Клыгин Александр Павлович. Начало пути

   – Итак, нельзя забывать о беззащитных рабах, эксплуатируемых безжалостной Империя Зла! – орал оратор, стоящий на трибуне. – Мы должны помогать им всем, чем можем, от денежных пожертвований до политических забастовок!
   – Скука смертная! – сказал Крулс, зевая и затыкая уши.
   – А тебе-то что, главное, тут хорошо платят! – сказал Эльдорадо. – Вон, видишь, стол, где на работу принимают? Пошли, если хочешь есть.
   Крулс всегда хотел есть, поэтому без лишних слов направился следом за Эльдорадо к небольшому столику с табличкой «Запись в антирабскую кампанию», стоящему прямо на мокром асфальте слева от трибуны. Подойдя к столу, Эльдорадо и Крулс увидели сидящего за ним человека. Это был некий мистер Ричмонд, глава антирабской кампании. Он занимался тем, что собирал пожертвования с богатых бизнесменов, недовольных квартальской властью, а также проматывал «гуманитарную помощь», присланную из-за границы, для помощи угнетенным рабам в «Империи Зла» – организации Кварталов, объединенной под властью мелкого (или не мелкого?) тиранчика. В Империи Зла процветало рабство, заграничные шишки этим возмущались, президент Квартала Мишель посылал их всех подальше, а ребята вроде Ричмонда открывали частные фонды для «помощи рабам в Империи Зла» и хорошо наживались на этом. А для того, чтобы богатые спонсоры были уверены в том, что их деньги не тратятся зря, Ричмонд организовал «антирабскую кампанию», нанимал активистов, собиравших какие-то политические митинги, проводивших непонятные общественные акции (например, вошедшая в историю акция по сбору гуманитарной помощи под названием «Не выбрасывайте старые шмотки, отдайте их нуждающимся, но сначала постирайте») и тому подобное.
   Сейчас тот самый Ричмонд сидел за столом и ждал, чтобы какой-нибудь болван из толпы подошел и записался. Как раз в этот момент к столу подошли Эльдорадо и Крулс.
   – Здравствуйте, – сказал Эльдорадо. – Мы хотели бы записаться в активисты кампании.
   – Ну наконец-то, хоть кто-то сподобился! – сказал Ричмонд. – А что вы умеете делать?
   – Я корректировал статьи в одной бульварной газетенке, – сказал Эльдорадо. – Так что я мог бы писать речи для выступлений ваших ораторов.
   – А вы? – спросил Ричмонд Крулса.
   – Ну, я… – замялся Крулс, бросая жалобные взгляды на Эльдорадо.
   – Он умеет хорошо пропагандировать, – сказал Эльдорадо. – Так что он мог бы работать у вас оратором и орать, сколько вам угодно.
   – Хорошо, – сказал Ричмонд. – Вы приняты. Как вас зовут?
   – Эльдорадо, – сказал Эльдорадо.
   – Крулс, – сказал Крулс.
   – Значит так, вы приступаете к работе с завтрашнего дня, – сказал Ричмонд, записывая их имена в какой-то журнал. – Приходите в полдень к кинотеатру «Лукоморский», у нас там будет митинг. Меня вы там легко найдете, и я скажу вам, что делать. Сейчас вы мне пока не нужны, сегодняшний митинг уже кончается. Завтра для вас сделают членские карточки, тащите свои фотографии поприличнее. До завтра, друзья мои!
   – До завтра! – сказал Эльдорадо, и они с Крулсом разошлись по домам в ожидании денег.

Митинг у кинотеатра

   На следующий день Эльдорадо и Крулс с утра пораньше отправились искать кинотеатр «Лукоморский». Даже Эльдорадо, долгое время живший в Квартале, не сразу сообразил, что кинотеатр «Лукоморский» – это бывший «Центральный дом культуры и отдыха», не приносивший никакой прибыли и проданный государством в частные руки. Несмотря на то, что кинотеатр какое-то время назад был «центральным», находился он вовсе не в центре, а на такой жуткой окраине, что добраться туда было невероятно трудно. Когда Эльдорадо вывалился на остановку «Кинотеатр» из переполненного автобуса, ходившего по расписанию два раза в час, он увидел Крулса, стоявшего рядом с мусорницей и тупо озирающегося по сторонам.
   – Привет, Крулс, – сказал Эльдорадо, подходя к нему. – Давно тут торчишь?
   – Да не очень, – ответил Крулс. – Думаю, куда теперь надо идти.
   – А видишь вон там площадь перед кинотеатром? – спросил Эльдорадо.
   – Вижу, – ответил Крулс.
   – А видишь, там трибуну устанавливают? – спросил Эльдорадо.
   – Теперь вижу, – ответил Крулс.
   – Так, наверно, туда нам и надо? – спросил Эльдорадо.
   – Точно, – ответил Крулс. – Пошли.
   – Я рад, что ты так быстро сообразил, – пробормотал Эльдорадо. – Кстати, ты захватил фотки для Ричмонда?
   – Да, я взял свою самую лучшую фотографию, я на ней в смокинге, взятом на прокат, в дорогом ресторане на государственном приеме, – ответил Крулс.
   – Интересно, как Ричмонд наляпает ее на твою членскую карточку, – пробормотал Эльдорадо.
   – А меня больше интересует, почему Ричмонд не устроил митинг в центре? – спросил Крулс. – Я сюда так долго ехал!
   – В центре свободного места мало, – ответил Эльдорадо. – А тут – такая площадь, да и кинотеатр рядом. Весь народ из кинотеатра повалит через площадь на автобусную остановку, а чтобы не скучно было ждать автобуса, кто-нибудь, может, и послушает, чего говорят с трибуны. Все просто.
   – Погоди, а вот эта громадина и есть кинотеатр? – спросил Крулс.
   – Быстро соображаешь, – ответил Эльдорадо.
   – Меня даже в школе считали сообразительным, – гордо произнес Крулс.
   Действительно, кинотеатр, стоящий на площади, выглядел огромным. Само собой, он был многозальным – кажется, в «Лукоморском» было около десяти залов. А самым удивительным было то, что затраты на содержание этого мастодонта каким-то образом окупались. В принципе, на окраине проживало много народу, неподалеку стоял 13-ый Дом, поэтому людей в кинотеатре обычно собиралось много. Ричмонд утроил митинг на окраине по тем же причинам – здесь было много народу, а заодно Ричмонд таким образом обеспечивал себе благосклонность властей, собирая митинги по дальним загогулинам, чтоб никто их не видел, кроме специально приглашенных журналистов.
   Эльдорадо и Крулс смешались с толпой и начали искать Ричмонда.
   – Привет, мистер Ричмонд! – сказал Эльдорадо, как только они нашли Ричмонда неподалеку от трибуны. – Как идут дела?
   – Пока неплохо, – сказал Ричмонд. – А сегодня вы оба мне понадобитесь. Господин Крулс, не могли бы вы проорать с трибуны две страницы текста? Дело в том, что после вчерашнего у нашего оратора голос охрип.
   – С удовольствием! – сказал Крулс. – Давайте текст!
   – Сейчас, – сказал Ричмонд, роясь в бумагах. – Вот, эти два листа, – добавил он, найдя листы с текстом и протягивая их Крулсу.
   – А! – воскликнул Крулс, прочитав две строчки. – Да я таких слов-то не знаю!
   – Дай посмотреть, – сказал Эльдорадо, заглядывая в текст.
   – Что, слишком сложно? – удивился Ричмонд. – А вроде бы для толпы сочиняли.
   – Зато я знаю, – сказал Эльдорадо, взяв в руки лист. – Надеюсь, вы не будете возражать, если я проору ваш текст?
   – Конечно, я не возражаю, – сказал Ричмонд. – Орите. А вы, господин Крулс, умеете делать что-нибудь другое?
   – Дайте мне ручку и бумагу, – сказал Крулс.
   – Сейчас поищу, – сказал Ричмонд и снова начал рыться в мелочах, раскиданных по столу. – Подойдет? – спросил он, протягивая Крулсу карандаш и блокнот.
   – Угу, – кивнул Крулс.
   Вооружившись инструментами, Крулс каллиграфическим почерком написал пару слов в блокноте.
   – Вот, что я умею, – сказал он.
   – Довольно неплохо, – сказал Ричмонд. – Тогда вы напишете для нас плакат. А вы, Эльдорадо, идите на трибуну и орите!
   Эльдорадо орал минут десять, пока не убедил очередного человека из толпы записаться в антирабскую кампанию. После этой речи Ричмонд сказал ему:
   – Хорошо, Эльдорадо. Если к завтрашнему дню вы двое сделаете плакат со слоганом для нашего митинга, то я выдам вам членские карточки штатных сотрудников антирабской кампании. Кстати, вы принесли фотографии?
   – Да! – воскликнул Крулс, протягивая Ричмонду свою фотографию в смокинге, чем поверг Ричмонда в недоумение.
   – А нельзя ли вместо этих членских карточек выдать нам сто монет аванса? – спросил Эльдорадо.
   – Каждому по сто монет! – сказал Крулс, моментально забыв про свою фотографию.
   – Утром плакат, вечером деньги, – ответил Ричмонд.
   – По рукам! – сказал Эльдорадо.

Бесплатный транспорт и его недостатки

   Когда митинг закончился, к кинотеатру подъехали два вместительных автобуса с прицепом-гармошкой – Ричмонд договорился со знакомыми водителями. Эти автобусы за совсем небольшую плату должны были развезти всех митингующих приблизительно, кому куда надо. Учитывая состояние транспорта в Квартале, митингующие обрадовались и забили оба автобуса под завязку, даже не спрашивая, куда именно они едут. Все были довольны – водители автобусов получили деньги, народ получил автобусы, а Ричмонд получил электорат – стоило только пообещать толпе бесплатные (ну, или почти бесплатные) автобусы на следующий митинг, как толпа тут же пообещала прибежать на этот следующий митинг в полном составе, а заодно и прихватить всех друзей и знакомых.
   А Эльдорадо с Крулсом поехали в квартиру Эльдорадо.
   – Лови такси, Крулс, – сказал Эльдорадо, когда митинг закончился, и толпа ломанулась к автобусам.
   – Зачем? – удивился Крулс. – Нам же специально автобусы пригнали!
   – А видишь, какая толпа к ним бежит? – спросил Эльдорадо. – Лично я в такой давке ехать не собираюсь. Это отрицательно сказывается на моих творческих способностях, а мне надо придумать слоган для твоего плаката.
   – Это ты про что? – спросил Крулс.
   Эльдорадо решил объяснить попонятнее, так, чтобы даже Крулс врубился без дополнительных объяснений.
   – Нам Ричмонд завтра заплатит сотню монет каждому? – спросил Эльдорадо у Крулса. – Так вот, если завтра мы с тобой получаем двести монет, то нет смысла сегодня экономить двадцатку. А на такси больше двадцатки не уйдет.
   – Железная логика! – с восхищением протянул Крулс. – Вот бы мне научиться так… ну как это называется… соображать!
   – Научишься, – усмехнулся Эльдорадо. – Это, в общем, не трудно. А вот и такси.
   Даже у Эльдорадо не получилось сторговаться с таксистом за двадцать монет. Сторговались за двадцать пять. По пути через центр Квартала у наших героев появилась возможность полюбоваться прекрасными пейзажами – автобусы Ричмонда застряли в пробке. Такси без труда объехало затор по дворам и переулкам, куда автобус просто не смог бы пролезть.
   – Ну что, Крулс, скупой платит дважды, – усмехнулся Эльдорадо.
   – Правда? – спросил Крулс. – Но мы-то больше заплатили.
   Эльдорадо тяжело вздохнул. Такие тупые партнеры по бизнесу ему до сих пор не попадались.

Преимущества творческого мышления

   Итак, в конце концов, Эльдорадо с Крулсом благополучно добрались до того дома в центре Квартала, где Эльдорадо снимал квартиру.
   – Слушай, а прикольное здесь место! – сказал Крулс, заходя в квартиру Эльдорадо и покосившись на вид из окна. – И дорого берут за эту роскошь?
   – Да не очень, – ответил Эльдорадо. – Но прилично.
   – А я-то живу у одного приятеля в кладовке, – вздохнул Крулс.
   – В кладовке? – удивился Эльдорадо. – Как ты там помещаешься?
   – У моего приятеля очень большая кладовка, – ответил Крулс.
   – Кажется, в соседнем доме сдается пара квартир, – сказал Эльдорадо. – Если хочешь, можешь присмотреть там что-нибудь, когда Ричмонд с тобой расплатится.
   – Это мысль, – сказал Крулс. – А то я в кладовке не высыпаюсь.
   – А по тебе незаметно, – сказал Эльдорадо.
   – Спасибо, – сказал Крулс.
   – Значит так, нам надо плакат написать, – сказал Эльдорадо. – Что нам для этого нужно?
   – Бумага, краски и кисточка, – ответил Крулс.
   – Ну, ничего этого у меня нет, – ответил Эльдорадо. – А, в принципе, поищем тут по углам.
   – Ты что, надеешься по углам найти все эти вещи? – спросил Крулс.
   – Уже нашел, – ответил Эльдорадо, доставая из шкафа остатки рулона обоев.
   – Это что? – спросил Крулс.
   – Это бумага, – ответил Эльдорадо. – А вот и кисточка, – добавил он, доставая из шкафа кисть для клея.
   – Здорово! – восхищенно протянул Крулс, выпучив глаза от удивления. – А краску ты где достанешь?
   – Придется совершить диверсионную вылазку в коридор, – ответил Эльдорадо.
   Из коридора как раз доносился запах свежей краски. Эльдорадо открыл входную дверь, и они с Крулсом осторожно выглянули в коридор. Чуть дальше по коридору днем красили стену темно-коричневой краской. Однако вечером рабочие уже разошлись по домам, видимо, решив докрасить стену завтра.
   – Было весьма неосмотрительно с их стороны оставить две банки с краской в коридоре, – прошептал Эльдорадо.
   – Ага! – согласился Крулс.
   Эльдорадо выскользнул в коридор, огляделся по сторонам, ухватил банку с краской и шмыгнул обратно в квартиру.
   – Надеюсь, никто не заметит, если я позаимствую чуть-чуть краски, – сказал он, закрывая дверь.
   – Все бы ничего, но цвет для плаката не очень подходит, – сказал Крулс. – Нам бы надо красный или черный.
   – Слушай, Крулс, я на пустом месте добыл тебе бумагу, кисточку и краску, и тебя после этого не устраивает цвет? – раздраженно спросил Эльдорадо. – Ладно, чем обычно краску разбавляют?
   Крулс пожал плечами.
   – Кажется, спиртом или чем-то таким, – вспомнил Эльдорадо. – Однако я не уверен.
   – Я тоже, – сказал Крулс.
   – Посмотрим, что у нас есть, – сказал Эльдорадо, направляясь на кухню.
   На кухне он ничего не нашел и направился в душевую.
   – Крулс, ты не знаешь, что это за хрень? – спросил Эльдорадо, выходя из душевой и держа в руках какую-то старинную на вид бутылку.
   – Понятия не имею, – ответил Крулс. – Наверно, какое-то средство для чистки кафеля.
   – Да, наверно, это какой-то растворитель, – пробормотал Эльдорадо. – Черт с ним, тащи сюда краску.
   И Эльдорадо вылил все содержимое неизвестной бутылки в банку с краской. Как ни странно, краска действительно изменила цвет на темно-красный.
   – Ну, что теперь скажешь, Крулс? – спросил Эльдорадо.
   – Ты гений! – воскликнул Крулс.
   – Спасибо, – сказал Эльдорадо. – А теперь начинай писать.
   – А что писать? – спросил Крулс.
   – Ах, да, это ж я должен придумать, – иронично произнес Эльдорадо.
   – А кто же, как не ты! – воскликнул Крулс, взяв в руки кисточку и обои.
   – Ну ладно, – сказал Эльдорадо, развалившись на диване. – Значит, пиши…
   Через час плакат был закончен. Эльдорадо с Крулсом развесили это произведение искусства на бельевой веревке, чтобы краска высохла, после чего Крулс отправился домой, в кладовку, а Эльдорадо завалился спать, предварительно вернув банку с краской в коридор. Наутро рабочие были очень удивлены, что за ночь краска поменяла цвет до неузнаваемости. На стене коридора появилось одно яркое пятно.

Как пригодился опыт проживания в кладовке

   На следующий день антирабская кампания устраивала митинг уже на другой окраине. Ричмонд обещал толпе пригнать три автобуса, Эльдорадо опять стоял на трибуне и что-то орал, а к трибуне был приклеен плакат, написанный рукой Крулса на рулоне обоев. Потом орали другие ораторы, а журналисты все это снимали, чтобы подать в качестве остренькой приправы к суховатым политическим новостям. Ричмонд же оценивал плакат. Сначала он отнесся к этому произведению с ужасом, потом – с определенной долей скепсиса, и наконец, смирился.
   – Плакат многоразового использования! – заключил Ричмонд, убедившись, что журналистам плакат понравился (они расценили плакат как народное творчество из подручных материалов). – За это вы заслужили награду. Сейчас добуду вам деньги.
   Он вышел на трибуну и заорал:
   – Господа! У нас появилась уникальная возможность выкупить раба из Империи Зла! Будьте добры, подайте на это святое дело, кто сколько сможет!
   Он снял шляпу и пустил ее по кругу. Через пару минут шляпа наполнилась купюрами. После митинга, когда автобусы с толпой митингующих разъехались по всем направлениям, Ричмонд направился к небольшому микроавтобусу, сделав Эльдорадо и Крулсу знак следовать за собой. В этом микроавтобусе перемещались по Кварталу руководители антирабской кампании.
   – Значит так, сейчас будет вам ваш аванс, – произнес Ричмонд, забираясь в микроавтобус и закрывая дверь за Эльдорадо и Крулсом. – Посчитаем-ка, чего нам набросали в шляпу добровольные спонсоры.
   Ричмонд высыпал из шляпы мелочь и принялся считать крупные купюры, К удивлению Эльдорадо и Крулса, таких оказалось довольно много.
   – Триста, триста двадцать, триста сорок, триста пятьдесят… – считал деньги Ричмонд.
   – Ну вот и тебе осталось, – сказал Крулс, когда Ричмонд расплатился с ними и сунул остаток в карман.
   – А где ты достанешь раба из Империи Зла? – спросил Эльдорадо. – Ведь все они захотят убедиться, что потратили деньги не зря, значит, нужно будет предъявить им доказательства, что мы действительно кого-то выкупили.
   – Освобожденный раб? – Ричмонд на секунду задумался. – Пусть Крулс его изобразит!
   – Что? – завопил Крулс. – Да ни за что на свете! Думаете, за сто монет я буду строить из себя раба? И почему именно я?
   – Потому что у тебя большой опыт жизни в кладовке, – усмехнулся Эльдорадо. – Ты сможешь сыграть правдоподобно.
   – И потому что тебя ни разу не видела публика, – добавил Ричмонд. – А ты представляешь, что тебе может дать эта толпа, если ты прикинешься рабом? Кстати, Крулс, у тебя правда есть опыт жизни в кладовке?
   Крулс тяжело вздохнул и кивнул.
   – Ну ладно, – сказал Крулс, немного подумав и рассмотрев на свет полученные купюры. – Если меня бесплатно накормят, я пойду на это.
   – Уж в бесплатной кормежке можешь быть уверен! – сказал Ричмонд.
   – Здорово! – воскликнул Крулс. – Никогда бы не подумал, что опыт проживания в кладовке может так пригодиться в жизни.
   – Ладно, Крулс, поехали домой, – сказал Эльдорадо. – Ты, кажется, хотел снять квартирку поприличнее. Поищем, что есть в центре.
   – Мы вас подбросим, – сказал Ричмонд. – На микроавтобусе. Если поможете затащить внутрь трибуну.
   Эльдорадо и Крулс с ужасом переглянулись.

Квартирный ответ на квартирный вопрос

   Обо всех прелестях поездки в одном микроавтобусе с трибуной, плакатами и руководством антирабской кампании мы, пожалуй, не будем подробно рассказывать. Однако Эльдорадо и Крулс наверняка согласились бы с тем, что это было незабываемо. Итак, Ричмонд довез их обоих до центра Квартала и высадил неподалеку от того места, где располагался дом, в котором на данный момент проживал Эльдорадо.
   Эльдорадо и Крулс сумели выбраться из микроавтобуса, удачно разминувшись с трибуной, и направились к ближайшему столбу, на котором были расклеены объявления с надписью «Сдаю квартиру».
   Обойдя три столба, Эльдорадо и Крулс приблизились к дому Эльдорадо. В этом доме свободных квартир уже не было – Бонс еще вчера убрал от входа табличку.
   – Попробуем зайти к Бонсу, спросим его, нет ли здесь поблизости чего-нибудь подходящего, – сказал Эльдорадо, заходя в дом.
   – Зайдем, – поддержал его Крулс.
   Однако Бонса на месте не оказалось – успешно сдав все квартиры в доме, почтенный домовладелец укатил на море.
   Эльдорадо и Крулс потыкались по соседним домам и, наконец-то нашли табличку с надписью «Сдаю квартиру» в доме, расположенном через два двора от дома Эльдорадо.
   – Удачно, – сказал Эльдорадо. – Если, конечно, здесь нормальные цены.
   – Очень на это надеюсь, – пробормотал Крулс.
   Они зашли внутрь и довольно быстро наткнулись на дверь с табличкой «Офис». Эльдорадо постучал в дверь. Из «Офиса» выглянул высокий кошандиец, покрытый рыже-коричневой шерстью. Крулс, увидев двухметровое кошкообразное существо, слегка попятился от неожиданности.
   – Добрый день, – сказал Эльдорадо.
   – Д-добрый день, – повторил Крулс.
   – Привет, – сказал кошандиец. – Что вам угодно?
   – Моему приятелю нужна квартира, – сказал Эльдорадо.
   – Да, очень нужна, – закивал Крулс, вспомнив свою кладовку.
   – Нет ничего проще, – сказал кошандиец. – Мое имя Маркус, и у меня как раз есть для вас удобная квартирка на втором этаже. Она даже почти двухкомнатная, ну, если не считать отсутствие межкомнатной двери и малые габариты.
   – Мы посмотрим, – сказал Эльдорадо.
   – Конечно, посмотрим, – кивнул Крулс.
   – Пойдемте, – сказал Маркус, направляясь к лестнице.
   Квартира, предложенная Маркусом, оказалась даже побольше той, которую снимал Эльдорадо. Правда, ненамного побольше. Там была еще так называемая «спальня» – кровать и столик, отгороженные фанерной перегородкой. Тем не менее, квартира стоила подороже, чем то жилье, что Эльдорадо снимал у Бонса.
   Осмотрев квартиру, Крулс немного подумал, снова вспомнил свою кладовку, и твердо сказал:
   – Беру!
   – Отлично, по рукам! – сказал Маркус. – Пойдемте составлять контракт.
   Крулсу пришлось расстаться с весьма значительной частью своей сотни монет, зато он обеспечил себя жильем на месяц вперед.
   – Ну что, Крулс, поздравляю, – сказал Эльдорадо, когда они, подписав контракт, поднялись в квартиру Крулса, чтобы отметить новоселье за чаем (на более крепкие напитки денег пока что не было). – Обживайся тут, устраивайся, но не забудь, что завтра нам снова на митинг к Ричмонду. И кстати, ты обещал изобразить раба. Придется поднапрячься с этим делом.
   – Да, придется, – сказал Крулс. – А что делать-то надо?
   – Для начала попробуй завтра с утра не умываться и не чистить зубы, – посоветовал Эльдорадо. – А дальше видно будет. Наверно, у Ричмонда есть какие-нибудь маскарадные костюмы – не впервой же ему такое проделывать!
   – Да, у нас-то с костюмами туго, – вздохнул Крулс. – Завтра надо будет еще перетащить сюда мои вещи. К счастью, их немного – всего пара сумок. Больше в кладовке не поместилось.
   – Короче говоря, у нас завтра очень наполненный день, – сказал Эльдорадо, направляясь к двери. – Зато жизнь бьет ключом, и это хорошо. Ну, пока, Крулс.
   – Пока, – сказал Крулс, закрывая дверь за Эльдорадо.

Рабы и господа поменялись местами

   На следующий день с утра пораньше Эльдорадо и Крулс прибыли на место проведения очередного митинга. Ричмонд со своим микроавтобусом и активистами уже были там. Крулс, неумытый и с желтыми зубами производил сильное впечатление, Ричмонд оценил это еще на расстоянии.
   – Молодцы! – сказал Ричмонд, когда Эльдорадо и Крулс подошли поближе. – То, что надо! А сейчас быстро в микроавтобус, вас там загримируют подходящим образом.
   Крулс уединился в автобусе с гримером. Некоторое время из микроавтобуса доносился хохот – Крулс боялся щекотки. На счастье Ричмонда, гример был профессионалом, поэтому к началу митинга Крулс был преображен до неузнаваемости.
   Как всегда, на митинг собралась внушительная толпа. Как всегда, над толпой стояла передвижная трибуна, которую Эльдорадо с Крулсом предпочитали обходить стороной, памятуя о путешествии в микроавтобусе наедине с этой трибуной.
   Итак, над толпой стояла трибуна, на трибуне стоял оратор и что-то кричал. По окончании крикливой речи на трибуну торжественно вышел Ричмонд.
   – Господа! – крикнул он. – Я обещал вам вчера выкупить раба из Империи Зла?
   – Да!!! – заорала толпа.
   – И я сдержал свое обещание! – воскликнул Ричмонд. – Вот ваш раб, отныне свободный благодаря вашим деньгам! Вот он!
   И на трибуну вывели Крулса.
   Толпа была поражена. Хотя, «поражена» – это слишком мягко сказано. Дело в том, что Крулса, представшего перед толпой, предварительно намазали лечебной грязью, разодели в лохмотья и заставили приклеить бороду. Теперь наш незадачливый картежник, решивший навсегда завязать с покером, предстал в новой для себя роли и выглядел ужасающе. В принципе, это от него и требовалось.
   Над толпой какое-то время неподвижно висел звук «Вау!!!» Крулс стоял на трибуне и тупо глядел на толпу. Ему было немного страшно, как его сейчас воспримут – не раскусят ли обман и не разорвут ли на куски. Наверно, правы психологи, считающие, что самый сильный страх, заложенный в человека – это страх выступления перед большой аудиторией. И мы легко можем представить, что в этот момент чувствовал Крулс, совершенно неподготовленный к такому повороту событий. Правда, Крулс очень быстро вспомнил совет своих родителей, усвоенный им чуть ли не с пеленок: «Думай о деньгах, это всегда помогает!» Крулс подумал о деньгах и смог изобразить вымученное подобие улыбки.
   Ричмонд, более опытный в публичных выступлениях и не терявший самообладания, шепнул Крулсу на ухо:
   – Ну что ты стоишь, как бревно? Скажи им что-нибудь, типа, ура, свободен!
   – Ура! – заорал Крулс. – Свободен!
   В этот крик он вложил всю силу своего страха перед толпой, а также всю силу болезненных воспоминаний о жизни в кладовке.
   Толпа пару секунд переваривала смысл его вопля, а затем тоже разразилась криками:
   – Ура! Мы сделали это! Он свободен! Ура! Да здравствуют права человека!
   Спонсоры дружно кинулись поздравлять Ричмонда. Ричмонд с удивлением слушал слова благодарности за тщательно проделанную работу по освобождению несчастного страдальца из злодейского плена. Однако, когда спонсоры завели разговор о том, что такую тяжелую общественную работу непременно надо поощрять, Ричмонд перестал удивляться, и тут же начал оговаривать конкретные суммы, перечисляя спонсорам длинный липовый список всего, что необходимо антирабской кампании на данном этапе развития, а заодно Ричмонд перечислил и грядущие перспективы развития кампании, не забыв попросить на все денег.