Страница:
«Я привезу то, что смогу найти», сказала она. «Я уже еду».
После того, как только Барбара Каванах оставила сообщение для госпиталя, она упала в кресло, обхватив ладонями лоб. Чересчур, думала она, чересчур.
У нее всегда было чувство, что все было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Отец Кэтрин умер, когда той исполнилось десять лет, и в глазах дочери надолго застыла печаль, до тех пор, когда в возрасте двадцати двух лет, она ни встретила Тома. Они были так счастливы вместе, так идеальны вместе. Так же, как мы с Джином в свое время, думала Барбара.
Внезапно ее мысли унеслись в тот далекий 1943-ий год, когда в возрасте восемнадцати лет ее представили красивому молодому армейскому офицеру, лейтенанту Ивджину Каванах. С первой встречи оба знали, что идеально подходят друг другу. Через два месяца они поженились, но прошло еще целых восемнадцать лет, прежде чем родился их единственный ребенок.
С Томом моя дочь в тех же отношениях, которыми небо благословило и меня, думала Барбара, но сейчас…Она вскочила с места. Она должна была быть с Кэтрин. Брайан, должно быть, где-то заблудился. Они просто разошлись, уговаривала она себя. Кэтрин сильная, но теперь может не выдержать. О, боже, дай кому-нибудь найти его, молилась она.
Барбара торопливо прошлась по квартире, выискивая нужные фотографии. Она переехала с Бикмана десять лет назад. Здесь было больше места, чем ей было нужно, с основательной столовой, библиотекой и комнатой для гостей. Но зато теперь Том с Кэтрин и с мальчиками могли останавливаться здесь, приезжая из своего просторного дома в Омахе.
Барбара перемешала фотографии в прекрасном кожаном альбоме, подаренным ей Томом и Кэтрин на день рождения, схватила пальто с вешалки в прихожей и, не позаботясь закрыть дверь на два оборота ключа, поспешила к выходу. Она нажала кнопку вызова лифта, который начал спускаться вниз с пентхауза.
Лифтер по имени Сэм работал здесь с давних пор. Когда он открыл дверь перед ней, его улыбку сменила озабоченность. «Добрый вечер, миссис Каванах. С Рождеством! Что-нибудь слышно про доктора Дорнан»?
Боясь проронить слово, Барбара покачала головой.
«Ваши внуки такие очаровашки. Младший, Брайан сказал мне, что вы дали его матери нечто, что моментально вылечит отца. Я надеюсь, что это правда».
Барбара хотела ответить, «И я тоже», но почувствовала, что ее губы не в силах произнести ни слова.
«Мами, почему ты такая грустная»? спросила Гиги, устроившись на коленях у Кэлли.
«Я не грустная, Гиги», сказала Кэлли. «Когда с тобой, я всегда счастлива».
Гиги покачала головой. На ней было красно-белое вечернее платьице с фигурками ангелов, несущими свечи. Ее широкие карие глаза и волнистые золотисто-коричневые волосы были унаследованы от Фрэнка. Чем старше, тем больше похожа на него, думала Кэлли, инстинктивно прижимая ребенка к себе.
Они сидели, обнявшись, на кушетке прямо напротив елки. «Я так рада, что ты дома со мной, мами», сказала Гиги, и в ее голоске прозвучал страх. «Ты не покинешь меня снова, правда»?
«Нет. Я не хотела покидать тебя и в прошлый раз, дорогая».
«Мне не нравилось навещать тебя в том месте».
То место. Бедфордская женская исправительная колония.
«Мне тоже не нравилось находиться там». Кэлли пыталась говорить непринужденно.
«Детям следует быть вместе с их мамами».
«Да. И я тоже так думаю».
«Мами, а тот большой подарок для меня»? Гиги показала на коробку, в которой была униформа и пальто, украденное Джимми.
Губы Кэлли мгновенно пересохли. «Нет, дорогая, это подарок для Санта Клауса. Ему тоже нравится получать подарки на Рождество. А теперь, давай, время ложиться в кроватку».
"Гиги машинально проговорила, «Я не хочу»…потом остановилась. «Придет ли Рождество быстрее, если я пойду спать сейчас»?
«Ага. Давай, я тебя отнесу».
После того, как она укрыла Гиги одеялом и дала ей ее «пчелу», которую дочь всегда брала спать с собой, Кэлли вышла в гостиную и вновь бессильно опустилась на кушетку.
Детям следует быть вместе с их мамами…Слова Гиги преследовали ее. Господи, куда Джимми забрал того маленького мальчика? Что он сделает с ним? Что ей самой делать?
Кэлли уставилась на коробку, обернутую подарочной бумагой. Это для Санта Клауса. Живая память о его содержимом сверкнула в ее мозгу. Униформа охранника, жертвы Джимми, бок и рукав все еще липкие от крови. Грязное пальто — бог знает, где найденное или украденное.
Джимми — злодей. У него нет ни сознания, ни сострадания. Это факт, Кэлли твердила про себя — он, не колеблясь, убьет того маленького мальчика, если это даст ему шанс сбежать.
Она включила радио и настроила его на канал местных новостей. Было семь тридцать. В главных новостях обсуждалось состояние тюремного надзирателя, в которого стреляли на Рикер Айлэнде, а оно оставалось хотя и критическим, но все же стабильным. Врачи выражали осторожно-оптимистическое мнение, что он выживет.
Если он выживет, Джимми не грозит смертный приговор, уговаривала себя Кэлли. Они не казнят его за убийство полицейского, случившееся три года назад. Он умен. Он не воспользуется шансом убить малыша, если узнает, что надзиратель не умрет. Он отпустит его.
Диктор продолжал вещать, «Другая новость, сегодня вечером семилетний Брайан Дорнан отстал от матери на Пятой авеню. Семья находится в Нью-Йорке, потому что отец»…
Застыв перед радиоприемником, Кэлли слушала, как ведущий давал описание мальчика, потом сказал,
«Мать мальчика молится и просит вашей помощи».
По мере того, как Кэлли слушала низкий, волнующийся голос матери Брайана, она представила себе молодую женщину, уронившую кошелек. Немного больше тридцати. Блестящие, темные волосы, выбившиеся из-под воротника пальто. Кэлли едва уловила тень ее лица, но была уверена, что та очень красива. Красива, и хорошо одета, и обеспечена.
Сейчас, слушая ее, умоляющую о помощи, Кэлли закрыла уши руками, потом подбежала к приемнику и выключила его. Вернулась в спальню. Гиги уже заснула, ее дыхание было мягким и ровным, щеку подпирала одна рука, другая рука держала свернутое детское одеяльце возле лица.
Кэлли склонилась над ней. Я могу приблизиться и дотронуться до нее, думала она. Та женщина не может сделать того же со своим ребенком. Как поступить? Но если я позвоню в полицию и Джимми причинит вред ребенку, они обвинят в этом меня, так же, как и в том, что в смерти того полицейского, как они утверждали, была моя вина.
А может, Джимми отпустит его где-нибудь. Он обещал, что отпустит… Даже Джимми не сможет причинить вред малышу, правда же? Я буду ждать и молиться, уговаривала она себя.
Но молитва, которую она старалась прошептать — «Пожалуйста, господи, убереги маленького Брайана» — звучала, как насмешка, и она не завершила ее.
Джимми решил, что лучший вариант — ехать через мост Джорджа Вашингтона к Четвертой дороге, затем выйти на Семнадцатую магистраль, ведущую к Нью-йоркскому хайвэю. Это может быть немного дольше, чем путь через Бронкс к Тэппан Зи, но внутренний инстинкт заставлял его выбриаться из Нью-Йорка быстро. Хорошо, что мост Джорджа Вашингтона не имел таможни при выезде, где его могли бы остановить.
Брайан выглянул из окна, когда они пересекали мост. Он знал, что они переезжают через реку Гудзон. У его матери были кузины, живущие в Нью-Джерси, недалеко от моста. Прошлым летом, когда он с Майклом провел лишнюю неделю с бабушкой, после приезда из Нантакета, они навещали теток именно здесь.
Они были добрые. У них тоже были дети примерно его возраста. Даже от одной мысли об этом хотелось заплакать. Он захотел открыть окно и закричать, «Я здесь. Пожалуйста, заберите меня»!
Мальчик сильно проголодался и, в самом деле, очень хотел в туалет. Он робко взглянул на Джимми. «Я…мог бы я, пожалуйста, …я хочу сказать, я должен пойти в туалет».
Сейчас, произнеся это, он испугался, что этот мужчина откажет ему, и у него задрожала губа. Он сразу же прикусил ее. Он не любил, когда Майкл обзывал его плаксой. Но даже эта мысль опечалила его. Он не возражал бы увидеть Майкла прямо сейчас.
«Тебе надо пописать»?
Мужчина, кажется, не рассердился на него. Может, он не сделает ему ничего плохого. «У-ух».
«О Кэй. Ты голоден»?
«Да, сэр».
Джимми почувствовал себя в большей безопасности. Они были на Четвертой дороге. Движение было медленным, но все же — не пробкой. Никому не было никакого дела до этой машины. Возможно, сейчас, ее владелец, сидя в кресле в пижаме смотрит Эту чудесную жизнь в сороковой раз. К завтрашнему утру, когда они с женой начнут разыскивать их украденную Тойоту, Джимми будет уже в Канаде с Пэйдж. Бог знает, как он обожает ее. В жизни у него никого не было ближе.
В планы Джимми еще не входила преждевременная остановка. С другой стороны, для большей безопасности, ему, несомненно, следует залить полный бак горючим. Тем более, что он не знал, какие бензоколонки будут работать в канун Рождества.
«Отлично», сказал он, «через пару минут мы заправимся горючим, зайдем в туалет, потом я куплю соду и картофельные чипсы. Позже мы остановимся у Макдональдса и возьмем по гамбургеру. Но, когда мы будем у заправки, только попробуй привлечь внимание и»… Он вынул пистолет из кармана куртки, прицелился в Брайана и изобразил подобие взвода курка. «Бэнг», сказал он.
Брайан отвернулся. Они находились в центральной полосе трехполосного хайвэя. Знак выхода показывал на Форест авеню. Полицейская машина обогнала их, а затем свернула в паркинг закусочной.
«Я обещаю, что ни с кем не буду разговаривать», сказал Брайан.
«Я обещаю, папа», отрезал Джимми.
Папа. Непроизвольно, рука Брайана обхватила медаль святого Кристофера. Он собирался принести ее отцу и тогда тому станет лучше. Потом отец найдет этого парня, Джимми, и поколотит его за жестокое обращение с сыном. Брайан был в этом уверен. Его пальцы проследовали за изображением святого, несущего на себе мальчика Христа, и он сказал ясным голосом, «Обещаю, папа».
После того, как только Барбара Каванах оставила сообщение для госпиталя, она упала в кресло, обхватив ладонями лоб. Чересчур, думала она, чересчур.
У нее всегда было чувство, что все было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Отец Кэтрин умер, когда той исполнилось десять лет, и в глазах дочери надолго застыла печаль, до тех пор, когда в возрасте двадцати двух лет, она ни встретила Тома. Они были так счастливы вместе, так идеальны вместе. Так же, как мы с Джином в свое время, думала Барбара.
Внезапно ее мысли унеслись в тот далекий 1943-ий год, когда в возрасте восемнадцати лет ее представили красивому молодому армейскому офицеру, лейтенанту Ивджину Каванах. С первой встречи оба знали, что идеально подходят друг другу. Через два месяца они поженились, но прошло еще целых восемнадцать лет, прежде чем родился их единственный ребенок.
С Томом моя дочь в тех же отношениях, которыми небо благословило и меня, думала Барбара, но сейчас…Она вскочила с места. Она должна была быть с Кэтрин. Брайан, должно быть, где-то заблудился. Они просто разошлись, уговаривала она себя. Кэтрин сильная, но теперь может не выдержать. О, боже, дай кому-нибудь найти его, молилась она.
Барбара торопливо прошлась по квартире, выискивая нужные фотографии. Она переехала с Бикмана десять лет назад. Здесь было больше места, чем ей было нужно, с основательной столовой, библиотекой и комнатой для гостей. Но зато теперь Том с Кэтрин и с мальчиками могли останавливаться здесь, приезжая из своего просторного дома в Омахе.
Барбара перемешала фотографии в прекрасном кожаном альбоме, подаренным ей Томом и Кэтрин на день рождения, схватила пальто с вешалки в прихожей и, не позаботясь закрыть дверь на два оборота ключа, поспешила к выходу. Она нажала кнопку вызова лифта, который начал спускаться вниз с пентхауза.
Лифтер по имени Сэм работал здесь с давних пор. Когда он открыл дверь перед ней, его улыбку сменила озабоченность. «Добрый вечер, миссис Каванах. С Рождеством! Что-нибудь слышно про доктора Дорнан»?
Боясь проронить слово, Барбара покачала головой.
«Ваши внуки такие очаровашки. Младший, Брайан сказал мне, что вы дали его матери нечто, что моментально вылечит отца. Я надеюсь, что это правда».
Барбара хотела ответить, «И я тоже», но почувствовала, что ее губы не в силах произнести ни слова.
«Мами, почему ты такая грустная»? спросила Гиги, устроившись на коленях у Кэлли.
«Я не грустная, Гиги», сказала Кэлли. «Когда с тобой, я всегда счастлива».
Гиги покачала головой. На ней было красно-белое вечернее платьице с фигурками ангелов, несущими свечи. Ее широкие карие глаза и волнистые золотисто-коричневые волосы были унаследованы от Фрэнка. Чем старше, тем больше похожа на него, думала Кэлли, инстинктивно прижимая ребенка к себе.
Они сидели, обнявшись, на кушетке прямо напротив елки. «Я так рада, что ты дома со мной, мами», сказала Гиги, и в ее голоске прозвучал страх. «Ты не покинешь меня снова, правда»?
«Нет. Я не хотела покидать тебя и в прошлый раз, дорогая».
«Мне не нравилось навещать тебя в том месте».
То место. Бедфордская женская исправительная колония.
«Мне тоже не нравилось находиться там». Кэлли пыталась говорить непринужденно.
«Детям следует быть вместе с их мамами».
«Да. И я тоже так думаю».
«Мами, а тот большой подарок для меня»? Гиги показала на коробку, в которой была униформа и пальто, украденное Джимми.
Губы Кэлли мгновенно пересохли. «Нет, дорогая, это подарок для Санта Клауса. Ему тоже нравится получать подарки на Рождество. А теперь, давай, время ложиться в кроватку».
"Гиги машинально проговорила, «Я не хочу»…потом остановилась. «Придет ли Рождество быстрее, если я пойду спать сейчас»?
«Ага. Давай, я тебя отнесу».
После того, как она укрыла Гиги одеялом и дала ей ее «пчелу», которую дочь всегда брала спать с собой, Кэлли вышла в гостиную и вновь бессильно опустилась на кушетку.
Детям следует быть вместе с их мамами…Слова Гиги преследовали ее. Господи, куда Джимми забрал того маленького мальчика? Что он сделает с ним? Что ей самой делать?
Кэлли уставилась на коробку, обернутую подарочной бумагой. Это для Санта Клауса. Живая память о его содержимом сверкнула в ее мозгу. Униформа охранника, жертвы Джимми, бок и рукав все еще липкие от крови. Грязное пальто — бог знает, где найденное или украденное.
Джимми — злодей. У него нет ни сознания, ни сострадания. Это факт, Кэлли твердила про себя — он, не колеблясь, убьет того маленького мальчика, если это даст ему шанс сбежать.
Она включила радио и настроила его на канал местных новостей. Было семь тридцать. В главных новостях обсуждалось состояние тюремного надзирателя, в которого стреляли на Рикер Айлэнде, а оно оставалось хотя и критическим, но все же стабильным. Врачи выражали осторожно-оптимистическое мнение, что он выживет.
Если он выживет, Джимми не грозит смертный приговор, уговаривала себя Кэлли. Они не казнят его за убийство полицейского, случившееся три года назад. Он умен. Он не воспользуется шансом убить малыша, если узнает, что надзиратель не умрет. Он отпустит его.
Диктор продолжал вещать, «Другая новость, сегодня вечером семилетний Брайан Дорнан отстал от матери на Пятой авеню. Семья находится в Нью-Йорке, потому что отец»…
Застыв перед радиоприемником, Кэлли слушала, как ведущий давал описание мальчика, потом сказал,
«Мать мальчика молится и просит вашей помощи».
По мере того, как Кэлли слушала низкий, волнующийся голос матери Брайана, она представила себе молодую женщину, уронившую кошелек. Немного больше тридцати. Блестящие, темные волосы, выбившиеся из-под воротника пальто. Кэлли едва уловила тень ее лица, но была уверена, что та очень красива. Красива, и хорошо одета, и обеспечена.
Сейчас, слушая ее, умоляющую о помощи, Кэлли закрыла уши руками, потом подбежала к приемнику и выключила его. Вернулась в спальню. Гиги уже заснула, ее дыхание было мягким и ровным, щеку подпирала одна рука, другая рука держала свернутое детское одеяльце возле лица.
Кэлли склонилась над ней. Я могу приблизиться и дотронуться до нее, думала она. Та женщина не может сделать того же со своим ребенком. Как поступить? Но если я позвоню в полицию и Джимми причинит вред ребенку, они обвинят в этом меня, так же, как и в том, что в смерти того полицейского, как они утверждали, была моя вина.
А может, Джимми отпустит его где-нибудь. Он обещал, что отпустит… Даже Джимми не сможет причинить вред малышу, правда же? Я буду ждать и молиться, уговаривала она себя.
Но молитва, которую она старалась прошептать — «Пожалуйста, господи, убереги маленького Брайана» — звучала, как насмешка, и она не завершила ее.
Джимми решил, что лучший вариант — ехать через мост Джорджа Вашингтона к Четвертой дороге, затем выйти на Семнадцатую магистраль, ведущую к Нью-йоркскому хайвэю. Это может быть немного дольше, чем путь через Бронкс к Тэппан Зи, но внутренний инстинкт заставлял его выбриаться из Нью-Йорка быстро. Хорошо, что мост Джорджа Вашингтона не имел таможни при выезде, где его могли бы остановить.
Брайан выглянул из окна, когда они пересекали мост. Он знал, что они переезжают через реку Гудзон. У его матери были кузины, живущие в Нью-Джерси, недалеко от моста. Прошлым летом, когда он с Майклом провел лишнюю неделю с бабушкой, после приезда из Нантакета, они навещали теток именно здесь.
Они были добрые. У них тоже были дети примерно его возраста. Даже от одной мысли об этом хотелось заплакать. Он захотел открыть окно и закричать, «Я здесь. Пожалуйста, заберите меня»!
Мальчик сильно проголодался и, в самом деле, очень хотел в туалет. Он робко взглянул на Джимми. «Я…мог бы я, пожалуйста, …я хочу сказать, я должен пойти в туалет».
Сейчас, произнеся это, он испугался, что этот мужчина откажет ему, и у него задрожала губа. Он сразу же прикусил ее. Он не любил, когда Майкл обзывал его плаксой. Но даже эта мысль опечалила его. Он не возражал бы увидеть Майкла прямо сейчас.
«Тебе надо пописать»?
Мужчина, кажется, не рассердился на него. Может, он не сделает ему ничего плохого. «У-ух».
«О Кэй. Ты голоден»?
«Да, сэр».
Джимми почувствовал себя в большей безопасности. Они были на Четвертой дороге. Движение было медленным, но все же — не пробкой. Никому не было никакого дела до этой машины. Возможно, сейчас, ее владелец, сидя в кресле в пижаме смотрит Эту чудесную жизнь в сороковой раз. К завтрашнему утру, когда они с женой начнут разыскивать их украденную Тойоту, Джимми будет уже в Канаде с Пэйдж. Бог знает, как он обожает ее. В жизни у него никого не было ближе.
В планы Джимми еще не входила преждевременная остановка. С другой стороны, для большей безопасности, ему, несомненно, следует залить полный бак горючим. Тем более, что он не знал, какие бензоколонки будут работать в канун Рождества.
«Отлично», сказал он, «через пару минут мы заправимся горючим, зайдем в туалет, потом я куплю соду и картофельные чипсы. Позже мы остановимся у Макдональдса и возьмем по гамбургеру. Но, когда мы будем у заправки, только попробуй привлечь внимание и»… Он вынул пистолет из кармана куртки, прицелился в Брайана и изобразил подобие взвода курка. «Бэнг», сказал он.
Брайан отвернулся. Они находились в центральной полосе трехполосного хайвэя. Знак выхода показывал на Форест авеню. Полицейская машина обогнала их, а затем свернула в паркинг закусочной.
«Я обещаю, что ни с кем не буду разговаривать», сказал Брайан.
«Я обещаю, папа», отрезал Джимми.
Папа. Непроизвольно, рука Брайана обхватила медаль святого Кристофера. Он собирался принести ее отцу и тогда тому станет лучше. Потом отец найдет этого парня, Джимми, и поколотит его за жестокое обращение с сыном. Брайан был в этом уверен. Его пальцы проследовали за изображением святого, несущего на себе мальчика Христа, и он сказал ясным голосом, «Обещаю, папа».
10
На командном посту в районе нижнего Манхэттена, в доме номер 1 на Полицейской Плазе, где планировали облаву на Джимми Сиддонса, царила очевидная напряженность. Все были совершенно уверены, что ради удачного побега Сиддонс не колеблясь, может убить снова. Они также знали, что у него имеется оружие, кем-то переданное ему.
«Вооружен и опасен» было помечено под его портретом на объявлениях, распространенных по всему городу.
"В последний раз мы получили две тысячи бесполезных наводок, и единственно, почему прошлым летом его смогли упечь за решетку, было то, что он оказался столь самонадеян, что грабил бензоколонку в Мичигане, когда в помещении находился полицейский ", ворчал Джек Шор. Он обращался к Морту Леви, глядя с отвращением, как группа офицеров отвечает на звонки по горячей линии.
Леви отсутствующе кивнул. «Есть что-либо еще в отношении подружки Сиддонса»? спросил он Шора.
Час назад один из заключенных в камере Сиддонса рассказал надзирателю, что в прошлом месяце Джимми бахвалился, что его герлфренд по имени Пэйдж — стриптизерша экстра класса.
Они пробовали отследить ее в Нью-Йорке, но поскольку Пэйдж прежде могла быть с Сиддонсом в Мичигане, Шор соединился с местной полицией.
«Нет, пока ничего. Возможно, еще один тупик».
«Джек, тебе звонят из Детройта»! чей-то голос перекрыл шум в комнате. Оба быстро обернулись. В два прыжка Шор оказался возле своего стола и схватил трубку.
Его абонент не терял времени даром. "Джек, это Стэн Логан. Мы встречались, когда ты прикатил забрать Сиддонса в прошлом году. У меня для тебя имеется нечто интересное ".
«Давай, выкладывай»!
«Мы никак не могли обнаружить, где скрывается Сиддонс, пока он не попытался ограбить бензоколонку. Наводка о Пэйдж может быть ответом. Мы получили информацию о Пэйдж Ларонди, называющей себя экзотической танцовщицей. Она уехала из города два дня назад. Сказала подруге, что не знает, вернется ли сюда, и что собирается встретиться со своим бойфрендом».
«Она сообщила куда именно собирается»? спросил Шор.
«Она сказала в Калифорнию, а потом в Мексику».
«Калифорния и Мексика! Черт возьми, если он доберется туда, мы никогда его не разыщем».
«Наши парни проверяют вокзалы и автобусные станции, так же, как и аэропорты, в надежде выйти на ее след. Мы будем держать тебя в курсе», пообещал Логан, потом добавил, «Мы готовимся разослать по факсу ее фотки. Только не вздумай показывать их своим детям».
Шор бросил трубку. «Если Сиддонс умудрился выбраться из Нью-Йорка сегодня утром, он может сейчас быть в Калифорнии, а может, даже и в Мексике».
«Было бы нелегко зарезервировать места на самолет в последний момент в канун Рождества», осторожно напомнил ему Леви.
«Слушай, кто-то достал для него пистолет. Тот же человек мог передать ему одежду, наличные и авиабилет. Возможно, сумел доставить его в аэропорт Филадельфии или Бостона, где его никто не ищет. Полагаю, что сейчас он встретился со своей герлфренд и они оба направляются к южной границе, если уже не в Мексике. И скажу еще, что так или иначе, в этом не обошлось без сестрицы Сиддонса».
Замерев, Морт Леви глядел, как Джек Шор вернулся в комнату связи дожидаться факсов из Детройта. Следующим шагом будет рассылка фотографий обоих, Сиддонса и его герлфренд на пограничный патруль в Тиджуане, чтобы предупредить об их возможном там появлении.
Но мы еще должны проверить вечером собор, хотя имеется только один шанс из миллиона, что Джимми предпочтет сдаться, думал Морт. Как ни крути, ни одна из возможностей не может быть исключена — ни Мексика, ни сдача властям. А не могла ли эта Пэйдж быть настолько умна, чтобы солгать своей подруге в случае, если копы станут разыскивать ее?
Им только что привезли заказанные сэндвичи с кофе. Морт повернулся, чтобы взять свой гамбургер. Две женщины-офицера разговаривали друг с другом.
Он услышал, как одна из них, Лори Мартини, сказала, «Что, пока никакой информации о пропавшем ребенке? Уверена, его забрал какой-то сумасшедший».
«Какой пропавший ребенок»? спросил Леви.
Он стал вдаваться в детали. То было одно из дел, когда никто в Департаменте не мог работать, не будучи вовлечен в него эмоционально. У Морта самого был семилетний сын. Он представил, что творится в голове матери малыша. И отец так сильно болен, что ему не решаются сообщить о пропавшем сыне. И все это во время праздника! Боже, кому-то ведь так не везет, подумал он.
«Тебя к телефону, Морт», раздался голос в противоположном конце комнаты.
Держа кофе с сэндвичем, Морт вернулся к своему столу. «Кто это»? спросил он, беря трубку.
«Женщина. Она не назвала своего имени».
Прижав трубку к уху, он сказал, «Детектив Леви».
Он услышал звуки дыхания перепуганного человека. И после короткого щелчка связь оборвалась.
Репортер WCBS Алан Грэхам приблизился к патрульной машине, где часом раньше брал интервью у Кэтрин Дорнан, чтобы получить свежие новости о деле.
Было восемь тридцать, и отдельные снежинки превратились в устойчивые белые снежные хлопья.
Сквозь наушники Грэхам слушал комментатора, дающего последнюю информацию по сбежавшему заключенному. «Состояние раненого тюремного надзирателя Марио Бонарди пока еще остается критическим. Мэр Джулиани и Полицейский комиссар Брэттон во второй раз посетили больницу, где он проходит курс интенсивного лечения после серьезной операции. Согласно последнему сообщению, полиция получила информацию, что покушавшийся на охранника убийца-рецедивист Джимми Сиддонс, может быть, встречает свою подружку в Калифорнии с целью осесть в Мексике. Пограничный патруль в Тиджуане предупрежден».
Один из репортеров получил сведения от адвоката Джимми, заявившего, что Сиддонс собирался сдаться после полуночной мессы у Собора святого Патрика. Алан Грэхам был рад тому, что было решено не пускать эти сведения в эфир. Никто из полицейской братии по-настоящему не верил в такую возможность, и они не хотели, чтобы прихожане пришли в смятение от этого слуха.
На Пятой авеню оставалось совсем немного прохожих. Грэхаму казалось, что было нечто непристойное в последних историях в канун Рождества: сбежавший убийца полицейского; цепляющийся за жизнь тюремный охранник; семилетний пропавший мальчик, который, как подозревают, стал жертвой чьей-то грязной игры.
Он постучал в окошко патрульной машины. Кэтрин взглянула на него, потом наполовину открыла окно. Глядя на нее, он удивлялся. Как долго эта женщина сумеет поддерживать свое изумительное спокойствие? Она сидела на пассажирском сиденье рядом с офицером Ортизом. Ее старший сын находился позади рядом с интересной пожилой женщиной, которая держала его под локоть.
Кэтрин ответила на его незаданный вопрос. «Я все еще жду», спокойно сказала она. «Офицер Ортиз был столь добр, что решил остаться со мной. Я не знаю почему, но чувствую, что так или иначе найду Брайана именно здесь». Она слегка повернулась. «Мам, это Алан Грэхам из WCBS. Он брал у меня интервью сразу же после того, как я говорила с тобой».
Барбара Каванах видела сочувствие на лице юного репортера. Зная, что если бы что-нибудь стало известно, они бы услышали первыми, она, тем не менее, не могла не спросить, «Узнали что-то»?
«Нет, мадам. Мы получили множество звонков на станцию, но в основном, все сопереживают».
«Он исчез», проговорила Кэтрин безжизненным голосом. «И, хотя мы с Томом растили мальчиков, уча их, в основном, доверять людям, ребята также знали, как вести себя в случае необходимости. Брайан знал, что достаточно подойти к полисмену, если он потеряется. Он знал, как набирать 911. Кто-то забрал его. Кто мог бы взять и держать семилетнего ребенка, если…»?
«Кэтрин, дорогая моя, перестань терзать себя», уговаривала ее мать. «Все, кто слушал тебя по радио, молятся за Брайана. Ты должна верить».
Кэтрин чувствовала тщетность и злость, растущую в ней. Да, она положительно имеет «веру». Определенно, Брайан верил — он достаточно твердо верил в эту медаль святого Кристофера. Чтобы последовать за тем, кто поднял ее портмоне. Он знал, что медаль лежала внутри. И понимал, что во что бы то ни стало должен вернуть ее. Она взглянула на мать и Майкла рядом с ней. Кэтрин почувствовала, что злость испаряется. В том, что произошло, не было вины ее матери. Нет, вера — даже в чем-то таком, как медаль святого Кристофера — была нужна.
«Ты права, мама», сказала она.
Из приемника в ухе Грэхам услыхал голос ведущего, «Алан, тебе слово».
Отойдя от машины, он начал, «Мать Брайана все еще продолжает наблюдать за местом, где ее сын исчез после пяти вечера. Полиция верит в версию Кэтрин Дорнан, согласно которой Брайан мог видеть того, кто украл ее кошелек и последовал за этим человеком. В кошельке была медаль святого Кристофера, которую мальчик непременно хотел принести в больницу отцу».
Грэхам передал микрофон Кэтрин.
«Брайан верит, что медаль святого Кристофера поможет выздороветь его отцу. Если бы у меня была частица его веры, я бы более тщательно оберегала свой кошелек, потому что медаль находилась в нем. Я хочу, чтобы моему мужу стало лучше. Я хочу вернуть моего ребенка», ровным голосом сказала она, подавляя эмоции. «Заклинаю именем бога, если кто знает, что случилось с Брайаном, кто забрал его или где он, пожалуйста, пожалуйста, позвоните нам».
Грэхам отступил от патрульного автомобиля. «Если кто-нибудь знает что-либо о местонахождении Брайана, прислушайтесь к боли молодой матери, мы умоляем вас позвонить по этому номеру, 212-555-0748». 11
Ее глаза были полны слез, губы дрожали. Кэлли выключила радио. Если кто-нибудь знает, что случилось с Брайаном…
Я старалась, сказала она с усилием, я старалась. Я устала. Она набрала номер детектива Леви, но, услышав его голос, невообразимость того, что она готова была сделать, ошеломила ее. Они же арестуют ее. Они вновь отберут Гиги и поместят ее в чужую семью. Если кто-нибудь знает о местонахождении Брайана…
Она снова потянулась к телефону.
Из спальни послышались стоны и скрип кроватки. У Гиги повторялись ночные кошмары. Кэлли поспешила в спальню, присела на кроватку, взяла ребенка в руки и стала укачивать, «Ш-ш-ш, все хорошо, все в порядке».
Гиги прижалась к ней. «Мамми, мамми! Мне приснилось, что ты снова ушла. Не уходи, пожалуйста, мамми! Пожалуйста, не покидай меня. Я не хочу жить с чужими людьми, никогда, никогда».
«Этого не случится, дорогая, обещаю».
Она почувствовала, как расслабилась Гиги. Кэлли с нежностью положила головку дочери на подушку и погладила ее волосы. «А сейчас спи, мой ангел».
Гиги закрыла глаза. Потом приоткрыла их опять. «Я смогу увидеть, как Санта открывает свой подарок»? пробормотала она.
Джимми Сиддонс уменьшил громкость радио. «Смотри, парень, ишь как за тебя волнуется мать»!
Брайан изо всех сил старался удержаться, чтобы не потянуться к приборной панели и не прикоснуться к радио. И правда, в голосе мамы звучала тревога. Он обязан вернуться к ней. Теперь и она верит в силу медали святого Кристофера. Конечно же, верит.
На хайвэе было полно машин, и, несмотря на то, что началась метель, все ехали довольно быстро. Но Джимми находился в крайней правой полосе, так, что с этой стороны не могло быть ни одного автомобиля. У Брайана созрел план.
Если быстро открыть дверь и выпасть, свернувшись, на дорогу, то он бы продолжил катиться на обочине. В этом случае его никто не смог бы задавить. Он на миг сжал медаль, и его рука поползла к замку двери. Когда он оказал небольшое давление, тот легко поддался. Он оказался прав. После остановки для дозаправки, Джимми не заблокировал дверь. Брайан уже собрался открыть ее, как вспомнил про ремень безопасности. Его следовало отстегнуть в тот момент, когда он будет открывать дверь. Стараясь не привлекать внимание Джимми, мальчик положил указательный палец левой руки на кнопку, отстегивающую ремень.
Но едва Брайан собрался привести свой план в действие, Джимми грязно выругался. Машину, ехавшую в соседней полосе, стало заносить, и она приблизилась к ним, чуть не коснувшись Тойоты. Потом подрезала их впереди. Джимми надавил на тормоза. Чужой автомобиль заскользил, завихлял, послышался звук скрежета металла о металл. У Брайана перехватило дыхание. Авария, умолял он, авария! Тогда кто-нибудь поможет ему.
Но Джимми сумел вывернуть руль и объехать другие машины. Брайан слышал сигналы сирен и видел игру вспышек света патрульных машин, собравшихся здесь вокруг другого инцидента, который они также быстро миновали.
Джимми удовлетворенно усмехнулся. «Нам здорово повезло, как считаешь, парень»? спросил он Брайана, взглянув на него.
Мальчик все еще держался за рычаг дверного замка.
«А не подумывал ли ты улизнуть, перед тем, как мы чуть не получили удар сзади, а»? спросил Джимми. Он нажал контрольную кнопку, блокирующую двери.
«Держи руку оттуда подальше. Увижу еще, как ты прикасаешься к ручке замка снова, и переломаю тебе пальцы», сказал он спокойно.
У Брайана не было ни малейшего сомнения в том, что тот выполнит угрозу.
«Вооружен и опасен» было помечено под его портретом на объявлениях, распространенных по всему городу.
"В последний раз мы получили две тысячи бесполезных наводок, и единственно, почему прошлым летом его смогли упечь за решетку, было то, что он оказался столь самонадеян, что грабил бензоколонку в Мичигане, когда в помещении находился полицейский ", ворчал Джек Шор. Он обращался к Морту Леви, глядя с отвращением, как группа офицеров отвечает на звонки по горячей линии.
Леви отсутствующе кивнул. «Есть что-либо еще в отношении подружки Сиддонса»? спросил он Шора.
Час назад один из заключенных в камере Сиддонса рассказал надзирателю, что в прошлом месяце Джимми бахвалился, что его герлфренд по имени Пэйдж — стриптизерша экстра класса.
Они пробовали отследить ее в Нью-Йорке, но поскольку Пэйдж прежде могла быть с Сиддонсом в Мичигане, Шор соединился с местной полицией.
«Нет, пока ничего. Возможно, еще один тупик».
«Джек, тебе звонят из Детройта»! чей-то голос перекрыл шум в комнате. Оба быстро обернулись. В два прыжка Шор оказался возле своего стола и схватил трубку.
Его абонент не терял времени даром. "Джек, это Стэн Логан. Мы встречались, когда ты прикатил забрать Сиддонса в прошлом году. У меня для тебя имеется нечто интересное ".
«Давай, выкладывай»!
«Мы никак не могли обнаружить, где скрывается Сиддонс, пока он не попытался ограбить бензоколонку. Наводка о Пэйдж может быть ответом. Мы получили информацию о Пэйдж Ларонди, называющей себя экзотической танцовщицей. Она уехала из города два дня назад. Сказала подруге, что не знает, вернется ли сюда, и что собирается встретиться со своим бойфрендом».
«Она сообщила куда именно собирается»? спросил Шор.
«Она сказала в Калифорнию, а потом в Мексику».
«Калифорния и Мексика! Черт возьми, если он доберется туда, мы никогда его не разыщем».
«Наши парни проверяют вокзалы и автобусные станции, так же, как и аэропорты, в надежде выйти на ее след. Мы будем держать тебя в курсе», пообещал Логан, потом добавил, «Мы готовимся разослать по факсу ее фотки. Только не вздумай показывать их своим детям».
Шор бросил трубку. «Если Сиддонс умудрился выбраться из Нью-Йорка сегодня утром, он может сейчас быть в Калифорнии, а может, даже и в Мексике».
«Было бы нелегко зарезервировать места на самолет в последний момент в канун Рождества», осторожно напомнил ему Леви.
«Слушай, кто-то достал для него пистолет. Тот же человек мог передать ему одежду, наличные и авиабилет. Возможно, сумел доставить его в аэропорт Филадельфии или Бостона, где его никто не ищет. Полагаю, что сейчас он встретился со своей герлфренд и они оба направляются к южной границе, если уже не в Мексике. И скажу еще, что так или иначе, в этом не обошлось без сестрицы Сиддонса».
Замерев, Морт Леви глядел, как Джек Шор вернулся в комнату связи дожидаться факсов из Детройта. Следующим шагом будет рассылка фотографий обоих, Сиддонса и его герлфренд на пограничный патруль в Тиджуане, чтобы предупредить об их возможном там появлении.
Но мы еще должны проверить вечером собор, хотя имеется только один шанс из миллиона, что Джимми предпочтет сдаться, думал Морт. Как ни крути, ни одна из возможностей не может быть исключена — ни Мексика, ни сдача властям. А не могла ли эта Пэйдж быть настолько умна, чтобы солгать своей подруге в случае, если копы станут разыскивать ее?
Им только что привезли заказанные сэндвичи с кофе. Морт повернулся, чтобы взять свой гамбургер. Две женщины-офицера разговаривали друг с другом.
Он услышал, как одна из них, Лори Мартини, сказала, «Что, пока никакой информации о пропавшем ребенке? Уверена, его забрал какой-то сумасшедший».
«Какой пропавший ребенок»? спросил Леви.
Он стал вдаваться в детали. То было одно из дел, когда никто в Департаменте не мог работать, не будучи вовлечен в него эмоционально. У Морта самого был семилетний сын. Он представил, что творится в голове матери малыша. И отец так сильно болен, что ему не решаются сообщить о пропавшем сыне. И все это во время праздника! Боже, кому-то ведь так не везет, подумал он.
«Тебя к телефону, Морт», раздался голос в противоположном конце комнаты.
Держа кофе с сэндвичем, Морт вернулся к своему столу. «Кто это»? спросил он, беря трубку.
«Женщина. Она не назвала своего имени».
Прижав трубку к уху, он сказал, «Детектив Леви».
Он услышал звуки дыхания перепуганного человека. И после короткого щелчка связь оборвалась.
Репортер WCBS Алан Грэхам приблизился к патрульной машине, где часом раньше брал интервью у Кэтрин Дорнан, чтобы получить свежие новости о деле.
Было восемь тридцать, и отдельные снежинки превратились в устойчивые белые снежные хлопья.
Сквозь наушники Грэхам слушал комментатора, дающего последнюю информацию по сбежавшему заключенному. «Состояние раненого тюремного надзирателя Марио Бонарди пока еще остается критическим. Мэр Джулиани и Полицейский комиссар Брэттон во второй раз посетили больницу, где он проходит курс интенсивного лечения после серьезной операции. Согласно последнему сообщению, полиция получила информацию, что покушавшийся на охранника убийца-рецедивист Джимми Сиддонс, может быть, встречает свою подружку в Калифорнии с целью осесть в Мексике. Пограничный патруль в Тиджуане предупрежден».
Один из репортеров получил сведения от адвоката Джимми, заявившего, что Сиддонс собирался сдаться после полуночной мессы у Собора святого Патрика. Алан Грэхам был рад тому, что было решено не пускать эти сведения в эфир. Никто из полицейской братии по-настоящему не верил в такую возможность, и они не хотели, чтобы прихожане пришли в смятение от этого слуха.
На Пятой авеню оставалось совсем немного прохожих. Грэхаму казалось, что было нечто непристойное в последних историях в канун Рождества: сбежавший убийца полицейского; цепляющийся за жизнь тюремный охранник; семилетний пропавший мальчик, который, как подозревают, стал жертвой чьей-то грязной игры.
Он постучал в окошко патрульной машины. Кэтрин взглянула на него, потом наполовину открыла окно. Глядя на нее, он удивлялся. Как долго эта женщина сумеет поддерживать свое изумительное спокойствие? Она сидела на пассажирском сиденье рядом с офицером Ортизом. Ее старший сын находился позади рядом с интересной пожилой женщиной, которая держала его под локоть.
Кэтрин ответила на его незаданный вопрос. «Я все еще жду», спокойно сказала она. «Офицер Ортиз был столь добр, что решил остаться со мной. Я не знаю почему, но чувствую, что так или иначе найду Брайана именно здесь». Она слегка повернулась. «Мам, это Алан Грэхам из WCBS. Он брал у меня интервью сразу же после того, как я говорила с тобой».
Барбара Каванах видела сочувствие на лице юного репортера. Зная, что если бы что-нибудь стало известно, они бы услышали первыми, она, тем не менее, не могла не спросить, «Узнали что-то»?
«Нет, мадам. Мы получили множество звонков на станцию, но в основном, все сопереживают».
«Он исчез», проговорила Кэтрин безжизненным голосом. «И, хотя мы с Томом растили мальчиков, уча их, в основном, доверять людям, ребята также знали, как вести себя в случае необходимости. Брайан знал, что достаточно подойти к полисмену, если он потеряется. Он знал, как набирать 911. Кто-то забрал его. Кто мог бы взять и держать семилетнего ребенка, если…»?
«Кэтрин, дорогая моя, перестань терзать себя», уговаривала ее мать. «Все, кто слушал тебя по радио, молятся за Брайана. Ты должна верить».
Кэтрин чувствовала тщетность и злость, растущую в ней. Да, она положительно имеет «веру». Определенно, Брайан верил — он достаточно твердо верил в эту медаль святого Кристофера. Чтобы последовать за тем, кто поднял ее портмоне. Он знал, что медаль лежала внутри. И понимал, что во что бы то ни стало должен вернуть ее. Она взглянула на мать и Майкла рядом с ней. Кэтрин почувствовала, что злость испаряется. В том, что произошло, не было вины ее матери. Нет, вера — даже в чем-то таком, как медаль святого Кристофера — была нужна.
«Ты права, мама», сказала она.
Из приемника в ухе Грэхам услыхал голос ведущего, «Алан, тебе слово».
Отойдя от машины, он начал, «Мать Брайана все еще продолжает наблюдать за местом, где ее сын исчез после пяти вечера. Полиция верит в версию Кэтрин Дорнан, согласно которой Брайан мог видеть того, кто украл ее кошелек и последовал за этим человеком. В кошельке была медаль святого Кристофера, которую мальчик непременно хотел принести в больницу отцу».
Грэхам передал микрофон Кэтрин.
«Брайан верит, что медаль святого Кристофера поможет выздороветь его отцу. Если бы у меня была частица его веры, я бы более тщательно оберегала свой кошелек, потому что медаль находилась в нем. Я хочу, чтобы моему мужу стало лучше. Я хочу вернуть моего ребенка», ровным голосом сказала она, подавляя эмоции. «Заклинаю именем бога, если кто знает, что случилось с Брайаном, кто забрал его или где он, пожалуйста, пожалуйста, позвоните нам».
Грэхам отступил от патрульного автомобиля. «Если кто-нибудь знает что-либо о местонахождении Брайана, прислушайтесь к боли молодой матери, мы умоляем вас позвонить по этому номеру, 212-555-0748». 11
Ее глаза были полны слез, губы дрожали. Кэлли выключила радио. Если кто-нибудь знает, что случилось с Брайаном…
Я старалась, сказала она с усилием, я старалась. Я устала. Она набрала номер детектива Леви, но, услышав его голос, невообразимость того, что она готова была сделать, ошеломила ее. Они же арестуют ее. Они вновь отберут Гиги и поместят ее в чужую семью. Если кто-нибудь знает о местонахождении Брайана…
Она снова потянулась к телефону.
Из спальни послышались стоны и скрип кроватки. У Гиги повторялись ночные кошмары. Кэлли поспешила в спальню, присела на кроватку, взяла ребенка в руки и стала укачивать, «Ш-ш-ш, все хорошо, все в порядке».
Гиги прижалась к ней. «Мамми, мамми! Мне приснилось, что ты снова ушла. Не уходи, пожалуйста, мамми! Пожалуйста, не покидай меня. Я не хочу жить с чужими людьми, никогда, никогда».
«Этого не случится, дорогая, обещаю».
Она почувствовала, как расслабилась Гиги. Кэлли с нежностью положила головку дочери на подушку и погладила ее волосы. «А сейчас спи, мой ангел».
Гиги закрыла глаза. Потом приоткрыла их опять. «Я смогу увидеть, как Санта открывает свой подарок»? пробормотала она.
Джимми Сиддонс уменьшил громкость радио. «Смотри, парень, ишь как за тебя волнуется мать»!
Брайан изо всех сил старался удержаться, чтобы не потянуться к приборной панели и не прикоснуться к радио. И правда, в голосе мамы звучала тревога. Он обязан вернуться к ней. Теперь и она верит в силу медали святого Кристофера. Конечно же, верит.
На хайвэе было полно машин, и, несмотря на то, что началась метель, все ехали довольно быстро. Но Джимми находился в крайней правой полосе, так, что с этой стороны не могло быть ни одного автомобиля. У Брайана созрел план.
Если быстро открыть дверь и выпасть, свернувшись, на дорогу, то он бы продолжил катиться на обочине. В этом случае его никто не смог бы задавить. Он на миг сжал медаль, и его рука поползла к замку двери. Когда он оказал небольшое давление, тот легко поддался. Он оказался прав. После остановки для дозаправки, Джимми не заблокировал дверь. Брайан уже собрался открыть ее, как вспомнил про ремень безопасности. Его следовало отстегнуть в тот момент, когда он будет открывать дверь. Стараясь не привлекать внимание Джимми, мальчик положил указательный палец левой руки на кнопку, отстегивающую ремень.
Но едва Брайан собрался привести свой план в действие, Джимми грязно выругался. Машину, ехавшую в соседней полосе, стало заносить, и она приблизилась к ним, чуть не коснувшись Тойоты. Потом подрезала их впереди. Джимми надавил на тормоза. Чужой автомобиль заскользил, завихлял, послышался звук скрежета металла о металл. У Брайана перехватило дыхание. Авария, умолял он, авария! Тогда кто-нибудь поможет ему.
Но Джимми сумел вывернуть руль и объехать другие машины. Брайан слышал сигналы сирен и видел игру вспышек света патрульных машин, собравшихся здесь вокруг другого инцидента, который они также быстро миновали.
Джимми удовлетворенно усмехнулся. «Нам здорово повезло, как считаешь, парень»? спросил он Брайана, взглянув на него.
Мальчик все еще держался за рычаг дверного замка.
«А не подумывал ли ты улизнуть, перед тем, как мы чуть не получили удар сзади, а»? спросил Джимми. Он нажал контрольную кнопку, блокирующую двери.
«Держи руку оттуда подальше. Увижу еще, как ты прикасаешься к ручке замка снова, и переломаю тебе пальцы», сказал он спокойно.
У Брайана не было ни малейшего сомнения в том, что тот выполнит угрозу.
12
Было пять минут одиннадцатого. Морт Леви сидел за рабочим столом в глубоком раздумье. У него имелось единственное объяснение прерванному телефонному звонку: Кэлли Хантер. Подслушивающее устройство, установленное на полицейском вэне наблюдения, стоящем напротив дома Кэлли, подтвердило, что это она набрала его номер. Дежурные предложили подняться к ней и поговорить, если Морт даст свое «добро».
«Нет. Оставьте ее в покое», приказал он. Он понимал, что это ничего не даст. Женщина вновь будет упорно повторять то, что говорила раньше. Но она что-то знает, о чем боится рассказать, подумал он. Он дважды пытался позвонить ей, однако, Кэлли не отвечала. Хотя, Морт знал, что она дома. Наблюдатели в вэне сразу же известят его, если она покинет квартиру. Так, в чем же дело? Не следует ли ему навестить ее самому? Будет ли от этого прок?
«Что с тобой»? нетерпеливо спросил Джек Шор. «Ты, что, оглох»?
Морт взглянул на него. Толстяк, старший детектив, стоял над ним с побагровевшим лицом. Ничего удивительного, что Кэлли панически боится его, подумал Морт, вспомнив страх в ее глазах при виде гнева и открытой враждебности Джека.
«Я думаю», коротко ответил Морт, не желая себе подтвердить, что с Шором иногда такое случается.
«Ладно, думай вместе с нами. Мы собираемся проверить соборную версию». Шор смягчил свой мрачный тон. «Морт, почему бы тебе не передохнуть»?
Он не так плох, как хочет казаться, подумал Морт. «Я не вижу, Джек, чтобы ты сам решил передохнуть», ответил он.
«Это говорит лишь о том, что я ненавижу Сиддонса больше, чем ты».
Морт медленно поднялся. Его ум был все еще сфокусирован на ускользающей из памяти некой важной догадке, которую необходимо пересмотреть, о чем-то таком, что он знал, было там, прямо перед ним, но, что он никак не мог заставить себя увидеть. Они пришли к Кэлли Хантер в семь пятнадцать утра. Хозяйка уже была одета и собиралась на работу. Второй раз ее видели примерно двенадцать часов спустя. Хантер выглядела усталой и чем-то озабоченной. Скорее всего, она сейчас спит в своей постели. Но что-то настойчиво твердило, что он должен поговорить с ней. Несмотря на все отрицания, он был уверен, что ключ к разгадке у нее. Не успел он отвернуться от рабочего стола, как вновь зазвонил телефон.
«Нет. Оставьте ее в покое», приказал он. Он понимал, что это ничего не даст. Женщина вновь будет упорно повторять то, что говорила раньше. Но она что-то знает, о чем боится рассказать, подумал он. Он дважды пытался позвонить ей, однако, Кэлли не отвечала. Хотя, Морт знал, что она дома. Наблюдатели в вэне сразу же известят его, если она покинет квартиру. Так, в чем же дело? Не следует ли ему навестить ее самому? Будет ли от этого прок?
«Что с тобой»? нетерпеливо спросил Джек Шор. «Ты, что, оглох»?
Морт взглянул на него. Толстяк, старший детектив, стоял над ним с побагровевшим лицом. Ничего удивительного, что Кэлли панически боится его, подумал Морт, вспомнив страх в ее глазах при виде гнева и открытой враждебности Джека.
«Я думаю», коротко ответил Морт, не желая себе подтвердить, что с Шором иногда такое случается.
«Ладно, думай вместе с нами. Мы собираемся проверить соборную версию». Шор смягчил свой мрачный тон. «Морт, почему бы тебе не передохнуть»?
Он не так плох, как хочет казаться, подумал Морт. «Я не вижу, Джек, чтобы ты сам решил передохнуть», ответил он.
«Это говорит лишь о том, что я ненавижу Сиддонса больше, чем ты».
Морт медленно поднялся. Его ум был все еще сфокусирован на ускользающей из памяти некой важной догадке, которую необходимо пересмотреть, о чем-то таком, что он знал, было там, прямо перед ним, но, что он никак не мог заставить себя увидеть. Они пришли к Кэлли Хантер в семь пятнадцать утра. Хозяйка уже была одета и собиралась на работу. Второй раз ее видели примерно двенадцать часов спустя. Хантер выглядела усталой и чем-то озабоченной. Скорее всего, она сейчас спит в своей постели. Но что-то настойчиво твердило, что он должен поговорить с ней. Несмотря на все отрицания, он был уверен, что ключ к разгадке у нее. Не успел он отвернуться от рабочего стола, как вновь зазвонил телефон.