Клейтон Донна. Жизнь прекрасна

   Злость закипала в ней. Как может она чувствовать притяжение к мужчине, который предал ее? Она должна сказать ему. Сегодня же. Тесc уже раскрыла рот, чтобы заговорить, но тут из-за угла вышла Эрин.
   – Ну, – начала она издалека, не пройдя и половина лужайки, разделявшей их, – и что же ты думаешь о Бесси? Правда, она восхитительна?
   Мама с энтузиазмом закивала головой.
   – Она прекрасна. Твой папа рассказал мне, что ты помогала собирать ее.
   – Да. – Эрин гордо выпятила грудь. – Папа разрешил мне кое-что сделать так, как хочу я. И это была моя идея все закрасить белым.
   – Всю машину?
   – Нет, только шины, – объяснил Дилан. Действительно, лишь небольшая часть наружной стороны шины была черной.
   – А, да, теперь вижу. Здорово. Эрин улыбнулась своей восхитительной улыбкой.
   – Спасибо, но лучшая часть – это двигатель. 454 Би-Би-Си с МОС-инжектором.
   Услышав технические термины от десятилетней девчонки, Тесc удивленно раскрыла глаза и взглянула на Дилана.
   – А теперь ты не можешь объяснить мне, непросвещенной, все эти термины?
   В глазах Дилана засверкали веселые искорки, и он бросился в долгие разъяснения.
   – Ладно, ладно, – засмеялась Тесc, – достаточно терминологии. Это для меня китайская грамота, но я догадываюсь: все это значит, что Бесси очень быстрая.
   – Ну, в самых общих чертах, – ответил Дилан и засмеялся.
   Смех Дилана заставил ее сердце взволнованно прыгать в груди, ладони стали влажными, кровь быстро запульсировала в такт мотору Бесси.
   Возглас Эрин вырвал ее из плена мучительных мыслей и разрядил обстановку.
   – Пойдем в мою комнату, я хочу показать тебе маску. Я и Тоби почти и сделали ее.
   – Мы с Тоби почти сделали ее, – автоматически поправил дочь Дилан.
   Девочка взглянула на отца, смущенно сдвинув брови, и, пожимая плечами, произнесла:
   – Я так и сказала. Но Дилан настаивал.
   – Не совсем.
   Тесc решила вмешаться.
   – Мне очень хочется посмотреть маску, милая. Но, может, твоему папе нужно помочь приготовить ланч?
   – Я почти закончил, – сказал Дилан, кивнув в сторону до блеска отполированной машины. – А потом я сразу же разожгу огонь. Погода сегодня чудесная, и, думаю, лучше провести время на воздухе.
   – Это было бы здорово, – согласилась Тесc.
   – Угли будут готовы только минут через тридцать. А пока вы с Эрин можете побыть вместе.
   Девочка взяла маму за руку.
   – Пойдем, – сказала она, потянув Тесc к дому.
   – Да иду, иду, – смеялась та. – Какая же ты нетерпеливая.
   Тесc удивлялась способности Эрин так быстро и легко развеивать серые тучи мыслей в ее голове. Она любила свою дочь и не могла поверить, что дала жизнь этому любвеобильному и жизнерадостному созданию.
   Комната Эрин воплощала собой мечту любой маленькой девочки. Кровать с розовым балдахином, белого цвета гардероб, такие же книжный шкаф и диван. Все было подобрано в тон, даже ковер был розовый.
   Вся комната была истинно девичьей. Что просто не соотносилось с характером дочери, любящей машины и спорт, с ее отвращением к платьям и вообще всему утонченному и кружевному.
   Тесc узнала от Эрин, что этот гарнитур, постельное покрывало и занавески она получила на восьмилетие в подарок. От своей бабушки. Элен Минстер.
   Эрин сопротивлялась, как могла, говорила, что хочет обычную кровать, а не с этим нелепым балдахином, но Дилан дал ей нагоняй и сказал, что она не должна быть такой неблагодарной. Эрин пришлось согласиться.
   – Вот она, – сказала девочка, показывая маску.
   Маска по размеру почти повторяла оригинал, была вылеплена из гипса и закрашена золотой краской. Эрин добавила еще голубую, что, очевидно, представляло лазурит.
   – Красиво, – похвалила Тесc. – Вы с Тоби проделали отличную работу.
   – Тоби придет завтра, и мы доделаем. Нам нужно сдать к понедельнику.
   Затем Эрин начала рассказывать длинную историю, почему Тоби не пришел сегодня. Он поехал в больницу проведать свою бабушку.
   Внезапно настала тишина, и Тесc взглянула на дочь. Та смущенно теребила кончик своего ремня. Кажется, Тесc знала, в чем дело. Эрин тоже, должно быть, интересно услышать что-нибудь о ней. Единственное, что дочь знала о маме, – это то, что живет она в Коннектикуте и работает врачом. Вполне естественно ее желание узнать, что делала Тесc все эти годы и почему не жила в Сосновой Роще.
   Эти вопросы она прочитала во взгляде Эрин, вопросы, на которые Тесc не боялась ответить.

Глава 8

   – Сколько ты еще здесь пробудешь? – робко и испуганно спросила Эрин, отчего сердце у Тесc заныло.
   – Сегодня? – спросила Тесc. – Я останусь столько, сколько ты захочешь, сладкая.
   – Нет, я имею в виду… – так же робко продолжила Эрин, – я имею в виду – в городе. Сколько ты еще будешь в Сосновой Роще?
   – О, милая, – пролепетала Тесc, нежно обхватив плечи дочери. – Я не хочу тебя волновать, не хочу расстраивать опять. Попытаюсь все уладить как можно быстрее, но пока ничего точно не знаю. Мне бы не хотелось снова расставаться с тобой.
   Девочка довольно хмыкнула.
   – Мне нравится это.
   Брови Тесc вопросительно изогнулись. Эрин застенчиво отвела глаза.
   – Мне нравится, когда ты меня так называешь. Ну, ты знаешь – сладкая, милая. Обняв ее еще крепче, Тесc проговорила:
   – Ты моя сладкая, милая.
   Эрин захихикала, повиснув на талии у мамы и уткнувшись ей в живот. Тепло и дрожь прошли по телу Тесc, и она ощутила, как любовь к дочери растет и расцветает внутри нее, как будто сердце было большим воздушным шаром, наполняющимся приятными эмоциями. Его щемило до боли, но это была самая приятная боль.
   Матрац просел под тяжестью Тесc, когда она с повисшей на ней дочерью опустилась на кровать.
   – Я, правда, не знаю, насколько задержусь, – продолжила она тихо и искренне.
   Мысль о возвращении к своей практике и расставании с Эрин расстраивала Тесc. Она действительно не думала до сих пор об этом.
   – Но ты можешь быть уверена, я не уеду, не попрощавшись и не оставив номера телефона и адреса. Я представляю себе, как ты приедешь ко мне в Коннектикут, если, конечно, папа не будет против.
   – Это возможно? – Глаза Эрин засветились.
   Тесc кивнула:
   – Думаю, да. Но при одном условии – если папа позволит.
   – О, он мне разрешит, а если скажет “нет”, я буду надоедать ему до тех пор, пока он не смирится. – Затем она понизила голос, как конспиратор:
   – Это мой способ его уламывать.
   Улыбка Тесc поблекла. Она не могла поверить своим ушам. Допустим, она выступает в роли родителя не очень долго, но и без того ясно, что Эрин необходимо отучать от дурной привычки манипулировать людьми. План прост: не подстраиваться под ребенка.
   Да, любовь и уважение дочери важны для нее, и Тесc хотела этого отчаянно. Но она не была подружкой Эрин. Она была для нее не тем человеком, у которого Эрин могла найти безоговорочную во всем поддержку.
   – Эрин, папа очень любит тебя. Очень сильно. – Тесc пыталась сдержать слабое раздражение. – Он все делает ради тебя. Он поступает так, как, по его мнению, будет лучше для тебя. И если он решит, что тебе не стоит ехать ко мне, тогда ты не должна…
   – Н-но, – Эрин вся задергалась, впав в неистовое возбуждение, – я хочу видеть тебя.
   – Я понимаю. – Тесc говорила спокойно и очень уверенно. – И я хочу видеть тебя. Если ты не сможешь приехать ко мне, я приеду к тебе.
   Девочка взглянула на нее чуть ли не в панике, но Тесc знала, что это хороший урок для дочери. Она поставила точку в этом вопросе, и Эрин поняла, что есть границы, которые нельзя переходить. Тесc своим решением встала на сторону Дилана.
   Эрин сидела на кровати с кисточкой в руках, надувшись. Но было очевидно, что она еще о чем-то хочет поговорить. Тесc спокойно и терпеливо молчала.
   Наконец, не глядя на нее, Эрин задала вопрос:
   – Почему ты так долго ждала, чтобы увидеться со мной?
   – Придвинься поближе ко мне, милая, – мягко попросила Тесc. – Сядь рядом со мной, и я расскажу тебе все.
   И здесь, в спальне с плотно зашторенным окном, Тесc рассказала ей правду или, вернее, осветила некоторые факты. Ребенок должен знать, что мама не бросала его. Что мама может горы свернуть и обойти весь земной шар, чтобы только встретиться с ней.
   Вскоре они обе растянулись на кровати. Эрин задавала вопросы, Тесc отвечала – настолько точно, как могла.
   – Но если ты не знала, что я жива, как ты узнала обо мне?
   – Я не знала о тебе, пока не увидела тебя в гараже твоего папы.
   – О! – Эрин потерла нос. – Так вот почему ты так быстро уехала.
   Тесc утвердительно кивнула головой.
   – Я была…, потрясена.
   – А зачем ты тогда вернулась в Сосновую Рощу?
   – Я, ах… – Тесc замешкалась, решив не рассказывать пока о найденной книжке. – Я нашла кое-какие документы среди вещей моего отца, которые мне нужно проверить. Вот эти-то документы и привели меня сюда. Так я встретилась с тобой.
   Это было крайне упрощенное объяснение, и Тесc очень надеялась, что Эрин не будет дальше расспрашивать ее.
   – Ты…, ты правда любила моего папу, когда вы были молодыми?
   – Милая, я любила твоего отца больше жизни. – Тесc улыбнулась. – Он был бунтовщиком, плохим мальчиком. А я испытывала к нему такие сильные чувства, так безнадежно была в него влюблена, что это меня пугает до сих пор. Эрин хихикнула.
   – Если ты поговоришь с моей бабушкой, то она скажет, что он остался таким же бунтарем. Но я люблю его таким. Он никому не позволяет указывать, что ему делать.
   – И я тоже люблю его таким, – спонтанно слетело с губ Тесc.
   – Бабушка постоянно давит на папу. – Голос Эрин приобрел оттенок печали. – Во всем. Иногда я ее просто не понимаю.
   Тесc молча слушала, она не хотела поддерживать разговор об Элен Минстер.
   Вдруг раздался стук в дверь, и они одновременно обернулись. На пороге стоял Дилан. Тесc почувствовала сумасшедшее сердцебиение. Как давно он стоит здесь? Что именно из их разговора он слышал?
   – Гамбургеры готовы. И если вы, леди, не против, я бы хотел попросить помочь мне перенести еду на столик.
   – Конечно, пап. – Эрин спрыгнула с кровати и выбежала из комнаты. Тесc смущенно улыбнулась, поднимаясь навстречу.
   – Наша дочь такая энергичная.
   Дилан был в некотором замешательстве.
   – Словно ядерный реактор.
   Она вышла из комнаты, ощущая дрожь, понимая, что такого же разговора по душам, как с Эрин, с этим человеком у нее сейчас не получится.
   Подошла среда. Тесc стояла перед зеркалом в своем номере и красила тушью ресницы. Проснувшись сегодня утром довольно поздно, она совершила длительную бодрящую прогулку, насладилась поздним завтраком. Колледж, институт, ее полная трудностей жизнь не давали расслабиться. Тесc никогда не позволяла себе такую роскошь, как лень, и теперь ей нравилась эта представившаяся неожиданно возможность побаловать себя.
   Тесc чувствовала с каждым днем, что она и Эрин становятся ближе, и она любила каждую минуту, проведенную с дочерью. Конечно, свидания с Эрин предполагали встречи с Диланом, и влечение становилось все сильнее. Но хуже всего то, что у них не было возможности поговорить. Ну, если быть до конца честной, не то чтобы совсем не было возможности, просто…, они не делали этого, и все тут. И все же им срочно нужно разрешить проблему, прийти к какому-либо соглашению по поводу того, как усмирить разбушевавшиеся у обоих чувства.
   Стук в дверь заставил ее отложить тушь. Дилан? Он в конце концов решил встретиться с ней с глазу на глаз и поговорить?
   Снова тишина прервалась стуком. Собравшись с духом, Тесc пересекла маленькую комнатку и распахнула дверь. Но какой неожиданный сюрприз ждал ее за дверью!
   – М-миссис Минстер…
   Появление этой пожилой дамы на пороге ее номера шокировало Тесc настолько, что, лишь широко раскрыв глаза, она застыла в дверях, как парализованная, и не могла двинуться. Но тут же одернула себя, злясь на свою растерянность.
   – Тесc… – это все, что сказала дама. Некоторые пряди ее волос поседели, но это совсем не портило ее прически, которая была совершенной. Зеленое платье оттеняло холодные карие глаза. Черная кожаная сумочка подобрана к лакированным туфлям. Она выглядела спокойной, невозмутимой. Впрочем, как и всегда. Тесc заметила, что женщина принесла с собой какие-то бумаги.
   Молчание все еще продолжалось. Подбородок леди приподнялся всего лишь на дюйм, и Тесc незамедлительно отреагировала на это, опустив глаза. Проклятье! Каким образом Элен Минстер одним взглядом удавалось заставлять ее ощущать себя никчемной девчонкой? Лучшее спасение – это самоконтроль, решила Тесc и произнесла:
   – У вас такой вид, как будто хотите обсудить что-то. Пройдете?
   Элен Минстер вошла в комнату, и Тесc захлопнула дверь. Ее снова охватило смущение, как только она обернулась и увидела незаправленную кровать, влажное полотенце, небрежно брошенное на спинку кресла. Тесc стремительно стащила полотенце и унесла в ванную.
   – Уборщица еще не приходила. И снова Элен ничего не ответила.
   – Пожалуйста, присаживайтесь. – Тесc удивилась, когда мать Дилана пробурчала “спасибо”. Тесc пододвинула кресло себе и села.
   Началось томительное ожидание.
   – Итак…
   Тесc вздрогнула от неожиданности. Элен Минстер смотрела на свою сумочку, крепко прижимая ее к коленям.
   – Ты приехала поговорить о счете? Это был удар ниже пояса. Тесc задыхалась, не могла выговорить и слова. Вновь воцарилась тишина. Давящая тишина.
   – Ну и? – Хищные глаза Элен смотрели на Тесc, отчего та ощущала себя добычей. – Ведь именно деньги были причиной твоего возвращения в Сосновую Рощу.
   Интонация собственника сквозила в ее голосе, когда она произнесла название города. Сердце Тесc заныло от обиды и огорчения.
   – Да, – она кашлянула, надеясь придать голосу уверенность, – вы точно подметили причину моего приезда.
   Элен расправила плечи, села, выпрямившись, точно жердь.
   – Я отказывалась верить в то, что это ты была в банке на прошлой неделе. Я даже не могла допустить мысли, что придется снова столкнуться со всей этой грязью.
   Тесc не была уверена, что именно подразумевает Элен Минстер под “грязью”. Она имеет в виду свое собственное недостойное поведение много лет назад? Или она говорит о Тесc и ее ранней беременности? Об этом можно было только догадываться.
   – Я выкинула из головы все мысли о тебе, – продолжила Элен. – Не думала об этом все эти годы.
   – Вы не думали об этом? – Тесc сама не знала, что ошеломило ее больше всего – подчеркнуто небрежное признание Элен или вызов, слышавшийся в ее тоне. – Как это вы не думали? Как это вы не думали обо мне, об отце и о том, что произошло много лет назад, если Эрин была здесь? Вы ведь видели ее. Ведь вы…
   – Несомненно, я видела ее. – Элен прервала Тесc. – Я вижу внучку очень часто, она выросла на моих глазах. Кому-то нужно было следить за тем, чтобы она воспитывалась должным образом. – Лицо женщины пренебрежительно передернулось. – Но видишь ли, Эрин никогда не ассоциировалась у меня с… – Она замолчала, сделав рукой короткий неясный жест. Лицо ее перекосилось, как будто она съела лимон.
   С этой грязью – Тесc почти слышала эти слова. Гнев пылал внутри нее, но она решила, что будет держать себя в руках. По крайней мере пока не выяснит все о банковской книжке отца.
   – Но, как бы то ни было… – Элен расправила складки на платье, и Тесc поняла, что женщина не намерена говорить о неприятной ситуации, случившейся десять лет тому назад. – Как я уже говорила, я не могла поверить, что ты вернулась. Я думала, что мои глаза сыграли со мной злую шутку. – Элен изящно облизнула накрашенные губы. – После общего собрания с персоналом ко мне подошел Пит Тейлор и все рассказал.
   Скрестив руки на коленях, Тесc молчала.
   – Между прочим, мне было очень жаль узнать о твоем отце.
   От Элен Минстер веяло холодом, как от ледяной глыбы. Сожаление – это последнее, что она могла чувствовать.
   – Если ты заполнила документы, которые дал тебе Пит, я могу перевести деньги на твой счет, а ты можешь вернуться…, туда, где провела все десять лет.
   Она достала принесенные документы и протянула их Тесc. Та поднесла их к глазам и увидела, что все данные перепечатаны со счета ее отца с датой депозита и выросшими процентами. Тесc долго смотрела на бумаги. Наконец она провела рукой по лбу и взглянула на миссис Минстер.
   – Ты ведь хочешь эти деньги, не так ли? – спросила та. – Они принадлежали твоему отцу, а теперь они твои.
   Тесc не верила своим ушам. Что думает эта женщина? Что она может сунуть деньги в руки Тесc и выкинуть ее из города? Дерзость Элен Минстер приводила в ярость. Глубоко вздохнув, Тесc спросила:
   – Откуда эти деньги, миссис Минстер? Взгляд Элен остался неподвижным.
   – Откуда мне знать? Может, это сбережения твоего отца? – Она пожала плечами. – Не мое дело узнавать, откуда у моих вкладчиков деньги. Сейчас я предполагаю, что ты…
   – Прекратите сейчас же! – Тесc едва сдержала переполнявшее ее желание швырнуть бумаги в лицо Элен. Она с силой зажала их в руке, вскочила с кресла и начала ходить по комнате. – Вы знаете, откуда эти деньги. Вы и ваш муж положили их на имя моего отца, это облегчало вашу совесть.
   Губы Элен сжались.
   – Я догадывалась, что от тебя можно ожидать что-то в этом роде…, гадкое.
   – Это правда, – прошептала Тесc. – Я согласна, что это гадко и безобразно, черт побери. – Она стиснула зубы. – Но не хотите ли вы узнать, что самое безобразное?
   Она посмотрела на Элен гневно сузившимися глазами и, понизив тон, безжалостно проговорила:
   – Эти деньги – отступное.
   – Нет, – ответила Элен злобным шепотом.
   Но Тесc продолжала, все более горячась:
   – Отступное за моего ребенка. – Она злобно ткнула указательным пальцем себе в грудь. – За эти деньги купили мое счастье, все годы моего общения с дочерью. Я не видела ее первого шага, не слышала ее первого слова, не провожала ее первый раз в школу. Я была лишена всего этого.
   Она откинула локон с лица.
   – Всего, за исключением горя. – Тесc почувствовала, как слезы подступают к глазам. – Я провела годы, страдая по ребенку, которого, как я думала, родила мертвым. И все, что у меня есть, – это сумма денег на счете в банке. – Резкий смех, полный боли, вырвался у Тесc. – Много денег. О, это обошлось вам недешево, правда? Я помню доктора, который принимал у меня роды. Вы должны были заплатить очень много, чтобы он солгал. И няне тоже. Сколько вы заплатили им, Элен?
   Она впервые назвала ее по имени. Грудь у Элен Минстер часто поднималась и опускалась, что было единственным признаком ее волнения.
   – Я заплатила им достаточно. – Она превосходно держала себя в руках. – Более чем достаточно.
   Их взгляды встретились.
   – Итак, – продолжила Тесc, – вы признались. Вы признались в том, что купили ребенка. В том, что это вы украли моего ребенка.
   Внезапно пожилая женщина поморщилась, что очень удивило Тесc. Неужели она пробила гранитную стену, которой окружила себя Элен?
   – Я думала, так будет лучше для моего мальчика.
   – Он был мужчиной, – резко ответила Тесc, – почти двадцатилетним мужчиной.
   – Он был ребенком. Наивным мальчиком, который ничего не знал, ничего не смыслил в жизни, не имел никакой цели. И он бросил бы все. – Легкая испарина появилась над верхней губой Элен. – Но потом, – тихо прибавила она, – он все равно все бросил.
   – Если вы думали, что, став отцом, Дилан поломает свою жизнь, почему вы не оставили моего ребенка со мной? Почему не позволили мне вырастить дочь?
   – Тебе? Растить Минстер?
   Тесc не причинил боли этот вопрос, она просто была изумлена способностью говорить о таких вещах так обычно и сухо.
   – Ты ничто, и у тебя не было перспектив. Ни воспитания, ни происхождения, ни образования.
   Волна гордости поднялась в Тесc.
   – Отлично, теперь у меня есть образование. Я врач, вполне сформировавшийся врач.
   Ее попытка произвести впечатление на мать Дилана потерпела фиаско. Элен всего-навсего ответила:
   – Ну, ведь десять лет назад у тебя не было ничего.
   Закусив губу, Тесc молчала, не в состоянии спорить с правдой.
   – Тесc, – начала Элен, вздохнув и расправив плечи, – я и не ждала от тебя понимания того, почему мой муж и я сделали это.
   Тесc почти прошептала:
   – Не забудьте внести в список преступников моего отца.
   – Твой отец… – Элен покачала головой, – сделал в точности, как мы ему сказали. Мы убедили, что оставить Эрин с нами правильнее для тебя и для Дилана. Это было в интересах каждого из нас. И он согласился, потому что мы были правы. – Она расстегнула сумочку и достала платок. – Ты и твой отец не могли предложить Эрин ничего, а мы могли.
   Спина Тесc выпрямилась, как от удара.
   – Вы планировали вырастить Эрин сами.
   – Да. Я хотела сделать из нее юную леди, – тихо сказала Элен.
   Злая усмешка исказила губы Тесc.
   – Я догадываюсь, что у Дилана были совершенно другие планы.
   – Да. Дилан заявил, что не желает работать в банке. Он наплевал на семейный бизнес. Своим упрямством он свел в могилу отца, а затем покинул дом. Даже после всех моих попыток, даже после скудного пособия, которое я ему выдавала. Он до сих пор губит свою жизнь, свою и Эрин.
   Тесc удивленно сдвинула брови.
   – Но я не заметила, что он сломал свою жизнь. Он делает то, что ему нравится. Его автосервис кажется достаточно преуспевающим.
   – Скажите пожалуйста! – Элен презрительно фыркнула. – Дилан борется за выживание из месяца в месяц.
   – У него финансовые проблемы?
   – Он пока не просил у меня денег, но он это сделает, помяни мои слова. И он не в состоянии дать то, в чем нуждается девочка.
   В памяти Тесc появился образ веселого и вполне довольного ребенка.
   – Эрин мне показалась довольно счастливой. Я думаю, Дилан чудесно справляется…
   – Это неопрятный ребенок, – прервала ее Элен, – она постоянно таскает в руках эти ужасные инструменты. Она всегда с ног до головы в машинном масле. И это ужасно.
   Вспомнив, как у Эрин загорались глаза, когда она начинала рассказывать об их самодельной машине, Тесc решила, что ее дочь нормальный шумный десятилетний ребенок, и не важно – грязный или нет. Но спорить с Элен было пустой тратой времени. После некоторого молчания Элен сказала:
   – Я никогда не могла представить себя в подобном положении.
   Тесc не сразу поняла значение этих слов.
   – Я никогда не представляла, что буду просить тебя проявить благоразумие.
   – Благоразумие?… – Тесc тряхнула головой.
   – Тесc, у нас с Диланом не лучшие отношения. – Элен замолчала, промокая платком кожу над верхней губой. – У нас не было хороших отношений десять лет назад, и так продолжается и по сей день. Но я люблю моего сына так же, как любая мать любит своего ребенка. И я не знаю, что будет с нами, если он узнает о…, о деньгах, которые я заплатила твоему отцу. – Она тяжело вздохнула. – Дилан ведь не знает.
   Смешанное чувство возбуждения и облегчения навалилось на Тесc; так он не знал о заговоре.
   – Вы просите меня сохранить в секрете историю с банковским счетом? Вы не хотите, чтобы я рассказывала Дилану?
   – Именно так.
   Тесc подумала минуту, затем спросила:
   – Почему? Почему вы думаете, что я сделаю это для вас? Особенно после того, что вы сделали со мной.
   – Не хочешь делать это для меня, – мягко сказала Элен, – так сделай ради Дилана. Ты испытывала глубокие чувства к моему сыну…
   Дрожь пробежала по спине Тесc от этих слов.
   – Подумай о Дилане. Он очень расстроится и разозлится, если узнает, и наши семейные отношения окончательно рухнут. Разрушится то малое, что у нас есть.
   Тесc взглянула на женщину, мысли с бешеной скоростью проносились в голове. Спасти Дилана от боли. Молчание во имя спасения Элен Минстер. Да…
   – А как насчет меня? – выпалила она. – А как насчет той боли, которую я чувствовала, узнав о смерти ребенка? Как насчет горя, из-за которого я страдала? Десяти долгих лет горя?
   Элен вздохнула.
   – Я не могу ничего поделать. Тесc, я не могу просить прощения за то, о чем не сожалею.
   Опустив взгляд, Тесc заметила, что Элен теребит складки своего платья.
   – Я сожалею, что твой отец не перевел деньги в другой банк, что не сжег эту банковскую книжку со всеми документами. Но я не изменю своего мнения, что сделала все в ваших интересах. В твоих и Дилана, а в особенности Эрин.

Глава 9

   Тесc согласилась хранить секрет Элен Минстер, сама не зная, почему. Мать Дилана была холодной и расчетливой женщиной и, как никто другой, внушала Тесc страх. Тесc думала, что, вернувшись в Сосновую Рощу доктором с перспективным будущим, она больше не будет чувствовать себя ниже ее. Но она ошиблась. Элен Минстер ясно показала, что Тесc никогда не будет равной ей. Никогда. И что больше всего поражало Тесc в матери Дилана, так это ее манера презрительно и свысока смотреть на других. Так почему же она все-таки согласилась хранить тайну о деньгах от Дилана?
   Было несколько причин. Первой из них и самой главной была Эрин. Тесc не хотела разочаровывать дочь. Не хотела, чтобы девочка испытала ужасный шок, узнав, что собственная бабушка разлучила ее с самым дорогим человеком – родной мамой.
   Затем Дилан. Элен задела за живое, напомнив ей о чувствах, связывавших их с Диланом в прошлом. Было время, когда Тесc любила этого человека. Он был бы потрясен поступком своей матери, наверное, не меньше Эрин. И из уважения к тому, что связывало их много лет назад, она решила, что для него будет лучше ничего не знать.