Так, может, в консерватории что-то не так?
Рассмотрим, как все происходит «в консерватории», то есть при обучении.
Итак: человек учится в школе. Учитель объясняет материал, дома надо прочитать очередной параграф в учебнике, а в следующий раз — своими словами связно рассказать его у доски. В университете ситуация упрощается — часто в середине семестра качество того, что усвоено на лекциях (и вообще — ходит ли человек на них), не проверяется, зато в конце семестра надо подготовиться по списку вопросов, прийти на экзамен и связно любой из вопросов по памяти рассказать. Другой вариант — решить какие-то задачи. Примеры задач давались в течении семестра. Калькуляторы — убрать! Сотовые — убрать! Пользоваться ничем нельзя! За шпаргалки — на пересдачу! Если посоветоваться с соседом — выгонят! Так?
А теперь посмотрим, как выглядит решение задачи в жизни. Как правило, человеку дается очередная задача, и у него есть на нее три недели. Или три дня. Или три часа. И пользоваться можно всем! Вот тебе сотовый, вот тебе калькулятор, вот тебе все твои конспекты за шестнадцать лет обучения (полная стопка)! Вот тебе Интернет! Время пошло! Как решать задачу — никто точно не знает, это надо выяснить в процессе. Важно, что решение должно быть как можно более эффективным (если сильно петлять в решении — времени не хватит).
Другими словами, типичная задача, которую человек решает в школе и вузе, и типичная задача, которую решает человек на нормальной (интересной) работе, — это совершенно разные задачи.
В итоге после длительного обучения человек зачастую абсолютно не умеет того, что требуется на практике, — то есть не умеет быстро и успешно решать задачи, которых он раньше не решал. А ведь именно такое умение наиболее ценится (в том числе материально). Забавно, что даже всерьез пользоваться поисковыми системами выпускников вуза приходится учить заново.
При обучении основная решаемая задача — чтобы человек «усвоил» материал. При этом голова у людей устроена так, что она забывает неиспользуемое (и, наверное, с точки зрения головы, в этом есть свои резоны). Поэтому очень часто люди через три года не помнят от курса ничего, кроме названия. Причем в худшем случае, когда материал зубрится в последние три дня перед сдачей (а так, как правило, и бывает), человек почти ничего не помнит уже на следующий день. «Сдал и забыл».
Проверить это элементарно — надо просто задать человеку случайный вопрос с экзамена, успешно сданного полгода назад. Я пробовал, результаты впечатляют. Через год, если курс не был основным и не используется постоянно, — все становится еще хуже. Через три-пять лет в голове от неиспользуемых курсов почти ничего не остается…
Наиболее продвинутые преподаватели как могут борются с этим — придумывают приемы для запоминания, проводят проверку знаний в течение семестра, разными методами добиваются понимания предмета. Ведь если человек понимает предмет — забыть его в десятки раз труднее. Вот только и понять в десятки раз труднее, чем выучить. Отсюда и проблемы.
В жизни после вузов многие хотят интересной работы. А интересная, не рутинная работа — это, как правило, постоянное решение новых неизвестных задач. И этому реально можно (и нужно) учиться.
Тут, правда, всплывает еще одна весьма серьезная проблема. Подавляющее большинство студентов не знают, зачем они учатся. Не верите? А вы спросите! Только, когда будете анализировать ответы, помните — «знания, которые не применяются, очень быстро выветриваются»! В итоге выясняется, что добрых 95% пытаются «просто учиться» без применения знаний, со всеми отсюда вытекающими…
На самом деле я был в такой же ситуации. Сейчас, через девять лет после окончания университета, работая по специальности (более того — занимаясь наукоемкими задачами), очень хорошо вижу две вещи. Во-первых, как мало знаний реально пригодились и чего серьезно не хватает, и во-вторых, как мало однокурсников работает сейчас по специальности. Причем в каком-то смысле мне было легче — факультет был выбран совершенно сознательно и уже с первого курса я работал, то есть понимал, какие знания нужнее.
Wake up, student! Если ты не понимаешь, чем будешь заниматься дальше, и просто «сдаешь предметы» вместе с толпой, КПД твоей учебы ниже, чем у паровоза!
О да! Понять, чем же ты на самом деле хочешь заниматься — это не два байта переслать! Тем важнее понять это как можно раньше.
СЕЛО ЩЕПЕТНЕВКА: Из окружения
ВОПРОС НЕДЕЛИ: Каким вы видите компьютер будущего?
ПИСЬМОНОСЕЦ: Плотность файла меньше единицы!
Рассмотрим, как все происходит «в консерватории», то есть при обучении.
Итак: человек учится в школе. Учитель объясняет материал, дома надо прочитать очередной параграф в учебнике, а в следующий раз — своими словами связно рассказать его у доски. В университете ситуация упрощается — часто в середине семестра качество того, что усвоено на лекциях (и вообще — ходит ли человек на них), не проверяется, зато в конце семестра надо подготовиться по списку вопросов, прийти на экзамен и связно любой из вопросов по памяти рассказать. Другой вариант — решить какие-то задачи. Примеры задач давались в течении семестра. Калькуляторы — убрать! Сотовые — убрать! Пользоваться ничем нельзя! За шпаргалки — на пересдачу! Если посоветоваться с соседом — выгонят! Так?
А теперь посмотрим, как выглядит решение задачи в жизни. Как правило, человеку дается очередная задача, и у него есть на нее три недели. Или три дня. Или три часа. И пользоваться можно всем! Вот тебе сотовый, вот тебе калькулятор, вот тебе все твои конспекты за шестнадцать лет обучения (полная стопка)! Вот тебе Интернет! Время пошло! Как решать задачу — никто точно не знает, это надо выяснить в процессе. Важно, что решение должно быть как можно более эффективным (если сильно петлять в решении — времени не хватит).
Другими словами, типичная задача, которую человек решает в школе и вузе, и типичная задача, которую решает человек на нормальной (интересной) работе, — это совершенно разные задачи.
В итоге после длительного обучения человек зачастую абсолютно не умеет того, что требуется на практике, — то есть не умеет быстро и успешно решать задачи, которых он раньше не решал. А ведь именно такое умение наиболее ценится (в том числе материально). Забавно, что даже всерьез пользоваться поисковыми системами выпускников вуза приходится учить заново.
При обучении основная решаемая задача — чтобы человек «усвоил» материал. При этом голова у людей устроена так, что она забывает неиспользуемое (и, наверное, с точки зрения головы, в этом есть свои резоны). Поэтому очень часто люди через три года не помнят от курса ничего, кроме названия. Причем в худшем случае, когда материал зубрится в последние три дня перед сдачей (а так, как правило, и бывает), человек почти ничего не помнит уже на следующий день. «Сдал и забыл».
Проверить это элементарно — надо просто задать человеку случайный вопрос с экзамена, успешно сданного полгода назад. Я пробовал, результаты впечатляют. Через год, если курс не был основным и не используется постоянно, — все становится еще хуже. Через три-пять лет в голове от неиспользуемых курсов почти ничего не остается…
Наиболее продвинутые преподаватели как могут борются с этим — придумывают приемы для запоминания, проводят проверку знаний в течение семестра, разными методами добиваются понимания предмета. Ведь если человек понимает предмет — забыть его в десятки раз труднее. Вот только и понять в десятки раз труднее, чем выучить. Отсюда и проблемы.
В жизни после вузов многие хотят интересной работы. А интересная, не рутинная работа — это, как правило, постоянное решение новых неизвестных задач. И этому реально можно (и нужно) учиться.
Тут, правда, всплывает еще одна весьма серьезная проблема. Подавляющее большинство студентов не знают, зачем они учатся. Не верите? А вы спросите! Только, когда будете анализировать ответы, помните — «знания, которые не применяются, очень быстро выветриваются»! В итоге выясняется, что добрых 95% пытаются «просто учиться» без применения знаний, со всеми отсюда вытекающими…
На самом деле я был в такой же ситуации. Сейчас, через девять лет после окончания университета, работая по специальности (более того — занимаясь наукоемкими задачами), очень хорошо вижу две вещи. Во-первых, как мало знаний реально пригодились и чего серьезно не хватает, и во-вторых, как мало однокурсников работает сейчас по специальности. Причем в каком-то смысле мне было легче — факультет был выбран совершенно сознательно и уже с первого курса я работал, то есть понимал, какие знания нужнее.
Wake up, student! Если ты не понимаешь, чем будешь заниматься дальше, и просто «сдаешь предметы» вместе с толпой, КПД твоей учебы ниже, чем у паровоза!
О да! Понять, чем же ты на самом деле хочешь заниматься — это не два байта переслать! Тем важнее понять это как можно раньше.
СЕЛО ЩЕПЕТНЕВКА: Из окружения
Живу я в центре города. Или почти в центре, как считать. С Главным Памятником Вождю разделяет меня получас неспешной ходьбы, с почтамтом — десять минут, с вокзалом — пять, а с диваном в своей квартире ни секунды не разделяет.
Но в этом центре происходит что-то странное и пугающее. За три года из ближайших десяти продуктовых магазинов уцелело что-то около двух. Около — потому что в уцелевших помимо еды продают аппараты электротерапии, собачьи ошейники, мыло, газеты и журналы, мелки от тараканов, часы, аудио— и видеоконсервы, золото и еще много, много чего… Остальные восемь магазинов претерпевают постоянные превращения, торгуя то отделочными материалами, то компьютерами, то даже совсем ничем не торгуя, а так… Кроме того, возникло множество новых заведений из переделанных квартир, и в заведениях этих съедобное тоже не водится, а либо сотовые телефоны, либо биллиарды, либо ношеная одежда.
Впечатление, будто в отдельно взятом Центральном районе города Воронежа люди перестали кушать, настораживает: а люди ли вокруг? Приглядываюсь и гадаю — ну как это андроиды, пришельцы с иным метаболизмом или вовсе вурдалаки ходят по улицам, сидят в конторах, выгуливают собак? Окружили!
Товарищ из Тулы недавно рассказал, что у них строят завод по производству туалетной бумаги, хотя в России ею пользуются впятеро реже, нежели в Европе. Уж и не знаю: если действительно впятеро — то вдруг не из-за отсутствия ее, а просто нужды нет? Зачем андроидам туалетная бумага? Тут еще ликвидировали единственный на двести тысяч жителей уличный туалет... Нет, характерные следы в подъездах, подворотнях и лифтах свидетельствуют, что немалое число натуральных людей пока функционирует, но все-таки, все-таки... Опять же роддома закрывают, детских врачей пугают увольнениями, да и взрослых заодно тоже. А инженеров, промышленных и сельскохозяйственных рабочих, просто почтальонов давно разогнали, всерьез и надолго. Не годится их труд, не нужен двадцать первому веку. Пусть, мол, в бизнес идут. Нет средств идти в большой — пробивайся в малый.
Для меня это звучит дико. Не потому, что профессию инженера я ценю выше профессии бизнесмена. Они равнозначны, хороший инженер столь же редок, сколь и хороший бизнесмен. Каждая область деятельности требует таланта. Отчего бы не сказать тому же инженеру: ступай, господин хороший, пропитание зарабатывать в театр, и если голоса на Большой театр не хватает, иди, душа моя, в Малый.
Они и идут. Открывают магазины, салоны, мастерские, бюро, даже наркологические клиники. И поют, как могут.
Еда — товар скоропортящийся наглядно. Сегодня-завтра сосиску не продал, глядишь, она и того... Выглядит нехорошо, пахнет соответственно ценнику «Сосиска гов.», а пройдет еще неделя — на помойку или в детдом. Убыток. Оттого, я думаю, и переделывают гастрономы в дома мебели и салоны связи. Диван, он за неделю не протухнет, он даже спустя год, непроданный, как новенький. Но в убыток вводит. И потому, выходя из дому, я загадываю — работает ли магазин, что напротив, или уже перестраивается. За три года он менял ориентацию четырежды, просто не магазин, а депутат Госдумы. И каждый раз ремонт, перепланировка, получение разрешений у белых, серых и черных магов... Воистину, чтобы бесталанному заниматься торговлей, нужно иметь много, много, много лишних денег.
Впрочем, бизнес не ограничивается торговлей. Он, если это бизнес всамделишный, вообще ничем не ограничивается. Способен хоть в космосе экскурсии устраивать, хоть из камня воду выжимать, хоть в пустыне стопудовые урожаи отличной пшеницы выращивать и звезды зажигать по вечерам. При одном непременном условии — если это кому-нибудь нужно. Нужно настолько, что кто-нибудь готов платить, обеспечивая приемлемую прибыль.
Но еда, хлеб, молоко, сыр и колбаса, неужто в них разочаровалось человечество Воронежа? Или натуральное хозяйство на шести сотках нанесло удар товарно-денежным отношениям в продовольственном секторе? Или и вправду кругом одни андроиды?
Мне кажется, всё вместе. Во-первых, как клянутся коллеги, работающие в призывных комиссиях, призывник сейчас идет мелкий, тщедушный: кризисные периоды построения организма у него совпали с иными кризисами, вот он и ел в детстве мало каши и еще меньше мяса. А тот, кто ел и ест много, как-то умудряется в армию не идти. Во-вторых, шесть соток крепко отвлекают человека от хождения по продуктовым магазинам, митингам, конспиративным квартирам и прочим подозрительным местам, взамен обеспечивая пресловутой картошкой, луком и помидорами. А еще, как сказал мне совладелец трех продуктовых магазинов на окраине, народ в центре экономный и предпочитает пойти на рынок, особенно у кого проезд до сих пор льготный. Час-другой потерял, зато рублей пятьдесят выгадал.
И, наконец, последнее. Каждый третий встречный то вдруг зазвенит, то загудит, то просто забрякает, а мой приемничек, который я слушаю, гуляя с Шерлоком, начинает издавать треск, вой, даже хрюканье. Получается, андроиды среди нас есть. Или просто приемник пора менять на современный помехоустойчивый гаджет...
Но в этом центре происходит что-то странное и пугающее. За три года из ближайших десяти продуктовых магазинов уцелело что-то около двух. Около — потому что в уцелевших помимо еды продают аппараты электротерапии, собачьи ошейники, мыло, газеты и журналы, мелки от тараканов, часы, аудио— и видеоконсервы, золото и еще много, много чего… Остальные восемь магазинов претерпевают постоянные превращения, торгуя то отделочными материалами, то компьютерами, то даже совсем ничем не торгуя, а так… Кроме того, возникло множество новых заведений из переделанных квартир, и в заведениях этих съедобное тоже не водится, а либо сотовые телефоны, либо биллиарды, либо ношеная одежда.
Впечатление, будто в отдельно взятом Центральном районе города Воронежа люди перестали кушать, настораживает: а люди ли вокруг? Приглядываюсь и гадаю — ну как это андроиды, пришельцы с иным метаболизмом или вовсе вурдалаки ходят по улицам, сидят в конторах, выгуливают собак? Окружили!
Товарищ из Тулы недавно рассказал, что у них строят завод по производству туалетной бумаги, хотя в России ею пользуются впятеро реже, нежели в Европе. Уж и не знаю: если действительно впятеро — то вдруг не из-за отсутствия ее, а просто нужды нет? Зачем андроидам туалетная бумага? Тут еще ликвидировали единственный на двести тысяч жителей уличный туалет... Нет, характерные следы в подъездах, подворотнях и лифтах свидетельствуют, что немалое число натуральных людей пока функционирует, но все-таки, все-таки... Опять же роддома закрывают, детских врачей пугают увольнениями, да и взрослых заодно тоже. А инженеров, промышленных и сельскохозяйственных рабочих, просто почтальонов давно разогнали, всерьез и надолго. Не годится их труд, не нужен двадцать первому веку. Пусть, мол, в бизнес идут. Нет средств идти в большой — пробивайся в малый.
Для меня это звучит дико. Не потому, что профессию инженера я ценю выше профессии бизнесмена. Они равнозначны, хороший инженер столь же редок, сколь и хороший бизнесмен. Каждая область деятельности требует таланта. Отчего бы не сказать тому же инженеру: ступай, господин хороший, пропитание зарабатывать в театр, и если голоса на Большой театр не хватает, иди, душа моя, в Малый.
Они и идут. Открывают магазины, салоны, мастерские, бюро, даже наркологические клиники. И поют, как могут.
Еда — товар скоропортящийся наглядно. Сегодня-завтра сосиску не продал, глядишь, она и того... Выглядит нехорошо, пахнет соответственно ценнику «Сосиска гов.», а пройдет еще неделя — на помойку или в детдом. Убыток. Оттого, я думаю, и переделывают гастрономы в дома мебели и салоны связи. Диван, он за неделю не протухнет, он даже спустя год, непроданный, как новенький. Но в убыток вводит. И потому, выходя из дому, я загадываю — работает ли магазин, что напротив, или уже перестраивается. За три года он менял ориентацию четырежды, просто не магазин, а депутат Госдумы. И каждый раз ремонт, перепланировка, получение разрешений у белых, серых и черных магов... Воистину, чтобы бесталанному заниматься торговлей, нужно иметь много, много, много лишних денег.
Впрочем, бизнес не ограничивается торговлей. Он, если это бизнес всамделишный, вообще ничем не ограничивается. Способен хоть в космосе экскурсии устраивать, хоть из камня воду выжимать, хоть в пустыне стопудовые урожаи отличной пшеницы выращивать и звезды зажигать по вечерам. При одном непременном условии — если это кому-нибудь нужно. Нужно настолько, что кто-нибудь готов платить, обеспечивая приемлемую прибыль.
Но еда, хлеб, молоко, сыр и колбаса, неужто в них разочаровалось человечество Воронежа? Или натуральное хозяйство на шести сотках нанесло удар товарно-денежным отношениям в продовольственном секторе? Или и вправду кругом одни андроиды?
Мне кажется, всё вместе. Во-первых, как клянутся коллеги, работающие в призывных комиссиях, призывник сейчас идет мелкий, тщедушный: кризисные периоды построения организма у него совпали с иными кризисами, вот он и ел в детстве мало каши и еще меньше мяса. А тот, кто ел и ест много, как-то умудряется в армию не идти. Во-вторых, шесть соток крепко отвлекают человека от хождения по продуктовым магазинам, митингам, конспиративным квартирам и прочим подозрительным местам, взамен обеспечивая пресловутой картошкой, луком и помидорами. А еще, как сказал мне совладелец трех продуктовых магазинов на окраине, народ в центре экономный и предпочитает пойти на рынок, особенно у кого проезд до сих пор льготный. Час-другой потерял, зато рублей пятьдесят выгадал.
И, наконец, последнее. Каждый третий встречный то вдруг зазвенит, то загудит, то просто забрякает, а мой приемничек, который я слушаю, гуляя с Шерлоком, начинает издавать треск, вой, даже хрюканье. Получается, андроиды среди нас есть. Или просто приемник пора менять на современный помехоустойчивый гаджет...
ВОПРОС НЕДЕЛИ: Каким вы видите компьютер будущего?
xarkonnen
дизайнер в рекламном агентстве
Как невидимую и неощутимую часть информационной среды. Мозговой нанобиотехнологический имплантат, взаимодействующий с прочими имплантатами и внешними устройствами и датчиками. Компьютер будущего — своего рода дополнительный орган, расширяющий возможности человека.
{ALT}.ru-ist
руководитель Angstroem Society
Небольшим, так как возвращаться к габаритам ENIAC’ов не хочется. Тихим, чтобы не давил на психику. Прохладным (а то будет сбоить почем зря). В меру шустрым, потому как тормозам место в машине. Функциональным и удобным (иначе зачем он вообще нужен?). Неброским, потому как это инструмент, а не фетиш. Сбалансированным (надоели серийные угробища). Полностью соответствующим принятым стандартам (пусть балом правят инженеры, а не маркетологи). И, главное, он должен быть хотя бы чуточку глупее своего пользователя. К сожалению, такую ситуацию наблюдаю довольно редко.
Николай aka S.Maker
Мой прогноз на ближайшие -дцать лет. Компы уменьшаться, подешевеют, их станет много, они дифференцируются. Один в телевизоре/музыкальном центре (большой экран + колонки + комп), один в стиральной/посудомоечной машине, один в духовке/микроволновке, один в кровати, один в ванной, один в унитазе и т. д. Причем у каждого своя ОС и софт, свой IP-адрес в беспроводной домашней сети. Поэтому «компьютерная помощь» не исчезнет — люди типа нынешних сантехников будут приходить, ставить и настраивать софт. (Представляете звонок в техпомощь: «помогите, главный комп не видит в сети швейной машины»?) Как минимум один комп будет у вас всегда с собой: коммуникатор, навигатор, органайзер и пр. в одном лице. Как минимум у вас будет один персональный (такого же размера и цены как сейчас) — мощнейшая (для нашего времени) станция для выхода в 3D-Интернет. Выйти в Сеть можно будет и с ноута такой же массы как сейчас. К тому же комп станет средством глобального контроля. Будут аппаратные решения слежки и защиты от преступлений в сфере IT (то есть нарушение авторских прав). Корпорации и государство будут знать, что вы делаете, собирать статистику и предлагать (рекламировать) те товары, которые вы можете купить с данной вероятностью. Поэтому расцветет бизнес альтернативных компов, которые за большие деньги будут собираться на коленке. Именно это будет считаться пиратством.
студент Мурманского ГТУ
1. Компьютер будущего — сетевой компьютер. Сейчас много машин подключено к сети, но все идет к созданию единого высокоскоростного информационного пространства. 2. Изменится принцип хранения данных (с магнитных дисков мы перейдем на какие-либо карты с высокой плотностью записи). 3. Оперативная память станет преимущественно энергонезависимой. 4. Компьютер из универсального устройства превратиться в «заточенное».
Николай
IT— менеджер
Если говорить о ближайшем будущем, то компьютер будет меняться в соответствии с новыми веяниями дизайна корпусов, мониторов, изменением форм-факторов материнских плат, количества ножек процессоров. Никаких существенных изменений мы не увидим.
Если говорить о более далеких временах, то, скорее всего, понятие «компьютер» перестанет существовать и будет перенесено на бытовые приборы. Достаточно будет купить «Телетор» или «Монивизор», чтобы получить весь необходимый сервис, естественно, с голосовым интерфейсом.
разработчик, Nicotech Int.
Простым, безопасным, интуитивно понятным и эргономичным повседневным инструментом, выполняющим различные бытовые задачи на профессиональном уровне. Шутка. Тем не менее, четкая тенденция есть: акцент в отношении обработки данных будет и дальше смещаться в область онлайновых сервисов, делая десктопных клиентов все тоньше и тем самым повышая доступность информации из различных точек подключения. К сожалению, в обозримой перспективе на алтаре доступности будет лежать простота, безопасность, эргономичность… Но прогресс не остановишь.
Сергей Кропачев
пользователь
Будущее бывает разным… Есть будущее далекое. Оно как сказка. Все хотят в него попасть, но не каждый доживет. Гадать о том, что там будет, — нет смысла. Очень может быть, что дожившие до этих времен будут разочарованы (в том числе и в компьютерах).
Есть недалекое будущее (допустим, от недели и до десяти лет). Возможно, через неделю выйдет номер «Терры», который принесет мне новость о необычайном прорыве в какой-то области, новость о том, что нам придется забыть о компьютерах (и окружающем мире) в их нынешнем виде.
Есть, наконец, такое будущее, которое настанет вот-вот, через секунду. И даже тогда я не на сто процентов уверен, каким будет мой компьютер: живой или мертвый? Вдруг подскочившее на сто вольт напряжение изменит его конфигурацию навсегда. Если же начать разговор о том, каким бы я хотел его видеть, то отвечу так: маленьким, быстрым, бесшумным, надежным, удобным и безвредным.
Subforest
офицер+программист
Ну это смотря какого уровня компьютер:
научно-промышленный вычислитель — большим;
бытовой — стоимостью порядка 1000 долларов;
игровой — с лучшей графикой.
Так было всегда, так есть повсеместно и так будет, пока компьютеры будут компьютерами… Аминь.
дизайнер в рекламном агентстве
Как невидимую и неощутимую часть информационной среды. Мозговой нанобиотехнологический имплантат, взаимодействующий с прочими имплантатами и внешними устройствами и датчиками. Компьютер будущего — своего рода дополнительный орган, расширяющий возможности человека.
{ALT}.ru-ist
руководитель Angstroem Society
Небольшим, так как возвращаться к габаритам ENIAC’ов не хочется. Тихим, чтобы не давил на психику. Прохладным (а то будет сбоить почем зря). В меру шустрым, потому как тормозам место в машине. Функциональным и удобным (иначе зачем он вообще нужен?). Неброским, потому как это инструмент, а не фетиш. Сбалансированным (надоели серийные угробища). Полностью соответствующим принятым стандартам (пусть балом правят инженеры, а не маркетологи). И, главное, он должен быть хотя бы чуточку глупее своего пользователя. К сожалению, такую ситуацию наблюдаю довольно редко.
Николай aka S.Maker
Мой прогноз на ближайшие -дцать лет. Компы уменьшаться, подешевеют, их станет много, они дифференцируются. Один в телевизоре/музыкальном центре (большой экран + колонки + комп), один в стиральной/посудомоечной машине, один в духовке/микроволновке, один в кровати, один в ванной, один в унитазе и т. д. Причем у каждого своя ОС и софт, свой IP-адрес в беспроводной домашней сети. Поэтому «компьютерная помощь» не исчезнет — люди типа нынешних сантехников будут приходить, ставить и настраивать софт. (Представляете звонок в техпомощь: «помогите, главный комп не видит в сети швейной машины»?) Как минимум один комп будет у вас всегда с собой: коммуникатор, навигатор, органайзер и пр. в одном лице. Как минимум у вас будет один персональный (такого же размера и цены как сейчас) — мощнейшая (для нашего времени) станция для выхода в 3D-Интернет. Выйти в Сеть можно будет и с ноута такой же массы как сейчас. К тому же комп станет средством глобального контроля. Будут аппаратные решения слежки и защиты от преступлений в сфере IT (то есть нарушение авторских прав). Корпорации и государство будут знать, что вы делаете, собирать статистику и предлагать (рекламировать) те товары, которые вы можете купить с данной вероятностью. Поэтому расцветет бизнес альтернативных компов, которые за большие деньги будут собираться на коленке. Именно это будет считаться пиратством.
студент Мурманского ГТУ
1. Компьютер будущего — сетевой компьютер. Сейчас много машин подключено к сети, но все идет к созданию единого высокоскоростного информационного пространства. 2. Изменится принцип хранения данных (с магнитных дисков мы перейдем на какие-либо карты с высокой плотностью записи). 3. Оперативная память станет преимущественно энергонезависимой. 4. Компьютер из универсального устройства превратиться в «заточенное».
Николай
IT— менеджер
Если говорить о ближайшем будущем, то компьютер будет меняться в соответствии с новыми веяниями дизайна корпусов, мониторов, изменением форм-факторов материнских плат, количества ножек процессоров. Никаких существенных изменений мы не увидим.
Если говорить о более далеких временах, то, скорее всего, понятие «компьютер» перестанет существовать и будет перенесено на бытовые приборы. Достаточно будет купить «Телетор» или «Монивизор», чтобы получить весь необходимый сервис, естественно, с голосовым интерфейсом.
разработчик, Nicotech Int.
Простым, безопасным, интуитивно понятным и эргономичным повседневным инструментом, выполняющим различные бытовые задачи на профессиональном уровне. Шутка. Тем не менее, четкая тенденция есть: акцент в отношении обработки данных будет и дальше смещаться в область онлайновых сервисов, делая десктопных клиентов все тоньше и тем самым повышая доступность информации из различных точек подключения. К сожалению, в обозримой перспективе на алтаре доступности будет лежать простота, безопасность, эргономичность… Но прогресс не остановишь.
Сергей Кропачев
пользователь
Будущее бывает разным… Есть будущее далекое. Оно как сказка. Все хотят в него попасть, но не каждый доживет. Гадать о том, что там будет, — нет смысла. Очень может быть, что дожившие до этих времен будут разочарованы (в том числе и в компьютерах).
Есть недалекое будущее (допустим, от недели и до десяти лет). Возможно, через неделю выйдет номер «Терры», который принесет мне новость о необычайном прорыве в какой-то области, новость о том, что нам придется забыть о компьютерах (и окружающем мире) в их нынешнем виде.
Есть, наконец, такое будущее, которое настанет вот-вот, через секунду. И даже тогда я не на сто процентов уверен, каким будет мой компьютер: живой или мертвый? Вдруг подскочившее на сто вольт напряжение изменит его конфигурацию навсегда. Если же начать разговор о том, каким бы я хотел его видеть, то отвечу так: маленьким, быстрым, бесшумным, надежным, удобным и безвредным.
Subforest
офицер+программист
Ну это смотря какого уровня компьютер:
научно-промышленный вычислитель — большим;
бытовой — стоимостью порядка 1000 долларов;
игровой — с лучшей графикой.
Так было всегда, так есть повсеместно и так будет, пока компьютеры будут компьютерами… Аминь.
ПИСЬМОНОСЕЦ: Плотность файла меньше единицы!
За проявленную гражданскую смелость и обнаружение факта файлового недовеса приз-сюрприз получает Алексей Невров.
Сегодня я на «отлично» защитила курсовую на тему «Развитие научно-популярных изданий в России на примере журнала “Компьютерра”»! В связи с этим неожиданно-приятным для меня событием объявляю благодарность всему авторскому составу редакции и тем, кто был сотрудником редакции с 1995 по 2000 годы. Браво, ребята! Мне впервые было интересно работать над курсовой, честное слово.
Светлана Чекалкина
indiansky@gmail.com
ОТ РЕДАКЦИИ: Интересно, что же вы там о нас написали. Может, пришлете текст?
Здравствуй, «Компьютерра»!
По традиции: давно хотел написать, но все как-то не решался… вот нашелся повод. Статья товарища К. Г. Злосчастьева в последнем номере (596) произвела на меня приятное, можно сказать, неизгладимое впечатление. Более того, бегло пролистав оглавление, я прочитал ее первой (!). И в процессе чтения все больше крепла идея написать вам слова благодарности за эту прекрасную статью. Поверьте, такое чувство эстетического (и какое там еще бывает?) удовлетворения и удовольствия при чтении я давно не испытывал. Спасибо! С детства, признаться, не очень ровно дышу к шахматному баловству и небесно-космической (больше все-таки наблюдательной, чем физической) астрономии. Поэтому читать в вашем журнале статьи, прямо или косвенно (Василий Щепетнев, вроде, в шахматы горазд) затрагивающие эти темы, вдвойне приятно.
<…>
Не знаю, как у кого, но у меня во время чтения возникло полное погружение. Будто я сам все эти формулы выводил. Как в кино или в компьютерных (качественных) играх — отрыв от реальности, — по-гру-же-ни-е… В общем, вердикт однозначен: даешь научно-популярные академические обзоры!
Только не переусердствуйте, одной такой статьи на номер будет вполне достаточно, и благодарности постоянных (случайных, преданных, неверных — нужное подчеркнуть) читателей не будет предела (в разумных границах)!
С уважением,
Станислав
(бывший студент)
С увлечением следил за полемикой на страницах вашего журнала о количестве байт в килобайте, в мегабайте и, даже подумать страшно, в гигабайте. С огорчением узнал, что прав все-таки шофер… Все это натолкнуло меня вот на какую мысль.
Проведем простой физический опыт:
Имеем НЖМД объемом 20 Гбайт.
Простой физический опыт показывает, что на такой НЖМД помещается 18 файлов весом 1 Гбайт (гиг) и один файл весом ~641 метров или 0,626 гиг. Несложный расчет позволяет определить, что плотность файла составляет 0,931322574615479.
Вот ответ на все вопросы к производителям винчестеров!!! Плотность файла меньше единицы! Действительно, мы же не удивляемся, что в литровую бутылку не влезает 1 кг растительного масла.
Сейчас размышляю над проблемой, почему 200 Гбайт — это объем, 100 Мбайт — вес, а 64 бита — ширина.
И еще, почему 2 по 0,5 в результате дает литр.
Подробные схемы, чертежи и расчеты проведенного опыта могу выслать отдельным письмом. Вдруг вы решите продолжить мои изыскания.
Алексей Невров newrow@mail.ru
ОТ РЕДАКЦИИ: Логично. Но теперь возникают вопросы к производителям файлов!
Давно уже удивляет факт: за то время, пока Microsoft разрабатывает Windows Longhorn, Applе успела выпустить две операционные системы, в которых реализовано все, что задумал Гейтс в своем будущем творении (включая WinFS, векторную графику и пр.), и даже немного больше. Сравнивать же интерфейс и графику двух систем вообще дело неблагодарное. Текущие скриншоты Longhorn ужасают топорной работой дизайнеров, наглым передиранием интерфейса Apple, и я почему-то сомневаюсь, что это все — так, для отвода глаз, а на самом деле существует в недрах Microsoft великолепная оболочка для новой системы, которую сейчас прячут, чтобы потом шокировать общественность.
Также хочется сказать пару слов о Desktop Window Manager, навеянных статьей в прошлом номере: все подобные эффекты в OS X (включая сворачивание окна в трубочку и разворачивание его из трея) в Mac OS Panther под эмулятором Pear PC с ужасно низкой скоростью работы и множеством незадействованного оборудования практически не тормозили.
Из вышесказанного вытекают два вывода:
Начинаешь задумываться над компетентностью программистов Microsoft.
Неужели они настолько уступают эппловским, способным решать те же задачи в несколько раз более короткие сроки?
Хочется сказать про дизайнеров, но здесь комментарии излишни. Windows Longhorn грозится стать тому подтверждением.
P.S. Я ни в коем случае не сомневаюсь в профессиональности работников этих компаний, просто сравниваю уровень подготовленности и мастерства.
Миша Болдов
misha@boldov.ru
ОТ РЕДАКЦИИ: Нам, честно говоря, очень нравится интерфейс Longhorn в переложении нашего художника Алексея Бондарева.
Сегодня я на «отлично» защитила курсовую на тему «Развитие научно-популярных изданий в России на примере журнала “Компьютерра”»! В связи с этим неожиданно-приятным для меня событием объявляю благодарность всему авторскому составу редакции и тем, кто был сотрудником редакции с 1995 по 2000 годы. Браво, ребята! Мне впервые было интересно работать над курсовой, честное слово.
Светлана Чекалкина
indiansky@gmail.com
ОТ РЕДАКЦИИ: Интересно, что же вы там о нас написали. Может, пришлете текст?
Здравствуй, «Компьютерра»!
По традиции: давно хотел написать, но все как-то не решался… вот нашелся повод. Статья товарища К. Г. Злосчастьева в последнем номере (596) произвела на меня приятное, можно сказать, неизгладимое впечатление. Более того, бегло пролистав оглавление, я прочитал ее первой (!). И в процессе чтения все больше крепла идея написать вам слова благодарности за эту прекрасную статью. Поверьте, такое чувство эстетического (и какое там еще бывает?) удовлетворения и удовольствия при чтении я давно не испытывал. Спасибо! С детства, признаться, не очень ровно дышу к шахматному баловству и небесно-космической (больше все-таки наблюдательной, чем физической) астрономии. Поэтому читать в вашем журнале статьи, прямо или косвенно (Василий Щепетнев, вроде, в шахматы горазд) затрагивающие эти темы, вдвойне приятно.
<…>
Не знаю, как у кого, но у меня во время чтения возникло полное погружение. Будто я сам все эти формулы выводил. Как в кино или в компьютерных (качественных) играх — отрыв от реальности, — по-гру-же-ни-е… В общем, вердикт однозначен: даешь научно-популярные академические обзоры!
Только не переусердствуйте, одной такой статьи на номер будет вполне достаточно, и благодарности постоянных (случайных, преданных, неверных — нужное подчеркнуть) читателей не будет предела (в разумных границах)!
С уважением,
Станислав
(бывший студент)
С увлечением следил за полемикой на страницах вашего журнала о количестве байт в килобайте, в мегабайте и, даже подумать страшно, в гигабайте. С огорчением узнал, что прав все-таки шофер… Все это натолкнуло меня вот на какую мысль.
Проведем простой физический опыт:
Имеем НЖМД объемом 20 Гбайт.
Простой физический опыт показывает, что на такой НЖМД помещается 18 файлов весом 1 Гбайт (гиг) и один файл весом ~641 метров или 0,626 гиг. Несложный расчет позволяет определить, что плотность файла составляет 0,931322574615479.
Вот ответ на все вопросы к производителям винчестеров!!! Плотность файла меньше единицы! Действительно, мы же не удивляемся, что в литровую бутылку не влезает 1 кг растительного масла.
Сейчас размышляю над проблемой, почему 200 Гбайт — это объем, 100 Мбайт — вес, а 64 бита — ширина.
И еще, почему 2 по 0,5 в результате дает литр.
Подробные схемы, чертежи и расчеты проведенного опыта могу выслать отдельным письмом. Вдруг вы решите продолжить мои изыскания.
Алексей Невров newrow@mail.ru
ОТ РЕДАКЦИИ: Логично. Но теперь возникают вопросы к производителям файлов!
Давно уже удивляет факт: за то время, пока Microsoft разрабатывает Windows Longhorn, Applе успела выпустить две операционные системы, в которых реализовано все, что задумал Гейтс в своем будущем творении (включая WinFS, векторную графику и пр.), и даже немного больше. Сравнивать же интерфейс и графику двух систем вообще дело неблагодарное. Текущие скриншоты Longhorn ужасают топорной работой дизайнеров, наглым передиранием интерфейса Apple, и я почему-то сомневаюсь, что это все — так, для отвода глаз, а на самом деле существует в недрах Microsoft великолепная оболочка для новой системы, которую сейчас прячут, чтобы потом шокировать общественность.
Также хочется сказать пару слов о Desktop Window Manager, навеянных статьей в прошлом номере: все подобные эффекты в OS X (включая сворачивание окна в трубочку и разворачивание его из трея) в Mac OS Panther под эмулятором Pear PC с ужасно низкой скоростью работы и множеством незадействованного оборудования практически не тормозили.
Из вышесказанного вытекают два вывода:
Начинаешь задумываться над компетентностью программистов Microsoft.
Неужели они настолько уступают эппловским, способным решать те же задачи в несколько раз более короткие сроки?
Хочется сказать про дизайнеров, но здесь комментарии излишни. Windows Longhorn грозится стать тому подтверждением.
P.S. Я ни в коем случае не сомневаюсь в профессиональности работников этих компаний, просто сравниваю уровень подготовленности и мастерства.
Миша Болдов
misha@boldov.ru
ОТ РЕДАКЦИИ: Нам, честно говоря, очень нравится интерфейс Longhorn в переложении нашего художника Алексея Бондарева.