Страница:
Один из людей, более медлительный, чем остальные, вдруг был ущиплен такой белой тварью. Завопив от боли, он задвигался проворнее. И тут Верния поняла, что люди тут выступают в качестве рабов, а белые твари – их хозяева!
Она размышляла над этим парадоксом, когда одно из этих белых созданий, поднимаясь по противоположной стороне ствола и не видимое ею, вдруг показалось на ее ветви со своим грузом. Верния, увидев ее, вскочила и побежала по раскачивающейся ветке к концу, но создание, положив свой груз на лист, метнулась вслед за ней с удивительной скоростью. Не успела она сделать и нескольких шагов, как мощные клешни обхватили ее.
Схватившая ее тварь, демонстрируя способность спускаться вниз головой, а то и боком, со столь же пугающей быстротой доставила ее на землю. Там, проворно перелезая через корни деревьев, существо доставило Вернию ко входу в коническое сооружение высотой футов в сто.
Там оно задержалось, чтобы обменяться касаниями усиков-антенн с такими же существами, должно быть охраняющими вход, а затем понесло ее дальше, в глубь темных лабиринтов, к тускло освещенному помещению. Там оно положило свою добычу к ногам подобной же особи, отличающейся только тем, что у нее еще вдобавок росла пара прозрачных крыльев да брюшко раз в десять превосходило размерами обычную белую тварь.
Верния поднялась на ноги и приготовилась к тому, что ее сейчас сожрут. Новая же тварь оглядела ее внимательно, а затем бесшумно завибрировала своими антеннами. В ответ на этот призыв появилась еще одна белая тварь размером чуть меньше обычной и лишенная мощных клешней.
Все трое обменялись знаками вибрирующих антенн, и тварь, появившаяся последней, подтолкнула Вернию к одному из коридоров. Верния безошибочно поняла смысл этого предложения. Пригибаясь, чтобы не удариться о потолок, она побрела вперед в этой темноте. После недолгого перехода проводник подтолкнул ее на перекрестке к другому коридору, который упирался в большое круглое помещение с куполообразным сводом.
В этом помещении, освещенном дневным светом, падающим через отверстие вверху, более сотни девушек и женщин занимались сортировкой белых яиц с дюйм в диаметре, обмазывая их какой-то липкой массой и помещая в стеллажи, похожие на соты, размещенные вдоль стен.
Проводник подтолкнул ее к женщине, которая, судя по всему, занимала тут пост надсмотрщика, и удалился.
Женщина с любопытством оглядела ее и, как ни странно, обратилась к ней на патоа:
– Кто ты, девушка, и как здесь оказалась?
– Меня зовут Верния из Рибона, и меня только что захватила в плен такая свирепая белая тварь с огромными клешнями.
– Тебя захватил солдат-сабит. И судя по той яркой розовой коже, которую ты носишь, ты прибыла из какой-то отдаленной части света.
Верния не удивилась такому утверждению, поскольку мужчины, которых она уже видела в долине, и окружающие ее женщины одежды здесь не носили. Женщины, как и мужчины, были сплошь покрыты волосами. Крупные телосложением, с низкими лбами, они обладали грубыми чертами лица.
– Да, моя страна действительно далеко отсюда, – сказала Верния, – поскольку мне даже слышать не доводилось ни о таких деревьях, ни о таких существах. А я знаю все, что известно моему народу о географии Заровии. И я понятия не имею, где я сейчас нахожусь.
– Ты находишься в Долине Сабитов, расположенной посреди великих соляных болот, где обитает мой народ. Я тоже молоденькой девушкой, как и ты сейчас, была захвачена в плен отрядом сабитов и приведена сюда, чтобы рабски служить до конца дней своих этим хозяевам людей. Ну а пока хватит болтовни. Лентяев здесь нет, и ты должна работать вместе с остальными. Эй, Рота, – окликнула она девушку, трудившуюся рядом, – вот тебе новая рабыня, познакомь ее с сутью работы. Она зовет себя Верния из Рибона.
Девушка дружески и кратко улыбнулась Вернии и стала показывать, как сортировать белые яйца, яйца сабитов, и как их размещать в ячейках. Девушка выглядела гораздо привлекательнее остальных женщин, более цивилизованно.
Рота оказалась девушкой очень общительной и во время работы болтала не переставая. Родилась она уже в неволе и потому о стране болот, где жил ее народ, знала лишь из уст остальных. Однако же она являлась внучкой солдата из Мернерума, женившегося на болотной женщине выдающегося ума и красоты.
Сабиты, рассказывала она, делятся на различные сообщества, распознать представителей которых можно было по особой маркировке. Это сообщество, в котором они оказались, отличалось коричневыми жвалами и клешнями. Существовали сообщества с зелеными жвалами и клешнями, черными, красными и так далее. Самым большим и выдающимся сообществом было то, представители которого отличались чистым белым цветом.
Каждое сообщество делилось на четыре класса особей. Самой крупной и сильной являлась королева сабитов, женская особь в единственном числе, правительница, именно она-то и направила Вернию сюда. Она обладала крыльями и в период кладки яиц распухала во много раз по сравнению с остальными сабитами.
Следующим по значимости являлся король сабитов, ее супруг. Ему единственному из мужских особей дозволялось жить в сообществе, и он тоже, как и королева, обладал крыльями, но меньшего размера. Еще два класса сабитов составляли рабочие и солдаты. Рабочие отличались малыми размерами и в битвах не участвовали, в то время как солдаты были мощными, с огромными клешнями. И рабочие, и солдаты были бескрылые и бесполые.
Королева сабитов в основном занималась лишь тем, что ела, спада да откладывала тысячи этих белых, липких яиц. Супруг ее проявлял активность по административной части, получая одобрение своих действий лишь у королевы.
– Но как же люди позволили, – спросила Верния, – взять верх над собой существам низшего порядка? Да мои солдаты убивают или подчиняют себе тварей в тысячу раз ужаснее этих.
– Те твари, может быть, и страшнее, но физически, – сказала Рота. – Но умственно сабиты превосходят всех других животных. Правда, мыслят они все одинаково, поступают одинаково, но при этом становятся и грозными врагами, поскольку в чрезвычайной ситуации действуют как один. Сообщество сабитов напоминает собою единый организм, у которого королева играет роль головы, король – роль глаз, присматривающих за всем и вся, а солдаты и рабочие выступают в качестве рук и ног, удовлетворяющих любые прихоти головы и защищающие ее в случае опасности.
– Пусть так, но неужели же люди, вооруженные торками, скарбо, копьями и ножами, не в состоянии перебить их?
– Я не слышала о таком оружии, которое ты называешь торком, да и у болотного народа, по-моему, его нет. У них есть скарбо, копья, ножи и дубинки. Но против бронированных сабитов с этим оружием ничего не поделаешь. Я слышала, что очень сильный мужчина может оглушить сабита ударом дубинки, если попадет точно между глаз, но задача эта весьма непростая, поскольку сабиты передвигаются очень стремительно, а по другим местам бить бесполезно. Говорят, что у этих существ три мозга. Один в голове, другой – в грудной клетке, а третий – в брюхе. Так что если даже уничтожить один мозг, два других могут долго работать вместо третьего.
– Ого! Значит, чтобы убить сабита, человеку надо последовательно уничтожить все три его мозга! Ладно, расскажи лучше о себе и о твоем народе.
– О себе… – начала было Рота, но смолкла при виде приближающейся процессии сабитов-рабочих. – Время еды.
Сабиты раздавали мешочки с клейкой густой жидкостью, в которой плавали небольшие съедобные грибы. Получив свою порцию, женщины и девушки жадно набрасывались на еду. Верния, несмотря на голод, так и не смогла заставить себя отведать этого слизистого блюда и разделила его между остальными.
Покончив с едой, Рота сказала:
– А теперь, Верния из Рибона, я должна покинуть тебя, поскольку сегодня у меня брачная ночь, и вон идет сабит-солдат, который уведет меня. Завтра я вернусь, а затем время от времени буду пропадать на день и ночь.
– Что означает эта брачная ночь и почему, если ты чья-то супруга, то будешь отсутствовать лишь такое короткое время?
Рота вздохнула.
– Здесь так заведено, – сказала она. – В этой долине супруги не живут вместе, как в других краях, и, более того, у них нет даже права выбора своего партнера.
– Ты хочешь сказать, что идешь замуж против воли?
– В этой долине с твоей волей никто не считается. Здесь нет закона, а есть лишь желание наших хозяев. А их цель – воспроизведение все более сильных рабов. И когда я достигла необходимого возраста, то пошла тем же путем.
– Так, значит, любовь здесь неизвестное чувство? И вы покорно позволяете обращаться с собой как с какими-нибудь домашними животными?
– Не говори о любви, Верния из Рибона. Есть тут такой Могучий Оро. Сильный и красивый… О, какой он красивый. И во всем он превосходит остальных мужчин. Да только не судьба мне быть супругой Оро. Король сабитов отказал ему в возможности посещать брачные бараки. Небольшое врожденное пятно на плече обрекло его на безбрачие. Но из-за своей силы он был назначен главным надсмотрщиком, который следит за порядком среди остальных и заботится о том, чтобы все шло как положено. И мой возлюбленный Оро придет за мной, чтобы отвести в это ужасное помещение; но даже он, при всей его силе, не может спасти меня…
Глава 10
Глава 11
Она размышляла над этим парадоксом, когда одно из этих белых созданий, поднимаясь по противоположной стороне ствола и не видимое ею, вдруг показалось на ее ветви со своим грузом. Верния, увидев ее, вскочила и побежала по раскачивающейся ветке к концу, но создание, положив свой груз на лист, метнулась вслед за ней с удивительной скоростью. Не успела она сделать и нескольких шагов, как мощные клешни обхватили ее.
Схватившая ее тварь, демонстрируя способность спускаться вниз головой, а то и боком, со столь же пугающей быстротой доставила ее на землю. Там, проворно перелезая через корни деревьев, существо доставило Вернию ко входу в коническое сооружение высотой футов в сто.
Там оно задержалось, чтобы обменяться касаниями усиков-антенн с такими же существами, должно быть охраняющими вход, а затем понесло ее дальше, в глубь темных лабиринтов, к тускло освещенному помещению. Там оно положило свою добычу к ногам подобной же особи, отличающейся только тем, что у нее еще вдобавок росла пара прозрачных крыльев да брюшко раз в десять превосходило размерами обычную белую тварь.
Верния поднялась на ноги и приготовилась к тому, что ее сейчас сожрут. Новая же тварь оглядела ее внимательно, а затем бесшумно завибрировала своими антеннами. В ответ на этот призыв появилась еще одна белая тварь размером чуть меньше обычной и лишенная мощных клешней.
Все трое обменялись знаками вибрирующих антенн, и тварь, появившаяся последней, подтолкнула Вернию к одному из коридоров. Верния безошибочно поняла смысл этого предложения. Пригибаясь, чтобы не удариться о потолок, она побрела вперед в этой темноте. После недолгого перехода проводник подтолкнул ее на перекрестке к другому коридору, который упирался в большое круглое помещение с куполообразным сводом.
В этом помещении, освещенном дневным светом, падающим через отверстие вверху, более сотни девушек и женщин занимались сортировкой белых яиц с дюйм в диаметре, обмазывая их какой-то липкой массой и помещая в стеллажи, похожие на соты, размещенные вдоль стен.
Проводник подтолкнул ее к женщине, которая, судя по всему, занимала тут пост надсмотрщика, и удалился.
Женщина с любопытством оглядела ее и, как ни странно, обратилась к ней на патоа:
– Кто ты, девушка, и как здесь оказалась?
– Меня зовут Верния из Рибона, и меня только что захватила в плен такая свирепая белая тварь с огромными клешнями.
– Тебя захватил солдат-сабит. И судя по той яркой розовой коже, которую ты носишь, ты прибыла из какой-то отдаленной части света.
Верния не удивилась такому утверждению, поскольку мужчины, которых она уже видела в долине, и окружающие ее женщины одежды здесь не носили. Женщины, как и мужчины, были сплошь покрыты волосами. Крупные телосложением, с низкими лбами, они обладали грубыми чертами лица.
– Да, моя страна действительно далеко отсюда, – сказала Верния, – поскольку мне даже слышать не доводилось ни о таких деревьях, ни о таких существах. А я знаю все, что известно моему народу о географии Заровии. И я понятия не имею, где я сейчас нахожусь.
– Ты находишься в Долине Сабитов, расположенной посреди великих соляных болот, где обитает мой народ. Я тоже молоденькой девушкой, как и ты сейчас, была захвачена в плен отрядом сабитов и приведена сюда, чтобы рабски служить до конца дней своих этим хозяевам людей. Ну а пока хватит болтовни. Лентяев здесь нет, и ты должна работать вместе с остальными. Эй, Рота, – окликнула она девушку, трудившуюся рядом, – вот тебе новая рабыня, познакомь ее с сутью работы. Она зовет себя Верния из Рибона.
Девушка дружески и кратко улыбнулась Вернии и стала показывать, как сортировать белые яйца, яйца сабитов, и как их размещать в ячейках. Девушка выглядела гораздо привлекательнее остальных женщин, более цивилизованно.
Рота оказалась девушкой очень общительной и во время работы болтала не переставая. Родилась она уже в неволе и потому о стране болот, где жил ее народ, знала лишь из уст остальных. Однако же она являлась внучкой солдата из Мернерума, женившегося на болотной женщине выдающегося ума и красоты.
Сабиты, рассказывала она, делятся на различные сообщества, распознать представителей которых можно было по особой маркировке. Это сообщество, в котором они оказались, отличалось коричневыми жвалами и клешнями. Существовали сообщества с зелеными жвалами и клешнями, черными, красными и так далее. Самым большим и выдающимся сообществом было то, представители которого отличались чистым белым цветом.
Каждое сообщество делилось на четыре класса особей. Самой крупной и сильной являлась королева сабитов, женская особь в единственном числе, правительница, именно она-то и направила Вернию сюда. Она обладала крыльями и в период кладки яиц распухала во много раз по сравнению с остальными сабитами.
Следующим по значимости являлся король сабитов, ее супруг. Ему единственному из мужских особей дозволялось жить в сообществе, и он тоже, как и королева, обладал крыльями, но меньшего размера. Еще два класса сабитов составляли рабочие и солдаты. Рабочие отличались малыми размерами и в битвах не участвовали, в то время как солдаты были мощными, с огромными клешнями. И рабочие, и солдаты были бескрылые и бесполые.
Королева сабитов в основном занималась лишь тем, что ела, спада да откладывала тысячи этих белых, липких яиц. Супруг ее проявлял активность по административной части, получая одобрение своих действий лишь у королевы.
– Но как же люди позволили, – спросила Верния, – взять верх над собой существам низшего порядка? Да мои солдаты убивают или подчиняют себе тварей в тысячу раз ужаснее этих.
– Те твари, может быть, и страшнее, но физически, – сказала Рота. – Но умственно сабиты превосходят всех других животных. Правда, мыслят они все одинаково, поступают одинаково, но при этом становятся и грозными врагами, поскольку в чрезвычайной ситуации действуют как один. Сообщество сабитов напоминает собою единый организм, у которого королева играет роль головы, король – роль глаз, присматривающих за всем и вся, а солдаты и рабочие выступают в качестве рук и ног, удовлетворяющих любые прихоти головы и защищающие ее в случае опасности.
– Пусть так, но неужели же люди, вооруженные торками, скарбо, копьями и ножами, не в состоянии перебить их?
– Я не слышала о таком оружии, которое ты называешь торком, да и у болотного народа, по-моему, его нет. У них есть скарбо, копья, ножи и дубинки. Но против бронированных сабитов с этим оружием ничего не поделаешь. Я слышала, что очень сильный мужчина может оглушить сабита ударом дубинки, если попадет точно между глаз, но задача эта весьма непростая, поскольку сабиты передвигаются очень стремительно, а по другим местам бить бесполезно. Говорят, что у этих существ три мозга. Один в голове, другой – в грудной клетке, а третий – в брюхе. Так что если даже уничтожить один мозг, два других могут долго работать вместо третьего.
– Ого! Значит, чтобы убить сабита, человеку надо последовательно уничтожить все три его мозга! Ладно, расскажи лучше о себе и о твоем народе.
– О себе… – начала было Рота, но смолкла при виде приближающейся процессии сабитов-рабочих. – Время еды.
Сабиты раздавали мешочки с клейкой густой жидкостью, в которой плавали небольшие съедобные грибы. Получив свою порцию, женщины и девушки жадно набрасывались на еду. Верния, несмотря на голод, так и не смогла заставить себя отведать этого слизистого блюда и разделила его между остальными.
Покончив с едой, Рота сказала:
– А теперь, Верния из Рибона, я должна покинуть тебя, поскольку сегодня у меня брачная ночь, и вон идет сабит-солдат, который уведет меня. Завтра я вернусь, а затем время от времени буду пропадать на день и ночь.
– Что означает эта брачная ночь и почему, если ты чья-то супруга, то будешь отсутствовать лишь такое короткое время?
Рота вздохнула.
– Здесь так заведено, – сказала она. – В этой долине супруги не живут вместе, как в других краях, и, более того, у них нет даже права выбора своего партнера.
– Ты хочешь сказать, что идешь замуж против воли?
– В этой долине с твоей волей никто не считается. Здесь нет закона, а есть лишь желание наших хозяев. А их цель – воспроизведение все более сильных рабов. И когда я достигла необходимого возраста, то пошла тем же путем.
– Так, значит, любовь здесь неизвестное чувство? И вы покорно позволяете обращаться с собой как с какими-нибудь домашними животными?
– Не говори о любви, Верния из Рибона. Есть тут такой Могучий Оро. Сильный и красивый… О, какой он красивый. И во всем он превосходит остальных мужчин. Да только не судьба мне быть супругой Оро. Король сабитов отказал ему в возможности посещать брачные бараки. Небольшое врожденное пятно на плече обрекло его на безбрачие. Но из-за своей силы он был назначен главным надсмотрщиком, который следит за порядком среди остальных и заботится о том, чтобы все шло как положено. И мой возлюбленный Оро придет за мной, чтобы отвести в это ужасное помещение; но даже он, при всей его силе, не может спасти меня…
Глава 10
Грендон тщетно пытался своим мечом оказать сопротивление, пока его волокли в темную дыру. Он даже отыскал щель в броне этой твари, но та тут же остановилась и так встряхнула Грендона, что у того закружилась голова и меч выпал из рук. Затем сабит отнес его в большой центральный зал, где находились король и королева белого сообщества.
Как только его швырнули на пол, на него набросился король, острыми жвалами перекусил ремень и забрал торк и нож. Грендон едва собрался с силами, чтобы сесть.
Осмотрев его, королева вибрацией усиков-антенн вызвала двух рабочих, и те через переходы и туннели отвели его в большое освещенное помещение, где сотни обнаженных волосатых мужчин принимали в дверях от других мужчин мешки с густой липкой белой жидкостью. Содержимое мешков скармливалось тысячам белых толстых личинок длиною от двух до восьми футов. Грендон увидел, как рядом с ним одна из крупных личинок вырвала кусок плоти из плеча у своего слуги. А чуть дальше двое мужчин удерживали огромную личинку, в то время как третий пытался поднести мешок с пищей к голове этой извивающейся твари.
Проводники провели Грендона мимо извивающихся и корчащихся личинок и обслуживающих их людей к стоящему в отдалении высокому человеку со скрещенными на груди руками, судя по всему – надсмотрщику. Один из сабитов повибрировал антеннами, на этот раз издавая какие-то мелодичные звуки. Человек повернулся, ответил тремя музыкальными звуками и взял Грендона за руку. Сабиты удалились.
– Новый раб, а? – сказал мужчина резко. – Не стой так и не смотри, как какой-нибудь глупый птанг. Глаза тебе даны, чтобы видеть свою работу. И берись за нее побыстрее, если не хочешь горько пожалеть о своей медлительности.
Грендон холодно осмотрел стоящего перед ним верзилу. Из-под низкого лба, рассеченного лиловатым шрамом, сверкали маленькие глазки-бусинки. Правое ухо у него начисто отсутствовало с частью кожи головы.
– Глаза и уши мне даны, чтобы видеть и слышать то, что мне сейчас здорово не нравится, – ответил Грендон. – Ты считаешь меня глупым, как птанг. Но я обладал бы глупостью тысячи птангов, если бы подчинился существу, стоящему передо мной, которое ошибочно называется человеком.
Надсмотрщик поджал свои толстые губы и с молниеносной быстротой нанес удар, целя Грендону в голову. Уклонившись, землянин избежал полной силы удара, но и этого хватило, чтобы отлететь на добрых двадцать футов и грохнуться на пол.
– Так ты хочешь оскорбить Ода, да? – рявкнул надсмотрщик. – Ты хочешь отказаться кормить фантов? Ах ты ничтожный отпрыск непутевых родителей! Твое тело по кускам будет им скормлено, и дело за этим не станет.
Он подскочил и занес ногу для пинка, Грендон стремительно ногами сделал «ножницы», и враг распластался на полу.
Оба мужчины мгновенно оказались на ногах. Рабы побросали работу по обслуживанию фантов и образовали вокруг соперников взволнованное кольцо. Гигант Од сначала ощутил раздражение, а затем изумление, не в состоянии толком попасть в своего верткого соперника, выдававшего в свою очередь серии ударов по незащищенному подбородку и солнечному сплетению. Наконец, отбросив безуспешные попытки попасть в изворотливого соперника кулаком, Од прыгнул вперед, надеясь просто схватить его.
Именно этого действия и ожидал Грендон. Легко уйдя в сторону, он нанес ужасной силы удар в точку за оторванным ухом. Од на мгновение замер, слепо глядя перед собой, затем зашатался и рухнул ниц, застыв неподвижной грудой.
Зрители разразились одобрительными криками, но их веселье прервал воплем человек у дверей:
– Быстрее за работу! Сабиты идут!
Все разбежались, и когда появились четыре сабита-солдата, лишь Грендон да Од не были заняты напряженным трудом. Сабиты увидели тяжело дышащего Грендона, который стоял над поверженным соперником, и бросились к нему. Один из солдат вопросительно посмотрел на землянина и завибрировал усиками, издавая мелодичные звуки. Не получив ответа, солдат привел с собой ближайшего раба и повторил вибрацию. Раб ответил чередой подобных же звуков, а по жестам его Грендон понял, что идет описание схватки.
Тут же один из сабитов скрылся за дверью и вскоре вернулся с крылатым королем. Вновь последовала беседа посредством вибрирующих усиков, но на этот раз только среди сабитов. Грендон понял, что между собой они общаются бесшумно.
Уже приготовившийся понести наказание Грендон был потрясен, увидев, как солдаты набросились на распростертого человека и разорвали его на куски. Эти куски плоти тут же скормили ближайшим личинкам.
Король сабитов завибрировал усиками, на этот раз производя звуки, и раб перевел Грендону:
– Повелением короля сабитов ты прямо сейчас приступаешь к обязанностям человека, которого только что сразил. Победив Ода, ты тем самым доказал свою годность к этой должности, поскольку Од был самым сильным из людей в этом сообществе.
– Но я понятия не имею об этих обязанностях, – изумился Грендон.
– Это не важно. Люди знают, что делать. Ты просто должен поддерживать заведенный порядок и не давать им бездельничать. С тобою на несколько дней останется солдат-сабит и обучит тебя музыкальному языку, чтобы впоследствии ты сам смог получать приказы непосредственно от них.
Рабочий день сабитов и их рабов начинался на рассвете и продолжался до темноты. Рабов кормили дважды в день – при подъеме и по завершении рабочего дня. Пища оставалась одной и той же – смесью сладкого липкого вещества с добавками съедобных грибов.
С наступлением темноты все члены сообщества собирались в конических глиняных сооружениях и связующих их туннелях. Люди спали на голом грязном полу в отдельных помещениях, охраняемых сабитами. Женщины и дети людей также спали отдельно и под столь же строгой охраной. В течение дня мужчины и женщины работали отдельно. И хотя могли видеть друг друга на расстоянии, однако не имели возможности даже поговорить.
Грендон рассматривал любую возможность для побега и поиска Вернии, но казалось, за каждым его движением внимательно наблюдают сабиты-солдаты. Он выучил музыкальный язык, а по прошествии нескольких недель уже прекрасно освоился с окружением и образом жизни странных существ, взявших его в плен. Наставник рассказал ему, как вылупляются фанты из яиц, отложенных рогой. Женщины и девушки ухаживали за личинками до тех пор, пока размеры молодой поросли не становились такими, что заботу о них возлагали на себя уже мужчины. Личинки, переросшие взрослых особей, забирались под землю, в глубокие темные комнаты, где в тугом коконе они спали до окончательного формирования во взрослого сабита.
Не один день прошел, прежде чем Грендону впервые разрешили выбраться наружу. И вот однажды утром, приняв под свое начало бригады носильщиков пищи, он вместе с сабитами, несущими «домашний скот» – зеленых существ – к выпасу на листьях, двинулся прямиком к дереву, на которое натолкнулся воздушный корабль.
Грендону предстояло руководить сбором сладкой торлаги. После утомительного подъема на дерево он увидел корабль прямо над собой. Рабы, сабиты и зеленый «домашний скот» кишмя кишели вокруг, не обращая на аппарат ни малейшего внимания.
Грендон осторожно пополз к разлапистой ветке, на которой покоилось судно, и заглянул в кабину. Дверца открыта, внутри – никого. Забрав из запасов корабля нож и небольшой фонарик, Грендон спрятал их под одеждой.
Не обнаружив следов борьбы, он понял, что Верния сама отошла от корабля. Но он не сомневался, что уйти далеко она не могла и что ее тоже схватили и отправили в рабство.
К этому времени Грендон уже прекрасно был осведомлен о судьбе женщин, достигших брачного возраста. В общем, Вернию надо было спасать как можно быстрее. В долине проживали сотни сообществ сабитов, к которым она могла попасть в плен. Ему прежде всего предстояло сбежать из своего сообщества, а уж затем, следя за остальными, обнаружить ее.
Ночью, когда мужчин загнали в спальню, он размышлял о плане и о том, как привести его в действие.
Вечером следующего дня Верния пыталась заставить себя проглотить хоть немного липкой массы, когда в женский барак вошла Рота.
Бросившись к девушке, Рота зарылась ей лицом в грудь, всхлипывая. Верния разглядела синяки на ее руках и плечах, а также темные пятна от огромных пальцев на шее.
– Бедное дитя, – пробормотала Верния, – Как же над тобой надругались.
Рота подняла голову, на дрожащих губах ее играла улыбка.
– Я плачу не от жалости к себе, Верния из Рибона, – прошептала она. – Просто я так рада, что не могу совладать с собой. И дрожу от волнения и восторга, вспоминая, что произошло.
– Но тебя же душили и били.
– Ты не поняла. Мужчина, который оставил мне все эти отметины, – мертв.
– А, так тебя спасли. Расскажи.
– Когда я вошла в брачный барак, Оро, которого я люблю, встретил меня у дверей и повел к мужчине, которого выбрал для меня король сабитов. По дороге я умоляла его отвести меня в пустую комнату и там оставить на ночь. Но он сказал, что такая уловка ни к чему не приведет, что сабиты все равно узнают, а нас лишь замучают ужасными пытками до смерти. Когда он привел меня в комнату, из угла вскочил здоровенный волосатый мужик и схватил меня за руки. Я закричала и стала отбиваться. Оро уже вышел, но, должно быть, услыхал мои крики, поскольку я увидела, как он входит в комнату, когда мужчина бросил меня на пол. О, ты бы видела моего возлюбленного в этот момент, моя Верния! Он был великолепен. С горящими глазами и сжатыми губами он схватил этого негодяя, поднял над головой, подержал так, а затем швырнул на пол с такой силой, что послышался хруст костей. Со сверкающим взором он постоял над безжизненной кучей, затем нежно взял меня на руки, стал бормотать слова утешения и качать меня, словно малое дитя. Наконец он поставил меня на ноги и собрался уходить, а я стала умолять его не покидать меня. «Не уговаривай меня, – сказала он. – Я и так уже нарушил законы наших господ, сабитов. Или ты думаешь, что я каменный?»
– И тут он обнял меня и прижался своими губами к моим, а я затрепетала и стала слабеть, ощущая первый в своей жизни поцелуй любви. Так я стала супругой Могучего Оро, отныне и навсегда, и мы поклялись в этом друг другу. Ну разве не прекрасно?
– Конечно прекрасно, – сказала Верния. – Пусть на день, но ты узнала, что такое настоящая любовь. Но не накажут ли сабиты Оро?
– Если только узнают, что произошло. Но Оро ночью отнес тело к реке, обвязал камнями и утопил. Так что решат, будто этот человек сбежал.
Много дней Верния и Рота работали бок о бок, сначала в инкубаторе, а затем ухаживая за маленькими фантами. Именно благодаря смене рабочего места Вернии дважды удавалось избегать инспекционных осмотров короля сабитов.
Однажды, когда она кормила липкой массой прожорливого юного фанта, Рота тронула ее за руку.
– Король сабитов идет. Согнись так, чтобы он не заметил тебя.
Верния склонилась над извивающимся фантом, краем глаза наблюдая за королем сабитов. Тот двигался неторопливо, указывая то на одну, то на другую женщину, которым предстояло отправиться в брачный барак. Наконец он остановился возле Вернии, постоял и двинулся дальше. Погубил ее голодный фанта, к которому она слишком близко поднесла руку, и острые жвалы больно ущипнули ее в запястье.
С криком боли она выпрямилась. Король сабитов остановился, обернулся и с минуту разглядывал ее. Затем завибрировал усиками. Следующим вечером ей предстояло отправиться в брачный барак.
Как только его швырнули на пол, на него набросился король, острыми жвалами перекусил ремень и забрал торк и нож. Грендон едва собрался с силами, чтобы сесть.
Осмотрев его, королева вибрацией усиков-антенн вызвала двух рабочих, и те через переходы и туннели отвели его в большое освещенное помещение, где сотни обнаженных волосатых мужчин принимали в дверях от других мужчин мешки с густой липкой белой жидкостью. Содержимое мешков скармливалось тысячам белых толстых личинок длиною от двух до восьми футов. Грендон увидел, как рядом с ним одна из крупных личинок вырвала кусок плоти из плеча у своего слуги. А чуть дальше двое мужчин удерживали огромную личинку, в то время как третий пытался поднести мешок с пищей к голове этой извивающейся твари.
Проводники провели Грендона мимо извивающихся и корчащихся личинок и обслуживающих их людей к стоящему в отдалении высокому человеку со скрещенными на груди руками, судя по всему – надсмотрщику. Один из сабитов повибрировал антеннами, на этот раз издавая какие-то мелодичные звуки. Человек повернулся, ответил тремя музыкальными звуками и взял Грендона за руку. Сабиты удалились.
– Новый раб, а? – сказал мужчина резко. – Не стой так и не смотри, как какой-нибудь глупый птанг. Глаза тебе даны, чтобы видеть свою работу. И берись за нее побыстрее, если не хочешь горько пожалеть о своей медлительности.
Грендон холодно осмотрел стоящего перед ним верзилу. Из-под низкого лба, рассеченного лиловатым шрамом, сверкали маленькие глазки-бусинки. Правое ухо у него начисто отсутствовало с частью кожи головы.
– Глаза и уши мне даны, чтобы видеть и слышать то, что мне сейчас здорово не нравится, – ответил Грендон. – Ты считаешь меня глупым, как птанг. Но я обладал бы глупостью тысячи птангов, если бы подчинился существу, стоящему передо мной, которое ошибочно называется человеком.
Надсмотрщик поджал свои толстые губы и с молниеносной быстротой нанес удар, целя Грендону в голову. Уклонившись, землянин избежал полной силы удара, но и этого хватило, чтобы отлететь на добрых двадцать футов и грохнуться на пол.
– Так ты хочешь оскорбить Ода, да? – рявкнул надсмотрщик. – Ты хочешь отказаться кормить фантов? Ах ты ничтожный отпрыск непутевых родителей! Твое тело по кускам будет им скормлено, и дело за этим не станет.
Он подскочил и занес ногу для пинка, Грендон стремительно ногами сделал «ножницы», и враг распластался на полу.
Оба мужчины мгновенно оказались на ногах. Рабы побросали работу по обслуживанию фантов и образовали вокруг соперников взволнованное кольцо. Гигант Од сначала ощутил раздражение, а затем изумление, не в состоянии толком попасть в своего верткого соперника, выдававшего в свою очередь серии ударов по незащищенному подбородку и солнечному сплетению. Наконец, отбросив безуспешные попытки попасть в изворотливого соперника кулаком, Од прыгнул вперед, надеясь просто схватить его.
Именно этого действия и ожидал Грендон. Легко уйдя в сторону, он нанес ужасной силы удар в точку за оторванным ухом. Од на мгновение замер, слепо глядя перед собой, затем зашатался и рухнул ниц, застыв неподвижной грудой.
Зрители разразились одобрительными криками, но их веселье прервал воплем человек у дверей:
– Быстрее за работу! Сабиты идут!
Все разбежались, и когда появились четыре сабита-солдата, лишь Грендон да Од не были заняты напряженным трудом. Сабиты увидели тяжело дышащего Грендона, который стоял над поверженным соперником, и бросились к нему. Один из солдат вопросительно посмотрел на землянина и завибрировал усиками, издавая мелодичные звуки. Не получив ответа, солдат привел с собой ближайшего раба и повторил вибрацию. Раб ответил чередой подобных же звуков, а по жестам его Грендон понял, что идет описание схватки.
Тут же один из сабитов скрылся за дверью и вскоре вернулся с крылатым королем. Вновь последовала беседа посредством вибрирующих усиков, но на этот раз только среди сабитов. Грендон понял, что между собой они общаются бесшумно.
Уже приготовившийся понести наказание Грендон был потрясен, увидев, как солдаты набросились на распростертого человека и разорвали его на куски. Эти куски плоти тут же скормили ближайшим личинкам.
Король сабитов завибрировал усиками, на этот раз производя звуки, и раб перевел Грендону:
– Повелением короля сабитов ты прямо сейчас приступаешь к обязанностям человека, которого только что сразил. Победив Ода, ты тем самым доказал свою годность к этой должности, поскольку Од был самым сильным из людей в этом сообществе.
– Но я понятия не имею об этих обязанностях, – изумился Грендон.
– Это не важно. Люди знают, что делать. Ты просто должен поддерживать заведенный порядок и не давать им бездельничать. С тобою на несколько дней останется солдат-сабит и обучит тебя музыкальному языку, чтобы впоследствии ты сам смог получать приказы непосредственно от них.
Рабочий день сабитов и их рабов начинался на рассвете и продолжался до темноты. Рабов кормили дважды в день – при подъеме и по завершении рабочего дня. Пища оставалась одной и той же – смесью сладкого липкого вещества с добавками съедобных грибов.
С наступлением темноты все члены сообщества собирались в конических глиняных сооружениях и связующих их туннелях. Люди спали на голом грязном полу в отдельных помещениях, охраняемых сабитами. Женщины и дети людей также спали отдельно и под столь же строгой охраной. В течение дня мужчины и женщины работали отдельно. И хотя могли видеть друг друга на расстоянии, однако не имели возможности даже поговорить.
Грендон рассматривал любую возможность для побега и поиска Вернии, но казалось, за каждым его движением внимательно наблюдают сабиты-солдаты. Он выучил музыкальный язык, а по прошествии нескольких недель уже прекрасно освоился с окружением и образом жизни странных существ, взявших его в плен. Наставник рассказал ему, как вылупляются фанты из яиц, отложенных рогой. Женщины и девушки ухаживали за личинками до тех пор, пока размеры молодой поросли не становились такими, что заботу о них возлагали на себя уже мужчины. Личинки, переросшие взрослых особей, забирались под землю, в глубокие темные комнаты, где в тугом коконе они спали до окончательного формирования во взрослого сабита.
Не один день прошел, прежде чем Грендону впервые разрешили выбраться наружу. И вот однажды утром, приняв под свое начало бригады носильщиков пищи, он вместе с сабитами, несущими «домашний скот» – зеленых существ – к выпасу на листьях, двинулся прямиком к дереву, на которое натолкнулся воздушный корабль.
Грендону предстояло руководить сбором сладкой торлаги. После утомительного подъема на дерево он увидел корабль прямо над собой. Рабы, сабиты и зеленый «домашний скот» кишмя кишели вокруг, не обращая на аппарат ни малейшего внимания.
Грендон осторожно пополз к разлапистой ветке, на которой покоилось судно, и заглянул в кабину. Дверца открыта, внутри – никого. Забрав из запасов корабля нож и небольшой фонарик, Грендон спрятал их под одеждой.
Не обнаружив следов борьбы, он понял, что Верния сама отошла от корабля. Но он не сомневался, что уйти далеко она не могла и что ее тоже схватили и отправили в рабство.
К этому времени Грендон уже прекрасно был осведомлен о судьбе женщин, достигших брачного возраста. В общем, Вернию надо было спасать как можно быстрее. В долине проживали сотни сообществ сабитов, к которым она могла попасть в плен. Ему прежде всего предстояло сбежать из своего сообщества, а уж затем, следя за остальными, обнаружить ее.
Ночью, когда мужчин загнали в спальню, он размышлял о плане и о том, как привести его в действие.
Вечером следующего дня Верния пыталась заставить себя проглотить хоть немного липкой массы, когда в женский барак вошла Рота.
Бросившись к девушке, Рота зарылась ей лицом в грудь, всхлипывая. Верния разглядела синяки на ее руках и плечах, а также темные пятна от огромных пальцев на шее.
– Бедное дитя, – пробормотала Верния, – Как же над тобой надругались.
Рота подняла голову, на дрожащих губах ее играла улыбка.
– Я плачу не от жалости к себе, Верния из Рибона, – прошептала она. – Просто я так рада, что не могу совладать с собой. И дрожу от волнения и восторга, вспоминая, что произошло.
– Но тебя же душили и били.
– Ты не поняла. Мужчина, который оставил мне все эти отметины, – мертв.
– А, так тебя спасли. Расскажи.
– Когда я вошла в брачный барак, Оро, которого я люблю, встретил меня у дверей и повел к мужчине, которого выбрал для меня король сабитов. По дороге я умоляла его отвести меня в пустую комнату и там оставить на ночь. Но он сказал, что такая уловка ни к чему не приведет, что сабиты все равно узнают, а нас лишь замучают ужасными пытками до смерти. Когда он привел меня в комнату, из угла вскочил здоровенный волосатый мужик и схватил меня за руки. Я закричала и стала отбиваться. Оро уже вышел, но, должно быть, услыхал мои крики, поскольку я увидела, как он входит в комнату, когда мужчина бросил меня на пол. О, ты бы видела моего возлюбленного в этот момент, моя Верния! Он был великолепен. С горящими глазами и сжатыми губами он схватил этого негодяя, поднял над головой, подержал так, а затем швырнул на пол с такой силой, что послышался хруст костей. Со сверкающим взором он постоял над безжизненной кучей, затем нежно взял меня на руки, стал бормотать слова утешения и качать меня, словно малое дитя. Наконец он поставил меня на ноги и собрался уходить, а я стала умолять его не покидать меня. «Не уговаривай меня, – сказала он. – Я и так уже нарушил законы наших господ, сабитов. Или ты думаешь, что я каменный?»
– И тут он обнял меня и прижался своими губами к моим, а я затрепетала и стала слабеть, ощущая первый в своей жизни поцелуй любви. Так я стала супругой Могучего Оро, отныне и навсегда, и мы поклялись в этом друг другу. Ну разве не прекрасно?
– Конечно прекрасно, – сказала Верния. – Пусть на день, но ты узнала, что такое настоящая любовь. Но не накажут ли сабиты Оро?
– Если только узнают, что произошло. Но Оро ночью отнес тело к реке, обвязал камнями и утопил. Так что решат, будто этот человек сбежал.
Много дней Верния и Рота работали бок о бок, сначала в инкубаторе, а затем ухаживая за маленькими фантами. Именно благодаря смене рабочего места Вернии дважды удавалось избегать инспекционных осмотров короля сабитов.
Однажды, когда она кормила липкой массой прожорливого юного фанта, Рота тронула ее за руку.
– Король сабитов идет. Согнись так, чтобы он не заметил тебя.
Верния склонилась над извивающимся фантом, краем глаза наблюдая за королем сабитов. Тот двигался неторопливо, указывая то на одну, то на другую женщину, которым предстояло отправиться в брачный барак. Наконец он остановился возле Вернии, постоял и двинулся дальше. Погубил ее голодный фанта, к которому она слишком близко поднесла руку, и острые жвалы больно ущипнули ее в запястье.
С криком боли она выпрямилась. Король сабитов остановился, обернулся и с минуту разглядывал ее. Затем завибрировал усиками. Следующим вечером ей предстояло отправиться в брачный барак.
Глава 11
План побега, задуманный Грендоном, опирался не столько на осторожные действия, сколько на громадные физические усилия.
Рядом со спальней людей находилась кладовая, где хранились сушеные грибы, добавляемые в пищу рабов. Грибы сваливались здесь без всякого порядка в огромные кучи. Одна такая куча в углу и должна была скрыть отверстие подкопа, который Грендон собирался провести от хижины до точки футах в пятидесяти от стены, с выходом под толстым наземным корнем. Итак, вход в туннель прикрывала куча грибов, а выход легко можно было замаскировать грудами листьев, в изобилии нападавших вокруг.
И каждую ночь он напряженно трудился, раскапывая землю лишь голыми руками да ножом, взятым из корабля, поскольку других орудий труда у него просто не было. После многих ночей изнурительной работы он закончил прокладку восьмифутового, уходящего вниз под углом туннеля и теперь копал в горизонтальном направлении к той точке, где, по его расчетам, тянулся корень, когда пол под его ногами вдруг провалился. Грендон рухнул вниз, сначала ударившись о какой-то предмет, издавший металлический звон, а затем размаху приземлившись на твердую гладкую поверхность.
Ошеломленный падением, Грендон с минуту пролежал в кромешной темноте, ничего не понимая. Наконец он с трудом поднялся на ноги, ощущая синяки на всем теле, но зато и невредимость всех костей. Из-под одежды он достал фонарик, прихваченный с корабля.
Он включил свет, и сердце его бешено забилось от увиденного. Перед ним стоял огромный воин, одетый в доспехи с головы до ног. Однако при ближайшем рассмотрении выяснилось, что доспехи пусты, а рука в кольчужной перчатке с топором отлетела в сторону. Именно звук ее падения он и слышал при полете вниз.
Доспехи искусно украшал коричневатый металл, который Грендон поначалу принял за бронзу. О таких доспехах, тем более украшенных золотом и бриллиантами, ему не доводилось слышать здесь.
Острые металлические шипы торчали с вершины и задней части шлема, а над подвижным забралом сверкали два больших зеленых камня, придавая фигуре вид рогатой рептилии. В самом забрале щели для глаз закрывали толстые хрустальные пластины, под которыми располагались отверстия для доступа воздуха. На одном боку с ремня свисал огромный палаш, а на другом – короткая дубинка с шипастым набалдашником.
На полу перед фигурой образовалась гора земли, обрушенной Грендоном при падении. Направив луч вверх, он увидел потолок высотою футов в десять, укрепленный деревянными подпорками. Грендон провалился в точке между двумя огромными опорами, где совершенно прогнили поперечины.
Оглядевшись, он обнаружил, что находится в коридоре шириною футов в тридцать и тянущимся в обоих направлениях, насколько хватает глаз. Двойной ряд гексагональных колонн поддерживал тяжелые потолочные балки, и у каждой колонны стояла такая же фигура в доспехах, какую он обнаружил при падении. Только у других фигур в руках были не топоры, а длинные копья с широкими наконечниками.
Землянин оказался в затруднительном положении: он не мог выбраться наружу через отверстие, в которое провалился.
От рабов ему приходилось слышать легенды о древней расе альбинцев, бывших некогда господами сабитов. Защищенные надежно доспехами от этих тварей, альбинцы делали набеги на сообщества сабитов, захватывали в плен королеву и короля. Сабиты, солдаты и рабочие, оказывались покорными новым хозяевам, ибо под угрозой оказывалась жизнь их непосредственных владык. Альбинцы исчезли много лет назад – никто не знал, почему и отчего. Сабиты заняли их место и поработили болотных людей.
Грендон выбрал подходящие по размеру доспехи и после серьезного сражения с незнакомыми застежками наконец влез в металлический костюм. Он ожидал, что ему будет неловко передвигаться в этих доспехах, но, к его удивлению, никаких затруднений он не испытывал, сочленения костюма были устроены гибко. Необыкновенно крепкий металл оказался легче алюминия.
Вооружившись палашом, топором и дубинкой, он отправился на осмотр подземных окрестностей, проходя между двумя рядами колонн, охраняемых безмолвными стражами исчезнувшей расы, и освещая пространство вокруг лучом фонарика.
Рядом со спальней людей находилась кладовая, где хранились сушеные грибы, добавляемые в пищу рабов. Грибы сваливались здесь без всякого порядка в огромные кучи. Одна такая куча в углу и должна была скрыть отверстие подкопа, который Грендон собирался провести от хижины до точки футах в пятидесяти от стены, с выходом под толстым наземным корнем. Итак, вход в туннель прикрывала куча грибов, а выход легко можно было замаскировать грудами листьев, в изобилии нападавших вокруг.
И каждую ночь он напряженно трудился, раскапывая землю лишь голыми руками да ножом, взятым из корабля, поскольку других орудий труда у него просто не было. После многих ночей изнурительной работы он закончил прокладку восьмифутового, уходящего вниз под углом туннеля и теперь копал в горизонтальном направлении к той точке, где, по его расчетам, тянулся корень, когда пол под его ногами вдруг провалился. Грендон рухнул вниз, сначала ударившись о какой-то предмет, издавший металлический звон, а затем размаху приземлившись на твердую гладкую поверхность.
Ошеломленный падением, Грендон с минуту пролежал в кромешной темноте, ничего не понимая. Наконец он с трудом поднялся на ноги, ощущая синяки на всем теле, но зато и невредимость всех костей. Из-под одежды он достал фонарик, прихваченный с корабля.
Он включил свет, и сердце его бешено забилось от увиденного. Перед ним стоял огромный воин, одетый в доспехи с головы до ног. Однако при ближайшем рассмотрении выяснилось, что доспехи пусты, а рука в кольчужной перчатке с топором отлетела в сторону. Именно звук ее падения он и слышал при полете вниз.
Доспехи искусно украшал коричневатый металл, который Грендон поначалу принял за бронзу. О таких доспехах, тем более украшенных золотом и бриллиантами, ему не доводилось слышать здесь.
Острые металлические шипы торчали с вершины и задней части шлема, а над подвижным забралом сверкали два больших зеленых камня, придавая фигуре вид рогатой рептилии. В самом забрале щели для глаз закрывали толстые хрустальные пластины, под которыми располагались отверстия для доступа воздуха. На одном боку с ремня свисал огромный палаш, а на другом – короткая дубинка с шипастым набалдашником.
На полу перед фигурой образовалась гора земли, обрушенной Грендоном при падении. Направив луч вверх, он увидел потолок высотою футов в десять, укрепленный деревянными подпорками. Грендон провалился в точке между двумя огромными опорами, где совершенно прогнили поперечины.
Оглядевшись, он обнаружил, что находится в коридоре шириною футов в тридцать и тянущимся в обоих направлениях, насколько хватает глаз. Двойной ряд гексагональных колонн поддерживал тяжелые потолочные балки, и у каждой колонны стояла такая же фигура в доспехах, какую он обнаружил при падении. Только у других фигур в руках были не топоры, а длинные копья с широкими наконечниками.
Землянин оказался в затруднительном положении: он не мог выбраться наружу через отверстие, в которое провалился.
От рабов ему приходилось слышать легенды о древней расе альбинцев, бывших некогда господами сабитов. Защищенные надежно доспехами от этих тварей, альбинцы делали набеги на сообщества сабитов, захватывали в плен королеву и короля. Сабиты, солдаты и рабочие, оказывались покорными новым хозяевам, ибо под угрозой оказывалась жизнь их непосредственных владык. Альбинцы исчезли много лет назад – никто не знал, почему и отчего. Сабиты заняли их место и поработили болотных людей.
Грендон выбрал подходящие по размеру доспехи и после серьезного сражения с незнакомыми застежками наконец влез в металлический костюм. Он ожидал, что ему будет неловко передвигаться в этих доспехах, но, к его удивлению, никаких затруднений он не испытывал, сочленения костюма были устроены гибко. Необыкновенно крепкий металл оказался легче алюминия.
Вооружившись палашом, топором и дубинкой, он отправился на осмотр подземных окрестностей, проходя между двумя рядами колонн, охраняемых безмолвными стражами исчезнувшей расы, и освещая пространство вокруг лучом фонарика.