Гарсия быстро осмотрел жеребенка. Кобылка, и чудесная! Длинные прямые ножки, крепкие тонкие кости, широкая грудь и голова, как у матери. Темная младенческая масть означала, что кобылка, скорее всего, будет серой, как мать, когда подрастет. Гарсия был восхищен статями жеребенка и на время забыл, что именно это создание стало причиной отсрочки его отъезда.
О котором ему снова грубо напомнило решение совета племени.
— Люди, — объявил Кривые Ребра, — снимутся с лагеря через три дня, считая с нынешнего, и начнут двигаться к северу на летнюю стоянку.
Когда Гарсия услышал новость, некоторое время его душила ярость. Как они могут, кипел он, бросить его одного с недельным жеребенком и кормящей кобылой?
Когда рассудок вернулся к нему, он понял, что Кривые Ребра и все племя понятия не имеют о его планах. Гарсия хранил их в тайне без всяких причин, если не считать того, что он просто не доверял дикарям.
Еще одна мысль медленно пробиралась в сознание Гарсии: он пользовался гостеприимством племени, но, кроме нескольких убитых бизонов, ничего не дал им взамен. Проклятье, все осложняется. Гарсия погрузился в размышления.
Он решил в любом случае ехать своей дорогой. Если жеребенок не сможет выдерживать темп, он бросит его или убьет. Кобыла будет страдать от потери несколько дней, но сможет бежать быстрее, когда молоко перегорит.
И все-таки его инстинкты лошадника победили. Гарсия не сможет так поступить. Это был жеребенок, которого его отец пытался получить всю свою жизнь. Он подождет несколько недель, чтобы жеребенок подрос и набрался сил, и отправится в путь. А пока, кажется, лучше всего оставаться с племенем.
Глава 14
Глава 15
Глава 16
Глава 17
О котором ему снова грубо напомнило решение совета племени.
— Люди, — объявил Кривые Ребра, — снимутся с лагеря через три дня, считая с нынешнего, и начнут двигаться к северу на летнюю стоянку.
Когда Гарсия услышал новость, некоторое время его душила ярость. Как они могут, кипел он, бросить его одного с недельным жеребенком и кормящей кобылой?
Когда рассудок вернулся к нему, он понял, что Кривые Ребра и все племя понятия не имеют о его планах. Гарсия хранил их в тайне без всяких причин, если не считать того, что он просто не доверял дикарям.
Еще одна мысль медленно пробиралась в сознание Гарсии: он пользовался гостеприимством племени, но, кроме нескольких убитых бизонов, ничего не дал им взамен. Проклятье, все осложняется. Гарсия погрузился в размышления.
Он решил в любом случае ехать своей дорогой. Если жеребенок не сможет выдерживать темп, он бросит его или убьет. Кобыла будет страдать от потери несколько дней, но сможет бежать быстрее, когда молоко перегорит.
И все-таки его инстинкты лошадника победили. Гарсия не сможет так поступить. Это был жеребенок, которого его отец пытался получить всю свою жизнь. Он подождет несколько недель, чтобы жеребенок подрос и набрался сил, и отправится в путь. А пока, кажется, лучше всего оставаться с племенем.
Глава 14
Пока племя сворачивало лагерь и складывало шатры, Койот и его семейство не подозревали, насколько они близки к тому, чтобы потерять своего гостя. Племя двинулось через холмы, по-прежнему сопровождаемое нелепой фигурой испанца. Только на этот раз кроме кольчуги и доспехов на всаднике были шкуры и мокасины. Рядом весело семенила темная дочь Лолиты, а по бокам шли юноши из племени.
На третий день пути из головы колонны внезапно донеслись тревожные крики. В пути племя растянулось больше чем на полмили и оказалось посреди голой равнины без всякой защиты. Взволнованно переговариваясь, люди сбились в кучу, дети — в центре, затем — женщины, по краям — воины. Гарсия взглянул в том направлении, куда смотрели все, и увидел в прерии похожее племя дикарей на расстоянии нескольких сотен метров.
От другой группы отделились несколько человек, Кривые Ребра сделал знак некоторым воинам приблизиться к нему и вышел вперед, поджидая чужаков. Гарсия передал поводья одному из мальчиков и двинулся вперед в поисках Койота. Койот заметил испанца и помахал ему, предлагая встать во второй ряд воинов.
— Это — Крушители Черепов, — взволнованно пояснил Койот. — Враги племени. Они отчаянные бойцы.
— Будет битва? — Гарсия сжал копье.
— Думаю, нет, Снимающий Голову. Они не станут нападать, когда с ними женщины и дети. Но мы должны быть начеку. Они очень скверные.
Чужаки приближались, их движения казались надменными и развязными. У некоторых были луки, и у всех, либо в руках, либо на поясе, длинная боевая дубинка. У воинов Кривых Ребер было тоже несколько таких дубинок. Камень размером с кулак привязывался к крепкой палке длиной в руку. Было ясно, что это оружие не для охоты, а для битвы. Хуан понял, откуда происходит название племени.
— Чего они хотят? — спросил несколько взволнованный Гарсия. Посреди прерии нет смысла сражаться за территорию или пожитки. Бизоны, которых становилось все больше, удовлетворяли большинство нужд кочующего племени.
— Им нравится нападать и убивать нас, — ответил Койот. — Они очень воинственные. Еще они крадут наших детей, особенно девочек. Наши женщины, — он нервно хихикнул, — гораздо красивее их женщин.
Оба вождя остановились лицом к лицу и, к изумлению Гарсии, начали вполне дружескую беседу. Поскольку большая часть разговора велась на языке жестов, испанец сумел уловить суть. Был произведен обмен приветствиями, немного поговорили о погоде и бизонах.
— Вижу, у вас оленья собака, — заметил вскользь вождь Крушителей Черепов, словно видел оленьих собак каждый день.
Гарсия напрягся.
— Ах да, — отозвался Кривые Ребра так же небрежно, — она принадлежит другу, который живет вместе с нами.
По виду Крушителя Черепов было ясно, что он хочет знать больше, но ему ничего не рассказали. Оба отряда сдержанно распрощались, сохраняя внешнее дружелюбие. Народ настороженно обошел врагов и продолжил путь. Но по дороге они держались близко друг к другу, а на ночь вокруг стоянки выставляли дозорных.
Правда, больше Крушители Черепов не попадались, и через несколько дней люди расслабились.
Движение на север продолжалось. Иногда племя останавливалось на день или два, чтобы поохотиться и отдохнуть. Для таких коротких стоянок шатры не устанавливали, если только погода не портилась. Густой кустарник давал необходимое укрытие, стояли теплые дни и приятно прохладные ночи.
Позади осталось несколько недель пути, — было очевидно, что в племени царит волнение и оживление. Гарсия спросил о причине.
— Всего три солнца пути отделяет нас от места встречи, — ответил Койот. — Там мы увидимся с другими кланами нашего племени.
Через несколько дней волнение достигло пика, когда племя поднялось на невысокую гряду холмов и взглядом окинуло с высоты бескрайнюю прерию. Петляющая темная полоса деревьев обозначала русло внушительной реки. На ближнем берегу этой реки стояло столько жилищ из шкур, сколько Гарсия не видел еще ни разу.
Шедшие впереди люди Кривых Ребер закричали, в ответ из лагеря полетели приветственные вопли. Сотни людей суетились между шатрами, многие двинулись навстречу вновь прибывшим, сопровождаемые несметными стаями собак. Женщины радостно приветствовали родственников из других кланов, дети и подростки смешались в общую кучу, болтая, находя старых друзей и приятелей. Суматоха и радостные крики напомнили Гарсии деревенские ярмарки его детства.
Кривые Ребра повел своих людей на луг, где оставалось свободное место.
— Каждый клан, — пояснил Койот, — ставит лагерь на определенном месте. По традиции место посреди лагеря оставляют для Южного клана. Так же обстоит дело и с кругом совета, — продолжал он. — Каждый вождь будет занимать определенное место в круге на Большом Совете.
Прошло немного времени, и остовы жилищ устремились в небеса. К тому времени, когда факел Солнечного Мальчика опустился за холмы, залитые алым, оранжевым и желтым светом, люди Кривых Ребер были уже дома.
Разумеется, Гарсия стал объектом пристального внимания других кланов. Сначала его опасались и избегали, но очень скоро дети, подбадриваемые товарищами из клана Гнутых Ребер, с любопытством приблизились. Никогда раньше они не видели человека с шерстью на лице. Их откровенные изучающие взгляды сильно смущали испанца.
Еще он очень беспокоился о кобыле и ее жеребенке. Люди из других кланов все время подходили и смотрели на животных. В последние месяцы Гарсия перестал волноваться по поводу отношения Народа к его кобыле. Но в этих незнакомцах он сомневался.
Койот заметил его волнение и успокаивающе заговорил:
— Они в безопасности, Снимающий Голову. Все знают, что животные принадлежат нашему другу. К тому же, — хихикнул он, — думаю, с них глаз не спускают твои верные Высокий Олень и Серая Цапля.
Так оно и было. Один из юношей всегда находился рядом, не позволяя никому подходить слишком близко и свысока отвечая на вопросы любопытных. Гарсия наконец начал успокаиваться.
К вечеру первого дня в лагере Койот нашел своего гостя.
— Снимающий Голову, — объявил он, — сегодня состоится Большой Совет. Мы встретимся в центре лагеря с наступлением темноты. Все воины должны быть на совете.
Молодой человек задумался. Койот сказал о совете так, словно предполагалось, что Гарсия должен присутствовать.
«Клянусь кровью Христовой, — подумал он, — я не индейский воин». Однако он ощущал необходимость пойти, не только из любопытства, но и чтобы удостовериться: не затевается ли что-нибудь, способное нарушить его планы.
На третий день пути из головы колонны внезапно донеслись тревожные крики. В пути племя растянулось больше чем на полмили и оказалось посреди голой равнины без всякой защиты. Взволнованно переговариваясь, люди сбились в кучу, дети — в центре, затем — женщины, по краям — воины. Гарсия взглянул в том направлении, куда смотрели все, и увидел в прерии похожее племя дикарей на расстоянии нескольких сотен метров.
От другой группы отделились несколько человек, Кривые Ребра сделал знак некоторым воинам приблизиться к нему и вышел вперед, поджидая чужаков. Гарсия передал поводья одному из мальчиков и двинулся вперед в поисках Койота. Койот заметил испанца и помахал ему, предлагая встать во второй ряд воинов.
— Это — Крушители Черепов, — взволнованно пояснил Койот. — Враги племени. Они отчаянные бойцы.
— Будет битва? — Гарсия сжал копье.
— Думаю, нет, Снимающий Голову. Они не станут нападать, когда с ними женщины и дети. Но мы должны быть начеку. Они очень скверные.
Чужаки приближались, их движения казались надменными и развязными. У некоторых были луки, и у всех, либо в руках, либо на поясе, длинная боевая дубинка. У воинов Кривых Ребер было тоже несколько таких дубинок. Камень размером с кулак привязывался к крепкой палке длиной в руку. Было ясно, что это оружие не для охоты, а для битвы. Хуан понял, откуда происходит название племени.
— Чего они хотят? — спросил несколько взволнованный Гарсия. Посреди прерии нет смысла сражаться за территорию или пожитки. Бизоны, которых становилось все больше, удовлетворяли большинство нужд кочующего племени.
— Им нравится нападать и убивать нас, — ответил Койот. — Они очень воинственные. Еще они крадут наших детей, особенно девочек. Наши женщины, — он нервно хихикнул, — гораздо красивее их женщин.
Оба вождя остановились лицом к лицу и, к изумлению Гарсии, начали вполне дружескую беседу. Поскольку большая часть разговора велась на языке жестов, испанец сумел уловить суть. Был произведен обмен приветствиями, немного поговорили о погоде и бизонах.
— Вижу, у вас оленья собака, — заметил вскользь вождь Крушителей Черепов, словно видел оленьих собак каждый день.
Гарсия напрягся.
— Ах да, — отозвался Кривые Ребра так же небрежно, — она принадлежит другу, который живет вместе с нами.
По виду Крушителя Черепов было ясно, что он хочет знать больше, но ему ничего не рассказали. Оба отряда сдержанно распрощались, сохраняя внешнее дружелюбие. Народ настороженно обошел врагов и продолжил путь. Но по дороге они держались близко друг к другу, а на ночь вокруг стоянки выставляли дозорных.
Правда, больше Крушители Черепов не попадались, и через несколько дней люди расслабились.
Движение на север продолжалось. Иногда племя останавливалось на день или два, чтобы поохотиться и отдохнуть. Для таких коротких стоянок шатры не устанавливали, если только погода не портилась. Густой кустарник давал необходимое укрытие, стояли теплые дни и приятно прохладные ночи.
Позади осталось несколько недель пути, — было очевидно, что в племени царит волнение и оживление. Гарсия спросил о причине.
— Всего три солнца пути отделяет нас от места встречи, — ответил Койот. — Там мы увидимся с другими кланами нашего племени.
Через несколько дней волнение достигло пика, когда племя поднялось на невысокую гряду холмов и взглядом окинуло с высоты бескрайнюю прерию. Петляющая темная полоса деревьев обозначала русло внушительной реки. На ближнем берегу этой реки стояло столько жилищ из шкур, сколько Гарсия не видел еще ни разу.
Шедшие впереди люди Кривых Ребер закричали, в ответ из лагеря полетели приветственные вопли. Сотни людей суетились между шатрами, многие двинулись навстречу вновь прибывшим, сопровождаемые несметными стаями собак. Женщины радостно приветствовали родственников из других кланов, дети и подростки смешались в общую кучу, болтая, находя старых друзей и приятелей. Суматоха и радостные крики напомнили Гарсии деревенские ярмарки его детства.
Кривые Ребра повел своих людей на луг, где оставалось свободное место.
— Каждый клан, — пояснил Койот, — ставит лагерь на определенном месте. По традиции место посреди лагеря оставляют для Южного клана. Так же обстоит дело и с кругом совета, — продолжал он. — Каждый вождь будет занимать определенное место в круге на Большом Совете.
Прошло немного времени, и остовы жилищ устремились в небеса. К тому времени, когда факел Солнечного Мальчика опустился за холмы, залитые алым, оранжевым и желтым светом, люди Кривых Ребер были уже дома.
Разумеется, Гарсия стал объектом пристального внимания других кланов. Сначала его опасались и избегали, но очень скоро дети, подбадриваемые товарищами из клана Гнутых Ребер, с любопытством приблизились. Никогда раньше они не видели человека с шерстью на лице. Их откровенные изучающие взгляды сильно смущали испанца.
Еще он очень беспокоился о кобыле и ее жеребенке. Люди из других кланов все время подходили и смотрели на животных. В последние месяцы Гарсия перестал волноваться по поводу отношения Народа к его кобыле. Но в этих незнакомцах он сомневался.
Койот заметил его волнение и успокаивающе заговорил:
— Они в безопасности, Снимающий Голову. Все знают, что животные принадлежат нашему другу. К тому же, — хихикнул он, — думаю, с них глаз не спускают твои верные Высокий Олень и Серая Цапля.
Так оно и было. Один из юношей всегда находился рядом, не позволяя никому подходить слишком близко и свысока отвечая на вопросы любопытных. Гарсия наконец начал успокаиваться.
К вечеру первого дня в лагере Койот нашел своего гостя.
— Снимающий Голову, — объявил он, — сегодня состоится Большой Совет. Мы встретимся в центре лагеря с наступлением темноты. Все воины должны быть на совете.
Молодой человек задумался. Койот сказал о совете так, словно предполагалось, что Гарсия должен присутствовать.
«Клянусь кровью Христовой, — подумал он, — я не индейский воин». Однако он ощущал необходимость пойти, не только из любопытства, но и чтобы удостовериться: не затевается ли что-нибудь, способное нарушить его планы.
Глава 15
Когда Койот и Снимающий Голову присоединились к совету, в центре луга пылал костер. Группы воинов разных кланов сидели в отведенных для них местах, дружески беседуя. Некоторые вожди уже были здесь, они сидели на шкурах. Гарсия с Койотом нашли местечко рядом с Мышиным Ревом во втором ряду воинов и устроились в круге.
Крутые Ребра вышел вперед, расстелил шкуру и сел. Вскоре круг заполнился. За кольцом сидящих мужчин было много женщин. И еще больше детей и вездесущих собак, без устали носившихся вокруг.
Какой-то молодой человек вынул из украшенного футляра длинную, богато отделанную трубку и церемонно набил ее. Он передал трубку величественному вождю, сидевшему напротив Кривых Ребер по другую сторону костра, и принес головешку из костра, чтобы зажечь трубку.
— Это Много Шкур, — прошептал Койот. — Он — вождь всего Народа. И глава Северного клана.
Много Шкур раскурил трубку и, согласно обряду, выпустил дым на четыре стороны света, в небо и землю. Молодой человек, поднесший ему трубку, передал ее следующему вождю, и ритуал повторился. Вождь каждого клана, всего их было семь, поступил точно так же[3]. Это очень отличалось, как заметил Гарсия, от курения в жилищах друзей.
Когда трубка обошла круг, Много Шкур церемонно выбил из нее золу и передал распорядителю.
— Слушайте меня, вожди, — заговорил он. — Народ собрался на Танец Солнца. Пусть каждый расскажет, как обстоят дела в его клане.
Вождь с запада заговорил первым.
— Я — Черный Бобер, — начал он, — вождь Горного клана. У нас была хорошая зима. Дичи хватало. Мы поставили лагерь в Больших Урочищах, и на нас никто не нападал.
— Я Серый Медведь, — представился следующий, — вождь клана Красных Камней. У нас была голодная зима, но мы выжили. На Два Солнца, одного из воинов, напал дикобраз; которого он пытался убить, но воин сумел убежать.
По кругу пробежал смешок, даже Два Солнца выдавил кривую улыбку, вспомнив болезненные уколы игл дикобраза.
Следующим по кругу был Кривые Ребра, и все с нетерпением ждали. Заросший шерстью чужак и оленья собака вызывали, пожалуй, самый большой интерес в лагере.
— Я — Кривые Ребра, вождь Южного клана Народа. У нас была очень хорошая зима. В охоте помогал наш друг, Снимающий Голову, который живет вместе с нами с Месяца Созревания. У него есть оленья собака, которую все вы видели. Еще мы повстречали Крушителей Черепов, — продолжал он.
В круге зашумели. Но эта новость померкла по сравнению с удивительным гостем Южного клана.
— С ними были женщины и дети, с нами — тоже, — пояснил Кривые Ребра, — поэтому сражения не было.
Речи шли по кругу, но ни одна новость не могла затмить вестей Южного клана.
После выступления вождей снова заговорил Много Шкур.
— Расскажите нам, братья из Южного клана, — обратился он к вождю Кривые Ребра, — о вашем госте, Снимающем Голову. Где его племя?
Кривые Ребра, гордый тем, что только его клан принес достойные новости, воспользовался случаем. Он в подробностях описал первую встречу с чужаком. Упомянул, откуда взялось его имя. Все засмеялись. Снимающий Голову в первый раз понял, что означает его прозвище, и тоже засмеялся. Должно быть, это было поразительное зрелище для дикарей, которые никогда не видели шлема.
Главный вождь снова заговорил:
— Но расскажи нам подробнее о магической силе оленьей собаки. Как она помогает охоте?
Связь все еще была неясна многим, сидевшим в круге.
В ответе Кривых Ребер проявились дипломатические таланты, благодаря которым его и выбрали вождем племени.
— Вожди, — сказал он, — я не разбираюсь в магии. Думаю, Белый Бизон, наш шаман, сможет объяснить.
Койот был очень доволен ходом дела. Все шло ровно так, как они с Кривыми Ребрами и планировали. Южный клан получал все больше веса на общем совете.
Белый Бизон выступил вперед. Его объяснение было простым и четким. У чужеземца имеется амулет, позволяющий править оленьей собакой. Все дело в силе действия этого предмета, который помещают в рот животного. Его власть позволяет Снимающему Голову сидеть на спине четвероногого и править им.
По кругу пробежал шепоток. Многие ни разу в жизни не видели всадника.
— Амулет такой мощный, — говорил Белый Бизон, — что даже двое юношей Народа смогли править животным!
Возгласы изумления усилились. Гарсия понял почти все и поразился реакции других кланов.
— Но, — продолжал Белый Бизон, — все это не имеет никакого отношения к бизонам. Моя магия призывает бизонов, чтобы Снимающий Голову мог скакать среди них и убивать их своим длинным копьем.
Снова возгласы, на этот раз одобрения, пробежали по кругу. Белый Бизон сел на свое место.
— Вожди, — снова заговорил Кривые Ребра, — Снимающий Голову покажет вам, как амулет помогает ему в охоте. — Он обернулся через плечо на своего гостя: — Это возможно, Снимающий Голову?
Гарсия кивнул, несколько смущенный происходящим. «Нет причин отказываться», — решил он. Он видел, что клан Кривых Ребер приобретает все больше благосклонного внимания. Гарсия сможет устроить представление другим вождям и их людям. Это, пожалуй, будет любопытно. А если выяснится правда, вся слава достанется ему.
Случай для великого показа амулета представился через несколько дней. Разведчики выследили небольшое стадо бизонов, которые двигались медленно и беззаботно. Дикари осторожно подгоняли животных два дня, оставляя им время, чтобы пастись. Наконец стадо подошло к выбранному месту, и разведчики сообщили об этом в лагерь.
Место для охоты представляло собой ровный луг, с трех сторон окруженный холмами. Река замыкала эту огромную природную сцену. Все вместе напоминало Гарсии гигантский вертеп, такой, какие были у бродячих артистов-кукольников в его стране.
На луг можно было попасть по двум узким проходам со стороны реки. Люди рассыпались по холмам и затаились, став почти незаметными.
Бизоны, во главе со старой коровой, вышли на «сцену» и двинулись вперед, пощипывая пышную свежую траву, растущую вдоль реки. Их утомило преследование охотников, загнавших их на этот луг. Старая корова подняла голову, чувствуя, что что-то не так. Она оглядела луг и заподозрила опасность, таящуюся в незнакомых очертаниях холмов. Корова развернулась, чтобы уйти, но обнаружила, что путь закрыт надоедливыми двуногими существами, пригнавшими их сюда.
Корова направилась к другому выходу из долины, в нескольких сотнях шагов отсюда. И в этот момент Гарсия с копьем выехал из-под прикрытия небольшого холма и помчался на стадо.
По пути он выбрал жирного молодого бычка. Не только из-за прекрасного мяса, но и из-за того, что окрас этого животного несколько отличался от обычного. Этот бычок был значительно светлее других, почти мышино-серый, и идеально подходил для того, что задумал Гарсия.
Испанец давно заметил, что с того самого мига, когда выезжаешь, подняв копье, уже знаешь, как все пойдет. Иногда требовались огромные усилия и сосредоточенность, а порой все получалось прекрасно и легко. Это был как раз такой случай, отличное представление. Как только кобыла двинулась вперед, исход был предрешен.
Копье настигло цель прямо перед тем холмом, где сидели вожди совета. Бизон замедлил бег, Гарсия направил к нему лошадь, выдернул копье, бычок покачнулся и упал. Его товарищи мчались, исчезая за изгибом реки.
Гарсия медленно подъехал к вождям на холме. Он остановил лошадь и церемонно отсалютовал окровавленным копьем.
— Я преподношу эту добычу, — объявил он звенящим голосом, — Много Шкур, вождю племени!
Крутые Ребра вышел вперед, расстелил шкуру и сел. Вскоре круг заполнился. За кольцом сидящих мужчин было много женщин. И еще больше детей и вездесущих собак, без устали носившихся вокруг.
Какой-то молодой человек вынул из украшенного футляра длинную, богато отделанную трубку и церемонно набил ее. Он передал трубку величественному вождю, сидевшему напротив Кривых Ребер по другую сторону костра, и принес головешку из костра, чтобы зажечь трубку.
— Это Много Шкур, — прошептал Койот. — Он — вождь всего Народа. И глава Северного клана.
Много Шкур раскурил трубку и, согласно обряду, выпустил дым на четыре стороны света, в небо и землю. Молодой человек, поднесший ему трубку, передал ее следующему вождю, и ритуал повторился. Вождь каждого клана, всего их было семь, поступил точно так же[3]. Это очень отличалось, как заметил Гарсия, от курения в жилищах друзей.
Когда трубка обошла круг, Много Шкур церемонно выбил из нее золу и передал распорядителю.
— Слушайте меня, вожди, — заговорил он. — Народ собрался на Танец Солнца. Пусть каждый расскажет, как обстоят дела в его клане.
Вождь с запада заговорил первым.
— Я — Черный Бобер, — начал он, — вождь Горного клана. У нас была хорошая зима. Дичи хватало. Мы поставили лагерь в Больших Урочищах, и на нас никто не нападал.
— Я Серый Медведь, — представился следующий, — вождь клана Красных Камней. У нас была голодная зима, но мы выжили. На Два Солнца, одного из воинов, напал дикобраз; которого он пытался убить, но воин сумел убежать.
По кругу пробежал смешок, даже Два Солнца выдавил кривую улыбку, вспомнив болезненные уколы игл дикобраза.
Следующим по кругу был Кривые Ребра, и все с нетерпением ждали. Заросший шерстью чужак и оленья собака вызывали, пожалуй, самый большой интерес в лагере.
— Я — Кривые Ребра, вождь Южного клана Народа. У нас была очень хорошая зима. В охоте помогал наш друг, Снимающий Голову, который живет вместе с нами с Месяца Созревания. У него есть оленья собака, которую все вы видели. Еще мы повстречали Крушителей Черепов, — продолжал он.
В круге зашумели. Но эта новость померкла по сравнению с удивительным гостем Южного клана.
— С ними были женщины и дети, с нами — тоже, — пояснил Кривые Ребра, — поэтому сражения не было.
Речи шли по кругу, но ни одна новость не могла затмить вестей Южного клана.
После выступления вождей снова заговорил Много Шкур.
— Расскажите нам, братья из Южного клана, — обратился он к вождю Кривые Ребра, — о вашем госте, Снимающем Голову. Где его племя?
Кривые Ребра, гордый тем, что только его клан принес достойные новости, воспользовался случаем. Он в подробностях описал первую встречу с чужаком. Упомянул, откуда взялось его имя. Все засмеялись. Снимающий Голову в первый раз понял, что означает его прозвище, и тоже засмеялся. Должно быть, это было поразительное зрелище для дикарей, которые никогда не видели шлема.
Главный вождь снова заговорил:
— Но расскажи нам подробнее о магической силе оленьей собаки. Как она помогает охоте?
Связь все еще была неясна многим, сидевшим в круге.
В ответе Кривых Ребер проявились дипломатические таланты, благодаря которым его и выбрали вождем племени.
— Вожди, — сказал он, — я не разбираюсь в магии. Думаю, Белый Бизон, наш шаман, сможет объяснить.
Койот был очень доволен ходом дела. Все шло ровно так, как они с Кривыми Ребрами и планировали. Южный клан получал все больше веса на общем совете.
Белый Бизон выступил вперед. Его объяснение было простым и четким. У чужеземца имеется амулет, позволяющий править оленьей собакой. Все дело в силе действия этого предмета, который помещают в рот животного. Его власть позволяет Снимающему Голову сидеть на спине четвероногого и править им.
По кругу пробежал шепоток. Многие ни разу в жизни не видели всадника.
— Амулет такой мощный, — говорил Белый Бизон, — что даже двое юношей Народа смогли править животным!
Возгласы изумления усилились. Гарсия понял почти все и поразился реакции других кланов.
— Но, — продолжал Белый Бизон, — все это не имеет никакого отношения к бизонам. Моя магия призывает бизонов, чтобы Снимающий Голову мог скакать среди них и убивать их своим длинным копьем.
Снова возгласы, на этот раз одобрения, пробежали по кругу. Белый Бизон сел на свое место.
— Вожди, — снова заговорил Кривые Ребра, — Снимающий Голову покажет вам, как амулет помогает ему в охоте. — Он обернулся через плечо на своего гостя: — Это возможно, Снимающий Голову?
Гарсия кивнул, несколько смущенный происходящим. «Нет причин отказываться», — решил он. Он видел, что клан Кривых Ребер приобретает все больше благосклонного внимания. Гарсия сможет устроить представление другим вождям и их людям. Это, пожалуй, будет любопытно. А если выяснится правда, вся слава достанется ему.
Случай для великого показа амулета представился через несколько дней. Разведчики выследили небольшое стадо бизонов, которые двигались медленно и беззаботно. Дикари осторожно подгоняли животных два дня, оставляя им время, чтобы пастись. Наконец стадо подошло к выбранному месту, и разведчики сообщили об этом в лагерь.
Место для охоты представляло собой ровный луг, с трех сторон окруженный холмами. Река замыкала эту огромную природную сцену. Все вместе напоминало Гарсии гигантский вертеп, такой, какие были у бродячих артистов-кукольников в его стране.
На луг можно было попасть по двум узким проходам со стороны реки. Люди рассыпались по холмам и затаились, став почти незаметными.
Бизоны, во главе со старой коровой, вышли на «сцену» и двинулись вперед, пощипывая пышную свежую траву, растущую вдоль реки. Их утомило преследование охотников, загнавших их на этот луг. Старая корова подняла голову, чувствуя, что что-то не так. Она оглядела луг и заподозрила опасность, таящуюся в незнакомых очертаниях холмов. Корова развернулась, чтобы уйти, но обнаружила, что путь закрыт надоедливыми двуногими существами, пригнавшими их сюда.
Корова направилась к другому выходу из долины, в нескольких сотнях шагов отсюда. И в этот момент Гарсия с копьем выехал из-под прикрытия небольшого холма и помчался на стадо.
По пути он выбрал жирного молодого бычка. Не только из-за прекрасного мяса, но и из-за того, что окрас этого животного несколько отличался от обычного. Этот бычок был значительно светлее других, почти мышино-серый, и идеально подходил для того, что задумал Гарсия.
Испанец давно заметил, что с того самого мига, когда выезжаешь, подняв копье, уже знаешь, как все пойдет. Иногда требовались огромные усилия и сосредоточенность, а порой все получалось прекрасно и легко. Это был как раз такой случай, отличное представление. Как только кобыла двинулась вперед, исход был предрешен.
Копье настигло цель прямо перед тем холмом, где сидели вожди совета. Бизон замедлил бег, Гарсия направил к нему лошадь, выдернул копье, бычок покачнулся и упал. Его товарищи мчались, исчезая за изгибом реки.
Гарсия медленно подъехал к вождям на холме. Он остановил лошадь и церемонно отсалютовал окровавленным копьем.
— Я преподношу эту добычу, — объявил он звенящим голосом, — Много Шкур, вождю племени!
Глава 16
Гарсия не осознал до конца всей значимости Танца Солнца, длившегося неделю. Он попросту слишком мало интересовался этим событием, чтобы обращать внимание на происходящее. Испанец проходил мимо окруженной деревьями поляны и время от времени видел танцоров. Койот отвечал на его нечастые вопросы, довольный, что гость проявляет интерес.
Молодой человек заключил, и справедливо, что Танец Солнца[4] имеет общественное значение. Всего лишь раз в год кланы на время собирались вместе. Возобновлялись дружеские отношения, родственники узнавали семейные новости.
Разумеется, Гарсия видел, что главной темой праздника были бизоны. Большой, вырезанный из дерева бизон стоял на поляне. Изображение дополняла шкура животного с оставленной на ней головой.
Гарсия несколько недоумевал, при чем здесь солнце. Связь ускользала от него. Ответ Койота был коротким и четким.
Факел Солнечного Мальчика едва горел в Месяц Долгих Ночей. Но теперь у него новый факел, от тепла растет трава и бизоны возвращаются.
Все ритуалы были исполнены, а жертвы принесены, Танец Солнца подошел к концу. Когда кланы начали уходить в разных направлениях, Гарсия пришел к одному интересному выводу. Существовала веская причина, по которой части племени не могли оставаться вместе. Такому количеству людей сложно добыть пропитание.
«В этом заключается сложность, — догадался испанец. — Клан должен быть достаточно большим, чтобы постоять за себя, но не таким большим, чтобы распугать бизонов и сделать охоту невозможной».
Однако о большом сильном племени мечтали. Это стало очевидно, когда клан Кривых Ребер свернул лагерь, чтобы отправиться на восток, где, как объявил Белый Бизон, есть стада.
«Обычно старый шаман оказывается прав», — с удивлением отметил Гарсия.
У него сложилось впечатление, что, наверное, старик бывает прав, потому что бизоны водятся повсеместно. Если племя находило много бизонов, шаман быстро приписывал заслугу себе. Если нет, старик обычно сваливал все на вмешательство посторонних сил, которые ослабили действие его магии.
«Очень умный человек», — заключил Гарсия.
Испанец шел рядом с Койотом, отдыхая от тряски в седле. На время он позволил ехать верхом Высокому Оленю. Подошел Мышиный Рев и зашагал между двумя мужчинами. Он казался обрадованным.
— У нас будут новые люди, — с гордостью сообщил он. — Наверное, воинов десять. Конечно, некоторые — довольно странные, но среди них есть хорошие бойцы. Две Сосны из клана Красных Камней пришел со своим жилищем и жилищем мужа своей дочери.
Это была длинная речь для застенчивого человека. Гарсия разглядывал движущуюся колонну, казалось, отряд в самом деле увеличился. Испанец был озадачен.
— Снимающий Голову, хорошо, что ты отдал добычу главному вождю, — продолжал Мышиный Рев. — Ты возвысился в его глазах.
Гарсия по-прежнему не понимал причины появления новых шатров. Видимо, семьи могут переходить из одного клана в другой.
— О да, — ответил Койот на его вопрос. — Идут с тем вождем, кому в этом году больше помогают духи. Некоторые меняют клан каждый год. Такие нам не нужны, но к нам присоединились и очень хорошие люди. Они считают амулет оленьей собаки сильным. Кроме того, Красные Камни голодали прошлой зимой. Они ищут сильного вождя.
И Койот, и Мышиный Рев, казалось, очень довольны тем, что авторитет Южного клана Кривых Ребер растет.
В те дни, когда племя продвигалось медленно, Гарсия обучал жеребенка Лолиты. С момента его рождения мальчики ухаживали за ним, приручали, ласкали, пока он совсем не освоился с людьми. Гарсия соорудил подобие поводьев из полосок кожи, понимая, что с упряжью будут проблемы. Дома, в конюшне отца, всегда было полно веревок, уздечек и разных других предметов для тренировок. Гарсиа жалел, что не обращал на них внимания. Как и на множество других вещей, которые он не ценил, пока те не исчезли. Что ж, неважно, он выберется отсюда через несколько недель. К тому времени, когда племя двинется на юг на зимовку, Гарсия собирался научить жеребенка бежать на привязи позади или впереди. Тогда он поедет к своим, хорошо экипированный и готовый к путешествию.
Больше всего Гарсии нужна была веревка. У испанца имелась одна, которой он стреноживал лошадь. Но ее не хватит на обоих животных. К тому же Гарсия обнаружил, что волокна веревки начали истираться. Она вот-вот порвется.
Испанец рассмотрел плетение. Может, ему удастся таким же образом скрутить полоски кожи. Гарсия осторожно отрезал узел на конце веревки, сохранив его для образца. Не один раз он расплетал по несколько дюймов веревки и снова тщательно сплетал. Методом проб и ошибок Гарсии удалось довольно точно воспроизвести изначальное плетение. Гордый собой, он завязал на конце новый узел и пошел к Большой Ноге просить ремней для веревки.
Как только новая веревка начала обретать форму, два подражателя Гарсии уловили принцип и попробовали делать то же, что он. У Серой Цапли оказались ловкие пальцы, и скоро он плел быстрее остальных.
Гарсия все еще думал, как править жеребенком. Лошадью легко править с помощью удил. Но у него были только одни удила. Они нужны для кобылы. Испанец уже давно понял, что дикари вообще не знают металлов. Скорее всего, придется подождать возвращения в цивилизацию.
Решение нашел Койот. Он указал на грызло мундштука:
— Оленья собака не может избавиться от грызла, в котором заключена сила, и вынуждена делать то, что ты хочешь. Что если положить ей в рот веревку?
Гарсия сначала отнесся к совету скептически, но потом задумался. Он начинал прислушиваться к мнению Койота. Наверное, стоит попробовать.
Гарсия решил потренироваться на кобыле, поскольку та легко слушалась. Вложив тонкую веревку ей в рот, он опустил вниз концы и завязал под челюстью узел. Еще один узел не должен был позволять затягиваться веревочной петле, а два длинных свисающих конца служили поводьями. Лолита ощупывала языком незнакомый предмет во рту, но когда Гарсия вскочил ей на спину, отозвалась, как должно. Немного тренировки, и животным было так же легко править, как и с помощью железного мундштука.
Быстро подрастающий жеребенок познакомился с кожаной версией амулета. Вскоре, к восторгу подростков, Гарсия мог заставить лошадку бежать вперед, идти сзади и поворачивать. Он предупредил мальчишек, что только через много месяцев маленькая оленья собака станет достаточно крепкой, чтобы на ней можно было сидеть. Однако, когда племя двинулось дальше, Гарсия нагрузил жеребенка некоторыми вещами, обвязав ремень вокруг его корпуса. Небольшой вес приучит животное к предметам на спине. Потом, когда кобылка станет достаточно сильной для верховой езды, она уже будет понимать все происходящее. Гарсия был доволен. Кажется, он сможет продемонстрировать отцу хорошо выученное животное.
Гарсия с нетерпением ждал путешествия на юг. Он даже сможет нагрузить жеребенка легкой поклажей. Казалось, Кривые Ребра никогда не отдаст приказ к ежегодному переезду, но это все же произошло.
Когда наступили первые по-осеннему холодные ночи, племя двинулось в сторону прошлогодней зимовки. На зиму были сделаны припасы, охота оказалась удачной. Гарсия еще не сообщал о своем намерении уйти. Он почему-то опасался сообщать о своих планах.
«Я скажу им сегодня вечером, — наконец решил он, — после охоты». Его копье добыло множество бизонов, у племени будет еще один сытый год.
У Гарсии не было никакого предчувствия, когда он выезжал вместе с охотниками клана. Этот судьбоносный день не только снова отложил его отъезд, но и изменил всю его жизнь настолько, насколько это может сделать одно событие.
Молодой человек заключил, и справедливо, что Танец Солнца[4] имеет общественное значение. Всего лишь раз в год кланы на время собирались вместе. Возобновлялись дружеские отношения, родственники узнавали семейные новости.
Разумеется, Гарсия видел, что главной темой праздника были бизоны. Большой, вырезанный из дерева бизон стоял на поляне. Изображение дополняла шкура животного с оставленной на ней головой.
Гарсия несколько недоумевал, при чем здесь солнце. Связь ускользала от него. Ответ Койота был коротким и четким.
Факел Солнечного Мальчика едва горел в Месяц Долгих Ночей. Но теперь у него новый факел, от тепла растет трава и бизоны возвращаются.
Все ритуалы были исполнены, а жертвы принесены, Танец Солнца подошел к концу. Когда кланы начали уходить в разных направлениях, Гарсия пришел к одному интересному выводу. Существовала веская причина, по которой части племени не могли оставаться вместе. Такому количеству людей сложно добыть пропитание.
«В этом заключается сложность, — догадался испанец. — Клан должен быть достаточно большим, чтобы постоять за себя, но не таким большим, чтобы распугать бизонов и сделать охоту невозможной».
Однако о большом сильном племени мечтали. Это стало очевидно, когда клан Кривых Ребер свернул лагерь, чтобы отправиться на восток, где, как объявил Белый Бизон, есть стада.
«Обычно старый шаман оказывается прав», — с удивлением отметил Гарсия.
У него сложилось впечатление, что, наверное, старик бывает прав, потому что бизоны водятся повсеместно. Если племя находило много бизонов, шаман быстро приписывал заслугу себе. Если нет, старик обычно сваливал все на вмешательство посторонних сил, которые ослабили действие его магии.
«Очень умный человек», — заключил Гарсия.
Испанец шел рядом с Койотом, отдыхая от тряски в седле. На время он позволил ехать верхом Высокому Оленю. Подошел Мышиный Рев и зашагал между двумя мужчинами. Он казался обрадованным.
— У нас будут новые люди, — с гордостью сообщил он. — Наверное, воинов десять. Конечно, некоторые — довольно странные, но среди них есть хорошие бойцы. Две Сосны из клана Красных Камней пришел со своим жилищем и жилищем мужа своей дочери.
Это была длинная речь для застенчивого человека. Гарсия разглядывал движущуюся колонну, казалось, отряд в самом деле увеличился. Испанец был озадачен.
— Снимающий Голову, хорошо, что ты отдал добычу главному вождю, — продолжал Мышиный Рев. — Ты возвысился в его глазах.
Гарсия по-прежнему не понимал причины появления новых шатров. Видимо, семьи могут переходить из одного клана в другой.
— О да, — ответил Койот на его вопрос. — Идут с тем вождем, кому в этом году больше помогают духи. Некоторые меняют клан каждый год. Такие нам не нужны, но к нам присоединились и очень хорошие люди. Они считают амулет оленьей собаки сильным. Кроме того, Красные Камни голодали прошлой зимой. Они ищут сильного вождя.
И Койот, и Мышиный Рев, казалось, очень довольны тем, что авторитет Южного клана Кривых Ребер растет.
В те дни, когда племя продвигалось медленно, Гарсия обучал жеребенка Лолиты. С момента его рождения мальчики ухаживали за ним, приручали, ласкали, пока он совсем не освоился с людьми. Гарсия соорудил подобие поводьев из полосок кожи, понимая, что с упряжью будут проблемы. Дома, в конюшне отца, всегда было полно веревок, уздечек и разных других предметов для тренировок. Гарсиа жалел, что не обращал на них внимания. Как и на множество других вещей, которые он не ценил, пока те не исчезли. Что ж, неважно, он выберется отсюда через несколько недель. К тому времени, когда племя двинется на юг на зимовку, Гарсия собирался научить жеребенка бежать на привязи позади или впереди. Тогда он поедет к своим, хорошо экипированный и готовый к путешествию.
Больше всего Гарсии нужна была веревка. У испанца имелась одна, которой он стреноживал лошадь. Но ее не хватит на обоих животных. К тому же Гарсия обнаружил, что волокна веревки начали истираться. Она вот-вот порвется.
Испанец рассмотрел плетение. Может, ему удастся таким же образом скрутить полоски кожи. Гарсия осторожно отрезал узел на конце веревки, сохранив его для образца. Не один раз он расплетал по несколько дюймов веревки и снова тщательно сплетал. Методом проб и ошибок Гарсии удалось довольно точно воспроизвести изначальное плетение. Гордый собой, он завязал на конце новый узел и пошел к Большой Ноге просить ремней для веревки.
Как только новая веревка начала обретать форму, два подражателя Гарсии уловили принцип и попробовали делать то же, что он. У Серой Цапли оказались ловкие пальцы, и скоро он плел быстрее остальных.
Гарсия все еще думал, как править жеребенком. Лошадью легко править с помощью удил. Но у него были только одни удила. Они нужны для кобылы. Испанец уже давно понял, что дикари вообще не знают металлов. Скорее всего, придется подождать возвращения в цивилизацию.
Решение нашел Койот. Он указал на грызло мундштука:
— Оленья собака не может избавиться от грызла, в котором заключена сила, и вынуждена делать то, что ты хочешь. Что если положить ей в рот веревку?
Гарсия сначала отнесся к совету скептически, но потом задумался. Он начинал прислушиваться к мнению Койота. Наверное, стоит попробовать.
Гарсия решил потренироваться на кобыле, поскольку та легко слушалась. Вложив тонкую веревку ей в рот, он опустил вниз концы и завязал под челюстью узел. Еще один узел не должен был позволять затягиваться веревочной петле, а два длинных свисающих конца служили поводьями. Лолита ощупывала языком незнакомый предмет во рту, но когда Гарсия вскочил ей на спину, отозвалась, как должно. Немного тренировки, и животным было так же легко править, как и с помощью железного мундштука.
Быстро подрастающий жеребенок познакомился с кожаной версией амулета. Вскоре, к восторгу подростков, Гарсия мог заставить лошадку бежать вперед, идти сзади и поворачивать. Он предупредил мальчишек, что только через много месяцев маленькая оленья собака станет достаточно крепкой, чтобы на ней можно было сидеть. Однако, когда племя двинулось дальше, Гарсия нагрузил жеребенка некоторыми вещами, обвязав ремень вокруг его корпуса. Небольшой вес приучит животное к предметам на спине. Потом, когда кобылка станет достаточно сильной для верховой езды, она уже будет понимать все происходящее. Гарсия был доволен. Кажется, он сможет продемонстрировать отцу хорошо выученное животное.
Гарсия с нетерпением ждал путешествия на юг. Он даже сможет нагрузить жеребенка легкой поклажей. Казалось, Кривые Ребра никогда не отдаст приказ к ежегодному переезду, но это все же произошло.
Когда наступили первые по-осеннему холодные ночи, племя двинулось в сторону прошлогодней зимовки. На зиму были сделаны припасы, охота оказалась удачной. Гарсия еще не сообщал о своем намерении уйти. Он почему-то опасался сообщать о своих планах.
«Я скажу им сегодня вечером, — наконец решил он, — после охоты». Его копье добыло множество бизонов, у племени будет еще один сытый год.
У Гарсии не было никакого предчувствия, когда он выезжал вместе с охотниками клана. Этот судьбоносный день не только снова отложил его отъезд, но и изменил всю его жизнь настолько, насколько это может сделать одно событие.
Глава 17
День начался, как любой другой приятный день Месяца Созревания. Было свежо, но солнце пригревало и охота оказалась удачной.
Обнаружив стадо из дюжины или даже более бизонов, охотники заняли удобную позицию и затаились в высокой траве прерии. Снимающий Голову на лошади объехал стадо и приблизился к нему с другой стороны. Когда испанец двинулся на бизонов с копьем, животные побежали, как и ожидалось, прямо на сидящих в засаде охотников. Было убито три бизона.
Затем стадо переместилось, но не слишком далеко. Бизоны спокойно паслись за холмом. «А может, — подумал Гарсия, — удастся совершить еще один набег». Он снова сел на лошадь и тронулся.
Этот заход дался ему с большим трудом, потому что бизоны были напуганы и, заметив всадника, побежали. У испанца ушло много времени на то, чтобы обогнуть бегущее стадо. Когда его копье наконец полетело в цель, момент оказался неудачным. Бизоны поднимались по каменистому склону, было ясно, что охоту пора прекращать. Однако Гарсия очень хотел добыть еще одну тушу, он метнул копье под неправильным углом, как раз когда животные поворачивали.
Обнаружив стадо из дюжины или даже более бизонов, охотники заняли удобную позицию и затаились в высокой траве прерии. Снимающий Голову на лошади объехал стадо и приблизился к нему с другой стороны. Когда испанец двинулся на бизонов с копьем, животные побежали, как и ожидалось, прямо на сидящих в засаде охотников. Было убито три бизона.
Затем стадо переместилось, но не слишком далеко. Бизоны спокойно паслись за холмом. «А может, — подумал Гарсия, — удастся совершить еще один набег». Он снова сел на лошадь и тронулся.
Этот заход дался ему с большим трудом, потому что бизоны были напуганы и, заметив всадника, побежали. У испанца ушло много времени на то, чтобы обогнуть бегущее стадо. Когда его копье наконец полетело в цель, момент оказался неудачным. Бизоны поднимались по каменистому склону, было ясно, что охоту пора прекращать. Однако Гарсия очень хотел добыть еще одну тушу, он метнул копье под неправильным углом, как раз когда животные поворачивали.