ВВЕДЕНИЕ В РОССИИ ГРИГОРИАНСКОГО КАЛЕНДАРЯ
Как уже говорилось, петровская реформа не коснулась самой основы существовавшего на Руси летосчисления - юлианского календаря. И в контексте дальнейшего развития культурных, торговых и политических связей с ближним и дальним зарубежьем страна столкнулась с проблемой "хронологического двумыслия" и вынуждена была признать господствую-щее значение в мире григорианского календаря.
Уже в XIX столетии новый стиль наряду со старым начал приме-няться в международных отношениях и в деловой и научной переписке. Им стали пользоваться иностранное и внешнеэкономическое ведомства, различ-ные структуры торгового и военно-морского флота. На григорианский ка-лендарь перешли астрономические и метеорологические службы. Внутри же самой страны жизнь по-прежнему протекала по старому стилю.
Подобная двойственность была связана с большими неудобствами. И потому неустранимо назревала необходимость во введении единого, общепринятого способа счисления времени во всех сферах жизнедеятельности российского общества.
В 1830 году, то есть уже с большим опозданием, Петербургская академия наук выступила с предложением о введении в России нового стиля. Бывший в то время министром народного просвещения князь К. А. Ливен отрицательно отнесся к этой инициативе. В своём докладе Николаю I он представил реформу календаря как дело "несвоевременное, недолжное, могущее произвести нежелательные волнения и смущения умов". По его словам, "вследствие невежества народных масс выгоды от перемены календаря весьма маловажны, почти ничтожны, а неудобства и затруднения неизбежны и велики".
После столь "благожелательного" представления царь, естественно, начертал на докладе не менее мудрое резюме: "Замечания князя Ливена совершенно справедливы". Вопрос на долгое время был похоронен.
В 1864 году уже упоминавшийся учёный астроном И. Г. Медлер (1794-1874 гг.), профессор Дерптского (ныне Тартуского) университета, выступил со статьёй "О реформе календаря". Он писал: "Наш нынешний календарь похож на такие часы, которые не только постоянно опаздывают, но и идут неверно". Со своей стороны учёный предлагал, устранив отставание календаря, ввести несколько иную корректирующую схему, согласно которой каждые 128 лет исключался бы из счёта один день. Это обеспечивало бы высокую точность календаря: погрешность в одни сутки накапливалась бы приблизительно за 90 000 - 100 000 лет. По мнению самого И. Г. Медлера, такой вариант мог быть приемлем и для Православной Церкви. Однако и на этот раз никаких мер по проведению календарной реформы принято не было.
В 1899 году при Русском астрономическом обществе была создана комиссия из представителей многих научных учреждений, ведомств и министерств. Комиссией было предложено ввести в России не григорианский, а более точный календарь, основанный на рассмотренном выше проекте про-фессора И. Г. Медлера.
Несмотря на исключительно активную роль в работе комиссии вели-кого русского учёного Д. И. Менделеева (1834-1907 гг.), реформа не состо-ялась. Вновь, как полагают исследователи, сказалось мощное противодей-ствие царских правительственных кругов и Святейшего Синода Русской Пра-вославной Церкви.
В данном случае следует отметить следующее. Введение нового календаря само по себе не простое дело, даже если имеется в виду календарь, уже существующий и принятый в большинстве стран мира. Но что делать стране, если она захочет иметь свой собственный, отдельно взятый календарь? Куда она с ним потом денется? Как впишется в мировые анналы? Снова постоянно точать временные шкалы, постоянно иметь "в уме" поправку на стиль? А что такая реформа будет при всём этом стоить?
И вызывает удивление, что Д. И. Менделеев содействовал проведе-нию в жизнь хотя и более точного проекта, но отличного от принятого по-чти во всём мире григорианского календаря. В какой-то мере это можно объяснить недопониманием с его стороны самого п р и н ц и п а прежней календарной трансформации.
По мнению учёного химика, "при введении григорианского стиля (в 1582 году) сделана была п о г р е ш н о с т ь в счёте начала (опре-делившаяся как недостаточною точностью сведений об истинной длине года, так и поправкою лишь со времени Никейского Собора), а именно: в 1582 году о ш и б к а юлианского (прежнего для Западной Европы) стиля от истинного счёта лет равнялась:
- 0, 00781 х 1582 (( - 12, 355 суток,
а папа Григорий XIII ввёл поправку всего на 10 дней, то есть умножил недоразумения разного рода, и вопросы календаря усложнились, а не уп-ростились, если в счёте лет исходить от Рождества Христова".
Как заметил И. А. Климишин, "Д. И. Менделеев не понял сущно- сти реформы 1582 года, задачей которой было (повторим это ещё раз) возвратить весеннее равноденствие не к эпохе (началу) эры, а к момен-ту, когда складывались правила расчёта даты Пасхи", то есть к 325 году.
Что же касается не решённых папой Григорием XIII проблем, то они не могли быть разрешены и проектом И. Г. Медлера. Ведь он сам начинал "плясать" от григорианской печки. До 2028 года его календарь вообще ничем не отличался бы от европейского, а затем по пилообразной "сину-соиде" извивался бы около его осевой: в 2100 году оба хронографа опять совпали бы, в 2156 - вновь разошлись и т. д. Так извиваясь, он точнее от-считывал бы время в п е р ё д, а не назад. Поэтому те 2, 355 суток, которые якобы "нашёл" Дмитрий Иванович, тут же потерял его подзащитный.
Последний, заметим, тоже не совсем корректно трактовал некоторые аспекты проблемы. Он полагал, будто божественный Юлий командовал не только римскими когортами, но и круговоротом Солнца. Согласно профес-сорскому мнению, "по распоряжению Цезаря днём весеннего равноденст-вия должно было быть 21 марта". И далее утверждалось: "Когда в IV сто-летии нашего летосчисления этот (то есть юлианский) календарь был принят (?), то на Никейском Соборе было постановлено ... так как ве-сеннее равноденствие отодвинулось в то время на 18-е марта, то от-бросить т р и дня ..."
Комментарий И. А. Климишина: "Конечно, всё сказанное здесь - сплошные домыслы. Никейский Собор никуда весеннего равноденствия не смещал, поскольку оно к 18 марта и не передвигалось. Доказательством является то, что выдающийся древний астроном Птолемей (II век н. э.) в своём "Альмагесте" считал датой весеннего равноденствия 22 марта!"
Речь в данном случае, безусловно, отнюдь не о теоретичеких преимуществах того или иного календаря, а о практической целе-сообразности, скажем так, абсолютной календарной реформы: чтобы не как у всех! Вот если бы И. Г. Медлер предложил свой проект самому Григорию XIII, тогда и можно было бы вволю и по-теоретизировать. А тут, как говорят на Руси, из огня - да в полы-мя!
Но вернёмся в 1899 год. Продолжая пользовать огненный лексикон, скажем так: из календарной искры, оброненной Русским астрономическим обществом, разгорелось пламя. Императорская Академия наук, восстав от сна, бросилась в догонку - по высочайшему, естественно, изволению - со-здавать собственную календарную комиссию. Последней свыше же было предписано в своей деятельности принять "во внимание соображения быв-шего министра народного просвещения князя Ливена по вопросу о введе-нии в России григорианского стиля". Вскоре поступило и мнение Святей-шего Синода Русской Православной Церкви за подписью печально извест-ного в истории страны обер-прокурора К. П. Победоносцева: "Считать вве-дение неблаговременным". И воз остался там же.
Окончательно проблема календарной реформы в России поддалась решению лишь после революции. Вопрос был поставлен уже на одном из первых заседаний СНК 16 (29) ноября 1917 года. На заседании 23 января (5 февраля) 1918 года были предложены два проекта и образована комиссия для их рассмотрения. Декрет "О введении в Российской республике западноевропейского календаря" принят на заседании СНК 24 января (6 февраля) 1918 года и подписан В. И. Лениным.
В декрете говорилось: "В целях установления в России одинако-вого почти со всеми культурными народами исчисления времени Совет Народных Комиссаров постановляет ввести по истечении января ме-сяца сего года в гражданский обиход новый календарь".
Поскольку к тому моменту разница между старым и новым стиля-ми составляла уже 13 дней, то декретом предписывалось после 31 янва-ря 1918 года считать не 1, а 14 февраля и т. д. А для связи времён пред-лагалось до 1 июля 1918 года после числа каждого дня по новому стилю в скобках проставлять и число по старому.
Русская Православная Церковь осталась при ветхом календаре. Мнение проф. В.В.Болотова, в качестве представителя Святейшего Синода прини-мавшего участие в работе календарной комиссии при Русском астрономи-ческом обществе, которая закончилась ничем, уже приводилось. Он говорил, напомним, о том, что именно в удержании ю л и а н у м а "в жизни ещё не-сколько столетий" будто бы и состоит "культурная миссия России по это-му вопросу", чтобы "чрез то облегчить для западных народов возвращение от не нужной никому григорианской реформы", которая-де "не имеет для себя не только оправдания, но даже извинения", "к неиспорченному ста-рому стилю". (См. по вопросу: Свящ. К. Буфеев. О целесообразности перехода России на старый календарный стиль" (!). - "Москва", 1998, № 3, с. 217.)
Современную, можно сказать, церковную позицию некогда выразил доцент, затем - профессор Московской духовной академии А. И. Георгиев-ский: "Наша Русская Православная Церковь для своей внутренней жиз-ни вполне удовлетворяется этой юлианской системой и, принимая григорианский календарь для гражданского обихода, не видит в настоя-щее время необходимости в её реформе" (А. И. Георгиевский. О церковном календаре. - Издание Московской Патриархии. - М., 1948. - С. 17).
И далее следуют слова митрополита Антония Вадковского: "Юли-анский календарь в применении его к церковной практике во всех случаях является надёжным якорем, который удерживает православных от окончательного поглощения миром инославным, является как бы знаменем, под которым чада Православия собираются воедино..."
Кроме Русской, юлианского календаря в мире придерживаются ещё лишь только Иерусалимская и Сербская Православные Церкви, а также не-большие группы так называемых старостильников, отколовшихся, в част-ности, от Элладской Православной Церкви. Так что в настоящее время юлианум отнюдь не собирает "воедино", не соединяет, а, наоборот, разъеди-няет.
Н О В Ы Й Г О Д Н А Д Е В Р О П О Й
В различных странах средневековой Европы, как мы видели, всего каких-нибудь 600 или 1000 лет назад в разное (а иногда и в одно и то же) время использовались различные календарные стили. Начало года могло отсчитываться с 25 декабря, 1 января, 1 марта, 25 марта, со дня Пасхи и даже с 1 сентября.
Счёт дней в году от праздника Рождества Христова (то есть от 25 декабря) вёлся в Риме с IV века н. э., во Франции с VIII и до конца Х века, в Германии - с IX века, причём в масштабах всей страны начало года было перенесено здесь на 25 декабря в 1310 году.
Начало года с 1 марта, применявшееся уже в III веке н. э. при вычислении дат празднования христианской Пасхи, постепенно распространилось во многих европейских странах. С VI века мартовское новолетие использовалось во Франции, Венеции и в ряде других государств.
Весьма популярным в Европе был благовещенский стиль (от Воплощения Господа - 25 марта). Последний к тому же использовался в двух вариантах. Так, во Флоренции год начинался 25 марта после того, как год с тем же обозначением пошёл в других городах и областях, использовавших другие стили. В Пизе же обозначение года также меняли 25 марта, но на 12 месяцев раньше, чем во Флоренции.
Папская канцелярия в Риме в XII и начале XIII века следовала благовещенскому стилю флорентийского типа, хотя в вышедших из неё документах того времени встречается и рождественский стиль, которого она придерживалась раньше, примерно до середины Х века. В первые десятилетия XII века в папских документах встречается благовещенский стиль пизанского типа. Затем, примерно в конце второго десятилетия XIII века снова появляется рождественский стиль. А вот папская булла о реформе календаря 1582 года "Среди наиважнейших" датирована по-флорентий-ски - 1581 годом...
Благовещенский стиль использовался в Англии вплоть до 1753 года. Во Франции он применялся в IX-Х вв., но во второй половине XI века был заменён пасхальным (начало года - с предпасхальной Великой Субботы). И последний постепенно стал господствующим в стране. При этом, однако, в одних областях Франции ещё долгое время сохранялся благовещенский, в других же появился рождественский стиль. Пасхальный стиль в XIV веке широко использовался во многих городах Германии (в Кёльне, Мюнстере и других).
В южной части Италии (например, в Неаполе) ещё с византийских времён начало года отсчитывалось от 1 сентября. В России сентябрьское новолетие использовалось с 1493 по 1699 год по Р. Х. (то есть 7208 год от сотворения мира).
Начало года с 1 января отмечается в документах Священной Римской империи с XIII-XIV вв., в Испании - с 1556 года, в Дании и Швеции - с 1559 года, во Франции - с 1563 года, в Нидерландах - с 1575 года, в Шот-ландии - с 1600 года, в Германии - с 1691 года, в Венеции - с 1797 года. В документах Папской канцелярии начало года совмещено с 1 января, начи-ная с 1601 года.
Сориентироваться в этом хаосе стилей действительно было бы невозможно, если бы авторы тех или других документов не указывали дополнительных элементов датировки - индиктов, вруцелет, кругов Солнца и "зо-лотых чисел"...
Попутно отметим также, что во многих странах средневековой Европы датировка проводилась по Сisiojanus: по 12-ти состоящим из двух строк стихотворениям. Составлялись они из первых слогов названий важнейших праздников или памятей святых так, что каждый слог, начинавшийся с про-писной буквы, соответствовал порядковому дню месяца, на который этот празд-ник приходился (по одному слогу на день). Само название метода счёта дней произошло от стихотворения на январь (И. А. Климишин. - Цит. соч. - С. 293-294):
Cisio Janus Epi Sibi vendicat Oc Feli Mar An
Prisca Fab Ag Vincen Ti Pau Po nobile lumen.
Но отвлечёмся немного от всех этих сложностей, чтобы хоть краешком глаза посмотреть, как встречали и встречают Новый год различные народы Европы. А так как долгое время этот день совмещался с праздником Рождества Христова, то нельзя при этом оставлять в стороне и некоторые обрядовые моменты последнего.
С незапамятных времён у германских народов существовал обычай украшать дом на Рождество и Новый год зелёными ветками. Считалось, что в наступающем году это дарует человеку здоровье и счастье. Сначала то были ветки вишен, слив, яблонь, которые ставились в воду за несколько недель до праздников в надежде, что пробудившиеся к жизни силы растения перейдут на человека и животных. Со временем ветки были заменены вечнозелёной ёлкой. Эта традиция в петровские времена была перенесена и в Россию.
В Англии также к Рождеству дома украшаются ветками зелени - плющом, остролистом и т. п., символизирующими неумирающую приро-ду. Над дверью укрепляют ветку омелы, дающую право поцеловать каждого входящего в дверь, над которой она висит.
В Шотландии накануне Нового года в камине разводят яркий огонь, и вся семья молча садится у него. Когда стрелки часов приближаются к 12, хозяин молча открывает дверь и держит её открытой до тех пор, пока не прозвучит последний удар. Так он выпускает старый год и впускает новый.
Важное место в ритуальной рождественской трапезе народов Югославии занимала чесница - хлеб украшенный различными фигурками и узорами из теста, а также зелёными ветками. Он был символом плодоро-дия, ему приписывалась чудодейственная сила. Для приготовления чесницы муку брали из первого или из последнего снопа жатвы, воду для замеса приносили из источника до восхода Солнца. При этом, подходя к источни-ку, приветствовали его и бросали в воду мелкие монеты, зёрна, яблоки.
Примерно за неделю до Рождества австрийские хозяйки также выпе-кали специальный хлеб. Когда тесто сажали в печь, при этом присутство-вали все домашние: чем больше глаз смотрит на него, тем лучше должен быть урожай в следующем году. Согласно поверью, этот хлеб, на котором амбарным ключом делались знаки креста или круги (знак Солнца!), отгонял болезни, придавал силу и здоровье.
На ритуальном хлебе земледельцы Северной Греции изображают плуг с быками, скотоводы - овец. Этим хлебом делятся с домашним скотом.
В канун Рождества и Нового года на севере Германии на ужин подавали блюда, "несущие в себе зародыш жизни": рыбную икру, горох, бобы, мак, яйца, просяную или ячменную кашу. Непременным блюдом на этой трапезе была свинина с квашеной капустой.
Итальянцы полагали, что вкушая под Новый год миндаль и другие виды орехов, они содействуют улучшению плодородия почвы, увеличению поголовья скота, благополучию семьи.
Здесь существует предание, что в рождественскую ночь в реках течёт масло, а в источниках - мёд. Тот, кто стремился стать богатым, в полночь на Рождество набирал воды из источника. Утром 1 января в некоторых обла-стях Италии люди и в наши дни спешат к источникам набрать "новую воду".
В Греции придают большое значение личности человека, первым на Новый год вошедшего в дом. На острове Аморгос им бывает сам хозяин. Выйдя на улицу, он затем возвращается, делает два шага внутрь дома, при-говаривая: "Входи, добро, входи счастье". Потом отступает на два шага на-зад и произносит: "Выходите, неудачи, выходите несчастья!" Так повто-ряется трижды.
В различных местах люди, отправляясь в гости к родным и близким, чтобы поздравить их с Новым годом, приносят с собой обомшелый камень и, сбросив его в комнате, говорят: "Пусть деньги хозяина будут так же тя-желы, как этот камень!"
В некоторых областях Венгрии, чтобы в Новом году быть здоровым и богатым, умываясь утром, тёрли руки монетами. Накануне же Нового го-да, за несколько минут до полуночи, кто-нибудь из семьи, зажав в кулак деньги, вставал на стол и с последним ударом часов прыгал на пол. Это должно было означать: "В Новый год с деньгами".
В Италии до сих пор живёт поверье, что под Новый год необходимо освободиться от всего плохого и печального. Поэтому там в полночь 31 де-кабря из окон домов на улицы городов с грохотом летит старая рухлядь - ломаная мебель, битая фарфоровая и стеклянная посуда и т. д.
В Швеции дети на протяжении нескольких месяцев собирают старую посуду, чтобы на Новый год разбить её о двери тех, кого они любят и ува-жают. Поймав шутника, хозяева угощают его пирожными, орехами и дру-гими лакомствами.
На протяжении нескольких дней до и после Нового года в большинстве стран Европы можно встретить ряженых. Но особенно много их в эти дни в Швейцарии. Ряженые ходят по улицам, мажут сажей лица женщин, ударяют встречных зелёными ветками. Заходя во двор, они хлещут ветками скот и плодовые деревья. Считается, что всё это должно принести здоровье людям и способствовать плодородию всей окружающей природы.
В Испании в ночь под Новый год молодёжь в причудливых масках под предводительством "старика" и "старухи" ходит по домам, распевая новогодние песни. "Старик и "старуха" носят с собой мётлы и, выходя из дома, подметают за собой пол, чтобы очистить дом от накопившейся за год нечисти. В некоторых областях Испании торжественно сжигают чучело старого года.
Одним из важных моментов в рождественской и новогодней обрядности славянских стран, истоки которой лежат в глубокой древности, явля-ется возжжение ритуального полена - бадняка. Его огню приписывали очи-стительную, животворную силу. Кроме того считалось, что вместе со сго-рающим стволом будто бы истлевал и старый год со всем тем недобрым, что в нём накопилось.
Ритуальное полено должен был принести из лесу мужчина. Подойдя к дереву, он приветствовал его и рубил с таким расчётом, чтобы оно упало на восток, в противном случае искал другое (в Болгарии следили, чтобы де-рево вообще на землю не упало).
В Черногории хозяйка встречала бадняк с неначатой буханкой хлеба. Вносили его в дом как можно торжественнее, посыпая зерном и поливая вином.
В очаг ритуальное полено обычно клал глава семьи, окружённый ча-дами и домочадцами. Прежде чем зажечь, его украшали зелёными ветками сосны, лавра и других деревьев. Полено "на счастье" должно было гореть медленно и долго. Недогоревший бадняк сохраняли до начала сева и пекли на нём хлеб, который пахари брали с собой в поле. Головни зажигали также во время грозы, чтобы предохранить дом от попадания молнии.
В память о предках на Рождество и на Новый год возжигались и воз-жигаются свечи, которые поставляются на окне.
(Последний раздел дан по И. А. Климишину)
P. S. Как упоминалось выше (с.63), уже в н ы н е ш н е м г о д у в третьей книжке журнала "Москва" появилась, мягко говоря, ф а н т а с т и ч е с к а я по интенции статья некоего священника Константина Буфеева под определённо про-граммным заголовком: "О целесообразности перехода России на старый кален-дарный стиль" (!) (С. 217-219). Автор, чтобы-де "примирить разногласие в счёте времени между русской Церковью и русским обществом", в качестве панацеи вы-двигает "более естественный путь": "возвращение российского государства к традиционному н а ц и о н а л ь н о м у календарю". "Ветхий мыслями", он при этом заявляет о наличии якобы оснований полагать, что принятие подобного предложения "д а л о б ы б л а г и е п л о д ы"! Уж не соха ли, лапти, онучи и красный кушак имеются в виду? А как же с общемировой куль-турной миссией России, по Болотову? Примем отсталый Запад на при-цеп? Или двинемся в одиночку впереди планеты всей? Вот только кто возь-мётся финансировать подобные цирковые прожекты? Журнал "Москва", быть может? Но не МВФ же? А чем ведь кто не шутит!
Однако и поныне ц е р к о в н а я Россия обречена на календарное д в о е м ы с л и е.
К сожалению, это двоемыслие в известной степени поощряется и некоторыми академическими изданиями. В частности, в 1984 году в Монреале Братством преп. Иова Почаевского, принадлежащем к юрисдикции Русской Православной Церкви за границей, была перепечатана вышедшая в 1978 году в издательстве "Наука" под рубрикой АН СССР книга А. Н. Зелинского "Конструктивные принципы древнерусского календаря. Значение юлианского календаря". В рецензии на книгу, опубликованной в церковно-общественном органе РПЦЗ "Православная Русь" (№ 22 (1595) от 15/28 ноября 1997 года), с привлечением в качестве аргумента автор-ского мнения "о научных и духовных преимуществах юлианского кален-даря", в частности, говорится: "Григорианский календарь, или то, что мы называем календарь нового стиля, по исследованию автора, с точки зрения астрономии, находится в противоречии с современной наукой" (Ук. изд. - С. 10). Конечно, это только лишь рецензия. Но ведь возникла она отнюдь не на ровном месте. И, кроме всего прочего, это ведь п р о - г р а м м а.
Со временем юлианум достиг апофеоза и превратился в своеобраз-ный символ и критерий Православия. По словам автора статьи "В ногу со временем?" в вестнике Русской Православной Церкви за границей "Пра-вославная Русь" (№ 22, 1997), освящённый Никейским Собором "кален-дарь Юлий Цезаря превратился в церковный юлианский календарь".
Как уже говорилось, петровская реформа не коснулась самой основы существовавшего на Руси летосчисления - юлианского календаря. И в контексте дальнейшего развития культурных, торговых и политических связей с ближним и дальним зарубежьем страна столкнулась с проблемой "хронологического двумыслия" и вынуждена была признать господствую-щее значение в мире григорианского календаря.
Уже в XIX столетии новый стиль наряду со старым начал приме-няться в международных отношениях и в деловой и научной переписке. Им стали пользоваться иностранное и внешнеэкономическое ведомства, различ-ные структуры торгового и военно-морского флота. На григорианский ка-лендарь перешли астрономические и метеорологические службы. Внутри же самой страны жизнь по-прежнему протекала по старому стилю.
Подобная двойственность была связана с большими неудобствами. И потому неустранимо назревала необходимость во введении единого, общепринятого способа счисления времени во всех сферах жизнедеятельности российского общества.
В 1830 году, то есть уже с большим опозданием, Петербургская академия наук выступила с предложением о введении в России нового стиля. Бывший в то время министром народного просвещения князь К. А. Ливен отрицательно отнесся к этой инициативе. В своём докладе Николаю I он представил реформу календаря как дело "несвоевременное, недолжное, могущее произвести нежелательные волнения и смущения умов". По его словам, "вследствие невежества народных масс выгоды от перемены календаря весьма маловажны, почти ничтожны, а неудобства и затруднения неизбежны и велики".
После столь "благожелательного" представления царь, естественно, начертал на докладе не менее мудрое резюме: "Замечания князя Ливена совершенно справедливы". Вопрос на долгое время был похоронен.
В 1864 году уже упоминавшийся учёный астроном И. Г. Медлер (1794-1874 гг.), профессор Дерптского (ныне Тартуского) университета, выступил со статьёй "О реформе календаря". Он писал: "Наш нынешний календарь похож на такие часы, которые не только постоянно опаздывают, но и идут неверно". Со своей стороны учёный предлагал, устранив отставание календаря, ввести несколько иную корректирующую схему, согласно которой каждые 128 лет исключался бы из счёта один день. Это обеспечивало бы высокую точность календаря: погрешность в одни сутки накапливалась бы приблизительно за 90 000 - 100 000 лет. По мнению самого И. Г. Медлера, такой вариант мог быть приемлем и для Православной Церкви. Однако и на этот раз никаких мер по проведению календарной реформы принято не было.
В 1899 году при Русском астрономическом обществе была создана комиссия из представителей многих научных учреждений, ведомств и министерств. Комиссией было предложено ввести в России не григорианский, а более точный календарь, основанный на рассмотренном выше проекте про-фессора И. Г. Медлера.
Несмотря на исключительно активную роль в работе комиссии вели-кого русского учёного Д. И. Менделеева (1834-1907 гг.), реформа не состо-ялась. Вновь, как полагают исследователи, сказалось мощное противодей-ствие царских правительственных кругов и Святейшего Синода Русской Пра-вославной Церкви.
В данном случае следует отметить следующее. Введение нового календаря само по себе не простое дело, даже если имеется в виду календарь, уже существующий и принятый в большинстве стран мира. Но что делать стране, если она захочет иметь свой собственный, отдельно взятый календарь? Куда она с ним потом денется? Как впишется в мировые анналы? Снова постоянно точать временные шкалы, постоянно иметь "в уме" поправку на стиль? А что такая реформа будет при всём этом стоить?
И вызывает удивление, что Д. И. Менделеев содействовал проведе-нию в жизнь хотя и более точного проекта, но отличного от принятого по-чти во всём мире григорианского календаря. В какой-то мере это можно объяснить недопониманием с его стороны самого п р и н ц и п а прежней календарной трансформации.
По мнению учёного химика, "при введении григорианского стиля (в 1582 году) сделана была п о г р е ш н о с т ь в счёте начала (опре-делившаяся как недостаточною точностью сведений об истинной длине года, так и поправкою лишь со времени Никейского Собора), а именно: в 1582 году о ш и б к а юлианского (прежнего для Западной Европы) стиля от истинного счёта лет равнялась:
- 0, 00781 х 1582 (( - 12, 355 суток,
а папа Григорий XIII ввёл поправку всего на 10 дней, то есть умножил недоразумения разного рода, и вопросы календаря усложнились, а не уп-ростились, если в счёте лет исходить от Рождества Христова".
Как заметил И. А. Климишин, "Д. И. Менделеев не понял сущно- сти реформы 1582 года, задачей которой было (повторим это ещё раз) возвратить весеннее равноденствие не к эпохе (началу) эры, а к момен-ту, когда складывались правила расчёта даты Пасхи", то есть к 325 году.
Что же касается не решённых папой Григорием XIII проблем, то они не могли быть разрешены и проектом И. Г. Медлера. Ведь он сам начинал "плясать" от григорианской печки. До 2028 года его календарь вообще ничем не отличался бы от европейского, а затем по пилообразной "сину-соиде" извивался бы около его осевой: в 2100 году оба хронографа опять совпали бы, в 2156 - вновь разошлись и т. д. Так извиваясь, он точнее от-считывал бы время в п е р ё д, а не назад. Поэтому те 2, 355 суток, которые якобы "нашёл" Дмитрий Иванович, тут же потерял его подзащитный.
Последний, заметим, тоже не совсем корректно трактовал некоторые аспекты проблемы. Он полагал, будто божественный Юлий командовал не только римскими когортами, но и круговоротом Солнца. Согласно профес-сорскому мнению, "по распоряжению Цезаря днём весеннего равноденст-вия должно было быть 21 марта". И далее утверждалось: "Когда в IV сто-летии нашего летосчисления этот (то есть юлианский) календарь был принят (?), то на Никейском Соборе было постановлено ... так как ве-сеннее равноденствие отодвинулось в то время на 18-е марта, то от-бросить т р и дня ..."
Комментарий И. А. Климишина: "Конечно, всё сказанное здесь - сплошные домыслы. Никейский Собор никуда весеннего равноденствия не смещал, поскольку оно к 18 марта и не передвигалось. Доказательством является то, что выдающийся древний астроном Птолемей (II век н. э.) в своём "Альмагесте" считал датой весеннего равноденствия 22 марта!"
Речь в данном случае, безусловно, отнюдь не о теоретичеких преимуществах того или иного календаря, а о практической целе-сообразности, скажем так, абсолютной календарной реформы: чтобы не как у всех! Вот если бы И. Г. Медлер предложил свой проект самому Григорию XIII, тогда и можно было бы вволю и по-теоретизировать. А тут, как говорят на Руси, из огня - да в полы-мя!
Но вернёмся в 1899 год. Продолжая пользовать огненный лексикон, скажем так: из календарной искры, оброненной Русским астрономическим обществом, разгорелось пламя. Императорская Академия наук, восстав от сна, бросилась в догонку - по высочайшему, естественно, изволению - со-здавать собственную календарную комиссию. Последней свыше же было предписано в своей деятельности принять "во внимание соображения быв-шего министра народного просвещения князя Ливена по вопросу о введе-нии в России григорианского стиля". Вскоре поступило и мнение Святей-шего Синода Русской Православной Церкви за подписью печально извест-ного в истории страны обер-прокурора К. П. Победоносцева: "Считать вве-дение неблаговременным". И воз остался там же.
Окончательно проблема календарной реформы в России поддалась решению лишь после революции. Вопрос был поставлен уже на одном из первых заседаний СНК 16 (29) ноября 1917 года. На заседании 23 января (5 февраля) 1918 года были предложены два проекта и образована комиссия для их рассмотрения. Декрет "О введении в Российской республике западноевропейского календаря" принят на заседании СНК 24 января (6 февраля) 1918 года и подписан В. И. Лениным.
В декрете говорилось: "В целях установления в России одинако-вого почти со всеми культурными народами исчисления времени Совет Народных Комиссаров постановляет ввести по истечении января ме-сяца сего года в гражданский обиход новый календарь".
Поскольку к тому моменту разница между старым и новым стиля-ми составляла уже 13 дней, то декретом предписывалось после 31 янва-ря 1918 года считать не 1, а 14 февраля и т. д. А для связи времён пред-лагалось до 1 июля 1918 года после числа каждого дня по новому стилю в скобках проставлять и число по старому.
Русская Православная Церковь осталась при ветхом календаре. Мнение проф. В.В.Болотова, в качестве представителя Святейшего Синода прини-мавшего участие в работе календарной комиссии при Русском астрономи-ческом обществе, которая закончилась ничем, уже приводилось. Он говорил, напомним, о том, что именно в удержании ю л и а н у м а "в жизни ещё не-сколько столетий" будто бы и состоит "культурная миссия России по это-му вопросу", чтобы "чрез то облегчить для западных народов возвращение от не нужной никому григорианской реформы", которая-де "не имеет для себя не только оправдания, но даже извинения", "к неиспорченному ста-рому стилю". (См. по вопросу: Свящ. К. Буфеев. О целесообразности перехода России на старый календарный стиль" (!). - "Москва", 1998, № 3, с. 217.)
Современную, можно сказать, церковную позицию некогда выразил доцент, затем - профессор Московской духовной академии А. И. Георгиев-ский: "Наша Русская Православная Церковь для своей внутренней жиз-ни вполне удовлетворяется этой юлианской системой и, принимая григорианский календарь для гражданского обихода, не видит в настоя-щее время необходимости в её реформе" (А. И. Георгиевский. О церковном календаре. - Издание Московской Патриархии. - М., 1948. - С. 17).
И далее следуют слова митрополита Антония Вадковского: "Юли-анский календарь в применении его к церковной практике во всех случаях является надёжным якорем, который удерживает православных от окончательного поглощения миром инославным, является как бы знаменем, под которым чада Православия собираются воедино..."
Кроме Русской, юлианского календаря в мире придерживаются ещё лишь только Иерусалимская и Сербская Православные Церкви, а также не-большие группы так называемых старостильников, отколовшихся, в част-ности, от Элладской Православной Церкви. Так что в настоящее время юлианум отнюдь не собирает "воедино", не соединяет, а, наоборот, разъеди-няет.
Н О В Ы Й Г О Д Н А Д Е В Р О П О Й
В различных странах средневековой Европы, как мы видели, всего каких-нибудь 600 или 1000 лет назад в разное (а иногда и в одно и то же) время использовались различные календарные стили. Начало года могло отсчитываться с 25 декабря, 1 января, 1 марта, 25 марта, со дня Пасхи и даже с 1 сентября.
Счёт дней в году от праздника Рождества Христова (то есть от 25 декабря) вёлся в Риме с IV века н. э., во Франции с VIII и до конца Х века, в Германии - с IX века, причём в масштабах всей страны начало года было перенесено здесь на 25 декабря в 1310 году.
Начало года с 1 марта, применявшееся уже в III веке н. э. при вычислении дат празднования христианской Пасхи, постепенно распространилось во многих европейских странах. С VI века мартовское новолетие использовалось во Франции, Венеции и в ряде других государств.
Весьма популярным в Европе был благовещенский стиль (от Воплощения Господа - 25 марта). Последний к тому же использовался в двух вариантах. Так, во Флоренции год начинался 25 марта после того, как год с тем же обозначением пошёл в других городах и областях, использовавших другие стили. В Пизе же обозначение года также меняли 25 марта, но на 12 месяцев раньше, чем во Флоренции.
Папская канцелярия в Риме в XII и начале XIII века следовала благовещенскому стилю флорентийского типа, хотя в вышедших из неё документах того времени встречается и рождественский стиль, которого она придерживалась раньше, примерно до середины Х века. В первые десятилетия XII века в папских документах встречается благовещенский стиль пизанского типа. Затем, примерно в конце второго десятилетия XIII века снова появляется рождественский стиль. А вот папская булла о реформе календаря 1582 года "Среди наиважнейших" датирована по-флорентий-ски - 1581 годом...
Благовещенский стиль использовался в Англии вплоть до 1753 года. Во Франции он применялся в IX-Х вв., но во второй половине XI века был заменён пасхальным (начало года - с предпасхальной Великой Субботы). И последний постепенно стал господствующим в стране. При этом, однако, в одних областях Франции ещё долгое время сохранялся благовещенский, в других же появился рождественский стиль. Пасхальный стиль в XIV веке широко использовался во многих городах Германии (в Кёльне, Мюнстере и других).
В южной части Италии (например, в Неаполе) ещё с византийских времён начало года отсчитывалось от 1 сентября. В России сентябрьское новолетие использовалось с 1493 по 1699 год по Р. Х. (то есть 7208 год от сотворения мира).
Начало года с 1 января отмечается в документах Священной Римской империи с XIII-XIV вв., в Испании - с 1556 года, в Дании и Швеции - с 1559 года, во Франции - с 1563 года, в Нидерландах - с 1575 года, в Шот-ландии - с 1600 года, в Германии - с 1691 года, в Венеции - с 1797 года. В документах Папской канцелярии начало года совмещено с 1 января, начи-ная с 1601 года.
Сориентироваться в этом хаосе стилей действительно было бы невозможно, если бы авторы тех или других документов не указывали дополнительных элементов датировки - индиктов, вруцелет, кругов Солнца и "зо-лотых чисел"...
Попутно отметим также, что во многих странах средневековой Европы датировка проводилась по Сisiojanus: по 12-ти состоящим из двух строк стихотворениям. Составлялись они из первых слогов названий важнейших праздников или памятей святых так, что каждый слог, начинавшийся с про-писной буквы, соответствовал порядковому дню месяца, на который этот празд-ник приходился (по одному слогу на день). Само название метода счёта дней произошло от стихотворения на январь (И. А. Климишин. - Цит. соч. - С. 293-294):
Cisio Janus Epi Sibi vendicat Oc Feli Mar An
Prisca Fab Ag Vincen Ti Pau Po nobile lumen.
Но отвлечёмся немного от всех этих сложностей, чтобы хоть краешком глаза посмотреть, как встречали и встречают Новый год различные народы Европы. А так как долгое время этот день совмещался с праздником Рождества Христова, то нельзя при этом оставлять в стороне и некоторые обрядовые моменты последнего.
С незапамятных времён у германских народов существовал обычай украшать дом на Рождество и Новый год зелёными ветками. Считалось, что в наступающем году это дарует человеку здоровье и счастье. Сначала то были ветки вишен, слив, яблонь, которые ставились в воду за несколько недель до праздников в надежде, что пробудившиеся к жизни силы растения перейдут на человека и животных. Со временем ветки были заменены вечнозелёной ёлкой. Эта традиция в петровские времена была перенесена и в Россию.
В Англии также к Рождеству дома украшаются ветками зелени - плющом, остролистом и т. п., символизирующими неумирающую приро-ду. Над дверью укрепляют ветку омелы, дающую право поцеловать каждого входящего в дверь, над которой она висит.
В Шотландии накануне Нового года в камине разводят яркий огонь, и вся семья молча садится у него. Когда стрелки часов приближаются к 12, хозяин молча открывает дверь и держит её открытой до тех пор, пока не прозвучит последний удар. Так он выпускает старый год и впускает новый.
Важное место в ритуальной рождественской трапезе народов Югославии занимала чесница - хлеб украшенный различными фигурками и узорами из теста, а также зелёными ветками. Он был символом плодоро-дия, ему приписывалась чудодейственная сила. Для приготовления чесницы муку брали из первого или из последнего снопа жатвы, воду для замеса приносили из источника до восхода Солнца. При этом, подходя к источни-ку, приветствовали его и бросали в воду мелкие монеты, зёрна, яблоки.
Примерно за неделю до Рождества австрийские хозяйки также выпе-кали специальный хлеб. Когда тесто сажали в печь, при этом присутство-вали все домашние: чем больше глаз смотрит на него, тем лучше должен быть урожай в следующем году. Согласно поверью, этот хлеб, на котором амбарным ключом делались знаки креста или круги (знак Солнца!), отгонял болезни, придавал силу и здоровье.
На ритуальном хлебе земледельцы Северной Греции изображают плуг с быками, скотоводы - овец. Этим хлебом делятся с домашним скотом.
В канун Рождества и Нового года на севере Германии на ужин подавали блюда, "несущие в себе зародыш жизни": рыбную икру, горох, бобы, мак, яйца, просяную или ячменную кашу. Непременным блюдом на этой трапезе была свинина с квашеной капустой.
Итальянцы полагали, что вкушая под Новый год миндаль и другие виды орехов, они содействуют улучшению плодородия почвы, увеличению поголовья скота, благополучию семьи.
Здесь существует предание, что в рождественскую ночь в реках течёт масло, а в источниках - мёд. Тот, кто стремился стать богатым, в полночь на Рождество набирал воды из источника. Утром 1 января в некоторых обла-стях Италии люди и в наши дни спешат к источникам набрать "новую воду".
В Греции придают большое значение личности человека, первым на Новый год вошедшего в дом. На острове Аморгос им бывает сам хозяин. Выйдя на улицу, он затем возвращается, делает два шага внутрь дома, при-говаривая: "Входи, добро, входи счастье". Потом отступает на два шага на-зад и произносит: "Выходите, неудачи, выходите несчастья!" Так повто-ряется трижды.
В различных местах люди, отправляясь в гости к родным и близким, чтобы поздравить их с Новым годом, приносят с собой обомшелый камень и, сбросив его в комнате, говорят: "Пусть деньги хозяина будут так же тя-желы, как этот камень!"
В некоторых областях Венгрии, чтобы в Новом году быть здоровым и богатым, умываясь утром, тёрли руки монетами. Накануне же Нового го-да, за несколько минут до полуночи, кто-нибудь из семьи, зажав в кулак деньги, вставал на стол и с последним ударом часов прыгал на пол. Это должно было означать: "В Новый год с деньгами".
В Италии до сих пор живёт поверье, что под Новый год необходимо освободиться от всего плохого и печального. Поэтому там в полночь 31 де-кабря из окон домов на улицы городов с грохотом летит старая рухлядь - ломаная мебель, битая фарфоровая и стеклянная посуда и т. д.
В Швеции дети на протяжении нескольких месяцев собирают старую посуду, чтобы на Новый год разбить её о двери тех, кого они любят и ува-жают. Поймав шутника, хозяева угощают его пирожными, орехами и дру-гими лакомствами.
На протяжении нескольких дней до и после Нового года в большинстве стран Европы можно встретить ряженых. Но особенно много их в эти дни в Швейцарии. Ряженые ходят по улицам, мажут сажей лица женщин, ударяют встречных зелёными ветками. Заходя во двор, они хлещут ветками скот и плодовые деревья. Считается, что всё это должно принести здоровье людям и способствовать плодородию всей окружающей природы.
В Испании в ночь под Новый год молодёжь в причудливых масках под предводительством "старика" и "старухи" ходит по домам, распевая новогодние песни. "Старик и "старуха" носят с собой мётлы и, выходя из дома, подметают за собой пол, чтобы очистить дом от накопившейся за год нечисти. В некоторых областях Испании торжественно сжигают чучело старого года.
Одним из важных моментов в рождественской и новогодней обрядности славянских стран, истоки которой лежат в глубокой древности, явля-ется возжжение ритуального полена - бадняка. Его огню приписывали очи-стительную, животворную силу. Кроме того считалось, что вместе со сго-рающим стволом будто бы истлевал и старый год со всем тем недобрым, что в нём накопилось.
Ритуальное полено должен был принести из лесу мужчина. Подойдя к дереву, он приветствовал его и рубил с таким расчётом, чтобы оно упало на восток, в противном случае искал другое (в Болгарии следили, чтобы де-рево вообще на землю не упало).
В Черногории хозяйка встречала бадняк с неначатой буханкой хлеба. Вносили его в дом как можно торжественнее, посыпая зерном и поливая вином.
В очаг ритуальное полено обычно клал глава семьи, окружённый ча-дами и домочадцами. Прежде чем зажечь, его украшали зелёными ветками сосны, лавра и других деревьев. Полено "на счастье" должно было гореть медленно и долго. Недогоревший бадняк сохраняли до начала сева и пекли на нём хлеб, который пахари брали с собой в поле. Головни зажигали также во время грозы, чтобы предохранить дом от попадания молнии.
В память о предках на Рождество и на Новый год возжигались и воз-жигаются свечи, которые поставляются на окне.
(Последний раздел дан по И. А. Климишину)
P. S. Как упоминалось выше (с.63), уже в н ы н е ш н е м г о д у в третьей книжке журнала "Москва" появилась, мягко говоря, ф а н т а с т и ч е с к а я по интенции статья некоего священника Константина Буфеева под определённо про-граммным заголовком: "О целесообразности перехода России на старый кален-дарный стиль" (!) (С. 217-219). Автор, чтобы-де "примирить разногласие в счёте времени между русской Церковью и русским обществом", в качестве панацеи вы-двигает "более естественный путь": "возвращение российского государства к традиционному н а ц и о н а л ь н о м у календарю". "Ветхий мыслями", он при этом заявляет о наличии якобы оснований полагать, что принятие подобного предложения "д а л о б ы б л а г и е п л о д ы"! Уж не соха ли, лапти, онучи и красный кушак имеются в виду? А как же с общемировой куль-турной миссией России, по Болотову? Примем отсталый Запад на при-цеп? Или двинемся в одиночку впереди планеты всей? Вот только кто возь-мётся финансировать подобные цирковые прожекты? Журнал "Москва", быть может? Но не МВФ же? А чем ведь кто не шутит!
Однако и поныне ц е р к о в н а я Россия обречена на календарное д в о е м ы с л и е.
К сожалению, это двоемыслие в известной степени поощряется и некоторыми академическими изданиями. В частности, в 1984 году в Монреале Братством преп. Иова Почаевского, принадлежащем к юрисдикции Русской Православной Церкви за границей, была перепечатана вышедшая в 1978 году в издательстве "Наука" под рубрикой АН СССР книга А. Н. Зелинского "Конструктивные принципы древнерусского календаря. Значение юлианского календаря". В рецензии на книгу, опубликованной в церковно-общественном органе РПЦЗ "Православная Русь" (№ 22 (1595) от 15/28 ноября 1997 года), с привлечением в качестве аргумента автор-ского мнения "о научных и духовных преимуществах юлианского кален-даря", в частности, говорится: "Григорианский календарь, или то, что мы называем календарь нового стиля, по исследованию автора, с точки зрения астрономии, находится в противоречии с современной наукой" (Ук. изд. - С. 10). Конечно, это только лишь рецензия. Но ведь возникла она отнюдь не на ровном месте. И, кроме всего прочего, это ведь п р о - г р а м м а.
Со временем юлианум достиг апофеоза и превратился в своеобраз-ный символ и критерий Православия. По словам автора статьи "В ногу со временем?" в вестнике Русской Православной Церкви за границей "Пра-вославная Русь" (№ 22, 1997), освящённый Никейским Собором "кален-дарь Юлий Цезаря превратился в церковный юлианский календарь".