– Что ж, это здоровое честолюбие, и я готов сделать все, чтобы помочь вам, – сказал Грендон.
– Вот и хорошо. Но хватит ли у вас сил, чтобы немедленно отправиться во дворец?
– Я прекрасно себя чувствую.
Хан Лай отвел Грендона и Кантара в свой личный арсенал, где они отобрали скарбо, ножи, торки и боеприпасы. Когда оба вооружились, он проводил их до дверей и сказал:
– Шестеро находящихся здесь братьев отведут вас во дворец. Они проинструктированы, и вы можете полностью доверять им.
Грендон осмотрел шестерых чизпоков, одетых как рыбаки. Они стояли полукругом, закрывая отверстие в полу.
– Полезайте за ними и спускайтесь по лестнице, – сказал Хан Лай. – Внизу причалены две лодки. Каждый из вас спрячется в свою лодку под рыбачьи сети. Прощайте, и да хранит вас и помогает вам Торт.
Грендон и Кантар стали спускаться за ними вниз. Как только они оказались в лодках, псевдорыбаки налегли на весла.
Лежа на дне лодки и посматривая в ячейки сети, Грендон мог увидеть не многое. Сквозь щели в досках над головою проникал свет от уличных фонарей. И в этом тусклом освещении едва различались проплывавшие мимо них опоры и фундаменты зданий. Время от времени гребцы приветствовали экипажи других лодок, но в остальном хранили полное молчание.
Вскоре Грендон увидел, как над ним замаячил фундамент здания, тянущегося влево и вправо насколько хватает глаз. Нос лодки скользнул к низкому причалу. Мгновение спустя рядом слегка стукнула о причал другая лодка. Затем заговорил один из фальшивых рыбаков:
– Привет тебе, тальпут королевской кухни.
– Привет и вам, рыбаки, – последовал ответ. – Доставили рыбу, как приказано?
– Рыба здесь, в сетях.
– Тогда идите за мной и несите ее.
Грендона, завернутого в сети, вскинули на плечи трое, прошли по причалу и вошли в большую овальную дверь. Пройдя по тускло освещенному коридору, они резко повернули в узкий проход. За ними шагала вторая троица. Дверь за ними тихо закрылась. Грендона поставили на ноги и размотали сеть. Освободив и Кантара, шестеро рыбаков удалились, закрыв за собою дверь.
Рибонийцы оказались в крошечной комнатке, скупо освещенной единственной лампочкой без абажура, свисающей с середины потолка. В этом помещении с металлическими стенами начисто отсутствовала мебель. Выделялась лишь дверь, сквозь которую их внесли. Тот, кого назвали тальпутом кухни, нажал одну из ряда кнопок на стене, вследствие чего скользнула назад одна из панелей, открыв основание столь же скупо освещенного спирального пандуса.
– Шагайте за мной, – прошептал этот человек, – и не вздумайте шуметь. Смотрите, чтобы оружие не лязгало и не стучало по стенам.
Грендон и Кантар ступили на пандус, а тальпут нажал на какую-то кнопку, и дверь за ними скользнула на место. Они двинулись вверх по спирали пандуса. Через каждые пятнадцать футов они проходили сквозь такие же сдвижные панели, над каждой из которых слабо светила голая лампочка. Когда добрались до девятой панели, тальпут остановился. Он нажал кнопку, панель ушла назад, открыв темное отверстие, занавешенное розовыми портьерами. Из-за них доносились звуки голосов, вовлеченных в пьяный торг. Тальпут нажал другую кнопку, и панель беззвучно закрылась перед ними. Вновь наступила тишина. Тальпут обратился к Грендону:
– В этой комнате, – сказал он, – вы найдете ее величество, вашу жену, а также рого Хьютсена и рого иббитов. Из их разговора я понял, что вождь дикарей старается уговорить Ин Ина продать ему вашу жену. А теперь я оставляю вас здесь, чтобы не мешать вашим планам. Если у вас все пройдет успешно, то найдете меня у основания пандуса, а лодки и рыбаки будут ждать, чтобы отвезти вас отсюда. Прощайте, братья чизпоки, и да направит Торт ваши скарбо! Смерть тирану!
Тальпут двинулся вниз, а Грендон сказал:
– Я принял решение, пушкарь, и хочу, чтобы ты осуществлял свою часть плана строго согласно приказу, не обращая внимания ни на что. Я войду туда и вовлеку этих двух пьяных рого в схватку. Пока я буду этим занят, ты спасаешь мою жену. Категорически приказываю тебе поступить именно так, как бы ни повернулась схватка, пусть даже я упаду, пусть меня схватят, все равно ты не имеешь права лезть в драку. Все свои усилия направь на спасение ее величества. Как можно быстрее уводи ее вниз, и не ждите меня. Садись в лодку, и немедленно отчаливайте к тому убежищу, которое чизпоки для нас приготовили. Если останусь в живых, то последую за вами. Если нет, твоей главной задачей все равно остается спасение моей жены – сделай все, чтобы доставить ее в целости и невредимости в Рибон. Понятно?
– Абсолютно. Но если я увижу, что ваше величество…
– Что? Я-то думал, что рядом со мною находится солдат.
– Но ваше величество…
– Солдат, который беспрекословно подчиняется приказам.
– Да, ваше величество.
– И значит, будешь подчиняться.
– Буду, ваше величество.
– Вот и хорошо. Жди здесь, пока не услышишь звона клинков. Затем входи и следуй указаниям буквально.
– Буквально, ваше величество.
Грендон нажал на кнопку, и панель открылась. Женский вскрик, и мужской голос, произносящий: «Пойдем, красотка. Мы злоупотребляем гостеприимством», подтолкнули его к незамедлительным действиям. Он раздвинул портьеры и ворвался в комнату, держа скарбо в руках.
С первого же взгляда он понял, что ему придется схватиться с четырьмя противниками, а не с двумя. Один евнух придерживал открытую дверь, другой стоял напротив. Высокий волосатый малый в белой накидке из меха тащил к двери хорошенькую кареглазую девушку. А толстый грязный рого Хьютсена, пьяно ухмыляясь, брел к Вернии.
При виде Грендона Верния воскликнула:
– Боб! Любимый, я знала, что ты придешь!
Ин Ин развернулся и выхватил скарбо. Хег, рого иббитов, выпустил руку кареглазой девушки и, также выхватив скарбо, бросился на Грендона. За ним устремились оба евнуха, подняв свое тяжелое оружие. Послышался лязг стали. Грендон парировал удар Ин Ина и нанес свой. Голова желтого рого слетела с плеч, глухо ударилась об пол и покатилась под диван. На мгновение безголовое тело застыло, фонтанируя кровью из шеи. Затем осело на пол подрагивающей грудой плоти.
Грендон оказался лицом к лицу с тремя клинками. Кареглазая принцесса, метнувшись через комнату, встала рядом с Вернией. Не собираясь обороняться, землянин бросился в атаку, демонстрируя то самое блестящее фехтовальное мастерство, которое и принесло ему всепланетную славу. Три противника, не выдержав яростного натиска, начали отступать. Клинок землянина, сверкая молнией, казалось, успевал всюду.
Хег, не успев сделать и первого удара, оказался безоружным: скарбо выбили у него из рук. Но, проворно отпрыгнув назад, он выхватил нож и двинулся полукругом, намереваясь зайти землянину сзади и всадить нож в спину. Грендон понял его замысел, но, будучи вовлечен в схватку с евнухами, орудующими громадными двуручными скарбо, пока не обращал внимания на его действия. Дождавшись мгновения, когда, по его мнению, вождь дикарей должен был оказаться как раз сзади, он не глядя ткнул лезвием назад, но не попал, а скарбо одного из евнухов чуть не снесло ему голову. Но он вовремя отскочил в сторону, и, когда тяжелый клинок со свистом врезался в пол, обладатель его тут же получил удар в горло и вслед за своим хозяином отправился в небытие. Покончив с одним евнухом, Грендон быстро расправился и с другим, сначала нанеся ему ранение в ногу, а потом и отхватив голову, покатившуюся под диван, к голове господина этого раба.
Развернувшись лицом к волосатому противнику, Грендон застыл в изумлении. Кроме него самого и трех трупов, в комнате никого не было. Он тут же подумал, что Вернию и эту кареглазую девушку спас Кантар. Но что же тогда произошло с этим волосатым малым? Озадаченный, он уже собрался выйти через открытую панель, когда послышался вскрик – голос Вернии:
– Боб! Окно! Быстрее!
Выскочив на балкон, он перегнулся через перила и увидел, как внизу волосатый вождь с обезьяньим проворством скачет с балкона на балкон, одной рукой удерживаясь, а другой прижимая к себе Вернию. Во внутреннем дворе внизу скопилась толпа волосатых воинов верхом на зандарах. Одно из оседланных животных стояло как раз под самым нижним балконом.
Убрав скарбо в ножны и не думая о головокружительной высоте, Грендон перелез через перила и начал прыгать с балкона на балкон. Но не одолел он и половины пути, как волосатый рого оказался в седле, быстро завернул Вернию в меховую накидку и бросил ее поперек седла. Отдав несколько приказов, он пустился в галоп. Вся кавалькада устремилась за ним, оставив лишь одного человека. Этот человек подъехал под нижний балкон с явным намерением дождаться Грендона и покончить с ним, поскольку его длинное копье со странным спиралевидным наконечником было устремлено на ту точку, где ожидалось приземление землянина.
Глава 14
– Вот и хорошо. Но хватит ли у вас сил, чтобы немедленно отправиться во дворец?
– Я прекрасно себя чувствую.
Хан Лай отвел Грендона и Кантара в свой личный арсенал, где они отобрали скарбо, ножи, торки и боеприпасы. Когда оба вооружились, он проводил их до дверей и сказал:
– Шестеро находящихся здесь братьев отведут вас во дворец. Они проинструктированы, и вы можете полностью доверять им.
Грендон осмотрел шестерых чизпоков, одетых как рыбаки. Они стояли полукругом, закрывая отверстие в полу.
– Полезайте за ними и спускайтесь по лестнице, – сказал Хан Лай. – Внизу причалены две лодки. Каждый из вас спрячется в свою лодку под рыбачьи сети. Прощайте, и да хранит вас и помогает вам Торт.
Грендон и Кантар стали спускаться за ними вниз. Как только они оказались в лодках, псевдорыбаки налегли на весла.
Лежа на дне лодки и посматривая в ячейки сети, Грендон мог увидеть не многое. Сквозь щели в досках над головою проникал свет от уличных фонарей. И в этом тусклом освещении едва различались проплывавшие мимо них опоры и фундаменты зданий. Время от времени гребцы приветствовали экипажи других лодок, но в остальном хранили полное молчание.
Вскоре Грендон увидел, как над ним замаячил фундамент здания, тянущегося влево и вправо насколько хватает глаз. Нос лодки скользнул к низкому причалу. Мгновение спустя рядом слегка стукнула о причал другая лодка. Затем заговорил один из фальшивых рыбаков:
– Привет тебе, тальпут королевской кухни.
– Привет и вам, рыбаки, – последовал ответ. – Доставили рыбу, как приказано?
– Рыба здесь, в сетях.
– Тогда идите за мной и несите ее.
Грендона, завернутого в сети, вскинули на плечи трое, прошли по причалу и вошли в большую овальную дверь. Пройдя по тускло освещенному коридору, они резко повернули в узкий проход. За ними шагала вторая троица. Дверь за ними тихо закрылась. Грендона поставили на ноги и размотали сеть. Освободив и Кантара, шестеро рыбаков удалились, закрыв за собою дверь.
Рибонийцы оказались в крошечной комнатке, скупо освещенной единственной лампочкой без абажура, свисающей с середины потолка. В этом помещении с металлическими стенами начисто отсутствовала мебель. Выделялась лишь дверь, сквозь которую их внесли. Тот, кого назвали тальпутом кухни, нажал одну из ряда кнопок на стене, вследствие чего скользнула назад одна из панелей, открыв основание столь же скупо освещенного спирального пандуса.
– Шагайте за мной, – прошептал этот человек, – и не вздумайте шуметь. Смотрите, чтобы оружие не лязгало и не стучало по стенам.
Грендон и Кантар ступили на пандус, а тальпут нажал на какую-то кнопку, и дверь за ними скользнула на место. Они двинулись вверх по спирали пандуса. Через каждые пятнадцать футов они проходили сквозь такие же сдвижные панели, над каждой из которых слабо светила голая лампочка. Когда добрались до девятой панели, тальпут остановился. Он нажал кнопку, панель ушла назад, открыв темное отверстие, занавешенное розовыми портьерами. Из-за них доносились звуки голосов, вовлеченных в пьяный торг. Тальпут нажал другую кнопку, и панель беззвучно закрылась перед ними. Вновь наступила тишина. Тальпут обратился к Грендону:
– В этой комнате, – сказал он, – вы найдете ее величество, вашу жену, а также рого Хьютсена и рого иббитов. Из их разговора я понял, что вождь дикарей старается уговорить Ин Ина продать ему вашу жену. А теперь я оставляю вас здесь, чтобы не мешать вашим планам. Если у вас все пройдет успешно, то найдете меня у основания пандуса, а лодки и рыбаки будут ждать, чтобы отвезти вас отсюда. Прощайте, братья чизпоки, и да направит Торт ваши скарбо! Смерть тирану!
Тальпут двинулся вниз, а Грендон сказал:
– Я принял решение, пушкарь, и хочу, чтобы ты осуществлял свою часть плана строго согласно приказу, не обращая внимания ни на что. Я войду туда и вовлеку этих двух пьяных рого в схватку. Пока я буду этим занят, ты спасаешь мою жену. Категорически приказываю тебе поступить именно так, как бы ни повернулась схватка, пусть даже я упаду, пусть меня схватят, все равно ты не имеешь права лезть в драку. Все свои усилия направь на спасение ее величества. Как можно быстрее уводи ее вниз, и не ждите меня. Садись в лодку, и немедленно отчаливайте к тому убежищу, которое чизпоки для нас приготовили. Если останусь в живых, то последую за вами. Если нет, твоей главной задачей все равно остается спасение моей жены – сделай все, чтобы доставить ее в целости и невредимости в Рибон. Понятно?
– Абсолютно. Но если я увижу, что ваше величество…
– Что? Я-то думал, что рядом со мною находится солдат.
– Но ваше величество…
– Солдат, который беспрекословно подчиняется приказам.
– Да, ваше величество.
– И значит, будешь подчиняться.
– Буду, ваше величество.
– Вот и хорошо. Жди здесь, пока не услышишь звона клинков. Затем входи и следуй указаниям буквально.
– Буквально, ваше величество.
Грендон нажал на кнопку, и панель открылась. Женский вскрик, и мужской голос, произносящий: «Пойдем, красотка. Мы злоупотребляем гостеприимством», подтолкнули его к незамедлительным действиям. Он раздвинул портьеры и ворвался в комнату, держа скарбо в руках.
С первого же взгляда он понял, что ему придется схватиться с четырьмя противниками, а не с двумя. Один евнух придерживал открытую дверь, другой стоял напротив. Высокий волосатый малый в белой накидке из меха тащил к двери хорошенькую кареглазую девушку. А толстый грязный рого Хьютсена, пьяно ухмыляясь, брел к Вернии.
При виде Грендона Верния воскликнула:
– Боб! Любимый, я знала, что ты придешь!
Ин Ин развернулся и выхватил скарбо. Хег, рого иббитов, выпустил руку кареглазой девушки и, также выхватив скарбо, бросился на Грендона. За ним устремились оба евнуха, подняв свое тяжелое оружие. Послышался лязг стали. Грендон парировал удар Ин Ина и нанес свой. Голова желтого рого слетела с плеч, глухо ударилась об пол и покатилась под диван. На мгновение безголовое тело застыло, фонтанируя кровью из шеи. Затем осело на пол подрагивающей грудой плоти.
Грендон оказался лицом к лицу с тремя клинками. Кареглазая принцесса, метнувшись через комнату, встала рядом с Вернией. Не собираясь обороняться, землянин бросился в атаку, демонстрируя то самое блестящее фехтовальное мастерство, которое и принесло ему всепланетную славу. Три противника, не выдержав яростного натиска, начали отступать. Клинок землянина, сверкая молнией, казалось, успевал всюду.
Хег, не успев сделать и первого удара, оказался безоружным: скарбо выбили у него из рук. Но, проворно отпрыгнув назад, он выхватил нож и двинулся полукругом, намереваясь зайти землянину сзади и всадить нож в спину. Грендон понял его замысел, но, будучи вовлечен в схватку с евнухами, орудующими громадными двуручными скарбо, пока не обращал внимания на его действия. Дождавшись мгновения, когда, по его мнению, вождь дикарей должен был оказаться как раз сзади, он не глядя ткнул лезвием назад, но не попал, а скарбо одного из евнухов чуть не снесло ему голову. Но он вовремя отскочил в сторону, и, когда тяжелый клинок со свистом врезался в пол, обладатель его тут же получил удар в горло и вслед за своим хозяином отправился в небытие. Покончив с одним евнухом, Грендон быстро расправился и с другим, сначала нанеся ему ранение в ногу, а потом и отхватив голову, покатившуюся под диван, к голове господина этого раба.
Развернувшись лицом к волосатому противнику, Грендон застыл в изумлении. Кроме него самого и трех трупов, в комнате никого не было. Он тут же подумал, что Вернию и эту кареглазую девушку спас Кантар. Но что же тогда произошло с этим волосатым малым? Озадаченный, он уже собрался выйти через открытую панель, когда послышался вскрик – голос Вернии:
– Боб! Окно! Быстрее!
Выскочив на балкон, он перегнулся через перила и увидел, как внизу волосатый вождь с обезьяньим проворством скачет с балкона на балкон, одной рукой удерживаясь, а другой прижимая к себе Вернию. Во внутреннем дворе внизу скопилась толпа волосатых воинов верхом на зандарах. Одно из оседланных животных стояло как раз под самым нижним балконом.
Убрав скарбо в ножны и не думая о головокружительной высоте, Грендон перелез через перила и начал прыгать с балкона на балкон. Но не одолел он и половины пути, как волосатый рого оказался в седле, быстро завернул Вернию в меховую накидку и бросил ее поперек седла. Отдав несколько приказов, он пустился в галоп. Вся кавалькада устремилась за ним, оставив лишь одного человека. Этот человек подъехал под нижний балкон с явным намерением дождаться Грендона и покончить с ним, поскольку его длинное копье со странным спиралевидным наконечником было устремлено на ту точку, где ожидалось приземление землянина.
Глава 14
ОШИБКА КАНТАРА
Кантар, вошедший вслед за Грендоном сквозь открывшуюся панель, сразу же увидел, какой неравный бой предстоит его суверену, и хотя ему очень хотелось ввязаться в схватку, он последовал приказу. На его долю выпало спасать Вернию из дворца.
Заглянув сквозь щель между портьер, он увидел безголовое тело в розовом, указывающем на то, что это Ин Ин. В нескольких дюймах перед собою он увидел изящную белую руку, украшенную перстнями. Ему и в голову не приходило, что в комнате может находиться другая женщина помимо Вернии. Но он подумал, что она ни за что не захочет оставить в такой ситуации Грендона и что, если даже он, Кантар, начнет ее уговаривать, она не послушается. И он решил ее просто унести, а уж объясняться потом.
Представив по положению руки, где и как она стоит, он приступил к действию. Резко сдернув розовую портьеру с гардины, он завернул в нее хрупкую фигуру, подхватил драгоценную ношу на руки и бросился через открытую панель вниз по пандусу. В ответ на приглушенные испуганные звуки из ткани, он успокаивающе говорил:
– Не бойтесь, ваше величество. Это я, Кантар, артиллерист. Его величество приказал мне как можно быстрее унести вас отсюда. Нас ждут друзья, чтобы помочь нам убраться из этого города.
Звуки и борьба внутри свертка прекратились, и Кантар быстро достиг основания пандуса. Здесь он обнаружил ожидающего, как и было обещано, тальпута.
– Ин Ин мертв? – спросил тот.
– Его голова и тело расстались друг с другом, – ответил Кантар.
– Хвала Торту! Конец тирану! А что с его величеством из Рибона?
– Когда я уходил, схватка еще продолжалась. Он приказал мне не дожидаться его, а побыстрее увозить отсюда ее величество.
– Это несколько расходится с нашими планами, но он заслужил того, чтобы приказам его повиновались все чизпоки. Я же останусь здесь, чтобы оказать ему помощь, если он появится позже. А пока идите за мной.
Он открыл панель, ведущую в маленькую комнату с металлическими стенами, где уже стояли шестеро фальшивых рыбаков с сетями. Быстро набросив сеть на матерчатый сверток и на самого Катара, они, как и раньше, взвалили груз на плечи и двинулись по коридору. Тальпут шел следом.
Кантар услышал, как к ним кто-то приближается. Придется объяснять, почему из дворца выносят полные сети. Но как? Однако тальпут владел ситуацией.
– Забирайте свою протухшую рыбу и скормите ее ормфам, – громко прокричал он. – А если вы и в следующий раз попытаетесь всучить эту тухлятину тальпуту королевской кухни, я позабочусь, чтобы об этом узнал его величество.
Минуту спустя груз опустили в лодки, гребцы заняли места, и тальпут оттолкнул их от причала. Какое-то время Кантар лежал, наблюдая, как монотонной процессией проходят над головой доски уличных настилов, столбы, фундаменты зданий. Они вошли в узкий проход между двумя каменными стенами и вскоре выскочили под открытое небо. Артиллерист узнал бухту Хьютсена.
Несколько взмахов весел, и они приблизились к борту небольшого судна, футов двадцати пяти длиной. Над небольшой приземистой рубкой виднелся парус в форме крыльев летучей мыши. Груз подняли наверх, где его принял крепкий желтый человек и по одному отнес в рубку.
В тусклом освещении небольшого помещения Кантар узнал в человеке Сан Тоя.
– Какое-то время вам обоим придется остаться в завернутом состоянии, – сказал бывший моджак. – Где Грендон с Терры?
– Я даже не знаю, живой он или мертвый, – ответил Кантар. – Но он прикончил Ин Ина, а по его приказу я привез ее величество, оставив его посреди схватки.
– За расправу с Ин Ином я у него в двойном долгу, – сказал Сан Той. – Подождем его немного, но вскоре нам надо отправляться, чтобы уйти под покровом темноты. Боюсь, как бы не пришлось отчаливать без него. Устраивайтесь с ее величеством по возможности удобнее, а я пойду на палубу наблюдать. Ни при каких обстоятельствах не шумите и не раскрывайтесь. В любой момент на борт могут подняться люди Ин Ина, и если они обнаружат вас здесь, мы все погибнем.
Он вышел наружу и какое-то время негромко разговаривал о чем-то с шестью чизпоками. Вскоре послышалось, как о борт судна стукнула еще какая-то лодка, и Кантар затаил дыхание, ожидая появления солдат.
Стало слышно, как кто-то взбирается на борт, послышался шепот. Затем в рубку вошел Сан Той.
– Дальше ждать бесполезно, – сказал он. – Только что прибывший брат сообщил, что, судя по всему, Грендона с Терры увезли с собой иббиты, живого или мертвого – неизвестно. Отправляемся.
– Что ж, я думаю, таковым было бы и его желание, – ответил Кантар.
Сан Той отправился на палубу, послышались слова команд. Распустили паруса в форме крыльев летучей мыши, подняли якорь. Ветер был не столь силен, и потому взялись за весла. Сан Той, стоя на носу, держался за шестиконечный штурвал, установленный горизонтально над компасом. Две лодки, на борт которых попали люди, шли сзади, на буксире.
Вскоре по исчезновению ветра и гулкому эхо Кантар понял, что они вошли в подземное озеро. Немного погодя до него донесся сверху чей-то голос:
– Эй, там. Кто идет?
– Гар Цин, рыбак, – ответил Сан Той. – Ловить убийцу-норгала для королевского стола.
– Минутку, Гар Цин. Что-то голос у тебя не такой. Я сейчас спущусь да поближе посмотрю на тебя.
– Как вам будет угодно, ваше превосходительство, – ответил беззаботно Сан Той. – У меня в каюте как раз стоит котелок с ковой. – Он хлопнул в ладоши. – Эй, Лин Фан. Немедленно приготовь кову в каюте для его превосходительства Ин Фу, стража ворот.
Один из моряков поспешил в каюту. Глядя в ячейки сети, Кантар увидел вошедшего человека. Только тот не подошел к закрепленной у стены печке на рыбьем жиру. Вместо этого он притаился за дверью, сжимая в руке сверкающий нож.
Снаружи послышался скрип блоков, по палубе застучали глухие шаги. Очевидно, на палубу сверху кого-то спустили.
– Добро пожаловать на мое жалкое суденышко, ваше превосходительство, – сказал Сан Той.
– Уф. Я так и думал, что ты вовсе не мой старый друг Гар Цин. Кто ты такой и что задумал?
Сан Той перешел на доверительный тон.
– Тсс! Не так громко, ваше превосходительство. По личному поручению его величества. Пойдемте в каюту, обсудим за чашей ковы.
– В каюту-то я пройду, но только не за ковой. Веди.
– После вас, ваше превосходительство.
– Я сказал – веди! – Послышался звук скарбо, выходящего из ножен. – Я приставлю острие к твоей спине, и если что-то не так, ты умрешь.
– Как вам будет угодно, ваше превосходительство. – Сан Той говорил как можно жалостливее.
Сквозь ячейки сети Кантар увидел, как в каюту вошел Сан Той, а за ним – крупный желтый человек в лиловом облачении и с сияющим шлемом конической формы на голове. В руке он держал скарбо, кончиком направленный в спину Сан Тоя.
Как только Ин Фу шагнул за порог, Сан Той бросился на пол лицом вниз. В этот самый момент сбоку от двери блеснул нож, и охранник ворот, вскрикнув от боли, осел на пол.
Сан Той вскочил на ноги. Склонившись над упавшим дворянином, он приложил ладонь к его груди. Выйдя на палубу, он, прекрасно подражая голосу Ин Фу, прокричал:
– Все в порядке. Воины, открывайте ворота. Я отправляюсь с моим старым приятелем, Гар Цином. Выпьем с ним по чаше-другой ковы. Да попробую поймать норгала. Хорошенько несите службу, пока я не вернусь.
Послышался скрип скрытого механизма и звук камня, трущегося о металл. Гребцы склонились над веслами. Вскоре судно закачалось на крупных волнах. Гребцы оставили весла, и Кантар понял, что они вышли в открытый океан. Над Азпоком дули сильные ветры.
Вскоре Сан Той уступил место рулевого другому моряку и вернулся в каюту.
– Придется ненадолго выключить ходовые огни, – сказал он. – С берега за нами будут наблюдать в подзорную трубу, а нам совершенно ни к чему, чтобы знали, в какую сторону мы направляемся. Ну что ж, выбирайтесь из своих укрытий, а я пока займусь вот этим. – Он указал на тело Ин Фу. Осмотрев каюту, словно собираясь зафиксировать в своем мозгу все тут находящееся, как есть, он выключил свет. Артиллерист услышал, как поволокли из каюты тело, послышался всплеск, и стало ясно, что останки Ин Фу отправились на корм обитателям Азпока.
Кантар, быстро перекатываясь, освободился от сети, встал и подошел к тому месту, где лежала драгоценная ноша.
– Если не возражаете, ваше величество, я помогу вам, – сказал он. – Я уверен, так вам будет гораздо удобнее.
– И я в этом не сомневаюсь, – послышался ответ. – Вы очень любезны.
Звук этого голоса испугал артиллериста. Этот голос принадлежал не Вернии. Но, может быть, она просто простудилась. Да и из-под портьеры голос звучал приглушенно.
– Вы проявили настоящее мужество, ваше величество, – сказал он, разматывая сеть. – Надеюсь, что шелк хоть немного прикрыл вас от холода.
Он откинул шелковую драпировку ей на плечи. Мягкая рука коснулась его ладони, и он не смог удержать невольного трепета. Он тут же ощутил вину, но этот трепет лишал его возможности даже вздохнуть.
– Иду, Сан Той, – ответил он и, отыскав путь в полной темноте, вышел на палубу. Снаружи стояла такая же темнота, как и в каюте. Лишь в плотной облачности сверкнула случайная звезда, проглянувшая сквозь редкий разрыв в тучах.
На руку его легла ладонь.
– Я покажу тебе, куда идти, – сказал Сан Той, кошачьи глаза которого позволяли видеть даже при слабом отсвете от звезд.
– Садись сюда и держи вот эти веревки. Я буду подсказывать, а ты, соответственно, тяни то за левую, то за правую или сразу за обе. Я буду править.
– А где же братья? – спросил Кантар.
– Они отчаливали, когда я позвал тебя. На тех двух лодках они доберутся до Хьютсена окружным путем, известным только чизпокам.
– Надеюсь, они уцелеют и в этой тьме, и в этой заварушке.
– Опасность небольшая. И об участии в нашем деле никто не знает. К тому же вполне возможно, что к их возвращению у власти уже будут чизпоки.
– А как же ты?
– Я отвезу вас в Рибон. В Хьютсене я числюсь как беглец, а в вашей стране, я думаю, после сегодняшних ночных происшествий, меня примут вполне дружески. А позже, когда чизпоки возьмут весь Хьютсен под свой контроль, я вернусь.
– Если бы еще с нами был Грендон с Терры, – ответил артиллерист, – тогда ты вообще был бы самым желанным гостем.
Они плыли дальше и дальше посреди безлунной заровианской ночи, и Кантар, зная о сверхъестественном искусстве хьютсенцев в управлении кораблями, не сомневался, что они идут в нужном направлении.
Наконец Сан Той сказал:
– Теперь мы уже далеко от берега, можно бы и включить огни. Но вряд ли в этом есть нужда. Скоро рассвет.
Вскоре слабый оранжевый отсвет появился над восточной линией горизонта, быстро заливая светом утренние облака.
– В каюте есть продукты и кова, – сказал Сан Той. – Возможно, ее величество хочет позавтракать. Я пока останусь на штурвале. Ветер дует ровно, так что обойдусь без помощи.
– Если нюх меня не подводит, – сказал артиллерист, расположенный ближе к каюте, нежели Сан Той, – завтрак уже готовится. Однако пойду помогу.
Закрепив обе веревки, он встал и направился в каюту. Поклонившись, как положено, ее величеству, он распрямился и тут же разинул изумленно рот при виде хрупкой темноволосой девушки, склонившейся над печкой, от которой доносился аромат кипящей ковы, тушеной дичи и грибов. Стояла утренняя прохлада, и девушка не снимала с себя шелковой портьеры, выгодно подчеркивавшей изящество ее фигуры.
– Кости Торта! – воскликнул Кантар. – Кто вы?
Она подняла лицо, слегка раскрасневшееся от жара печки, и Кантар вновь разинул рот. Никогда, подумал он, не видел такой красоты. Поначалу глаза ее засверкали рассерженно в ответ на такой нелепый и бестактный вопрос. Но вскоре ледяной взгляд смягчился, она улыбнулась.
– Меня зовут Нарине, – ответила она. – А тебя, насколько я знаю, Кантар.
Кантар все еще изумлялся. С минуту стоял он, зачарованно вглядываясь в эти большие карие глаза. Затем он вспомнил о своем долге, о доверии, оказанном ему его сувереном.
– А где же ее величество из Рибона? – спросил он. – И как вы оказались на борту этого судна?
– Ее величество, – ответила Нарине, – когда я видела ее последний раз, с восторгом наблюдала за фехтовальным искусством своего доблестного мужа. Что же касается второго вашего вопроса, то кому же и знать ответ на него, как не вам, поскольку именно вы и доставили меня сюда.
– Я доставил! – Сердце его ухнуло вниз. – Значит, я не оправдал возложенного на меня доверия.
Она тут же увидела, насколько он подавлен, и с сочувствием отнеслась к нему.
– Мне очень жаль, – сказала она. – Теперь я вижу, какая ужасная допущена ошибка. Если бы я понимала это, когда вы схватили меня там, в гареме! Ее величество упоминало в разговоре со мной ваше имя. Мы вместе собирались бежать. Но естественно, что я не могла знать о замыслах его величества и о ваших планах. Когда вы сообщили мне ваше имя и сказали, чтобы вела себя тихо, я поверила, что вы намерены спасти именно меня, а уж Грендон с Терры сам позаботится о жене.
– Вообще-то так и должно быть, – ответил Кантар. – Но он был вовлечен в серьезную схватку. Мне же было приказано уводить его жену и ни в коем случае не ввязываться в драку, как бы она ни поворачивалась. А я забрал вас!
– Я искренне сожалею…
– Сожалеете! Вы должны были понять. Разве я не обращался к вам как к вашему величеству? Разве само это обращение не говорило о том, кого я должен был нести?
– Вообще-то нет. Я думала, что вы приняли меня за торрогиню, вместо того… чтобы…
– Чтобы я принял тебя за торрогиню? – Он невесело рассмеялся. – Тебя, маленькую девчушку?
– Мне уже восемнадцать лет, – огрызнулась она.
– Вот как? И что же из этого? Я бы ни за что не принял тебя за торрогиню.
На мгновение улыбка тронула черты ее лица. Но это еще больше рассердило его. Он совершил ошибку, ужасную ошибку, которой, если только останется в живых, Грендон ему не простит. Более того, он сам себе ее никогда не простит. Тысячи страхов набросились на него. Картины, одна мучительнее другой, промелькнули перед его мысленным взором. Вот погибший Грендон, и голова его торчит на пике перед дворцом иббитов. Или жив, но стал рабом у вождя дикарей в горах Вечных Снегов. Верния стала игрушкой в руках рого варваров или, хуже того, осталась в гареме наследника Ин Ина! Он постарался смирить в себе злость на эту девушку, ставшую невольной причиной того, что он не оправдал возложенного на него доверия. Наконец он сказал:
– Из какой страны ты взялась?
– Из Тирана, – ответила она. – Может быть, ты все-таки сядешь за стол и я подам тебе?
– Что ж, конечно, – ответил он. – Не стану отрицать, что голоден, хочу пить и устал.
Она поставила перед ним еду и кову. Он выпил.
– Прекрасно сварено, – сказал он. Попробовал мясо. – И пища неплохая.
Она улыбнулась.
– Тиранийцы народ морской, – ответила она, – и знают, как готовить пищу для моряков.
– Я и забыл, – сказал он. – Должно быть, Сан Той тоже голоден. Отнесу-ка я для начала пищу ему.
– Не надо, давай я. Я всю ночь отдыхала, да и признаюсь, что уже отведала и еды, и питья.
Она собрала поднос и вышла, а артиллерист принялся за еду. Вскоре она вернулась, налила себе ковы, отрезала кусок мяса и села напротив него.
– Прекрасное утро, – заметила она.
– Разве? – рассеянно отозвался я. – А я вот думаю о тебе, о том, что с тобой делать.
– Да что ты!
– Да. Видишь ли, не могу же я тратить время, отвозя тебя в Тиран. Я должен вернуться в Хьютсен и сделать все, чтобы помочь их величествам из Рибона, если только им вообще еще нужна человеческая помощь.
Заглянув сквозь щель между портьер, он увидел безголовое тело в розовом, указывающем на то, что это Ин Ин. В нескольких дюймах перед собою он увидел изящную белую руку, украшенную перстнями. Ему и в голову не приходило, что в комнате может находиться другая женщина помимо Вернии. Но он подумал, что она ни за что не захочет оставить в такой ситуации Грендона и что, если даже он, Кантар, начнет ее уговаривать, она не послушается. И он решил ее просто унести, а уж объясняться потом.
Представив по положению руки, где и как она стоит, он приступил к действию. Резко сдернув розовую портьеру с гардины, он завернул в нее хрупкую фигуру, подхватил драгоценную ношу на руки и бросился через открытую панель вниз по пандусу. В ответ на приглушенные испуганные звуки из ткани, он успокаивающе говорил:
– Не бойтесь, ваше величество. Это я, Кантар, артиллерист. Его величество приказал мне как можно быстрее унести вас отсюда. Нас ждут друзья, чтобы помочь нам убраться из этого города.
Звуки и борьба внутри свертка прекратились, и Кантар быстро достиг основания пандуса. Здесь он обнаружил ожидающего, как и было обещано, тальпута.
– Ин Ин мертв? – спросил тот.
– Его голова и тело расстались друг с другом, – ответил Кантар.
– Хвала Торту! Конец тирану! А что с его величеством из Рибона?
– Когда я уходил, схватка еще продолжалась. Он приказал мне не дожидаться его, а побыстрее увозить отсюда ее величество.
– Это несколько расходится с нашими планами, но он заслужил того, чтобы приказам его повиновались все чизпоки. Я же останусь здесь, чтобы оказать ему помощь, если он появится позже. А пока идите за мной.
Он открыл панель, ведущую в маленькую комнату с металлическими стенами, где уже стояли шестеро фальшивых рыбаков с сетями. Быстро набросив сеть на матерчатый сверток и на самого Катара, они, как и раньше, взвалили груз на плечи и двинулись по коридору. Тальпут шел следом.
Кантар услышал, как к ним кто-то приближается. Придется объяснять, почему из дворца выносят полные сети. Но как? Однако тальпут владел ситуацией.
– Забирайте свою протухшую рыбу и скормите ее ормфам, – громко прокричал он. – А если вы и в следующий раз попытаетесь всучить эту тухлятину тальпуту королевской кухни, я позабочусь, чтобы об этом узнал его величество.
Минуту спустя груз опустили в лодки, гребцы заняли места, и тальпут оттолкнул их от причала. Какое-то время Кантар лежал, наблюдая, как монотонной процессией проходят над головой доски уличных настилов, столбы, фундаменты зданий. Они вошли в узкий проход между двумя каменными стенами и вскоре выскочили под открытое небо. Артиллерист узнал бухту Хьютсена.
Несколько взмахов весел, и они приблизились к борту небольшого судна, футов двадцати пяти длиной. Над небольшой приземистой рубкой виднелся парус в форме крыльев летучей мыши. Груз подняли наверх, где его принял крепкий желтый человек и по одному отнес в рубку.
В тусклом освещении небольшого помещения Кантар узнал в человеке Сан Тоя.
– Какое-то время вам обоим придется остаться в завернутом состоянии, – сказал бывший моджак. – Где Грендон с Терры?
– Я даже не знаю, живой он или мертвый, – ответил Кантар. – Но он прикончил Ин Ина, а по его приказу я привез ее величество, оставив его посреди схватки.
– За расправу с Ин Ином я у него в двойном долгу, – сказал Сан Той. – Подождем его немного, но вскоре нам надо отправляться, чтобы уйти под покровом темноты. Боюсь, как бы не пришлось отчаливать без него. Устраивайтесь с ее величеством по возможности удобнее, а я пойду на палубу наблюдать. Ни при каких обстоятельствах не шумите и не раскрывайтесь. В любой момент на борт могут подняться люди Ин Ина, и если они обнаружат вас здесь, мы все погибнем.
Он вышел наружу и какое-то время негромко разговаривал о чем-то с шестью чизпоками. Вскоре послышалось, как о борт судна стукнула еще какая-то лодка, и Кантар затаил дыхание, ожидая появления солдат.
Стало слышно, как кто-то взбирается на борт, послышался шепот. Затем в рубку вошел Сан Той.
– Дальше ждать бесполезно, – сказал он. – Только что прибывший брат сообщил, что, судя по всему, Грендона с Терры увезли с собой иббиты, живого или мертвого – неизвестно. Отправляемся.
– Что ж, я думаю, таковым было бы и его желание, – ответил Кантар.
Сан Той отправился на палубу, послышались слова команд. Распустили паруса в форме крыльев летучей мыши, подняли якорь. Ветер был не столь силен, и потому взялись за весла. Сан Той, стоя на носу, держался за шестиконечный штурвал, установленный горизонтально над компасом. Две лодки, на борт которых попали люди, шли сзади, на буксире.
Вскоре по исчезновению ветра и гулкому эхо Кантар понял, что они вошли в подземное озеро. Немного погодя до него донесся сверху чей-то голос:
– Эй, там. Кто идет?
– Гар Цин, рыбак, – ответил Сан Той. – Ловить убийцу-норгала для королевского стола.
– Минутку, Гар Цин. Что-то голос у тебя не такой. Я сейчас спущусь да поближе посмотрю на тебя.
– Как вам будет угодно, ваше превосходительство, – ответил беззаботно Сан Той. – У меня в каюте как раз стоит котелок с ковой. – Он хлопнул в ладоши. – Эй, Лин Фан. Немедленно приготовь кову в каюте для его превосходительства Ин Фу, стража ворот.
Один из моряков поспешил в каюту. Глядя в ячейки сети, Кантар увидел вошедшего человека. Только тот не подошел к закрепленной у стены печке на рыбьем жиру. Вместо этого он притаился за дверью, сжимая в руке сверкающий нож.
Снаружи послышался скрип блоков, по палубе застучали глухие шаги. Очевидно, на палубу сверху кого-то спустили.
– Добро пожаловать на мое жалкое суденышко, ваше превосходительство, – сказал Сан Той.
– Уф. Я так и думал, что ты вовсе не мой старый друг Гар Цин. Кто ты такой и что задумал?
Сан Той перешел на доверительный тон.
– Тсс! Не так громко, ваше превосходительство. По личному поручению его величества. Пойдемте в каюту, обсудим за чашей ковы.
– В каюту-то я пройду, но только не за ковой. Веди.
– После вас, ваше превосходительство.
– Я сказал – веди! – Послышался звук скарбо, выходящего из ножен. – Я приставлю острие к твоей спине, и если что-то не так, ты умрешь.
– Как вам будет угодно, ваше превосходительство. – Сан Той говорил как можно жалостливее.
Сквозь ячейки сети Кантар увидел, как в каюту вошел Сан Той, а за ним – крупный желтый человек в лиловом облачении и с сияющим шлемом конической формы на голове. В руке он держал скарбо, кончиком направленный в спину Сан Тоя.
Как только Ин Фу шагнул за порог, Сан Той бросился на пол лицом вниз. В этот самый момент сбоку от двери блеснул нож, и охранник ворот, вскрикнув от боли, осел на пол.
Сан Той вскочил на ноги. Склонившись над упавшим дворянином, он приложил ладонь к его груди. Выйдя на палубу, он, прекрасно подражая голосу Ин Фу, прокричал:
– Все в порядке. Воины, открывайте ворота. Я отправляюсь с моим старым приятелем, Гар Цином. Выпьем с ним по чаше-другой ковы. Да попробую поймать норгала. Хорошенько несите службу, пока я не вернусь.
Послышался скрип скрытого механизма и звук камня, трущегося о металл. Гребцы склонились над веслами. Вскоре судно закачалось на крупных волнах. Гребцы оставили весла, и Кантар понял, что они вышли в открытый океан. Над Азпоком дули сильные ветры.
Вскоре Сан Той уступил место рулевого другому моряку и вернулся в каюту.
– Придется ненадолго выключить ходовые огни, – сказал он. – С берега за нами будут наблюдать в подзорную трубу, а нам совершенно ни к чему, чтобы знали, в какую сторону мы направляемся. Ну что ж, выбирайтесь из своих укрытий, а я пока займусь вот этим. – Он указал на тело Ин Фу. Осмотрев каюту, словно собираясь зафиксировать в своем мозгу все тут находящееся, как есть, он выключил свет. Артиллерист услышал, как поволокли из каюты тело, послышался всплеск, и стало ясно, что останки Ин Фу отправились на корм обитателям Азпока.
Кантар, быстро перекатываясь, освободился от сети, встал и подошел к тому месту, где лежала драгоценная ноша.
– Если не возражаете, ваше величество, я помогу вам, – сказал он. – Я уверен, так вам будет гораздо удобнее.
– И я в этом не сомневаюсь, – послышался ответ. – Вы очень любезны.
Звук этого голоса испугал артиллериста. Этот голос принадлежал не Вернии. Но, может быть, она просто простудилась. Да и из-под портьеры голос звучал приглушенно.
– Вы проявили настоящее мужество, ваше величество, – сказал он, разматывая сеть. – Надеюсь, что шелк хоть немного прикрыл вас от холода.
Он откинул шелковую драпировку ей на плечи. Мягкая рука коснулась его ладони, и он не смог удержать невольного трепета. Он тут же ощутил вину, но этот трепет лишал его возможности даже вздохнуть.
– Иду, Сан Той, – ответил он и, отыскав путь в полной темноте, вышел на палубу. Снаружи стояла такая же темнота, как и в каюте. Лишь в плотной облачности сверкнула случайная звезда, проглянувшая сквозь редкий разрыв в тучах.
На руку его легла ладонь.
– Я покажу тебе, куда идти, – сказал Сан Той, кошачьи глаза которого позволяли видеть даже при слабом отсвете от звезд.
– Садись сюда и держи вот эти веревки. Я буду подсказывать, а ты, соответственно, тяни то за левую, то за правую или сразу за обе. Я буду править.
– А где же братья? – спросил Кантар.
– Они отчаливали, когда я позвал тебя. На тех двух лодках они доберутся до Хьютсена окружным путем, известным только чизпокам.
– Надеюсь, они уцелеют и в этой тьме, и в этой заварушке.
– Опасность небольшая. И об участии в нашем деле никто не знает. К тому же вполне возможно, что к их возвращению у власти уже будут чизпоки.
– А как же ты?
– Я отвезу вас в Рибон. В Хьютсене я числюсь как беглец, а в вашей стране, я думаю, после сегодняшних ночных происшествий, меня примут вполне дружески. А позже, когда чизпоки возьмут весь Хьютсен под свой контроль, я вернусь.
– Если бы еще с нами был Грендон с Терры, – ответил артиллерист, – тогда ты вообще был бы самым желанным гостем.
Они плыли дальше и дальше посреди безлунной заровианской ночи, и Кантар, зная о сверхъестественном искусстве хьютсенцев в управлении кораблями, не сомневался, что они идут в нужном направлении.
Наконец Сан Той сказал:
– Теперь мы уже далеко от берега, можно бы и включить огни. Но вряд ли в этом есть нужда. Скоро рассвет.
Вскоре слабый оранжевый отсвет появился над восточной линией горизонта, быстро заливая светом утренние облака.
– В каюте есть продукты и кова, – сказал Сан Той. – Возможно, ее величество хочет позавтракать. Я пока останусь на штурвале. Ветер дует ровно, так что обойдусь без помощи.
– Если нюх меня не подводит, – сказал артиллерист, расположенный ближе к каюте, нежели Сан Той, – завтрак уже готовится. Однако пойду помогу.
Закрепив обе веревки, он встал и направился в каюту. Поклонившись, как положено, ее величеству, он распрямился и тут же разинул изумленно рот при виде хрупкой темноволосой девушки, склонившейся над печкой, от которой доносился аромат кипящей ковы, тушеной дичи и грибов. Стояла утренняя прохлада, и девушка не снимала с себя шелковой портьеры, выгодно подчеркивавшей изящество ее фигуры.
– Кости Торта! – воскликнул Кантар. – Кто вы?
Она подняла лицо, слегка раскрасневшееся от жара печки, и Кантар вновь разинул рот. Никогда, подумал он, не видел такой красоты. Поначалу глаза ее засверкали рассерженно в ответ на такой нелепый и бестактный вопрос. Но вскоре ледяной взгляд смягчился, она улыбнулась.
– Меня зовут Нарине, – ответила она. – А тебя, насколько я знаю, Кантар.
Кантар все еще изумлялся. С минуту стоял он, зачарованно вглядываясь в эти большие карие глаза. Затем он вспомнил о своем долге, о доверии, оказанном ему его сувереном.
– А где же ее величество из Рибона? – спросил он. – И как вы оказались на борту этого судна?
– Ее величество, – ответила Нарине, – когда я видела ее последний раз, с восторгом наблюдала за фехтовальным искусством своего доблестного мужа. Что же касается второго вашего вопроса, то кому же и знать ответ на него, как не вам, поскольку именно вы и доставили меня сюда.
– Я доставил! – Сердце его ухнуло вниз. – Значит, я не оправдал возложенного на меня доверия.
Она тут же увидела, насколько он подавлен, и с сочувствием отнеслась к нему.
– Мне очень жаль, – сказала она. – Теперь я вижу, какая ужасная допущена ошибка. Если бы я понимала это, когда вы схватили меня там, в гареме! Ее величество упоминало в разговоре со мной ваше имя. Мы вместе собирались бежать. Но естественно, что я не могла знать о замыслах его величества и о ваших планах. Когда вы сообщили мне ваше имя и сказали, чтобы вела себя тихо, я поверила, что вы намерены спасти именно меня, а уж Грендон с Терры сам позаботится о жене.
– Вообще-то так и должно быть, – ответил Кантар. – Но он был вовлечен в серьезную схватку. Мне же было приказано уводить его жену и ни в коем случае не ввязываться в драку, как бы она ни поворачивалась. А я забрал вас!
– Я искренне сожалею…
– Сожалеете! Вы должны были понять. Разве я не обращался к вам как к вашему величеству? Разве само это обращение не говорило о том, кого я должен был нести?
– Вообще-то нет. Я думала, что вы приняли меня за торрогиню, вместо того… чтобы…
– Чтобы я принял тебя за торрогиню? – Он невесело рассмеялся. – Тебя, маленькую девчушку?
– Мне уже восемнадцать лет, – огрызнулась она.
– Вот как? И что же из этого? Я бы ни за что не принял тебя за торрогиню.
На мгновение улыбка тронула черты ее лица. Но это еще больше рассердило его. Он совершил ошибку, ужасную ошибку, которой, если только останется в живых, Грендон ему не простит. Более того, он сам себе ее никогда не простит. Тысячи страхов набросились на него. Картины, одна мучительнее другой, промелькнули перед его мысленным взором. Вот погибший Грендон, и голова его торчит на пике перед дворцом иббитов. Или жив, но стал рабом у вождя дикарей в горах Вечных Снегов. Верния стала игрушкой в руках рого варваров или, хуже того, осталась в гареме наследника Ин Ина! Он постарался смирить в себе злость на эту девушку, ставшую невольной причиной того, что он не оправдал возложенного на него доверия. Наконец он сказал:
– Из какой страны ты взялась?
– Из Тирана, – ответила она. – Может быть, ты все-таки сядешь за стол и я подам тебе?
– Что ж, конечно, – ответил он. – Не стану отрицать, что голоден, хочу пить и устал.
Она поставила перед ним еду и кову. Он выпил.
– Прекрасно сварено, – сказал он. Попробовал мясо. – И пища неплохая.
Она улыбнулась.
– Тиранийцы народ морской, – ответила она, – и знают, как готовить пищу для моряков.
– Я и забыл, – сказал он. – Должно быть, Сан Той тоже голоден. Отнесу-ка я для начала пищу ему.
– Не надо, давай я. Я всю ночь отдыхала, да и признаюсь, что уже отведала и еды, и питья.
Она собрала поднос и вышла, а артиллерист принялся за еду. Вскоре она вернулась, налила себе ковы, отрезала кусок мяса и села напротив него.
– Прекрасное утро, – заметила она.
– Разве? – рассеянно отозвался я. – А я вот думаю о тебе, о том, что с тобой делать.
– Да что ты!
– Да. Видишь ли, не могу же я тратить время, отвозя тебя в Тиран. Я должен вернуться в Хьютсен и сделать все, чтобы помочь их величествам из Рибона, если только им вообще еще нужна человеческая помощь.