Клэнси Том. Слово президента (Том 1, Джек Райан - 8)

   - Как я уже сказал, мне не нравится решение по делу "Роу против Уэйда". Я считаю, что оно было не правильным, и скажу вам почему. Верховный суд вмешался в то, что является законодательным вопросом. В Конституции ничего не говорится об этом, а для тех вопросов, которые не затронуты в Конституции, у нас есть законодательные собрания в штатах и федеральное законодательное собрание, которые и должны принимать законы. - Райан решил, что его объяснение основ гражданского права идет хорошо. - Теперь к вопросу о назначениях в Верховный суд, которые мне предстоит сделать. Я буду искать самых квалифицированных судей, которых смогу найти. Скоро мы займемся этим вопросом. Конституция для Соединенных Штатов - своего рода Библия, а члены Верховного суда - своего рода теологи, которые решают, что имеет в виду Конституция. Они не должны писать новую конституцию. Им нужно разобраться с тем, что означает прежняя. Когда возникает необходимость внести поправку в Конституцию, на это у нас есть соответствующая процедура, которой мы пользовались уже больше двадцати раз.
   - Значит, вы выберете только тех судей, которые будут строго соблюдать положения Конституции и решат пересмотреть дело "Роу против Уэйда"?
   Райану показалась, что он внезапно наткнулся на каменную стену. Он заметно заколебался, прежде чем ответить.
   - Я надеюсь выбрать самых лучших, самых квалифицированных судей. Я не собираюсь выяснять их отношение к отдельным вопросам.
   Тут вскочил корреспондент газеты "Бостон глоуб".
   - Господин президент, как относительно ситуации, когда роды угрожают жизни матери? Католическая церковь...
   - Ответ на этот вопрос очевиден. Прежде всего нужно принять во внимание жизнь матери.
   - Но церковь заявляет...
   - Я не могу говорить за католическую церковь. Как я уже сказал раньше, президент не может нарушать закон.
   - Но вам хотелось бы его пересмотреть, - напомнил корреспондент "Бостон глоуб".
   - Да, я считаю, что для всех было бы лучше, если бы эту проблему вернули в законодательные собрания штатов. Тогда выбранные народом представители могли бы принять законы, соответствующие воле избирателей.
   - Но в этом случае, - заметил репортер "Сан-Франциско экзаминер", - у нас возникнет мешанина законов в стране, и в некоторых штатах аборты будут запрещены.
   - Только в том случае, если избиратели требуют этого. Таковы принципы демократии.
   - Но как поступать женщинам, не располагающим достаточными средствами?
   - Этого я не решаю, - ответил Райан, начиная чувствовать раздражение и пытаясь понять, как он оказался втянутым в этот диспут.
   - Таким образом, вы поддерживаете поправку к Конституции, запрещающую аборты?! - выкрикнул корреспондент "Атланта конститьюшен".
   - Нет, я не считаю это конституционным вопросом. Это относится к сфере законодательства.
   - Таким образом, - подвел итог представитель "Нью-Йорк тайме", - лично вы против абортов по моральным и религиозным соображениям, но не будете вмешиваться в права женщин; вы предполагаете назначить консервативных судей в Верховный суд, и они скорее всего пересмотрят решение по делу "Роу против Уэйда", но вы не поддерживаете принятие поправки к Конституции, запрещающей свободу выбора. - Репортер улыбнулся. - А теперь скажите нам, сэр, какова все-таки ваша точка зрения по этому вопросу?
   Райан покачал головой, поджал губы и дал первую же версию ответа на столь дерзкий вопрос, которая пришла ему в голову.
   - Мне казалось, что я ответил достаточно ясно. Может быть, перейдем к другой теме?
   - Спасибо, господин президент! - громко произнес глава корпуса журналистов, отреагировав на отчаянные жесты Арни ван Дамма. Райан, озадаченный, отошел от трибуны, завернул за угол и скрылся с глаз репортеров. Глава администрации схватил президента за руку и едва не оттолкнул его к стене, но на этот раз агенты Секретной службы даже не шевельнулись.
   - Знаешь что, Джек? Ты только что восстановил против себя всю страну!
   - Что ты имеешь в виду? - удивленно спросил президент.
   - Я имею в виду, что нельзя заправлять машину и курить одновременно, черт побери! Боже милосердный! Неужели ты не понимаешь, что наделал? - Арни посмотрел на Райана и увидел, что тот ничего не понимает. - Те, кто выступают за свободу выбора, считают теперь, что ты лишил их этого права. Люди, защищающие жизнь зародышей, думают, что тебе наплевать на эту проблему. Ну просто идеально, Джек. Ты сумел за пять минут лишить себя всех союзников! Ван Дамм повернулся и ушел, не скрывая гнева, боясь окончательно потерять самообладание.
   - Что он имел в виду? - недоуменно спросил Райан. Агенты Секретной службы молчали. Политика не входила в круг их обязанностей, к тому же они придерживались разных точек зрения по этому вопросу, подобно всей стране.
   ***
   Это было так же легко, как отнять конфетку у младенца. И после первоначального испуга, ребенок поднял отчаянный крик.
   - "Буйвол-шесть", это "Флажок-шесть". Прием. - Подполковник Герберт Мастерман - для друзей Дюк - стоял на башне "Сумасшедшего Макса-2", своего командного танка М1А2 "Эйбраме", держа в одной руке микрофон, а в другой бинокль. Перед ним на десяти квадратных милях учебного полигона пустыни Негев стояли танки "меркава" и боевые машины пехоты Седьмой бригады израильской армии. На всех мигали желтые огни, а из башен поднимался пурпурный дым, что означало, что танк подбит. Дым был изобретением израильтян. Когда специальные устройства MILES регистрировали попадание лазерного луча, вверх поднимался дым. Но израильтяне надеялись, что это они будут считать подбитые "вражеские" танки из американской оперативной группы. Получилось наоборот. Только четыре танка Мастермана и шесть его бронетранспортеров М3 "брэдли скаут" были "подбиты" таким же образом.
   - "Олень", это "Буйвол", - послышался ответный голос полковника Шона Магрудера, командира Десятого бронетанкового полка "Буйволы".
   - Думаю, все кончено, полковник. "Огневой мешок" полон.
   - Понял тебя, Дюк. Приезжай для разбора учений. Через несколько минут здесь появится один очень недовольный израильтянин. - Хорошо, что радиопередачи шли по шифрованному каналу.
   - Выезжаю, сэр. - Мастерман спустился с башни в тот момент, когда подъехал его "хаммер". Экипаж танка направился обратно, в расположение танковой роты.
   Лучшего не придумаешь. Мастерман чувствовал себя, как футболист, которому разрешили играть каждый день. Он командовал Первой ротой Десятого бронетанкового полка. Его роту вообще-то называли бы батальоном, но Десятый полк не был обычной бронетанковой частью, от желтой окантовки на наплечных ремнях до красно-белых полковых флажков, и если вы не принадлежали к Десятому бронетанковому, то были никем.
   - Снова напинали им в задницу, сэр? - спросил водитель, когда его босс закурил кубинскую сигару.
   - Расправились, как с ягнятами на бойне, Перкинс. - Мастерман отхлебнул воды из пластмассовой фляжки. В сотне футов над ними промчались израильские истребители F-16, демонстрируя тем самым свою ярость из-за того, что произошло на земле. Не исключено, что в некоторые из них попали учебные ракеты "земля-воздух". Мастерман особенно тщательно расставлял сегодня свои зенитные установки "стингер-авенджер", и они прибыли в зону огня, как предполагалось.
   Местный "зал звездных войн" фактически ничем не отличался от своего оригинала в Форт-Ирвине. Чуть поменьше главный экран, более удобные кресла, и здесь разрешалось курить. Подполковник вошел в здание, не стряхивая пыли с сапог, словно Паттон в Бастонь <Джордж Паттон - командующий 3-й американской армией, 26 декабря 1944 г, захватил французский город Бастонь, выбив оттуда немцев.>. Израильтяне уже ждали. С интеллектуальной точки зрения они понимали, насколько важными для них были эти учения. А вот с эмоциональной - их мнение было совершенно иным. Седьмая бронетанковая бригада гордилась своими достижениями, и ее танкисты считали себя одними из лучших в мире. В 1973 году на Голанских высотах они практически в одиночку отразили атаку целого сирийского танкового корпуса, и генерал, который теперь командовал бригадой, тогда был лейтенантом и блестяще проявил себя, приняв командование ротой, когда погиб ее командир. Он не привык к неудачам и вот сейчас увидел, как бригада, в которой он практически вырос, была полностью уничтожена за тридцать жестоких минут.
   - Здравствуйте, генерал. - Мастерман протянул руку униженному генералу. Израильтянин заколебался, прежде чем протянуть свою.
   - В этом нет ничего личного, сэр, всего лишь дело, - заметил подполковник Рик Сарто, командир Второй роты "Лосей", который играл роль молота, сокрушившего израильскую бригаду на наковальне Мастермана.
   - Не пора ли начать, джентльмены? - объявил старший офицер-наблюдатель. В качестве подачки израильской армии группа наблюдателей состояла поровну из опытных американских и израильских офицеров, и трудно было определить, кто из них чувствовал себя более смущенным.
   Начали с того, что вкратце повторили ход сражения. Израильские танки, окрашенные в синий цвет, вошли в неглубокую долину и натолкнулись на разведывательную завесу "Оленей", которая тут же стремительно отступила, но не к заранее подготовленной оборонительной позиции танковой роты, а отвела израильтян чуть в сторону. Решив, что это ловушка, израильская Седьмая бригада переместилась на запад, чтобы обойти и окружить противника, и тут натолкнулась на прочную стену вкопанных в землю танков. И сразу на них обрушились с востока "Лоси", причем гораздо быстрее, чем этого ожидали, - настолько быстро, что Третья рота "Дакота" Дага Миллза, полковой резерв, даже не успела включиться в сражение на этапе преследования. Все случилось, как бывало в прошлом. Командир израильской бригады попытался разгадать расположение позиций противника, вместо того чтобы выслать вперед группу разведки и убедиться в этом.
   Израильский бригадный генерал наблюдал за повтором хода сражения, и со стороны казалось, что из него, как из воздушного шарика, выпустили воздух. Американцы не смеялись. Они проделывали это уже не в первый раз и понимали, как чувствуют себя израильтяне, хотя находиться на победившей стороне намного приятнее.
   - Ты выдвинул свою разведывательную группу недостаточно далеко, Бенни, дипломатично произнес старший израильский наблюдатель.
   - Арабы не ведут боевые действия таким образом! - ответил Беньямин Эйтан.
   - Нет, сэр, нужно исходить из того, что они будут действовать именно таким образом, - заметил Мастерман. - Это стандартная советская манера, а ведь арабов готовили русские, имейте это в виду. Их план заключается в том, чтобы заманить вас в "огневой мешок" и захлопнуть заднюю дверь. Черт побери, генерал, ведь именно так вы действовали со своими "центурионами" в 73-м. Я читал вашу книгу о том сражении, - добавил американец. Это сразу разрядило напряженность. Тут от американцев требовалась немалая дипломатичность. Генерал Эйтан посмотрел в сторону, и на его лице появилось что-то вроде улыбки.
   - А ведь и впрямь я поступил тогда именно так, правда?
   - Совершенно верно. Насколько я помню, вы тогда уничтожили за сорок минут сирийский танковый полк.
   - А вы, в Истинге? - отозвался Эйтан, благодарный за комплимент, несмотря на то что это была очевидная попытка успокоить его.
   Не было случайностью, что Магрудер, Мастерман, Сарто и Миллз оказались здесь. Все четыре американских офицера принимали участие в жестоком сражении во время войны в Персидском заливе, когда три роты Второго бронетанкового полка "драгун" случайно натолкнулись на элитную иракскую бригаду при крайне плохих метеорологических условиях - настолько плохих, что полковая авиация не только не могла принять участия в сражении, но даже не сумела предупредить командование о появлении противника - и уничтожили ее за несколько часов отчаянной схватки. Израильтяне знали об этом и потому не могли жаловаться на то, что американцы всего лишь "книжные" солдаты, играющие в теоретические игры.
   Да и результат этого сражения с израильской бригадой не был неожиданным. Эйтана назначили на должность ее командира всего месяц назад, и скоро он поймет, как это поняли другие израильские офицеры, что американцы ведут учения еще жестче, чем настоящие сражения. Это был суровый урок для израильтян, настолько суровый, что никто из них не мог постичь его, не побывав в НТЦ Негевском тренировочном центре, - и там американцы преподнесли им их головы на блюде. Полковник Магрудер знал, что одной из слабостей израильтян является гордыня. Задача американской оперативной группы здесь, как и в Калифорнии, заключалась в том, чтобы сбить с них спесь и заставить думать. Из-за спеси командира гибнут солдаты.
   - О'кей, - заметил старший американский наблюдатель. - Какой урок мы извлечем из этого?
   Никогда не связывайтесь с "Буйволами", одновременно подумали все три ротных командира, но промолчали. За время пребывания в Израиле Марион Диггз восстановил жесткую репутацию полка и, вернувшись в Америку, возглавил полигон в Форт-Ирвине. В израильской армии говорили, что солдаты Десятого полка даже по магазинам расхаживают с особым сознанием своего превосходства, однако, несмотря на все свои неприятности на учебных полигонах, израильтяне к "буйволам" относились с уважением. Десятый бронетанковый полк вместе с двумя эскадрильями истребителей-бомбардировщиков F-16 находился в Израиле в качестве щита, обеспечивающего безопасность этой страны, и к тому же американцы занимались боевой подготовкой израильских сухопутных войск, доведя их до такого уровня готовности, которого они не знали с того момента, когда израильская армия едва не пала духом среди холмов и городов Ливана. Американцы понимали, Эйтан быстро научится воевать и еще причинит им немало хлопот. Может быть, причинит. Ведь американские офицеры тоже не собирались сдаваться.
   ***
   - Помню, как вы говорили мне о преимуществах демократии, господин президент, - коротко бросил Головко, входя в кабинет.
   - Должно быть, вам удалось увидеть мое утреннее выступление по телевидению, - проворчал Райан.
   - Было время, когда за замечания вроде тех, что делали ваши репортеры, их расстреливали. - Андреа Прайс, которая стояла позади русского, услышав это, удивилась, как этот парень осмеливается говорить с президентом таким тоном.
   - Ну что ж, теперь у нас так не поступают, - ответил Джек, опускаясь в кресло. - Можете идти, Андреа. Мы с Сергеем старые друзья. - Предстоял откровенный разговор, при котором не будет даже секретаря, ведущего записи, хотя скрытые микрофоны запишут каждое слово для последующего транскрибирования. Русский знал это. А Райан знал, что Головко это знает, однако то, что в кабинете нет больше никого, кроме них, было символично и делало комплимент гостю, который правильно истолковал его. Интересно, о каком количестве скрытых устройств ему нужно знать, подумал Райан, только для того, чтобы состоялся этот неофициальный разговор с представителем иностранного правительства.
   - Спасибо, - произнес Головко, когда двери за агентом Секретной службы закрылись.
   - Черт побери, разве мы не старые друзья?
   - Когда-то ты был искусным противником, - улыбнулся Головко.
   - А теперь..?
   - Как привыкает твоя семья к новой обстановке?
   - Примерно так же, как и я сам, - признался Райан и тут же изменил тему разговора. - Ты провел три часа в посольстве, так что ознакомился с ситуацией.
   Головко кивнул. Как всегда, Райан получил подробный брифинг перед встречей, хотя наблюдение за представителем российского президента и велось скрытно. Посольство России находилось всего в нескольких кварталах от Белого дома по Шестнадцатой улице, так что нетрудно избежать обнаружения слежки в городе, где официальные служащие ездят в служебных автомобилях.
   - Я не ожидал, что события в Ираке произойдут так быстро, - признался Головко.
   - Мы тоже не ожидали. Но ты ведь приехал сюда не из-за этого, Сергей Николаевич. Китай?
   - Я полагаю, что ваши спутниковые фотографии не уступают нашим. Китайская армия находится в повышенной боеготовности.
   - Наши специалисты не могут прийти к единому мнению по этому вопросу, ответил Райан. - Не исключено, что китайцы делают это, чтобы увеличить давление на Тайвань. Ведь повышена и боеготовность их флота.
   - Китайский военно-морской флот еще не готов к боевым операциям в отличие от армии и ракетных войск. Ни те ни другие не собираются пересекать Формозский пролив, господин президент.
   Теперь причина его приезда стала достаточно ясной. Джек посмотрел в окно на монумент Вашингтону, окруженный флагштоками. Что говорил Джордж о необходимости избегать договоров с союзниками, втягивающими твою страну в ситуации, в которых она не заинтересована? Но тогда мир был намного проще; чтобы пересечь Атлантику, требовалось два месяца вместо шести или семи часов...
   - Если ты спрашиваешь меня о том, какова моя позиция по вопросу, который, как мне кажется, ты собираешься задать, то мой ответ "да" - или, пожалуй, "нет".
   - Ты не мог бы выразиться более ясно?
   - Америка не может оставаться безразличной к нападению Китая на Россию. Такой конфликт окажет крайне отрицательное влияние на стабильность всей ситуации в мире, и к тому же помешает вашему переходу к подлинной демократии. В интересах Америки, чтобы Россия стала процветающей демократической страной. Мы были врагами слишком долго. Нам нужно стать друзьями, а Америка стремится к тому, чтобы ее друзья жили в мире и безопасности.
   - Они ненавидят нас, им хочется захватить то, чем мы владеем, - продолжил Головко, неудовлетворенный ответом американского президента.
   - Сергей, прошли те времена, когда страны в состоянии были захватить силой то, чего они не могли создать сами. Это стало достоянием истории и никогда не повторится.
   - А если они все-таки нападут на нас?
   - Мы решим этот вопрос, когда возникнет такая необходимость, Сергей, ответил президент. - Самое правильное заключается в том, чтобы не допустить подобных действий. Если возникнет ситуация, явно указывающая на то, что они собираются напасть на вас, мы посоветуем им отказаться от такого намерения. Мы внимательно следим за развитием событий.
   - Мне кажется, вы недооцениваете их, - произнес Головко. Русские проявляют поразительную настойчивость, отметил Райан. Они явно обеспокоены намерениями Китая.
   - Ты думаешь, что все понимают, чего хотят? Ты считаешь, что они действительно знают, что им нужно? - Два кадровых разведчика - они всегда будут считать себя таковыми - обменялись взглядами, обнаружившими их профессиональный интерес.
   - В этом-то вся проблема, - признался Головко. - Я пытаюсь объяснить своему президенту, как трудно предсказать поведение нерешительных людей. У них огромные возможности, но и у нас тоже, и ситуация с каждой стороны выглядит по-разному, а затем в дело вмешиваются личные устремления. Иван Эмметович, это старые люди со старыми представлениями о мире. Их взгляды начинают играть очень важную роль в этой проблеме.
   - И в истории, и в культуре, в экономике и торговле - у меня еще не было возможности глубоко изучить этот регион, - напомнил Райан своему гостю. - До сих пор я был занят тем, что пытался понять вас, русских.
   - Значит, вы поддержите нас?
   - Слишком рано говорить об этом, - покачал головой Райан. - Тем не менее мы сделаем все, чтобы предотвратить возможный конфликт между Китайской Народной Республикой и Россией. Если начнется война, вам придется прибегнуть к ядерному оружию. Я знаю это, и ты тоже. Мне кажется, что и они это понимают.
   - Китайцы не верят в это.
   - Сергей, никто не может быть глуп до такой степени. - Райан решил обсудить эту проблему со Скоттом Адлером, который знал регион намного лучше его. А сейчас следует перелистнуть страницу и перейти к другому вопросу. Ирак. Что, по-вашему, там происходит?
   - Три месяца назад там раскрыли сеть наших агентов. Погибли двадцать человек - их расстреляли или повесили, причем наверняка после допросов с применением пыток. То, что у нас там осталось, недостаточно для четких выводов, но у нас возникло впечатление, что высшие чины вооруженных сил Ирака к чему-то готовятся.
   - Два генерала сегодня утром прибыли в Судан, - заметил Райан.
   Редко случалось, чтобы события застали Головко врасплох.
   - Уже?
   Райан кивнул и передал ему фотографии, сделанные в аэропорту Хартума.
   Головко посмотрел на них. Лица генералов не были ему знакомы, но этого и не требовалось. Информация, передающаяся на таком уровне, никогда не бывает сфабрикованной. При общении даже с врагами - или бывшими врагами - по определенным вопросам страна должна держать данное ею слово. Он вернул фотографии президенту.
   - Значит, это дело рук Ирана. У нас там есть несколько агентов, но мы ничего не слышали за последние дни. Ты ведь понимаешь, что работать в том регионе очень опасно. По нашему мнению, Дарейи был как-то связан с убийством иракского президента, но у нас нет доказательств. - Головко сделал паузу и задумался. - Последствия могут оказаться весьма серьезными.
   - Значит, ты хочешь сказать, что Россия не в состоянии что-то предпринять?
   - Да, Иван Эмметович, мы бессильны. У нас там нет никакого влияния, да и у вас тоже.
   Глава 18
   Последний самолет
   В следующий рейс самолет вылетел рано. Из Европы был отозван третий и последний "гольфстрим" холдинговой компании, и, после того как на нем сменился экипаж, он был готов к вылету на три часа раньше. Это означало, что первый "Гольфстрим G-IV" мог лететь в Багдад, забрать там еще двух генералов и вернуться. Бадрейн вдобавок к своей роли дипломата чувствовал себя кем-то вроде диспетчера или турагента. Оставалось только надеяться, что все это продлится не слишком долго. Не исключено, что будет опасно оказаться пассажиром последнего рейса, потому что последний рейс - впрочем, кто знает, какой рейс окажется последним?.. Генералы еще не осознали этого. Последний самолет, вылетающий из Багдада, вполне могут обстрелять по команде тех, кто останутся в Ираке расплачиваться за деяния успевших улететь. Бадрейн понимал, что в этом случае ему тоже придется расплачиваться за сделанное им.., в конце концов в этом регионе избирательность не являлась составной частью системы правосудия. Ну что ж, пожал он плечами, в жизни приходится рисковать, а ему хорошо заплатили за такой риск. По крайней мере из Тегерана сообщили, что меньше чем через три часа прилетит еще один самолет, а следующий - через пять часов. Однако общее число рейсов составит десять или одиннадцать, а это значит, что при таком графике переброска генералов продлится еще трое суток. Трое суток - при данной ситуации это целая жизнь.
   За пределами аэропорта солдаты иракской армии все еще патрулировали улицы, но вот-вот нужно ждать перемен. Солдаты, призванные на службу, и даже гвардейцы элитных частей национальной гвардии патрулировали город уже несколько дней. Это превратилось для них в скучную и бессмысленную рутину, которая подрывает моральный дух солдат. Они будут ходить по улицам, курить сигареты, а потом придет время, когда у них возникнет вопрос: что же происходит в действительности? Сначала им не дадут ответа. Сержанты прикажут им выполнять свой долг, потому что так сержантам прикажут ротные командиры, которые в свою очередь получат приказы от командиров батальонов и так далее вверх по цепочке.., до тех пор, пока такой же вопрос не повторится и не окажется никого, занимающего более высокую должность, кто мог бы приказать любопытному заткнуться и заняться делом. Начиная с этого момента вопрос по командной цепочке покатится вниз. В подобной ситуации армия быстро почувствует неладное, шип, вонзившийся в ногу, даст сигнал мозгу, что что-то происходит, какие-то события. А если шип окажется зараженным, инфекция распространится по всему телу, и смерть последует очень быстро. Генералам следовало бы знать о таких вещах - но нет, это больше их не беспокоит. Что-то очень глупое происходит с генералами, особенно в этой части мира. Они становятся забывчивыми. Все так просто. Они забывают, что и виллы, и слуги, и автомобили получены ими не по завещанию свыше, а являются всего лишь временным удобством, которое может исчезнуть так же быстро, как утренний туман. Они все еще боялись Дарейи больше, чем своего народа, а это глупо. Такое положение просто раздражало бы Бадрейна, если бы его жизнь не зависела теперь от жизни генералов.
   ***
   Кушетка у правого борта самолета все еще оставалась влажной. На этот раз здесь сидела младшая дочь генерала, который еще несколько минут назад командовал Четвертой гвардейской моторизованной дивизией, а сейчас советовался со своим коллегой из военно-воздушных сил. Девочка почувствовала рукой сырость и, озадаченная, лизнула ладонь. Мать заметила это и послала ее вымыть руки. Затем женщина пожаловалось иранскому стюарду, который сопровождал группу и сидел в хвостовой части салона. Он пересадил ребенка и решил, что заменит или очистит кушетку по прилете в Мехрабад.
   Теперь напряжение спало. Первые генералы, прибывшие в Хартум, сообщили, что все в порядке. Взвод солдат суданской армии охранял большой дом, в котором их поселили, и их безопасности ничто не угрожало. Генералы уже приняли решение, что сделают внушительное "пожертвование" в казначейство Судана, чтобы обеспечить себе безопасность на время пребывания - они надеялись, непродолжительного, - в этой стране, прежде чем отправятся дальше. Начальник разведслужбы Ирака, все еще находящийся в Багдаде, сейчас звонил по телефону своим знакомым в разные страны, чтобы обеспечить генералам постоянное безопасное проживание. Может быть, Швейцария? - думали они. Холодная страна как в отношении климата, так и культуры, зато безопасная, а для тех, кто хочет вложить деньги, гарантирующая анонимность.