Колдер Эйлин. Безумства страсти

   Никакого будущего у них нет – это уж точно. Ну и пусть. Почти у каждой женщины случаются в жизни приключения такого рода.
   Конечно, было бы неприятно постоянно сталкиваться с Кристианом, но этого почему-то не происходило. Эйвери видела его пару раз издалека, когда оба оказывались в супермаркете на окраине города. Тогда она почувствовала, как учащенно забилось ее сердце, но подходить к Кристиану не стала. Тот тоже ее заметил, но не проявил желания приблизиться и поздороваться.
   Именно тогда она осознала, что можно жить с человеком на одной улице и никогда с ним не встретиться. С тем же успехом они могли бы оказаться на разных материках.
 

***

 
   В конце октября Эйвери начали охватывать первые смутные подозрения. Организм не спешил соответствовать естественному циклу.
   Она тут же нашла тому бесчисленное множество причин. Она очень много работает, и ее жизнь полна стрессов. Но пара дней задержки превратилась в пару недель, и обманывать себя становилось все труднее.
   Однако Эйвери продолжала убеждать себя, что такое случается со многими женщинами. Например, у нее могут быть проблемы со здоровьем. Ну не беременна же она в конце-то концов! Ей припомнились подробности того незабываемого вечера. Кристиан не только старался реабилитировать себя после случившегося девять лет назад и доставить ей удовольствие, но и сделал все, чтобы их интимная встреча не имела нежелательных последствий. Иными словами, он хотел быть уверен, что она не забеременеет… Так что нет причин беспокоиться по этому поводу.
   Октябрь сменился ноябрем, а Эйвери по-прежнему закрывала глаза на очевидное. Но когда на календаре появилось слово «декабрь» и витрину магазина украсили разноцветные огоньки гирлянд, она поняла, что больше откладывать нельзя. И отправилась к врачу.
   – Вы беременны, – широко улыбнулась ей врач. – Вы здоровая молодая женщина, так что никаких осложнений не должно возникнуть. Поздравляю! – Она озабоченно посмотрела на пациентку. – Надеюсь, вас действительно можно поздравлять?
   Итак, у нее будет ребенок.
   Беременная одинокая женщина. До чего же банально звучит, подумала Эйвери. И самое ужасное, что не с кем посоветоваться, некого попросить о помощи.
   – Да, – тихо произнесла она, неожиданно ощутив прилив нежности к еще не рожденному ребенку. – Спасибо большое.
   – А отец уже в курсе?
   – Э-э-э… – замялась Эйвери.
   – Надеюсь, он окажет вам финансовую поддержку?
   – Не знаю. Я ему еще не сообщила.
   Ей безумно хотелось довериться кому-нибудь. Но кому? Джуди, которая сама мать, или Черил, у которой доброе сердце? Но голос, безжалостный внутренний голос уверял, что прежде всех должен узнать о ребенке отец.
   Она откладывала и откладывала тягостный момент – так, говорят, страус прячет голову в песок, желая избежать опасности. Но подобным образом решить проблему не представлялось возможным. Тем более что беременность начинала напоминать о себе. Налившаяся тяжестью грудь, слегка округлившийся живот… Не говоря уж о токсикозе. Дурнота настигала ее, когда хотела. Одну неделю ее тошнило по утрам, другую она все вечера проводила, не отходя далеко от двери ванной.
   Во время одного из визитов к врачу миссис Редстоун улыбаясь объявила:
   – Ну вот, все идет по плану. Даже становится заметно.
   – Что? – не поняла Эйвери.
   – Ну, ваш живот становится заметен не только вам. Советую не носить слишком узкой одежды. Это может повредить ребенку. И никаких ремней.
   Время действовать, поняла Эйвери.
   Ребенок. Слово «беременность» было каким-то отстраненным, словно означало временное состояние, сродни болезни. Но ребенок – это маленький человечек, который должен знать своего отца. Кристиану пора узнать правду.
   Вернувшись домой, Эйвери немедленно позвонила в «Харлоу Букс».
   Трубку взяла секретарша. Слушая ее уверенный, спокойный голос, Эйвери подумала, что та никогда не попала бы в такую дурацкую ситуацию.
   – Добрый день. «Харлоу Букс». У телефона Марджи. Чем я могу вам помочь?
   – Мне надо поговорить с мистером Харлоу.
   – Как вас представить?
   – Шэннон. Эйвери Шэннон.
   – Минуточку.
   Действительно, через минуту секретарша вернулась и объяснила, что мистер Харлоу, к сожалению, очень занят, но ему можно оставить сообщение.
   Больше всего Эйвери хотелось швырнуть трубку. Или заорать. Или выругаться. Но Марджи была ни в чем не виновата.
   – Передайте ему, пожалуйста, чтобы он связался со мной как можно скорее.
   – Это все?
   – Да, большое спасибо.
   – Он знает ваш номер?
   – Он знает, где я живу. – С этими словами молодая женщина положила трубку и вернулась к работе.
   Кристиан пришел вечером того же дня после закрытия магазина. Под дубленкой, данью суровым зимам Миннесоты, на нем были голубые джинсы и синий свитер. И выглядел он достаточно мрачным. Вряд ли я его развеселю, подумала Эйвери.
   – Привет, Крис. Входи.
   – Здравствуй.
   Они в молчании прошли через весь магазин, поднялись по лестнице и зашли в маленькую гостиную. Кристиан огляделся, словно бы желал убедиться, что они здесь одни.
   – Не скрою, твой звонок меня удивил.
   – То-то ты на него не ответил.
   – Я был на деловой встрече. Понимаешь, я собираюсь открыть еще один магазин. А управление одним занимает немало времени.
   – Но у меня тоже магазин!
   – По сравнению с моим – это детский сад. Заметь, я не хочу тебя обидеть…
   – Но обижаешь!
   Кристиан невольно подумал, что был совершенно прав, прекратив с ней всякое общение.
   – Видишь? Так происходит каждый раз. Мы либо заваливаемся в постель, либо ругаемся.
   – Раньше мы не ругались, – печально произнесла Эйвери. – Что изменилось?
   – Могу с легкостью объяснить. Это произошло из-за того, что мы с тобой переспали. Именно таким образом наша былая дружба исчезла. Секс меняет многое, если не все. Разве ты этого не знала?
   – В общем, да, знала.
   – Ну так почему ты хотела со мной встретиться?
   – Ты не присядешь? А я пока заварю чай. – Эйвери понимала, что снова пытается отсрочить начало решающего разговора, но ничего не могла с собой поделать.
   – Нет, спасибо. – Кристиан почувствовал, что что-то не так.
   Как бы выложить новости потактичнее, чтобы не шокировать его? – лихорадочно размышляла Эйвери и вдруг неожиданно для себя выпалила:
   – Я беременна!
   Кристиан не замедлил с ответом.
   – Поздравляю. И кто счастливый отец?
   – Что?
   – Отец. Кто отец твоего ребенка?
   Эйвери озадаченно пожала плечами. Ей и в голову не приходило, что он может отреагировать так.
   – Ты, конечно.
   – Не понимаю, откуда взялось слово «конечно». Честно говоря, я наименее подходящий кандидат на эту рояь. Я спал с тобой лишь однажды, и мы предохранялись.
   – Наименее подходящий кандидат?! – Эйвери никогда еще не было так скверно. Точно так же она чувствовала себя, когда Кристиан предложил ей поменять простыни, прежде чем впускать в дом Брэндана. – Ты, что… Ты намекаешь, что существуют несколько мужчин, которые могут быть отцом моего ребенка?
   – Почему бы и нет?
   Как он может так думать? Надо же, как извращенно Кристиан воспринимает действительность!
   – Ты действительно считаешь, что сразу после тебя я залезла в постель к Брэндану?
   – Ну зачем же к нему в постель? Все происходило здесь, у тебя в доме. Мне не пришлось потратить много усилий, чтобы тебя соблазнить. В постель я тебя не тащил. С какой стати с Салмоном тебе вести себя по-другому?
   Несколько секунд Эйвери молчала, не в силах выдавить из себя ни звука. Ей казалось, что она получила сильнейший удар в солнечное сплетение.
   И об этом человеке она думала долгие дни, представляла разговор с ним, испытывала угрызения совести, что скрывает от него правду?
   У нее закружилась голова. Но Эйвери все же умудрилась удержать равновесие и, не обращая внимания на взбесившуюся комнату, которая неожиданно завертелась вокруг нее. прошипела:
   – Убирайся! Вон из моего дома!
   Силы оставили ее. И она рухнула на диван, закрыв глаза.
   Почувствовав легкое дуновение ветерка, Эйвери удивилась: что это с ней. На секунду молодая женщина перенеслась в далекое детство, когда она, еще совсем малышка, болела, и мама дула ей на горячий лоб. Но вместо мамы рядом стоял Кристиан, обмахивая ее журналом. Лицо его выражало неподдельную тревогу.
   Эйвери попыталась сесть, но он удержал ее.
   – Убери руки! – потребовала она.
   – Непременно. Ты только полежи спокойно. Принести чего-нибудь выпить?
   – Не отказалась бы от хорошей порции бренди.
   – Об этом забудь. В твоем состоянии женщины не пьют.
   – В состоянии? На редкость подходящее слово!
   – Какое уж есть, – ответил Кристиан и направился к двери.
   – Ты куда?
   – Заварить чай. А бренди я выпью сам.
   Эйвери полностью пришла в себя, только когда Кристиан принес поднос с горячим чаем и насыпал щедрую порцию сахару в ее чашку.
   – Я же говорила тебе, что теперь пью чай без сахара.
   – Заткнись, – «нежно» посоветовал он.
   Эйвери чувствовала себя просто отвратительно. Физически. И все же ей стало легче, словно она переложила часть непосильной ноши на широкие плечи Кристиана. Он не говорил, что позаботится обо всем, но, по крайней мере, одинокой она себя больше не чувствовала.
   Выждав, пока она отопьет из чашки, Кристиан взял стул и сел напротив нее.
   – Так, значит, ты говоришь, что отец я.
   – Нет. Я не говорю так. Так оно и есть.
   – Ты уверена?
   Эйвери допила чай и поставила пустую чашку на ковер. Обижаться не имело смысла – он просто спрашивал. Она ведь и в самом деле могла дать повод думать про себя что угодно. Они же почти ничего не знают друг о друге. Одно можно сказать точно: истерика до добра не доведет, только навредит.
   В том числе и ребенку.
   Будущая мать невольно прижала ладонь к животу, словно желая защитить свое дитя.
   – Абсолютно уверена.
   – Могу я спросить, каким образом?
   – Биологию в школе изучал?
   – Не могла бы ты просто ответить на вполне естественный вопрос? Не время препираться.
   – Потому что… – Как бы это сформулировать поделикатнее, подумалось ей. А, ладно! – Потому что ты единственный мужчина, с которым я занималась сексом за последнее время.
   – За последнее время. Это сколько? – В его глазах по-прежнему читалось недоверие.
   – За последнюю пару лет.
   – Понятно, – кивнул Кристиан. – Значит, один из презервативов порвался.
   – Должно быть. – Эйвери слегка покраснела.
   – Так оно и случилось, – со вздохом признал он. – Говорят ведь, что…
   – Прекрати! – возмутилась молодая женщина, прижимая ладони к ушам. – Я не желаю слышать об удивительной живучести сперматозоидов!
   – Ладно, – согласился Кристиан. – А каков срок беременности?
   – Двадцать две недели или около того.
   Наступила тишина. Будущий отец явно пытался осознать новое положение дел.
   – Неужели так долго?
   – Что – долго? Вообще-то говоря, дорогой друг, ты и сам мог бы подсчитать.
   – Хочешь сказать, что прошло столько времени с того дня, как мы…
   – Занимались любовью? Да. – Может быть, сам Кристиан назвал бы произошедшее по-другому, но, думая о растущем в ней человечке, Эйвери не хотелось называть удивительный и волшебный акт зачатия новой жизни холодный словом «секс». – Оглянись, на дворе зима. Рождество давно прошло.
   Кристиан покачал головой. А он до сих пор так и не пришел в себя. Неужели он принял твердое решение ни под каким предлогом не приближаться к ней пять месяцев назад? И более того, сдержал данное себе слово?
   – Послушай, – Кристиан устремил на нее взгляд темно-синих глаз, – я силен в математике, но почему-то не сегодня. Поэтому не будешь ли ты столь добра просто сообщить, когда родится ребенок.
   – В конце мая или в начале июня.
   – Серьезно? – Кристиан был явно потрясен.
   – К сожалению, да.
   – Что ты хочешь этим сказать?
   А чего он ожидал? Бурного ликования по поводу того, что у нее скоро будет ребенок, которого придется растить в одиночестве? Или радости, что отец позабыл, когда именно было зачато его дитя?
   – Сама не вполне понимаю, что имею в виду, – устало ответила молодая женщина. – Должно быть, я просто перенервничала и вконец запуталась.
   Взгляд Кристиана притягивал живот будущей матери, хотя разглядеть его под свободной блузкой не представлялось возможным. Он неожиданно осознал, что если раньше воспринимал ее тело только как на объект вожделения, то теперь – как драгоценный сосуд, в котором растет его ребенок.
   – Пожалуй, мне не помешало бы снова выпить.
   – Вперед, – предложила Эйвери.
   – Нет, пожалуй, все-таки не стоит. – Кристиан бросил взгляд на часы. – Мне еще предстоит деловая встреча в ресторане.
   – В этом-то и заключается разница между нами, – с горечью произнесла молодая женщина. – Твоя жизнь пойдет по-прежнему, чего не скажешь о моей.
   – Вот уж вряд ли, – заявил он. – Не думаю, что отлично проведу сегодня время. Ты подложила мне настоящую бомбу замедленного действия.
   – Ну да, ты ведь беспокоишься о сегодняшнем вечере… А я всего-навсего о том, как жить дальше…
   – Ради всего святого, перестать извращать мои слова! Просто я думаю о конкретном деле, а ты мыслишь, так сказать, глобально, что совершенно естественно в твоем положении.
   Эйвери понимала, что не имеет ни малейшего права интересоваться, куда и с кем он идет. Но, с другой стороны, Кристиан – отец ее будущего ребенка. Однако он им стал, не желая этого.
   И Эйвери решилась. Пусть малыш был зачат без любви. Но когда он родится, она подарит ему всю причитающуюся ему любовь и нежность за двоих!
   Молодая женщина выпрямилась, чувствуя себя гораздо увереннее.
   – Раз твое время ограничено, давай сразу проясним ситуацию, – предложила она.
   – Давай, – осторожно сказал Кристиан.
   – Во-первых, сразу заявлю, что не нуждаюсь в финансовой поддержке.
   – Да?
   – И в эмоциональной тоже.
   – В самом деле? А в чем же ты тогда нуждаешься, радость моя?
   – Ни в чем, – ответила Эйвери и нервно прикусила губу.
   – Значит, тебе не нужны деньги? И чтобы я сидел с ребенком вечерами, когда ты будешь занята, тоже не нужно, да?
   Так далеко будущая мать еще не заглядывала. Но, тем не менее, твердо ответила:
   – Совершенно верно.
   – Тогда зачем ты мне вообще рассказала о твоей беременности?
   Неужели не ясно?
   – Потому что, как отец, ты имеешь полное право знать о ребенке.
   – Но не могу принимать участия в жизни дочери или сына.
   – А разве ты хочешь?
   – Откуда тебе известно, чего я хочу, когда я сам этого еще не знаю? – взорвался Кристиан. – Как я вообще могу принимать мгновенные решения, когда речь идет о таких важных вещах?
   – Крис…
   – Мне нужно время, чтобы хорошенько все обдумать, – безжалостно продолжил он. – Однажды мы уже проявили безответственность, и вот к чему это привело. Ради ребенка мы должны сделать правильный выбор. И ради нас самих.
   У Эйвери закружилась голова – она еще никогда не слышала, чтобы этот человек говорил настолько эмоционально. И все же одно слово ранило ее сердце. «Ребенок». До чего же холодно и безлично оно звучит.
   – Это не просто ребенок, – сказала Эйвери вслух, главным образом для малыша, чтобы тот не подумал, будто его не любят. – Это мой ребенок!
   – И мой тоже, – тихо заметил Кристиан.
   Он увидел решимость, написанную на ее лице, и почувствовал укол совести, пробудивший отвращение к себе. Как же он умудрился причинить ей столько боли! И почему она и сейчас вызывает у него желание?
   – Послушай, – начал Кристиан, – нам многое стоит обсудить, и за одну короткую встречу этого не сделать. Кроме того, мне уже десять минут назад нужно было быть в другом месте.
   – Ну разумеется.
   Кристиан пригляделся к ней. Она казалась такой беспомощной, что сердце его сжалось.
   – С тобой все в порядке?
   Эйвери заставила себя выпрямиться и подняться с дивана.
   – Конечно. Я не экзальтированная барышня викторианской поры, которая по любому поводу падает в обморок. Запомни, я не больна, а беременна.
   – Да, конечно, – согласился Кристиан.
   Под действием статического электричества шелковая блузка прилипла к телу, и теперь он ясно увидел обозначившийся живот. Кристиан почувствовал ком в горле и, повинуясь внутреннему импульсу, притянул молодую женщину к себе.
   Мгновение они стояли так, и Эйвери наслаждалась уютом его объятий, таким родным и знакомым запахом, теплом тела, возможностью положить голову ему на плечо. Сейчас они были действительно близки.
   Удивительно, насколько более интимными, чем секс, могут быть нежные объятия. Но через несколько секунд Эйвери решительно высвободилась, понимая, что не следует привязываться к этому человеку.
   – Кажется, ты торопился.
   – Да. – Кристиану отчаянно не хотелось уходить, но ему и в самом деле пора было спешить. – Спокойной ночи, Эйви.
   – Когда я тебя увижу? – Как ни странно, она чувствовала себя вправе задать этот вопрос.
   – Не знаю, – ответил он. – Честное слово, не знаю.

7

   Интересно, почему я вела себя так, будто должна ему кучу баксов? – недоумевала Эйвери. Почему робко спросила, когда увидит его снова, вместо того чтобы потребовать ответа?
   Мэйтаун – город небольшой. Все всех знают, так что придется давать объяснения, как только станет заметно, что она беременна. И надо знать, что говорить, дабы не попасть впросак. Да и от Джуди с Черил не удастся долго скрывать свое состояние.
   Однако тема ее беременности всплыла в разговоре гораздо раньше, чем Эйвери предполагала, – уже на следующее утро. Молодая женщина проснулась очень рано, разбуженная приступом дурноты. Не завтракая, она приняла душ и решила спуститься в магазин – подготовить все к началу рабочего дня.
   В последнее время ей вообще часто случалось обходиться без еды по утрам из-за токсикоза. Кроме того, сегодня она не выспалась – полночи думала про разговор с Кристианом. Так что когда пришла Джуди, завезя перед работой сына в школу, бледная Эйвери с трясущимися руками сидела за столом в подсобном помещении.
   Умудренная жизненным опытом старшая подруга бросила на нее один лишь взгляд и немедленно сказала:
   – Полагаю, ты не хочешь чаю.
   – Нет, – поморщилась Эйвери.
   – Бедняжка! Может, тебя просто пожалеть?
   – Жалость – это прекрасно, – вздохнула Эйвери. – Но она ничего не изменит.
   – Не изменит, – согласилась Джуди, – зато ты почувствуешь себя лучше.
   – Вряд ли.
   – Почему же? Все никак не можешь смириться с тем, что скоро станешь матерью?
   Эйвери изумленно воззрилась на свою помощницу.
   – Откуда ты знаешь?
   – Как откуда? – рассмеялась Джуди. – Ты забыла, что я сама мать? Я давно подозреваю, что и тебя ожидает та же участь… Если так можно выразиться, конечно. Скажу честно, беременность скрыть куда труднее, чем ты думаешь. Особенно от другой женщины.
   – Боже мой, – простонала Эйвери, обессиленно кладя голову на руки. – Что же мне делать?
   – Какой у тебя срок? – спросила Джуди и тут же сама себе ответила: – Думается мне, что не меньше двадцати недель.
   – Чуть больше.
   – Стало быть, выбора у тебя нет. Так или иначе придется родить ребенка, а потом…
   Эйвери резко выпрямилась.
   – Ну разумеется, родить, как может быть, иначе! За кого ты меня принимаешь? За бессердечную детоубийцу?
   – Шшш… – успокоила ее Джуди. – Я тебя не обвиняла ни в чем. Просто многие женщины в твоем положении…
   – Даже и не заикайся об этом! – прервала ее Эйвери, потом помолчала и переспросила: – Что значит – в моем положении?
   – Ну… без мужа. Я ведь верно понимаю ситуацию?
   – Неужели это настолько очевидно?
   – Да.
   – Ах, Джуди, я чувствую себя дурой! И как я оказалась в такой ситуации?
   – Не более дура, чем другие, – вздохнула ее собеседница. – Это случается нередко, сама знаешь. А ему ты сообщила? Отцу ребенка?
   – Да.
   – И как он?
   – Сказал, что мы должны все обсудить.
   – Очень мило с его стороны, – сухо заметила Джуди. – И нет ни малейшего шанса, что вы…
   – Нет, – твердо заявила Эйвери. – Ни малейшего. Он дал это ясно понять. – Она взяла из вазы на столе румяное яблоко и принялась рассеянно вертеть его в руках, но тут накатил новый приступ дурноты, и яблоко отправилось обратно в вазу. – Ты не спросила, женат ли он.
   – А зачем?
   – Разве не логично предположить, что, если моего любовника никто не видел, значит, он человек женатый?
   – Но я и так знаю, как обстоят дела в действительности, – медленно произнесла Джуди. – Ведь отец твоего ребенка – Кристиан Харлоу, да? Чтобы догадаться об этом, не надо обладать сверхъестественными способностями. Черил тоже подозревает, что ты беременна.
   – Вот как! – изумилась Эйвери, стараясь не думать, что подчиненные обсуждают ее личную жизнь. – Но я ведь давно не встречалась с ним.
   – Да, но, когда он зашел к нам после презентации, ты то бледнела, то краснела, а потом еще несколько недель при каждом телефонном звонке хватала трубку и, выяснив, что это всего лишь заказчик или поставщик, очень огорчалась. Это было видно по твоему лицу. Хотя потом, конечно, ты надевала маску безупречной любезности. Ты твердо решила не расстраиваться из-за того, что этот ублюдок тебе не звонит.
   – Он не ублюдок.
   – Возможно, его родители были женаты, но ведет себя он как самый настоящий ублюдок.
   – Я с тобой не согласна.
   – Ты просто слишком добрая, чтобы это признать.
   – Нет. Его можно было бы назвать ублюдком, если бы он звонил и приходил. Многие мужчины так и поступили бы, знай они, что могут без лишних проблем переспать с женщиной. А Кристиан не притворялся, будто испытывает ко мне нечто большее, чем простое желание.
   В этот момент пришла Черил.
   – Так она тоже знает? – спросила Эйвери.
   – Да. Причем сама догадалась. Ты уже несколько недель носишь очень свободную одежду.
   – Я бы вам все равно рассказала. Но сначала я даже себе боялась признаться в том, что беременна, а потом чувствовала, что прежде должна поговорить с Кристианом. Пожалуйста, не говорите никому, пока я окончательно не выясню с ним отношения.
   – Конечно, дорогая, – заверили ее помощницы.
   Зазвонил телефон, и Черил поспешно сняла трубку. На лице ее появилась странная улыбочка.
   – Угадайте, кто?
   – Из налоговой инспекции? – предположила Джуди.
   – Кристиан Харлоу!
   Эйвери изо всех сил постаралась не броситься к телефону со всех ног, но все равно слегка запыхалась.
   – Почему у тебя такой голос, словно ты пробежала милю? – удивился Кристиан.
   – Потому что у беременных женщин легко сбивается дыхание!
   После непродолжительного молчания он спросил:
   – Не хочешь сегодня поужинать со мной?
   – Поужинать?!
   – Неужели это так ужасно? Или, может быть, неприлично? Особенно учитывая сложившуюся ситуацию.
   Действительно, уж если она намеревалась изображать из себя неприступную даму, надо было делать это, когда он пришел ее соблазнять, а не теперь, когда приглашает поужинать!
   – Да нет, все нормально, просто я удивилась. А где и когда?
   – У меня дома.
   – Ресторан – слишком людное место, да?
   – Дело не в том, о чем ты подумала.
   – А откуда ты знаешь, о чем я думаю?
   Кристиан вздохнул, сдаваясь.
   – Понимаешь, в любом ресторане на нас будут смотреть, оценивать…
   – Оценивать, насколько я беременна, да?
   – Эйвери, – терпеливо сказал он, – я не могу понять, каким образом беременность, которая еще вчера для всех была тайной за семью печатями, сегодня станет очевидной с первого взгляда.
   – Потому что сегодня я чувствую себя беременной!
   – Возможно, дело в том, что ты с кем-то поделилась новостью. Так, значит, ты принимаешь мое приглашение? В семь тебя устроит?
   – Да.
   – Зайти за тобой?
   – Нет уж, я как-нибудь пройду пять минут пешком самостоятельно.
   – Если ты уверена…
   – Еще раз повторяю: я не инвалид, а беременная женщина. Будь так добр, запомни.
   – Ладно. Ты женщина, носящая под сердцем моего ребенка.
   Эйвери так и не смогла понять, гордость или страх перед будущим изменили голос Кристиана.
 

***

 
   В день, когда она обедала с Брэнданом, Эйвери очень долго выбирала одежду. Но по сравнению с сегодняшними мучениями это было ничто. Отправив помощниц домой и закрыв магазин, она принялась размышлять, что ей надеть. Учитывая обстоятельства, выбор предстоял нелегкий.
   Шелковое платье и жакет были отвергнуты как слишком официальные. Более того, ей скорее всего уже не влезть в них. Как и в узкие брюки, и в прямые юбки… Мелькнула мысль о джинсах и рубашке, но джинсы тоже не налезли.
   Будучи подростком, она порой надевала мокрые джинсы, лежа на полу, при помощи вешалки для одежды. Но в данных обстоятельствах подобный метод никак не годился. Похоже, придется приобрести побольше одежды свободного покроя.
   В конце концов Эйвери остановилась на шелковом брючном костюме, купленном три года назад в Нью-Йорке. Костюм был из дорогих и до сих пор выглядел на удивление хорошо. К тому же широкие брюки были не на ремне, а на резинке!
   Заплетя косу и слегка подкрасившись, чтобы скрыть бледность, Эйвери отправилась в путь, накинув шубу.
   Кристиан жил неподалеку от собственного магазина в добротном доме с довольно большим садом, где летом зеленел аккуратно подстриженный газон и пестрые цветы роняли лепестки на посыпанные гравием дорожки. Зимой же сад походил на рождественскую сказку, тем более что хозяин не расчищал дорожки, считая это делом бесполезным и никому не нужным.