал, что кто-либо из офицеров рискнет предпринять самостоятельные действия, не выяснив мнения самого Накамуры. Во время долгой езды на страусозавре он порекомендовал Арчи воспользоваться предоставлявшейся возможностью для общения с солдатами, чтобы уже здесь попытаться разоблачить ложь об октопауках, которую распространяли в Новом Эдеме.
   — Это существо, — громким голосом объявил Ричард, после того как пленников обыскали и любопытные окружили их, — и есть октопаук, как мы их называем. Они очень умны и во многом даже превосходят людей… Около пятнадцати тысяч этих созданий населяют Южный полуцилиндр — все пространство отсюда до окружности южной полярной чаши. По собственной воле вся моя семья провела в их обиталище около года. Мы обнаружили, что октопауки — мирные и высоконравственные существа. Мы с дочерью сопровождаем представителя октопауков, которого между собой называем Арчи, чтобы найти способ предотвратить военное столкновение между двумя видами.
   — А вы не жена доктора Роберта Тернера? — спросил один из солдат. — Того, кто бы похищен октопауками?
   — Да, это я, — четким голосом ответила Элли. — Только я не была похищена в прямом смысле слова. Октопауки стремились установить со мной связь, вступить в общение с людьми и не могли сделать этого. Они похитили меня, чтобы научить своему языку.
   — Неужели эта тварь разговаривает? — с недоверием проговорил другой солдат. До этого мгновения, как и было намечено, Арчи безмолвствовал. Солдаты замерли, когда вокруг его головы, начиная от правой щели, побежали цветовые полосы.
   — Арчи приветствует вас, — перевела Элли. — Он хочет, чтобы вы все поняли: как и он сам, весь его народ не желает вам зла. И еще — чтобы вы узнали о том, что он умеет читать человеческую речь по губам и будет рад ответить на любой ваш вопрос…
   — Как это так? — удивился кое-кто из солдат.
   Тем временем недовольный капитан Пиоджи стоял в сторонке, передавая по ходу развития событий отчет полковнику в Нью-Йорк.
   — Да, сэр, — говорил он, — у него на голове полосы… разные, сэр, красные, синие, желтые… прямоугольники, движущиеся прямоугольники, они обходят вокруг его головы, затем появляются новые… Что, сэр?… Женщина, жена доктора, сэр… она явно понимает смысл полос… Нет, сэр, это не раскрашенные буквы, а просто цветовые полосы… Прямо сейчас, сэр, инопланетянин говорит с солдатами… Нет, сэр, они не понимают его… Как утверждает женщина, октопаук читает по губам… как глухой, сэр… Та же методика, я полагаю… он отвечает своими полосами и жена доктора переводит… Никакого оружия, сэр… много игрушек, одежды, странные предметы, которые, по утверждению заключенного Уэйкфилда, являются электронными деталями… Игрушки, сэр, я сказал — игрушки… у маленькой девочки много игрушек в рюкзаке… нет, у нас нет сканера… Хорошо, сэр… сколько нам придется ждать, как вы полагаете?
   К тому времени, когда капитан Пиоджи наконец получил приказ отправить пленников в Нью-Йорк в одном из геликоптеров, Арчи успел глубоко потрясти всех солдат в лагере. Демонстрацию своих выдающихся умственных способностей октопаук начал с перемножения в уме пяти- и шестизначных чисел.
   — А как узнать, что октопаук действительно дает правильный ответ? — поинтересовался один из солдат помоложе. — Перед нами только цветовые полосы.
   — Молодой человек, — усмехнулся Ричард, — разве вы не видите, что то же число получилось на калькуляторе лейтенанта и моя дочь назвала его правильно? Или вы полагаете, что это онатак считает в уме?
   — Ах да, — проговорил молодой человек, — я понимаю вас.
   Но воистину потрясла солдат феноменальная память Арчи. По просьбе Ричарда один из землян выписал подряд несколько сотен цифр на листе бумаги и затем, стоя перед Арчи, зачитал последовательность, называя цифры по одной. Октопаук повторил весь ряд — через Элли — без единой ошибки. Некоторые из солдат заподозрили розыгрыш и заявили, что это, должно быть, Ричард передает Арчи кодированные сигналы. Однако, когда Арчи повторил свой подвиг в тщательно контролируемых условиях, все сомнения отпали и скептики примолкли.
   Когда пришел приказ доставить пленников в Нью-Йорк, в лагере парила непринужденная и дружелюбная атмосфера. Первая часть плана удалась — вопреки всем опасениям. Тем не менее, поднимаясь в геликоптер, чтобы пересечь Цилиндрическое море, Ричард не испытывал особых надежд.
   В Нью-Йорке они задержались примерно на час. Вооруженная охрана встретила пленников на посадочной площадке — на западной площади — и сразу же конфисковала их рюкзаки, невзирая на громкие протесты Ричарда и Никки. На пути к Порту Ричард нес Никки на руках и едва успел восхититься своими любимыми небоскребами, вздымающимися над головой во тьме.
   Яхта, переправившая их через северную половину Цилиндрического моря, была копией тех увеселительных лодок, которые Накамура и его прихлебатели использовали на озере Шекспир. Во время всего пути охранники молчали.
   — Буба, — прошептала Никки, обращаясь к Ричарду, когда несколько ее вопросов остались без ответа, — разве эти дяди не умеют говорить? — Она захихикала.
   Возле, причала их ждал вездеход; пристань соорудили недавно, чтобы осуществлять связь с Нью-Йорком и Южным полуцилиндром. Не пожалев усилий и расходов, люди вырезали брешь в южной барьерной стене — в области, прилегающей к поселению, прежде занятому птицами и сетями, — и устроили там большой порт.
   Ричард поначалу не мог понять, почему их не повезли в Новый Эдем прямо на геликоптере, но, быстро прикинув, сумел сделать правильный вывод: этому мешала колоссальная высота барьерной стены, заходившей в тот регион, где искусственная гравитация, создающаяся за счет вращения Рамы, начинала резко ослабевать; возможно, в этих условиях нельзя было положиться на мастерство пилотов. Наверняка существовал и верхний предел высоты, который могли одолеть наспех построенные геликоптеры. «А это значит, — думал Ричард, садясь в вездеход, — что людям приходится переправлять необходимое им либо через этот причал, либо пользуясь рвом и тоннелем под вторым поселением».
   Вездеход вела биот Гарсиа. Впереди и позади их сопровождали два других вездехода с вооруженными людьми. Они торопились во тьме по Центральной равнине. Ричард расположился на переднем сиденье, возле водителя, за ним — Арчи, Элли и Никки. Ричард обернулся назад и напомнил Арчи о пяти типах биотов в Новом Эдеме. Тут Гарсиа прервала его.
   — Заключенный Уэйкфилд обязан повернуться вперед и молчать.
   — Что еще за шутки, — непринужденно ответил Ричард.
   Оторвав правую руку от рулевого колеса, Гарсиа сильно ударила Ричарда по лицу тыльной стороной ладони.
   — Смотреть вперед и молчать! — приказал биот, пока Ричард потирал щеку.
   Никки заплакала после неожиданной грубости. Элли попыталась успокоить и утешить ее.
   — Мне не нравится этот водитель, мамочка, — сказала маленькая девочка.
   — Совсем не нравится.
   Когда их привезли к контрольно-пропускному пункту на границе поселения, внутри Нового Эдема была ночь. Арчи и троих людей поместили в открытую электрическую повозку, которой управляла другая Гарсиа. Ричард тут же отметил, что в Новом Эдеме стало столь же холодно, как на Раме. Машина загромыхала по дороге, находившейся в весьма скверном состоянии, повернув на север — к месту, где некогда в поселении Позитано была станция. Пятнадцать или двадцать людей теснились к кострам на бетонной платформе, оставшейся от вокзала. Еще трое или четверо лежали или спали, укрываясь картонками и тряпьем.
   — Что делают эти люди, мамочка? — спросила Никки. Элли не отвечала. Гарсиа уже обернулась и свирепо глядела на нее.
   Неоновые огни Вегаса замаячили впереди, когда электрокар резко свернул налево — вдоль застроенной аллеи, некогда являвшейся частью Шервудского леса. Машина быстро остановилась перед большим ранчо. Двое мужчин восточного происхождения с пистолетами и кинжалами подошли к повозке. Жестом приказав пленникам вылезать, они отпустили биота.
   — Идите с нами, — бросил один из мужчин.
   Арчи и его спутники вошли в дом, спустились по длинной лестнице в подвальное помещение, лишенное окон.
   — Вода и пища на столе, — сказав это, второй охранник отправился к лестнице.
   — Минуточку, — проговорил Ричард. — Наши рюкзаки… они нам нужны.
   — Их вернут, — нетерпеливо ответил мужчина, — как только проверят содержимое.
   — А когда мы увидим Накамуру? — спросил Ричард.
   Человек пожал плечами — лицо его ничего не выражало — и заторопился по лестнице вверх.

3

   Дни тянулись неторопливо. Поначалу Ричард, Элли и Никки потеряли представление о времени, но скоро выяснилось, что октопауки обладают удивительно точными внутренними часами, калиброванными и усовершенствованными еще в детстве. Они уговорили Арчи перейти на человеческое измерение времени (Ричард воспользовался своим старым лозунгом: «С волками жить…»), и Арчи, по крайней мере временно, оставил свои терты, вудены, фенги и ниллеты. Поглядывая украдкой на часы охранника, который приносил им еду или питье, они обнаружили, что внутренние часы Арчи за двадцать четыре часа ошибались не более чем на несколько секунд. Никки развлекалась, постоянно спрашивая у Арчи время. В итоге, приглядевшись, Ричард, а потом и Никки научились читать ответы Арчи, когда речь заходила о времени и небольших числах. Дни шли, и постоянное общение позволило Ричарду намного лучше понимать язык октопауков. Хотя в расшифровке цветовых полос Ричард и не достиг таких успехов, как Элли, тем не менее уже через неделю он мог самостоятельно общаться с Арчи, не прибегая к помощи дочери.
   Люди спали на полу. Арчи тоже укладывался возле них клубочком на те несколько часов, которые проводил во сне. Оба азиата по очереди раз в день доставляли пленникам еду. Ричард постоянно напоминал им, что рассчитывает получить рюкзак и ждет встречи с Накамурой.
   Прошло восемь дней, и ежедневное протирание с губкой в раковине, примыкавшей к туалету, уже никого в подвале не удовлетворяло. Ричард потребовал, чтобы им предоставили мыло и разрешили помыться. Через несколько часов в подвал по лестнице спустили большую ванну. Взрослые вымылись, а Никки сначала стеснялась: не хотела раздеваться перед октопауком. Освежившись, Ричард и Элли почувствовали себя получше, даже ощутили известный прилив оптимизма.
   — Накамура не сумеет утаить наше возвращение, — проговорил Ричард. — Многие уже видели нас на берегу… вряд ли все они будут молчать, что бы там ни приказывал Накамура.
   — Не сомневаюсь, за нами скоро придут, — высказала догадку Элли.
   Но к концу второй недели заключения основания для оптимизма исчезли и Ричард с Элли приуныли. Кроме того, Никки сделалась совершенно несносной и все время твердила, что ей скучно и нечего делать. Тогда, чтобы развлечь ребенка, Арчи начал рассказывать Никки разные истории. Октопаучьи «легенды» (вместе с Элли он долго уточнял смысл слова, прежде чем согласился пользоваться им) восхищали маленькую девочку.
   Помогало то, что перевод Элли был насыщен звучными фразами, которые девочка привыкла связывать со сказками.
   — Жили да были во времена Предтеч… — начинал Арчи свою повесть, и Никки повизгивала, предвкушая интересное продолжение.
   — А на кого были похожи Предтечи? — спросила однажды девочка октопаука.
   — В легендах об этом не говорится, — ответил Арчи, — можешь представлять их, какими захочешь.
   — Разве это правильно? — спросила Никки у Арчи по другому случаю. — Неужели октопауки и вправду не сумели бы оставить свою планету, если бы Предтечи не взяли их с собой в космос?
   — Так говорят легенды. В них рассказывается, что почти все наши тогдашние знания были преподаны нам Предтечами.
   Как-то ночью, когда Никки уснула, Ричард и Элли спросили у Арчи о происхождении легенд.
   — Они существуют десятки тысячелетий, — ответил октопаук. — Самые ранние документированные анналы нашего рода содержат многие из повествований, которыми я поделился с вами за эти последние дни… Существует несколько различных мнений относительно их соответствия истине… Синий Доктор полагает, что они в основном верны и, быть может, даже созданы неким рассказчиком из альтернативных, чей гений не был признан при жизни.
   — Если можно верить легендам, — ответил Арчи на другой вопрос Ричарда,
   — много-много лет назад мы, октопауки, были простыми морскими созданиями, которых природа наделила минимальным разумом и сознанием. Обследуя нашу генетическую структуру. Предтечи обнаружили в ней потенциал; они и преобразили нас за ряд поколений, сделав такими, какие мы есть, еще до Великой Смуты.
   — А что именно случилось с Предтечами? — спросила Элли.
   — Существует множество противоречивых историй. Все или почти все Предтечи, обитавшие на первородной планете, которую мы с ними делили, наверняка погибли во время Великой Смуты. Некоторые из легенд утверждают, что их колонии в отдаленных звездных системах сумели протянуть еще несколько сотен лет, но в конце концов погибли и они. Одна легенда гласит, что Предтечи перебрались в иные, более благоприятные для них звездные системы и стали доминирующей формой разума в Галактике. Мы не знаем. Можно не сомневаться только в одном: суша нашей первородной планеты действительно оставалась необитаемой многие-многие годы, а когда цивилизация октопауков вновь вышла из воды, никого из Предтеч наши предки не застали.
   Когда дни заточения сменились неделями, четверо обитателей подвала выработали свой ежедневный распорядок. По утрам, пока Никки и Элли еще спали. Арчи с Ричардом обсуждали разные вопросы, представлявшиеся обоим интересными. К этому времени Арчи научился почти безупречно читать по губам, а Ричард настолько хорошо разбирался в цветовой речи октопаука, что тому лишь изредка приходилось переспрашивать.
   Многие из их разговоров касались науки. В особенности Арчи привлекала история. Он интересовался датами различных открытий, причинами конкретных исследований и экспериментов и тем, какие ошибочные или конкурирующие модели явлений были отброшены в результате достижения нового, более глубокого понимания.
   — Выходит, война как таковая действительно ускорила у вас развитие аэронавтики и ядерной физики, — сказал однажды утром Арчи. — Как удивительно!.. Вы не можете себе представить, — добавил октопаук несколько секунд спустя, — как потрясает меня даже в пересказе идея постепенного процесса изучения природы… Наша история была совершенно иной. В начале мы были полностью невежественны. Но, когда был создан новый род октопаука, способный мыслью постигать основы мира, Предтечи, наши менторы и создатели, уже знали ответы на все вопросы. И наше дело, как вида, было достаточно простым: мы учились у них всему, чему только могли. Вполне естественно, мы уже не помнили о пробах и ошибках, с которыми связана наука, и поэтому не имели представления о том, как возникают компоненты культуры. Блестящая техника Предтеч позволила нам пропустить сотни миллионов лет эволюции…